Феникс. В поисках сына [СИ]

Часть 1

После встречи с отцом Мари, имени которого я так и не смог узнать, хотя он настойчиво просил называть себя Учителем, меня знобило. И ужасно хотелось выпить. Но потрясение от этой неожиданной, а на самом деле долгожданной встречи, было так велико, что дал себе слово: «Брошу пить, во всяком случае, до тех пор, пока не найду Алекса». Очередное обещание самому себе…

«То же мне, Учитель. Высокомерный ублюдок, да я сам кого-хочешь научу…» Но я согласился называть его так, ведь он дал мне надежду изменить проклятую одинокую жизнь и снова стать… «Да что я несу? Прошлого не вернуть», ― и я прекрасно это понимал. Того юного, наивного мальчишки Феникса, которым был шестнадцать лет назад, давно не существовало. Сам похоронил его вместе с теми магами в овраге. И мне совсем не нравился тот, кем я стал ― маг Алекс.

«Знаменитый путешественник, учёный, написавший кучу книг, создавший множество отличных заклинаний, но терявший над собой контроль после одного стакана некрепкого вина. Слабак. К тому же, чёртов идиот, готовый лезть в драку даже с собственным племянником. Никогда себя этого не прощу…» ― размышлял я, меряя шагами номер дешёвого мотеля. И уже полчаса не спускал глаз с бутылки, пытаясь убедить себя, что её здесь нет. Да, с этим надо было что-то делать…

И я сделал, вылив её содержимое в грязную раковину. А затем проделав то же с остальными «запасами».

«Молодец! ― я насмешливо подмигнул своему отражению в мутном, покрытом паутиной трещин зеркале. ― Просто супергерой, и в какой раз ты пытаешься взять себя в руки, Алекс? Ты всё равно сорвёшься, раз не послушал Гадалку ещё тогда». Я был взбешён. Схватив бутылку, бросил её в своё отражение. Она разбилась, а на серебристой поверхности прибавились новые паутинки.

Хмыкнул: «Сам же „укрепил“ зеркало. Хорошая работа, достойная известного мага…» ― и вышел на улицу. Не спеша побрёл к океану, вдыхая свежий солёный ветер и любуясь прибоем, снова и снова неутомимо бросавшимся на берег. «Вот он ― по-настоящему не сдаётся и раз за разом, лаская грани прибрежной гальки, постепенно стирает их. А почему я так не могу? Слишком слаб и отчаялся или просто проклят судьбой?»

― Можешь, это в твоих силах, надо только поверить в себя. И судьба тут ни при чём.

Я вздрогнул от звука этого голоса, забыть который не мог все эти годы. Гадалка. Она была одета в современное пёстрое платье, её волосы развевались на ветру, а прекрасное лицо совсем не изменилось. И улыбка была всё та же. Подхватывая горсть камушков, она бросала их в набегавшие волны и улыбалась, а потом повернулась ко мне.

Луч заходящего солнца осветил её лицо, и я невольно отпрянул: через тонкую прозрачную кожу на миг проявился и пропал ухмыляющийся череп.

― Да кто ты такая? ― я не скрывал страха.

― Для тебя ― Гадалка и та, кто хранит твою судьбу. Так вот, мой мальчик, ты можешь преодолеть многое, стоит тебе только захотеть. Беда в том, что на самом деле ты ― не хочешь, и не отрицай. Знаешь же, что я права. Послушай меня и запомни, Феникс. Я обращаюсь к нему, а не к этому несчастному созданию, что только и умеет, что жалеть себя и жаловаться на судьбу. Ты жив, и тебе есть для кого жить. Твой сын сейчас в беде, помоги ему и тем самым и себе поможешь возродиться…

Сказала и растворилась в набежавшей волне, укрывшей её с головой, а потом отпрянувшей в океан. Я стоял, поражённый её словами: «Она назвала меня Фениксом. И сказала, что у меня есть сын. Тёзка Алекс, так похожий на нас с Дани? Неужели, решила посмеяться надо мной?» Я подхватил горсть камней и со злостью швырнул в океан.

