Спор со смертью

ГЛАВА ПЕРВАЯ

— Вунтвор!

Я поднял голову. Кто-то звал меня по имени, и возможно, уже давно.

— Вунтвор! — повторил женский голос. Это был голос моей возлюбленной, волшебницы Нори. — Может, поговорим?

Я пожал плечами. Мне было все равно. Мне теперь ни до чего не было дела. Пропал мой учитель, Эбенезум, величайший волшебник Западных Королевств. Его похитила Смерть. Хуже того: она забрала его, потому что не смогла заполучить меня. Именно за мною она охотилась. И все из-за какой-то ерунды: якобы я — Вечный Ученик, постоянно возрождающийся в новом, не менее ученическом, чем прежние, теле; вечно суетящийся, всегда помогающий героям всех времен и народов и, следовательно, неизменно ускользающий из объятий Смерти. По этой самой причине — из-за моей недоступности — Смерть так жаждала завладеть моей душой. Ради этого она была готова на все.

Нори присела рядом и заглянула мне в глаза. Она взяла меня за подбородок своими прохладными пальцами:

— Ты что, до скончания века собираешься вот так сидеть?

Я медлил с ответом. Она убрала руку. Я вздрогнул, посмотрел на траву под ногами, потом снова поднял глаза на встревоженное лицо Нори, пожал плечами и вздохнул. Смерть унесла моего учителя. Какое теперь имеет значение, что я делаю и где сижу!

Нори тихо присвистнула:

— Кажется, Эли была права.

— Эли? — пробормотал я. — Значит, здесь была Эли?

Нори кивнула, скорее себе самой, чем мне:

— Я не поверила, когда она сказала, что обняла тебя, потерлась щекой о твою щеку и обещала сделать все, что ты пожелаешь, лишь бы вывести тебя из этого состояния, а ты и ухом не повел… Тогда я не поверила ей, но теперь верю.

Эли все это проделала? Не помнил я никаких объятий и обещаний. А ведь белокурая красавица Эли была из тех, чье объятие должно было запомниться. Она еще и щекой о мою щеку потерлась? И обещала сделать все, что я пожелаю?

Все? Да нет, ВСЕ мне в любом случае не нужно, потому что я принадлежу моей возлюбленной Нори. Но… неужели ВСЕ? Как же это я ничего не помню?

Нори нахмурилась:

— Должен же быть какой-нибудь способ привести тебя в чувство!

Я тоже помрачнел. Оставалось только надеяться, что такой способ есть. Но, судя по тому, что мне только что рассказала Нори, депрессия оказалась серьезнее, чем я думал. Я старательно морщил лоб, пытаясь вспомнить объятие Эли, но не мог. Неужели ВСЕ?

Нори обхватила меня руками и крепко обняла.

— Кажется, тут нужны решительные меры, — прошептала волшебница, и легкая улыбка тронула уголки ее губ. Она подалась вперед и прильнула ко мне.

Что она делает? И это сейчас, когда учитель пропал… У меня нет времени на подобные глупости. Ее губы были так близко к моим! Я хотел было отвернуться, но почему-то не сделал этого. Наши губы слились в поцелуе. Он получился долгим. Внутри у меня как будто что-то загорелось, и пока мы целовались, тепло разлилось по всему телу, от макушки до кончиков пальцев на ногах. И горячее всего было моим губам, к которым прижимались мягкие губы Нори, самые чудные губы, которые кому-либо когда-либо доводилось целовать.

Поцелуй наконец закончился. Открыв глаза и отдышавшись, я подумал: «Как знать, может, я и не безнадежен!»

— Ну а теперь, — сказала моя возлюбленная, — поговорим?

Я кивнул, потому что пока еще не мог говорить.

— Эбенезума нет, — подытожила Нори. — Его забрала Смерть. Но на самом деле Смерти нужен ты.

Я снова кивнул. Нори меня просто восхищала. И как ей удалось сохранить ясную голову после такого поцелуя?

— И Смерть с радостью обменяла бы душу Эбенезума на твою?

— Боюсь, что так, — вздохнул я. — Если, конечно, вообще можно доверять Смерти. Она слишком любит играть в разные жестокие игры. Как бы вместо того, чтобы отпустить Эбенезума, заполучив меня, она не заграбастала нас обоих.

— Люди! — сказал довольно противный голос сзади. — Вы что, ничего не знаете?

Я обернулся и увидел правдивого демона Снаркса, как всегда закутанного во что-то серое, весьма напоминающее монашеское одеяние. Несмотря на свою нейтральную окраску, одежда никак не сочеталась с ярко-зеленым цветом лица демона. Я бросил на самодовольно усмехавшегося Снаркса гневный взгляд и спросил:

— Ты давно здесь?

— О, довольно давно! Поцелуй был неплох. — Демон любезно кивнул Нори, потом опять повернулся ко мне. — Позже, наедине, я дам тебе несколько советов, как усовершенствовать технику и как…

— Снаркс! — Я возвысил голос и указал на поляну, где находились наши спутники. — Если ты немедленно не…

Но возлюбленная прервала мою гневную тираду, дотронувшись до моей руки:

— Оставь демона в покое. В его словах есть разумное зерно.

Снаркс кивнул:

— Моего разума никто не замечает из-за этих тряпок. — И он указал на свои многочисленные одежды.

Я пришел в ужас. Нори и Снаркс — заодно, против меня? Я даже с трудом заставил себя взглянуть на свою возлюбленную:

— Ты имеешь в виду, что он прав насчет моей техники…

Нори тихо засмеялась:

— Нет, нет, она безупречна. Хотя, конечно, нам обоим не помешает побольше практики. — Она нежно поцеловала меня в щеку. — Я думаю, Снаркс прав в том, что со Смертью можно бороться разными способами.

Что-то не припомню, чтобы Снаркс это говорил… Впрочем, я имею обыкновение после поцелуев впадать в забывчивость. Как в подобной ситуации поступил бы учитель? Поразмыслив с минуту, я сдержанно кивнул и стал ждать, когда кто-нибудь из них продолжит разговор.

Снаркс указал своим нездорово-зеленым пальцем на Нори.

— Юная волшебница далеко пойдет, — сказал он. — Она очень способная, особенно для человеческого существа. Итак, когда я появился на сцене, вы как раз предавались унынию из-за того, что Смерть, как вам кажется, контролирует ситуацию. Типичная человеческая ограниченность! — Демон пожал плечами, отягощенными многочисленными одеяниями. — Но что с вас взять! Вам не посчастливилось получить воспитание на задворках Голоадии. Мозги работают гораздо лучше, когда они обильно смазаны слизью.

Я внимательно слушал плюгавого демона, ибо, хотя Снаркс выражал свои мысли самым раздражающим образом, многое из того, что он говорил, бывало весьма полезно. Он обладал удивительно ясным и четким взглядом на вещи, может быть благодаря своей непреодолимой склонности всегда говорить правду, — последствие шока, пережитого им еще в утробе матери: женщину тогда сильно напугала группировка демонов-политиканов.

— Итак, мы участвуем в игре по неизвестным правилам, причем все козыри на руках у Смерти, — улыбнулся Снаркс. — Но я думаю, что в нашей игре карты вообще не понадобятся. Кто сказал, что мы должны играть по правилам Смерти? У нас куча союзников, и многие из них обладают весьма интересными способностями. Чуть-чуть выдумки — и можно повернуть игру так, что преимущество будет на нашей стороне, а не на стороне Смерти. — Демон хлопнул в ладоши. — Мы запросто можем выиграть!

— Точно! — пискнул голосок, обладатель которого находился где-то в районе моей лодыжки. — Как можно проиграть, если на твоей стороне Домовая Сила!

Снаркс, который собирался было хлопнуть в ладоши еще раз, застыл, скорчив еще более неприятную, чем обычно, физиономию. Создавалось впечатление, что у него вдруг сильно заболел живот. Демон даже сделался зеленее, хотя, казалось бы, зеленее некуда.

— Правда, — продолжал он через несколько секунд, очевидно справившись со своим недомоганием, — в услугах некоторых союзников мы, пожалуй, не нуждаемся.

— Ерунда! Домовым не нужен отдых! Трудности нам только на пользу. — И Домовой Тэп исполнил зажигательную чечетку. — Особенно если трудности имеют какое-нибудь отношение к башмакам.

— Ага! — победоносно воскликнул Снаркс. — Не думаю, что Смерть имеет какое-нибудь отношение к обуви.

— Чепуха! Не может же столь значительная фигура, как Смерть, ходить босиком… — Тэп вдруг замолчал, и на его крошечном личике появилось замешательство. — Но… ведь у нее довольно длинное одеяние…

Снаркс самодовольно кивнул:

— Мы не только не знаем, обута ли Смерть, мы даже не знаем, есть ли у нее вообще ноги!

Странно, но замешательство у Тэпа прошло, уступив место глубокой задумчивости.

— Быть может, Смерть миллионы лет скитается босая! — чуть слышно прошептал Домовой. — И кто знает, быть может, первые башмаки, которые она обует, будут пошиты именно мною!

— Да уж, — вмешался я, потому что мне показалось, что мы значительно отклонились от темы. — Может быть, вместо того чтобы сочувствовать лишениям, которые терпит бедная Смерть, мы поговорим о затруднительном положении, в которое попал мой учитель?

— Именно это я и собирался сделать, пока не появился этот башмачный фанатик, — сказал Снаркс.

— Башмачный фанатик? — возмущенно выпалил Тэп. — Что ж, если тот, кто хочет, чтобы все были обуты, тот, для кого имеет значение высота каблука, качество кожи, приятная округлость носка, эластичность шнурков, тот, кто разбирается в окраске кож, предпочитая натуральные коричневатые тона, кто печется о надлежащем расположении дырочек для шнурков, о соблюдении всех математических пропорций, кто умеет заделывать швы как полагается, учитывает… в общем, есть еще около десяти факторов, которые надо учитывать, если он, по-вашему, фанатик, что ж, тогда вы можете смело назвать меня…

Я потянул Снаркса за рукав, стремясь оттащить его подальше от разговорившегося Домового.

— Учитель! — напомнил я.

Нори сказала:

— Мы должны выяснить, что Смерть с ним сделала. Если, конечно, это злобное создание скажет нам.

Я улыбнулся своей возлюбленной. Обсудив ситуацию с ней и Снарксом, я почувствовал, что вновь обрел уверенность в себе и ясность мысли.

— Почему бы и нет? — сказал я. — Смерть считает себя существом высшим. Думаю, она совсем не прочь похвалиться перед нами поимкой волшебника.

Зеленая чешуйчатая ручонка одобрительно похлопала меня по спине.

— Вот это рассуждения, достойные Голоадии! — воскликнул Снаркс. — Если ты сохранишь способность так рассуждать еще на три-четыре недели, мне придется пересмотреть свое мнение о роде человеческом.

— Пошить башмаки самой Смерти! — возопил Тэп. — Я буду причислен к сонму Лучших Домовых! Так и вижу табличку из серебра, из какого обычно изготавливают самые лучшие пряжки: «Первая пара обуви для Владычицы Мертвых. Каблуки изготовлены по специальному заказу, в расчете на попрание биллионов душ. Изготовил скромный… я!» — Тэп зааплодировал сам себе. — Тогда уж Его Домовое Величество непременно простит меня!

Снаркс брезгливо посмотрел на Тэпа и предложил мне:

— Может, нам уйти отсюда? Поискать какую-нибудь другую поляну?

Я не одобрил его. В конце концов, нашему крошечному другу Домовому довелось многое пережить за последнее время. Своими неосторожными действиями он навлек на себя гнев вышестоящих домовых. Только за то, что бедняга позабыл, что должен был дожидаться прибытия начальства, и бросился мне на помощь, король Домовых, Его Домовое Величество, отстранил Тэпа от всяческой Домовой деятельности, то есть от изготовления башмаков. Неудивительно, что нервы у несчастного Тэпа совсем расстроились. Он заслуживал сочувствия и понимания.

Когда я закончил, Снаркс мрачно кивнул:

— О, будь уверен, я его прекрасно понимаю! Но почему я должен еще и выслушивать его?

Тэп нервно прохаживался туда-сюда и приговаривал:

— Можете насмешничать сколько угодно, но на карту поставлено мое будущее! Ах, как мне не терпится поговорить со Смертью о башмаках!

Тут солнце скрылось за тучей, невесть откуда налетел ветер, напоминая нам, что лето почти кончилось. Потом и ветер стих, и послышался смешок, сухой, как стук камушков друг о друга после тридцатилетней засухи.

— Кто-то меня звал? — спросил царапающий слух голос.

Взглянув на тронутые тленом одежды гостьи, Тэп дрогнул:

— Пожалуй, мне нужно время, чтобы подготовиться к этому разговору… — Он попятился. — Скажем, лет сорок-пятьдесят…

Смерть милостиво кивнула:

— О, конечно! Но мы непременно поговорим, мой маленький друг, рано или поздно!

Призрак обратил ко мне свое костистое лицо, полускрытое капюшоном. Зубы Смерти обнажились в зловещей улыбке:

— Ну-ну, нет причин так расстраиваться. С моей стороны это просто визит вежливости. Если я правильно помню, мы должны кое-что обсудить. Насчет обмена душ, кажется?

Я посмотрел сначала на Нори, потом на Снаркса, потом тяжело вздохнул и сделал шаг вперед. Придется это выдержать.

— Да уж, — начал я, и попытался улыбнуться, но губы мои предательски задрожали. — Твои предложения?

Мне показалось или Смерть улыбнулась еще шире?

— О, предложений у меня полно! Но, думаю, не я должна предлагать. — Смерть заговорила быстрее, голос ее становился громче и злее с каждым словом. — В конце концов, я имею дело с Вечным Учеником, единственным существом во Вселенной, которому до сих пор удавалось ускользать из моих объятий!

Смерть на секунду замолчала, чтобы успокоиться и расправить складки на своих траурных одеждах.

— По крайней мере, так было до сих пор, — продолжала она уже гораздо ровнее. — Так что, полагаю, предложения должны исходить не от меня, а от Вечного Ученика.

— Вот как? — отозвался я.

Смерть явно дразнила меня и кокетничала. Поглядев на ее злорадную ухмылку, я почувствовал, что страх у меня в душе сменяется гневом. Она тут в игрушки играть собирается? Что ж, за мной не заржавеет!

— Так ты ждешь предложений от меня? — спросил я, наконец-то выдавив улыбку. — Что ж, у меня есть одно: ты отдаешь нам Эбенезума — и забудем обо всем.

Смерть издала неестественный горловой звук.

— Да как ты смеешь… — прошептала она. — Доберусь я до тебя… Я задую тебя, как свечку… — Она осеклась, помолчала секунду, потом выпрямилась, вновь обретя гордую и спокойную осанку скелета, и засмеялась. — Я неправильно поняла тебя. Ты хочешь поторговаться. Извини, что сорвалась. По правде говоря, я все это принимаю близко к сердцу. Я большая охотница до всяких игр! С удовольствием сыграю с тобой.

Смерть задумчиво погладила подбородок — зловеще звякнули кости.

— Итак, ты внес предложение. Оно, разумеется, неприемлемо. Но у меня есть идея получше: давай забудем об этом дурацком волшебнике и вообще обо всей этой чепухе, и я просто заберу тебя и твоих спутников в свое королевство, насовсем, на всю вечность.

— Не думаю, что так мы до чего-нибудь договоримся, — шепнул мне Снаркс.

— Ну, — поторопила Смерть, — твой ход!

— Вот как? — сказал я, пытаясь выиграть время. Я знал, что Смерть устроит только одно: душа Вечного Ученика. То есть моя душа.

Откуда ни возьмись выскочил Тэп и удачно приземлился на носок моего башмака.

— Лучше бы тебе поторопиться! — посоветовал он мне. — Не думаю, что эта дама очень терпелива!

— В кои-то веки мы единодушны, — заметил Снаркс. — Кстати, почему бы тебе, Вунтвор, не предложить этому злобному созданию одного из твоих спутников в обмен на душу волшебника? Кого-нибудь, владеющего полезным ремеслом, например умеющего шить башмаки?

— Пожалуй, рановато, — серьезно возразил Домовой. — Лет через пятьдесят-шестьдесят…

— Я жду ответа, — напомнила Смерть. — Давайте-ка поскорее! Мне еще сегодня собирать души.

— Проклятие, — послышался густой бас из-за моей спины.

— А, опять начинается! — обреченно вздохнула Смерть. — Чем дольше мы будем беседовать, тем больше союзников Вечного Ученика будет прибывать. Сколько мы имеем в наличии на данный момент? Дюжину? Две дюжины? Может, покончим с этим делом, пока не собрались сотни?

— Да уж, — ответил я. — Прошу прощения, но мне надо посоветоваться с друзьями.

— Проклятие, — поддержал рыцарь Хендрик, решительно встав рядом со мной.

— Конечно, — горестно согласилась Смерть, — этого следовало ожидать!

Нори встала с другой стороны от меня. Я сделал знак моим товарищам подойти как можно ближе и вполголоса сказал:

— Что мне делать? Смерть предлагает торговаться. Но что у нас есть, чтобы торговаться? Что мы можем предложить?

— Мы можем предложить этой нечисти хороший удар по голове, — сказал Хендрик, потрясая своей заколдованной дубинкой, которая обладала чудесным свойством отшибать у людей память.

— Удар по голове? — Нори нахмурилась. — Нет. Вряд ли это подойдет.

Хендрик понимающе кивнул:

— Хорошо. А как насчет двух ударов по голове?

— Вы испытываете мое терпение! — нетерпеливо закричала Смерть. — Вам известно, чего я хочу! Давайте! Ваше предложение!

— Как насчет спеть и потанцевать? — предложил хорошо поставленный театральный баритон.

Земля содрогнулась — на поляну приземлился Дракон с Барышней на спине. Несмотря на всю серьезность нашего положения, я не мог удержаться, чтобы не взглянуть на Эли, не залюбоваться ее длинными белокурыми волосами и осанкой прирожденной актрисы. Неужели она предлагала мне ВСЕ?

— Давай, Хьюберт! — воскликнула Эли.

— Не позволю! — завопила Смерть. — Я здесь по делу, а не для того, чтобы смотреть водевили!

Но Барышня и Дракон уже монотонно раскачивались из стороны в сторону. «Значит, скоро запоют», — подумал я, и, к сожалению, не ошибся.

— Скажи-ка, Барышня, — заговорил Хьюберт, — ты представлена Смерти?

— Официально нет, — жизнерадостно ответила Эли. — Но умираю — хочу познакомиться!

И они запели следующий куплет:

— Послушай, Дракон, — подала свою реплику Эли, — вот говорят, что у Смерти суровый нрав.

Хьюберт хлопнул себя по чешуйчатому колену и воскликнул:

— О, как ты смертельно ошибаешься, Барышня!

— Хватит! — взмолилась Смерть. — Пожалуйста, не надо больше! — Она повернулась ко мне и воскликнула: — Так я жду предложения!

— Вот как, Смерть ждет продолжения! Она намерена заключить с нами контракт! — победоносно провозгласил Хьюберт. — Я знал, Барышня, что мы ее очаруем. Никто не устоит против нашего зажигательного танца и неподражаемого пения!

— Нет, нет, — отбивалась Смерть. — Я обращалась к Вечному Ученику!

— А, понимаю! Хотите немного поводить нас за нос, чтобы мы не заломили слишком большую цену! — засмеялся Хьюберт. — Нам, госпожа Смерть, и не такие сделки случалось заключать! Нам, работникам искусства…

— В самом деле, Хьюби, — сказала Эли. — Нужно смотреть правде в глаза: нам пора завоевывать новые миры. Мы уже покорили наземный мир своими песнями и танцами. Мы почти закончили программу сопровождения великого похода Вунтвора. Пришло время искать новых ангажементов!

— О, мы не требуем ничего особенного! — заверил Хьюберт. — Разовые вечерние концерты. Ну, возможно, более длительные гастроли в крупных населенных пунктах, если, конечно, у вас есть крупные населенные пункты. — Дракон мечтательно вздохнул. — Вы только представьте — впервые в истории турне по Царству Мертвых!

Смерть прямо-таки впилась в меня глазами:

— Так мы заключаем сделку или мы не заключаем сделку? Быстро!

— У меня идея! — вмешался Снаркс. — Ты, Смерть, возвращаешь нам волшебника, а Барышню и Дракона мы берем на себя!

Смерть немного подумала и ответила:

— Заманчиво! Но мне этого мало.

— Это существо мешает вам? — спросил чудесный мелодичный голос. Мне даже не пришлось оглядываться, чтобы понять, что прибыл единорог.

— Нет-нет, мы просто разговариваем, — поспешно ответил я.

Единорог вздохнул:

— Да, я знаю. Вы всегда с кем угодно готовы поговорить, кроме… Не уделите ли и мне несколько минут? Даже мое беспримерное терпение истощилось. Неужели вы никогда не найдете времени для… — животное выдержало многозначительную паузу, — для важного разговора?

— Давайте — к делу! — перебила Смерть, видимо боясь потонуть в речах моих прибывающих соратников.

— У вас тут, значит, вечеринка! — заметил еще один новый голос, грубый и хриплый. — Решили обойтись без меня?

Это был Джеффри Волк.

— Ну ничего! Я все равно пришел. Удивительно, как оживляется любое мероприятие с появлением говорящего волка!

— К делу! Иначе ты никогда больше не увидишь своего учителя! — Смерть с трудом перекрикивала Волка.

— Проклятие, — сказал Хендрик.

К моему большому удивлению, на поляне появились Семь Других Гномов.

— Эй, ребята, вы что, тоже поете? — осведомился Домовой.

— Поем ли мы? — Один из гномов, по прозвищу Грубый, скорчил гримасу. — Конечно, поем, малявка! Это предусмотрено нашим контрактом!

— Еще бы! — фыркнул другой гном, по имени Заносчивый. — Это одна из привилегий членов Союза Гномов. Но где вам знать об этом!

— Да, да, конечно, — затараторил предводитель гномов по прозвищу Льстивый. — Петь за работой бодрые и жизнерадостные песни — одна из добрых гномских традиций. К сожалению, у нас в последнее время практики маловато, потому что Матушке Гусыне эта традиция никогда не нравилась. Но сейчас, когда она занята распрями с Голоадией, самое время нам исполнить несколько куплетов.

— А что, ребята, вам никогда не хотелось спеть в водевиле? — поинтересовался Хьюберт. — Мы ищем новые дарования.

— Здесь кто-нибудь будет меня слушать? — вспылила Смерть.

Нори крепко сжала мою руку.

— Вунтвор, надо торговаться! — сказала она храбро.

— Торговаться? — горько усмехнулась Смерть. — Нет уж, хватит с меня торговли. Устала я с вами торговаться. Я точно знаю, чего хочу!

— Здесь кто-то говорил о торговле? — Перед нами возник демон в кричащем клетчатом костюмчике, с большим мешком в одной руке и тлеющей сигарой в другой. Он поднял свой мешок и сунул его под нос Смерти. — Все, что вам нужно, — это мое прекрасное подержанное оружие!

— Довольно! — взвыла Смерть. — Я своего добьюсь! Мы договорим СЕЙЧАС!

Но тут среди нас появился еще один демон, еще крупнее и противнее, чем первый. Он бросил на Смерть презрительный взгляд, прочистил горло и продекламировал:

— Это уже слишком! — взорвалась Смерть. — Я вам покажу!

Она подняла руки над головой и широко растопырила костлявые пальцы. И у нее между пальцев зародился ветер. Скоро он превратился в настоящий ураган. Он сорвал листья с деревьев, окружавших поляну, и обломал мелкие ветви. Мои товарищи изо всех сил старались сохранить равновесие, но им пришлось закрывать лицо руками, чтобы не наглотаться пыли, клубившейся в воздухе. Ветер становился все сильнее, деревья стонали, теряя даже самые толстые, крепкие ветви. Те из моих спутников, что были поменьше и полегче, легли ничком и прижались к земле, иначе их бы просто сдуло. Наши падали один за другим, а ветер все крепчал и наконец обрел такую мощь, что даже Хьюберт сдался.

Смерть заговорщически улыбнулась мне, как будто только мы с нею вдвоем знали какой-то секрет. Наверно, так оно и было, потому что на меня ураган почему-то не подействовал.

— Вот и хорошо, — сказала Смерть чистым и тихим, несмотря на бушующий вокруг ветер, голосом. — Теперь мы можем закончить наши дела.

— Да уж, — ответил я, и оказалось, что мой голос тоже перекрывает шум урагана. Дальше тянуть было некуда. Мне придется в конце концов сделать свою ставку. Я посмотрел на съежившуюся Нори, на скрючившегося под грудой своих одежек Снаркса. Переговорить с ними сейчас не было никакой возможности.

Смерть засмеялась, и смех ее напоминал стон деревьев, которые ветер выкорчевывал из земли.

— Они не смогут помочь тебе. Мы с тобой — вне их досягаемости. Только ты и я: Вечный Ученик и его Смерть!

Она пошевелила пальцами — и ветер еще усилился.

— Их советы все равно были бы ни на что не годны. Ты спросишь, откуда я знаю? — Смерть аккуратно оправила свои тронутые тленом одежды. — Да я заранее знала все, что они скажут. Более того, я знала, что они хотели бы сказать. Жалкие смертные! Неужели ты думаешь, что у вас могут быть какие-нибудь секреты от Смерти? Я — везде! Я — в каждом из вас, и день ото дня меня в вас все больше, и я все чаще обнаруживаю свое присутствие. Смерть близко знакома с любым из вас, и, что бы вы ни говорили, вы меня тоже знаете.

Она снова рассмеялась, и на сей раз это напоминало треск ветки, в которую угодила молния.

— А сейчас ты узнаешь меня еще лучше. Потому что теперь мы с тобой одни и недосягаемы для остальных. Приготовься к своей кончине, Вечный Ученик. Ибо больше тебе никто не поможет.

Сзади меня послышался громкий треск. Может, это деревья ломаются? Смерть вдруг уставилась на что-то за моей спиной, как бы дивясь собственной работе.

— Ох ты!

Между мною и Смертью появилась огромная ножища, которая не могла принадлежать никому, кроме великана Ричарда.

— Извините, ребята, — загрохотал он. — Тут какой-то сумасшедший ветер дует понизу. Трудно ходить. Э-э… надеюсь, эта рощица вам не слишком была нужна?

— Я… не верю-у-у! — закричала Смерть.

И ветер прекратился.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Смерть исчезла. Но что-то в лесу все-таки было не так.

Когда ветер стих, мои друзья стали понемногу подниматься с земли. Кто стонал, кто молча разминал затекшие руки и ноги, кто ругался, кто жаловался, — в зависимости от характера. Я вгляделся в деревья, окаймлявшие поляну, чтобы удостовериться в том, что Смерть не собирается сыграть с нами какую-нибудь злую шутку, спрятавшись неподалеку. Но ее костлявой фигуры нигде не было видно. Мы снова победили — пусть не умением, так хоть числом. Смерти приходится отступать, когда вокруг слишком много жизни.

Отчего же я не стал хоть чуточку счастливее, одержав эту победу? Только ли потому, что мой учитель все еще был в плену, а первая встреча с его тюремщицей вышла столь сумбурной и бестолковой, что мне даже не удалось ничего выведать о его возможном местопребывании? Или тут было еще что-то? В лесу произошла какая-то перемена. Не говоря уже о том, что вокруг валялись поломанные стволы и выдранные с корнем кусты, впопыхах потоптанные великаном Ричардом.

— Кто-нибудь может мне объяснить, что здесь происходит? — спросил последний.

— Проклятие, — лаконично ответил Хендрик.

— Выходит, Смерть не заинтересована в культурных мероприятиях на своей территории? — поинтересовался Хьюберт.

Я попросил моих спутников успокоиться и минутку помолчать. На поляне явно происходило нечто странное. Может быть, я пойму, в чем дело, если прислушаюсь? Перебросившись еще парой реплик, мои товарищи наконец затихли. Я весь обратился в слух. И пришел к выводу, что ветер не прекратился. Он, конечно, приутих, но, как прежде, обдувал поваленные стволы, шелестел листвой выкорчеванных кустов.

Что же это все напоминало? Шепот? Я сам удивился, какое удачное сравнение пришло мне в голову. Ибо ветер не просто свистел в мертвых ветвях. Казалось, у него есть какой-то замысел, а листья и ветви нужны ему, чтобы с их помощью озвучивать не то слова, не то обрывки фраз. Я напрягся еще больше, чтобы уловить, что именно шепчет ветер.

— …Я… не, — расслышал я, — …не… ушла…

— Проклятие, — пробормотал Хендрик, но я знаком велел ему замолчать.

— …Я… все… еще… жду, — прошелестел ветер, — …твоего… ответа.

— Смерть! — потрясенно прошептал я. Я был уверен, что это она говорит со мной, шумя листвой поваленных деревьев.

— …От Смерти… не… скроешься…

Все это надо было как-то осмыслить, хотя в том, что мы имеем дело с очередной уловкой Смерти, сомнений не возникало. Что ж, если я хочу выручить своего учителя, надо быть готовым ко всему. Кажется, пришла пора обнажить мой заколдованный меч!

— Чем могу служить? — сварливо осведомился Катберт. — Надеюсь, обойдется без кровопролития?

Я посмотрел на разоренный лес. Подойдя поближе, я заметил, что по земле стелются клочки тумана. В их перемещении, безусловно, была своя система, как будто они собирались сложиться в заранее намеченный узор.

— Думаю, крови не будет, — ответил я мечу.

— О! — застонал Катберт. — Мне хорошо известно, что означает этот ваш тон! Крови, возможно, и не будет, зато сукровицы — навалом!

Я хмуро кивнул, мне просто больше нечего было ответить. Возможно, меч прав: будет нам и сукровица, и еще много чего!

— Эй! — Ричард подал голос с высоты. — Извините, что у вас там, внизу, происходит? Мне отсюда почти ничего не видно.

— Да уж, — согласился я. — Честно говоря, нам и самим не очень-то видно. Надо выяснить.

— Проклятие!

Я повернул голову и увидел Хендрика, размахивающего своей Дубиной Головоломом.

— Хоть я и не одобряю упорного нежелания Хендрика сбросить вес, вынужден признать, что в данном случае он поступает правильно, — послышался с другой стороны от меня противный, назидательный голос Снаркса. Демон сжимал в своих зеленых, покрытых чешуей руках толстый дубовый посох. — Если уж бороться с этим, то всем миром.

— Вы не находите, что вам пригодится кто-нибудь, кто знает пару заклинаний? — спросила Нори.

Я ласково улыбнулся своей любимой, потом вновь перевел взгляд на поваленный лес. Туман, поднимаясь от земли вверх, становился гуще. Клубящаяся серая масса вздымалась и опадала, она напоминала толстое серое одеяло, под которым затаилась целая армия врагов.

Что-то взорвалось у меня под ногами. Обычно так оповещал о своем прибытии Домовой Тэп. Едва объявившись, он указал на живой туман:

— Здорово ползает, а? Похоже, это работа Домовой Силы!

Вдруг малыш в испуге прыгнул ко мне в карман.

— Давай! — гаркнул грубый голос у меня за спиной.

Торговец Бракс, как обычно, принялся выбивать дробь на своем барабане, а его спутник, Гакс Унфуфаду, — декламировать:

Потом демон помолчал с минуту и отрывисто потребовал у своего помощника:

— Спроси меня!

— А? Что? — не понял Бракс. — О, простите, я не расслышал, я как раз убирал бара…

— Спрашивай! — рявкнул Гакс.

— Ах да! — спохватился Бракс. — Разумеется, Большой Хухах! — он пошуршал пергаментом, откашлялся и произнес торжественно и монотонно: — Скажи мне, о Гакс, что подвигло тебя на такое самопожертвование?

— Самопожертвование? — Гакс секунду помедлил, чтобы привыкнуть к этому слову, и скомандовал Браксу: — Играй!

Тот снова схватился за барабан.

Не останется в долгу? Значило ли это, что я должен буду отправиться с Гаксом обратно в Голоадию и помочь ему вернуть власть? Так вот почему он мне помогает? Пожалуй, как честный человек, я должен предупредить демона, что еще раз искупаться в Голоадской слизи вовсе не входит в мои ближайшие планы.

— Да уж… — начал было я.

— Погоди минутку! — вдруг закричал Хьюберт. — Барышня! Декламация Гакса настроила меня на певческий лад. Не спеть ли мне маленькую песенку?

Тем временем мы уже вплотную подошли к поваленным стволам, и щупальца тумана были в каких-то двух дюжинах шагов от нас. Они шевелились, переплетались, словно заманивая нас, убеждая поторопиться. Сейчас было не до пения и не до декламации.

— Да уж… — Я попытался привлечь к себе внимание.

— Давай! — взревел Гакс.

— Да уж, — поспешил согласиться я, но говорить мне больше не хотелось. Не до разговоров, когда вокруг тебя клубится какая-то пакость.

— Ничего, ничего, мне не трудно! — не унимался Хьюберт. — Если простая декламация способна приструнить воинство Смерти, только подумайте, чего можно достигнуть с помощью песни и танца!

— Правильно, Дракон! — горячо поддержала партнера Эли. — Особенно если подобрать что-нибудь подходящее. Скажем, шестьсот двенадцать!

— Прекрасный выбор! — согласился Хьюберт. — Споем?

— Давай! — заорал Гакс.

Бракс поспешно забил в барабан.

Демон выпустил когти и со значением высморкался. Я подумал, что на сей раз Гакс был слишком близок к точной рифме.

— Что ж, вам известно, что мы думаем об этом, — бестрепетно ответил Хьюберт. — Давай, Барышня!

Эли запела:

И они дружно указали на Гакса:

Гакс Унфуфаду злобно подпрыгивал, молотя кулаками воображаемого врага. На его физиономии застыла угрожающая гримаса. Похоже было, что на этот раз демон рассердился всерьез.

— Громче! — закричал он.

Бракс прибавил громкости.

— Проклятие! — Хендрик, отвлекшись от этого захватывающего представления, указал дубинкой на разоренный участок леса.

Как ни странно, туман, кажется, отступал. Неужели тот, кто нас поджидал среди поваленных деревьев, тоже разбирался в музыке? Или он к музыке нечувствителен? Как бы там ни было, туман отступил шагов на сто.

— Возможно, это ловушка… — предположил Хендрик.

— Ага. Это так же справедливо, как то, что у меня в Голоадии могут быть родственники, — заметил Снаркс. — У тебя, дорогой Хендрик, просто талант — подмечать очевидное!

Хендрик с важностью кивнул:

— Да, это мой дар.

Между тем барабанная дробь стала еще громче. Даже удивительно, сколько шума может наделать скромных размеров барабан. Демон опять заговорил:

Последняя строчка шедевра потонула в устрашающей буре чихания.

— Какой талант пропадает! — сокрушенно вздохнул Бракс. — Как рифмует!

Даже мне было жаль демона. Гакс Унфуфаду, рифмующий демон, был сражен контрзаклинанием моего учителя: он начинал чихать, как только произносил что-либо в рифму. Это практически сводило на нет его главное преимущество — демон мог становиться сильнее с каждой новой рифмой. И хотя прежде Гакс был нашим заклятым врагом, теперь мне было тягостно видеть, что от прежнего злобного величия осталась всего лишь тень, к тому же то и дело чихающая.

— Что это? — воскликнул Хьюберт. — Кажется, Гакс сдался?

— Жаль беднягу! — согласилась Эли. — Как говорится, остался с носом.

— Эй, Барышня, — подхватил Дракон, — а ведь это отличное начало для нового куплета!

— Ох ты! — загрохотало сверху. — Нет! Не до куплетов.

— Не до куплетов? — в унисон спросили удивленные артисты.

За моей спиной задрожала земля. Видимо, это Ричард поставил туда свою ногу.

— Нет, не до куплетов, — повторил великан. — Здесь происходит что-то странное.

— Ну что ж, — кротко сказал Хьюберт, — нет так нет. Ладно. В конце концов, остальные куплеты были похуже. Седьмая и пятнадцатая строфы, признаться, слишком многословны… — Он осекся. — Что-то странное?

Снаркс саркастически рассмеялся:

— Никогда не подозревал, что от великанов столько пользы!

Демон повернулся, чтобы еще раз взглянуть на поваленные деревья.

— О! — только и смог он вымолвить.

— Проклятие! — воскликнул Хендрик, подняв дубинку. Туман снова наползал на нас по усеянной щепками и ветками земле. — ОНО возвращается.

— Да уж, — согласился я. Что было делать? Поощрять вокальный дуэт? Признаться, мне нелегко далось бы такое решение. Вслух я сказал: — Интересно, какие еще ловушки нас ждут…

— Что бы это ни было, — произнес мелодичный голос, — рано или поздно ОНО поймет, что это ОНО попало в ловушку, напоровшись на мой великолепный золотой рог.

— Ха! — прибавил невесть откуда взявшийся Джеффри. — Вам не страшны никакие ловушки, если с вами говорящий волк!

Сразу после этой реплики я услышал спокойное, уверенное пение Семи Других Гномов:

Хотел бы я войти в доверие к гномам. Может быть, хоть они понимают, что здесь происходит? Туман становился все подвижнее, так и клубился вокруг нас. И чем ближе он подползал, тем виднее становилось, что он вовсе не скучно-серого цвета, что в нем поблескивают какие-то точки. Он становился то бледнее, то ярче, то почти сходил на нет, то вспыхивал цепочкой зловещих огоньков. Казалось, он что-то скрывает в своей пушистой шубе, но это что-то изо всех сил стремится выйти на поверхность.

