Ведьмы любят Рождество

Виола Редж

Ведьмы любят Рождество

- Сонька! Сонька приехала!

Закадычные подружки Наташка и Валюшка тискали меня по очереди, как будто мы не виделись пару лет, а не две недели назад, в городе, перед Новым годом. Трассу изрядно занесло, ехать пришлось на электричке, а потом идти пешком по сугробам, но… это были свои сугробы, родные. И старое здание станции, выкрашенное в нежно-зеленый цвет, и заснеженная детсадовская площадка, и крошечный магазинчик, и знакомые с детства дома односельчан…

Из магазинчика и вылетели Натка с Валентиной.

- Ты почему не предупредила, поганка бесстыжая?! – наседала Натка, выхватив мою небольшую сумку.

- В самом деле, Сонь, трудно было позвонить? – мягко пожурила интеллигентная Валюшка. – Мы бы хоть дом протопили…

Звонить не было никакого настроения. Четвертое января. Дружеский междусобойчик на работе тридцатого, последние приготовления тридцать первого, веселая компания, шампанское, оливье, танцы и фейерверки до пяти утра. Семейные посиделки с мамой и бабушкой первого вечером. Приглашение в гости от хороших друзей, двух счастливых пар – второго. Третьего утром, проворочавшись полночи, я решила на Рождество уехать в деревню.

- Опа, никак Сонька! А хахаль где?

Из-за гигантского сугроба вывернула злоязыкая Зинка Колобкова.

- И вам здрасьти, теть Зин, - с угрозой поздоровалась с ней Натка.

- Привет, Чувакова, привет, Задорина. Хахаль где твой, Софья, спрашиваю?

- Он у Сонечки Родине служит, - вступила Валюшка.

- На боевом посту, значит, - язвительно продолжила тетка Колобкова. – Застоялси там весь, поди.

- Он летчик, - возмущенно рявкнула Натка.

Пока подружки пререкались с вредной теткой, я усиленно боролась с желанием проклясть ее гадкий язык. Или хоть что-нибудь. Вроде «трехдневной неудачи» или совсем простенькой почесухи… Только перед Рождеством ведьмам колдовать нельзя… Пост.

- С Наступившим вас, Зинаида Петровна.

- Вот и я говорю, Новый год, а ты все одна. Ох, не дожить мне до свадьбы твоей, Софья…

- Не обращай внимания, Соня, - сказала Валентина. – Пошли.

До нашего старого дома на окраине было еще далековато, так что подружки постарались заболтать меня так, чтоб я поскорей забыла про Колобкову.

Впрочем, я забыла про нее сразу же: приятный морозец, отсутствие городской грязи, свежий воздух и самая лучшая в мире компания. Школьные подружки повзрослели, обзавелись мужьями, детьми и хозяйством, но нам по-прежнему было очень хорошо вместе.

- Так, сейчас вещи бросим, отопление включим, и к Валюхе, - Натка еще в школе отличалась прямотой и безапелляционностью суждений.

- Нат, я в лес сходить хотела. И…

- Сходишь, само собой. Сейчас дети у Мишкиной матери, мужики на рыбалке, а теть Света уехала в гости к двоюродной тетке. Баньку протопим, отдохнем, как люди. Ты мартини привезла?

Конечно, привезла. Но пить планировала не раньше шестого.

- Галина Ивановна просила забрать мальчишек не позже восьми, - вступила Валюшка.

На двоих у подружек трое пацанов: Митя – Валюшкин, Колька и Севка – Наткины.

- Да, - задумалась Натка. – Она бабка строгая, может в следующий раз и не взять. Тогда до семи посидим, а банька – завтра.

Спорить с Наткой во время поста – бессмысленно. Украдкой прикоснувшись к стене своего старого дома, я шепнула Домовому, что буду поздно. Агапыч привычно поворчал, но выдал мне старую шубу до пят, пуховый бабушкин платок и валенки.

- Сонька, ты ж не в лес собралась, - возмутилась Натка. – У нас даже улицы чищены, какого тебе валенки?

Ностальгия. А потом – в валенках так тепло и уютно…

К Валюшке мы дошли в рекордные сроки. Бутылка мартини не давала расслабиться.

- Холодец, свининка, картошечка, огурчики, грибочки, капустка, селедочка, - перечисляла хозяйка содержимое своего холодильника. – К мартини сок возьмем или компотик?

Хорошо пошло и то, и другое. Как, впрочем, и картошечка с огурчиками и свининкой. Подружки наперебой рассказывали, как провели новогоднюю ночь. Ёлку наряжали, как всегда, у Наткиных родителей – росла во дворе высоченная сосна, мы ее еще в школе наряжали, в лесу никогда не рубили.

Мишка, муж Натальи, и Валерка, муж Вали, с детства были закадычными друзьями. К утру первого оба были на бровях, но супруги героически терпели – это же Новый год, как-никак. Зато дети были счастливы – им позволили пострелять петардами, пока мамки отвлеклись.

- Когда же ты у нас войдешь в клуб, - со вздохом поинтересовалась Натка. – Сонь, четвертый десяток разменяла, не пора?

Эти разговоры я обычно пресекала без проблем, но сейчас… видимо, мартини оказался забористым.

- Не хочу я, девки, замуж.

- Я, конечно, не Колобкова, но тоже мечтаю на твоей свадьбе погулять, - заявила обычно тактичная Валюха. - И как же твой летчик?

Нет никакого летчика. Слепила в фотошопе красавца, сделала ему страничку Вконтакте, поставила статус – помолвлен с Софьей Анисимовой, вот и все дела.

- Да как же так, Сонь?!

Девчонки были в шоке.

- Неужто – никого?! Сонь, да ты посмотри на себя – ты ж кровь с молоком, глазищи в пол лица, ресницы – всегда завидовала твоим ресницам, взмахнешь – ветер поднимается!

Ну, про ресницы Валька загнула, ветер не от них поднимается, просто когда я силу еще контролировать не умела, она случайно увидела…

- А фигура? А волосы до попы? – подключилась Натка. – Да куда ж все эти брэдпиты смотрят?! Сонька, говори как на духу, совсем никого?!

- Да мужиков-то пруд пруди, - вздохнула я. – Только всем им одно надо. А я хочу… влюбиться хочу, девки, так, как в книжках пишут. Чтоб дух захватывало, и чтоб он любил по-настоящему… Давайте за это и выпьем, - лучше закруглиться с откровениями, и так уже наболтала всякого.

- Давайте, - Валя быстро долила всем мартини. – За то, чтобы всем желаниям – сбыться.

- Всем подружкам – напиться, - попыталась разбавить серьезность момента я.

- А тебе, бестолковой, непременно влюбиться, - закончила Натка.

Мне б в тот момент протрезветь, да граничное условие поставить, но… мартини точно был забористым. Я даже не поняла, что именно сделали мои дорогие подруженьки. Иногда бывает, что человек, обычный, безо всяких ведовских способностей, так сильно чего-то захочет, что… желание срабатывает, как заклятье. Только я осознала это, когда было уже поздно.

В полвосьмого мы, прибрав за собой, вышли на улицу. Мягко искрился снег, крыши домов и ветки деревьев тоже по-особому сияли в свете редких фонарей, а небо было… Странно. Небо было фиолетовым. Не темным, не оттенка порфирового бархата – нет, приглушенно лиловым, будто в черничное варенье добавили густой сметаны.

- Ты точно одна дойдешь? – в который раз спрашивала ответственная Валюшка.

- А то давай с нами! – Натка вполне твердо держалась на ногах, только говорила еще громче обычного.

Я еще раз подтвердила, что дойду, и что завтра мы непременно протопим баньку и посидим с комфортом уже у меня. И тут где-то вдалеке громыхнуло, а потом тьма над лесом расцветилась всеми оттенками красного, желтого и оранжевого.

- Ой, какой фейерверк соседи устроили! – обрадовались девчонки.

Фейерверк. Как бы не пожар! И уж точно жители соседнего Кравца не имели к нему никакого отношения: огонь был магическим. Я протрезвела мгновенно и припустила по улице, не оглядываясь на подружек. Здесь они мне не помощницы.

- Дядько Леший, помоги, дорогу отвори! – рявкнула я прямо с опушки.

Деревья расступились, открывая прямой путь к источнику магических возмущений.

- Скорей, скорей, - подгоняли меня необычайно бодрые для этого времени года кикиморы. – Горим мы, ведьма, горим!

- Что происходит?

- Сама увидишь! Скорей!

Выскочив на поляну, к которой вел меня Леший, я, не успев затормозить, пролетела еще пару метров по инерции. Пока не споткнулась, впечатавшись валенком в какое-то препятствие. Я кувыркнулась, с трудом сгруппировавшись, шуба распахнулась и… рядом со мной кто-то отчетливо проскрежетал зубами.

- Леший?

- Тута мы, - откуда-то сверху ответил Лесной Хозяин. – Хватит с чужаком обжиматься, лес тушить надо!

Я подняла голову – магический огонь исчез, на снегу было несколько подпалин, как следы от потухших костров, горела только высокая ель да пара кустов с другой стороны поляны. А потом почувствовала, что коленка упирается во что-то мягкое.

