Три родинки на левой щеке. Часть IV. Запад (СИ)

Глава 34 Графство Рун-Кай

Утро Рунвара Кельтерна началось со ставшего уже привычным созерцания меча на столе. Он полночи ворочался, не в силах заснуть, под утро задремал и встал непозволительно поздно. Письмо всё ещё не отправлено. Вопросы не решены. И, что самое паршивое, леди Райнара начинает подозревать, что его дурное настроение вызвано не каким-то пустяком вроде дурного сна.

Лорд Рунвар посмотрел на черновик письма к лорду Мелгару. Он больше чем на половину состоял из исправлений. Сейчас оно начиналось со слов «Глубокоуважаемый лорд Мелгар» и это звучало так нелепо и фальшиво, что хотелось плакать. Лорд Рунвар снова перечеркнул начало письма. «Лорду Мелгару Гальди. Милорд, я пишу Вам…»

В дверь постучали. Лорд Рунвар выпустил из рук перо и торопливо попытался убрать меч. Если это жена, то лучше ей ничего не знать об этом. Оружие выпало из рук. Ногой граф отодвинул меч в сторону. Меч спрятался под стоящий рядом стеллаж с книгами так, будто это место специально было предназначено для него.

— Войдите! — лорд Рунвар надеялся, что не слишком промедлил.

— Милорд, — это была не Райнара, а всего лишь управляющий, Сильван.

— Я слушаю, — лорд Рунвар не мог не заметить, что мужчина был бледен и взволнован.

— Милорд, ваш сын, — слова были едва разборчивыми.

— Что? — неужели какие-то новые вести? Судя по лицу Сильвана, едва ли хорошие.

— Он там, внизу, — лорд Рунвар несколько раз моргнул, стараясь убедить себя, что всё расслышал верно, — и с ним десяток каких-то странных типов, — закончил доклад Сильван.

Лорд Рунвар вскочил на ноги. Странных типов? В голове были догадки одна гротескнее другой. Почему-то особенно явственно складывался образ того, что Ренара притащили в отчий дом связанным по рукам и ногам. Да какая, к химерам, разница? Живого, вот что важно, а дальше разберёмся.

Дон старался держать себя в руках, чтобы не заржать в голос. Пока что он справлялся, но было непросто. Их появление произвело самый настоящий фурор. Пара дней скрытного пути по сельской местности, похожего на их путь через Темновражье, определённо того стоила — надо было видеть лица обитателей замка. Нет, Ренару были рады (а вот всем остальным, похоже, не очень), но, видимо, никто вообще не ожидал его появления. Понаблюдав за людьми, Дон пришёл к выводу, что некоторые из них явно считали Ренара мёртвым и теперь немного боялись, что он их покарает за подобные мысли. Да-да, совсем немного. Интересно, как весь этот коктейль выглядел для страшника?

Дон внимательно осматривал всё, что его окружало — стены, пол, потолок, лестницу, висящий на стене ростовой портрет какой-то прекрасной, но строгой леди… Замок был величественен, массивен, как и полагается всякому уважающему себя древнему замку, но он не был отчужденным. Чувствовалось, что здесь живут нормальные живые люди. Дон с нетерпением ожидал появления графа Кельтерна. Ему было до смерти любопытно посмотреть на этого человека. И он твёрдо решил вести себя прилично. Хотя бы в первый час знакомства.

Послышались шаги, и неясный шёпот, стоявший по всему холлу стих. По одной из боковых лестниц стремительно спускался мужчина в тёмных одеждах. За ним едва поспевал тот человек, которого Ренар отправил за отцом, Сильван, кажется.

Мужчина остановился на лестничной площадке, прямо под портретом (на фоне этой леди он смотрелся не слишком величественно) и напряжённо замер, смотря вниз. Может быть, он и успел окинуть взглядом всех, находившихся в холле, но сейчас он смотрел только на Ренара. Ренар, заранее сделавший несколько шагов вперёд, ответил тем же. В воздухе повисло многозначительное молчание.

— Ренар! — на самом деле лорд Кельтерн не произнёс ни слова, но этот возглас прямо-таки читался в его лице.

Он поспешно, едва не споткнувшись, спустился с лестницы и заключил сына в объятья. Ренар пошатнулся от такого натиска, но устоял и тоже обнял отца. Искра чуть не прослезилась от того, насколько этот жест был искренним.

Наконец решив, что дальше обниматься уже неприлично, лорд Кельтерн отстранился и внимательно осмотрел остальных присутствующих. Присутствующие в ответ внимательно осмотрели его.

Граф был худощав, немного выше Ренара и далеко не так красив, как сын. Коротко стриженные прямые тёмные волосы, заострённые черты лица, залёгшие под глазами тени. Похоже, этот человек недавно похудел и плохо спал в последнее время. Больше, чем всё остальное, на лице выделялись усы. Если у Мелгара Гальди усы топорщились воинственно, то у Рунвара Кельтерна они как будто бы выражали улыбку, которую их хозяин пытался сдержать.

Лорд Кельтерн обернулся и кивнул Сильвану. Тот снова исчез где-то в глубинах замка.

— Леди Янера, — граф повернулся к убивице, — какая неожиданная и приятная встреча, — он галантно поцеловал ей руку.

Янера явно попыталась ответить, но Искра ничего не расслышала. Удивительно. Янере ли теряться в подобных ситуациях?

Граф тепло поздоровался с Линой и осведомился, где Корон и Юна, но, увидев общее смущение, не стал настаивать на ответе. Потом он резко повернул голову, прищурившись, вглядываясь куда-то и будто не веря своим глазам. Но, всё-таки, убедившись, что это не наваждение, воскликнул, всё ещё с тенью сомнения в голосе.

— Маиран⁈ — воин старательно топтался где-то в задних рядах, но его это не спасло. Пришлось выходить поближе и здороваться. — Господи, как же я рад, что ты, наконец, нашёл время заглянуть в гости… — если в этих словах и была ирония, то совсем немного, как приправа.

Затем Ренар принялся представлять остальных гостей.

«Прекрасно, теперь о нас узнает каждая собака на много миль вокруг» — подумала Искра и огляделась. Слуг, которые находились в холле, когда они только пришли, здесь уже не было. Скорее всего, кто-то успел незаметно выставить их прочь. Вот только кто и когда? Ладно, это потом. Наблюдать за процедурой знакомства было гораздо интереснее.

Ренар, конечно же, собрался представить Искру последней. Сначала она решила, что это чистое позёрство, но потом поняла, что, пожалуй, это верное решение — вряд ли человеку, огорошенному известием о Явлении Свитка будет легко сосредоточиться, запоминая имена остальных

Имена, названия Орденов, поклоны, рукопожатия… Все было нормально и мило, пока очередь не дошла до Арна. Лорд Кельтерн повернулся, чтобы поприветствовать ещё одного гостя и замер. Эльф и граф долго и настороженно смотрели друг на друга и ограничились сдержанными кивками. Искра была уверена — Ренар не сказал ничего про происхождение Арна. И в лице не изменился, чтобы можно было предположить подвох. Только назвал имя, и всё. Искра всё ещё не могла понять, как люди понимают, что с Арном что-то не так.

Очередь дошла до неё.

— Искра Рыжая, Хранительница Свитка Множества Миров, — торжественно провозгласил Ренар, явно предвкушая реакцию.

Граф бросил быстрый укоризненный взгляд на сына, но тут же взял себя в руки

— Госпожа Хранительница, — руки Искры уважительно коснулись колючие усы. Выпрямляясь, граф посмотрел ей в глаза. Он был немного ошарашен, но ему было весело, — рад приветствовать Вас в моём доме.

— Рада познакомиться с Вами лично, милорд, — ответила Искра, слегка сжав его пальцы своими. Ей нравился этот человек. Она не могла пока точно сказать, чем именно, но ей действительно понравилось бы это знакомство, даже не будь он отцом одного из её друзей.

Церемония знакомства кончилась. И теперь все стояли, переглядываясь, и не зная, что делать дальше.

— Милорд, — молчание нарушила Наяна, решительно выдвинувшись вперёд, — Вы можете что-то сделать для того, чтобы весть о нашем прибытии не разнеслась по округе моментально?

Если лорда Кельтерна и терзали вопросы о том, к чему такая секретность, он держал их при себе.

— Я не могу обещать, что слухи совсем не пойдут, — ответил граф, — но я сделаю, что смогу.

— Ренар! — сверху раздался женский голос.

В отличие от мужа, леди Кельтерн шагала неторопливо и величественно. Завидев её, Ренар взлетел вверх по лестнице. Искра, пожалуй, была рада, что встреча матери и сына происходила там, где она их почти не видела. А то точно бы разревелась от умиления.

Ренар так же степенно спустился вниз, ведя мать под руку.

— У нас гости? — с очаровательной улыбкой поинтересовалсь графиня.

— Как видишь, — ответил ей граф и повернулся ко всем. — Надо признать, на Равноденствие мы ждали сначала совсем других гостей, а потом не ждали гостей вовсе. Хорошо, что вы пришли ещё до полудня — мы успеем подготовить праздничный ужин…

Пока шла повторная процедура знакомства и прочий обмен любезностями, Искра с интересом наблюдала за леди Райнарой. Её эмоции искренне и свободно отражались на бледноватом лице. Оказывается, лицом Ренар прошел в мать гораздо больше, чем в отца. И мимикой, особенно мимикой. Увлечённая наблюдениями, Искра пропустила всё мимо ушей, пока дело не дошло до неё.

— Госпожа Хранительница, — женщина повернулась к Искре, — для нас большая честь, что Вы решили посетить наш дом, ещё и в столь знаменательный день.

Искра поняла, что неудержимо краснеет.

— Господи, вы меня ужасно смущаете, — Искра бессильно попыталась изобразить руками то, что не могла выразить словами. — Меня впервые так тепло приветствуют в чьём-то доме, и я не знаю, как это пережить, — честно закончила она.

— Я верю, что Вы справитесь, — с улыбкой ответила леди Райнара, — пока что у Вас отлично получается.

После столь искреннего заявления атмосфера перестала быть такой официальной. Все заметно расслабились и разговоры стали более приземлёнными.

— Милорд, — смущенно обратился к графу Маиран, — если Вы не возражаете, я хотел бы повидаться с отцом.

— Разумеется! — с готовностью откликнулся граф. — Он должен был прийти к вечеру, но я могу послать кого-нибудь, чтобы он явился прямо сейчас.

— Если можно, я хотел бы побывать дома сам, — воин как-то особенно неуверенно произнёс «дома».

— Как пожелаешь, — развёл руками лорд Кельтерн. — Разумеется, я не буду тебя удерживать.

— Я тоже пойду с Маираном, — Лина явно чувствовала себя куда более раскованной в общении с семьёй Ренара. — Только, прошу вас, не говорите моим родителям, что я здесь была!

Её заверили во всеобщем молчании, не спрашивая о причинах.

— Если никто не против, я тоже пойду с Маираном, — заявила Искра.

— Это ещё зачем? — уставился на неё воин.

— Надо. Не переживай, я ненадолго, и потом сразу вернусь обратно.

— Тогда я тоже пойду, — решила Ависар, явно считая, что долг требует знакомства с отцом напарника.

— Тогда, наверное, с вами нужно отправить кого-нибудь, кто сможет проводить вас обратно? — предположил лорд Кельтерн.

— Отец! — вежливо перебил его Ренар. — Ты ведь не думаешь, что здесь может случиться что-нибудь плохое с целительницей и Хранительницей Свитка? А заблудиться тут тем более не получится…

Ренар подмигнул Искре из-за спины отца. Искра была ему благодарна — не хватало ещё, чтобы вместе с ними шатался кто-то, глядя на неё большими круглыми глазами, как на какое-то божество (а опыт подсказывал, что так оно и будет).

