Смертельная схватка

Статья 3 кодекса инквизиции. Бейся с врагом до конца! До последнего вздоха!

До последней капли крови! Помни, инквизитор, что лучше умереть с доблестью в бою, чем трястись от страха, как зайцу. Смелых ждёт рай и вечная жизнь в обители трёх богов. А трусам уготованы ад, позор и забвение. Поэтому сражайся до конца, инквизитор. Не посрами честь орден трусостью и бесчестьем

Дождь шёл такой ледяной, что, казалось, тысячи стрел пронзали его тело, а сам промок до нитки, но продолжал бежать. Всё быстрее, несмотря на усталость. Он бежал, и, казалось, даже сами боги не смогут остановить его.

Оттого всё больше волновалась колдунья, убегавшая от него, оттого всё сильнее билось её сердце. Ведь гнался за ней сам Реммет из Зельдена, тот самый, что убил Йоффу Гундланга, а у жителей Ёльма теперь звался не иначе как живодёром. Впрочем, по правде сказать, он убил куда больше магов, но именно отрубленная голова легендарного Йоффы приводила обывателя в ужас и трепет.

Эти же ужас и трепет заставляли молодую волшебницу бежать всё быстрее, не обращая внимания на одышку и усталость ног. Но истощение взяло верх над инстинктом самосохранения. Увидев неподалёку небольшую пещеру, решила скрыться там, опасаясь инквизитора больше, чем возможного появления внутри медведя или какого-нибудь реликтового монстра с доисторических времён, что скрывается внутри от назойливых егерей. Пробравшись сквозь заросли шиповника и оставив в кустах целые куски своего походного тёмно-зелёного платья, исчезла в темноте пещеры.

Реммет, ни секунды не раздумывая, ринулся следом и оказался в сети лабиринтов из которых ещё попробуй выберись. Ощущения были, мягко сказать, не самыми радужными. Шёл в полной темноте на ощупь. Если куда наступит, слышит хруст, будто в лесу на ветку наступил. Дующий внутри ветер завывал так красиво и мелодично, что, казалось, это духи воздуха из древних бреветских сказок поют свою странную песнь на языке, ведомом лишь им, да эльфам с Зелёных Островов. Но иногда ноты, издаваемые воздухом становились столь жуткими, что по коже начинали бежать мурашки, а на душе становилось крайне неуютно. Всё это ложилось слой за слоем на разум Реммета, что и так был на нервах из-за возможного нападения колдуньи исподтишка.

Это вскоре и произошло.

Заклинание Эвва брошенное соперницей инквизитора, появившейся будто из ниоткуда, сбило Реммета с ног. Он больно ударился спиной о твердый пол пещеры и пару секунд пролежал не двигаясь. Потом быстро встал и понял, что дезориентирован в пространстве. Быстро достал огниво и небольшой, пропитанный сырой нефтью лоскут ткани. Зажёг его и осветил пространство вокруг.

Худшие опасения подтвердились: весь пол пещеры был буквально усеян костями, повреждения на которых явно свидетельствовали, что Реммет сейчас находился в логове реликтовых пауков-анкабутов – жутких созданий со времён, когда в этих землях только появились первые люди. Паутину не используют, ядом не плюются, но челюсти их столь крепки, что спокойно бедренную кость сломает. И уж с кем, с кем, а с анкабутом Реммет встречаться точно не желал. Уж лучше пусть сюда сначала егерь прётся и убивает паука, а потом уже инквизитор зайдёт. Но кто и когда его спрашивал о желаниях?

Вдруг послышался шорох.

Тварь напала из ниоткуда, чуть не схватив Реммета за ногу. Тот только отскочить успел, да тут же упал, потеряв горевший лоскут. Обезумев от ужаса, отстрелял все пистолеты и достал палаш, будучи готовым встретить смерть, но мощная вспышка света ослепила анкабута, и тот исчез в глубинах своего тёмного логова, не смея появиться вновь.

С другой стороны пещеры послышался звонкий женский хохот. Реммет удивился: «Заклинание Лемис… Эта колдунья спасла меня…Но зачем?»

