Свидание с вампиром

Глава 5

Прикрывшись ладошкой, Эля широко зевнула и насыпала вторую ложку кофе в турку.

– На меня тоже влияет полнолуние, – поделилась Марта, помешивая золотистой ложечкой чай. – Никогда не могу выспаться.

– Угу, – согласно протянула Эля, щедро сдабривая напиток сахаром. – И на меня действует, очень, – сонно проворчала, вспоминая ночные приключения.

Весь световой день старалась не вспоминать события ночи и не накручивать себя, но после ужина заметно нервничала. Ей не хотелось оставаться одной, и она никак не могла придумать причину, по которой можно задержать подольше Марту или Константина.

Логичным решением, по ее мнению, было переехать в другую комнату. Константин же предлагал выбрать, вот она и выберет. А как известно из фильмов, призраки привязаны к определенному месту или же предмету. И на эту теорию она уповала всем сердцем.

Эля остановилась на самой удаленной от прежней спальни комнате и перенесла вещи.

Хозяин дома пожал плечами и сообщил, что ничего не имеет против, помогая с сумкой.

Спальня оказалась меньше прежней, с односпальной кроватью и небольшим окном, сквозь которое проникал мягкий свет полной луны.

– Полнолуние, – фыркнула Эля, снимая одежду и вешая на стул. Быстро совершив вечерние процедуры в ванной, открыла дверь, впуская в спальню облако пара. Расчесывая влажные волосы, просушила феном и заплела две свободные косы.

Долго взбивала подушку, оттягивая момент сна, но не может же она всю ночь заниматься тем, что расправлять простыню и проверять мягкость матраса, пружиня по нему попой?

Лежа в постели, еще долго бесцельно листала ленту новостей и, окончательно успокоившись, положила телефон под подушку. Закрыв глаза, вдруг осознала, что испытывает разочарование. Крохотное, но все же разочарование.

Кожа еще помнила прохладу прикосновений, а губы – легкость нежного невинного поцелуя.

Страх перед шутником с каждой секундой таял, теряя свои очертания, оставляя после себя печаль и досаду. С этими чувствами Эля наконец уснула.

Две следующие ночи ничем не отличались от предыдущих, и Эля была готова собрать свои вещи, аккуратно разложенные по полкам крохотного шкафа и вернуться в комнату с двуспальной кроватью, огромной угловой ванной, в которую могли с удобствами поместиться трое, а главное, призраком.

Но прерывистое тихое дыхание разрушило все планы переезда. Эля чувствовала кожей, что вновь не одна и рядом был он, призрак. На скуле ощутила дуновение ветра, словно кто-то хотел коснуться, но в последний момент передумал. Затаилась в ожидании и после легкого касания волос взволнованно зашептала:

– Я знала! Знала! Мне не показалось.

Ответом послужил тихий смешок. Эля распахнула глаза и резко развернулась на источник звука. В окно практически не проникал свет сквозь плотно закрытые шторы, но удалось рассмотреть темный мужской силуэт перед тем, как до ее слуха долетело тихое:

– Спи.

Проснулась с твердой уверенностью, что обязательно выскажет нахальному призраку все, что о нем думает. Поведение возмущало Элю до глубины души. Незваный гость позволял себе появляться под покровом ночи, касаться, томно вздыхать над ухом, так еще и усыпил, не давая возможности рассмотреть его силуэт.

Серьезно готовилась к разговору, стоя в душе, тщательно растирая гель по обнаженному телу, четко сформулировала свое обращению к нахалу, распахнула двери кабинки и застыла, приоткрыв рот от удивления. На овальном зеркале идеальным почерком, буковка к буковке, было выведено: «Ты очень красива». Возмущение накрыло волной. Эля растерянно хлопала глазами и не могла сделать полноценный вдох. Отступая спиной в угол комнаты, прикрылась, прижав полотенце к груди.

– Хам! – выкрикнула и пожалела. Через секунду в закрытую дверь стучался Арнар.

– Эль, все хорошо? – раздался приглушенный голос из коридора.

– Да, Ар, тут какой-то жук в ванную залез. Я его тапкой и смыла в унитаз. Спокойной ночи.

– Спокойной, – донеслось в ответ.

Вернувшись к зеркалу, оставила ответ. Подчеркнула, а после обвела размашистую надпись «Хам».

Эля еще долго негодуя осматривала каждый угол комнаты. Ночью бегала в ванную под благовидным предлогом «попить», набирая в ладошку воду, поглядывала на зеркало.

Сдалась и, встав на носочки, приблизилась к серебристой поверхности, обдавая своим горячим дыханием. Но никаких новых надписей не проявилось.