Ещё несколько каких-то фраз, кто-то что-то у кого-то спросил…

— Отец, матушка, — обратился Ренар к родителям, — думаю, нам надо поговорить… в более тесном кругу.

Лорд Кельтерн приподнял бровь. В его взгляде читалось не то ироничное «да, я уже догадался», не то ехидное «да что вы говорите». Но вслух он ответил сдержанно.

— Да, конечно. Только убедимся, что все гости смогут отдохнуть с комфортом — и обязательно поговорим.

Искра поняла, что отец Ренара нравится ей всё больше и больше — он относился ко всему происходящему с юмором, но при этом в разговоре сохранял доброжелательную вежливость и всячески избегал ситуаций, которые могли бы стать неловкими. Искра надеялась, что когда-нибудь и она так сможет.

— Лина, как он меня узнал? — вполголоса спросил Маиран, когда они вышли за ворота сада и двинулись по дороге к раскинувшейся неподалёку деревне.

— Ты не так сильно изменился, как ты думаешь, — Лина, казалось, была готова рассмеяться, но держалась, — по крайней мере, внешне. Я тоже тебя сразу узнала, когда увидела. Впрочем, погоди, сейчас сам поймёшь.

Искра с наслаждением шагала по дороге — это было просто и привычно. Знакомство в торжественном зале (ну пусть даже холле) выбило её из колеи. Стены замка давили, и она была рада вырваться на волю. Впрочем, она пошла с Маираном не поэтому, можно было бы и потерпеть. Она постоянно возвращалась к мысли о том, что все они собираются вокруг Маирана. Что он является сердцем той истории, в которую они все влипли. Точкой, если использовать термины предсказателей. Таким образом, дом в котором он родился был бы, в некотором роде, местом, в котором всё началось. И ей хотелось посмотреть на него, хотя и не понимала до конца, зачем.

Родной дом Маирана тонул в яблонях. Вокруг других домов теснились вскопанные грядки, какие-то кусты, цветники… Тут были только яблони. И старая покосившаяся беседка. Маиран открыл калитку и направился к дому. Повсюду на земле, даже на тропинке лежали яблоки, которым не повезло, источая характерный запах. Искра поморщилась. Воин, напротив, глубоко вдохнул воздух. Видимо, запах был частью его воспоминаний. На веранде у дома лежал пёс. Уже издалека было видно, что он даже не стар, а скорее дряхл. При приближении незваных гостей пёс приподнял ухо и переложил голову так, чтобы лучше видеть людей. Он явно не собирался вставать, но вдруг резко поднял голову, будто внезапно обрёл интерес к происходящему.

— Малыш? — неуверенно спросил Маиран. Лина кивнула, но, впрочем, по реакции пса уже было понятно, что воин не обознался. — Ну привет, парень, давно не виделись.

Маиран подошёл поближе, причмокнул, похлопал по коленям, подзывая пса. Тот поднялся на негнущихся лапах, а потом неожиданно резво бросился вперёд и радостно подпрыгнул вверх. Маиран подхватил пса на руки и радостно рассмеялся, целуя мохнатую морду. Пёс, крутясь, издавал какое-то невероятное количество различных звуков — скулёж, визги, лай, кряхтение — и норовил облизать воина везде, где мог дотянуться.

— Что здесь творится? — раздался грозный голос с порога дома.

Маиран и пёс замерли. Маиран медленно и осторожно опустил пса на землю и выпрямился.

— Ммм… — неуклюже протянул воин, — кажется, я обещал когда-нибудь зайти в гости.

На пороге дома стоял мужчина средних лет. Пожалуй, Искра узнала бы в нём отца Маирана, даже если бы они встретились при совсем других обстоятельствах — они были очень похожи, пусть отец и был заметно ниже сына.

— Да, было дело, — спокойно ответил мужчина.

Сначала Искре показалось, что он совсем не рад видеть Маирана, но, похоже, это просто была такая манера говорить, очень сдержанна и угрюмая. Это было совсем не похоже на встречу Ренара с родителями. Теперь Искра поняла, почему Маиран на вид такой суровый — его к этому приучили с рождения. Зато мужчина не стал дёргаться, когда ему представили Хранительницу Свитка, ограничился коротким поклоном.

Они вошли внутрь. Дом был таким же сдержанным, как и его хозяин — здесь не было ничего лишнего (кроме, пожалуй, нескольких корзин яблок).

— Дядя Лемен, — всплеснула руками Лина, — как так, на дворе Равноденствие, а у тебя дома ни одного веночка, я уж не говорю о большем!

— Ну я же не ожидал, что у меня будут гости, — ответил мужчина так, будто было совершенно естественно, что дом к празднику украшают только тогда, когда ждут кого-то — не для себя же стараться.

Лина вздохнула. «Вот так всегда», — читалось в её лице.

Маиран с отцом сели по разные стороны стола, внимательно смотря друг на друга. Выглядело это как-то… тревожненько. Будто тут назревала схватка, а не разговор.

— В моих воспоминаниях у тебя русые волосы, — вдруг сказал Маиран.

— Я их не красил, если ты на это намекаешь, — Лемен тряхнул тёмными кудрями.

Над столом повис призрак смеха и с этого момента разговор пошёл как-то живее и куда дружелюбнее.

— Как много времени у нас есть? — уточнил Маиран. Похоже, он собирался пересказать чуть ли не всё, что случилось с ним с момента ухода из дома. Это за пятнадцать лет-то!

— Думаю, Рун… лорд Кельтерн поймёт, если я по такому случаю не явлюсь в замок. Только как бы искать не начал.

— Он знает, что я здесь.

— Да? Ну тогда, — Лемен уселся поудобнее, — тогда мы можем разговаривать до тех пор, пока ты опять не сбежишь из дома на пятнадцать лет.

Вот это точно была шутка. Искра расслабилась, уселась поудобнее и приготовилась слушать. Лина шуршала где-то у печки, видимо, собираясь исправить отсутствие праздничных угощений в доме. Ависар напомнила, что они с Искрой тут ненадолго, поэтому, если Маирану нужна её помощь в рассказе, то пусть сообщит сейчас. Воин подумал и начал рассказ с того момента, как они с Ависар отправились в Путь.

Дама В Зелёном стояла за портьерой в кабинете лорда Кельтерна. Порой ей казалось, что сильные мира сего нарочно вешают портьеры в своих кабинетах, чтобы облегчить работу скрытникам. А что, может, когда-то Орден Тайн и приложил руку к тому, чтобы ввести их в моду? Мода, похоже не менялась веками. Возможно, и портьеры тоже… Дама В Зелёном поняла, что отвлеклась. Странно, разговор был не таким долгим, чтобы можно было устать. Она была здесь, чтобы исправить ошибки, которые мог бы допустить Ренар, но он говорил на удивление кратко и по существу.

— Так, значит, в полночь? — уточнил Ренар.

— Да, — кивнул лорд Кельтерн, — ты ведь можешь сам сообщить Наяне?

— Могу, — Ренар улыбнулся. — Впрочем, мне кажется, если ей ничего не говорить, она всё равно будет к сроку в нужном месте.

Его родители немного нервно улыбнулись шутке, и он заверил, что, конечно же, сообщит всё, как положено.

— Тогда, с вашего позволения, я пойду, — Ренар встал. — Немного беспокоюсь по поводу того, как некоторые из наших гостей чувствуют себя в чужом доме.

Особенно некоторые носатые и с повязками на голове, ага.

Дверь за Ренаром закрылась. Дама В Зелёном осталась на месте. Стоило послушать, что будет дальше.

— Дорогая, ты узнаёшь нашего сына? — лорд Рунвар поднёс к губам кубок. Глаза его сияли внутренним смехом.

— Конечно, нет! — усмехнулась леди Райнара. — Нашего мальчика похитили и вместо него вернулся какой-то симпатичный молодой мужчина.

— Нет, ты только вслушайся! «Как твой сын, я не рекомендую тебе узнавать об этом больше, чем можно узнать по случайно брошенным фразам. Но если Вы, милорд, прикажете, я расскажу всё без утайки», — довольно точно процитировал лорд Рунвар. — Каково, а? Он никогда раньше не разделял меня как отца и меня как лорда, — он поставил кубок на стол и, казалось, погрузился в задумчивость.

— И как ты поступишь? — леди Райнара наклонилась вперёд и коснулась руки мужа.

— Воспользуюсь советом моего сына и приберегу вопросы для другого раза. Ты ведь тоже? — он вопросительно приподнял брови.

— Мне на сегодняшний вечер хватит других хлопот, некогда будет лезть в чужие тайны, — она кокетливо поправила причёску, потом посерьёзнела и осторожно сказала. — Рада, что ты так доверяешь Ренару.

— А с чего бы мне ему не доверять?

Теперь. Это слово повисло в воздухе, никем не произнесённое. Непохоже, чтобы граф Кельтерн раньше не доверял сыну. Но доверие бывает разное. Бывает доверие к словам. А бывает доверие к выборам. Как бы то ни было, с этого дня Ренару доверяли принятие гораздо более серьёзных решений, чем раньше.

Дама В Зелёном ещё раз посмотрела на лица графа и графини. Они были такими живыми. На них отражалась малейшая смена эмоций. Казалось, их мысли можно прочесть, не обладая магическим даром. Даже Ренар… Даже Ренар три месяца назад куда лучше себя контролировал. Почему?

Потому что им это не нужно, думала Дама В Зелёном, удаляясь от кабинета. Неважно, что они — аристократы. Они — немаги. Они не выросли в Ордене, где контроль над собой — залог всего.

Удивился бы какой-нибудь крестьянин из глухой деревеньки в Ничьих Землях, узнав, что между ним и графом Кельтерном во многом больше общего, чем между ним и его односельчанином, когда-то ушедшим учиться в какой-нибудь Орден?

День перевалил за полдень и неудержимо клонился к вечеру. Маиран чувствовал, как будто время ускользает сквозь пальцы. Почему ему так важно было рассказать всё, что с ним произошло? Будто другого раза не будет…

Отец слушал, лишь изредка спрашивая что-нибудь. Запоминает ли он вообще или уже давно просто пропускает всё мимо ушей? Маиран начинал понимать Кирия, который постоянно задавался тем же вопросом в адрес своего ученика. До тех пор, пока Маиран не научился показывать, что всё его внимание принадлежит разговору.

За спиной шуршала Лина. Она-то точно жадно ловила каждое слово. Должно быть, ей было очень тяжело не вмешиваться, но она позволила ему говорить самому, так как ему хочется, не отвлекаясь на её реакции. Порой Маиран спиной ощущал её незаданные вопросы. Потом. Он ей потом ответит на что угодно. Не сейчас.

— Эй, Лемен! Ты дома? — грохот шагов по веранде и низкий мужской голос застали Маирана врасплох, и он вскочил на ноги, по привычке приготовившись к атаке. Ещё чуть-чуть — и за меч схватился бы.

— Дома, — ответил Лемен, успокаивающие взмахнув рукой.

Лина, присев и вжавшись в стенку, неистово мотала головой из стороны в сторону. Она выглядела действительно испуганной.

— Мы тебя уже два часа ждём! — снаружи стукнули в дверь. — У тебя всё хорошо?

— Всё хорошо у меня! — огрызнулся отец. Мда… если бы Маирану друг ответил таким тоном, он бы точно пошёл проверить, что там происходит.

Лемен подошёл к двери, а Маиран отступил к Лине — так, чтобы его не было видно. Девушка нервно вцепилась ему в руку. Дверь приоткрылась.

— Ну извини, извини, да, обещал, — уже более миролюбиво заговорил отец, — но я не приду. Хочется дома побыть.

Незванный гость шумно принюхался.

— Это что у тебя, коврижки? — вопрос был пропитан недоверием с удивлением пополам.

— Коврижки, коврижки, — судя по звукам, Лемен загораживал собой проход, — у вас там что, своих не хватает? Хочешь, поделюсь?

