Вне Маршрута

ГЛАВА I: ПУСТЫНЯ

Ноги не слушаются, болят, гудят, просятся, чтобы их окунули в холодную воду и размяли каждый пучок мышц как следует, но я их терзаю, не даю им отдохнуть, пусть они меня тащат, для чего они тогда нужны!? Пройдя ещё один километр по пескам и камням, которые торчат из него, я обессилено падаю, как труп. Пот струиться по лбу заливая мне глаза, а на спине уже наверняка огромное пятно от пота.

Вот бы сейчас воды, хотя бы немного, просто, что бы промочить горло, но пошарив в рюкзаке, нахожу лишь пустую флягу

– Твою ж…чёрт! Чтоб тебя, железная дрянь! – я швырнул фляжку куда-то далеко вперёд. Посидев с минуту, я принял решение сходить и подобрать её, вдруг ещё пригодится. Ели встав, поплёлся туда, куда по идее должна была лететь моя замученная фляжка. Поднявшись на невысокую сопку из песка и подняв флягу, вдалеке я заметил что-то отдалёно напоминающее дома. Не может быть! Может я сбрендил? Или это солнечный удар? Нужно проверить! – пробубнив себе под нос, я скатился с сопки и ринулся бежать к этим чёртовым домам из последних сил: «вдруг пропадут?!» – подумал, и решил ускориться, но ноги дали сбой, подкосились, и я упал: «Нет! Нужно бежать, как можно быстрее! Пока они там, на месте!» Из последних сил, что остались, поднял себя и побежал дальше.

И вот… я стою на пороге одного такого «дома», оказалось это не дома, а что-то вроде местных баров, борделей и базаров, в которых можно приобрести различные диковины и отдохнуть путнику, снять дешёвый номер, и такую же дешёвую девку на ночь. Недолго думая вхожу внутрь «Песчаного скорпиона» – название бара: «как оригинально». При входе я почувствовал, как на меня подул свежий и прохладный ветерок, это старый кондиционер, ещё работает но, уже на пределе своих сил, выгоняет из этого Богом забытого места вонь и жар; само помещение было не большим и тусклым, внутри пахло потом и сыростью. При входе я заметил, что в баре было не многолюдно: какой-то дед с бородой, заплетенной в косичку; девушка – видимо местная соблазнительница; и молодой парень, совсем пацан. Сев за барную стойку я начал разглядывать интерьер этого места: всего четыре лампочки и то, все пожелтели из-за того, что над ними сидят мужики и смолят местный табак, два окна – остальные разбиты и наполовину заколочены, чтобы хоть капля света освещала это царство тьмы и разврата. Пол – весь из дерева, причём настоящего! Весь скрипит, но этот скрип приятный. Пластмассовые столы и стулья, хотя не все здесь стулья из этого универсального материала, вот например – один из них тут не свой, сделан из толстенной фанеры. Но, больше всего моё внимание привлёк большой и красный диван в углу бара, он также весь обшарпан и в некоторых местах у него виднеются дыры, но он, почему-то смотрится гораздо бодрее своих товарищей!

Напротив, этого «гиганта» стоит раскладной стол, правда вместо его родной ноги, у него корявая палка с улицы: «тебя будут звать пират» – мысленно обозвал я этот стол. Вообще весь бар держится на честном слове, тут и там куски изоленты и проволоки, дыры в стенах либо заколочены досками, либо заклеены плакатами, один из таких плакатов гласит: «Мы! За мир и любовь во всём Мире!»…ну и враньё! Бармен, видимо не понимает, почему я сижу и молчу, поэтому тихо спрашивает у меня:

– Эй приятель, тебе налить чего-нибудь, или так и будешь сканировать местность?

– А? Да, есть у тебя вода? – в моём голосе проскочила капля надежды

– Есть, – слегка улыбнувшись и протягивая каждую букву, отвечает бармен – только ты должен понимать, что цена у неё приличная

– Понимаю, – слегка киваю бармену – наливай!

И я не глядя, отдаю ему тридцать рапетов. Вот она, вода! Исцеляющее зелье, которое находиться в простом, покрытом испариной стакане. Вливаешь в себя этот эликсир, и твой механизм начинает оживать: Лёгкие раскрываются, мозг начинает работать без замыканий, кровь возобновляет движение по руслам и каналам организма, а суставы престают сгибаться с неприятным скрежетом.

– Повтори – выдыхая с облегчением, говорю бармену

– Давно у меня не было таких щедрых клиентов! – улыбнувшись, произнёс он – может тебе ещё и нашу фирменную закуску? Скорпионы, жаренные в отисовом масле! – с какой-то каплей гордости произнёс он

– Нет, у меня от них потом всё зудит! Этих тварей вообще жрать нельзя, а их ещё и в этом масле жарят

– Ну, моё дело предложить – он рассмеялся.

Я сидел и с минуту крутил стакан в руке. Стекло. Немного треснувшее. Но которое ещё может служить своим хозяевам. В баре тихо и спокойно, меня это даже немного насторожило, но потом моя паранойя утихла. Дед с пацаном о чём-то толковали, девушка сидела почти у входа в бар, и покуривала самокрутку, я это не сразу заметил но, один глаз у неё не родной, биомеханический с голубой роговицей, которая ещё и светится. Интересно, где она потеряла свой, и взяла такие деньги на искусственный?… И всё же, мысль о красном диване не давала мне покоя, и я решил спросить у бармена, где он достал этого «гиганта»

– Слушай, – я вывел бармена из раздумий – тот диван, это ведь раритет,

где ты его откопал?

