Стать Драконом

Над долиной кружили драконы. Мрак минут пять наблюдал за ними в бинокль. Никогда он не видел такого количества драконов сразу. Черт возьми, никто никогда не видел! На всей Зоне не было такого количества драконов! Мрак припомнил, когда в последний раз посещал долину. Больше года назад. Никаких дел поблизости от долины за последние десять лет за ним не числилось. За последние десять лет за ним вообще ничего не числилось, кроме необходимой самообороны. Это могло подтвердить ментосканирование любой глубины. Конечно, неприятно, когда копаются в твоей памяти, но… Нет, что бы там ни всполошило драконов, его это не касалось.

Убрал бинокль в футляр и зашагал по тропе в гору. Высокие деревья сменились низкорослыми, потом кустарником. Солнце пекло все сильнее. Зато лопата и лом больше не цеплялись за ветви. Посмотрел из-под ладони на перевал, потом оглянулся на долину. Драконов стало еще больше. Над этим стоило подумать. Что могло всполошить их до такой степени? Убийство дракона? Лет сорок назад, когда Мрака только-только спустили на поверхность, было одно покушение. Идиоты заминировали пляж, на котором любил загорать дракон. Дракону оторвало лапу. Но даже тогда на планете появилось не более двух десятков новых драконов. Сейчас в воздухе кружилось не менее трех сотен. Это было необъяснимо. Мрак и не стал над этим думать. Для анализа нужны факты, а их нет. Зато можно было подумать над тем, как драконы попали на поверхность планеты. Так быстро и в таком количестве. Можно считать доказанным, что на поверхности есть большая нуль-т камера. В малую дракон просто не поместится. Если собрать десяток толковых парней, перебить — нет, усыпить охрану… Черт! Охраняют наверняка киберы. И наверняка нет пульта управления камерой. Только видеосвязь с орбитальной станцией. А там сидит диспетчер. Посмотрит на экран и скажет: «Извини, парень, сегодня приема нет. Загляни позднее. Лет так через семьдесят». Значит, толковые парни заранее должны изготовить пульт управления камерой. Нужен электронщик и программист. И — на звезды! А там — как зайцы, в разные стороны. Несколько десятков прыжков по самым людным маршрутам, лучше туристским — и на дно.

Не получится. Пока электронщик разберется, что куда подключать, пока программист раскопает в памяти компьютера адреса других нуль-т камер, несколько дней пройдет. Засекут.

Мрак выкинул идею из головы и зашагал дальше. Сверху послышался шум крыльев, и дракон редкой черной окраски сел перед ним на тропу.

— Человек, есть информация. Сумеешь нам помочь, получишь награду.

— Лети своей дорогой, дерьмо крылатое.

По тому, как спокойно воспринял дракон оскорбление, Мрак понял, что тот из местных, из наблюдателей.

— Одна из наших потеряла над долиной ребенка. За любую информацию о нем получишь крупную награду по своему выбору. Вплоть до молодости, если найдешь малыша.

— Нахрена мне молодость на Зоне. Я бессрочник. Давай так: даешь молодость и срок, я пошевелю задницей. Иначе — извини, начальник. Смысла нет.

— Ты кто? За что здесь?

— Дело 708 414.

Дракон закатил глаза, и Мрак понял, что тот общается с компьютером в очках.

— Стэн Фред, Крутой Фред. Извини, со сроком не получится. Ты загремел сюда пожизненно. Слишком много за тобой жмуриков. Максимум, что могу предложить — молодость и по килограмму золота за каждый грамм спасенного малыша.

— Чтоб меня ночью прирезали? Слушай, варан-переросток, вы ведь по другому запоете, если я притащу вашего змееныша за хвост.

— Ты прав, потомок обезьяны. Но сначала притащи. Банан — потом.

Дракон расправил крылья и ушел в небо. Мрак сплюнул. Все объяснилось очень просто. Гора родила мышь. Прикинул, сколько может весить потерявшийся малыш. Драконы рождались очень маленькими — 15–20 сантиметров и весом в сто-двести граммов. С другой стороны, драконы вполне могли выложить за детеныша глыбу золота в 50, а то и в тысячу тонн весом. Одним кусочком. С них станется… Прямо на главной площади Тауна. С табличкой: «Золото Крутого Фреда. Просьба руками не трогать». Черт бы побрал их чувство юмора.

Над головой, ожесточенно ругаясь, пролетели три грифа-стервятника. Мрак с огорчением вспомнил, что в револьвере осталось всего пять патронов. Стервятников он не любил, но патроны могли пригодиться. Даже если бы при нем не было девяти килограммов золотого песка, Зона не то место, где можно ходить без оружия.

Вот и перевал. Обошел очередную скалу, улыбнулся и резко взмахнул рукой. Один из трех грифов забил крыльями и ткнулся клювом в землю. Два других улетели. Мрак выдернул из бока птицы нож, вытер об перья, убрал в ножны на руке, прикрыл рукавом. Потом бросил взгляд на добычу стервятников. Это была зеленая ящерица. Нет, не ящерица… Летучая мышь? Зеленая? Дракончик! Тот самый, которого ищут! Дохлый змееныш! Мрак рассмеялся и перевернул концом сапога крошечное тельце. Около ста граммов — прикинул он на глаз. С хвостом и задними лапами было бы сто пятьдесят. Сто пятьдесят килограммов золота валяются прямо на дороге! Хотя нет — речь шла о спасенном детеныше. Впрочем, как повернуть дело. Можно сначала запросить металл, а потом отдать змееныша. И убитого стервятника с хвостом змееныша в желудке. Для комплекта.

— Да я просто ангел-хранитель, — смеялся Мрак. — Я всего на секунду опоздал из-за вашего трепача. Гоните золото и забирайте своего щенка. — Он присел и внимательно осмотрел крошечное тельце. Задняя часть — лапы и хвост — была оторвана. Комочек кишек вывалился в пыль. Грудная клетка располосована от горла до низа. Видны все внутренности. Легкие, желудок, сердце. Показалось, или нет? Бьется! Жив, змееныш!

Мрак знал о невероятной живучести драконов, но чтоб до такой степени..! Нет, конечно он скоро помрет, но если успеть донести, тогда! Тогда! Ни один дракон никогда не отказывался от своего слова! Центнер желтого металла!

Мрак торопливо скинул рюкзак, достал мятую железную кружку, сполоснул водой из фляжки. Высыпал содержимое рюкзака на землю, схватил аптечку, вырвал из гнезда тюбик с биогелем и выдавил все до капли. Прозрачного белесоватого желе набралось чуть меньше половины кружки. Поднял тельце, смыл пыль и кровь водой из фляжки, обрезал свисающие кишки маленькими ножницами перочинного ножа и воткнул в биогель как свечку, головой вверх. Это было все, что он мог сделать для дракончика на месте. Может, врач сделал бы и больше, а может, убил бы из жалости. Дракончик открыл рот и сделал глотательное движение. Мрак отломал кончик у ампулы с глюкозой и вылил содержимое в крошечную пасть. Торопливо запихал вещи в рюкзак, в кармашек рюкзака аккуратно опустил кружку с дракончиком, зашвырнул за камни тело стервятника и торопливо пошел к Тауну. В голове множились идеи. Только не торопиться, не пороть горячку. Тритоны запросто отращивают оторванные лапы. Другие ящерицы сами отбрасывают хвосты. Но ни одна ящерица не сравнится по живучести с драконом. Да, но у него вся задница оторвана. Кишки наружу, грудь располосована. Умрет, точно умрет. За дохлого гроши дадут. А если рискнуть? Кто не рискует, тот шампанского не пьет. Умрет, змееныш, сдам дохлого. Зато, если не умрет, через год он будет весить… Сколько же весит годовалый дракон? Взрослый, десятилетний — от четырех до шести тонн. А годовалый? Не об этом сейчас думать надо. Где биогель взять? Если в день по тюбику — 30 в месяц. Лучше брать с запасом — 50. Но чтоб никто ничего не заподозрил. Ставки слишком высоки. На что может понадобиться столько биогеля? Ладно, сначала десять тюбиков — это никого не удивит, потом придумаю.

Через два часа впереди показался дом Карапуза. Карапуз жил один. Держал нечто среднее между постоялым двором и магазином. Место было выбрано удачно. От Тауна к его заведению шла дорога. Дальше — пешеходные тропы.

— Привет, Карапуз! Мне биогеля — тюбика три. Все ноги сбил. И пива! Ведро холодного пива! — Мрак шумно ввалился в заведение, аккуратно поставил рюкзак у стенки и плюхнулся в кресло и положил ноги на стол.

— Не сдох еще, сын греха шакала и гиены! — Карапуз поднялся во весь рост — два метра восемь сантиметров — и с хрустом потянулся. — Где тебя носило? Я с утра жду.

— Как ты мог меня ждать, когда я сам не знал, что здесь буду?

— А кроме тебя два дня никого не было. Значит я тебя, ублюдка, дожидаюсь. — Карапуз, проходя мимо, смахнул ноги Мрака со стола. Мрак опять водрузил их на стол. Карапуз повозился у холодильника, сходил в кладовку, опять смахнул ноги со стола и поставил на него ведро.

— Это что? — удивился Мрак.

— Твой заказ, — Карапуз швырнул на стол тюбики с биогелем. — Чем платить будешь? Кредитами или песком? Песком беру со скидкой пять процентов.

— Песком. — Мрак заглянул в ведро. Там в пиве плавала глиняная кружка. Он выловил ее, зачерпнул и отпил. Пиво было отменным. — Скряга ты. Я заказывал ведро, а здесь половина. Не слышал что ли, клиент всегда прав!

— У тебя, придурка седого, брюхо лопнет, а мне пол мыть. Что там в мире происходит. Куда все провалились?

— Я думаю, в Теплой долине. Драконьего щенка ищут. Мне тоже предлагали, но я их послал.

— Да ну? — Карапуз вернулся в кресло-качалку у окна.

— Вот именно. Я сразу спросил: «Билет наверх даешь?» Он говорит: «Сиди на Зоне, пока копыта не откинешь». Я и послал.

— Мрак, что-то ты темнишь.

— Ты сам подумай. С Зоны они меня не выпустят, значит ишачить за деньги. Там сейчас одних драконов три сотни. Как воронья над падалью. Да людей, да киберов. А змееныш один! Один кто-то заработает, остальные лапу сосать будут, понял?

— Что-то ты темнишь, Мрак.

— Я тебе рассказал, хочешь — иди, ищи. — Мрак зачерпнул еще одну кружку пива. — Я у тебя, пожалуй, дня на два остановлюсь, пока мозоли залечу. Какая конура свободна?

— Занимай любую. Ты единственный.

— Я спрашиваю, какая от клопов свободна? — Мрак захохотал, подхватил рюкзак на плечо, прихватил ведро и затопал на второй этаж по лестнице. Запер дверь. Осторожно достал из кармана рюкзака кружку с дракончиком. Малыш упорно цеплялся за жизнь. Биогель вокруг тельца помутнел. Мрак задумался. Достал нитки и обвязал тельце, чтоб сомкнулись края страшной раны. Перемешал лезвием ножа биогель и снова опустил в него дракончика. Перебрал всю аптечку, подолгу раздумывая над каждой упаковкой. Ничего не решив, влил в дракончика еще одну ампулу глюкозы. Стянул тяжелые ботинки, лег на кровать и, прихлебывая пиво, принялся вспоминать все, что знал о драконах. Знал немного. Первые драконы были искусственными существами. Люди каким-то образом переписывали в них свою память.

А ведь это выход! — подумал Мрак. — Если переписать мою память в змееныша — неужели они своего с планеты не выпустят? Выпустят! Рано или поздно выпустят!

Это все меняло. В жизни снова появилась цель. До этого Мрак надеялся, что за хорошее поведение ему заменят пожизненное на срок, но короткий разговор с драконом перечеркнул эту надежду. Десять лет каторжного труда и примерного поведения, а дракон даже не упомянул о них! Ну конечно, что дракону 10 лет! Они веками живут. Еще ни один дракон не умер от старости. Что ж, у него готов новый план. Он станет драконом и поговорит с ними на равных. Нужно очень много сделать. Время пока есть. Драконы взрослеют десять лет. За эти десять лет нужно найти подпольную лабораторию, в которой смогли бы переписать его память дракону. Если не удастся найти такую лабораторию, ему придется организовать ее самому. Это потребует денег. Очень много денег. Деньги на Зоне есть, а законы… На Зону не попадают те, кто уважает законы. Пусть гавермент в Тауне марает бумагу. Здесь действует только один закон: не перечить драконам. Но в человеческие дела драконы вмешиваются крайне редко. На то и Зона. Итак, первый этап плана — выходить детеныша и узнать о драконах все, что можно.

Мрак поднялся, подошел к столу и по-новому посмотрел на существо в металлической кружке.

— Твое здоровье, малыш! — отхлебнул пива и склонил голову на бок.

Ведро с пивом почти опустело. Мрак долгое время мужественно игнорировал позывы мочевого пузыря, но все же сдался. Споткнувшись о ведро и разлив остатки по полу, он запер дверь и резво потрусил на двор. Только под сосной вспомнил, что в домах для этого имеется специальное помещение под названием туалет. Выпитое пиво настроило на благодушный лад. Закат отличался редкостной красотой. Стволы сосен светились надраенной медью. Мрак проследил, как солнце скрылось за перевалом, объяснил сосновому стволу, что нельзя пить пиво ведрами. От этого брюхо растет. И потрусил к дому.

— Тебе что на ужин приготовить? — спросил Карапуз.

Мрак чуть не споткнулся на лестнице.

— Карапуз, я от тебя таких слов никогда не слышал. Может, ты головой стукнулся?

— Ты никогда не был единственным постояльцем за два дня.

— А-а, тогда кусок мяса и что-нибудь еще к пиву.

Размышляя о куске мяса, он запер за собой дверь и только тут понял, что что-то было не так. Выглянул в коридор и уставился на мокрый след ботинка у двери. Перевел взгляд на свои босые ноги. Потом на лужицу пива у кровати. Хмель из головы исчез. Внимательно осмотрел комнату. Все предметы находились на своих местах. Только в какую сторону смотрела ручка кружки с дракончиком? Он сидел там, держал левой рукой, значит — к окну. А сейчас — к стене. Мрак застонал и сел на кровать, потирая рукой затылок.

— Твое мясо готово, жрать садись.

— Сейчас, только носки у родника сполосну.

— Всю рыбу потравишь. Быстрее давай, ужин остывает.

Мрак вышел из дома, сел на корточки, спиной к окнам, у родника, выстирал носки. Поднял со дна камень, сунул в носок. Вернулся в дом, небрежно помахивая пустым носком.

— У тебя что-нибудь покрепче пива есть?

Карапуз повернулся к холодильнику, и Мрак обрушил носок с камнем ему на затылок. Перевернул обмякшее тело на живот, выдернул ремень из брюк, связал руки за спиной. Штаны сдернул до колен и, посвистывая, отправился в кладовку за веревкой.