Лина сжала пальцы Маирана ещё сильнее.

— Да нет, хватает, — пошёл на попятную гость.

— Ну вот и славно. Милим, будь другом, позволь мне праздновать так, как мне хочется!

Вот оно что! Это был отец Лины! Вот почему она так испугалась. Лина действительно боялась показаться на глаза родителям без Корона… и с такими вестями о Юне.

— Ну ладно… — неуверенно протянул Милим, — но смотри! — Маирану живо представилось, как кузнец грозит внушительными пальцем. — Вздумаешь хандрить — пришлю Розу!

— Ну уж нет уж, — пробормотал Лемен, — не буду же я хандрить с коврижками!

Дверь закрылась, послышался стук удаляющихся шагов.

— Фух, — отец провёл рукой по лбу, — отбились на сегодня.

— Дядя Лемен, спасибо! — Лина повисла на у него на шее. — Спасибо-спасибо-спасибо!

Лемен неловко погладил её по голове и отцепил от себя.

— Ну, будет тебе… — пробормотал он.

— Тётя Роза обидится, — констатировал Маиран. Его воспоминаний хватало, чтобы это понять.

— Ну и пускай себе обижается! — неожиданно яростно воскликнул Лемен. — С такими настырными родственниками никакой личной жизни! Только и делают, что мешают мне побыть в одиночестве!

Он медленно, опираясь на стол, опустился на своё место.

— Кстати, — Маиран тоже сел, — всё хотел спросить. Почему ты не женился после того, как я ушёл? Ничего же не мешало.

— А я женился, — ответил отец, — на вдове из Вейниковой Горки.

— Да? — Маиран недоверчиво осмотрел дом ещё раз. Здесь ничего не выдавало присутствия женщины.

— Да, через два года после того, как ты ушёл. У нас сын родился…

— То есть у меня есть брат? — Маиран чувствовал подвох, но пока не находил его.

— Если бы… — отец тяжело вздохнул, — помер. И трёх лет не прожил. Жена после этого смотреть на меня не могла, из дома сбежала. Ну и Рунвар наш брак, того, расторг. Что зря мучить бедную женщину…

Маиран взглянул на Лину. Она ему об этом не рассказывала. Ну да, а он не спрашивал.

— Мне жаль, — как-то вымученно произнёс он.

— Мне тоже, — Лемен сгорбился и уставился на свои руки, лежащие на столе.

Маирану действительно было жаль отца. Он смутно представлял себе, какая у Лемена теперь слава среди местных жителей. Первая жена умерла после рождения сына. Сын ушёл в Орден (для некоторых, считай, сбежал). Второй брак — сын умер, жена сбежала. Незавидный жених получается, пусть, по меркам Орденов, ещё совсем не старый, лет на пять старше Кирия. А уж если принять во внимание нелёгкий характер… Теперь понятно, почему родители Лины так пекутся, чтобы он не «хандрил». С такого захандришь.

— Дядя Лемен! — Лина потрясла мужчину за плечи. — Всё не так плохо! Вон, Маиран вернулся — и всё остальное тоже наладится. Давайте лучше чай пить.

На столе появились и коврижки, и дымящиейся кружки, одурительно пахнущие тимьяном.

— Спасибо тебе, дорогая, — Лемен выдавил из себя улыбку и погладил Лину по плечу. — Ты права. Маиран вернулся, может, я и внуков теперь дождусь? — он подмигнул сыну.

Маиран чуть не поперхнулся первым глотком чая.

— Рано или поздно, думаю, дождёшься, — ответил воин, отдышавшись.

— Лет через пятнадцать?

Лина хихикнула, хотя эта шутка уже повторилась столько раз, что начала надоедать. Но лучше дурацкие шутки, чем никакие, если дело касается его отца.

— Надеюсь, раньше, — неожиданно для себя серьёзно ответил Маиран, — хотелось бы посмотреть на то, как мои дети вырастут.

«А так долго, если верить Ависар, я не протяну», — он не стал договаривать вслух, но Лина его поняла.

— Да, — согласился Лемен, ещё раз внимательно осматривая сына, — это стоящее зрелище. Но мы отвлеклись. Ты остановился на том, как в Орден Воинов начали принимать женщин…

Маиран отхлебнул из кружки и продолжил рассказ с того места, где их прервало появление Милима.

Искра осторожно вошла в комнату, с трудом сдерживаясь, чтобы не согнуться и не прокрасться в неё по стеночке. Больше всего в этом огромном зале, посреди которого стоял длиннющий накрытый стол её поражало то, что Ренар назвал его «малой столовой». Стараясь не думать о размерах «большой столовой», Искра приблизилась к столу. К счастью, стол был наполовину пуст. Видимо, чтобы было удобнее разговаривать, все блюда и приборы сдвинули к одному из концов. Все стали садиться за стол. Возможно, в рассаживании изначально был какой-то план, но это устроило не всех. По крайней мере, Наяна решительно оттеснила Велена и села между Доном и Арном — видимо, чтобы усмирять одного и отводить взгляд от другого. Два места пустовали — на случай, если Маиран и Лина вдруг вернутся. Искра оказалась между леди Райнарой и Ависар. Напротив неё рядом с Ренаром сидела спокойная и, похоже, довольная происходящим Янера, и Искра неожиданно для себя тоже расслабилась. Просто семейный ужин, ничего особенного. Ну да, семья немаленькая. Двенадцать человек.

Кроме сидящих за столом в зале не было никого. Лорд Кельтерн определённо позаботился о том, чтобы никто не сновал рядом. Без лишних ушей, без лишних взглядов.

Искра почувствовала, как Ависар толкнула её локтем в бок и внезапно поймала себя на том, что беззастенчиво пялится на Ренара, позабыв про всё остальное. Чистый, причёсанный, в опрятной одежде, Ренар магнетически притягивал взгляд к себе. Едва сдержавшись от того, чтобы потрясти головой, Искра перевела взгляд на сидящего во главе стола лорда Рунвара, который как раз поднимал кубок.

— Ну что ж, за встречу, — предложил он, — неожиданную и приятную.

Все синхронно приподняли свои кубки и выпили. Искра старательно повторяла. У напитка оказался резкий запах и яркий кисловатый вкус. От неожиданности Искра закашлялась. «Ну всё» — подумала она, пытаясь успокоить разбушевавшееся дыхание, — «сейчас начнётся веселье». Неожиданно у неё в руке оказался стакан с водой, и Искра благодарно отпила из него. Вытерев выступившие слёзы, Хранительница уставилась на лорда Кельтерна, не зная, что сказать.

— Вам не понравилось вино? — учтиво предположил граф.

— А… эм… — Искра окончательно запаниковала, но ничего, кроме как говорить правду, ей не оставалось, — я никогда раньше не пила вина, — призналась она, — я не ожидала, что оно… такое.

В глазах графа отчётливо плясал вопрос «и как Вам это удалось», но он опять промолчал.

— Могу предложить вино из моего кувшина, — вступила в разговор леди Райнара. — Я пью только разбавленное, чистое вино не по мне.

На том и порешили. Искра снова немного успокоилась и осмотрела стол. Здесь стояло столько всего вкусного, что ей стало жаль, что она так хорошо пообедала сегодня — очень уж хотелось попробовать всё.

— Быть может, мне всё-таки будет позволено узнать ответ на один вопрос? — осторожно привлёк внимание лорд Рунвар, и спросил, глядя прямо на Искру. — Когда состоялось Явление Свитка?

Мысли Искры тут же разбежались во все стороны, как жучки из-под перевернутого камня.

— Я… я забыла дату, — пролепетала она.

— Содис луды терцина, — подсказал Ренар. Искра с благодарностью посмотрела на него и вдруг решилась на небольшую откровенность.

— Знаете, Ренар был первым, кого я встретила после этого. Он очень помог мне освоиться. Дело в том, что я не помню ничего о том, кем я была до Явления. Будто меня и не было. В некотором смысле, Ренар рядом со мной всю мою жизнь, — тот взгляд, которым леди Райнара посмотрела на сына, определённо стоил этого отхождения от правила «ничего не рассказывать».

Ренар обменялся взглядами с родителями и посмотрел на Искру. В этом взгляде было не то смущение, не то лёгкая укоризна. Наверняка он сейчас думал о том случае, когда чуть было не напал на неё. Но это было уже так давно и явно не стоило упоминания.

— Должно быть, это очень интересно — взглянуть на мир взглядом, незамутнённым прошлым, — заметил лорд Рунвар.

— Думаю, беспристрастность — важная черта для Хранителя Свитка, — добавила леди Райнара.

«А ведь она права», — отметила про себя Искра, — «может, в том, что я ничего не помню, есть особый смысл. Я могу судить непредвзято. Могла первые несколько дней, по крайней мере».

— Любопытно, — продолжал лорд Рунвар, — наверняка ведь Вам встретилось что-то, что кажется неправильным и непонятным. То, что нельзя понять, если ты не вырос с этой мыслью?

«До смерти любопытно, как люди понимают, что Арн — не такой как все», — подумала Искра, но озвучила другое, пусть и близкое, наблюдение.

— Дикие маги, — сказала она. — Я так и не смогла понять, почему к магам Орденов все относятся как к должному и правильному, а диких магов боятся и ненавидят.

— Хм… — усы лорда Рунвара опять улыбнулись в то время как их владелец казался задумчивым и сосредоточенным, — обязательно подумаю об этом на досуге.

За столом снова возникла немного неловкая тишина. Точнее, не тишина, а отсутствие разговора — все ели, поэтому звуков хватало.

— Я уважаю тайну вашего путешествия, — сказала леди Райнара, — но, наверняка, с вами случалось что-нибудь, что можно безбоязненно рассказать. Какая-нибудь забавная история, которая могла произойти в любом месте и необязательно с вами.

— Я помню хорошую историю! — с готовностью отозвался с другого конца стола Дон, — однажды мы нашли интересный гриб…

Когда до Искры дошло, что он имеет ввиду, она едва не схватилась руками за голову. Наяна пустила в ход локоть, но, кажется, было поздно.

— И чем же этот гриб был так интересен? — спросил лорд Рунвар, заполняя паузу.

— Оказалось, что каждый из нас знает своё название для этого гриба, которое зависит от того, где этот человек родился или вырос. Это было очень интересное лингвистическое путешествие, для которого не надо было делать ни шагу, — почувствовав, что завладел вниманием хозяев замка, Дон продолжил. — Название, которое дали ему на Южных островах — ин-гам-ри, — Искра поразилась тому, что он запомнил. Она уже давно забыла.

— Ингкаамри, — поправила Жинга. Вряд ли кто-то ещё смог бы повторить это кваканье на месте буквы «к».

— Да, спасибо, — кивнул Дон. — В Лейваане его называют «ведьмина радость», а в Ре-Дон-Гоне — «бабья радость», мне кажется, родство этих двух названий происходит потому, что эти два региона соседствуют друг с другом. В Лиспе его называют «весёлка», так что тенденция к хорошему настроению, которое вызывает этот гриб, уже довольно явно заметна. В некоторых местах Ничьих Земель его называют «выскочка», в Ледасе — «срамный гриб», а в Лелосе — «бесстыдник». Из всего вышесказанного мы можем сделать вывод, что этот гриб привлекает внимание людей по всему Кай-Дон-Мону и за его пределами, и вызывает схожие ассоциации…

В наступившей тишине раздался смех леди Райнары. Искра невольно подумала о том, что тоже хотела бы уметь так смеяться — искренне и, вместе с тем так приятно для окружающих.

