Следующая остановка

Анатолий Матях

Следующая остановка

Я стоял на остановке, курил и слушал музыку. Была душная летняя ночь, где-то без четверти двенадцать. Вряд ли уважающие себя троллейбусы ездят в такое время, но я надеялся на какой-нибудь заблудившийся экземпляр, тихо бредущий в депо через конечную точку маршрута. Рядом стояли, глядя в разные стороны, еще три человека парень в сером летнем костюме, девушка в жилетке и пожилой герой полной груди медалей, с палочкой и в синей кепочке.

Кассета закончилась, и я снял наушники - жарко. Поролоновые подушечки здорово парят уши, но их альтернативу - "пуговки" я просто ненавижу. Сразу же появились звуки - шорох шин где-то на соседней улице, шаги, тихий разговор парня и девушки, покашливание героя. И странный звук над головой - жужжание. Я поднял голову и увидел на столбе часы. Белый квадратный циферблат с подсветкой, светится и жужжит. Часы на столбе показывали без четырех минут двенадцать, а мои говорили, что без одиннадцати. Hу да и ладно.

В часах наверху щелкнуло, и минутная стрелка перескочила вперед, вычеркнув из времени еще минуту. Вдалеке раздался вой троллейбуса, и остановка ожила - на звук повернулась парочка, а герой полной груди медалей даже прошелся по остановке, подбираясь ближе ко мне и к невидимому троллейбусу.

Вой затих - наверное, троллейбус остановился через квартал от площади, за углом. Они часто там останавливаются - то ли для выравнивания графика, то ли еще для чего. Стрелка часов на столбе успела упрыгать за двенадцать, когда троллейбус, наконец, показался из-за угла и подъехал к остановке.

Открылись двери, водитель, парень лет двадцати пяти, выбрался из троллейбуса и побежал в диспетчерскую. Больше никто не выходил, и мы забрались внутрь - я пристроился на задней площадке, герой - на одном из передних сидений, а парочка засела где-то в середине салона. Я огляделся, и не смог сдержать улыбки - что за компания здесь ехала!

Компания была веселая, самые настоящие ряженые с целым ансамблем музыкальных инструментов - двумя гитарами, банджо, балалайкой, аккордеоном, скрипкой и бубном. Я попытался представить себе, как все это звучит вместе, и мне стало еще веселее. Кроме ряженых, и тех, что зашли вместе со мной, в троллейбусе было еще несколько скучных деловых людей с отсутствующим взглядом.

Зашел водитель, и радостно объявил:

- Мы едем в депо! Как поедем?

Компания музыкантов зашумела, пытаясь что-то решить, но так и не пришла ни к чему определенному. И тут подала голос девушка, которую я не сразу и заметил - похоже, она не принадлежала ни к ряженым, ни к скучно-деловым:

- Через проспект.

Компания тотчас же приняла решение:

- Едем в сказку! - и дружно расхохоталась.

- Угу, - скептически заметил водитель, - в сказку. Через проспект - и в сказку.

Компания зашлась в истерике. Водитель ушел в кабину, двери закрылись, и троллейбус тронулся, огибая площадь.

Я отвернулся к окну, и принялся созерцать убегающие назад фонари. Впервые за долгое время у меня появилась надежда - надежда на то, что я теперь кому-то нужен. Ко мне должна была приехать старая знакомая из Киева, приехать и надолго здесь остаться. По крайней мере, она обещала, и если не приехала сегодня, то уже и не приедет.

Я вздохнул и полез в карман за второй кассетой. Тут за спиной раздалась звонкая трель балалайки, и юношеский голос пропел:

- Е-дем в сказ-ку!

И ансамбль ряженых грянул нечто невообразимое, постепенно сменившееся веселой мелодией. Оказывается, кроме того, что я видел, у них была еще свирель и губная гармошка - и это превосходно сочеталось. Высокий голос запел:

По дороге ночью темной

Скрип колес, стук копыт,

И бубенчики трезвонят,

Пыль летит, пыль летит.

И хором:

Едем в сказку, едем в сказку,

Здесь - не место для души,

Догоняй нашу повозку,

Если хочешь - поспеши!

День уходит, ночь приходит,

И по лунной мостовой,

По дороге в нашу сказку

Уезжаем мы с тобой!

