Ведьма. Взрослые игры

Глава 2

Сама Верховная Северного Ковена, Лара Демидова, почтила Жемчужину своим присутствием. Ох, неспроста…

Рядом, понурив голову, стояла пропажа. Черноволосая ведьмочка в белом платье. Поглядывала на него яростно, но очень коротко. И Ананька вдруг беспокойно засопела и отступила чуть назад. Черт, во что он опять вляпался?

– Приехал несколько дней назад, Лара Демидова. Не ожидал Вас тут встретить.

Проклятье! От досады чуть себе язык не прикусил. Слишком скользкая фразочка. Верховная хромала – наследство от встречи с оборотнями одиночками. Даже ведьмовские притирки не смогли помочь. Наверняка ногу собирали по частям.

– Решила тряхнуть стариной, – женщина царственно улыбнулась. Ничем ее не проймёшь – Верховная до мозга костей. – Вижу, Вы нашли моих беглянок.

Все ясно. Малышка решила совершит акт инициации. А его выбрали в качестве «первопроходца». Неуместная обида кольнула так, что Влад едва рычание удержал. Решила им воспользоваться?! Потрахать в кабинке туалета, а потом за шкирку, и пинка под зад?! Пальцы сами сжались в кулаки, но пришлось выдохнуть, практически заставляя себя думать мозгами, а не попранным «эго».

Он тоже не добрый и пушистый щеночек. Ну потрахал бы ее немного, а потом – адью… Влад ещё раз осмотрел нахохлившуюся малышку, и мысленно отвесил себе затрещину – она же соплячка ещё совсем! Если не инициирована – максимум девятнадцать. А ему – тридцать четвертый год. Разница в тринадцать лет!

А в паху, как на зло, праздник жизни вот-вот начнется. Мать Волчица, совсем она маленькая, такая неискушённая и не тронутая никем… Стоит в своем коротком платье, ноги длиннющие – что называется от ушей и стройные, фигурка аккуратная, совсем девичья, а грудь шикарного третьего размера. Без лифчика… Обозвав себя извращенцем, Влад нечеловеческим усилием воли оторвал взгляд от двух соблазнительных полушарий. Ведьма для инициации выберет кого угодно, но не оборотня. Облом по всем фронтам.

– Да, – прокашлялся он, – видимо нашел. Что ж, в таком случае – прощаюсь.

А уходить не хочется. И ведьмесса опять на него уставилась. Красивое личико… свежее, как лепесток яблони. Мужики наверняка слюнями захлебываются, не смотря на ее возраст, а у него что-то в горле сухо. Язык едва-едва шевелится. И волк всеми лапами упёрся – ворчит недовольно. Вот что четыре месяца к ряду без Стаи провести – совсем взбесился зверь.

– Доброй ночи, Владислав Александрович, – кивнула Верховная. – Анна, так и будешь за блохастого прятаться?

Ах да, вот и ответная шпилька за неосторожную фразу. И вроде все шуткой сказано и к месту, но пронимает что надо. Как братишка с Верховной еще не перегрызся? Руслан на язык такой же острый, наверняка у них не встречи, а сплошное словесное фехтование.

– О, болит-болит, – зафырчала Анька, – вспомни ещё, как я десять лет назад пингвина твоего пингвином называла.

Глаза Лары блеснули темным огнем. Владу оставалось только посочувствовать рыжей – настреляют ей сегодня и за этот вечер, и за будущие выходки авансом.

– Вспомню, милая. Обязательно.

М-да, такой ледяной тон Влад только у Руслана слышал. Братишка мог одним словом не то, что воду в стакане – весь Байкал заморозить. Тяжело вздохнув, юная ведьмесса поплелась к матери.

– Пока, Влад, – буркнула ему, – Кире и ее Шкафу привет. И Милке с ее блохастиком.

К Русу у Аньки было своеобразное отношение. Точила об него язычок, но аккуратно и с уважением – признавала силу Альфы. Брат ее шпильки на тормозах спускал, ведьма им воспринималась вроде глупого щенка. Такая вся ершистая и зубастая, а никакого вреда от нее нет. Забавная даже.

А вот Жанна, сестра Аньки, совсем другой сорт. Хоть и близняшка, но характеры абсолютно разные. Брат это понимал и давил на корню все попытки втереться в доверие. Скорее всего, именно Жанна займет место своей матери, не смотря на кое-какие грешки. Разумеется, в понятии ведьм.

– Давай Анька, – усмехнулся вслед уходящей ведьме, – к попе лед приложить не забудь.

Рыжая фыркнула, а Лара позволила себе чуть изогнуть бровь, молчаливо оценивая шутку. Малышка опять опустила голову, пряча лицо за черными прядями волос. Жаль, хотелось взглянуть напоследок.

– Идем, Даяна.

И трость застучала об асфальт. Влад же пошел обратно к оставленной машине. Хватит с него, нагулялся. Толку хвост пушить – сегодня с жаркой ночью у него облом.

Даяна… Какое имя! Катается по языку сливочной карамелькой, облизывал бы и так и этак. Член шевельнулся, живо откликаясь на образы восемнадцать плюс. Влад с силой потер шею, запрокидывая голову к не по-питерски ясному небу. А у него в новой квартире такая роскошная лоджия… Сегодня он мог бы брать Даяну прямо под звёздами…

– Проклятье! – зашипел, нервно дёргая за ручку авто. – Съездил в клуб, твою мать.

Рев мотора разорвал на части тихий шепот. Рус, до того как свою пару нашел, дурные мысли из головы скоростью выгонял. Прыгал на байк и бездумно колесил по дорогам. Мотоцикла у Влада не было – машины больше любил – но надо попробовать.

