Сенсеры. В забвении

Глава 1

Стук каблуков эхом разлетался по коридору. Эллен торопилась, на ходу застегивала кнопки на кожаной куртке – бордовой, под цвет новой машины. Взгляд то и дело убегал на новые сапожки в тон.

Дядя спокойно сказал: "Пожалуйста, дорогая. Я рад, что ты довольна".

Наверное, он просто не видел, какую потерю понесла элитовская казна. Впрочем, для его благосостояния эта сумма – мелочь.

Парень у выхода улыбнулся и открыл дверь.

– Хорошего дня, Эллен, – пожелал он.

– Спасибо.

Она честно попыталась вспомнить, как его зовут, но безуспешно. Весь состав Института не упомнишь. Да и зачем?

Эллен сбежала по ступеням и быстро пошла к стоянке.

Погода для ноября стояла аномально теплая, снега не было, но Эллен все равно мерзла. Она потянула ниже короткое платье и мысленно выругалась на Лесю. "Красота требует глобальных жертв", твердила подруга. После нескольких шагов платье удрало обратно, и Эллен цокнула.

"Красота требует глобальных нервов!"

Она начала рыться в сумке. Откопать ключи от своей "кровавой малышки" среди жизненно необходимых вещей – задача не из легких.

Раздался телефонный звонок, и Эллен вздрогнула. Она достала айфон.

– Лесь, я скоро буду!

– Ты, копуша, я тут полчаса торчу! Где ты?

– Э-э-м, выезжаю.

– Издеваешься?! Ты же только выезжать час будешь!

– Я не могла отвязаться от англичанки, – оправдалась Эллен.

– Ладно, давай шустрей, я жду.

Писк сигнализации поприветствовал хозяйку. Эллен открыла дверь и уселась в чистейший, пахнущий новизной салон. Руки на руль. Вдох-выдох.

Виктор был против того, чтобы Эллен водила сама, а она не хотела, чтобы рядом ошивались охранники и водитель. Разногласия разрешились, когда Эллен наглядно проявила недовольство. Дядя выделил ей самых крепких парней, а она расшвыряла их в разные стороны, словно кегли. Виктор сдался. Месяц обучения вождению – и новенькая «ауди» у Эллен в кармане. После Бала Наследников Виктор обещал подарить машину солиднее.

Первым делом Эллен пристегнулась. Она понимала, что плохо водит, поэтому страховалась максимально. Леся регулярно подшучивала над ее осторожностью.

Машина еле слышно загудела. Эллен без труда выехала с полупустой парковки. Охрана у пропускного пункта с неохотой зашевелилась.

– Ленивые задницы, – буркнула Эллен и для верности пару раз посигналила.

Казалось, ворота будут открываться вечность.

На прямой дороге, что тянулась от элитовского Института к черте города, она чуть прибавила скорость, но сильно разгоняться не стала. Впереди поджидал нелюбимый перекресток.

Обычно Эллен до последнего ждала подходящий момент, чтобы вырулить на главную улицу и влиться в поток. Сегодня ей было некогда. Остановившись, она сосредоточилась.

Секунда, две, три…

Машины затормозили, невзирая на зеленый свет. Движение замерло. С конца образовавшейся пробки послышались сигналы.

Эллен, довольная собой, выехала на главную.

Зал, где они с Лесей брали уроки самообороны, находился недалеко. Коварных участков на пути больше не было, поэтому Эллен расслабилась и потянулась к магнитоле – сделать музыку громче. Отведя взгляд от дороги, она не заметила, как мимо юркнул мотоциклист. Увидела его, когда тот оказался в метре от капота.

– Идиот! – Эллен испуганно ударила по сигналу.

Мотоциклист обернулся. Судя по фигуре и одежде, это был молодой человек.

– Вперед смотри, придурок!

Сердце Эллен бешено колотилось о грудную клетку.

Мотоциклист вильнул влево и, прибавив газу, умчался вперед. Эллен облегченно выдохнула. Таких лихачей на дороге она опасалась больше всего.

***

Леся не упустила возможность поворчать, пока Эллен переодевалась к тренировке.

– Какой из тебя выйдет лидер, если ты будешь всегда опаздывать?

– Ой, только нравоучений мне сейчас не хватало. Я не виновата, что дядя нагрузил на меня все и сразу.

– Он предлагал тебе проводить занятия в Институте.

– Вот спасибо. Мне эта клетка уже вот тут сидит. – Эллен постучала по шее. – Школьная программа, три языка, занятия со способностями… могу я хотя бы спортзал посещать общественный, а не личный?

– Можешь, можешь, шевели попой, – задорно ответила Леся.

Эллен улыбнулась подруге.

