Великое княжество Таврическое

Пролог. Август 2014 г.

По подоконнику монотонно стучал дождь, его глухой дробный звук проникал даже сквозь тройные стеклопакеты.

Вот также, наверное, и в гробу, когда кидают прощальные пригоршни земли - поморщившись от пессимистичной мысли, подумал Олег Сергеевич Аманатиди - генерал-майор артиллерист, участник обоих кампаний и 'воин интернационалист'.

Из прихожей донесся звонок, приглушенные дверью кабинета, голос жены и незнакомого мужчины. Вошедший гость, представившийся майором ФСБ, достал из портфеля конверт.

- Олег Сергеевич, Вам пакет. Приказано дождаться ответа.

Содержание письма удивило. Предложение проехать в Управление ФСБ по Ростовской области для беседы, было бы логично, учитывая события на Украине. Но они что, не знают об этой чертовой болезни?

Генерал поднял взгляд на нарочного.

- Машина у подъезда - угадывая мысли Аманатиди, произнес майор - я буду ждать Вас внизу.

Непримечательная серебристая Шкода Октавия несла генерала через мрачный от непогоды город, водитель и сопровождающий сохраняли молчание, на заднем сиденье привычно хорошо думалось:

В Зеленополье хорошо сработано, явно 'отпускнички' расстарались. Как там местные 'умеют' минометом пользоваться, по телевизору все видели. Срамота. Под Иловайском что-то затевается... Должно быть, нужны кандидатуры отставников-добровольцев в командиры батарей и артразведку. Эх, жаль что я...

Знакомое здание на Большой Садовой встретило Олега Сергеевича привычным запахом канцелярщины и деловитостью. Ждать не пришлось. Очевидно, заказчик разговора был предупрежден о его согласии по телефону и встречал генерала стоя посреди кабинета.

- Полковник ФСБ Севастьянов, Вадим Викторович. Здравствуйте Олег Сергеевич! Прошу Вас, присаживайтесь, разговор обещает быть долгим. Чай, кофе?

- Спасибо полковник, давайте к делу.

- Хорошо. Мы подбираем людей для выполнения секретного, - Севастьянов покрутил кистью руки в воздухе - как Вы понимаете, задания. И речь не пойдет об Украине.

Аманатиди вопросительно выгнул бровь.

- Именно так. Секретного и опасного для жизни. Однако в случае успеха лично Вы не просто сохраняете жизнь, но и проживаете новую.

Севастьянов остановил взгляд на глазах Аманатиди. Пауза затянулась, понимая, что эту игру ему не выиграть полковник усмехнулся:

- А ведь правду о Вас говорят Олег Сергеевич, в гляделки с Вами играть бесполезная трата времени! И это, как и другие факты биографии, как раз то, что нам надо.

- Не сомневаюсь, - генерал откинулся на спинку стула - вы изучили не только биографию и личное дело. Мой ответ - да. Терять, как Вы знаете уже нечего.

- Отлично! Подписываться нигде не надо. Но должен предупредить, что если Вы после ввода в курс дела, все-таки, откажетесь, то Вам назначат стационарное лечение в госпитале закрытого типа и все контакты с внешним миром, будут проходить под безусловным контролем.

- Гуманно, - генерал улыбнулся - ничего не скажешь. Я готов.

- И так, - полковник положил руки на стол - мы ищем харизматичного, опытного лидера для руководства группой специалистов в незнакомой культурной и языковой среде. Знание греческого обязательно. Как Вы оцениваете свой уровень?

- Удивили, Вадим Викторович. Ожидал чего угодно, но только не владения греческим языком! Разговорный, Понтийский диалект, разумеется с русским акцентом. Читать могу, но писать не возьмусь.

- На подготовку есть полгода. Врачи ведь обещали Вам немногим больше?

- Год, или меньше. - На лице генерала не дрогнул ни один мускул - Должно хватить?

- Успеем. А теперь главное. Держитесь за стул. - Севастьянов усмехнулся. - Вам предстоит стать средневековым князем Мангупским, Исааком...

***

В наушниках прозвучал голос командира экипажа - через три минуты посадка. Ми-8 пересекал небольшую долину, зажатую среди Крымских гор. Внизу показалось выгоревшее под жарким южным солнцем поле и несколько выстроившихся вдоль дороги зданий, среди которых угадывались, штаб, казарма и склады. Ничего интересного.

Аманатиди вспоминал разговор с полковником. Поначалу он отказывался во все это верить - перемещение сознания в тело человека жившего пять с половиной веков назад! Святой воин и мученик Исаак. Мысленно он даже представил свое чернявое, горбоносое лицо в ермолке и с пейсами. Бред, фантастика или чей-то идиотский розыгрыш! Пришлось брать себя в руки, чтобы не рассмеяться в лицо этому Севастьянову.

Однако проработанность деталей, дерзость замысла и умение генерала разбираться в людях заставили отложить скепсис и запоминать информацию: 1453 год - взятие Константинополя османами. Крым разделен между татарами, Генуэзской колонией 'Капитанство Готия' и последним осколком Византии - княжеством Феодоро. В 1475 году турецкий флот из 180 галер, 8 малых галер, 170 грузовых судов и 120 судов для перевозки лошадей высадился у Кафы. Численность экспедиционного корпуса разными источниками определяется как 40 - 70 тысяч человек. Мощные Генуэзские крепости быстро переходят в руки османов - Кафа сдалась через неделю. В течение июня пали Солдайя и Чембало, а также Фуна, Алуста и Каламита. Только столица Феодоро, несокрушимая крепость Мангуп продержалась почти полгода - пав в результате военной хитрости коварных турок.

Впечатлял также размах операции. 'Переселение' около сотни человек - лингвисты, историки, врачи, химики, инженеры - строители, металлурги, станкостроители, оружейники, стекольщики, корабелы, и даже музыканты с живописцем. Особое уважение вызывали разведчики-нелегалы, в задачу которых входило вселение в консулов Кафы, Солдайи и Крымского хана - всех возможных союзников и противников, находящихся в зоне действия портала.

И вот для этой, пока разношерстной толпы, генералу предстояло стать лидером. Не по назначению, а путем естественного признания. В противном случае его легитимность, после преодоления первых трудностей, может быть поставлена под сомнения излишне амбициозными соратниками.

***

Началось все с небольшой экспедиции по пещерным городам и монастырям Крыма. Специалисты, проводившие сканирование пещер с применением электромагнитного индукционного частотного зондирования, для получения 3D картинки разреза земной поверхности, столкнулись с непонятной аномалией. При случайном включении аппаратуры на не штатный режим, люди, находившиеся, в пещерах столкнулись с коллективной галлюцинацией. Всем четверым показалось, что они видят одно и то же церковное богослужение, но из разных точек. Слуховая составляющая также имела место быть, но на этот раз различий не было - все четверо слышали одно и то же православное песнопение на не русском языке.

Наверное, не стоит говорить, что никто не мог поверить в реальность коллективной галлюцинации просто от того, что этого не может быть, потому что не может быть никогда. Само собой разумеется, что любознательные ученые решились на целую серию тестов, с разными людьми, пещерами и мощностью аппаратуры. 'Приход' был что надо - с цветными картинками, которые двигались, говорили, занимались разными делами, в том числе и не предназначенными для посторонних глаз. Кинотеатр 4D отдыхает.

Так бы это все могло долго продолжаться, пока развлечение не кончилось плохо - двоих подопытных добровольцев вырубило во время 'сеанса'. Один из пострадавших был старшим лейтенантом Черноморского флота, вторым - его девушка, тоже из военной семьи, поэтому неудивительно, что их бесчувственные тела доставили в Главный военный госпиталь Севастополя. На следующий день оба, не приходя в сознание, скончались.

Необычные факты, выявленные в ходе расследования военной прокуратуры, не осталось незамеченным местным управлением ФСБ, которое немедленно засекретило весь материал. Толчок к продолжению истории дало предположение одного из свидетелей о том, что имели место не просто видения, а непосредственное наблюдение глазами других людей. Попытки улучшить качество 'картинки', почувствовать запах, добиться тактильных ощущений, привели к переносу сознания, что повлекло за собой смерть оставшихся в нашей реальности тел.

Продолжение уже секретных экспериментов было поставлено с серьезным научным подходом. Анализ 'видений' очень быстро привел к рамкам географической и временной локализации. При включении установки происходил зацеп за ближайшее разумное сознание, находящееся в фокусе портала. Направление фокуса легко изменялось передвижением излучателей. Выборочный зацеп также был возможен. Для этого использовались 'наводчики' наблюдающие иновремённую картинку и подающие сигнал оператору, управляющему антенной. Таким образом, путем перебора, можно было зацепить человека из толпы. Опыты по географической дальнобойности показали возможность зацепа на удалении до двухсот пятидесяти километров. Время шло параллельно нашему, но с отставанием ровно на пятьсот пятьдесят лет.

