Телемутация

(Необычная комедия в 7-и эпизодах)

Действующие лица:

САНЯ, мужчина около 65-ти лет;

НЮСЯ, его жена, около 60-ти лет;

ТЕЛЕВЕДУЩИЙ;

ТЕЛЕВЕДУЩАЯ.

Массовка: можно, конечно, для экономии и мобильности обойтись всего четырьмя актерами, но если режиссёру позволяют фантазия и средства, то в телестудии можно устроить массовые сцены из зрителей студии и ассистенток телеведущих.

Места действия: квартира в жилом доме, а также весь окружающий мир, показанный в телевизоре.

Первый эпизод

Просторная зала в сталинском доме с высокими потолками. Старомодные пожелтевшие обои кое-где порваны, кое-где подклеены обоями другого цвета, под потолком старый куполообразный абажур из выцветшей ткани, тахта стиля семидесятых годов, сервант, уставленный мелкими и ненужными фигурками, какие-то открытки и фотографии в латунных рамках, окно с выходом на балкон. Но самое главное – это современный плоский телевизор во всю стену!

В комнату заходят Саня и Нюся, останавливаются в дверях, тупо глядя на телевизор.

САНЯ. Чё-то он большой какой… Я так и разглядеть не успею – пока башкой туда-сюда, сюжет весь упустишь.

НЮСЯ. Ой, ладно. Современную технику подарили, а ты всё нос воротишь.

САНЯ. Да чё это – муть одна. (Раздосадованно машет рукой.) Лучше бы жигулёнок мой подлечил.

НЮСЯ. Сань, тебе не угодишь. Давай погляди как включается. Гриша сказал, там триста каналов где-то… Интерактивный, говорит, умный… Может, по нём хоть погоду нормальную скажут, а то по нашему ящику всё дожди и дожди.

САНЯ(ехидно). Ну да, он тебе ещё давление понизит, а мне пенсию повысит. (Берёт пульт с трюмо и направляет в сторону телевизора. Ворчит.) Двум старым идиотам новый аппарат… Пора уже вон к земле принюхиваться…

НЮСЯ. Саш, у тебя руки, что ли, не работают? Дай-ка сюда. (Отбирает у него пульт. Рассматривает его.) Индикатор вон зелёненький. Значит, туда надо… (Нажимает на пульт, трясёт им.) Хоть бы погоду показал… уж на кой ляд триста каналов.

Внезапно экран зажигается и там во весь рост появляется Телеведущий. Он в синем костюме, красном галстуке с ёжиком упрямых волос. За ним располагается новостная студия в хайтековском стиле. Телеведущий говорит спокойным и размеренным голосом, даже растягивая слова, словно смакуя их.

ТЕЛЕВЕДУЩИЙ. Если вас заинтересовала погода в вашем районе, нажмите решётку две четвёрки и знак доллара. Ваш интеллектуальный собеседник поддержит с вами любую беседу и ответит на любой вопрос. Если же вас интересуют размеры пенсий, то лучше воздержитесь от всяческих нажатий, просто дождитесь специальной программы «Пенсия летит к вам».

Пауза.

Я всё доступно объяснил?

САНЯ. Нюсь, чё-то мне рожа его как-то не очень… Не доверяю.

НЮСЯ. Ну так. Он один на все телевизоры, не поменяешь.

ТЕЛЕВЕДУЩИЙ. Всё верно. Все телеканалы нашей страны принадлежат компании Гостелепортсвязькомсервис. Если вас по каким-то причинам не устраивает образ телеведущего, не жмите на кнопки и не выкидывайте телевизор. Возьмите ручку, бумагу и напишите все претензии в нашу редакцию. По-любому, редакция отнесётся к вам с пониманием и любовью.

САНЯ. Продать его, может, а? На барахолке старенький какой-нить найдём.

ТЕЛЕВЕДУЩИЙ. Я повторяю ещё раз для тех, кто не расслышал – форма не меняет сути. Даже в стареньком КаВээНе вы увидите свой привычный мирок. Мирок душевного спокойствия и неподдельной заботы о вас, дорогие телезрители.

САНЯ. Тьфу ты ёпт!.. Нюська, выключай, а то, ей-богу, как шарахну об пол!.. (Замахивается на телевизор.) Чего я на эту рожу любоваться должен?