Когда вернулся, Карапуз уже начал приходить в себя. Мрак тщательно связал его, проверил прочность узлов, усадил в кресло-качалку.

— Ну и черепушка у тебя! Другой бы давно копыта откинул.

— Что тебе от меня надо?

— Да ничего. — Мрак подтащил кресло-качалку к накрытому столику. — Я тебя кормить буду, поить буду. — С этими словами поднес кувшин с пивом ко рту Карапуза. Тот жадно отпил несколько глотков.

— Надо же, неужели я ошибаюсь? Теперь закуси, — наколол на ножик кусок мяса. Карапуз откусил и принялся жевать.

— Ну как? — спросил Мрак.

— Остыло. Чего тебе от меня надо?

Мрак задумчиво осмотрел стол.

— Ну-ка, ложечку картофельного пюре. За папу, за маму.

— Отстань, не буду я есть эту гадость! — Карапуз извивался в кресле, уворачиваясь от ложки.

— А если я тебе пульку в ротик пущу? Из пистолетика. Всего одну ложечку! Ну? За дракончика!

Карапуз испугался, но быстро взял себя в руки.

— Твоя взяла. Пюре отравлено.

Мрак довольно рассмеялся.

— Ты знаешь, как меня в молодости звали? Стэн Фред. Слышал это имя?

— Пошутил я. Давай сюда свое пюре. Терпеть его не могу. Но для тебя съем.

— Нет, Карапуз. Ты мне живой нужен. Ты теперь часть моего плана.

Не обращая внимания на проклятия за спиной, Мрак отправился в кладовую. Отобрал все необходимое, сложил в новенький рюкзак. Потом отнес оба рюкзака — старый и новый — в лес. Вернулся в дом, взвалил на плечо ящик с динамитными шашками.

— Что ты хочешь сделать, Мрак?

— Сегодня можешь звать меня Стэн. Я собираюсь спустить на твой домик вон ту скалу. Ты не против?

— Не делай этого, Мрак! Мрак!

— Извини, Карапуз. Ничего личного. Просто таков мой план. — Мрак дал ему вдохнуть патентованного снотворного с гарантированными приятными сновидениями. Развязал, подтащил кресло-качалку к дальней стене.

Дом покосился, но не рухнул. Карапузу не повезло. Камни пробили стену, превратили в кашу его ноги, но не убили. Это было не по плану. Мрак задумчиво потер подбородок.

— Что бы сделал твой друг, а? — спросил он сам себя. Расшвырял камни, потащил Карапуза в ванну. Срезал одежду, принес упаковки с биогелем и начал выдавливать тюбики без счета на изуродованные ноги Карапуза. Заглянул в спальню и присвистнул. Обвал наклонил дом, простенок рухнул, открыв потайную комнату. Сокровищницу! Электрический генератор, вечный аккумулятор на сверхпроводимости, прибор ночного видения, нарезное и гладкоствольное оружие, оптические прицелы — чего здесь только не было!

Мрак сходил в кладовку, взял еще два рюкзака, наполнил самым ценным, отнес в лес, спрятал.

— Ноги! О-о-о! Мои ноги! — донеслось из ванны.

Мрак встал в дверях, достал пистолет, навел на Карапуза, подождал, когда на лице того появится выражение ужаса и выпустил пулю в лоб.

— Любопытство тебя погубит, Карапуз.

Карапуз ничего не ответил. Трупы вообще редко разговаривают.

— А теперь — собственное алиби. До чего противно, если бы кто оценил, — пробормотал он, разорвал левый рукав и дважды провел от плеча до локтя самой грубой наждачной бумагой. Подождал, пока рукав как следует пропитается кровью, стянул куртку, накрутил бинтов, оделся и пошел за рюкзаками. В двадцати километрах по прямой от дома Карапуза у Мрака еще три десятка лет назад было приготовлено убежище. Бункер. Раньше это была маленькая, симпатичная пещерка. Мрак много потрудился над ней, прежде, чем выдолбил небольшое помещение, в котором смог ходить в полный рост. Бункер был снабжен водопроводом. Всего двести метров на карачках — и вот оно, чудо природы, подземный ручей. Этот же ручей бил из скалы метрах в пятидесяти от входа. В бункере было все необходимое для жизни и запас продуктов на полгода. Раз в пять лет Мрак приносил новые консервы, обезвоженные продукты и галеты, а старые оттаскивал вглубь пещеры.

По дороге забросил пистолет в торфяное болотце. В бункер вошел усталый и злой. Сел на стол, снял рюкзак со спины, потом тот, который висел спереди. Отстегнул пояс с золотым песком. Вынул кружку с дракончиком. Малыш был очень плох.

— Сдохнешь — убью! — пообещал ему Мрак. Заменил биогель на новый, вылил в рот сразу две ампулы с глюкозой. Сел на пол, прислонившись спиной к ножке стола. Вставать не хотелось, но надо было. Отсыпал из пояса песок, оставив килограмма три, выложил лишнее из рюкзака. Открыл оружейный ящик, взял новый пистолет, вставил обойму, передернул затвор. Выругался в голос и вышел из бункера. До Тауна было больше сорока километров.

Ввалился в салун почти трупом. Черный, заросший, левая рука на перевязи.

— Мужики, килограмм песка за шприц с регенерином! — Мрак не узнал собственный голос. Сиплый, срывающийся.

— Что с тобой?

— Не мне. Там Карапуз умирает, — Мрак сбросил на пол рюкзак, прислонился спиной к стене, расстегнул и поднял над головой пояс с песком.

— Два килограмма за шприц! Только быстрее.

Ему поднесли кружку с пивом. Вокруг образовалась толпа.

— Ты бы — это. Запрещено ведь! — неуверенно высказался один. Мрак сгреб его за грудки, подтащил к себе.

— Там Карапуз умирает. Быстрей надо! — оттолкнул. — Неужели ни у кого нет? Три килограмма даю. Нету у меня больше!

Посыпались вопросы. Из задних рядов пробилась франтоватая личность.

— Есть у меня товар. Цену ты сам назвал.

— По рукам, — выдохнул Мрак. — Едем. Организуй лошадей.

— Э-э, нет. Я даю шприц, остальное — твоя забота.

Толпа вокруг недовольно зашумела.

— Ты, жук навозный, подсунешь мне шприц с водой, а сам — деру? — рассвирепел Мрак. — Нет, ты со мной поедешь, своей рукой вколешь. Выживет Карапуз — твое золото, а нет — извини.

Вызвались ехать человек двадцать. Мрак отрубился, как только сел в повозку. Его с трудом растолкали, когда подъехали к дому Карапуза. Мрак разглядел среди всадников франтоватую личность, схватил за рукав, потащил в дом. Застыл в дверях ванны, загораживая дорогу остальным. Зарычал, растолкал всех, выбежал на улицу, размахивая пистолетом, выкрикивая ругательства и непонятные угрозы…

Люди, приехавшие с ним, обшарили весь дом, лес и гору рядом с домом. Разумеется, никого не нашли. Мрак сидел с потерянным видом на крыльце. Он был доволен. Все следы в округе были затоптаны, карманы многих оттопыривались от сувениров из дома Карапуза. План сработал. Установить истинную картину происшедшего теперь было невозможно.

— Итак, вы прошли за ночь 55 километров и вызвали подмогу.

— Больше. Я по лесу шел, чтоб эти гады меня не подстрелили. А в лесу — сам знаешь, прямых дорог не бывает. Да и заплутал немного в темноте. Хорошо — луна временами проглядывала.

Мрака все-таки привезли в гавермент на допрос. Этого он не опасался. Хотя бы потому, что убийство произошло за пределами Тауна.

— Вы были друзьями?

— Ну как тебе сказать… Он был наш человек, нашего круга. Если ты понимаешь, о чем я.

— Я слышал, вы предлагали за регенерин три килограмма золота.

— А вот это не надо! У нас свобода слова. Говорить могу все, что угодно. Я регенерина в руках не держал, в глаза не видел.

Чиновник улыбнулся.

— У нас нет к вам никаких претензий. Я насчет золота. Если хотите, помогу вам открыть счет в банке. Мое единственное условие — вы укажете в анкете, что это я рекомендовал обратиться в банк.

— Нет, спасибо. Я — по старинке, так надежней. Какой смысл от чеков за перевалом. А кредиты и золото везде идут.

— Больше вопросов к вам не имеем. Спасибо за помощь. Да, ваша рука… Хотите, я позову врача.

— А-а, царапина. Спать я хочу. Если что, я остановился в клоповнике «У Трех Ворот». Сегодня отдохну, а завтра опять в дом Карапуза поеду. Инструмент у меня там остался. Вчера в суматохе забыл забрать.

Дойти до «Трех Ворот» не удалось. В узком переулке в спину ему уперся ствол, до удивления знакомый голос приказал не двигаться. Мраку накинули мешок на голову, скрутили руки, закинули в пролетку и повезли из города. Загрохотал под колесами бревенчатый мост, пролетка остановилась. Мрака взяли под руки, повели в дом. Повторилась процедура допроса. Правда, разговаривали не так вежливо, курить не предлагали, мешок с головы не сняли, но и не били. По голосам Мрак узнал почти всех. Это были люди Бугра. Десять лет назад, когда Мрак завязал, Бугор только набирал силу. Теперь возглавлял мафию. По намекам Мрак понял, что в свое время Бугор имел какие-то дела с Карапузом, но потом Карапуз откололся, выбрал легальный бизнес.

— Сколько человек ты видел? — голос принадлежал Бугру. Слова гулко отражались от стен подвала.

— Один по мне стрелял. А так — никого не видел. Пыли до черта было. И вообще, не до них было. Там камни с твою голову как мячики по поляне прыгали.

— Что с рукой?

— Пустяки. Царапина.

— Док, проверь.

Чьи-то руки размотали и сорвали присохший бинт. Мрак взвыл. Чуткие пальцы принялись ощупывать кость. Когда касались локтевого сустава, Мрак орал и матерился.

— Ну что там?

— Кости целы. Ушиб, легкий вывих или растяжение. Ничего серьезного, — те же пальцы смазали чем-то царапины и сноровисто перебинтовали.

— Я же говорил — царапина, — возмутился Мрак.

— Где вы его взяли?

— У Каменки.

— Туда и отвезите.

— Э-э, ребята, я к «Трем Воротам» шел.

— Отвезите к «Трем Воротам», — разрешил голос.

На обратном пути Мрак заснул. Сонного, его и вытолкнули с пролетки. Как ни странно, ничего из вещей не пропало. Золото было на месте, пистолет на месте, обойма в пистолете — на месте.

Повод наведаться в дом Карапуза был самый что ни на есть законный. Там остались лопата и лом. Такого лома больше ни у кого не было. Изготовленный на заказ из штанги манипулятора десантного бота, он был вечным. Мрак работал им уже десять лет, но конец был остр как хорошо заточенный карандаш. То ли дело было в закалке, то ли в предварительно напряженных мономолекулярных структурах, но затупить его было невозможно. Заточить, кстати, тоже.

Закупив в магазинах продукты, лекарства и всякую мелочь, Мрак вышел из Тауна. Вскоре догнала подвода, и половину дороги он проехал с комфортом. Возчику нужен был слушатель, молчать он не мог. Мрак же соскучился по человеческим голосам. С интересом выслушал, как Карапуз со своим другом отстреливались от целой банды, и выстояли бы, но нападавшие взорвали динамитом скалу, устроили обвал. Карапуза ранило, а его друг отправился в Таун за подмогой, привел целый отряд, но было поздно. Карапуз поймал пулю, дом разгромили, все ценное увезли.

— А не знаешь, чего они на него напали? — спросил Мрак.

— Известное дело, момент очень удобный был. Там же всегда народу навалом, а тут — никого. Все драконьего щенка уехали искать. Я тоже там был.

— Да ну! — изумился Мрак, — расскажи!

— Что там рассказывать. Весь лес прочесали, всю траву вытоптали, ничего не нашли. Что на всю жизнь запомнилось — туда на драконе летел.

— А обратно?

— Что я, сдурел? — рассмеялся возчик. — Это тебе не на лошади. Соскользнешь — мокрое место останется.

— Да ты с самого начала расскажи.

— А больше и нечего. Летела дракона, родила на лету, малыш упал, а она сначала и не поняла, что к чему. Это у нее первенец. А когда поняла, подмогу вызвала. Они же все с компьютерами ходят. Ну, тут такое началось… Не поверишь, драконов — как мошкары в жаркий день. Тучи! Неба было не видно. Киберов нагнали, людей пригласили. Сами они боялись садиться, чтобы не раздавить. Сверху высматривали.

— Что-то ты заливаешь, — подначил Мрак. — Как это можно — родить и не заметить. У нас бабы сколько мучаются.

— Так не знаешь что-ли, первых драконов люди сделали. Для себя делали, вот и постарались. Самца мужик проектировал, а самку — его жена. Бабе что надо — чтоб родов не бояться, да у плиты не стоять. И сделала так, что драконы любое дерьмо жрать могут. Я еще наверху видел, как один нефть лакал.

— И что? — заинтересовался Мрак.

— Говорит: «Есть можно, но вкус как у дерьма. Сытно, но отрыжка керосином воняет».

— А чем с драконышем кончилось?

— Ничем. Морское правило знаешь? Нет спасения — нет вознаграждения. Решили, что лиса съела, или еще кто.

В доме Карапуза уже объявились новые хозяева. Растаскивали каменные завалы, строили какое-то могучее сооружение из стволов сосен, чтобы выправить дом. Мрака встретили без восторга, но он заявил, что пришел за своим — инструментом и кое-какими мелочами из тайника за спальней. Заставили перечислить, что как выглядит и где лежало. Мрак перечислил почти все ценности, которые находились в тайнике. На память он никогда не жаловался. Обещал устроить им веселую жизнь, если не отдадут. Посовещавшись, новые хозяева согласились отдать все названное. Прав на дом у них было не больше, чем у Мрака. Разумеется, половины вещей уже недоставало. Мрак потребовал возместить стоимость аккумулятора и генератора, тыкал пальцем в следы на пыльной полке, обозвал всех жульем и кровососами, чуть не заработал по шее, собрал все оставшееся и ушел, ругаясь. Ругался, впрочем, недолго. Как только дом скрылся за поворотом тропинки, редкие по концентрированности и силе выражения сменились насмешливым посвистыванием. Мрак переложил лом на другое плечо, свернул с дороги и направился к тайнику, в котором спрятал два рюкзака. День кончился, быстро темнело. Лес притих. Мрак подошел к тайнику, но какое-то шестое чувство заставило пройти мимо без остановки. Напряг слух. За спиной определенно слышались чьи-то шаги. Мрак приготовился к схватке, проверил пистолет, пошел быстрым, бесшумным шагом. Шаги сзади тоже ускорились. Он удивился бы, если б было иначе. Миновав поворот тропинки, Мрак спрятался за деревом. Мимо прокрался человек. Он старался идти бесшумно, но выбрал для этого неподходящую обувь. Мрак подождал некоторое время и пристроился вслед. По походке и фигуре узнал Джонни-прилипалу, подручного Бугра. Впереди тропинка пересекала обширную поляну, залитую лунным светом. Джонни заметил, что на тропинке никого нет, нырнул в тень дерева и растерянно огляделся.

