Ветер из Междуморья Книга 1. Джай

Предисловие

Когда-то этим миром правили Древние – неведомо откуда пришедшие, жестокие и равнодушные к человеческим страданиям, знающие лишь свои прихоти и преследующие только свои цели. Они называли себя Хтэмами и внешне отличались от людей разве что ростом, но людьми они не были, как камень не может быть ветром, как дождь не может быть песком, а свет – мраком.

Ввосьмером они владели землей: Атаятан-Сионото-Лос – Купающийся в крови, Эт’ифэйна – Меняющая обличья, Боярс – Величественный, Инистан – Собиратель сокровищ, Граонар – Гневающийся, Лэриндэн – Скользящая по воде, Онштэ-Ранор – Дикая смерть, и Штамейсмар – Отец ит-илов, всем своим существом ненавидящий людей. 

Человеческая смерть и кровь давали им жизнь, позволяя оставаться в этом мире. Хтэмы не знали старости или болезни, их невозможно было убить, и смерть обходила их стороной. Древние разделили между собой самый крупный материк – Астамисас, правили жестоко, превратив подвластные им народы в источник пищи, ценя жизни человеческих существ не больше, чем скота… 

Людей же особенных - рожденных с Даром[1], Древние связывали с собой Кругами[2], а не желающих покориться и служить – безжалостно уничтожали. Псы Хтэмов – эффы[3], безошибочно находили Одаренных среди обычных женщин, мужчин и детей, и огромные клыки чудовищ в считанные мгновения отправляли своих жертв в мир иной. 

Хтэмам, владеющим Силой Изменения, способным искажать уже созданное, не подвластно было Творение: ни разрушать, ни созидать по-настоящему – они не могли. И только через узы с людьми наделенными Даром, Древние получили желаемое: ключ к Силе Творения. 

Одаренные (кто ради сохранения жизни, кто ради неуязвимости и долголетия, а кто из соблазна создать Второй Круг и владеть не только своим Даром, но и Дарами связанных) добровольно соглашались служить Древним, и Хтэмы получили Силу Целителей, Строителей, Разрушителей, Исчезающих, Мастеров Полей и Садовников, Пророков и прочих Мастеров, - все Пути Силы служили теперь Хтэмам, кроме Дара Огненосца[4]. Только с Повелителем Огня не мог связать себя ни один из Древних, так как кровь Огненосца губительна для Хтэма. 

Много лет люди жили в рабстве, служа иномирным существам, покоряясь их прихотям, терпя их тиранию. Древние собственноручно уничтожали целые деревни, или отдавали людей в когти и лапы сотворенных ими чудовищ, истребляли рожденных с Даром. 

Не все покорились. Были храбрецы (и Мастера Силы и обычные люди), которые предпочли холод и пустоту севера, кровавому правлению Хтэмов. Они называли себя свободным народом, но за свободу всегда нужно дорого платить.

Теснимые созданиями Древнего Атаятана-Сионото-Лоса – воинственными смаргами, люди уходили все дальше и дальше на север, где не было пищи, топлива, укрытия, где половину года царила полярная ночь, и дыхание застывало на морозе. 

Несмотря ни на что, они выстояли! Мастера Строители возвели город в снегах и защитили его прозрачным куполом, Мастера Полей и Садовники вырастили на освобожденной ото льда и снега земле пшеницу и рис, овощи и фруктовые деревья, Мастера Целители избавили народ от болезней, Мастера Оружия стали на его защиту. Но жизнь на севере, в скованном льдами царстве, где вольно чувствовали себя жуткий мороз и колючий ветер, была бы невозможна, если бы не Огненосцы, которые создали вечный огонь, согревший дома, и негаснущий свет, превративший ночь в день.

Мастера Огней – стали источником жизни для свободного народа, и именно Огненосцам доверили управление городом под куполом. 

Атаятан-Сионото-Лос желая раздавить жалких людей, которые посмели противиться ему, во главе многотысячной армии пошел войной против свободного народа. Только Создатель был на стороне жителей города под куполом, даровав им победу. Атаятана пленили и благодаря крови Огненосцев погрузили в сон, что сравним со смертью – убить же Хтэма невозможно. 

Подобная участь постигла и оставшихся Древних. И Огненосцы, победившие врага, повели свободный народ на юг. На берегу великой реки Тасии-Тар они основали Город Семи Огней – столицу нового государства – Тарии. 