Они много времени проводили вместе. Леся спасла ее. Вытащила из глубокой депрессии, помогла прийти в себя после смерти папы.

Эллен не помнила первые месяцы после аварии. Все было как в тумане: обрывки фраз, размытые образы. Лето прошло мимо, решило не задерживаться в памяти и не оставлять следы жутких страданий. Хоть последние годы Эллен и не ладила с отцом, его потеря стала для нее трагедией.

Если бы не поддержка дяди…

Сначала умерла мама.

Ее прыжок с моста Эллен помнила так четко, будто все произошло вчера. И ей часто снился один и тот же мучительный сон…

…Мама стоит на ограде набережной, расставив руки в стороны. Эллен знает, что она должна кинуться в реку, поэтому с ужасом ждет следующей секунды. Мама не прыгает. Ожидание становится невыносимым. Эллен плачет, но не может сдвинуться с места, чтобы схватить ее за руку и остановить. Проходит минута за минутой, но мама не шевелится. Только когда Эллен начинает кричать: «Почему ты не прыгаешь?!», она оборачивается и улыбается…

После умер папа.

Он не справился с горем. Стал много пить, иногда поднимал руку на Эллен. Она надеялась, что рано или поздно он найдет в себе силы начать жить заново. Не нашел. И разбился, уснув за рулем во время очередного запоя.

Эллен вздохнула. Хорошо, что у нее остался дядя. Он забрал ее к себе. Открыл тайну, которую скрывала мама, и Эллен попала в новый удивительный мир, полный чудес и возможностей. Она начала жизнь с чистого листа.

Правда, лист с невероятной скоростью заполнялся красками. В следующем году Эллен предстояло выступить на Балу Наследников. К подготовке "будущего лидера" Виктор подошел с фанатичной основательностью. Каждый день был расписан по часам.

– Эллен! – прогремел голос инструктора. – Ты опять витаешь в облаках.

– Да бью я, бью. – Она посильнее ударила по груше.

– Если ты так будешь отбиваться от обидчиков, то они упадут от смеха, а не от твоего удара.

Леся звонко рассмеялась, Эллен закатила глаза.

Ей не нравилось бессмысленно колотить боксерскую грушу, махать ногами и заваливать на маты мужиков раза в два больше нее. Да не очень-то и получалось.

Это все дядина предосторожность. Видите ли, перед Балом Наследников надо быть начеку, всякое может случиться! Он считал, что всеобщее сплочение международных «Элит» – лишь показуха. Устранение конкурентов – дело обычное. Везде и всегда.

"Не хочешь охрану – учись защищаться сама, без способностей". Карты биты, крыть нечем. Уж лучше час занятий, чем круглосуточная охрана.

Виктор был строг. Леся чуть ли сознание не теряла, если Эллен спорила с ним в ее присутствии. Все его боялись. Да и ее порой в дрожь бросало от одного его взгляда, но она знала: дядя ее любит, а потому они найдут компромисс в любой ситуации.

Однако Эллен понимала, что Виктор просто так не спустит с нее глаз. Она чувствовала слежку. Пусть так, только бы не видеть и не слышать охранников! Главное, чтобы они больше не стояли над душой в магазине нижнего белья!

***

После занятий девушки чуть ли ни выползали из зала.

– Ты поведешь? – спросила Эллен.

– Конечно, мне моя жизнь еще дорога.

Леся ловко поймала брошенные ей ключи.

В своем истинном обличии, без броского макияжа и яркого парика, она напоминала озорного зайчика. Увидеть ее такой – настоящей – можно было только в спортзале. Там она собирала короткие русые волосы в забавный торчащий хвостик и давала отдохнуть бледно-голубым глазам от линз. Леся не любила свою блеклую внешность, поэтому разукрашивала ее каждый день во все цвета радуги.

– Надо было переодеться. Мы же хотели зайти в новый бутик, – сказала Эллен, расчесываясь.

Несколько месяцев назад она подстриглась. Думала, сэкономит время на укладке. Оказалось, с каре возни еще больше. Эллен скучала по своим густым локонам, зато новый цвет – черный – ее очень даже устраивал.

– Ой, да пофиг, так зайдем, – ответила Леся и посигналила нерасторопному водителю. – Мне кажется, надо бросать затею с поиском платья. Проще сшить на заказ.

– Сшить на заказ – это одеть меня в платье, которое выберет дядя, а по магазинам он, слава богу, со мной не ходит.

– У твоего дяди шикарный вкус, к тому же это его праздник.

Через три недели Виктору исполнялось сорок пять лет. Событие решили отметить с мировым размахом. В преддверии Бала Наследников это очень выгодно. В неофициальной обстановке можно выведать много полезной информации у будущих соперников.