Снова появился голос, вернее, даже голоса. Меня окликали со всех сторон. Теперь, когда никто не пел и не декламировал, я лучше различал слова:

— Вунтвор…

— …Мы с тобой еще не закончили…

— Вечный Ученик…

— Иди к нам, Вунтвор…

— …Все кончится быстро…

— Зачем тебе меч? Положи его…

— До конца вечности…

— Вунтвор…

— …Дай мы тебя приласкаем…

— Мы укроем тебя… тебе будет уютно…

— …Все произойдет быстро… не бойся…

— Разве тебе не хочется отдохнуть… целую вечность?

— Слышали, что вам сказали? — зашептал Катберт. — Насчет того, чтобы положить меч?

— Да уж, — ответил я.

— По-моему, неплохая идея! — с надеждой произнес меч. — Почему бы не дать мне передохнуть где-нибудь в сухом месте, подальше от тумана?

В ответ я проворчал:

— Судя по тому, как перемещается этот проклятый туман, скоро не останется места, куда он не проник. От него нет спасения. Впрочем, у тебя есть выбор: сгинуть в тумане, лежа на земле, как бревно, или в моих руках побороться за спасение.

— Выбор небогатый, — процедил меч, потом вздохнул и смиренно произнес: — Ладно. Видно, судьба моя такая — жить по рукоятку в крови!

— Да уж, — подтвердил я и решительно пошел вперед.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

— Вунтвор! — окликнул меня туман. Или тот, кто скрывался в тумане. Или те, что скрывались в тумане.

— Иди к нам, Вунтвор…

Я посмотрел на своих товарищей. Мы были вместе, как пальцы, сжатые в кулак.

— …И друзей захвати…

По обеим сторонам от меня шли Хендрик и Снаркс с оружием в руках. Теперь они ступали осторожнее. Да, мы замедлили шаг, чтобы лицом к лицу встретиться со своей судьбой. От этого тумана чего угодно можно ожидать! Никто из нас не знал, что могло появиться из серой гущи в любую секунду. Но все понимали: осторожность прежде всего.

— …Ждем вас… — шептали голоса.

— Проклятие, — произнес Хендрик гораздо тише обыкновенного. Оказаться в кольце тумана — это было слишком даже для его непобедимого пессимизма.

Голоса не унимались:

— …Вечный Ученик…

— Мы так долго ждали…

— …Мы успокоим тебя…

— Вунтвор…

— Как-то все это… подавляет, — сказал Снаркс далеко не так иронично, как обычно.

Ситуация явно подействовала на всех. Но мы упрямо шли вперед. Нори была справа от меня, между единорогом и говорящим волком. Следом шли Гакс и Бракс, последний все время держал наготове свой барабан, чтобы начать бить в него по первому требованию. За ними следовали Семь Других Гномов, а замыкал шествие Хьюберт. У него на спине сидела Эли.

Сперва наша процессия порядком растянулась, но постепенно задние почти нагнали передних, так что мы едва не наступали друг другу на пятки. То ли передние несколько замедлили шаг, то ли, наоборот, задние прибавили шагу, надеясь убежать от цепких колечек тумана, хватавших их за щиколотки.

— …Вунтвор…

Я сделал полшага вперед. Что надо от меня этому злосчастному туману?

— …Сюда, сюда…

— …Сейчас…

— …Через минуту…

— …Скоро все закончится…

«Да уж!» — подумал я. Непонятно почему, но я не мог заставить себя выговорить даже эти два слова. Да я просто ничего не мог заставить себя сделать! Выдвинуть одну ногу вперед, а потом с большим трудом подтянуть к ней другую — вот и все, на что я был теперь способен. Что же это такое?

Я оглянулся, чтобы задать этот вопрос моим спутникам. Оказалось, что они все остановились и неотрывно смотрят вперед, в туман. Хьюберт встрепенулся было, но как-то… медленно. Я сунул руку в карман и… обнаружил там скрючившегося Домового. Он обхватил ручками свою крошечную головку и, казалось, больше не хотел глядеть на белый свет.

— Прокля… — начал Хендрик, но не смог договорить.

Творилось нечто ужасное!

— …Вунтвор… — еще раз позвал меня туман.

— …Все произойдет очень быстро…

— …И бесповоротно…

Семь Других Гномов безразлично пропели:

И дружно захрапели. «Да уж, — подумал я. — Действительно, зачем волноваться? Из-за чего?» Туман окружил нас со всех сторон. Через пару минут он всех накроет. Что ж, так проще! Не о чем волноваться. Нори с трудом приоткрыла глаза. Она изо всех сил боролась со сном.

— Неужели ты не видишь, Вунт… — медленно произнесла она, подавив зевок, и… заснула.

— Нори… — Мне удалось выговорить ее имя, но сформулировать вопрос я уже не смог. Она хотела сообщить мне что-то важное, но не успела. Туман вился вокруг моих лодыжек. Это все он виноват, туман! Серое облако не просто окутывало нас, оно воздействовало на наше сознание, лишало нас воли к сопротивлению.

Ну нет, со мной этот номер не пройдет! Из-за чего волноваться? Кажется, именно об этом я спросил себя за секунду до того, как догадался? Я был тогда под влиянием тумана. Нет уж, есть из-за чего поволноваться! В конце концов, от этого ужасного серого тумана зависела жизнь моего учителя! И жизни моих товарищей! Смерти придется как следует попотеть, чтобы победить Вунтвора, Вечного Ученика. Даже такая изощренная каверза, как заколдованный туман, не сможет меня сломить. Или все-таки сможет?

Чтобы просто моргнуть, мне потребовалось собрать все свои силы. Теперь я знал, в чем корень зла, но не имел сил с этим бороться. Все свои ресурсы я израсходовал на последний гордый порыв и теперь быстро погружался в смертельный сон. Что до моих спутников, то они, включая Нори, кажется, находились в еще более плачевном состоянии, чем я. Домовой, единорог, дракон, волк, двое демонов, семь гномов и одна девица — все они спали мертвым сном.

Мои веки отяжелели. Подбородок опустился на грудь. Нет! Не может все вот так кончиться! Где-то очень глубоко во мне еще сохранилась способность сопротивляться. Я должен был выманить ее на поверхность. И тогда она придаст мне силы. Я чувствовал, как этот уголек едва тлеет в моем полусонном мозгу. Он должен вспыхнуть и рассеять мглу. На какой-то миг мои глаза распахнулись. Ценой неимоверного напряжения я сумел выкрикнуть одно слово:

— Помогите!

— Ух ты! — ответили мне сверху. И тут же налетел ветер. «Ветер Смерти», — подумал я, погружаясь в сон. Теперь даже великан не спасет меня.

— Погоди… — зашептал туман.

— …Глупый великан…

И голоса растаяли, унесенные ветром. Мои глаза открылись. Тумана больше не было! Сияло солнце.

— Кажется, я дунул слишком сильно? — виновато спросил Ричард.

Мои товарищи, проснувшись, слабыми голосами благодарили великана.

— Вовсе нет! — заверил я Ричарда. — Ты спас нас от ужасной участи!

— Проклятие! — подтвердил Хендрик.

— Исчез? Туман исчез? — недоверчиво спросил мой заколдованный меч.

— Я тут ни при чем, — скромно заметил Ричард. — Мне велели помочь — я помог. Я просто выполнял инструкцию.

— Мне ничего не придется делать! — ликовал Катберт. — Никого не нужно рубить! — В его голосе звучали истерические нотки.

— Глупости, дружище! — возразил Джеффри не в меру скромному великану. — Поистине чудесное спасение. Даже говорящий волк не справился бы лучше!

— Никакой крови! — верещал Катберт. — Никакой зеленой сукровицы! Никого не надо разрезать на кусочки! Ни…

Я засунул меч обратно в ножны. Ему явно нужно было отдохнуть.

Великан вспыхнул. Его лицо стало цвета заката.

— Ну… это… — пробормотал он. — Так трудно разглядеть, что творится там, внизу. Да еще туман… И кажется, никто и пальцем не мог пошевелить. А потом ученик как закричит: «Помогите!» Ну что мне было делать? Вот я и дунул от души!

— А он, оказывается, умеет не только ломать, но и спасать, — заметил Снаркс. — Его можно использовать.

— Эх, — вздохнул Ричард, — в том-то вся и беда… Быть великаном — неблагодарное занятие. Если о нас и упоминают, то всегда в связи с разрушениями. Например: «Великан разорил такое-то селение!» или «Великан повалил такой-то лес!». Мы, великаны, — одиночки. Не любим собираться вместе. Толпа великанов — это даже представить страшно! Удивительно, что мои отец и мать, которые терроризировали окрестные королевства, вообще познакомились! А то бы я и на свет не родился.

— Да уж, — произнес я, раздумывая, как бы успокоить расстроенного Ричарда. Не то чтобы я не был ему благодарен за наше чудесное спасение. Напротив, я хотел бы поблагодарить его еще раз. Только сперва надо было уйти куда-нибудь в безопасное место. Я был убежден, что Смерть далеко не ушла, бродит где-то неподалеку. Сначала мы прогнали ее во плоти, точнее даже, в костях, потом развеяли ее в виде тумана. Но у меня не было никаких оснований полагать, что это единственные обличья, которые она умеет принимать.

— И еще, — продолжал разговорившийся Ричард, — мне небезопасно приближаться к людям. Давайте смотреть правде в глаза: ведь я могу нечаянно раздавить любого из вас!

— Проклятие, — прошептал Хендрик мне на ухо. — Пойду-ка схожу в разведку.

Ричард глубоко вздохнул, и несколько ближайших деревьев, которые еще стояли, наклонились от его дыхания.

— Нелегко быть великаном. Уж очень трудно общаться со всеми остальными!

— Неплохая идея, — ответил я Хендрику. — Боюсь, что Смерть по-прежнему где-то рядом. Возьми с собой кого-нибудь.

Хендрик отошел, сделав знак Джеффри, Снарксу и Нори следовать за ним.

— Наверно, я потому попал в услужение к Матушке Гусыне, — не унимался Ричард, — что она очень хорошо умеет отдавать приказания. А от меня ничего и не требовалось, кроме как выполнять их.

Хендрик между тем углублялся в мертвый лес, остальные следовали за ним, стараясь держаться поближе друг к другу. Из них получился крепкий боевой отряд. С помощью дубинки Хендрика, когтей и клыков Джеффри, заклинаний Нори и острого языка Снаркса они одолели бы любого противника.

— И все же стремление Матушки Гусыни подмять под себя ВСЕ вокруг стало меня беспокоить, — продолжал словоохотливый великан, — особенно после того, как она захватила вас в плен. Мне совершенно расхотелось служить у нее великаном. — Он издал еще один тяжелый вздох, и с деревьев посыпались мелкие ветки. — Надо бы, пожалуй, подыскать какую-нибудь другую работу.

Наступила тишина. Кажется, Ричард наконец иссяк.

— О сцене не думал? — осведомился Хьюберт.

— Проклятие! — раздался голос Хендрика, который не успел уйти далеко. Тон, каким это было сказано, отвлек всеобщее внимание от ответа Ричарда. Сейчас важнее было понять, что так расстроило доброго рыцаря.

Хендрик указывал дубинкой на землю.

— Ветки! — крикнул рыцарь. — Они шевелятся!

Теперь, когда он сказал об этом, я и сам вспомнил, что мне показалось, будто ветки извиваются, как змеи.

— Неужели они нападут на нас? — завороженно спросил Джеффри.

— Кажется, это будет словесное нападение, — ответил Снаркс. — Они пытаются сложиться в буквы.

— Держитесь поближе друг к другу! — предупредила Нори. — Они такую шутку могут с нами сыграть!

— Никогда не устаю удивляться чувствительности людей! — насмешливо прокомментировал Снаркс.

— Проклятие! Они складываются в слова!

— Ага! — Джеффри наморщил лоб и по слогам прочитал: — Сда-вай-ся, Вунтвор… — Волк ошалело поглядел на меня. — Вот и все пока!

— Берегитесь! — закричала вдруг Нори.

Живые ветки, видимо покончив с чистописанием, вдруг взвились в воздух и нацелились прямо на четырех отважных.

— Прочь, поганые деревяшки! — воскликнул Хендрик, замахнувшись Головоломом.

— Уфф! — отозвался Джеффри Волк, который, на свою беду, оказался как раз за спиной рыцаря. Дубинка не оплошала.

Нори сделала несколько быстрых движений руками, и ветки улеглись обратно на землю.

— Вот так-то! — удовлетворенно заметила она. — Смерти придется придумать что-нибудь получше!

— А? Что? — спросил пострадавший от заколдованной дубинки говорящий волк. Голос его как-то странно изменился. — Да уж, — продолжил он, уже гораздо спокойнее. — Вунтвор, слушай меня внимательно…

Этот голос я узнал бы из тысячи!

— Учитель! — воскликнул я.

— Да уж, — ответил Джеффри Волк. — Вам удалось на время отвлечь Смерть. Но пора серьезно подумать над планом моего спасения. Смерть держит меня в плену в своем цар…

Рот Джеффри закрылся, чтобы через мгновение открыться снова.

— Да уж, — произнес Волк совсем другим, сухим голосом, напоминающим шорох пересыпаемого песка. — Какой сообразительный этот ваш волшебник Эбенезум! Переговаривается с вами за моей спиной. Но никто не может быть умнее Смерти. — Она захохотала, задыхаясь, как рыба, выброшенная на сушу и хватающая ртом воздух. Волк смотрел на нас глазами, полными ненависти. Все вокруг смолкло. Казалось, весь мир ждет слова Смерти. Волк отвел глаза и сказал:

— Хватит с меня всей этой чепухи! Пора предъявить вам ультиматум. Слушайте внимательно, если хотите еще когда-нибудь увидеть вашего волшебника!

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

— Эбенезум мертв, — сказал Джеффри голосом Смерти, — и останется мертвым, если вы не примете меры. — Джеффри ухмыльнулся. — То есть нет. Это я неточно выразилась — «примете меры». Точнее — принесете жертву.

— Вот как? — Мой голос звучал твердо, несмотря на отвратительное тянущее чувство где-то под ложечкой. Итак, Смерть снова идет на переговоры. Что ж, на этот раз я узнаю то, что мне нужно.

— Мне следовало бы забрать тебя прямо сейчас, — прорычал Волк. — Но нет! Ты должен прийти ко мне по собственному желанию, по доброй воле. Иначе ты так и останешься Вечным Учеником, — Джеффри вздрогнул от отвращения, — навсегда. Но неужели ты смиришься с тем, — Волк изобразил смертельную гримасу, — чтобы твой учитель навеки остался у меня? Ты ведь слышал, что сказал мудрый волшебник: я уже отправила его в Царство Мертвых, и он покинет его только в том случае, если ты займешь его место.

— Да уж, — заметил я, изо всех сил стараясь думать быстрее. — Значит, ты хочешь, чтобы я пошел с тобой прямо сейчас, не побеседовав предварительно, не договорившись толком?

— Вообще-то… да, — ответил Волк, но в голосе его слышалось некоторое сомнение. — Понимаешь, иначе твой учитель…

— О да, да, я уже все понял насчет учителя! — перебил я. — Но не кажется ли тебе, что это скучно и примитивно вот так просто вымести меня с поверхности земли?

— Скучно? Примитивно? — Джеффри оскалил зубы. — Смерть никогда не бывает скучной и примитивной! Мне известно столько различных способов умерщвления…

— Не сомневаюсь! — вставил я. — И я не прочь попробовать любой из них, по твоему выбору.

— Правда? — Волк удивленно разинул пасть. — Любой?

— Конечно, — ответил я. — И можно даже не один. Можно три или четыре подряд!

— Ты хочешь сказать, что я буду убивать Вечного Ученика три или четыре раза подряд? — Джеффри потер передние лапы. — Ты так добр ко мне! Можно начинать?

— Пока нет, — ответил я. — У нас еще есть время сыграть в одну игру.

— Сыграть? — Волк настороженно замолчал. — Что ж, я большая охотница до игр.

— Да уж. — Я едва заметно улыбнулся. Кажется, сработало, и даже лучше, чем я предполагал. — Так не побрезгуешь сыграть с таким неумелым игроком, как я? Но победителю полагается награда, иначе неинтересно!

— Награда? — едко спросила Смерть в образе Волка. — Как в тот раз, когда мы с твоим учителем мерились силой, и я по его милости вылетела вон? Нет уж, не на ту напал! Больше я не дам себя так провести.

— Вот как? Что ж, если ты так это воспринимаешь… — я зевнул, — тогда, пожалуй, нам больше не о чем разговаривать.

— Но ты больше никогда не увидишь своего учителя!

— Учителя? — Я сделал вид, что этот разговор мне безумно скучен. — Ах да, ты о волшебнике! Что ж, конечно, очень жаль, что он умер, но посмотрим правде в глаза: лет ему было немало, не так ли? Ну сколько бы он еще прожил?

— Но… — Смерть была так удивлена, что ей потребовалось время, чтобы собраться с мыслями. В конце концов Волк выпалил: — Ты просто обязан спасти своего учителя!

— Обязан? Право, не понимаю почему. Нет, если без игры, то не стоит того!

— Без игры? — Волк сделал глубокий вдох и рассмеялся: как будто тонкие весенние стебельки с трудом пробивались сквозь корку льда. — А вообще-то… чего мне бояться? Я ведь все равно играю во все игры лучше всех, ты сам говорил! Да, однажды я проиграла, но проиграла твоему учителю, хитрому старому волшебнику. А ты хоть и вредный, но еще молодой и неуклюжий, хоть и Вечный, но Ученик! — Джеффри ухмыльнулся. — Кроме того, ты мне кое-что обещал. Ну так как, Вечный Ученик, умрешь три или четыре раза подряд?

— Если проиграю? — Я пожал плечами. — Придется!

Смерть расхохоталась:

— Ты испытаешь полдюжины разных смертей, пока я не натешусь, и каждая следующая будет мучительнее предыдущей. На том и порешим!

— Вот как? — Я изобразил всего лишь легкую заинтересованность. — Что ж, может быть, я и соглашусь, если в случае моего выигрыша учитель вернется на землю целым и невредимым и никому не придется отправляться в Царство Мертвых вместо него.

— Да ладно, ладно! — махнула рукой, вернее, лапой Волка Смерть. — Подумать только: полдюжины смертей! — Джеффри просто ел меня глазами. — Так что за игра?

— Да уж, — сказал я. Что-то все уж больно хорошо складывается. И слишком быстро договорились. Я устало вздохнул и сказал: — Зачем же так торопиться? Мы только что заключили сделку. Дай мне время подумать, чтобы я мог предложить тебе что-нибудь достойное твоих талантов.

— Да? — Смерть прикидывала, давать мне отсрочку или нет. — Ну что ж, полагаю, тебе будет полезно поразмыслить над своим безнадежным положением. А я смогу вволю позлорадствовать. Полдюжины смертей! О, это будут очень изощренные виды смерти, уверяю тебя! Прекрасно. Я вернусь в полночь! — Волк залихватски подмигнул мне и моим спутникам. — Этот час мне больше всего подходит.

Смерть снова захохотала, и хохот ее перешел в порывистый ветер. Ветер утих так же внезапно, как и начался. Джеффри вздрогнул и огляделся.

— Эй! — закричал он, увидев Хендрика. — Размахался тут своей дубиной! — Волк потер макушку. — Чего это вы все на меня уставились?

— Проклятие, — пробормотал рыцарь. — Ведь ты же… считай что мертвый!

Джеффри отступил на шаг:

— Эй, полегче! Надеюсь, ты не собираешься меня снова огреть? Похоже, ты совсем не воспринимаешь конструктивной критики!

— Нет, не воспринимает! — сокрушенно подтвердил Снаркс. — Хотя, видит Голоадия, я пробовал приучить его!

— Но Хендрик не собирается больше нападать на тебя, — заверил я Волка. — Он просто хотел сказать, что, когда его заколдованная дубинка лишила тебя памяти, в твою на время опустевшую голову и ставшее ничьим тело проникла Смерть и через тебя предъявила нам свой ультиматум!

— Правда? Смерть говорила через меня? — Волк облизал свои огромные клыки. — Так вот почему у меня во рту так погано: какой-то гнилостный привкус! — Джеффри поморщился. — Фу! Надо бы съесть что-нибудь, чтобы отбить его. Сколько же это я не ел, интересно? Подумать только: а ведь мне говорили, что в королевстве Матушки Гусыни изысканная кухня!

— Изысканная кухня? — испуганно переспросила Нори.

— Проклятие, — сказал Хендрик.

— Деликатесы, — пояснил Джеффри. — Ну знаете, поросята, маленькие девочки в красных шапочках, бабушки! Диета говорящего волка отличается удивительным разнообразием.

Снаркс помахал своим дубовым посохом перед носом Джеффри:

— Так будь настоящим говорящим волком и отправляйся на поиски всего, что ты перечислил. Не знаю, как насчет поросят и девочек, но какая-нибудь бабушка поблизости наверняка найдется. А нам пора составить план.

— Проклятие, — согласился Хендрик.

— Твои друзья правы, — сказала мне Нори. — Надо действовать быстро. Но без тебя нам ничего не придумать, Вунтвор. Ты был просто великолепен, когда говорил со Смертью!

Выслушав похвалу возлюбленной, я не смог сдержать блаженной улыбки, тем более что Нори еще и взяла меня за руку. Но как ни льстили мне ее слова, я понимал, что не заслуживаю их, о чем и сообщил тотчас же своим спутникам. Это все заслуга моего учителя! Просто я вспомнил, как Эбенезум вел себя со Смертью, когда мы впервые с ней встретились, а дальше — от меня всего и требовалось, что следовать примеру волшебника.

— Ты слишком скромен, — возразила Нори.

— То, что ты сделал, не слабее Домовой Силы! — похвалил Тэп.

— Я всегда догадывался, что в этом юноше есть подлинное величие, — вставил единорог. — Воистину его колени достойны, чтобы я склонил на них голову!

Гномы хором проскандировали:

— Так как же насчет плана? — прервал славословия Снаркс.

Я признался, что у меня нет плана.

— Проклятие, — призадумался Хендрик.

Наши с Эбенезумом беседы о Смерти в свое время не продвинулись дальше его совета найти слабые стороны этого мерзкого создания. Что ж, предположим, я их нашел. Но я понятия не имел, что с ними делать дальше. Учитель когда-то применил свой знаменитый чих и одержал над Смертью победу. Но теперь она будет готова к подобным хитростям. Чтобы вызволить волшебника из Царства Мертвых, надо было придумать что-то новенькое.

— Так у тебя вообще никакого плана нет? — уточнил Снаркс.

— Да уж, — признался я.

— Проклятие, — затосковал Хендрик.

Семь Других Гномов сделали два шага вперед и хором пропели:

Льстивый сделал еще один шаг вперед. В руках он держал большой стеклянный шар.

— Прошу прощения, — начал велеречивый гном. — Мы, недостойные, все же желали бы внести свой маленький, возможно бесполезный, вклад в ваше благородное дело. И в связи с вышеупомянутым мы приложили свои скромные усилия, чтобы добыть нечто, что вы могли бы…

— Заткнись наконец и передай им эту штуку! — не выдержал Грубый.

— Ах да! Да, конечно… — сказал Льстивый.

Я принял у него из рук стеклянную сферу.

— Это же магический кристалл! — удивленно сказала Нори. — Не правда ли?

— Э-э… Да, да, конечно… — ответил Льстивый. — Может быть, не самый лучший из магических кристаллов, но это все, что мы, нерадивые, сумели достать…

— По-моему, очень славный кристаллик, — возразила Нори. — Правда, Вунтвор?

— Да уж, — согласился я. — Весьма польщен. Но где же вы…

— Мы сперли его у Матушки Гусыни! — похвалился Грубый. — У нее этого добра навалом. Говорит, что такие шары нужны ей для сочинения сказок.

— Надеюсь, он подойдет, — вздохнул Льстивый. — Так трудно было подыскать что-нибудь достойное Вунтвора! Ведь у него уже есть заколдованное оружие и сколько угодно помощников. Чем еще его можно удивить?

— Да уж… — Я был искренне тронут. — А как он работает?

Льстивый стукнул себя по лбу ладошками:

— Как я забывчив! К нему же прилагается инструкция!

Гном достал из кармана сложенный вчетверо листок и протянул мне.

— Заклинание, — прочитал я, развернув бумагу. — Произносить быстро и громко:

— Ничего сложного: все слова — на одну букву, — сказал Льстивый. — Надо только прочитать заклинание — и кристалл покажет вам все, что пожелаете. Что может быть проще? Сделавшись владельцем этого шара, вы сможете увидеть все, что захотите.

— Правда? — Все это меня весьма заинтересовало. — И учителя?

— Ух ты! — раздалось сверху.

Разговор у нас внизу сразу замер. Памятуя о том, что случилось, когда великан последний раз сказал «Ух ты!», все затаились и прислушались.

— В чем дело? — крикнул я, запрокинув голову.

Ричард застенчиво поковырял в земле носком башмака: последнее сохранившееся в округе дерево рухнуло.

— У меня есть одна просьба, — кротко сказал великан.

— Разумеется! Если только это в моих силах, — ответил я.

Ричард блаженно улыбнулся и спросил:

— Так что я теперь должен делать?

— Что? — Я как-то не понял, в чем тут просьба.

— Ну… Видите ли… Я уже говорил, что Матушка Гусыня любила все и всех держать под контролем. В том числе и меня.

— Вот как?

Ричард печально кивнул:

— Я к этому привык. Когда мне не отдают приказаний, я не знаю, что делать!

Семь Других Гномов сочувственно закивали.

— Мы очень хорошо понимаем, что имеет в виду великан, — сказал Льстивый. — Теперь, без Матушки Гусыни, мы совершенно свободны. Но что нам делать со своей свободой?

— А? Ага! — подтвердил Рассеянный.

— Можно отправиться в путешествие, — предложил Болезненный и кашлянул. — Мне бы не повредила перемена климата.

— Податься бы куда-нибудь, где народ поприличней! — мечтательно произнес Заносчивый.

— Лучше всего подкрасться к кому-нибудь сзади… да ка-ак крикнуть! То-то напугается! — развеселился Шумный. — Или найти что-нибудь новое и интересное и… уронить?

— Вот видите! — сказал Льстивый. — Очень трудно прийти к единому мнению.

— Но вы не ответили на мой вопрос, — напомнил о себе Ричард. — Что мне делать? Какова моя роль в этой истории? Я нуждаюсь в руководстве. И в ясной цели.

— Да уж. — Я совсем растерялся. — Еще одна проблема!

— Еще какая! — согласился Ричард. — С этой свободой просто беда.

— Опять осмелюсь предложить игру на сцене, — сказал услужливый Хьюберт. — Там уж точно никакой свободы!

— Только и делаешь, что танцуешь! — добавила Эли.

— Танцевать? — Ричард с сомнением посмотрел на свои ноги.

— Ну да! Отбивать классную чечетку!

— Классную чечетку? — великан явно заинтересовался. — А это, должно быть, забавно! Знаете, скучно изо дня в день повторять: «Матушка Гусыня отправит вас в печку!» Диета, состоящая из одних угроз, быстро надоедает.

Я подумал, что и мне следует сказать свое слово. Тем более что, по моему мнению, Ричарду не следовало бы заниматься танцами.

— Да уж, — начал было я, но отвлекся, услыхав знакомый писк.

— Ип-ип! — Звонкий голосок все приближался. — Ип-ип!

Конечно же, я сразу узнал этот писк. Это был мой волшебный хорек. Он вернулся ко мне.

— Мне кажется, он хочет что-то сказать нам!

Действительно, я никогда раньше не слышал столь взволнованного писка. Может быть, зверек о чем-то хочет предупредить?

— Ух ты! — подал голос Ричард. — Похоже, конец моей свободе!

— Что случилось? — участливо спросила Нори.

Ричард посмотрел на волшебницу сверху вниз и сказал:

— Вы не забыли, что за две долины отсюда идет битва: Матушка Гусыня — против демонов Голоадии? Так вот, кажется, они уже закончили.

— Вот как? — Я ждал дальнейших объяснений. — И что же, все разошлись?

— Нет, не все, — вздохнул Ричард. — Что ж, пора за работу. А все-таки свобода — неплохая штука!

Услышав простую песенку гномов, я понял все:

Так вот о чем хотел предупредить меня хорек! Преданный зверек все это время наблюдал за Матушкой Гусыней, чтобы вовремя сообщить нам, если она победит в стычке с демонами.

— Славный хорек, — похвалил я его, — умница!

— Ип-ип! — пискнул счастливый зверек.

— Неужели мы обречены на жалкое существование подневольных сказочных персонажей? — заплакал Льстивый.

— Нет, — спокойно ответил я. — Думаю, нет.

— Проклятие! — Хендрик переложил свое грозное оружие из левой руки в правую. — Так, значит, еще не поздно сразиться?

— Скорее еще не поздно бежать. — Я указал на предупреждающие знаки. — Мы на самой границе Восточных Королевств. И я предлагаю пересечь ее и убраться отсюда подобру-поздорову.

Что мы и сделали. В конце концов, я кое-что успел перенять у величайшего волшебника Западных Королевств, кроме нескольких заклинаний. Я научился вовремя спасаться бегством.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Прижав к груди магический кристалл, я бежал по лесу прочь от поляны. Остальные, кажется, последовали моему примеру. Вслед нам несся женский голос:

— Ричард, я тебя вижу! Возвращайся, трус несчастный!

— Ух ты! — отвечал Ричард. Над нашими головами замаячило что-то большое и темное. И только когда оно с шумом опустилось на землю примерно в четверти мили от меня, я сообразил, что это нога великана. Значит, Ричард бежал с нами!

— Вунтвор! — крикнула Нори. — Куда мы?

— Обратно в Вушту! — ответил я. — По крайней мере, на время.

— Проклятие! — воскликнул Хендрик, который едва поспевал за нами, пыхтя и отдуваясь. — На время?

Я кивнул на бегу:

— Пока не придумаем, как выручить Эбенезума.

— Пропустите! — воскликнул хорошо поставленный, мелодичный голос, и нечто сверкающее пронеслось мимо, ловко лавируя между стволами деревьев. — Во главе процессии пристало бежать гордому животному с прекрасным и смертоносным рогом!

— Не возражаю! — фыркнул Снаркс. — По крайней мере, нам не придется наблюдать, как это животное кокетничает и набивает себе цену!

Два других демона уже наступали нам на пятки, и, насколько я мог слышать, тот, что покрупнее, под аккомпанемент неизменного барабана исполнял что-то вроде «Гакс Унфуфаду, бегущий демон…».

— С вашего позволения мы полетим вперед. — Хьюберт на секунду повис над нами, хлопая крыльями. — Что нам всем здесь толпиться?

— Мы встретим вас там, впереди, — сказала Эли, — в Центральных Королевствах. Как раз успеем немного порепетировать и показать вам что-нибудь новенькое.

— Подождите! Без говорящего волка вам не обойтись! — раздался голос отставшего.

Кое-кто, правда, отстал еще больше.

Но еще слабее, чем песенка гномов, звучал дальний, до боли знакомый писк. Наверно, хорек так устал, примчавшись, чтобы предупредить нас о появлении Матушки Гусыни, что теперь у него не было сил бежать. Я решительно сунул в карман руку, свободную от кристалла.

— Тэп! — воскликнул я. — Пришло время Домовой Силы!

— Сейчас? — Домовой вцепился в край кармана и сверкнул на меня глазами. — Ты уверен?

Выглядел он не лучшим образом. То ли мой карман трясся оттого, что я бежал, то ли Домовой дрожал мелкой дрожью. Кроме того, у Тэпа изменился цвет лица: он стал что-то слишком зеленым для Домового. Может, в кармане было душновато? Что-то наш друг мне не нравился. Недавняя встреча со Смертью, вынужденное путешествие в моем кармане — все это подействовало на малыша не лучшим образом.

— Еще бы! — воскликнул Снаркс, посмеиваясь над дрожащим Тэпом. — Ради нас он ни за что не воспользуется Домовой Силой!

— Что? Уфф! — гневно запыхтел Тэп, выпрямившись во весь рост, от чего голова его высунулась из моего кармана на целый дюйм. — Если бы я придерживался подобных правил, Его Домовое Величество никогда не позволил бы мне вернуться в славное племя Домовых! — Он порывисто вдохнул. — Домовой должен быть всегда начеку, вечно на страже и в любую минуту готов… шить башмаки! Это у нас в крови! Кому тут нужна Домовая Сила? Я готов!

— Какое благородство! — улыбнулась Нори своей чарующей улыбкой.

— Проклятие! — прогремел Хендрик. — Какое самопожертвование!

— Какая пошлость! — добавил Снаркс.

Не обращая внимания на всю эту болтовню, я быстро объяснил Домовому свой план. Кое-кто из наших отстал. С минуты на минуту их догонит Матушка Гусыня, и они опять попадут к ней в рабство. Единственный способ спасти их — Домовая Сила.

— Нелегкая задача, — заметил Тэп. — Но Домовая Сила с ней справится! Домовой Силе все по плечу!

— Она сама всем по плечо! — съязвил Снаркс, но Тэп уже исчез с обычным небольшим взрывом, оставив после себя легкое облачко дыма.

— Ричард! — не сдавалась Матушка Гусыня. Кажется, она была уже довольно близко. И как только ей удавалось так быстро бегать, в ее-то возрасте?

— Пока-а! — Ричард был уже далеко впереди. Великан перешел на бег. Сначала земля так дрожала от его шагов, что мы боялись упасть. Но вскоре он перепрыгнул через невысокую горную цепь и пропал из виду. Стало поспокойнее.

— Ричард! — хрипло запричитала Матушка Гусыня. — Как же я теперь буду без великана? Ричард!

Но великан был таков. И голос Матушки Гусыни теперь звучал откуда-то издалека. Может, она прекратила преследование? Тут мне пришло в голову, что за деревьями в лесу волшебница и не могла разглядеть никого, кроме Ричарда. Возможно, потеряв его из виду, она остановится. Ведь она же не знает, что все ее бывшие пленники так близко. Хорошо бы для верности еще увеличить расстояние между нами. И желательно бы не шуметь…

Но тут раздался взрыв средней громкости.

— Ип-ип! — пискнул хорек.

— Способ передвижения, малопригодный для говорящих волков! — пожаловался Джеффри.

— Здорово сработано! — восхищенно воскликнул Грубый.

Тэп без сил рухнул на колени и простонал:

— Я тут ни при чем! Это все Домовая Сила! Одиннадцать — одним махом! — И он упал лицом в грязь.

— А-а! Да тут кто-то есть! — послышался голос Матушки Гусыни.

Я поскорее запихнул Домового к себе в карман и внушительно произнес:

— Да уж. Не думаю, что нам следует здесь задерживаться.

Хорька я тоже сунул в карман.

— Слышу-слышу! — воодушевилась Матушка Гусыня. — Не уйти вам от меня!

— Проклятие! — выругался Хендрик, обернувшись через плечо. — Что нам теперь делать?

— Уносить нога! — ответил я, потому что уже разглядел впереди знак:

Я вовсе не был уверен, что за пределами владений Матушки Гусыни мы будем в полной безопасности. Но хуже точно не будет. Мы из последних сил добежали до границы. Я слышал сзади трудное дыхание Семи Других Гномов. Наконец они хрипло выдохнули:

Я оглянулся и не поверил своим глазам. Этого не могло быть! Фигура Матушки Гусыни уже показалась среди деревьев.

— И не надейтесь! — закричала она. — Тот, кто зашел в гости к Матушке Гусыне, прогостит у нее всю жизнь!

Противная старушонка бежала со скоростью, раз в пять превышающей скорость обычного человека. При таком темпе она нас догонит через пару минут!

— Как это ей удается? — изумленно выпалил я.

— В своем королевстве Матушка Гусыня может все! — простонал Льстивый.

— Проклятие! — возразил Хендрик. — Но мы-то больше не в ее королевстве!

— Вот именно, — подтвердила Нори и засучила рукава, чтобы было удобнее колдовать. — Позвольте-ка!

И она проделала несколько быстрых пассов, сопроводив их скороговоркой волшебных слов. И деревья на том кусочке леса, что все еще отделял нас от Матушки Гусыни, стали расти. Они росли, как ненормальные, и к тому же давали новые побеги. Что до кустов, то они в один миг увеличивались в размерах вдвое, как в ширину, так и в высоту. Опавшие листья зеленели снова, пускали корни и в мгновение ока превращались в нежные зеленые ростки. Снаркс вскрикнул от удивления, когда его дубовый посох тут же, у ног владельца, пустил корни в грязи. Мы в ужасе отшатнулись от надписи «Вы вступаете на территорию Центральных Королевств», потому что деревянная табличка мгновенно подернулась нежными тонкими веточками, как пруд — ряской. Все это вместе воздвигло непроницаемую живую стену между Матушкой Гусыней и нами.

— Неплохо, а? — улыбнулась Нори.

— Да уж! — ответил я, глядя на возлюбленную с нескрываемым восхищением. — Какое удивительное заклинание!

Нори вспыхнула и стала еще прелестнее, чем всегда.

— Ничего особенного… — сказала она. — Простое заклинание, вызывающее бурный рост сорняков, разве что немного видоизмененное — с учетом лесных условий.

— Проклятие, — осторожно вмешался Хендрик. — Думаете, это остановит Матушку Гусыню?

— По крайней мере, это шанс, — ответила Нори. — Понимаете, если заклинание сработало как надо, то образовалась не одна стена. Далее заклинание работает в самозаводящемся режиме: лес будет бурно расти и на территории Восточных Королевств. И прежде чем протоптать к нам тропинку, Матушке Гусыне придется прекратить действие заклинания. — Нори вздохнула. — Может, мне и не удастся остановить Матушку Гусыню, но я смогу значительно снизить скорость ее передвижения.

