Вернуться навсегда [СИ]

Глава 1

После возвращения «домой» я чувствовала себя крайне отвратительно. И даже не столько физически, от похмелья еще никто не умирал, сколько морально. Стоило мне принять и полюбить ту жизнь со всеми ее отличиями, как меня выбросило «в привычную среду». Можете себе представить, насколько отвратно я себя ощущала?

Тоска по оставленным там мужьям, теперь я даже не закавычивала это слово, оказалась слишком серьезной. В какой-то момент мне даже начало казаться, что это просто был полуночный алкогольный бред, приснилось и приснилось. Возможно, я так защищала себя от еще большей тоски. Так продолжалось примерно месяц, я на автопилоте ходила по собеседованиям, отвечала на какие-то вопросы, но мыслями была не здесь. Удивительно ли, что проваливалась везде?

После очередного «мы Вам перезвоним» я сидела на скамейке в парке, думая, набрать или нет. Одна из знакомых сунула мне «на крайний случай» контакты вебкам-студии. Такой себе вариант, но если ничего другого не подвернется… Впрочем, есть пока еще несколько собеседований в запасе.

— Элина? Ой, или здесь правильно называть тебя Алиной?

Поднимаю глаза и вижу перед собой Котова — счастливого, довольного жизнь, лощеного. Потом до меня начинают медленно доходить его слова. Парень терпеливо ждет, пока я переварю сказанное. Наконец, хрипло выдаю:

— Эрих?

— А ты ожидала кого-то еще? — он падает рядом, обнимая меня за плечи.

Вспоминаю, как быстро он ушел из моей жизни, загнанные в угол воспоминания вылезают наружу. Бессовестно реву у него на груди, заливая рубашку слезами и потеками туши. Вальц даже ничего не говорит по этому поводу, просто гладит по волосам и шепчет успокаивающую ерунду.

— Поехали ко мне? Приведешь себя в порядок и расскажешь, что с тобой случилось.

Вальц-Котов поднимает мою отощавшую за месяц стрессов тушку на руки и несет к машине. Устраивает на переднем сиденье, пристегивает. А мои рыдания заходят на новый круг — за эти недели я настолько отвыкла что кому-то вообще есть до меня дело, что ставшая привычной там забота вдруг выбивает меня из равновесия. Эрих улыбается понимающе, мягко сжимает пальцы.

Парень ведет очень уверенно, лучше, чем это делал его предшественник. Позволяю себе просто расслабиться, наконец-то отпустить себя. Вальц косится на меня, но молчит. Аккуратно паркуется на территории жилого комплекса, вытягивает меня из машины, вновь подхватывая на руки, словно я тяжелобольная.

В просторной квартире было пусто, хотя, насколько я помнила, Игорь жил с родителями. На мой вопрос Эрих пояснил, что те, видимо, еще не вернулись, и я могу не переживать за возможные трактовки происходящего с их стороны. Впрочем, он в этот момент завернул какую-то витиеватую фразу, из которой я вычленила две вещи: у него уже заготовлена легенда для родителей на всякий случай, и он вполне рассматривает вариант, при котором он делает мне предложение.

На этих словах чай пошел носом, я судорожно пыталась откашляться, одновременно пытаясь придумать ответ. Парень посмотрел на меня, на залитую чаем блузку, метнулся в комнату и, не спрашивая моего мнения, вытряхнул меня из моей одежды и натянул свою футболку. Я даже возмутиться не успела. Он налил мне новую порцию чая и вышел из кухни.

— И каким именем мне тебя называть теперь? — я в задумчивости сделала глоток.

— При всех — Игорем, тут уж ничего не поделаешь, — раздалось из ванной, — а наедине предпочту все же зваться Эрихом. Я с этим именем больше двадцати лет прожил, оно мне дорого как память.

— Тебя подсматривать посадили, а ты подслушиваешь!

— Игореша, а кто эта темпераментная девушка?

Я усилием воли заставила себя проглотить чай и мило улыбнуться, поворачиваясь к чете Котовых уже с нормальным выражением лица. Родителей Игоря я видела только на вручении дипломов, а потому они совершенно не отложились в моей памяти. Сейчас я со скрытым любопытством рассматривала чем-то напоминающую меня лет через тридцать женщину. В голове нехорошо шевельнулась какая-то невнятная мысль, но тут жи исчезла. Ладно, потом разберемся.