Когда Леся припарковалась у магазина одежды, Эллен накинула куртку и взяла сумку. Со спортивным комплектом они смотрелись безвкусно, но у подруги Эллен научилась главному: забивать на чье-либо мнение, делать так, как комфортно тебе.

Если это, конечно, не мнение Туманова Виктора Романовича.

Продавщицы встретили девушек добрым приветствием, но одарили снисходительными и оценивающими взглядами. Эллен почувствовала себя неловко, а вот Лесе было все нипочем. Она закрутилась около вешалок и манекенов с нарядами. Каждый норовила пощупать, рассмотреть со всех сторон.

– Смотри, какая прелесть. – Леся продемонстрировала серебристое облегающее платье с обеих сторон.

– Спина вся открыта, – возмутилась Эллен.

– Самое то! Секси. Примерь, тебе точно пойдет.

Одна из продавщиц следовала за ними по пятам и не спускала с них глаз.

– Боюсь, оно вам не по карману, – сказала она, кисло улыбнувшись.

Эллен открыла рот от удивления. Видимо, красивую куклу в магазин поставили, а инструкцию, как общаться с клиентами, в тупую головушку загрузить забыли.

– А вы заглядывали ко мне в карман? – Эллен вскипела в секунду.

Леся схватила ее за руку, оттащила от продавщицы и ехидно пояснила:

– У нас достаточно денег, чтобы скупить все это шмотье по таким скромненьким ценам, – и шепнула Эллен: – Остынь, сейчас же.

Леся знала ее, как никто другой. Понимала ее настроение с полувзгляда, полуслова.

Продавщица выдавила улыбку, небрежно извинилась.

Эллен сдерживалась из последних сил, чтобы не проучить языкастую барышню.

– Можешь заставить ее подарить тебе это платье, только не выкидывай ничего. Тут шмотки прикольные, я бы сюда вернулась.

Эллен успокоилась и даже примерила выбранное подругой платье. Расплачиваясь на кассе картой, на которой денег было на десяток таких магазинов, Эллен наблюдала за нахалкой. Та не смотрела на нее. Ее напарница упаковывала покупки, мило улыбалась, толкала правильные речи с фальшивой доброжелательностью. Эллен чувствовала зависть обеих.

Будь они сенсерами, она бы вытянула из них энергии, чтобы дамочки до конца рабочего дня на ногах стоять не смогли. Однако потоки не откликнулись. Обычные людишки.

Уходя, Эллен поймала взгляд наглой девицы, и он взбесил ее с новой силой. Леся вела ее под руку к выходу, не переставая что-то говорить, но мысли Эллен были заняты другим.

Сзади раздался крик.

Леся обернулась. Сначала на ее лице отразился испуг, затем – осознание. Эллен не сдержала усмешку. Подруга крепче вцепилась в ее руку и потянула на улицу.

– Ненормальная, – зашипела она, закрыв дверь, – у нее кровь на лице, что ты сделала?

– Укоротила язык, он был длинным, – безразлично отмахнулась Эллен.

– В своем уме?!

– Ничего страшного, царапнула ножницами кончик, подумаешь. Будет знать, как открывать рот, где не надо.

– Я чокнусь, пока твоя припадочная фаза закончится. Что ж ты такая нетерпимая, – бурчала Леся.

– Холодно, пойдем уже!

Эллен развернулась к машине, но почувствовала рывок за сумку. Думала, Леся хочет остановить ее, но сумка неожиданно соскользнула с руки.

Ловкий воришка удирал вместе с добычей.

– Эй!

"Вот это ты встрял!" – предвкушая очередное развлечение, Эллен бросила вслед глупцу повальную мысль. Он не остановился.

– Зачем ты меня блокируешь?! – крикнула она Лесе.

– Это не я!

Разбираться времени не было. Девушки помчались за вором. Если догонят, то вдвоем они ему и без способностей накостыляют. Леся кричала стандартное «держите вора», люди вокруг стандартно ничего не предпринимали.

Парень свернул за угол. Девушки метнулись за ним, но воришки и след простыл. Зато сумка валялась на асфальте.

Эллен подняла ее, отряхнула. Замок был открыт.

– Проверь, может, он не успел ее опустошить, – подсказала Леся.

Присев у стены на корточки, Эллен осмотрела содержимое.

– Телефон, кошелек на месте, да вроде все тут. Ну, уж кражу сигарет я переживу, – хихикнула Эллен и облегченно выдохнула. – Ну и денек.

– Да уж. Надо бы сходить в клуб, расслабиться. – Леся протянула руку и рывком помогла Эллен подняться. Они быстро зашагали обратно.