— Очень впечатляюще, — заметил Снаркс. — Так почему же вы не воспользовались этим заклинанием раньше?

Вопрос демона отнюдь не смутил прекрасную волшебницу.

— Раньше, — ответила она, — мы были в Восточных Королевствах, где колдовство Матушки Гусыни усиливается, а вся остальная магия, наоборот, приуменьшается. Теперь, по крайней мере, ее волшебство над нами не властно. Теперь мы с ней более-менее на равных. К тому же у меня преимущество неожиданности.

— Да уж. — Я просто сиял от счастья, глядя на свою любимую. — Так что же нам нужно делать?

Нори улыбнулась мне в ответ, и на щеках у нее появились милые ямочки.

— Предлагаю бежать дальше. Мое заклинание лишь задержит Матушку Гусыню, но не остановит ее совсем.

— Да уж! — Я обвел взглядом своих спутников. — Тогда побежали! И чем быстрее, тем лучше.

И мы припустили рысью. Чем сильнее мы оторвемся от Матушки Гусыни, тем больше у нас шансов спастись от рабства. А там, если повезет, объединимся с Хьюбертом, Эли и великаном Ричардом. Но что дальше? Что мы будем делать, когда вновь соединимся? Не следует ли мне попытаться переговорить с учителем?

Я вспомнил о магическом кристалле, который все это время держал в руке. Но куда подевалось заклинание? Очень осторожно я опустил руку в карман. Домовой крепко спал, утомленный своими подвигами. Я с трудом вытащил из-под него сложенный вчетверо листок пергамента, развернул его и вновь прочитал магические слова:

Согласно инструкции, мне следовало прочитать заклинание «быстро и громко».

— «Сияющая сфера! — начал я. — Сгущающая снег…» Нет, что-то не так… Ах да! Свет, а не снег!

— Ты что, работаешь над дикцией? — полюбопытствовал Снаркс.

— Проклятие! — заступился за меня Хендрик. — Он пытается воспользоваться кристаллом. Посмотрим, что получится.

Все вокруг замерли в ожидании. Я слегка занервничал. А что, если ничего не выйдет?

Я с выражением прочитал заклинание.

— Ну? — сказал нетерпеливый Снаркс, как только я закончил.

— Проклятие! — прогудел Хендрик. — Нужно же время!

— Смотрите! — воскликнула Нори, указывая на шар. — Там что-то происходит!

Там действительно что-то происходило. Прозрачный прежде шар наполнился серым туманом, в котором то и дело вспыхивали желтые огоньки. Нет, это была не простая пиротехника, — вспышки образовывали буквы, а буквы — слова.

— Да это же сообщение! — объявил я и стал читать вслух: — «Сожалеем, — каждое слово загоралось на секунду и тут же гасло в сером тумане, — но… мы не в силах… выполнить ваше желание… Отключите кристалл… и сделайте новую попытку».

— И это все, что они могут нам сообщить! — возмутился Снаркс.

— Проклятие! — поддержал его Хендрик, но я сделал им обоим знак замолчать.

— Да уж, — сказал я. — Это я виноват. Я пытался колдовать в движении. Все-таки трудновато бежать и одновременно читать. Попробую еще раз, когда остановимся передохнуть.

Издалека, оттуда, где кончался лес и начинались скалистые горы, нас окликнул густой баритон:

— Эй, ребята! Это мы — дама, что всех покоряет с двух нот, и дракон, что танцует, а также поет!

Эту манеру нельзя было не узнать. Барышня и Дракон! Я дружески помахал красновато-синему ящеру. Вот доберемся до места, где они нас поджидают, и выкрою минутку, чтобы попробовать магический кристалл еще раз.

— Ух ты! — сказал уже не баритон, а целый бас. Из-за горы высунулась могучая фигура Ричарда. — Я там прятался, — пояснил он.

— Рад тебя видеть! — крикнул я ему. Все-таки неплохо иметь великана в числе своих сторонников.

— Я тут покружил немного, запутал следы, — признался Ричард. — Теперь Матушка Гусыня нипочем меня не найдет!

В тот же миг порыв ветра принес нам внятный, хотя и далекий голос:

— Ричард! Трус несчастный! Тебе от меня не уйти!

ГЛАВА ШЕСТАЯ

— Ух ты! — удивился Ричард.

— Проклятие, — высказался Хендрик.

— Бегите! — скомандовал я. — Сколько понадобится, хоть до Внутреннего Моря!

Но как только вся наша компания пустилась наутек, у меня мелькнула вот какая мысль: добрых два дня мы потратили на то, чтобы добраться от Вушты до Восточных Королевств. Нам столько не пробежать без отдыха! Я посмотрел на нашего друга-великана.

— Ричард, ты не мог бы притормозить на минутку?

Великан чуть замедлил шаг:

— Но… Матушка Гусыня… — неуверенно произнес он.

— Да уж, — ответил я. — Боюсь, что она так и будет бежать за нами, как охотничья собака за зайцами, если мы что-нибудь не придумаем. В своем королевстве она передвигалась с умопомрачительной скоростью. Даже сейчас она бежит невероятно резво для своего возраста. Но никакой пожилой даме, будь она хоть трижды волшебница, не угнаться за великаном.

— Э-э… — промямлил Ричард. — И что?

— Если ты побежишь в полную силу, Матушка Гусыня скоро сойдет с дистанции, — терпеливо объяснил я. — Да ты кого угодно обставишь! Соперничать с тобой под силу разве что великану.

Ричард молча кивнул, кажется все еще не до конца понимая мою мысль.

— Но на то, чтобы догнать остальных, у Матушки Гусыни прыти хватит, — продолжал я. — И тогда она вновь поработит нас.

— Проклятие, — подтвердил Хендрик, обернувшись. Он как раз вырвался вперед шагов на пятьдесят.

— И тогда ты, Ричард, останешься без друзей, которых недавно обрел и которые готовы помочь тебе найти свой путь в этом мире.

Великан снова кивнул, лицо его стало несколько более осмысленным.

— Я тебя вижу, Ричард! — победоносно провозгласила Матушка Гусыня. Судя по всему, она была уже где-то рядом. — Вот погоди! Только сотворю заклинание!

— У-у! — произнес Ричард с некоторым озлоблением, недобро поглядывая в сторону Восточных Королевств.

— Не обращай внимания, — посоветовал я. — Если бы она могла как-нибудь воздействовать на тебя на таком расстоянии, она бы давно это сделала.

— Ты думаешь? — неуверенно спросил Ричард.

— Да уж, — авторитетно ответил я. — Итак, если ты останешься без нас, а мы — без тебя, мы непременно вновь станем добычей Матушки Гусыни. Но мы можем объединиться: наша сообразительность плюс твоя скорость! Просто ты должен поднять нас и нести.

— Ух ты! — По лицу Ричарда медленно распространилась улыбка, как будто легкое облачко набежало на полную луну. — Какая хорошая мысль! — От восторга он несколько раз топнул ногами, что вызвало небольшие обвалы в горах.

— Да уж! — Я скромно признал свои заслуги. — Так что? Сможешь?

— Смогу, если вы сумеете разместиться у меня в карманах. — И Ричард протянул нам руку ладонью вверх. Ладонь была величиной с поле. — Добро пожаловать на борт!

Через несколько секунд я очутился в нагрудном кармане великана. Ричард сделал полшага назад, так что теперь он оказался чуть позади всех остальных.

— Эй! — встревожился Снаркс. — Смотри, куда ставишь ногу!

— Ух ты! — недовольно прогудел Ричард, но я предупредил его гнев, громко объяснив нашим спутникам свой хитроумный план.

— Ах, Вунтвор, какой ты у меня умный! — восхитилась Нори. И хотя я был в этот момент очень высоко и не мог видеть ее нежной улыбки, я легко вообразил себе ее. Еще я подумал, удобно ли будет попросить Ричарда поместить юную волшебницу в тот же карман, что и меня…

Гномы радостно пропели:

Все были за, кроме Гакса. Даже Хендрик произнес свое «проклятие!» гораздо жизнерадостнее, чем обычно.

— Никуда не уходи, Ричард! — приказал изрядно окрепший голос Матушки Гусыни.

— Начинай! — скомандовал Гакс своему помощнику, и Бракс уже принялся было лупить в барабан, но широкая ладонь Ричарда смела музыканта, так что барабанную дробь и декламацию несколько приглушила плотная ткань, из которой были сшиты штаны великана. Ричард поспешно рассовал по карманам всю мою свиту. Не обошлось, конечно, и без недовольных. Например, Снаркс оказался в одном кармане с единорогом, а Джеффри возмущенно доказывал, что говорящего волка следовало поместить поближе к пряжке на ремне. Хьюберт отказался воспользоваться услугами Ричарда, сказав, что они с Эли полетят впереди.

— Ну вот, — сказал я, когда Ричард запихнул последнего гнома в крошечный кармашек где-то над коленкой, — если всем удобно…

— Если ты не полный идиот, Ричард, и понимаешь свою выгоду, — раздался очень внятный голос Матушки Гусыни, — ты не тронешься с места, пока я не подойду поближе!

— Оп-па! — сказал Ричард и сделал первый шаг, от которого задрожала земля.

Минуты через три мы добрались до Внутреннего Моря. На берегу Ричард резко остановился.

— Извините, — пробормотал он. — Но, честно говоря, я побаиваюсь воды.

Я успокоил великана, указав на близлежащую Вушту. Вокруг было тихо. Только волны разбивались о берег у ног Ричарда да кричали испуганные чайки. Мы оставили Матушку Гусыню далеко позади.

— Да уж, — сказал я, наслаждаясь чувством безопасности, которого мы так давно не испытывали. — Пора опустить нас на землю. Если все мы собираемся войти в Вушту, думаю, мне следует идти первым, чтобы… подготовить почву.

Ричард понимающе кивнул:

— У неподготовленных людей великаны, как правило, не вызывают добрых чувств.

Ричард вынул нас из карманов и осторожно поставил на землю.

— Давай! — заорал Гакс, как только ноги его коснулись земли. На этот раз ничто не смогло бы помешать ему.

— Старина Гакс здорово разозлился! — заметил Снаркс.

— И есть отчего! — окрысился Джеффри. — Подумать только! Бывший правитель Голоадии, а сидел в кармане даже ниже моего!

— Да уж, — сказал я, пытаясь закрыть эту тему, которая грозила перейти в бурный спор. Гакс Унфуфаду, бывший Большой Хухах (так и не знаю, что означает сей титул) Голоадии, привык, чтобы перед ним дрожали и беспрекословно ему повиновались. И если кто-то не обращал на него внимания… А ведь именно так поступали я и мои друзья с тех пор, как на сцене появилась Смерть. Но надо было спешить.

Как бы успокоить этого демона, хотя бы на время, пока мы не найдем способ выручить Эбенезума?

— Продолжай! — рявкнул Гакс.

Этого только недоставало! Что этому демону неймется? Надо как-то урезонить его.

— Да уж, — осторожно начал я. Но Гакса было уже не остановить.

— Громче! — завизжал он, обращаясь к Браксу. Бракс бешено молотил по барабану.

Особенно Вунтвор? Гакс сжимал и разжимал огромные кулаки, то пряча, то выпуская острые когти. Его выкрики становились все яростнее и настойчивее. Что же мне с ним делать?

— А вот и мы! — раздался сверху голос Хьюберта. — Нам потребовалась всего минута, чтобы догнать вас. Должен сказать тебе, Ричард, что ты — всем бегунам бегун!

— Угу, — скромно подтвердил великан.

Хьюберт мягко приземлился.

— На полную громкость! — взревел Гакс.

— А-а, вы декламируете! — приветливо кивнул Хьюберт. — А как насчет небольшого музыкального номера?

Гакс захлебнулся словами.

— Честное слово, лучше не надо! — взмолился я, обращаясь одновременно и к демону, и к дракону. — Так много дел, касающихся нашей миссии, которые надо немедленно обсудить! Однако, чем разговаривать на улице, не лучше ли будет найти уютное и защищенное место, например Колледж Волшебства?

— Вунтвор, — тихо сказала Нори, — можно, я скажу?

Я с удовольствием предоставил ей слово.

— Я вот подумала, — мягко произнесла она, — а стоит ли нам идти в Вушту? Могут возникнуть проблемы. Конечно, Вушта полна волшебников, но, когда мы уходили оттуда, все волшебники чихали.

— Да уж, — сказал я и глубоко задумался. Признаться, пока мы спасались от Матушки Гусыни в карманах Ричарда, а потом слушали неистовый ор Гакса, думать было никак невозможно. Моя возлюбленная была, как всегда, права. Волшебники Вушты подхватили болезнь моего учителя: как только рядом с ними кто-то творил заклинания или поблизости появлялось какое-нибудь мифическое существо, они начинали безудержно чихать. Бедняги уже хлебнули горя, когда в Вушту пришли трое демонов и единорог в придачу. Я с содроганием подумал, как отреагируют их нежные носы на великана.

Эти самые болезненные волшебники и послали меня в Восточные Королевства просить помощи у Матушки Гусыни в войне с Голоадией и выяснить, не сможет ли она исцелить их. Каково же теперь будет магам убедиться, что я вернулся с пустыми руками? Ну и положение у меня! Я окинул взглядом своих товарищей, прикидывая, сможет ли кто-нибудь дать мне полезный совет, но не увидел среди них единственного человека, чья мудрость сейчас была жизненно необходима. Я тяжело вздохнул. Как поступил бы учитель в данном случае?

Я вспомнил о подарке гномов, лежавшем в моем мешке. Матушка Гусыня отстала, а Смерть вряд ли обнаружила бы себя вблизи такого бурлящего жизнью места, как Город тысячи запретных наслаждений. Возможно, пора опять обратиться за помощью к магическому кристаллу.

— Да уж, — сказал я Нори. — Ты привела весьма веские доводы. Пора посоветоваться с теми, кто умнее и сильнее меня.

Я развязал мешок и, не упустив случая ласково погладить сидевшего там хорька, извлек шар. Потом засунул руку в карман, стараясь не потревожить все еще спавшего Домового, достал сложенный кусок пергамента, развернул его и про себя прочитал заклинание:

Я сделал глубокий вдох. Сейчас или никогда! Надо проделать все очень тщательно, чтобы не получить тот же ответ, что и в прошлый раз. Может, мне и не удастся произнести заклинание так быстро, как требует инструкция, но нужно постараться! Ура, сработало! Правда, только с третьей попытки. Я заглянул в глубину волшебной сферы. Там что-то происходило! Я слышал какие-то голоса! Приложив ставший молочно-белым шар к уху, я даже разобрал слова. У одного, вернее, у одной из говорящих был высокий дребезжащий старушечий голос:

— И тогда я сказала: «Если вы это называете предсказанием будущего, то у меня тоже есть одно болото, которое я могла бы продать… Эй! Кто тут?»

Значит, кристалл почувствовал мое присутствие! И как же мне с ним себя вести? «Вежливо, — без колебаний решил я, — но твердо».

— Да уж, — с достоинством произнес я. — Я Вунтвор, ученик Эбенезума. Ищу своего учителя…

— Ах, значит, Вунтвор, ученик Эбенезума! — передразнил старушечий голос. — Тебя что, не учили, что нехорошо подслушивать? Ты чего в разговор влезаешь?

— «Подслушивать»? — Я даже не нашелся что ответить! Одно я понял: эта женщина может помешать мне поговорить с учителем.

— Но, мадам! — взмолился я. — Это вопрос жизни и смерти!

— Вопрос жизни и смерти! — фыркнула старушка. — Все вы так говорите! Да будет тебе известно, что мы с Мейбл толком не разговаривали больше недели!

— Но как же Вушта… — выпалил я. — Чихающие волшебники! Угроза нападения Голоадии! Как же мой учитель, который в плену в Царстве Мертвых?

— Что за наглая подсадка? — раздраженно произнес голос. — И без истерик, пожалуйста! Нет причин так волноваться. Не можешь дождаться своей очереди — заведи себе личный магический канал связи! А сейчас — убирайся! Мы хотим спокойно договорить. Так вот, — продолжала эта старая ведьма, — она мне и говорит: «Как ты смеешь! Чума на все твое потомство!» Ах, Мейбл, это просто смешно! Ты же знаешь моего старшенького… Наплевать ему на меня. Что ж, я подумала: заболеет чумой — может, хоть письмо мне напишет от скуки…

Это было совершенно безнадежно. Я положил шар обратно в мешок. Что делать? Между тем поднялся ветер. В глаза полетел песок. Что это вдруг погода так переменилась? Обычно Смерть возвещала о своем появлении таким образом. Или мне только послышался этот странный звук: как будто камни растирают в мелкую пыль? Нет, тут что-то другое! Слабый женский голос позвал:

— Ричард!

Я вздрогнул. Мало нам Смерти! Еще и Матушка Гусыня где-то неподалеку.

— Плохо дело, — сказал Снаркс. — Сумасшедшая старуха опять явилась за своим великаном, да и Смерть, похоже, снова собирается почтить нас своим присутствием. В Вушту мы вернуться не можем, поскольку не справились со своей миссией. Впрочем, будем смотреть правде в глаза: у нас не было шансов ее выполнить. Да еще твой учитель… Вот что: если ты твердо решил, что должен спасти его, значит, так тому и быть!

Я кивнул. Демон, с присущей ему прямотой, очень хорошо обрисовал наше положение.

— Значит, ты согласен? — продолжал Снаркс. — Прекрасно. Тогда послушайте, что я вам скажу.

— Да? — с надеждой отозвался я.

Демон улыбнулся своей ужасной улыбкой, обнажив темные зубы:

— У меня есть план.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

— Ну? — поторопил я.

— Это имеет отношение к моим религиозным убеждениям, — признался демон.

Я с удивлением воззрился на тщедушную зеленую фигурку. Когда мы познакомились со Снарксом, он жил в монастыре, устав которого сводился к тому, что монахи, соблюдая обет молчания, умудрялись зазывать путешественников на ночлег в свою «лачугу» и неплохо на этом зарабатывать. Все они поклонялись одному второстепенному божеству.

— Ты хочешь сказать… — начал я.

— Да! — подтвердил Снаркс. — Смерть думает, что мы у нее в ловушке. Пока мы здесь, на грешной земле, она может найти нас в любой момент. Кроме того, убегая от Смерти, мы можем угодить в объятия Матушки Гусыни. И Вушта нам не поможет. Город полон чихающих волшебников. У нас остается лишь одна надежда. Мы должны обратиться к высшим силам, а именно к Плаугу, Умеренно Славному.

— Вот как? — Я был несколько обескуражен смелостью этого предложения. — Но ведь это, наверно, очень трудно? — Я вспомнил, как долго нам пришлось звать это божество в прошлый раз.

— К сожалению, да, — согласился Снаркс. — Плауг, да будет благословенно его Скромно Славное Имя, — божество полувсесильное, но не очень внимательное и довольно рассеянное. У меня такое впечатление, что это от несложившейся личной жизни. Но сейчас не время обсуждать богословские вопросы. Пора вступить в контакт с Плаугом.

Демон придвинулся ко мне поближе и прошептал:

— У нас, поклоняющихся в меру влиятельным богам, есть поговорка: «Если твой бог не идет к тебе, иди к нему сам». Кроме того, здесь ты постоянно подвергаешься опасности. Не пора ли сменить обстановку на более благоприятную? Куда бы тебе отправиться? Внизу ты уже был. Теперь пора наверх!

— Наверх? — спросил я, совершенно сбитый с толку. — Ты хочешь сказать: на небеса? К богам?

Снаркс отмахнулся от моих возражений тощей зеленой ручкой.

— Подумаешь, дело большое! — сказал он. — Плауг, да будут благословенны его однообразные дни, не очень-то высоко, уверяю тебя! Мы легко к нему проберемся.

— Мы? Проберемся?

— Все тонкости я беру на себя, — заверил Снаркс. — Кстати, мне пора. В конце концов, это ведь я истинно верую в Плауга, да прославится его В Меру Великое Имя!

— Да уж! — Мне нужно было время, чтобы привыкнуть к этому плану. Стало холодно и неуютно. Я поежился.

Нори нежно погладила меня по щеке. О, как бы я хотел, чтобы она повторяла этот жест без конца! Она произнесла мое имя, такое обыкновенное, но столь чудесное в ее устах.

— Да? — отозвался я. В горле у меня вдруг пересохло.

— Каким бы странным ни выглядело предложение Снаркса, — ласково сказала Нори, — боюсь, другого выхода у нас нет. — Она указала на вздымавшиеся пески.

Я увидел надпись на песке: «Вунтвор, тебе от меня не уйти!» Это были слова Смерти, повелевающей стихиями. Это она примчалась к нам с холодным ветром.

— Проклятие! — мрачно пробормотал Хендрик. — Неужели это никогда не кончится?

Но ветер кроме Смерти принес еще и голос Матушки Гусыни:

— Ричард! Не смей никуда уходить!

— О-ох! — простонал великан. — Неужели мне никогда не отделаться от нее?

— Да уж! — решительно сказал я. — Надо действовать быстро!

Но что, собственно, надо было делать?

— Нам потребуется помощь. — Видно было, что Снаркс очень торопится. — Прежде всего — содействие Хьюберта.

— Моя помощь? — удивился дракон. — Это жалкое зеленое существо, которое даже не способно отдать должное водевилю, просит у меня помощи?

— Вот именно! — подтвердил Снаркс, на сей раз проигнорировав сарказм летающего ящера. — Кто-то же должен доставить нас на небеса!

— На небеса? — занервничала Эли. — Вы уверены, что это возможно?

Снаркс улыбнулся:

— Положитесь на меня!

— На небеса? — Хьюберт расправил крылья и выпустил из ноздрей целый сноп искр. — Почему бы и нет? Можно попробовать. А какая нас ждет популярность, если сработает!

— Увы, — сразу оговорил Снаркс, — боюсь, Барышне придется остаться внизу.

— Как? — запротестовал Хьюберт. — А как же мы будем выступать?

— Места всем не хватит, — пояснил демон.

— Я могу сесть на колени к Вунтвору, — предложила Эли. — Я много места не займу!

Снаркс покачал головой:

— Слишком большая тяжесть.

— Тяжесть? — взорвалась Эли. — Да как ты смеешь…

— Прошу прощения, — перебил демон, — но если лететь, то следует спешить. Нам надо побыстрее оказаться вне досягаемости Смерти.

— Вряд ли я смогу лететь так быстро, — с сомнением сказал Хьюберт.

— Об этом я тоже подумал. — Демон посмотрел на великана: — Ричард!

— А? — отозвался тот.

— Как у тебя с бросками в цель? — спросил демон.

— С меткостью у меня плоховато, — прикинул великан. — Но бросить могу далеко.

— Именно такого ответа я и ждал. Ты подкинешь дракона, а уж мы с Вунтвором постараемся удержаться у него на спине.

— Что ж, я попробую. — Ричард с некоторым сомнением взглянул на небо.

— Давай! — взревел Гакс, и тут же раздался барабанный бой.

— Да уж, — торопливо заговорил я, потому что чувствовал, что Матушка Гусыня и Смерть уже близко и нельзя терять ни минуты. — Тебе предстоит сыграть в этом плане одну из главных ролей, Гакс. Ибо, пока мы со Снарксом и Хьюбертом будем наверху, кто-то должен отвести всех остальных в безопасное место. Я принял решение назначить Нори главной, так как ее волшебные способности могут сослужить вам всем хорошую службу. Но потребуется не только магия. И потому я назначаю тебя, Гакс Унфуфаду, Главным Защитником, а также Носителем Когтей. Твой долг — следить, чтобы ни с кем из моих спутников не случилось ничего дурного!

— Отвечаем! — скомандовал Гакс.

Бракс выбил бодрую дробь.

— Да уж, — ответил я, радуясь, что сумел хотя бы на время утихомирить демона. Я посмотрел на свою возлюбленную. — Когда мы взлетим, думаю, Смерть перестанет преследовать вас. Ей нужен только я, во всяком случае пока! Так что угрозу для вас представляет только Матушка Гусыня. Думаю, что укрыться от нее вы сможете в Вуште, а заодно и сообщить волшебникам о… моих дальнейших передвижениях. В каком бы плачевном состоянии ни были маги, их волшебные навыки в сочетании с теми заклинаниями, которыми владеешь ты, Нори, помогут вам приструнить Матушку Гусыню.

— Вунтвор! — восхитилась Нори. — Какой прекрасный план!

— Мне нравятся мужчины, которые умеют руководить! — согласилась Эли.

Семь Других Гномов пропели:

— Проклятие! — воодушевился Хендрик. — Если будет нужно, я своей заколдованной дубинкой проложу нам дорогу в Вушту, пусть даже дорога будет усеяна окровавленными телами наших врагов!

— А если дубинка не поможет, — подхватил Бракс, — то я смогу предложить желающим широкий выбор прекрасного, подержанного оружия по смехотворным ценам. Можно сказать, даром отдам!

— А я постараюсь провести их в Вушту быстро и безо всякого кровопролития, — с улыбкой прошептала Нори, подойдя ко мне близко-близко. Она едва заметно коснулась губами моего носа. — А теперь садись верхом на дракона и лети!

Тут я вспомнил, что пора вдохнуть, потому что в легких кончился воздух. Ведь я затаил дыхание, когда любимая коснулась губами моего лица. Тупо кивнув, я потащился к дракону. То место на носу, которое поцеловала Нори, слегка пощипывало. Через какое-то время я сообразил, что сзади идет Снаркс и, когда меня уж слишком заносит, направляет меня.

— Я тоже пригожусь, — заверил Джеффри, когда мы с демоном уже вскарабкались на спину Хьюберту. — Не против, если надо, съесть парочку врагов! И кто знает: вдруг среди них окажутся, например, поросята… или хотя бы бабушки?

Пока Снаркс устраивался позади меня, изящной иноходью подбежал единорог. Он тяжело вздохнул и сказал:

— Обязуюсь защищать ваших спутников своим прекрасным золотым рогом. Но как недолго вы побыли с нами! Быть может, когда вы вернетесь, мы найдем какой-нибудь тихий уголок, — животное выдержало многозначительную паузу, — и вы сядете на травку, а я, — опять пауза, — положу… свою тяжелую голову, — он опять замолчал, с трудом сдерживая волнение, — вам на колени!

— Да уж! — поспешно ответил я, не зная, куда деваться от пугающей искренности несчастного создания. — Может быть… когда-нибудь…

— Уже отбываете? — раздался насмешливый голос, подобный шелесту сухой листвы.

— Отправляйтесь! — крикнула Нори. — Мы постараемся как-нибудь ее отвлечь!

Послышался жутковатый смех. Я оглянулся и увидел на берегу костлявую фигуру Смерти. Она поманила меня пальцем.

— Ты ведь хочешь встретиться со своим учителем, Вунтвор? Что ж, я тебе это устрою. Пожалуй, заберу тебя прямо сейчас. И всех остальных тоже.

— Нет уж! — возразил сварливый женский голос. — Они мои!

Я повернул голову. Матушка Гусыня, бороздя пески, неслась к нам со страшной скоростью.

— Да уж, — сказал я демону, что примостился у меня за спиной. — Самое время нам отбыть!

— Ричард, — обратился Снаркс к великану, — будь так любезен!

— Оп-па! — Великан поднял Хьюберта и нас вместе с ним. — Летите! — И он, крякнув, подбросил нас ввысь.

Хьюберт даже завизжал от удивления и испуга:

— Драконы не приспособлены для таких быстрых полетов!

Пригнув голову к спине Хьюберта, я посмотрел назад. Ни Ричарда, ни остальных уже не было видно.

— Ого! — ликовал Снаркс. — Наконец-то летим! Теперь нас не остановишь!

Я изо всех сил вцепился в чешуйки на спине дракона, потому что сильно опасался, что демон прав.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Мне уже доводилось сетовать, что события развиваются слишком быстро для меня. Теперь я впервые подумал, что, пожалуй, они для всех развиваются слишком быстро.

— У-у-ух ты! — неистовствовал Снаркс у меня за спиной. — Вот это путешествие! Знаете, чтобы так прокатиться, в Голоадии надо заплатить кучу денег!

Честно говоря, я, может быть, и разделил бы восторги демона, если бы дракон, который нас вез, так не кричал. Разумеется, было радостно сознавать, что мы спаслись от Смерти и от Матушки Гусыни и благодаря мощному броску Ричарда теперь на верном пути. Но когда твое транспортное средство то и дело дико вскрикивает, это не прибавляет уверенности. В надежде, что все как-нибудь наладится само собой, я попытался сосредоточиться на том, чтобы не свалиться со спины дракона. И через некоторое время, которое, правда, показалось мне вечностью, наша скорость действительно снизилась.

— Ну наконец-то! — с облегчением воскликнул Хьюберт, осторожно расправил крылья и сделал несколько легких махов. — Хорошо, что существует сопротивление ветра!

— А почему нужно сбавлять скорость? — недоуменно спросил Снаркс. — Давно я так не развлекался! С тех самых пор, как в последний раз нырял в слизь!

— Да уж. — Мне очень хотелось перейти от воспоминаний к действительности. — Это, конечно, замечательно, что мы убрались с поверхности земли так быстро. Но сейчас мы уже довольно далеко от опасности, и, вероятно, лучше передвигаться с умеренной, разумной скоростью, чтобы легче было маневрировать и точнее видеть цель.

— Тоска-а-а! — жалобно простонал Снаркс.

— Яркая речь! — прокомментировал Хьюберт. — Ты никогда не думал податься в политики? Или, еще лучше, в театральные менеджеры?

— Я вынужден признать разумность доводов Вунтвора, — уступил демон.

— Но тут возникает одна проблема… — хладнокровно продолжал дракон, решив, видимо, не обращать на демона внимания.

— Вот как? Что ж, давайте все обсудим, и, я уверен, мы ее разрешим, — сказал я.

— Правильно, — поддержал меня Снаркс. — Ведь с вами я, истинно верующий в Плауга Умеренно Благороднейшего!

— Итак, — довольно занудно продолжал дракон, — кажется, речь шла о маневре? И еще о цели?

— Именно так, — подтвердил я.

— Что ж, все это прекрасно… если знать, куда, собственно, мы направляемся. — Хьюберт с достоинством откашлялся и выпустил из ноздрей две горделивые струйки дыма. — И где именно находятся так называемые «небеса»?

Я испытующе посмотрел на нашего зеленого Друга.

— Такие вопросы — не по части демонов! — надменно ответил Снаркс.

— Разве не ты у нас главный специалист по Плаугу? — напомнил я ему.

Снаркс кивнул:

— Да будет благословенно его Скромно Славное Имя! Я-то лично всегда полагал, что небеса… как бы это сказать… в общем, что они наверху. Но я в этом не разбираюсь. И вообще, за полет отвечает Хьюберт.

— Послушай! — возмутился дракон. — Мы тут по делу, а не для развлечения! Если вам нужны воздушные прогулки, следовало бы обратиться не ко мне, а к моему брату Морти!

— Морти? — переспросил Снаркс.

— А что такого удивительного в имени Морти? — вспылил дракон. — Очень распространенное у драконов имя! Может быть, не такое благозвучное, как Хьюберт, но это неудивительно: таких вообще немного!

— Я отказываюсь обсуждать это на такой высоте! — отрезал Снаркс.

— Да уж. — Мне снова пришлось вмешаться. — Боюсь, этот разговор только уведет нас от цели. Мы должны как-то определиться с небесами.

— Я не могу бесконечно набирать высоту, — согласился Хьюберт. — Мои крылья устанут.

— Так что ты предлагаешь? — с вызовом спросил Снаркс. — Может быть, тот стеклянный шарик, что дали тебе гномы?

— Да уж… — У меня вновь появилась надежда. — Действительно! У нас ведь есть магический кристалл! Снаркс, будь так добр…

— Ты это называешь магическим кристаллом? — презрительно отозвался демон. — Что ж, если ты настаиваешь…

Я услышал шуршание за спиной: это Снаркс рылся в моем мешке.

— Ип! Ип-и-ип!

— Ай! — вскрикнул демон. — Это что еще за сюрпризы!

Пришлось извиниться перед демоном. Совсем позабыл о моем сторожевом хорьке! Я предложил Снарксу передать мешок мне.

— С удовольствием! — едко ответил демон и повесил мешок мне на плечо. — Скажи пожалуйста, — спросил он, — а ты всегда держишь среди своей одежды мелких грызунов?

— Да, — ответил я, забираясь в мешок. — Они могут пригодиться в любой момент.

— Ип! — пискнул хорек.

Я погладил зверька и вынул магический кристалл.

— Небось опять ничего не выйдет, — пробормотал я себе под нос и полез в карман за заклинанием.

— Повторяй это себе почаще, — посоветовал Снаркс.

В моем кармане лежало что-то твердое. В спешке я забыл о спящем Домовом! Он до сих пор мирно спал, так что пришлось вытаскивать из-под него сложенный листок с заклинанием. Тэп сонно пробормотал что-то невнятное о башмаках.

Я взял кристалл в правую руку, а заклинание — в левую. Ну и что мне теперь делать с этой волшебной сферой? Попытаться войти в контакт с Плаугом? А что, если через него невозможно беседовать с божеством, пусть даже и второстепенным? Один раз у меня уже были неприятности от этого волшебного средства связи, так что экспериментировать не хотелось. Нет уж. Я использую эту стекляшку по ее прямому назначению — попытаюсь вызвать Эбенезума. Уж он-то должен знать дорогу на небеса. Мой учитель знает все, или почти все!

— Прошу помолчать, — предупредил я демона и дракона. — Чтобы заклинание сработало, мне нужно сосредоточиться.

Снаркс хотел было отпустить какое-то замечание, но передумал и лишь коротко кивнул. Очень хорошо! Я еще раз повторил заклинание:

Я напряженно всматривался в шар. «Эбенезум! — твердил я про себя. — Мне нужен Эбенезум!» На этот раз я не услышал посторонних голосов и не получил сигнала о том, что допустил ошибку при произнесении заклинания. Я прорвался! Но шар внезапно наполнился густым дымом.

Потом я услышал очень тихий звонок, а потом — щелчок. После минутной паузы звонок раздался снова. Потом опять щелкнуло, и… все. Правда, мне показалось, что где-то очень далеко переговариваются два голоса, но они звучали так тихо, что слов разобрать я не смог. И наконец раздался еще один щелчок, а за ним звонок, но на этот раз очень слабый, едва уловимый. Я подумал о том, как далеко должна простираться волшебная сила кристалла, чтобы достигнуть Царства Мертвых, и стал опасаться, что поиски учителя будут длиться целую вечность.

Раздался еще один щелчок, вслед за которым послышался голос, слабый, но кое-что разобрать можно. Голос не принадлежал Эбенезуму. Что бы это значило? Говорили быстро, по-деловому, без выражения. Я внимательно слушал, надеясь узнать хоть что-нибудь о своем учителе.

— Все волшебные линии в данный момент заняты. Пожалуйста, отложите кристалл и попробуйте обратиться позже.

— Уфф! — выдохнул Хьюберт.

Нас со Снарксом изрядно тряхнуло, потому что дракон приземлился на какую-то твердую поверхность. Кристалл выпал у меня из рук и сразу же потонул в мягких облаках, которые окружали нас. Куда же это мы прилетели?

— Мой кристалл! — в отчаянии воскликнул я.

— Небольшая потеря, — успокоил меня Снаркс.

Пришлось с ним согласиться. Хьюберт повернул голову и посмотрел на нас.

— Извините, ребята, — сказал он, — но мне нужно перевести дух.

— Да уж, — согласился я. — Ты имеешь хоть малейшее представление, где мы находимся?

— Разумеется, — ответил Хьюберт. — Законная драконья территория. Вторая по высоте вершина мира. Здесь мы сможем передохнуть, а заодно и кое-что узнать.

— Вот как? — Я изо всех сил старался найти вокруг хоть что-нибудь кроме серых облаков. — Здесь кто-нибудь живет?

— Не кто-нибудь! — фыркнул дракон. — Мы совсем рядом с жилищем Трех Парок. У них мы узнаем все, что хотим узнать… — он выдержал театральную паузу, — и, возможно, кое-что, о чем предпочли бы не знать!

— Проклятие! — простонал Снаркс. Я удивленно взглянул на зеленого демона.

— А что такого? — пожал плечами тот. — Хотя Хендрик и остался внизу, но душою он с нами.

— Да уж, — заметил я. — Так отведи же нас к Паркам, Хьюберт!

— В этом нет необходимости, — ответил дракон. — Парки сами найдут нас.

Богини как будто только и ждали от нас сигнала… Вдруг резко изменилась погода. Туман мгновенно рассеялся, и оказалось, что мы на ярко освещенном солнцем и продуваемом ветрами склоне горы, в какой-нибудь сотне ярдов от весьма респектабельного здания, построенного из сверкающего черного камня.

— Храм Парок, — пояснил Хьюберт.

— Кто здесь нуждается в мудрости Парок? — спросил женский голос.

— Три смиренных путешественника, — прокричал я в ответ, — которые ищут путь на небеса!

— Достойная цель! — одобрила женщина. — Можете подойти к храму.

— Да уж, — шепнул я. — Нам лучше спешиться, Снаркс. Не думаю, что по этикету положено въезжать в храм на драконе!

Мои спутники не стали спорить. Мы с демоном слезли со спины Хьюберта и направились вверх по склону к черному зданию. Поднявшись на первую ступеньку, мы услышали изнутри:

— Можете войти! Мы ответим на три вопроса — ни больше ни меньше. Извините, но мы сейчас не в полном составе.

Я быстро преодолел оставшиеся две ступеньки и вошел в здание через большой округлый проем. Стены внутри были черные и к тому же местами светились жутковатым светом. Снаркс следовал за мной по пятам, и наши шаги гулко отдавались в просторном храме.

