Светлый феникс. Академия Хилт

Глава 1

Настя Любимка

Светлый феникс. Академия ХИЛТ

Аннотация

— Это легенда! — крикнула Аэлья. — Легенда!

Я криво улыбнулась.

— Легенда, ради которой ты рискнула своей жизнью? Мариэль, ты дура?

— На себя посмотри, — огрызнулась она. — Все бы получилось, если бы не ты!

— Если бы не я, ты бы сдохла. — Надо же, у блондинки есть зубки.

— Я бы получила крылья! Крылья!

— Тебе мало крыльев иллами?

— И кто из нас дура? Магические крылья! Сотканные из магии тьмы и света, а может из магии стихий и тьмы… Два, а то и три иллами…

— Твой вариант — воспарение души, — ледяным тоном отчеканила я. — Прямиком к богам, на перерождение.

Два иллами ей, а то и три, размечталась!

Я в ней тонул – чем дальше, тем сильней, ломал себя, чтоб не тянуть ладони,

 но без неё был с каждым днём слабей и чувствовал, как сердце тихо стонет.

Я в ней тонул, когда не смел тонуть, когда другую называл своей невестой,

и мне казалось невозможен путь, который с ней преодолеем вместе.

Мы шли вперёд, возможно – вопреки, мы верили друг в друга без оглядки,

и я б хотел не выпускать руки, пока играли Боги с нами в прятки...

Таня Пепплер к циклу «Академия ХИЛТ»

Глава первая

Спустя сутки после проведения ритуала обретения иллами родом Аргхарай

Лейнард тан Даррак

— Тетушка, какие прогнозы? — мне хотелось дотронуться до руки спящей Марины, коснуться ее лица, нагнуться к нему ближе, чтобы услышать дыхание, но я не мог.

Девушка за сутки словно высохла: кожа потускнела, стала похожей на пергамент, под глазами залегли черные круги, губы стали бесцветными, а щеки впалыми…

Из леди Марины будто утекла жизнь, ритуал мигом слизал все краски, оставив лишь бледную копию. И если бы не едва вздымающаяся грудь, можно было решить, что Марина умерла.

Я тряхнул головой, прогоняя эти мысли и отдернул ладонь под проницательным взглядом леди Руданы.

Все-то она видит, все понимает…

— Тебе не стоит приходить сюда, и ни в коем случае не нужно трогать леди Марину.

И пусть тетя была строга, но теплота в ее взгляде немного смягчала сказанное.

Мне нельзя. Да, нельзя.

Боги ясно дали это понять. Вчера, когда кинулся к леди Марине после ритуала и взял ее на руки…

Только хуже сделал.

— Каналы разорваны, — тетя вздохнула. — Ты в свой первый ритуал не лучше был. Но тут иная ситуация, ваша связь слишком резко оборвана, неправильно… Я знаю только то, что твоя энергия действует на нее разрушительно. Даже просто сидя рядом, без щита…

Страх накрыл с головой. Снова.

Боялся ли я когда-нибудь также, как ночью на полигоне? Когда понял, что случилось? Когда видел, как утекает жизнь Марины?

Нет. Нет и нет! Совершенно новое чувство для меня. Непривычное, нежеланное и слишком на многое открывающее глаза.

И дядюшкин магический щит, да, мне пришлось завернуться в него словно в кокон, чтобы даже маленькая искорка моей магии не коснулась леди Марины.

Игры Богов не иначе: если раньше моя магическая энергия благосклонно принималась организмом Леди Марины, то сейчас она же его разрушает. Почему? Ответа нет.

— Все будет хорошо, я и не таких на ноги поднимала. Ей нужно время, лечебный сон. Она не очнется раньше, чем ее магия будет готова функционировать нормально. Девочка не выгорела, слава Богам, — тетушка вздохнула и потянула меня за руку. — Идем отсюда, пусть Марина набирается сил, а я залечу твой синяк.

Я отмахнулся. Синяк, ерунда какая. Сам последствия отцовского воспитания уберу.

— Не маши, — нахмурилась она и потянула меня на выход, — тебе бы тоже поспать не мешало. Твоя аура немногим лучше ее, такое же решето.

— Посплю, — кивнул ей, и последний раз взглянув на леди Марину, послушно пошел за тетей в соседнюю комнату.

Иной раз спорить с леди Руданой совершенно бесполезно. Особенно когда она видит человека, которому нужно помочь. Пока не вылечит — от себя не отпустит.

Вздохнув, сел на указанную кушетку и замер, давая тетушке рассмотреть результат моего разговора с отцом.

— На каникулах ты к нам? — мягко проводя по моему лицу пальцами и магией, спросила тетя. — Тебе бы стоило отдохнуть, в это время вас освобождают от рейдов.

Я усмехнулся и поморщился. Разбитые губы не способствовали улыбке. Даже если та — всего лишь ее жалкое подобие.

Тетя, как и всегда, деликатна и слишком переживает, не желая причинить своими вопросами боли. Могла бы и прямо спросить, выгнал ли меня отец. Я давно вырос и не нуждаюсь в одобрении и любви главы рода.

— Нет, нас с невестой ожидают в главном поместье.

— Мэнор разошелся, — пробормотала она и ахнула, — бил магией? Лейн!

— Не нужно, я заслужил.

— Лейн, — укоризненно протянула тетушка.

— Тетя, не надо. Ты лучше меня знаешь, что род и его тайны — священны, отец был в своем праве.

— Ты сильнее его, ты мог бы не допустить и…

— Не мог, вы сами учили меня ответственности, — отрезал я. — Я знал на что иду. Точно также, как и понимал, какие могут быть последствия. И принял их, как подобает мужчине.

— Можно подумать, что твое избиение что-то изменит. Снимай рубашку, — приказала леди Рудана.  — Снимай, Лейн, иначе я силой тебя раздену, и просто поверь тебе это не понравится. А потом не понравится твоему отцу, ты прекрасно знаешь, на что я способна.

— Знаю, — я снова улыбнулся, на этот раз безболезненно. — Не ругайся, сниму.

Глава 2

Глава вторая

Голоса вкручивалась в сознание надоедливыми мошками, обрывками фраз, незаконченными словами… Я слышал их и не слышал одновременно.

— Мэнор, держи крепче! — гневный приказ тетушки чуть встряхнул и меня.

Видел ли я когда-нибудь тетушку в такой ярости? Не доводилось, и слава богам!

Но вот со стороны посмотреть хотелось, тем более на то, как тетушка руководит главой рода Даррак.

Однако все попытки были тщетными.

Веки отяжелели настолько, что я даже не понимал, а я есть ли они у меня вообще?

Тело не собиралось подчиняться. Я его совершенно не ощущал. Но абсолютно точно был жив.

Будь я лишь душой без телесной оболочки, то видел бы все, что происходило, перемещался бы в пространстве и в итоге был бы направлен на перерождение ликвидатором. Тем более отец здесь и тетя… Они оба отличные ликвидаторы, уж это я знал не понаслышке. Никто из них бы не дрогнул.

Значит меня погружают в стазис и скоро сознание снова померкнет, будучи усыплённым властной тётушкиной магией. 

— Сириус, — мысленно позвал я.

Мог бы и вслух прокричал.

— Сириус…

Страх накрыл удушливой волной. Я жив, а мой иллами? Он стал платой за мою жизнь?!

Я перестал слышать голоса родных, погружаясь в беспросветную пучину. Сейчас я усну, так и не узнав, где мой иллами…

— Поспишь позже, мальчик мой, — нежный перелив голоса, от которого хочется одновременно спрятаться и оказаться как можно ближе к носителю.

Голос наполненный такой мощью, что сомнений не остаётся — его обладатель бог.

— Богиня… — восхищенно протянул то ли вслух, то ли мысленно.

Понять было сложно говорю ли я или только думаю.

— Твой иллами на Грани, восстанавливается. Не тревожь его, — строго предупредила Айвана. — Не разочаруй меня, Айтерртей.

Если бы мог — вздрогнул бы. Вторым именем меня никто и никогда не называл. Это имя — прихоть матери, три божественных имени сплетенных в одно целое.

Айвана, Терран, Татей — Айтерртей.

Отец не имел права называть меня так, но пошел на поводу умирающей жены, выполнив ее последнюю просьбу. Правда, сделал по-своему, первое имя дал традиционное, согласно очереди рода и лишь вторым то, каким просила назвать меня мама.

Мы почитаем богов, любим и трепещем перед ними, и считается кощунством использовать их имена. Поэтому на Тантерайте нет никого, кто носил бы имя богини или богов. И я не слышал, чтоб в других высших мирах было иначе. Еще по этой причине, я всегда представлялся только первым именем. Пусть мое второе имя являлось не полным отражением божественных имен, но все же…

Не оскорбительно ли оно для них?

— Простите… — начал было извиняться, но был оборван нежным голосом.

— Айтерртей, нам нравится звучание, — богиня легко угадала мои мысли, наверное, просто считала. Это в ее силах, как и многое другое. — Ты отмечен нами при рождении, мальчик. И не только ты…

Хотелось спросить о том, кто еще, но я хорошо знал: боги сами открывают завесу, сами решают, что сказать нам, смертным. И нельзя настойчиво требовать ответа. Как и нельзя сейчас спросить о шестикрылом, ответа не будет. Могут наказать не только спрашивающего. Но и весь род.

Я был счастлив только от того, что Айвана снизошла ко мне, даровала свою милость. Она не просто пришла, она развеяла мои тревоги: Сириус жив и ему помогают.

Я понял достаточно из ее скупых фраз.

— Я открыт перед вами: душой и телом, — ритуальная фраза, суть которой в том, что я весь предан своим богам.  

— Мы знаем, мальчик мой. Ты оправдал наши ожидания.

Вот ведь, а отец всегда считал, что я лишь позорю богов, идя наперекор ему и Совету. Но если мои помыслы и стремления созвучны воле богов, то почему же большинство их отрицает, порицает и стремится уничтожить?

— Потому что власть туманит разум. Ты и сам знаешь ответы на свои вопросы.

— Чем больше власти и силы, тем меньше желания с ней расставаться и тем больше жажды контролировать всех. — Пробормотал я.

— Верно.

— Я хочу знать, что ты решил, Айтерртей.

— Решил?

— Ты дал клятву день назад. Мы услышали ее, услышали и вмешались…

Мог бы — похолодел. Заледенел бы и снаружи, и внутри.

Клятва, данная в момент сильнейших эмоций… Я напрочь забыл о ней. Забыл, будучи счастлив от того, что Марина справилась, что не погибла и сумела завершить ритуал обретения иллами для своего рода.

Тогда, на полигоне, в момент, когда отчетливо понял, что Марина не выживет и я не смогу ничего сделать для нее, оборванная связь не позволила вмешаться магией, а комиссия из сильнейших хранителей остановила и меня, и лорда Марсэмиара, когда мы попытались сделать это физически, я молил богов о помощи.