– А! Этот – он перестал натирать стаканы – я его от матери в наследство получил, она его вроде у китайцев купила. Гордилась им больше чем мной – он усмехнулся – а если серьёзно, он ей очень нравился, и она им сильно дорожила, я кончено не знаю, почему он ей так нравился… но, когда он стал моим, выкинуть или продать я его не смог, потому что напоминает мне о ней, вот поэтому и оставил его у себя в баре. Снять на нём место дорого, а тут как видишь, у нас богачи не живут, поэтому стоит пылиться. Но он всё равно хорош! Верно? – он посмотрел мне прямо в глаза

– Да, хорош – протягивая каждое слово, выговариваю я – налей мне воды во флягу – протягиваю ему мятую железяку

– Тогда заплатишь вдвое больше! – он улыбнулся так широко, что я увидел все его зубы

– Без проблем – он выхватил флягу у меня из руки и наполнил её до краёв, я отдаю ему деньги и только собрался уходить, как он спрашивает меня

– А кем ты работаешь? Не каждый может позволить себе такую роскошь – он положил руки на пояс и с большим интересом посмотрел на меня

– Я… тебя это не должно интересовать, главное, что я тебе заплатил – натянув капюшон, отвечаю я – поэтому прощай, и спасибо за приём – выходя, показываю ему большой палец вверх

Выйдя на улицу, потянул носом сухой воздух и решил побродить по этому поселению, тем более времени у меня ещё уйма. После нескольких минут блужданий, я набрёл на небольшой прилавок, где турк в хламиде, с большими чёрными усами и серьгой в виде звезды, толкал людям различный хлам. Я подошёл ближе, и продавец оживился

– Дарагой, проходи в мою скромную, но богатую на различный товар лавку! С диким акцентом произнёс он, и начал живо рассказывать, что у него есть, и какие у него «хорошие» цены по сравнению со «Старой Бразилией». Остановив его трёп жестом руки, в тишине я принялся рассматривать товар. Всё как на обычной барахолке: посуда из различного материала, какие-то дурацкие куклы с огромными головами, различные плакаты с моделями ушедших лет, и прочая никому не нужная ерунда. Я простоял, наверное, минут десять разглядывая товары, и наконец, мой глаз среди этого хлама нашёл настоящее сокровище – какая-то фотография пляжа, она была прибита к картонке на булавку: «как можно такое сокровище, так бесцеремонно прибить к картону!» – подумав про себя, бросил свой взгляд на этого садиста

– Можно фотографию посмотреть? – тот вскочил со стула и принялся потакать моим просьбам

– О, конечно, конечно дарагой! Вот эту да?

Он аккуратно открепил её от картонки и вручил мне. Вроде ничего не обычного, старая фотка, вся в трещинах и с засаленными краями, в одном из которых виднеется «дыра» от булавки. Но, глядя на эти пальмы, гамаки, пушистые облака и бескрайнее синее море, мне становиться спокойно и тихо на душе, как будто я сам на этом пляже, и плаваю в этой синеве. Оторвавшись, наконец, от фотографии, спрашиваю:

– Сколько стоит?

– Отдам за десять рапетов – улыбнувшись своими жёлтыми клыками, отвечает он

– Сколько?! За эту старую замусоленную фотку, ты хочешь десять рапетов? Она максимум четыре рапета стоит, если не меньше – я, держа себя в руках чтобы не сломать этому жалкому торгашу его большой нос, с трудом произношу эти слова

– Эй! Не хочэшь не бери! Я тебя тут угаваривать не собираюсь, найдутся у меня ещё дастойные пакупатели! – Возмущаясь моей дерзости, он нахмурил брови

– Давай хотя бы за половину!

– Ещё чё хочешь?! – Замыкая руки на груди, он пронзает меня взглядом – знаешь, чего мне стоило её достать, а!? Вот если ты сможищь мне предложить ещё что-то, то тогда… я ещё подумаю, а так нет!

Немного поразмыслив, я понял, что это не самый худший вариант и, отложив фото на стол, принялся рыскать в своём портфеле: «что же тебе дать-то такого?» После нескольких минут копания в этой бездонной яме, мне наконец-то удаётся найти что-то стоящее. Серебряное кольцо с гравировкой, нашёл его, когда проходил через разрушенные кварталы в Бруклине, в одном из элитных домов того времени; для меня оно не представляет ценности, кольца я не ношу, так как… мешают, но, оно показалось мне интересным в частности из-за гравировки. Красивый узор ручной работы, который вырисовывается в причудливое животное в окружении высокой травы. Видимо для предыдущего хозяина этого кольца оно имело какое-то сакральное значение: «и с чего я это взял?» Гордо показываю свою находку продавцу, у того отвисла челюсть, а зрачки расширились до размера колеса.

– Ну, как тебе? Вот это, потянет на четыре, а то и десять таких фоток! – Кручу кольцо, оно играет на солнце, блестит и дразнится

– Вот это красота! – Чуть ли не пищит торгаш – давай его сюда!

– Стоять – останавливаю его тянущиеся руки – красота говоришь, так давай ты мне тогда за это кольцо, фотку отдашь? Так сказать, проведём с тобой бартерную сделку, ты за это кольцо сможешь выручить намного больше, чем за весь свой товар – возможно, смогу сэкономить свои кровно заработанные. Тот немного подумав, ответил:

– Харашо, уговорил – разводя руки в сторону и улыбаясь, сказал он – забирай свою несчастную картинку, а мне отдавай кольцо

Забрав фотку со стола, отдаю ему кольцо; он хватает его и начинает вертеть под лупой, примеряет на свои пальцы, а потом одобрительно кивает мне. Мы расходимся.