— Ты не меня ищешь? — спросил Мрак. — Отгадай загадку. В одно ухо влетает, в другое вылетает. Что это?

— Мрак? Ты? Какая, к черту, загадка?

— Это лом! — Мрак с силой метнул названный предмет. Подойдя к телу, с удивлением отметил, что лом не воткнулся. На Джонни был одет чешуйчатый бронежилет. Однако, хозяина он не спас. Джонни стоял, прислонившись спиной к дереву и грудная клетка не выдержала сильного удара, ребра сломались. Чтоб Джонни долго не мучался, Мрак наступил ему на горло ногой. Постоял минуту. Взвалил тело на плечо, отнес к ручью. Сунул лом за шиворот, под одежду и столкнул тело в воду.

— Ты свинья, Джонни. Ты отнял мой любимый лом. Я работал им десять лет. Он был сделан из лучшей легированной стали, которую только можно достать в этой дыре. Не делай так больше, Джонни. — кончив эпитафию, Мрак пошел назад, за спрятанными в лесу рюкзаками. Повесил один на грудь, другой на спину и зашагал к бункеру, насвистывая сквозь зубы что-то грустно-похоронное.

Дракончик все еще был жив. Дыхание слабое, чуть заметное. Но ровное, ритмичное.

— А ты мне нравишься, парень, — сказал ему Мрак. — Ты умеешь бороться за жизнь. Еще немного, и я поверю, что драконы бессмертны.

Мрак сменил в кружке биогель, развел пожиже пчелиный мед и влил несколько капель в рот дракончика.

— Потерпи до завтра, малыш. Мне надо уладить одно дело. Зато потом у нас будет целый месяц спокойной жизни. Договорились? Ну вот и хорошо.

Порылся в оружейном шкафу, сменил ботинки и вышел из бункера.

— Не делай лишних движений, Бугор. Ты у меня на мушке. Сними пиджак, сядь в кресло и положи руки на стол. Вот так.

— Как ты прошел мимо охраны? Уволю негодяев.

— По крыше. Кстати об охране. Позови их сюда и отпусти до утра. Ты ждешь важного гостя.

— Ты думаешь, я самоубийца.

— У тебя нет выбора. К тому же, если б я хотел тебя убить, то не стал бы разговаривать, а прирезал ножом.

— Убедил. Будь добр, дерни за шнурок звонка два раза. И встань за занавеску. А то мои ребята не так поймут.

Когда охранники вышли из комнаты, Мрак сказал:

— Бугор, ты сейчас всего в полушаге от могилы. Я очень сердит на тебя. Всего одно неосторожное движение, одно слово лжи, и ты там. Понял?

— Ты хотел меня о чем-то спросить. Мертвый, я не смогу ответить.

— Зачем ты убил Карапуза?

— Я? — Бугор удивленно повернулся.

— Руки на стол!

— Послушай, Мрак, я не уверен, что это ты его убил, но все больше и больше склоняюсь к этой мысли.

— Убивать компаньона, когда мы только-только открыли дело?

Бугор уже опомнился от изумления и напряженно размышлял, морща кожу на лбу.

— Не сходится, Мрак. Пуля, которой убит Карапуз, выпущена из твоего револьвера. Пять лет назад ты из этого револьвера уложил пьяного дурака в Тауне.

— Так вот в чем дело! Через год я продал этот револьвер какому-то новичку. Он стал давать осечки.

— Не пачкай мне мозги. Какие дела могли быть между тобой и Карапузом?

— Очень серьезные, Бугор. И ты мне заплатишь за потерянную выгоду. Или назовешь того, кто убил Карапуза.

— Сколько стоит твое серьезное дело, Мрак? Пятьсот кредитов? Столько я оставляю за вечер в ресторане. Что ты понимаешь в серьезных делах? Ты умеешь только копаться в земле и метко палить из пистолета.

— Меня зовут Стэн Фред, Бугор.

— Ты? — Бугор потер лысину. — Я думал, Стэн сдох десять лет назад. — Бугор опять задумался. — Значит, Джонни я больше не увижу?

— Да. Руки на стол. Третий раз предупреждать не буду.

— Ну ладно, я разумный человек. Сколько стоит твое дело?

— Пятьдесят килограммов желтого металла.

Бугор пожевал губами.

— Стэн, я понимаю, что трупу золото не нужно, но у меня столько нет. Если дашь мне неделю, я попробую разыскать того, кто замочил Карапуза. Но ничего не обещаю. Все улики показывают на тебя. Нет только мотива убийства.

Мрак нахмурился, делая вид, что обдумывает предложение.

— Хорошо. Когда узнаешь, дашь объявление в «Новостях Тауна». Такой-то собрался в дорогу. Подпись — Гриф. Если будешь шалить… — Мрак прижал дуло пистолета к подушке и нажал на спуск. — Кстати, можешь и эту пульку отправить на экспертизу своему человеку в гаверменте. Это наведет тебя на правильный стиль мышления. А сейчас проводи меня до леса. И забудь имя Стэн.

— Хорошо. Скажи, Мрак… Я тебе дорогу нигде не перебежал? Только это недоразумение с Карапузом?

— Зачем спрашиваешь? Ты ведь живой.

— Если мои ребята нахулиганят, или еще что, не хватайся сразу за пистолет. Скажи сначала мне. Умные люди всегда могут договориться.

Мрак ничего не ответил. Когда уже подходили к лесу, Бугор спросил:

— Мрак, если не секрет, на чем можно в Тауне сделать пятьдесят килограммов золота?

— Теперь уже не секрет. Момент упущен. На информации, Бугор. На информации и драконах.

— Вы нашли пропавшего драконьего щенка?

— Нет. Живой щенок стоит в десять раз больше. Но я мог видеть, как его съели грифы. И мог по пьянке проболтаться об этом Карапузу. Драконы обещали награду за любую информацию о змееныше.

— Тогда для чего тебе был нужен Карапуз? Почему ты сам не мог сообщить об этом драконам?

— Потому что я послал драконов, когда они предлагали мне присоединиться к поискам. Психология. Драконы наотрез отказались выпустить меня с Зоны, и я из вредности не рассказал им о детеныше. Пусть ищут! День, два, неделю!

Бугор пожевал губами.

— А если бы они прокрутили Карапуза на детекторе?

— Карапуза — ради бога. Он видел, как я вылакал ведро пива и слышал мой пьяный бред. Я в отчаянии. Я надеялся получить билет наверх, а получил мордой об стол. Напился вдрабадан и потерял над собой контроль. Вот правда, которую они могли вытащить из Карапуза. А меня крутить на детекторе не имеют права. Это дело добровольное.

— Да. Это могло пройти. Но если бы они потом нашли детеныша?

— Дальше Зоны не сошлют. Два пожизненных не дадут. Я ничем не рисковал. Иногда мне кажется, что в этом все дело. Деньги нужно заработать, а тут шла чистая халява.

— Подумать только, Стэн — философ. Но зачем тебе убийца Карапуза? Ты же сказал — момент упущен. Ничего не вернуть.

— Он встал у меня на пути. Он умрет.

Подошли к лесу. Мрак развернул Бугра лицом к дому.

— Иди домой и не оглядывайся.

Некоторое время наблюдал, как удаляется Бугор, потом бесшумно растворился в лесу.

Три дня спустя дракончик все еще был жив. Рана на груди зарубцевалась, но нижняя половина выглядела неважно. Дракончик сильно похудел. То, что Мрак капал ему в рот, не задерживалось в желудке и уже через пять минут выливалось из обрубка тонкой кишки, торчащей из оборванного брюшка. Однако, дракончик уже несколько раз открывал глаза, шевелил передними лапками и шеей. Мрак практически не отходил от него. Менял биогель, поил глюкозой и разбавленным медом. После чего опять приходилось менять биогель. Дракончик лежал теперь в прозрачной кювете. Так было удобнее и ему и Мраку.

На четвертый день Мрак увидел невероятное — дракончик слизывал с лапки капельки биогеля. Зачерпнул и снова слизал. Мрак взял тюбик, выдавил немного себе в рот. Биогель был довольно горький и чуть-чуть жег слизистую.

— Какой же ты голодный, малыш, если ешь эту гадость, — Мрак в очередной раз исследовал запасы консервов и концентратов. Открыл банку мясных консервов, подцепил кусочек желе и сунул дракончику в рот. Тот съел.

— Так держать, маленький змееныш! — обрадовался Мрак.

Еще через два дня малыш уже сам открывал пасть, когда Мрак подносил пластмассовую ложечку с кусочком желе. А через четыре дня дракончик перевернулся на брюшко и пополз по кювете. Мрак взял большой ящик и приспособил его под манежик. Поставил блюдечко с водой, медом и открытую банку мясных консервов. Дракончик неутомимо переползал от одной посудины к другой, оставляя за собой влажную полоску только что съеденного и выпитого.

Через неделю Мрак подошел к зеркалу и не узнал себя. Лохматый, небритый. Глаза ввалились, под глазами синяки от постоянного недосыпания. Левое веко дергается. Пальцы дрожат.

— Что же ты со мной делаешь, ненасытный змееныш? — спросил он дракончика, развернув его мордочкой к себе. Дракончик принялся облизывать его палец.

— Маленький паршивец! — удивился Мрак.

Таун жил обычной жизнью, ночью не менее бурной, чем днем. Мрак закупил рюкзак консервов, сгущенного молока, несколько жестянок с джемом и вареньем. Пробил ножом две дырки в банке со сгущенкой, вылил себе в рот и оставил пустую на прилавке. Этому никто не удивился. Когда сидишь по полгода в глуши, иногда до смерти хочется какой-нибудь мелочи. Ириску пожевать, сигарету или бутерброд с кусочком сыра. Однако, Мрак сгущенку не любил.

Закупив продукты, зашел в салун. Сел за столик в дальнем углу, откуда хорошо просматривался весь зал, заказал выпивку. Не успел покончить с первой порцией, как за стол к нему подсел Бугор.

— Господи, Мрак, что ты с собой сделал?

Мрак отставил стакан и долго молча смотрел в глаза Бугру. Тот беспокойно заерзал.

— Я искал, Мрак. Половина моих людей искала. Никаких следов. Никто ничего не знает. Мы никого не нашли.

— Я тоже не нашел.

— Кого ты искал, Мрак? Приметы? Как он выглядит?

— Человека, которому четыре года назад продал пушку. Ладно, живи. Это мои проблемы. — Мрак допил стакан и вышел из салуна. Расслабиться не удалось. У выхода посмотрел на себя в зеркало. Мумия. Живой труп. Что, интересно, подумал Бугор?

Дракончик лежал в углу ящика и жалобно попискивал. Мрак взял его в руки и осмотрел. С виду все нормально. Если можно считать нормальной ящерицу, у которой оторвали нижнюю половину, а она не хочет умирать. Рана затянулась тонкой розовой кожицей без чешуек. Из торчащего обрубка кишки сформировалась вполне культурная клоака. Мрак бережно ощупал животик. Дракончик запищал и попытался вырваться. Мрак положил его назад, в ящик, снял рубашку и принялся ощупывать свой живот. Сел за стол, попытался по памяти нарисовать расположение внутренних органов человека.

— Почки — тут, — бормотал он. — Печенка, селезенка, кишки, толстая кишка… Где толстая кишка? Какого черта, у него ее все равно нет. Может, грязь попала? Нарывает?

Отбросил карандаш и зашагал по комнате. Дракончик следил за ним из ящика бусинками глаз. Мрак подошел к нему, взял в руки.

— Ты держись, парень. Ты мне живой нужен. Договорились?

Дракончик лизнул его палец.

К утру дракончику стало лучше. Но есть он все равно ничего не мог, или не хотел. Когда Мрак подносил ему на ложечке самые вкусные кусочки, отворачивал головку. Днем ситуация не изменилась. Дракончик два раза пил из блюдечка, но ничего не ел. Стал вялым, апатичным. Мрак совсем извелся. То вышагивал по тесному бункеру, то часами сидел не двигаясь, наблюдая за малышом. К вечеру забылся сном и проспал чуть ли не сутки. Дракончику за это время стало совсем плохо. Лежал на спинке, раскинув крылышки и стонал. За два дня он сильно похудел. Под кожей четко просматривались мускулы и косточки. Но на брюшке обозначилась опухоль. Скорее всего, это был нарыв от попавшей внутрь грязи.

Мрак решил сделать операцию. Вымыл лицо и руки, перебрал все свои ножи. Остановил выбор на лезвии бритвы. Обломил, чтобы получить острый кончик. Сунул на несколько минут в биогель для дезинфекции. Прижал тельце дракончика левой рукой, рассек кожу над опухолью, обнажил гнойник. Как только дотронулся до него лезвием, пузырик лопнул, брызнув прозрачной жидкостью. Дракончик громко пискнул, дернулся, вывернулся из-под руки, изогнулся и принялся вылизывать рану. Мрак ошеломленно рассматривал желтые капельки на своей руке. Слизнул одну.

— Боже мой! Малыш, ты не мог пописать. У тебя дырка заросла. Что же мне с тобой делать?

Перед малышом такого вопроса не стояло. Он вылизал ранку и пополз к блюдечку с водой. Потом к консервной банке. Потом к блюдечку с медом. Мрак наполнил блюдечко сгущенным молоком с сахаром и поставил перед ним. Дракончик обнюхал и пополз своей дорогой. Мрак ткнул его мордочкой в сгущенку. Дракончик облизался, смерил Мрака задумчивым взглядом и пополз есть мед.

— Тебе видней, малыш, — огорчился Мрак. — Зачем же я его столько накупил?

До вечера Мрак раздумывал, как закрепить дренажную трубочку в мочевом пузыре. Но потом решил, что этого даже не нужно делать. Дракончик постоянно вылизывал ранку и не давал ей зарастать.

Прошло два дня. Мрак наслаждался жизнью. Дракончик ел, пил, спал. Все, как полагается двухнедельному малышу. Если не считать того, что пропускал через себя за сутки банку мясных консервов и больше литра жидкости. Мрак надеялся, что хоть немного остается внутри организма. В конце концов решил поставить наблюдение на научную основу. Сходил в Таун, купил фотоаппарат, реактивы, пленку, бумагу, складной фотоувеличитель, линейку и несколько толстых тетрадей в клеточку. Каждое утро и каждый вечер фотографировал дракончика, измерял линейкой длину тела, лапок, размах крыльев. Взвешивал на аптечных весах. Процедура взвешивания дракончику очень нравилась. Он сидел в чашке весов и с любопытством осматривал бункер. По ночам Мрак отрезал очередной кусочек пленки с двумя кадрами, печатал фотографии, записывал наблюдения в тетрадь. Дракончик прибавлял в день по одному грамму, явно и несомненно собирался отрастить новый хвостик. Он весил уже девяносто семь граммов и больше не напоминал собственный рентгеновский снимок. Мрак часами сравнивал снимки. Особенно радовало то, что съеденное оставляло за дракончиком не непрерывный след, а пунктирную линию. Заработала перистальтика кишечника.