Схватившись за голову, не в силах поверить услышанному, сначала просто шёл по пустынному пляжу, ускоряя шаги, а потом побежал навстречу ветру, позволяя ему трепать отросшие спутанные волосы и стирать брызги воды с лица. А может и не только их…

Устав и выдохшись, сел у кромки прибоя, чувствуя, как тёплые волны заливают одежду. «Пусть смоют грязь с души, потушат огни страданий и жалости к самому себе, все эти годы, сжигавшие меня изнутри. Чтобы потом я смог возродиться и зажечь новый огонь, ― я усмехнулся и плеснул в лицо морской водой, ― боже, что за напыщенные идиотские мысли! Просто ― ради Феникса и ради Алекса, моего сына»…

В тот же вечер я переехал из дрянного мотеля в квартиру, давно купленную, но в которой так ни разу и не побывал. И позвонил Учителю по оставленному номеру, договорившись с ним о новой встрече.

Она состоялась на следующий день у меня в квартире. Отец Мари осматривал её, пока я накрывал на стол. На его губах играла насмешливая улыбка. Он молчал, но мне становилось неуютно под его пронизывающим взглядом. Учитель не читал мои мысли, я заранее позаботился об этом. Ещё никто не смог пробить мою защиту. И хоть теперь мы с ним были партнёрами, объединёнными одной задачей, этот человек оставался для меня загадкой. И, честно говоря, я ему не доверял. Во всяком случае, не до конца.

― А ты изменился, Феникс, или будешь по-прежнему настаивать, чтобы я звал тебя Алексом? ― хитро прищурившись, спросил отец Мари.

Я пожал плечами.

― Называйте, как хотите, Учитель, ― ответил, ставя на стол кувшин с соком.

― Необычное для тебя смирение, в прошлую нашу встречу ты показался мне довольно ершистым парнем. Что же произошло, откроешь секрет? ― он засмеялся.

― Тогда секрет перестанет быть таковым, верно? А это уже не интересно, ― я улыбнулся, но лёгкий холодок пробежал по позвоночнику, когда Учитель задержал на мне взгляд. Похоже, его не устроил мой ответ, но он смолчал и снова ухмыльнулся.

― Вижу, ты мне не доверяешь. А между партнёрами… Впрочем, мы слишком мало знаем друг друга. Может, ты и прав.

Я кивнул и пригласил его за стол. Отец Мари выразительно посмотрел на кувшин с соком.

― Серьёзно? Да ты и в самом деле изменился, это неплохо. Так зачем позвал? Мой план ещё не готов, ― он не поднимал на меня глаз, ковыряясь вилкой в тарелке с салатом.

― Учитель, в прошлый раз Вы сказали, что мы не достигнем успеха, если с нами не будет ещё одного человека. Вы говорили о Дани? Он же шестнадцать лет не хотел меня видеть, так и не объяснив причину своего поступка. Думаете, мой брат вдруг изменит своё решение?

― Разумеется. Его сын пропал, а он в нём души не чает, ― эти слова он произнёс с таким нажимом, словно ждал моей реакции.

― Не сомневаюсь в этом, Дани ― прекрасный человек, ― совершенно спокойно ответил ему, обгладывая куриную ножку.

И снова Учитель очень пристально посмотрел на меня, после чего вздохнул и отодвинул тарелку.

― Что ж, тогда сегодня же отправляйся к нему и привези сюда. Думаю, ты узнаешь от него много интересного. Спасибо за угощение, Феникс. С твоего разрешения, я останусь здесь. У тебя ведь есть три свободные комнаты. Не возражаешь? Отлично, буду ждать вас обоих. И не задерживайся. Тёмные миры не любят медлительных, ― и, засмеявшись, он вышел из-за стола и скрылся в ближайшей комнате.

Я раздражённо бросил курицу на тарелку: «Всё-таки мутный тип. Надо за ним присматривать, но в одном Учитель прав: Дани сейчас наверняка очень плохо, он не откажется от помощи. Это мой шанс вернуть брата, нельзя его упустить».

И уже очень скоро стоял на пороге квартиры, долго не отпуская кнопку звонка и с замирающим сердцем прислушиваясь к шагам брата. Дани открыл дверь, словно ждал, и обнял меня. Это был он, мой любимый старший брат, всё такой же красивый и насмешливый, только с застывшей болью в глазах. И над ним по-прежнему висело чёрное облако…

Без труда рассеял тьму над его головой, а потом, замирая, слушал историю борьбы с демоном, проникшим в его тело ещё в детстве. Когда он выговорился, я вскочил и, не в силах подобрать слова, чтобы выразить свои чувства, просто обнял его.

― Как же ты мог столько лет скрывать это от меня, Дани? А я, такой болван, не догадался… Да если бы только знал, кто тебя мучает, бросил бы все силы на решение этой ужасной проблемы.