Эта информация не успела перевариться в его голове. Инквизитор тут же ринулся за колдуньей. Бежал долго по тёмным коридорам, пока не выбрался наружу. Через лес вышел на дорогу.

И увидел крестьянина, вёзшего в телеге стог сена.

– Батюшки мои! – воскликнул тот и, несмотря на ливень, снял шапку в знак приветствия, – здрахуйте, господин инквизитор. Вам чем-нибудь помочь?

– Тут колдунья пробежала. Ты не видел?

– Ей богам не замечал чота! Но если увижу, обязательно скажу.

«Убежала…» – Реммет покачал головой, констатируя про себя неудачу.

Впрочем, он не сильно расстроился. Спастись от анкабута… Лучше ничего и быть не может.

А после, инквизитор отправился к своей лошади. Путь лежал в Реттон.

***

Реттон в своё время зародился как приграничный форт, защищавший юг Скальдского королевства от южных захватчиков, старавшихся завоевать их плодородные земли и так оказать давление на скальдских королей. Осады, попытки штурмовать с наскока были делом обычным, поэтому те земли являлись необжитыми долгое время, в окрестностях были построены дозорные башни, соединённые между собой подземными тоннелями. Именно такая крепкая оборона, фортификация, а также упорное сопротивление защитников сделали тщетными попытки захватить юг, а сам Реттон приобрёл статус непристойной твердыни.

Позже рядом с фортом возник небольшой посёлок, в дальнейшем ставший городом с парой текстильных мануфактур и несколькими деревнями в округе.

Так и начиналась история Реттона, который позже станет известен не только как крепкий южный форпост Скальдского королевства, но и кормилицей севера, обеспечившей страну хлебом в голодные времена экономических блокад со стороны южных завоевателей, ведь оказалось, что земли вокруг Реттонского укрепрайона необычайно плодородны. Рядом появилась куча ферм, а форт обеспечивал их хорошее прикрытие. Вместе с Реттонской пшеницей и остальными южными плодородными регионами народу Скальдса хлеба хватало вдоволь.

Теперь же с нормализацией отношений с югом Реттон, живший до этого только за счёт купеческих прилавков и форта, стал приходить в упадок, а фермы скальдсцев в деревнях больше не могли конкурировать с южной пшеницей, из которой банально получался куда более вкусный хлеб.

Дабы помочь городу и окрестным деревням правитель Скальдса Робер VI организовал в Реттоне пару текстильных мануфактур. Затея оказалась работающей: город хоть и не расцвёл, зато стал приносить деньги, и одичавшие до этого деревни стали выращивать особый сорт северного хлопка, что позволило территориям окончательно не превратиться в дикое поле. Но говорить о том, что в Реттон снова вернулась жизнь, пока не приходится.

Появившись у городских врат, Реммет понял, что поселение донимала ещё одна проблема.

ТРЕБУЮТСЯ ЕГЕРЯ ДЛЯ ОХОТЫ НА ВАСИЛИСКА. ОПЛАТА В 50000 ЦЕЛЬДИЕВ БУДЕТ ПОСЛЕ ТОГО, КАК ПРЕДОСТАВИТЕ ДОКАЗАТЕЛЬСТВА

«50 тысяч цельдиев!» – воскликнул про себя от изумления Реммет, присвистнув: «Эта тварь явно местным жизнь портит…»

Если говорить о василисках, твари эти днём обитали в пещерах, а ночью выходили на поверхность на охоту. Питаются крупными животными, не гнушаются человечиной. Когда появились, вопрос спорный. Одни ученые мужи считают, что василиски существовали ещё во времена до цивилизации змеелюдов, исчезнувшей до прихода людей и эльфов. Другие уверены, что василиски – это порождения эльфийской древней магии. Но в любом случае существа были реликтовые. А ещё крайне опасные: далеко не каждый егерь сумеет одолеть василиска. Змей уязвим только когда открывает пасть. Исключительно меткое попадание пули способно пробить мягкие ткани и повредить сердце твари. Пытаться повредить кожу огнестрелом было бесполезно. Именно поэтому встреча с василиском была всегда самым серьёзным испытанием даже для наиболее подготовленного егеря.