Моя молитва, как и клятва, были услышаны… Так вот почему мне нельзя прикасаться к девушке…

— Я не отступлю от своих слов, — вытолкнул из себя фразу.

Выдрал вместе с сердцем, расколотым, разбившимся вдребезги. Я так хотел верить, что у нас все же есть шанс. Ведь ничего случайного не бывает?

— Не отступишь? Даже если Риша была рождена для тебя?

Риша? Точно, так Марину называет Феликс, и, судя по всему, богам нравится такое сокращение. Надо же… Она им все же не безразлична, но тогда почему?! Для чего ей выпали такие испытания?

Рождена для меня… Горько это слышать, особенно, когда собственная клятва не оставляет выбора. Две клятвы, если быть до конца с собой честным, но с той, первой еще можно было побороться… Не все условия при заключении были соблюдены, и помолвка, пусть и по древнейшему ритуалу, это еще не свадьба.

Мне нужно было время, только оно… А теперь и его у меня нет. Зато оно есть у Марины. Этого достаточно.

— Клятвы нельзя нарушать. Магия не терпит лжи, и я предан своим богам, я не оскорблю вас клятвопреступлением. Если я должен сторониться леди Марину, чтобы она жила, я сделаю это.

Глава 3

Глава третья

Я блуждал на Грани в поисках своего феникса и все никак не мог найти собственное место силы. Будто кто-то невидимой рукой отводил меня, а может, я просто не восстановился до конца и моей магии не хватало для более четких координат.

С разговора с дядюшкой прошло довольно много времени. Я успел и бульона выпить, и поспать. Откровенно говоря, по моим ощущениям выспался я на две жизни вперед.  Как минимум еще четыре раза я просыпался, да только долго в бодрствовании леди Рудана быть не позволила.  

И ни с кем не разрешила пообщаться. Я знал, что и Род, и Ашта давно пришли в сознание, и даже идут на поправку. Этими знаниями и ограничивался.

Пока для всех я изолирован и должен восстанавливаться. Справедливо. Пусть мне и хотелось бурной деятельности.

Прежде, чем оказаться на Грани, а точнее в очередной раз лечь в постель, тетушка помогла дойти до ванной комнаты, хорошо хоть позволила самостоятельно принять душ. С нее бы сталось помочь.

В детстве она часто меня купала, превращая омовение в различные игры. Помню, как став постарше, для себя решил, что повторю игры с мыльными пузырями, мелкими водоворотами уже со своим ребёнком. Странно, что я сейчас об этом начал вспоминать. Как будто все забытые чувства и ощущения разом навалились, воскресли, желая напомнить о том, как было раньше.

Как хорошо мне было раньше до того, как я переехал жить к отцу в поместье. Возможно, дядюшка был прав, считая, что я заморозился? Застыл на отметке «ответственность и долг роду»? Когда последний раз я отдыхал с друзьями?

Сложно представить, но кажется последняя студенческая вылазка по увеселительным заведениям была пару лет назад. Если бы Сириус мог, сейчас бы непременно сыронизировал на тему моих любовниц, которые несмотря на тот статус, что мог дать наследник первого великого рода, вынуждены были просить отказаться от сей милости по причине моего постоянно отсутствия и пренебрежения. У меня никогда не было на них времени.

Я рассмеялся. В месте, где все пронизано тьмой, смех звучал чужеродным элементом, осколками кривых зеркал. Но именно этот смех напомнил мне, что я все еще живой.

Я помнил слова богини о том, что Сириус восстанавливается, но именно сейчас ощутил, что могу к нему обратиться.

Вот только вместо ответа по ментальной связи, меня выкинуло на Грань. Это не являлось худшим вариантом, всего лишь означало, что мой иллами все еще слаб. Однако увидеть его, ощутить хоть кроху его магии, мне было необходимо.

Да и ему я нужен не меньше.

— Сириус? — позвал я, наконец оказавшись в месте своей силы.

Мое личное место на Грани в корне отличилось от морского берега леди Марины. Удивительно даже, что мне в пору становления как хранителя иллами, ни разу не пришло в голову, что место силы должно дарить покой и уют. Моим местом силы оказался обрыв над пропастью.

Впрочем, учитывая то, что с момента моего переезда от тетушки с дядей, я всегда боролся как с отцом, с мачехой и ее сыном, ничего удивительно в моем восприятии тех лет — нет.

Сложно настроиться на что-то позитивное, при условии, что тебе постоянно указывают на дверь и считают, что твое место не в главном поместье.

Леди Изельду никогда не устраивал тот факт, что Адарлейн лишь второй сын. И она предпочитала делать вид, что меня не существует вовсе. Замок, в котором испокон веков рождались все будущие главы рода, родным домом мне не стал. Наоборот, отчасти благодаря новой жене отца, я начал верить, что там мне попросту нет места. Абсолютно забывая о том, что, став главой рода, покинуть замок не имею права и уже мои дети будут жить и расти именно там.

Бредя по скалистому склону, я размышлял о прошлом и искал того единственного, кто давным-давно стал мне надежной опорой, другом и наставником. Существом, с которым я мог разделить тревоги, опасения и радость.

Нашел. Даже больше, чем желал увидеть.

— Феликс?

По большому счету, отличить одного феникса от другого довольно сложно. Они все выглядят одинаково. Отличия могут быть в размахе крыльев, росте и весе, и то при слиянии с хранителем. На Грани же они все сгустки тьмы, света или доминирующей стихии и размерами не отличаются.

А уж если наделены мощной даром и резервом, то и вовсе являются ярким хаотичным сгустком магии. И проявляют форму лишь при ритуалах призыва для новых хранителей иллами. В другие дни увидеть очертания не своего феникса, дракона, волка или сильфа — нереально.

Однако существовала еще одна классификация, которая помогала опытным хранителям определять не только какой перед ними иллами, но и кому он принадлежит. К таким относились древние иллами, даже на Грани они сохраняли свою изначальную форму.

Все древние имели одну внешнюю характерную особенность, и спутать их с кем-то другим просто не представлялось возможным. Мой иллами на Грани выглядел как воин, его окутывала мощная броня из множества силовых потоков. Иллами Марины не мог похвастать подобным, у него была своя особенность — яркие, словно сияние звезд, глаза. Иногда мне казалось, что их цвет похож на мой — синий, глубокий, а иногда они казались лазурными, разбавленными зеленью. Такого изменчивого цвета глаз я еще ни у одного иллами не видел, и, полагаю, никогда больше не увижу.

— Ты вовремя, Лейнард. — Вместо приветствия произнес чужой древний. — Твой иллами сейчас вылупится.

— Что сделает? — опешил я.

— Мы же фениксы, — Феликс взмыл с насиженного места, причем действительно насиженного, я сразу и не понял, что он не просто так лежит, открывая моему взору удивительную картину.

Сотканное из черного пламени гнездо и в его центре едва отличимое черное яйцо с пульсирующей внутри него силой. Боги, мой Сириус!

— Ваша связь не нарушена, — между тем сообщил Феликс, — но очень хорошо, что ты пришел именно сейчас. Вы выйдете на новый уровень силы, новая возможность. Стать частью рождения на Грани — уникальная удача.

Глава 4

Глава четвертая

Замок рода Даррак

— Ты слышал?! — леди Рудана расхаживала по покоям и гневно передразнила главу рода. — Леди ничего не смыслит в делах…

— Руди, душа моя, он же тебя дразнит. — Лорд Арван позволил себе улыбнуться. —  А ты в который раз принимаешь все близко к сердцу.

— Я? Я возмущаюсь, Арван! Мэнор — несносный мальчишка!

— Он — глава рода, — мужчина с удовольствием наблюдал за гневом своей жены.

Ему нравилось, как зарумянились ее щеки, а глаза блестели от едва сдерживаемой ярости. — И имеет полное право не допускать тебя к собранию рода.

— А я и не спорю, — леди Рудана остановилась посреди комнаты, — нужны мне ваши собрания, меня интересует не оно, а Лейнард и его здоровье. Мальчику досталось столько испытаний, еще и этот дар…

Леди покачала головой. Вздохнула и на миг прикрыла глаза, пытаясь успокоиться.

— А твой брат только смеется и уповает на хваленую выдержку сына и его ответственность перед родом! Он думает, будто его наследник — бессмертный! Но даже самые лучшие ликвидаторы — люди, которые не могут постоянно обходиться без отдыха, к хорошему это не приведёт. Лейнарду нельзя возвращаться к рейдам!

От избытка чувств леди топнула ногой.

Она и сама не могла вспомнить, когда в последний раз ее так сильно накрывало эмоциями. Но одна мысль, что ее племяннику не дадут времени, чтобы освоиться с новым даром, и хоть немного отдохнуть от всех потрясений, приводила ее в бешенство.

— И его решение, ты слышал? Мы не будем настаивать на разбирательстве. Нам это невыгодно. Невыгодно!

— А здесь я поддержу его, — невозмутимо ответил ректор академии ХИЛТ. — В нынешней ситуации нам действительно выгодно спустить на тормозах тот факт, что Совет подсунул на ритуал хранителей уже получивших иллами.

— Они чуть не погубили всех! И клятва Лейна… Ее бы не было, если бы не эти двое, забравшие все силы у девочки!

— Руди, ты лучше меня знаешь, что повторный ритуал — нонсенс, никогда такого не было, чтобы хранителю с наследной силой давали дважды за год его провести.

— Это воля богини! Кто мы такие, чтобы с ней спорить? — возмутилась леди Рудана. — Тем более, она не просто первенец с наследной силой, ты видел новую метку!

— Воля богини — дать испытание Марине. Думаю, золотая метка — очередное испытание. — спокойно парировал лорд Арван. — Многие бы с удовольствием отправили бы леди Марину на перерождение, чем допустили бы успешность повторного ритуала. В конце концов, метка Айваны была только на ней и никого другого не касалась, кроме девочки она больше никому не сулила смерть.

Леди Рудана не сдержала силу, на миг покои заволокло туманом, разбушевавшейся магией лекарки.

— Это возмутительно! Род леди Марины — один из сильнейших в рейтинге! Мы нуждаемся в хранителях, с каждым годом ряды наших ликвидаторов становятся все меньше! А они вместо того, чтобы помочь свершиться справедливости и воли богини, ставят палки в колеса и рассуждают о том, как не допустить успеха!

— Счастье мое, ты ведь и сама все понимаешь. Если бы не покровительство нашего рода, Марине могли не дать его провести. Ты злишься на Мэнора, но именно его стараниями его провели не в самый последний момент, а ты прекрасно знаешь, в каком состоянии находится хранитель в последние дни, отпущенные богиней.