Заветная фотография пляжа у меня и я не могу нарадоваться своему приобретению. Во-первых, я сэкономил деньги, а во-вторых, теперь в кармане у меня свой собственный пляж! На который, я могу смотреть хоть целые сутки!

На пустыню опускается вечер, на моих часах показывает 18:00. Жара спадает, а солнце спускается со своего трона, и готовиться ко сну. Стягиваю капюшон, снимаю мокрую налобную повязку, а очки спускаю на шею. Лёгкий прохладный ветер треплет мои засаленные волосы, они уже давно не дышали, пусть подышат. Начинаю разбивать лагерь. Скидываю с плеч портфель и достаю из него сложенную палатку, бросаю её на землю, и она с приятным жужжанием начинает раскладываться. В песке выкапываю небольшую ямку и развожу в ней костёр, вот и пригодился, этот чёртов хворост из «Жёлтого леса» хорошо он хоть не воняет, над костром вешаю котелок

– Так, что у нас сегодня на ужин? – Достаю из портфеля банку с консервированным мясом и овощами. Вытряхиваю содержимое банки в котёл. Пока ужин готовится, я небольшими глотками пью воду, и рассматриваю фото. На часах 22:00. Небо сегодня звёздное; огонь тихо щёлкает позвонки хвороста, а я лежу на песке и разглядываю «пляж». Всё на месте, никуда не ушло и не испарилось, вот: те же пальмы – на них зреют кокосы; гамаки не заняты и поэтому полностью отдаются ветру; бескрайнее море, по которому ходят волны и… стоп! Как я не заметил её сразу, девушка! Она стоит рядом с пальмой спиной к фотографу! Она кому-то машет…жаль, что не мне.

Приподнявшись, я сел ближе к костру, чтобы лучше её разглядеть. Красивая – на ней открытый купальник, длинное каре, тонкие руки, но при этом не скажешь, что в них нет силы. Фигура точеная и изящная, бёдра небольшие, но красивые, лицо… жаль его не видно, но я почему-то думаю, что оно тоже очень красивое. Интересно как тебя зовут? – щёлкнуло у меня в голове

Жива ли ты? Или, уже давно мертва… погибла, когда начались бедствия, погубившие большую часть населения Земли, а заодно и тебя. Они не специально, просто не заметили тебя, сгребли к остальным и перемололи в порошок, пустив в свои недра. Можно я придумаю тебе имя? А то я не могу разговаривать с пустышкой. Тогда, тебя будут звать – Анна, да, неплохое имя, тебе оно точно подойдёт. Я долго смотрел на Анну, восхищался ей, мысленно спрашивал её, о чём только в голову взбредёт, только вот, говорить она не может. Откусила себе язык, чтобы навсегда остаться загадкой, и не разговаривать с идиотами вроде меня. Вот уже и 23:15. Мозг начинает отключать весь свет в моём механизме, останавливать все шестеренки, и приказывает мне спать, я не могу его пересилить или ослушаться. Кладу Анну рядом с собой, и засыпаю крепким сном.

ГЛАВА II: ВСТРЕЧА

Мы сидим в столовой. Она вся в белой плитке, кроме пола, он из какого-то непонятного, твёрдого, и серого материла, всюду, куда не глянь, сидят пацаны разного возраста, роста и ширины. Мы сидим за столом, который находиться ближе к выходу, это – наш любимый стол, мы быстрее всех заходим и быстрее всех выходим, и смертельная давка за место и еду нам не страшна. На обед как обычно: яблоко, стакан искусственного молока и каша.

– Эй, пацаны – шёпотом проговорил Кевин – давайте делиться, как вы сюда попали!

Кевин – вечный болтун и весельчак, но он хороший друг; добрый и отзывчивый, не бросит в беде и всегда встанет стеной за своих. Не знаю зачем, но он опять заводит разговор на эту тему, может это его самая любимая тема?

– Ну – неуверенно тянет Люк – меня родители сами отдали, сказали, что это ради моего будущего, чтобы у меня были хорошие деньги, репутация и… – он замолчал, слёзы начинают выступать на его глазах и тихо стекать по его пухлым щекам, скучает по мамке и папке. Вечно ты Люк плачешь, а чего ныть-то? Мимо нас проходит учитель, мы быстро замолчали, и принялись ковырять кашу, в надежде на то, что не огребём от него оплеуху. Он уходит, и мы вновь открываем свой «кружок» признаний и раскаяния

– Люк, не ной! Если учитель заметит, что ты опять ныл, нас снова загребут на работу! Ты опять хочешь горбатиться на площади?! – грозит пальцем Олег. Олег – самый взрослый из нашей компании, он старше нас всех, да и мозгов у него побольше нашего, он у нас как Отец, вечно учит нас и даже в случае чего может дать подзатыльник в наказание, а рука у него тяжёлая…

– Да ладно тебе, он же не специально – Кевин уставился на Олега – это нормально, что он скучает по родителям! У тебя вообще есть эмоции?

– Кончено есть – серьёзно отвечает Олег – просто я их контролировать научился вот и всё, а вот он – он хватает Люка за плечо – пусть скучает, я ему запрещаю что ли! Я просто говорю, чтобы он не рыдал как баба, он прекрасно знает правила!

Опять идёт учитель, но, на этот раз он нацелился на наш стол и направляется к нам: «Вот чёрт! Сейчас огребём!»