Ни секунды не задерживаясь, Реммет заехал в город. Тот ничем не отличался от других северных поселений – серые, угрюмые дома простой планировки без изысков. Разве только что в редких украшениях зданий чаще всего фигурировали скульптуры драконов, обитавших в этих краях тысячу лет назад, и барельефы с изображениями поверженных кракенов – дань памяти предкам скальдсцев – великих мореходов, одолевших в боях чудищ из глубин, что отправлял на поверхность языческий бог морей высокомерный Шардун как наказание для скальдсцев, презиравших смерть и не страшившихся невзгод воинов.

Проехав тихие, полупустые улицы, Реммеет добрался до часовни, где занимался служением богам единственный послушник по имени Арло. Услышав стук лошадных копыт по брусчатке, он выскочил наружу. Только увидев, сразу узнал всадника:

– Реммет из Зельдена?

– Да, это я. А ты кто будешь?

– Я послушник Арло! Берегу эту часовню, пока у неё не появится новый блюститель. О том, что ты можешь приехать, мне доложили заранее.

Любой бы этому удивился, но не Реммет. Он прекрасно знал, что церковь, зная, куда отправляется любой из инквизиторов, всегда старалась предупредить церковников не только в месте назначения, но и в соседних поселениях, чтобы помогли в случае чего. Такая дотошность позволяла инквизиции лучше выполнять свою работу. У встречающего церковника всегда были в наличии готовый кров, пища и запас денег для гостя.

Инквизитор слез с лошади.

– Сколько лет, сколько зим! – продолжал послушник, – давно к нам в гости не захаживали такие, как ты. Куда путь держал, брат-инквизитор?

– Прости, что потревожил твой покой, брат. Я гнался за колдуньей несколько дней в окрестностях соседних поселений. К сожалению, она ушла, но далеко скрыться не могла: след от магии сохранился, и я чувствую его до сих пор. Это и привело меня сюда.

– Как редко бы ни появлялись у нас персонажи, подобные вашим товарищам по ордену, ведьм лично я никогда за три года пребывания здесь не видел. Вчера, а уж, тем более, сегодня я точно не замечал ничего необычного.

– Проклятье… – отвечал Реммет, – сколько суток гнался за ней, сколько сил потратил, а теперь всё кончено…

– Не переживай, брат-инквизитор! Помни: для нас главное, чтобы боги увидели, как страдают и стараются последователи его во имя веры. Забудь про результат и живи дальше с именем Идвенса на устах! Сражайся и убивай во имя богов, во имя веры! Тогда и награда будет высока.

Реммет кивнул:

– Верно говоришь.

Инквизитор выдавил из себя ответ устало, нехотя, стараясь самого себя расслабить. Он и хотел бы объяснить послушнику, что такое значит быть всегда в дороге, находиться на волоске от смерти, питаться порою одними сухарями с водой, грибами, да кореньями, если не повезёт чего-нибудь добыть на охоте. Тяжело назвать братом человека, который с тобой из одного котла в долгих походах не ел, спину твою не прикрывал. А этот послушник целыми днями с икон пыль сдувал и поэтому не понимал, что означает потерять на поиски мага порою даже недели, но в один момент всё достигнутое потерять. Потому Реммету эти приободряющие слова были всё равно, что руку на раскалённые угли положить и представить, что это куски льда. Да и то, как послушник подбадривал его, могло в иной ситуации показаться издевательством. Но инквизитор помалкивал, стараясь не упрекать церковника в жеманности. Их учат говорить всегда чисто, чётко и без грязи, ибо иной не сможет нести пастве слово «Великой Альды». Так что бедный смотрящий даже бы не понял, в чём провинился, а Реммету срываться в этом случае всё равно, если бы инквизитор сам пригласил Маггота поработить его душу.

– Ещё что-нибудь требуется? – спросил Арло, – могу состряпать обед или сразу подготовить постель, если устал с дороги.

– Спасибо, еду не стоит. Трапезничать буду в таверне. Постель приготовишь ночью. Я другое от тебя хотел… Узнать кое-что.

– Спрашивай, на всё, что смогу, отвечу!

– Что за василиск?