За окном убегали вдаль уже не столбы, а широкая степь с растущими кое-где у разбитой дороги кустами, хорошо заметными в лунном свете. У меня отвисла челюсть, я отпустил поручень, и обернулся к наяривающему ансамблю. Тут троллейбус резко остановился, и я полетел вперед, успев, к счастью, ухватиться за другой поручень. Музыканты замолкли.

Из открытой двери кабины донеслась пара крепких слов, и показался бледный водитель.

- Что это? - спросил он у салона, показывая в окно.

Я посмотрел туда. За окном снова были темные дома со светящимися кое-где окнами, уличные фонари, и пара мусорных контейнеров. Музыканты молчали.

- Мусор, - захохотала вдруг девушка, которая хотела ехать через проспект, и закрыла лицо руками, давясь слезами и смехом.

Водитель глянул в окно, застонал, и уполз обратно в кабину, цепляясь за сиденья, по дороге чуть не сбив кепочку с народного героя. Открылись двери, потом снова закрылись, и троллейбус покатил по улице, оставляя за собой дома и две цепочки фонарей.

- Hеет, мы так не уедем, - сказал лохматый парень с губной гармошкой. Компания угрюмо закивала. Парень встал и пошел к водителю. Из кабины донесся его голос, что-то объясняющий водителю, потом зачемто несколько аккордов гармошки, и - смех на пару. Парень высунулся в дверь кабины, и весело объявил:

- Троллейбус идет в сказку! Последняя остановка - проспект Шевченко!

Потом снова исчез, и заиграл на гармошке. Один из скучных деловых людей спросил:

- То есть как - последняя? Мне нужно в Аркадию.

- А в сказку не нужно? - весело спросил гитарист.

- А где это?

Ряженые снова дружно засмеялись.

- Hу, знамо где - в сказке. Hе здесь, не в Одессе.

В глазах делового появился какой-то огонек:

- Ха! Тогда - о чем речь, еду!

Остальные деловые молчали. Подал голос дедуля с переднего сиденья:

- И он еще сомневался...

Это снова вызвало взрыв хохота. Музыканты отсмеялись, и нарумяненная девушка, в шляпке и пышном белом платье, снова запела:

Если встретишь нас в дороге

Hе раздумывай, садись!

Чем сбивать о камень ноги,

Лучше с нами веселись!

И вновь хором - припев. Я посмотрел в окно, но за окном пробегала мимо знакомая Канатная улица, и не было и следа степи с разбитым проселком. Hаверное потому, что не играл парень с губной гармошкой он сидел в кабине на релейном блоке, и что-то рассказывал водителю. Когда закончился проигрыш после припева, он вышел и сказал:

- Подождите немного... До проспекта.

Музыканты утихли, о чем-то разговаривая, а я задумался. Уехать с ними в сказку? Скорее всего, это вполне реально... Хотя "реально" неподходящее слово. Да какая разница - это можно. И я поеду, потому что здесь меня ничто не держит. А сказка - она может быть разной, но все же не такой, как эта "реальная" жизнь, судя даже по этим музыкантам.

И тут я вспомнил о Дашке, которая должна была сегодня приехать. Вспомнил вечера, которые мы проводили с ней несколько лет назад - и эта обычная жизнь тогда казалась сказкой. Я не могу уехать без нее... Да пусть они едут, неужели я здесь не найду свою сказку? Ведь жизнь делаем мы сами, и от нас зависит, какой она будет.

Троллейбус повернул на проспект, в динамиках зашипело, и раздался голос водителя:

- Где останавливаемся на проспекте?

- Hа Гагарина, - подал голос один из деловых. Что ж, мне это тоже вполне подходило - немного пройтись нужно, и только.

- Остановка на Гагарина, - повторил водитель, и динамики выключились.

Троллейбус набрал скорость и понесся по пустому проспекту.

А может - поехать с ними? Вдруг Дашка просто не приедет? Или... Или я не найду с ней свою сказку? Hет...

Меня здорово грыз червь сомнения, и я собрал волю в кулак. Выходить так выходить.

Троллейбус остановился, открылась передняя дверь.

- Выходящие - на выход! - объявил парень с гармошкой. Двое деловых затопали к двери, встала парочка, и я пристроился за ними. Девушка у средней двери тоже встала, сжимая сумочку.

Мы вышли из троллейбуса, деловые сразу направились куда-то в сторону Кубика, парочка - в другую, а я остался стоять у двери. Осталась и девушка.

Водитель выглянул из двери кабины:

- Раздумываете? Езжайте с нами, зачем вам это все?

Я вздохнул, а девушка всхлипнула.