– Чего не едим? – грозным басом спрашивает он у нас – скоро уже обед заканчивается, а вы всё сидите и мучаете эту бедную кашу! Чтобы сейчас же всё съели, у нас тут продукты не вагонами возят, так что не переводим их! «Конечно учитель!» хором проговорили мы, и он от нас ушёл.

В «Общем» зале я всего ничего, но уже многое знаю и понимаю. С нами тут не сюсюкаются, если провинился – так будь любезен ответить за свой поступок, решил понежиться в кровати после подъёма – сорок кругов на стадионе ждут тебя, а если решил и вовсе прогулять уроки – закроют в комнате с учебниками и будешь ты их зубрить до посинения. Это мне Олег рассказал, он это всё на своей шкуре ощутил, характер у него не к чёрту, вечно спорит и ругается со всеми

– Эрл, теперь твоя очередь! – Кевин и остальные смотрят на меня очень внимательно – ты вечно молчишь, давай колись! Нам же интересно, как ты оказался в этом террариуме! – Все за моим столом уставились на меня. Кевин, Олег и Люк – мои верные друзья, не знаю, как мне удалось с ними сдружиться, ведь тут я всего несколько дней и очень мало с кем разговариваю. Но, я рад, что меня окружают именно эти трое; ведь они одни из первых протянули мне руку дружбы, значит, я им интересен и они считают меня надёжным!

– Да, я… толком и не помню – это правда – помню только, как отец привёл меня сюда, сказал, что здесь меня многому научат, а больше ничего не помню. Что может помнить четырёхлетний пацан? Сейчас мне конечно семь с половиной, из ясель меня выпустили совсем недавно. «Теперь ты взрослый» так мне сказали, и отправили в «Общий» зал, где все живут вместе, бок обок. Взрослый, маленький, толстый, худой – это всё не важно, все здесь – как единый организм, который время от времени даёт сбой, но учителя всё быстро исправят, для этого они здесь и нужны. Остальным за моим столом, кроме Олега и меня, уже восемь лет, и каждый из нас либо по инициативе родителей, либо по прихоти судьбы

– Да как же! Совсем ничего не помнишь? – с толикой удивления посмотрел на меня Олег – хоть что-то должно было остаться в твоей маленькой черепушке – он улыбается

– Честно, ни помню – с какой-то обидой пробубнил я – если бы помнил, всё бы вам рассказал!

– Ладно – отмахивается от меня Кевин – с тобой потом разберёмся, у меня есть такая новость! – с огромной улыбкой проговаривает он – короче… я недавно услышал, что у нас скоро будет встреча с девчачьим отрядом! – сдерживая радость внутри себя, он посмотрел на всех нас

– Ты гонишь! – Олег, не веря своим ушам, смотрит на Кевина – Зачем? Где, и от кого ты это услышал?

– Да так – вальяжно откинулся на стуле Кев – подслушал разговор учителей, говорят, мол: «Пусть они знают, что существуют не только пацаны» что-то вроде этого, я дальше слушать не стал, мне и этой информации было достаточно – он тихо рассмеялся

– Правда? Так и сказал? – наивно спрашивает Люк

– Не знаю даже – сложив руки на груди и вращая головой в разные стороны, пробубнил Олег – нужно было дальше слушать… идиот! Чем больше информации – тем лучше!

– Ну, если это окажется правдой, то это здорово, новые друзья и знакомства, – не знаю, зачем я это сказал – ведь, не всегда же мы видим новые лица

– Поживём увидим – поставил жирную точку в разговоре Олег, и почесал свою обритую голову.

И вот, мы стали дожидаться того дня о котором нам рассказал Кев. Проходит неделя – всё тихо, проходит вторая – ничего. Мы уже начинаем прожигать Кевина взглядами, а он говорит, что стоит немного подождать. Мы уже потеряли веру в то, что нас действительно познакомят с девчонками. Поэтому, мы забыли про эту глупую сказку и по-прежнему продолжили: учиться, тренироваться, есть, спать; учиться, тренироваться, есть, спать; учиться, тренироваться, есть, спать, учитьсятренироватьсяестьспать. Внезапно, через месяц всех нас собирают учителя, в зале для объявлений: «интересно, зачем?»

– Воспитанники! – директор орёт в микрофон

«Доброе утро директор!» хором орут примерно двести пацанов разных возрастов. Кто-то орёт басом, а кто-то пищит.

– Завтра, у вас будет встреча с женским отрядом!

Толпа начинает шептаться, в частности старшие парни от пятнадцати до двадцати лет. Кев смотрит на нас с таким видом, типа: «Ну вот, я же вам говорил!»

– Тишина! – орёт директор – Это будет сделано в целях ВАШЕГО обучения! Будем развивать в вас коммуникативные навыки общения с противоположным полом – поднимая палец вверх, и грозно смотря на всех, произнёс он – сегодня, вам всё расскажут ваши кураторы, ознакомят вас с правилами поведения и прочими мелочами. Я вас предупреждаю! Чтобы никаких дурацких выходок и неприличных жестов в их сторону! Если вы проявите себя хорошо, весь мужской отряд будет ждать похвала в виде двух выходных!

Толпа ликует. У нас почти нет выходных, за исключением праздников и то, нам просто урезают время тренировок и уроков. Грохот голосов на этот раз прерывают учителя.

Мы с парнями не верим своим ушам, всё – таки слова Кевина оказались чистой правдой, он весь сияет от счастья и при любом удобном случае говорит Олегу: «Я же тебе говорил, а ты балда мне не верил! Идиотом меня называл, кто теперь тут идиот?»