— Если есть перистальтика, значит есть и кишечник, правильно я говорю, малыш? — убеждал он дракончика. Тот терся головкой о его руку и весело чирикал. Мрак больше не опасался за его жизнь. Нужно было переходить к следующей части плана. Мрак открыл для дракончика две банки мясных консервов, две банки сгущенки, жестянку с яблочным джемом. Заполнил поилку дракончика водой и отправился в Теплую долину. Как он и ожидал, найти дракона не составляло проблемы. Но незаметно сфотографировать… Мрак пошел назад, фотографируя всех живых существ подряд: бабочек, стрекоз, ящериц, змей, лягушек, белок, мышей. Зашел в Таун, сфотографировал там собак, лошадей, кур, ворон, воробьев. На пути к бункеру сумел снять крупным планом оленя и задницу убегающего лося. Два дня печатал фотографии. Все животное целиком, какой-нибудь характерный фрагмент: копыто лося, крыло стрекозы, настороженное собачье ухо. Собрав изрядную пачку фотографий, Мрак приготовил еду дракончику и опять пошел в Теплую долину. Нашел дракона, загорающего на берегу речки, смело подошел и начал фотографировать. Спереди, сзади, сбоку. Дракон поднял голову и с удивлением наблюдал за действиями человека. Мрак снял его фас.

— Э-э-э, сэр, ничего, что я без галстука? — спросил дракон.

— Напротив, так даже лучше, — оценил юмор Мрак. Драконы вообще не носили одежды. Если не считать очков и пояса с кармашками.

— Если не секрет, откуда такой интерес?

— Никакого секрета, — Мрак достал из рюкзака пачку фотографий, протянул дракону. Тот внимательно все рассмотрел.

— Здесь не хватает одного животного. Двуногого, голокожего. Высшего примата.

Мрак усмехнулся и вынул из кармана несколько порнографических фото.

— Породистые, очень породистые самочки! — заключил дракон. — Самец тоже неплох. У тебя интересное хобби, человек. Могу попозировать. — Дракон снял с морды защитные очки-компьютер, поднялся на ноги, расправил крылья. Мрак не жалел пленки. Дракон позволил сфотографировать лапу с выпущенными когтями, сжал в копыто. Убрал когти, выпустил пальцы. Нагнул вперед рога, нацелился ими в объектив, вернул в обычное положение.

— Красиво! — оценил Мрак. Он уже мысленно примерял тело дракона на себя.

Расстались довольные друг другом. Дракону польстил искренний интерес человека к их виду, Мрак же получил даже больше информации, чем рассчитывал.

— Слушай, гризли, передай своему боссу, что пришел Мрак.

— Он тебя ждет?

— И днем, и ночью. Добавь, что я совсем нестрашный. Почти ручной.

— Хорошо. Но если он скажет пристрелить тебя, я так и сделаю.

— О'кей.

Не спуская глаз с посетителя, охранник нажал кнопку переговорного устройства. Вскоре появился второй охранник, попросил сдать оружие. Мрак отдал ему пистолет. Бугор ждал их в гостиной. Жестом отпустил охранника, плеснул в бокалы золотистую жидкость, поплотнее запахнул шелковый халат.

— Знаешь, я бы на твоем месте сменил охрану. Меня даже не обыскали.

— Я предупредил, чтоб вели себя скромно. Мне нужны живые охранники. Так какого дьявола ты будишь старого человека в два часа ночи? — Бугор отхлебнул из своего бокала.

— Все просто. Все очень просто. Я собрался наверх. — Бугор подавился и закашлялся. — Ты, случайно, не хочешь присоединиться?

— Мрак, — просипел он откашлявшись, — ты, конечно, крутой парень, но за всю историю Зоны не было ни одного побега.

— Нельзя так говорить, Бугор. Надо говорить — не было обнаружено ни одного побега. Чувствуешь разницу?

Бугор пожевал губами. — Разница есть. Думаешь, ты самый умный?! Кто не мечтал вырваться с Зоны. Нуль-т контролируют драконы. Космический корабль здесь не построишь. Драконы обычный электропровод запрещают делать! Знаешь, сколько я им выложил за электричество в этом доме? Дешевле было стены кредитами обклеить.

— Знаю. Я когда-то купил маленький электрогенератор. Такой, с педалями от велосипеда. Пока крутишь, лампочка горит. — Мрак попробовал жидкость в бокале. Вкус был изумительный. Бугор умел красиво жить.

— Хорошо. У тебя есть план. Но я тут причем?

— Сейчас ты описаешься Бугор. Сядь в кресло, не то упадешь. У меня нет плана.

— Зачем ты разбудил меня в два часа ночи?

— У меня нет плана, но я знаю, чего мне не хватает, чтобы разработать план. — Мрак швырнул на стол несколько фотографий. — Мне нужен специалист по драконам и специалист по электронике. Оба — самого высокого класса.

Бугор с интересом изучил фотографии дракона.

— Хорошие фото. Ты знаешь, я не разбираюсь в драконах и ничего не смыслю в электронике.

— Ты можешь найти специалистов.

— Это потребует денег.

— Деньги у тебя есть.

— С этого бы и начинал. Хорошо, а что я получу взамен?

— Моральное удовлетворение.

Бугор рассмеялся. Весело и искренне.

— Я рад, что ты рад, — сказал Мрак. — Сейчас я объясню тебе, почему ты это сделаешь. У тебя два варианта. Или ты отдаешь деньги на мой проект, или ты отдаешь их драконам за просто так.

— Не надо так шутить. Я в душе скряга, и очень не люблю отдавать деньги за просто так. Это неэкономично.

— Согласен. Ты тут сказал, что ты старый человек. Собираешься пройти омоложение?

— Разумеется.

— За омоложение драконы возьмут с тебя все, что ты имеешь. Прокрутят на детекторе, выяснят точную сумму и возьмут все до последнего кредита. Я знаю. Я прошел омоложение десять лет назад. Когда уходил, они выдали мне сто кредитов на карманные расходы.

— Но у меня останется дом, недвижимость…

— Ты все продашь. Есть минимальная стоимость омоложения, меньше которой они не берут, но если у тебя больше — возьмут все. Они говорят, такое кровопускание помогает поддерживать нашу экономику на фиксированном уровне. Бесплатно делают омоложение только женщинам.

— Это я знаю, — Бугор вздохнул. — Не знаю, почему.

— Чтобы выровнять соотношение полов. Ты же знаешь, женщин поступает сюда в сто раз меньше, чем мужчин. Только пожизненные. Их стерилизуют и раз в полгода проверяют, не пользовали ли они регенерин. Это чтоб зэки не начали тут плодиться и размножаться.

— Ты гнида, Мрак. Разбудил старого человека среди ночи, чтобы сказать, что из старого богача он станет молодым нищим? Ну а что я буду иметь, если отдам деньги тебе?

— Во-первых, насолишь драконам, во-вторых, билет наверх, если у меня выгорит, и, наконец, я ссужу тебе под восемьдесят процентов годовых пару кредитов, когда ты вернешься молодой и красивый. В меру упитанный…

— Собака ты! Кусаешь руку, дающую. Это не жир, это авторитет, понял! Пожалуй, я найду тебе специалистов. Смешно будет, если ты утрешь нос драконам. Ей-богу, смешно. Теперь хватит о деле. Оставайся на ночь у меня, завтра обсудим детали. Знаешь, Мрак, я представлял себе Стэна Фреда совсем другим. Этаким дуболомом с пистолетом вместо мозгов. А ты интеллектуал пополам с фанатиком. Странная смесь.

— Я притворяюсь. Кстати, Диогена тоже собакой звали. Правду-матку резал… живодер, — он хотел уйти, но Бугор нажал на кнопку и в комнату вошла молодая женщина. Она зевала и куталась в шелковый халат, такой же, как у Бугра.

— Катрин, это Мрак. Мрак, это Катрин. Она твоя. Катрин, позаботься о госте.

Женщина зевнула, деликатно прикрыв рот ладошкой, кивнула Мраку и повела за собой, пошатываясь со сна.

Открыл глаза, увидел незнакомый потолок. С трудом удержался, чтоб не выдать пробуждение неосторожным движением. Прислушался. Рядом кто-то посапывал. Скосил глаза — Катрин. Память вернулась, все встало на свои места. Он в доме Бугра. Посмотрел в другую сторону. На тумбочке лежит его пистолет, отобранный вчера ночью охранником. Мрак чуть не рассмеялся вслух. Десять лет мечтать о женщине и уснуть с ней в одной кровати, не притронувшись и пальцем. Снова посмотрел на Катрин. Волосы разметались по подушке, на лице играла улыбка. Видно, снилось что-то приятное.

Но ведь я должен был сначала проанализировать разговор с Бугром. Сначала — дело, — попытался он оправдать себя. — А пока думал, она уснула. Я, кстати, тоже. Но я — позднее. Сколько ночей можно не спать! Змееныш… Змееныш!

Мрак скатился с кровати, торопливо, но бесшумно оделся. Не удержался, и поцеловал Катрин в губы, но прежде, чем женщина открыла глаза, уже спускался по лестнице на первый этаж.

Дракончик встретил радостным писком. Мрак взял его в руки, посадил на стол, принялся обмерять и взвешивать. Попутно рассказывал, как провел время. Дракончик любил, когда с ним разговаривают. Только Мрак уравновесил его на ювелирных весах, тот выпустил длинную струю и полегчал сразу на полтора грамма. Мрак подумал и оставил в журнале первую цифру. Она выглядела внушительней. Вымыл манежик, сменил воду, добавил еды. Дракончик путался под руками, радостно чирикал и мешал работать. Чтоб не мешал, Мрак посадил его на плечо. Жалобно пискнув, малыш выпустил когти и намертво вцепился в материал куртки. Мрак взял чистый лист бумаги, линейку и стал рисовать графики развития дракончика. График веса представлял собой почти идеальную прямую. В день по грамму. Однако размах крыльев увеличился всего на пять миллиметров. Получалось, что все съеденное, все силы организма уходят на восстановление утраченного. На естественный рост не оставалось почти ничего. Хорошо это, или плохо, Мрак не знал. Решил подождать, пока не отрастут задние лапки.

Дракончик жалобно пискнул. Мрак снял его с плеча и тут же в ладонь ударила теплая струйка.

— Ах ты, паршивец! — возмутился он. Посмотрел на плечо. Там было чисто и сухо. Пришлось извиниться перед малышом. Тот терпел, сколько мог. Мрак перевернул его и рассмотрел розовую сосульку, которая обещала превратиться в хвост. Там было уже две дырочки! Дракончик мог нормально писать! Ранка на животе от операции по вскрытию мочевого пузыря почти затянулась.

— Ну ты даешь, змееныш! По этому поводу надо выпить! — Мрак достал мензурку и колбочку со спиртом. Налил себе пятьдесят миллилитров, разбавил водой. Дракончик заинтересовался. Мрак капнул перед ним на стол. Тот лизнул, сморщил носик и чихнул. Потом быстро вылизал лужицу, широко открыл рот и уставился на человека.

— Силен ты, парень! — восхитился Мрак. — Но все-таки, надо закусывать.

— … специалист по электронике и охранным системам. Поэтому и здесь.

— Как так?

— Оставил в охранной системе дырочку. Для себя. Долго и успешно ей пользовался. Пока сюда не загремел.

— За что же его сюда?

— Когда приехали его брать, схватился с перепугу за лазер и навел шороху. Троих полицейских замочил, а двоих сумели откачать.

— А спец по драконам?

— Не торопись. Мои люди ищут. Тебе же нужен лучший.

Мрак одел пиджак Бугра, натянул на голову шерстяную вязаную маску с прорезями для глаз и вошел в комнату.

В кресле, закинув ногу на ногу, сидел тощий головастик. Очкарик. Пепельница была забита огрызками яблок, очкарик поглощал очередное.

— Давно здесь, на Зоне? — спросил Мрак.

— Год и один месяц.

Мрак вытащил из кармана и бросил на стол фотографию очков-компьютера дракона.

— Что можешь рассказать об этом?

Головастик снял очки и, используя их как увеличительное стекло, изучил фотографию.

— Старье. Таких уже лет пятьдесят не делают. Защитные очки со встроенным компьютером. Вот это — кристаллит. Выдержит прямое попадание крупнокалиберной пули. Череп треснет, но очки уцелеют. Под кристаллитом хитрая оптика. Можно смотреть хоть на солнце, хоть на ядерный взрыв. Не ослепнешь. Очки заодно работают дисплеем компьютера. Вот это, — он указал дужкой очков, — лазерный прожектор. Три лазера — красный, синий, зеленый — в сумме дают белый свет. Функции очков — защита глаз, информационное обеспечение, навигация, связь. И черный ящик, если с драконом что случится.

— Что знаешь об охранной системе Зоны?

— Почти все. Какая часть интересует? Система наземного наблюдения, система орбитального наблюдения, охранные системы стационарной орбитальной станции?

— Все.

— Начнем с поверхности. Система основана на стационарных и мобильных видеопередатчиках. Где расположены стационарные, знают только драконы. А мобильные — вот они, — головастик кивнул на фотографию. — Что бы ни делал дракон, картинка с передатчика в его очках транслируется в аналитический центр. Если в кадр попал хоть один человек, включается запись.

— И что потом?

— А ничего. Компьютер пытается идентифицировать человека и отправляет эту информацию в архив.

— Зачем?

— Если ты понадобишься драконам, они разыщут тебя в пять секунд. Заодно узнают, чем ты занимался последние годы.

— А если я мою золото у черта на куличках?

— Кроме наземных датчиков есть еще и космические, на спутниках. Они не такие точные. Все-таки атмосфера мешает. Но, если в этом районе кроме тебя никого нет, то…

— Понятно. А ночью?

— Инфракрасная оптика.

— А в лесу?

— В лесу, в домах, в пещерах и в пасмурную погоду — увы. И вообще, они снимают не все время, а периодически. Но если в кадр попало что-то интересное, переключаются на постоянное наблюдение.

Мрак припомнил, что ночь, когда он убил Карапуза, была облачной. Стало легче. К тому же, вокруг был лес. Дорога к бункеру тоже идет по густому лесу.

— Гавермент может получить информацию из этого архива?

— Как правило, нет. Драконы большинство запросов оставляют без внимания. Они не любят вмешиваться в дела на поверхности. Но иногда отвечают.

— В гаверменте же до черта компьютеров!

— Драконы не пускают их в свою компьютерную сеть.

— А ты смог бы проникнуть в их сеть?