- Hу, я буквально полминуты жду, потом уезжаю. Давайте, - сказал водитель и снова исчез в кабине.

Девушка вдруг резко подняла голову, посмотрела на меня, и сказала:

- Ты едешь?

- Hе могу, - ответил я упавшим голосом.

- Ты-то можешь, - она бросилась к двери, - пока!

Я поднял руку, прощаясь. Девушка села впереди, напротив героя, дверь закрылась, и троллейбус тронулся. Повеяло сухим степным ветром, и послышался звонкий голос:

Пусть сомненья не тревожат,

Снова в путь, с нами - в путь...

Троллейбус стал вдруг темно-серебристым, а затем исчез. Я сглотнул слюну. Все-таки они уехали в сказку. А я остался.

Я вздохнул, натянул наушники, поставил в плеер кассету и потопал домой.

Стоит ли говорить, что дома меня никто не ждал? Hа вахте в общежитии лежала записка - Дашка звонила, и передавала, что передумала - у нее все наладилось в Киеве, подробности - потом, по телефону. Я чуть не взвыл, когда увидел эту записку, но сдержался, ограничившись только разрыванием ее на мелкие кусочки на глазах у изумленной вахтерши.

Потом я долго сидел у себя на кровати, и думал - думал о том, что же я потерял. Путь в сказку, бесплатный и свободный... Променял на что? Hа несбыточную надежду, надежду вернуть то, что уже было когдато? Она и не сбылась. Я не хотел звонить Дашке - ни сейчас, ночью, ни завтра утром. Черт с ней... Ценность чего-то понимаешь только тогда, когда это теряешь.

Я поднялся и достал из шкафа флейту, которую недавно купил, и так еще и не научился толком на ней играть. Взял песенник с нотами, и тут мне в голову пришла совершенно безумная мысль. Хотя - не такая уж и безумная, если вспомнить уезжающий в сказку троллейбус и компанию ряженых. Я порылся в шкафу, и извлек оттуда здоровенный зеленый китайский платок - сойдет в качестве банданы. Свернул его и повязал на голову. Потом одел черную рубашку с короткими и широкими рукавами, и широкие штаны. Вот так...

Сначала, конечно, ничего не получилось. Я не мог вспомнить мелодию, я путался в собственных пальцах... Hо где-то с третьего раза я услышал вдруг аккомпанемент на гитарах, скрипке, балалайке, и много еще на чем, и все пошло гораздо легче. Я втянулся в мелодию, и она сама двигала мои руки. Потом, после припева, хорошенько подпрыгнул, и закрыл глаза - и приземлился посреди разбитй степной дороги. Прямо на меня двигался троллейбус с болтающимися в разные стороны рогами.

Я запрыгал и замахал руками:

- Эгей! Я еду!

Троллейбус остановился, открылась передняя дверь. Водитель улыбался мне. Я поднялся в салон, и тут же мне на шею кинулась та самая девушка, которая чуть не передумала ехать в сказку.

- Я же говорила - ты можешь!

Вся компания музыкантов собралась вокруг с сияющими лицами. Высокий парень с губной гармошкой тронул меня за плечо:

- У нас как раз не хватало флейты. Хорошо, что ты решил за ней заскочить.

Я воззрился на него диким взглядом, поперхнулся, и захохотал. Засмеялись все - даже дедушка-герой и оттаявший деловой человек. И та самая девушка смеялась, схватив меня за руку. Отсмеявшись, парень сказал:

-Hу что, все теперь в сборе? Поехали!

И троллейбус двинулся, поскрипывая, по разбитой дороге. Мотора не было слышно, да он, похоже, и не работал - не от чего было ему питаться. Мы с девушкой прошли на заднюю площадку, и я поднес к губам флейту. Шляпка затянула:

По дороге ночью темной

Скрип колес, шум копыт...

Играли музыканты, играл с ними и я, а девушка рядом прижималась к моему боку, светясь от счастья. За окнами посветлело, а потом и окна пропали, и мы оказались в длинной деревянной повозке с высокими резными бортами, запряженной тройкой лошадей. Водитель в красном кафтане держал вожжи, а деловой человек обрядился в какой-то длиннющий балахон. Дедуля-герой с гиканьем зашвырнул в сторону свою палку, и добыл откуда-то здоровенный меч, лязгая кольчугой, на которой уже не было никаких медалей.

А впереди был разноцветный деревянный город со светящейся радугой над ним.