― Феникс, демон грозился расправиться с тобой и сыном, я не мог так рисковать…

― Прости, понимаю. Дани, я здесь, чтобы позвать тебя присоединиться к поискам Алекса. Меня разыскал отец Мари…

И я рассказал ему о последних событиях в моей судьбе, об Учителе, вызывающем у меня пока неясные подозрения. Лишь о встрече с Гадалкой умолчал. Сейчас не время было признаваться в отцовстве, о котором и сам не подозревал.

Дани выслушал меня очень внимательно и спокойно. Но это было обманчивое впечатление: над его головой снова забушевал чёрный ураган. Впрочем, с ним я быстро расправился, чем вызвал улыбку брата.

― Алекс весь в тебя, при нём демон не смел меня трогать.

Я смутился, но он, как в детстве, взъерошил мне волосы.

― Не переживай, птенчик, я давно обо всём догадался. И для меня это, поверь, не имеет никакого значения. Алекс ― мой, прости, наш сын… И я отдам жизнь за его спасение, тем более, теперь ты будешь заботиться о нём.

― Дани, клянусь, я не знал, а то бы ты меня ни за что не остановил… И не говори о смерти, что за настроение? Я хочу вернуть нашу семью, и ты, слышишь, ― её неотъемлемая часть, ― меня трясло от волнения.

Дани посмотрел на меня и грустно усмехнулся.

― Как бы я хотел тебе поверить, но мой демон ещё ни разу не ошибся. Раз он сказал, что мне не вернуться из Тёмных миров, значит, так и будет. Меня такое «пророчество» не остановит, а что касается этого «Учителя» ― глаз с него не спущу. Пусть не держит нас с тобой за дурачков…

― Что бы демон ни говорил, неважно. Его второе имя ― ложь, ты это знаешь, и я найду на него управу, клянусь. Наступит время, и мой брат будет свободен. Почему ты смеёшься, Дани?

Брат смотрел на меня с иронией.

― Ты стал таким серьёзным, птенчик. Я ещё не слышал о случае изгнания демона такого уровня. Разве что в книгах или кино. Это всегда так забавно…

Я нахмурился. А он взял меня, как ребёнка, за руку и повёл на кухню.

― Давай сегодня забудем обо всём и просто побудем вместе. Я хочу побольше узнать о твоей жизни и рассказать о себе. А завтра с утра посмотрим на твоего Учителя ―что он за «птица».

― Да не мой он, ― шутливо «рассердился». Сердце билось неровными толчками, наконец, сбылась моя мечта ― я снова был рядом с братом, снова счастлив, как много лет назад. И надеялся, что теперь так будет всегда ― больше его не потеряю…

Это был потрясающий вечер, мы проговорили до самого утра. А потом вернулись в мою квартиру. Отец Мари встретил нас, радостно улыбаясь.

― Ну вот и мои спутники, наконец, появились, ― и вдруг замолчал, внимательно вглядываясь в Дани. ― Давно это случилось с тобой? ― в его голосе уже не было веселья.

― В детстве, ― спокойно ответил брат, протягивая руку для пожатия, и Учитель не сразу её принял. Меня это разозлило, но я промолчал, подумав: «А стоит ли вообще с ним связываться? Теперь мы с Дани вместе пойдём на поиски Алекса, и зачем нам такой странный союзник, и союзник ли?»

Но тут отец Мари так крепко сжал руку Дани, что тот сначала побелел, а потом упал без сознания. Я подхватил его и осторожно опустил на ковёр, развернулся к Учителю, приготовив самое сильное боевое заклинание. Но, к счастью, не успел его применить.

Учитель стоял на коленях около брата и осторожно гладил его по волосам, приговаривая:

«Потерпи, мальчик, будет немного больно, но я избавлю тебя от этой дряни».

А потом он положил свои холёные руки ему на грудь и тихо заговорил. Сколько я ни вслушивался, не смог понять его речь. Это было что-то нечеловеческое. Мне оставалось растерянно смотреть, как искажаются мукой черты брата, как течёт струйка крови из его закушенной губы, а странный Учитель, не обращая на это внимания, продолжает произносить отрывистые как лай собаки звуки…

А потом отец Мари вскочи на ноги, держа в руках маленький ящик. Огромная чёрная туча над головой Дани влетела в него, и крышка захлопнулась. Учитель пошатнулся и с трудом устоял на ногах. Он был бледен и тяжело дышал. А к брату, напротив, вернулся его прекрасный румянец, и Дани открыл глаза.

