Водопады Возмездия

Один

Контрабандист, зажав пулю между большим и указательным пальцами, разглядывал её в слабом свету хранилища и кисло улыбался.

— Только представь, — сказал он, — представь, каково это — чувствовать, как она проходит сквозь твою голову.

Грейфер Крейк не хотел представлять что-либо в этом роде. Он пытался не сблевануть, уже опозорившись этим утром. Взглянув на соседа, он надеялся увидеть знак, что у того есть план, который бы вывел их из этой передряги. Но лицо Дариана Фрея было жестким, без единой эмоции.

Оба со связанными руками они стояли, припёртые к сырой облезшей стене. Три вооруженных головореза следили, чтоб они никуда не смылись.

Контрабандиста, седеющего крепыша, с грязными волосами и широким морщинистым лицом, блестящим от пота и копоти, звали Лоусен Макард. Крейк следил, как пули из-под его пальцев скользят в пустой барабан револьвера. Макард крутанул барабан и со щелчком закрепил камору, поворачиваясь к своим слушателям.

— Как считаешь, это больно? — спросил он задумчиво. — Пусть даже на одно мгновение? Или просто — бах, и все дела?

— Попробуй на себе, если тебе так интересно, — предложил Фрей.

Макард со всей силы ударил его в живот. Фрей со стоном сложился пополам и рухнул на колени. Ему пришлось постараться для того, чтобы встать на ноги вновь.

— Хороший аргумент, — прохрипел он, — просто отличный.

Макард прижал дуло револьвера ко лбу Крейка и уставился на Фрея.

— Считаю до трех. Хочешь увидеть мозги своего дружка на стене?

Фрей не ответил. Лицо Крейка посерело под короткой светлой бородкой. От него разило алкоголем и потом, а глаза нервно бегали по лицу капитана.

— Один.

Фрей никак не отреагировал.

— Я всего-навсего пассажир! — сказал Крейк. — Я даже не часть экипажа.

Его акцент выдавал аристократическое воспитание, про которое не скажешь по его внешнему виду. Его волосы грязные, ботинки заблеванные, а шинель висела на нем, лишенная половины пуговиц. Кроме того, он практически обделался от страха.

— У тебя есть код запуска «Кетти Джей»? — спросил его Макард — Ты знаешь, как её запустить и заставить взлететь?

Крейк сглотнул и отрицательно мотнул головой.

— Тогда заткнись. Два.

— Никто не летает на «Кетти Джей» кроме меня, Макард. Я уже говорил тебе, — сказал Фрей.

Его глаза беспокойно осматривали склад. Приглушенный облаками свет проникал внутрь сквозь горизонтальные щели в стене, освещая мешки из грубой материи, бухты канатов и устрашающего вида крюки, свисающие с потолка. Густые тени лежали на покрытых шрамами лицах Макарда и его людей, а в воздухе висел запах сырости и тлена.

— Три, — сказал Макард и нажал на курок.

Щёлк.

Крейк вздрогнул и всхлипнул, когда боек ударил по пустой камере барабана. Спустя мгновение он сообразил, что еще жив. Макард убрал оружие и Крейк, бросив полный ненависти взгляд на Фрея, с облегчением выдохнул.

Фрей никак не отреагировал. Это был совершенно другой человек, не тот, которого Крейк знал до прошлой ночи. Тот человек вместе со всеми хохотал громче Малвери и подшучивал над Пинном. Он травил истории одну за другой и пьянствовал до потери сознания. Того человека Крейк знал почти три месяца. Того человека Крейк мог назвать другом.

Макард наигранно изучал пистолет.

— Пять камор. Одна вне игры. Думаешь, повезет снова?

Он навел ствол на переносицу Крейка.

— О, пожалуйста, нет, — попросил Крейк. — Пожалуйста, пожалуйста, нет. Фрей, скажи ему. Прекрати свои игры и просто скажи ему!

— Один, — сказал Макард.

Крейк уставился на незнакомца с мольбой в глазах. Несомненно, это был тот же самый человек. Те же привлекательные черты лица, те же черные растрепанные волосы, та же худощавая фигура в длинном плаще. Но огонь в глазах погас, и не было, ни следа его привычной язвительной ухмылки.