– О! – махнул рукой Арло, – эта тварь пока весь город не съест, не успокоится. Начинала со скота, а теперь поедает всех, кто ночью на улице появляется, вылезая из подземелий Реттона. Пришлось комендантский час вводить, так она и стражников убивать умудрялась, хотя у этих латы, ружья, шпаги, пики, алебарды. Тварь огромна: длиной шагов сто или даже двести, высотой в два локтя. И зубища длиной, как ступня человека, – пожал плечами, – так описывали её те, кто успевал спастись. Правда это всё или нет, не знаю, да и слава богам, да и, надеюсь, не узнаю! Но что точно понятно, покоя эта дрянь совсем не даёт. Ночью вводится комендантский час, горожане двери, окна на все замки и ставни закрывают. Торговцы из города уезжают, крестьяне думают переселяться. Стража справиться тоже не может.

– А что егеря?

– Кто живой остаётся, отдают задаток и больше сюда не возвращаются. Один так вообще бургомистру Эльо посоветовал поселение покинуть, настолько всё плохо с этим василиском у них. Такие дела… – смотрящий Арло снова пожал плечами.

– Понятно, – отвечал Реммет, – думал, магия замешана. Раз нет, то и хорошо. Пойду, поем. Потом продолжу поиски колдуньи. Вечером вернусь.

– Без проблем. А что до василиска, даже не лезь в это, брат-инквизитор. Дело гиблое, как пить дать…

***

«Наконец-то, нормальная еда…» – подумал Реммет, приступая к трапезе. Сначала схомячил тарелку похлёбки, а потом перловку с курицей. Обильно запил всё молоком, и теперь сидел довольный с полным животом, внимательно слушая разговоры местных, надеясь что-либо разузнать о колдунье.

А говорили посетители таверны помимо бытовых тем для фермеров и горожан о василиске. Как позже заметил Реммет, это была на самом деле одна из главных тем для разговора. Ну, и конечно, приезд инквизитора тоже был новостью не последней.

– Слышал я, съел василиск Болара с васильсковой фермы неделю назад… – начал первый из компании за соседним столиком.

– Да… Жалко парня, хотя такой хороший был. Он с моей дочерью дружил, – подхватил второй.

– А как это произошло? Он комендантский час не соблюдал? – спросил третий, удивлённо приподняв брови.

– Как раз таки соблюдал! Говорят, василиск уже днём начал вылезать! – отвечал второй.

– Бред! Василиски боятся солнечного света, поэтому и живут в подземельях днём, вылезая на охоту только ночью! – возразил первый.

– Правда что ли?! А ты хоть раз живого василиска видел? Нет! Вот и не говори, раз не знаешь! – возмутился второй.

Вдруг перед глазами инквизитора возник чей-то живот.

– Привет! Ты тот самый инквизитор? – спросил незнакомец звонким юношеским, слегка трясущимся голосом, взволнованно глядя на Реммета.

Инквизитор поднял глаза. Взору его предстал совсем ещё молодой парень, одетый почти как инквизитор, но за исключением одной детали: на голове носил треуголку с единственным гусиным пером – верный знак того, что перед тобой стоит егерь.

– Ну, допустим… – вздохнул инквизитор.

– Меня зовут Йелло. Я егерь. Пришёл сюда за василиском, чтобы помочь людям, спасти их.

– Благородно.

– Ты не против будешь, если я подсяду?

– Я скоро ухожу, так что без проблем.

– Скоро уйдёшь? – удивился Йелло и сел за стол.

– Да, – отвечал Реммет, невозмутимо реагируя на приставшего егеря.

– Я просто хотел с тобой кое о чём поговорить. Это связано с василиском.

– Я инквизитор, а не егерь. Так что нам не о чем говорить.

– Как раз наоборот! – улыбнулся Йелло, – Выслушаешь меня?

– У тебя три минуты, – отвечал Реммет.

– Хорошо! – обрадовался Йелло, – я следил за тобой с того момента, как ты сюда зашёл, и, как вижу, ты умеешь слушать. Обратил внимание на что-нибудь интересное?

– Говори конкретнее.

