Сокровище Единорога

Глава 8

На другой день, рано поутру, принцы, вооружившись до зубов, в сопровождении Ларры отправились в лес: пошарить там, как выразился Инис.

Накануне вечером, воротившись в лагерь, спутники долго расспрашивали Нимве о случившемся. Под конец она и сама почти уверилась, что в кустах никого не было, а ей просто померещилось, но все согласились, что предосторожность не помешает.

Нимве целый день возилась с травами, готовила обед к возвращению мужчин. А те, появившись ближе к закату, поведали, что ничего не обнаружили в лесу. Ни малейших следов чужого лагеря, ни кострища - словом, ничегошеньки. И Нимве вздохнула с облегчением, хотя страшное воспоминание о тени, притаившейся в кустах, выбросить из головы пока не могла.

На следующее утро принцы отправились рыбачить, и Ларре, хочешь не хочешь, пришлось идти с ними, потому что со снастями они обращались не слишком умело. К обеду они вернулись, принесли кучу мелкой рыбы, и Нимве взялась стряпать уху, время от времени отвлекаясь, чтобы сбегать проверить, что делает Мафхор. После того, как начал ходить, он слишком усердно этим занимался, и Нимве опасалась, как бы не воспалилась рана на бедре.

Обедали вместе, а после еды, собрав посуду и оставив Ларру прибираться в лагере, Нимве отправилась на речку.

Она долго возилась у воды, оттирая миски. В отдалении слышались плеск и крики: видно, принцы купаются, поняла Нимве.

Ларра появился неслышно, и Нимве вздрогнула. Босой, с котелком в руках, он подошел к кромке берега и принялся закатывать штанины. Нимве молчала, и он молчал. Она было решила, что Ларра наберет воды и уйдет, но он все-таки заговорил.

- Одна в лесу больше не шатайся, - угрюмым тоном, какой взял с ней в последнее время, буркнул он. - Нечего бабе одной в лесу делать.

Нимве не ответила. Ларра зашел по колено в воду, окунул котелок…

- Вообще не пойму, чего ты давеча одна поперлась, - подняв голову, выговорил он. - Меня не могла попросить?

- Я попросила принцев, - Нимве встретила его взгляд. - Но они забыли. Ты это знаешь.

- Так я-то в лагере был, - Ларра выпрямился. - Или я для тебя недостаточно высокороден?

- Это здесь ни при чем, - стараясь говорить спокойно, отозвалась Нимве. - И это ты тоже прекрасно знаешь.

- Ну да… С тобой я уже давно ничего не знаю. У тебя, похоже, только одно на уме!

- Ты опять, да?

- "Опять, опять", - передразнил он. - Мафхор твой у тебя на уме, вот чего. За ради его высочайшей задницы душу готова прозаложить.

- Я не собираюсь обсуждать его с тобой, - начала Нимве, но Ларра перебил:

- Еще бы, я, чай, всего лишь камердинер, куда нам до его светлости. Да только и ты тоже из наших квасов, не забывай. Не по себе дерево ломишь. Он тобой попользуется, да выкинет, и позабудет! Наплачешься тогда, да поздно, помяни мое слово.

- Хватит, а? - Нимве принялась собирать с песка посуду.

- Ты и в лес из-за него поперлась, - не унимался Ларра. - Все скачешь вокруг него, скачешь, из сил выбиваешься. Эх, ты… Вот если бы ты хоть в половину той силы вокруг Чика прыгала, он, глядишь, в живых бы остался! Но куда, тебе не до нас. У тебя ж его светлость.

Нимве замерла. Воздуху стало тесно в легких, и глаза обожгло слезами. Будто сквозь туман, она видела, что Ларра выбрался на берег. Постоял. Махнул рукой. Под его ногами заскрипел песок.

Он ушел, а она осталась.

Нимве стиснула зубы, стараясь не заплакать. Но сила, что сдавила сердце, никуда не уходила, руки и ноги будто отнялись. Нимве пыталась вздохнуть и не могла. Ощутила, как искривились губы. Низко опустила голову - и разрыдалась, бессильно клонясь вперед.

Кто-то подошел, остановился рядом. Уходи, Ларра, хотела сказать Нимве, но не сумела даже повернуться. Ощутила легкое касанье на плече. Заставила себя открыть глаза. Заставила поднять голову.