Утренняя ворчливость моментально испарилась, стоило Эле обнаружить на прикроватной тумбе бутон розы нежнейшего персикового цвета, на толстой короткой ножке, и, судя по тому, что лепестки оставались упругими, роза появилась в комнате совсем недавно, перед ее пробуждением.

Воинственный взгляд осмотрел спальню. Эля убедилась, что одна, и мечтательная улыбка коснулась губ. Скинув теплое одеяло, не обращая внимания на прохладу деревянного пола, пробежала на носочках до ванной. Зажав губами ножку цветка, освободила стаканчик от щетки и зубной пасты, сполоснула, смыв остатки пасты, и щедро набрала холодной воды.

Одеваясь к завтраку, поглядывала на цветок у кровати и ловила себя на мысли, что подгоняет время, желая приблизить ночь.

Страх перед нахальным призраком превратился в предвкушение, любопытство и жгучее желание поймать шутника, дождаться, когда появится, и включить свет!

Вечером, оставив у импровизированной вазы листок бумаги со словами благодарности, впервые за долгое время сразу же уснула и не по чьему-либо желанию, а сама, устав от бессонных ночей и страха перед неизвестным. Не будет же призрак, в самом деле, ее терзать после того, как преподнес цветок.

Конечно, попался хамоватый, но очень обаятельный экземпляр, а не слетевшей с катушек неупокоенный дух, о которых Эля начиталась на просторах интернета.

К своему разочарованию, я проспала всю ночь и не слышала, как приходил ее ночной гость. На месте стаканчика для зубной щетки стояла прозрачная пузатая ваза, наполненная персиковыми розами. Эля развернула листок и прочла послание, оставленное все тем же идеальным почерком: «Жди в полночь и не открывай глаза».

Ее бросило в жар, и скулы покрыл румянец. Слова в записке напоминали приглашение на свидание.

Первое нормальное свидание! Хотя нормальным его назвать невозможно. Абсолютно не нормальное.

Когда тебя всегда конвоирует кто-то из родственников, желающих познакомиться или пригласить приближается к нулю. И, к своему стыду, в свои полные тридцать два года Эля толком за ручку-то с мужчиной не держалась, не говоря о чем-то большем. Все ее поцелуи можно пересчитать по пальцах одной руки, и от того ожидание полуночи будоражило, волновало и приводило в некий восторг от романтичности и таинственности происходящего.

Наконец-то в жизни появилось по-настоящему что-то личное, о чем не знает ни единая душа!

И она не будет обязана отчитываться о каждом шаге перед братом или еще кем-либо. Упрашивать отпустить. Доказывать, что тот, с кем она хочет встретиться, не только не опасен, но еще и достоин. А после выслушивать глумливые шуточки, как было пару раз.

Такая простая процедура, как подготовка ко сну, стала возмутительно волнительной. И указанное время на белом листе никак не могло остановить взбудораженную фантазию.

Воображение дорисовывало силуэт мужской фигуры то в темном углу спальни, то в ванной комнате, где черный халат, висевший на двери, принял очертания человека.

С каждой минутой, приближающей полночь, сердце грохотало все отчетливее, заглушая посторонние звуки, доносившиеся извне.

Без пяти двенадцать Эля прислонилась спиной к изголовью кровати, выключила свет и зажмурила глаза, не желая нарушать правила, установленные ночным визитером.

– Привет, – шепнула, услышав тихие звуки рядом с собой. Ответом послужило мягкое прикосновение к ее щеке. Элю заполнило жгучее желание распахнуть глаза и попытаться рассмотреть того, кто сейчас находится в непосредственной близости.

– Не смотри.

Обволакивающий шепот заставлял подчиниться, а низкий бархатный тембр – улыбнуться и кивнуть.

«Какое-то безумие», – пронеслось в голове. Разве она не должна бояться, хотя бы задуматься о том, что неразумно девушке приглашать кого бы то ни было в свою спальню ночью?

Но невесомые касания продолжали порхать по открытым участкам кожи, прохладные пальцы наградили каждый закуток своим вниманием. И в действиях ни намека на пошлость, оставлявшую после себя мерзкое послевкусие, нет!

Невинные прикосновения вызывали в неискушенной Эле трепет и волнение. Потеряв терпение, ладонь сама вспорхнула в поисках того, кто дарил ей бурю противоречивых эмоций.

– Так нельзя, – шепнул призрак, обжигая ушко дыханием. – До завтра.

И вновь гнетущая тишина.

Приоткрыв один глаз, осмелилась открыть и второй и пристально всмотреться в темноту. Из груди вырвался вздох разочарования.

– Так нечестно, – фыркнула Эля в никуда.