Сотворение зла

Генерал, командир спецбригады, обвел присутствующих тяжелым взглядом.

— Ну, так что будем делать?

— Такого не бывало в нашей практике, — неуверенно ответил молодой капитан, представляющий Центр.

Командир нервно усмехнулся, и суровое лицо его еще больше потемнело. Уже две недели он не спал по-человечески. Его мучила тревога и чувство бессилия, столь несвойственные ему ранее.

— Вы, наверное, забыли, где находитесь? — язвительно спросил командир — Спецбригада не имеет дел с обычными явлениями. Чем говорить общеизвестные глупости, подумайте лучше, как его уничтожить.

Генералу надо было на кого-то сорваться. В ответ капитан густо покраснел и, захлопав глазами, выпалил первое, что пришло в голову:

— Ультразвуком.

— Сидя в небоскребах, вы, наверное, совсем забыли, что у нас тоже головы на плечах, — огрызнулся командир. Он на дух не переносил «штабных крыс». — И мы не зря едим свой хлеб. По крайней мере, ели до недавнего времени. Весь наш арсенал действует на него не сильнее, чем укус комара, тонизирующего кровообращение. Каждая наша атака порождает в нем всплеск ярости и не более. Что вы еще можете предложить?

Временами генералу хотелось плакать от бессилия. Прав капитан: такого никогда не случалось. Любая проблема имела хотя бы намек на решение. А здесь… Весь город безумствует от ужаса, с каждой минутой количество жертв увеличивается, и счет уже идет на тысячи. Чувство безысходности пропитало весь воздух и густой холодной слизью сползало по спинам самых отчаянных смельчаков. Никто не мог сказать, где Он появится в следующее мгновение, и откуда Он вообще взялся. Верховное командование требовало положительных результатов, а командир ничего не мог поделать. Вся новейшая техника, все сверхоружие пасовали перед грязно-зеленой горой, покрытой столь непробиваемыми щитками. Он словно вышел из самого ужасного сна. Неуязвимый, безжалостный, неутомимый убийца. Генерал отлично помнил улыбку чешуйчатых губ, самодовольную, уничтожающую. Навстречу Ему выкатил приземистый танк, самый мощный, самый совершенный. Опустил длинный хобот пушки и плюнул огнем. Чудовище удивленно подняло роговые наросты над глазами, подошло к танку, обнюхало его, подцепило одной лапой и перевернуло вверх гусеницами. Стальной жучок, лишившись опоры, зажужжал, рассекая воздух беспомощными движителями. Чудовище подцепило одну гусеницу когтем, и она лопнула, словно нитка. Монстр поднялся на задние лапы и, обрушившись на танк всей тяжестью, принялся мять и катать его. Через три минуты от боевой машины остался монолитный цилиндр, а монстр пошел дальше, выковыривая из окон домов парализованных страхом людей, разрывая их на части и разбрасывая по всей улице. Воздух затяжелел от соленого запаха крови.

Это было две недели назад.

— Они не могут с ним справиться, — тяжело вздохнула девушка. — Я не представляю, что будет, если Он зайдет в наш район.

— Он уже дважды проходил мимо, — ответил парень, всматриваясь вдаль сквозь немытые оконные стекла.

— Как ты думаешь, от него можно спрятаться? — с затаенной надеждой спросила девушка.

— Не знаю. Говорят, он разрыл бункер Главного Управления.

— Мне страшно. — Девушка прижалась к парню всем телом и спрятала лицо у него на груди. На несколько секунд она почувствовала себя в безопасности.

— Мне кажется, я знаю, как с ним справиться, — тихо и задумчиво проговорил парень. — То, что сотворила голова, нельзя уничтожить руками.

— Что? — встрепенулась девушка. — Что ты сказал?

— Помнишь того старичка, которого мы встретили в прошлом году на вокзале? Он все рассказывал о воздействии мысли на материальные тела.

— Помню. — Девушка отстранилась и заглянула в глаза парня. — Зачем он тебе?