Леди Рудана это знала. Доводилось видеть. Хранители угасали, в прямом смысле этого слова, их магия исчезала, а физическое состояние хранителя нельзя было назвать нормой. Несчастные, кто не успевал выполнить волю Айваны, буквально за неделю умирали. Медленно и мучительно. И ее муж несомненно прав в том, что им значительно повезло, что Совет не настоял на проведении повторного ритуала в последние сутки, данные на выполнение воли богини.

— Перенос на праздничный, особый день, когда силы хранителей увеличиваются — заслуга Мэнора.

— А он тут причем? Это вы с Лейнардом делали все возможное, чтобы помочь Марине.

— Но только никто из нас на Совет не допущен. Я знаю, что Мэнор бывает невыносимым, холодным и безжалостным, однако он всегда будет защищать то, что ему дорого и никогда не позволит обидеть членов своего рода. Как бы там ни было, а Лейнард остается патроном леди Марины. А за своих брат будет биться до последнего.

— Именно! Так почему вы отступаете сейчас! Как удобно прикрыться тем, что в семнадцатом роду случились перестановки и волнения!

— Как интересно ты называешь предательство. — Лорд Арван стремительно подошел к жене и крепко обнял. — Мы оба знаем, что там, где можно получить наибольшую выгоду, Мэнор из шкуры вылезет, но получит ее и даже сверх того, но он не станет рисковать, если этот риск не оправдан. Леди Марина все еще не пришла в сознание, девочка восстанавливается очень медленно, а сам Лейнард вынужден тратить силы на то, чтобы не сойти с ума, а теперь скажи, Руди, есть ли у них время и силы на новое разбирательство? И есть ли гарантия, что это не навредит роду Марины?

Леди Рудана обмякла в руках мужа, позволяя тому себя держать.

— Я это понимаю, — выдохнула она, — как и то, что сейчас ни расследование не уместно, ни общение леди Марины с представителем Совета невозможно. Но я не могу спокойно реагировать на такие вопиющие нарушения и подставы. Виновные должны быть наказаны!

— И будут, Руди. — Уверенно ответил лорд Арван. — Мэнор мог потерять сына, ты правда считаешь, что он это проглотит? И это я уже молчу о самом Лейнарде, который узнав новости, лично перевернёт весь Тантерайт, но найдет тех, кто причастен к подлогу.

— А мы? — тихо спросила женщина.

— А мы в этом ему поможем. — Твердо сказал ректор. — Ты выходишь леди Марину, позаботишься о том, чтобы девочка не только пришла в себя, но не утратила свою магию. Этого будет достаточно. Позволь мужчинам решать все остальное, не трать силы на гнев, твоя забота и любовь — наилучшее лекарство.

Глава 5

Глава пятая

Адарлейн ворвался в комнату и закрыл собой мать. Это был скорее не защитный жест, а желание скрыть от тети состояние первой леди.

Ее внешний вид, и частичное слияние — недопустимы, а еще отличный повод подать жалобу отцу, а там и до Совета может дойти, что в свою очередь послужит отличным предлогом для скорейшего рассмотрения расторжения брака родителей.

Лорд хорошо понимал, что место его матери хотят занять слишком многие, и совершенно не желал дать повод для появления новой жены главы рода, а следовательно, и мачехи для него. Он едва терпел любовниц отца, хотя сам планировал иметь не меньше пяти, когда женится. У него и сейчас любовницы менялись каждый месяц, леди быстро наскучивали Адарлейну.

Учитывая хрупкое положение его матери в семье, любая ошибка, допущенная ею — ляжет позором и на его плечи. Чего допускать категорично нельзя.

Его положение в семье и так было шатким, он устал слышать от всех, что является бледной копией наследника, в котором течет испорченная кровь избалованной и высокомерной Изельды.

Вторая жена по сравнению с первой, леди Нитариной, оказалась бесчувственной и совершенно равнодушной к своим людям. И пусть в лицо подобное ему мог сказать только отец, за спиной шептались многие, не только слуги, но и представители других родов.

То, что его мать никто не любил, вызывало в нем множество чувств. Сначала он воспринимал такое положение дел, как неприкрытую зависть, да и мама частенько ему так и говорила. А потому в детстве он кидался на обидчика с кулаками.

С возрастом он стал действовать тоньше, предпочитая мстить через детей тех, кто осмеливался высказываться нелицеприятно в его адрес, а также в адрес его матери.

Никто не смел косо смотреть и плохо думать о первой леди великого рода Даррак, даже если она прикажет запороть на конюшне хоть тысячу подвластных ее воле людей.

Леди Изельда по праву своего статуса имела куда больше привилегий, а значит все без исключения обязаны были ей преклоняться. Однако так считали не все члены его семьи и с этим приходилось мириться.

Будь он наследником и не позволил бы никому судить свою мать. Однако он лишь второй и ему не оставалось ничего, кроме как подчиняться отцу и дяде. Последний несмотря на то, что утратил право наследования рода, имел не меньшее влияния на дела семьи. Что раздражало Адарлейна куда больше, чем положение, занимаемое его дядей в академии.

— Что здесь происходит? — снова спросил он, глядя на леди Рудану, а затем обернулся к матери. — Мама, частичное слияние в доме недопустимо.

— Сынок, не стоит вмешиваться. Я держу магию под контролем. А с твоей тетей мы разберемся самостоятельно. — Непреклонно произнесла леди Изельда. — Я тебе уже говорила, выскочек нужно ставить на место.

Адарлейн усмехнулся, соглашаясь с тем, что да, стоит.

— Леди Рудана и ее дочь слишком загостились в нашем доме и им пора его покинуть. Я всего лишь предупредила леди Рудану о том, что ее дочь нежеланное лицо в замке. А также, что на светских раутах нашей семьи леди Виолии делать нечего. Как видишь, твоя тетя не согласна с моим решением.

Леди Изельда почувствовав поддержу сына, осмелела, однако совершенно не ожидала того, что произошло дальше.

— Тетя, я прошу прощения, — снова глядя на леди Рудану произнес Адарлейн. Его красивое лицо побледнело и пошло пятнами. — Мне жаль, что мама позволила подобную бестактность по отношению к вам и сестре. Лоя, как и вы, несомненно, важная часть нашей семьи и ни в коей мере не являетесь гостями замка, чтобы вас отлучать от дома. Наоборот, очень жаль, что вы так редко бываете здесь.

— Адарлейн!

— Мама, помолчи! — рыкнул мужчина и сжал кулаки. — А лучше принеси свои извинения.

— Что?!

Сейчас ему хотелось провалиться сквозь землю. Он хорошо понимал, что послужило причиной такого проявления гнева его матери по отношению к кузине и леди Рудане.

И лорд был с ней совершенно не согласен. То, что он поспорил с леди Виолией, касается лишь их двоих. Как и то, что он считает долгом чести расплатиться с ней в случае своего проигрыша. И он точно уверен, что леди Виолия поступит точно также, если не одержит победу в споре.

А что до леди Руданы, то факт того, что обе подруги его тети стали любовницами отца, лишь стечение обстоятельств. Случайное совпадение, а не злой умысел. Уж он-то это понимал куда лучше матери, привыкшей видеть в лорде Арване и его жене угрозу своему положению.

Адарлейн знал наверняка, что его тетя была слишком открытой и импульсивной личностью, чтобы действовать из-под тишка.

И очень наделся, что дядя не слышал этого заявления его матери, потому что дойди эта информация до отца, и мать вышвырнут из замка сегодня же, невзирая на то, что фактически она еще является женой.

Нужно ли говорить как это событие отразится на нем? Еще один повод думать о нем, как о паршивой овце великого семейства.

— Не стоит беспокоиться, Дарик, ни я, ни Арван не расскажем Мэнору о том, что случилось в этих покоях, — мягко произнесла леди Рудана, хорошо понимая, что вызвало такие перемены в лице племянника и невольно пожалела несносного мальчишку, когда он побледнел ещё больше после ее слов. — Мы обе вспылили и погорячились. Триста кристаллов мониара действительно не шутка. Но ты отдашь Лое ее выигрыш, ведь в нашем споре с главой рода, Мэнрайд одержал верх.

Леди Изельда скривились, Адарлейн облегченно выдохнул и подумал о том, что будь на месте тетушки его мать и та не стала бы щадить чужие чувства, немедленно бы доложила об оскорбление отцу и с удовольствием наблюдала за тем, как обидчика вышвыривают из замка и жизни семьи.

Адарлейн, как и его мать, считал подобное проявление — слабостью, мягкотелостью тети и дяди, которые то ли слишком любят его отца и не желают его тревожить, то ли попросту не хотят создавать дополнительные проблемы роду. Слабостью, которой он в полной мере пользовался.

Глава 6

Глава шестая 

— Что с тобой? — надо мной нависал Адарлейн. — Лейнард, если ты не ответишь, я позову отца!

Ну правильно, кто еще сможет пробить брешь в моей защите.

Как-то не так я представлял себе окончание просмотра чужих воспоминаний. Я даже не уловил момент, когда силы меня покинули и я распластался на полу, потеряв на краткий миг сознание.

— Я в порядке, — хрипло ответил ему.

И пусть я увидел все, что хотел, удовлетворения не получил. Скорее горечь от осознания, что младший брат все еще не вырос и может быть таким идиотом.

Я сел и отозвал магию, продолжающую нас надежно укрывать, однако накинул купол, чтобы ни звука не вышло за его пределы.

Избивать Адарлейна я больше не планировал. Да и злости больше не испытывал, сложно злиться на самоуверенного придурка, спутавшего девушек и пронянчившегося всю ночь с настоящей леди Амаль, прототипом образа Лои в собственном доме Академгородка. Леди перебрала даже больше сестры.

И, по сути, это лишь стечение обстоятельств, что она также была на той вечеринке, и они с сестрой практически одновременно зашли в дамскую комнату. А взволнованный и тоже перебравший Адарлейн караулил у входа и сцапал с собой домой не ту леди.

Вопрос в другом. Почему они с Лоей не выяснили этот факт?

— Ты утащил с собой не Лою, а ее прототип, леди Амаль. — наконец выдохнул я. — Вы не говорили утром?

— Утром меня вызвал отец, а на обеде Лоя уже была в замке и разговаривать не пожелала. Стой, в смысле я забрал не ту девушку?

— В прямом, Адарлейн. Тебя разве не удивило, что ее облик не сполз с Лои? Так долго держится при условии, что возможности сестры в то время были ограничены максимум шестью часами?

— Я решил, что это побочное действие на магию нового экспериментального напитка…

— С тобой все ясно. Ты в очередной раз сел в лужу.

Брат нахмурился.

— Сестра перестала со мной общаться. — Выдохнул он и неожиданно признался. — Только спорить, споры — все, что у меня осталось после той ночи. И я не мог понять…

— Конечно, это же ты! Твоя гордость, твоя обидчивость не позволили тебе поговорить с сестрой!