– Дядя запретил.

– И часто ты делаешь так, как он говорит? Давай оторвемся, пока твой благоверный не вернулся.

– Не начинай опять, – дрожа от холода, огрызнулась Эллен.

– Я и не заканчивала. Не понимаю, что ты в нем нашла. Кроме красивых глаз там ничего хорошего. Когда он прилетает, кстати?

– Завтра должен.

– Тем более пойдем! Мы всю неделю пахали как проклятые, я хочу расслабиться.

– Я знаю, чего ты хочешь, старая развратница, – захохотала Эллен, и Леся подхватила ее смех. – Кстати, что с блокировкой? Я не поняла.

– Да не блокировала я тебя. Я сама наткнулась на стену.

Эллен огляделась. Даже если охрана ошивается рядом, зачем им блокировать их с Лесей?

«Наверное, видели выходку в магазине. Да, логично. Подстраховка. Тогда почему никто не остановил вора?»

– Черт-те что, – буркнула Эллен, забираясь в тепленький салон.

***

Леся притормозила у дома, в котором Эллен получила еще один подарок от дяди: двухуровневую квартиру на вершине новостройки. До Института отсюда недалеко, поэтому район смело можно было считать элитовским – сенсеров здесь хоть отбавляй.

– Ладно, давай в клуб, пока дядя в отъезде, – все же согласилась Эллен.

– Супер! Вечером буду, – кинула Леся и умчала на «кровавой малышке» к себе.

Виктор улетел во Францию по каким-то важным делам, в которые Эллен он не посвящал. Говорил, со временем она вникнет в суть, а пока все, что ее должно заботить – подготовка к Балу. Да и интереса у нее к глобальным проблемам «Элиты» не было. Однажды она слышала обрывок разговора дяди с каким-то высокопоставленным лицом. Слова «оружие», «таможня» и «ликвидация» вызвали не самые хорошие ассоциации, поэтому Эллен старалась держаться от элитовских забот подальше.

Ей хотелось жить в свое удовольствие, пока есть возможность. Виктор не переставал твердить: «Настанет время, и ты станешь во главе "Элиты"».

От такой ответственности Эллен передергивало.

Она уважала дядю за твердость характера, преданность делу и умение все держать под контролем. Виктор верил, что однажды и Эллен станет достойным лидером.

– У тебя есть то, чего не было у меня, – говорил он, – вера наставника. Твой дед не верил в меня. Он никогда не стеснялся в выражениях, говорил: слабаку не место на вершине, ты не сможешь, тебе не хватит духа, ты лишь опозоришь меня, и все. Я не собирался ему уступать. Теперь мне кажется, это был его подход: задеть мое самолюбие, тем самым по-отцовски толкнуть на ступень выше. Он знал, насколько я упрям, поэтому никогда не показывал одобрение или гордость. Его безразличие и унижения делали меня сильнее, но я ненавидел отца всем сердцем. Я не хочу, чтобы ты ненавидела меня. Не хочу быть с тобой жестким. И не хочу скрывать гордость за тебя. Мы пойдем другим путем: рука об руку. Главное – не разочаровывай меня. Никогда не смей меня разочаровывать.

Эллен стремилась быть решительной, властной, знающей себе цену и понимающей, где ее место в мире сенсеров. Виктор был за это благодарен и несказанно щедр.

Войдя в квартиру, она поставила сумку на тумбу, разулась, повесила куртку и направилась к южным окнам. Распахнула фиолетовые шторы. Огромная гостиная, совмещенная с кухней, заполнилась светом. На тридцать пятом этаже его было предостаточно. Казалось, облака вот-вот оторвутся от неба и запрыгнут прямо в квартиру. Отсюда открывался потрясающий вид на Неву и город.

В Институте Эллен не чувствовала столько свободы. Там ее не покидало ощущение тюремного заключения из-за решеток на окнах и напряженной атмосферы рабочих этажей. На вершине небоскреба Эллен чувствовала себя птицей.

Она подошла к западным окнам квартиры, раздвинула шторы. Взгляд невольно скользнул на крышу соседнего отсека новостройки.

Ухмыльнувшись, Эллен отвернулась.

«Еще не время».

***

Она была готова к назначенному сроку. Леся не оценила скромный макияж, заставила выделить глаза темными тенями. Короткая юбка, блузка и сапожки без труда прошли аттестацию.

Ключи от «кровавой малышки» Леся вернула, вызвали такси. Выпив, Эллен не садилась за руль, а подруга обычно покидала заведение не с ней.