Использование более совершенной аппаратуры дало возможность изменять мощность с очень высокой точностью, что позволило добиться ощущения полного вселения. Наблюдатель видел реальность как собственными глазами, слышал, чувствовал запах, имел полные тактильные ощущения, единственное, что не мог читать мыслей и управлять наблюдаемым телом. Попытки увеличения мощности приводили к тому, что наблюдатель начинал терять сознание, и установку приходилось экстренно отключать.

Для подтверждения версии с вселением, наблюдателям оставалось только разыскать бедолаг, попавших в тела аборигенов средневекового Крыма. Их нашли быстро. В ближайшей к порталу готской деревне. К счастью они попали в молодую супружескую пару, с грудным младенцем на руках. В остальном же все было плохо - память реципиентов им явно не досталась, с соседями они пытались общаться жестами и на жуткой смеси немецкого и русского. Тем не менее, длительное наблюдение показало, что они невероятно быстро учатся - в телах явно сохранялась так называемая мышечная память.

Неприятным открытием стало то, что радиус действия портала медленно, но неуклонно сжимается. Математическая модель не выявила никаких синусоид. Радиус сокращался линейно, не ускоряясь и не замедляясь, неуклонно и быстро. Нужно было принимать решение.

***

Первый же 'киносеанс' стал сюрпризом для генерала. Настроенный на серьезное вживание в роль, запоминание своего будущего окружения и обстановки, усвоение средневекового греческого языка, он попал в натуральный немецкий порнофильм, с охами и вздохами, неуловимо похожими на: 'Oh mein Gott!', 'ja, ja noch schneller!'. Не хватало только классического - 'Das ist phantastisch!'.

А девочка-то очень даже ничего! - Немного придя в себя, подумал Аманатиди. -

Вылитая Анжелика - мечта юности. Истинная арийка, беспощадная к врагам Рейха. Второго Рейха, если кто-то, что-то подумал не так. Даа, это положительно начинает нравиться! Шутники, мать Вашу! Ведь специально так подстроили - хотят посмотреть на мою реакцию.

Ежедневные 'просмотры' ожидаемо быстро приелись и продолжали быть рутиной до тех пор, пока генерал не стал понимать средневековый греческий без усилий - почти как родной. Между тем, оказалось что Исаак, настоящий полиглот - кроме родного греческого, он в совершенстве знал тюркский и готский. Прилично владел латынью и армянским, понимал также и старорусский, и генуэзский диалект лигурского языка. Что же касается самого Аманатиди, то его багаж был куда как скромнее. Помимо родного русского и почти родного греческого, он кое-как мог изъясниться на немецком. Но не более чем в объеме школьной программы и военного училища. Впрочем, начальное знание немецкого, не так уж и сильно помогало в изучении готского.

Подготовкой к хронодесанту во многом занимались сами кандидаты на вселение. И если подборку исторических сведений и аутентичных технологий можно было возложить на не посвященных специалистов, то выработка тактики их использования лежала на самих будущих исполнителях. С этой целью, по два раза в неделю, проводились обязательные для всех будущих вселенцев семинары по истории, финансам, праву, промышленности и военному делу. Политическая обстановка, что естественно, подавалась не без пропаганды. О деятельности разведки были осведомлены только будущие руководители княжества.

В обязательном порядке проводились рекогносцировки на местности. В первую очередь для планирования разработки залежей природных ископаемых - кварцевых песков в Казантипском заливе, селитры в Инкермане, флюсовых известняков под Керчью и других. В отдельную историю вылилась вербовка инженера одной из небольших угольных шахт Донецкой области и поручение ему осмотреть на местности наиболее удобные и близкие в реке Кальмиус потенциальные 'копанки'.

Кустарные технологии проверялись на практике с использованием местного сырья, дабы избежать проблем в будущем, или вернее прошлом. Проводились пробные плавки чугуна в небольших собственноручно построенных домнах, стали в глиняных тиглях и бронзовое литье. Варка бутылочного, оконного и оптического стекла. Изготовили ткацкий станок - прялку Дженни, токарный станок, механический молот, и еще многое из того, что должно было прославить княжество и вывести его в промышленные лидеры не только региона, но и всей Европы.

Наконец время учебы подошло к концу. В начале операции предполагалась, следующая последовательность вселения: Первыми идут профессиональные разведчики-нелегалы. Их цель, вселение в консула и сотника городского ополчения Кафы - самого крупного и самого удаленного от портала города Крыма, центра генуэзской колонии. В случае возникновения непредвиденных проблем, оставался почти целый месяц, в течение которого наблюдатели могли отправить в Кафу помощь посредством вселения в нужных, или наоборот, опасных людей.

Вторым в очереди был Аманатиди с группой поддержки - отцом Алексеем, будущим митрополитом Феодоро Варфоломеем. Подполковником Щетининым, будущим префектом Мангупа Ильей. Майором Смирновым, будущим начальником дворцовой стражи. А также лингвистом Васильевым, заменяющим (на время) слугу Исаака Романа, который должен был подстраховать генерала, от языковых проблем. И только в третью очередь, небольшими партиями в прошлое отправлялись все остальные участники операции.

Глава 1.

1465 год. Столица княжества Феодоро.

- Исаак, ты хочешь воевать с генуэзцами?

- Послушай Александр, нам не нужен договор с Генуей. Смотри сам - уже два года Венеция подбадриваемая Папой пытается отбить у османов Морею. - Исаак загнул один палец на руке - Это раз, так?

- Так. - Подтвердил младший брат.

- Генуэзцы помогают османам расправиться со своим конкурентом - Исаак загнул второй палец. - Это два.

- Наверное, надеются таким образом купить у султана индульгенцию!?

- Правильно. Но совершенно напрасно. Ты думаешь, Мехмед остановится? Как-бы не так - проливы в его руках и он сделает все, чтобы Черное море стало внутренним!

- Ты хочешь сказать, что как только закончится война с Венецией, османы возьмутся за Генуэзкие колонии?

- Верно, а заодно и за нас. Надеюсь, ты не думаешь отсидеться за стенами Мангупа?

- Но Мангуп неприступен! Я...

- Подожди! - Исаак поднял руку - Император тоже так думал, пока турецкие пушки не пробили стены Константинополя.

В комнате повисло тягостное молчание. Исаак встал, долил себе в кубок вина - сегодня ужинали без слуг, подошел к окну и долго смотрел вниз в долину 'девичьего озера'.

- Я знаю, как сделать крепость неприступной. Только это не выход. - Князь развернулся к Александру лицом - Османов надо разбить в полевом сражении!

- Понятно, - брат отхлебнул вина из изящного кубка - ты веришь, что новый крестовый поход состоится.

- А вот тут ты не прав. Не верю. Да, союзники нам нужны, но в первую очередь, для войны нужны три вещи: деньги, деньги и еще раз деньги! (Вот так Исаак на сто лет раньше ввел в оборот крылатую фразу будущего).

- И эти деньги ты возьмешь с генуэзцев? Александр немного помолчал, как будто пытаясь что-то разглядеть на дне кубка. - А еще больше заработаешь на монопольной торговле?

- Правильно мыслишь брат. Но это только первый шаг. Я планирую построить новый город в месте впадения Кальмиуса в Азовское море. (Здесь и далее часть топонимов приведена в современном звучании для удобства читателя).

- Зачем? Там что нашли золото? - Александр улыбнулся.

- Лучше. - Лицо Исаака было серьезным - там нашли железо и каменный уголь.

- Железо есть и у Боспора.*

- Но там нет топлива и руда плохая. Зато у меня есть мастера, которые построят большую доменную печь, для непрерывной работы. Эта печь даст тридцать тысяч литр** (10 тонн) чугуна в день!

- И кто купит этот бесполезный чугун?

- Бесполезный? - Исаак рассмеялся - Это ядра и картечь лучше и дешевле каменных, это трубы и посуда, это балласт для кораблей - наших кораблей! Но самое главное, из чугуна можно лить пушки. Много, много больших пушек для всех крепостей, замков и кораблей.

- Таких же, как Урбан отливал для Султана? - Глаза Александра заблестели.

- Нет. Такие монстры нам не нужны. Но наша артиллерия будет лучше! Кстати, вчера мне доложили, что отлиты первые пушки из бронзы новой пропорции. Не хочешь посмотреть на испытания?

- Конечно брат, это интересно! Я вот о чем подумал - надо будет увеличить производство пороха в Каламите.***

- Не просто увеличить. Мы будем делать новый порох. Уже делаем.

- Ты снова нашел человека, который знает какой-то секрет?

- Завтра, все завтра...

* Bosphoro Cimmerio, Vospro, Cerchio, Cherz (Керчь).

** Литра - Византийский фунт - 327,45 грамм.

*** Каламита - порт княжества, на берегу Севастопольской бухты, на месте современного Инкермана.

1465 год. Кафа.