На следующий день мы были одеты все как с иголочки (хотя одеваемся мы так, каждый день, но сегодня наша форма казалась нам особенной): на ногах черные берцы, в них заправлены серые, чуть мешковатые штаны с белым ремнём на поясе, на теле синяя, идеально выглаженная рубашка. Единственное, что было странным в нашем наряде, так это наши причёски, сегодня все, кроме тех, кто был обрит налысо, причёсанны. И вот он, наступил момент встречи! Мы стоим в большом зале, потолок в виде купола, пол из заменителя дерева, стены отделаны мозаикой с какими-то людьми, которые танцуют и играют на древних музыкальных инструментах. Примерно двести пацанов выстроены в огромную живую стену, все расставлены по росту, мы с парнями стоим в заднице этой стены, только Олег чуть впереди нас. Но это не мешает нам сквозь щели тел разглядывать, как открываются большие тяжёлые двери, и внутрь нашего зала, входит такая же стена, только она одета в другую одежду и ещё, эта стена другого пола. На них высокие ботинки с тонкой подошвой, что-то вроде платьев, только держаться эти платья, на чёрном с серебряной бляшкой ремне, голубые рубашки на теле, а волосы собраны в косы и прибиты к затылку на заколку невидимку. Все в волнении, никогда мы не видели девочек, только слышали о них, и то мимолётом. Наши учителя выходят к учителям девочек, они пожимают друг другу руки, и дают право идти знакомиться разным формам жизни друг с другом. Пока все движутся на встречу, друг к другу, мы с Люком стоим как вкопанные, он немного дрожит, я же, просто стою и думаю, что делать дальше

– Вы чё? – смеются Кев и Олег – боитесь их что ли?

– Нет – неуверенно произношу я – просто, как с ними говорить, о чём?! Они же не мы, что я им могу рассказать? – развожу руками

– Ну, можешь рассказать ей о том, как ты лихо полы драишь, и камни в телегу таскаешь!

– Заткнись, не смешно… ты-то с ними, о чём говорить будешь?

– О чём захочу! – Гордо вскинув голову, сказал Кев – я не трус!

– Ну да, ты-то у нас герой!– рассмеялся Олег

– Да пошёл ты… я на тебя посмотрю

Люк молчит, видимо собирается с мыслями

– Ладно – постарался набрать как можно больше воздуха в лёгкие – я пошёл! – и быстрым шагом направился в сторону толпы

– Смотри, чтобы у тебя штаны от страха не свалились! – Кричит мне в след Кев

–У меня ремень! – Оборачиваясь и показывая средний палец, кричу Кевину.

И вот она – огромная толпа живых и тёплых существ разных возрастов, некоторые формы жизни мне знакомы, а вот некоторые нет. Я тихо лавирую между их телами, пытаюсь вынырнуть из этого потока, только вот мой рост запрещает мне это сделать. Я хожу, ищу кого-нибудь, пытаюсь заговорить, но как только мне на глаза попадается коса или платье, я тут же сворачиваю в другую сторону, или вовсе пячусь назад. Своих друзей я совсем потерял, их сожрали, даже Люка не пожалели. Я нашёл тихое место в углу, встал там, и принялся разглядывать толпу. Все смеются, разговаривают, а я стою и смотрю… смотрю, и не понимаю, как все, так свободно общаются друг с другом, как будто мы всегда были рядом и видели друг друга каждый день. Вдруг мои размышления прерывает чей-то голос

– Привет – я услышал девчачий голос!

– А, ну, п-привет – заикнувшись и не зная, что сказать, выдавливаю из себя хотя бы это: «Боже, какой позор! Ну, хорошо хоть не убежал!»

– Ты чего тут стоишь? – сомкнув руки за спиной, и слегка наклонившись ко мне, Она начинает допрашивать меня!

– Да так, просто, я не очень люблю… толпу, а ты – то чего тут стоишь? – я решил играть как она, заставить её краснеть, пусть она почувствует себя в моей шкуре! Мне показалось это отличным решением

– Я… ну, я не знаю, как общаться с мальчишками, всех кого я тут встретила, были какие-то через чур болтливые, или слишком глупые – она усмехнулась – поэтому решила найти место, где никого нет, а тут оказывается уже ты… подумала, может с тобой получиться заговорить. Ты не похож на других, потому что ты стоял и глядел на всех вот так – она делает бинокль из рук и подставляет его к глазам, потом она смеется

Я стоял и смотрел на неё; на вид ей столько же, сколько и мне, может она чуть старше меня. Хоть нам и по семь лет, но мыслим и разговариваем мы не хуже двенадцати летних, нас делают взрослыми даже когда мы ещё совсем маленькие. Несколько секунд спустя мне приходит в голову, что она не побоялась рассказать мне правду, почему она стоит тут, рядом со мной. Она сказала правду мне! Абсолютно незнакомому человеку! А я не смог… придумал какую-то глупость про боязнь толпы. Что же ты за существо такое? Откуда в тебе столько храбрости?

– Ты чего, дурачок что ли? – рассмеявшись, сказала она

Видимо заметила, что я сверлил её тупым взглядом

– Н-нет! Просто, ты… ну – я решил набраться смелости, может, тем самым смогу отпугнуть её? – Ты просто красивая – меня бросило в дрожь, а колени подкосились

– Да? – она удивилась или сделала вид – знаешь, ты немного странный, но вроде классный – она тянет мне руку – меня зовут…

– Что? Я тебя не слышу! – проорал я – Можешь повторить!

– Я говорю! меня зовут…ПИП-ПИП-ПИП-ПИП-ПИП.