Он лежал прямо под ногами и снова скрежетал зубами, а шуба накрывала его голову и грудь. От неожиданности я подскочила, а Леший ухватил меня за ворот и поднял на ноги.

- Лес туши! – он угрожающе навис надо мной сучковатыми руками-ветками.

Я быстро взвесила последствия нарушения поста и возможного лесного пожара. Снег поднялся компактной кучкой над горящими деревьями, а в воздухе я его разморозила. Спустя миг повалил пар, раздалось громкое шипенье, и огонь сдался под напором воды.

Кикиморы тут же начали засыпать, а Леший немедленно занялся исправлением оставшегося непорядка во вверенном ему массиве. Ель укоротилась вдвое, но стала нормально-зеленой, а кустарник здорово проредился, но паленые ветки из подлеска исчезли.

А я наконец-то смогла рассмотреть того, кто продолжал лежать посреди поляны. Мама дорогая, такого просто не может быть… С виду – обычный мужчина, но аура слабо светилась мягким золотистым светом, а контуры…

- Подумаешь, дракон, эка невидаль, - проскрипел недовольный Леший. – Сдох бы уж скорей, паразит иномирный, поджигатель зловредный, сам бы ему добавил, да нельзя…

Сдох? Да что он такое несет?! Я бросилась к… до сих пор не верю… дракону и стала прицельно осматривать ауру. Аура истончалась на глазах… В области груди была рваная прореха, и что-то нехорошее с левой ногой.

- Помогай, дядько Леший, - я подсунула руку под спину лежащего… дракона, пытаясь приподнять.

Тяжелый… И горячий даже сквозь одежду.

- Никак ты, Сонька, умом тронулась, - удивился Леший. – Все одно сдохнет, драконы у нас не живут, им тут в магии недостаток.

Значит, для Лесного Хозяина это далеко не первый дракон. Зато для меня…

- Ну вот что, дядько Леший. До Рождества два дня, колдовать мне нельзя. Но лес твой я потушила. Пост нарушила, а потушила. Так уважь ведьму, Лесной Хозяин. Доведи нас до опушки, а уж дальше я сама.

- Вот правду про тебя Болотник баял, ненормальная ты, - ворчал Леший, быстро сооружая санки из сухостоя.

Дракон уже не скрипел зубами, похоже, силы уходили от него с немыслимой скоростью. Причин я пока понять не могла, но надеялась довезти его до дома. А там Агапыч – поможет, подскажет. И мобильник – даст Бог, до своих дозвонюсь.

Санки развалились кучкой хвороста, едва нас вынесло на опушку. Дальше я тащила дракона волоком. Хорошо, что недалеко и под горку. В дом заносил Агапыч – сама бы уже не справилась.

За что люблю старика – сначала поможет, а уж потом выскажется. И сейчас, пока я раздевала бессознательного дракона, он быстро доставал самогон, грел нутряное сало и мельчил в ступке травы, параллельно подавая мне чистые полотенца и горячую воду.

Иномирные одежки под пальцами рассыпались в пыль, я обтирала горячую кожу, залитую черной, местами уже запекшейся, кровью и лихорадочно соображала – как лечить дракона?! Ну, то есть… я всегда думала, что драконы неуязвимы… Нет, конечно, я не знала наверняка, что драконы существуют, но… втайне на это надеялась.

- Это как же ты додумалась-то? В дом чуду-юду притащить? – Агапыч, наконец, закончил с целебной мазью по рецепту прабабки Анисьи.

Осталось зарядить ее магией, а я пока так и не нашла главной причины плачевного состояния «чуды-юды».

- Агапыч, я никак не пойму, что с ним.

- А мне откуда знать? – резонно возразил Домовой. – Уж то дивно, что бабахнуло давненько, а крылатый еще дышит.

- Так они действительно часто к нам попадают?

- Не-е, последний был аккурат при Анисье. Эх, она и убивалась, что не успела с него желание стребовать.

- Какое желание? – спросила я на автомате, продолжая вглядываться в тающую ауру.

- Да какое-какое, предсмертное. Если дракона не бросить одного помирать, он перед смертью обязан одно желание исполнить.

Да почему же все уверены, что дракон умрет?!

- Потому как все они мрут, не климат им у нас. Магии мало, - доходчиво пояснил Агапыч.

- А вернуться в свой мир? – задала я логичный, на мой взгляд, вопрос.

Домовой покрутил сухоньким пальцем у виска.

- Не могут оне, сказал же, магии мало.

Черт! Да что за… засада!

- Агапыч, миленький, ну подскажи хоть что-нибудь!

- Да не-е, - замахал руками Домовой, - ишь чего удумала! Нет, и все тут. И не проси даже! Меня ж потом твои мать с бабкой в порошок сотрут, в овине сгноят и скажут – так и было!

Значит, способ есть.

- Нет! Нет уж боле таких дур, чтоб с чудой-юдой силой делиться… Ой… Я ж не то хотел сказать, Сонечка! Я ж хотел…

Действительно, дура. Надо было самой догадаться! Я положила руку на грудь дракона. Туда, где зияла прореха в ауре. Потихоньку, полегоньку… Силы у меня с избытком, все же пост долгий и строгий, много удалось скопить…

Агапыч затих, как мышь под метлой. Я увлеклась, заворожённо глядя, как дыра в ауре постепенно затягивается. Мы оба вздрогнули, когда дракон глухо застонал. Агапыч подхватился и подал мне фляжку самогона. Я сделала глоток, не чувствуя вкуса, и продолжила отдавать энергию. Когда аура прекратила таять, а все дыры затянулись, я смахнула пот со лба – возле дракона, как возле печки – и снова взялась оттирать кровь с его бледной кожи.

- Ну… Сонька… Ну… Кому скажи – не поверят, - выдохнул Агапыч. – До утра точно дотянет, а там, глядишь, и…

Из длинного узкого пореза поперек ребер продолжала сочиться кровь, я плеснула самогонки (дракон снова застонал) и протянула руку, на которую тут же спланировал хирургический пластырь. Заклеив рану, я перешла к шее – вроде цела, и, отмыв грязь вперемешку с кровью с лица, застыла с полотенцем в руке. Точно таким, только без здорового синяка на левой скуле, был слепленный мной в фотошопе «летчик»!

Агапыч подал мне чистое полотенце, я автоматически стерла последнюю кровь с виска дракона, не отрывая взгляд от его лица.

- Ну, хватит, ишь, засмотрелася, - по-своему понял мое зависание Домовой. – Все оне смазливы, вот, помню, у Груньки чуть с сердцем беда не случилась, когда увидала. Давай на диван его переложим.

Мы переложили дракона на диван. Честно говоря, я опасалась, что он подпалит простыню – такой горячий. Потом решительно набрала номер бабули.

Бабушка выслушала мой сбивчивый рассказ молча.

- Сделанного уж не разделаешь, - голос был строгим. – Завтра приедем с первой электричкой.

Агапыч шумно выдохнул и позвал пить чай.

На кухне было уютно, от запаха трав клонило в сон, но чай был крепким, с собой я привезла горький шоколад, так что довольно скоро возникли вопросы.

- Почему я никогда не слышала про драконов, если прабабка Анисья…

Агапыч шикнул на меня, подавая свежеиспеченные плюшки с корицей:

- Это ты у бабки своей Аглаи Тимофеевны спроси. Вот как заявится с первой электричкой, так и спроси. А мне, Сонечка, и так с завтрева дня на овин переселяться…

Вот заладил про овин. Договорюсь я с бабушкой. А если надо, то и с Овинником договорюсь. Хоть это и совсем неразумный нечистик.

- А кем мне приходилась та Грунька?

Агапыч пошевелил пальцами и сообщил, что ведьма Аграфена была пра-пра-бабкой Анисьи. И предложил дальше считать самостоятельно.

- Она в годах ужо была, сороковник стукнул, сердечко слабенькое, но дракона не бросила, и все исполнилось, как надобно, - Агапыч многозначительно посмотрел на меня, намекая, о чем стоит подумать.

Нет уж. Может, я и ненормальная ведьма, но сделаю все, чтоб дракон выжил. Настоящий дракон! Из другого мира! Интересно, что с ним случилось, почему…

Тут мои раздумья прервал приглушенный стон. Мы с Агапычем подхватились. Он, конечно, все равно попал к дивану первым – Домовой, как-никак. Но и я не оплошала. Прихватила мазь и самогон.

- Ой, Сонька, ежли он мне тут обернется, точно все спалит, камня на камне не оставит, - Агапыч от испуга даже посерел.

Дракон испускал яркий свет – такой же, какой я видела над лесом: все оттенки красного. Мужская фигура, окутанная живым пламенем…

- Думаешь, обернется? – переспросила я, кусая губы.

- Так-то не должон, никто еще не оборачивался… - проскрипел Агапыч, наскоро усиливая свои противопожарные чары.

Перспектива быть погребенной под горящими развалинами не вдохновляла совершенно. Нужен лёд. Или хотя бы снег. Много снега. Агапыч быстро понял мой замысел, почти сразу обеспечив тазиком с небольшим сугробом. Я набирала полные пригоршни снега и кидала на пылающую драконью кожу. Как ни странно, это помогло. Сначала снег просто испарялся, но потом красно-золотое сияние притухло, и я даже рискнула прикоснуться ко лбу дракона. Горячий, по-прежнему горячий, но… как будто… выступил пот, а это… Это же хорошо?