Георгио Рецци - консул Кафы, столицы генуэзской колонии в Крыму старательно выводил шифрованное донесение, проклиная гусиные перья и все канцелярские принадлежности 15 века -

Генералу Аманатиди

Секретно. 1 экз. в адрес

Докладываю Вам, что легализация группы прошла успешно. На данный момент наибольшее опасение вызывает переписка с банком Сан-Джорджо*, по результатам которой у правления банка может возникнуть подозрение в некомпетентности консула Кафы в моем лице. Прогнозируемые сроки кризиса: шесть-семь месяцев.

Проведение легендированного разведопроса подтвердило недовольство наиболее влиятельных общин Кафы властью генуэзцев, в основе которых лежат экономические причины. В случае удачной вербовки главы армянской общины насчитывающей до двух третей населения города, представляется возможным рассчитывать на вооруженное выступление большей части ополчения, но только после убедительной демонстрации, например разрушения части крепостной стены.

Осмотром городских укреплений установлено, что наиболее оптимальные места для разрушения крепостных стен, это район Кайдагорских и Садовых ворот, а также церквей св. Теодоро и св. Георгия.

На вооружении крепости имеется восемь кованых из железа бомбард, калибром от ста пятидесяти до двухсот сорока миллиметров. Восемь спингард калибром от тридцати, до шестидесяти миллиметров, а также сто десять аркебуз. Запас пороха составляет восемнадцать тонн, каменных ядер девять тысяч штук.

Гарнизон состоит из четырехсот наемных профессиональных солдат вооруженных пиками, алебардами и арбалетами. В соответствии со списками, городского ополчения насчитывающего до полутора тысяч человек.

Запасы провизии позволяют выдержать до полугода блокады, при условии отсутствия морского сообщения.

Всего население города составляет около семидесяти тысяч человек, что соответствует предварительной информации.

20.06.1465г. п/п-к И.Семенов.

* Банк Сан-Джорджо - крупнейший в Европе. Владелец генуэзской колонии в Крыму.

2 августа 1465 года

***

Первым практическим делом, за которое взялся Исаак, была организация производства прозрачного, или как тогда говорили, хрустального стекла и зеркал на основе серебрения, вместо применявшегося в Венеции покрытия из олова. Расчет был на то, что в предметах роскоши любые зримые усовершенствования тот час становятся престижными и перехватывают лидерство в классе премиум.

Случай подтвердить расчеты представился очень скоро. В Каламиту пришел корабль из Мон Кастро. Львовский купец Мартын Грюневег был доволен удостоиться княжеского приема.

- Ваша светлость, я поражен величием и богатством Мангупа! Такой крепости нет во всем мире! А Ваш дворец просто сияет от венецианского стекла и зеркал. Такого не может себе позволить не только польский король, но не побоюсь этого слова и все монархи Европы. - Поклон купца был достаточно глубок, но не подобострастен.

- Как здоровье его величества короля Казимира? - Приветствуя кивком головы, спросил Исаак. - Здорова ли его супруга Елизавета и дети?

- Милостью Божьей все здоровы.

- Купец, а почему ты решил, что оконное стекло и зеркала из Венеции? Раве ты не видишь, что мое стекло и зеркала лучше? - Исаак окинул взглядом левую от себя стену малого тронного зала, в которой вместо окон были вставлены большие, двухметровые зеркала, от чего скромный по размерам зал казался намного просторнее.

- Боже мой! - Ужаснулся от догадки Грюневег. - Неужели Вам удалось превзойти секреты острова Мурано? Вы позволите рассмотреть поближе?

- Конечно друг мой, можешь даже пощупать - Исаак улыбнулся.

- Невероятно! - Львовянин повернулся перед зеркалом сначала одним боком, потом другим, приблизил лицо, руки, восхищенно поцокал языком. - Отражение совершенно не изменяет пропорций! А какой цвет - такой натуральности я еще не видел! Одно такое зеркало это целое состояние! Французы за вдвое меньшее по размеру, готовы платить восемь тысяч ливров - стоимость хорошего корабля!

- Послушай Грюневег, возьмешься исполнить мою просьбу?

- Я весь во внимании, Ваша светлость! - Купец поклонился.

- Мне нужно чтобы ты отвез подарок господарю Молдовалахии Стефану. Я отправлю ему зеркало и пару дюжин оконных стекол для его резиденции. А чтобы ты не остался в накладе, распоряжусь о хорошей скидке для тебя - тридцать процентов от стоимости должны покрыть твои хлопоты с лихвой.

- Это большая честь для меня! - Купец поклонился еще ниже. - Можете не сомневаться, все будет исполнено в точности. Если позволите вопрос, как купец я не могу его не задать.

- Говори.

- Какие товары могут заинтересовать Вашу светлость? Может быть оружие, ткани? - лицо торговца выражало заинтересованность.

- Ты правильно мыслишь Грюневег, но нет, в оружии нет недостатка - мои мастера знают в нем толк. - Князь еле заметно улыбнулся и после некоторой паузы продолжил - Если хочешь иметь дело со мной, то вези медь, олово, свинец и серу. Еще мне нужны фризсккие лошади и любые дестриэ. Наемные солдаты - швейцарцы или другие пехотинцы и корабельные плотники тоже нужны.

- Я приложу все усилия, чтобы максимально быстро выполнить Ваш заказ еще в этом году, до зимних бурь. - Торговец уже мысленно подсчитывал барыши.

- Очень хорошо купец. Есть еще один заказ. Привези мальчиков-рабов из славян до двенадцати лет от роду, но не забирай их силой, выкупай у родителей сам. Я проверю. - Исаак испытывал некоторое раздражение от того, что вынужден скрывать истинную цель своего интереса, но не станешь же говорить купцу, что надумал создать полк христианских янычар и назвать их ландскнехтами.

***

После вселения Аманатиди испытывал мощнейшую, воодушевляющую энергию молодого тела Исаака и сопутствующую этому работоспособность, которую вдохновенно тратил на заготовленные новаторства. Помимо сверхприбыльного стекольно-зеркального производства, в Каламите, близ селитряных пещер, возвели пороховую мельницу, использовавшуюся не только для размельчения пороховых ингредиентов, но и гранулирования, которого не знали в середине XV века. Это давало прибавку в мощности до трех раз и уменьшало гигроскопичность. Кроме того стабилизировалась внутренняя баллистика - за счет размера гранул можно было варьировать скоростью горения, а значит и давление в стволе.

В металлургии тоже планировался прорыв, но пока был недоступен Донецкий уголь и Мариупольская руда, приходилось усовершенствовать обычные кузни. Для качественного ускорения работ было построено два механических кузнечных молота* с приводом от водяного колеса и пара токарных станков. В этой мастерской было развернуто производство мушкетов и аркебуз, являвшихся, по сути, обычными пехотными ружьями по образцу конца XVIII века. Стволы изготавливались методом кузнечной сварки с проковкой по калиброванному прутку и дальнейшей разверткой. Таким же методом выделывались и пистолеты.

Применение кузнечных молотов позволило приступить к производству недорогих пехотных кирас и шлемов. Примитивный метод науглероживания готовых изделий позволял добиться приемлемой прочности. По крайней мере, нагрудная половинка кирасы держала аркебузную пулю, выпущенную с расстояния до ста шагов.

Вся эта масса специалистов приводивших в действие маленькую промышленную революцию требовала вменяемой легализации. Не может же сразу сотня человек кардинально поменять род своей деятельности или внезапно добиться невиданных успехов в работе. Да и языковые навыки большинства из них требовали существенного улучшения. Поэтому, в целях маскировки, большая часть вселенцев обретала свое новое 'я' на прибывающих кораблях и сразу направлялась на таможню, где их вполне официально принимали в подданство и оформляли договоры найма.

Подготовленным мастерам не требовалось много времени на раскачку - первые результаты появлялись спустя буквально несколько месяцев. Как раз один из таких результатов вышедших из литейки, предстояло оценить.

Исаак и Александр спешились, передав поводья подскочившим коноводам. Перед ними лежала небольшая долина между поросших лесом гор. Впереди, там где кручи сужались до размеров узкого ущелья, стоял старый, полуразрушенный донжон и небольшой отрезок стены.

- Ну и где твои пушкари? - улыбнулся Александр.

- Смотри. - Исаак взмахнул рукой, и долину огласило гудение рога.