Он не собирался уступать.

— Два.

— Пожалуйста, — прошептал он. Но Фрей просто отвернулся.

— Три.

Макард придержал курок в ожидании вмешательства, но его не последовало.

Щёлк.

Сердце Крейка бешено колотилось, хотя сам он онемел. Во рту пересохло, все тело дрожало и его отчаянно тошнило.

«Ах, ты ж ублюдок! — подумал он. — Ах ты ж бессердечная тварь!»

— Не думал я, что в тебе это есть, Фрей, — сказал Макард и в его голосе послышалось восхищение. Он засунул револьвер обратно в кобуру, спрятанную где-то среди надетых на него потрепанных курток.

— Готов пожертвовать его жизнью, но не отдашь "Кетти Джей"? Жестоко.

Фрей пожал плечами.

— Он всего лишь пассажир.

Крейк шепотом выругался.

Макард мерил шаги по складу, пока головорез с крысиным лицом и обнаженный саблей охранял пленников. Двое других стояли в тени: огромный бритоголовый верзила и парень с унылыми глазами в потрепанной вязаной шапочке. Один охранял единственный выход, другой же прислонился к бочке, лениво разглядывая дробовик. Еще дюжина таких же дуболомов находилась этажом ниже.

Крейк безостановочно пытался придумать путь для спасения. Несмотря на шок и сумбур в голове, он пытался быть рассудительным. Он всегда гордился своей дисциплиной и самообладанием, благодаря которым ему все тяжелее было выносить унижения последних мгновений. Он представил себя достойно глядящим в лицо смерти.

Их разоружили и связали руки. Пистолеты забрали сразу же, как их нашли в гостинице, пьяными и храпящими на столе. Макард забрал себе прекрасную саблю Фрея — мою саблю, подумал Крейк с горечью. И сейчас она висела, дразня его, на поясе контрабандиста. Тут Крейк заметил, что Фрей тоже внимательно наблюдает за ней.

Что насчет Малвери и Пинна? Они видимо отправились в другое место, чтобы продолжить кутить всю ночь, оставив своих компаньонов спать. А им просто не повезло, что Макард нашел их именно этой ночью. Еще бы несколько часов и они бы ушли из порта, а потом — дальше, куда заблагорассудится. Вместо этого их выволокли вверх по лестнице, останавливаясь лишь из-за Крейка обоссавшего свои ноги, и запихнули в эту сырую комнату, где их ожидала жалкая смерть в неизвестности, если Фрей не выдаст коды запуска его летательного аппарата.

Я мог бы убыть уже мертвым, подумал Крейк. А этот сукин сын ни черта не сделал, чтобы предотвратить это.

— Послушай, — обратился Макард к Фрею, — давай будем деловыми людьми. Вспомним наше прошлое. Мы же работали несколько раз вместе, разве нет? Я уже привык ожидать от тебя определенную небрежность — просроченную доставку или груз, который окажется не совсем таким, как ты обещал, но ты никогда не пытался меня поиметь. До сих пор.

— Ну и что ты хочешь от меня услышать, Макард? Все должно было закончиться не так.

— Я не хочу убивать тебя, Фрей, — сказал Макард тоном полным отрицания. — Я даже не хочу убивать этого маленького бесхарактерного слабака. Я просто хочу то, что принадлежит мне. Ты должен мне корабль. Я заберу «Кетти Джей».

— «Кетти Джей» стоит пяти твоих.

— Ну, в качестве покрытия разницы я не буду отрезать вам яйца и фаршировать ими ваши уши.

— Это честно, — согласился Фрей.

— Тот аэриум, что ты продал мне, был говённого качества. Признай это.

— А чего ты хотел за ту цену?

— Ты говорил, что он будет прямо с завода. А тот, что ты мне продал, настолько разложился, что не поднял бы в воздух и печенья, не говоря уже о двадцатитонном судне.

— Продажные уловки. Ты знаешь, как это бывает.

— Он, наверное, прошел через двигатели каждого пирата отсюда до побережья! — зарычал Макард. — Я получил бы товар лучшего качества, выкачав его с какой-нибудь развалины на свалке.