— Я сейчас же пойду к ней! — Заявил он и тут же передумал. —  Нет сначала я должен увидеть Ксара, он не имел права прикасаться к ней!

— И не прикоснулся, — охладил его пыл. — Лое повезло, что в отличие от тебя, Ксар умеет думать. Ты не пойдешь к нему и ничего говорить не будешь.

Я смотрел на Адарлейна и чуть ли не впервые думал о том, что у него все же есть чувства. Да, он непомерно горд, слишком обидчив и высокомерен, но вот чего не отнимешь, так того, что он по-своему, но все же любил кузину и был к ней привязан. И лишился того тепла, что дарило их беззаботное общение. Почему-то мне хотелось вернуть ему утраченное.

— А вот с Лоей вам лучше объясниться. Она три года считала, что ты ее бросил.

Кажется, я тоже сел в лужу.

— Откуда ты все это узнал?

Точно сел.

Как им объяснить, не выдавая тайну, а Лоя непременно после разговора с Адарлейном примчится ко мне, откуда я узнал столько подробностей из их прошлого?

— Клятву неразглашения, Адарлейн. — решился я.

Возможно, для нас это будет хороший шанс попробовать разбить стену из ненависти.

Общая тайна сближает.

Я сомневался, что брат согласится. Он всегда неохотно прибегал к клятвам и часто это был отличный способ отделаться от него.

Но Адарлейн удивил, буквально на выдохе произнёс ритуальную фразу, обещая держать в секрете то, что я поведаю под страхом смерти.

Боги приняли клятву.

— Моя новая способность — считывать воспоминания.

Я жадно наблюдал за реакцией брата, ожидая увидеть уродливое лицо зависти, ведь все, что получал я, всегда воспринималось Адарлейном очень резко.

В конце концов испуга, ведь для многих мой новый дар является страшным ударом. Никому не захочется, чтобы к нему в голову залезли, да еще основательно там покопались.

Однако слова Адарлейна заставили меня замереть, казалось, что я ослышался.

— Не повезло тебе, — заявил он и протянул мне руку, желая помочь подняться.

Я все еще сидел на полу.

Правда, он тут же отдёрнул руку. О, кажется, высокомерный Адарлейн вернулся.

— Ты считываешь воспоминания касанием?

Я хотел ответить, что пока не контролирую свой новый дар, но осекся… Потому что вдруг понял, что это не так. Совершенно не так! Наша стычка с братом помогла взять верх!

Это открытие ошеломило меня. Но очнувшись я не выставил щиты, напрочь забыв об этом, а воспоминания не атаковали меня!

Мало того, я чувствую одобрение Сириуса. Его довольство. Я действительно справился. Сам не до конца понимая, как же так вышло.

— Давай проверим, — предложил я и протянул руку.

Интуиция подсказывала, что нужно именно мое желание, чтобы залезть в чужие воспоминания, а каким образом я это совершу: удерживая чужой взгляд своим, или касаясь чужого тела, не важно.

Адарлейн колебался секунду, но протянул свою ладонь и помог мне подняться. Ничего не произошло. Ничего!

— Приведи себя в порядок, — выдохнул я, рассматривая начавший наливаться под глазом брата синяк.

— Приказной тон вернулся, — скривился Адарлейн, — и без тебя знаю, что мне делать.

— О приказах, раз ты сам напомнил. К леди Аэлье приближаться не смей.

— Когда ты все знаешь, это больше не кажется мне веселым, да и… — Он осекся. — неважно. Я не стану с ней спать. К тому же ты явно зациклен на другой леди, а у нее брачных обязательств еще нет. От ненависти до любви недалеко, как думаешь?

Кулак врезался в лицо брата раньше, чем я вообще это осознал.

Мне хватило малейшего намека, чтобы эмоции взорвались и потребовали выход.

— Голову оторву, — хрипло выдохнул я и остановился, отпуская Адарлейна.

Я даже сам не понял, когда успел схватить его за грудки.

Глава 7

Глава седьмая

— У меня больше ничего нет! — всхлипывала леди Аэлья, ерзая в кресле. — Клянусь, я все принесла!

Леди дернулась от боли и всхлипнула.

Магия так не думала, а потому печать запрета жалила девушку.

Я же силился не рассмеяться, глядя на то, что леди успела мне вернуть.

Во-первых, папок оказалось не две, а три. И, кажется, я понял, почему девушка так меня рассматривала. В последней, хранящейся у меня папке, Ашта придуривался и пририсовывал к разным частям тела то глаза, то уши, то лица некоторых преподавателей из академии в самых неожиданных местах.

Особенно досталось его наставнику по перемещениям в пространстве… Архмастер Аркад и так обладал выдающейся внешностью: крупный нос, который был очень похож на фасолину, маленькие, близкопосаженные к носу глаза, и редкие, жидкие усики…

Понятно, что все это было ребячеством, не достойным поведения лордов, но мы и не планировали показывать эти рисунки посторонним.

А у меня рука не поднялась выкинуть художества Ашты… Кто ж знал, что одна леди воспользуется моей доверчивостью и решит поживиться в моих покоях тем, что при других обстоятельствах я бы никогда не показал? Ей так точно.

Во-вторых, помимо папок с рисунками, леди Аэлья посчитала возможным взять из моих комнат рубашку, одну из тех, которые щедро расшиты драгоценными камнями и предназначены для официальных мероприятий, таких как свадьба и первая брачная ночь. Конкретно эта была предназначена для последнего. Я смотрел на рубашку и пытался понять, не оторвала ли леди парочку камней и если да, то каких именно? Артефактор во мне придирчиво изучал фронт работ и пока не нашел ни единого изъяна или несоответствия. Все камни были на месте, никаких замен или порчи материла. Вот и зачем ей понадобилась эта рубашка? Не думала же она, что, не найдя рубашку, я отменю или отсрочу свадьбу и брачную ночь.

Конечно, камни на рубашке особенные, заряженные на зачатие, однако сделать новую, особого труда не составит, пусть и потребуется несколько дней. Однако подготовка к церемонии заранее бы выявила отсутствие рубашки. Иными словами, воровать рубашку бессмысленно.

В-третьих, леди тер Глоуддак поживилась мелкими артефактами моего создания. Иногда для большей концентрации и мысленной деятельности, я делаю подобные полезные безделушки: для освещения в темноте, мини-светильники, поисковые маячки, массажеры для рук, в частности кистей. Их нельзя назвать дорогими, скорее мелочовкой, на которую способен любой студент первой ступени обучения. Может на то и был расчет, что я не обращу внимания на пропажу таких, по сути, для меня ничего не значащих вещей?

— Лорд Лейнард, пожалуйста. Остановите это, — взмолилась леди Аэлья. — Я больше ничего не бра… ай!

Леди выгнуло, видимо, магия хлестнула особо сильно. Сожалений по этому поводу я не испытывал. Невеста так и не поняла свою вину, ей просто хотелось прекратить действие печати.

— Вспомнила! — воскликнула она. — Я вспо-о-омнила.

Девушка натурально провыла и залилась слезами.

— Я не смогу отдать… Никак…

Я промолчал, ожидая продолжения. Что же такое она взяла, что не может вернуть? А раз не может, значит отдала кому-то?

Она снова дернулась от действия печати запрета.

— Я же его давно съела, — будто огрызаясь на печать, заявила она. — Как я могу отдать?

Я ничего не мог поделать со своим воображением тут же представив каким образом леди может вернуть украденное и съеденное. Даже два варианта и больше сдерживаться не смог, рассмеялся.

Сириус тоже посмеивался, вторя моим мыслям, подсовывая не самые приличные и малоприятные образы.

— Сириус, это уже не смешно, а отвратительно.

— Извини, не удержался.

— Что именно вы съели? — обратился уже к леди Аэлье, которая молча глотала слезы.

— П-печенье…

Надо же, я думал коробка просто не дошла ко мне, а точнее ее забрал отец и не признается, потому что в тот раз ему не досталось из-за ссоры с леди Руданой.

Тетушка иногда, а если честно, то очень редко баловала выпечкой. Но когда это происходило, заветные коробочки получали все члены семьи. Не знаю, где она брала рецепты кондитерских изделий, но ничего подобного никто из нас не ел ни в одной из рестораций Тантерайта.

Выходит, я зря обвинял отца в том, что он забрал причитающееся мне лакомство.

— Я разрешаю вам не возвращать съеденное печенье, — произнес я и отметил, что больше леди Аэлья действительно ничего не брала.

Ее тело перестало дрожать. А сама она облегченно выдохнула, что означало прекращение воздействия магии печати запрета.

— Я могу вернуться к себе? — спустя минуту, спросила она. — Я правда все отдала и обещаю, что больше не войду без вашего разрешения.

— И не получится, — кивнул ей, — я не отменю действие печати. И нет. Я вас не отпускаю. Вы приходили поговорить. Вот и поговорим.

— Простите, но мне бы хотелось привести себя в порядок. Это такое потрясение, ваша магия…И моя просьба совсем не стоит внимания…

— Я разве сказал, что хочу выслушать вашу просьбу? — я выгнул бровь.

Надо же какая твердолобая. Вообще отличное качество, но явно не в этой ситуации.

— Но… тогда о чем нам говорить? Я ведь уже извинилась…

— К примеру, для чего вы взяли эту рубашку? И советую не лгать, если не хотите вновь познать дивные ощущения от моей магии.

Леди залилась румянцем. Я лениво отметил, что он ей к лицу. Многие девицы, когда краснеют выглядят отвратительно, а вот леди тер Глоуддак шло и смущение, и розовые щеки. Впрочем, я давно научился не обращать внимания на внешние данные.

— Это случилось, когда выбирали дату свадьбы. Помните, сразу после помолвки все полагали, что она состоится сразу же?

— Ничего подобного не помню. Дата свадьбы не могла оговариваться, так как данно вы не выполнили.

— Мой отец убедил меня в обратном, и я… Так этого боялась, что, увидев ритуальную рубашку, решила, что ее пропажа поспособствует отсрочке этого дня…

Глава 8

Глава восьмая

Марина

Последнее, что хранит моя память — это то, как я вдруг из больничной палаты оказалась в неизвестном месте. Мало того, мной воспользовались словно живым щитом. И я бы поняла, будь человеком, которого я должна спасти ценой своей жизни, Лейнард. Но нет, та, кого я закрыла собой была леди Аэлья Розмари тер Глоуддак. Она же леди Мариэль.

Это взбесило меня неимоверно.

Мысль о том, что я стала разменной монетой ради Аэльи билась в моей голове набатом, наверно, именно она заставляла очнуться. Я знала, что все еще существую. Знала, что вроде как жива, хотя объяснить то, что несмотря на чудовищный удар я не только не умерла и не утянула Феликса с собой на перерождение, не в силах.