Это был Мафхор. Он сидел, неловко подвернув больную ногу.

- Ты что, - прошептала Нимве. - Встань… тебе нельзя…

- Тише, тише. Не надо так.

Нимве заслонила глаза руками. Мафхор осторожно привлек ее к себе. Она уткнулась ему в плечо. Ее снова затрясло, да так, что застучали зубы, и слезы, горькие, неостановимые, хлынули наружу.

Прошло много времени, прежде чем она немного успокоилась. Отстранилась, дрожащими руками вытерла распухшее лицо. Мафхор сказал:

- Я слышал ваш разговор. Извини.

- Ни… чего… - Нимве старалась отвернуться.

- То, что он сказал, неправда. Я про Чика, - голос Мафхора звучал мягко. - Это не твоя вина.

Нимве покачала склоненной головой:

- Это… правда…

- Конечно, нет.

- Ты… не знаешь… Ты был… без сознания.

- Принцы мне все рассказали.

И когда успели, подумала Нимве, вздрагивая, будто от озноба.

- Позавчера. Пока тебя не было в лагере, - выговорил он. - Так что я все знаю. И про то, на что ты ради меня пошла, тоже.

Он завладел ее рукой, поднес к губам и поцеловал. Нимве ужасно смутилась. Мафхор молчал и, - она это чувствовала - смотрел на нее.

Чуть погодя, немного опомнившись, Нимве сказала:

- Нельзя тебе так сидеть. Пойдем отсюда. Давай, я тебе подняться помогу.

Вернувшись на стоянку под ивами, Нимве занялась приготовлением отвара. Мафхор сел поблизости, на лавку. Погруженная в свои мысли, Нимве вздрогнула, когда он сказал:

- Похоже, Ларра считает, что ты тратишь на меня чересчур много времени.

- Ну его к черту, - вырвалось у Нимве, - не обращай внимания, он же просто ревнует.

Она сказала - и осеклась. Покраснев, прикусила губы.

- Ревнует. - Мафхор чуть подался вперед, опираясь на костыль. - А что так?

Нимве медленно пожала плечами:

- Ну… Даже не знаю, как сказать, - она вскинула глаза. Мафхор смотрел, и, встретив его взгляд, Нимве тихо проговорила:

- Он мне сделал предложение. Еще до того, как все это случилось.

По лицу Мафхора было не понять, удивила ли его эта новость.

- Вот как, - только и заметил он.

- Да, - Нимве отвернулась.

Пару минут висела тишина. Наконец Нимве не выдержала. Бросив поварешку, произнесла:

- Ну, скажи хоть что-нибудь!

- Что? - Мафхор выглядел спокойным.

- Тебе все равно? Все равно, что я ему ответила?

Секунду он молчал. Потом опустил глаза и выговорил:

- Полагаю, что я не вправе… требовать с тебя отчета, и…

- Если тебе наплевать - то да, не в праве. А если нет, то… ты можешь требовать, - Нимве замолчала, наблюдая за его лицом. Следила, как медленно тает каменная маска. Потом Мафхор вскинул взгляд и тихо спросил:

- Так что же ты ему ответила?

Сердце Нимве дрогнуло, расширилось от радости. Не вспомнив о том, что кто-то может увидеть, она кинулась к Мафхору и, упав на колени, схватив в ладони его лицо, сказала, глядя в глаза:

- А вот что, - и прильнула к его губам. Руки легли ей на плечи, он обнял и не отпускал ее очень долго. Нимве ощущала тепло его тела. Все вокруг исчезло, остался только он, касанье его губ… биенье его сердца.

Когда они остановились, переводя дыхание, Нимве слегка отодвинулась.

- Так это то, что ты ему сказала? - улыбаясь, спросил Мафхор.

Нимве тоже улыбнулась.

- В переносном смысле, - ответила она. - Только в переносном.

Не выпуская его рук, она села рядом на скамью. Несколько секунд они смотрели друг на друга. Потом Мафхор снова обнял Нимве, крепко и бережно, словно она была фарфоровая, и, чего доброго, могла упасть и разбиться. Положив голову ему на плечо, Нимве запустила пальцы в густые кудри. Следила, как по стволу ивы за его спиной бегают солнечные зайчики.