— Повернитесь лицом к Паркам, — произнесли два женских голоса.

Я повернулся кругом и увидел, что Хьюберт тоже просунул голову в дверь. Однако то, что я увидел после этого, заставило меня открыть рот и замереть на месте. Перед двумя смежными пьедесталами стояли две женщины, если, конечно, их можно было так назвать. Длинные одежды то ли черного, то ли серого цвета, то ли всех цветов сразу, то ли вообще бесцветные, подчеркивали высокий рост и стройность Парок. У них были тонкие пальцы, изящные ступни. Распущенные волосы струились по плечам, но цвет их, так же как и цвет одежд, не поддавался определению. Одежду и волосы я еще как-то мог пережить. Но что поразило меня по-настоящему, так это их лица, если их можно было так назвать. Не то чтобы они не имели глаз, носов, ушей и ртов — нет, напротив, всего этого было слишком много! То есть в каждый момент времени у них имелось по одной паре глаз, по одному носу и по одному рту, но вот сейчас глаза были маленькие и синие, через мгновение — большие и черные, а еще чуть погодя — зеленые и миндалевидные. Нос, щеки, подбородок и все остальные части лица тоже постоянно менялись. И все это происходило так быстро: один облик, потом другой, потом третий, четвертый, восьмой, десятый! Черты не задерживались на лицах, а пробегали по ним, подобно легким облакам, на миг загораживающим солнце. Казалось, их лица заключают в себе черты всех женщин на земле, как живущих ныне, так и живших прежде, и даже тех, которые еще не родились. Но через минуту я понял, что и это мое заключение неверно, ибо лица были не только женские, но и мужские, и детские, и молодые, и старые — словом, всех размеров, форм и цветов. Так вот они какие, Парки!

Та, что стояла слева, наклонила голову:

— Я — Виктория.

Та, что стояла справа, тоже слегка поклонилась:

— А я — Мэри Джейн. Мы — две Парки.

— Вообще-то, — пояснила Виктория, — нас три. Но, к сожалению, наша сестра Гортензия сейчас не может быть с нами. У нее… — Парка задумалась, подбирая слова.

— У нее отпуск, — закончила за нее Мэри Джейн. — Она жаловалась на переутомление.

— У нас, конечно, тяжелая работа, — сказала Виктория, — и все же…

— Да ладно тебе! — перебила ее Мэри Джейн. — Гортензия действительно вымоталась. Ей нужно отвлечься…

— Парки следят за вечностью! — воскликнула Виктория. — Как можно отвлекаться от этого?

— Это как посмотреть, — не согласилась Мэри Джейн. — Я уверена, что Гортензия отправилась куда-нибудь, где тепло и спокойно. Хотя, конечно, могла бы хоть весточку прислать…

— Но мы заставляем посетителей ждать! — напомнила Виктория сестре. Она грациозно помахала рукой мне и моим спутникам. — Не обращайте внимания на наши маленькие перепалки. Надеюсь, на ваши судьбы это никак не повлияет.

— Пора приступать, — сказала Мэри Джейн.

— Хорошо, — вздохнула Виктория. — Итак, помните: мы ответим на три вопроса — ни больше ни меньше! Так спрашивайте же, смертные, — и Парки вам ответят.

Она перемигнулась с Мэри Джейн, и обе, как по команде, залезли на пьедесталы. Третий остался пустым.

— Да уж… — Я даже не был до конца уверен в том, что именно я должен задавать вопросы. Уже собравшись задать первый, я вдруг передумал, потому что ответ на него и так был очевиден. Следовало задавать Паркам такие вопросы, на которые я не получил ответ от магического кристалла.

— Как мне найти моего учителя, великого волшебника Эбенезума?

— Вот тебе ответ! — прокричали в унисон Виктория и Мэри Джейн.

— Ищите во владеньях Смерти, — качала Виктория.

— И никому вы там не верьте… — продолжила Мэри Джейн.

Воцарилось молчание. Парки вопросительно смотрели на нас.

— Это все? — спросил Снаркс.

— Это ваш второй вопрос? — спросили Парки.

— О нет, нет! — воскликнул я. — Снаркс только хотел заметить, что предсказание кажется несколько… неполным.

— Так оно и есть, — кивнула Виктория. — Обычно предсказание состоит из трех строк, но так как Гортензии нет…

— Совершенно верно, — поддержала Мэри Джейн. — Завершить предсказание некому.

— Да уж, — недоуменно сказал я, — но разве кто-нибудь из вас не может за нее проговорить третью строчку?

— Ни под каким предлогом! — отрезала Мэри Джейн.

— Совершенно исключено! — фыркнула Виктория. — У нас четкое разделение труда, и мы не собираемся отбивать друг у друга хлеб. Каждая Парка оглашает одну треть предсказания — ни больше ни меньше.

— Мы всегда так поступали, — согласилась Мэри Джейн, — и всегда будем так поступать. В конце концов, нам еще друг с другом жить и жить — целую вечность!

— Да уж… — Я прикидывал, что же теперь делать. — Позвольте спросить… неофициально, если можно. Пусть это в зачет не идет. А если бы я, скажем, во второй раз задал вам тот же самый вопрос? Тогда вы могли бы выдать мне недостающую треть?

— Нет, нет, конечно нет… — пробормотала Мэри Джейн. — Что за дикая мысль!

— Боюсь, что нет, — более спокойно ответила другая сестра. — Предсказание — вещь капризная. Оно требует вдохновения. Если мы не ухватили последней трети в первый раз, то, считайте, она потеряна навсегда.

— Выходит, мы можем рассчитывать только на две трети предсказания?

Мэри Джейн посоветовала:

— Не надо так себя настраивать!

— То, чем вы располагаете, в любом случае лучше, чем ничего! — добавила Виктория.

— Разве? — усомнился Снаркс.

— Конечно! — убежденно сказала Виктория.

— Предсказания вообще часто подаются в виде рифмованных загадок, — добавила Мэри Джейн.

— Совершенно верно, — подтвердила Виктория. — Просто эта загадка получилась чуть потруднее, чем те, что мы загадываем обычно. Но все это вполне преодолимо.

— Разумеется! — подбодрила нас Мэри Джейн. — Ведь вам же известен ритмический рисунок первых двух строчек. Итак, моя строчка: «И никому вы там не верьте».

— А моя — «Ищите во владеньях Смерти», — напомнила Виктория.

— Вычислить третью строчку — проще простого! — Мэри Джейн заулыбалась своими бесчисленными ртами. — Просто надо подобрать рифму к «Смерти» и «не верьте».

— Вообще-то, — нахмурилась Виктория, — не так уж много рифм к «Смерти».

Она была совершенно права. Мне, например, не пришло в голову ни одной.

— Может быть, и в третьей строчке будет какое-нибудь из этих двух слов? — робко предположила Мэри Джейн. — Стихи — вещь непредсказуемая.

— Да уж, — сказал я, изо всех сил стараясь не выдать своего отчаяния. — А что, другой рифмы действительно нет?

— Конечно, есть! — прогудел Хьюберт, просунув голову в храм. — Интроверты!

— Интроверты? — переспросил Снаркс.

— Вполне приличное слово, — согласилась Виктория.

— Возможно, оно там и стояло, — согласилась Мэри Джейн. — Ну-ка попробуем:

Она удовлетворенно кивнула:

— Почему бы и нет!

— Я слышал это слово в театре! — с гордостью сообщил дракон. — Чего только не узнаешь, когда играешь в настоящих трагедиях и драмах!

— Да уж, — вынужден был признать я. — А что означает это слово?

— Интроверты? Что означает? — Дракон выпустил задумчивое облачко дыма. — В театре жизнь бьет ключом. Не хватает времени даже на то, чтобы просто выучить свой текст. А ты хочешь, чтобы я его еще и понимал!

— Нечего на меня смотреть, — сварливо пробурчал Снаркс. — У нас в Голоадии вообще никаких интровертов сроду не бывало, разве что все они прячутся в ямах со слизью.

Я посмотрел на Парок:

— А вы часом не знаете, что означает это слово?

— Это ваш второй вопрос? — в унисон спросили они.

— Нет, конечно нет! — воскликнул я. — Я совсем о другом думал спросить. Но прежде чем я задам второй вопрос, хотелось бы кое-что выяснить насчет самой процедуры. Как я понял из нашей беседы, вопросы о процедуре в счет не идут?

Парки переглянулись, и на их более чем подвижных лицах на секунду появилась задумчивость.

Виктория первая приняла решение:

— Ну, в данном случае, пожалуй, можно их не учитывать.

Мэри Джейн кивнула:

— Раз уж Гортензия нас покинула, можно немного изменить правила.

— Прекрасно, — кивнул я и указал на их пьедесталы. — Кажется, кому какую часть предсказания произносить, зависит от того, кто на каком пьедестале стоит?

— Совершенно верно, — подтвердила Виктория. — Мы всегда предсказываем слева направо.

— Да уж, — сказал я. — Стало быть, если одна из вас стоит на левом пьедестале, а другая — на среднем, то вы сообщаете мне первые две трети?

— Вы очень сообразительный молодой человек! — приветливо кивнула Мэри Джейн. — Знаете, с такими способностями вы вполне могли бы разгадать загадку!

— Да уж. Возможно. Но через несколько минут. А пока у меня к вам одна просьба.

— Просьба? — Виктория нахмурилась.

— Просьбы — это не наш профиль, — объяснила Мэри Джейн. — Наша специальность — ответы на вопросы.

— Я это уже понял, — терпеливо ответил я. Я хорошо помнил, как терпелив был мой дорогой учитель. — Но это совсем небольшая просьба. Выполнить ее не составит труда. Я только хотел попросить Мэри Джейн перейти со среднего пьедестала на правый. Тогда, задав вопрос, я смогу выслушать начало и конец предсказания.

Парки переглянулись.

— Ну-у, пожалуй…

— Но как на это посмотрит Гортензия…

— Да ей все равно! Загорает сейчас где-нибудь!

— Хорошо, смертный, — сказали женщины в унисон. — Но это — все, что мы для тебя можем сделать.

И Мэри Джейн перебралась на правый пьедестал. Виктория подождала, пока ее сестра оправит свое длинное одеяние, после чего Парки вновь обратили к нам свои изменчивые лица. Мэри Джейн сказала:

— А теперь мы ответим на два вопроса — ни больше ни меньше. Спрашивайте, смертные, — и Парки вам ответят!

— Да уж, — начал я. Но что спросить? А вдруг, если я немного иначе составлю свой первый вопрос, то и ответ будет другим, и, сопоставив оба предсказания, я смогу восстановить их недостающие части? Стоило попробовать.

— ГДЕ мне найти моего учителя, великого волшебника Эбенезума?

— Вот тебе ответ! — выкрикнули обе Парки вместе.

— Повыше поднимись немного… — сказала Виктория.

Потом все чуть-чуть помолчали, после чего Мэри Джейн торжественно закончила:

— Они укажут вам дорогу!

Парки опять переглянулись.

— По-моему, так ничуть не лучше, — сказала Виктория.

Мэри Джейн согласилась:

— Кажется, то, что было там, в середине, очень важно.

— И все же, — сказала Виктория, — рифм на «немного» и «дорогу» побольше… Тут тебе и «строго», и «порогу», и «рогу»…

— И «убого», и «подлогу»… — подхватила Мэри Джейн.

— И «ногу», и «богу»… — продолжала Виктория. — Возможности неисчерпаемы! — Но ее воодушевление быстро испарилось. — Ах, да ведь это-то и плохо!

— Да уж… — начал было я.

— Хорошо, хорошо! — Виктория словно прочитала мои мысли. — Можешь не говорить! Я, так и быть, переберусь на средний пьедестал. Тогда, задав свой третий вопрос, ты услышишь самую важную, среднюю часть предсказания!

Перебираясь на средний пьедестал, она причитала:

— Как плохо без Гортензии! Кстати, ни у кого из вас нет прорицательского опыта? Да нет, не похоже!

— Стыд-позор! — поддержала ее Мэри Джейн. — Если бы мы могли поместить кого-то или хотя бы что-то на третий пьедестал! Даже магический кристалл подошел бы.

Я закашлялся.

— Да уж, — сказал за меня Снаркс.

Парки сочувственно посмотрели на меня.

— Здесь, в горах, очень легко подхватить простуду. Будьте осторожны, — предупредила Виктория.

Я поспешил заверить Парок, что чувствую себя хорошо, насколько это возможно в моих обстоятельствах, и предложил продолжить.

— Хорошо, — согласилась Виктория. — Мы ответим на один вопрос — ни больше ни меньше. Спрашивай, смертный, — и Парки ответят!

— Да уж, — сказал я.

Честно говоря, я был рад, что этот вопрос — последний. Попытки узнать что-либо об учителе ни к чему не привели. Не попробовать ли поговорить на другую интересующую меня тему? Может быть, на этот раз я смогу извлечь из ответа хоть какую-нибудь пользу. И я спросил:

— Как мне одолеть Смерть и не попасть к ней в плен?

— Вот тебе ответ! — выкрикнули Парки.

Сначала немного помолчали.

Потом Виктория провозгласила:

— Поступишь, как подскажет разум.

— Исполнишь все ее приказы! — завершила Мэри Джейн.

— Это еще хуже, чем те два! — не выдержал Снаркс.

— Да брось ты! — заступился Хьюберт за Парок. — Надо поддержать их! Это так трудно, когда партнер подводит тебя. А они — ничего, продолжают играть. Настоящие бойцы!

— Нет, — сокрушенно возразила Мэри Джейн. — Этот сердитый смертный прав: последнее предсказание вышло еще более куцым, чем предыдущие два.

Виктория растерянно посмотрела на сестру:

— Может, попытаемся что-нибудь сделать? Это последнее предсказание. Что рифмуется с «разумом» и «приказами»?

— Почти все, — скорбно ответила Мэри Джейн.

— Что ж, — сказала Виктория, — мы никогда раньше этого не делали, но, может быть, если очень постараться, нам удастся поймать хотя бы отголосок первой трети?

— Стоит попробовать, — согласилась Мэри Джейн. — В самом деле, они прошли долгий путь, совершенно не подозревая, что, когда доберутся до нас, Гортензии взбредет в голову отдохнуть! Итак, что мы имеем?

— …Поступишь, как подскажет разум. Исполнишь все ее приказы! — напомнила Виктория.

— Вот именно. — Мэри Джейн на секунду задумалась. — Мне приходилось слышать подобные предсказания. Такие обычно начинаются со слова «если».

— Почти всегда! — обрадовалась Виктория.

— Правильно. — Мэри Джейн ободряюще улыбнулась мне. — Вот видите, мы уже на полпути к успеху. Если… та-та-та-та-та-та. Попробуем.

— Сделаем так, — предложила Виктория, — закроем глаза и будем говорить первое, что придет в голову.

— Если повезет, набредем на начало заклинания, — сказала Мэри Джейн. Она повернулась к сестре. — Ты готова?

— Да. А ты?

Парки закрыли глаза и стали раскачиваться туда-сюда на своих пьедесталах.

Виктория заговорила первой:

— Если не закончить фразу…

Мэри Джейн подхватила:

— Если об пол грохнуть вазу…

Виктория прибавила:

— Если подхватить заразу…

— Если выпить все и сразу… — не отстала Мэри Джейн.

Затем обе Парки открыли глаза и сменили по нескольку очень расстроенных лиц.

— По-моему, это было ужасно! — сказала Виктория.

Мэри Джейн согласилась:

— Когда муза меня покидает, я ни на что не годна!

Я поблагодарил обеих и сказал, что нам пора идти. Учитель в плену, в Царстве Мертвых, и, судя по всему, опасность, которой он подвергается, с каждой минутой возрастает. Мы должны найти Плауга. Теперь вся надежда на его божественную помощь.

— Да будет благословенно Его Скромное Великолепие! — поспешно присовокупил Снаркс.

А пока мы запомним их предсказания и попытаемся все-таки подобрать к ним ключ. И тут я вспомнил!

— О нет! — горестно воскликнул я.

Все время думая об учителе, я совсем забыл спросить у Парок дорогу на небеса! Пришлось признаться им в своей оплошности.

— Ну что же вы так! — расстроилась Мэри Джейн.

— Стыд и позор! — укорила Виктория.

— Даже если бы ты не забыл, что толку? — возразил Снаркс. — Ты понял хоть что-нибудь из того, что сказали эти двое?

— Может, мы могли бы… — начала Мэри Джейн.

— Ну-ну! — пристыдила ее Виктория. — Тебе известны правила. Три вопроса — ни больше ни меньше.

— Ни больше ни меньше, — печально повторила Мэри Джейн.

— И мы уже на них ответили, — сказала Виктория. — Впрочем, это официальные правила. Может быть, мы могли бы помочь им, так сказать, неофициально?

Я с надеждой посмотрел на бессмертных. Вдруг они хоть чем-то в состоянии помочь нам?

— Думаешь, можно? — повеселела Мэри Джейн.

— Почему бы и нет? — ответила Виктория. — Это единственное, что мы можем для них сделать теперь, без Гортензии. Слушайте, смертные, что говорят Парки! — Она указала вверх. — Насколько мы понимаем, небеса где-то там!

— Наверху, — поддержала Мэри Джейн. — Определенно, небеса где-то наверху.

— А где именно наверху, боюсь, мы не можем сказать, — развела руками Виктория.

— Нас, знаете ли, на пиры туда не приглашают, — пожаловалась Мэри Джейн.

— Да, — вздохнула Виктория. — А это очень скрасило бы наши субботние вечера!

— Но оставим в покое нашу личную жизнь, — спохватилась Мэри Джейн. — Что ж… — Она посмотрела на сестру.

Парки совершенно одинаково улыбнулись и сказали в унисон:

— Надеемся, что мы помогли вам в вашей миссии.

Я еще раз поблагодарил бессмертных сестер, мы вышли из храма и вновь оказались на склоне горы. Вслед нам донеслась фраза:

— Хоть бы Гортензия открытку прислала, что ли!

— Что ж, это было весьма поучительно, — заметил Снаркс, когда мы отошли от храма на почтительное расстояние. — Теперь я точно знаю, куда не надо идти, если хочешь получить ответ на какой-нибудь вопрос!

— Тут никто не виноват, — возразил я. — Просто еще одно препятствие на нашем пути.

— Наш путь состоит из одних препятствий! — пожаловался Снаркс.

— Да уж, — прогудел дракон. — И так как с Парками ничего не вышло, меня ждет еще одна неприятность, которой теперь не избежать.

— Что ты имеешь в виду? — спросил я расстроенного Хьюберта.

Он мощно вздохнул, выпустив из ноздрей внушительные струи дыма:

— Я должен отправиться туда, куда поклялся никогда не наведываться. Но это то место, где мы точно получим ответы на твои вопросы. Я должен отправиться туда, потому что после встречи с волшебником и с тобой у меня началась новая жизнь. Это мой долг перед волшебником. Будем надеяться, что я выдержу. Будьте добры, заберитесь ко мне на спину!

Мы со Снарксом не заставили себя упрашивать.

— Держитесь, — воскликнул дракон. И мы вновь поднялись в воздух.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

— Да уж, — сказал я дракону, когда мы поднялись уже довольно высоко. — Тебя не затруднит сообщить нам, куда мы летим?

— Пожалуй, затруднит, — подавленно ответил Хьюберт. — Мне просто надо это преодолеть…

Чешуйчатая спина качнулась. Неужели дракон вздрогнул?

— Нам тоже хотелось бы преодолеть это! — подал голос Снаркс. — Скажи нам, наконец!

— Хорошо, — мрачно ответил Хьюберт. — Нам придется отправиться к драконам.

— Вот как? — Я был удивлен.

— Ну и что? — тупо спросил Снаркс. — Что здесь плохого?

— Это очень плохо, уверяю вас, — грустно возразил дракон. — Хуже того, мне придется повидаться с Морти.

— С Морти? — переспросил Снаркс.

— А чем так уж плох Морти? — спросил я.

— Морти? — От возмущения Хьюберт выпустил целую очередь огня. — Как мне объяснить это вам, не знающим суровых законов драконьего мира!

— Да уж, — мягко сказал я. — Но мне казалось, что мы провели друг с другом больше времени и знаем друг друга лучше, чем какие бы то ни было другие люди, демоны и драконы. Почему бы тебе не рассказать нам о своих трудностях? Мы постараемся понять.

— Действительно, почему бы и нет? — без особого энтузиазма отозвался дракон. — По крайней мере, убьем время, пока доберемся… — он опять вздрогнул, — туда.

Хьюберт помолчал, извергая из ноздрей целые каскады дыма. Я задержал дыхание, стараясь не закашляться, чтобы не сбить дракона с мысли.

— С чего начать? — наконец спросил Хьюберт.

— Похоже, это долгая история, — обреченно пробормотал Снаркс.

— Я всегда был не таким, как другие драконы, — продолжал Хьюберт, уже увлеченный мощным потоком повествования. — У меня были все возможности, так сказать, соответствовать. Можно было посвятить себя любому из обычных драконьих занятий: завоеванию мира, накоплению и охране сокровищ, похищению красавиц, полетам на дальние дистанции. Так нет же, я захотел лететь своим путем! У меня, видите ли, актерство в холодной драконьей крови! Все началось в пору ученичества. Один из старейших драконов, мой дядя Шип, однажды взял меня в мир людей, чтобы научить сеять панику и наносить увечья. Итак, я должен был добросовестно наступать на кого попало, извергать пламя, пугать население, обращать его в бегство… В этом заключалась цель урока. Но дядя допустил одну ошибку: мы спустились на землю в базарный день. Для затравки мой наставник напугал нескольких человек. Ну, чтобы показать мне, как это делается… Но пока он их гонял, я увидел то, что круто изменило всю мою жизнь! — Хьюберт ностальгически вздохнул. — В пятидесяти ярдах от того места, где я приземлился, выступали Панч и Джуди!

— Панч и Джуди? Звучит очень впечатляюще! — заметил Снаркс.

— Да! — воскликнул Хьюберт. Он был так упоен своими отроческими воспоминаниями, что не заметил иронии демона. — Панч, Джуди и все остальные. Ах, как мне понравились эти куклы!

— История обещает быть не только длинной, но еще и сентиментальной! — расстроился Снаркс.

Хьюберт печально усмехнулся:

— Я посмотрел на эту маленькую сцену и пропал. Понимаете, там была не только кукла Панч, не только кукла Джуди, не только кукла-полисмен, но и… кукла-дракон!

— О-о! Это все объясняет! — заметил Снаркс.

Я прикидывал, как бы незаметно подать знак демону, чтобы тот помолчал. Но Хьюберт не замечал ничего — настолько он был увлечен рассказом.

— Так вот, — продолжал он, — я смотрел на эту маленькую сцену — и вся жизнь была у меня как на ладони. Панч бил Джуди, Джуди тузила Панча, полисмен лупил их обоих, и они не оставались в долгу. А потом появился дракон, и вот тут-то стало по-настоящему интересно!

Вдруг Хьюберт замолчал. Я посмотрел вперед и увидел, что мы приближаемся к какой-то горе.

— О! — простонал Хьюберт.

Я так понял, что это было семейное гнездо драконов. Мы как раз вынырнули из очередного облака, и мне удалось получше разглядеть место нашего назначения. Это оказалась особенная гора. Вообще-то с ней все было в порядке: высокая такая и скалистая! Но у нее отсутствовала вершина, то есть та верхняя четверть, которую принято называть вершиной. Вместо нее мы увидели широкое плато, и, насколько я мог судить издали, довольно обширное.

— Дом драконов, — холодно вымолвил Хьюберт.

Его энтузиазм испарился. Теперь мы летели очень медленно. Не нарочно ли Хьюберт сбавил скорость, чтобы оттянуть свидание со своими родственниками?

— Да уж… — Я призадумался. Судя по всему, дракон вовсе не горел желанием видеть родню. А может, он излишне драматизирует? Не мне, конечно, судить, ведь я никогда не бывал в родовом гнезде драконов. Но, возможно, лучше отвлечь Хьюберта от мрачных мыслей? И я ничего лучше не придумал, чем напомнить ему:

— Ты не досказал, Хьюберт!

— А? — Дракон тревожно оглянулся. — А-а, ты насчет ярмарки, дядюшки Шипа, Панча и Джуди?

— Да ничего, ничего! — успокоил его Снаркс. — Вовсе ты не обязан досказывать.

— Нет-нет, — возразил дракон. — Нечестно начать и не закончить. Нельзя так обманывать публику!

— Да уж, — вставил я, пока демон еще что-нибудь не сболтнул. — Так доскажешь?

Хьюберт скорбно кивнул:

— Представление должно продолжаться, невзирая на то, что мне предстоит увидеться с Морти. Так на чем я остановился? Ах да! Так вот, Панч, Джуди и кукла-дракон. Я совсем пропал! Дядя гнал прямо на меня перепуганных людей, а я не испепелил ни одного. Я их попросту не замечал! На зрителей я не обращал ни малейшего внимания, хотя смутно помню, что дети плакали, а взрослые визжали и разбегались в панике. Мысленно я был на сцене, и только то, что там происходило, имело для меня значение: Панч ударил дракона, Джуди врезала дракону, дракон стукнул Джуди и Панча… И тут появился полисмен!

— Еще бы ему не появиться! — проворчал Снаркс.

— Надо ли говорить, как я был взволнован! Публика разбежалась, и представление продолжалось для меня одного! И я подумал: «Если публике так нравится кукла-дракон, в какой же восторг они должны прийти от настоящего, живого дракона!»

— Да уж, — покачал головой я. — Интересная мысль.

— Может, и интересная, но недостаточно, чтобы об этом так долго распространяться! — заметил Снаркс.

— Что ж, — бодро подытожил я, — этот рассказ в ком хочешь зажжет интерес к театру!

— К сожалению, — сказал Хьюберт, — зажегся не только интерес, но и сам театр. Представление занимало меня все сильнее и сильнее, и я все ближе и ближе подходил к сцене. И тут кукла-дракон как следует всыпала и Панчу, и Джуди, и полисмену! — Хьюберт смущенно кашлянул. — Видите ли, в столь нежном возрасте я еще не умел как следует контролировать извержение пламени. Словом, от волнения я сжег сцену до основания. Кукловод, правда, не пострадал, но Джуди и Панча я изуродовал до неузнаваемости. И это была большая удача: по крайней мере, я смог продемонстрировать дяде их тела как пример осуществленного мною членовредительства.

— И он на это купился? — невольно заинтересовался Снаркс.

— Экзамен мне зачли, — признал Хьюберт. — Но никакие экзамены больше не имели значения. С тех пор у меня была только одна цель — театр! — Дракон вздохнул. — Но все это уже не важно, ибо через несколько минут мы снова будем… там!

— Может быть, все не так плохо, как тебе кажется? — попробовал я его утешить.

— То-то и оно, что ТАК плохо! — воскликнул дракон. — И даже еще хуже! Драконы никогда не одобрят шоу-бизнес.

— Ну наконец-то! — обрадовался Снаркс. — Хоть в чем-то мы с ними схожи!

— Да, если тебе нравится жечь, завоевывать, пожирать и копить, — с тоской проговорил Хьюберт. — Во всем этом драконы достигли больших успехов. — Он выпустил две отчаянные струи дыма. — «Хьюберт, — спросят они меня. — Неужели ты не хочешь пугать, рвать на куски, крушить? Разве не хочешь копить золото? Ах, ты хочешь играть? Да ведь это и есть самая интересная игра — жечь, рвать и ломать!» Нет, им никогда не понять меня. А уж Морти…

— Что Морти? — с неподдельным интересом спросил Снаркс.

— С Морти всегда было труднее всех. Это мой старший брат. Он всегда преуспевал именно в том, что мне никак не давалось: основы членовредительства, практическое поджигательство, продвинутый курс накопления сокровищ… У него по всем этим предметам — «отлично»!

— Морти… — задумался Снаркс.

— И теперь я вынужден вернуться и выслушать все еще раз! — печально завершил Хьюберт.

— Ну ничего, ничего, — мягко утешал его я. — Может, еще обойдется.

Хьюберт горько усмехнулся:

— Нет, не обойдется. Они будут лезть мне в душу. Но я выдержу! Буду сильным. Перетерплю. Ради твоего учителя. Я выстою ради него. Ради него я даже повидаюсь с Морти. И мы отыщем дорогу на небеса!

— Морти? — опять навострил уши Снаркс.

— Мы почти прибыли, — сообщил Хьюберт. — Захожу на посадку. Держитесь крепче! А когда приземлимся, предоставьте все мне.

— Ты уверен, что так будет лучше? — спросил Снаркс, и мы едва расслышали его слова из-за нарастающего ветра. Хьюберт развил такую скорость, что нам с демоном пришлось низко пригнуться и вцепиться в чешуйки на его спине.

Хьюберт плавно опустился на край плато. За нашей посадкой молчаливо наблюдал темно-серый дракон, чей силуэт почти сливался с окрестными камнями. Хьюберт сказал:

— Кажется, я его знаю.

— Я вас не слышу! — крикнул темно-серый дракон. — У меня в ушах бананы!

— Что? — удивился Хьюберт.

— Ах, это ты! — обрадовался дракон. — Ну да, ты же ничего не знал… Тебя же не было! Что ж, племянничек, должен тебе сказать, это ты во всем виноват.

— О небеса! — прошептал Хьюберт. — Да это же мой дядюшка Шип!

— Рад тебя видеть! — Дядюшка Шип потрусил к нам. — Слыхали о твоих успехах там, внизу. Ты не представляешь, какой фурор твоя карьера произвела здесь! — Дракон хихикнул, из его пасти брызнули искры. — А это кто там у тебя за спиной? Гостинец для дядюшки Шипа? Лакомство?

— Нет! — поспешил разуверить Хьюберт. — Это мои товарищи. У нас очень важная миссия. Не было у меня времени на подарки, дядя. Мы здесь не ради удовольствия, а по делу исключительной важности!

— Ах, племянник, как ты грациозно приземляешься! Какое у тебя чувство стиля!

— Спасибо за комплимент, — удивленно сказал Хьюберт. — Не ожидал услышать ничего подобного здесь.

— Многое изменилось, — согласился Шип. — И не без твоей помощи.

— Не удивлюсь, если у них теперь разрешена музыкальная комедия, — вмешался в разговор Снаркс.

— Ого! — воскликнул дядюшка Шип, внимательно рассматривая Снаркса. — Лакомый кусочек!

— Вы намекаете на мои размеры? — возмутился Снаркс. — Я взрослый демон!

— При чем тут размеры? Я хотел похвалить твой вкус! — ответил Шип, тряхнув огромной головой.

— Правда? — изумился демон. Он принялся застенчиво расправлять свои многочисленные одежды. — Не обращайте на это внимания. Так носят в той религиозной общине, к которой я когда-то принадлежал.

— Да нет же! — возразил Шип. — Ты меня не так понял. Я не имел в виду твой гардероб — просто похвалил твои вкусовые качества. Вид у тебя весьма аппетитный.

— Простите, — стушевался Снаркс. — Хьюберт был прав: не стоило мне встревать.

— Дядя, эти двое — со мной, — внушительно произнес Хьюберт. — Их безопасность очень важна для нашего общего дела. Был бы очень признателен, если бы ты перестал смотреть на них как на закуску.

— Ого! Значит, они с тобой? — Шип расхохотался так, что на двадцать шагов в воздухе образовался огненный след. — Значит, они под покровительством Артиста? Отличная шутка! Я это буду рассказывать! Смею тебя уверить, Хьюберт, ты настоящий профессионал.

— Надеюсь, дядя, — скромно ответил Хьюберт. — Но, как ни приятно с тобой беседовать, нам пора заняться делом. Мне нужно повидать моего брата Морти, и как можно скорее.

— Морти? — Похоже, дядюшку все это ужасно забавляло. — Его пещера совсем рядом. Следующий утес. Ты давно у нас не был. Что ж, с удовольствием провожу тебя. — Он задумчиво посмотрел на нас со Снарксом. — Драконы обычно очень голодны в это время суток. Ты уверен, что они нужны тебе оба?

— Да, дядя Шип! — твердо ответил Хьюберт.

— Я только спросил. И незачем так волноваться. — Шип даже язык высунул, будто хотел попробовать на вкус хотя бы воздух вокруг нас. — Если передумаешь, скажи!

— Где Морти, дядюшка?

— Конечно, конечно! — Пожилой ящер кивнул и повел нас, приговаривая: — Хочу напомнить тебе, прежде чем остальные драконы увидят твоих вкусных… друзей: помни, мой мальчик, что о стариках надо заботиться!

Шип уверенно направился в глубь плато, и Хьюберт последовал за ним.

— Да уж, — сказал я нашему дракону. — Это то, чего ты опасался?

— И да и нет, — шепнул мне Хьюберт. — Дядюшка Шип сегодня любезен, как никогда. Но здесь явно происходит что-то очень странное.

— Ты имеешь в виду его желание съесть нас? — предположил я.

— Да нет, — отмахнулся Хьюберт. — Это как раз совершенно нормально для дракона. Я имел в виду некоторые его высказывания. Например, эту фразу: «У меня в ушах бананы». Кажется, в драконьем мире произошли большие перемены.

— Может быть, это перемены к лучшему? — сказал я.

— У драконов ничего никогда не бывает к лучшему, — холодно ответил Хьюберт. — Теперь мне еще больше не по себе, чем было до нашего прилета.

— Здорово! — сказал Снаркс. — Что ж, очень приятно было с вами пообщаться. Насколько вообще может быть приятно общаться с человеком и драконом.

Фатализм Снаркса меня, конечно, несколько удивил, но гораздо больше удивило меня то, что Хьюберт согласно кивнул:

— Самое худшее — впереди. Мы еще не видели Морти.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Дядюшка Шип привел нас к огромной пещере.

— Это здесь, — сказал он с усмешкой, не предвещавшей ничего хорошего. — Я вас представлю. — И он заорал: — Эй! У вас случайно лапы не чешутся?

— При нынешних-то ценах! — послышался в ответ добродушный рев.

Шип и его невидимый собеседник громоподобно расхохотались.

— Что-то не нравятся мне их разговоры, — пробормотал Хьюберт.

— Пошли, — пригласил Шип. — Поздороваемся с Морти.

— Морти? — снова не удержался Снаркс.

Хьюберт боком протиснулся в пещеру.

— Эй, Морти! — позвал Шип. — Посмотри-ка, кого я привел! Это твой братец Хью!

— Хью? — тупо повторил Снаркс.

— Не зря я так не хотел сюда возвращаться, — покачал головой Хьюберт.

— Что? — рявкнул в ответ Морти. — Неужели наше огнедышащее чудо вернулось? Что ж, милости просим!

— Делать нечего, — горестно прошептал Хьюберт и пошел в глубь пещеры. Видно было, что каждый шаг дается ему с трудом.

— Огнедышащее чу… — как завороженный, пробормотал Снаркс, но осекся под моим пристальным взглядом. Хьюберту и так приходилось несладко.

На спине дракона мы въехали в огромное помещение. Здесь было даже просторнее, чем в Большом Зале Колледжа Волшебства. У меня просто дух захватило от огромных гобеленов, развешенных на стенах и даже на потолке. На них было выткано:

На том гобелене, что приглашал в Южные Королевства, было изображено огромное солнце, а на том, что зазывал к Матушке Гусыне, — старинный замок. Только гобелен, посвященный Западным Королевствам, выглядел довольно бледно.

Среди всего этого великолепия восседал огромный дракон, самый крупный из всех, каких я когда-либо видел. Он был ярко-красный и раза в полтора больше Хьюберта.

— Хью! — прогудел ящер. — Ну как поживает наш младшенький, наш птенчик, наш звездный братец?

— Я тоже очень рад тебя видеть, Морти, — выдавил из себя Хьюберт.

— Слыхал, ты преуспеваешь там, внизу, среди людей! — жизнерадостно грохотал Морти. — Кто бы мог подумать!

— Морти, — сказал Хьюберт, изо всех сил сдерживая раздражение, — я к тебе по делу.

— Правда? — еще больше развеселился его братец. — Хочешь еще раз посоревноваться: кто лучше огнедышит? Или, может, желаешь сравнить наши богатства?

— Сейчас не время для игр, Морти, — ответил Хьюберт. — Кроме того, ты все равно всегда побеждаешь.

— А ты всегда был паршивой овцой, Хью, — усмехнулся Морти. — Ну так чем могу быть полезен?

— Я знаю, что у тебя процветающее туристское агентство… — с трудом скрывая отвращение, сказал Хьюберт.

— Все перед тобой! — Морти горделиво кивнул на гобелены. — Наконец-то я нашел способ удовлетворить свойственную драконам страсть к путешествиям. Да, «Морти Тур» пользуется популярностью! А чего еще ты ожидал от своего старшего брата? Но тебе, кажется, нужна помощь?

У входа в пещеру началась какая-то возня.

— Там не было никакой дамы — там была моя жена! — пророкотал незнакомый бас.

— Нет, это была мышь-чревовещательница! — поддержал другой бас.

— Простите, но мы не пускаем без галстуков! — заорал Морти в ответ.

И все трое оглушительно захохотали. Хьюберта передернуло.

— Сбылись мои самые черные опасения, — прошептал он.

Пол задрожал, и в пещеру ввалились еще два дракона: один оранжевый, второй — кирпичного цвета.

— Дью! Ферди! — приветствовал Морти вновь прибывших.

— Дью? — зачарованно повторил Снаркс. — Ферди?

— О! — воскликнул оранжевый дракон, бросив плотоядный взгляд в нашу сторону. — Да тут есть чем поживиться!

— Опять я виноват! — в ужасе прошептал Снаркс.