Крейк виновато взглянул на Фрея.

— Вообще-то, — оскалился Фрей, — этот примерно такой же.

Макард был коренастым мужиком с лишним весом, но его удар был молниеносным. Голова Фрея дернулась назад и с треском ударилась об стену. Фрей застонал и поднял руки к лицу. Кончики его пальцев нащупали кровь из рассеченной губы.

— Поменьше ерепенься и все это примет более спокойный оборот, — посоветовал Макард.

— Верно, — ответил Фрей. — Теперь ты меня послушай. Если есть что-нибудь что я могу сделать для тебя, какую-нибудь работу, что-нибудь украсть, например, что тебе нужно… Хорошо, это одно дело. Но ты никогда не получишь мой корабль, ты слышишь? Ты можешь засунуть мне в уши, все, что тебе нравится. Но «Кетти Джей» моя.

— Я не думаю, что ты находишься в том положении, чтобы торговаться, — сказал Макард.

— Неужели? А вот, как я вижу данную ситуацию: «Кетти Джей» бесполезна без кода зажигания и единственный человек, который его знает — это я. Так что, все это делает мое положение достаточно выгодным, пока я молчу.

Макард махнул чуваку с унылыми глазами: "Отрежь его большие пальцы!"

«Унылый Глаз» приложил свой дробовик к бочке и выхватил кинжал.

— Эй, стой! — быстро сказал Фрей. — Я имею в виду компенсацию. Я говорю о том, чтобы дать тебе чуть больше, чем стоимость вашего судна. Отрежь мне пальцы, и я не смогу летать. Будь уверен, сделаешь это — я унесу код запуска с собой в могилу.

— У меня было пять человек на этом судне, — сказал Макард, в то время как «Унылый Глаз» склонился над Фреем. — Они вылетали из каньона. Я видел это. Пилот попытался поднять корабль и вдруг его не стало. Плохой аэриум, видишь? До сих пор не могут очистить дно каньона. Ему разорвало внутренности, а останки сгорели. Пять парней мертвы. Ты собираешься компенсировать мне и это тоже?

— Слушай, должно же быть что-то, что ты хочешь. Внезапно он указал на Крейка. — Вот, я знаю! У него есть золотой зуб. Чистое золото. Покажи им, Крейк.

Крейк уставился на капитана в изумлении.

— Я не хочу золотой зуб, Фрей, — сказал Макард терпеливо. — Давай сюда пальцы.

— Это только начало! — Фрей плакал. Он жестко и многозначительно взглянул на Крейка. — Крейк, почему бы тебе не показать им свой золотой зуб?

— Вот, давайте посмотрим, — сказал Рэт, наклонившись к Крейку. — Покажи нам свою улыбку, ты — маленькая «девчонка».

Крейк сделал глубокий, ровный вдох, и показал Рэту свою самую ослепительную улыбку. Это было то выражение лица для фотографирования, которое он усовершенствовал в ответ на унизительный фотоснимок, который сделал семейный фотограф. После этого, он поклялся, что никогда не обременит себя фотографированием снова.

— Эй, не так плохо, — прокомментировал Рэт, вглядываясь в свое отражение на сияющем зубе. И Крейк улыбнулся, сильнее, чем когда-либо в своей жизни.

«Унылый Глаз» оттолкнул Фрея к стене с затянутыми паутиной глиняными полками. Он руками смел немного пустых банок, и потом придавил связанные руки Фрея к полке. Фрей вращал запястьями, отказываясь вытягивать большие пальцы. «Унылый Глаз» двинул его по почкам, все еще крепко удерживая его.

— Что, я скажу, Макард, мы оба можем получить прибыль, — он возразил сквозь сжатые зубы, — Мы отработаем долг, я и моя команда.

— Ты будешь на полпути к Новой Вардии, в следующую секунду как я перестану за тобой смотреть, — ответил Макард.

— Как насчет залога? Что если я оставлю тебе одного бойца? У Пинна есть Скайланс, эта штука быстрее, чем дерьмо, выскальзывающее из совы. Ты должен пойти посмотреть на него.

«Унылый Глаз» уперся коленом ему в бедро, заставив его замычать, но он все равно не давал свои большие пальцы. Головорез-боксёр у двери усмехнулся над попыткой своего компаньона заставить Фрея сотрудничать.