- Хорошо, - согласился Агапыч. – Напоить бы его…

Самогонки я глотнула сама – для храбрости. Потом нашла соломинку и попыталась засунуть ее между сжатых драконьих зубов, уговаривая потерпеть, как ребенка. Он не реагировал. То есть глотать сам не будет… Засада.

Придется использовать запрещенный прием: я зажала его нос. Он дернулся, а я с помощью Агапыча влила в него воду. Дракон рефлекторно сглотнул и закашлялся.

«Смерти моей хочешь?!»

Голос прозвучал в голове, и это был точно не Агапыч.

От неожиданности я подскочила, а дракон… открыл глаза. Мама дорогая, у него и глаза, как у моего «летчика» - серые, чуть в зеленцу, глубокие, как…

- Сонька, в глаза не смотри! – прошипел за спиной Агапыч. – Не смотри, говорю!

«И куда меня занесло?»

Я опустила взгляд – да, так действительно легче, -сосредоточилась и выдала всю известную мне космологическую информацию:

- Галактика Млечный Путь, Солнечная система, планета Земля.

«Это ни о чем не говорит».

- Закрытый мир, - сердито высказался Агапыч. – Немагический. Кладбище для вас, чудо-юдов.

«!%;@#$....»

Слов я не разобрала, но по интонации было понятно – ругается по-своему, по-драконьи.

«Почему я до сих пор жив?»

Я смутилась, но начала отвечать:

- Потому что…

- Силу она тебе отдала, - рявкнул Агапыч. – Ты ей за это не одно желание должон, а…

- Агапыч! Замолчи!

- А что замолчи, он теперь должон…

- Стоп. Давайте разбираться с проблемами по мере их поступления, - я тут ведьма или погулять вышла? – Дракон наш гость, сначала надо убедиться, что его жизни больше ничего не угрожает.

- Сама убеждайся, - Агапыч сделал вид, что обиделся. – А мне его самочуйствие без надобности.

Он гордо промаршировал сквозь стену и исчез.

«У вас всегда так весело?»

- Слушай, дракон, ты только и делаешь, что вопросы задаешь. Я просто хочу знать, что ты в следующий момент снова не потеряешь сознание и не подпалишь мой дом.

«Ты такая милая, Сонья».

- Софья, - поправила я. – От ответа не увиливай.

«А меня зовут Тервейн».

Очень приятно, только почему он не говорит прямо – все в порядке или нет?

«Понимаешь, - голос в голове зазвучал как-то чересчур проникновенно, - я раньше никогда не бывал в закрытых мирах, так что не знаю, как именно должен себя чувствовать. А я правда собирался подпалить твой прелестный домик?»

- Понимаешь, - в унисон ему выдала я, - я раньше с драконами никогда не встречалась, так что точно не знаю. Но было очень на то похоже.

Кстати, пока я старательно не смотрела ему в глаза, дракон без стеснения рассматривал меня и все вокруг.

«Прости меня, милая Сонья, я ведь был без сознания. Видимо, температура повысилась… Вот, и тряпочки подпалил… Исправлю».

Он даже не пошевелился, но все подпалины на простынях исчезли. Кстати, пластырь исчез тоже, и царапина на боку опять закровила.

Я подсела на диван и снова плеснула на нее самогонки. Дракон зашипел, как разъяренный тигр.

- Тихо, тихо, хороший, - бормотала я ласково, как раненому зверю в приюте для бездомных животных.

С какими только ранами не приходилось иметь дело, работая там волонтером, а обезболивать препаратами удавалось только самых тяжелых. Остальных я заговаривала, как сейчас дракона.

«Я дррракон, а не тварюшка неррразумная!»

Вибрирующий рык проникал до костного мозга. Ничего, вот помню, привезли к нам волкодава…

«Отстань, ненормальная, порез неглубокий, сам затянется!»

Ну вот, хоть какая-то информация. А то «прости, милая Сонья, видимо, температура повысилась»! Софья я, ясно?

В голове раздался смешок.

«Остра на язык. И не так глупа, как остальные человечки. Короче, Софья, благодарность моя не знает границ, но в пределах разумного. Ты меня больше не поливаешь этой горючей гадостью, а я… ну, скажем, сниму с тебя проклятье».

Какое еще проклятье? Нет на мне никаких проклятий!!! У меня бабуля – лучший специалист, она бы не пропустила!

«Может, не успела? Свежее проклятье, сегодняшнее».

Это что же получается? Получается, Колобкова даже не сглазы, проклятья вешает?!

«Получается».

- А что за проклятье? – осторожно спросила я.

«Ты только не расстраивайся, - в голосе Тервейна послышалось сочувствие. – Проклята ты на любовь к дракону».

А вот это – полная чушь. Колобкова про драконов и не слышала ни разу, даром, что «Хоббита» даже по телевизору показывали.

«Ну, может, я немного ошибся, прокляли тебя на любовь к первому встречному. А поскольку первый встречный был я, вот и сделал выводы».

А может, ты просто мне нагло врешь? Уж если на то пошло, первым встречным Леший был. И что? Почему же я в него-то не влюбилась?

Голос в голове озабоченно хмыкнул.

«Дело еще серьезней, чем я предполагал. Ты отрицаешь, что влюбилась, а такое проклятье, уже пустившее глубокие корни, снять будет гораздо сложней».

Врет. Ну врет ведь.

«Позволь мне заглянуть в тебя. Обещаю, сделаю все, что смогу».

Заглянуть? Как это?

«Не забивай этим свою прекрасную головку. Я владею особой магией…»

Менталист, что ли? Не-ет, никаких заглядываний, потом, не приведи Господь, у психиатров лечиться!

«Ну, не хочешь, как хочешь. Я – единственный, кто совершенно бескорыстно готов помочь, а ты…»

А, вот теперь понятно. Дашь на дашь. Не так я представляла себе драконов… Но любая форма жизни имеет право…

«Мы – не просто какая-то форма жизни. Мы – любимцы демиургов, и магии в нас больше, чем в…»

Хвастуны вы и вруны. Хоть и магии больше. Кстати, насчет магии.

- Тебе достаточно силы, чтобы вернуться в свой мир? Или дать еще?

Дракон молчал. Я даже испугалась, что ему снова стало хуже. И подняла глаза.

- Ты уникальная, Софья, - вполне внятно и вслух сказал этот льстец. – Умная, добрая, с юмором…

А еще красавица, хоть и не комсомолка. Все это слышала миллион раз.

- Я показал себя с худшей стороны, но ты все равно готова поделиться силой, чтобы я вернулся в свой мир. Это удивительно, понимаешь? И не менее удивительно то, что тебе наплевать на мою внешность. Другие вешались на меня, даже если… Впрочем, пусть у тебя останутся хоть какие-то иллюзии.

Гм… Вот тут зависла я. То есть все это было намеренно…

- С твоей внешностью… так получилось, потому что я слепила в фотошопе себе жениха. По странной случайности это вылитый ты.

- Правда? А что такое фото… чтоп?

Я со вздохом достала мобильник и открыла профиль моего «летчика». Теперь завис дракон.

- Это магия?

- Это технология. У нас мир немагический, не забыл?

- Дрмптлбвррррр! – Тервейн вдруг зарычал и швырнул мой мобильник в стену.

Благо Агапыч не оплошал. Принял мобильник, как футбольный мяч на воротах, высунувшись по пояс из стены.

Я плавно отодвинулась подальше, готовясь к худшему. Дракон волшебным образом отживел, внезапно оказался одетым в свои иномирные одежды и сидящим, будто не он только что изображал умирающего лебедя, раскинувшегося на моих простынях. Но вроде успокоился.

- Пошто техникой дорогой инпортной швыряешьси? – Агапыч аккуратно передал мне айфон.

- Я понял, - сообщил дракон. – Он обвел меня вокруг хвоста, как недолётка!

- Кто? – в два голоса спросили мы с Домовым.

- И она тоже постаралассссь, - прошипел Тервейн, явно не слыша нас.

- Он и она, - пожал плечами Агапыч. – Ты поконхретней! Сородичи твои чуды-юдины?

- Какой же я идиооот, - дракон запустил обе руки в свои роскошные каштановые волосы (как я смогла слепить такого в фотошопе, удивительно).

- Так ты расскажи, легче станет, - с убежденностью сказала я.

Он поднял голову и огляделся, как в первый раз, не узнавая ни меня, ни дом, ни Агапыча. Мне стало так его жалко… Бедняга, один в чужом мире, брошенный помирать, и, похоже, своими же…

- Ты не кручинься, чудо-юдо, сейчас чайку попьем да обсудим, чем горю твоему помочь, - Агапыч у нас всегда за справедливость.

- Он прав, Тервейн, пошли пить чай, - я протянула дракону руку.

Дракон посмотрел на меня донельзя странно – со смесью удивления, непонимания и… как будто, восхищения. Взял мою руку в свои и поцеловал. Это было неожиданно и… очень приятно.