— Я все думал над его словами. Зря мы над ним смеялись.

— Ты считаешь, Его нельзя уничтожить руками?! — изумилась девушка, хотя в глубине души знала и боялась этого.

— Ты же видишь, что все наши пушки одинаково бессильны против него, — сказал парень, прижавшись щекой к ее волосам. Взгляд его по-прежнему был устремлен в одну точку на горизонте.

— Значит, то, что нельзя уничтожить руками, можно уничтожить головой? — спросила девушка.

— Это последнее, что нам остается, — печально отозвался парень. — Я хочу написать рассказ.

— Рассказ?! — удивилась девушка. — Сейчас?

— Да. Он поможет мне собраться.

— Хорошо, — девушка пожала плечами. — Я постараюсь тебе не мешать.

Парень работал без отдыха, и к вечеру рассказ был готов. Он мало чем отличался от тяжелой, пропитанной страхом действительности. Даже действующие лица были без прикрас списаны с натуры. Девушка дважды перечитала рассказ, надолго задумалась. Более, чем есть, напугать ее уже было невозможно. Но в рассказе светилась одна маленькая лазейка для надежды. Хотя казалась она совершенно невозможной в реальном мире, абсурдной и даже смехотворной. Но все-таки и в объятиях смерти человеку свойственно верить в спасение, пусть самым немыслимым способом.

— Ты думаешь, это возможно? — осторожно, стараясь не обидеть друга, спросила девушка.

— Если нет другого выхода…

Парень ходил кругами по дну бетонного колодца, располагавшегося за котельной старого заброшенного завода. Глаза его были полуприкрыты. Он ничего не видел. Ноги сами собой делали чуть заметные повороты, соблюдая диаметр колодца. Однотонность бетонных стен давно уже отключила его сознание от внешнего мира, и сейчас оно было направлено на воспроизведение задуманного ранее образа. Временами он мысленно перечитывал свой рассказ. Текст помогал собраться и сконцентрировать мысли. К исходу второго часа он уже чувствовал себя чудовищем, и даже хвост волочился сзади весьма ощутимо. К исходу третьего часа ему удалось покинуть оболочку монстра, и тот ходил вдоль стен уже самостоятельно. И парень видел его со стороны и лепил своим воображением, как поделку из пластилина. Он ходил четыре часа и вскоре почувствовал, что ноги вязнут в невидимой субстанции.

Солнце уже село, и, описав последний круг в кромешной тьме, парень поднялся наверх, где в страхе и нетерпении его ждала подруга.

— Мне кажется, уже началось, — ответил парень на немой вопрос девушки. Он еще раз, при свете карманного фонаря, перечитал свой рассказ и вытянулся во весь рост на старых прогнивших досках. Некоторое время глаза его смотрели в безоблачное темно-синее небо, потом закрылись. Девушка, обняв колени и боясь пошевелиться, сидела рядом. Она смотрела в беспристрастное, словно восковое, лицо друга, слушала тишину и боялась. Боялась всего.

Поутру парень был тих и бел, будто вся кровь вышла из его тела. Он осторожно перегнулся через край колодца, и гримаса одновременной радости и боли исказила его лицо.

— Посмотри, — сказал он подруге.

Та нерешительно приблизилась и через его плечо заглянула в бетонный мешок. В полумраке угадывался черный контур чего-то большого, очень большого. Солнце вставало быстро, и тьма отступала. Вскоре девушка разглядела свернувшуюся в клубок огромную ящерицу, ужасающей внешности, сплошь утыканную светлыми пластинами.

— Ты думаешь… он справится? — дрожащим голосом спросила девушка. Вид нового чудовища всколыхнул затаившийся страх.

— Я вложил в него все зло, на какое способен человеческий разум, — ответил парень.

— На многое же он способен, — далеким эхом отозвалась девушка, не в силах оторвать глаз от монстра.

— Когда он проснется, я постараюсь направить его инстинкт на уничтожение самого сильного.