— У меня нет компьютера, нет коммуникационной аппаратуры…

— А если она будет?

— Нет проблем. Нужно только время.

— Как тебя зовут?

— Кон. Конан.

— Ты кем работаешь?

— Мою посуду в ресторане. Когда закрывают, мою пол.

— Хочешь работать на меня?

— А кто ты?

— Парень, вопросы здесь задаю я. Могу ответить на твой, но если ты после этого не согласишься работать на меня, я тебя убью.

— В чем будет заключаться моя работа, и что я от этого буду иметь?

— Вот это правильный вопрос.

Вернувшись в бункер, поразился чистоте в ящике дракончика. Продукты тоже почти все остались не съедены. Но сам дракончик выглядел бодрым и веселым. Движения его крошечных лапок приобрели стремительность. Мрак взвесил, обмерил и сфотографировал дракончика. Суточный привес составил два грамма. Правда, возможно, малыш давно не ходил в туалет.

Ночью из ящика долгое время доносилось шуршание. Потом шорох на полу, и подергивание одеяла. Только Мрак собрался зажечь свет, маленький язычок лизнул его руку. Дракончик забрался по одеялу на грудь, свернулся калачиком, прикрыл голову крылом и заснул.

Мрак долго не мог уснуть. Он поймал себя на том, что привязался к малышу. Этого допускать было нельзя. Малыш — это всего-навсего тело, в котором он покинет Зону. Только это, ничего личного…

Когда проснулся, дракончик лакал воду из блюдца в своем ящике. Мрак подумал было, что ночной визит малыша ему приснился, но свежая кучка на одеяле убедила, что все было на самом деле.

Мрак вздохнул, взял дракончика и ткнул носом в ночную неожиданность. Дракончик принялся ее слизывать.

— Ну до такой-то степени не надо унижаться, — опешил Мрак. — Признай свою ошибку, и больше так не делай. Договорились?

Пока готовил завтрак, дракончик сидел на левом плече. Пришлось его туда посадить, иначе все время путался под ногами. Завтракали за одним столом. Между двумя глотками какао, Мрак учил малыша хорошим манерам.

— Будешь чавкать за столом, намордник одену. Знаешь, что это такое?

— Ча-мям-мцу, — донеслось из консервной банки. Дракончик кончил завтракать и принялся облизывать лапки. Мрак в очередной раз поразился быстроте его движений.

— Сегодня опять остаешься один. Я иду к Бугру. Знаешь, есть у него в доме женщина… Катрин. Смотрит на меня… как магнит на железные опилки. С чего бы это, а? Даю тебе честное слово, как мужчина мужчине, я ее пальцем не тронул. Все время чувствую ее взгляд на затылке. Нет, не возражай, конечно, Бугор ее под меня не случайно подложил. Но неужели не мог объяснить, что нельзя так открыто, грубо шпионить.

Когда уходил, дракончик поднял отчаянный писк.

— Ты мне обязан по гроб жизни — без предисловия начал Бугор. — Катрин, исчезни. Наверху тебя вторые сутки ждет биолог.

— Хороший?

— Лучший. Он же худший. Единственный! Пришлось гавермент подключить. Сказал, что хочу вывести породу молочных лошадей. Цирк! Съели. Проглотили! Я теперь числюсь в богатых маразматиках. Кэт, ты еще здесь? Исчезни. Мрак, что ты с бабой сделал? По месяцу молчит, а тут дважды о тебе спрашивала.

Бугор был слегка навеселе и в благодушном настроении. Мрак с трудом от него отделался, поднялся на второй этаж, натянул на лицо вязаную шапочку с прорезями для глаз, одел пиджак Бугра и вошел в комнату для гостей. У окна Конан с биологом играли в шахматы. Мрак сразу узнал коренастого парня. Это был один из тех, кто сопровождал его к дому Карапуза.

— Общий привет, — сказал Мрак.

— А, шеф, — задумчиво откликнулся Конан. — Мы сейчас кончаем. Второй день гадаем, каким образом ты собрался улизнуть с поверхности. Тайсон выдумал сотню вариантов, и во всех он бездельничает, а ишачить должен один я. Вот тебе — решительно двинул вперед ладью.

— Я вас знаю. Вы — Мрак, — сказал Тайсон. Мрак выругался, стянул шапочку, сел в кресло. — Итак, вы хотите убраться с Зоны. Какова моя задача?

— Парень, разве я хоть слово об этом говорил? — удивился Мрак.

— А зачем говорить об очевидных вещах? Деньги Бугра плюс специалист по неподкупным компьютерам плюс специалист по неподкупным драконам равняется чему? Побег с Зоны.

Мрак усмехнулся. Команда подобралась неплохая. Правда, билет наверх будет только один, от остальных придется избавиться. Но это еще нескоро.

— Вот твоя задача, парень. Выкладывай все, что знаешь о драконах. С этого момента и до конца операции ты — наш эксперт по драконам.

— Вообще-то я эксперт по млекопитающим. С чего начинать?

— С самого начала.

— От Адама? Хорошо. Жил-был парень.

— Адам.

— Нет. Джафар. И вот, когда ему стало невмоготу, сделал себе тело дракона. Переписал в это тело свою память, потом сделал тело дракона для своей жены. Дальше рассказывать?

— Для чего он это сделал?

— Были веские причины. Какая-то неизлечимая болезнь и множество врагов. Тело дракона — это же боевая машина. Рога, зубы, когти, хвост. Почти круговой обзор, крылья, биогравы. У драконов, кстати, мышечное волокно в несколько раз более сильное, чем у нас. Скорость прохождения сигналов по нервному волокну тоже намного выше. Кости крепче.

— То есть, они думают быстрее нас?

— Нет. Так сказать нельзя. Они думают приблизительно с такой же скоростью, но шире. У человека два полушария головного мозга, у дракона восемь раз по два. Каждые полушария работают быстрее человеческих, но пока между собой договорятся…

— То есть, в одного дракона можно переписать память восьми человек?

— Никто не пробовал. Драконы считают, что в этом случае получится шизофреник в восьмой степени. Тот парень, Джафар, снял восемь копий своей памяти в разное время и все записал дракону. Так вот, в норму пришел только через двадцать лет. И то после несчастного случая, когда головой стукнулся. Деталей не знаю.

— Значит, человеческую память переписывают только в один из восьми мозгов дракона?

— Нет, обычно в два. Первую матрицу снимают заранее, в тот момент, когда донор чувствует себя в наилучшей форме, а вторую — непосредственно перед переписью, чтоб не потерять ни одной минуты жизни. Тело донора обычно после этого подвергают эвтаназии. Засыпает человек человеком, а просыпается драконом.

— Как часто память человека переписывают в дракона?

— Не знаю, но довольно редко. Человек-дракон первое время носит на левой лапе выше локтя семь браслетов. Чтоб не попадать поминутно впросак в разговорах с другими драконами. По мере адаптации снимает по одному браслету. Последний носит обычно лет десять. Так вот, я видел за свою жизнь только одного дракона с браслетом на лапе.

— Кто определяет время, когда можно снимать браслет?

— Сам дракон. Браслеты — это дело добровольное.

— А при подсадке в драконью память человеческой не развивается шизофрения?

— В этом-то все и дело. Переписывать можно только в чистый мозг. Например, оторвало дракону голову, тело кладут в биованну, выращивают новую, со свободным от любых воспоминаний мозгом. Можно переписывать. И людям приятно, и драконам не надо мучиться со взрослым идиотом. Взрослый дракон с пустым мозгом представляет огромную опасность. Самые примитивные инстинкты, сила невероятная, сообразительность тоже на уровне и тяга к полетам. Такого ни в одной клетке не удержишь. Да и вредно для здоровья. Психика неокрепшая, свихнуться может. Без неба, без полетов.

Есть второй путь. Драконьего детеныша выращивают в инкубаторе до наступления половой зрелости в условиях информационной изоляции. Это занимает лет десять-одиннадцать.

— Неужели среди драконов находятся такие, которые отдают в инкубатор своих детей? Я видел недавно, как они искали потерянного детеныша…

— Это очень непростой вопрос. Дело в том, что драконы не могут не летать. Тяга к полету заложена в инстинкты. Маленький детеныш летает за счет силы крыльев. Взрослый использует биогравы — антигравитационные машины на клеточном уровне. Но биогравы начинают действовать только тогда, когда масса тела превысит две с половиной — три тонны. Поэтому в жизни подрастающего дракона имеется период — около трех лет — когда он не может летать. Крылья уже слабы, биогравы еще не тянут. Это страшная психическая травма. Драконы годами не могут от нее отойти. Именно из-за этого молодые матери иногда отдают своих детей в инкубатор.

— Значит, и у драконов не все хорошо продумано.

— Это жизнь. Но остальное сделано великолепно. Дракона можно окунуть в жидкий азот. Он замерзнет как камень. Оттает — оживет. Можно утопить в воде. Потеряет сознание. Но умрет очень нескоро. От голода.

— А как же без кислорода?

— Клетки дракона могут переключаться с аэробного на анаэробный режим. Драконы всеядны. Могут есть все, что угодно. Мясо, траву, древесину.

— Я слышал, один дракон пил нефть.

— Вранье. Ни один из них не будет пить такую гадость. Найдет что-нибудь более вкусное.

— В чем слабые места драконов?

— Я думаю, в том же, в чем и сильные. Обусловлены спецификой их мозга. Практически их мозг состоит из восьми независимых. Как они умудряются договориться между собой, для меня тайна. Драконы — мастера компромисса. Возможно, их миролюбие объясняется той же причиной. Жить в мире с самим собой — для них это не пустая фраза.

— С какой скоростью развиваются драконы? Сколько весят при рождении, когда начинают говорить? В какой момент их нужно помещать в инкубатор?

— Говорить начинают приблизительно с года. К этому времени они достигают метровой длины и пяти кг веса. В среднем. А в инкубатор помещать нужно как можно раньше. Если мозг дракона накопит информации больше некоторого критического уровня, чужая память воспримется как дополнение к собственной. Не произойдет смены личности. Как бы это пояснить… Вместо того, чтобы стать человеком с телом дракона, дракон останется драконом, который хорошо помнит всю подноготную такого-то человека.

— Ну а конкретно, когда наступает крайний срок?

— Разумеется, когда дракончик заговорит, уже поздно. Все зависит от обстоятельств. Чем больше событий в жизни детеныша, тем быстрее он формирует свое собственное я.

— Понятно. У драконов сильно развита регенерация. Мог бы ты, получив лапу или хвост дракона, вырастить целый организм?

— Только из лапы или хвоста — нет. Но если бы мне удалось регулярно брать анализы крови пострадавшего дракона, то смог бы. Хотя, о чем я говорю! Для этого лаборатория нужна, гормональные синтезаторы, биованна для дракона. Вы знаете, что такое биованна для дракона? Она десять метров длиной, три метра глубиной. Над ней мостовой кран ездит.

— Хорошо, а сделать аппаратуру для переписи информации из мозга человека в мозг дракона можешь?

— А из чего? Тут паршивого карманного компьютера не достанешь. На всей планете сенсовизора нет, не то, что мнеморекордера.

— Кон, что нужно, чтобы сделать мнеморекордер?

— Пустяк. Развитую промышленность.

Мрак решил заночевать у Бугра. Четырехчасовой разговор оставил неприятный осадок. Получалось, что одних знаний мало. Компьютер — не автомобиль. Это продукт высоких технологий. В мастерской его не изготовишь. Гормональные препараты не синтезируешь в десятке пробирок. Нужно современное оборудование.

Мрак растянулся на шелковой простыне и задумался. Регенерин… Продукт высокой технологии. Откуда он? Если синтезируется на поверхности, значит есть подпольная лаборатория. Если поступает сверху, значит существует канал, по которому идет контрабанда. Беспроигрышный вариант. На регенерин можно выйти через того хлыща, который запросил три килограмма песка…

За дверью кто-то осторожно поскребся. Мрак достал из-под подушки пистолет, спрятал под одеяло, нацелил на дверь.

— Входи.

Вошла Катрин. Мрак усмехнулся, спрятал пистолет под подушку.

— Хозяин, прости меня за тот раз.

— Какой раз?

— Когда я уснула.

— Тебя Бугор прислал?

— Нет, Бугор меня тебе отдал. Я сама…

— Как — насовсем?

— Да-а…

— Тогда чего же ты стоишь? Ко мне иди!

Катрин хорошо знала свое дело. Вновь и вновь, раз за разом ее руки доводили Мрака до исступления. Сердце билось как молот. Катрин извивалась и стонала под ним. Стоило ей по-особому провести ладонью, как у Мрака перехватывало дыхание. Раскаленная пружина распрямлялась в теле. Горячий туман застилал сознание. С профессионалом такого класса он еще не встречался.

Когда все кончилось, Мрак чувствовал себя проколотым воздушным шаром, пустым сосудом, смятым конвертом. Подобрал с пола и вернул на место подушку. Женщина положила голову ему на грудь.

— Со мной лет сто такого не было, — сказала она. Мрак задумался. Ей и на самом деле могло быть сто лет. Несколько циклов омоложения…

— Сколько раз ты проходила омоложение?

— Не помню. Раз десять-пятнадцать.

Мрак вздрогнул. Он прошел омоложение всего один раз, когда исполнилось шестьдесят лет. Если она раз в сорок лет… Десять раз… Он изумленно уставился на нее. Катрин усмехнулась.

— Не пугайся. Я не такая старая, как ты подумал. Мы омолаживаемся намного чаще, чем мужчины. Лет через десять-пятнадцать. Как хозяину перестаем нравиться, так и посылает. Или как измордует так, что самому противно смотреть.

— Так сколько же тебе лет?

— Не знаю. Зачем их считать? Здесь все годы одинаковы. Хозяева старые, толстые. Если гость у хозяина, то ему от нас, девушек, только одно надо. Ты прости, я тебя сначала за импотента приняла. А ты меня пожалел, я теперь точно знаю. Даже не помню, когда мне так с хозяином везло. А ты мне сразу понравился. От тебя силой веет, энергией, целеустремленностью. Ты знаешь, чего хочешь. Таких здесь мало. Большинство одним днем живут.

— Тебя Бугор обо мне расспрашивать будет.

— Уже расспрашивал.

— Что ты ему сказала?

— Что на двух хозяев не работаю… пока в подвал не попаду.

— А в подвале?

— Там любой заговорит.

— В следующий раз скажешь ему, что я разрешил рассказывать все, что слышала и видела. Все равно ты ничего не знаешь.

— Знаю. У тебя тайна есть. Хочешь, узнаю, какая? Я способом владею, об этом никто не знает. Узнают — убьют. Дай руку. — Тонкие чуткие пальцы легли ему на запястье. — Можешь ничего не отвечать. Я сама почую. Ты хочешь выбраться с планеты.

— Это не тайна. Все хотят.

— Ты уходишь куда-то. Тебя кто-то ждет. Женщина? Нет, не женщина — Катрин довольно улыбнулась. — Он у тебя прячется? Нет… Пленник что ли?