НЮСЯ. Саш, тебе нельзя волноваться… (Пробует выключить, но пока безрезультатно.) Заело, что ли?..

ТЕЛЕВЕДУЩИЙ (всё тем же спокойным и размеренным голосом). Хочу напомнить, достаточно вам сказать уверенным голосом вашему телегиду: «Эдик, отключись на полчасика». И ваша просьба тут же будет исполнена. Новейшие технологии. Суперсовременные достижения. Космическая надёжность. Квантовая суперпозиция…

САНЯ. Отт шпана, я ему щас кочан сшибу!

Саня замахивается ещё раз, и экран гаснет. Нюся успокаивает мужа и сажает на тахту.

НЮСЯ. Ну, чего ты как петух тыр-тыр-тыр… На телевизор бросаешься. Ты вон на холодильник не бросаешься?

САНЯ. Холодильник. Мне холодильник рожи, что ли, строит?.. Довольный, щерится как… Пенсия с гулькин хрен, суставы болят, а он тут щерится как!.. (Ревниво Нюсе.) Понравился, что ли? Глазёнки-то, смотрю, прямо забегали.

НЮСЯ. Сашка, ну тебя к чёрту. Ложись давай, ложись. Сейчас укольчик тебе пропишу за непослушание… (Идёт к трюмо и набирает шприц из ампулы. Саня ложится на живот и спускает штаны для укола.) Гриша, смотри, как старался: за шестьдесят тысяч нам новый телевизор установил, специально из рейса отпросился. Потом, говорит, вместо жигулёнка тебе иномарку старенькую подарит – она хоть и старенькая, а всё-таки получше твоего жигулёнка…

САНЯ(смягчаясь). Ладно, утешалка ты совхозная… Давай уже втыкай свой яд, пока я не передумал.

НЮСЯ. Я тебе передумаю – щас в одно место воткну, будешь как козёл прыгать.

САНЯ. Тебе это место ещё самой пригодится… На меня в этом вопросе старость не действует.

НЮСЯ. Лежи давай, бабник-инвалид. (Вонзает укол мужу в ягодицу.) Болючий укол?

САНЯ(стиснув зубы). Ух ё!.. На лидокаин денег, что ли, пожалела?

НЮСЯ. Нет в нашей аптеке обезболивающих – терпи.

САНЯ(стиснув зубы). Ох, сдохнуть бы скорей!.. Чего долго так?

НЮСЯ. Тебе же легче делаю, дурачок, потихонечку.

САНЯ. Ох, как бы щас матерком припустил! С оттяжечкой!..

НЮСЯ. Ну, а кто мешает?

САНЯ. Боюсь, у тебя уши отклеятся.

НЮСЯ. Трепло. (Наконец-то вынимает шприц из ягодицы.) Одевайся.

Саня натягивает штаны и пытается сесть, но тут же кривит лицо от боли и поворачивается набок.

САНЯ. Ух, ё!.. Сиденье весь день будет ныть теперь…

НЮСЯ. Ладно, завтра отдохнёшь от уколов.

САНЯ. Да ты не жалей, это я для успокоения ворчу.

НЮСЯ. Ага, разжалелась прям. Забыл, какой день завтра?

САНЯ. Ой, путаюсь я в твоих праздниках: то Февронья, то Хавронья – не морочь меня.

НЮСЯ. Саша, мы с тобой уже сорок лет вместе живём. Забыл? Гриша нам почему телевизор-то подарил?

САНЯ. Да почему я забыл-то, не забыл я. Велика важность. Были бы молодые, уже давно бы разбежались.

НЮСЯ. Ну сказанул.

САНЯ. Надоела ты мне – всё точишь и точишь мозги. Одно слово – учительница. Как тебя дети-то терпели?..

НЮСЯ. Я их по башке колотила и в угол ставила. Чего примотался?

САНЯ. Вот такие как ты и воспитывали строителей коммунизма. Понастроили, матрёна мать.

НЮСЯ. Саш, не начинай. Чего жизнь друг другу портить, уже немного осталось. Пусть молодёжь теперь свои идеалы строит.

САНЯ. Ну да, мы им наворотили, они теперь – разгребай.

НЮСЯ. Саш, у тебя дед тоже не спрашивал, когда за большевиками пошёл. Давай лучше я тебе массаж сделаю. На бочок повернись.