— Бесстыдник! — повторила графиня. — Я так и подумала, что речь о нём, — она очаровательно улыбалась. — Я знаю этот гриб, их много растёт в саду у замка моих родителей. Моя тётушка Росара их терпеть не могла. Боялась, что вид этих грибов плохо повлияет на нравственность юных девушек. Она каждое утро ходила с корзинкой и собирала их, а потом сжигала их. Так у нас любимым развлечением было встать с утра пораньше и успеть до прихода тётушки сорвать их, связать в гирлянду и повесить на дверь её комнаты.

Комната наполнилась едва сдерживаемым смехом. Вот уж и правда — весёлка.

— Но они же жутко воняют! — Дон явно был восхищён таким поворотом разговора.

— К сожалению, да, — улыбка леди Райнары слегка погасла. — Поэтому, когда нас поймали за этим делом, мою подругу наказали и мы так больше не делали.

Дальше разговор пошёл несколько легче. Кельтернам рассказали про суп из трёх курятин и леди Райнара обещала однажды попросить кухарку приготовить его. Оставалось только придумать, где достать ингредиенты. И вообще постепенно темы становились всё более и более кулинарными. В самом деле, еда — это была самая безопасная тема. А узнавать о том, что едят в тех или иных Орденах и регионах, было достаточно интересно. Хотя и было что-то ироничное в том, чтобы беседовать о еде за полным столом. Зато разговоры возбуждали аппетит, и Искра всё больше чувствовала, что шансы попробовать все блюда есть.

Леди Райнара вздохнула, промокнула губы салфеткой и положила её на стол.

— Прошу меня простить, но я вынуждена вас покинуть, — с видимым сожалением произнесла графиня, — для меня час уже поздний.

— Я тебя провожу, дорогая — лорд Рунвар тут же вскочил с места и галантно помог жене подняться. — Прошу вас, не рассказывайте новых рецептов без меня, я скоро вернусь, — пообещал он.

Чета Кельтернов степенно и величественно удалилась.

Над столом повисла напряжённая тишина. Её нарушил Дон, с шумом отодвинувший стул и вставший на ноги, сжимая в руке кубок.

— Однажды я сказал, что мы обязательно выпьем за тех, кого с нами больше нет, когда предоставится такая возможность, — провозгласил он. — Думаю, сейчас самый подходящий момент.

Все встали. Рука у Искры дрожала, и она на всякий случай сжала свой кубок (первый, с неразбавленным вином) обеими.

— Я предлагаю выпить за достойного противника, которого мы встретили на своём пути. Того, кто едва в одиночку не победил всех нас, но которому в итоге это не удалось. За Врана.

— За Врана, — откликнулись остальные.

Почему-то сейчас резкий вкус и запах вина казался более чем уместным.

— Я предлагаю выпить за Марко и Керлеша, и остальных парней, которым не повезло оказаться не в то время и не в том месте. За павших у Коньей Горки.

Они снова выпили.

— Я предлагаю выпить за человека, — внезапно голос подала Наяна, — который пошёл против своих друзей и не рассчитал силы. За Ирлиша.

Искра устыдилась. Она забыла про Ирлиша. Почти никогда не вспоминала о нём. Как будто даже воспоминания были подёрнуты пеленой Тайны.

— Я предлагаю выпить за ту, — вновь раздался голос Дона, неожиданно осипший, — которая не должна была погибнуть ни при каких обстоятельствах. Пусть и не человек, но она была нам всем очень дорога и, полагаю, достойна того, чтобы её вспоминали как человека. Такие как она — величайшая редкость и потеря каждого — большая трагедия для всего Кай-Дон-Мона. Мы не должны были этого допустить. И всё-таки это произошло. За Юну.

Дон осёкся и резко повернул голову. В дверях стоял лорд Рунвар, очевидно, слышавший последнюю эпитафию. В гробовой тишине он прошествовал к своему месту. Каждый шаг будто бы эхом раскатывался по залу. Граф дошёл к своему месту и поднял свой кубок.

— За Юну, — произнёс он. Его слов упали, как камень на дно пруда.

Все выпили и сели в напряжённом молчании. Лорд Рунвар молчал, крепко сжав челюсти, Искра отчётливо это видела. Она поразилась его выдержке. После такого не задать ни одного вопроса… Она бы так не смогла. Ренар сидел, уставившись в стол. Видимо, едва сдерживался, чтобы не сказать отцу что-нибудь.

— Милорд, — тишину нарушил голос Наяны, — Корон выжил.

— Хорошо, — граф кивнул, — спасибо, — добавил он после короткой паузы.

Никто не шелохнулся. Стояла такая тишина, что самым громким звуком был стук сердца в ушах. Искра боялась лишний раз вздохнуть, она чувствовала, как подкрадываются слёзы. Слишком внезапно на неё накатили воспоминания о Коньей Горке.

— Что ж, — нарушил молчание лорд Кельтерн, — думаю, не стоит надеяться, что мы сейчас вдруг беззаботно заговорим о погоде. Предлагаю более насущную тему для разговора. Что вы собираетесь делать дальше?

А действительно, что? Искра украдкой оглядела своих друзей. Хоть кто-нибудь здесь понимал это? Кажется, они дошли до последней понятной точки. Искра знала многое, чего они не собирались делать. Но это не значило, что не надо делать ничего.

— Я полагаю, вы собираетесь добраться до Белой Теснины, — лорд Рунвар не стал дожидаться ответа на свой вопрос.

— Почему именно туда? — спросила Наяна.

— Потому что там происходит что-то очень масштабное. Люди прибывают туда и из Ре-Рун-Кая, и из Лелоса. Но, что ещё интереснее, множество кораблей причалило в Бухте Парламентёров и высадили немало пассажиров, которые в основном проследовали к Белой Теснине, старательно обходя графство Рун-Кай. Подозрительно, не находите?

— Весьма подозрительно, — согласился Велен.

Искра постаралась вспомнить карту. Похоже, путь из Бухты Парламентёров к Белой Теснине шёл прямёхонько через Рун-Кай, хорошей проторенной дорогой. Искать другие пути значило терять немало времени.

— И кто все эти люди, так спешащие к Теснине? — спросила Наяна.

— Сложно сказать, — лорд Рунвар пожал плечами, — я не получал оттуда надёжных писем. Но ходят слухи, что там собралось, помимо прочего люда, несколько тысяч магов Орденов.

— Невозможно! — возмутилась Ависар. — Нас в принципе не так много. Если несколько тысяч магов собрать в одном месте, резиденции опустеют.

— «Несколько» — понятие растяжимое, — возразил Велен. — Две — уже несколько.

— Я скорее поверю в то, что в слухах сотни превратились в тысячи, — усмехнулся Дон, — как оно обычно и бывает.

— Или так, — согласился Велен.

— Магов Орденов не так уж много, — сказал лорд Рунвар, — однако сегодня утром в моём доме появилась сразу дюжина, а сейчас в одной комнате сидит десять. Не считая ещё двоих, которые живут в окрестностях.

Даже несмотря на поправку на Арна, в общих чертах он был прав. Тут один, там пара, тут пятеро… Может, действительно больше тысячи наберётся.

— Хорошо, неважно, сколько конкретно, ясно, что их там много, — подытожил Дон, — но что им всем там понадобилось?

Лорд Рунвар не спешил с ответом.

— Если толпа людей собирается в Белой Теснине, — сказал Лишард, — то, как правило, это означает, что кого-то не пускают через неё либо в одну, либо в другую сторону. Как во время трёх блокад.

Три блокады? Кажется, это было что-то времён Полурасхождения Полюсов, когда Орден Страха перекрыл Ордену Света ближайший выход к морю…

— Остаётся вопрос: кто, кого и куда? — усмехнулся Дон.

— Интуиция подсказывает мне, что те, кто приплывают в Бухту Парламентёров, хотят пройти, — ответила Жинга, — но, по-видимому, не могут.

— И почему же эти люди избегают моих владений? — поинтересовался лорд Рунвар.

Все снова замолчали. Видимо, подыскивали подходящий ответ — не столько ища его, сколько решая, что именно стоит знать графу.

— Думаю, это из-за моего отца, — сказала Янера, не поднимая взгляда. Будто боялась, что её осудят за болтливость.

— Это многое объясняет, — согласился лорд Рунвар.

Искре показалось, что между графом и бароном что-то произошло. Что-то очень личное и не располагающее к дружественному отношению.

— Я сейчас подумал, что слухи о нескольких тысячах магов возникли потому, что немагов там тоже собралось изрядно, — усы лорда Рунвара теперь топорщились не весело, а сердито.

— А они что там забыли? — спросил Дон, не давая повиснуть паузе.

— Ходят слухи, что кто-то обещал… — с иронией протянул лорд Рунвар, а затем выпрямился и обвёл всех взглядом, — что может сделать немагов магами.

Дон присвистнул, не стесняя себя приличиями.

— А… А разве это возможно? — до сих пор Искре казалось, что способность к магии — врождённая особенность, не слишком завясящая от внешних факторов.

— А это вы мне скажите, — развёл руками лорд Рунвар, — я — немаг, я в таких тонкостях не разбираюсь.

Лорд Рунвар тоже стал вести себя как-то проще, то ли в отсутствие леди Райнары, то ли просто от переполнявших его чувств.

В дверь постучали. Все снова притихли.

— Войдите! — крикнул лорд Рунвар.

В зал с извинениями просочился Сильван, подошёл к Янере, наклонился к ней и негромко произнёс:

— Миледи, леди Райнара спрашивает, не могли бы Вы составить ей компанию.

Искра едва расслышала эти слова. Те, кто сидел дальше, наверное, могли и не услышать.

— Прошу меня простить, — Янера встала, положив на стол салфетку, — но я вас покину. Хорошего ужина. И доброго Равноденствия.

Она немного нервно кивнула лорду Рунвару и Ренару и ушла вслед за Сильваном. Искра посмотрела на её напряжённую походку. Янера нервничала. Из-за этого разговора? Нет, она ещё утром была не в своей тарелке. Хотя, казалось бы, к официальным приёмам привыкла побольше некоторых. Может быть, возвращение к привычной жизни после двух месяцев в глуши оказалось непростым?

Дальше пошло какое-то вялое обсуждение исторических фактов. Упоминаний о том, чтобы наделить кого-то магическими способностями в памяти сидящих за столом не нашлось. Обсудили ещё какие-то слухи.

Искра поняла, что её неудержимо клонит в сон, когда Ависар поймала её за плечо, не дав упасть лицом в тарелку. Такой сытный ужин, вино… Даже нервные темы уже не бодрили, а только вызывали раздражение.

— Похоже, этот ужин подходит к концу, — на лице лорда Рунвара читалось сожаление. — Спасибо, мне было приятно провести вечер в хорошей компании.

Все рассыпались во взаимных благодарностях, встали из-за стола и по очереди разошлись. Искра добралась до своей комнаты только благодаря Ависар, которая довела её до постели, чуть ли не раздела и не уложила, заботливо укрыв одеялом. Искра заснула, едва её голова коснулась подушки.

— Миледи? — Янера с опаской вошла в комнату.

— Да-да, дорогая, проходи, не стесняйся, — вопреки тому, что леди Райнара покинула стол под видом усталости, сейчас она выглядела бодрой и с энтузиазмом расхаживала по комнате.

Янера огляделась. Эта комната была чем-то вроде гостиной. Или кабинета? Первым делом взгляд упирался в роскошный трельяж с тремя ясными зеркалами и широкой тумбой. Янера мельком глянула на свое отражение и повернулась дальше. Посередине комнаты красовался клинис[1] с изящными резными ножками, правда, заваленный ворохом разноцветной ткани, что не давало полностью оценить красоту мебели. К клинису был приставлен скошенный столик. Янера сообразила, что это подставка для книг — чтобы можно было читать полулёжа. Ближе к стене как-то сиротливо жался рабочий стол и несколько полупустых книжных полок. У другой стены, рядом со второй дверью, не той, через которую Янера вошла, стояло несколько невысоких лавочек.