Древние уснули, но каждый оставил после себя наследие. Атаятан - эффов, укрощенных Мастерами. Эт’ифэйна – народ, который поклонялся ей, как божеству. Инистан – несметные сокровища. А Штамейсмар – своих ит-илов – созданий ненасытных и беспощадных, которым для жизни нужна была человеческая кровь и плоть. Они наводнили восток Астамисаса, еще не принадлежащий Тарии, Междуморье и горы Сиодар, и люди вынуждены были отвоевывать у тварей каждый клочок земли, жить в вечном страхе перед призрачными кафтайфами[5] и смертоносными кивелами[6], перед просыпающимися что осени гипоками[7] и похищающими детей смаргами[8]. Лишь Одаренные, и то далеко не все: боевые Мастера, Мастера Целители, Мастера Роста и Огненосцы, могли справиться с чудовищами, однако поглощенные эгоистичными стремлениями к власти и богатству, не спешили оказать помощь простым людям. 

Должен был появиться кто-то, кто станет на пути у тварей, уничтожающих людей, несущих сквозь века ненависть Хтэма к человеческим существам. Земля, уставшая от наследия Штамейсмара, пропитавшаяся человеческой кровью, воззвала к Мастеру Судеб, создавшему мир, и Он, вложив в руки человека разрушающий меч и созидающий свет, послал его, чтобы очистить мир. Ему было дано больше, чем кому бы то ни было: не один (как у прочих Одаренных) а все Пути Силы были ему подвластны, и поэтому он назван был Мастером Путей. Первым, рожденным от создания мира, и Пророки говорили, что и последним... 

[1]Рожденные с Даром, Одаренные, Долгожители

Люди, имеющие от рождения Силу – сверхъестественные способности. 

Пролог

661 год со дня основания Города Семи Огней. Междуморье.

Трое стажей стояли на вершине стены, зорко вглядываясь в горизонт. Все трое, черноглазые со светло-пепельными волосами, казались молодыми, но за плечами у каждого не меньше семидесяти прожитых лет. 

Один из них с выдающимся носом и острым подбородком, первым услышал шаги и обернулся. Узнав приближающуюся женщину, которая несла увесистую корзину и вела за руку мальчика лет шести, страж улыбнулся.

- Аилая?..

На звук ее имени отреагировали и двое других.

- Аилая!.. Поесть принесла?..

Женщине было около пятидесяти, и она, в отличие от стражей, выглядела на свой возраст. Аилая что-то проворчала в ответ, поставила на выступ стены большую корзину и принялась суетливо извлекать свертки, раздавая мужчинам.

- Что ж не сменят вас никак?.. – спросила Аилая, глядя, как стражи с аппетитом уплетают принесенный обед. 

- А кому нас сменить? – пожал плечами тот, который с длинным носом, - Афэн и Тавк сопровождают Советника Аисуна, Тамас, Комс и Ачар тут неделю до нас торчали … А твари, как взбесились… Зачем ты мальчонку привела, Аилая?.. Опасно…

- Да что с ним станется! – женщина махнула рукой, - Так, он хоть под присмотром, а оставь одного внизу – непременно куда-нибудь влезет. Не мальчик – а ураган!.. Подумать только – забрался к соседям и выпустил на волю всех их коз!.. Мало, что выпустил – козы бы побродили по городу, да вернулись домой, так нет, он их еще и за ворота погнал!.. Мол, нужно им свежей травы отведать! Надо ж – удумал!.. 

- И кто ему ворота открыл?.. – второй страж, плечистый и статный, удивленно вытаращил глаза.

- А никто!.. Уж не знаю, как он умудрился через боковую калитку незаметно мимо стражей на воротах провести двадцать коз?.. 

- Во дает!.. – присвистнул третий - с печальными глазами. - Собрали хоть коз?..

- Собрали… - протянула Аилая, сердито зыркнула на мальчишку, - И этому... всыпали!.. Он от меня три дня на чердаке прятался, думал, я его не достану!.. 

- Что же тебя тянет так за стену-то?.. – Длинноносый склонился к мальчику. – Неужели ничему не научился? Тебя же в прошлом году чуть смарг не сожрал, когда ты убежал в поле… Помнишь?.. 

Мальчик коротко кивнул, глянув из-подо лба лукавыми черными глазенками, в которых совсем не было страха. 

- А если бы в этот раз опять смарга встретил?

- Так я не далеко… - мальчик виновато покосился на Аилаю, - просто козы… так блеяли… Им травки хочется, а они в загоне!.. 

- Травки им хочется!.. А жить тебе не хочется?.. Ты посмотри, что творится - просто нашествие какое-то!.. Раньше здесь, на северной части стены, одного неодаренного постового хватало, а сейчас мы – Мастера Силы, втроем днюем и ночуем, и уже сил никаких нет!.. 

- Что?.. – глаза паренька сверкнули любопытством. – Грайлы?..