— Никого я в плен не брал. Ни одного человека!

— Тогда кибера — нет, не кибера… Неужто дракона?

Мрак вздрогнул и вырвал руку. Глаза Катрин испуганно округлились.

— Ты думай хотя бы, что говоришь! Как я такую махину в плен возьму? Его же искать будут. Ты… ты чего?

Женщина уткнулась лицом в подушку и рыдала. Мрак лег на спину и ругал себя. Представил две чаши весов. На одной — Катрин, на другой — вечная жизнь, бессмертие в образе полупрозрачного дракона. Вопреки логике, чаши стояли наравне. — Зачем бессмертному дракону женщина — подумал он, — но пока я не дракон, ее талант может пригодиться. Черт, что же с ней делать?

Придушенные рыдания постепенно сменились всхлипываниями.

— Хозяин, я в твою тайну влезла. Если захочешь меня убить, дай мне подготовиться к смерти. Не делай этого неожиданно. Я давно знала, что язык меня погубит. Ты не думай, я не боюсь, — лепетала она, — только очень неожиданно все. Я сама во всем виновата. Я все понимаю, что ввязалась в мужские игры. Может, не стоило тебе об этом говорить, но не могу так больше жить. Никому не верить, от всех все скрывать.

Мрак взял в ладони ее лицо.

— Ты перепутала настоящее с будущим. Будешь в моей команде вместе с Коном и Тайсоном. А дракон нам понадобится. Но еще нескоро. Его где-то держать надо, кормить надо. Не готово еще ничего, вот в чем дело.

Неуверенная улыбка пробилась на ее лице.

— Ты — моя судьба. Моя жизнь и моя смерть.

— Боишься?

— Боюсь. Думала, разучилась.

Проснулся от осторожных толчков и тихого шепота. Обрывки сновидений растаяли, оставив неприятный осадок.

— Хозяин, проснись. — Катрин стояла перед кроватью на коленях, держала в руке узкий пенал. — Вот. Возьми.

— Это что?

— Регенерин. Ты во сне говорил. Я принесла.

— Украла у Бугра?

— Нет. Это мой. Бугор не знает. Узнает — отберет.

Мрак открыл пенал. Две ампулы и шприц.

— От Бугра скрывала, а мне сама отдаешь?

— Дура, правда?

— Что я во сне говорил?

— Что хлыщ усатый знает, где регенерин взять. Что его найти надо.

Мрак сел на кровать, посадил Катрин рядом. За окном рождалось серое, мрачное утро.

— Мне нужен не регенерин, а сам парень. Хочу узнать, как регенерин на планету попадает, — закрыл пенал, отдал Катрин.

— Из госпиталя, где омоложение делают. А это пусть у тебя будет. Я два года ждала, что Бугор найдет. — Катрин положила пенал ему на ладонь, сжала пальцы.

Еще не открыв дверь, Мрак услышал писк дракончика. Малыш прошмыгнул в щель открывающейся двери и стремительно вскарабкался по одежде, цепляясь за материал острыми, как иголки, коготками. Достигнув плеча, защебетал что-то радостное. Мрак погладил его, понес фотографировать. Будущий хвостик вытянулся уже на шесть сантиметров, начали формироваться задние лапки. Дракончик терпеливо дождался окончания обмеров и взвешивания и лихо вскарабкался по рукаву на плечо. Мрак вырвал из тетради в клетку листок, принялся рисовать графики роста драконов со слов Тайсона. По всем параметрам, кроме умственного развития, малыш отставал от сверстников. К тому же, развивался он неправильно. Голова и передняя половина росли быстрей задней. Дракончик напоминал морковку, сужающуюся к хвосту. Тайсон говорил, что драконы способны к полету сразу после рождения. Этот даже не делал попыток энергично помахать крылышками. Но по умственному развитию… Он уже давно узнавал Мрака, отлично помнил, в каком углу ящик с песком и для чего он служит. Знал, в каком порядке идут обмеры и даже сам растягивал крылышки, чтобы Мрак мог их измерить. Если верить Тайсону, помещать малыша в инкубатор было уже поздно. Самого инкубатора тоже не было. Оставался второй путь.

Мрак задумался о Катрин. Можно ли ей верить? Он сразу понял, что это умная женщина, которая многие годы играла дурочку. Вынул из кармана и положил перед собой пенал. Дракончик спустился по рукаву, обнюхал незнакомую вещь и замер, прикусив кончик языка.

— Нравится? — спросил Мрак. — Она — непредусмотренный фактор. А такие факторы надо или включать в план, или устранять. Ты что посоветуешь?

— У меня интересные новости.

— Угму?

— Драконы запросили в гаверменте досье некоего Стэна Фреда.

Мрак разбудил Катрин, указал глазами на дверь и не удержался, придал ускорение шлепком пониже спины. На ходу натягивая халатик, та кошачьим движением потерлась щекой о плечо Бугра и исчезла за дверью. Бугор мурлыкнул.

— Зачем оно им понадобилось?

— Их компьютер зарегистрировал поведение, неадекватное прогнозируемому на основе психосоматической модели. Ты можешь это объяснить?

— Неадекватен сам себе… Скверно.

— Ну?

— Это когда смотришь в зеркало и спрашиваешь: «Привет, парень. Мы с тобой знакомы?»

— Я не об этом. Где ты засветился, шутник?

— Дай подумать… Наверно, когда беседовал с драконом. Я должен был послать его к чертовой бабушке. Вот зараза! Что же мне теперь делать?

— Займись благотворительностью.

— Я серьезно! Мы не сможем работать, если у меня на хвосте будут висеть драконы.

— Я тоже серьезно. Поступай так, как никогда не делал. Пусть их компьютер свихнется, анализируя твое поведение, понял? Устраивай попойки, писай в камин, жертвуй на церковь, понял? Делай то, чего сам от себя не ждешь. Тогда ни один компьютер не сможет прогнозировать твое поведение.

— Бугор, я один раз пописал в камин. Такая вонь… У тебя есть друзья-враги? С камином.

В тот же день Мрак купил черный фрак, белую манишку и цилиндр. Цилиндр ему не понравился. Через два часа он подарил его козе. Пришлось повозиться, чтоб закрепить цилиндр на рогах, но потом коза смотрелась потрясающе.

В баре его тут же окрестили музыкантом. Гуляли при свечах, так как Мрак заключил пари на двести граммов золотого песка, что за пять секунд из двух пистолетов перебьет все электролампочки, ни разу не промахнувшись. Пари он выиграл, но бармен потребовал 600 граммов песка в счет возмещения убытков. У Мрака набралось только 500. Зловредный бармен что-то подсыпал в виски, и ночь он провел в вытрезвителе гавермента, где заставил алкоголиков хором петь «Сулико» на три голоса. Под утро, когда у протрезвевшей публики уже что-то начало получаться, приехал Бугор, заплатил штраф и вытащил Мрака.

— Ты сволочь, Мрак, — сказал он. — Моя любимая «Сулико»! Что ты с ней сделал! «Сулико» не поют на три голоса.

— Как это не поют? У нас получалось.

— Кошки в марте лучше поют!

По дороге в дом Бугра остановились только один раз. Мрак задержался, чтобы обрезать растяжки огромного шатра цирка шапито. Пока сонные артисты выясняли, почему рухнул шатер, Мрак выпустил на волю животных. Утро было безоблачное, и он не сомневался, что компьютеры спутников без труда идентифицируют его по черному смокингу и белой манишке.

— Канал поступления регенерина проверили?

— Да. Пустой номер. Он синтезируется на поверхности, в лаборатории госпиталя. Драконы об этом, видимо, знают, но это их не интересует.

— Теперь — компьютер.

— Извини, дорогой, — Бугор широко развел руками. — Сам думай, где взять. Я предупреждал, что ничего не выйдет. Слишком все просто — пришел, взял…

— Их поймали?

— Моих мальчиков? Нет. В здание и из него они прошли нормально. Только вот компьютер… Не успели на сто метров отойти, он завопил «Положи на место, положи на место!» А когда еще метров на сто отошли, нагрелся и загорелся. Ребята бросили мешок и ноги в руки. Другие, которые в случае чего должны были помочь, говорят, там такой факел вспыхнул, земля горела. Так что здание гавермента теперь охраняется.

— Кон, ты что об этом думаешь?

— Сделать такую подлянку просто. А вот отключить — сложнее. Надо в другом месте компьютер искать. Я давно один проект обдумываю. Если разыскать старого кибера, выпотрошить… На компьютер деталей хватит. Я ничего не обещаю, но может получиться.

— А если комп в госпитале одолжить?

— Нет, Тайсон. С госпиталем тоже ничего не выйдет. Его киберы охраняют. Я там был один раз. Кон, а нельзя что-нибудь такое сделать, чтоб киберы сдохли? Ну хотя бы на время? Электромагнитный импульс какой-нибудь?

— Не могу придумать. Но компьютеры от этого первые сдохнут.

— А что драконы со сломанными киберами делают? Увозят, или как?

— А ты у них спроси.

— Наверняка в ремонт отправляют.

— Тогда надо кибера сломать, демонтировать то, что нам нужно, остальное драконам подсунуть.

— Это как? На виду у всех я подхожу к киберу, бью его молотком по голове, достаю отвертку…

— Именно, Кон! Слушайте план! Бугор организует митинг у госпиталя. То ли «Драконы, убирайтесь с Зоны», то ли «Молодость — всем». Можно оба сразу. Митинг превращается в погром. Люди бьют киберов охраны. Два-три кибера исчезают. На следующий день их находят в какой-нибудь канаве в таком виде, что о ремонте говорить уже не приходится. Ну как?

— Мрак, ты здорово придумал. А потом драконы ловят тех, кто громил киберов, крутят их на детекторе и выходят на нас.

— Даже если так, что из этого? Дальше Зоны не сошлют. Или ты боишься получить второй пожизненный срок?

— Мужики, а кто-нибудь когда-нибудь видел на Зоне митинги? — спросил Тайсон.

… присела на кровать, взъерошила ему волосы.

— Не уходи сегодня, а?

— Сегодня останусь.

— Хозяин, у тебя другое имя есть? Это же не настоящее твое имя. От него у меня мурашки по коже.

— Что в имени тебе моем… Предыдущее тебе тоже не понравится.

— Мрак обнял Катрин за талию, любовался линией подбородка. — Десять лет назад меня звали Стэн.

— Стэн… Стэн Фред?!

— Да.

Катрин отшвырнула его руку и пулей вылетела из комнаты. Мрак проводил ее удивленным взглядом, поднялся с кровати, накинул халат и вышел в коридор. Катрин стояла в углу, уткнувшись лбом в стену. Ее трясло. Руки судорожно мяли драпировку. Мрак подошел, взял за плечи, развернул к себе лицом. Нет, она не плакала. Такой ненависти во взгляде он давно не видел.

— Я советую тебе убить меня, Стэн Фред. Иначе я убью тебя. Но не сейчас, а когда ты будешь думать, что победил. Я смешаю с грязью твои мечты!

— Тебе идет, когда ты злишься. Кэт, когда я успел наступить тебе на мозоль?

— Ты убил Симону, подлец!

— Когда это было?

— Сорок лет назад. Ты изнасиловал и убил ее!

— А, вспоминаю. У меня не было денег, а она начала шуметь. Только… Изнасилованная проститутка — это не звучит.

— Я убью тебя, Мрак, убью! Убью!

— Начинай.

— Не сейчас и не здесь. Жди смерти! Каждый час! Каждую минуту! Или убей меня, как ее!

— У меня нет с собой удавки из струны рояля. Это была нота «Ре» большой октавы. Я ей до этого сыр резал. — Мрак взвалил Катрин на плечо, отнес, несмотря на сопротивление, в спальню, вытряхнул из одежды, положил на кровать, укрыл одеялом. Здесь она, наконец, разрыдалась. Мрак лег рядом и долго гладил по волосам, пока рыдания не стихли.

Несколько дней спустя, когда Мрак вошел в бункер, дракончик не бросился навстречу. Он выглянул на секунду из своего ящика, чирикнул приветствие и продолжил игру с катушкой из-под ниток. Мрак удивился. Обычно дракончик страшно скучал, когда его не было дома, встречал у порога, и целый час не слезал с плеча. Неужели привык к одиночеству?

Вынул малыша из ящика и внимательно осмотрел. Нет, все нормально. Задние лапки растут, на хвосте начали пробиваться первые чешуйки. Да и выглядит бодро.

Дракончик вывернулся, пробежал по рукаву, влез на плечо, потерся головкой о небритый подбородок, спустился на пол и устремился к своему ящику. Мрак заметил, что в деревянной стенке прогрызено отверстие. Внутри послышалась возня, чирикание, катушка высоко подлетела в воздух. Нет, все как всегда.

Катушка опять взлетела в воздух и упала рядом с ящиком. Дракончик выскочил из отверстия едва ли не раньше, чем катушка коснулась пола. Схватил ее в зубы и заметался по бункеру. Утомившись, попил из блюдечка, залез по штанине на колени и начал умываться.

— Грязнуля ты! — сказал ему Мрак. Всю пыль из-под шкафа собрал, а теперь ко мне на колени.

Дракончик перестал умываться, поднял головку и прислушался к звуку человеческого голоса.

— Лобастик. На кого ты похож, лобастик? Объясни мне, почему ты так неправильно растешь? Голова во какая вымахала, а сзади смотреть не на что. Ты должен развиваться гармонично, понял? А ты пасть отрастил как у тиранозавра. Ну подумай, зачем мне такая пасть? Если уж на то пошло, голову мог бы пока вообще не развивать. Ее потом все равно отрезать придется. Вот! Спасибо, что напомнил. Надо у Тайсона спросить, может не нужно всю голову отрезать, может можно только мозг удалить, ты как думаешь?

Дракончик лизнул его руку и свернулся калачиком.

Мужчины радостно ввалились в гостиную.

— Катрин! Сюда! Быстро! Аптечку возьми! Вот это побоище!

— Нет, мужики! Успех! Полный успех! Но повторять не стоит.

— Я думал, тебе каюк. Затопчут.

— А я всех за ноги хватал, пока куча не образовалась. Тогда народ в обход попер.

— Да кто же знал, что они слезогонку пустят!

— Ну, я догадывался. Так противогазов все равно нет. — Бугор, благодаря телохранителям, выглядел лучше остальных.

Вошла Катрин. В руках она несла таз с водой, под мышкой — аптечку.

— Начинай с Кона. Мы уже отстрелялись, а его работа только начинается, — распорядился Мрак. Катрин стянула с Конана ошметки рубашки и принялась промывать, смазывать и заклеивать ссадины и порезы. Кон шипел от боли и все порывался обнять ее за талию. Бугор достал из сейфа бутылку коньяка многолетней выдержки, хотел разлить по хрустальным рюмкам.

— Э, нет, так не пойдет! — запротестовал Тайсон и завладел бутылкой. — Это не посуда. Это чернильницы-непроливайки.