— Ну вот, наконец-то! — радостно воскликнула леди Райнара, входя в комнату через третью дверь, и на клинис легла ещё кучка ткани — серого цвета.

Янера на несколько секунд перестала дышать. Платье. Это определенно было платье. Не то чтобы она совсем не ожидала этого, но то, что этим занялась сама леди Райнара, заставило её смутиться и занервничать.

— Да, точно подойдёт, — женщина окинула её оценивающим взглядом, — ты совсем такая же, как я в юности.

Леди Райнара подошла к Янере, и они вместе заглянули в зеркала. Сейчас графиня была немного ниже, и совсем чуть-чуть, самую малость, шире в талии. Впрочем, вероятно, то была заслуга двухмесячного путешествия по диким землям, а вовсе не молодости.

— Думаю, тебе бы подошёл синий. Или зелёный. Но мы соблюдем орденские формальности, — леди Райнара продолжала игнорировать молчание. — Давай, раздевайся, надо примерить.

Платье действительно оказалось в пору. Оно удобно легло на плечи и обхватило талию, вроде бы, нигде ничего не сдавливая свыше меры. Янера качнулась с пятки на мысок, ткань юбки колыхнулась вслед за её движением. Много ткани, лежащей красивыми складками. «В таком платье не пройдёшь пешком Перешеек» — вдруг подумала она, — «тяжёлое».

— Тебе не нравится? — обеспокоенно спросила леди Райнара.

— Простите, я просто задумалась, — поспешила ответить Янера. — Платье прекрасное! — это было правдой.

— Что ж, тогда дело за причёской! — Леди Раянара решительно усадила её на табурет перед трельяжем. — Именно причёска делает женщину — женщиной!

Интересно, что леди Райнара сказала бы по поводу Юлии, которая стриглась так, что волосы едва прикрывали уши? Янера уже открыла было рот, чтобы спросить, но леди Райнара опередила её.

— И не спорь! Короткая причёска — всё ещё причёска! И она порой говорит о характере женщины больше, чем косы и кудри.

Янера не сдержала улыбки.

Леди Райнара решительно расчесала её (как, всё-таки, приятно с чистыми волосами!) и принялась и так, и эдак подбирать волосы, внимательно вглядываясь в отражение и очаровательно хмурясь. Янера поняла, что её помощь тут отнюдь не требуется и даже скорее помешает и просто сидела, наблюдая за работой этой восхитительно приятной женщины. В прочем, возможно, пришло время…

— Леди Райнара, а можно задать один вопрос? — осторожно спросила она, боясь помешать.

— Да, конечно, спрашивай, дорогая, — с готовностью отозвалась женщина, лихо прихватывая прядь волос шпилькой.

— Ренар однажды сказал мне, — Янера осторожно выдохнула, всё ещё не уверенная, что вопрос не бестактный, — что мне стоит услышать историю женитьбы его родителей из первых рук…

Леди Райнара замерла и их взгляды встретились в зеркале.

— Мелгар тебе не рассказывал?

— Нет… — удивилась Янера.

— Что ж, в этом весь Мелгар! — женщина со вздохом всплеснула руками, выпустив косичку, которую она только начала заплетать. — Было бы даже странно, если бы он рассказал… Вот, держи.

В руки Янере упало несколько шпилек, и она схватилась за них покрепче, будто ни собирались улизнуть.

— Мы с твоим отцом были помолвлены, — сказала леди Райнара, продолжая свою работу.

Конечно, Янера понимала, что всё это работает не так, но на секунду в ней зажглась мысль: «эта женщина могла бы быть моей матерью⁈»

— Да, с детства, как положено, — рассказ продолжался. — Как обычно, виделись раза два-три за всю жизнь… Ну, что я тебе рассказываю, — лицо графини озарила немного лукавая улыбка, — ты помнишь всё это лучше меня. Ну-ка, повернись, — леди Райнара повернула голову Янеры так, чтобы ей было удобнее работать над причёской. — Так вот. Однажды Рунвар был проездом в доме моего отца. Прогуливаясь по саду, он увидел меня за… — она, казалось, смутилась, — в общем, я вышивала, сидя на ветке своего любимого дерева. И он был явно этим заинтересован. Сам он, правда, называет это «влюбился сразу и без памяти», но мужчины любят преувеличивать…

Янера пыталась сдержать улыбку, но отражение говорило о том, что справляется она плохо. Похоже, леди Райнара была той ещё шалуньей — сначала история про грибы, теперь это… Как хорошо, что она не вышла за её отца! Это было бы катастрофой.

— Ну, честно сказать, мне он тоже приглянулся. Около года мы тайком обменивались письмами, а потом он снова приехал в гости и предложил мне выйти за него замуж. Я сказала, что я помолвлена. Он спросил, а согласилась бы я, если бы не это обстоятельство. В общем… — леди Райнара уже улыбалась во всю, поглощённая воспоминаниями, — он украл меня из отчего дома практически накануне свадьбы. И мы обвенчались в первой же церкви, которая попалась нам на пути, чтобы, в случае, если Мелгар нас поймает, ему бы это уже не помогло.

Это бы поистине захватывающая история в духе каких-то баллад или сказок. Понятно, почему отец никогда её не рассказывал. Для такого ему не хватило бы чувства юмора.

— Мелгар был в ярости, — подтвердила её догадку леди Райнара, — у Рунвара никак не получалось с ним помириться после такого. Когда родилась ты, они уговорились поженить вас с Ренаром и, вроде как, сочли этот инцидент исчерпанным. Я была против. Не из-за тебя, нет. Просто сама идея подобных договоров мне не нравится. Ну Рунвар сказал, так будет лучше, и я согласилась. Если так подумать, Мелгар даже выиграл, с его точки зрения, конечно, в результате этой истории — породнился с Кельтернами, вместо того, чтобы породниться с Манли.

В самом деле, с точки зрения лорда Мелгара, такое родство было куда лучше. Манли — всего лишь бароны, а не графы, к тому же, светляки. Да и вообще фамилия скорее угасающая и не сказать, чтобы очень богатая и влиятельная.

— Теперь понятно, почему отец так рассердился, — пробормотала Янера.

— И почему же?

Янера с опаской посмотрела в зеркало. Она не ожидала, что сказала это вслух. Теперь придётся неловко завершать разговор, отвечая закрытостью на откровенность. Или всё-таки…

— Милая, тут у нас всего лишь женские сплетни. Разве кто-то обращает внимание на то, что говорят женщины во время одевания невесты?

«Скорее причёсывания, чем одевания», — подумала Янера, но у неё будто бы камень с плеч свалился, даже дышать стало свободнее. Та история на неё всё ещё давила и ей хотелось с кем-нибудь поговорить. Ренару она уже всё рассказала и не хотела поднимать тему снова, чтобы он не счёл, что она ноет, но леди Райнара услышит это впервые…

— После экзамена, когда отец велел собираться перед поездкой в Рун-Кай, я отказалась от имени и титула и разорвала помолвку, — призналась она, — так что Ренар женился на бесприданнице без фамилии.

— А, — леди Райнара махнула рукой, — деньги — дело наживное, а фамилия у него и своя есть, — потом она вдруг положила руки на плечи Янеры и её серьёзный взгляд пригвоздил девушку к стулу, пусть и был обращён через зеркало. — Ренар что-то говорил по поводу того, что «так получилось». Он ведь не принуждал тебя?

— Что? Нет! — от возмущения Янера чуть было не вскочила с места. — Да, мы поженились, потому что так было надо… юридически. Но, честно признать, к тому моменту я уже сама влюбилась и жалела о том, что поступила так опрометчиво…

— Хорошо, — взгляд графини снова потеплел, — я рада, что вам удалось познакомиться прежде, чем вы поженились.

— Я тоже, — в горле встал колючий комок, хотя, казалось бы, ничего опасного не происходило.

— Жениться по собственному выбору — большая роскошь для таких, как мы, — высказала очевидное леди Райнара, — намного дороже денег. Хотя это и не гарантирует, что дальше всё будет хорошо.

— А можно ещё один вопрос? — Янера знала, что вопрос бестактный, но удержаться уже не могла.

— Да?

— Почему у Ренара нет братьев и сестёр?

Леди Райнара на шаг отступила. Её озарённое светом лицо осунулось, а взгляд стал печальным.

— Я во второй раз забеременела, когда Ренару было два года, — её голос был тихим и спокойным, — роды были очень тяжёлыми, и ребёнок почти сразу умер. А я с тех пор не могу иметь детей.

— Простите… — Янеру охватила волна жгучего стыда за то, что на всё-таки задала этот вопрос. Расстраивать леди Райнару ей совсем не хотелось, особенно после такого душевного вечера, — правда, я… не надо было мне спрашивать.

— Да, наверное, сейчас не лучшее время для таких разговоров, — ответила графиня и Янера поняла, что женщина просто не хочет её пугать. Всё-таки, беременность — не самое безопасное состояние, пусть и естественное.

Некоторое время в комнате было тихо, но потом леди Райнара снова заговорила.

— Я предлагала Рунвару расторгнуть брак, но он наотрез отказался и сказал, чтобы я больше не подходила к нему с такими глупостями.

— Он Вас очень любит, — Янере хотелось вложить в эти слова всё то, что она ощутила, увидев такое отношение супругов друг к другу, но слов было слишком мало.

— Да, очень. Возможно, даже сильнее, чем стоило бы, — графиня немного злорадно усмехнулась. — Тут твой отец тоже выиграл. Женись он на мне, вряд ли у него получилось бы обзавестись пятью детьми.

Янера кивнула. Отец бы в такой ситуации точно начал искать вторую жену, избавившись от первой тем или иным образом… Интересно, её мать изначально была такой покладистой или это просто был единственный способ мирно жить в доме лорда Мелгара? У Янеры тоже были хорошие отношения с отцом — до тех пор, пока она не научилась возражать. Чему, надо сказать, немало способствовало орденское воспитание.

— Ну всё, мне кажется, ты готова! — бодро доложила леди Райнара.

Из зеркала смотрела совершенно очаровательная юная леди. Несколько прядей волос были собраны в косички и охватывали голову, будто венец, остальные волосы лежали свободными волнами, спускаясь по плечам. В них поблескивали украшения, Янера даже не успела заметить, когда они там появились. На фоне всего этого великолепия, потёртый шнурок, на котором висел её амулет, казался несколько неуместным. К счастью, вырез платья был достаточно неглубоким, чтобы сам амулет спрятался от посторонних глаз. Так и положено. Именно по этой причине в Орденах носят одежду почти под горло.

— Да, чего-то не хватает, — согласилась графиня.

Она порылась в одной из шкатулок и застегнула на шее Янеры короткую чернёную цепочку. Ровно на подходящей высоте повис крупный кулон из какого-то чёрно-серого, будто бы в разводах, камня.

— Ну, теперь точно всё… — леди Райнара с усталым вздохом опустилась на клинис, прямо на кучу платьев, облокотилась на подушки и прикрыла глаза. — Сейчас, немножко отдохнём…

Янера вскочила, испугавшись, что графиня упадёт в обморок — её лицо пугающе побледнело. Но леди Райнара выпила стакан воды с какими-то каплями, немного отдохнула полулёжа и снова пришла в себя. Похоже, она всё-таки не лукавила, когда сказала за трапезой, что час для неё поздний.

— Ну что, — лицо графини вновь озарилось светом, — ты уже придумала клятву?

— Уже месяц каждый день о ней думаю, — призналась Янера, — но ужасно волнуюсь, как бы ничего не перепутать. А Вы помните свою клятву?

— Как будто это было вчера, — улыбнулась женщина. — Моя клятва получилась дурацкой. Всё так быстро произошло, не было времени подумать. К тому же я была ужасно молодой, наивной и влюблённой. Ты не устала, дорогая?