- Спасибо, Софья.

Потом мы пили чай – дракону Агапыч наливал в заварку кипяток – и слушали о непростых взаимоотношениях в семействе Тервейна.

Заправляла всеми делами семьи двоюродная бабка – дама непростая во всех отношениях, начиная с имени – Цхас… или Цкас… как-то там дальше. Имечко из семи слогов, половина шипящих, я не запомнила. Папенька Тервейна приходился ей родным племянником и, как оказалось, весьма плодовитым драконом. Двоюродная бабка Ц. не поленилась и разыскала всех его детишек - трех дочерей и шестерых сыновей.

- Ей, поди, делать больше нечего? – сочувственно поинтересовался Агапыч. – Аль родная кровь для чего-то понадобилась?

- Понадобилась, - с досадой ответил дракон. – Сын у нее пропал.

- Ну а ты-то тут при чем? – удивилась я.

Оказалось, что сын не оставил наследников, и бедная женщина, то есть драконица, решила, что род не должен прерваться. Достойного продолжателя выбирала долго и тщательно, но вдруг, в один прекрасный день, пропала и она.

- Прямо эпидемия какая-то, - пробормотала я под нос.

- А ты, стал быть, из достойных? – Агапыч долил гостю кипятка, пытливо вглядываясь в его лицо.

- Да, - сердясь непонятно на что, буркнул дракон.

- И сколько там еще достойных оказалось? – спросила я, начиная понимать, к чему все идет.

- Двое, - уставясь куда-то в стену, ответил Тервейн.

- И… когда старушонка пропала… - продолжил Агапыч с выжидательной интонацией.

Началась грызня за наследство, тут и гадать не о чем. В этом, уверена, драконы от людей ничем не отличаются. Двое достойных сговорились против третьего – ибо делить наследство пополам куда сподручней.

- Они тебя подставили? Твои братья?

- Брат и сестра, - сквозь зубы выплюнул Тервейн.

- Ужас! – сказали мы с Агапычем в унисон.

- Я идиот, - по-прежнему глядя в стену, продолжил дракон. – Анилайя и Крейдис – от одной матери, как я не заметил, что они сговорились?!

- Немудрено и проглядеть, коль притворялись складно, - возразил Агапыч, надеясь его утешить.

- Это значит, что они сильней меня в ментальной магии, - покачал головой Тервейн.

Да? А телепатией владеет вполне свободно.

- Я просто языка вашего не знал, надо же было как-то общаться, - ответил дракон, опять легко читая мои мысли.

- Таперича знаешь, - постановил Агапыч. – Не так и слаб в энтой своей магии.

Я согласилась. Просто их двое. Тем более родные брат и сестра, понимают друг друга не с полуслова, с полумысли. И двое на одного – несправедливо.

- Наследство-то хоть стоящее, есть смысл бодаться?

Дракон усмехнулся, но невесело.

- Не знаю, как по вашим меркам, двенадцать миров – стоящее наследство?

Сколько?! Двенадцать??? Миров??!

- Так ты, выходит, чудо-юдный прынц?!

- Двоюродный племянник Повелителя, - Тервейн четко прояснил свой статус.

Теперь понятно, откуда у него такие замашки. Стоп, так это у них повелитель пропал? А двоюродная бабка Ц. – вроде королевы-матери из романов Дюма? Ну и дела…

- Ну и что, Сонечка, мы с ним таким будем делать? – прямолинейно спросил Агапыч.

- Да уж требуйте свои желания, - в тон ему ответил дракон.

- И сколько исполнишь?

- А как назад возвернешьси, коль магию на нас потратишь?

Мы с Агапычем задали свои вопросы почти одновременно. Дракон посмотрел на нас, на чайник, снова на стену (кино ему там показывают, что ли?) и опять невесело усмехнулся.

- Крейдис надежно вывел меня из игры. Из немагических миров еще никто не возвращался. Но на два желания меня точно хватит.

- Да может, и ладно? – Агапыч почесал затылок. – Заживешь тут, как кум королю, а захочешь – с Сонькой в город уедешь…

Я внимательно посмотрела на Домового. Что-то хитрит Агапыч. К чему он все это? Сколько мороки - пристраивать дракона в городе, делать ему регистрацию и подыскивать работу. Да и сможет ли принц работать?

Это с одной стороны. А с другой… Непорядок, что там, в двенадцати мирах останутся править беспринципные брат с сестрой. Наверняка исчезновение бабки Ц. – тоже их рук дело! И хорошо, если бедная старушка вообще жива…

- А ты любое желание выполнишь?

- Любое, - тяжело вздохнул Тервейн.

- Любое-прелюбое?

- Да говори уже!

Ладно. Раз любое, то…

- Я желаю, чтобы дракон Тервейн вернулся в свой мир. Это раз. И еще желаю, чтобы его двоюродный дядя, Повелитель Двенадцати миров – нашелся. Это два.

Дракон Тервейн смотрел на меня и, похоже, не верил своим ушам. Повисла пауза, которую прервал Агапыч своим «что, слабо?».

- Софья, ты… всерьез? – спросил Тервейн, отмерев.

- Повторить? – я начала сердиться.

Ну что такого удивительного? Что мне не нужно квартир, мерседесов и шуб? Моя семья не бедствует, я тоже зарабатываю, здоровье, слава Богу, в порядке, а если что – у меня бабуля с мамулей есть, травами да заговорами все вылечат.

- Но ты… но я… Софья, можно я тебя поцелую?!

Тервейн вскочил, сграбастал меня своими ручищами и от всей драконьей души чмокнул в нос. Видимо, соображал он плохо, потому что прижимал все сильнее. А мыслями был уже явно не здесь: такое шальное выражение в глазах бывает только у тех, кто только что сорвал немыслимый куш, переиграв злодейку-судьбу.

Я слабо пискнула – воздуха уже не хватало, он опомнился и ослабил захват.

- Я в долгу перед тобой, Софья.

Это было сказано очень серьезно, но я отмахнулась. Какой долг, много поколений моих прабабок пользовались драконами по своему усмотрению. Вот и я воспользовалась. Раз не климат им у нас, и магии не хватает, пусть возвращается, зря я ему, что ли, силу отдала?

- Ты уникальная, - повторил Тервейн. – А хочешь – со мной?

Куда? В его двенадцать миров, чтоб оказаться там в полном одиночестве среди могучих драконов? Нет, увольте.

- У нас ты узнаешь, какова настоящая магия, - соблазнял дракон. – Увидишь то, чего не видел до тебя никто: наши дворцы и замки, наши горы с высоты драконьего полета, наши…

- Не-не-не, - перебила я. – Не забывай, что я человек. Мне у вас делать нечего.

- У нас тоже люди живут, - уверил он.

- Нет, Тервейн. Не хочу. И… отпусти меня.

Тут дракон вернул свое прежнее выражение лица, считать что-либо с которого было невозможно, и с явной неохотой разомкнул руки.

- Вот ведь хрень какая, мне и подарить-то тебе нечего, - сказал он со вздохом. – Правда, проклятье снял, за это не переживай.

Снял, и замечательно. А еще лучше – что отпустил, а то уже ноги подкашиваются.

- Говорят, у вас, драконов, чешуя особая есть… - с намеком протянул Агапыч.

Тервейн посмотрел непонимающе, потом кивнул, будто что-то вспомнил, и оттяпал столовым ножом клок своих волос. Домовой чуть не затрясся, тут же извлек из своего личного хранилища берестяную шкатулочку и благоговейно положил туда каштановые… вот только что были волосы, а стали – блестящими чешуйками золотистого цвета.

- Ну… пора прощаться, - сказал дракон, подходя к двери.

- Прощевай, чудо-юдный прынц, не поминай лихом, - поклонился Агапыч.

- Счастливого пути, - сказала я.

- И вы… не поминайте лихом, - Тервейн окутался какими-то искрами, и… ничего не произошло.

Он остался стоять у двери, а я спросила – что не так?

- Софья, мне так неловко… Не могла бы ты меня… силы не хватает, нужен твой поцелуй, - признался дракон.

Я со вздохом встала. Ладно, от меня не убудет.

- Не вздумай Соньку с собой утащить! – предупредил Агапыч, вставая рядом.

- Как можно, Дух Дома, мне нужно лишь немного силы, - ответил Тервейн серьезно, глядя при этом на меня.

Я подошла, приподнялась на цыпочки и быстро поцеловала его в губы, твердые и горячие. Сила потекла даже не рекой, горным водопадом. Голова закружилась, я покачнулась, и… дракон исчез, без искр и прочей показухи. Но перед этим сказал: «Я еще вернусь». Или мне послышалось?

*****

Утром меня разбудили мама и бабушка. Оказалось, что уже не утро, я проспала почти до обеда, и Агапыч берег мой покой до последнего.

- Всю силу высосал, ящер иномирный! - всплеснула руками взволнованная мама. – Сонечка, да как же так?!

- Не голоси, - сурово оборвала ее бабушка. – Поможем, чем сможем, только колдовать тебе, внуча, теперь долго не придется.

- Агапыч-то, Агапыч как допустил? – мама, не слушая ее, ощупывала мою голову на предмет повреждений.