Рюмки были заменены на граненые стаканы. Один из телохранителей с поразительной точностью разлил коньяк по семи стаканам.

— За успех нашего дела! За удачное начало! — провозгласил тост Бугор. — Варвары… Коньяк — из стаканов! — Крякнул, выпил и занюхал рукавом. Мрак опрокинул в рот свою порцию и смачно хрустнул лимоном. Катрин посмотрела, как он жует, взглянула на оставшуюся половинку лимона в руке, сморщилась, скуксилась, передернулась и замотала головой. Мрак довольно улыбнулся. Кончив врачевать Конана, Катрин принялась за Тайсона. Бугор полез в сейф за второй бутылкой.

— Так сколько всего киберов отловили? — спросил Мрак. Я троих завалил.

— Завалили семь или восемь, но вывезти успели четырех. Да еще толпа камнями четырех забила, но с той стороны забора, так что они не в счет, — объяснил Бугор. — Кстати, через десять минут двух первых привезут. Конану больше не наливайте.

Катрин сменила воду в тазу и взялась за Бугра и телохранителей. Конан спустился в подвал готовить инструменты, Тайсон вышел на крыльцо встречать продуктовый фургон с киберами. Бугор в сопровождении заклеенных пластырем телохранителей отправился на кухню чем-нибудь подкрепиться.

— Кэт, ты никого не пропустила? — спросил Мрак.

— Нет. Перевязала всех, кого хотела.

— А меня?

— Как прикажешь, хозяин. — Голос ровный, без интонаций. Мрак стянул куртку с оторванным рукавом, отдался во власть чутких, осторожных пальцев. Он думал, что движения ее рук будут нарочито грубыми, но нет. Характер у Катрин был железный. Все его приказы выполнялись точно и с максимальным старанием. И только. Она по своей инициативе гладила рубашки Конану, штопала носки Тайсону, пришивала пуговицы ребятам Бугра. Но для Мрака без приказа не делала ничего. В постели изображала механическую куклу. Заученно двигалась, издавала стоны невпопад. В первый раз Мрак долго пытался зажечь ее своей страстью. Не удалось. Во второй — побил.

— Боль страшна только первые два-три омоложения, — объяснила она, вытирая кровь с разбитой губы. — Потом привыкаешь.

Почему-то это задевало Мрака. Хотелось прижать ее к сердцу, но, наткнувшись на ледяное равнодушие, придушить на месте.

— Как ты теперь оцениваешь наши шансы? — спросил он.

— Пока я жива, твои шансы — ноль.

— Злюка.

Она равнодушно пожала плечами.

— Я еду в Таун. Послушаю, что говорят. Вернусь завтра к обеду. Тебе что-нибудь привести?

— Нет. Мне от тебя ничего не надо.

Мрак переоделся в свежее, сел рядом с кучером на козлы продуктового фургончика, привезшего киберов и поехал в Таун. Однако, отъехав километра на четыре, попрощался с кучером и углубился в лес. Обогнул бункер по большой дуге, поднялся на гору, устроил засидку и принялся следить за входом в бункер.

Прошло три часа. Никто не появился. Мрак выругался, обозвал себя параноиком, спустился вниз, к двери бункера. Камень у входа был сдвинут! Пистолет сам оказался в руке. Мрак прижался ухом к щели.

— А-у, а-у, а-у раз! — донесся изнутри напевный, ласковый голос Катрин. — Нет, не так. Крылышки расправь. А-у, а-у, а-у раз!

Мрак распахнул дверь и вошел в бункер. Катрин раскачивала дракончика на ладонях вверх-вниз.

— Привет, Лобастик. Здравствуй, Катрин. Кого угодно ожидал, но только не тебя.

Женщина испуганно вскрикнула. Дракончик радостно запищал и засуетился в ее руках, просясь на пол.

— Отпусти малыша.

Катрин повиновалась. Лобастик пробежал по полу, вскарабкался по штанине, рукаву куртки, устроился на плече и потерся головкой о подбородок Мрака.

— Привет, малыш. Скучал без меня? — Мрак левой рукой почесал дракончику перепонку крыла. — Кому ты успела рассказать о нем? — спросил он Катрин.

— Никому. — Катрин медленно пятилась, пока не уперлась спиной в стену. — Скажи, ты ведь не сделаешь малышке ничего плохого? Это ведь не ты ее пополам разрезал?

— Не беспокойся о нем. Так ты утверждаешь, что никому не рассказывала о дракончике. Подумай хорошенько. Если ты успела разболтать, тебя убивать уже поздно. Но если нет, я тебя убью. Свидетели мне не нужны.

— Мрак, я тебе правду говорю. Я сюда уже много раз приходила. Сам подумай, какой мне смысл о малышке людям рассказывать. Если бы я хотела, сообщила бы драконам.

— И то верно. Глядишь — билет наверх заработала бы. Что же ты так промахнулась? А теперь — готовься к смерти. Есть последнее желание?

— Я уже давно готова. Дай с девочкой попрощаться. Не убивай меня у нее на глазах.

— Какая девочка? Это пацан! Может, не отросло еще. У драконов все внутри, как у дельфинов. Только для дела выдвигается.

Катрин грустно покачала головой. Мрак сгреб с плеча дракончика, перевернул, вгляделся.

— Ты думаешь, это девочка? Как же так? Я не могу в девочку… Как же теперь… — он сел на пол, обхватил голову руками. Дракончик задрал мордочку кверху и жалобно завыл. Катрин ошеломленно смотрела на невероятное. Самый страшный, самый беспощадный человек на свете сидел на полу и плакал. Дуэтом с драконом! О ней забыли. Катрин осторожно обошла их, открыла дверь, но задержалась на пороге.

— … свободу, … бессмертие, все, все, все… Зона, одна Зона, до конца дней, — всхлипывал Мрак.

Не понимая себя, она опустилась на корточки рядом с мужчиной, прижала его голову к своей груди.

Мрак лежал в приятной истоме. Все-таки, ни одна женщина не могла сравниться в постели с Катрин. Бугор предпочитал все самое лучшее. И как же так случилось, что не пожалел, отдал женщину ему?

— Я знаю, что с тобой произошло, — произнесла Катрин и потерлась щекой о его волосатую грудь. — Знаешь, когда боль очень сильная, нервы отключаются, и не передают сигнал в мозг. Так и у тебя с совестью. Ты ее перенапряг, и она отключилась. А сейчас ты десять лет честно жил, и она снова заработала.

Мрак вспомнил о Карапузе. Этот пример разбивал гипотезу Катрин вдребезги.

— Моя совесть покладистая старуха. Слепа на оба глаза и глуха на оба уха.

— Фу на тебя. Сам придумал?

— Нет, — сознался Мрак. — Был такой пират. Он прыгал на деревяшке, носил черную повязку на левом глазу и здоровенную кривую саблю. А звали его то ли Флинт, то ли Сильвер.

По полу застучали коготки и на кровать к ним забрался дракончик.

— Лобастик всегда со мной спит, — объяснил Мрак.

— Тебя Лобастик любит. Значит, ты хороший! Как же ты мог Симону убить? Знаешь, какая она была? Единственная из всех нас жизни радовалась. Вся как солнечный зайчик, — Катрин всхлипнула и зашмыгала носом. Лобастик расстроилась и начала ей подвывать. Для нее это был явно неудачный день. Мрак подождал, пока женский контингент успокоится.

— Слушай, — зашептал он в ухо Катрин, — у меня новый план. В Лобастика перепишем не мою, а твою память. И ты вытащишь нас отсюда.

— А как же Лобастик?

— ТЫ станешь Лобастиком.

— Мрак, ты не понимаешь, это же все равно, что убить ребенка.

— Ты хочешь сказать, что никогда не убивала? Попала на Зону по ошибке, так?

— Я никогда не убивала детей, Мрак. — Катрин села в постели, прижав к груди Лобастика.

— Хорошо, успокойся, другой план у тебя есть?

— Есть. Нас вытащит Лобастик.

— С чего ты взяла, что она захочет нас вытащить?

— А с чего ты взял, что я захочу тебя вытащить? С чего ты вообще взял, что я захочу стать драконой. Ты пойми, — заговорила она, пока Мрак не возразил. — Мы ее вырастим, она нас любить будет…

— Ты веришь в любовь? — перебил он.

— Да!

— Здесь, на Зоне? Любовь? Ладно, спи. Завтра поговорим, время терпит.

— Любовь есть! Если ее нет, зачем вообще жить?!

— Есть воля, есть свобода, есть сила и разум. Еще глупость есть. А любви нет. Вот ты — умная, красивая. Кто тебя любит?

Катрин уткнулась носом в подушку и заплакала. Лобастик жутко разволновалась, даже обмочилась на одеяле. Мрак вздохнул и принялся утешать обеих: пронзительные вопли Лобастика не давали уснуть.

— Мрак, ты бы приструнил свою девку.

— Что она натворила?

— Вроде бы, пока ничего. Но дисциплина должна быть. Как ты за дверь, она следом.

— А, это… Я знаю.

— Я не хочу учить, это теперь твои проблемы, но она же целыми днями по лесу шляется. А если попадется кому… Останешься без бабы. Я не дам тебе людей ее отбивать. А если она разболтает, что здесь слышала?

— Не разболтает. Но… Пожалуй, ты прав, Бугор. Надо дать ей пистолет.

— Ну вот! Я ему про Фому, а он про Ерему.

— Воздух! Драконы! — донеслось с первого этажа, и по лестнице загрохотали тяжелые ботинки.

— Чего испугались? — рявкнул на охранников Бугор. — Мы ничего не видели, ничего не знаем. В дверь они не пройдут, так что сидите, не дергайтесь. Я с ними поговорю.

— Подожди, это, кажется, по мою душу, — остановил его Мрак, выглянув в окно. Зеленый — это тот самый, которого я снимал. Черного тоже однажды видел.

— Тогда не высовывайся. Я с ними говорить буду.

— Нет, Бугор. Считается, что мне скрывать нечего. Значит, незачем и прятаться.

Пока спускался по лестнице, лихорадочно обдумывал линию поведения.

— А, привет! Вот не думал, что в гости залетишь! В дверь ты, наверно, не пройдешь. Подожди, я здесь, на полянке стол организую, — обратился он к зеленому дракону, намеренно игнорируя черного.

— Опять не стыкуется с моделью, — сказал черный зеленому. — Или неверна модель, чего не может быть, или парень слегка тронулся, или действует какой-то неучтенный фактор.

— Слушай, ты, фактор, катился бы ты отсюда. Тебе здесь ничего не отколется, — окрысился на него Мрак. — Я тебя не приглашал.

— Индивидуальный подход! — пришел в восторг зеленый. — Платан, ты ему лапу отдавил. Введи-ка в модель личную обиду.

Мрак тем временем открыл дверь и отдавал зычным голосом распоряжения.

— Да не суетись, человек, мы на минуту залетели, — попытался остановить его зеленый дракон, но Мрак уже одну за другой открывал бутылки с вином и опоражнивал их в ведро. Охранники протаскивали в дверь стол, за ними маячила Катрин с тазом яблок в руках.

— Сходимость улучшилась, но все равно модель рассыпается, — сказал черный дракон.

— А вот еще один фактор, — подзадорил его зеленый, заметив, как Мрак обнял Катрин за талию. — Женщины в большинстве случаев служат стабилизирующим, гм, фактором. Ну, спасибо за угощение, будь здоров!

Зеленый дракон опрокинул в пасть ведро вина, закусил маленьким красным яблоком и взмыл вверх.

— Какой интересный случай, — заметил черный, подмигнул Мраку и тоже поднялся в воздух. Сделав над домом круг, драконы направились в сторону Теплой долины.

— Драконы летают… К чему бы это..? — задумался вслух Бугор.

— Низко пошли. Наверно, к дождю, — предположил Тайсон.

— Это значит, что я нахожусь под наблюдением, — объяснил Мрак и выругался. — Драконы только что показали, что знают, кто стоит за нападением на госпиталь, — продолжил он. — Кон, что они насчет модели говорил, ты понял?

— Профессиональный слэнг. Означает, что такой моделью нельзя пользоваться. — Конан достал из кармана очки, подышал на стекла, протер бархоткой, одел. — Они не смогут по ней предсказать твое поведение в конкретной ситуации.

— Ях-ха! — выкрикнул Мрак и хлопнул Конана по спине. Конан поднял с земли очки, протер и снова одел.

— Вот он, красавец — Конан указал дужкой очков на верстак, стоящий в центре самого крупного помещения подвала. На верстаке лежал кибер.

— Не удалось?

— Дорогой, глубокоуважаемый шеф! Конан сказал, что сделает, и Конан сделал. Теперь Конан хочет спать.

— Так может, продемонстрируешь? — глаза Мрака загорелись.

— Нельзя. Для этого его надо включить. А включать как раз нельзя.

— А когда будет можно? — удивился Мрак.

— Когда я ему снова руки-ноги откручу.

— Конан — варвар, — буркнул из своего угла Тайсон.

— Я ничего не буду говорить, — взвился Конан, — пока это чучело не извинится! — он попытался засунуть очки в карман, но попал только со второй попытки.

— Шеф, меня чучелом обозвали, требую сатисфакции, — немедленно отреагировал Тайсон.

Мрак зарычал и сжал кулаки, но на плечо ему легла ладонь:

— Подожди, хозяин, дай я, — Катрин подошла к Конану, взяла его руки в свои. — Будь паинькой! Угу? — привстала на цыпочки и поцеловала в лоб. — А ты! — свирепо повернулась к Тайсону и ударила ладонью правой руки по бицепсу левой, отчего кулак подскочил до плеча. Тайсон в шутливом испуге вскинул руки и забормотал пышное восточное извинение.

— Так почему нельзя его сейчас включить? — поинтересовался Мрак, кивнув на кибера.

— В Таун убежит, — объяснил Конан. — Он запрограммирован на охрану госпиталя.

— Это что, выходит, мы зря слезогонку глотали? — Мрак изо всех сил пытался держаться спокойно.

— Не бегите впереди паровоза, шеф. Я до сих пор занимался восстановлением кибера. Из четырех собрал одного. Отобрал комплект запчастей. Теперь займусь перепрограммированием кибера. Самое простое — стереть всю память с момента привоза его на Зону и до этого часа. Можно вообще оставить только набор заводских базовых инструкций. Но тогда он настолько отупеет — подумать страшно.

— Хорошо, сколько времени тебе на это надо?

— Есть одна проблема, шеф. Я не знаю, как я буду копаться в его памяти без компьютера. Нет ни дисплея, ни клавиатуры, ничего. Завтра что-нибудь придумаю, а сейчас — извини. Валюсь с ног от усталости.

— Отдохни, Конан, ты хорошо поработал.

Уже в постели Мрак спросил:

— Кэт, чего Кон взбесился в подвале?

— Тайсон что-то знает о прошлом Конана, где тот раньше жил. А Конану это очень не нравится. Тайсон его каждый день доводит.