Из-за поворота показалась небольшая колонна из двух тяжелых повозок запряженных волами. Неспешно миновав группу зрителей, они развернулись, остановившись в семистах шагах от развалин. Пушкари сняли с повозки чехол, обнажая блеск металла, и отцепили передок. В ствол орудия отправился картуз, а вслед за ним и четырнадцатикилограммовое железное ядро с примотанным к нему пыжом. Одновременно один из артиллеристов шилом проткнул картуз через затравочное отверстие и досыпал в него порох. Наводчик покрутил механизм наводки под стволом, что-то крикнул и отошел от орудия. Раздался жуткий, пробирающий до кишок грохот и пространство перед пушкой заволокло дымом, неторопливо сносящимся ветром. Не успел Александр придти в себя, как орудие вернули на позицию, пробанили и уже заряжали вновь. Восхищенно наблюдая за тем, как ловко действует расчет, посылая в стену одно ядро за другим, Александр поймал себя на мысли, что испытывает чувство необъяснимой эйфории.

- Что же, неплохо. - Осмотрев выщербленную стену, резюмировал князь. - Но брешь батарею придется выдвигать поближе - шагов на четыреста. Иначе не получится воспользоваться методом Пиобера - мысленно продолжил Исаак.

- Тогда ядра смогут пробить стену? - Александр удивленно округлил глаза.

- Нет, конечно. Это нужно для того, чтобы бить в одну точку пока не обнажится забутовка. Пробивая, таким способом борозду у основания стены в виде широкой перевернутой буквы 'Пи' можно обрушить стену значительно быстрее.

- Стену Кафы? - Прищурился Александр.

- И не только...

***

Вообще Исаак, будучи в прошлой жизни артиллеристом, возлагал основные надежды именно на пушки. Артиллерия второй половины XV века, по большей части, все еще рассматривалась как усовершенствование осадных машин и очень вяло использовалась в полевых сражениях. В данный момент орудия только начали вставать на колеса, конструкция лафетов, порой напоминала помесь большого самопала и телеги. Механизмы вертикальной наводки либо отсутствовали совсем, либо были крайне неудобны в использовании. Стволы ковались методом кузнечной сварки и отдельных железных полос, которым придавалась желобообразная форма. На полученную трубу, методом скрепления, надевали разогретые докрасна толстые железные кольца и даже клиновой затвор. Впрочем такая, вроде бы, прогрессивная конструкция совершенно не прибавляла скорострельности - возня со съемным патронником занимала слишком много времени.

Показательная стрельба, при которой присутствовал Исаак, проводилась из копии осадной двадцатичетырехфунтовой пушки русской армии времен наполеоновский войн. Такое орудие весило почти пять тонн, имело калибр сто пятьдесят миллиметров, и было способно придать четырнадцатикилограммовому ядру начальную скорость в пятьсот пятьдесят метров в секунду. Именно на системы разработки Грибоваля и Аракчеева был основной расчет.

Князь рассчитывал достаточно быстро поставить в строй одну четырехорудийную батарею тяжелых осадных орудий, четырехорудийную батарею восьмидюймовых мортир, и три полевых батареи шестифунтовок. Главным было наскрести почти двадцать тонн бронзы, что было невозможно без дополнительных закупок сырья. Впрочем, товар ходовой и доставке в такой развитый торговый регион как Крым, ничего не препятствовало.

Новшества в пехоте и кавалерии, на начальном этапе предполагались умеренные. Пехотинцы в целом вполне владели тактикой швейцарских баталионов. Правда, с поправкой на меньшую численность. Оставалось только на этот добротный скелет нарастить мяса в виде мушкетеров и получить на выходе полноценную испанскую терцию остававшуюся непобедимой в течения целого столетия. Предполагалось иметь в строю четыре сотни пикинеров из профессиональных солдат 'первой линии' одетых в доспехи, четыре сотни пикинеров 'второй линии' из ополченцев и около восьмисот мушкетеров.

Исаак предполагал, что сможет довести реальную численность пехоты до расчетных размеров терции к зиме, когда прибудет пополнение из наемных пикинеров, и пройдут обучение ополченцы-мушкетеры. Конечно, слаженность строя и навыки мушкетеров будут на совершенно недостаточном уровне, но многого от них и не требовалось - для взятия Кафы хватит и демонстрации.*

***

- Милый, - Елена повернулась на бок, соблазнительно выставив бедро - в последнее время я тебя не узнаю. Ты стал намного целеустремленней и жестче - вокруг все стонут. Даже я. - Кокетливо похлопав ресницами, хихикнула жена.

- Еще бы. - Исаак хмыкнул. - Они прекрасно знают, что я проделаю с ними тоже, что и с тобой, только им это не понравится!

- А вот Александр смотрит на тебя совсем другими глазами.

- Влюбленными? - Исаак рассмеялся.

- Вот опять! И шутишь ты совсем не так как раньше.

- Так что Александр? - Князь быстро перевел разговор в менее опасное русло.

- Он видит в тебе не только правителя, но и соратника. - Елена немного подумала и добавила. - Я думаю, что он раньше считал тебя трусом.

- Знаю, он не верит, что дипломатией можно чего-то добиться. Но теперь я пересмотрел свои взгляды и решил, что добрым словом и пистолетом, можно добиться гораздо большего, чем одним только добрым словом. - Исаак улыбнулся цитате.

- Ты думаешь, османы нас не оставят в покое? - Лицо жены сделалось серьезным.

- Не оставят. Уверен.

- Когда?

- Не скоро, может лет через десять, может раньше, но сейчас они увязли в войне с Венецией. - Исаак немного помолчал и добавил. - Скорее, меньше. Ведь я, со своим стеклом и зеркалами лишаю венецианцев хорошего куша.

- И как ты только находишь всех этих мастеров! Кстати, мне кажется, что ты даешь им слишком много воли - в их глазах мало почтения!

Исаак тяжело вздохнул. - Тех, кто наполнит мою казну или сделает много самого лучшего оружия, я не задумываясь награжу титулом. Экономика это кровь государства!

***

Исаак рассматривал свой парадный портрет. Закованный в броню 'рыцарь без страха и упрека', все дела... Пафос зашкаливал. Вполне в духе традиций, а главное на более высоком уровне, к которому местные европейские живописцы еще только подбираются. Аманатиди не был тупым солдафоном и идею о такой составляющей престижа государства, как развитость искусства поддержал. В прошлое отправилась многочисленная группа, в которую входили живописцы, скульпторы, архитекторы, музыканты и мастера готовые их снабдить необходимым инструментом.

Музыкантам отводилась вполне практическая роль - с их помощью можно воодушевлять войска на марше и в бою, а главное управлять с помощью многочисленных сигналов. Но и без любви военных к традициям и ритуалам, конечно же, не обошлось. Как только удалось составить и оснастить более или менее полный духовой оркестр, у столичного гарнизона появился торжественный развод караулов и вечерняя поверка под 'Русскую вечернюю зарю'.

Невиданное представление, в неизбалованном на зрелища средневековье, неизменно собирало толпу горожан. Эффект был не только морального свойства, но и вполне практический. Количество желающих поступить на службу и записаться в солдатские мушкетерские роты выросло в разы. А это, в свою очередь, позволяло повысить требования к новобранцам.

Численность войск постепенно росла. В сентябре прибыли две сотни наемников из Швабии, в октябре неполная сотня швейцарцев. Теперь основной костяк пикинеров терции состоял из опытных профессионалов. Сам Исаак больше возился с артиллеристами, отдав на откуп префекту Илье пехоту, которую 'бывший' подполковник ежедневно выводил на маневры. Первые опыты совместить современные навыки строевой подготовки с реальной потребностью тяжелой пехоты вооруженной пятиметровыми пиками выходили довольно неуклюжими, но постепенно все вставало на свои места.

Несмотря на заказы, свинца отчаянно не хватало - взрывной рост количества ручного огнестрельного оружия и желание вселенцев как можно чаще практиковать солдат в стрельбе резко сокращало запасы. Пришлось прибегнуть к таким мерам как сбор отстрелянных пуль из песчаной насыпи и тренировка на скорострельность с помощью деревянных эрзац-пуль и половинного заряда пороха. Двойную пользу должны были принести бронебойные стреловидные пули из железа, однако их трудоемкость не располагала к массовому применению.

По воле организаторов, специалистов по радио и электричеству хроноэкспедиции не полагалось. Этот негласный запрет, конечно, будет со временем решен, но на данный момент основным средством связи на поле боя должна была стать комбинация из звуковых сигналов, сигнальных флагов и флажкового семафора. Последний был особенно ценен тем, что представлял собой кодированную азбуку и позволял передавать сообщения любой сложности.

Дабы свести к минимуму санитарные потери, были изготовлены походные кухни. К сожалению, их количество обеспечивало питанием только профессиональную часть войск. Оставалось надеяться на то, что ополченцы будут находиться в условиях привычного климата и рациона, а также на непродолжительность кампании. Вообще, санитарные меры приживались с трудом. Приходилось пускать в ход все - от наказаний, до всевозможных баек о лечебных свойствах мыла, регулярного мытья рук и тела.

Медики, сразу же получившие признание и широчайшую практику как в самом княжестве, так и за его пределами, обеспечивались специальными фургонами, прямо в которых можно было делать операции. Так же к каждому врачу полагался фельдшер - ученик, он же ассистент и десяток санитаров. Шатер, носилки и прочее имущество перевозилось отдельно, за что отвечало хозяйственное отделение санитарной роты.