Тем более, что у нее нехорошо забегали глаза, когда Эрих выдал формулировку про «любимую девушку». Только привитые Элине Вальц правильные привычки не дали мне выдать лицом все, что я по этому поводу думаю. Но надо будет разобраться со всем этим, позже. Впрочем, выгонять меня никто не спешил. Вальц-Котов проводил меня до своей комнаты и умчался на зов «матери», закатив глаза на миг.

Комната была… безликой. Пожалуй, лучше не скажешь. Словно Эрих постарался вымести все следы предыдущего владельца, а сам обжиться здесь еще не успел. Я в задумчивости открыла один из лежащих на столе блокнотов. Содержимое заставило улыбнуться — записи он вел на том диалекте, на котором разговаривал дома. Плавные линии и резкие штрихи знаков грели душу.

Парня не было слишком долго. Я опустилась на край кровати, старательно отгоняя от себя всплывшие воспоминания. Дверь скрипнула. Он зашел, аккуратно прикрыл дверь, опустился перед кроватью на колени и душераздирающе вздохнул. Я уже знала, что он хочет мне сказать — за этот месяц успела порыться в документах у своего опекуна.

— Почему здесь-то так не свезло? Я так надеялся…

— Вот так вот, братец, — я обняла его за плечи. — Надо было среди остроухих воплощаться…

Шутка вышла неудачной. У Эриха к остроухим был счет за собственную смерть, у меня — за него, Кетайро и… Так, все, хватит! Соберись и перестань сопли жевать! Парень так и сидел на полу, уткнувшись лбом в мои колени. Когда я вернулась, я надеялась, что здесь мы не родственники, и я смогу — да, эгоистично, но все же — хоть на какую-то малую часть привнести сюда тот, ставший мне родным мир. Эрих, кажется, думал точно также.

— Я так надеялся… Давай уедем, а? Туда, где никто ничего не знает?

— Вальц…

— Что? Ты, между прочим, тоже носишь эту фамилию! — он резко сменил тему, не желая ковыряться в открытой ране. — Интересно, как там Мирена…

— Погибла. «Закатный час», слышал про такое?

— Зелье, которое после активации определенным заклинанием выжигает все живое на много километров вокруг по заданным при создании параметрам и активатора?

Я лишь кивнула, отгоняя мрачную картинку исчезающих в багровом пламени эльфов. Предчувствуя что-то такое, я тогда даже с планеты выслала Дженталя. И весь остальной гарем заодно. Как они там, хотелось бы мне знать…

— Чем планируешь заниматься в этом мире? — он пересел на край кровати.

— Не знаю, — пожимаю плечами. — Пока хожу по собеседованиям, но с учетом последней попытки потрогать меня за коленки — скорее в вебкам уйду, чем так. Разницы никакой в моральном плане, а финансово выгоднее будет.

— И тебя это устроит? Не смеши меня. Я могу предложить тебе вариант, который полностью тебе идеально подойдет, — Эрих влажно выдохнул эту фразу куда-то мне за ухо.

По шее прошлись мурашки. Целый табун, заставляющий съеживаться. Невольно захотелось облизать губы, пересохшие, когда Вальц плавным, так свойственным тэаррцам движением опустился на колени перед кроватью. Я смотрела, как он распластывается по полу в поисках чего-то под кроватью и молилась всем богам, о каких только слышала, чтобы никто не зашел в комнату, а то сцена вышла бы максимально неловкой.

— Открывай, считай это намеком на мое предложение…

Лежащая на моих коленях деревянная коробка была приятно тяжелой, но разум больше занимали физические ощущения не то от ощущающейся через чулки ткани дорогой рубашки, не то от горячих пальцев, тянущих кружевную резинку. Эрих, зараза, при этом все также сидел на полу и смотрел снизу вверх с самым невинным видом.

— Что там?

— Открывай. Тебе понравится…

— Змей-искуситель…

Внутри на бархате лежала многохвостая плеть, явно очень дорогая, ручной работы, сохранившаяся память об арсенале Элины Вальц, которым я так ни разу и не воспользовалась, позволила определить это сразу. Пальцы сжались на рукояти, прикосновение к мягкой коже приносило исключительно удовольствие, не эстетическое, а какое-то темное, жаждущее. Перед глазами возникает недоброй памяти Эрида.

Там, на Тэарре, я старательно отвергала эту часть себя, но здесь она внезапно показалась такой нужной, почему-то страшно захотелось дать ей выход. Бесстыжие глаза Котова смотрели на меня завороженно. Я вернула ему взгляд, прямой, немигающий взгляд хищника перед броском.