- Да… - вздохнул длинноносый страж, - Грайлы… кафтайфы... Говорят, что гипока видели у берега Моа…

- И пионту уже два раза видели, - добавил плечистый страж, - люди из Каисата. 

Тот, который с печальными глазами, стал еще печальнее.

- Спасибо, Аилая, за обед, иди, наверное… - длинноносый страж тревожно глянул в небо, - опасно здесь, на стене… И мальчонку береги…

- На то я ему и бабка, чтобы беречь… - проворчала Аилая, собираясь. – Держитесь, ребята… на вас одна надежда… Пожить бы хоть на старости лет спокойно без страха… 

- Я вырасту – и не одной из тварей в живых не оставлю! – вдруг серьезно заявил мальчуган. 

- Ну-ну!.. Конечно… Много ж тебе для этого потребуется лет!.. – рассмеялся первый страж. – Давай, топай… 

Стражи, закончив с едой, разделились, один отправился по хребту стены на восток, другой за запад, обходя дозором вверенную их бдительности северную часть, а третий остался на месте, не сводя глаз с ясного синего неба. 

Аилая, выставила на камне бутыль с разбавленным вином, три деревянных чашки, выложила фрукты и сыр, еще остававшиеся в корзине, оглянулась, ища глазами внука и так и охнула, присев от ужаса и бессильно всплеснув ладонями… Мальчик взобрался на парапет и стоял на самом краю, широко расставив руки, прикрыв глаза. Ветер неистово трепал светлые волосики и полы туники, грозя сбросить легкого ребенка, а сорванец наслаждался этим, совершенно не опасаясь свалиться вниз со страшной высоты.

- Джай!.. – отчаянно закричала Аилая. 

Страж, оставшийся рядом, вскинул руки, направил на мальчика, и того, подняла в воздух и поставила на широкую огражденную часть стены невидимая сила. 

- Ух ты!.. – восторженно воскликнул паренек. – А можешь подольше так меня подержать, будто я лечу!..

Вместо ответа, страж отвесил ему подзатыльник, еще парочку добавила подбежавшая Аилая.

- Со свету меня сживешь, паршивец!.. А если бы свалился?! – бабушка вцепилась в его руку мертвой хваткой, намереваясь не выпускать ни при каких обстоятельствах. – Что ж ты со мной делаешь!.. Совести у тебя нет!.. Видела бы мать!.. 

- Джай, он и есть Джай – ветер, - задумчиво произнес печальный страж, - Назвали так, теперь не переделаешь…

- Точно, что ветер в голове, и больше нет ничего!.. – продолжала ругаться Аилая. – Вот я тебя выпорю!.. Вот только вернемся…

- Грайл!.. – вдруг заорал мальчишка, указывая вытянутой рукой куда-то в небо.

Страж вздрогнул, присмотрелся, и, не увидев ничего, вознамерился было всыпать пацану за ложную тревогу, но тут небесную синь разорвала стремительно приближающаяся черная точка, и он, приготовившись отражать атаку, сам что есть мочи закричал, предупреждая остальных стражей:

Часть 1. Астри Масэнэсс

В трактире

1188 год со дня основания Города Семи Огней. Город Бирск. 

Трактирщик протирал не слишком чистой тряпкой далеко не чистую стойку. Толку от такой уборки никакого не было: замасленная тряпка только размазывала многолетний слой заскорузлого жира по деревянной поверхности стойки. Зато совершая сие ритуальное действо, трактирщик в глазах посетителей выглядел чистоплотным и трудолюбивым хозяином. 

Этих самых посетителей было не так уж и много: в левом углу сидел старый пьяница Шукрек, справа -  компания из трех купцов уплетала фирменное блюдо трактира: баранину под соусом. Ели в три горла, и даже не морщились, несмотря на ядреную остроту соуса, приготовленного по горскому рецепту. За соседним столиком расположились охранники купцов, те больше пили, чем ели. Целыми кувшинами заливали в бездонные глотки пиво и брагу, а еще, не стесняясь, лапали его девиц-подавальщиц, поэтому трактирщик, недолго раздумывая, отозвал всех троих помощниц на кухню, а вместо них прислал косого и вечно хмурого парнишку Борка – тот и подавал пиво посетителям, одаривая неприветливыми взглядами. Когда девицы исчезли с глаз, охранники нахмурились и сникли - а нечего руки распускать, тем более, не заплатив за такое право!.. 