Таким образом, к концу зимы подготовка к походу была завершена. Оставалось дождаться периода хорошей погоды, чтобы можно было выступать.

Глава 2.

6 марта 1466 года.

Зима с ее хмурым небом, дождями и редкими сырыми снегопадами осталась позади. Подснежники, почуявшие тепло усыпали склоны гор своими застенчивыми головками. Весна все настойчивее предъявляла свои права. И лишь пестрая лента людской толпы, словно змея, извивалась в грязи дороги ведущей на восток.

- Начинайте. - Исаак прильнул к окуляру подзорной трубы. - С Богом!

Брешь батарея окуталась дымом, а через несколько мгновений раздался оглушительный грохот залпа, от которого некоторые члены штаба вздрогнули. В оптику было хорошо видно, как суетятся расчеты, перезаряжающие орудия. Внезапно, за городской стеной появилось облако дыма и легко различимое невооруженным взглядом, сопровождаемое грохотом выстрела, большое каменное ядро, описав высокую дугу, ударило метрах в ста от работающих пушек.

- Ого! - Воскликнул князь. - Да они с закрытой позиции стреляют. Славно! Славно!

- Перелет. - Отозвался Илья. - И по фронту не попали. Сколько интересно, им времени на перезарядку понадобится?

- Около часа. Семенов, который Рецци, докладывал, что генуэзские бомбарды без лафетов. Они стреляют из деревянного ящика, наполовину вкопанного в землю. Даже не представляю, какой танец с бубнами надо изобразить, чтобы нормально прицелиться. По вертикали оно понятно - отвес и транспортир. Ну, или шаблоны. А по фронту? Стену, что ли, на обратной стороне разлиновали?

- Возьмем город, увидим. - Пожал плечами префект.

- Не будем рисковать. Начинайте обстрел бомбами. - Приказал Исаак.

Надо сказать, что мортиры феодоритов имели не большой калибр - всего двести миллиметров. Шарообразные бомбы, начиненные дымным порохом, не имеющие ударного взрывателя, вместо которого использовалась простенькая трубка, не могли причинить особого вреда стенам. Расчет был на то, чтобы не давать сосредотачивать резервы за стеной и безнаказанно вести ремонтные работы. Кроме того башни генуэзских крепостей были открыты сзади, попросту говоря, состояли из трех стен, а значит могли быть поражаемы осколками падающих в тылу бомб.

К грохоту брешь батареи добавились глухие мортирные хлопки, вслед которым раздались гулкие звуки взрывов. Мортиры стреляли последовательно, с интервалами, позволяющими вести стрельбу непрерывно - после выстрела четвертой мортиры открывала огонь первая. Увидеть результаты, а уже тем более откорректировать прицел не представлялось возможным. Но судя по тому, что бомбарда больше не подавала своего голоса, нужного результата удалось достичь.

- Передайте Александру, чтобы был готов к кавалерийской атаке. Противник может решиться на вылазку против батареи.

Однако вылазка, как и в ту историю, не состоялась. Исаак был прекрасно осведомлен, что в лагере осажденных нет согласия. В противном случае он бы не решился, со столь малыми силами, ввязаться в авантюру против первоклассной крепости с семидесятитысячным населением.

- Князь, с надвратной башни машут белым флагом! - Голос Ильи выражал удивление. - Не рано ли?

- Батарее дробь. Выслать парламентера!

Исаак разглядывал фигурки переговорщиков в трубу и размышлял:

Они не могут не видеть, что нас всего неполные шесть тысяч включая ополчение. И что всех этих войск едва хватает, чтобы прикрыть контрвалационную линию протяженность в шесть километров. Да какая там контрвалационная линия - семь импровизированных редутов из корзин наполненных землей и деревянных щитов да с гарнизонами по пятьсот человек при двух пушках. Пространство между редутами прикрыто всего лишь рогатками и ежами...

- Они предлагают выкуп. - Илья был лаконичен.

- Что же, ожидаемо. - Князь усмехнулся. - Ответьте им так же, как в 'прошлый' раз - 'Защищайтесь, если можете!'.*

* Слова Ахмед-паши при захвате Кафы османами в 1475 году.

Вместе с закатом смолкли осадные пушки. Бомбардировка продолжилась лишь силами мортирной батареи, которая лениво и бессистемно, вела беспокоящий огонь. Ночью Исаак долго не мог уснуть, ворочаясь с одного бока на другой. Не смотря на то, что все шло по плану, разработанному еще в нашем времени, опытное сознание Аманатиди, было не в состоянии взять вверх над молодым телом Исаака, вбрасывающим ударные дозы адреналина в кровь.

С рассветом работа брешь батареи продолжилась. Еще вчера были отчетливо видны результаты - длинная кривая борозда обнажившейся забутовки вспарывала стену у основания. Разрушение перемычек вертикальными бороздами не могло продолжаться долго - внешняя часть стены рухнула, увеличивая и без того немаленькие клубы дыма и пыли.

- Отлично! Сработало. - Исаак с облегчение выдохнул и сделал несколько глотков сильно разбавленного вина из фляги. - Илья! Начинайте демонстративное формирование штурмовой колонны напротив бреши.

Лагерь феодоритов пришел в движение. Отряды, выделенные для штурма, накапливались напротив все расширяющегося пролома в стене. Началась разборка заграждений контрвалационной линии, для освобождения прохода штурмовой колонны. Зарокотали барабаны, нагнетая тревожное ожидание.

Однако штурм не состоялся. Пятая колонна сделала свое дело изнутри. Армянская диаспора Кафы, насчитывавшая до двух третей населения города, отказалась поддерживать генуэзцев. И даже более того, угрожала повернуть против них оружие. Консулу Георгио Рецци, в прошлом подполковнику Семенову, нужен был только повод, чтобы сдать город, которым он с удовольствием и воспользовался.

Вступление в город обставили торжественно, с максимальным пафосом. Исаак, одетый в богатый миланский доспех въезжал в город на крупном белом жеребце в окружении телохранителей. Чуть позади, развивался новый флаг Феодоро - красное полотнище с наложенным синим на белом фоне Андреевским крестом и двуглавым византийским орлом в центре, скопированный вселенцами у ополчения Новороссии. Оркестр играл торжественный прусский Hohenfriedberger марш, заглушая литаврами и трубами гул толпы.

Внутри князя боролись смешанные чувства. Молодое, оптимистичное 'я' ликовало и наслаждалось лучами славы. Шутка ли сказать - вписать свое, пусть и не настоящее имя в историю, круто поменяв ее предначертание. Другое 'я', уже прожившее целую жизнь как бы нашептывало - Не расслабляйся! Это только первый шажок, который ты сделал в самых благоприятных условиях. Дальше будет намного сложнее, а главное непредсказуемее.

***

- Хорошо устроился! - Исаак мазнул взглядом по хорошенькой служанке. - Рабыня?

- Не без того. - Ответил на русском консул.

- Ладно, права обездоленных потом. Что там с кораблями, никто не ушел?

- Все на месте. Три нефа, две галеры и два десятка малых каботажников. Ты же знаешь, не сезон. - Развел руками Рецци.

- Плюс моя мелочь. - Князь на секунду задумался. - Три тысячи пехоты возьмем?

- На два дня пути? Конечно.

- Тогда, разделимся. Половина пехоты с пушками, морем пойдут на Боспор. Туда же отправится кавалерия, но своим ходом. Второй отряд, уйдет блокировать Солдайю.* - Исаак налил себе немного вина из кувшина, не спеша отхлебнул и продолжил. - Все четыре сотни гарнизона Кафы пойдут со мной к Боспору. Они согласятся на новую кондотту?

- У них не богатый выбор. Вряд ли заупрямятся, если положишь хорошие деньги. - Консул изобразил жест, пересчитывающий купюры.

- Отлично. Эту сумму впишем в контрибуцию.

* Боспор - Керчь. Солдайя - Судак.

Боспор встречал флотилию феодоритов низким серым небом, нависающим над величественной горой Митридат, у подножия которой, более ста лет назад генуэзцы построили замок Герзет. Промозглый ветер гнал из пролива черытехбалльную волну, на которой степенно покачивались корабли проводившие высадку десанта.

- Местные корыта, все-таки, первостатейная дрянь! - Слегка позеленевшее от морской болезни лицо префекта выражало раздражение. - Лучше бы я трясся в седле вместе с Александром.

- Не переживай Илья, уже в этом году заложим фрегат. - Отозвался Аристарх - в прошлом капитан-лейтенант и заядлый яхтсмен. - А к качке привыкнуть надо.

- Ты мне лучше скажи, сможешь обстрелять стену замка с галер? - Оторвался от зрительной трубы Исаак. - Может быть, не придется мучиться с выгрузкой пушек.