Леди Райнара неторопливо встала, изящным движением поправила свою причёску и шагнула в сторону двери. Янера, поражаясь тому, как эта женщина умудряется превращать свою слабость в грацию и величественность, двинулась следом, чуть не забыв за размышлениями о том, куда именно они идут.

Велен развалился на непривычно большой кровати, блаженно вытянув руки и ноги. Словами было не передать того, как приятно было оказаться в нормальной (даже, скорее, роскошной) спальне после вкусного ужина, чистым, уже достаточно отдохнувшим и с осознанием, что завтра не нужно просыпаться на рассвете ради ещё одного тяжёлого дня пути. Но спать, почему-то, не хотелось. В комнате было как будто душно. Велен встал, нашёл окно и распахнул его, впуская ночную прохладу. Огоньки свечей, стоявших возле кровати, затрепетали. Однако даже снаружи было не так холодно, как можно было бы ожидать от ночи Равноденствия. В графстве Рун-Кай холода были не слишком частым явлением. Издалека доносился гомон и музыка — это в ближайшей деревне праздник был в разгаре. Возможно, кто-то другой смог бы разглядеть костры или что-то в этом роде, но Велену доставались только звуки и запахи.

Отходя от окна, Велен обо что-то споткнулся и упал. К сожалению, годы падений так и не научили его делать это правильно, и он ударился коленом и кистью. Потирая ушибленные места, Велен сел и ощупал то, что послужило причиной падения.

— Хм… — задумчиво произнёс он в полутьму.

Велен щёлкнул пальцами, создавая маленький шарик света, чтобы получше рассмотреть находку. Осязание его не обмануло — это были вещи Ависар. После небольших поисков Велен обнаружил все её вещи, кроме аптечки, но не саму целительницу. И всё-таки следовало предположить, что спать она собирается именно тут. Не то чтобы Велен имел что-то против, но от его внимания совершенно ускользнул тот момент, когда Ависар выбрала его спальню.

Спать расхотелось совершенно. А погода была славная. Велен твёрдо решил прогуляться. Хотя были у него некоторые сомнения в том, что он найдёт выход на улицу. Ну, по замку прогуляется, тоже ничего. Главное, потом суметь вернуться. Вот был бы у него моток ниток… Велен усмехнулся, представив, как он в ночи крадётся по замку Кельтернов, сматывая нитки, надел пояс и отправился в путь.

Открыв дверь, он нос к носу столкнулся с Ренаром.

— А… эм… привет, — неубедительно замялся страшник, — я тут это…

Велен не задавал вопросов, но Ренар явно пытался придумать правдоподобное оправдание тому, что он в парадном костюме расхаживает по замку в полночь.

— Я тоже, — сказал Велен.

Ренар уставился на него, видимо, пытаясь понять, что именно имеется ввиду.

— Мимо прохожу, — пояснил светляк.

Наблюдать за Ренаром было забавно даже без магии. С магией же всё было похоже на рой насекомых, беспорядочно снующих в воздухе, то и дело освещаясь солнцем. Можно было, конечно, просто закрыть дверь и отпустить его подобру-поздорову, но перед этим Велен не удержался от маленькой шалости. Он никогда так не делал. Ну, почти никогда. Но сегодня было невозможно удержаться.

— Добрых клятв, — пожелал он, закрывай дверь.

Если Ренар и опешил, то очень быстро пришёл в себя, потому что дверь так и не закрылась, остановленная его ногой.

— Велен, — страхолюд решительно заглянул в комнату, — может, будешь моим свидетелем?

Что ж, теперь прогулка, да ещё и в обществе человека, который тут не заблудится, была обеспечена.

— С удовольствием, — кивнул Велен. — Не зря же я сегодня мылся.

Ренар неуверенно усмехнулся.

Чем дальше они шли, тем отчётливее росли сомнения Ренара. В самом деле, он ведь обещал Янере никому не говорить, а теперь без предупреждения притащит с собой ещё одного человека. Велен поспешил на помощь.

— Не переживай, — посоветовал он, — Янера понимает, что я знаю. Она смышлёная девушка. Хотя, надо признать, по ней я ничего не понял бы.

— То есть всё-таки я виноват? — спросил Ренар.

— Ну… да, — Велен сегодня был в том настроении, когда правда легко вылетает вместе со словами, не удержишь. — Не хочу тебя задеть, но ты не слишком умеешь держать свои мысли при себе.

— Да, я уже понял, — усмехнулся страхолюд. Вероятно, Наяна ему это уже не раз показала.

— Впрочем, — нутро Велена требовало справедливости до конца, — с тех пор, как мы познакомились, ты добился значительных успехов.

— Да? — с лёгким удивлением переспросил Ренар.

— Ага. Теперь, чтобы понять, о чём ты думаешь, приходится использовать магию, — пожалуй, это было шуткой лишь наполовину, но Ренар, неожиданно, не обиделся, а искренне посмеялся над собой.

— Раньше мне казалось, что дальше учиться уже нечему, — отсмеявшись, сказал он, — теперь мне кажется, что за годы в Ордене я едва научился ходить и до танцев мне ещё далеко.

— Это первый шаг к тому, чтобы стать хорошим магом, — вполне серьёзно ответил Велен.

Они вышли из замка и пошли по извилистой тропинке среди кустов. Здесь было холоднее, чем казалось через окно. Ночной ветер вцеплялся в волосы и щекотал шею, заставляя зябко ёжиться. Велен умудрился почти ни на что не наткнуться в потемках, что поистине было победой.

Они подошли к небольшой церкви, окна которой тускло сияли в ночи. Велен кивнул тёмной фигуре у дверей. Это оказался, ожидаемо, лорд Рунвар.

— Ну что, трое на трое? — пошутил граф. Он был приятно взволнован происходящим, и, вместе с тем — Велен случайно уловил это — погружён в приятные воспоминания.

Ренар не стал отвечать. Велен тоже промолчал. Ветер свистел в ветвях деревьев.

— Пора, — решил лорд Кельтерн и распахнул дверь.

Изнутри вырвался тёплый запах горячего воска и аниса, будто бы отгоняя тьму и ночную прохладу. Они переступили порог.

Янера немного переживала из-за встречи с Наяной. Слишком часто скрытница вела себя так, будто не одобряла этот брак в целом. Но её присутствие было крайне желательно.

— Выглядишь просто потрясающе! — Наяна радушно поцеловала невесту в щёку. — Смотри, как бы кое-кто не позабыл все слова при виде такой красоты!

Леди Райнара и Наяна на удивление хорошо нашли общий язык. Казалось, графиня могла найти подход к любому. Янера с трудом могла представить человека, которому было бы тяжело или неприятно общаться с леди Райнарой.

Ночной ветер помог немного прийти в себя и собраться с мыслями. Было немного забавно думать, что они с Ренаром как будто бы женятся во второй раз. В прошлый раз они были на грани смерти, в спешке, не знающие, чего ожидать друг от друга. И всё-таки в чём-то сейчас было волнительнее. Наверное, потому, что здесь были другие люди. Хорошо хоть без толпы гостей. Янере казалось, что она обязательно сделает что-то не так, что она покажется им смешной, глупой, что тень её нелепости падёт на Ренара… Она едва удержалась от того, чтобы похлопать себя по щекам. Ещё не хватало, чтобы он почувствовал её страх! Ну уж нет!

Они дошли до храма. Леди Райнара кивнула и проскользнула внутрь. Янере на плечо легла рука.

— Вы приносите клятвы друг другу, а не друзьям и родителям, — шёпот Наяны коснулся уха. — Не думай о том, как это может выглядеть для других. Важно только то, как вы услышите друг друга.

— Спасибо, — от этих слов на душе стало спокойнее. В самом деле, раз уж они решили делать всё по-своему, то надо идти до конца. Уж Ренар-то обязательно поймёт её слова правильно.

— Готова?

Янера кивнула.

Наяна взяла её за руку и открыла первую дверь. За ней, в небольшом вестибюле, скрытница взяла со стола две свечи. После чего распахнулась вторая дверь.

В церкви было светлее, чем можно было ожидать. Виной тому был небольшой шарик света, висевший в воздухе над алтарём. Велен тоже был здесь. И, пожалуй, это было даже хорошо. За алтарём стоял священник, справа от него — леди Райнара, а слева, будто прячась за спиной Ренара, стояли лорд Рунвар и Велен. Где-то за ними в тени виднелся Сильван. Без него тут, похоже, ни одно важное дело не обходилось.

По традиции, тот, кто вёл невесту к алтарю, должен был как можно дольше оставаться между женихом и невестой, будто бы скрывая её от его глаз. В таком случае, возможно, скрытник — лучшая кандидатура? Воспользовалась ли Наяна магией?

Они остановились у алтаря, Наяна зажгла и поставила на него две свечи и, наконец, отступила к леди Райнаре.

Янера подняла голову и встретилась с восхищённым взглядом Ренара. Похоже, Наяна была в чём-то права. Он действительно выглядел так, будто потерял дар речи. Янера едва удержалась от того, чтобы коснуться его, удостоверяясь, что этот до невозможности красивый юноша — не видение, а её муж, настоящий, из плоти и крови.

— Кхм, — священник откашлялся, привлекая их внимание. Пришлось повернуться, — мы собрались здесь, чтобы соединить пред лицом Господа священными узами брака этих двоих, уже соединённых словом закона.

Это был неожиданный поворот событий. О такой вариации таинства Янера никогда не слышала. Венчанием либо пренебрегали, либо заключали гражданский брак одновременно с церковным. Но, так как церемония передачи ножа уже состоялась ранее, повторять её было бы неуместно. Интересно, был ли для таких случаев предусмотрен особый ритуал или священнику пришлось импровизировать исходя из полученной им информации? Однако, дальнейшая короткая проповедь о ценности брака была вполне обычной.

— Законность этого брака, заключённого именем Ордена Тайн, не вызывает сомнений, — речь священника снова свернула с проторенной дорожки, — однако для Бога важны не установленные кем-то формулы, а намерения, идущие от чистого сердца, которые каждый выбирает для себя сам, — он выдержал паузу, давая всем почувствовать важность момента. — Возьмитесь за руки и принесите клятвы.

Они повернулись друг к другу. Ренар взял её левую руку своей правой и наоборот. Вот так просто — без сложных жестов и перекрещиваний, как будто они всего лишь встретились для небольшого разговора. Так и было. Только разговор был очень важным. Священник был прав. Короткий искренний разговор куда важнее напыщенных и сложных слов, которые придумал кто-то другой.

Ренар должен был говорить первым и Янера вдруг поняла, что, если она и дальше будет думать о том, чтобы не растерять слова своей клятвы, то она не услышит, что же скажет Ренар. А этого никак нельзя было допустить. Ей нужно было это услышать! Услышать и почувствовать всем существом! Янера испугалась, что не успеет успокоиться до того, как он заговорит, но Ренар терпеливо ждал, как будто бы понимал, что творится у неё внутри. Наконец, ей удалось прийти в себя, и она едва заметно сжала его руки, подсказывая, что можно начинать.

— К тому, что было сказано мною ранее, я добавляю следующее, — спокойно, не торопясь, произнёс Ренар, — я клянусь помогать тебе словом и делом, что бы ты ни задумала, всегда придавать значение твоим словам и прислушиваться к твоему совету и быть рядом душой всегда и телом насколько это возможно. До самой моей смерти.

Янера почувствовала, что в глазах собираются слёзы. Каждое слово этой клятвы било точно в цель. Каждое из них было про что-то, чего ей недоставало и чего она страстно желала.

Ренар вернул ей рукопожатие, показывая, что теперь она может говорить.

— К тому, что я сказала ранее, добавляю следующее, — она едва сдержалась от того, чтобы шмыгнуть носом в самый ответственный момент, — я клянусь следовать за тобой во всём, что не противоречит моим убеждениям, достойно растить твоих детей и почитать твоих родителей, беречь твой дом и твоё доброе имя, и… — всё-таки что-то важное из памяти предательски ускользнуло и пришлось закончить так, как чувствовалось в данный момент, — и верить тебе. Пока смерть не разлучит нас.