— Но может случиться так…

— Может, — неуверенно ответил парень, — но пойдем, я покажу тебе кое-что.

Они вышли за территорию завода, пересекли пустырь и остановились возле свежевырытого котлована.

— Посмотри, Он был здесь вчера утром. Бобмоубежище, куда спрятались люди.

Они спустились по отлогому сыпучему склону и вошли в бетонный коридор. Двухметровые армированные перекрытия были вскрыты и раскрошены, как песочный торт озорными объевшимися детьми. Невозможность, нереальность окружающего напоминала дурной сон, с той лишь разницей, что здесь нельзя проснуться. Все вокруг было залито кровью и усыпано человеческими останками. Девушка вскрикнула и невольно отшатнулась, у ее ног, на черной высохшей кровавой корке, лежала женская кисть с золотыми кольцами и перстнями на пальцах.

Девушка прижалась к другу.

— Уведи меня отсюда.

Когда они вернулись к колодцу, новорожденный монстр уже шевелился.

— Главное, чтобы он не почувствовал мое поле прежде, чем я успею указать ему основного врага. Больше всего я боюсь этого. Но все равно мне надо спуститься вниз, — парень говорил все это скорее для себя, чем для подруги.

— Нет, не надо, — слабым от страха голосом возразила девушка. Но он не слушал. Он был уже на пути к новому монстру.

Только сейчас, оказавшись перед мордой дракона, он понял, как прекрасен и величественен этот инструмент убийства, где все — от самой мелкой чешуйки до белоснежных полутораметровых клыков — подчинено одной цели: «Убить!»

Парень положил ладонь на холодный лоб монстра, где под непробиваемой никаким оружием броней начинало просыпаться зло, все то, что он мог скопить за свою недолгую жизнь. Дракон зашевелился, парень вздрогнул и заспешил к лестнице.

…Чудовище приближалось неторопливой мягкой походкой. Было удивительно, что такая огромная туша передвигается легко и бесшумно. Девушка заметила Его слишком поздно. Он остановился и посмотрел на очередную жертву круглыми бездушными глазами. Она вскрикнула, хотела убежать, но колени подогнулись, и она опустилась на острые обломки битого кирпича. В это время над землей показалась голова парня. Завидев монстра, он подхватил девушку на руки и, шатаясь, побежал за угол котельной. Чудовище легко прыгнуло, враз преодолев расстояние в полсотни метров, и приземлилось около колодца. Вдруг воздух завибрировал, и Новый Монстр, дремавший в бетонном мешке, возник словно из преисподней. Парень выглянул из-за угла и теперь, получив возможность сравнить двух драконов, с облегчением отметил превосходство своего создания.

С минуту они рассматривали друг друга. Первый был удивлен столь неожиданной встречей, а второй, не сводя с врага пристального взгляда, мелкими шагами начал приближаться к нему. Все случилось внезапно. Две огромные туши, чьи силы не знали границ, сошлись в смертельном бою. Словно спичка, сломалась и рассыпалась по кирпичам шестидесятиметровая труба, подняв тучи желтоватой пыли, скрывшей темно-зеленые тела гигантов. Все слилось в сплошной клубок, из которого вылетали хвосты, утыканные шипами, и обломки перекрытий весом в несколько десятков тонн.

— Все, — прокомментировал парень.

— Что? — девушка решилась выглянуть. В оседающем облаке пыли, озираясь, стоял Новый Монстр. Первый пропал бесследно.

— И что же теперь? — спросила девушка.

— Теперь, повинуясь инстинкту, он пойдет убивать дальше, — ответил парень и испугался собственных слов. — Я же не подумал об этом.

— Он страшнее первого, — обреченным голосом заметила девушка.

— Да, — печально кивнул головой парень, — это идеальное воплощение зла, и его уже ничем не остановишь.

— А нельзя было сделать его добрым? — задала запоздалый вопрос девушка.