Я мрачно кивнул. Демон, как никто, умел привлечь к себе внимание других. И главное, очень крупных других. Каким, в сущности, жалким чувствуешь себя в присутствии гигантских ящеров! Можно иметь в запасе сколько угодно заколдованных мечей и волшебных хорьков, но что все это даст, если ты один на один с огромной рептилией! Я подумал было о спящем в кармане Домовом, но решил, что его башмачная магия вряд ли сумеет справиться с существами таких размеров. А они, похоже, проявляли большой интерес ко мне и Снарксу.

— Нет, Ферди, нет! — поспешил вмешаться Хьюберт. — Это друзья!

— Очень аппетитные у тебя друзья, — заметил Ферди. — Но мы, конечно, не съедим их, пока их надлежащим образом не представят нам.

— Всегда нужно знать, что ешь, — согласился Дью. — Это залог хорошего пищеварения.

— Ну? — прогремел Морти. — Что привело вас сюда, ребята? Желаете купить тур?

— Мы всегда покупаем только у тебя, Морти! — сказал Ферди.

— Ни за что не обратились бы никуда, кроме «Морти Тур»! — поддержал Дью.

— Да, нам нет равных! — признал Морти. — Еще бы! Ведь агентством руковожу я!

— И все-таки кое-что можно и усовершенствовать, — заметил Ферди, не спуская глаз с меня и Снаркса.

— Вот именно, — поддержал Дью, истекая слюной. — Например, ты мог бы иногда предложить клиентам закусить.

— Точно! — отозвался дядюшка Шип. — Я всегда это говорил!

— Ничего особенного и не нужно. Ну хотя бы вот эти двое… Вполне приличная закуска. В меру упитанные, мягкие, сочные!

— Да-да, лучше помягче! Терпеть не могу, когда предлагают кожу да кости. Зубы сломаешь.

— Никогда не ешь того, чего не знаешь, — назидательно изрек дядя Шип.

— Гарантия хорошего пищеварения! — согласился Дью. — Но как же мы их поделим?

— Уж больно они малы! — посетовал Ферди.

— Ничего, каждому по кусочку, — успокоил дядюшка. — У кого-нибудь есть нож?

— Погодите! — взревел Хьюберт. — Вы что, не расслышали? Я запрещаю есть моих друзей!

— Ну хоть кусочек! — затосковал Ферди.

— Смотри, сколько у них рук и ног! — убеждал Дью. — Они и не заметят, если откусить одну или две.

— Ни под каким видом! — Хьюберт был непреклонен.

— Хью и в детстве никогда не делился игрушками, — вспомнил Морти.

— Не делился игрушками? — возмутился Хьюберт. — Да ты просто отнимал их у меня!

— Ладно, ладно, мальчики! — вмешался дядюшка Шип. — Не стоит выносить сор из пещеры. Давайте честно поделим еду поровну и отпразднуем возвращение Хьюберта в родной дом!

Дью и Ферди радостно закивали.

— Так ты правда поешь и пляшешь? — с интересом спросил Ферди.

— У нас есть все твои клипы, — сообщил Дью. — Ну по крайней мере, все, что нам удалось раздобыть в поездке вниз, на землю.

— Они у нас идут как фон, когда мы что-нибудь жжем или разрушаем, — пояснил Ферди.

— Разумеется, все мы очень рады видеть нашего дорогого Хью, — перебил Морти, — но не пора ли поговорить о путешествиях?

— Точно! Мы всегда путешествуем только с «Морти Тур». Ведь Морти — брат Хьюберта!

— Брат Хьюберта? Но разве это имеет какое-то значение? Важно то, что в «Морти Тур» первоклассное обслуживание! — возмутился Морти.

— О да! Мы так и думали, что если будем часто заходить, то когда-нибудь встретим здесь знаменитого брата Морти! — продолжал Ферди.

— Еще одно из достоинств нашей фирмы, — нехотя согласился красный дракон. — Хотя и весьма незначительное.

— Ну конечно, пока мы ожидали твоего появления, Хьюберт, нам приходилось заключать сделки с Морти, — пояснил Дью. — Знаешь, быть фанатом — недешево обходится!

— Так что вы хотели на этот раз? — Морти начал терять терпение. — У нас есть новые умопомрачительные предложения!

— Не сомневаюсь, — отмахнулся Ферди. — Но сейчас мы хотим поговорить с твоим братом.

— Да, Хьюберт, — подхватил Дью, — ты должен рассказать нам о своих творческих планах!

— Вы правда хотите узнать о моих творческих планах? — недоверчиво спросил Хьюберт.

— То, что я вам предлагаю, разойдется в секунду! — напирал Морти, но никто его не слушал.

— А ты как думал, Хью! — воскликнул дядюшка Шип. — Нет такого дракона, который не хотел бы узнать о тебе. Твой успех оказал огромное влияние на всю драконью культуру!

— Ах вот оно что! Вот почему… — наконец-то понял Хьюберт.

— Если хотите успеть, заказывайте сейчас! — возвысил голос Морти. На него никто не обратил внимания.

— Когда я услышал, как вы обмениваетесь водевильными репликами, — сказал Хьюберт, — я решил было, что вы издеваетесь над всем, что для меня свято.

— Репликами? — опять не удержался Снаркс.

— Тихо, закуски! — прикрикнул на него Ферди. — Сейчас и до вас очередь дойдет.

Снаркс притих.

— Наоборот, — сказал Ферди Хьюберту, — мы за честь почитаем, что…

— Нам и в голову не пришло бы смеяться над тобой, — заверил Дью. — Твои успехи в юмористическом жанре открыли новые горизонты для всей драконьей культуры.

— Точно! — подтвердил дядюшка Шип. — И все стали обмениваться шутками!

— В качестве приветствия… — пояснил Ферди.

— Это у нас теперь как пароль… — подхватил Дью.

— Такая удача выпадает раз в жизни! — хрипло прокричал Морти, но все продолжали разговаривать, будто его здесь не было.

— Разумеется, пересказывать шутку целиком всякий раз, как ты с кем-то здороваешься, было бы долго и утомительно, — продолжал Шип.

— Так что обычно мы выдаем сокращенный вариант, — сказал Ферди.

— Понимаю, — кивнул Хьюберт. — Или просто ограничиваетесь самой лучшей репликой.

— А… А не мог бы ты… — засуетился Ферди, — если, конечно, тебя не затруднит… подать какую-нибудь реплику?

— Да-да! — заерзал Дью. — Пожалуйста! Сделай одолжение!

— Что ж, хорошо. Если надо… — Хьюберт на секунду задумался, а потом произнес: — «Потому что розовые у меня в стирке!»

Все драконы, кроме Морти, так и грохнули.

— Он мастер! — восхитился Дью.

— Как же мы раньше-то не разглядели такой талант? — удивился Ферди.

— Вам может НИКОГДА больше не представиться такая возможность! — возопил Морти.

Никто на него и не взглянул.

— Зато теперь его талант просто засверкал! — провозгласил дядя Шип. — Хью, ты должен раскрыть нам все свои секреты.

— Секреты? — не понял Хьюберт.

— Да! Мы хотели бы знать, как тебе удается заставить людей и всех остальных смотреть твои представления, — пояснил Ферди.

— Как? — Хьюберт задумался. — Ну, реклама, конечно, молва…

— Впрочем, мы увидим все приготовления своими глазами, — радостно прочирикал Дью. — Мы хотим послушать, каким именно заклинанием, каким волшебством ты подчиняешь зрителей своей воле!

— Волшебством? — переспросил Хьюберт. — Что ж, наверно, это можно называть и так. У меня есть партнерша. Мы с ней обычно начинаем с песенки, с коротенького танца, а потом окончательно добиваем зрителей каким-нибудь крутым шлягером.

— И… съедаете их! — радостно заключил дядюшка Шип.

— Что? — отшатнулся Хьюберт.

— Ну это же так естественно… — пожал плечами Шип.

— Ничего подобного! — воскликнул Хьюберт. — Уж если тебе удалось собрать публику, то надо выжать из нее все эмоции, на какие она способна! Например, исполнить чувствительную песню о несчастной любви, потом танцевальный номер и под конец — патриотическую песню.

— Понимаю, — кивнул дядя Шип. — И тогда уже съесть их!

— Боже мой, да нет же! — рассердился Хьюберт. — Потом они должны бурно аплодировать и вызывать вас на бис.

— Ну где нам разобраться во всех этих профессиональных тонкостях! — покачал головой Ферди.

— Конечно, — вежливо согласился Дью. — Ты только скажи нам, Хьюберт, старина, когда же ты все-таки съедаешь их?

— Да чтоб вам!.. — Хьюберт устало оглядел своих сородичей. — Никогда я их не съедаю.

— Ты не ешь их? — недоверчиво переспросил Шип.

— Ты никого не ешь? — как эхо, повторил Ферди.

— Но тогда какой смысл… — удивился Дью. — И потом, как же ты живешь?

— Ну как вам сказать… — уклончиво ответил Хьюберт. — Иногда за выступления платят.

— Иногда? — хихикнул Шип. — Ах ты, хитрюга!

— У тебя, должно быть, несметные сокровища! — воскликнул Ферди.

Все драконы, кроме Морти, который сидел в углу насупившись, добродушно запыхтели, и помещение наполнилось дымом.

— Было очень приятно с вами повидаться, — сказал наконец Хьюберт. — Но мне нужно поговорить с братом.

Красный дракон в углу встрепенулся.

— Что касается путешествий, тут Морти нет равных! — признал Дью.

— Конечно, — кивнул Дью. — Но в путешествие ты можешь отправиться когда угодно, а со звездой не всякий день поговоришь.

— Большое спасибо, — скромно ответил Хьюберт. — И все же, нельзя ли мне побеседовать с братом наедине?

— Разумеется, — согласился Шип и снова задумчиво посмотрел на нас со Снарксом. — Посторожить твои закуски?

— Я думаю, — поспешно ответил Хьюберт, — будет лучше, если мои спутники тоже примут участие в беседе с Морти.

— Скучновато! — заметил Шип. — А вы, ребята, что скажете? — обратился он к Ферди и Дью.

— Мы на все согласны, — воскликнул Ферди. — Лишь бы он выступил у нас!

— Право, не знаю… — заколебался Хьюберт.

— Без выступления не отпустим! — настаивал Ферди.

— И вообще, — многозначительно добавил Дью, дохнув дымом на нас со Снарксом, — от долгих разговоров у меня разыгрывается аппетит.

— Хорошо, хорошо! — сразу сдался Хьюберт. — Я выступлю. Но это будет совсем небольшое представление!

Дью и Ферди зааплодировали:

— Уж я знал, как тебя уломать! — самодовольно заметил Дью.

— Мы пойдем обрадуем остальных! — сказал Ферди.

— Да! — спохватился дядюшка Шип. — Что это я тут сижу? Надо скорее бежать и рассказать все тете Луизе!

— Луизе? — зачарованно вымолвил Снаркс, не успев зажать себе рот.

— Да! Разговорчивый лакомый кусочек! — заметил Шип и потянулся к нам своей огромной мордой. Стало жутко.

— Полегче, дядя! — предупредил его Хьюберт.

— О, не беспокойся, Хью, мы понимаем! — заверил его Шип. — Тут нечего стыдиться. Тебе так много приходится путешествовать! Никогда не знаешь, куда тебя забросит судьба. Всегда лучше иметь запас провизии.

— Это, безусловно, залог хорошего пищеварения, — с важностью произнес Ферди.

— Быть всегда в дороге — это не сахар! Разве можем мы позволить себе отнять у тебя последнее! — поддержал Дью.

— Но… — начал было Хьюберт.

— Ничего больше не говори! — прервал Шип. — Мы все понимаем. Но, может быть, после представления нам удастся уговорить тебя обменять эти деликатесы на какую-нибудь еду попроще?

— Но… — снова заговорил Хьюберт.

— Не надо, не благодари! — махнул лапой Ферди.

— Но… — Хьюберт все-таки хотел продолжить.

— Надо оповестить всех о представлении! — радостно воскликнул Ферди, и они с Дью и Шипом решительно направились к выходу.

— Но… — крикнул вдогонку Хьюберт. Драконов уже и след простыл.

— О небеса! — прошептал Снаркс.

— Да уж, — согласился я. — С драконами надо поосторожнее. А не то закончишь свои дни чьим-нибудь легким завтраком.

Хьюберт тяжело вздохнул:

— Так уж созданы драконы. Они воспринимают мир желудком.

— Неприятности такого рода то и дело подстерегают путешественников, — утешил я его. — За время моих странствий самые разные существа не раз намеревались утолить мною голод. Такая уж наша ученическая участь.

— Ты, наверно, хочешь сказать, что это я виноват в том, что драконы все время обращали на нас внимание, — обидчиво заметил Снаркс. — Что ж, ты прав!

Демон сморщился и страдальчески застонал:

— В именах драконов есть что-то такое, — признался он, — что-то такое притягательное, что я не могу удержаться!

— А-а, понятно, — кивнул Хьюберт. — Особенно когда речь идет о Шипе.

— Ты меня понимаешь? — недоверчиво спросил Снаркс.

— Конечно, — ответил дракон. — Вообще-то Шип — это прозвище, так сказать псевдоним. Его настоящее имя — Брюс.

— Брюс? — опять не выдержал Снаркс.

— Совершенно с тобой согласен, — сказал Хьюберт. — Ну разве это подходящее имя для дракона? — Он посмотрел на своего брата, который затравленно наблюдал за нами из угла.

— Мне все-таки нужно поговорить с Морти.

Когда мы приблизились, Морти горделиво выпрямился:

— Ну что еще?

— Мне нужна твоя помощь, — ответил Хьюберт. — Поэтому я здесь.

— Тебе? Моя помощь? — недоверчиво переспросил Морти. — Знаменитый Хьюберт снисходит до своего брата, до скромного агента по туризму, столь жалкого и ничтожного, что его услугами пользуются только потому, что он родственник «звезды»?

— Эк его разобрало! — удивился Снаркс.

— Здесь настоящая семейная драма, — терпеливо пояснил Хьюберт.

Мне показалось, что эта драма как-то уж очень быстро разыгрывается. Теперь, когда нам не грозило быть немедленно съеденными из-за неосторожной реплики, я решил вмешаться.

— Да уж, — сказал я. — Кстати, я уверен, что если бы Морти избрал профессию актера, он был бы не хуже Хьюберта, а может быть, и лучше.

Красный дракон встрепенулся и приосанился:

— Правда?

— Конечно, — поспешно подтвердил я. — Но он избрал куда более благородное драконье поприще — открывать для своих собратьев новые небесные пути!

— Да? — растерянно спросил Морти и отряхнул пыль с крыльев. — А вообще-то да!

— Да-да, я понимаю. — Хьюберт быстро включился в игру. — Послушай, Морти, какое имеет значение, что думают другие? Мы-то знаем, кто здесь старший брат, не так ли?

— Д-да… — неуверенно ответил красный дракон. — Уж это-то изменить невозможно. — Он молодцевато похлопал крыльями. — Может, полетаем наперегонки?

— Зачем, брат? Мы же оба знаем, что ты победишь! Кроме того, у нас мало времени. Нам срочно нужна твоя помощь.

Морти пустил из ноздрей две задумчивые струйки дыма:

— Ну, раз ты настаиваешь… Но только потому, что ты мой брат!

— Я знал, что могу на тебя рассчитывать, Морти, — растрогался Хьюберт. — Не можешь ли ты указать нам… дорогу на небеса?

— На небеса? — Морти задумался. — Ну… Я всегда полагал, что небеса… там, — он указал на потолок, — наверху. — Он рассеянно оглядел комнату. — Впрочем, подождите: может быть, мне удастся выяснить поточнее…

Морти подошел к гобелену, посвященному Западным Королевствам, присел на задние лапы и носом отодвинул край гобелена:

— Я здесь храню разные старые карты и ненужные бумаги. Очень немногие драконы интересуются Западными Королевствами, так что у меня тут места полно. Что ж, посмотрим… Ага! Вот оно! — И он вытащил толстую пачку бумаг. — Беда в том, что эти самые небеса — очень большие…

— Нас интересует та их часть, где обитают второстепенные божества, Плауг например, — подсказал я.

— Плауг Бесполезно Чудесный! — уточнил Снаркс.

— Ага! — оживился Морти. — То есть низший уровень? Это уже проще. — И он вытянул из стопки бумаг один лист. — Вот, возьми. — Он протянул его Хьюберту. — Сначала — вверх, а потом — забирай влево.

Некоторое время Хьюберт внимательно изучал план.

— Проще простого, — наконец сказал он.

— Еще бы! Ведь вы имеете дело с агентством «Морти Тур»! — с гордостью произнес красный дракон.

— Прекрасно! Сколько мы тебе должны? — спросил Хьюберт.

Морти заколебался:

— Я бы, конечно, не отказался от твоих деликатесов, но ты почему-то очень дорожишь ими. Скажем так: я был бы счастлив, если бы ты поскорее убрался отсюда. Как можно быстрее!

— Сию минуту ухожу, дорогой брат, — заверил его Хьюберт, пятясь к выходу.

— Нет уж! — воскликнули невесть откуда взявшиеся Ферди и Дью. — А представление?

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

— Но… — возразил было Хьюберт.

— «Это пиво заставило Мэла пойти прогуляться!» — процитировал Ферди.

— «Я пришел за человеком, который прострелил мне лапу!» — продолжал Дью.

— «Вряд ли из меня выйдет приличное каноэ!» — подумав с полминуты, подхватил Хьюберт.

Драконы расхохотались.

— Вот это я понимаю! — похвалил Ферди.

— Ничего особенного, — скромно ответил Хьюберт. — У меня это в крови!

— То-то и оно! — подхватил Дью. — Мы готовы тебя слушать. Все уже собрались на плато.

— Очень мило с вашей стороны, ребята, — начал Хьюберт, — но…

— Слышишь? Они зовут тебя! — воскликнул Ферди.

— Вот как? — улыбнулся Хьюберт. — Что ж, не будем заставлять их ждать.

— Но, Хьюберт! — прошептал я дракону на ухо. Разве он не обещал брату немедленно убраться отсюда? И не пора ли, наконец, отправиться на поиски учителя?

Хьюберт только шикнул на меня и двинулся к публике.

— Ага! — указал на меня Ферди. — Теперь этот надоедает тебе, Хью?

— Да, уж очень они утомительны! — согласился Дью. — По-моему, дружище, стоит тебе от них избавиться — и ты почувствуешь себя гораздо лучше.

— Но… — забеспокоился Хьюберт.

— Довольно ты нас мучил! — провозгласил Дью. — Самое время закусить!

— Самое время уносить ноги! — шепнул мне Снаркс.

Хьюберт энергично замотал головой.

— Только не моими друзьями! — твердо сказал он.

Я преисполнился неподдельной гордости за Хьюберта. Нет, он нас не выдаст!

— Это почему же? — не понял Ферди.

— Назови хоть какую-нибудь уважительную причину! — вторил ему Дью.

— Уважительную причину? Гм-м… — Хьюберт заколебался.

— Вот мы уже и драконий обед! — с горечью прошептал Снаркс.

Но тут Хьюберт просветлел и победоносно выкрикнул:

— Они принимают участие в представлении!

На физиономиях обоих драконов появилось глубокое разочарование.

— Тогда, конечно, придется подождать… — с неудовольствием заметил Ферди.

— До конца представления, — с неохотой согласился Дью.

— Вот и хорошо, — сказал Хьюберт. В его голосе уже слышались прежние, привычные нам повелительные нотки. — А теперь отойдите: мы с ассистентами должны подготовиться к представлению.

Драконы, собравшиеся на плато, послушно расступились, дав дорогу Хьюберту и его свите.

— В шоу-бизнесе, — пояснил дракон, когда мы отошли на почтительное расстояние, — моральные затраты иногда окупаются.

— Что ж, — заметил Снаркс, — тогда ты сегодня баснословно разбогатеешь.

Я не обратил внимания на реплику демона. Мне было о чем подумать.

— Да уж, — обратился я к Хьюберту. — Мы правда будем участвовать в представлении?

— Не беспокойся, — сказал дракон, — мы их надуем.

— Надуем? — недоверчиво переспросил демон. — Может, все же было бы лучше, если бы они мною пообедали?

— Не волнуйся! У тебя есть все шансы быть съеденным, если наше выступление не удастся, — утешил его Хьюберт.

— Вот как? — опасливо осведомился я.

Хьюберт кивнул:

— Драконы — не слишком снисходительная публика. Они не прощают провалов. — Он снял свой цилиндр. — Вам придется выучить текст. — Хьюберт вынул из цилиндра два клочка пергамента и протянул их мне. Я передал один Снарксу.

— Ты хранишь тексты в шляпе? — удивился демон.

Дракон усмехнулся и снова надел цилиндр:

— А ты думал, я ношу ее только для красоты?

Я посмотрел на свой клочок пергамента. Там была песенка про драконов из трех куплетов, аккуратно пронумерованных цифрами 1, 2 и 3.

— По-моему, очень подходящая вещица, и как раз из трех частей. Первый куплет — мой, он несет основную художественную нагрузку. Второй куплет — Вунтвора, а Снаркс исполнит третий. Просто слушайтесь меня, и все будет прекрасно. Вопросы есть?

— Есть! — не усидел выскочка Снаркс. — Нам обязательно это петь?

— Боюсь, что да, — вздохнул Хьюберт. — Я не выступаю соло. Мой номер требует партнеров. А кроме того, нам нужен веский довод, чтобы вы не угодили на обеденный стол к моим сородичам-драконам.

Снаркс сглотнул.

— То есть… либо петь, либо быть съеденным?

— Примерно так, — ответил дракон. — Ну, что скажете?

— Я думаю, — нервно пробормотал Снаркс. — Я думаю!

— «В стеклянном доме камнями не кидаются!» — выкрикнула изящная розовая дракониха.

— «В такую погоду хороший хозяин собаку из дому не выгонит!» — поддержал крупный серо-зеленый дракон.

— «В один присест такую свинью не съешь!» — включился в игру ярко-желтый дракон.

— «Не съем — так надкушу!» — парировал большой пурпурно-синий дракон.

И все они наперебой принялись сыпать театральными репризами про собак, их хозяев, торговцев… Выкрики смешались с оглушительным драконьим хохотом. Хьюберт откашлялся, и все умолкли. Драконы ждали ответа профессионала. Хьюберт прочистил горло и с пафосом произнес:

— «Как он влез в мою пижаму, мы не узнаем никогда!»

Если бы поблизости стоял какой-нибудь дом, он бы точно обрушился. Казалось, вся гора сотрясается от восторженного рева драконов. Потом смех и гул стихли. Публика выжидательно смотрела на актеров.

— Мне только кажется или они действительно глядят на нас так, будто не ели целую неделю? — прошептал Снаркс.

— Быстро! — скомандовал Хьюберт. — Встаньте по обе стороны от меня. Пора начинать!

— Но… — промямлил Снаркс.

Но было поздно. Хьюберт уже запел:

Хьюберт выжидательно посмотрел на меня. Моя очередь! Я быстро пропел свои слова на тот же мотив:

— Может, не стоит лишний раз наводить их на подобные мысли? — шепнул Снаркс.

— Твоя очередь! — шепнул я в ответ.

Снаркс остолбенел от испуга, взглянув в жадные глаза собравшихся.

— Время обеда! — напомнил я ему.

Снаркс встрепенулся и срывающимся голосом пропел:

— А теперь все вместе, — скомандовал Хьюберт, и мы запели хором:

Снаркс был близок к истерике. Он умоляюще посмотрел на меня и прошептал:

— А почему именно мне достались строчки об обеде?

Тут я заметил, что Ферди и Дью расположились как раз с той стороны, где стоял Снаркс, и давно уже поглядывают на демона с живейшим интересом.

— А теперь — по второму кругу! — велел Хьюберт и пропел:

Хьюберт сорвал аплодисменты. Теперь была моя очередь:

Толпа радостно хлопала в такт. Снаркс опять запаздывал. Я метнул на него сердитый взгляд.

— Не могу этого выговорить! — в ужасе прошептал демон.

— Обед! — напомнил Хьюберт, и Снаркс запел:

Строчки явно понравились Ферди и Дью. Они даже заурчали от удовольствия.

— А теперь — опять все вместе! — скомандовал Хьюберт:

Потом Хьюберт пустился в пляс. Мы со Снарксом посторонились, чтобы дать ему побольше места. Он притопывал ногами, хлопал крыльями, изрыгал пламя. Публика на него не нарадовалась. Однако минут через пять он все-таки выдохся.

— Ребята, давайте… — прохрипел он.

— Давайте… что? — истерически спросил Снаркс.

— По-моему, Хьюберт хочет, чтобы мы сплясали, — предположил я.

— Ни один уважающий себя демон… — гневно начал Снаркс, но вовремя заметил, что Ферди и Дью подбираются все ближе и ближе.

И мы с демоном пустились в пляс. Снаркс не только повторял все мои движения, но, кажется, и ноги норовил поставить в то же место, что и я. В конце концов мы споткнулись друг о друга и оба упали. Я хотел было подняться, да ножны моего меча запутались в бесчисленных одеждах Снаркса. Наконец мы «распутались» и вновь предстали перед публикой. Как ни странно, наша возня пришлась драконам по душе.

— А теперь что? — прошептал Снаркс. — Надеюсь, у меня больше нет слов про еду?

— И наконец… — провозгласил Хьюберт, и запел. Мы же со Снарксом, вместо того чтобы подпевать, пятились от особо ретивых зрителей.

Закончив, Хьюберт грациозно помахал зрителям лапой, а нам прошептал театральным шепотом:

— Забирайтесь ко мне на спину! Живо!

Мы не заставили себя упрашивать. Удостоверившись, что все готовы к отлету, Хьюберт попятился, то и дело кланяясь и повторяя:

— Спасибо! Большое спасибо! Вы прекрасные зрители!

Толпа требовала выступления на бис. Ферди и Дью повторяли: «Это круто!» Среди зрителей я заметил дядюшку Шипа в сопровождении лавандового цвета драконихи. Надо думать, это и была тетя Луиза. Шип и Луиза просто пожирали меня глазами.

— Пока! — крикнул Хьюберт публике. — До новых встреч! — и небрежно бросил нам: — Публику надо держать на голодном пайке.

Зрители между тем впали в неистовство и разразились потоком реприз:

— «Разумеется! Ведь вороная лошадь была на два дюйма выше белой!»

— «Нам нужны яйца!»

— «Ничего! Ведь дождевые черви не умеют говорить!»

— «Оберточная бумага!»

— «Еще бы! Потом не расхлебаешь!»

— «Боже мой! Кажется, я застрелил монашку!»

Хьюберт взмыл, покружил немного в воздухе, взирая с высоты на запрокинутые драконьи головы, и крикнул толпе:

— «Эй! Кто я, по-вашему? Джо Димаджио?»

Он несколько раз взмахнул крыльями и стал набирать высоту. Мы летели на небеса.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

— Посмотрим, посмотрим… — бубнил себе под нос Хьюберт. — Это должно быть где-то здесь. Вернее, лучше бы это было где-то здесь. Мои бедные старые крылья очень устали!

Мы поднялись на большую высоту и уже довольно долго летели, постепенно забирая влево. Дом драконов давно уже пропал из виду, вернее, походил теперь на едва заметную точку на искривленной поверхности земли. Дело в том, что лежащий внизу мир выглядел с высоты участком гигантской сферы, а реки, моря и горы казались всего лишь тонкими линиями, кляксами и точками, нанесенными на выгнутую поверхность. Должно быть, мы приближались к обиталищу богов.

Воздушный пейзаж все время менялся. Покинув вершину горы драконов, мы оставили облака внизу и поплыли по огромному океану чистого, прозрачного воздуха. Теперь, поднявшись еще выше, Хьюберт вновь вошел в зону облачности, хотя эта мутная пелена мало имела общего с тучами, клубившимися ниже. Перед нами возникло что-то белое, пушистое и довольно густое. Казалось, за этой занавеской скрывалось нечто, чего нам не положено было видеть.

— Смотрите! — взволнованно воскликнул Хьюберт, указав на темное пятнышко над нашими головами.

— Да уж, — ответил я, запрокинув голову. — А на что, собственно, мы смотрим?

— Указатель! — крикнул Хьюберт.

Оказавшись поближе, я разглядел, что пятнышко представляет собой не что иное, как надпись, каким-то непостижимым образом прикрепленную к брюху большого облака. Я прищурился и прочитал:

Под надписью была нарисованная стрелка, указывающая налево. Дракон слегка изменил направление, следуя указателю.

— Да уж! — крикнул я в самое ухо Хьюберту. — Ты уверен, что мы летим правильно? Мы вроде бы ничего не доставляем…

— Как это не доставляем? — возмутился Снаркс. — А наши наилучшие пожелания и заверения в совершеннейшем почтении к Плаугу Слегка Великолепному?

— Кроме того, — добавил дракон, — не помню, чтобы нас сюда приглашали. Кто знает, как нас встретит охрана? Думаю, если нам вообще суждено сюда проникнуть, то исключительно через служебный вход.

— Да уж, — сказал я, восхищенный здравомыслием моих спутников. Уж не близость ли небес так благотворно подействовала на их умственные способности? — Я тоже не хотел бы навлечь на нас чей-нибудь гнев.

Мне всегда казалось, что от богов следует ожидать всяких неприятностей — землетрясений, наводнений или каких других бедствий.

— Кажется, уже немного осталось! — крикнул Хьюберт. — Уж очень устали крылья.

Цвет облаков между тем менялся на глазах. Из белых они превращались в серые, как будто их испачкали в некоторых местах. Видимо, небесное покрывало не слишком часто отдавали в стирку.

— Еще один знак! — прогудел Хьюберт.

На ближайшем облаке я заметил нечто, напоминавшее коричневую заплату. Похоже было на дверь. На ней красовалась надпись крупными красными буквами:

— Чему, чему верить? — спросил Снаркс.

Я тоже сразу не понял, но, поразмыслив, сообразил:

— Если добавить четыре буквы, получится «ЗАДНЯЯ ДВЕРЬ».

— Теперь ты понимаешь, почему именно он у нас главный? — подмигнул Хьюберт Снарксу. — Что ж, кажется, нам сюда. Постучать?

— Почему бы и нет? — отозвался я.

Хьюберт постучал. Ответа не последовало.

— Кто-то же должен быть дома! — уверенно сказал Снаркс. — Это же небеса!

— Да уж, — согласился я. — Хьюберт, почему бы тебе не постучать погромче?

— Как скажешь, — не стал возражать Хьюберт. — Они еще не знают, что такое настоящий драконий стук! — Он сжал лапу в кулак и отвел ее далеко назад.

— Й-а-а! — воинственно крикнул дракон и нанес двери сокрушительный удар.

Дверь тотчас же открылась.

— Ничего себе! — испугался Хьюберт. — Сломал я ее, что ли?

— Неужели вещи ломаются даже на небесах? — удивился Снаркс. — По-моему, это против всяких правил.

— Сломана дверь или нет — она открыта, и мы можем влететь внутрь, — рассудил я.

— Ты прав, — согласился дракон. — О приличиях будем беспокоиться уже там, внутри.

И мы, подобно глупым бабочкам, устремились на яркий-яркий свет. Первое, что мы услышали, — это хор женских голосов. Судя по мощи, их было не меньше тысячи. Еще там оказалось очень светло, а по облакам петляла узкая дорожка, вымощенная золотым кирпичом.

— Уфф! — Хьюберт приземлился, на этот раз не столь грациозно, как обычно, в начале дорожки, которая при ближайшем рассмотрении оказалась сложенной из обыкновенных кирпичей, просто позолоченных. Я заметил это потому, что местами позолота облезла, особенно около двери, через которую мы вошли. И еще между дверью и началом дорожки красовался написанный от руки плакат: «Просьба закрывать за собой дверь».

— Хьюберт, как ты думаешь, закрыть? — спросил я.

Дракон кивнул:

— Конечно! Это же простая вежливость!

И он захлопнул дверь. Тут же сверху раздался голос, перекрывающий хор:

— ПОЗДРАВЛЯЕМ! ВЫ ПРОШЛИ ИСПЫТАНИЕ!

Мы все трое долго озирались, прежде чем заметили тщедушного малого в какой-то бесцветной тунике. Он стоял у закрытой теперь двери.

— Простите, — сказал я, — это вы нам?

Малый улыбнулся:

— Разве здесь еще кто-нибудь есть кроме вас?

— Не сочтите за обиду, но, по-моему, никого, — быстро ответил я.

— Следовательно, я обращался к вам, — заключил малый.

— Да уж, — задумчиво проговорил я.

Малый не производил впечатления простодушного и прямого. Как бы мне случайно не навлечь на себя его гнев! Вдруг это — божество?

— Прошу меня извинить, — учтиво начал я. — Не будет ли невежливым спросить, кто вы такой?

— Не будет! — с готовностью ответил мой собеседник. — Как вы, вероятно, поняли, это служебный вход. А я — Деверно, бог служебных входов.

— И мы прошли испытание?

— Я ведь вам только что сказал, — с улыбкой ответил бог служебных входов. — Нельзя же пускать на небеса кого попало. Но когда вы закрыли за собой дверь, я понял, что с вами все в порядке.

— Что-то очень простое испытание, — пробормотал вечно недовольный Снаркс.

Деверно тяжело вздохнул и сказал:

— Видите ли, если ты всего лишь бог служебных входов, у тебя не так уж много возможностей. Как бы там ни было, можете пройти на небеса.

Мы поблагодарили скромное божество и спросили, как найти Плауга.

— Плауга Подавляюще Адекватного, — уточнил Снаркс.

— Вам повезло, — ответило божество, указав пальцем на ближайшее облако. — Плауг живет совсем рядом, вон там, первый дом направо.

Мы еще раз сказали «спасибо» и пошли по небесной дороге. Хьюберт блаженствовал: ему было приятно немного размять ноги после долгого перелета. Дом со всех сторон окружали облака, похожие на заснеженные холмы. Этот мир выглядел почти таким же настоящим, как тот, что мы оставили внизу. Может, он и был настоящий. Во всяком случае, здесь имелись свои правила и свой уклад. Я много где побывал, а однажды даже спускался в мрачную Голоадию. Но нигде и никогда у меня не возникало такого странного чувства, как тут, на родине богов. Придется потерпеть, ради Эбенезума. Все здесь казалось таким странным, таким нереальным! Но мы были в двух шагах от цели. А вдруг с помощью Плауга мне все-таки удастся вызволить учителя!

— Смотрите, куда идете! — истошно завопил незнакомый голос.

Мы с Хьюбертом и Снарксом резко остановились. Ну и глотки у них! Прямо перед нами стоял какой-то тип, немного повыше ростом, чем бог служебных входов, и малость потолще. На нем тоже была туника, правда кое-где бесцветную ткань оживляли золотые нити, так, что одежда выглядела этакими нарядными лохмотьями. Очередное божество указало на предостерегающую надпись:

— Проход действительно закрыт! — подтвердил новый бог. — Ах, простите пожалуйста! Я вас оглушил. Это все из-за постоянного стресса!

— Вот как? — произнес я, сгорая от нетерпения узнать должность бога.

— Конечно! — кивнуло божество. — Разве они понимают, что такое полный рабочий день, да еще когда имеешь дело с людьми, которые так и норовят шляться туда-сюда по дорогам!

— Так вы, значит, работаете на дорогах?

— А где еще я могу работать? — горько рассмеялся бог. — Ах, простите! Забыл представиться. Я — Девано, бог дорог, вымощенных позолоченным кирпичом. С такой должностью всегда будешь на самой низкой ступеньке небесной иерархии!

— Да уж. — Я вынужден был согласиться. — И что же, вы несете службу именно на этой дороге?

— Видите, что здесь написано? — раздраженно ответил Девано. — Позолота требует непрерывного обновления! Это не то что дороги там, наверху!

— Наверху? — не понял Снаркс.

— Ну да, там, в шикарных кварталах — Пантеоне, Олимпе и других. Но разве они станут заботиться о дорогах внизу!

— Искренне сочувствую вашим трудностям, — вежливо сказал я. — Но дело в том, что у нас назначена очень важная встреча с одним из богов. Нельзя ли нам все-таки пройти?

Девано задумался:

— Дорогу последний раз золотили сравнительно недавно. Вы двое, пожалуй большого ущерба ей не причините, вы легкие. Но вы, — он посмотрел на Хьюберта, — если не ошибаюсь, дракон.

— Вы правы, — скромно прогудел Хьюберт.

— Разумеется, я прав! — сварливо заметил Девано. — Я ведь, как-никак, бог!

— Да уж, — поспешил вмешаться я. — У нас и в мыслях не было вас обидеть…

— Надеюсь! — внушительно ответил Девано. — Вы ведь не хотите навлечь на себя мой гнев, не так ли?

— Какой гнев? Что может сделать тот, кто наносит позолоту на кирпичи? — брякнул Снаркс, прежде чем я успел его остановить.

— Не хотите ли забронзоветь? — мрачно поинтересовался Девано. — А может, вас лучше вызолотить? Могу это устроить!

— Боюсь, что мы не достойны ни того ни другого, — торопливо ответил я. — Нам всего-то и надо — пройти по этой дороге и разыскать Плауга!

— Сияющего Приглушенным Светом, — добавил Снаркс.

— Сожалею, — сухо сообщил Девано. — Стоит этому ящеру сделать хоть один шаг по дороге — и вы узнаете, что такое мой гнев!

— Может быть, мне обойти? — неуверенно предложил Хьюберт, кивнув на окрестные облачные холмы.

Божество отрицательно помотало головой:

— Облака не выдержат такого веса Трудно жить там, где все так бесплотно и воздушно. К тому же обходить получится очень далеко.