Янера зажмурилась, чувствуя, как её трясёт где-то внутри. Реальность стремительно убегала куда-то вдаль. Она всё-таки ошиблась. Всё перепутала. Забыла слова, которые так долго готовила. У неё закружилась голова, будто это был сон, и сейчас она проснётся. Может, оно и к лучшему, тогда можно будет сказать всё заново. Вот только проснётся ли она там, где Ренар держит её за руки?

Руки Ренара снова сжались, призывая её вернуться. Его пальцы оказались неожиданно горячими. Янера с трепетом открыла глаза. Ренар смотрел на неё с лёгкой улыбкой. Совсем не насмешливой — ободряющей. «Всё хорошо», — говорил его взгляд, — «что бы ты сейчас ни сказала, я тебя люблю. Не бойся, я с тобой». Тревоги мигом растаяли, как дым, размётанный ветром.

— Согласна ли ты, Янера, взять этого мужчину в законные мужья, чтобы исполнить свою клятву? — похоже, тот же вопрос Ренару она пропустила в этом приступе паники.

— Да…

Да, да, тысячу раз да…

Поцелуй развеял остатки сомнений и страхов. Всё неважно. Зачем лишний раз переживать, что всё могло быть иначе, если теперь всё так, как есть?

Они снова повернулись к алтарю. Священник торжественно поднял руки и провозгласил.

— Сим утверждаю пред лицом Господа и всех людей: Ренар и Янера Кельтерн отныне одна плоть, одна кровь, две души, идущие рядом и да будет так до тех пор, пока оба они в этом мире. И да не будут слова их забыты.

— Да не будут слова их забыты, — негромко откликнулись все собравшиеся.

Янера повернулась к Ренару, а тот вдруг с озорной улыбкой немного наклонился, обхватил её руками, поднял и закружил. Она успела заметить неодобрительный взгляд священника, но, хотя бы, Ренар догадался отодвинуться от алтаря со свечами. Янера схватилась за мужа, упёршись локтями ему в плечи и обхватив руками его голову.

— Ну, будет тебе, сын, веди себя прилично! — одернул его лорд Рунвар, но, видно, только для виду.

— Смотри не урони! — тоже излишне весело потребовала леди Райнара.

Дальше пошли перекрёстные поздравления.

— Спасибо, что добавил света, — сказала Янера, вытягиваясь, чтобы поцеловать в щёку Велена.

— Без этого я бы совсем ничего не увидел, — улыбнулся, сощурившись, светляк, — а пропустить такое я был не в силах. Поздравляю!

Объятья графа и графини были по-родительски тёплыми. В случае Янеры — гораздо теплее, чем родительские. И даже Наяна удержалась от каких-либо колкостей.

— Подпишите документы, — пригласил священник, выждав паузы в общем гомоне.

Янера не без трепета посмотрела на их клятвы, аккуратно выведенные на листе пергамента. Интересно, как священники умудряются дословно их запоминать, чтобы тут же записывать? Ошибок не было. Она поставила свою подпись рядом с подписью Ренара, ниже столбиком шли подписи свидетелей. Теперь уж точно всё.

— Ну что, как будем отмечать? — поинтересовался лорд Рунвар, потирая руки.

— Чего бы тебе хотелось? — спросил Ренар у Янеры.

Она сначала растерялась, но тут же поняла, что, после того, как он её покружил, ей не стоится на месте.

— Может, потанцуем?

— А что, неплохой план! — внезапно с энтузиазмом поддержал Велен, — как раз соберём небольшой сет… Вы ведь не против, миледи? — он подмигнул Наяне.

— Ну не в храме же! — шикнула скрытница. Священник поддержал её молчаливым взглядом исподлобья.

— Я знаю пару мест получше, — заявил лорд Рунвар, возглавляя процессию. — Сильван, принесёшь свою флейту?

Управляющий кивнул и тут же исчез.

— Только давайте что-нибудь простое… — неуверенно попросила леди Райнара, — чтобы не прыгать…

— «Уход осени»? — предложил Ренар.

Янера не очень любила этот танец. Он казался ей скучным и простоватым. Но зато для него как раз нужно было три пары танцоров. К тому же, вряд ли сегодня ей будет скучно танцевать. Она кивнула.

— «Мотыльки у лампы», по-моему, ты тоже танцуешь, — заметил лорд Рунвар.

— Танцую, — улыбнулась леди Райнара.

Так, выбирая танцы, они шли сквозь чернильно-тёмный ночной сад. Ветер нёс первые опадающие листья, пахло какими-то цветами. Янера крепко сжимала руку Ренара и была совершенно счастлива.

Велен возвращался обратно, освещая себе дорогу висящим над головой шариком света, в тот час, когда благоразумные люди уже давно спали. Настроение было даже не приподнятым, а, скорее, взлетевшим. А вот последний бокал вина, похоже, был лишним, и теперь ему приходилось на всякий случай скользить рукой по стене, чтобы убедиться, что ноги всё ещё ступают по полу, а не по воздуху. Зато он совершенно точно узнавал коридор, а, значит, до комнаты (и, главное, кровати!) оставалось совсем немного. Впереди замаячило человекоподобное пятно.

Они с Ависар подошли к дверям одновременно. Целительница тоже выглядела донельзя довольной.

— Где это ты был? — поинтересовалась она.

— Эм… С лордом Рунваром обсуждали… Всякие вопросы, — не то чтобы Велен чувствовал вину или что-то вроде того, просто ему как будто бы лень было говорить быстро. А вопросы они действительно обсуждали. Так что всё — чистая правда.

— Ясно, — Ависар напоказ принюхалась, — и какого года были вопросы?

— Не слишком свежие, — признался Велен, — года так тридцать шестого, — вроде как, виноград, из которого сделали это вино, был собран в год рождения Ренара. Кажется, лорд Рунвар что-то говорил про это.

— Неплохо, — хмыкнула Ависар.

— А ты откуда? — а свою очередь поинтересовался светляк.

— Была у местной целительницы, — Ависар показала аптечку, — пополняла запасы.

— Ммм, понятно, — Велен придвинулся поближе и рассмотрел на её щеке след от чего-то определённо сладкого. В его затуманенном мозгу этот след рождал какие-то не совсем пристойные идеи, — видимо, вкусная аптечка у нас теперь…

Ависар рассмеялась. Затем открыла дверь и прошмыгнула в комнату.

— До кровати сам дойдёшь или тебе помочь? — раздался изнутри её озорной голос.

Велен на секунду задержался. Почему Ависар до сих пор не догадалась? Она всегда так ясно видит, что происходит между людьми, кто кому симпатизирует… Почему же роман Ренара и Янеры остаётся для неё чем-то невидимым? Ависар тревожилась за Янеру, очень сильно. Только об этом и думала в последние дни. И ни на шаг не приближалась к разгадке. Почему? Сам Велен никак этому не способствовал. Может быть, Наяна? Очень хотелось всё рассказать. Ависар рассердится, зато перестанет выдумывать разные ужасы. Но он так не поступит. Это не его тайна, ему вообще о ней знать не полагалось. И он не выдаст их Ависар. Только так Ависар сможет доверять ему свои секреты — зная, что они пропадут в его разуме, будто их и не было.

— Эй, ты мне поможешь или как?

Велен заглянул в комнату и махнул рукой. Шарик света нырнул в дверь и взмыл под потолок. Ависар стояла у кровати, недвусмысленно показывая на завязки на платье. Едва ли ей на самом деле была нужна помощь, это была игра.

— Помогу, куда же я денусь, — Велен закрыл за собой дверь. Он был не прочь сыграть.

— Знаешь, после всего, что между нами было, всё ещё очень волнительно видеть, как ты заходишь в мою спальню, — признался Ренар, открывая дверь.

Янера поцеловала его в щёку и вошла — улыбающаяся, лёгкая, с растрепавшимися от танцев волосами. Они станцевали и «уход осени», и «мотыльков у лампы», и ещё что-то, потом пошёл черёд танцев, для которых хватало двух пар, потом — танцев, в которых они либо воображали недостающих танцоров, либо танцевали партии за них. Когда Сильван устал, они танцевали без музыки, отхлопывая ладонями ритм… Ренар помнил сияющие глаза матери, наблюдавшей за ними. Похоже, давно она так не веселилась.

— Особенно приятно, что ты делаешь это добровольно, — негромко добавил он, наблюдая, как Янера по-хозяйски оглядывается.

— Мне тоже это по душе, — кивнула Янера.

Она вихрем прошлась по комнате, схватила расписное блюдце с подставки на каминной полке, поставила его на стол возле зеркала и принялась разбирать причёску, складывая шпильки по одной в блюдце.

— Этой тарелке больше сотни лет, — заметил Ренар. Он скрестил руки на груди и оперся о стену, наблюдая.

— Ты против?

— Нет, — он едва не рассмеялся. Нет, конечно же, он не был против.

Ренара поражало то, насколько по-разному Янера вела себя в обществе и с ним наедине. Для всех она была расчётливой, вежливой, всегда поступающей так, как положено. И только при нём из-под этой брони показывалась совсем другая женщина — свободная в мыслях и суждениях, даже немного имульсивная, с чувством юмора. Раскладывающая шпильки по блюдцу, которое помнило их прапрадедушек…

Одна из шпилек явно оказывала сопротивление, вступив в сговор с цепочкой, змеящейся в волосах и Ренар поспешил на помощь. Вдвоём они быстро победили и волосы окончательно распустились.

Ренар не удержался от того, чтобы осторожно отодвинуть в сторону волосы и поцеловать изящный изгиб шеи. Здесь было всё — тепло кожи, кажущаяся близость биения сердца, запах. Особенно запах, тот самый исключительный запах конкретного человека. Янера слегка наклонила голову, прижимаясь к нему сильнее. Ренар отстранился, проведя пальцами по волосам. Взгляд Янеры в зеркале был игриво-вопросительным.

Некоторое время они молчали. Янера нашла гребень и теперь старательно расчёсывалась. Ренар стоял чуть поодаль, наслаждаясь зрелищем.

— Ты ужасно холоден ко мне, — шутливо заметила Янера. — Мне казалось, ты знаешь, что муж должен делать со своей женой в ночь после венчания.

— Но ведь ты…

Ренар смутился почти настолько, чтобы отвести взгляд. Он не слишком хорошо представлял, что происходит с женщинами во время беременности и сейчас очень жалел об этом. Но в пути было не с кем обсудить свою безграмотность, а сегодня — некогда. Поэтому он осторожничал во всех своих действиях — возможно, местами даже излишне.

— Я сегодня говорила с Виолеттой, — Янера повернулась к нему.

— Неужели⁈ — почему-то это поразило его до глубины души. Он не ожидал, что благоразумие Янеры настолько переборет не до конца понятную ему скрытность.

— Это теперь и мой дом, — заявила она. — Не буду же я скрывать подобные вещи от своего целителя!

— Я… я очень рад, — откровенно сказал Ренар, — хотя и удивлён.

— Так вот. Она сказала, что не видит ни единой причины, почему бы нам не…

Интересно, как выглядел их разговор? Впрочем, как и любой чисто женский разговор, он существовал в какой-то другой реальности.

— То есть ты думаешь… — попытался всё-таки уточнить он.

— Мне сегодня думать не положено! — весело откликнулась Янера, положив гребень и развернувшись к нему. — Ты поцелуешь меня, наконец, или нет?

Она была особенно прекрасна в этот момент — не из-за платья (первым делом, конечно же, придется избавиться от него) или украшений. А из-за сияющих счастьем глаз и призывной улыбки. И из-за манящего жеста рук. Ренар с готовностью шагнул навстречу. Всё, что он знал о том, как доставить женщине удовольствие в постели, он знал для этой ночи.