– Василиск, инквизитор. Я знаю, что вы изучаете краткий курс зоологии тварей, с которыми борются егеря. Поэтому ты явно в курсе, что многих из реликтовых тварей можно создать магией, верно? – Йелло улыбнулся.

– Верно, – напрягся Реммет.

– Какая главная особенность василисков, не порождённых магией? – егерь ткнул указательным пальцем в инквизитора, – правильно! Они охотятся только ночью. А вот магические могут появляться на поверхности и днём. Слышал того смерда за соседним столом? Он правду говорит, того беднягу убили днём. А ещё я, выслеживая логово василиска, сам видел, как он спокойно ползал при свете солнца. Созданные природой так не могут.

Инквизитор устало вздохнул.

– Ты хочешь сказать, что василиск с этих краёв – порождение магии?

– Именно! – улыбнулся Йелло, – порождение магии опасной и могущественной. И мы должны эту магическую тварь уничтожить.

– А, по-моему, ты просто нахватался баек сельских дурачков, которые всё это придумали по одной простой причине – у страха глаза широки. А сам просто выдумываешь, лишь бы меня с собой затащить, потому что без посторонней помощи справиться не можешь. А я напоминаю: инквизиторы борются с ересью и магией, а не охотятся за реликтовыми тварями. Последнее егеря делают.

– Почему ты мне не веришь?! – возмутился Йелло, – думаешь, я лгу?

– Не думаю, а знаю, – отвечал Реммет, – для создания такой магии колдун требуется весьма и весьма неординарных способностей. Был бы тут такой, мы на такого уже бы облаву устроили.

Йелло сначала задумался, а потом, вспомнив, восторженно поднял палец правой руки.

– Слышал я, живёт здесь одна молодая колдунья… Ну, как сказать, молодая…Может, заклинаний каких на себя наложила, чтобы выглядеть как девочка, а сама магией помышляет уже сотни лет. – егерь улыбнулся, – Поговаривают, могучая очень. Ты случайно не её ищешь здесь?

И тут Реммет лишь усмехнулся с досадой. Очевидно, кто-то разболтал цель визита инквизитора, ещё и всему городу.

– Искать-то я ищу. Вот только магических сил у неё не шибко много,

– Настолько, что она от тебя убежала, и ты, видимо, здесь её надеешься найти, потому что с юга пятьдесят вёрст дорога одна была – на север. Сойти с дороги – глушь, в которой даже магу не выжить. Больше тут скрываться негде, только здесь.

Увы для Реммета, егерь был прав.

– Это не доказательство того, что она владеет могущественной магией.

– Согласен! – кивнул Йелло, – мне тоже хочется верить, что это не магия. Но цена говорит о многом. Василиск уже давно мучает местных, и я не первый, кто хочет его убить. Были и до меня попытки, но все они кончились гибелью егерей, что странно. Так-то наши натасканы на то, чтобы убивать таких животных, как василиск. И говаривали местные, что появлялись тут ребята куда лучше меня в нашем ремесле, насколько я знаю. Далеко не дилетанты, не новички. Но и они погибли.

– Василиск – животное опасное. Его обычно не убивают, а ищут проходы, откуда он на поверхность выбирается, а позже с помощью пороха выходы подрывают и тварь умирает от голода. Хочешь сказать, с такой тактикой часто погибают?

Йелло усмехнулся.

– Ничего ты о нашем брате не знаешь, инквизитор! То, что ты описал, это в идеале. Чаще заказчик требует предоставлять ему зуб василиска, кость, либо кусок чешуи, которые рассыпаются прахом уже через час после убийства. Завалить проходы просто, зато расчистить их, дабы удостовериться, что тварь мертва, недели уйдут. В итоге трофей в доказательство не взять. Так что такой вариант не всегда подходит. А тварь может жить без еды неделями и даже месяцами, если плотно поела до того момента, как её замуровали. И, разумеется, без доказательств платить никто не будет. Вот в таких случаях наш брат егерь погибает часто, вступая со змеем в открытый бой. Впрочем, мы уже приноровились использовать против василисков другие тактики. Так что и местную тварь рано или поздно бы прикончили. Но не выходит. А почему? Иного ответа у меня нет: это магия.