САНЯ. Да ну его к шутам. Ты мне толком скажи, завтра пить, что ли, будем?

НЮСЯ. Праздник. Из чулана вишнёвку достала – м-м – рубиновая прямо!

САНЯ. Ладно, тогда не буду расходиться с тобой. (Смеётся.) А то одна тут по рукам пойдёшь.

НЮСЯ. Вот дурак старый!.. Щас космы-то подёргаю!..

Нюся шутливо треплет мужа за волосы.

САНЯ(шутливо отбиваясь). Нюська, у тебя ещё гормоны играют, что ли?.. Или дурь лезет?..

НЮСЯ. И дурь лезет, и гормоны прут… И волосёнки твои никчёмные выдрать охота.

Второй эпизод

На следующий день. Перед тахтой стоит низенький журнальный столик, а на нём тарелка с салатом и варёной картошкой, с края стола свисают перья зелёного лука. Саня смотрит на стол с плотоядной улыбкой и кричит в сторону кухни.

САНЯ. Ну, а где вишнёвка твоя?

НЮСЯ. О, пьянчужка, потерпеть не можешь. (Вносит в комнату пузатый графин с рубиновой жидкостью на блестящем металлическом подносе.) Смотри, Саш, тебе сейчас много пить нельзя. Почки откажут – сдам тебя в инвалидный дом.

САНЯ. Ага, сдаст она. С тоски подохнешь.

НЮСЯ. Ничего, как-нить развеселюся… Рюмку зараз не пей, потихонечку… (Разливает настойку по рюмкам.)

САНЯ. Развеселится она. Армян, что ли, с рынка пригласишь?

НЮСЯ. Можно и армян, у них денег куры не клюют.

САНЯ. Ох, Нюська, если б не болячки, я б тебя погонял по дому.

НЮСЯ. Ну да, гоняльщик. Всё бы койкой и закончилось. Давай я лучше тост скажу. (Поднимает рюмку.)

САНЯ. Ну давай, послушаем.

НЮСЯ. Я, Санечка, очень счастлива, что прожила с тобой всю жизнь.

САНЯ. Ну, завела. Ты на партийном съезде, что ли?

НЮСЯ. Вот. Было, конечно, у нас в жизни всякое, один раз чуть не разошлись даже – это было такое. Я женщина честная.

САНЯ. Честная. За пижоном московским побежала. Если бы Гришки не было, так бы, наверно, и умотала в столицу.

НЮСЯ. Саня, ты же пил тогда беспробудно, я уж думала, похоронила тебя как человека.

САНЯ. Ну правильно, меня в растрате государственных денег обвинили, чуть на нары по статье не пошёл. А Князев, начальник эРСэМэУ, себе кооперативную квартиру на югах купил. Что ты слепая, что ли, не видела, что со мной творится?

НЮСЯ. Так ведь не посадили, а ты всё пьёшь и пьёшь. Уже год прошёл, второй пошёл…

САНЯ. Несправедливость она вот тут (показывает на грудь) на всю жизнь вселяется.

НЮСЯ. Не нужен мне этот пижон московский – я ведь про это всю голову сломала – хотела, чтобы ты в чувство пришёл, глаза разинул. Мы с тобой, Саня, чё уж говорить, не поле в жизни перешли, а столько буреломов прочесали… Ни с кем другим я бы, наверное, не пережила такого. Ты хоть и дурной иногда был, но всегда понятливый. Дурашка… (Треплет его по голове.)

САНЯ. Был. Чего ты про меня, как про покойника? Теперь уже и пить даже не хочется… Не пить?

НЮСЯ. Нет, за шиворот лить.

Нюся выпивает и идёт к серванту, ищет пульт от телевизора.

Саня, ты пульт никуда не брал?

САНЯ. Сама куда-нить сунула.

НЮСЯ (пытаясь посмотреть на нижних полках). Ой, нагинаться не могу – в глазах темно. (Распрямляется, задрав голову.) Вот Милиграмыч хренов. Смерти моей хочешь?..

САНЯ. Вот достала. Я что в унитаз его смыл?

НЮСЯ. А то – с балкона мог запросто запулить.

САНЯ. Ты уж из меня психопата не делай.

НЮСЯ. Как он там сказал-то?.. Дорогой Эдик… включи телевизор.