Приходя в клуб, Леся превращалась в аморальную девицу. Эллен забавляло ее развратное безумство, но развлекаться подобным образом у нее желания не возникало. Несколько коктейлей, танцы до упада – все, на что способна Эллен. После веселья – в такси и домой, в свою кроватку. Леся заканчивала вечер непременно в чужой постели. Эллен ее не осуждала. Подруге скоро двадцать, постоянного парня у нее нет. Она хотела фальшивой любви на одну ночь. Ее право.

Пару раз Эллен пыталась выяснить, откуда у Леси боязнь серьезных отношений, но она менялась в лице, уходила от разговора. Наверняка дело в однажды разбитом сердце. Девушки не рождаются бесчувственными стервами, такими их делает жизнь и мужчины. Эллен ждала, когда подруга захочет открыть тайну и имя того, кто причинил ей боль.

Веселье началось еще в такси. Леся обладала безразмерным запасом позитива и заражала им окружающих. Водитель улыбался всю дорогу, пританцовывал плечами. Возможно, Леся заставляла его. Эллен ленилась уточнять.

На входе в клуб стоял знакомый им охранник, Андрей. Подруги прозвали его Шкафом, потому что своей необъятной широтой он закрывал весь проход. Мускулы мужчины нагоняли страх на посетителей, даже будучи спрятанными под одеждой.

Эллен его не боялась.

– Привет, Шкафчик. – Она похлопала его по каменной груди.

Громадная лапища неожиданно преградила путь вместо того, чтобы открыть дверь.

– Виктор Романович запретил тебя пропускать.

Эллен с удивлением посмотрела на Лесю. Подруга пожала плечами.

Отступать, естественно, Эллен не собиралась.

– Шкафчик, а ты не докладывай, – кокетливо сказала она и попыталась опустить мускулистый шлагбаум. Безуспешно.

– Он потом узнает и скальп с меня снимет.

– Если не пропустишь, его сниму я, – разозлилась Эллен. – Прямо сейчас, и «потом» ждать не надо. Я хочу танцевать, не порть мне настроение.

Мужчина забегал взглядом по толпе, ожидающей очереди. Эллен читала в его глазах растерянность и дискомфорт. Еще бы! Какая-то малявка угрожает, а он ничего не может ответить и предпринять.

– Ну так что? – добрее спросила Эллен. – Если дядя узнает, я честно признаюсь, что угрожала тебе. Договорились?

Шкаф кивнул, опустил руку и открыл дверь. Подруги довольно захихикали.

Отдав верхнюю одежду в гардероб, они в нетерпении юркнули в зал.

Музыка мгновенно завладела каждой клеточкой тела. Эллен в танце пробиралась сквозь толпу за подругой, чей образ сегодня был особенно ярок: все красное! Даже глаза.

– Только давай сначала выпьем, – предложила Леся, обернувшись.

– Я хочу танцев-а-а-а-ть, – прокричала в ответ Эллен. – Закажу сюда.

Она потянула к себе первого попавшегося парня.

– Принеси нам выпить, – попросила его.

Эллен никогда не включала чувствование сразу. Ей нравилось смотреть на реакцию. Варианта два: или "Конечно, крошка, а потом я тебя буду клеить", или "Вы не ошиблись? Я вас не знаю".

Парень потупился. Вариант второй. Такой потом непременно будет копаться в себе и думать, зачем он потратил деньги на двух незнакомок. Первые обычно не расстраиваются и пристают к кому-нибудь еще.

Эллен сказала парню название коктейлей, и тот покорно отправился к бару.

Леся танцевала рядом, хищно осматривала толпу. Искала жертву: обеспеченного красавчика, который доставит ей удовольствие, а наутро не вспомнит ни ее внешности, ни имени. Зато Леся будет щеголять в новой шубке от щедрого кавалера и ни о чем не беспокоиться.

Эллен просто обожала ее беззаботность и бесстыдство.

Посыльный вернулся с коктейлями. Глоток расслабляющего спиртного – то, что нужно для начала.

В клуб Эллен приходила не только танцевать, но и как следует напиться… энергии. Здесь ее было предостаточно. Как-никак, один из самых больших клубов Санкт-Петербурга! Сенсеры любили приходить именно сюда. Каждый со своими целями. Целью Эллен были они.

Закрыв глаза, она кружилась в разноцветных лентах, во множестве запахов и вкусах. Эллен впитывала чужую энергию и запивала ее коктейлем. Одни потоки ей нравились больше, другие – меньше. Понравившийся она долго смаковала, а после отпускала и искала следующий.

На прошлой неделе Эллен поймала поистине вкусный поток. Он был как плитка молочного шоколада, таял на губах, отдавался ей покорно и с нежностью, будто был создан, чтобы дарить удовольствие именно ей.