— Но ведь мои крылья в таком плачевном состоянии! — простонал Хьюберт.

— Как бы там ни было, мы должны двигаться вперед, — твердо сказал я, — чтобы поскорее встретиться с Плаугом…

— Тускло Сверкающим, — вступил Снаркс.

— …ради спасения моего учителя, — закончил я.

— А как же я? — спросил Хьюберт дрожащим голосом.

— Тебе придется остаться здесь, — не моргнув глазом, ляпнул Снаркс, — с этим позолоченным божеством.

— Буду только рад, — заверил Девано. — Давно уже ни с кем не обсуждал технику нанесения позолоты на кирпич.

— Технику нанесения позолоты? — опешил Хьюберт. — Уверен, что это очень увлекательно, но, с другой стороны… я чувствую, что за последние несколько минут мои крылья вполне отдохнули. Так что… вверх, и вперед, и прочь отсюда!

И сказав это, Хьюберт взлетел, хотя и несколько тяжеловато.

— И не смейте опускаться раньше следующей развилки! — сердито крикнул ему вслед Девано. — А не то навлечете на себя мой гнев!

— Слушаюсь, Ваша Божественность! — почти простонал Хьюберт, скорчив страдальческую гримасу.

— А нам можно пройти? — осведомился я у бога.

— Конечно, — ответил тот. — Только держитесь левой стороны. Там я положил слой потолще.

Я поблагодарил мастеровитого бога, и мы продолжили свой путь в полной тишине, если, конечно, не считать ни на секунду не умолкающих ангельских голосов. Очень скоро мы нагнали Хьюберта. Дракон лежал на развилке золоченой дороги и тяжело дышал.

— Все… больше крыльями не пользуюсь… — прохрипел он. — По крайней мере, в ближайшем будущем ни о каких полетах не может быть и речи.

— Да уж, да уж, — утешал я дракона, а сам думал, как же мы обойдемся без крыльев Хьюберта: придется же как-то возвращаться вниз, повидавшись с Плаугом!

Но не время было заговаривать об этом с несчастным драконом. Я спросил только:

— Какая же из двух дорог ведет к Плаугу?

— …Посредственно Выдающемуся, — присовокупил Снаркс.

— Прошу прощения? — грянуло неподалеку.

Когда наши бедные сердца перестали учащенно биться, мы осторожно осмотрелись в поисках того, кому принадлежал трубный глас. Почему-то никак невозможно было привыкнуть к этим голосам ниоткуда! Облаченная в тунику фигурка приветливо махала нам рукой.

— Слыхал, у вас трудности? — сказал незнакомец. — Ах, простите, мы просто вынуждены говорить такими голосами. Здесь иначе нельзя. Тебя просто никто не услышит из-за этой дурацкой музыки, которую непрерывно исполняют. — Неумолкающий хор сопрано действительно действовал на нервы. — Но если вам тут не нравится, можно пойти в Торговые Ряды.

— Как, как? — переспросил я. — Что еще за «Торговые Ряды»? Нечто подобное я, кажется, уже видел в Голоадии.

— Но об этом сейчас речь не идет, — успокоил незнакомец. — Я пришел помочь вам выбрать верный путь.

— Вот как? — обрадовался я.

— Именно. Я — Девуно, бог, указывающий дорогу путешественникам в нижнем ярусе небес.

— Все? — спросил Снаркс.

Девуно понимающе кивнул:

— Конечно, моя должность называется весьма специфически, но уверяю вас, она имеет свои преимущества.

— Какие? — поинтересовался беспардонный Снаркс.

— Например, я не обязан покрывать кирпичи позолотой, — ответил Девуно. — Но я слышал — вы заблудились?

— Да уж, — подтвердил я, радуясь, что этот бог явно в лучшем настроении, чем предыдущий. — Нам надо найти Плауга.

— …Невероятно Непредсказуемого, — дополнил Снаркс.

— Это просто. — Девуно указал направо. — Идите по этой дороге, первый дворец, то есть, я хотел сказать, первое… жилище.

— Так близко? — обрадовался я. — Прямо не знаю, как нам вас благодарить!

— Не стоит благодарности, — любезно улыбнулся бог и задумчиво добавил: — Это все-таки лучше, чем весь день сторожить служебный вход…

И он исчез, не произнеся более ни слова.

— Здесь немного неуютно, — заметил Хьюберт.

— Ты что, смеешься, что ли? — окрысился на него Снаркс. — Немного неуютно! Здесь ОЧЕНЬ неуютно. НЕМНОГО неуютно — это у нас в Голоадии, в слизистых шахтах. Но там, по крайней мере, догадываешься, откуда выпрыгнет какая-нибудь нечисть и сцапает тебя!

— Да уж, — устало проговорил я. — Пора уже нам выпрыгнуть и сцапать Плауга!

— …Невероятно Неизменного, — сразу нашелся Снаркс.

— Не соизволят ли господа последовать за мной? — предложил я и пошел по правой дороге.

Мы почти сразу увидели искомое жилище. Я понял, почему божество не сочло возможным назвать его дворцом. Дом оказался довольно большим, но не без недостатков. Как бы это получше выразиться… к нему надо было руки приложить. Колонны у входа слегка покосились. Скульптуры потрескались. На дорожке, ведущей к двери, валялись куски чего-то оранжевого и губчатого.

Это было удивительное место. Мне никогда не приходилось видеть здания, одновременно столь обыкновенного и столь великолепного. Даже если бы Девуно не указал нам дорогу, я безошибочно узнал бы этот дом. Только таким и могло быть жилище Плауга.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

Мы подошли к двери, которая, как мне показалось, не очень-то прочно держалась на петлях.

— Ну как? — спросил Хьюберт и поднял свою огромную лапу, готовясь постучать.

— Вообще-то, — рассудил я, — лучше бы предоставить Снарксу честь оповестить бога о нашем прибытии. В конце концов, он единственный из нас, кто поклоняется Плаугу.

— …Несравненно Непригодному, — прошептал подавленный величием окружающей обстановки Снаркс. — Кто бы мог подумать, что я когда-нибудь окажусь здесь, у него!

— Так ты, наконец, постучишь? — вышел из терпения Хьюберт.

Демон вздрогнул и неприязненно посмотрел на дракона:

— Рептилии все такие, — сказал он. — Не различают, где ценности мнимые, а где истинные. Ничего святого! Я постучу тогда, когда душа моя будет готова.

Демон набрал в грудь побольше воздуха и постучал в дверь.

Женский голос ответил:

— Мы никого не принимаем!

Ошарашенный Снаркс отступил на шаг.

— А вы уверены, что мы не ошиблись домом?

— Да уж. — Я почесал в затылке. — По крайней мере, на него нам указал предыдущий бог.

— Это означает, что Плауг живет не один! — ужаснулся Снаркс. — Я заранее содрогаюсь от возможных теологических выводов!

— Рано делать выводы. Мы еще не вошли, — заметил Хьюберт. — Мы еще даже не видели этого парня.

— Этого парня? — взорвался Снаркс. — Ты называешь его «этим парнем»! Запомни: Плауг Великолепно Посредственный — не «этот парень», а Самый Главный Парень!

— Да уж, — примирительно проговорил я. — Может, нам постучать снова?

Снаркс долго и нервно расправлял складки на своих многочисленных одеждах.

— Ты прав, — сказал он, взяв себя в руки. — Я сорвался. Понимаешь, быть так близко от него…

Он осекся. Осторожно постучал.

— Обращайтесь в контору! — крикнул тот же женский голос.

— Нет, мадам, вы не поняли! — крикнул я в ответ. — Мы нуждаемся в великой мудрости Плауга!

— В чем, в чем… Плауга? — удивилась женщина. — Вы точно не туда попали! — Изнутри послышалось шаркание ног. — А впрочем, ладно, почему не повеселить старика? Погодите, я открою.

Дверь заскрипела и распахнулась, но нас никто не встретил.

— Вы идете или нет? — раздраженно спросил женский голос. — Что, боги должны весь день ждать, пока вы соизволите войти?

Мы со Снарксом суетливо вбежали в прихожую с потрескавшимися мраморными стенами, а из нее попали в просторную комнату, которая сильно нуждалась в уборке.

— Плауг! — крикнула невидимая женщина. — Хочешь — верь, хочешь — не верь, тут к тебе пришли!

— Что? — спросил слегка смущенный мужской голос. — А-а… Да-да, сейчас выйду.

Снаркс с любопытством оглядел замызганное, но просторное помещение, где мы находились, и прошептал:

— Знаете, чей это голос? Плауга!

— …Чудно Медлительного, — сказала женщина-невидимка и добавила: — Он и так уже плох. Не травите ему душу…

— Вот и я! Вот и я! — Человечек, который, продравшись сквозь густую паутину, вышел на свет из одного из многочисленных альковов, был еще меньше ростом и еще незначительнее на вид, чем все ранее встреченные нами божества. — Одну минутку: я только приведу себя в порядок. — Он долго возился со своей туникой, которая, в отличие от одеяний других богов, была не белой, а серой, а может, просто грязной. Плащ он сначала закинул на одно плечо, но потом передумал и перекинул на другое.

— Вот так, — удовлетворенно сказало божество. — Так гораздо лучше. — (Лично я не видел никакой разницы.) — Так в чем дело?

Снаркс бухнулся на колени. Теперь даже я вспомнил этого неприметного бога, который когда-то, давным-давно, спас нас от демонов Голоадии. Это действительно был Плауг.

— О, Ваша Незначительность! — воззвал Снаркс. — Это такая честь для меня, Ваша Незаметность! Даже не знаю, как начать…

— Простите, — перебило божество, — вы разве не демон?

— О да, Ваша Бесцветность, — смущенно выдавил Снаркс. — То есть я…

— Я так и подумал! — гордо проговорил Плауг. — Я все-таки бог, знаете ли. От меня ничто не укроется.

— Вот как? — насмешливо произнес женский голос. — Тогда почему же ты не замечаешь, что происходит в доме?

— Но послушай, дорогая, — нахмурился Плауг. — Я уверен, что этим симпатичным пилигримам вовсе ни к чему слушать о…

— Да я и сама этого слышать не желаю! — воскликнул женский голос. — Но у меня нет другого способа заставить тебя выслушать…

— Дорогая! — твердо проговорил Плауг. — Сейчас не время и не место. И почему бы тебе не показаться этим славным путешественникам? В конце концов, это невежливо — вот так висеть в воздухе и подавать реплики из эфира.

— Пожалуй, ты прав, — согласилась женщина, — на этот раз.

В центре зала заклубилось легкое сероватое облачко. Плауг тем временем вновь повернулся к Снарксу:

— Демоны — у нас редкие гости.

— У нас любые гости редки! — заявил женский голос, который теперь обрел оболочку. Это оказалась, так сказать, женская ипостась Плауга со всеми вытекающими отсюда последствиями. — Ясное дело! Кто сюда пойдет-то?

— Ну-ну, Девуна! — попробовал урезонить ее Плауг.

Но не так-то легко было заткнуть рот заговорившей богине.

— Ты посмотри на весь этот хлам! Здесь все нужно вычистить и отремонтировать. А снаружи что делается? Ха! Эта лачуга не достойна называться не то что дворцом — даже просто домом!

— Дорогая, ты слишком разнервничалась и все преувеличиваешь… — начал было Плауг.

— Разнервничалась? Преувеличиваю? — Девуна едко ухмыльнулась. — Скажи-ка мне: когда ты в последний раз сметал с дорожки манну небесную?

— Неужели опять накопилась? — рассеянно спросил Плауг. — Одно из неудобств проживания в местах, где сверху сыплются продукты питания! — Бог испытующе посмотрел на нас со Снарксом. — Не хотите ли манки, ребята? Очень вкусно и сытно.

— Да уж, — решительно выступил я, поняв, что кто-то должен перевести разговор в другое русло. — Как-нибудь непременно попробуем, но сейчас хотели бы попросить вас о помощи.

— Это правда, Ваша Прозаичность, — поддержал меня Снаркс. — Это как раз то, о чем я, поклоняющийся вам, хотел сообщить… Но мне было… Мне никак… Не подобрать слов… — Демон совсем застеснялся и затих.

— Видишь? — сказал Плауг супруге. — Они нуждаются в моей помощи!

Богиня презрительно фыркнула:

— Что ж, им крупно повезет, если они ее получат!

Плауг смутился:

— Вы должны извинить мою жену, Девуну, — виновато сказал он. — Боюсь, за две жизни подряд, прожитые вместе, накапливаются кое-какие маленькие… недоразумения.

— Ах вот оно что! — взорвалась Девуна. — Ты называешь это постоянное кап-кап-кап с потолка МАЛЕНЬКИМ недоразумением?

— Ну хорошо, хорошо — не маленькое! — уступил Плауг. — Но ты же знаешь, в чем тут проблема! Я должен разобраться в том, что там происходит, и найти волшебный способ починить крышу. Стоит мне сделать одно верное движение — и протечки тут же исчезнут! И одно неверное — и вода хлынет неостановимым потоком, на нас обрушатся небеса! — Он беспомощно развел руками.

Девуна лишь сердито отмахнулась. Честно говоря, я искренне сочувствовал незадачливому божеству — сам неоднократно оказывался в подобных ситуациях. Плауг тяжело вздохнул и печально покачал головой:

— Быть богом… так трудно! Иногда мне кажется, что игра не стоит свеч.

— Мы глубоко сочувствуем вашим бедам, Ваша, так сказать, самость, — подал голос Снаркс. — Но не уделите ли вы нам немного своего относительно бесценного времени?

Плауг улыбнулся демону:

— Для тех, кто верит в меня, — все, что угодно! Кстати, там, в дверях, у вас, кажется, дракон?

— Рад встрече! — поздоровался Хьюберт.

— К нам нечасто заходят драконы! — заметил Плауг.

— К нам вообще никто никогда не зайдет, если ты не приведешь дом в порядок, ты, ни на что не годное божество! — опять взялась за свое жена Плауга.

— Да уж, — обратился я к богине, намереваясь отвлечь ее, пока Плауг изложит суть нашей просьбы. — Стало быть, вы — Девуна?

— И горжусь этим! — фыркнула Девуна. — Я богиня обманутых жен, чьи имена начинаются с букв П, Р и С.

— Вот как? — удивился я.

— Да. Наша паства столь велика, что приходится распределять обязанности.

— Никогда бы не подумал, — сказал я, — что у богов и богинь такая узкая специализация.

— Современный подход, — пожала плечами она и вновь метнула обвиняющий взгляд на мужа. — У нас все узкие специалисты, кроме Плауга!

— Должен же быть хоть один специалист широкого профиля! — парировал Плауг. — Такая уж традиция у нас, на Елисейских полях.

— Традиция-шмадиция! — проворчала жена Плауга. — Все дело в том, что Плауг просто не способен принимать решения.

— Я способен принимать решения! — воскликнул Плауг. — Во всяком случае, мне так кажется…

— Ах, Ваша Неспециальность! — вмешался Снаркс. — Прошу вас, выслушайте нас, наконец, ведь с каждой минутой наше положение все ухудшается!

— Вы правы, — согласился Плауг. — У нас с Девуной целая вечность на споры… Мне иногда так хочется хоть на минуту забыть об этом обстоятельстве! Итак, скажите мне, о просители, что у вас случилось?

Мы со Снарксом кратко изложили, что случилось: как Смерть вбила себе в голову, что я — Вечный Ученик; как она решила во что бы то ни стало заполучить мою душу; как мне несколько раз удавалось ускользнуть от Смерти; как это вероломное чудовище заманило к себе моего учителя и предложило вернуть ему жизнь в обмен на мою; как я решил найти способ спасти Эбенезума, не принося себя в жертву.

— Конечно, я все это знал и без вашего рассказа, — сказал Плауг, когда я закончил. — Будучи богом, я ведь вездесущ и всесилен, знаете ли…

— Так вы, Ваша Умеренность, могли бы помочь нам? — с надеждой спросил Снаркс.

Плауг на секунду задумался, потом прошептал:

— Я все сделаю… — и, посмотрев на нас со Снарксом, расплывшихся в счастливых улыбках, закончил: — Для искренне верующих в меня.

— Что я вам говорила? — усмехнулась Девуна. — Разговоры, разговоры, и больше ничего.

— Но, дорогая, — возразил Плауг, — на самом деле, я очень многое могу. Просто мне нужно некоторое время, чтобы собраться с мыслями. — Он рассеянно поглядел на нас со Снарксом. — Надо бы как-то переправить вас в Царство Смерти. К сожалению, я не слишком осведомлен о способах транспортировки верующих в чужеродные сферы. — Он виновато улыбнулся. — Сказать по правде, я и сам-то не очень перемещаюсь…

— Он не выходит из дома, — подтвердила Девуна. — Никуда нельзя послать!

— Ну-ну, не совсем так, — возразил Плауг. — Просто я должен быть очень осторожен в движениях. Тут ведь как сложится: могу купить овощей у зеленщика за углом, а могу… случайно изменить структуру пространства. — Он устало пожал плечами. — Люди не способны даже вообразить себе все трудности, с которыми сопряжено существование божества.

— Отговорки, вечные отговорки, — проворчала Девуна.

— И меньше всех меня понимает собственная жена, — горестно вздохнул Плауг. — Итак, как скоро вы должны вызволить вашего волшебника? — Плауг на какое-то время застыл, отсутствующим взглядом глядя прямо перед собой и беззвучно шевеля губами. Потом он снова перевел взгляд на нас со Снарксом. — Через две недели, если считать от среды… Подойдет?

— Н-но… Ваша Неисключительность! — простонал Снаркс. — Мы не можем так долго… — И демон замолк, не в силах противоречить своему божеству.

— Да уж… — Я был вынужден прийти к нему на выручку. — Через две недели может быть слишком поздно…

Плауг растерянно улыбнулся:

— Ах да, вы же сказали, что это срочно. Вот видите, как трудно быть божеством? Буквально все надо держать в голове! Выходит, решать нужно немедленно?

— Боюсь, что так, Ваша Несущественность! — ответил Снаркс. — Мы должны попасть в Царство Мертвых как можно скорее.

— Как можно скорее? — Плауг тяжело вздохнул. — Не знаю, смогу ли помочь вам в этом…

— Что и требовалось доказать! — торжествовала Девуна.

— Вообще-то, — неуверенно произнес Плауг, — вы можете попробовать добраться туристским автобусом…

— Да уж, — насторожился я. — Туристским автобусом? — Небесные виды транспорта были мне неведомы.

— Какая прекрасная мысль! — воскликнула Девуна, и в ее голосе впервые послышалось уважение к мужу. — Они и оглянуться не успеют, как автобус домчит их туда. Знаешь, иногда я вдруг вспоминаю, почему когда-то вышла за тебя!

— Не застревай на этой мысли, — посоветовал Плауг.

— Я обычно и не застреваю, — с улыбкой ответила Девуна.

— Дорогая, нет ли у тебя случайно расписания автобусов? — спросил Плауг.

Богиня задумалась:

— Да, кажется, где-то было.

Девуна наморщила лоб, и в ту же секунду в руках у нее появился кусок пергамента. Некоторое время богиня его внимательно изучала, потом сказала:

— Вам повезло. Экспресс в Царство Мертвых уходит через семнадцать минут.

— Да уж, — смутился я. — Экспресс?

— Не волнуйтесь! — успокоил меня Плауг. — Я обо всем позабочусь. От каких ворот он отправляется, дорогая?

— Ах да, конечно! — понимающе закивала Девуна. — Жемчужные закрыты на ремонт. — Она еще раз взглянула в свой пергамент. — Все автобусы временно отправляются от Небесных.

— Значит, от Небесных, — улыбнулся Плауг. — Я доставлю вас туда в мгновение ока. — Он посмотрел на дракона в дверях. — Всех троих. Если вам нужно еще что-нибудь, только скажите. Именно для этого я здесь. Уверяю вас, я все расслышу, хотя, признаюсь вам по секрету, иногда это бывает нелегко. И все же если я буду знать, что вы меня позовете, я буду начеку и услышу. Ну-с, посмотрим… — Он сосредоточился, даже губу прикусил от усердия.

— Значит, ты снова будешь ходить на вызовы? — спросила жена.

— Минутку, дорогая! — сморщился Плауг.

— Он собирается ходить на вызовы, — задумчиво пробормотала Девуна. — Может, он и дорожки сможет мести? Интересно…

— Получилось! — радостно воскликнул Плауг. — Приятного путешествия! Пишите письма!

Голос божества звучал все глуше. Вокруг заклубился дым. Видимо, нас собирались переместить в «туристский автобус». Одно я знал наверняка: мы едем к учителю! Счастье мое было бы полным, если бы не одна мысль: «Ну доберемся до Царства Мертвых — а дальше что?»

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

— Смотри, куда прешь!

Дым внезапно рассеялся. Я стоял у подножки слегка подрагивающей лестницы.

— Нельзя ли поскорее? — спросил детина в серой робе и такой же кепке. — У меня график. Давайте ваш билет.

Билет? Ах да! Должно быть, детина имел в виду тот квадратный кусочек пергамента, что я держал в руке!

— Все нормально, — сказал парень в сером, взглянув на билет. — Можете садиться куда хотите.

Я поднялся по продолжавшим дрожать ступенькам. Детина переключился на Снаркса.

— Ваш билет? Вы ведь демон, не так ли?

Снаркс выразил восхищение его проницательностью.

— По этому маршруту нечасто ездят демоны. Да и вообще мало кто ездит. Существует распространенное заблуждение, что Царство Мертвых производит гнетущее впечатление. Клянусь баранкой моего автобуса, это вранье! Проходите в автобус, поскорее!

Снаркс последовал за мной.

— Погоди-ка, дружище! — раздался сзади голос детины в сером, очевидно нашего гида. — Это, конечно, небесный автобус и все такое, но дракон сюда все равно не поместится!

Я оглянулся. Хьюберт приподнял цилиндр и предъявил верзиле в сером свой билет.

— Ладно, так и быть! — махнул рукой гид. — Можете ехать на крыше.

— Самое подходящее место для дракона! — прогудел Хьюберт и взгромоздился на крышу сооружения, внутри которого находились теперь мы со Снарксом.

— Все? — спросил гид, с надеждой озирая окрестные поля кучевых облаков. — Это ваш последний шанс, учтите! — обратился он к несуществующим туристам. Потом вздохнул и сказал: — Если все на местах, пора отправляться!

Мы со Снарксом стояли на площадке автобуса. Перед собой мы видели вытянутое помещение с двумя рядами мягких сидений по бокам. Кроме нас, пассажиров в автобусе не было. Я сел на второе сиденье у большого занавешенного окна. Снаркс устроился рядом.

— Как это называется? Туристский автобус? — прошептал удивленный демон. — Чего только не придумают эти боги!

Гид поднялся по лесенке, перепрыгнув через ступеньку, уселся впереди и начал выделывать руками что-то непонятное. Машина заурчала, загрохотала, как дальний гром.

— Добро пожаловать в небесное путешествие, которое запомнится вам на всю жизнь! — крикнул гид, сидя к нам спиной.

Снаружи постучали в окно. Я повернул голову и увидел за стеклом смеющуюся физиономию Хьюберта.

— Надеюсь, все удобно устроились! — крикнул гид, по-прежнему не поворачивая головы. — Мы отправляемся!

Потом раздалось какое-то шипение, как будто вдруг налетел сильный ветер, и через несколько секунд мы покинули небеса. Теперь нас окружали не кучевые облака, а чистое голубое небо.

— Я — Деворно, ваш небесный шофер, — представился парень в сером. — По пути в Царство Мертвых я покажу вам красивейшие виды. Ха-ха-ха! Прямо-таки умираю от желания рассказать вам множество интересных вещей!

Снаркс вполголоса спросил:

— А этот парень случайно не знаком с творчеством Хьюберта?

Я сразу понял, куда клонит демон. Что-то до боли узнаваемое почудилось мне в шутках водителя.

— Но этот автобус способен не только летать по воздуху, — продолжал Деворно. — Стоит мне дернуть вот за эту веревочку — и наша волшебная карета, миновав двенадцать разных миров, доставит нас прямо к цели: в Царство Мертвых. Смотрите же внимательно! Никогда не знаешь, что увидишь в следующую секунду в таком путешествии, как это.

И шофер дернул за веревочку. Изменилось освещение: сначала стало темно-красным, потом — желтым. После — ослепительно белым. Казалось, мы приближаемся к самому сердцу Солнца В конце концов свет стал мягким и золотистым. И в золотом сиянии я увидел не меньше ста женщин. Все как одна пристально смотрели на меня! Кто это там, в углу? Неужели Эли? Все женщины, как по команде, раскрыли рты и в унисон произнесли одно и то же слово. Это случайно не Нори — та, мимо которой мы только что пролетели? Я с некоторым опозданием осознал, что за слово все они произнесли! Это было мое имя!

— Вот они, — пояснил водитель, — все женщины, которых ты когда-либо мог бы полюбить. Каждая из них ждет тебя в этом мире возможностей, так же как и ты, не зная того, ждешь каждую из них, где бы ты ни был. Только вдумайся: ты мог бы прожить свою жизнь с любой из этих красавиц. Вот это была бы жизнь! Вот это я понимаю!

Значит, я действительно видел подобие Нори. И Эли. Но неужели все они… И это после того, как я уже нашел свою истинную и единственную любовь! Должно быть, тут какая-то ошибка. Я хотел было поделиться этим соображением со Снарксом, но тот, как завороженный, глядел в окно, разинув рот.

— Никогда не видел столько демонов женского пола вместе! — прошептал он.

— Демонов? — удивился я. — Да уж!

Видимо, в этом уголке небес каждый из нас видел только то, что относилось лично к нему. Интересно, это и дракона касалось? Тут я услышал, как Хьюберт бьет по крыше автобуса хвостом, и понял, что не ошибся.

— Но пора попрощаться с дамами, — прервал мои размышления водитель. — Теперь мы должны перенестись в совсем другое место.

Освещение из золотистого сделалось бледно-голубым. Но изменился не только свет. Теперь вокруг нас было полно народу: тысячи и тысячи мужчин, женщин, детей всех возрастов. Их было так много, что поверхность, на которой они стояли, прогибалась под ними. Некоторых я узнал, например великана и дракона.

— Да тут почти никого нет! — пожаловался Снаркс.

— Да, господа! — прокомментировал водитель. — Здесь собраны ваши товарищи, точнее, те, с кем у вас могли бы завязаться дружеские отношения. Они ждут вас здесь, как вы ждете их, где бы вы ни были.

Но их тысячи и тысячи!

— Всего шесть? — жалобно прошептал Снаркс. — За всю жизнь… не больше шести друзей? И это при том, что половину из них я уже знаю! Вот это, например, ты, Вунтвор. Тебя я всегда узнаю по этой ужасной сутулости. А вон тот здоровяк в броне, которая могла бы защитить двоих, а то и троих, — это старина Хендрик. Погодите-ка, там еще кто-то есть… Такой маленький, что я его сначала и не разглядел. — Ужас вдруг исказил черты Снаркса. — Не может быть! Только не Домовой!

— Я уже завязываю шнурки… — донесся из глубины моего кармана сонный голос Тэпа, после чего раздался негромкий храп.

— Да уж, — сказал я. Было о чем задуматься. Я видел в окно тысячи, а Снаркс — всего семерых. Уж больно велико несоответствие. А вдруг я действительно Вечный Ученик?

— Домовой… — прошептал Снаркс. — А можно… это… отказаться от кого-нибудь из друзей?

Итак, либо я действительно Вечный Ученик, либо просто натура Снаркса такова, что он раздражал всякого, кто попадался на его пути, и таким образом свел число своих друзей к минимуму. Кажется, это задача не имеет решения. Хьюберт между тем все что-то возился на крыше и чем-то стучал. Это «что-то» очень напоминало башмак.

— Но и этот мир мы покидаем, — прогудел голос водителя, — чтобы перенестись в гораздо более опасный уголок космоса.

Снова изменилось освещение: оно сделалось зловещим, ядовито-красным. В окно я увидел множество существ, которые выглядели далеко не так дружелюбно, как те, с которыми мы встречались до этого. По-моему, это были монстры самого отвратного вида.

— Сейчас мы пролетаем, и прошу заметить, на большой скорости, — продолжал гид, — зону опасностей и страхов. Все ваши трудности и проблемы, господа, ожидают вас здесь, и они были бы очень рады наброситься на вас прямо сейчас, вместо того чтобы терпеть до назначенного им времени. На ваше счастье, этот автобус для них недосягаем. Он снабжен, как мы это называем, защитой от Окружающей Среды.

Я глаз не мог отвести от этих уродов. Мне казалось, с кем-то из них мы уже сталкивались, когда со мной был Катберт или мой дубовый посох. Значит, с остальными еще предстояло познакомиться. А может быть, я ограничусь одним из них… Вернее, одной. Да, я узнал ее. В отдалении стояла Смерть и издевательски ухмылялась.

— Ну и довольно, — заключил гид. — Теперь мы пролетим через несколько миров не столь личного характера. Сядьте поудобнее и расслабьтесь, сейчас вы увидите то, чего нет ни внизу, ни наверху.

Опять послышался знакомый нам небесный хор. Освещение теперь менялось очень часто и быстро. Вероятно, наш автобус развил огромную скорость. В окне мелькали самые разные пейзажи, что-то из жизни королей и героев, сценки, какие можно увидеть на гобеленах, а то и нечто еще более фантастическое, как будто мы вновь вернулись в сказки Восточных Королевств. А потом стали появляться картины еще более странные, например: какие-то люди в шлемах и мягких наколенниках, ползая в грязи, стараются вырвать друг у друга некий яйцевидный коричневый предмет; другие, вооруженные длинными изогнутыми палками, охотятся на льду за маленьким черным плоским камнем. Что за дикие занятия? Третьи (все они были очень высокого роста и в одном лишь нижнем белье) перекидывались большим мячом, при случае довольно сильно толкаясь. Потом мы увидели двух здоровенных мужчин, которые в четырехугольном пространстве, огражденном натянутыми канатами, изо всех сил старались сбить друг друга с ног.

О, я понял! Это же борьба — самый популярный вид спорта в Западных Королевствах! Значит, и те, другие забавы — тоже спорт? Но какая же игра способна сравниться с борьбой в своей честности и азарте? Этого я так и не узнал, потому что вновь сменилось освещение.

Этот, новый мир оказался гораздо спокойнее. В нем преобладали довольно необычно одетые люди, мирно болтавшие друг с другом. Правда, цвета почему-то стали гораздо более насыщенными, чем во всех предыдущих мирах. Кроме людей попадались, например, большие контейнеры, надо думать с едой и питьем, какие-то транспортные средства, поменьше, разумеется, чем наш автобус, но похожие на него. Иногда внутри какого-нибудь яркого автобусика я различал личико хорошенькой барышни. Впрочем, машины мчались так быстро. Потом я смог различить лица. Иные чихали и кашляли. Я насторожился: а вдруг увижу учителя? Но тут как раз люди кончились, а пошли пузырьки с какими-то жидкостями и коробочки со странными надписями. Вдруг откуда ни возьмись появилась голова великана. Голосом таким громким, что он грозил высадить стекло в автобусе, великан воскликнул:

— О-о! Как у меня болит голова!

— Ой! — спохватился гид. — Мы немного отклонились от маршрута. Но не волнуйтесь, ребята, сейчас выправимся. С минуты на минуту будем в Царстве Мертвых.

И он дернул еще за какие-то веревочки. Автобус содрогнулся. Что-то завизжало. Яркие цвета поблекли. Мир за окном сделался тускло-серым. Я не нуждался в пояснениях гида, чтобы понять: мы прибыли в Царство Мертвых.

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

— Здесь не слишком оживленно, верно? — Жизнерадостный голос гида попытался, но не смог вдохнуть жизнь в мрачную мглу. — Неудивительно. Ведь это город мертвецов. Ха-ха! Шучу, шучу, ребята! Однако мы приехали. Это страна великой госпожи С. Но экскурсия только начинается. В ближайшие несколько минут мы посетим все достопримечательности царства, а может быть, если повезет, конечно, увидим его правительницу!

Значит, увидимся со Смертью? Думаю, уж теперь-то, когда мы вступили на ее территорию, стычки не избежать. Мне все же хотелось встретиться с учителем прежде, чем сцепиться с костлявой царицей мертвецов. Выглянув в окно, я не обнаружил никаких следов Смерти и, честно говоря, вообще никаких следов. Пейзаж был абсолютно бесцветен, вообще не обладал никакими свойствами, казалось, все вокруг покрыто слоем тумана поверх слоя серого снега. Нелегко было что-либо разобрать в тусклом свете, но мне показалось, что вдалеке, там, где едва различимые объекты делаются неразличимыми, движутся какие-то фигуры.

— Мы сейчас в зоне Неизбывной Серости, — объяснил гид. — Так ее здесь называют. Здесь очень низкие цены на недвижимость, что вовсе не удивительно при таком названии.

— Жаль, что без этого зануды нам не добраться до учителя, — шепнул мне Снаркс. — А то бы мы давно его придушили.

Я настоятельно посоветовал Снарксу не высовываться. Что касается гида, то в любой момент могла возникнуть необходимость покинуть его и автобус. Вот тогда-то и начнется самое опасное.

— Но Зона Неизбывной Серости не бесконечна! — бодро провозгласил гид. — Уже через секунду мы будем в другой части Царства Смерти. Ибо страна мертвых так же разнообразна, как и души, в ней обитающие, как и миры, откуда сюда явились умершие.

В окне стало посветлее. Воздух постепенно очистился, я начал понемногу различать цвета: тут бледно-голубое пятно, там — намек на розовый, здесь — зеленая клякса. Потом, как будто по мановению волшебной палочки, воздух очистился совершенно, он сделался прозрачнее, чем бывает на земле свежим летним утром. И это при отсутствии солнца! Теперь вокруг шелестела зеленая трава, и виднелось чистое голубое небо. Мы приближались к палаточному городку. Все палатки были разноцветные, одна другой ярче.

— Слева от вас — площадка для игр, — комментировал гид. — Мы еще не раз увидим такие. Их здесь навалом. Может быть, вы слыхали, что Смерть обожает игры.

Меня передернуло. Мне, как никому другому, была известна любовь Смерти к играм. До настоящей минуты все мои усилия были направлены на то, чтобы отыскать учителя. Теперь мне предстояло сразиться со Смертью. В какую игру придется с ней сыграть, чтобы вызволить Эбенезума?

— Здесь есть места, не слишком отличающиеся от того мира, к которому вы привыкли, — заметил гид. — Сейчас, например, мы проезжаем ту часть владений Смерти, которая больше всего напоминает Западные Королевства. Как видите, сплошная безысходная зелень. Почти так же скучно, как и в оригинале, не правда ли, господа?

Скучно? Это он о Западных Королевствах? А пожалуй, Снаркс был не так уж не прав, когда предлагал придушить этого парня!

— Вы спросите, зачем здесь все устроено по образу и подобию реального мира? — продолжал гид. — Зачем эта серость неподалеку от бесконечного небесного света? Кто в силах понять устройство мира мертвых? — Автобусное божество выдержало драматическую паузу. — Мы можем так никогда и не узнать ответов на эти вопросы. Но, кто знает, возможно, истина слегка приоткроется нам уже на следующей остановке. А в качестве бесплатного приложения вам будут предложены бесплатные аппетитные закуски.

Автобус быстро развернулся и резко остановился перед маленькой деревянной постройкой с праздничного вида вывеской:

Фасад здания пестрел и другими вывесками:

— Выходим! — скомандовал гид. — И не разбредаться! Экскурсия будет продолжена через пятнадцать минут. — С этими словами Деворно скатился вниз по ступенькам и выскочил из автобуса.

— Ну как? Будем выходить? — спросил я Снаркса.

— С наслаждением уберусь отсюда, — ответил демон.

Я вышел первым.

— Это что-то! — громыхнул Хьюберт с крыши.

— Да уж, — покачал головой я. — Тебе было удобно?

Должен признаться, что в запарке я совсем забыл о скрючившемся на крыше драконе. Конечно, не будь я так озабочен судьбой учителя, я бы больше пекся о безопасности своих друзей.

— Еще бы! — восторженно отозвался дракон. — А однажды я даже почувствовал прилив вдохновения!

— Вдохновения? — спросил Снаркс дрожащим голосом, вылезая вслед за мной из автобуса.

— Конечно! — задыхаясь от счастья, ответил дракон. — Вы только подумайте, сколько всего можно насочинять, приобретя такой опыт! Ну например… — Хьюберт прочистил горло и запел:

Он закончил, да так и застыл с открытым ртом, ожидая нашего одобрения.

— Да уж… — только и сказал я.

— Ну, что-то вроде того… — смущенно пробормотал Хьюберт. — Это ведь только первый вариант…

— Да уж… — повторил я, ковыряя носком башмака почву, которая и впрямь напоминала землю моих родных Западных Королевств. — Так что? Войдем?

— Мы должны это сделать, — сухо ответил Снаркс. — Иначе ради чего мы столько вытерпели?

— Если не возражаете, ребята, — предложил Хьюберт, — я бы остался здесь и набирался творческих впечатлений.

Я кивнул и сделал знак Снарксу следовать за мной. У меня-то уж точно был резон идти дальше. Мне предстояло найти учителя. С чего же и начинать, как не с этого информационного центра?

Итак, я толкнул дверь в здание и… в ту же секунду почувствовал, что у меня в кармане завозился Домовой и пробормотал, что пряжки он начистит сию же минуту. Пора бы ему уже проснуться. Дверь издала странный звук — нечто среднее между визгом и мрачным смехом Смерти — и отворилась. Быстро осмотревшись, я не обнаружил ожидавшей меня хозяйки здешних мест.