Со скрипом отворилась входная дверь, и в таверну вошли трое. Что чужеземцы – видно с первого взгляда. Чудные донельзя!.. Первый маленький и румяный – монах, это видно по одежде: серый неприметный балахон, подвязанный грубой веревкой; и по бритой голове, где только на самой макушке оставлен локон окрашенных в ярко-зеленый цвет волос, что заплетены в длинную косицу. У монаха было добродушное детское лицо, курносый нос, множество веснушек и улыбка от уха до уха. Трактирщику приходилось и раньше иметь дело с монахами с Хребта Дракона – они, как пить дать, странноватые, но безвредные. 

Второй – обычный музыкантишка – менестрель. Оружия при нем никакого. Одет для музыканта скромно – сатиновая светлая сорочка с небогатой вышивкой у ворота, свободные шаровары, прихваченные широким поясом. Серый шерстяной плащ перекинут через локоть, так как на дворе припекает солнце, и не по-осеннему жарко. За спиной диковинная лютня из богато инкрустированного расписанного дерева. Черные глаза с чуть вздернутыми внешними уголками и такое выражение на физиономии, будто собирается гадость какую-нибудь выкинуть. Обычный… или из этих Мастеров Силы - непонятно. Для Мастера у него слишком коротки волосы, зато – седые, а лицо молодое, ему и тридцати не дашь[1]... Трактирщик призадумался, присмотрелся: волосы пепельно-серые, кожа бледная, глаза черные… Конечно - междуморец![2] Как же он сразу-то междуморца не признал? Те еще проныры! Всем известно, что более ушлого народца, нежели междуморцы – не сыскать и за океаном!

А третий, точно Одаренный! Только этих здесь не хватало! А что самое скверное – боевой Мастер. Длинные, ниже бедер волосы, заплетены в семь черных кос, а из-за спины торчат рукояти двух мечей[3]. Глаза злобные и опасные, так и шныряют по его корчме, словно ища, кого бы прирезать. 

Троица уселась за столик у окна, и музыкантишка, – эти всегда самые наглые, - подозвал подавальщика небрежным движением руки. С них бы потребовать плату вперед, а то неизвестно, есть ли у них деньги. Обычно у такой компании, как говорят: ни искры, ни пламени[4], и в карманах ветер гуляет. Но с боевым Мастером связываться как-то боязно. 

Вот на спор: Одаренный работу себе какую-нибудь ищет. Так, так… Желает господин-голодранец к князю их наняться! Только говорят, Одаренные эти столько берут, сколько князь здешний скорее удавиться, чем заплатит. Хотя… кто их знает этих господ – авось не пожалеет пламенной монеты на такого-то телохранителя?.. 

Они видно все втроем намериваются попасть к князю в услужение? Многие так делают. Скоро зима – надо искать хорошее место… теплое и сытое. Вот эта троица и предлагает свои услуги: менестрель мол, петь будет, монах – грехи замаливать, а этот вот - охранять господина или убивать кого надо. 

Заказывали они много. Монах ел, как ни в себя, наворачивал за обе щеки. Вот будет убыток, если не расплатятся! Междуморец положил перед собой на стол лютню, протянул пару раз пальцами по струнам. Сейчас будет спрашивать, не нужны ли его услуги, мол, развлечь публику, потешить сердца добрых людей. Только этой публике его песни, что корове ложе с балдахином. Здешним посетителям поесть бы, поиграть в кости да отоспаться перед дорогой в комнатах наверху.

Трактирщик опасался, как бы не явились сюда вояки местного князя, и не началась драка. А как всегда случается, чего больше всего боишься, то и происходит - вояки эти не замедлили явиться. Числом – аккурат, дюжина. Завалились гурьбой в его таверну, и сразу же окружили столик с новыми гостями. Конечно – они-то против, чтобы этот Одаренный - боевой Мастер, тут ошивался. Говорят, он один может заменить двадцать обычных воинов. Еще поговаривают, что если господин нанимает этакого боевого Мастера, то мир и покой такому господину обеспечен - враги попросту опасаются с ним связываться. Мастеру даже не приходится сражаться за жизнь, честь или имущество князя – одна только слава делает свое дело. А этот пришлый видно, что опытный, еще и с двумя мечами… такой, наверное, и один против армии не побоится выйти. Если князь его наймет, то всех остальных повыгоняет к смарговым печенкам!.. 

- Слушай, ты! – закричал командир княжеских наемников, обращаясь к Мастеру. – Тебя здесь не ждали! Тебя сюда не звали! Вот и ступай подобру-поздорову!

Менестрель, услышав сказанное, ухмыльнулся, пакостно как-то, непочтительно... 

- Мастер Судеб сотворил этот прекрасный мир для всех людей!.. – пафосно, несмотря на то, что с набитым ртом, высказался монах.