Я с трудом пыталась вникнуть в суть их диалога и донести до мамы, что все у меня в порядке.

- Уймись, - повысила голос бабушка. – Соня долг дракону отдала, Агапыч, и хоти он помешать, не смог бы.

Долг? О чем она? Мама на минутку оторвалась от меня и повернулась к бабуле с тем же вопросом. Оказалось, сила у нас, ни больше, ни меньше, прибывала от драконов. Каждая прабабка требовала от умирающего дракона передать ей остатки магии…

- Не кажная, - из стены с ремаркой появился Агапыч.

Мама сердито махнула на него рукой, и Домовой исчез. Выходит, мне пришлось отвечать за долги всего рода… Но я ничуть не жалела, совсем не чувствуя себя слабой или неспособной колдовать. И была уверена, что все сделала правильно.

- Соня все сделала правильно, - подтвердила бабуля. – Жаль, конечно, но время для таких дел всегда неподходящее.

- К добру то или к худу, судить не нам, - прошелестел, едва показавшись, Агапыч.

- В овин! – рявкнула мамуля, и Домовой исчез окончательно. – Вставай, Сонечка, сейчас будем тебя вкусненьким кормить.

Под присмотром мамули и бабули я провела весь день, к подружкам они не отпустили, сказав, что первые сутки без силы – самые опасные. Впрочем, скучать не пришлось – целый день к нам приходили люди, как-то прознавшие, что приехали сама Аглая Тимофеевна с дочкой Ольгой Юрьевной.

Хорошо, что у мамы с собой всегда есть запас нужных трав. Мы с бабушкой варили отвары и мази, едва успевая поворачиваться. А потом настал Сочельник.

Ёлку притащил из леса сосед Семёныч – на радостях, что избавился от застарелого артрита. Гуся – тетя Маша Колотилина, для внука которой мы сделали леденцы от кашля - настоящие. Двух здоровенных сомов принес Иван Степанович, лекарство для него готовила сама мамуля по секретному рецепту. Мелкой рыбешки, яиц и овощей передала с мужем ответственная Валюшка. А трехлитровую банку молока и сливки принесла отважная Натка.

- На Рождество-то Соню к нам отпустите? – робко спросила она мою мамулю.

Мама макнула палец в сливки, удовлетворенно кивнула и ответила:

- Там видно будет.

Натка смиренно попрощалась и ушла, с улицы послав мне смс-ку «Держись». После обеда я предложила повесить на калитку объявление: «Прием закончен», потому как поток односельчан не ослабевал. В ответ мне было сказано вставать к плите. Приготовить рождественскую трапезу с традиционным гусем, заливным из сомятины, пирогами и салатами одной было физически невозможно, поэтому мамуля амнистировала Агапыча.

Домовой заговорщицки подмигнул и прошептал мне:

- Про чешую-то я им ни словечком. Вот, держи! – и сунул в карман домашних джинсиков что-то маленькое и блестящее.

Признаться, я совсем не представляла, что мне делать с чешуей дракона, поэтому просто поблагодарила Агапыча, и мы приступили к готовке. К первой звезде успели даже сделать сочиво и нарядить ёлку.

Потом была Рождественская служба в новой церкви Архангела Михаила, и мы с бабулей и мамулей отстояли ее как положено – до конца. Завидев издали противную Колобкову, я отвернулась и здороваться не стала.

На улице в морозном воздухе искрились снежинки, в черном небе сияли крупные звезды… В городе такого не увидишь… Все казалось ненастоящим, сказочным, будто нарисованным на старой рождественской открытке. И высокие сугробы, и засыпанные снегом крыши домов, и редкие огоньки в окнах тех, кто вернулся со службы раньше нас.

- С Рождеством вас, милые, - сказала бабуля, когда мы дошли до дома.

- А где Агапыч? – спросила я, когда нас никто не встретил. – Вы опять его в овин сослали? Как не стыд…

- Шшшш, Агапыч тоже празднует – со своими, - пояснила мамуля. – Так что мы сейчас чайку с мелиссой, и спать.

Чаек с мелиссой подействовал на меня странно. Заснула я крепко, только сны были… рваными, но очень яркими. То я, как наяву, видела бабулю среди каких-то мужчин, крайне напоминавших персонажей «Властелина колец» и толковавших ей про равновесие. То словно парила над заснеженными пиками гор, ощущая восторг полета. То оказывалась в огромном зале, где по великолепному мозаичному полу скользили в танце пары из строго одетых кавалеров и, в противовес им, кричаще разряженных дам.

Внезапно одна из пар распалась и остановилась, в изумлении глядя на… входившего в зал Тервейна. Он приветственно махнул рукой, и пара снова задвигалась. Правда, как-то механически. Но тут мне показалось, что он заметил меня. Я сразу открыла глаза, пусть не думает, что подглядываю! Наверное, поэтому сон запомнился так точно.

Разумеется, дело было уже к обеду. Бабуля с мамулей накрывали на стол – не на кухне, в главной комнате, старательно шепчась, чтоб не разбудить меня.

- Мама, ты же глава Рода, сделай что-нибудь!

- Все, что смогла – уже сделала, Оль. Не лезь под руку, а то их это равновесие и так в печенках сидит!

- Ну и что, что Сонечка колдовала в пост, она же принца драконьего спасала!

- Учли, что спасала. Но силу она отдала добровольно. Все, Оль, молчи, а то Соньку разбудим.

Все еще под впечатлением сна про Тервейна (остальные, значит, были драконы, а та пара, видимо, те самые Анилайя и Крейдис?) я оделась и вышла. На вопрос про равновесие бабуля тяжело вздохнула: «Разбудили», и отправила меня в сени за заливным.

Я выскочила, даже не набросив теплый платок, но почему-то совсем не почувствовала холода. Из стены высунулся довольный Агапыч и показал большой палец. Спросить, почему он не с нами, не успела – Домовой уже исчез. Негромко звякнул мобильник – наверное, смс от девчонок. Я решила, что посмотрю потом, и, нагрузившись заливным, пошла назад.

Из кухни в главную комнату мимо меня строем летели тарелки, вилки, ложки, стаканы и фужеры. Мамуля режиссировала их полет и приземление, как опытный дирижер, движением одной кисти. Я пропустила последнюю тарелку и поставила заливное на стол.

До сих пор помню, как мама учила меня колдовать. В Рождество, после того, как весь пост я была «хорошей девочкой» и копила силу. Как в первый раз зажгла сама огоньки на елке, как повесила на нее нетающую, но настоящую снежинку, как… ох, как я люблю Рождество!

Из кухни вышла бабуля с графином в одной руке и высокой бутылью домашней настойки в другой. Оказалось, настойка для меня. Мамуля с бабулей поколдовали над ней, и теперь я должна буду пить каждый день по столовой ложке, пока сила полностью не восстановится.

Была в этом какая-то странность. Я совсем не чувствовала себя неспособной к волшбе, о чем и сказала родственницам.

- Мы завтра в зеркало поглядим, духов поспрашиваем, - озабоченно ответила мамуля. – Только не колдуй пока, Сонечка, очень прошу!

Я обещала, что не буду. Потом мы ели рождественского гуся, закусывая кислой капустой с настоящей клюковкой, один салат сменял другой, и вскоре я поняла, что еще немного – и в платье уже не влезу.

Обычно в таких случаях я немножко подправляла размер платья… А сейчас – нельзя. Обидно. Поэтому я встала из-за стола, напомнив, что меня ждут подружки.

Переодеваясь, из кармана джинсов вытащила телефон. К футляру приклеилась драконья чешуйка, и простой кожзам внезапно пошел радужными разводами, материал на ощупь стал более плотным и тяжелым, а чешуйка прочно угнездилась в центре, сверкая как сваровски. Разглядывать было некогда, я просто переложила телефон в сумку и побежала к Натке, пока родственницы не передумали.

За столом, кроме Мишки – мужа – сидели Наткины свекры Галина Ивановна с Петровичем и деверь Никита, ее родители Зоя Васильевна и Николай Григорьевич, а также младший Наткин брат Вовка… Похоже, подружка решила любыми путями устроить мою личную жизнь.

Когда пришли Валентина с Валеркой и его друзьями Федором, Костей и Игорем, которых якобы никак нельзя было бросить одних, я оказалась в настоящей осаде. И сбежала в детскую к мальчишкам.

- Теть Сонь, дай телефон поиграть, - тут же заныл хитрый (весь в мамку) Колян.

Старшему – Севке – отец отдал свой смартфон, а Колька остался без игрушки. Я согласилась – вполне приемлемая плата за политическое убежище. Пацаны тут же установили мне какую-то программу и стали играть вдвоем.

- Какой шикарный чехол, - ахнула вошедшая Натка. – Ты что сидишь, мы тебе там весь цветник жениховский собрали, а…

- У тети Сони уже есть жених, - авторитетно заявил Колька. – Он ей такое красивое поздравление на стене написал, я таких и буков не знаю!

- Не буков, а букв, - автоматически поправила отпрыска Натка. – Дай сюда.

Телефон перекочевал в ее руки, а я поняла, что не всегда имеет смысл надеяться только на магию, надо ставить и физический пароль, а то все, кому не лень, ковыряются в моей переписке. Стоп. В какой переписке, какой жених, что вообще происходит?!