Так и сделали. Галеры, имеющие не большую осадку, с установленными на носу двенадцатифунтовыми полевыми пушками, взяли на себя роль канлодок. Подойдя к берегу менее чем на сотню метров открыли огонь по угловой башне. Через несколько часов обстрела башня, стены которой не были рассчитаны на противодействие артиллерии начала разрушаться*. А еще через несколько часов переговоров бывший консул Кафы и старший начальник черноморских колоний Генуи Георгио Рецци, убедил гарнизон сдаться на почетных условиях. Им разрешалось покинуть замок и пределы полуострова с знаменами и холодным оружием на небольшом одномачтовом торговом корабле.

Оставив в замке такой же малочисленный гарнизон, состоящий из полусотни мушкетеров и отправив обратно к Солдайе большую часть кавалерии во главе с Александром, Исаак продолжил путь в Азовское море. Недельное каботажное плавание вдоль берега прошло в полном одиночестве - на встречу не попалось ни одного торгового корабля, что не удивительно, ведь ледоход на Дону в самом разгаре.

- Любуешься?

- Ты же знаешь, Илья, это моя родина. Пусть нет ни одной улицы и ни одного дома, нет тех людей, среди которых я жил до семнадцати лет, но все равно есть какое-то чувство ностальгии. Вот здесь... - Обычно скупой на сантименты Исаак приложил руку к груди.

- У всех нас теперь новая родина. - Илья хлопнул рукой по фальшборту. - Зато новая жизнь и великие цели!

Выгрузка в устье Кальмиуса растянулась на два дня. Здесь оставалось две тысячи солдат и добровольцев из вспомогательных войск, в задачу которых входило возведение крепости и помощь в строительстве металлургического завода. Именно ради завода все и затевалось. В ближайшие месяцы здесь должны быть возведены коксовая и доменная печи позволяющие выплавлять десять тонн чугуна в день. В планах стояла и более мощная домна в паре с пудлинговой печью, а также цех металлообработки.

Крепость спланировали в виде классического пятиугольника, с бастионами на оконечностях и земляными валами - куртинами между ними. Пространство перед воротами прикрывал равелин. На бастионах, на перовое время, расположили по одной полевой двенадцатифунтовой пушке. В целом такие крепости защищались не высотой стен, а их невосприимчивостью к обстрелу ядрами и организацией флангового огня пушек и ружей, главную кузницу которых им и предстояло прикрывать.

- Гарнизон, равняйсь!.. Смирно!.. Равнение на середину... Государственный флаг княжества Феодоро внести!

- Государственный флаг поднять!

Под звуки марша красное полотнище с диагоналевым сине-белым крестом и двуглавым византийским орлом медленно поднималось по флагштоку, вызывая из памяти Исаака, сдавливающий горло ком воспоминаний.

- Вольно!

- Нарекаю тебя именем княгини Марии, Да здравствует новый город Мариуполь! Ура!

* В 1434 году генуэзцы из нескольких примитивных бомбард за день разрушили башню и часть стены Чембало (Балаклавы).

9 апреля 1466 г.

Исаак был в ярости. Вернувшись из месячного похода по Азовскому морю, в ходе которого был заложен Мариуполь и установлена власть феодоритов в таких торговых факториях генуэзцев как Тана и Матрега*, он обнаружил флаг княжества над дозорной башней Солдайи.

Улыбка с лица князя исчезла после доклада коменданта крепости, баварского капитана-кондотьера Иоганна Пихлера - бывшего в наше время руководителем клуба реконструкторов 'Стрелец'.

- А ты куда смотрел! Реконструктор хренов. В войнушку поиграть захотелось? Ладно этот молокосос Александр, но ты... Дожил до седых ээ... волос и туда же!? Я что приказывал? - Исаак грохнул кулаком по столу. - Блокировать крепость и экономной бомбардировкой принуждать к сдаче. И никаких штурмов, вашу в бога, в душу мать!

Сергей Нефедов, нынешний Пихлер понимал, что возражать начальству бессмысленно. Свою вину он осознавал - как-никак сам был начальником отдела геодезии и картографии. И службу в армии прошел, как полагается - в морской пехоте черноморского флота. В общем, руководить сержант запаса умел, но перед большим начальством пасовал.

Так и в этот раз, когда вернувшийся из Боспора Александр предложил разрушить стену как это было сделано в Кафе, мол сами и сдадутся. Но не тут-то было - малочисленный гарнизон, менее полусотни солдат, включая военную администрацию крепости, уперся рогом и не обращал внимания, ни на какие посулы. Мало того, они поставили небольшую бомбарду прямо напротив бреши, вкопав ее в земляной пол каменного сарая.

И когда феодориты пошли на приступ, жахнули по плотным рядам штурмующих зарядом щебня. Спешенные дворяне-кавалеристы Александра, не смотря на серьезные потери, не дрогнули и стали теснить генуэзцев, отходящих к консульскому замку. Исход боя решил бывший реконструктор. Его люди изнутри открыли ворота и на руках закатили в крепость двенадцатифунтовку, которая одним выстрелом картечи в упор буквально разметала кучку упорствующих латинян.

- Арбалетным болтом ранен Александр, одиннадцать человек убило выстрелом бомбарды, еще двое погибших во время рубки с отступающими генуэзцами - и тоже из арбалетов. Раненых сорок шесть человек, из них тяжелых девять. - Доложил Пихлер.

- Тяжелых... - Исаак поморщился. - Читай калек?

- Шестеро с травматическими ампутациями. Трое с колотыми и рублеными ранами должны выздороветь. Пихлер докладывал четко, по военному.

В целом Исаак испытывал удовлетворение. Уверенность в своих силах и инициатива хороший фундамент, а дисциплину в любом случае придется подтягивать, особенно среди знати. Как-никак махровое средневековье на дворе. Ничего, введем устав, систему воинских званий и продвижения по службе и механизм заработает, никуда не денется.

* Тана - Азов. Матрега - Тамань.

***

31-го марта 1466 года.

Срочное донесение, приложенное к дипломатической корреспонденции Севастиана Бадуарио, венецианского посла при короле венгерском, дожу Венеции о взятии Кафы.

Светлейший Князь, великолепнейший и почтеннейший Государь!

Собственноручным письмом Его Величества Короля, мне повелено Вам донести о только что полученных Им письмах от молдавского Воеводы Стефана, равно и от венгерского посла при этом последнем, Альба-Реал'я, о коем недавно я имел честь донести Вашей Светлости, именно о том, что князь мангупский Исаак сидит сейчас в Кафе, которою он завладел.

К грекам присоединились высшие армянские начальники, а также заальпийцы*. Тогда Латинцы, увидя свое бессилие одним защищаться, сдались на условиях, пока неизвестных. Можно сказать, что Исаак, благодаря армянам, завладел Кафой почти без боя.

Греки могут быть уверены, что посредством обложения они немедленно займут все крепости. Подобно Каффе, многие другие соседние местности, как Готия, Чимбалло, Сольдая, равно и некоторые пункты Цихии и Татарии, изъявят свою покорность и сдадутся на капитуляцию. Да расстроит всемогущий Бог их замысел!

Из Буды, в последний день марта 1466 года, в первом часу ночи.

Севастиан Бадуарио.

* Заальпийцы - скорее всего, имеются в виду наемники швейцарцы.

***

Вместе с приходом весны порты Крыма стали заполняться купеческими кораблями, где их ждали многочисленные сюрпризы, в виде новых товаров, которые превосходили по качеству или цене их аналоги. В продаже появились эксклюзивные зеркала, поражавшие своими размерами и идеальной плоскостью передававшей изображение без искажений пропорции. Прозрачное оконное стекло, которое по размерам и качеству превосходило венецианское, а также очки и такие их разновидности как пенсне и монокли. Помимо этого появились такие местные товары, как писчая бумага, шерстяные ткани и мыло.

Однако самым неожиданным был запрет на вывоз христианских рабов. Мало того все ввозимые рабы объявлялись пленниками с правом выкупа, который можно было отработать в течение семи лет. Запрета на вывоз мусульман и язычников не устанавливалось. Исаак прекрасно понимал, что такой ход должен вызвать гнев у хана крымских татар Хаджи Гирея, но хан был стар и тяжело болен, а его наследники уже готовились к борьбе за власть.

И это был удар не только по татарскому карману, но и по своему собственному, ибо торговля невольниками испокон веков составляла одну из основ крымского бюджета. Отсутствие запрета на торговлю мусульманами и язычниками не сильно спасало положение работорговцев - мусульман в округе было не много. Большая часть кавказских горцев - грузины, аланы, абхазы, черкесы и даже пресловутые чеченцы исповедовали православие, пусть даже деградировавшее до поклонения кресту.