Сегодня Эллен опять на него наткнулась. Она попыталась понять, откуда течет река блаженства. Поток перемещался. Эллен перестала танцевать, сосредоточилась, хотела ухватить его покрепче, но в окружении стольких сенсеров это оказалось сложно. Протискиваясь через толпу, она пошла на зов притягательной энергии. Шоколад упрямо ускользал.

"Что я вообще делаю? Зачем ищу его?" – одернула себя Эллен.

Она вернулась к Лесе. Та и не заметила ее пропажи. Рядом крутился какой-то стильный блондин.

Эллен снова отдалась музыке. Она не спеша потягивала коктейль, но расслабиться ей не давало ощущение, что на нее кто-то смотрит. Она оглядела балконы со столиками, людей вокруг. Толпа танцующих зомби переливалась разноцветными огнями. Одни лица сменялись на другие, но никто не пялился на Эллен.

А потом случилось нечто странное: она увидела себя со стороны, чужими глазами. Эллен испугалась вспыхнувшей картинки, но она точно не была видением. Казалось, кадр пришел из прошлого и смешался с настоящим. Как дежавю. У Эллен даже голова закружилась.

Она подошла к Лесе, ткнула ее пальцем в бок. Та оторвалась от поцелуя с блондином.

– Я пойду, подышу, – крикнула Эллен.

– Хорошо, – ответила подруга, а потом перевела взгляд ей за спину, – а вон и твой воздух. Благоверный вернулся. Знает, где нас искать.

Эллен обернулась. Улыбка невольно появилась на лице.

Когда он шел сквозь толпу, она расступалась. Наверное, люди интуитивно чувствовали, что так будет лучше. Он излучал опасность.

– Привет, малышка, – сказал Артур.

Не дожидаясь ответа, он притянул Эллен к себе и склонился к губам.

Она отдалась неспешному поцелую.

– Успели закончить дела раньше, – пояснил он, насладившись приветствием.

Артур забрал у Эллен коктейль, вторую руку оставил на ее талии.

– Дядя, наверное, мне названивает?

Артур допил коктейль и отдал бокал стоящему рядом парню. Тот, естественно, не воспротивился влиянию чувствующего и потащил бокал к бару.

– Ему уже доложили, где ты, не парься. Я сказал, что заберу тебя.

– Я не хочу домой. – Эллен запустила руки под куртку Артура и обняла его.

– Можем поехать ко мне. Может, ты меня порадуешь?

Эллен закусила губу, уткнулась Артуру в плечо и завертела головой.

– Ясно, – с досадой прозвучало у уха.

Эллен подняла на него виноватый взгляд. Она понимала, что двадцатипятилетний парень от нее ждет, но расставаться с девственностью в свои шестнадцать категорически не хотела. К тому же Артур не знал об ее невинности. Он был уверен, что Эллен знакома с близостью. При первом разговоре о сексе обстоятельства вынудили ее подтвердить его предположение, и теперь Эллен не знала, как признаться, что соврала.

– Я тут точно не останусь, – сказал Артур, – хочу отдохнуть после перелетов. Можешь остаться под ответственность Леси.

Эллен закивала.

– Тогда до завтра. – Артур коротко ее поцеловал и направился к выходу.

Эллен проводила его взглядом и обернулась к Лесе. Та изобразила рвотный позыв. Она терпеть не могла Артура и все время твердила: «Он старый для тебя, найди кого-нибудь моложе». Эллен не испытывала к парню глубокие чувства. Он ей просто нравился. Других претендентов на его место не было. Ее боялись как огня. К тому же дядя доверял Артуру, ценил его и не был против их отношений.

Когда и как они начались, Эллен не могла сказать.

Она вообще смутно помнила начало сентября, еще хуже – конец августа. Те люди, которые оказались рядом в тяжелые времена, так и остались в ее жизни. Дядя говорил, что потеря памяти – это реакция мозга на стресс. Он закрылся от страданий. И Эллен была рада. Она не хотела вспоминать летние месяцы.

– Выпроводила? – крикнула Леся, подойдя ближе.

– Он устал после перелета, домой поехал.

Леся снисходительно завертела головой, усмехнулась уголком губ.

– Дурочка, он поехал в свой клуб, к девочкам. Ты бы перестала ему отказывать, он бы не сбегал.

– Я даже не знаю, как ему правду сказать.

Леся приобняла Эллен за талию, закачала под музыку.

– А я говорю, сделай это с другим, тогда и признаваться не придется. Артуру твоя невинность все равно до одного места. А лучше, – Леся улыбнулась, и Эллен поняла, что она скажет, – смени парня. Это я тебе как эксперт говорю.

Эллен оставила подругу в компании временного кавалера и пошла в туалет.