Чёртов будильник, чего ты так орёшь! Хлопком по запястью вырубаю будильник на своём галлобраслете. Сон… просто сон, точнее моё воспоминание из детства. И почему именно этот фрагмент моей жизни? Я встал со спальника, на часах 7:00, сходил отлить, потом принялся уплетать остатки ужина: «не пропадать же добру» выпил ещё немного воды, собрал все остальные вещи, палатка опять жужжит. Анну я убрал в нагрудный карман, вскинул портфель себе на плечи. И пошёл дальше по своему маршруту, осталось совсем чуть-чуть до моего пункта назначения.

ГЛАВА III: КУРЬЕР

Песок под ногами сменяется на бетон и асфальт. Я на окраинах давно потерявшего своё имя города, но говорят, что раньше он был гигантских размеров, что дома уходили в небо, на земле жили миллионы людей, а дороги вели в ад. Огромные останки высоток опираются друг на друга, они из последних сил стараются не упасть, хотя их старые колени уже не в силах держать вес их собственных тел, но они пытаются прогреть свои старые бетонные кости на солнце, перед тем как навсегда сгинуть. Дороги и здания превратились в поля, и огромные клумбы, все они усеяны высокой травой, цветами, маленькими озёрами и деревьями. Каркасы машин здесь кажутся неуместными, какой-то мутацией, которая нарушает эту идиллию. Тут же на дорогах, затесалась военная техника, она тоже уже давно мертва, а остатки людей, как стервятники, не дали ей спокойно разложиться и растащили все её внутренние органы, забрали их себе, что бы дать им вторую жизнь.

Учителя очень много рассказывали нам о местах вроде этого. Они говорили, что это огромный рассадник вандалов, убийц, мародёров и каннибалов, что в таких местах нельзя доверять никому кроме себя! Ели у тебя осталась последняя пуля в магазине, то лучше засадить её себе в лоб, чем сдохнуть от рук этих уродов, ведь они будут мучить тебя, а потом, в случае чего могут сожрать, причём жевать будут живого. Но всё же… эти места красивы посвоему.

Природа здесь уже не гостья, а самая что ни наесть настоящая хозяйка. Деревья – раскинули свои огромные ветви на крышах зданий, окутали их своими корнями, чтобы быть ближе к солнцу; птицы и прочая живность – живёт в уютных квартирах; грязные реки теперь текут там, где им захочется, и открывают для себя новые горизонты. Природа заняла весь этот диван, и слезать с него не собирается, мол «Вот, люди жили на моём теле сотни лет, топтали, уродовали и резали его, теперь я буду лежать на их костях и попивать коктейль из солнечных лучей и чистого воздуха».

Я поднимаюсь на небольшую возвышенность, видимо раньше это был чей-то частный дом, а теперь это куча земли и кирпичей. Вдалеке виднеется моя цель, Инари – это один из оставшихся цивилизованных городов на этой треклятой планете, таких городов как она, всего четыре, последние столпы человечества и цивилизации, где моральные качества и ум, ценят превыше всего. В них живут: учёные, богачи, музыканты, актёры и прочие люди, которые «помогают» встать человечеству с колен. Там нет проблем с электроэнергией, едой и водой, жизнь там тихая и размеренная, мало кого из них беспокоит, что будет завтра или послезавтра, там просто – живут. Всё-таки не все технологии, которые придумал человек, могут убивать и сеять хаос.

Смотрю на часы – ещё успеваю. Пройдя по каменным джунглям несколько метров, слышу дикий смех и крики, слышу их сзади: «мародёры!» промелькнуло у меня в голове. Через несколько секунд показываются и сами источники звука. Их трое, все одеты в порванную и грязную одежду, на руках бинты, на головах, что придётся. У одного из них, одежда из шерсти неизвестного мне животного: «видимо их главарь» в руках у них какое-то самодельное холодное оружие

– Дружок! Ты не потерялся, а!? – Орёт мне тот, что в шубе – ты это, если нужна помощь, обращайся к нам, мы эти территории знаем, как свои пять пальцев

– Уходите! – рву глотку – если не хотите сдохнуть!

– Мы!? Сдохнуть!? – они рассмеялись – ты видать тупой, раз говоришь такие слова – он грозно посмотрел на меня – оглянись! Нас трое… а ты, один – он тычет в меня пальцем и протягивает каждое слово

Резко хлопаю по правой штанине – щелчок. И вот из неё выдвигается кобура с небольшим пистолетом. Хоть он и небольшой, но его мощи хватит, чтобы завалить слона, а эти мелкие сошки не представляют для него особого труда. Наставляю ствол на главаря

– Ещё шаг, и я тебе башку продырявлю! – прицел немного прыгает

– А-а… так ты курьер, извини, не узнал – он смотрит на меня, и хрустит шеей – Джулс… убей его, а его сумку и штаны тащи мне

Джулс кинулся ко мне, у него в руках небольшая труба, которая остро заточена. Глухой выстрел – тело упало лицом в землю, а его труба с лязгом ударилась об асфальт

– Чего ты хотел этим добиться?! – с недоумением ору я

– От лишнего рта хотел избавиться! – он дико улыбнулся и вместе со своим рабом, побежал ко мне.

Они бегут быстро, но мои пули быстрее. Раз – череп одного взорвался, два – нога другого прострелена.

– Сука! – орёт главарь – я тебе глотку вскрою, глаза тебе выдавлю – он истошно орёт и лежит с кровоточащей ногой на асфальте

– Ты идиот – убираю пистолет на место, и подхожу ближе

– Урод – пинок в грудь, и он уже лежит на спине

– Зат-кни свою па-сть! – отрывисто произношу я, и наступаю сапогом ему на грудь

– Ты сдохнешь – он улыбается своими гнилыми зубами – и подыхать ты будешь в муках!