— Слушайте! — закричал Рэт. Все замерли и повернулись, чтобы посмотреть на него, удивленные тем, как звучал его голос. Странное выражение было на его лице, как будто он был озадачен тем, что оказался в центре внимания. Его словно озарило какое-то открытие.

— Почему бы нам не отпустить их? — предложил он.

Макард посмотрел на него как удав на кролика. — Что? — медленно произнес он.

— Нет, погоди, выслушай меня, — сказал Рэт, он считал, что его идея настолько блестящая, что она требует осторожного объяснения погруженной во тьму аудитории. — Я имею в виду, что в их смерти нет ничего хорошего для нас. Они не выглядят, так, будто за их головы назначена награда. Если мы их отпустим, они, знаешь ли, могут сказать хорошее слово типа: "Этот Лоусен Макард рассудительный человек, это человек с которым можно иметь дело".

Пока Рэт говорил, Макард равномерно краснел, и теперь его небритые щеки дрожали от гнева. «Унылый Глаз» и «Боксер» обменялись осторожными взглядами. Никто их них не знал, что побудило их компаньона высказать свое мнение, но они оба знали неизбежный исход этого высказывания. Рука Макарда стиснула эфес сабли, отобранной у Фрэя.

— Ты должен прислушаться к человеку, — сказал Крейк, — в его словах есть смысл.

Убийственный взгляд Макарда переключился на Крейка. Нелепо, но Крейк все еще улыбался. Сейчас он блеснул в сторону Макарда своей зубастой улыбкой, надеясь всем сердцем как какой-то коммивояжер, а не человек смотрящий смерти в лицо.

Но потом Макард кое-что заметил. Гнев ушел с его лица, и он наклонился немного ближе.

— Это хороший зуб, — пробормотал он.

— Да, продолжай смотреть, ты уродливый мешок дерьма, — думал Крейк. — Просто продолжай смотреть.

Крейк направил всю свою силу мысли на контрабандиста. Идея Рэта была не такой уж и плохой. Проявление великодушия сейчас могло только упрочить положение Макарда в глазах покупателей. Они могли прийти к нему со своими сделками, предлагая лучшие куски за привилегию работать с ним. Он мог завладеть этим городишкой.

Но Макард был умнее Рэта. Золотой зуб мог сработать только со слабоумным. Он устоял. Крейк видел это по выражению его лица. Даже очарованный зубом, он чувствовал, что что-то здесь не так.

Холод прополз по телу Крейка, что-то более холодное и более коварное, чем просто страх. Идея с зубом истощилась. Он был слаб, словно с похмелья, и не мог продолжать бороться долго, к тому же свои основные усилия он использовал на Рэта.

— Сдавайся, — молчаливо попросил он Макарда. — Просто сдавайся.

Потом контрабандист моргнул, и его взгляд прояснился. Он в шоке уставился на Крейка. Улыбка Крейка медленно увяла.

— Он демонист, — закричал Макард, затем достал пистолет из кобуры, приложил к голове Крейка и нажал на курок.

Щелк.

Макард был так же поражен, как и Крейк. Он забыл, что зарядил пистолет всего одной пулей. Возникла мгновенная пауза, а затем случилось все сразу…

Сабля Фрея вылетела у Макарда из-за пояса, прыгнув на десять футов через комнату, мимо «Унылого Глаза» прямо в подставленные капитаном руки. Последний миг своей жизни «Унылый Глаз» провел в непонимании уставившись на то, как Фрей, держа саблю двумя руками, вонзил ее ему в живот.

Замешательство Макарда по поводу того, как невидимые руки украли у него саблю, дало Крейку время, в котором он так нуждался, чтобы взять себя в руки. Он глубоко вонзил нож в пах толстяка. Макард, округлив глаза, сделал шаткий шаг назад, издав слабый шум, будто поросенок в отчаянии.

Все еще связанными руками Крейк вырвал револьвер из жирных лап Макарда. Рэт наконец оправился от эффекта зуба и достал свою саблю. Крейк развернул пистолет и надавил на курок. На этот раз ударный механизм нашел пулю. На лице Рэта появилась черная точка и, с оглушающим хлопком, из затылка вылетел гейзер красного тумана. Рэт сделал несколько шагов и упал на кучу веревок.