Вымыв руки, она попыталась укротить прядку, которая вечно выгибалась не в ту сторону. Рядом встала девушка, и Эллен отвлеклась от своего отражения, заметив яркое оранжевое пятно. Распущенные рыжие волосы незнакомки закрывали грудь, спускались до самой талии. Эллен мгновенно пожалела, что обстригла свои.

Девушка поймала взгляд Эллен и улыбнулась, но как-то нервозно. Руки ее заметно дрожали. Она держала их на сумочке, будто что-то хотела достать, но не решалась. Волнение рыжей стремительно возрастало, и Эллен всерьез озадачилась. Мало ли, может какая-нибудь ненормальная. Сейчас как достанет нож…

Эллен включила способности. Поток откликнулся на зов. Значит, девушка – сенсер. На шее виднелось подтверждение: цепочка, похожая на ту, которая выдавалась с блоком. Сердце незнакомки колотилось в ускоренном ритме.

«Все ясно. Она просто боится меня», – решила Эллен и неожиданно уловила еще один стук сердца, совсем рядом, прямо на месте девушки.

Прямо в ней.

Эллен посмотрела на живот незнакомки. Просторная кофта скрывала беременность. Сердце ребеночка билось тревожно и ускоренно, наверное, ему передавалось волнение матери.

Как только девушка заметила, куда смотрит Эллен, она схватила сумочку и выбежала прочь.

«Странная».

Оставив попытки справиться с прядкой, Эллен вернулась на танцпол, но настроение от нее нагло сбежало. Она ущипнула подругу, которая извивалась около заколдованного парня, и крикнула:

– Я домой.

– Проводить?

– Нет, сама. Хорошего вечера.

Хозяин клуба был из «Элиты», поэтому для персон личного состава в паркинге всегда ожидало престижное такси. Шкаф организовал для Эллен машину.

Огни ночного города мелькали перед глазами, в салоне разливалась успокаивающая музыка. Эллен становилось невероятно грустно. Иногда ей казалось, что ее жизнь – это кино, а она – актриса. Порой ей не хватало ростовской девчонки с ее одинокой серой жизнью.

«Это просто усталость».

Эллен закрыла глаза, чтобы не видеть ночную суету Питера. Она по-своему любила этот город, здесь она родилась, но сейчас ей хотелось оказаться вдали от его огней и шума. Очутиться там, где темно и тихо, где не гудят машины, а стрекочут сверчки. Эллен представила, как лежит на горе и считает звезды. Ей даже почудился лесной аромат. Она вдохнула глубже…

Нет. Только запах кожаного салона и парфюм тактично-молчаливого водителя.

С мыслями о горной вершине и звездном небе Эллен вошла в квартиру.

«Вот твоя вершина. Вот твое небо», – усмехнулась она, снимая сапоги.

В гостиной было темно, но света от луны хватало, чтобы ориентироваться. Эллен не включала освещение, если возвращалась после полуночи. Шторы были открыты, и ее мог увидеть он. Таинственный гость на крыше.

Она прошла прямо к окну. Его черный силуэт уже выделялся на фоне темно-серого неба. Луна пряталась за его спиной.

Сердце Эллен ускорило бег. Дыхание потяжелело. Она с нежностью улыбнулась.

Впервые она заметила его, как только вселилась в квартиру. Сначала таинственный гость раздражал ее. Он приходил на крышу каждую ночь после полуночи и просто стоял там. Эллен казалось, он смотрит прямо в ее окна. Причину его появления она разгадала сразу: несчастная любовь. В нем бурлило столько противоречивых чувств: тоска, злость, нежность, ненависть, ревность, отчаяние.

Эллен решила: он хочет прыгнуть, покончить с мучениями; но незнакомец не торопился вниз. Она злилась и даже подумывала помочь ему ощутить прелесть полета.

Потом ей стало интересно, сколько он будет мучиться? Сможет ли перестрадать и забыть ту, что разбила ему сердце?

Постепенно Эллен привыкла к нему и стала ждать его появления. Она проживала его душевную боль, пока он оставался на крыше. Его эмоции необъяснимо притягивали.

Он любил искренне, пламенно. Эллен завидовала той, которая так пленила его разум. Она не раз хотела разглядеть таинственного гостя, но лицо скрывал глубокий капюшон. Когда незнакомец курил, огонек сигареты служил подсветкой, хоть и ничтожно блеклой. Тогда Эллен удавалось разглядеть несимметричные губы. Даже такие неидеальные, они казались красивыми, манящими.

Эллен стояла у окна до последнего, пока он не уходил. После она шла в душ и плакала. Слезы сами бежали ручьями.

Почему?