- Слушай, Сонь, правда красиво… Только я тоже таких букв не знаю, - растерянно сказала Натка.

Она отдала телефон, и тут на меня напал столбняк.

Роскошной готической вязью на страничке Контактика была выведена какая-то тарабарщина, которая под моим взглядом мгновенно начала трансформироваться во вполне понятные слова: «Милая Софья, поздравляю с Рождеством, беспокоюсь, как ты. Тервейн». Этого не может быть.

- Жених. Настоящий. Ты зачем нам с Валюхой лапшу на уши вешала?! – возмутилась Натка.

Я проморгалась и увидела совсем другую подпись – Александр Терехов. Тот самый, который придуманный летчик. А с аватарки на меня смотрели глаза дракона.

- Ну что застыла, как неживая! – снова возмутилась Натка. – Ответь ему! Ждет человек, беспокоится! Или я сама отвечу, - решила она, видя, что я не способна к простому набору текста.

Спустя мгновение после отправленного ею «спасибо» телефон буквально взорвался сообщениями.

«Софья, ты отдала мне слишком много силы, я вернулся с таким перевесом в магии, что наши Старейшины хотят сделать меня правителем!»

«Зачем ты это сделала?»

«Как ты себя чувствуешь? Возьми у своего Духа Дома мою чешую, она поможет справиться со слабостью!»

Я смотрела на экран и не верила глазам. Как он может писать из другого мира?!

«Я очень силен теперь – благодаря тебе, Соня».

«И сегодня ваш мир открыт – один раз за время оборота вашей планеты вокруг Светила».

Я подумала и спросила, исполнилось ли второе желание.

«Да, только об этом я говорить не могу. Даже тебе, прости».

А Анилайя и Крейдис?

«Старейшины сослали их за злонамеренные действия. Больше они никому не навредят».

Полностью погрузившись в переписку с драконом, я не заметила, как Натка выгнала из комнаты детей и ушла сама, тихо прикрыв дверь.

Через час мне казалось, что мы знакомы всю жизнь. Я даже рассказала, что видела его во сне. Дракон обрадовался и посоветовал всегда держать под руками его чешую. Тогда мы сможем общаться, даже когда наш мир снова закроется.

Почему-то я совсем не боялась, что Тервейн может воздействовать на меня ментальной магией. То ли сыграла роль привычная форма общения в сети, то ли я действительно чувствовала – он искренне хочет нормальных дружеских отношений.

Мы переписывались почти год. Тервейн исполнял обязанности правителя и постоянно жаловался, что двенадцать миров для него чересчур, и как столько времени справлялся его двоюродный дядюшка? Я, благодаря чешуйкам, которые периодически выдавал мне Агапыч, вообще не почувствовала недостатка в силе, а полностью восстановилась после Пасхи.

Мне очень нравилось наше беспроблемное общение с драконом. Легко рассказывать обо всем, что тревожит или радует, если адресат находится в другом мире, и вы все равно никогда не увидитесь. Это как вымышленный друг, только лучше, потому что он отвечал и давал довольно дельные советы.

Но ближе к новому Новому Году в его сообщениях все чаще стали появляться нервозные нотки. Наконец я спросила прямо – что происходит?

«Меня хотят женить!»

«Я в панике!»

«Софья, выручай!»

Убеждая дракона, что паниковать не стоит, женитьба – это нормально, я ощущала какую-то иррациональную неприязнь к тем, кто решает за Тервейна. С другой стороны, каждый правитель обязан обеспечить стране наследника, а в идеале – и не одного.

«Я не хочу! Пусть дядя возвращается и правит сам!»

«Так ты точно знаешь, где он?»

«Еще бы!»

Дальше Тервейн не удержался и выдал мне самую главную тайну – оказывается, двоюродный дядюшка находится здесь, в нашем закрытом мире, и на самом деле драконы у нас вполне выживают и даже успешно размножаются!

«Помоги мне, Соня! Скажи, что ты моя невеста!»

Кому сказать? Впрочем, почему бы и нет? Странно, но почему-то, приняв решение, я почувствовала мстительную радость от того, что он не достанется какой-то неизвестной драконице.

Тервейн заметно успокоился, пообещав прислать к Рождеству какой-то подарок. А вечером 1-го января мой домашний телефон определил иногородний звонок.

- Софья Вячеславовна? – спросил приятный мужской голос с бархатными интонациями. – Будем знакомы, я – Андрей Андреич, Сашкин дядя.

До меня не дошло. Я вежливо поздравила человека с Новым годом и положила трубку. Телефон зазвонил вновь и, не успела я сказать, что он ошибся номером, как тот же голос, но уже с металлическими нотками, сообщил:

- Софья Вячеславовна, вы не поняли. Я – дядя Александра Терехова. А вы, если не ошибаюсь, его невеста?

После секундного замешательства я подтвердила – да, невеста. Ну, Тервейн, твое счастье, что ты в другом мире!

- Я ему передам, - слегка усмехнулся дядюшка.

Ментальный маг. Самый сильный среди драконов… Я попала…

- Зря вы так думаете, Софья Вячеславовна. Я как раз буду проездом в вашем городе, хотел бы нанести визит вежливости и познакомиться с вашей семьей.

Семья после моего рассказа пребывала в шоке. Мама и бабушка знали о переписке с драконом, но про статус «невесты без места» я им не говорила. Пришлось убеждать всех, что мы справимся. Подумаешь, самый сильный ментальный маг среди драконов. Зато мы – три ведьмы.

- Сонечка, так ведь пост – колдовать нельзя, - в который раз повторяла мама.

- Значит, перезвонишь этому Андрею Андреичу и скажешь, что мы встретим его в деревне. Там Агапыч поможет, - постановила бабуля.

Так что уже второго, к вечеру, мы втроем приехали в Агаповку. Привезли запас продуктов – почему-то все единодушно сочли, что драконы едят много, и лучше заранее подготовиться.

Агапыч разохался, у него, дескать, запасы запасены, погреб забит, и мяса с рыбой в достатке, а Леший грибочков презентовал. И почему это меня не насторожило?

Когда зашла речь о защите наших мыслей от дракона-телепата, Домовой обещал, что не допустит никакой утечки информации.

- Вам только надобно постараться, да принять гостей как подобает, дабы честь свою, потомственных Агаповских ведьм, не уронить. А тебе, Сонечка, чешую драконью от себя убрать.

Мамуля с бабулей прониклись. Варили холодец по семейному рецепту, запекали буженину, коптили кур… А мне пришлось убрать в подпол телефон, сросшийся с чехлом, где до сих пор сверкала та, самая первая чешуйка.

С подружками я увиделась только четвертого в обед, и то по делу – взять продукты. Наткиного молока для выпечки и Валюшкиных соленых огурцов, без которых никак не сделать рыбу по-купечески.

- Сватья приезжают? – как обычно, с плеча рубанула Натка. – Помощь нужна?

Я покачала головой. И откуда только она все знает?

- Так Колобкова от счастья сама не своя. Сбагрим, говорит, наконец-то, Соньку замуж, уже полсела обошла с доброй вестью, - объяснила Валентина.

- Да ненормальная она, - отмахнулась Натка. – Я-то вижу, что всей семьей готовите, не иначе как на свадьбу. В подружки не позовешь – обижусь!

- Никакой свадьбы, - возразила я. – Не собираюсь замуж, и вы обе прекрасно об этом знаете.

- Знаем, ты влюбиться хочешь, - кивнула Валюшка. – Только я прошлое Рождество хорошо помню. Тебе, кроме твоего Терехова, никто не нужен.

- Короче, в подружки не позовешь – я тебя больше не знаю, - постановила Натка, отдавая молоко.

Пришлось объяснять, что заедет дядя «моего Терехова», просто познакомиться, потому как будет тут по своим делам. И что нас предупредили: у него очень хороший аппетит.

- Не, Нат, ну, в самом деле, как они втроем приготовят на целую свадьбу? – вняла моим доводам Валентина. – Готовить на свадьбу нас позвали бы. А раз справляются, значит, действительно одного гостя ждут.

Натка поворчала, но дала себя уговорить.

*****

А гость приехал не один. По заснеженной дороге пятого вечером, разрезая темноту светом мощных фар, подкатил черный внедорожник. Из него выпрыгнула молодая девчонка и затарабанила в ворота.

- Эй, люди! Есть кто живой?

- Ох, грехи наши тяжкие, - простонал Агапыч. – С тремя не справлюсь, ежли дергать будете, - и растворился.

Я вышла первой в надежде, что кто-то просто заблудился снежным вечером на трассе и не туда свернул.

- Сонь, привет, я – Ольга, - первым делом заявила мне девчонка. – Придержим ворота, пусть батяня запаркуется.

Не совсем и девчонка, драконица при ближайшем рассмотрении… Я кивнула, и мы придержали ворота. Внедорожник медленно вполз внутрь и успокоился. Задняя дверь распахнулась, и во двор царственно ступила вторая драконица, не столь молодая, но очень эффектная.

- А это наша с Саньком бабушка, - сообщила Ольга, - вдовствующая Повелительница Цхашнаидерс брез Аркван.