– Ты не в положении, чтобы раскидываться такими словами – давлю ему на грудь, он хрипит, но продолжает смеяться – чего вы хотели?! Сколько вас тут!? Отвечай урод!

– Да пошёл ты, посыльный! – показывает мне средний палец.

Только я хотел завершить его страдания, как услышал быстрые шаги сзади себя – это ловушка. Меня сбивают с ног, садятся на меня сверху, пытаюсь дотянуться до кармана с пистолетом, но рука зажата, один из этих уродов смотрит мне прямо в душу, пытается задушить, но свободной рукой я бью его в ухо, выходит не сильно, но этого хватает, чтобы он свалился с меня. Я резко встал и оттолкнул его, но он тут же бросился на меня, времени на то, чтобы, выхватить пистолет, нет. Тогда – бью его ногой в коленную чашечку – его нога со звоном выскакивает из пазов, тут же хватаю его за голову и со всей силы прикладываю её об своё колено четыре раза. Он упал. Осколки зубов валяются на холодном асфальте, из его головы вытекает тёмно-багровая лужа, словно это вытекает его черная душа

– Рик! – орёт главарь – ты… ты убил моего брата мразь! Да я тебя выпотрошу! Я тебя твоими же кишками придушу! – он вскакивает, но пистолет уже в моей руке. Выстрел – он упал и больше не смог подняться. Сердце разбивает грудную клетку, лёгкие не успевают набирать свежую партию воздуха, а руки вибрируют.

Я часто слышал от других курьеров, что вандалы или мародёры, не редко устраивают засады, они ловят всех «овечек» которые сбились с пути, и забрили на их земли. Но настоящей победой для них считается поймать курьера, и не важно, какого тот ранга, потому что каждый знает – если ты курьер, то у тебя ценный груз. Но каждый раз когда я попадаю в такую стычку, мне страшно, хотя привыкнуть уже должен был… при подходе к Инари охрана наставляет на меня оружие, и следит за каждым моим шагом, я показываю специальный символ рукой до того как пересечь ту линию, где тебя расстреляют без лишних замедлений. Они понимают, что я им не враг, проверяют моё удостоверение и пропускают меня. Нас очень многому учат в «школе».

Курьер должен: уметь пользоваться огнестрельным оружием, чтобы защитить себя и свой груз; также нас обучают рукопашному бою, учат различным уловкам и жестам рук, чтобы мы могли без слов показать – кто мы и зачем пришли. Ещё курьер должен многое знать и быть умственно развит, поэтому при нашем воспитании, учебё уделяют не меньше времени, чем физическим тренировкам. Также, у нас есть правило «Не нападай, пока твоей жизни не грозит опасность» мы же не машины для убийств, а в первую очередь способ доставки груза, поэтому многие нас уважают, и бояться одновременно. При выпуске из «школы», каждому из нас вручают: ранг, вместительный портфель (который со временем изнашивается, и приходиться искать новый) со специальным отсеком под груз и специальную форму курьера; она цвета хаки с белыми полосами, а на спине красуется ласточка, это – наш символ, означает, что мы сможем доставить груз, куда угодно. Только вот носить её разрешается в городах, таких как Инари, чтобы тебя не убили раньше времени. Штаны курьер, выбирает на свой вкус, но они всегда снабжены двумя большими карманы по бокам, которые располагаются чуть выше колена. В одном из таких карманов у нас всегда находятся четыре магазина, а в другом пистолет. Прикладываешь руку к карману, твои пальчики мгновенно сканируются, и вот – для тебя быстро выдвигается отсек с нужным тебе инвентарём, удобно и практично.

Направляюсь в центр города, у каждого города, это разные, но большие сооружения. В Инари, центром города считается «Башня стойкости». Захожу вовнутрь, и меня встречает девушка на ресепшн.

ГЛАВА IV: ЗАВИСТЬ

– Добрый день, чем я могу вам помочь?– Она улыбается

– Здравствуйте, я курьер, прибыл к Райану Шоул

– О, мы вас ждали, можно вашу инфо-карту – она протягивает свою худую руку.

Из небольшого кармашка на синтетическом наруче, достаю маленькую флешку и отдаю её секретарше. Она вставляет флешку в компьютер, быстро вводит код проверки, и машина ровным и холодным тоном проговаривает: «Эрл Витерман – курьер первого ранга. Прибыл из Ютии в Инари. Цель прибытия – доставка груза «А» класса. Получатель – Райан Шоул. Пожалуйста, подтвердите личность голосовой активацией». Я называю своё имя. Компьютер издаёт одобрительный щелчок, и мне возвращают мою карточку

– Извините, не подскажете где у вас тут, раздевалка? – надо бы переодеться перед встречей

– Конечно. Пройдите в эту дверь – она указывает на дверь, что находиться слева от меня – там будет, всё, необходимое – улыбка с её лица не сползает всё это время

– Спасибо – киваю, и иду скидывать старую кожу.