— Нет. Если бы в его мозгу была бы хоть одна мысль, кроме стремления убивать, он отвлекся бы и не смог одержать верх.

— Что же теперь делать? — спросила девушка, не надеясь на спасение.

— Не знаю. Возможно, против моей воли, я все же дал ему какую-то частицу доброты, — высказал робкое предположение парень и тут же возразил себе: — но едва ли… Ведь не хотел этого.

Уже зная, что делать, он наклонился, поцеловал девушку и шагнул из-за угла.

— Стой! — вскрикнула она. — Стой!

— Не выходи, прошу тебя, — парень обернулся, махнул рукой и попытался улыбнуться.

Она не смогла остаться одна и потому пошла следом.

Монстр развернулся мордой к людям, словно кошка сделал два крадущихся шага. Парень грустно улыбнулся, осознав всю бесполезность своей затеи. Смерти он уже не боялся, и когда кости затрещали на зубах монстра, лишь громкий стон вырвался из раздробленной груди.

Девушка споткнулась и упала вниз лицом, решив, что подниматься не имеет смысла. Но демон зла, видно, забыл о ней. Через десять минут она решилась поднять голову.

Монстр, опустив морду, стоял над обезображенным трупом ее парня. Дикая, непостижимой глубины тоска стояла в его глазах. Увидев, что девушка зашевелилась, он заскулил, словно побитый щенок, и закивал головой, затем поднял правую лапу и когтем тронул безжизненное тело.

— Господи, что же это творится?! — прошептала девушка, разглядывая почти располовиненного друга, багряные лоскуты белой рубахи.

Монстр лег на живот и закрыл глаза.

— Вот Он! Вот Он! — вскрикнул молодой капитан.

— Где? — переспросил смуглый майор.

— Так вон же! Идет по дороге!

— Снижайся, — командир спецподразделения хлопнул пилота по плечу. — А ты, лейтенант, готовь свою пушку и моли Бога, чтобы подействовала.

Сам командир уже не верил в силу оружия.

После первого выстрела дракон не выказал каких-либо признаков беспокойства.

— Попробуй в голову, — посоветовал смуглый майор.

Совсем юный лейтенант поймал голову дракона в прицел и уже почти нажал гашетку, когда увидел в окуляре…

— Ну так что же, лейтенант?! — командир поднял на стрелка удивленные глаза. — Или боитесь промахнуться?

— Там… девушка… — прошептал лейтенант.

— Ты что, спятил?! — командир удивился еще больше. — Где?

— Она идет перед самым его носом.

— Ну и черт с ней! — взревел генерал. — Стреляй!

— Вызывает седьмой… вызывает седьмой… командир, мы обнаружили монстра. Вернее, его труп, — заработала рация.

— Где?! — удивился генерал. — Какой труп?

— Труп монстра на дне колодца за котельной третьего завода.

— Рассудка лишился?! — вскричал генерал. — Он же под нами!

— Нет, генерал, — с неслыханной наглостью возразила рация, — его разорвали пополам и бросили в бетонный мешок.

— Ты уверен? — спросил генерал.

— Даю изображение, — ответил голос в наушниках, и экран монитора вспыхнул голубым светом.

Наконец командир собрал разбежавшиеся мысли.

— Получается, их уже двое, — сказал он всем сразу и самому себе. — Нет, теперь, выходит, снова один. Дайте же мне бинокль!

Генерал поднес бинокль к глазам.

— Это совсем другой, но тем не менее…

Он взглянул на выжидающего молодого лейтенанта, решая…

— Смотрите, смотрите! — воскликнул смуглый майор. — Он пишет! Он пишет хвостом на дороге. Видите, за ним остаются буквы.

— Снижайся, — приказал командир. — Что он там написал?

— «Сотворенное мыслью нельзя уничтожить руками», — прочитал майор корявые буквы, слившиеся в одну строчку.

Впервые за две недели генерал позволил себе расслабиться: откинулся на спинку кресла и закрыл глаза.

— Садимся, — скомандовал он.