Макард спотыкаясь, направился к двери, ненамеренно перекрыв линию огня для «Боксера». Пока последний оставшийся головорез попытался изменить угол обзора, Фрей бросил саблю, бросился через комнату и подобрал ружье, которое «Унылый Глаз» оставил на бочке. «Боксер» оттолкнул босса, чтобы освободить линию огня в сторону Крейка, но преуспел только в том, что открыл линию огня для Фрея, который с грохотом разрядил ружье прямо ему в грудь.

За считанные секунды все было кончено. Макард ушел. Они слышали, как он бежит вдоль по лестнице на улицу, направляясь вниз, и зовет своих людей. Фрей запихнул ружье за пояс и поднял свою саблю.

— Вытяни руки, — сказал он Крейку. Крейк протянул. Блеснула сабля, перерезав веревки. Он бросил саблю Крейку и протянул свои руки.

— Теперь освободи меня.

Крейк взвесил саблю у себя в руках. В его ушах она все еще слабо пела с гармоничным резонансом, который он привык связывать с демоном в клинке. Он поразмыслил, на что это будет похоже, если он запихнет саблю в кишки капитану.

— У нас мало времени, Крейк! — сказал Фрей, — ненавидеть меня можешь позже.

Крейк не был фехтовальщиком, но едва он двинул запястьями, как сабля сделала все остальное. Она аккуратно вырубила брешь между руками Фрея, разделив шнур на две части. Он бросил саблю обратно Фрею, перешагнул через тело Рэта и вытащил пистолет у него из кобуры.

Фрей зарядил новою обойму в ружье.

— Готов?

Крейк с сарказмом сделал широкий галантный жест в сторону двери.

— Будь моим гостем.

За ней был балкон, который возвышался над мутной барной комнатой, пахнущей дымом и разлитым вином. В это время утра в баре было пусто, на столах по-прежнему разбросаны осколки после вчерашней попойки, а высокие ставни задерживали дневной свет. Макард орал где-то внизу, поднимая тревогу.

Когда Фрей и Крейк появились, два человека бросились вверх по лестнице. Люди Макарда, в руках у них были пистолеты, и они намеревались убивать. Они заметили Фрея и Крейка за секунду до того как первый из головорезов поскользнулся на рвоте Крейка, которую никто и не подумал убрать. Он тяжело упал на ступени, и его напарник споткнулся об него. Фрей дважды выстрелил из ружья, разнеся в процессе деревянные балюстрады. Больше эти ребята не поднимались.

Фрей и Крейк побежали к двери в дальнем конце балкона, когда еще четверо появились внизу барной комнаты. Распахнув дверь, они бросились в нее в сопровождении шторма из огня.

По ту сторону был коридор, стены которого были выкрашены скучной, обычной для учреждений, зеленой краской, которая слоилась от старости. Несколько дверей в дешевых рамах вели из коридора — комнаты для гостей, все гости которых мудро не высовывались.

Фрей пошел вдоль коридора, который заканчивался множеством высоких окон, закрытых ставнями. Без усилий он разрядил в них остаток ружейной обоймы. Стекла разбились, и ставни снесло с петель. Фрей выпрыгнул в пролом слева, а Крейк сопровождаемый приступом неуправляемого страха, последовал за ним.

Прыжок был коротким, он закончился на крутом склоне булыжной мостовой между высокими, ветхими домами. Над их головами, сквозь туманные слои облаков, просвечивало слабое солнце.

Крейк неуклюже ударился о землю и упал на колени. Фрей поднял его. Эта знакомая, злая улыбка снова появилась на его лице, как напоминание о человеке, которого Крейк знал или думал, что знал.

— Я чувствую внезапное желание двигать отсюда, — сказал Фрей, стряхивая пыль с Крейка. — Открытые небеса, новые горизонты, и всё такое.

Крейк посмотрел в окно, из которого они выпрыгнули. Звуки погони становились громче.

— У меня точно такое же чувство, — сказал Крейк, и они бросились бежать.