Вместе с тем запрета на ввоз рабов не было. Исаак надеялся, таким образом, на приток рабочих рук, которых уже сейчас чувствовался недостаток. За время отработки, при условии нормального отношения и содержания, многие пленники должны были бы привыкнуть и осесть в Крыму навсегда. Благо таких исторических примеров было более чем достаточно - в исторических документах сохранились истории о том, что во время своих набегов на Крым, казаки освобождали множество рабов, но многие из них уже не хотели возвращаться.

Правила эти, вводить нужно было немедленно - на волне завоеваний, пока новые подданные воспринимают новшества как неизбежное зло, в тоже время намного меньшее, чем пресловутые 'три дня на разграбление'. В качестве компенсации с общинами заключались договора на поставки сырья для вновь построенных мануфактур - ткацкой, бумажной и мыловаренной. Еще новая власть охотно и на хорошее жалование набирала солдат и матросов, обещала много работы каменщикам, кузнецам и другим полезным мастерам. В Кафе, конечно роптали, но до чего-то более серьезного не дошло.

***

Кристофоро Моро - дож Венеции, смотрел на свое отражение в зеркале. Отражение было восхитительным, абсолютный идеал, улучшать который просто некуда. И именно это больше всего раздражало главу богатейшей республики, признанного лидера стекольного и зеркального производства, имя которой стало нарицательным.

Вроде бы только что новости с востока обрадовали дожа - Генуя, давний и непримиримый конкурент, потеряла Кафу и все свои Черноморские колонии. В прочем это рано или поздно должно было произойти - султан не мешал их торговле только потому, что они помогали туркам в войне с Венецией - поставляли необходимые товары, рабов и оружие.

- Франческо, так во сколько ты говоришь тебе обошлось это зеркало? - Невозмутимым голосом осведомился Моро.

- Двести пятьдесят золотых дукатов Ваша светлость. Эту цену я заплатил львовскому купцу в Буде, где исполнял обязанности резидента при посольстве в Венгрии.

- Какие еще новости поведал тебе купец? - Продолжил расспрос дож Венеции.

- Исаак, князь мангупский взял себе герб Палеологов. Его войско сражается под красным флагом с двуглавым орлом. Но есть и отличие - синий Андреевский крест на белом фоне.

- Он претендует на наследие Византии?! - Дож взял с серебряного блюда абрикос, задумчиво прожевал и продолжил мысль. - Смело. Или глупо. Продолжай.

- Купец думает, что Исаак рассчитывает на новый крестовый поход против османов. Всем известно, что папа Пий II активно ищет союзников.

- И он хочет предложить себя в качестве знамени? Хотя после изгнания генуэзцев, если он продолжит в том же духе, это будет не только символ.

- Еще он запретил вывозить из своих портов рабов-христиан, которых он оставляет себе за умеренную плату. - Вкрадчивым голосом доложил дипломат.

Дож встал, подошел к открытому окну, рассматривая проплывающие по каналу гондолы сосредоточенно думал:

Вот так вот запросто разрушить тысячелетнюю естественную привилегию? Ведь это не понравится буквально всем - и татарам, и туркам, и само собой разумеется, генуэзцам. На что же рассчитывает этот Исаак, на возмещение убытков за счет зеркал? На благосклонность этого идеалиста Пия II, или настолько самонадеян, что позволяет себе бросать вызов интересам сильных игроков? Он либо глуп, либо очень, очень умен.

Моро обернулся к почтительно сохранявшему молчание резиденту. - Что еще ты не успел рассказать?

- Ваша светлость, купец поведал, что на рынках Кафы он видел мыло, бумагу и хорошее дешевое сукно местного производства, чего раньше никогда не было. Это не считая зеркал и 'хрустального' стекла.

- Как они взяли Кафу, есть подробности?

- Говорят, что стену города разбили пушками. Испугавшись, армянская община потребовала сдачи, на что консул города немедленно согласился. Теперь этот консул, Георгио Рецци получил от Исаака титул графа Кафского, но городом не владеет, а управляет им от имени князя.

Вот как. - Мысленно усмехнулся дож. - Все-таки он умен этот Исаак - и силу продемонстрировал и противника с потрохами купил. И все эти новые товары. Некстати, очень некстати...

- Франческо, ты должен найти верных людей, которые отправятся в Феодоро и все там хорошенько выведают. Завтра я соберу совет десяти и уверен, что он выделит сумму, требуемую для того, чтобы переманить мастера по зеркалам в Мурано. Но если он не согласится...

- Я ВСЕ понял Ваша светлость, все будет исполнено в точности. - Резидент поклонился.

- Сам же ты направишься в Геную, где будешь подталкивать консулов банка Сан-Джорджо* к снаряжению эскадры, которая должна будет взять Кафу и покарать Исаака. В эскадре должны быть наши люди, которые захватят мастеров-стекольщиков или уничтожат наших конкурентов. Таким образом, руками генуэзцев мы решим наши проблемы. А если у них ничего не получится, то они понесут еще большие финансовые и репутационные потери.

* Банк Сан-Джорджо в данный период являлся владельцем Черноморских колоний.

***

На пыльной площади, напротив восседавшего на белом жеребце Исаака полукругом стояло около четырехсот молодых мужчин. Часть из них были русскими из Московских и Литовских украин, а часть с Кавказа.

- Я князь Феодоро и Готии Исаак. - На старорусском представился князь. - Как православный христианский государь, я не могу допустить, чтобы братьев по вере продали магометанам. Поэтому предлагаю на выбор - те, кто готов вступить в мое войско, должны будут отслужить семь лет за половинное жалованье солдата. - Князь выдержал паузу, чтобы до всех дошел смысл сказанного. - Кто не видит в себе сил быть воином, должен будет отработать семь лет по имеющимся умениям, за еду, одежду и кров.

- Тихо! - Прервал заволновавшуюся толпу, привстав на стременах Исаак. - Завтра каждый из вас должен будет дать ответ о своем выборе.

Конечно же, князь понимал, что далеко не все вчерашние крестьяне и посадские люди захотят стать солдатами, хотя это и означало повышение социального статуса из раба-холопа в закупы. Да еще и оплату, пусть скромную, зато живыми деньгами, которые можно тратить на свое усмотрение или откладывать на будущее. Такой способ вербовки новобранцев не был чем-то из ряда вон выходящим, достаточно вспомнить боевых холопов на Руси. А уж как насильно или обманом набирали солдат в просвещенной Европе...

Программа выкупа рабов-христиан в пользу государства, оказалась не столь обременительна, как казалось ранее. При изучении отчетов по работорговле генуэзской конторы с не итальянским названием 'Туггар аль-Хасс', с огромным удивлением было установлено, что на продажу подготовлено чуть больше трех тысяч человек. Из которых две трети это татары, и лишь третью часть составляли христиане - славяне и кавказцы. И что совершенно неожиданно, дюжина диких язычников финнов.

И тут нечему было удивляться, наибольший приток славянских рабов приходился на тринадцатый век - время завоевательных походов и наибольшего могущества орды. А также шестнадцатый и начало семнадцатого века - время расцвета Крымского ханства под покровительством османов. Именно в эти периоды национальный состав продаваемых в рабство был противоположным и большинство, как раз составляли русские люди.

Чтобы сбить цену, которая составляла в среднем по четыре золотых дуката за голову, Исаак объявил, что готов выкупить эту тысячу христиан, одной партией - оптом, в обмен на изделия собственных мануфактур - сукно, мыло, бумагу и стеклянные изделия. Бартер был вполне обычным делом, на анатолийском рынке за рабов традиционно расплачивались хлопком.

В результате сделки князь полностью обеспечил свои мануфактуры рабочей силой. Девушки стали осваивать ткацкие станки, а мужчины, не владевшие никаким ремеслом и не пожелавшие стать воинами, отправились в Мариуполь добывать уголь и железную руду. В солдаты записались почти двести человек. Им предстояло стать мушкетерами, выучиться на которых было во много раз легче, чем на другие воинские профессии.

* Данные взяты из статьи В.Е. Возгрина 'Рабство в странах Черного моря (Позднее средневековье - Новое время)'.

На небольшой верфи Кафы, где никогда не собирали судов больше четырехсоттонного торгового нефа, творилось небольшое столпотворение. Всюду стоял стук топоров и молотков, шум пил и перебранки рабочих. На стапеле, словно скелет исполинского животного, возвышался набор корпуса будущего фрегата.

Корабельный мастер Сильвестро Мочениго, признанный благонадежным из-за своего происхождения - отец был простым солдатом, а мать коренной жительницей Кафы черкесского происхождения, был в очень больших сомнениях. Да что там в сомнениях, он попросту недоумевал.

Ведь это же не галера! Парусник должен быть 'круглым' - коротким и пузатым с соотношением длины к ширине один к двум с половиной, максимум один к трем. Проверено столетиями! Тогда ему не страшен боковой ветер и крутая волна - не опрокинется. А как поведет себя в шторм этот переросток, с соотношением один к четырем непонятно.