— Впечатляет, правда? — сказал Деворно. — Говорю вам: Смерть — просто гений торговли!

Снаркс хмуро оглядел помещение, захламленное, пыльное, заваленное какими-то камнями. Тут и там красовались таблички:

— Это называется «гений торговли»? — презрительно процедил демон.

— Н-ну… — замялся Деворно, — в какой-то степени… И потом, торговля ведь не единственное занятие Смерти! А кому бы вы думали принадлежит идея мировых войн?

— Да уж, — решительно перебил я. — Вы, кажется, что-то говорили об угощении?

Кто его знает, сколько нам предстоит скитаться по Царству Мертвых, прежде чем мы найдем учителя. Так, пожалуй, не мешало бы перекусить.

— Разумеется, — с готовностью отозвался наш гид. — Прилавок с едой — вон там. — Он указал в глубь комнаты.

Я обернулся и увидел стол, а над ним — ценники на «трупбургеры окоченелые» и коктейль «Агония».

— А-а… скажите, — до меня вдруг дошло, что в доме нет никого, кроме Деворно, меня и Снаркса, — кто-нибудь нас обслужит?

— Ну-у, насчет «кто-нибудь» — не знаю, — извинился гид, — но «что-нибудь» — точно обслужит! — И он указал на стол. — Просто положите сюда деньги и сообщите, что вы желаете. Все незамедлительно появится. Это самая лучшая форма обслуживания, уверяю вас!

— Да уж… — призадумался я. Интересно, можно ли быть уверенным в здешней еде. Во-первых, «трупбургер окоченелый» — звучит не слишком аппетитно. А во-вторых, мы знаем, как Смерть любит злые розыгрыши. Узнав, что я здесь, не подсыплет ли она в «трупбургер» чего-нибудь, что вынудит меня задержаться здесь навсегда?

— Пожалуй, я не голоден, — сказал я.

— Что ж, пожалуй, это мудро с вашей стороны, — признал Деворно. — Здесь готовят хуже, чем в «Слизь О'Рама».

— На родине слизьбургеров? — воскликнул Снаркс. — Нет, хуже — не бывает!

Но автобусное божество уже не слушало демона. Деворно завороженно смотрел на дверь, через которую мы вошли. Лицо его было искажено ужасом.

— Мне нельзя было этого говорить, да? — захныкал он. — Я знаю, знаю, согласно контракту… Прошу вас, если вы собираетесь сделать это, то не могли бы вы… быстро и не больно?

На пол комнаты легла огромная тень. Я хотел было оглянуться и посмотреть на пришедшего, но страх пригвоздил меня к месту. Демонически храбрый Снаркс все же обернулся и тут же застыл с открытым ртом:

— Не может быть!

Тяжелая рука опустилась мне на плечо.

— Прошу прощения, — произнес ласковый, но мощный голос. (О, я узнал этот голос!) — Вы случайно не знаете, где тут можно найти дикого кабана?

Перед нами стоял Дилер Смерти.

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

Я раскрыл было рот для вопроса, но рот Снаркса был уже раскрыт, так что демон опередил меня:

— А ты что здесь делаешь?

Дилер Смерти, он же Киллер, тяжело вздохнул:

— Значит, нет диких кабанов?

— Да уж, — ответил я. — К сожалению, мы не додумались захватить с собой парочку. Признаться, не ожидали встретить вас здесь.

Киллер кивнул:

— Я удивлен не меньше вашего. Кажется, только сейчас я стоял перед этим дурацким Голоадским Комитетом по завоеванию, и они грозились вскипятить мою кровь. А очнулся я уже здесь.

Я коротко поведал Дилеру Смерти, что мы действительно видели его в последний раз в Вуште и демоны тогда действительно вскипятили его кровь, тем самым погрузив его в состояние, подобное коме.

— Выходит, он мертв? — недоверчиво спросил Снаркс. — Что-то вид у него не очень-то мертвый!

— Да я и не чувствую себя мертвым. — Киллер последовательно разминал мышцы плечевого пояса. — Но после ваших объяснений мне сразу все стало ясно. Теперь понятно, почему я так сильно отличаюсь от всех местных.

Дилер Смерти пощелкал костяшками пальцев — десять последовательных аккуратных щелчков — и сказал:

— Мне кажется, надо мною не властны здешние законы… Во всяком случае, не в той мере, как над всеми, кого я здесь встречал. Возможно, это потому, что мое бренное тело застряло на границе между жизнью и смертью. Как я понимаю, Смерть особенно интересуют именно те, кто находится в промежуточном состоянии, кто принадлежит ей лишь наполовину. Правда, слыхал, в последнее время она сильно увлеклась какой-то безумной идеей, так что у нее нет времени заниматься такими, как я. Говорят, целыми днями твердит как безумная: «Вечный, вечный, вечный…» Не представляю, что бы это могло значить!

— Да уж, — приуныл я. — Я-то как раз догадываюсь!

Киллер радостно закивал:

— Я так и думал. Уже давно я заметил, что вокруг вас все время что-то происходит, а это как раз то, что мне нужно. Понимаете, здесь, конечно, очень мило… Но, по правде говоря, скучновато. Представьте, я здесь еще ни одного кабана не задушил! — Он тяжело вздохнул. — Еще бы! Посудите сами: как можно задушить кого-то, кто уже и без того мертв? — Пальцы Дилера Смерти сомкнулись на воображаемой шее. — У меня почти не осталось надежд… Правда, увидев, что с вами дракон, я подумал было… — Он умолк, так и не выдав нам своей заветной мечты.

— Значит, вы готовы помочь нам? — Я поспешил сменить тему.

— Разумеется, — ответил Киллер. — Вы всегда вдохновляете на подвиги и свершения!

Я только хмуро кивнул в ответ. Именно благодаря этому моему несчастному таланту Смерть и мечтает меня заполучить. Но не время впадать в уныние: жизнь учителя в опасности!

— Да уж, — сказал я, совладав с волнением. — Так вы поможете мне отыскать волшебника Эбенезума?

— Конечно, если вы этого хотите, — легко согласился Киллер. — Так приятно снова иметь цель. Согласитесь, существование убийцы в стране мертвых не слишком увлекательно!

— Так ведите нас! — воскликнул я, указав на дверь. — Вперед, в Царство Мертвых!

— Минуточку! — закричал Деворно. — А как же экскурсия?

— Очень сожалею, дорогой наш гид, — ответил я, — но экскурсию придется отложить до другого раза. Сейчас нам надо бы выручить из беды волшебника и спасти мир!

— Послушайте, если вам не понравилось, как я вел экскурсию, только скажите! — принялся оправдываться гид. — Приношу извинения и постараюсь ис…

— Ну что вы! — Мне вовсе не хотелось ранить чувства божества. — Вы тут совершенно ни при чем. Просто нам надо идти…

— Ну разумеется! — уязвленно пробормотал гид. — Нечего со мной церемониться! Почему бы вам прямо не сказать…

— Ладно! — веско произнес Снаркс, опередив меня. — Ты действительно нас достал! Никогда не слышал экскурсии скучнее. Я даже задремал. Теперь, когда мы наконец избавились от тебя, надеюсь проснуться!

— Что? — взревел возмущенный Деворно. — Ну, знаете! Если у вас сложилось такое впечатление, то… то…

И божество как ошпаренное выскочило из магазинчика. В следующую секунду я услышал урчание отъезжающего автобуса. Потом и оно стихло.

Снаркс удовлетворенно кивнул:

— Грубо, но правда! По-нашему, по-демонски. Иначе нам никогда бы от него не избавиться.

— Да уж… — Поразмыслив, я пришел к выводу, что демон не так уж не прав. Во всяком случае, теперь мы свободны и можем отправиться на поиски учителя. Дальше откладывать было некуда. Только вот с чего начать?

— Положитесь на меня, — успокоил нас Дилер Смерти, выходя из магазина. — У меня было время все здесь разведать. Я нашел место, которое послужит нам прекрасной стартовой площадкой.

Мы со Снарксом вышли вслед за Дилером. Дракон пребывал в неважном расположении духа.

— Должен вам сказать, — заметил он сурово, — что никакой автобус нам больше не светит. — Он демонстративно стряхнул с хвоста воображаемую пыль. — Стою это я, греюсь в лучах того, что у них тут вместо солнца, и вдруг — вжжжик! — мимо меня пролетает автобус, а я плюхаюсь на… в общем, на то, что у них тут вместо травы. Смею вас заверить, весьма чувствительно! — Дракон попытался сесть и поморщился. — Что вы сделали этому божеству? Вы случайно не навлекли на себя его гнев?

Я сказал дракону, что все объясню по дороге. А сейчас самое важное — найти учителя.

Вдруг Хьюберт уставился на Киллера как баран на новые ворота.

— Послушайте… А вы случайно не…

Тот молча кивнул.

— Что ж, это меня не удивляет, — лаконично заметил дракон. — Меня больше ничего не удивляет. — Он подумал-подумал, потом с надеждой спросил: — Интересно, здесь хоть поют?

— Да уж, — посочувствовал я. — Жаль, что у нас нет времени выяснить это. К сожалению, мы должны следовать за Дилером Смерти, не медля ни минуты.

И мы направились вслед за мускулистым наемным убийцей в ближайший лес, который выглядел очень похоже на обыкновенный лес в Западных Королевствах.

Киллер хмурился:

— Это было где-то здесь… — Он свернул налево, перешел через ручей, потом миновал искривленный дуб, который показался мне странно знакомым. — Точно! — обрадовался наш провожатый. — Правильно идем!

Я следовал за убийцей и чувствовал себя при этом весьма неуютно. Мне казалось, что все это я уже где-то видел. Да это же не просто Западные Леса — это именно тот уголок леса, где стоял домик Эбенезума!

— Ага! — удовлетворенно воскликнул Киллер. — Так я и думал! Пришли.

Мы действительно пришли. И стояли теперь на полпути между домом и колодцем, из которого я обычно таскал воду. Но как это может быть? Мы ведь на самом деле не в Западных Королевствах, а в Царстве Мертвых!

— Это все не настоящее, — объяснил Дилер Смерти. — Искусная подделка.

— А как вы нашли это место? — спросил я. — И откуда узнали, что это похоже на дом моего учителя?

— Вы забываете, — ответил Дилер, — что я состою в секте Ур-рахт, то есть принадлежу к самому фанатичному ордену убийц в мире. Когда король Урфу Мстительный впервые нанял меня, чтобы избавиться от вашего учителя и его спутников, я, разумеется, потратил несколько дней на сбор информации о волшебнике. Разузнал все о его жилище, на случай если придется убрать его дома. Разумеется, теперь, когда мы находимся в Царстве Мертвых, все эти разговоры об убийстве носят чисто теоретический характер. Но тогда это было важно.

— Да уж, — пробормотал я, потрясенный фанатичной приверженностью этого человека своему делу. Как все-таки чудесно, что его миссия убить нас — теперь в прошлом… или в будущем.

— Ну так что? — напомнил о себе Снаркс. — Так и будем стоять и восхищаться правдоподобием подделки, или как?

— Конечно нет, — спохватился я. — Но, может быть, именно здесь мы найдем какую-нибудь зацепку, ниточку, которая выведет нас к учителю?

— И даже более того! — Киллер указал на ступени дома. — Смотрите!

Я уже и без того был удивлен, а теперь просто застыл, потрясенный: на верхней ступеньке лежали стопка книг и кучка волшебных инструментов — все то, что было в моем мешке, когда его у меня выхватила гигантская птица, которую, судя по всему, совершенно не интересовали мои пожитки. Подойдя поближе, я обнаружил на ступеньке и свой дубовый посох, и самоучитель волшебства, и магический кристалл.

— Откуда здесь все это? — спросил я.

— Это вещи, которые вы потеряли, не так ли? — предположил Дилер Смерти.

Я удивленно кивнул.

— Ну вот, — пожал плечами Дилер, — теперь вы их нашли. Возможно, все потерянные вещи в конце концов попадают сюда, в Царство Мертвых. А может, этот случай — особенный. Взгляните: это же полная имитация вашего жилища в Западных Королевствах. Я уже говорил вам, что по долгу службы наблюдал за вами и вашим учителем. Но у меня есть ощущение, что еще кого-то кроме меня очень занимало место вашего проживания. Настолько, что им пришлось воссоздать ваш дом в надежде, что это поможет докопаться до вашей сущности. Как вы думаете: я прав?

Я опять кивнул:

— Она сделала все это, чтобы нащупать мои слабые места.

— Время покажет, преуспела ли она в этом, — сказал Киллер.

— Да уж. Теперь я тем более должен повидаться с учителем. Раз уж это странное место дает мне такую возможность…

Я поднялся по ступенькам, поднял кристалл и полез в карман за заклинанием. Да проснется ли когда-нибудь этот Домовой? Но сейчас мне было не до него. Сейчас все силы надо употребить на то, чтобы войти в контакт с учителем.

«Сияющая сфера, сгущающая свет…» — Я быстро, без выражения бормотал заклинание. Шар послушно затуманился. На этот раз — никаких посторонних шумов и переговаривающихся голосов. Наконец-то сработало!

— Мне нужно… — Я едва мог говорить от волнения. — Мне нужно поговорить с учителем, с великим волшебником Эбенезумом!

Каково же было мое удивление, когда я услышал знакомый голос:

— Да, Вунтвор?

Но ничего не было видно! Этот пар, заполнивший волшебный шар, помешает мне общаться с учителем. Я хорошенько встряхнул магический кристалл, надеясь таким образом рассеять облачность внутри.

— Учитель! — позвал я. — Эбенезум! Где вы?

Кто-то подошел сзади и похлопал меня по плечу. Я обернулся:

— Да уж…

Это был учитель!

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

— Неужели? — воскликнул я, не веря своим глазам.

— Да, — подтвердил учитель, — это я. Смерть просто не знала, что со мной делать дальше.

— Здорово! — обрадовался Хьюберт. — Теперь, когда мы нашли волшебника, можно наконец убраться отсюда! — Дракон на секунду задумался. — Э-э… Мы ведь можем отсюда убраться, правда?

— Да уж, — промолвил учитель, задумчиво теребя свою бороду. — Во-первых, позвольте спросить, как вам удалось разыскать меня? Может быть, мы могли бы выйти тем же путем, которым вы пришли сюда.

— Уф-ф! — с досадой выдохнул Снаркс, поймав мой укоризненный взгляд. — Послушай, ну почем я знал, что этот зануда гид нам еще пригодится?

Я вкратце рассказал учителю, как мы прибегли к помощи Плауга, чтобы найти его, а потом опрометчиво отделались от водителя автобуса.

— Понятно, — сказал Эбенезум, когда я закончил. — Безобразие! Но теперь уже ничего не поделаешь. Как бы там ни было, я рад тебя видеть, Вунтвор. Вместе у нас гораздо больше шансов справиться с проклятым призраком, чем было у меня одного.

— Так, значит, здесь вы можете применять волшебство? — спросил Хьюберт.

— Пожалуй, да. Конечно, у меня уже не та реакция: сказалась долгая болезнь… К тому же здесь не так-то просто колдовать. Понимаете, вот этот дом, этот лес, небо над нами, земля, на которой мы стоим, — все это порождено воображением Смерти, то есть, если хотите, ее собственным, и довольно сильным, волшебством. То есть все заклинания, которые вы здесь применяете, существуют в рамках магии Смерти — может быть, самой великой магии в мире, и она может придать любому вашему заклинанию самый неожиданный эффект.

— Да уж, — произнес я, восхищаясь тем, как точно учитель оценил ситуацию. Хорошо, что снова можно положиться на его мудрость!

— Итак, Вунтвор, что будем делать дальше? — спросил Эбенезум.

— Д-да уж… — удивленно процедил я. Ведь учитель с нами, а когда он с нами, он всегда сам принимает решения! По крайней мере, так было до сих пор. С чего бы ему спрашивать у меня совета?

Я сделал глубокий вдох. Что ж, хорошо! Я не ожидал этого вопроса, но он не застанет меня врасплох. Эбенезум провел некоторое время в плену у Смерти, и видимо, это как-то сказалось на его возможностях. И что может быть естественнее в такой ситуации, чем спросить совета у того, кто здесь недавно и на кого гнетущая атмосфера Царства Мертвых еще не успела подействовать? Вполне логично.

— Да уж, — повторил я, немного успокоившись. — Я пока не думал над этим. Мы так старались найти вас, учитель, что пока не успели выработать план дальнейших действий. У меня, конечно, есть кое-какие идеи…

— Да-а уж, — задумчиво протянул Эбенезум, и странный огонек блеснул в его глазах. — Так поделись ими!

— Минуточку! — вдруг встрепенулся Снаркс. — Нам с Учеником срочно нужно переговорить…

— Вот как? — Эбенезум сухо усмехнулся. — Не думаю, что это так уж срочно.

— Да уж… — Я повернулся к демону. — Если есть какие-то проблемы, почему бы нам всем не…

— Необходимость и срочность нашего разговора станут очевидны в процессе самого разговора, — настаивал Снаркс. — К тому же он займет не более минуты. Минута ничего не решает. Вы пробыли здесь столько времени…

— Что ж, если ты настаиваешь, — сказал я. — В конце концов…

— Вунтвор! — возвысил голос учитель, вдруг посуровев. — Мы с тобой наконец встретились. Неужели ты вновь покинешь меня ради болтовни с демоном?

— Да уж… — удивленно проговорил я. Волшебник был совершенно не похож на себя. Должно быть, долгие дни, проведенные в плену у Смерти, сделали свое дело. — Но… на минутку-то мож…

— Не спорь! — прикрикнул на меня Эбенезум, и глаза его потемнели от гнева. — Сейчас ты пойдешь со мной!

— Но… самый ли это мудрый путь из всех возможных? — Я попытался урезонить разгневанного учителя. — Конечно, я понимаю, вы хотите поскорее уйти отсюда, но пока мы не взвесим все возможности…

Волшебник ткнул меня в грудь длинным пальцем:

— Ты пойдешь со мной! Сейчас или никогда!

Он протянул ко мне обе руки. Что-то я не помню, чтобы у Эбенезума были такие костлявые пальцы. Неужели Смерть морила моего учителя голодом? Я взглянул на Снаркса, который лихорадочно подавал мне какие-то знаки и как ненормальный тряс головой. Что хотел и не мог сообщить мне демон? Ну, во всяком случае, ничего худого не случится, если я возьму учителя за руку! Но когда я еще раз взглянул на эту руку, на эти белые, костлявые пальцы, то подумал, что, пожалуй, не стоит… и невольно отступил на шаг.

— Ну нет! Так просто ты от меня не уйдешь! — закричал маг и попытался схватить меня. Я увернулся, но он успел вцепиться в мой мешок. Мешок открылся.

— Ип-ип! — пискнул рассерженный хорек и вцепился в лицо волшебнику.

— Хорек? — завизжал маг. — Убери хорька! Ты же знаешь, как я ненавижу хорьков!

Теперь уже я твердо знал: что-то тут не так! Мой учитель вовсе не ненавидел хорьков. Когда я сотворил несколько сотен зверьков при помощи старой волшебной шляпы, Эбенезум и внимания на них не обратил. Зато я знал кое-кого другого, кто питал отвращение к этим маленьким, быстро размножающимся животным!

Волшебник отбросил от себя хорька, немного успокоился и посмотрел на меня каким-то пустым взглядом.

— Сейчас ты пойдешь со мной! — повторил он. Но Киллеру удалось незаметно протиснуться между мною и магом.

— Лучше бы вам успокоиться, — примирительно сказал он.

— Успокоиться? — завопил волшебник. — Как я могу успокоиться, когда он здесь? — Он дрожащей рукой указал на меня. — А до вас до всех я еще доберусь!

При этих словах одежды волшебника лишились звезд и полумесяцев и сделались зловеще черными. Пальцы стали еще длиннее, борода отвалилась, и на лице проступила злобная гримаса — улыбка Смерти.

Смерть засмеялась: как будто тысячи москитов зажужжали, надвигаясь на нас лавиной.

— А впрочем, что мне теперь волноваться-то? — сказала она. — Вы в моей власти. Отсюда возврата нет. — Она расправила складки на своих одеждах и окончательно успокоилась. — Эту игру вы выиграли. Но будут и другие. У меня игр много! — Смерть улыбнулась еще шире. — Интересно, как вы сюда попали? Через небеса? Умно! Впрочем, чему удивляться? Ты же — Вечный Ученик! Когда ты явился, я даже растерялась… на целые полминуты. — Она снова рассмеялась — криком разъяренных мартышек. — Но теперь, когда мы заново познакомились, будем играть по моим правилам. У тебя нет выбора, если, конечно, ты хочешь еще когда-нибудь увидеть своего учителя!

И Смерть пропала, но смех ее еще долго звучал.

— Да уж, — сказал я Снарксу, придя в себя. — Ты это хотел сказать мне?

— Да, что-то в этом роде, — кивнул демон. — Этот талант у меня еще с Голоадских времен. Когда с рождения окружен шарлатанами и мошенниками, научаешься быстро распознавать их. Сначала я даже не понимал, кто это. Но что это не Эбенезум — был уверен! Потом я догадался, что это Смерть, — демон поежился, — и, сказать по правде, испугался. Подумал: одно неосторожное слово — и всем нам крышка!

— Не знал, что Смерть — такая хорошая актриса! — В голосе Хьюберта слышалось уважение. — Какую карьеру могла бы сделать, если бы не зациклилась на уничтожении всего живого!

— Мы во владениях Смерти, — спокойно напомнил нам Киллер. — Здесь она может творить все, что хочет. Так как мы еще живы, мы не полностью в ее власти. Тем не менее я уверен, что она приложит все силы, чтобы мы как можно скорее перестали быть живыми.

— Но если это создание столь могущественно, — возразил Снаркс, — то почему мы еще дышим?

Киллер покачал головой:

— Нельзя сбрасывать со счетов одно обстоятельство. У Смерти есть слабое место: когда речь заходит о Вечном Ученике или хотя бы называют его имя, она сразу теряет все свое хладнокровие и способность здраво рассуждать. А уж когда она сталкивается с Вечным Учеником лицом к лицу, у нее возникают очень большие трудности. В них-то и заключается наше спасение.

— Да уж… — Изо всех сил я пытался постичь смысл того, о чем говорил Киллер. — Я, конечно, очень рад, что вы так хорошо разобрались в ситуации…

— Если подумать, все очень просто, — скромно ответил Дилер Смерти. — Я ведь, в сущности, убийца. Я, если можно так выразиться, живу смертью.

— Да уж, — не смог не согласиться я. — Но все, что вы сказали, весьма неутешительно. Выходит, Смерть в любой момент может заставить нас увидеть и почувствовать все, что ей угодно?

— В тех пределах, которые я только что вам обозначил, — уточнил Киллер. — Вообще-то здесь вам рассчитывать не на что, кроме собственной головы.

— Вот как? Моей головы?

— Его головы? — переспросил Снаркс. — Ну тогда мы пропали!

— Ну, не только его головы! — поправил Киллер. — Хотя ореол Вечного Ученика — это уже немало! Однако и у меня, и у дракона тоже есть головы. Я уже не говорю о вашей голове, Снаркс!

— А-а… — Демон немного успокоился. — Ну тогда ничего… Тогда мы точно выиграем.

— Кроме того, — добавил я, — у нас имеется голова хорька, а также разум еще двух существ.

И для наглядности я вытащил Катберта из ножен.

— А? Чего? — встрепенулся меч. — Я думал, обо мне уже забыли навсегда! Да-да, конечно, иногда я действительно требую, чтобы меня оставили в покое, но не до такой же степени! Я вовсе не против иногда показываться, если это не влечет за собой кровопролития. Ведь сейчас не будет крови? Нет? Ни красной, ни зеленой?

Я заверил Катберта, что здесь никто не собирается воевать.

— Ну что ж, — облегченно вздохнул меч, — тогда воспользуемся возможностью сменить обстановку и обозреть окрестности. А здесь очень мило! Светло, радостно. Не соблаговолит ли кто-нибудь сообщить мне, где это мы находимся?

Я соблаговолил сообщить Катберту, что мы находимся в Царстве Мертвых.

— В Царстве кого? — поперхнулся Катберт. — Как-то тревожно звучит. И потом, подозреваю, что здесь уже некого рубить и резать. Надо отдать вам должное: уж вы всегда отыщете местечко!

— Что делать! — заметил Дилер Смерти. — Таков жребий героев.

— Ох! — содрогнулся меч. — Да я же помню этого парня! Когда он владел мною, это же было море крови! Руби и кроши, кроши и руби день и ночь! А надоест — отсекай головы! И так все время, без передышки.

— Так ведь отрубание голов и есть передышка! — искренне удивился Киллер.

— Да уж, — попытался я успокоить Катберта. Я ведь тоже прекрасно помнил, как Дилер Смерти, как говорится, огнем и мечом прошел всю Голоадию. — Не думаю, что здесь будет необходимость кого-то убивать. Тут и так уже все мертвые. К тому же я вовсе не собираюсь одалживать свое оружие кому бы то ни было.

— Какое счастье! — воскликнул Катберт. — Я — ваш меч и прошу вас не забывать об этом! А теперь не будете ли так любезны поместить меня обратно в ножны, пока мы не окажемся в каком-нибудь месте поприличнее?

Я выполнил просьбу меча.

— Теперь я совершенно спокоен, — саркастически заметил Снаркс. — С таким оружием!

— Но ты, кажется, сказал, что у нас есть двое? — прогудел Хьюберт.

— Так и есть, — подтвердил я. — И пора, наконец, разбудить второго. — Я похлопал себя по карману.

— Второго? — опасливо спросил Снаркс. — Там? В кармане?

Я кивнул.

— Неужели ты захватил с собой… — У демона даже язык не повернулся назвать предмет своих страхов.

Я снова кивнул. Демон возвел очи к небу, если, конечно, здесь могло быть какое-нибудь небо.

— Неужели ничего нельзя поделать? — в ужасе прошептал он.

— Ничего! — отрезал я. — По крайней мере, в этой жизни. — И я еще раз похлопал себя по карману.

— Уа-а, — зевнул Домовой. — А? Что? — Малыш встал и теперь потягивался, так что его макушка слегка возвышалась над краем кармана. — Извините. Кажется, я слегка вздремнул. Слишком большая доза Домовой Силы. Где это мы? И который час?

Мой ответ потонул в потустороннем смехе. Смерть снова появилась среди нас.

— Который час? Пора начинать игру! — провозгласила она.

На сей раз Смерть явилась не одна. Она прихватила с собой большую клетку, и в этой клетке сидел… мой учитель, Эбенезум!

— Это будут совсем другие игры, не те, в которые мы играли прежде, — продолжала Смерть. — Вы — у меня в гостях, и следовательно, играть будем по моим правилам. Само собой разумеется, что выбираю игру тоже я!

— Да уж… — хотел возразить я.

— Интересное замечание, — кивнула Смерть, прежде чем я успел договорить. — Ну хорошо: чтобы все было по справедливости, дам вам три попытки. Сыграем последовательно в три игры. Нет возражений?

— Да уж… — опять начал я.

— Прекрасно, — заключила Смерть. — Все у нас будет как полагается: награда за победу и штраф в случае поражения. Вам будет приятно узнать, что главный приз — это волшебник Эбенезум, а также свобода для всех вас. Вы ведь за этим сюда явились, не так ли?

— Да уж, — подтвердил я, — но…

— Ах да! Если вы выиграете и вернетесь в мир живых, разумеется, вам предоставляется право прожить свои жизни до конца. — Она одарила каждого из нас своей жуткой улыбкой. — Какими бы длинными или короткими они ни оказались.

— Да уж! — снова подал я голос. — Но все же…

— Ну а в случае проигрыша… — Смерть хихикнула, как будто рыба, выброшенная на берег, судорожно схватила ртом воздух. — Полагаю, вы уже поняли? Никто из вас отсюда не уйдет. И Вечный Ученик — мой навсегда!

На этот раз я промолчал.

— Ты согласен? — спросила Смерть.

Что мне было делать? Я посмотрел на учителя. Он медленно кивнул мне. Значило ли это, что я должен согласиться на условия Смерти? А как еще мог я спасти волшебника и сам избежать гибели?

— Да уж, — ответил я.

— Прекрасно! — радостно подытожила Смерть, взмахнув, словно крыльями, рукавами своего черного одеяния. Она окинула взглядом всех присутствовавших и сказала: — Я долго ждала этого момента, много думала и решила, что наша первая игра должна иметь глубокие исторические корни, быть развлечением для знатоков, занятием для настоящих мастеров. Только одна игра может соответствовать этим требованиям.

Смерть подняла руку ладонью вверх, и на ладони у нее появилась сфера, весьма похожая на мой магический кристалл, только черная.

— Эта игра, господа, называется… — Смерть выдержала паузу, — боулинг!

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

— Б-боулинг? — поперхнулся я. — Впервые слышу о такой игре!

Смерть костлявой рукой отмахнулась от всех возражений:

— Вы очень скоро освоите ее. А если нет… — она наставила на меня свои пустые глазницы, — что ж, тогда у вас будет целая вечность, чтобы научиться.

Смерть взмахнула широкими рукавами:

— Но я уже сказала, что это будет поединок настоящих мастеров, чемпионов. — Она повела рукой вправо. — Так пусть он появится, мой чемпион!

Там, куда указала Смерть, возникло облачко оранжевого дыма, и появился человек, чуть пониже меня ростом, довольно мускулистый, но по сравнению с Дилером Смерти — так, середнячок. В общем, на чемпиона парень явно не тянул. Правда, одежда на нем была весьма примечательная: очень яркая, оранжевая с зеленым рубашка с надписью на кармане: «Эрни».

— Вот он, мой чемпион! — объявила Смерть, снова взмахнув руками. — А вот и поле битвы.

Перед нами возник длинный деревянный помост, в конце которого был сложен спортивный инвентарь.

— Эрни, — обратилась Смерть к своему чемпиону, — будь добр, объясни им правила!

— С удовольствием. — Чемпион приветливо нам кивнул. — Как дела, ребята?

Потом он взял в руку черный шар, который теперь оказался на помосте, и сказал:

— Вот это шар для боулинга. Вот это, — он указал на помост, — трасса, по которой надо катить шар. Ваша цель — сбить вон те кегли. — Он указал на какие-то штуки, напоминавшие бутылки, расставленные в конце помоста. — Каждый раз, когда подходит ваша очередь, вам дается по две попытки. Чем больше кеглей вы сбиваете, тем лучше результат. Вот так. Смотрите.

Эрни сделал три шага вперед, запустил шар по деревянному помосту и… сбил все десять кеглей.

— Это самый лучший результат из всех возможных, — объяснил Эрни. — Десять кеглей с одной попытки — полное попадание. Если вы сбиваете десять кеглей за две попытки, вы получаете лишние очки…

— Довольно объяснений! — перебила Смерть. — Будут задавать вопросы по ходу игры. Я слишком ждала этого момента, чтобы так долго тянуть. Пусть выберут игрока.

— Да уж, — робко сказал я. — Если вы, конечно, не…

— А! — кивнула Смерть. — Желаете посоветоваться? Конечно, конечно.

И мы в ту же секунду оказались в сотне ярдов от Смерти, Эрни и Эбенезума, заключенного в клетку. Я при этом и пальцем не пошевельнул и не заметил, чтобы Смерть двигалась. Все это, конечно, удивляло и тревожило, но не больше, чем способность Смерти догадываться, что я хочу сказать, прежде чем я успею открыть рот. Такие фокусы не предвещали ничего хорошего.

— Да уж, — сказал я своим товарищам. — Нам надо выставить своего игрока.

— В боулинг? — расстроенно спросил Снаркс.

— Если бы вам удалось отвлечь их на секунду, — предложил Хьюберт, — я мог бы сбить кегли хвостом.

— А я бы мог воздействовать на шар Домовой Силой, — вставил Тэп. — И вообще, не понимаю: что это за игра, если в ней не используются башмаки!

— Нет, — возразил я. — Чует мое сердце: попытайся мы повлиять на ход игры волшебными средствами, Смерть не замедлит применить и свою магию. Будем играть честно, если наша соперница, со своей стороны, не станет нарушать правила. Думаю, только один из нас достаточно силен, искусен и ловок, чтобы принять вызов Смерти и сразиться с ней…

— Я очень тронут доверием… — начал Хьюберт.

— Нет-нет, — мягко отстранил я дракона. — Твои таланты лежат в несколько другой области. А в данном случае мы, вероятно, должны попросить Киллера…

— Приложу все силы, — скромно ответил наемный убийца. — Возможно, мне удастся вообразить, что шар — это, например, кабан.

Я ободряюще похлопал верзилу по плечу и слегка ушиб руку.

— Уверен, что вы справитесь, — сказал я и, поморщившись, спрятал руку за спину.

— Выбрали? — спросила Смерть, вновь оказавшись рядом с нами. — Отлично! Что ж, начнем соревнования! — Она деликатно кашлянула. — Комментировать, разумеется, буду я.

Сразу потемнело, так что единственным ярко освещенным пятном оставался помост для боулинга. Послышался гомон толпы. Видимо, Смерть пригнала своих призраков.

— Пусть ваш игрок бьет первым, — сказал Киллер. — Мне надо изучить его технику.

— Очень хорошо, — ответила Смерть странно глуховатым голосом. — Итак, начинаем нашу встречу по Загробному Боулингу. Наш чемпион Эрни ожидает, пока расставят кегли. Он прицеливается. Раз, два, три… три шага, и великолепный бросок! Шар катится, катится… Кажется, все будет хорошо. Да! Все десять!

Шар слегка задел первую кеглю, а та толкнула следующую, и так далее. Зрелище получилось впечатляющее. Сможет ли Киллер противостоять этому асу?

Наемный убийца хмуро смотрел на помост, пока кегли сами поднимались и выстраивались снова.

— Сделаю все, что смогу, — прошептал он мне. — Не посрамлю секту Ур-рахт!

Он взял шар так же, как предыдущий игрок, сделал те же три шага…

— Теперь шар у нашего противника, — прокомментировала Смерть. — Он осторожно идет вперед…

Кто-то из публики пронзительно взвизгнул.

— Он бросает, — провозгласила Смерть. — Э-эх! Куда-то не туда повело! Похоже, запорол бросок.

Киллер тревожно вглядывался в публику:

— Здесь что, дикий кабан?

— У игрока есть еще одна попытка, — объявила Смерть.

— Могу поклясться, что я слышал свинячий визг! — настаивал наемный убийца.

— Игрок должен использовать попытку или… признать себя побежденным, — бесстрастно сообщила Смерть.

— Ах вот как? — нахмурился Киллер. — Ну что ж, ладно!

— Игрок берет шар и готовится к броску, — комментировала Смерть. — Итак, разбег…

На этот раз завизжали еще громче. Лицо Киллера едва заметно дрогнуло.

— И вот шар катится, — продолжала Смерть. — На сей раз удар, кажется, получше. По крайней мере пару кеглей собьет. Нет! Целых пять, нет, шесть!

Закончив, Дилер Смерти молча вернулся ко мне.

— С Ур-рахт шутки плохи, — внушительно прошептал он мне на ухо.

— Шар снова у нашего чемпиона! — провозгласила Смерть.

Эрни явно занервничал.

— Что-то здесь чересчур шумно, — сказал он хозяйке.

Он был прав. Зрители болели слишком активно, не говоря уже о невидимых визжащих свиньях. Еще одна уловка, чтобы подорвать боевой настрой Киллера. Однако теперь, когда наемный убийца разгадал замысел Смерти, ей следовало быть готовой к сюрпризам.

— Наш чемпион что-то стал капризен, — прокомментировала Смерть. — Видимо, запамятовал, что случается в нашем царстве с капризными чемпионами. Но нет, кажется, он собрался, он призвал на помощь внутренние резервы, как это принято у настоящих больших спортсменов. Он разбегается… И вот бросок! Хорошо… Разве что немного кривовато. О! Неудача! Всего лишь пять кеглей сбито. Слишком сильно забрал вправо.

Эрни подождал, пока шар вернется к нему. Он вспотел, хотя вовсе не было жарко. «Интересно, — подумал я, — как же именно они здесь поступают с капризными чемпионами?»

— Еще одна попытка, — почти прошептала Смерть. — Да! Еще пять кеглей! Вот вам! Знайте нашего Эрни! Он всегда выдает сто процентов из ста. Какой боец!

Снова подошла очередь Киллера. На этот раз он был сама решимость. На лице его я прочитал фанатичное желание во что бы то ни стало сбить все десять кеглей в конце помоста. И Киллер сделал это! С первой попытки! Несмотря на три свинячьих взвизга из толпы.

— Впечатляюще, — выдавила Смерть. — Но, уверена, это не смутит нашего чемпиона.

Эрни, однако, выглядел смущенным. Он весь взмок и вздрагивал от каждого взвизгивания.

— Я… я не привык работать в таких условиях! — нервно выкрикнул он.

— Боюсь, некоторым чемпионам скоро вообще придется отвыкнуть работать и уйти на покой, — ответила Смерть. Но угроза не оказала ожидаемого действия. С первой попытки Эрни сбил всего лишь две кегли, а со второй — одну.

Киллер же снова сбил десять, несмотря на почти непрерывный отчаянный визг из публики.

Он вернулся ко мне и мрачно произнес:

— Раньше для меня это был просто шар. Теперь — это орудие убийства десяти кабанов!

Я понял, что он непременно выиграет. Он был в своей стихии.

— Ну хорошо, хорошо, — примирительно сказала Смерть. — Признаю, что проиграла. Сдаюсь. Вы выиграли первую из трех игр.

Эрни тут же исчез, а Хьюберт громко крикнул:

— Ура!

