По грехам нашим. В лето 6731...

Зов предков

Пролог

- Таким образом, русские княжества не могли ничего противопоставить монголо-татарам, – закончил свою лекцию престарелый преподаватель.

- Корней Владимирович, так было иго или нет? – нарушил образовавшуюся тишину студент.

Доцент, кандидат исторических наук, уже пожилой, практически пенсионер, с больным, но все еще пылающим сердцем, задумался.

- Скорее да, чем нет. Но это вопрос все же сложный. Что есть иго? Понятие, которое в исторической науке используется как период взаимодействия с ордой, Золотой или Большой – не важно. Вам, как будущим экономистам, вероятно, цифры больше ответят на вопрос, чем мое субъективное мнение, - пожилой преподаватель отпил воды.

Две лекции подряд утомляли, ноги «зудели» от трехчасового стояния. Подходило время для очередного укола инсулина и принятия таблеток. Но, Корней Владимирович имел, среди своих прочих принципов, привычку не оставлять без ответа любые вопросы студентов.

- Утеряны десятки технологий, которыми владели ремесленники Древней Руси, население резко уменьшилось и вернулось к домонгольским цифрам только в XVI веке. Политический вес Северо-Восточной Руси на полтора века снизился до нуля, если только не брать в расчет новгородские земли. Резко упали показатели торговых отношений, - поспешил закончить преподаватель и в нетерпении посмотрел на часы.

- Но, все же не совсем понятно. Было ли это иго? Московское княжество вело себя как улус орды и смогло укрепиться только в рамках взаимоотношений с ордынцами, – не унимался любознательный студент.

- Да, это так, орда стала еще одним фактором в интригах русских княжеств. Уже ослабленных, не способных на самостоятельность. Разделяй и властвуй! Ордынцы не были глупы и использовали этот древний принцип. А на вопрос, о том было ли иго или нет - каждый может ответить сам. И на коллоквиуме мы сможем составить общее мнение, - долгожданный звонок принес преподавателю облегчение. Сейчас у него полтора часа отдыха, и нужно набраться сил еще на две лекции.

Прозвучавший сигнал к окончанию лекции смел с лиц студентов всю любознательность, и они спешно стали покидать аудиторию, не дожидаясь разрешения преподавателя. Менее энергично ретировался и преподаватель.

Пожилой историк шел по коридорам университета и, как это часто бывало, размышлял о своем бытии. Он не считал, что прожил жизнь достойно, и это понимание все более прожигало рану в его душе. Он еще готов, он бы горы свернул, защитил бы, наконец, докторскую, которую несколько раз начинал, но постоянно что-то мешало. Бурная молодость и неуемная энергия сделали из него к старости одинокого больного человека.

Он стоял у истоков движения реконструкторов. Сначала наполеоновская эпоха, что было так модно в позднем СССР, потом средневековье, и даже драки в лучших традициях Ломоносова с приверженцами норманнской теории, дальше Великая Отечественная война. Сегодня его знают как «деда», и он может только с важным видом посещать форумы реконструкторов, как почетный гость.

Семья? Не сложилось. Было много женщин у некогда статного брюнета с врожденным умением задурить голову любой женщине. Его яркие голубые глаза, контрастирующие с черными волосами, всегда мужественный спортивный вид знающего себе цену гусара, покорили не одну женскую натуру.

С одной девушкой, с Леночкой, еще в начале 90-х годов пытался создать семью, но не сложилось. Она ушла от него, постоянные бытовые проблемы, которые были вызваны недостатком средств и увлеченностью историей были одной из причин. Ну и не простила Лена очередной измены, переехала в другой город, и, как он узнал позже, вышла замуж за спокойного мужчину, олицетворявшего семейный уклад. Только лет восемь назад, Корней узнал, что Лена ушла от него беременной и родила сына – его сына! И это еще больше сжигало душу реконструктора. Даже когда Лена рассказала их сыну, кто на самом деле его генетический отец, «пиная» сыну на его похождения и несерьезность к жизни, наладить отношения между отцом и сыном не получилось. Алексей нашел его, приехал, встретились, помолчали и все… Больше ничего… И сегодня от этого больно.

- Корней Владимирович, зайдите к декану, - строго, будто она и есть сама декан, указала старому преподавателю повстречавшаяся в коридоре секретарша.

- Хорошо, Оксана, минут через десять, - устало проронил Корней Владимирович – одинокий человек, проживший яркую, но, как он уже считал, бесполезную жизнь.

Зайдя на кафедру, историк вколол себе дозу инсулина и перекусил. Переведя дух, пошел к декану.

- Любовь Михайловна, можно? – заглянув в деканат, спросил Корней Владимирович.

- Да, да – входите! – ответила женщина средних лет, не отрываясь от чтения какого-то документа, – секундочку... Ага, так, Оксана, сделайте нам чаю, пожалуйста.

Плохое предзнаменование. Чай – это какая-то услужливость, не свойственная этой женщине, которую Корней Владимирович знал очень хорошо, так как на форумах реконструкторов она еще лет пятнадцать назад очень удачно отрывалась. И старый преподаватель мог много чего припомнить любвеобильной некогда женщине. Но Люба смогла расставить приоритеты, удачно выйти замуж за одного богатенького любителя старины, и еще более удачно с ним развестись. Занялась карьерой, не задумываясь о материальной стороне своей жизни. Денег, отсуженных у бывшего мужа, хватало до сих пор на все, в том числе и на колледж в Великобритании для дочери.