- Страшно подумать, - тихо произнесла она.

- Что?

- Ведь я бы могла так и жить, думая, что ты… Никогда бы не подошла к тебе близко, не узнала бы тебя…

- Не такой уж я подарок. - По голосу она поняла, что он улыбается.

- Конечно, подарок. Для меня - подарок. Мне только жаль… - она осеклась на полуслове. Подождав, Мафхор спросил:

- Что?

- Нет, ничего.

- А все-таки?

Нимве долго колебалась, а потом ответила:

- Мне просто жаль, что ты мне до сих пор не доверяешь… Ничего о себе не рассказываешь, и…

Молчание. Нимве быстро посмотрела на собеседника. Зря я это, пронеслась мысль, теперь он обидится…

Мафхор сказал:

- Это не так. Я тебе доверяю. И я это докажу.

- Ты не обязан…

- Нет. Обязан. Потому что ты права. - Нимве почти испугало сосредоточенное выражение, застывшее на его лице.

- Ты… - начала она, погладив его руку, но Мафхор перебил:

- Спрашивай. Что ты хотела знать? Я расскажу.

- Если для тебя это трудно, то я не…

- Трудно? - он нагнул голову. - Ну… да. Да. Молчать легче. И привычнее. Но невозможно все время брать, и ничего не давать взамен. Так это не работает. Поэтому спрашивай. Я отвечу. Тебя, конечно, интересуют все эти слухи про меня, что из них правда, а что…

- Нет. Не интересуют, - Нимве улыбнулась. - Я уже поняла, что это вранье. Я вовсе не про эту брехню хотела знать. Я хотела знать протебя. Я слышала, ты родом не из столицы. Это так?

- Да.

- Говорят, ты откуда-то с границы приехал, будто твои родители отправили тебя учиться в Доме Таэнана…

Мафхор отрицательно покачал головой. Сосредоточенное выражение не исчезало, а глаза смотрели в землю.

- Я ничего никому не расскажу, клянусь, - пообещала Нимве. - Даже если ты чего-то кому-то сделал, я…

- Не в этом дело, Ним, - он вскинул взгляд. - Я просто… Ну… ну, хорошо. Вот тебе правда: я вообще родом не из Алавинги. Я из Сэнверии, из Дома Лаума. И я… - стиснув зубы, он отвернулся.

Сдвинув брови, Нимве тихо произнесла:

- Но… Сэнверия… Это разве не провинция… Это южная провинция Эбирны! Разве не так?

Мафхор кивнул. Нимве прижала ладонь к губам, и глаза округлились.

- Но там же… - шепнула она, уже понимая, догадываясь. - Там был переворот… и они убили всех магов…

Мафхор молчал, глядя в сторону. Нимве припомнила все, что слышала об эбирнском перевороте, когда четырнадцать лет назад к власти в стране пришел мало кому известный дотоле Орден Вечного. О том, как погибли Великие Дома, о том, как их похищенных детей превратили в цепных псов Ордена…

- Ты тогда сумел убежать, да? - спросила она.

Мафхор опять кивнул.

- Прости, я не знала… Если не хочешь говорить, я пойму, правда.

Он повернулся.

- Прошу тебя, - сказал он. - Не жалей меня. Не надо этого. Договорились?

Нимве хотела возразить, посмотрела ему в глаза… Придвинулась и поцеловала в губы.

- Не сердись, - попросила она. - Ведь ты мне давно не посторонний. Нет ничего плохого в жалости, если… если человек не посторонний. И потом, это не жалость, а сочувствие. А когда ты сердишься, мне хочется плакать…

- Не надо плакать, - Мафхор осторожно провел пальцами по ее щеке. - И я вовсе не сержусь.

- Нет?

- Нет.

- Это хорошо. Знаешь, - Нимве прижалась к его плечу, - а ведь мой дядя погиб там, ну, в Эбирне, во время переворота. Брат моей мамы. Вместе с семьей. То-есть, мы думаем, что они погибли. У него были очень сильные способности к магии, и его приняли в Академию в Иргатлане, в столице… Да что это я вдруг о себе, - спохватилась она. - А… твоя семья? Они… их убили, да?