― Что это было? По мне как будто поезд промчался, так всё болит, ― и он застонал. Я наклонился к нему, не зная, чем помочь, но услышал хриплый голос Учителя:

«Феникс, оставь его, с ним всё в порядке. Поболит и перестанет, подумаешь. А вот мне срочно нужна вода, в горле пересохло от этого мерзкого наречия. Ну, что уставился? Бегом!»

Я принёс воду и смотрел, как он жадно пьёт. Как теперь к нему относиться: восхищаться его мастерством или бояться, что он повернёт своё умение против нас? Этот загадочный светловолосый человек так запросто справился со страшным демоном. Теперь я не сомневался, на каком языке он читал изгоняющее заклинание. Вот это сила…

Выпив воду, Учитель весело подмигнул.

― Ну что, понравилось? То-то. Вот поэтому я ― Учитель, а ты, похоже, не хочешь быть моим учеником, сомневаешься во мне…

― Да, потому что совсем не знаю, кто Вы и что ожидать от нашего знакомства. Но очень хочу быть Вашим учеником, Учитель… ― теперь я произносил это слово с восхищением, а не презрением. ― Скажите, Дани избавился от демона?

― Разумеется. Успокойся, я научу тебя многому, ты же любишь учиться. Вон как глаза-то заблестели. Помоги брату подняться и отведи в спальню, пусть отдохнёт. Завтра ему станет гораздо легче.

Я так и сделал. Убедившись, что Дани уснул, вернулся в комнату, чтобы поблагодарить «спасителя». Но замер у входа в гостиную. Учитель сидел на диване бледный и усталый, массируя грудь. На его лице застыла гримаса боли. Видно, изгнание демона далось ему очень тяжело, но он не хотел этого показывать. Гордец, совсем как Дани. Они друг друга стоили…

― Феникс, принеси ещё воды, а лучше что-нибудь поесть. Это дело отняло у меня много сил.

Я подвинул стол к дивану и принёс из кухни лучшее, что там нашёл. Мы ели вместе в молчании. С тревогой посматривал на Учителя ― его бледность не проходила, а в глазах было столько боли… Не выдержав, спросил:

«Вам плохо, Учитель? Что мне сделать?»

― Верни мою любимую жену к жизни. Не можешь? Вот и я тоже. Спасибо, Феникс, ты славный мальчик. Не беспокойся, мне не привыкать к боли. Давай лучше поговорим о нашем плане. Впрочем, нет, пусть твой брат сначала придёт в себя. А мне надо ненадолго уйти, чтобы пристроить эту коробочку, ― и он показал на шкатулку с демоном.

― Что вы с ней сделаете?

― Убить демона, к несчастью, не в моих силах. Я спрячу его туда, где он никому не сможет навредить. Жди меня завтра или послезавтра, как пойдёт. Побудь вместе с братом, используйте спокойное время. Потом у нас его уже не будет. Там, куда мы собираемся, придётся всё время быть на чеку. Так что пока отдыхайте.

Я остановил его.

― Учитель, можно задать один вопрос?

― Ну валяй, спрашивай.

― Теперь, когда Дани свободен от демона, ему ведь ничего не грозит?

― Феникс, мы же ― маги, нам всегда что-то угрожает…

― Думаю, Вы знаете, что я имею в виду. Демон предсказал брату гибель в Тёмном мире. Теперь его слова не сбудутся? ― как же мне хотелось услышать в ответ: «Да».

― Не будь ребёнком. Я не могу ответить на твой вопрос. Мы изменили судьбу Дани, но пока не ясно, в какую сторону. Прости, мне жаль…

Грустно улыбаясь, он просто исчез, и для этого ему не понадобилось произносить заклинания. Да, непростой у меня Учитель, но сейчас я думал не об этом. Что будет с Дани? Отец Мари многого не договаривал. Конечно, я буду защищать брата до последнего, но вдруг всё же… Как мне тогда жить?

Часть 2

Из комнаты раздался голос Дани, и я помчался к нему. Два следующих дня мы провели вместе, ожидая возвращение нашего союзника. Обсуждали будущий поход, вспоминали прошлый, смеялись и грустили. И ни разу больше не заговорили о жестоком предсказании.