- Признательна тебе, дорогуша, - сказала та самая пропавшая бабка Ц. высоким мелодичным голосом. – Тервейн оправдал все мои ожидания.

Я не поняла, о чем она, но вежливо поздоровалась. Тут подоспели и мама с бабушкой, так что теперь представляла всех я. А потом появился сам Андрей Андреич…

Мы проводили дорогих гостей в дом, причем нам с мамой пришлось спешно выселяться, так как двух лишних комнат у нас не было.

Баньку протапливать не пришлось – драконы справились с разогревом самостоятельно, правда, вдовствующая Повелительница смотрела как-то странно… Зато Ольга была в восторге.

- Это моя старшая дочь, - доверительно сообщил Андрей Андреич. – Совсем ребенок – по нашим меркам.

Сам дядюшка выглядел лет на сорок, не старше, обладал благородной внешностью и сбивающей с ног мужской харизмой. Схожесть с Тервейном была едва заметна, но я улыбнулась одинаковому разрезу глаз и резко очерченным скулам.

Когда гости уселись за стол, я поняла: готовили не зря. Совсем ребенок Ольга мела все подряд, особое внимание уделяя холодцу и рыбе по-купечески.

- Растущий драконий организм, - без стеснения сообщила она. – Ничего не могу с собой поделать, так… ммнямм… вкусно!

Драконья бабушка вела себя как подобает – отщипывала то кусочек курочки, то буженинки, которые пододвигала к ней моя бабуля. Андрей Андреич на аппетит не жаловался, но до старшей дочери ему было далеко – ел, как нормальный мужик, не более того. И беседу застольную вел. Какие, мол, планы на ближайшее будущее, есть ли у невесты особые пожелания к подаркам, и сколько еще времени Сашка и Софья будут тянуть дракона за хвост?

При имени Сашка я каждый раз тормозила, какой Сашка, моего др… друга зовут Тервейн. А наевшаяся наконец-то Ольга отодвинулась от стола и с покровительственными нотками в голосе сказала:

- Батяня, что кругами ходить? Давай уж прямо. Аглая Тимофеевна, Ольга Юрьевна, у вас товар, у нас купец. Сватаем вашу Сонечку за нашего Сашку. Хорошая ведьма, нам подходит. И скорей честным пирком – да за свадебку.

Вот на свадебку я точно не подписывалась!

- А сгодится ли нам ваш жених? Сперва бы посмотреть на него хоть одним глазком, - не растерялась бабуля.

- Да и молода еще Сонечка, - поддержала ее мама, - брак – дело серьезное.

- Согласна с вами, - вздохнула драконья бабушка. – Все время твердила сыну – женись, сначала серьезные дела сделай, а остальное – потом.

- А может, мы саму Софью Вячеславовну послушаем? – вступил дядя-дракон. – Как по-вашему, женитьба – это нормально?

Ну, Тервейн, ну зараза…

- Время позднее, - пришла на выручку мама. – Сонечка ответит вам завтра. А мы… мы сначала хотим познакомиться с женихом.

- Ууу, батяня, все испортил, - расстроенно прошипела Ольга. – Вечно ты меня не слушаешь!

Ночь мы провели в бабулиной спальне. Агапыч, конечно, после того, как драконы уснули, расширил площадь и добавил спальных мест, но нам и так было неплохо: у бабушки был широкий диван и два кресла. А еще требовалось обсудить дальнейшие планы. До Рождества гости вряд ли уедут…

- Меня от этих драконов прям в дрожь бросает, - жаловалась мамуля. – Девчонка-то еще ничего, а вот старшие… Сонечка, как ты с этим Тервейном целый год общалась-то?

- На расстоянии он вполне милый, - сказала я и вдруг почувствовала острую потребность срочно написать дракону о том, как он меня подставил.

Ведь если Агапыч отвлечется, или я выйду за пределы дома, оставшись без его защиты, эти беспардонные телепаты немедленно узнают, что я – никакая не невеста!

- Да пусть об этом у него голова болит, - махнула рукой бабушка. – Но уж больше ты, Соня, в такие авантюры не ввязывайся.

Я согласилась. Сама виновата.

Всю ночь мне снилось, что телефон разрывается от сообщений, что корпус раскалился докрасна, а чешуйка сверкает в ритме пожарной сигнализации. А утром Ольга первым делом спросила:

- Сонь, а что у тебя с телефоном? Сашка беспокоится, почему ты не отвечаешь?

Рядом никого не было, девчонка казалась мне вменяемой, поэтому я спросила прямо:

- А твой какой интерес?

- Ну, понимаешь… Его на мне женить хотели, а я… Сонь, я только на крыло встала, батяня говорит, что мне до брака расти и расти, а там… высокая политика, - она смешно округлила глаза. – Не хочу я замуууж!

Ага. Вот и настоящая невеста.

- А он? Хочет?

- Ну он что, больной? Конечно, нет, - ответила Ольга очень по-человечески.

- Так почему бы вам прямо об этом всем не сказать? Зачем надо было приплетать меня? Обманывать?

- Ой, - девчонка прикрыла рот руками. – Я опять что-то не то ляпнула. Это потому, что есть очень хочетсяяяя!

Пришлось вести ее на кухню и кормить оставшимся холодцом – благо, его сварили в достатке. Потом на завтрак собрались и все остальные. Накрывать пришлось снова в главной комнате, а без магии это совсем не так весело. Андрей Андреич, даже не допив свой чай, принялся изводить меня вопросами о браке – неужели я из тех девиц, которые борются за равноправие полов и отрицают институт семьи?

Я отвечала очень осторожно и обтекаемо, понимая, что меня грубо провоцируют. Но тут не выдержала мамуля. Когда она так сладко улыбалась, мужчинам в ближайшем окружении сильно нездоровилось. В прямом смысле.

- А что думает о браке ваш племянник? И вообще, хотелось бы узнать о нем побольше. Сонечка, доча, убирай со стола, а мы с Андрей Андреичем пока…

- Андрей Андреич на ведьме женат, - выдала вдруг Ольга. – Я все понимаю, Ольга Юрьевна, только на него эти приемы давно не действуют. А про Сашку я вам расскажу, мы с ним похожи очень. Оба росли без отца, оба аферы проворачивали, чтоб выжить. Только он там, магические, а я – тут, обыкновенные.

- Дьер Даназс! – зашипела вдовствующая Повелительница. – Прекрати немедленно, ты опять забыла про манеры!

- То есть ваш Александр – аферист? – шокированно переспросила мама.

- В данный момент он исполняет обязанности Повелителя Двенадцати миров, - харизматично улыбнулся Андрей Андреич. – Мои, уж если на то пошло.

- Дамы, не слушайте мою внучку, - вмешалась бабка Ц. – Тервейн – хороший мальчик, авантюризм в нем от деда, но он прекрасно справляется.

А я во все глаза смотрела на Ольгу. Она… как она росла без отца? Потерялась и самый сильный ментальный маг не смог найти? Или…

- Я местная, - ответила Ольга. – И я не копалась в твоей голове, у тебя просто взгляд был такой… специфический. Я и не знала, что дракон, пока кровь не начала просыпаться. Тогда батяня меня и нашел.

- А Тервейн не знал, что в родстве с семьей Повелителя, - снова вмешалась бабка Ц. – Пока я его не нашла.

- Мило, - поджала губы мама.

В ее глазах читалось, что в такую семью, где то и дело пропадают дети, свою дочь она не отдаст. Бабушка - много повидавший на своем веку настоящий дипломат – улыбнулась всем широкой улыбкой и спросила, все ли сыты. И раз все, то пора убирать со стола и начинать подготовку к Рождеству. И не сходят ли дорогие гости за елкой, пока мы будем готовить праздничный ужин?

Гости восторга не изъявили, но в лес собрались довольно быстро. Бабуля с мамулей проводили взглядами три легко одетых фигуры почти до кромки леса. А я, сердито топнув ногой, спросила:

- Агапыч, и как это понимать?

- Ты об чём, Сонечка? – высунулся из стены Домовой.

Ласковый Агапыч – все равно, что кошка, которая знает, чьё мясо съела. Но я все равно разъяснила ему, «об чём» речь. Я б и Лешего спросила, только в лес гипотетические родственнички ушли. С какой стати нужно было убеждать меня (и Тервейна), что драконы у нас не выживают, когда вот, пожалуйста, три великолепных особи, одна из которых вообще рождена тут, на Земле?!

- У нас, чай, закрытый мир, Сонечка, а не проходной двор для всяких магов да драконов, - ответил Домовой. – Работа у нас такая, вас охранять да чужаков не пущать. Энти залётные, видать, в других воротах объявились, где защита послабже.

- Прости, Агапыч, что бросила тебя одного, - покаялась бабуля. – Вернусь из города, честное слово, вернусь.

Агапыч покачал головой – мол, он не в обиде, а бабуля продолжила, уже обращаясь ко мне:

- Род наш, Соня, тоже не просто так в Агаповке поселился. Кто проходил ворота, тех задерживали мы, ведьмы. За то и позволено было нам забирать силу у чужаков.