Я ничего не видела и толком не ощущала своего тела. Если говорить конкретнее, у меня попросту болело все. И в этой мешанине, когда колет, тянет и ноет во всех частях тела, понять могу ли я чем-то пошевелить, сложно. Не было сил даже на то, чтобы открыть глаза.

Однако при этом я могла думать, пусть даже это и причиняло мне боль.

А ещё различать звуки вокруг себя.

Самый противный из всех — это рыдания. Блондинка подвывала и что-то бормотала, всхлипывая. Разобрать ее слова не выходило. Но ее плач ввинчивался в мозг не хуже сверла. Хотелось встать и наконец заткнуть эту блаженную.

Еще свистел ветер. Во всяком случае, мне так казалось. Фьють. Фьють. На грани скрипа…

И шепот. Мне чудился шепот. Многоголосый и потусторонний что ли… Он куда-то звал, уговаривал, порой грозил и даже умолял.

Будь я в нормальном состоянии, полагаю, меня бы накрыло от ужаса. Было что-то в этом месте странное, что я чуяла интуицией, однако разумом пока не понимала источника, навевающего панику и страх. Единственное, что отметила для себя — как только смогу двигаться, надо отсюда валить.

Еще, что мне совершенно не нравилось, это то, что мои попытки дозваться Феликса, успехом не увенчались. Я ощущала, что он со мной, он не исчез, но по какой-то причине не мог мне ответить. В общем-то у меня и у самой голоса не было. Вялотекущие мысли.

Жалкие попытки распахнуть веки и увидеть уже обстановку.

Возможно, я бы еще долго так пыталась собраться с силами, если бы не Аэлья. Точнее то, что эта гадина сделала.

Она пнула меня! Со всей силы, на которую была способна. Скотинка безжалостная!

Слава местным богам не в живот, а по ноге! Но мне этого хватило не только, чтобы наконец открыть глаза, но даже вскочить.

Конечно, я тут же охнула и окосела от боли. Жадно задышала, пытаясь переждать приступ. Вновь приняв горизонтальное положение — попросту рухнула на землю, однако главное зацепила — мы в какой-то пещере. Практически на границе между входом и улицей.

— Ты жива? — Мариэль нагнулась к моему лицу.

Я практически не видела ее, от боли слезы выступили.

— Эй! Не смей умирать, пока я с тобой разговариваю!

Нормально, да?

— Может тебя еще раз пнуть?

— И я сломаю тебе ноги, — похрипела чужим, одеревеневшим голосом. — Как только смогу.

Каждое слово давалось мне с превеликим трудом. Как будто кто-то сжимал горло и чем больше слов я пыталась сказать, тем сильнее была невидимая хватка. Не знаю, что меня ударило в спину, но впечатление, будто и магию мигом высосало, и отбивную из меня сделало. Не хотелось бы повторения.

— Да что ты можешь, — презрительный и вместе с тем сопливый тон Аэльи, она шмыгала носом, разозлил меня.

— Закрой рот, — не попросила, приказала, пусть и приглушенно.

— Не смей мне указывать!

— Да заткнись ты уже! Ох…

Зря я вызверилась. Грудною клетку сдавило, перед глазами поплыли цветные пятна и меня замутило. Вот только сотрясения мне не хватало. Вообще всего этого — однозначно не хватало! Какого черта вообще происходит?

— Риша! Ришенька! — сначала я решила, что слабое эхо мне чудится, тем более над ухом вякала блондинка. Однако оно повторилось. — Риша. Девочка, отзовись!

— Феликс? — с сомнением протянула я. Голос не бы похож на моего иллами.

Откровенно говоря, я даже не могла понять мужской он или женский. Или таки головой я приложилась куда сильнее, чем мне думалось.

 — Эй, ответь мне! — Прямо в ухо гаркнула Аэлья, для чего опустилась передо мной на колени.

— Да отвали ты! — я сама не поняла, как мне хватило сил треснуть эту дуру рукой.

— Ай! — обиженно завопила Мариэль.

Мне аж на миг радостно стало от того, что я таки попала по ней.

— Феликс? — мысленно позвала друга. — Феликс!

Вообще, удивительно, что я в своей форме. А не в виде феникса.

Когда случился удар я была в слиянии со своим иллами. Когда мы успели разъединиться? И все ли я вообще помню? Может он еще и замещением воспользовался? Вряд ли бы Аэлья притащила меня в пещеру. Скорее сама бы скрылась, а меня оставила подыхать на улице.

— Риша, потяни магию! — на грани слышимости донеслось до меня. — Потяни, девочка!

Странная какая-то просьба… Особенно, если учесть, что я свою магию вообще никак не ощущала. Нет, кажется, что-то еще осталось. Совсем на донышке, капелюшечка…

Потяни… А куда и откуда?

— Риша! Ты же слышишь? Спаси своего иллами!

— Что?!

Могла бы, вскочила бы… Если это не Феликс, то кто? И почему он зовет меня так, как могут звать только близкие мне существа?

— Потяни магию, иначе он исчезнет! Потяни ее!

Я не знаю, кто ко мне обращался. Возможно, это трансформация того шепота, что чудился мне пока Аэлья меня не пнула, и подчинение ему может привести к трагедии. Но я не сомневалась, когда мысленно рванула к собственному магическому резерву. Я словно наяву видела призрачные руки, которые будто окунулись в колодец и жадно поймали капельку тумана. Ради Феликса я не то, что магию потяну, я и себя наизнанку выверну!

— Тяни, девочка. — шепот, в котором мне почудился мамин голос. — Риша, ты сможешь!

Глава 9

Глава девятая

Я очнулась рывком. Как будто кто-то изнутри подпнул. Мол, хватит разлеживаться, вставай давай. Вот и встала, точнее села и осоловело оглядела пространство.

Память возвращалась неохотно, будто сквозь пелену.

— Феликс! — липкий страх за родное существо сковал грудь, а вдруг мне все примерещилось?

Вдруг я так сильно стукнулась, что мое подсознание сыграло со мной дурную шутку и никакой помощи рода не было? А Феликс ушел на перерождение, спасая меня?

Наверно, это были самые страшные секунды в моей жизни — ожидание его ответа.

— Я здесь, Риша. Я здесь, — нежный перелив его голоса подействовал успокаивающе.

Я наконец сделала выдох и вообще жадно задышала.

— Я так боялась, что ты…

— Я никогда тебя не брошу, Риша. Никогда.

— Вместе, навсегда, — улыбнулась я…

— Да…

— Блаженная, — ядовитый комментарий позади меня и поворачиваю голову на голос.

Аэлья… Сидит в пяти метрах от меня, практически в позе лотоса на собственном плаще…

Я поежилась. Вдруг стало так зябко… Я ведь в одной сорочке! Больничная пижама не грела. Пусть и была длиной до пят, да с рукавами, а все ж не штаны и не рубашка. И ткань тонкая, хорошо хоть не прозрачная.

— Сама ты блаженная, — хрипло произношу я, а память подкидывает очередной пазл — Аэлья пинает и раздает мне пощечины…

— Риша, я еще не восстановился, — прошептал Феликс, — не могу долго держать связь. Погрейся у костра, и не выходи отсюда…

— Не выйду, — пообещала ем, тем более, у меня совершенно не возникло такого желания.

Пещера хоть и казалась мрачной, да вот надежной и не опасной, по сравнению с тем, что было за ее пределами. И так, надо как-то согреться…

Каким чудом Аэлья вообще костер развела? И почему греется сама?

Я зажмурилась от искрящегося света. Пусть пламя и было небольшим, но все же ярким. А в этой пещере царил полумрак.

Хотя, полумрак наверняка появился при костре, без него тут точно было очень темно. Как и на улице.

Я инстинктивно поджала колени. Близость с выходом из пещеры мне не нравилась. Совершенно. Там на улице, словно и неба не существовало, такое впечатление, что кроме тьмы ничего и нет. Никакого пейзажа, никакой жизни…

Я снова зябко погладила свои плечи. Это ни капли не согрело, мои руки, как и все тело, были ледяными. Надеюсь, я не настолько замерзла, чтоб не подойти к костру?

Первая попытка встать провалилась, все-таки я слишком долго лежала в одном положении и ноги затекли.

Я их чувствовала, но наступить было сложно, сразу тысяча иголочек впивалась в ступню, что, охая, я снова опустилась на землю. Сырую землю… Интересно, почему я ощущаю ее так, словно на мне вообще одежды нет. Догадка не радовала. Удар-таки был в спину…

Так, Риша, ты же маг. А ну-ка берем себя в ручки, призываем магию, судя по резерву, он наполовину полон, что не может не радовать, и создаем себе хоть какое-то подобие одеяния. Своя магия греть должна.

Об этом нам на лекциях говорили. В конце концов, всегда можно воздействовать тьмой на температуру вокруг себя. Создать искусственный теплый ветер, я хоть и не стихийник, да этому обучают всех. Опять же по словам преподавателей. Так что…

Я сосредоточилась на преобразовании магии и постепенно у меня получалось. Конечно, долго я поддерживать это преобразование не смогу, но первично отогреть свои конечности — вполне. Тепло медленно окутывало ноги, так хорошо…

— Лучше бы костер развела, а не магию тратила, — фыркнула мне в спину Мисс Которую Я Скоро Прибью.

— Лучше бы ты помолчала, а костром я твоим воспользуюсь.

— Да кто тебе разрешит? — фыркнула блондинка.

— А я и спрашивать не стану. Но не переживай, расплачусь я с тобой по-царски. Той же валютой: пинками, да пощечинами. И щедро отсыплю, в жадности упрекнуть не посмеешь.

Я подрыгала ногами, проверяя их работоспособность. Удивительно, но мысль о том, что я легко отделалась, посетила меня лишь сейчас. Удар был несомненно мощным. Таким сильным, что и дух напрочь выбило, и Феликса почти утащило на перерождение.

Однако руки и ноги у меня целы, хребет не переломан… Шея не свернута и ощущаю я себя вполне сносно для той, кто послужил живым щитом. Одно плохо, догадка оказалась верна, моя пижама была цела наполовину, повезло еще, что хоть немного, но попу прикрывала в то время, как спереди вроде как все было целым, не считая чуть подранного низа.

Вообще, по-хорошему, и этого не должно было остаться...

Я поморщилась, синяки наверняка есть, но это такие мелочи, если честно. Потянувшись всем телом, я поднялась. Немного закружилась голова, однако это быстро прошло.

— Не смей ко мне приближаться! — в руках Аэльи за пульсировал свет. — Даже не вздумай!

— Магия тебе не поможет, блондинка недобитая. — Спокойно шагнула к ней, ни капли не испугавшись ее магии.