— Была бы ты там такая, — прохрипел он, — я бы и рыпаться не вздумал…

— Даже так? — Вальц завороженно кивает, глаза кажутся черными от расширенных зрачков. — Запри дверь.

Он заторможенно кивнул, как-то неловко поднимаясь с пола. Щелкнул замок, ему ответили выключатели — свет почти сошел на нет, мягкой подсветки хватало только на то, чтобы различать происходящее в комнате.

— Что ты им сказал? — я с огромным удовольствие наблюдала за медленным мужским стриптизом, все же здорово, когда тебя понимают с полувзгляда.

— Что нам надо поговорить, разговор сложный, эмоциональный, попросил не мешать нам хотя бы час.

— Как умный мальчик…

Контраст между Котовым, выросшим в жестко патриархальной семье, и уроженцем матриархальной Тэарры, обитающим в его теле, бьет в голову, словно я беспорядочно пила, то повышая, то понижая градус. Хвала Богине, что на родной планете все пошло так, как пошло, и основная магическая сила досталась женщинам. Необходимость колдовать в период колонизации и привела к появлению таких чудес как Эрих или как доброй памяти Канто…

Захожу к нему за спину, Вальц нервно поводит плечами, но даже не шевелится, не пытается закрыться. Только делает шаг к стене, утыкаясь лбом в подрагивающие руки.

— Сколько? Выбирай, — кожаные хвосты щекочут спину.

— Десять?

— Как пожелаешь. Считай. Вслух.

Первый удар выходит чисто символическим, у моего тела нет мышечной памяти о том, как правильно его наносить. Но дальше дело идет лучше, когда я начинаю не думать, а делать так, как подсказывает подсознание. Цифру «пять» парень скулит в ладонь, с силой сжимая на ней зубы. Я не переживаю — помню, как Котов хвастался, что сделал в комнате звукоизоляцию. На восьмом Эрих уже не может внятно произнести цифру, но решаю засчитать этот неразборчивый сип, попутно поминая добрым словом Мирену, научившую то мое «Я» бить так, чтобы было больно, но следов не оставалось. Десятку он выдыхает.

— Как же мне этого не хватало, — запускаю пальцы в шоколадные кудри. — Как глоток воздуха…

Я жмусь к нему всем телом, ощущая подрагивание парня. Все еще поднятые руки дергаются было вниз, но по отставленному заду прилетает ощутимый шлепок. Эрих понятливо замирает. Рукоять плети легко скользит вдоль позвоночника, укладывается меж ягодиц. Парень внезапно прогибается в пояснице, слишком однозначно выражая желание.

— Я чего-то не знаю, мальчик мой?

— Это не я, это мне от предыдущего «жильца» достался рефлекс, — он оправдывается слишком поспешно. — Но…

— Но не похоже, что ты слишком уж против. Скажи мне честно, Эрих…

— Но я не против, да. Слишком многого я был лишен в той жизни… Я бы хотел наверстать.

Вот это откровение, конечно… Огромных усилий стоит вернуть себе контроль. Рывком разворачиваю его к себе лицом. Зрачки расширены до предела, губы пересохли, отчего он их постоянно облизывает, да и в целом вид совершенно неадекватный. Глажу по плечам и выдыхаю в раскрытые губы:

— «Твои» родители нас скоро проверять придут. Поэтому придется закончить все побыстрее.

Опускаюсь на колени, замечаю на уровне глаз в щели между полками подозрительно знакомый тюбик. Прекрасно, а то у самой во рту пустыня. Вальц смотрит непонимающим взглядом, как я вытаскиваю из нычки Кота упаковку смазки.

— Интересно, что здесь еще можно найти, если поискать? — не могу разглядеть надпись в темноте. — Сладенько… Карамель?

— Да какая ра…

Он недоговаривает, снова зажимая себе рот ладонями, глотая стоны. С удовольствием развлекалась бы подольше, но время поджимает. Даю парню поймать свой ритм, сглатываю в самом конце. По губам стекает смесь спермы со смазкой, поднимаю глаза на Эриха и демонстративно облизываюсь.

— Лина, твою ж…

— Одевайся, — хлопаю его по бедру и поднимаюсь с пола.

Надо успеть привести себя в порядок. Да и проветрить в помещении было бы неплохо, а то мало ли.