Ладно бы только длина, в этом корабле все было иным - совсем маленький отсек для балласта, который, невиданное дело, должен быть из чугуна! А мачты? Это же уму непостижимо, их планируют сделать составными - нарастить аж двумя стеньгами, обжатыми железными бугелями. Транцевая корма, вместо привычной закругленной, целая палуба, отданная под большие пушки и рулевой механизм с колесообразным штурвалом. Даже якоря и те, не простые, а с качающимися лапами.

Но с другой стороны такого качества чертежей и сложных формул ему еще не доводилось видеть. Его знания, как мастера, использовались только в приемах работы с деревом, запасы которого выгребли подчистую. Лучший крымский дуб, который сушился несколько лет. Хотя и про сушку довелось узнать кое-что новое. Оказывается, что после рубки дерево надо притопить, желательно в проточной воде и оставить там на полгода. Тогда будет меньше трещин после усыхания. После этого торцы замазываются оливковым маслом или смолой и ставятся вертикально на просушку, которая длится до двух лет.

Рачительность нового государя Кафы, граничащая со скупостью, поначалу, тоже удивляла. Князь объявил все леса своей собственностью, за несанкционированную порубку налагались суровые штрафы. Адмирал Аристарх промолвился, что теперь почти весь строевой и корабельный лес будет ввозиться с Кавказа, а на дрова должен идти собираемый на берегу плавник и лесной валежник. Еще в город будут приходить корабли с каменным углем из Мариуполя, который обещали продавать по очень низкой цене, а малоимущим, но добропорядочным горожанам так и вовсе выдавать бесплатно.

Еще Мочениго видел и другие чертежи. Был там чудный корабль - прам, который должны были построить из сырого леса для охраны Боспора Киммерийского*. Прямоугольный, чуть-чуть не квадратный, с плоским дном и двумя артиллерийским палубами, он нес всего одну короткую съемную мачту, целых четыре якоря и сорок четыре тяжелых орудия, за неимоверно толстым бортом. Бриг, по своему строению напоминал фрегат, только был намного легче, нес две мачты и мог использовать весла.

Добил Сильвестро его собственный сын, который испросил у него разрешения пойти на этот фрегат матросом вместе со своими друзьями. Не устоял стервец перед выставленной картиной с изображением мчащегося на полных парусах фрегата и красиво одетых княжеских матросов во множестве встречающихся в портовом городе.

*Боспор Киммерийский - Керченский пролив.

***

Сентябрь 1466 года

- Исаак, этот негодяй Нур Девлет, отправил к Ахмату* посольство за ярлыком на правление! - Щеки Менгли пылали от негодования. - Все за что боролся наш отец пойдет прахом!

- Не иначе как сам дьявол руководит твоим братом. - Мысленно улыбаясь, предположил Исаак. - Это самое настоящее предательство!

- Разве не наш отец дважды громил ханов Большой Орды? - Продолжал распаляться Менгли. - Еще полутора лет не прошло, с тех пор как он разбил Махмуда шедшего на Русь за добычей!

- Твой отец всегда был верен своему слову, Бог тому свидетель! Великий князь Иван не зря заключил с ним военный союз против Большой Орды. - Князь старался быть убедительным.

- Он думает, что Большая Орда за его спиной устрашит нас, а Ахматов ярлык заменит древний обычай Чингиз-хана. Не бывать этому!

- Ты говоришь про то, что наследником отцовского дома должен быть именно младший сын? - Так как сделал Великий хан Чингиз, когда завещал старшим сыновьям все завоеванные улусы, а младшему оставил родовые кочевья и трон? - Проявил осведомленность Исаак.

- Именно! Поэтому прошу тебя, с сегодняшнего дня и впредь, называть меня Менгли Гиреем - в честь моего великого отца!

- Сочту за честь. - Исаак поклонился кивком головы. - У тебя уже есть план как прогнать Нур Девлета и занять Чуфут Кале?

- Бей Ширинского рода Мамак готов поддержать меня. Он обещал привести две тысячи воинов.

- Мамак бей? Ширинский род силен, - князь добавил в голос покровительственные нотки, - ты должен помнить, что они и сами не прочь возглавить ханство.

- Я знаю, еще отец меня предупреждал. Поэтому я хочу заручиться твоей поддержкой. - Менгли Гирей выдержал небольшую паузу и продолжил. - Ведь ты великий воин - перед тобой не устояли стены Кафы!

Исаак взял с серебряного блюда яблоко и очищая его маленьким ножиком думал: Все складывается как нельзя лучше. Мальчишка сам сует голову в петлю. Главное его не вспугнуть.

- Друг мой, - князь вернул яблоко на блюдо, вытер руки и продолжил, - лично я всегда рад оказать тебе услугу. Но мои люди не поймут, за что мы будем сражаться - побед без добычи не бывает.

- И что ты хочешь? - Без промедления спросил Менгли.

- Ты должен отказаться от дани, тогда мы заключим военный союз, и ты всегда сможешь рассчитывать на мои войска и корабли.

- Готовь войска Исаак, я согласен.

* Ахмат - хан Большой Орды с 1460 по 1481г.

***

К осени Исаак был в состоянии выставить полноценную терцию, составленную только из солдат, без привлечения ополченцев во вторые ряды. Размеры её сохранялись прежними - восемьсот пикинёров защищенных кирасами и шлемами-морионами, и восемьсот мушкетёров вооруженных тяжелыми длинноствольными мушкетами калибром в двадцать один миллиметр. Фитильные замки несколько уступали ударно-кремневым 'флинтлокам' в скорострельности, зато давали меньше осечек.

В поход против Нур Девлета отправлялось двенадцать шестифунтовых пушек, которые, наконец-то, были в достатке оснащены ядрами, ближней и дальней картечью из Мариупольского чугуна. Вместе с боеприпасами, из Мариуполя прибыла первая партия чугунных артиллерийских стволов для пушек, мортир и противоштурмовых карронад, предназначенных для вооружения многочисленных крепостей.

В самих крепостях полным ходом шла перестройка башен под эффективное использование не только легких спингард, но и тяжелой артиллерии калибром от двадцати четырех фунтов и более. Карронады устанавливались для фланкирующего огня вдоль стен, а пушки для фронтального - против потенциальных брешь батарей. Также, в планах, была перестройка крепостей под бастионный фронт, путем использования башен в роли своего рода кавальеров-переростков, подпирающих тыл бастионов, и прикрытие стен насыпными равелинами.

Обоз должен был использовать для защиты уже известную в это время тактику построения вагенбурга, путем сковывания повозок цепью. В качестве повозок воспользовались фургонами специальной постройки - с высокими откидными бортами для защиты от стрел. Все обозники, в качестве основного оружия использовали аркебузы, а для усиления огня на часть фургонов установлены легкие двухфунтовые фальконеты на вертлюгах.

В противовес дворянскому конному ополчению, князь взялся создавать регулярные рейтарские двухсотенные эскадроны. Экипировка соответствовала единому образцу и состояла из кирасы с сегментными набедренниками до колен, латной защиты рук, горжета и шлема-бургиньота с козырьком и нащечниками. Вооружались рейтары карабином с ударно-кремневым замком и аналогичными пистолетами, по три штуки на всадника. В качестве холодного оружия каждый рейтар имел палаш.

Для обеспечения кавалерии крупным конским составом, одним из хроновселенцев, еще год назад, был построен конезавод, на котором использовалось искусственное осеменение от имевшихся в небольших количествах настоящих фризских дестрие, арабских и ахалтекинских жеребцов. Но пока полукровки подрастали, приходилось пользоваться низкорослыми татарскими лошадьми.

Наличие под своей рукой горной страны и натуральных готов, сподвигло князя на создание горно-егерского полка, который без особых раздумий назвали Эдельвейсом, благо знаменитый прототип не был замечен в каких либо военных преступлениях, зато отличался стойкостью и выучкой. Основной тактикой егерей должен был быть рассыпной строй, что диктовало вооружение исключительно огнестрельным оружием в виде классической 'Brown Bess' оснащенной штыком и легкой вьючной артиллерией. Также, в планах, было вооружение лучших стрелков нарезными штуцерами под круглую пулю.

К осени был сформирован первый учебный полк будущих ландскнехтов, прообразом которому стал османский корпус янычар. Для комплектования полка скупались малолетние мальчики рабы любых конфессий, которые разбивались на учебные группы по возрастам и обучались воинским наукам. В курс обучения входила стрельба из всех видов огнестрельного оружия, от пистолета до пушки, фехтование, фланкирование, верховая езда, строевая подготовка, фортификация, гребля на шлюпках и плавание. Помимо этого православные священники обучали их начальной грамоте и аккуратно, но неуклонно склоняли к принятию православия мусульман, католиков и даже попадавшихся иногда язычников.