Телевизор неожиданно загорается, и мы видим всё ту же новостную студию, но уже украшенную белыми шарами, а на столе несколько блюд с закусками и бутылка шампанского. Появляется нарядная Телеведущая, следом за ней в чёрном фраке Телеведущий.

ТЕЛЕВЕДУЩАЯ. Ну вот, дорогие телезрители, сегодня мы с вами поговорим, что же такое рубиновая свадьба. Сорок лет вы шли к этой дате рука об руку, сорок лет вы подставляли друг другу плечо…

САНЯ. Вот балаболы.

НЮСЯ. Чего ерепенишься, послушал бы.

ТЕЛЕВЕДУЩИЙ. Я думаю, наши зрители сгорают от нетерпения – какие же подарки следует дарить в рубиновую свадьбу?

САНЯ. Ага, сгорел уже весь.

ТЕЛЕВЕДУЩИЙ. Конечно, это изделия из рубина. (Берёт со стола ожерелье и демонстрирует всем.) Прекрасное рубиновое ожерелье украсит вашу спутницу в любом возрасте. (Дальше он продолжает демонстрировать всё, о чем говорит.) Также это могут быть рубиновые серёжки… Рубиновая диадема… Или просто ваше свадебное фото в рамке, инкрустированной мелкими рубинами. По-моему, очень мило и со вкусом.

Саня наливает себе полную рюмку.

САНЯ. Не, точно у него рожа мерзкая. На твоего этого пижона похож. Холёный козырь.

НЮСЯ. Саня, я от тебя этих камушков не прошу. Успокойся.

ТЕЛЕВЕДУЩАЯ. Вадим, юбиляры, как правило, пожилые люди, уже пенсионеры, поэтому не у каждого есть деньги на такие украшения.

САНЯ. Ну да, с наших пенсий у нас брильянты в матрасе попрятаны. Гадим в золотые унитазы.

НЮСЯ. Чего ты бубнишь перед телевизором, бубнилка недовольная?

САНЯ. Пусть знают.

ТЕЛЕВЕДУЩИЙ. Регина, я думаю, ты сгущаешь краски. Мы прекрасно знаем, что доходы пенсионеров растут из года в год ускоряющимися темпами. Вот, у меня под рукой есть статистика. (Берёт планшет со стола.) Доходы пенсионеров выросли в три целых и пять десятых раза! Вдумайтесь в эту цифру.

Саня и Нюся несколько секунд стоят ошарашенные не в силах ничего сказать.

ТЕЛЕВЕДУЩАЯ. Вадим, люди должны привыкнуть к такому уровню их богатства. Если бы я вдруг узнала, что у меня наследство в три миллиарда фунтов – вот просто свалилось с неба – я бы просто потеряла сознание.

Саня хватает тарелку и замахивается в телевизор.

САНЯ. Расшибу, ей-богу!

НЮСЯ (торопливо). Дорогой Эдик, пожалуйста, выключайся.

Экран гаснет.

САНЯ(после некоторого раздумья). Может, они специально травят нас?

НЮСЯ. Как это?

САНЯ. Ну да: распоряжение от министерства – довести всех пенсионеров до инфаркта, до белого каления. Чтоб окочурились. Экономия на пенсиях, на пособиях. А расходы на похороны родственники возьмут. Экономика же целая!

НЮСЯ. Ну, это у тебя кожа нежная, а другим чихать на этих пижонов.

САНЯ. А чего ж они дебилы, что ли?

НЮСЯ. Бог знает. Может, развеселить нас хотели.

САНЯ. Ага, скажешь тоже. Веселуха – инвалида за протез подёргать.

НЮСЯ. Ну и плевать на них. Давай лучше споём чего-нибудь.

САНЯ. Опять эту?

НЮСЯ. Ну, другую давай.

САНЯ. И та уже надоела.

НЮСЯ. Ну, я современных не знаю.

САНЯ. У меня, знаешь, батя какую любил?

НЮСЯ. Ты же маленький был – его в лагерь забрали.

САНЯ. А я всё равно помню. (Припоминает и пытается напеть.) «Если к другому уходит невеста, то неизвестно кому повезло… Хэй, рулатэ, рулатэ, рулатэ рула, рулатэ, рулатэ, рула-та-та…» А дальше слов не помню.