Переход

Глава 2. Переход

Две недели прошли в бешенном ритме. Приставленная ко мне группа кроме сторожей-охранников сбила подошвы, бегая по «хотелкам» сбрендившего старика, а так же парни расширили свой лексикон, втихую матерясь на мое сумасбродство.

И арбалеты давай, да еще барабанные, чтобы били без перезарядки пять-шесть раз. Видел я такие только в записи видео, но то их проблемы. И винтовку давай, а еще каждый день с инструктором тренируй меня и азы единоборств и холодняк не тот, и грамоты слишком умелые – не могли в петровские времена так качественно сделать дворянскую грамоту.

Да – я хотел сразу в князи! А что за князь без лошадей? И тут уже были требования серьезней. Вначале я потребовал пять коней разных пород, чтобы во все исторические периоды быть «на коне». После долгих споров остановились на трех породах коней. Брал я ахалкетинца, мощного коня фризской породы и русского тяжеловоза.

А потом я захотел собачку, да еще тренированную, но до года. Станок слесарный в разборе с ножным приводом. А доспех из титанового напыления, да сложный составной, да кольчужку. А потом еще, еще и еще.

- Хорошо, что эффекта бабочки нет, а то с таким подходом – «кранты» нам всем ныне живущим. Даже спонсоры обратили внимание, а их капиталы тяжелы, - проговорил Илларион Михайлович, рассматривая мой скарб, который грузили в самолет.

Грузовой самолет внутри был оборудован как мобильный и элитный госпиталь. Там было множество аппаратуры, мебель, несколько генераторов и много чего еще. Мой скарб, который казался очень массивным, занимал не больше одной пятой пространства внутри самолета и это еще с коняками и большой платформой. Она была восемь на четыре метра, но главное – глубокая. Посередке размещались чудо-телега, которая была в комплектации «сани». По бокам саней, как и внутри, были четыре мини-сейфа, замок которых закрывался цифровым и буквенным обозначением. Там были уложены монеты, другие драгоценности, частично семена, винтовка, пистолет и часть боеприпасов. Разрубить или как-то вскрыть сейфы без помощи современного инструмента было невозможно. Имелось в санях и двойное дно, где были сложены часть зеркал, картошка и оставшаяся часть семян. Сани получились тяжелыми, но эксперимент с русским тяжеловозом показал, что коняка может их тянуть. Живность должна быть усыплена и прикреплена по бортам специальными ремнями. Так, скакун и тяжеловоз находились по длинным краям, пес – передняя стенка, а фриз – задняя стенка.

- А доставим? – засомневался я, осматривая свое добро уже в самолете.

- Доставим! Все решили и рассчитали, должно получиться. Смешно будет, когда сразу через переход все это отберут местные временные аборигены. Мы же не знаем, куда и где выбросит. Есть догадки, что инфополе не позволит выйти при скоплении народа, но все же… - приставленный куратор, как он в какой-то момент определил себя, посмотрел на старика. – Самочувствие как, Корней Владимирович?

- Ваши пилюли – волшебство! И не надо колоть инсулин, я даже легкие тренировки по рукопашке осилил, - восхищенно проговорил старик. – Признаюсь, в какой-то момент, были мысли бросить эти игры.

- Куда же бросить – под миллион мертвых американских президентов ВАШИ игры обошлись, если не считать лошадок. Надо же помесь ахалхетинца с арабом? А золотишка-то сколько? – с укором произнес куратор.

- Осел, груженный золотом откроет любую крепость, - подражая мудрецу, изрек старик.

- Корней Владимирович подпишите вот это! Это купчая на квартиру, да и коллекцию Вашу неплохо оценили. Вы же удостоверились в резко ставшей успешной жизни Вашего сына? – куратор протянул бумаги.

- Да не вопрос – сгорел гараж, гори и хата, - с улыбкой произнес старик и подписал.

Сам переход оказался до скукоты будничным. Вкололи что-то, посадили меня на металлическую платформу, показали направление, где стояли два вездехода арктической раскраски с антеннами-тарелками, а потом поехали…

Никаких протуберанцев, всполохов, магии – ничего! Я закрыл глаза и открыл их. Только в толк не смог понять, почему зажмурился.

В какой-то момент я оказался где-то… Ржали кони, лаял мой Шах, как я назвал своего корсо-кане. Резко приподнявшись, я упал на подстеленную в санях медвежью шкуру. Закружилась голова, и я потерял сознание.

Очнувшись, сразу почувствовал себя не просто хорошо, а великолепно! Хотелось встать и бежать хоть километр, да и десять осилил бы без проблем. Так себя не чувствовал никогда, или уже забыл о тех временах, когда был молод.

Вопросов, что переход произошел – не возникло – нетронутые просторы степи, с виднеющимся на горизонте лесом. Да и значительно теплее. Ощущение было ранней весны. Свежий воздух, который возможен только в диких, нетронутых человеком местах опьянял. Стоял день, так казалось, по ощущениям полдень.

Что ж – начнем работу… Я вылез из саней и оглядел свое имущество. Я обычно не матерюсь, но тут пришлось – задней стенки платформы не оказалось – ее просто срезали, как лазером отсекли, даже часть конской упряжи осталась, а коня – моего Фриза не было, как не было и трех мешков со специями и, что больше всего огорчило - автомата и ручного пулемета с частью боеприпасов.

Успокаивался я долго, и только скулеж пса и недовольное ржание оставшихся коней вывели меня из состояния поедания внутренного хомяка.

Прежде всего, нужно было спрятать большую часть моего скарба. Сама платформа была сооружена так, чтобы можно было ее прикопать без ущерба для имущества. Повезло и в том, что наполовину конструкция самостоятельно вошла в землю.