Откуда-то внутри меня была твердая уверенность, что ее свет не причинит мне вреда. Откровенно говоря, больше уверенность была в том, что я его своей тьмой отобью. В Мисс Будущий Сломанный Нос. И станет она прожаренной курочкой. Эта мысль меня развеселила. Леди Мариэль Гриль к столу подана.

Она действительно запустила в меня своим светом, я лишь рукой махнула и мой туман не отбил, нет, жадно поглотил ее магию. Ни черта себе! Сказала я себе.

Я стояла и ошалело соображала, а с какой радости я поглотила чужую магию. Еще и противоположную... А потом до меня до шло, что поглотила ее не я. И мою магию вообще-то поглотили точно также… И дошло это не только до меня.

— А-а-а-а-а! — тонко завизжала Аэлья.

— Бэ, — мрачно изрекла я, спешно оглядываясь.

Мой мозг еще успел сообразить, если тварь магию поглощает, тьмой ее бить точно не следует.

И вообще меньше шевелиться, чтоб внимание не привлечь. Пусть на Аэлью прет, пока я думаю… Та все равно истерично воет и пуляется светом. Дура.

Глава 10

Глава десятая

В какой-то момент слезы высохли. Я застыла над Аэльей, глядя на ее замедляющееся дыхание и разозлилась куда сильнее. На себя и свою беспомощность. Да, я не могу ее вылечить, да не могу вернуть время вспять, однако кое-что все-таки в моих силах.

Я убрала руку из-под головы Аэльи и выпрямилась.

Я могла заниматься самобичеванием, а могла сделать то единственное, на что еще была способна. И пусть я знаю лишь теорию, спасибо леди Рудане, что вообще когда-то рассказала о потоках магии, текущих по энергетическим каналам и способах влияния на них.

И пусть то, что я задумала, стопроцентно привлечет новых тварей в пещеру, однако возможно, это даст шанс сохранить жизнь Аэльи, даже, если она в итоге останется без капли магии.

И вряд ли за это меня поблагодарит. Не знаю, сказала бы я спасибо тому, кто мог бы лишить меня магии и моего иллами, сохранив мою жизнь. Но плевать, я не настолько храбра, чтобы достойно перенести смерть блондинки. И никакая способность подобного не стоит.

Любое заклятье набирает силу от источника, к которому привязано. И обыкновенно это именно наша магия, наша энергия. Точнее того, кого прокляли. Так нас учили.

Грубо говоря, заклятье закрепляется на энергии жертвы, потихонечку ее тянет, накапливает силу и ударяет со всей накопленной мощью. То есть нас травит наша же магия. Вот такой вот парадокс.

Я заставлю магию Аэлью застыть, практически полностью, а может и навсегда исчезнуть.

Тьма лилась из моих рук рекой. Автоматически переключилась на магическое зрение, чтобы получше разглядеть ауру блондинки и ее энергетические каналы.

Что сказать, выглядела ее аура не просто разорванной и блеклой, она почти исчезла. Если у меня в запасе и было время, то явно не больше минуты.

Я не вылечу девушку, но запру заклятье до того момента, пока нас не найдут или пока сама не найду отсюда выход. Кажется, Феликс называл такое состояние пограничным, когда и не мертв хранитель иллами, и не жив. Почти стазис с тем лишь отличием, что в первом случае замирают все процессы организма и жизнедеятельность находится в спячке до той поры, пока этот стазис не снимут.

То, что делаю я не остановит жизнедеятельность ее организма, Аэлья даже гадить сможет, непроизвольно, конечно, вот только и сознание к ней не вернется до тех пор, пока не восстановится циркуляция магической энергии. Либо не исчезнет полностью. Последствия от заклятья я также не сниму, а потому буду надеяться, что магии в блондинке все же достаточно для того, чтобы по итогу и выходу из этого состояния сохранить хотя бы капельку.

Итак, соберись, Риша, больше медлить нельзя. Я сконцентрировала свою магию в иголку с ниткой и уже ими касалась магических каналов Аэльи, буквально зашивая их.

А вместе с ними и ту гадость, что как чума распространилась по ее телу и внутри него.

Мне катастрофически не хватало опыта, я боялась, что попросту уничтожу ее каналы, но все равно упрямо работала преобразованной магией.

Я ощущала, как мой резерв становился все меньше, а еще я слышала, как дрожит земля, будто кто-то ее роет.

Твари ждать себя не заставили… Это вынудило меня ускориться и больше не думать о том, что я чего-то не умею и что мне может не хватить магии. Я должна справиться и точка.

Несмотря на то, что я торопилась, я старалась действовать аккуратно. Хотя уже видела, что пара каналов, скорее всего, уже не восстановятся. И черт его знает, только ли мое вмешательство в этом виновато. Однако, я видела, что получается, и заклятье замерло, застыло, перестав распространяться по телу девушки и поглощать жизнь Аэльи.

Щупальце присосалось к моей ноге, когда я практически заканчивала — мне осталось «зашить» три канала. Естественно, я дернулась, но быстро опомнилась и продолжила работу.

Плохо то, что магию из меня теперь тащило с ускоренной силой и в разные стороны. К Аэлье и к той твари, что держала меня за ногу.

Возможно, я сглупила, и мои действия в итоге угробят нас обеих, но иначе поступить я не могла. Все внутри меня противилось подобному раскладу. Да и меня всегда учили, что если можешь — делай, если есть крохотный шанс помочь, то отступать не имеешь права, иначе ты уже и не человек.

Второе щупальце присосалось к спине, когда я заканчивала с последним каналом. Удивительно, но Аэлью тварь как будто не замечала, к девушке ни одно щупальце не притронулось, значит ли это, что, если я перестану использовать магию, оно и от меня отстанет?

Увы, мое предположение не оказалось правдой. Потому что я закончила, а щупальца все также крепко держали меня. Даже странно, что к голове твари не подтащили… Чтобы сожрать.

И что мне теперь делать? Аэлья вроде бы жива, едва заметно дышит, а меня держит монстр, к которому я поворачиваться не хочу.

У меня совершенно ни на что нет сил, тем более на борьбу. Разве не дура? Кажется, самая настоящая.

Но кто бы ответил, отчего мне так хорошо? Впрочем, я и сама знала.

Мне куда проще сдохнуть за компанию с блондинкой, чем позволить ей умереть. А так, моя совесть чиста, я действительно сделала все, что могла. И даже больше, практику по технике запечатывания каналов мы должны были проходить в конце первой ступени.

— И что тебе надо? — я все же медленно повернулась.

Вообще, хорошо бы слезть с Аэльи…

Удивительно, но монстр не делал попытки приблизиться или напасть, как это было недавно. Да, меня трогали его щупальца, просто трогали, сама тварь находилась в метрах пяти. Такой же кошмарик, которого мы выкинули из пещеры, может чуточку меньше.  

— Отпусти уже, если жрать не собираешься.

И вот меньше всего я ожидала, что щупальца один за другим меня отпустят. Сначала с ноги, затем и со спины.

— Обалдеть!

Я шмякнулась на Аэлью, даже не успев этого понять. Оказывается, физическое напряжение достигло своего пика. Мышцы обмякли.

Глава 11

Глава одиннадцатая

Храм Триединства

— Лорд тан Даррак, вы вправе требовать компенсацию, но собирать нас здесь? — лорд тан Скарлерр нахмурился, показывая степень своего недовольства. — Совет постановил рассмотреть отмену помолвки после установления совместимости. Не торопите события, я не стану участвовать в ритуале.

Слова главы первого рода стихийников, подхватили остальные присутствующие. Единственные, кто сохранял молчание это главы темных родов и глава рода Глоуддак.

Он-то уже знал, что послужило причиной вызова и сейчас мог только молчать, признавая свою вину.  

— Мой сын при смерти. — Глухо отозвался лорд тан Даррак. — Клятва накрепко связала его с невестой…

Последнее слово он выговорил с таким презрением, что образовалась мертвая тишина.

Проявлять эмоции было не принято, и глава первого великого рода темных никогда не позволял эмоциям брать над собой верх.

Это изумило других лордов куда больше, чем признание о скорой гибели наследника рода Даррак.

— Леди Аэлья Розмари тер Глоуддак отправились в Дикие Земли.

— Что? — лорд тан Скарлерр посмотрел на лорда тан Глоуддак. — Как вы объясните это?

— Она еще жива, но насколько хватит жизненных сил моего сына я не берусь предсказать.

Лорд Мэнрайд тан Даррак обвел взглядом главный зал и остановил взор на статуе Айваны. Он уже не в первый раз смотрел на богиню Айвану, ощущая, что его жизнь в ее руках. Мужчина только надеялся, что ему удастся осуществить задуманное прежде, чем богиня пожелает забрать его.

Лорд тан Даррак нарушил правила собрав пятнадцать великих родов в Храме Триединства против их воли. Он воспользовался призывом, потратив на это практически все свои магические силы. Мог бы, отдал бы все, лишь бы его сын снова открыл глаза.

— Лейнард является якорем, который продолжает удерживать душу леди тер Глоуддак в ее теле. За счет собственной жизни. Я требую разрыва помолвки.

— Вы не в том положении, чтобы требовать. — Резко бросил лорд тан Скарлерр. — Я признаю, что леди тер Глоуддак подставила вашего сына, и мне искренне жаль, что такой сильный хранитель погибает, однако это вы допустили ее отъезд в Дикие Земли.

— Допустил? — лорд Мэнрайд вышел вперед и встав вплотную к главе первого рода стихийников. — Леди тер Глоуддак ушла на точку перехода Диких Земель порталом вашего сына, не хотите объясниться?

— Что?

— Я согласен, — резко вклинившись между двумя главами первых родов, сказал лорд тер Глоуддак. — Я согласен разорвать помолвку и прошу вас всех присоединиться к ритуалу отмены помолвки.

— Действительно, не время для выяснений обстоятельств случившегося, — произнес лорд тан Сайттар. — У лорда тан Даррак его нет…

— Я не собираюсь участвовать в ритуале, который отберёт столько сил. — Лорд тан Скарлерр хмуро взирал на мужчин. — Особенно, когда мой род обвиняют в покушении на жизнь наследника первого темного рода.

— Если ты и твои люди не встанут в пентаграмму, я объявлю войну. — Спокойно произнес лорд тан Даррак. — Я уничтожу всех, кто присутствует здесь из стихийников и род каждого из вас до последнего члена… Богами клянусь, я не пощажу никого. И начну с Лексара Дитмара тан Скарлерр.

— И хватает смелости угрожать в божественном храме? — прошипел лорд тан Скарлерр. — Уничтожишь? Ты?

Магия взвилась огненным вихрем вокруг лорда тан Скарлерр, а затем и вовсе преобразовалась в два огненных клинка.