Раздевалка – это место совмещает в себе: душ, церковь и временное убежище, здесь ты словно обновляешься. Становишься чище не только снаружи, но и внутри. Все они одинаковые, различаются только цветом. Это сделано специально, чтобы курьер мог быстро привести себя в порядок и не терять время на поиски нужных ему вещей или мест. Эта не исключение: стены из каучука, пол выложен плиткой синего цвета, большие кабинки для переодевания, раковины с квадратными зеркалами и душевые места. Захожу в кабинку и присаживаюсь на скамейку, смотрю на часы, у меня ещё два часа, до встречи с заказчиком. Стягиваю с себя балахон, из кармана выпадает Анна, видимо ей душно в пыльном кармане, аккуратно поднимаю её – смотрю. Вечная Анна, вечный пляж, вечное спокойствие, как я ей завидую,… стягиваю налобную повязку, очки, штаны и нижние бельё, убираю их в чистящую машину: «пусть тоже обновятся».

Встав на душевое место и зашторившись, проворачиваю вентиль, вода начинает движение по трубам и выплёскивается на меня через душевую лейку – тёплая. Вода струиться по телу, сдирает с меня пыль, грязь и кровь, под ногами вода чернеет, становиться густой, и не успевает уходить в сток. Я стою с опущенной головой и думаю… думаю о почти прошедшем дне. Волосы скидывают с себя лишний жир, порезы и ссадины начинают зудеть и зарастать: «хорошо». Голова становиться легче, мышцы размякают, кости молодеют.

Смотрюсь в зеркало: волосы уже чуть ниже ушей, лёгкая борода, небольшие синяки под глазами и отпечатки ладоней на шее. Взяв электробритву, начинаю не спеша стричь кусты на своём лице, из под них начинают появляться шрамы. Один небольшой – на губе, второй – на левой скуле, мои боевые отметины, получил их, когда учился в «школе». После всех водных процедур захожу в кабинку, достаю из портфеля чистый комплект одежды и натягиваю на себя. Вот, моя новая кожа, которая делает из меня человека. Анна отправляется в карман, и мы вместе выходим из раздевалки.

– Извините, не подскажете на каком этаже Райан Шоул? – мой голос холоден и ровен

– На двадцатом – опять эта натянутая улыбка!

Захожу в кабину лифта, рука тянется нажать на кнопку, но кто-то окрикивает меня с просьбой подождать. Какой-то плотный мужичёк. Он забегает ко мне, и наконец, отдышавшись, говорит спасибо и просит нажать на кнопку с номером «18». Лифт, начинает движение вверх. Ползёт медленно, но не сдаётся, мысли не дают мне покоя, в голове настоящая драка. Мужик громко дышит и откашливается, каждый раз извиняясь. И ведь не врут, они и вправду хорошо тут живёт, вон как отъелся

– Прошу прощения, можно задать вам один вопрос? – он поворачивает голову ко мне – вы ведь курьер, так?

– Да – что за тупой вопрос, видит же, на мне форма!

– Знаете, я вас так уважаю! Ну, курьеров

– Да? И за что ты нас уважаешь? – своим поведением он начинает раздражать меня

–Ну как!? Вы, проходите такие трудности, бываете в таких местах и передрягах! – он начинает активно жестикулировать – вас многие почитают и уважают, а некоторые и вовсе бояться! У вас хорошая зарплата, в конце концов. Я даже вам завидую, у вас же не работа, а целое приключение! Так за это, ещё и платят! А мы тут сидим целыми днями… скука – он усмехнулся

От этих слов «крышку» на моей голове, вырывает с корнем

– Ты чё за хрень несёшь? – я начинаю заводиться – путешествие! Зарплата хорошая? Ты хоть понимаешь, что мы жизнями рискуем? И ради чего? Ради посылки!

– Сэр, прошу прощения, я…-он начинает зажиматься, хочет спрятаться, уйти, но железный гроб его не выпустит

– Да мы сдохнуть можем в этом «приключении» а ты сидишь дома, в безопасности, на своей толстой жопе, и говоришь, что завидуешь!? – хватаю его за ворот – ребята которых я знал, уже давно мертвы, некоторые из них стали инвалидами! И ты нам завидуешь? Да это я должен тебе завидовать, знаешь, что со мной недавно произошло?

– Прошу, извин… – он начинает скулить

– Мы постоянно, на острие лезвия… у нас нет понимания, спокойной жизни, у нас есть только минуты тишины и покоя,… знаешь как этого мало! А!? – я сорвался – знаешь, как я устал? Пять лет, я таскаюсь по разным местам! У меня даже дома нет! Каждый день для меня может стать последним, ты это понимаешь! – отпускаю его, моя кровь кипит, мышцы приготовились к борьбе за жизнь, но это всего лишь ложная тревога. Мужик тихонько хнычет, зажавшись в угол лифта. После того как я остыл, двери лифта открываются, словно они ждали, пока я закончу свой монолог

– Простите, я не знал… – выходя из кабины, прошептал он.

Двери лифта закрылись, отрезали меня от мира, чтобы я не смог ему навредить. Жму на нужную кнопку и продолжаю движение вверх. Злость постепенно отступает, но не уходит, она спряталась и ждёт подходящего момента, чтобы вновь выйти наружу. «Дзинь», приятный звук оповещает, что я на месте. Небольшой коридор с множеством дверей. Пол покрыт ковролином, стены отделаны пластмассовым кирпичом. Я приближаюсь к двери с табличкой «Райан Шоул – заместитель мэра» – стучусь

– Войдите – раздался глухой голос за дверью, и не спеша, открыв дверь, я вошёл – О, здравствуйте, ну вот и вы, а то, я вас уже заждался

– Здравствуйте – я увидел молодого мужчину, 29-34 лет, в костюме из псевдо-шёрсти. На голове у него короткие, но уложенные волосы – наконец-то я добрался до вас – пытаюсь шутить, но злость ещё никуда не ушла, а с заказчиком нужно быть вежливым!