- Скорее всего. Я не знаю.

- Но как же ты уцелел?

- Я уезжал. Ездил к родственникам. Когда все произошло… слуги в доме… В общем, они спрятали моих двоюродных братьев и меня, а потом вывели из города. Ночью. И мы оказались в степи. Там степи везде, в Сэнверии. Тогда была весна… Хотя бы воду искать не пришлось. Весной там реки текут, а летом пересыхают.

Он облизал губы. Продолжил тихим, ровным голосом:

- Тогда было много беженцев. Не магов, просто местных жителей. Никто толком не знал, что происходит. Позже прошел слух, что… Великие Дома погибли. И что на площади казнили глав… глав Домов, я хочу сказать. А потом - что Орден уничтожил всех магов.

Мафхор посмотрел на Нимве. Неловко, невесело усмехнувшись, сказал:

- Понимаешь, я знал, что есть еще один Великий Дом, здесь, в Алавинге. И все то время, что бы не происходило… Я всегда надеялся, что когда-нибудь найду их. Что стоит только попасть сюда, и все будет в порядке. Я снова окажусь среди своих. А когда это случилось, где-то через три года после всего… Когда я добрался до Алавинги… - он опустил голову. Снова поднял. Голос звучал тихо, когда он произнес:

- Что тебе сказать. Ты ведь слышала про них. Они чужих не принимают. Вот и меня не захотели принимать. А я… Я тогда просто… В общем, я пришел ко главе Дома. Но меня даже на порог не пустили, хоть я и говорил на анъяс. Выгнали на улицу, как… как щенка шелудивого. Да я, честно сказать, в то время на дворовую шавку и был похож. Чтобы сюда добраться, весь Беллар и Восточные княжества пешком прошел. На мне нитки целой не оставалось.

Он снова замолчал. Нимве физически ощущала, какого труда ему стоит все это рассказывать.

- И что ты стал делать? - тихонько спросила она.

- А что было делать, - он пожал плечами. - Остался на улице. Если честно, я уже ничего не хотел. После того, как они меня выгнали, я как будто… как будто во второй раз осиротел, и… Не важно. В общем, я вернулся на улицу, и просто сидел под забором. Была осень, дождь шел, темнело уже. Потом вдруг чувствую, кто-то меня за плечо тормошит. Открываю глаза - человек стоит рядом и что-то говорит. А я на здешнем языке и слова не знал. Он говорил, говорил, а потом поднял меня и куда-то потащил. А я пошел. Дальше плохо помню.

Мафхор остановился, чтобы перевести дыхание. Нимве чувствовала, как его пальцы вздрагивают в ладони. Он помолчал и сказал:

- У этого человека в доме я жил неделю. А он знаешь, кем оказался? Камердинером прежнего короля. Я, пока лежал без сознания, бредил на анъяс, вот он и рассказал королю обо мне. А потом, когда я смог вставать, король сам туда приехал, чтобы на меня посмотреть.

- Люди говорят, он был очень добрый, старый король.

- Думаю, это правда. По крайней мере, ко мне он отнесся лучше, чем весь Дом Таэнана. Наверное, час со мной беседовал, хотя я говорил только на сэнверийском, да по-эбирнейски. А он кое-как на эбирнейском изъяснялся, вот мы и… Но то, что я алгарвид, он сразу понял. А потом… В общем, он как-то договорился с Фиарнейдом, главой Дома, и меня приняли туда. Но, если честно - лучше бы мне на улице остаться.

Он опустил голову.

- Почему? - спросила Нимве.

- Видишь ли, - Мафхор пожал плечами. - Они так относятся к чужакам, что… Те пять лет, что я у них провел, пока учился - ты даже не представляешь, что это было. Я для них как прокаженный. Все от меня всегда держались в пяти шагах, будто я могу их заразить. Никто со мной рядом садиться не хотел, а если случайно прикасались, сразу руки вытирали. Учили меня только общим вещам, мастера у меня не было, и Посвящение я проходил самостоятельно, как в древности. - Он помолчал, опустив глаза. - Я сначала хотел оттуда сбежать, но потом подумал: раз они хоть какими-то знаниями со мной делятся - глупо этим не воспользоваться. К тому же, мне разрешалось заходить в библиотеку, поэтому я смог научиться многому из книг, без помощи Дома Таэнана.