Стремительный взмах и удар обрушился на лорда тан Даррак. Но мгновением раньше, тот успел призвать свой туман, закутавшись в него словно в броню и ответный удар не заставал себя ждать.

— Лорды! — лорд Кларенс тан Картанс встал между сцепившимися, призывав свою магию. Светлый щит ярким шаром разрезал пространство на два лагеря. — Вспомните, где вы находитесь!

За лордом тан Даррак оказалось большинство, спину лорда тан Скарлерра прикрывали только стихийники.

— Одумайтесь! Не оскверняйте богов вашей ненавистью. Наш мир в опасности, а вы собрались между собой воевать? Потеря наследника первого рода темных ударит по всем нам! — Властно произнёс лорд тан Глоуддак. — Большинство из нас согласно на ритуал, лорд тан Скарлерр ваше нежелание не играет роли. И ваш отказ участвовать в спасении жизни лорда Лейнарда выглядит подозрительно.

— А ваша дочь в спасении не нуждается?

— Моя дочь сама виновата в том, что произошло. Если, конечно, ее не силком затащили в Дикие Земли. Позже мы во всем разберёмся. Я не желаю быть причастным к смерти лорда Лейнарда, тем более, когда причиной тому послужила глупость моей дочери. Лорд тан Даррак, лорд тан Скарлерр, отзовите вашу магию, не оскорбляйте богов еще больше.

Словно подтверждая его слова, а заодно и предупреждая статуи богов вспыхнули ярким ослепляющим светом, а затем весь зал погрузился во мрак.

Медленно один за другим вспыхнули огненные кольца над каждым из лучей звезды пентаграммы.

— Боги этого хотят, — глухо произнес тан Скарлерр. — Я подчиняюсь, но лорд тан Даррак ответит за угрозу.  

— Только после вас, — парировал лорд тан Даррак. — Из всех нас, наименьшие потери несете именно вы, и именно вы скрыли от Совета назревший заговор на ваших землях. Вы до последнего не желали рассказывать о проблемах с кристаллами и вырождением!

— Да как вы смеете!

— Достаточно, — лорд тан Глоуддак вышел в центр пентаграммы, — кровь, лорды. Ритуал начат.

Главный зал храма обволокло магией: тьма, свет и стихии сплелись, статуи богов запульсировали, принимая кровавую жертву.

Энергия бесновалась в пространстве, мощь нарастала в то время, как сами лорды становились слабее с каждым новым ритуальным словом.

Каждого из них сила проходила насквозь, но никто не издал ни звука, продолжая стоять и вливать в пентаграмму свою кровь и магию.

— Да будет так, — возвестили три божественных голоса в унисон. — Жертву принимаем.

Глава 12

Глава двенадцатая

Я смотрела на монстрика и пыталась понять: он на моей стороне или это была временная акция? Судя по тому, как лихо он расправился с сородичами, сомнений быть не должно, но если вспомнить его демарш со мной, то…

Я вдохнула, выдохнула и медленно направилась к Аэлье. Вот ведь странность, у девушки запечатанные каналы магии, а первый монстр появился именно рядом с ней, будто она излучала магию. Но такого попросту не могло быть, откуда этой магии взяться? И вообще была ли магия?

Словно отвечая на мой безмолвный вопрос, тело девушки засветилось ярким желтоватым светом. Жутик при этом очень резво зарылся в землю. Буквально секунда и даже щупальца на поверхности не осталось. Чем бы неизвестное не являлось, оно однозначно вселяло ужас в моего защитничка.

А я… я просто замерла, вдруг ощутив что-то знакомое. Складывалось впечатление, что я уже знала эту магию, эту мощь и силу. Магический свет, окутывающий Аэлью, хаотично менял свою окраску. Девушка то погружалась в абсолютную тьму, то мерцала подобно радуге.

«Боги», - подумалось мне. – «Сила богов».

Вот только почему? И что именно происходит? При моей попытке рассмотреть изменения, происходящие с девушкой, божественная магия засияла так ярко, что буквально ослепила меня. А когда я проморгалась и смогла различать хоть что-то кроме мутных пятен перед глазами, магия исчезла, зато мне досталась хрипящая Аэлья. Естественно, я перепугалась.

Во-первых, того, что божественное вмешательство могло сорвать мои магические нитки с энергетических каналов девушки и тем самым заново запустить процесс разрушения от заклятья.

Во-вторых, я испугалась того, что леди могли насильно привести в чувство, чего делать совершенно точно не стоило, так как боли, я ее лишить точно не могла. И на мой взгляд, лучше быть без сознания и ни черта не чувствовать, чем опробовать весь спектр дивных ощущений, которые являются последствием совокупности моих действий и все того же заклятья.

В-третьих, я боялась, что боги решили все же убить девушку, а потому она сейчас хрипит и что-то откашливает. Под этим чем-то я подразумевала кровь. Вообще, если думать логически, то это вполне вероятно, у нее в легких стопроцентно есть кровь – все то же действие заклятья.

В-четвертых, меня зацепила реакция чудика. Если магия, излучаемая мной или Аэльей монстров привлекала и заставляла атаковать, то чистая божественная энергия – пугала. А еще я не могла не думать о том, что на мой призыв боги не откликнулись, зато почему-то вмешались сейчас. И черт его знает, что это вмешательство нам в итоге сулит. Хотелось бы, конечно, помощи. Я была бы только за, если бы они убрали гадость из организма блондинки, однако этого они не сделали.

Аэлья находилась без сознания, кашлять перестала, магией не фонила и в целом, почему-то выглядела еще хуже, чем до этого… Выводы напрашивались не самые приятные. Я осмотрела девушку сама не понимая, чего в итоге хочу найти. То ли подтверждение тому, что леди все-таки выживет, то ли наоборот.

- И чего мне делать? – пробормотала, но ответил мне Феликс.

- Ждать, пока я смогу связаться с Лейном, точнее его фениксом, чтобы передать координаты нашего местоположения.

- А ты знаешь их? Координаты? – тут же спросила я. – И каким образом ты сумеешь с ними связаться, если наших уз больше нет?

- Они есть, - вздохнув, ответил друг. – Но другие.

- И как это понимать?

Земля снова задрожала, но в этот раз я не испугалась, здраво предположив, что это возвращается жутик. И не ошиблась, монстр действительно выкопался из своей ямки.

Я напряженно ждала и смотрела прямо на него, вместе со мной ждал и Феликс, но нападения не последовало, наоборот, монстр жалобно фьюрхнул и потянул ко мне свои щупальца, в каждом из которых было по кристаллу. Я сглотнула, и даже глаза протерла.

- Феликс?

— Это не кристаллы мониара, - тут же отозвался он. – Я не знаю, что это…

- Если ты не знаешь, то я тем более не догадываюсь. И ты с темы не уходи, о какой связи речь?

- Я расскажу, но твой новый друг явно ждет похвалы и того, что ты возьмешь дары.

И не поспоришь. Действительно ждет.

- Слушай, а положи их на землю, - попросила я жутика, уклоняясь от щупальца. – И спасибо за помощь.

- Фьюрх?

- Угу, он самый…

Костер уже догорал. В пещере стало на порядок темнее, я отметила это вскользь, все еще желая отделаться от монстра и наконец нормально пообщаться со своим иллами. Вот только у монстра на этот счет были свои планы.

- Фьюрх! – щупальце буквально прилетело мне в лицо, замерев в каком-то сантиметре.

- Э?

- Фьюрх, арх бра!

- Воробушкавася…

- Фьюрх?

— Вот и я тебя не понимаю, - ответила на его вопрос. - Я не буду их брать, вдруг они для меня опасны? Положи на землю, пожалуйста.

Кристалл полетел мне прямо в нос. Монстрик обиделся и кинул его прямо в меня. Чудом уклонилась и тот угодил в догорающих костер. И тут как вспыхнуло!

- Арх бра! – гордо возвестил жутик.

- Бра, - эхом повторила, обалдев от происходящего. Костер не просто горел, его пламя было метра полтора в высоту, и таким ярким и жарким… Теперь я совершенно точно не могла пожаловаться на то, что в пещере темно, о нет, сейчас тут словно множество ламп зажглось и, если честно, лучше бы царил полумрак. Потому что я бы не видела тысячу глаз, явно ошизевших от пламени, которые находились прямо в стенах пещеры.

- Писец, - выдохнула я, когда эти самые глаза зажмурились, потом снова распахнулись и земля задрожала. – Щас что-то вылезет…

На мгновение зажмурилась, готовясь к худшему, а затем распахнула глаза, как бы там ни было, а опасность я предпочитаю встречать лицом к лицу.

Каково же было мое удивление, когда я поняла, что червеобразный монстр, сотворил над моей головой купол из своих щупалец. Я лишь отстранённо порадовалась, что Аэлья попала в радиус этой «защиты» и тому, что у монстрика такие длинные щупальца. Потому что с потолка начали сыпаться и те самые пиявки, и камни, и что-то еще истошно пищащее. Жутик не только укрывал нас своими щупальцами, но и ловко отбивал «снаряды», конечно, какая-то часть все равно попадала ко мне и Аэлье, но это были такие мелочи, по сравнению с общим масштабом.

Глава 13

Глава тринадцатая

На секунду сердце сжалось от страха, но полет вниз был кратковременным. Я зажмурилась, а Феликс перехватил контроль. Я знала, что так он хочет оградить меня от возможной боли. Но не ожидала того, что он каким-то чудом обернет собой и Жутика, и Аэлью, и в пламя мы упадем спиной: сначала я, потом только Аэлья и Жутик.

И то, я это поняла позже, когда спину на краткий миг обожгло болью. Я даже предположить не могла, что именно случилось в тот момент, когда мы соприкоснулись с пламенем от костра, но вот чего точно и никогда не забуду, как вдруг оказалась в огромной чаше, в которой полыхал огонь!

Спасибо реакции Феликса, который управлял телом. Потому что я бы точно не успела так быстро среагировать и не только самой выбраться из пламени, но и утащить за собой остальных.

Я не чувствовала ничего. Ни того, как прошло обратное слияние, ни свое падение на каменный пол. Феликс все еще управлял телом, и перетягивал все ощущения на себя. Потому что мое тело стопроцентно испытывало боль. Не могло быть иначе, учитывая, что на мне сгорела вся одежда, а кожа на руках и ногах вспузырилась, покраснела. Да и падение мягким не было. Феликс все перетянул на себя.

Я только осознала, что у нас действительно получилось выбраться из той пещеры и теперь перед моими глазами стена: очень красивая, расписанная умелым художником…

- Фьюрх, - жалобно раздалось позади меня. – Фьюрх.

Феликс так и не вернул мне контроль, его волей мое тело медленно и дрожа поднялось, и только после этого обернулось к Жутику.

От того, что я увидела у меня сжалось сердце. Одежда на Аэлья сгорела, не осталось и волос, а ее тело покрывали ожоги. Да и Жутику тоже досталось.