Лишард проснулся от приступа кашля. С трудом перевернувшись набок и отдышавшись, он некоторое время пытался вспомнить, где это он и как сюда попал. Зверски хотелось пить. Где-то рядом должны были лежать его вещи. И с ними непременно фляга с водой. Еле трепещущий огонёк масляной лампы, которая, почему-то, стояла возле двери, не давал достаточно света, чтобы можно было понять, где что находится. Странно. Как будто глаза совсем не привыкли к темноте.

— Шар, — буркнул Лишард, и от фитиля отделился огненный шарик размером с яблоко и послушно приплыл по воздуху к вызвавшему его, попутно высветив на полу тёмную бесформенную кучу.

«Многовато для вещей», — подумал Лишард, — «не мог же я столько на себе притащить».

«Куча вещей» зашевелилась и недовольно обернулась на свет.

— Эээ, — протянул Лишард, — почему ты лежишь на полу?

— На ковре, — поправила Жинга.

— И всё-таки, почему тут?

— Тут было не занято.

Лишард разразился смехом, перешедшим в кашель, когда представил очередь из желающих поспать на ковре в его комнате.

— Извини, — Жинга села, закутавшись в плащ, — мне было страшно спать одной. Я решила, что, если незаметно проскользну сюда и уйду прежде, чем ты проснёшься, это никому не повредит. Не вышло, — она развела руками.

— Могла бы просто попросить меня составить тебе компанию, — Лишард с болью в сердце вспомнил, как Пит приходил к ним с Кэт, когда ему досаждали неприятные сны. И как засыпал, втиснувшись в пространство между ними.

— Не могу же вот так вот напрашиваться в твою постель.

Вот интересно, что означает это «не могу»? Запрет какой-то традици? Опасение, что неверно поймут? Шутка? Шутить с серьёзным лицом Жинга умеет…

— А я могу тебя пригласить? — на всякий случай спросил он.

— Можешь. Кто ж тебе запретит!

Вот опять. То ли насмешка, то ли серьёзное заявление.

— Вообще-то, я искал воду, когда наткнулся на тебя, — признался Лишард. То ли просто рассуждая, то ли извиняясь, то ли прося о помощи.

Жинга встала, пошуршала в полутьме, раздался звук льющейся жидкости. Приняв стакан из рук предсказательницы, Лишард принюхался и осторожно попробовал, будто опасался, что это яд. Судя по всему, это было сильно разбавленное вино. Должно быть, его специально оставили в комнате.

— Спасибо, — Лишард вернул стакан. — В общем, приглашаю, — он махнул рукой над кроватью, — тут хватит места обоим.

Он лёг, перевернувшись на другой бок и отодвинувшись к дальнему краю. Сзади ещё немного пошуршали, а затем на кровать опустилось что-то тяжёлое. Судя по всему, Жинга свернулась рядом с его ногами, пытаясь занимать как можно меньше места на кровати. Лишард не стал что-то менять, просто понадеялся, что сейчас она немного расслабится и всё-таки ляжет поудобнее. Несмотря на ночное происшествие, усталость стремительно затягивала его обратно в глубины сна.

— Доброй ночи, — сказал он в темноту.

— Спи, не болтай, — донеслось в ответ.

Лина была здесь совсем юной, лет четырнадцати, не больше. Несколько длинных прядей вырвались из причёски и упали на плечо. На коленях у неё лежала квикора. Лина смотрела на левую руку, неумело сжимающую струны, сосредоточенно сдвинув брови и слегка приоткрыв рот от усердия. Совершенно очаровательное выражение лица!

— Отлично, — раздался мужской голос, — а теперь вот так, — из-за грифа показались руки, которые переставили пальцы Лины в следующий аккорд. — Вот, держи так.

Лина неуверенно провела по струнам правой рукой. Какая-то струна неприятно задребезжала. Лина вцепилась в гриф покрепче и в этот раз всё удалось.

— Отлично, — руки учителя легли ей на плечи, он наклонился и стало видно его лицо.

Это был Марко. Он не так сильно изменился ко времени их встречи. Разве что здесь он был гораздо более ухоженным. И его знаменитая борода прямо-таки лоснилась. Его глаза были сияюще-светлыми, а на тонких губах играла улыбка.

— Только руку расслабь, — он провёл рукой от плеча к локтю.

Лина замерла. Она вроде бы не пошевелилась, но стало понятно, что она до предела напряжена и почти не дышит.

— Лина! — возмущенно воскликнул Марко.

Девушка зажмурилась, втянула голову в плечи и вцепилась в квикору.

Марко шумно вздохнул и отошёл от кровати, на которой сидела Лина. Подошёл к двери и распахнул её настежь. Прошагал по комнате и сел в кресло, сложив руки на животе, вытянув ноги и положив их на невысокую скамеечку. Лина, не шевелясь, следила за ним взглядом.

— Ты меня боишься, — сказал Марко. Сделал паузу. Не дождавшись ответа, спросил. — Почему?

— Не знаю, — еле слышно выдавила Лина.

— Знаешь, — уверенно возразил Марко, — просто не понимаешь, как об этом сказать.

Некоторое время они сидели молча. Лина, наконец, оторвала от грифа руку, всё ещё сжимавшую аккорд и потёрла саднящие пальцы.

— Я не светляк, — сказал Марко, — единственный способ, которым я могу узнать, о чём ты думаешь — это если ты мне сама расскажешь. И я не могу знать, делаю ли я что-то, что тебя пугает, если не знаю, чего ты боишься. Я не страхолюд, чтобы использовать твои страхи против тебя. Понимаешь?

Лина неуверенно кивнула.

— Если тебе здесь неуютно, ты всегда можешь уйти, — он кивнул в сторону распахнутой двери. Мебель действительно располагалась так, что сейчас Марко не преграждал Лине выход, — и нет, я не обижусь, если ты это сделаешь. Если тебе не нравится моя комната, мы можем заниматься в другом месте.

Лина неотрывно смотрела на него. Было непонятно, то ли сейчас в её разуме зияющая пустота, то ли, напротив, мысли толкутся так быстро, что нельзя уловить ни одну.

— Марко, можно тебя на минутку? — раздался из-за двери женский голос.

— Да, конечно, солнышко, — Марко улыбнулся, легко поднялся из кресла и вышел. Из коридора приглушённо донеслись голоса и смех.

Лина продолжала сидеть. В задумчивости её руки сами потянулись к струнам. Пальцы левой зажали аккорд. Правой рукой она дёрнула одну струну, другую и вдруг с интересом прислушалась. Ещё несколько движений — и в комнате разлилась простая, и вместе с тем чем-то притягательная мелодия из четырёх нот, которую Искра уже слышала раньше — и не раз. Лина всё играла и играла, её лицо осветилось удивлением и радостью. Губы зашевелились. Искре казалось, ещё миг — и она услышит слова этой песни.

Марко стоял в дверном проёме, скрестив руки на груди и прислонившись к косяку. Он довольно улыбался, глядя на свою ученицу.

Свет из узкого окна внезапно стал разгораться, пока не сделался ослепляюще-ярким, а затем сменился холодным осенним рассветом.

В лучах восходящего солнца листья яблонь казались серебристыми. Серебристыми же облачками светилось дыхание людей, стоящих на веранде дома, прячущегося среди яблонь.

— У меня есть очень важное дело, — сказал Маиран, опуская на пол смутно знакомый свёрток и разворачивая его. — Наверное, просить тебя о помощь будет не очень правильно, но я не знаю, как ещё это сделать.

На свет явились обломки квикоры. Отец Маирана присел на корточки, разглядывая это печальное зрелище.

— И как так вышло?

Маиран вздохнул, явно не зная, как ответить.

— Поверь, никому из нас это не понравилось, — наконец, сказал он.

Маиран поднял один из обломков и покрутил в руках.

— Я знаю, что эту квикору нельзя починить. И пытаться сделать такую же я тоже не хочу. Но, может быть, возможно сделать квикору, используя хотя бы некоторые части от этой? Как символ второй жизни или вроде того. Да и узоры эти красивые, — он положил обломок на место. — Я не думаю, что у меня будет возможность этим заняться. Да и носить её с собой не слишком хорошо.

— Мне нравится твоя идея, — ответил отец, положив руку сыну на плечо, — возможно, я смогу помочь.

— Но как? — Маиран посмотрел на отца с сомнением.

— Это уже моё дело, как, — на хмуром лице заиграла лукавая улыбка. — Если я не справлюсь, то сообщу.

Маиран снова завязал свёрток и вручил отцу.

Его силуэт постепенно истаял, будто был отражением в воде, поверхность которой подёрнулась рябью.

Корон и Рысь стояли среди обломков скал. Мир подле них был будто бы поделён на две части гигантской завесой. Будто бы это была тихая гладь пруда, только вертикальная, а не горизонтальная. Рысь протянула руку и на поверхности разошлись круги — точно так же, как если бы она коснулась воды.

Здесь был свет раннего утра, сразу после восхода солнца, вот только самого солнца видно не было. За завесой мутным пятном сияла полная луна. Корон взял Рысь за руку и потянул вперёд. Они нырнули туда, в иное и их поглотила темнота лунной ночи.

В темноте коридора раздавался звук шагов. Кто-то шёл быстро и самоуверенно, будто точно знал, что достигнет точки назначения. Навстречу шёл совсем другой человек — его шаги едва заставляли звук взлетать с каменных плит и шёл он будто бы во всех направлениях разом. Они встретились.

Пожилая женщина со сдавленным вскриком растянулась на полу. Юноша протянул руку и помог ей подняться.

— Молодой человек не хочет извиниться?

— Это Вы на меня налетели, — в голосе не было ни капли сомнения в своей правоте.

— Неужели?

— К тому же, Вы могли бы и предвидеть, что за углом кто-то есть.

По коридору разнёсся совиный хохот.

Искра проснулась от того, что прямо под окном заухала сова. «Маленькая сова», — поправила себя Искра, прислушавшись, «сычик, скорее всего».

Она перевернулась набок и замерла. На фоне светлеющего неба в окне темнел человеческий силуэт. Закричать? Убежать?

Сидящий щёлкнул пальцами и лицо Арна осветил мерцающий шарик золотистого света.

— А, это ты… — с облегчением выдохнула Искра.

Похоже, Арн сидел на этом подоконнике, согнув ноги, уже давно.

— Что ты тут делаешь? — поинтересовалась она.

— Охраняю тебя, — ожидаемо ответил эльф.

— Ты думаешь, здесь мне угрожает опасность?

— Нет. Тут никто не желает тебе зла.

— И всё-таки ты тут.

— Здесь я точно не попадусь никому на глаза, — наконец, похоже, раскрыл свои истинные причины Арн.

— Понятно. И поэтому ты решил всю ночь не спать и сидеть на окне, защищая меня от сквозняка? — Искра уже проснулась настолько, чтобы сообразить, что через открытое окно в комнату должен был дуть холодный воздух, но этого не происходило.

— Та же знаешь, мне не нужно много спать, — он замолчал, смотря в окно, — И ещё… Тут красиво, — признался эльф, — и слишком спокойно для места, в котором живут люди.

— Иди сюда.

Искра поборола попытки разума проснуться и снова стала тонуть в волнах дремоты между сном и явью.

Арн подошёл к ней и вслед за ним действительно ворвался по-осеннему прохладный воздух.

Искра, даже не удивляясь своей наглости, заставила Арна забраться с ногами на кровать, положила голову ему на бедро, а его руку — себе не голову и снова закуталась в одеяло.

— Погладь меня, пожалуйста, — попросила она.

Сыч ещё раз рассмеялся под окном. Но Искра проваливалась в сон всё глубже, убаюканная теплом и осторожными прикосновениями.

[1] clinis (общ.) — небольшой диванчик для возлежания во время трапез и бесед.