Учитель вернулся очень изменившимся, и мы насторожились. На его лице не было знакомой ироничной улыбки. Непривычно серьёзный, с порога огорошил нас признанием:

«Я вас подвёл, ребята. Старый идиот! ― он тяжело вздохнул и опустился на диван. ― Хотел сделать как лучше… Простите, я упустил демона. Видимо, переоценил свои силы. Эта тварь меня перехитрила. Ну, что уставились? Неясно говорю? У нас большие проблемы, демон на свободе и будет охотиться за нами. Эти сволочи такие мстительные…»

И, застонав, он запустил огненный вихрь прямо в стену моей квартиры. Я перехватил его и погасил. Но Учитель словно и не заметил этого. Он закрыл лицо руками и тихо бормотал: «Что же делать? Как же это всё усложняет, проклятье!»

Мы с Дани переглянулись. Уж если Учитель так расстроен, значит, наши дела совсем плохи. Но ни брат, ни я не решались расспросить отца Мари о подробностях случившегося, терпеливо ждали, когда он сам всё расскажет. И напрасно. Он, похоже, и не собирался этого делать. Выпустив пар, Учитель, как ни в чём не бывало, прошёл к столу, за которым мы с братом ужинали, сел рядом и стал есть.

А потом оттолкнул от себя ни в чём не повинную тарелку так, что она упала со стола, и разбиться ей не позволили лишь ловкие руки Дани. Учитель негромко произнёс:

«Ценю вашу сдержанность, ребята. Хорошо, что не стали приставать ко мне с вопросами, я всё равно не стал бы на них отвечать. А теперь давайте собираться, чем дольше мы остаёмся здесь, тем больше рискуем. Сегодня же отправимся в путь. Предупреждаю, хотя, думаю, вы и сами знаете, что надо держаться вместе и критически относиться ко всему, что будет встречаться у нас на пути. Не позволяйте разводить себя».

Дани негромко произнёс:

«Я не успел Вас поблагодарить. Никогда не забуду того, что Вы для меня сделали».

Учитель вдруг засмеялся, и этот смех был на удивление грустным.

― Забудешь, Дани, причём очень скоро…

Я «вспыхнул».

― Не понимаю Вас, объяснитесь. Вы что-то знаете, но продолжаете скрывать это от нас с братом.

Но Дани меня остановил.

― Не надо, Феникс. Неужели ты не понял, твой Учитель сообщает нам только то, что считает нужным. Вспомни, о чём мы с тобой договорились, и остынь.

«Мы будем „присматривать“ за ним. И никому не станем доверять, кроме друг друга», ― таково было наше решение. И я промолчал.

― Что ж, мне нравится, как вы ладите между собой. Но предупреждаю, Дани слишком долго был под «опекой демона», и его душа уже не так чиста, как раньше. Взвешивай свои поступки, когда мы будем там. Тёмный мир всегда пробуждает в людях худшие стороны. Это я так, к слову. Ни в чём тебя не обвиняю, Дани, просто призываю к осторожности.

― А как же план? Вы обещали поделиться им с нами? ― снова встрял я.

― К чёрту план. Будем действовать по обстановке. Так получилось, что мерзкое отродье знает о нём, не спрашивайте, почему. Мне слишком стыдно говорить об этом. Надо уходить отсюда и как можно быстрее.

― Демон последует за нами? ―я задал вопрос, ответ на который был очевиден.

Дани и Учитель посмотрели на меня как на глупого ребёнка.

― А сам-то как думаешь? В Тёмном мире у него будет очевидное преимущество перед нами. Там тварь ― в своей стихии. И сможет принять любой облик ― от милой зверушки до красавицы и ещё, бог знает, чего. Всё, хватит болтать. Пять минут на сборы и идём, ― голос Учителя был решителен.

Мы собрались быстрее, чем за отведённое нам время. У Дани с собой был небольшой рюкзак, у меня ― сумка на длинном ремне, такая же, как я подарил Алексу. У Учителя, к нашему удивлению, не было ничего. Мы стояли в комнате и ждали, что он скажет. Отец Мари был старше и опытнее нас с братом, но почему же тогда, несмотря на его помощь Дани и моё восхищение его талантом, я по-прежнему ему не доверял…

― Готовы? Тогда в путь, ― и он сделал движение рукой, словно отодвигал пространство. Перед нами светилась дверь. Я уже видел такую, но ни разу не решился в неё войти. А Дани побледнел, и, испугавшись, я крепко сжал его руку, тихо шепнув на ухо:

«Ты ещё можешь передумать, не хочу тебя терять. Просто подожди моего возвращения…»

От моих слов его румянец стал ещё ярче.

― Считаешь меня трусом? Давно по шее не получал, братишка?

Я виновато опустил глаза. В этот м…