Ей было жаль любовь, которая парит выше самой высокой крыши и достает до луны.

Эллен боялась, что однажды ее таинственный гость все-таки прыгнет, поэтому каждую ночь оберегала его от непоправимого решения.

Его силуэт шевельнулся и исчез.

Она прикрыла все шторы, включила свет, присела на разложенный диван, оглядела гостиную в фиолетовых тонах. Слезы скользили по щекам.

Порой Эллен казалось, что плачет не она, а кто-то спрятанный глубоко внутри. Она не понимала, зачем изводит себя чужими страданиями. Что ей мешает закрыть все занавеси и не обращать внимания на всяких сумасшедших?

К чему этот ночной спектакль?

Она резко выдохнула, стерла слезы и встала. Голова закружилась, в виски ударила жуткая боль.

– О, нет-нет, – простонала Эллен.

Она плюхнулась обратно на диван, сжала голову, в которую впивались тысячи иголок. Боль усилилась.

Последствия перенесенного шока, от которых Эллен никак не могли избавить: мучительные головные боли, переходящие в галлюцинации. Помогали только специально созданные для нее таблетки.

Эллен добрела до двери, где бросила сумочку, села на пол и вытряхнула содержимое. Флакончика с лекарством не было.

– Где они? Боже, где?!

Эллен схватила телефон. Руки тряслись, боль усиливалась, перед глазами все расплывалось.

Леся не ответила на звонок. И Артур тоже. Номер Виктора был недоступен.

Эллен колотило от страха. Больше запасных таблеток ни у кого не было. Она встала и по стеночке пошла к кухне. Проверила все ящики, аптечку.

«Не клала ты их сюда, не ищи!»

Мимо прошмыгнула тень, и Эллен вздрогнула.

Началось…

Она кинулась обратно к телефону. И у Леси, и у Артура шли гудки, но они не отвечали.

У ноги проползла змея.

«Это все неправда, неправда», – убеждала себя Эллен, испуганно осматриваясь. – Должен быть выход. Выход есть всегда!» Она старалась не поддаваться страху.

«А вдруг Артур правда поехал в стриптиз-клуб? Значит, рядом будет Вадим. Рыжий торчит там днями и ночами».

Эллен листнула контакты на букву «В».

Вадим – Рыжий.

Валерий Константинович.

«Ну конечно!» Не раздумывая, Эллен выбрала номер элитовского врача. Это он вел ее лечение и выдавал таблетки.

Гудки наконец оборвались.

– Эллен? Что случилось? – встревожился доктор.

– Я потеряла таблетки. Пожалуйста, помогите. У вас есть еще? Я не могу ни до кого дозвониться, – торопливо чеканила она, сжимая раскалывающуюся голову.

– Есть, Эллен, есть. Ты дома?

– Да.

– Я буду через двадцать минут. Потерпи.

Эллен позвонила консьержу, велела пропустить к ней мужчину, не задерживая ни на секунду. После приоткрыла дверь.

Она обернулась, и пол под ногами вдруг исчез. Эллен чуть не свалилась с обрыва. Застыв на краю, она посмотрела вниз. Там бушевало грязное море.

Эллен закрыла глаза, открыла. Обрыв исчез, море испарилось.

Когда она подошла к дивану, тот превратился в камни. Сначала в обычные – серые, а потом – в разноцветные. Они засветились и через несколько секунд вспыхнули огнем. Эллен отскочила от костра, оглядела лес, выросший по всей комнате.

Когда диван вернулся на место, она прилегла и зажмурилась, чтобы ничего не видеть. Боль была невыносимой.

Эллен впервые потеряла таблетки.

«Где?! Когда?! С утра они точно были, я принимала одну. Может, выпали в машине? Или их украли?»

Эллен вспомнила несостоявшуюся кражу сумочки. Если воришка был наркоманом, то в первую очередь мог позариться на пластиковый флакон с таблетками, остальное не успел вытащить.

Она открыла глаза в надежде, что ее сознание успокоилось, но самая страшная галлюцинация стояла рядом: черная тень, напоминающая силуэт девочки.

Эллен зажмурилась.

– Один, два, три, уходи, уходи…

Вскоре послышались шаги.

– Все хорошо, это я, – сказал Валерий Константинович.

Эллен почувствовала касание к челюсти, а после и долгожданный кисловатый вкус на языке. Таблетка растворилась, по телу побежал холодок, который заморозил все кошмары.

– Спасибо. – Она открыла глаза.

– Что ты видела? – как всегда, заинтересовался доктор.

– Море, огонь, камни, лес, – пролепетала Эллен.

Валерий Константинович еле заметно улыбнулся.

– Отдыхай. Все будет хорошо.