Я хлопала глазами, понимая, что ничего не понимаю. За что же я платила, отдавая долги Рода, если брать силу было разрешено?

- Равновесие, - тяжело вздохнуло бабуля. – Межмировое, понимаешь? Где прибавилось, там потом и убавится…

- Кому больше дадено, с того больше и спрос, - высказался Агапыч в своем стиле. – Но ты, Сонечка, не бойся, все хорошо будет.

- Нет, это просто дурдом, - с сердцем заявила мамуля. – Почему я узнаю обо всем только сейчас, когда мою дочь…

- Оля, станешь главой Рода – все знания к тебе перейдут, - оборвала ее бабушка. – А сейчас готовить надо, вон, гости дорогие с ёлкой из леса возвращаются…

Агапыч развил бурную деятельность, так что половина блюд к возвращению драконьего семейства была готова. Ольга повела носом и скорчила просительную гримаску. Пришлось поить и кормить. Относиться к ней, как к невесте Тервейна, становилось все сложней. Мне казалось, что она, несмотря на взрослый вид, действительно ребенок. С каким восторгом дракоша украшала ёлку…

Мы доготавливали уже в сумерках. Ольга крутилась вокруг, умильно заглядывая в глаза, и то мама, то я, то бабуля, не выдержав, давали ей попробовать того или этого…

Потом ее позвал отец, а когда я шла с большой миской сочива накрывать на стол, услышала обрывок фразы Андрея Андреича:

- …с первой звездой, как только откроются врата. Не будем злить Демиургов.

- А ужин? Там все такое вкууусное! – с обидой сказала Ольга.

- Уверяю тебя, дорогуша, еда от шефа лучшего ресторана Двенадцати миров тебе понравится, только помни о манерах, - вступила бабка Ц., когда я уже вошла.

Они что, возвращаются домой?! С одной стороны, я вздохнула с облегчением, с другой… как же отпустить гостей, не покормив? Мамуля с бабулей поддержали меня и выставили на стол все, что готовилось на Рождество. Надо сказать, что и гусь, и пироги, и сытный салат с мясом и грибами, да и все остальное у драконов пошло на ура.

Потом Андрей Андреич, обращаясь почему-то ко мне, сказал, что машина ему понадобится не раньше, чем через год, а все документы в бардачке. Я было попыталась объяснить, что мне его джип ни к чему, но тут он встал со словами «Нам пора».

А дальше все произошло… мгновенно. Вот они были - и вот стоят одни пустые тарелки. Драконы исчезли, не прощаясь. Там, где сидел главный, остались и ключи с брелоком от сигнализации…

Мама и бабушка не сдержали облегченных вздохов, а я… почему-то почувствовала себя обиженной. Им что, трудно было спросить, может, я бы что-то передала в подарок Тервейну? Или просто привет – на словах?

Агапыч достал из подпола телефон, но я не стала его открывать. Потом мы убирали со стола, и бабуля задумчиво обронила:

- Сонь, я бы на твоем месте сходила за документами.

- Завтра отвод глаз накинем, - озабоченно подтвердила мама. – А то приехали гости – и исчезли, а машина осталась. Непорядок.

Я пожала плечами. Ладно, схожу. Мне не трудно. Одевшись потеплее – мороз на Рождество у нас всегда крепкий – я вышла во двор. Джип был не заперт, и я влезла на переднее сиденье с другой стороны от руля. Открыла бардачок, вынула документы – доверенность и страховка на имя… Александра Терехова, дарственная… что все это значит?!

Ветер воронкой закручивал снежинки с крыши, заметал подножку джипа, а я в свете телефонного фонарика смотрела на…

- Соня! Как ты меня напугала! И как я соскучился!

Я едва не подпрыгнула: рядом стоял Тервейн.

- Откуда ты… здесь взялся?!

- Я же обещал тебе подарок.

Он был одет в легкую куртку и узкие джинсы, на ногах – летние мокасины. Замерзнет! Я бросила все бумажки и потащила его в дом. Он смеялся, пытался что-то сказать, но я не слушала.

- Мам, баб, это Тервейн. Тервейн, это мои мама и бабушка. Агапыч, чайку горячего, он с мороза.

- Кто, говоришь? – нехорошо сузила глаза мамуля.

- Здравствуйте, Ольга Юрьевна. Здравствуйте, Аглая Тимофеевна. Я – Терехов. Александр, - вежливо склонил голову Тервейн.

- Так мы из-за него врали трем драконам? – спросила бабуля с явной угрозой.

- Из-за меня, - кивнул Тервейн, принимая у Агапыча большую чашку кипятка. – Кстати, они крайне признательны за гостеприимство и просят прощения за то, что ушли, не попрощавшись.

Я опустила ресницы. Кажется, он опять с легкостью читает мои мысли.

- Сонечка, подай мне скалку, - велела мамуля.

- А может, послушаем парня? – просительно сложив сухонькие ручки, сказал Агапыч.

- Еще слово – и в овин, - цыкнула мамуля. – Скалку!

- Обожди, Оля, - сказала бабуля. – Сначала пусть ответит. Ты зачем пришел, Терехов Александр? Что тебе дома не сиделось, что двенадцатью мирами не правилось?

- Я… к Соне пришел, - с секундной паузой ответил дракон. – Можно мне с ней сначала поговорить?

- Нельзя! – мамуля была настроена очень серьезно.

- А я вам зуб дам. Молочный. Знаете, какая это редкость – драконий молочный зуб? – сказал Тервейн с обезоруживающей улыбкой.

Мама, судя по всему, знала.

- Взятку предлагаешь?! – рявкнула она, а потом добавила: - Давай.

Тервейн отдал мамуле зуб в специальном мешочке, она проверила его на подлинность и успокоилась.

- Я все еще не услышала ответ, - напомнила о себе бабушка.

- Видите ли, Аглая Тимофеевна… - Тервейн смотрел только на меня, хотя отвечал ей. – За то время, что мне пришлось править, я понял – власть меня не интересует.

Да, я помню, он часто жаловался на свое вынужденное повелительство…

- А что интересует? – спросила бабуля. – Аферы?

- Они остались в прошлой жизни. Бабушка Цхашнаидерс выделила мне щедрую долю из семейной сокровищницы, хватит и детям, и внукам.

Бабуля тут же переспросила, для чего он это говорит. Уж не с целью ли похвастаться?

- Я жениться хочу, - просто ответил Тервейн.

- Не хочешь, - возразила я. – Мне Ольга сказала, что не хочет, - родственницам пришлось пояснить.

- На Ольге – не хочу, - подтвердил дракон. – Она маленькая еще, и… я другую люблю.

Он опять смотрел на меня, прямо и открыто, только не улыбался, а я опять отвела взгляд.

- Ах вот как, - сказала бабуля. – Значит, с серьезными намерениями?

Тервейн кивнул. Бабуля с мамулей сделали вид, будто не замечают, как я краснею. Жар заливал щеки, в настолько дурацкую ситуацию мне попадать не доводилось.

- Ну что, Соня, скажешь? – спросил Агапыч. – Плюнешь аль поцелуешь? Решай ужо, а то Рождество скоро…

- Сонь, ну посмотри на меня, - взмолился Тервейн.

Устроил тут спектакль, а я… я его еще жалела!

- Пойдем, Оля, - сказала бабуля. – Пусть сами разбираются.

- Нет, я послушать хочу, как доча его гнать будет в три шеи, - возразила мамуля. – Доча, начинай.

- Мама! Не буду я его гнать! – с сердцем сказала я.

Поняла, что сказала, потом. И как мамуля сыграла, тоже потом поняла.

- Сонечка, так ты согласная, - расплылся в улыбке Агапыч. – Ну, я праздновать, раньше утрева не ждите, - и пропал.

- Соня, это… правда? – тихо спросил Тервейн, подходя ко мне.

Будто он не видит, телепат драконий! Сама не знаю, как так вышло… не иначе, подруженьки нажелали…

- Соня, скажи, - настаивал он.

- Ты же читаешь, - возразила я.

- Нет. Без разрешения - нет.

- А… ты подарок обещал, - ляпнула я первое, что пришло в голову.

- Вот и подарок, - ответил дракон, беря меня за руку.

На ладонь опустилось скромное колечко с ярко сверкнувшим бриллиантом каратов на двадцать…

- А тебе дядя доверенность на машину оставил, - я знала, что тяну время, но…

- Дядя хороший. Не обижайся, просто он по твоему желанию вынужден вернуться, а у него тут семья и мелких трое.

- А Ольга? – ошарашено переспросила я.

- Ольга внебрачная. Как я. Сонь, выйдешь за меня замуж?

В горле застрял ком, но я нашла в себе силы кивнуть. Мамуля и бабуля тихо вышли и прикрыли за собой дверь. Оставшись наедине со своим теперь уже настоящим женихом я спросила только одно:

- Почему Сашка?

- Потому что мое полное имя Ксан Дьерс ал Тервейн, - ответил дракон. – Дядя давно среди людей, он сразу и переделал Ксан Дьерс - Александр. Еще вопросы?

Да у меня их миллион. Где мы будем жить, что он будет делать с машиной, и работа, и регистрация… Но тут его губы приблизились и… стало не до вопросов.

____________________________________________________________________