Я невольно и машинально протянула руку к своей голове, словно со мной могло быть иначе. Не могло. Волосы сгорели. Но… мы все были живы…

Я не успела этому порадоваться как мой взгляд заметил еще кое-что, от чего сердце пропустило удар, а затем забилось с утроенной силой.

- Отец! – прокричала я, но получился невнятный хрип.

Из-за того, что мы выпали из чаши позади нее, а она была реально гигантская, я не могла сразу увидеть огромный зал, в котором находились люди, однозначно шокированные моим появлением. Много людей, нарядно одетых… Я отмечала это вскользь, а может это отмечал Феликс, от которого, как всегда, ничего не могло ускользнуть.

- Храм Триединства, - прошептал он. – Главы родов…

Мой взгляд выцепил лишь одного – отца, и прикипел к нему. Больше я никого не видела, только его…

Я рванула к нему, но ноги подкосились, и я упала рядом с тихо плачущим Жутиком.

Как-то так вышло, что он подполз ко мне, при этом не потеряв свою ношу, а я приобняла его, очень надеясь, что этим не причиню ему боли.

- Марина!

- Риша! – два голоса слились в унисон.

Я узнала бы эти голоса из тысячи других. Лейн и папа… Слезы сами собой навернулись на глаза. Я дома, я выбралась из того места, живой и относительно здоровой. Но это неважно, мне непременно помогут. И мне, и Аэлье, и Жутику. Надеюсь, никто не захочет его обидеть?

Последняя мысль придала мне сил. Мне нельзя отключаться, потому что без меня Жутик может испугаться и напасть, да и лорды тоже в стороне не останутся. Вряд ли им доводилось видеть такого монстра.

- Риша, меня хватит ненадолго, - прошептал Феликс. – Минут пять и контроль вернется к тебе, а с ним…

- И боль, - ответила ему. – Не страшно, помощь близко.

И я не лукавила, вот и отец, и Лейнард. Оба взволнованные, кажется, даже испуганные, но счастье во взгляде отца плескалось бездонным морем, такое ни с чем не перепутаешь. А на Лейнарда мне и смотреть было боязно. Я не знала о чем он думал, даже не представляла, потому что его лицо будто закаменело, ледяной маской застыло, не выражая вообще ничего.

Я заставила себя сесть, получилось неловко облокотиться на Жутика, которого совершенно точно не радовали люди, а особенно бегущие к нам мужчины.

- Жутик, свои! – прохрипела я, когда его щупальца, обгоревшие и сильно пострадавшие от нападения монстров из пещеры, угрожающе взмыли в воздух.

Монстр собирался нас защищать. Защищать невзирая на свои ранения…

- Фьюрх?

- Свои, Жутик, - повторила я, чувствуя, как благодарность разливается теплом по телу. Не знаю, чем я заслужила такую преданность, но никогда этого не забуду и обидеть монстра не дам. – Они нам помогут.

Я в это искренне верила. Ровно до той поры, пока Лейнард вдруг не вскинул руки, а его магия черным всполохом не заструилась по ладоням. Так не встречают тех, кто дорог и кому рады.

Я испугалась за Жутика, и собрав последние крохи магии, рывком поднялась, выставила щит. От этого движения покачнулась, но сумела устоять на ногах. Не только устоять, но даже сделать пару шагов вперед, недвусмысленно показывая, что Жутик под моей защитой.

Только я ошиблась Лейнард не собирался нападать, нет, за него это сделали другие. Явно пришедшие в себя высокие лорды и от чего-то решившие, что имеют право напасть и на меня, и на тех, кто со мной.

Именно атаку лордов и отбил Лейнард, замерев на полпути и резко обернувшись к центру зала, а отец в мгновение ока оказался возле нас. Он тоже не мешкал, выставляя перед собой плотную стену из тумана. Я знала, что папа не позволит нам навредить. Наверно, только поэтому я снова опустилась на пол. Тело подрагивало от перенапряжения и полученных ран. Стоять было слишком трудно.

- Риша, еще минуту. Прости, - выдохнул Феликс. – Мой резерв почти исчерпан.

- Все хорошо, ты и так спас нас, я вытерплю, обещаю.

Туман отца замерцал, кто-то смог попасть в него своей магией.

В этот напряженный и во всех смыслах страшный момент, я с удивлением заметила, как одно из щупалец Жутика с интересом тянется к магии отца, жадно тянется! А спустя пару секунд, к магии папы тянулись уже все щупальца. Это я знала, что Жутик впитывает магию и потом как-то лечит себя, а вот как отреагирует на подобное папа? Особенно, если учесть, что он нас защищает, закрывая собой и своей магией? Не испугается и не решит шандарахнуть по монстру?

Глава 14

Глава четырнадцатая

Я плыла в тумане. И совершенно не чувствовала боли. Наоборот, мной овладела такая странная безмятежность, охватило спокойствие и, наверное, пофигизм. Потому что даже думать о чем-либо было лениво. Я просто лежала, закрыв глаза, не сразу сообразив, что могу мыслить.

Сначала я поразилась тому, что не ощущаю боли. Потом за осознанием этого факта, пришло понимание, что я вообще ничего не чувствую. Это и побудило меня открыть глаза и поразиться обстановке.

Отчасти туман, в котором купалась моя душа, а я совершенно точно не имела телесной оболочки, был похож на тот, что царил на Грани. Но за одним приличным отличием: этот туман имел не только тьму, его наполняли и свет, и стихии.

И что это значило, лично я не понимала. Как и то, почему отделилась от своего тела и оказалась здесь. И чем является это здесь, тоже не понимала.

Паническая мысль, что я все-таки не выдержала бешеной нагрузки и умерла, охватила меня лишь на несколько мгновений, снова уступив место безмятежности и спокойствию.

«Наведенное» - сразу сообразила я и этим успокоилась.

Кто бы ни руководил этим туманом, я нужна им спокойная и не обремененная эмоциями. Может, это леди Рудана чего-то нахимичила? Однако этот вариант пришлось отмести, потому что леди могла погрузить меня в стазис, но точно не отделить душу от тела, при этом не убив.

Во всяком случае, я не могла представить подобное в ее исполнении, скорее я поверю в то, что это боги снизошли ко мне… Уж не знаю для чего: наказания или награды. Впрочем, последнее маловероятно.

- Умная девочка. – Произнес мужской голос, однако его обладатель не появился передо мной. – И вместе с тем, глупая.

Впрочем, я и так поняла, кто со мной заговорил.

Уверена, верни мне боги способность испытывать что-то кроме спокойствия, и меня, как во время ритуала прошили бы и страх, и ледяной холод. Уж не знаю отчего, но их сила чудовищна и заставляет сжиматься и ощущать себя чуть ли не букашкой. С другой стороны, на то они и боги…

- Умная, - подхватил женский голос. – Не бойся, мы не станем тебя наказывать. Время выбора.

Я насторожилась. Откровенно говоря, ничего выбирать мне не хотелось. Вот совершенно. Тем более я не звала богов, сейчас так точно, и их приход меня скорее пугал, чем радовал.

- Осторожничает. – Еще один мужской голос. – Айвана ты была права.

- Я всегда права, - категоричный ответ, которому никто не воспротивился.

Воцарилась тишина. Могла бы испугаться, испугалась бы, но мое флегматичное состояние не позволило. Я просто ждала продолжения диалога.

- Время выбора, - повторила Айвана, - ты прошла испытание.

- Испытание? – спросила я. – Неужели та легенда, о которой говорила Аэлья – правда?

- Нет, - рассмеялась богиня. – Влюбленные смертники не имеют отношения к испытанию.

- Смертники, - эхом повторила я.

Надо же как их боги прозвали. Впрочем, а как еще назвать идиотов, которые стремятся не пойми куда (а по мне так в пекло), ради какой-то там силы? Лучше и не определишь, действительно смертники.

И пусть я до конца не понимаю, что это за Дикие Земли, но мне хватило того времени, что я провела на их территории. Повторения мне точно не хотелось. Нам едва удалось выйти из пещеры живыми, и кто его знает, сколько уйдет времени на то, чтобы восстановиться после этого приключения?

И уж точно я бы не стала лезть в подобное место ради такой смехотворной причины, как новая сила. По мне так единственный действенный аргумент, чтобы вернуться в Дикие Земли, это спасение чьей-то жизни, но уж никак не получение крыльев и нового направления магии. Глупость какая…

- Глупость, - согласилось со мной трио голосов.

А я с запозданием вспомнила, что мои мысли не секрет для богов. Я для них открытая книга. Хотя мне ведь и скрывать нечего, а значит и нечего стесняться или переживать.

- Самопожертвование то, что мы ценим. Но нельзя приносить в жертву то, на чем зиждятся миры.

- Любовь? – наугад спросила я, помня о легенде про влюбленных.

- Любовь. – Согласилась со мной богиня. – Она – квинтэссенция.

Я напрягла мозг, пытаясь вспомнить, что означает данный термин. Но потерпела фиаско. Честное слово, такой тупой я себя давненько не чувствовала.

- Она самый важный элемент сущего, - наверно, сжалившись над моими потугами, произнесла богиня. – Это то, что связывает воедино миры: то, что их создает и питает. Любовь к семье, любовь к ближнему, любовь к жизни, любовь между мужчиной и женщиной.

- Подождите, но разве миры создаете не вы?

- Мы, - снова тройное эхо голосов. – И мы любим свои творения. Всех и каждого.

- Тогда почему существует градация высших и низших миров?

- А кто придумал эту градацию? – тут же отозвался один из богов.

Вот только кто это был я не могла определить. Все же с мужскими голосами богов двое, а богиня одна. С ней сложно ошибиться.

- Люди?

- Люди. – согласилась со мной богиня. - Но в целом они правы, Риша. Там, где нет места любви, места нет ничему. Рано или поздно такой мир погибнет.

- Тантерайт умирает? – спросила тихо.

- У него все еще есть шанс вернуть утраченное. – Лукаво ответили мне. - Теперь точно есть.

- Время выбора, Риша. – Строго напомнила Богиня. – Ты получила возможность, о которой мечтают все хранители.

- И что я должна выбрать?

- Силу, конечно.

Конечно. Вот так запросто. Держи, Риша, подарочек.

- А отказаться можно? – нет, ну они же не ждали, что я обрадуюсь?

Громкий мужской смех резанул по ушам. Я даже не сразу поняла, что прикрываю голову руками. И не важно, что голова призрачная, и я сама на живую не похожа, ощущается-то все ого-го как!

Стоп! Ощущается… Мне что же, вернули чувствительность? С чего бы?

— Вот поэтому ты и прошла испытание, - менторским тоном сообщила богиня. – Тот, кто не ищет, всегда находит.