– Много погибло, пытаясь убить этого?

Йелло вздохнул.

– Насколько я знаю, десятки… Счёт пошёл на десятки.

Реммет поник, мысленно помолившись за погибших.

– Соболезную…

– Так что инквизитор, тяжело всё тут. Верь, не верь, я абсолютно уверен, что тут без магии не обошлось… – тут егерь резко оживился, – ах, да! Забыл! Ты наверняка сейчас вспомнил, что для сотворения твари нужен зрительный и звуковой контакт. Как же я мог забыть! – шлёпнул себя по лбу, – я видел её, Реммет. Я видел колдунью пару недель назад. Молодая: лет как мне. Одета в тёмно-зелёное платье. Она проговаривала заклинание, а потом из её рук выходил дым, который потом рассеивался. А там василиск! И я всё понимаю, что лезть в это особо не хочется. Но я, по-моему, тебе уже достаточно фактов изложил, что проверить, замешана ли магия, надо. Если этого не сделаешь, сам понимаешь… – инквизитор поморщился, – честно говоря, очень надеюсь, что ты не из тех, на кого нужно жаловаться в Верховную Церковную Директорию.

Ухмылка Реммета, пробывшая у него на лице почти всё время разговора с егерем, резко изменилась на выражение тревоги, ненависти и морального унижения. А всё дело было в законах, которым подчинялись все инквизиторы без исключения и не могли пойти против них. Одним из таких была правовая норма об отказе инквизитора проверять, была ли применена магия или нет. В зависимости от ущерба, нанесенного преступным по мнению законодателя бездействием, инквизитора могла ждать и порка плетью, и даже смертная казнь. Весь абсурд подобного закона вполне ясен. Никто не мешает оговаривать невиновных, допускать инквизицию к сомнительным делам и т. д. Часто инквизиторы невольно становились наёмными убийцами, ещё чаще погибали в засадах магов или тех же самых егерей, которым заказывали убийства тех или иных инквизиторов. А бывали случаи даже, когда целые войны начинались из-за излишней дотошности церковников, вызванных абсурдностью этого закона.

И тут перед каждым инквизитором всегда вставала серьёзная проблема. С одной стороны жить хотелось, а потому они туда, где чуяли авантюру, по возможности не лезли. С другой также жить хотелось, ведь за неисполнение возложенных обязанностей инквизитора следовала смертная казнь. Так что все такие вопросы, как правило, решались или интуитивно, или по принуждению. Как раз с таким вариантом столкнулся Реммет, но сотрудничать с наглым егерем не хотел.

– Попахивает шантажом… – прищурился инквизитор.

– Так а что с тобой ещё делать, если отказываешься свой долг исполнять? – удивился Йелло, – я тебе все доказательства изложил, что это магия. Не знаю, что ещё тебе нужно, дабы ты пошёл со мной и всё проверил. Моя клятва, может? Тогда матерью клянусь, это магический василиск! Доволен? – егерь нахмурился.

– Кое-что другое… – Реммет схватил Йелло за грудки и прижал ближе к себе, – твой страх егерь!

Народ вокруг обернулся от любопытства, но никому даже в голову не пришло за Йелло заступиться. Нападение на егеря было глупостью несусветной. Он и сам боец хороший, да и нагоняй от церкви в любом виде никто получать не хотел.

– О, боги! Что ты творишь?! – прохрипел егерь.

– Врёшь ли ты мне?!

– Я же матерью поклялся, что не лгу…

– Лжёшь!

– Если так, то ты же знаешь, что имеешь право казнить меня за обман. Так чего тебе не нравится? Убьёшь в любой момент, если что не так…

– Ты уверен?

– Да!

– Тогда хорошо. Я схожу с тобой туда. Мы всё проверим. Если магия есть, убьём источник. После и василиск сгинет. Но если ты меня обманул… – Реммет хорошенько врезал кулаком по лицу несчастному егерю и сломал ему нос, – то я тебя убью. А это… – схватил за ноздри. Йелло закричал от боли, – будет напоминанием. Не стоит со мной играть. Кстати, что с наградой сделаем?