Настала тишина. Подняв взгляд, Мафхор сказал:

- Мне очень неловко тебе это рассказывать.

- Я знаю. Знаю.

- Выходит, будто я жалуюсь.

- Это не так.

- Это так.

- Нет, - Нимве покачала головой. - Я думаю, надо быть очень смелым человеком, чтобы… чтобы такое пережить и не сломаться. И какая же сволочь сочинила про тебя все те гадости, что несут в столице? Выходит, здесь никто не знает, кто ты?

- Дом Таэнана знает. Королева знает, и ее муж. Он поэтому и позвал меня на службу, что я не один из здешних магов.

- Так королева знает? - Нимве скрипнула зубами. - Ну и сука! Ой, извини, просто она мне такое про тебя плела… Вот ведь… Наверняка это она про тебя сплетни распускает! Послушай! Но так и есть! Ведь сплетни-то поползли в последние три года! Так что же, выходит, она еще тогда все это задумала?!

- Тише, тише, мы не можем знать.

- Говорю тебе, это ее придумки! Ну, или Дома Таэнана!

- Сомневаюсь. Хотя - все может быть. Для магов Дома Таэнана я всего лишь Мафхор, так что… - он вдруг остановился. Нимве смотрела озадаченно.

- Что ты хочешь этим сказать? - спросила она. - Твое имя, оно им тоже не…

- А это не имя, - выговорил он, как почудилось Нимве, с преувеличенным спокойствием.

- А что же?

- Мафхор - это кличка. Мне ее дали здешние маги в тот же день, что я переступил через их порог. Никто из них за все годы даже не поинтересовался, как меня по-настоящему зовут. Мафхор. И точка.

- Но… тогда что это значит? - Нимве уже понимала, что не услышит ничего хорошего, однако ответ заставил ее обомлеть:

- Что значит? Ну, если дословно - "бастард с поганой кровью". - Он отвернулся.

Нимве сумела вздохнуть лишь через четверть минуты.

- Как же… - прошептала она. - Почему же ты согласился… почему позволил себя так называть?!

- А они согласия не спрашивали.

- Ну, а другие?! Выходит, все это время мы обзывали тебя… этим… этим…

- Тише, Ним. Не кричи.

- Прости. Я нечаянно. Только почему же ты ничего нам не сказал? Ну, почему?

- А с какой стати?

Нимве осеклась. Несколько секунд смотрела, прикусив губы, потом сказала:

- Зачем ты так, мы же тебе не враги…

- Прости, - он сжал ее ладонь, - не обижайся. Я только хотел сказать, что… Я привык все время быть один, и никому не давать отчета. Эта кличка настолько ко мне приросла, что я уже считаю ее своим именем. К тому же, если бы я кому-то сказал, пришлось бы объяснять, что и почему, а это слишком велико для меня.

- Но сейчас же ты рассказываешь…

- Тебе - да.

- У меня с тобой голова кругом идет!

Маг усмехнулся:

- Я же говорил, что не подарок. Когда привыкаешь быть один, перестаешь интересоваться, что о тебе думают другие. Но мне не все равно, что думаешь обо мне ты. Поэтому я рискнул. Надеюсь, что ты, после всего, что тут услышишь… Что ты после этого не изменишь отношения ко мне… в худшую сторону. Не начнешь меня презирать за то, что я… наболтал.

- С ума сошел, - Нимве обняла его, уткнулась лицом в курчавую гриву. - Ну, что ты, а? Не выдумывай…

- Хорошо, не буду.

- За что я тебя стану презирать? За то, что ты настолько сильный человек, что не побоялся быть со мной откровенным? Да я тобой восхищаюсь! Но… можно, я больше не буду называть тебя… этим словом? И остальным скажу… Ты разрешишь?

- Если хочешь.

- Спасибо…

- Только, Ним, ничего им не рассказывай, прошу.

- Конечно… Что ты, конечно. А как тебя зовут на самом деле? Как твое настоящее имя? - отстранившись, она заглянула ему в глаза. Он помолчал - и ответил:

- Кьолан. Меня зовут Кьолан.