Укаоль

Джим лежал в зарослях укаоли, сжимая в руках винтовку м7016i. Для многих парней его возраста это оружие показалось бы тяжелым, но не для него. Ведь он не выпускает винтовку из рук уже в течение года. Как, впрочем, и не снимает боевого скафандра. Окрепшее тело привыкло к нагрузкам, связанным с постоянным ожиданием опасности.

Прижавшаяся к прикладу щека онемела. От пыльцы множества восходящих лутумианских растений слезились глаза. Хотя пора было к этому уже давно привыкнуть.

Когда их тяжёлый транспортник приземлился на планете с присвоенным ей астрономами математическим названием ZBT3065, обнаруженной в туманности Саланганы в начале две тысячи сто пятьдесят второго года, то первое, что увидели земляне, это были бескрайние поля укаоли.

Конечно, тогда они не знали настоящего названия этого растения и бывшие на борту ботаники нарекли ее каким-то своим мудреным словом. Только потом, услыхав, как называли на своем гортанном языке аборигены так похожую на привычную каждому землянину кукурузу культуру, ее стали называть также. Хоть Джим и родился уже на борту корабля, как именно выглядела кукуруза он знал. Видел в старых учебниках и в оранжерее транспортника.

Лутумиане больше всего на свете любили жрать эту свою укаоль.

Усик одного из ростков кольнул Джима в щеку, но он этого даже не заметил. Внимательно вглядываясь в прорезь прицела, парень ждал. Ждал появления на холме последнего лутумианина.

Лёжа на холодной земле или, точнее, грязи (какой шутник из НАСА назвал планету Лутум?), Джим вспоминал, как год назад корабль с землянами впервые коснулся поверхности этой планеты.

Помнил радость окружающих после окончания шестидесятилетнего, по земным меркам, полета. Проверка зондов — атмосфера безопасна для жизни. И сто тысяч человек вылились на планету широким потоком по главному трапу. Помнил, как все улыбались, смеялись и радовались, как дети. Как ликовал его дед, Рэй Брайли, в прошлом главный навигатор, бабка, отец и мать, братья и сестры. Все, кого он узнал со времени своего рождения на борту корабля.

Когда Земля была загрязнена настолько, что женщины уже предпочитали рожать своих детей на Марсе, а на красной планете, да и на терраформированной Венере тоже, перестало хватать места, учёным на глаза попалась пригодная для жизни система. Несколько лет на орбите собирали корабль, способный достичь ZBT3065, маленькой планетки, размером не больше Луны, но такой необходимой человечеству. Разработка новейших двигателей позволила не тратить сотни веков на преодоление колоссального расстояния. И вот, наконец, они прибыли.

Сначала все пошло так, как и было задумано — колонисты весело принялись за освоение нового мира, вырубая заросли укаоли и выстраивая огромный лагерь, быстро становившийся похожим на земной город. Высаживая прекрасно приживающиеся в местной почве растения из оранжерей и засеивая почву семенами из складских отсеков. И пусть строения были пока из дерева, но Джим знал, что вскоре на этой планете вознесутся бетонные небоскребы, а поля укаоли прорежут широкие автострады. Он это знал, он видел такое в учебниках истории.

Да, сначала все было хорошо. Так, как и должно было быть.

До того самого дня, когда на них напали аборигены, вооруженные лишь луками и дубинами. Они убили тогда несколько сотен землян и их с трудом удалось оттеснить обратно в заросли укаоли. После случившегося люди усилили периметр и стали круглосуточно облетать территорию на трёх малых боевых катерах. Но это не помогло. Аборигены упрямо лезли на разрывные пули и даже снаряды пушек их не пугали. Им удалось убить уже около тысячи прибывших на Лутум землян, когда капитан Гарсиа, выбранный людьми на пост местного президента, принял решение о тотальном уничтожении населения планеты.

За оружие взялись даже женщины и дети.

«Сейчас такое время, сынок — сказал ему тогда лейтенант Лерой Дэвенпорт, протягивая новенькую винтовку, — что все зависит только от нас. Помощь из Солнечной системы прибудет нескоро, если, вообще, появится. И потому ты должен знать, что ничего во вселенной не сможет остановить человека. Ничто и никто. Человек — он привыкает ко всему. Приспосабливается. Нам нужна эта планета, сынок. Когда будешь стрелять в местных дикарей помни о том, что выжить могут либо они, либо мы. Третьего не дано».