***

– Погорячилась я, – буркнула Анька, провожая взглядом мелькнувший мимо них тот самый матово-черный рендж ровер, – у этого писька не с мизинец.

Даяна вся сжалась, почувствовав внимание Верховной. Отвернулась к окну, пряча предательский румянец. А на языке так и вертелось колкое «лично замеры проводила?», и настроение проломило очередное дно.

Владислав Александрович Серов… Вот кто владелец этого дорожного монстра! У оборотней вообще с хозяйством порядок – факт, и этот не исключение… Даяна заерзала, прикусывая нижнюю губу. Это же надо было так опростоволоситься – перед оборотнем задницей крутить! И не просто перед оборотнем, а братом самого Альфы Озерок!

Конечно, она не знала мужчину в лицо. Просто не интересовалась – Руслана Серова и то заметила мельком, по одному из новостных каналов. А ведь они похожи. Только Серов старший выглядел жёстче. Хищное и холодное лицо бизнесмена не смягчали даже чуть отросшие волосы и пушистые, совсем девичьи ресницы. Вся его красотка – она была будто неживая. Кусок острой стали, который обрежет пальцы до костей, стоит лишь чуть прикоснуться. А Влад…

Даяна опять заерзала, кусая губы на сей раз от досады. Не Влад, а Владислав! И пошел он к черту вместе со своим ямочками на щеках! Проклятье! Это просто дурацкие вмятины на плоти, а маячат перед глазами, хоть ты головой о стекло бейся. Серов-младший, в отличие от брата, выглядел живым. И почему-то не шел у нее из головы! Прикосновения его ладоней до сих пор чувствуются так же ярко, как на танцполе. И эти ощущения сплетаются с отрицанием и яростью в огненный жгут, до боли сжимающий грудь.

Как же она ненавидела оборотней! Понимала, что на них с мамой, скорее всего, напали совсем другие – мало ли скачущих по лесам одиночек? Но отторжение фоном ложилось на всех без разбора, и поощряла его многовековая вражда двух народов.

Ведьмы терпеть не могли оборотней за патриархальные замашки и попытки навязать их всем и вся. Оборотням костью в горле стояло свободолюбие ведьм и неизменный матриархат. Средневековье тонуло в крови обоих народов, и только сейчас накал пошел на спад. Этому многим способствовало их разоблачение. Верхушка людей узнала о существовании рядом необычных «соседей», и теперь оборотни и ведьмы заботились о собственном выживании куда больше.

Но стычки случались. И в одной из них погибла Николь – ее мама!

Бегущие за окном огни ночного города опять начали расплываться.

«В Ковенах опаснее, чем тебе кажется, родная, – нежный голос мамы вплетался в тихий шум едущей машины, – вдвоем легче прятаться».

Но полгода назад они не смогли спрятаться достаточно хорошо… Даяна все-таки стащила ненавистный парик и потихоньку выбрала шпильки. На плечи упала густая волна темных локонов. Насыщенно-шоколадный цвет, и только две пряди белые, словно первый снежок. Мама говорила, что плакала от счастья, увидев метку Белой Ведьмы. И Даяна некоторое время даже гордилась столь редким Даром. Шутка ли, больше века не рождалось таких, как она. Но кочевая жизнь быстро выбила из головы ненужную восторженность.

Даяна привычно намотала на палец белоснежную прядь. Никакая краска не возьмет – сколько не пытайся скрыть. Только парики. Десяток в шкафу висит – напоминание о собственном драгоценном проклятии. И еще эта боль в груди… Она тихонько положила руку на ладонь выше солнечного сплетения. Никак не уймется, зараза. Колет, словно на завтрак Даяна не омлет проглотила, а огненного ежа. А ведь могла от него избавиться! Чертов оборотень с его чертовыми милыми ямочками…

Подавив стон ярости и досады, Даяна уткнулась лбом в стекло. Верховная молчала, но тишина была хуже трехэтажного мата. Лара не спустит их выходку так просто… Ну почему именно этой ведьме удалось зацепить мать на крючок? Убедить, что дочери лучше под защитой Северного Ковена? Ложь… Очередная мерзкая ложь, которую Даяна раскусила слишком поздно.

Авто мчало их сквозь ночной Питер в Зеленгорск – небольшой коттеджный поселок. Не слишком блестящий на вид и довольно тихий, но именно в нем располагалась резиденция Северных. В отличие от оборотней ведьмы предпочитали селиться подальше друг от друга, собираясь лишь по необходимости. Только несколько особенно близких подруг, читай – конкуренток, проживали рядом с Верховной и ее дочерями.

И они уже ждали беглянку. Авто не успело затормозить перед коваными воротами, а свет фар выхватил две высокие тени.

– Наслаждались видами ночного Питера? – каркающий, на самом деле ведьмовской голос принадлежал Силин, самой старой и въедливой ведьме в Ковене.

Ингрид, стоявшая рядом, молчала. Но Даяна чувствовала ее улыбку. Ядовитую, как самая крепкая настойка белладонны.

– Не довелось, – сухо обрубила Лара, но ее оппонентки даже не шелохнулись – ведьм не отпугнуть одной лишь холодной интонацией.

– Ай-ай-ай, – оскалилась Силин. Настоящая Баба Яга – разве только клыка не хватает. – Только боюсь, это была последняя прогулка. От Южного Ковена поступило уведомление. Встреча с Вяземским назначена на текущее новолуние.

Даяна прикусила губу так, что рот наполнился кровью. И второй раз за эти сутки из глаз потекли слезы.