— Может быть, это было не совсем справедливо — сразу заставить вас играть в игру, о которой вы раньше и не слыхивали. Пусть следующая будет попроще. Например, угадайка?

— Состязание в сообразительности? — оживился Снаркс. — Давайте! Я готов!

— О, не сомневаюсь! — улыбнулась Смерть. — Но я еще не совсем готова. Мне надо вызвать своего беспристрастного судью.

Слева от Смерти образовалось голубое облачко, из которого появился высокий, худосочный, сутулый и подслеповатый молодой человек.

— Прошу любить и жаловать: наш судья! — объявила Смерть.

— Я беспристрастен… насколько это здесь возможно, — подтвердил молодой человек.

— Он же отвечает за выполнение правил обеими сторонами, — добавила Смерть.

— Да уж, — сказал я, убедив себя, что не стоит придираться к мелочам. — Каковы же правила?

Судья развернул свиток пергамента и прочитал дрожащим голосом:

— Первое правило: никто не должен спрашивать о правилах. Спросившему немедленно засчитывается поражение.

— Как это? — возмутился Снаркс. — Как можно потерпеть поражение в игре, в которую ты даже не начинал играть?

— Действительно, пожалуй, это было бы слишком жестоко — сразу дисквалифицировать их, — согласилась Смерть. — Почему бы не дать им еще один шанс?

— Как скажете, — пожал плечами худосочный юноша. — Игра продолжается.

— Еще бы! — все никак не мог успокоиться Снаркс. — Ничего себе правила!

Судья опять развернул свой пергамент и прочитал вслух:

— Второе правило: запрещается выражать недовольство правилами игры. Нарушившему его засчитывается поражение.

— Секундочку! — закричал Снаркс. — Это правило — такой же произвол, как и первое! Это несправедливо!

— Мне очень жаль, — ответил судья, — но здесь так написано…

— Ну-ну, — перебила Смерть. — Не могу не признать, что правила излишне суровы. Почему бы не дать нашим гостям еще один шанс? Тогда уже никто не сможет сказать, что мы их засудили.

Судья опять пожал плечами:

— Что ж, если госпожа так считает". — Он кивнул нам. — Вам везет, ребята! Итак, игра все еще продолжается. Ну? — Он нетерпеливо топнул ногой. — Ваш ход!

Снаркс с тревогой посмотрел на меня:

— Что будем делать?

— Да уж, — довольно уверенно ответил я, поскольку успел обдумать ситуацию. — Ничего не будем делать.

— Совсем ничего? — удивился демон.

— Вот именно. Что происходило последние два раза, когда мы начинали первыми?

— Мы сразу проигрывали! — Физиономия Снаркса просветлела. Он понял, к чему я клоню. — Точно! Игра так устроена, что как только ввязываешься в нее, сразу…

— Проигрываешь, — закончил я за него. — Так что единственный способ выиграть — это вообще не начинать играть!

— Гениально! — воскликнул Снаркс. — И это я слышу от человека! Я бы снял перед тобой шляпу, если бы носил ее.

— Итак? — поторопил судья. — В чем заминка? Игра должна продолжаться!

Взглядом я подал своим спутникам знак молчать.

— Нет ответа? — бесстрастно спросил судья. — Понятно. — Он опять развернул пергамент и прочитал: — Третье правило: если игрок отказывается продолжить игру, ему тут же засчитывается поражение.

Смерть пожала плечами:

— Ну что тут поделаешь? По-моему, мы с судьей были более чем справедливы!

— Игра закончена! — провозгласил судья.

Смерть сказала:

— Вы сами виноваты в своем проигрыше, господа. Итак, у нас осталось одно, решающее состязание.

Судья тут же испарился, а Смерть внимательно посмотрела каждому из нас в глаза.

— Думаю, нам следует взять по нескольку минут, хорошенько подумать и осознать всю важность последнего испытания, которое будет гораздо сложнее, чем два предыдущих. Ведь это именно его исход решит, уйдет ли волшебник с вами, или он и Вечный Ученик останутся здесь навсегда.

Смерть снова незаметно отодвинулась от нас на несколько ярдов и холодно засмеялась. Мне показалось, что сердце мое превратилось в кусок льда. Подумать только, если я здесь останусь, этот смех будет продолжаться для меня вечно!

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

— Час пробил!

Смерть снова оказалась рядом с нами. Я покачал головой. Прежде чем начнется последнее состязание, надо бы еще кое-что разъяснить.

— Да уж! — обратился я к Смерти, ибо вовсе не собирался сдаваться без боя. — Прежде чем начнется последнее состязание, мне нужно, чтобы ты мне кое-что пообещала.

— Пообещала? — Смерть наклонила голову, точнее, череп. — Очень хорошо. Как тебе известно, Смерть всегда выполняет свои обещания.

— Вот и славно! — сказал я. — Тогда покажи нам настоящего Эбенезума.

Она усмехнулась:

— Хочешь увидеть настоящего волшебника? Ну что ж, раз ты настаиваешь…

Смерть взмахнула руками, и маг в клетке едва уловимо изменился. Новый волшебник оглядел свои одежды, потом удивленно осмотрелся.

— Послушай, Вунтвор! — удивленно сказал он. — А ты что здесь делаешь?

— Я пришел, чтобы спасти вас! — ответил я.

— Вот как? — Учитель задумчиво подергал себя за бороду. — Я, правда, не совсем понимаю, где нахожусь. Но судя по всему, цель у тебя благородная.

Снаркс дернул меня за рукав:

— Как ты догадался?

— Да уж, — вздохнул я. — Ты же сам предупреждал меня о лживости Смерти! Волшебник был уж слишком смирный, слишком молчаливый… Словом, вел себя совсем не так, как свойственно моему учителю. Полагаю, это еще одна уловка Смерти, вроде свинячьего визга.

— Ты для меня слишком сообразителен, Вечный Ученик! — прошипела Смерть. — Но это тебе не поможет, ибо наше последнее состязание требует не ума, а силы воли!

Смерть придвинулась ко мне еще ближе:

— Смотри мне в глаза, о ты, кого в земной жизни зовут Вунтвором! Наше последнее состязание — кто кого пересмотрит. Все очень просто: кто первый отведет глаза — тот проиграл. Начинаем немедленно!

Я поднял глаза и обнаружил, что смотрю в пустые глазницы Смерти, в два черных омута, где запросто можно утонуть навеки. Так хотелось отвести взгляд, прежде чем душа погрузится в бездонную пропасть! Но я знал, что нельзя, что надо побороть инстинкт самосохранения, ибо стоит хоть чуть-чуть скосить глаза — и все пропало! Я был вынужден все глубже и глубже всматриваться в бесконечную темноту. Мне предстояло выдержать взгляд самой Смерти. Я должен был терпеть — ради спасения собственной жизни, ради моих спутников, ради учителя!

— Смотри! — шелестела Смерть. Ее шепот походил на шорох маленьких лапок черных жуков, ползущих по выжженной земле. — Смотри пристальнее, Вечный Ученик!

Я погрузился во мрак, в полную, вечную темноту. И впереди, и по бокам, и, я не сомневался, позади — везде была тьма! Мною овладела паника. Что происходит? Неужели мне суждено погибнуть от взгляда Смерти?

Она вновь подала голос:

— Смотри! Смотри на меня вечно, Вечный Ученик!

И от этих слов я вдруг очнулся. Стоп! Почему Смерть так нуждается во мне? Да потому что я действительно Вечный Ученик! И не оттого ли она так жаждала заполучить мою душу, что до сих пор я был недоступен для нее? Смерть — мне не хозяйка! Если верить всему, что она говорила обо мне, то мы с ней равны: она отнимает жизнь, а я возрождаюсь к жизни вновь и вновь. А если мы равны, значит, нечего впадать в панику, нет никаких оснований сомневаться, что я в силах выиграть это состязание!

— Да уж, — спокойно ответил я Смерти, и в ту же секунду мрак рассеялся и вновь появилась костлявая физиономия, искаженная отвратительной улыбкой.

— Все еще сопротивляешься, Ученик? Да ты уже проиграл! Разве ты не знаешь, что все рано или поздно сдаются Смерти?

Пришел мой черед смеяться. Она пытается меня запугать. Что ж, мы тоже не лыком шиты!

— Вот как? — отозвался я. — Тогда как ты объяснишь мое существование?

— Значит, ты признаешь! — победоносно провозгласила Смерть. — Ты признаешь, что ты — Вечный Ученик! О, как сладка будет моя победа теперь, когда я точно знаю, что не ошиблась в тебе, что ты именно тот, кто мне нужен!

Еще того недоставало! Признаться, такая реакция не входила в мои планы. Теперь Смерть улыбалась гораздо увереннее, она была готова выложиться до конца, чтобы победить меня.

— Ты отведешь глаза, Вечный Ученик, — шипела она. — Ты отведешь глаза и проиграешь!

И тут появились призраки. Сначала их было едва слышно: бряцание оружия, голоса, шаги. Шум становился все громче и громче, пока не сделался оглушительным. Он раздавался отовсюду, как будто мимо проходила целая армия, совершая марш-бросок во всех направлениях сразу.

— Вунтвор! — окликнул меня Хьюберт. — На тебя собираются напасть!

— Да уж! — ответил я дракону, не поворачивая головы. — Задержите их! Ради учителя, ради всех нас!

Еще некоторое время я слышал бряцание мечей и щитов, но скоро к ним добавился рев Хьюберта, изрыгающего пламя, меткие и резкие удары посоха Снаркса, пинки, раздаваемые Киллером, и топот маленьких ножек Домового. Мои друзья защитят меня от мародерствующих призраков. Мои спутники продержатся, и победа будет за нами!

Не отрывая взгляда от черных глазниц Смерти, боковым зрением я все же кое-что видел: несмотря на яростное сопротивление моих соратников, призраки упрямо группировались вокруг своей госпожи и неукротимо рвались ко мне. Вот блеснуло лезвие меча, вот мелькнул обагренный кровью, надеюсь призрачной, кинжал. Могут ли мне повредить призраки? Я боялся ответить себе на этот вопрос. К тому же это очень скоро станет ясно и так — они набросятся на меня уже через минуту. Справиться с ними, конечно, можно… Ведь удается же моим друзьям сдерживать этих тварей! Да, но как мне биться, не отводя глаз от Смерти? И тут меня осенило: если я сам не могу драться, то может мое оружие!

Я выхватил свой верный меч. Он испуганно икнул и заголосил:

— Что здесь происходит? Мне это все не нравится! Послушайте! Беру обратно свои слова о том, что иногда бывает неплохо вылезать на белый свет…

— Да уж! — гаркнул я. Мне было не до истерик. — Весьма сожалею, но ты должен сражаться, причем более самоотверженно, чем когда-либо!

— Мне это нравится все меньше и меньше! — заныл Катберт. — А моего мнения спрашивать не надо?

— Да уж, — ответил я. — Разумеется, ты имеешь полное право отказаться.

— Вот как? — Меч немного успокоился. — Что ж, это очень мило с вашей стороны…

— Правда, — продолжал я, — в этом случае меня скорее всего убьют кровожданые призраки.

— М-мда… — озадаченно протянул Катберт. — Вы уверены?

— Скорее всего так оно и будет, — заверил я его, а потом добавил: — В сущности, тебе не о чем беспокоиться. Что бы со мной ни случилось, тебя не бросят. Когда я умру, Киллер тут же приберет тебя к рукам и пустит в дело.

— Киллер? — ужаснулся меч. — Хотите сказать, начнется прежняя мясорубка? Вы уверены, что он?..

— Ну сам подумай: кто же тогда сможет помешать ему, если меня не будет?

— А-а… Я же не сказал, что не желаю драться… Конечно, я ваш меч, ваш навсегда! Вперед, в атаку!

Надо заметить, что меч очень вовремя принял решение, потому что нас как раз готовилась атаковать целая стая призраков.

— Тебе придется защищаться, Вечный Ученик! — издевалась Смерть. — Тебе придется отвести глаза!

Я засмеялся ей в лицо, причем в этом смехе почти не было бравады. Катберт умело направлял мою руку, так что я сражался с призраками, уставившись в черные глазницы их хозяйки.

— Это мы еще посмотрим, — сказал я, — смогут ли эти жалкие привидения одолеть меня!

— Жалкие привидения? — рассвирепела Смерть. Она сама едва не отвела от меня глаза, чтобы окинуть взглядом свои войска. Но все же удержалась. Впервые я твердо осознал, что действительно могу победить эту тварь. Говорил же мне Киллер, что Смерть при виде меня теряет самообладание. Попытаемся этим воспользоваться.

— Ха! — крякнул меч. — Один готов!

Я услыхал звук, похожий на хруст наста.

— О нет! — взвыл Катберт. — Это даже не зеленая сукровица! Тут эктоплазма!

— До сих пор я тебя щадила! — прошипела Смерть, которая явно нервничала больше, чем следовало. — Посмотрим, какой ты у нас вечный, когда я выпущу против тебя мой легион головорезов!

— Легион головорезов? — неуверенно повторил Катберт. — Что-то мне это не нравится…

Честно говоря, то, что последовало за этим, мне тоже не понравилось: стон поверженных призраков превратился в оглушительный вопль. Казалось, он никогда не стихнет.

— Отлично! — послышался бодрый голос Киллера. — Наконец-то у меня будет достойный противник.

— Ты только посмотри на них! — завопил Снаркс, и честное слово, на сей раз я был рад, что не могу этого сделать.

За воинственными криками послышался звон оружия: как будто призрачные мечи изо всех сил колотили по призрачным щитам, и чем дальше, тем больше их становилось.

— Пора просить подкрепления! — воскликнул Снаркс.

— Ты хочешь сказать… — отозвался я.

— Плауг! — возвысил голос Снаркс. — О Самый Невыдающийся из богов! Нам нужна ваша умеренная помощь, и сию же минуту!

Сначала никто не ответил, но через секунду-другую мы услышали слабый, но внятный голос:

— Я слышу тебя, верующий!

— О, Ваша Среднесть! — возопил Снаркс. — Вы нужны нам здесь и сейчас!

— Но… — Слабый голос божества дрогнул. — Как же это? Понимаете… — Плауг смущенно кашлянул. — Боюсь, что это невозможно.

— Невозможно? — рыдал Снаркс. — Но почему, Ваша Скромная Славность?

— Водитель автобуса отказывается лететь во второй раз по этому маршруту, — объяснил Плауг, и голос его с каждым словом становился все тише. — Он что-то говорит о каких-то оскорблениях, нанесенных ему… — И голос сошел на нет, пропал.

— Неужели? — горестно пробормотал Снаркс. — Неужели я погубил нас всех?

Но мне не хотелось верить, что это конец. Мы были так близки к цели! Должен быть выход!

— Вунтвор! — Среди призрачного хаоса раздался родной голос, голос Эбенезума.

— Да? — крикнул я, по-прежнему не отводя глаз от Смерти.

— Если ты позволишь Смерти атаковать снова и снова, ты проиграешь! — сказал учитель. — Пора переходить в контрнаступление!

— Молчать, жалкий колдунишка! — огрызнулась Смерть. — Ты все еще в моей власти!

— Да? — парировал я. — Не думаю, что это надолго.

Потому что именно в этот момент мне пришла мысль! Учитель сказал, что нам пора атаковать. Кто поможет нам в этом лучше, чем великий волшебник Эбенезум? Сперва я думал, что во владениях Смерти магия не действует. Но ведь Снарксу же удалось связаться с Плаугом! И Тэп наверняка уже не раз воспользовался Домовой Силой. Я не сомневался, что, повернув голову, увидел бы дождь из башмаков, падающих на головы призракам. Значит, все работает! Кто-то говорил нам, что магия здесь бессильна? Так ведь это был не Эбенезум, а Смерть, переодетая Эбенезумом. Но придумано хитро! Чтобы победить Смерть, Вечному Ученику надо перехитрить ее.

— Снаркс! — крикнул я демону. — Мне без тебя не обойтись!

— Я тебе об этом твержу с тех пор, как мы познакомились! — невозмутимо ответил демон, щедро раздавая удары своим посохом.

— Да уж, — согласился я. — Сейчас мне нужно, чтобы ты кое-что достал из моего мешка.

— Я с удовольствием… — отозвался Снаркс. — Как только освобожусь…

— Тэп! Хьюберт! Киллер! — крикнул я остальным. — Вы мне тоже понадобитесь. Прикройте Снаркса, чтобы он мог выполнить мою просьбу.

— На помощь, Домовая Сила! — воскликнул Домовой.

— Мой огонь в твоем распоряжении! — заверил дракон.

— Любые маневры вызывают мой живой интерес, — добавил Киллер.

— Ладно, начальник! Мои мозги и мои руки к твоим услугам! — крикнул Снаркс.

— Посмотри у меня в мешке, — велел я ему. — Там должна быть книга — курс домашнего обучения.

У меня за спиной зашуршало, потом послышался возмущенный писк:

— Ип! И-ип!

Снаркс заверещал:

— Нельзя ли, наконец, убрать этого хорька?

— Извини, — сказал я, — у меня такое впечатление, что этот хорек сам в состоянии о себе позаботиться.

— Хорек? — с отвращением крикнула Смерть. — Ты имел наглость принести сюда хорька?

Смерть содрогнулась и от омерзения едва не отвела взгляд. Если я действовал ей на нервы, то хорек раздражал ее вдвойне.

— Магия миллионам? — прочитал Снаркс на обложке книги.

— Да, это она, — подтвердил я. — А теперь найди в ней умножающие заклинания.

Я услышал шелест перелистываемых страниц.

— Не смей подходить ко мне со своим мерзким хорьком! — орала Смерть. Но мало-помалу она взяла себя в руки. — Что это я? Я же, как-никак, Смерть! А Смерть всегда побеждает. — И она сухо усмехнулась. — Никакой хорек тебе больше не поможет!

— Умножающие заклинания? — протянул Снаркс. — Да тут их полно! Даже слишком много! А что ты собираешься умножать, если не секрет?

— Башмаки, — ответил я. — Для начала.

Домовой запрыгал от радости, а Снаркс озабоченно поинтересовался, не сошел ли я с ума.

— Ни в коем случае, — ответил я. — Мы должны произвести как можно большее количество того, что остановило бы зловредных призраков. Стараниями Тэпа башмачный дождь уже идет. Так почему бы не превратить его в ливень?

— И поскорее! — поддержал Катберт. — Эти призраки лезут изо всех щелей! Тут куча работы!

— Мне кажется, лучше всего воспользоваться универсальным умножающим заклинанием, — сказал я демону. — Кто знает, что еще доведется умножать!

— Универсальное умножающее… — забормотал Снаркс, быстро листая страницы.

— Шлеп! Шмяк! Плюх! Бр-р! — ежился меч. — Эта эктоплазма такая холодная! Такая липкая и мерзкая!

— Есть! — победоносно воскликнул демон. — Умножающее заклинание, короткое и простое в обращении. Как ты собираешься сотворить его?

— Да уж, — произнес я, изо всех сил стараясь не отводить взгляда от глазниц Смерти. Моя правая рука, направляемая Катбертом, работала изо всех сил. — Боюсь, что сейчас мне трудновато будет сотворить что-либо. Так что предоставляю это почетное право тебе.

— Мне? — поперхнулся Снаркс. — Но я же демон! Волшебники творят заклинания против демонов, это дело обычное. Но чтобы демон… Есть же какие-то вещи… Есть же общепринятые правила…

— Если мы будем сейчас им следовать, нас убьют, — перебил его я. — Но я понимаю, к чему ты клонишь. Если демон недостаточно хорошо владеет магией, то, конечно…

— Недостаточно хорошо владеет? Я ничего подобного не говорил! — возмутился Снаркс. — Демоны, конечно, родом из глубинки, но они умеют показать высший класс! Я устрою вам такую магию, по сравнению с которой Домовая Сила будет бледно выглядеть! А теперь, будьте добры, отвернитесь, пока я буду корчить тут дурака, произнося заклинание…

Честно говоря, мы все были слишком заняты битвой с призраками, чтобы отвечать демону.

— Все еще строите ваши дурацкие планы! — усмехнулась Смерть. — Почему бы вам не сдаться, пока я не выставила вас в смешном виде перед вечностью?

— Да уж! — резко ответил я, напряженно вслушиваясь в бормотание Снаркса у себя за спиной. — Вечный Ученик волен выглядеть смешным сколько пожелает и когда пожелает. И указывать мне — не твоего ума дело.

Снаркс между тем плел цепочки волшебных слов, хлопал в ладоши, присвистывал. Он трижды ухнул совой, коротко взвизгнул и произвел еще какое-то действие, сопровождавшееся громким топаньем.

— Башмаки! — закричал Тэп. — Вот они — башмаки!

Вслед за этим мы услышали целый хор призрачных голосов:

— Ай!

— Ой!

— Только не высокие каблуки!

— Они падают! — сообщил Киллер. — Ваш план сработал.

— Еще бы ему не сработать, если демон приложил к этому руку! — горделиво заявил Снаркс.

Правда, справедливости ради надо заметить, что башмаки падали не только на головы призраков, но и на наши тоже. Лично на меня упали легкие сандалии, но где-то поблизости шмякнулась пара тяжеленных ботинок. Еще несколько минут такого ливня — и мы тоже станем совершенно беспомощны.

Только один из нас был в силах прекратить это безобразие. Теперь, когда призраки отступили, необходимо было призвать его на помощь.

— Хьюберт! — воскликнул я, с трудом перекрикивая стук падающей обуви. — Киллер! Надо выпустить Эбенезума из клетки!

Смерть захохотала, слегка поеживаясь под дождем из башмаков.

— Выпустить твоего учителя? С чего ты взял, что я вам это позволю?

— У тебя нет выбора, — ответил я. — Снаркс, теперь, когда ты так хорошо научился умножать башмаки, не пора ли приступить к умножению хорьков?

— Хорьков? — задрожал Снаркс. — Слушай, ты захотел, чтобы я, демон, сотворил заклинание. Хорошо! Я гибок и сговорчив, особенно если речь идет о жизни и смерти. Ты пожелал, чтобы я умножал башмаки. "Спокойно, Снаркс! — сказал я себе. — В конце концов, речь идет о жизни и смерти, хотя это, бесспорно, самое отвратительное поручение, которое тебе суждено выполнить в жизни!" Ибо что, я вас спрашиваю, может быть хуже башмаков? И вот теперь ты заставляешь меня увеличивать поголовье… — демон закашлялся, ненавистное слово застряло у него в горле, — хорь… хорь… хорьков!

Довольно! У нас больше не было времени слушать разглагольствования Снаркса! Я вовсе не был уверен, что мы сможем и дальше удерживать призраков в узде с помощью башмачного дождя. Не отводя взгляда от глазниц Смерти, я быстро подбежал к демону. Оставалось только одно!

— Вот, — сказал я, передавая свой меч Снарксу.

— А? — не понял демон.

— Что-о? — заорал Катберт.

— Не хочешь творить заклинания — руби головы! — объяснил я демону. — А теперь быстро повтори заклинание, я сам сотворю его!

— Что тако-ое? — не унимался Катберт.

Я дружески похлопал меч по рукоятке:

— Ничего страшного! Просто продолжай так же хорошо делать свою работу. Впрочем, могу передать тебя и кому-нибудь другому… — И я махнул рукой в сторону Дилера Смерти.

— Продолжаю! — как сумасшедший завизжал меч. — Продолжаю!

— Да уж, — пробормотал я. — Ну, Снаркс, говори!

— Говорить? — медлил демон.

— Или диктуй, или твори сам! — отрезал я.

— Ладно, ладно! Сейчас!

— Подожди секунду. — Я еще раз сфокусировал свой взгляд. Пожалуй, я уже втянулся в эту игру, разве что глаза немного слезились. У меня получится сотворить заклинание, не отрывая глаз от Смерти. Вот Снаркс, новичок в магии, великолепно справился с умножением. А при моем-то опыте… Чего же волноваться? Теперь нас ничто не остановит!

Я сделал глубокий вдох и сказал:

— Давай!

— Ну, если ты настаиваешь… — Демон пожал плечами и начал диктовать мне текст заклинания.

— Боялась я твоих хорьков! — крикнула Смерть, и я уловил в ее голосе панические нотки.

Демон сказал, что я должен хлопнуть в ладоши, и я хлопнул. Потом мне надлежало свистнуть, и я свистнул. Потом — трижды крикнуть совой, и я это тоже выполнил.

— Ой, — пробормотал Снаркс, прервавшись на середине, — кажется, призраки возвращаются.

— Один хорек или тысяча хорьков — мне все равно! — заявила Смерть, торжествуя при виде возвращения своих войск. — Эти маленькие, жалкие создания меня не остановят, какими бы шустрыми они ни были!

И все же, если Смерть столь уверена в себе, отчего у нее дрожит голос?

— Теперь… самое трудное, — сказал Снаркс, едва успевая отбивать атаки призраков. — Ты должен сделать шаг влево, подпрыгнуть, шаркнуть ногой, потом сделать шаг вправо, шаркнуть ногой, снова подпрыгнуть. Давай быстро!

Я исполнил все указания демона.

— У тебя ничего не выйдет, Вечный Ученик! — уверяла Смерть. — Я больше не боюсь твоих маленьких прихвостней!

Может, меня разволновали угрозы Смерти. Может, сбила с толку необходимость одновременно смотреть ей в глаза и следить за тем, что выделывают мои ноги. Как бы там ни было, при втором шарканье, я слегка поскользнулся и чуть не упал, однако взгляда не отвел! Оказалось, шаркать ногами, не видя их, — не такое уж простое дело! Однако надо было довести заклинание до конца. Я надеялся, что моя оплошность не повлияет на конечный результат. Итак, я сделал шаг, подпрыгнул и шаркнул ногой. "Давайте же, идите ко мне, мои верные хорьки!" — мысленно повторял я. Может, они и не решат исход дела, но, по крайней мере, отвлекут Смерть, пока я еще что-нибудь не придумаю.

— Ип! И-ип!

Это был добрый знак! Должно быть, заклинание сработало.

— Снаркс, — позвал я, — хорьков стало больше?

— И-ип! — настойчиво пищал хорек.

— Э-э… — сказал Снаркс каким-то странным голосом, — не совсем.

И тут все вокруг сотряс громоподобный крик:

— И-И-ИП!

— Что? — прошипела Смерть. — Не может быть!

— И-И-ИП! — раздался крик, как бы подтверждающий: очень даже может быть!

— Но не таких же размеров! — рыдала Смерть. — Я могу справиться с кем угодно… но хорек высотой в пятьдесят футов!

Земля опять задрожала. Это приближался хорек!

— И-И-ИП!

— Я не позволю! — прошептала Смерть. — Только не в моем царстве!

Это было слишком для нее. Она подобрала одежды, стараясь закутаться, укрыться от чудовищного бегемота в хорьковой шкуре, который неумолимо приближался к ней сквозь дождь из башмаков.

— Нет! — истерически вскрикнула Смерть. — Все что угодно, только не ЭТОТ ХОРЕК!

Огромная мохнатая тень накрыла Смерть:

— И-И-ИП!

Смерть заметалась, озираясь, ища, куда бы укрыться от грозной тени. Итак, она отвела глаза. Я выиграл!

— Да уж! — заметил Эбенезум, оказавшийся вдруг рядом со мной. — Самое время сменить декорации.

ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ

— Да уж, — согласился я. — Вы знаете, как нам отсюда выбраться?

— Проще простого, — успокоил меня учитель. — Пребывание в Царстве Мертвых, кажется, совершенно излечило мою болезнь. В таком месте, как это, знаете ли, не до чихания.

— Никуда вы не уйдете! — истерически заорала Смерть. — Я займусь вами, как только разберусь с этим… животным.

— Боюсь, что не займешься, — возразил я, а мой учитель уже принял исходное положение для колдовства. — Я победил.

— Победил? — Смерть учащенно задышала. Она уже устала бегать от преследовавшего ее хорька. — Да, технически это так. Но… хорьки — это против правил!

— Правила? — удивился Снаркс. — Какие такие правила?

— Да уж, — поторопил Эбенезум. — Встаньте все вокруг меня — и мы немедленно покинем это неприятное место.

— Ладно, ты победил! — кричала Смерть, во все лопатки удирая от гигантского хорька. — Наслаждайся жалким остатком своей жизни! Еще увидимся!

— Да уж! Ты уверена? — насмешливо спросил я.

В ответ я услышал злобный визг, который, впрочем, скоро заглушило заклинание учителя. И сгустилась тьма. А потом снова воссиял свет.

Я открыл глаза, когда рядом сказали:

— Проклятие!

Мы снова были в Вуште, среди волшебников и наших друзей. Волшебники, как водится, чихали.

— Всё? — истерически высоким голосом спросил Катберт. — Неужели все кончилось? — Меч даже присвистнул от облегчения. — Скажите, никто не знает, как выводить пятна от эктоплазмы?

— Об этом — позже! — сказал я мечу и засунул его в ножны.

— Да уж, — обратился Эбенезум к собравшимся. — Что, не ожидали?

— Проклятие, — отвечал Хендрик. — Мы не ожидали, что вы прибудете на… этом!

— И-И-ИП, — оглушительно запищал огромный хорек, вернувшийся с нами.

— А? Что? — раздался испуганный женский голос. — Что это все значит? Где я?

Из-под огромной туши хорька высунулась седая старушечья голова. Это была Матушка Гусыня собственной персоной. Она озабоченно наморщила лоб:

— Похоже на Вушту… Как это меня занесло в Вушту?

Ответом ей было лишь непрекращающееся чихание волшебников.

— Как неприятно тут пахнет! — проворчала Матушка Гусыня. — И как шумно! И все кругом простужены. Кто-нибудь знает дорогу в Восточные Королевства?

Все, кто был способен поднять руку, указали на восток.

— Зачем это я сюда забрела? Надеюсь, я не впала в старческое слабоумие… Прийти в Вушту… — Она скорчила гримасу. — Чего доброго, докатишься до того, что вдруг окажешься в этих ужасных Западных Королевствах! — Она рассеянно помахала рукой всем присутствующим: — Прошу меня извинить — в гостях хорошо, а дома лучше! — И с этими словами пожилая дама побрела на восток.

— Проклятие, — промолвил Хендрик, когда волшебница скрылась из виду. — Она как раз собиралась напасть на нас и присоединить Вушту к своему королевству.

— Она уже была готова применить все волшебство, на какое только способна, и тут появились вы! — сказала Нори.

— Вот как? — отозвался Эбенезум. — Что ж, тогда ничего удивительного. Что такое ее чары против заколдованного хорька? И какого хорька! В нем одном содержится столько волшебства, сколько не снилось никакой Матушке Гусыне.

— Ух ты! — удивленно прогудел Ричард. — Она действительно ушла?

— Похоже, — кивнул волшебник.

Семь Других Гномов жизнерадостно пропели:

— Точно! — воскликнул Тэп, дернув меня за штанину. — Значит, Его Домовому Величеству придется принять меня обратно! Ведь правда?

— Да уж, — кивнул учитель. — Во всяком случае, Матушка Гусыня больше не представляет для нас угрозы. Но как быть с Голоадией?

Я вкратце рассказал, как Матушка Гусыня разделалась с Комитетом по Завоеванию.

— Вот как? — В голосе волшебника явственно слышалось восхищение. — Что ж, тогда у нас, пожалуй, есть время отстроить Вушту, пока Голоадия снова не соберется с силами.

— Давай! — послышался хриплый голос из толпы.

Раздался барабанный бой. Бывший Большой Хухах выступил вперед. На полшага позади него остановился Бракс, демон-торговец.

— Это точно! — добавил от себя Бракс. — Мы с Гаксом собираемся в Голоадию. Сделаем еще одну попытку вернуть власть.

— Проклятие, — заметил Хендрик. — А вы одни справитесь?

— Давай! — воскликнул Гакс.

Бракс послушно забарабанил.

Никто не стал возражать демону. Лишь волшебники согласно чихали в такт барабанной дроби.

— Стало быть, нам пора, — сказал Бракс собравшимся. — Только одно я попрошу вас иметь в виду: вам предоставляется последний шанс приобрести подержанное оружие отличного качества. Знаете ли, на всякий случай… Вдруг еще придется сражаться.

Желающих, однако, не нашлось.

— Вперед, к победе! — скомандовал Гакс и пошел прочь. За ним, под барабанный бой, маршировал Бракс.

— Да уж, — заметил Эбенезум, потеребив свою бороду. — С тех пор как я был здесь в последний раз, стало гораздо спокойнее. Теперь можно заняться лечением волшебников.

— И опять начнется нормальная жизнь? — спросил я.

— Да, Вунтвор! — Ко мне подошла Нори. — Я так рада, что ты вернулся!

— Значит, все хорошо? — радостно воскликнул Хьюберт, выдохнув изрядное количество дыма. — Эли! Не сбацать ли нам что-нибудь на радостях?

Барышня смутилась:

— Ты хочешь сказать, не исполнить ли нам какой-нибудь музыкальный номер? Послушай, Хьюби, я как раз собиралась поговорить с тобой наедине… — Она осеклась и в замешательстве развела руками. Потом тяжело вздохнула. — Что ж, я не возражаю против музыкального номера, только я исполню его со своим новым партнером.

— С новым партнером? — Дракон судорожно сглотнул.

Барышня сосредоточенно разглядывала свои туфельки:

— Понимаешь, тебя так долго не было… И вообще неизвестно было, вернешься ли ты. Ну… в общем, надо же как-то зарабатывать!

— Но, Эли! — запротестовал Хьюберт. — Кто может заменить дракона?

— Ух ты, — заметил Ричард.

Эли ободряюще улыбнулась великану:

— Давай, Ричард! Покажем им, на что мы способны!

И великан с Барышней запели:

Эли сделала изящный пируэт, а Ричард сровнял с землей десяток окрестных холмов.

— Я думал, ничего хуже, чем Барышня и Дракон, не бывает, — завороженно прошептал Снаркс. — Я ошибался.

— Проклятие, — тихо согласился Хендрик, опасливо поглядывая на танцующего великана. — Их не очень-то покритикуешь!

Внезапно появился взволнованный Снорфозио.

— Дилер Смерти! — вскричал ученый муж с несвойственной ему краткостью. — Он жив!

Киллер тут же вырос за спиной волшебника и улыбнулся своей благодушной улыбкой наемного убийцы:

— Я не только жив. Я готов задушить кого угодно. Где тут у вас кабаны водятся?

— Как она могла! — горестно стонал Хьюберт. — Я не отрицаю: если приглядеться, в их номере что-то есть, какая-то новизна… свежесть, что ли… Но… Но что теперь делать дракону?

Волосатый малый в зеленой бейсбольной кепке дернул Хьюберта за хвост:

— Послушай, дружище! Ты никогда не задумывался, какой успех могло бы иметь шоу с участием талантливого говорящего волка?

Чудесный мелодичный голос из толпы произнес:

— Вернулись мои колени. Как я счастлив! — Единорог музыкально вздохнул.

— Вунти! — Эли кокетливо захлопала глазами. — У нас ведь есть о чем поговорить, не так ли?

Нори сжала мою руку и едва заметно потянула меня к себе.

— Ты прав, Вунтвор, — сказала она, — жизнь вернулась в обычную колею.

— Да, — подтвердил Эбенезум. — Значит, пора за работу.

Взявшись за руки, мы с Нори пошли в университетскую библиотеку вслед за великим волшебником Эбенезумом. Солнце ярко светило, хотя в воздухе появилась прохлада, возвещавшая о начале осени. Но у меня в душе пела весна, потому что я вновь был с теми, кого любил, и почти все трудности остались позади.

— И-И-ИП! — жизнерадостно пищал поспешавший за нами хорек высотой в пятьдесят футов.

Я сжал руку Нори в своей. Разве могло теперь с нами случиться что-нибудь плохое?

ВЫРАЖАЮ ПРИЗНАТЕЛЬНОСТЬ

Уф-ф. Вот и последнюю книгу закончил! И на сей раз я хотел бы поблагодарить все то и всех тех, что сделали меня, как говорится, тем, что я есть. Прежде всего: "Роки и Бульвинкля" Джея Уорда и Билла Скотта, «Пого» Уолта Келли, "Дядюшку Скруджа" Карла Барка, все сочиненное Чаком Джоунсом; а также книги Роберта Шекли, Джека Шарки и Л. Спрейг де Кампа (часто в соавторстве с Флетчером Праттом); и еще фильмы Престона Стерджеса, рекламы Стена Фрерберга ("Кто сможет запихнуть восемь таких крупных помидоров в такую крошечную консервную баночку?"); Денни Кейна из "Шутника в суде" Фрэнка и Панамы (частичного прототипа Вунтвора — "толки воду в ступе — и думай о супе"); почти все, что сотворили люди Монти Питона. Кроме того, я сочинял под записи Луиса Джордана ("Берегись, братец, берегись") и песни Малыша Креола и «Кокосов» ("Энни, я не твой папочка"). Так что считайте, что я вас предупредил.

Не могу не упомянуть здесь и моих выносливых друзей с железными нервами: Джеффа, Ричарда, Викторию и Мэри (кембриджская команда), которые неустанно критиковали всю эту писанину по мере поступления; а также прелестную Элизабет, которая терпит меня, слоняющегося по дому и смеющегося собственным шуткам. А еще ведь есть люди из Нью-Йорка, например мой суперагент Мерили Хейфец, и весь штат милых и дружелюбных сотрудников Дома писателей; а еще мой супериздатель Джинджер Бучанан, который почти всегда восстанавливает изъятые куски текста, стоит мне только завопить и завизжать от возмущения; и все остальные из Беркли/Ейса (Привет, Сьюзен! Привет, Бет!).

И еще: я хочу посвятить эту последнюю книгу про Эбенезума памяти моего деда

который в свое время ввел меня в мир искусства и волшебства.