И Джим стрелял. Стрелял вместе со всеми. Одетый в лёгкий бронированный скафандр он шел в пехоте, помогая боевым роботам и наносившим удары с воздуха катерам.

Разделившись на отряды, колонисты проезжали на гусеничных бронетранспортерах по несколько сотен километров в день и убивали каждого оказавшегося на их пути туземца. За год с небольшим они очистили от местного населения почти всю планету. Даже несмотря на то, что многие туземцы научились использовать оружие убитых ими землян.

И вот сейчас на планете остался один единственный лутумианин. Последний представитель своего народа.

Джиму удалось выследить его местоположение в одиночку и он здорово гордился этим. Не кто-то из взрослых мужчин, а Джеймс Брайли, пятнадцатилетний парень, выследил последнего аборигена. И сейчас он убьет его.

Никто и никогда больше не посмеет напасть на представителей рода человеческого. Никто из этих грязных монстров со щупальцами вместо рук.

Наконец, на вершине холма он заметил какое-то слабое шевеление. Джим покрепче стиснул винтовку в руках и затаил дыхание.

Вот сейчас, сейчас.

Над покрытой травой поляной показалась уродливая шишковатая голова лутумианина. В верхней конечности он держал винтовку, похожую на ту, что была в руках у Джима. Один из тех, что научились пользоваться земным оружием. Это был опасный враг. Опытный.

Абориген осторожно оглядел колышущиеся растения перед собой, сорвал со стеблей пару созревших початков свободным щупальцем и закинул в пасть.

«Как же они любят жрать эту укаоль».

Прожевал и шагнул вперёд.

Как только он показался над поляной по грудь Джим плавно нажал на спуск, приклад легонько толкнул стрелка в плечо и голова туземца взорвалась, как спелый арбуз. Обезглавленное трёхметровое тело аборигена с шумом рухнуло на поляну.

— Джим! — услыхал он за спиной ликующий голос лейтенанта Дэвенпорта. — Мальчик мой! Ты сделал это! Ты убил последнего лутумианина. Теперь мы сможем спокойно жить и работать!

Командир отряда навис над лежащим посреди ростков укаоли так и не выпустившим из рук винтовки Джимом.

— Вставай, Джим! — Лерой потянул его за ранец. — Джим! Мы победили! Ты — молодец, сынок! Вставай, Джим!

Джим открыл глаза.

— Вставай, Джим! Ну вставай же! Убьют!

Джима тряс Гарри Мансел, тринадцатилетний худой мальчишка с беспокойными глазами. Худой и изможденный. Толстых среди них давно уже не было.

— Встаю, — прохрипел Джим. — Давно я так?

— Не знаю, — сказал Мансел. — Иду по своему ряду, а ты вот тут вот лежишь. Я подумал, что ты умер.

— Не дождутся, — парень зло сплюнул на землю, встал и подобрал свою корзину, наполовину заполненную початками созревшей укаоли.

Пошатываясь, тощий молодой землянин принялся собирать урожай, опасливо оглянувшись на надсмотрщика. Не заметил ли тот, что он упал? И, что едва коснувшись земли, успел даже немного поспать?

Неподалеку послышался щелчок длинного хлыста, болезненный вскрик кого-то из землян-сборщиков укаоли и недовольный гортанный возглас трехметрового лутумианина.

Джим помнил, как земляне впервые высадились на эту планету. Как в первый же день в их лагерь ворвались полчища аборигенов, оставивших из сотни тысяч колонистов в живых от силы пять. Как разрывные пули современных винтовок землян отскакивали от каменных шкур лутумиан, не причиняя тем ни малейшего вреда. Как после землян ударами плетей загнали на поля укаоли. И как в течение года, во время работы, их умерло не меньше половины.

Джим поднял лицо к ярко-синему безоблачному небу. Помощи ждать не скоро, если, вообще, она появится.

Сзади вновь щёлкнул хлыст и Джим принялся еще быстрее отрывать от стеблей белоснежные початки, судорожно бросая их в корзину.

Человек ко всему привыкает. Люди — существа приспосабливающиеся.

По бескрайним зеленых полям, по одному на ряд, под палящим солнцем Лутума шли замученные непосильной работой земляне, а следом за ними неумолимо следовали местные надсмотрщики.

Как же эти сволочи любят жрать свою укаоль.