Тайна пропавшей принцессы

Эпилог 1

ПРОШЛО ПЯТЬ ЛЕТ.

- Ваше высочество, дежурный у центральных ворот докладывает о визитере. Некто по имени Максим Кортов ждет Вашей аудиенции! – вечно торжественный голос дворецкого обычно раздражал, но сегодня она удивленно встрепенулась, услышав имя нежданного гостя, и тут же поднялась с ковра, на котором они с Эвой соединяли резные пазлы из белого дерева, пытаясь собрать голову лесного тролля.

Эванджелина проследила за мамой и в маленьких хитрющих изумрудного цвета глазках рыжеволосой девочки сразу загорелись искорки любопытства.

- Нет-нет-нет! Ты останешься присматривать за Крисом! – строго и безапелляционно проговорила Валерия.

Девочка надула губки и явно не с добрыми намерениями покосилась на младшего двухлетнего братика, который беззаботно ползал неподалеку, старательно пытаясь соединить два явно не совместимых между собой пазла: хвост тролля никак не крепился к его же левому уху.

На самом деле Лера ни за что бы не доверила своего сына четырехлетней Эве, которая то и дело норовила сотворить со своим братиком что-нибудь этакое: то перекрасить его в синий цвет, то привязать к ножке стола в детской, а то разбудить того во время дневного сна с пронзительным визгом «зюбастого тиглы».

Няня, мирно дремлющая в глубине комнаты, встрепенулась и поспешила спасать маленького принца, пока сестра с подозрительной улыбкой выдернула из его ручек «хвост тролля» и явно уже мысленно прикидывала, куда бы тот можно было приделать… к уху, носу, или все же специально отведенному для этого месту на теле… брата.

Молодая мама улыбнулась сыну, который смотрел на сестру светлыми голубыми глазками и озадаченно почесывал затылок, взъерошив несколько темных локонов.

Кристиан походил на отца также сильно, как Эванджилина на мать. Он родился темноволосым мальчиком со светлыми глазками и удивительно спокойным и уравновешенным нравом, чего, правда, не скажешь о его папочке. Он почти никогда не плакал и терпеливо сносил все выходки сестры, иногда смотря на нее каким-то совершенно взрослым и снисходительным взглядом, словно он здесь был старшим и просто не мог отказать пока еще совсем неразумной сестренке в ее капризах.

Лера поднялась в кабинет мужа, которому вне всяких сомнений тоже обо всем уже доложили.

- Ты знаешь, что ему нужно? – спросил Рей.

Ревности в нем не было: он доверял жене и был уверен в своей службе безопасности и все же о том, кем является этот парень, он тоже знал и до сих пор не мог простить ему шрам, оставленный на ее пояснице.

- Могу только догадываться! – пожала плечами девушка.

- Как дети? – спросил он, касаясь ее руки и заманивая в свои объятия.

- Боюсь, что еще через пару лет нам придется оставлять с ними дополнительную охрану… для няни… и еще, кажется, Эва собирается приделать Кристиану хвост тролля!

- Хвост?

- Ага!

Рей рассеялся, сильнее сжимая жену в своих руках и с удовольствием вдыхая запах ее волос.

- Я даже боюсь представить, что вырастит из нашей дочери! А ведь когда-то я с тобой справлялся, ты даже меня слушалась, когда была такой же маленькой девочкой!

- Не обольщайся так, я слушалась тебя исключительно потому, что была влюблена без памяти и уже тогда собиралась женить на себе, только поэтому тебе многое прощалось!

- Вот же бестия! – он снова засмеялся, подхватил жену и бесцеремонно усадил на письменный стол, страстно и жадно поцеловал, дразня ее своими порывистыми прикосновениями, а она отвечала ему под стать, притягивая к себе за ворот рубашки.

– Хочешь, чтобы я пошел с тобой? – с сожалением оторвавшись от ее губ и выравнивая сбившееся дыхание, спросил он.

- Не стоит, я разберусь сама, уверена, что это не займет много времени! – соблазнительно улыбаясь, ответила Лера.

- Хорошо, а я, пожалуй, отдохну от дел, может, удастся прийти до того, как Крис превратится в тролля! – улыбнулся Рей.

На этот раз рассмеялась Лера и вместе они покинули кабинет, не расцепляя рук: они чувствовали друг друга все больше и больше, перехватывая эмоции и предугадывая настроение, чувствовали тревогу и даже учились положительно влиять друг на друга на расстоянии, правда, у нее это пока получалось намного хуже, зато Лера лучше чувствовала детей и быстрее приходила на помощь, если тех что-то беспокоило.

Это вовсе не значило, что они теперь никогда не ссорились. Ссорились, как и прежде: пугали прислугу, иногда не обходилось и без порчи государственного имущества, но ни он, ни она не могли обижаться друг на друга подолгу, не говоря уже о детях, при виде которых душа пела, а все обиды казались мелочными и пустыми.