— И где он жил?

— В Киммерии.

Мрак задумался.

— Не знаю такой. Это планета?

— У Тайсона спроси.

— А паровоз — это что такое?

— Прости глупую. Хоть убей — не знаю. Дай поспать, а?

Небо еще только посерело, когда Мрак бесшумной походкой прошел в комнату Тайсона, сел на кровать и разбудил биолога.

— Какого черта, шеф! Мне такие девушки снились…

— Что ты знаешь о Конане?

— Он что, сбежал?

— Не ори, всех разбудишь. Спит он. Где находится Киммерия? Что он там делал?

— Конан из Киммерии? — Тайсон протер глаза кулаками, недоуменно поглядывая на Мрака, потом заржал и накрылся с головой одеялом. Между приступами смеха из-под одеяла доносилось: — Наш Конан — варвар! Руки — во! Ноги — во! Вся грудь в волосах! Ой, сейчас умру! Мужик здоровый-здоровый!

Мрак стащил с него одеяло, но это не помогло. Тайсон дергался, как лягушка под током и никак не мог успокоиться.

Через десять минут Мрак вышел из комнаты, все еще борясь с приступами смеха и задумчиво потирая подбородок. Заступаться за Конана он не собирался. По привычке был верен принципу: «Разделяй и властвуй». Потом, когда победа будет на расстоянии вытянутой руки, лишних придется убирать. Это еще не скоро, но забывать не стоит. Пусть в группе останется напряженность. Сейчас Конан явно слабоват, и это нужно исправить. Все пауки в банке должны быть в одну силу.

Войдя в комнату Конана он сдернул с кибернетика одеяло и рявкнул:

— Подъем! На утреннюю зарядку становись!

— Какая зарядка, спать хочу, — пробормотал Конан и свернулся калачиком. Мрак взял с подоконника вазу с цветами, цветы выкинул в окно, воду выплеснул на Конана. Тот взвыл и скатился с кровати. Подгоняя кибернетика легкими пинками и затрещинами, Мрак вытолкал его из дома и погнал вокруг холма.

— Сегодня в твоей жизни начался новый этап, — объяснял он на ходу. — Я сделаю из тебя человека. Материал мне попался фиговый, работать придется много. Но мы ведь сложностей не боимся, так ведь? Шевели копытами, тараканья немочь! Сегодня бежим три километра. Потом будешь бегать пять.

— Я… ах-ха не мо… могу… больше…

— Можешь, — Мрак отвесил два звонких шлепка. — Когда окончим общефизическую подготовку, займемся боевыми искусствами. Конан не должен позорить Киммерию, понял, головастик?

— Это убийство, я сейчас умру, — стонал на ходу Конан, прижимая ладони к селезенке.

— Хороший человек не умрет, а плохого не жалко. А ну прибавь!

Опасения Конана не оправдались. Он живым дошел до финиша. Мрак выгулял его шагом, как лошадь после забега, потом заставил подтягиваться на перекладине. Конан подтянулся шесть раз, чем сильно удивил его и себя. Видимо, упражнения со шваброй в ресторане не прошли даром. После подтягиваний пришел черед отжиманиям, наклонам, приседаниям, прыжкам через скамейку. В окнах дома появились зрители: крики жертвы разбудили спящих. Наконец, экзекуция закончилась. Мрак выплеснул на Конана два ведра холодной воды — одно спереди и одно сзади. Вышла Катрин и принялась растирать бедного махровым полотенцем.

— Я разбит, я уничтожен, — бормотал тот. — Я не смогу сегодня работать. Это варварство, методы работорговцев. Умственная работа требует сосредоточенности…

— Сегодня возьми выходной, Конан-варвар — утешил Мрак, — а завтра побежишь четыре километра.

Собрав свободных охранников, Мрак объяснил, какие спортивные снаряды надо поставить во дворе, и где.

— А… — старший охранник выразительно потер большим пальцем об указательный, намекая на оплату.

— Сто кредитов, — сказал подошедший сзади Бугор.

— Каждому! — не растерялся младший охранник.

— А харя поперек не треснет?

— Так ведь не по профилю… — не растерялся тот. — Новая профессия, сверхурочные…

— Ладно, каждому, — сдался Бугор.

— Чавэлла! Чтоб всем так жить! — хлопнул в ладоши охранник.

— Думай как хочешь, но мы сами себя обманули, — Бугор раскинулся в мягком кресле и перекатывал в ладонях пузатую рюмку с коньяком. — Мы взяли из каждого кибера по чуть-чуть, остальное выбросили ночью на улицы в Тауне. Так вот, в госпиталь не вернулось ни одной железки. Народ все подобрал и пустил в дело, насколько у кого фантазии хватило. Черный рынок забит деталями роботов. Никто не знает, что с ними делать.

— И это хорошо.

— Но мы же могли собрать двух киберов!

— Жадность губит.

— Мы и сейчас можем. Скупаем все это барахло, кладем Конану на верстак…

— Нет, скупать нельзя. Если неймется, пусть твои люди выигрывают это в карты, в кости, на пари, но только не покупают.

— Не вижу разницы.

— Люди покупают то, что им нужно. Это след, понимаешь, четкий и жирный след, который ведет прямо к нам. А в карты можно выиграть любую гадость. Неважно, что она тебе не нужна, ее можно снова поставить на кон. Интерес в самой игре, а не в выигрыше.

— По-моему, ты становишься параноиком, Мрак.

— Естественно. Ставки слишком высоки. Может, ты еще не осознал, но ставка — свобода и бессмертие, Бугор! Свобода и бессмертие!

Мрак впервые вынес Лобастика из бункера под солнце. Результат огорчил и его и Катрин. Драконочка пришла в смертельный ужас. Забилась под одежду, до крови разодрала ему кожу на животе острыми когтями. Пришлось срочно возвращаться в бункер, обрабатывать ранки. Лобастик до вечера пребывала в шоке.

— Но это же ясно, — объясняла Катрин. — Послеродовая травма. Сначала она упала бог знает с какой высоты. Потом ее растерзали стервятники. И все это при ярком солнечном свете. Ты заметил, она летать боится.

— Я рад, что тебе ясно. Идея твоя, а шкура попорчена у меня! Ты знаешь, что у охотников на порченые шкурки скидка тридцать процентов?

— Никому твою шкурку не отдам. Но надо что-то делать. Она неправильно растет. Передние лапки вдвое длиннее задних. Надо Тайсону показать.

— Все нормально. Совсем недавно у нее вообще не было задних лапок. И смотри на это по-другому. Не вдвое, а на четыре сантиметра. Когда они будут по два метра длиной, ты разницы вообще не заметишь.

— А чешуйки на хвосте. Они же должны ровными рядами идти, а тут?

— Женщина, уймись! Если бы тебе задницу оторвало и все начали обсуждать: «Вроде тут чего-то не хватает», — Мрак с удовольствием ощупал названный предмет. — Дай срок, все придет в норму. Вот взгляни на фото, что раньше было. — Мрак в очередной раз приводил в систему наблюдения. Среднесуточный привес никак не хотел перевалить за одну целую, две десятых грамма.

Вечером, когда солнце превратилось в багровый шар, а Лобастик вылезла из своего ящика, Катрин сделала вторую попытку. Посадила драконочку за пазуху и присела на камень недалеко от входа. Через некоторое время из-под полы куртки выглянула любопытная головка. Но вся Лобастик показалась нескоро, очень нескоро. Мрак присел на камень рядом с Катрин и драконочка моментально перебралась к нему на колени. Мрак почесал ей крылышки. Сорвал травинку и пощекотал брюшко. Молниеносное движение лапки, и драконочка уже обнюхивает зажатый в кулаке стебелек. Доля секунды — и травинка съедена.

— Витамины, — пробормотала Катрин, достала из кармана яблоко, разрезала на дольки и протянула Лобастику. — Ты же малышку на одних консервах держал, а ей витамины нужны.

Через пять минут драконочка лежала на спинке. Набитое брюшко рельефно выделялось. Горлышко издавало довольное посвистывание, все страхи были забыты. Катрин смотрела на нее влюбленными глазами. Мрак прикидывал, что в Лобастика вошло не меньше тридцати граммов яблока, что обещало рекордный суточный привес.

Еще через тридцать минут драконочку пробрал жуткий понос. Суточный привес не превысил 1,2 грамма.

— Кто тебе так брюхо располосовал?

Мрак поморщился. Он совсем забыл о царапинах.

— Неудачный опыт. Хотел Кэт живую белку подарить.

— Знаешь, Мрак, я понимаю драконов. Ты на самом деле не похож сам на себя. Досье говорит о том, что ты зверь, но я вижу перед собой хорошего парня. Ты прошел по ночному лесу полсотни километров, чтобы спасти Карапуза, пытаешься сделать человека из Кона-головастика. Катрин втрескалась в тебя по уши — это умная, расчетливая Катрин, которая старше моего прадедушки. Я начинаю верить, что ты на самом деле вытащишь нас с Зоны. Так какой же ты на самом деле?

— Такой, как в досье. А Катрин обещала убить меня.

— Скорей она себе руки отрубит. Кстати, куда вы с ней исчезаете?

— В мой секретный домик. Угадай с трех раз, чем мы там занимаемся?

— И пытаться не буду. Скажешь, что я пошляк, циник и сексуальный маньяк. Да, зачем Конану сто квадратов кровельного железа?

— Обить комнату в подвале. Сделать полную экранировку от всех видов радиоволн, чтобы драконы не смогли засечь работающее оборудование. У него проблемы. Экранировка — это половина задачи. Чтобы перепрограммировать кибера, нужен компьютер. А чтобы изготовить из запчастей кибера компьютер, нужен кибер. Замкнутый круг.

— Так какого хрена мы это затеяли?! Знаешь, во сколько мне обошлась заварушка вокруг госпиталя?

— Не шуми, начальник. Рано или поздно Кон справится. Сделает себе компьютер. Только ждать долго придется. Может, год, может, два. А у меня еще один план появился. Если нельзя вынести компьютер из гавермента, не перенести ли нам туда свою резиденцию? Выберем тебя мэром. Какова идея?

— А настоящий мэр?

— Умрет. Забудь о нем, это моя забота.

— Похоже, ты не очень дорого ценишь человеческую жизнь.

— Почему же? Ценю. Но только свою. Сколько времени тебе надо на подготовку предвыборной кампании?

Мрак отвинтил пробку и глотнул из фляжки. Обычную воду с сахаром. Он никогда не брал на дело спиртного. Посмотрел на часы, поднялся с продавленного матраса. Натянул на голову вязаную шапочку с прорезями для глаз, проверил снаряжение, одел перчатки. Мэр жил в соседнем, таком же трехэтажном доме. Почти таком же, если не считать мелочей типа электричества, коммуникатора, горячей воды, отсутствия клопов и тараканов. И того факта, что он с прислугой занимал весь дом.

Отверстие в стене чердака Мрак пробил накануне. Гораздо легче было бы пройти два десятка метров по крыше, но жесть могла загрохотать под ногами. И Мрак опасался наблюдения со спутников. Поднявшись на чердак, он закрыл за собой люк, подошел к отверстию, прислушался. Тишина. Пролез на чердак дома мэра. Люк на лестницу оказался заперт. Мрак усмехнулся, достал отвертку и отвинтил петли. Шурупы аккуратно сложил у стенки. Спустился на второй этаж, бесшумно прошел по коридору, считая двери. Постоял, напрягая слух, у третьей. Из-за двери доносился негромкий храп. Приоткрыл, вошел, осмотрелся. Ноги почти по щиколотку утонули в мягком ковре. Рядом с мэром на кровати лежала женщина. Мрак мысленно выругался. Убрал пистолет с глушителем в карман, достал нож. Откинул одеяло, одной рукой зажал мэру рот, второй вонзил нож в сердце. Тело дернулось и тут же обмякло. Мрак хотел уже прикрыть мэра одеялом и уйти, но женщина проснулась и уставилась на него. Мрак поднес палец к губам. Глаза женщины округлились, она сжалась и заскулила от ужаса.

— Сколько человек в доме? — спросил полушепотом Мрак.

— Никого. Больше никого нет, — залепетала женщина.

Мрак связал ей руки, заклеил рот лейкопластырем, присел на кровать и задумался, как с максимальной интенсивностью использовать новый фактор. Времени в запасе было много — несколько часов до утра. Проще всего — убить. Но потом могут возникнуть проблемы с Катрин. А Катрин уже часть плана с драконом. Вдруг они подруги, как с Симоной. Рисковать не стоит.

— Ты знаешь женщину по имени Катрин?

Кивнула, потом отрицательно замотала головой.

— Так знаешь, или нет?

— «Нет».

— Одевайся, пойдешь со мной, — сказал он и развязал ей руки. — Одно неверное движение — и ты в могиле, поняла?

Женщина закивала и торопливо зашуршала одеждой. Пока одевалась, Мрак осмотрел туалетный столик. Выбрал флакон с самым пахучим одеколоном, сунул в карман. Вытащил из груди трупа нож, вытер об простыню, схватил женщину за руку, прижал к ране. Потом заставил вытереть ладонь об одеяло. Снова связал руки. С каждой секундой новый план нравился ему все больше и больше. Вместо загадочного, нераскрываемого убийства можно было все свалить на женщину. Она убила, она сбежала и исчезла. Мотивы полиция гавермента придумает сама.

Взял женщину за шиворот, отвел на первый этаж, открыл запоры, скинул цепочку, приоткрыл для проверки дверь. Свинтил пробку с флакона одеколона, перевернул вниз горлышком, прислонил к дверному косяку. Если полиция приведет с собой собак, пусть думают, что их сбил со следа запах одеколона. Толкая женщину перед собой, направился наверх. На площадке второго этажа достал из кармана солонку с серым порошком, который приготовил Тайсон, посыпал следы. Порошок практически не пах, но вызывал у собак непреодолимое отвращение.

На третьем этаже неожиданно загорелся свет. Пожилой мужчина протопал в шлепанцах к туалету. Мрак вжался в стену, поднес к лицу женщины кулак. Та закатила глаза и упала в обморок. Мрак подхватил ее и опустил на ступени. В туалете зажурчала вода, мужчина прошлепал назад, свет погас. Мрак выждал пять минут, убедился, что его добыча очнулась, погнал ее на чердак. Ловко и бесшумно закрыл люк, привинтил на место петли. Пролез через отверстие в стене, помог пролезть женщине. Достал из старого шкафа ведро с цементом, ведро с водой, мастерок, замесил раствор и заделал отверстие. Халтурно, в полкирпича с каждой стороны, но если специально не искать, можно и не заметить. Убрал ведра и инструмент в шкаф, засыпал оставшиеся кирпичи опилками. Посветил фонарем в лицо женщины. Черт возьми, совсем девчонка! Видимо, только-только после омоложения. На вид лет восемнадцать-двадцать. Бледная, как смерть. Отвернула мордашку от луча света и задрожала.