Скандал в Академии монстров. Жена для чудовища

Пролог. Сцена первая, почти трагическая.

Аннотация
Я сменила несколько учебных заведений, пока окончательно не разрушила доверие отца, влюбившись в красавца старшекурсника, который оставил от моего сердца и репутации жалкие ошметки.
Используя положение и деньги отец замял скандал, привез меня домой, нашел не слишком щепетильного мужа и велел готовиться его встречать.
Я послушалась. Подготовилась и сбежала. В Академии прикладной магии Декая есть факультеты, куда принимают без базового магического образования. Я выжила в своей семье, где всегда угождали младшему брату, ведь он был наследником. Выживу и в Академии монстров. Я обязана доказать, что чего-то стою сама по себе, а не только как дополнение к приданому.

Сцена первая, почти трагическая.

– Сай… Сай… О, боги… Что это было, – задыхаясь от дикой смеси ноющей боли и наслаждения пролепетала я, едва переводя дыхание.

– Это любовь, детка. Это просто моя любовь, – тяжело дыша в шею ответил Сайлер, прикусил за мочку уха, вызвав волну дрожи в еще не отошедшем от экстаза теле и расслабленно обмяк рядом.

– Ты такая страстная штучка, Ами, – сонно урчал под боком Сайлер, уложив руку мне на вздрагивающий живот и чуть поглаживал его пальцами. – Ты ведь не соврала мне, детка? Это точно не в первый раз? Не хотелось бы лишних проблем.

– Каких проблем? – обмерла я.

В момент, когда тебя страстно целует в уголке первый красавчик Академии, звезда межфакультетского турнира стихий и почти выпускник Сайлер Гатто, кроме “Да” мозг мало на что способен. Именно таким был ответ на вопрос не девственница ли я в перерыве между поцелуями спустя неделю после моего наглого заявления, что такому заносчивому гордецу, как Сайлер, я не уступлю никогда и ни за что, будь он хоть в десять раз красивее.

Сплетни в Академии разлетаются со свистом. Гатто дважды пытался пригласить меня на свидание, караулил у входа в общежитие, бросал жаркие взгляды в коридорах и столовой, а потом просто прижал в угол и нагло захватил в плен мои губы и… сердце. Больше никаких авансов. Внезапно выскакивал, хватал, целовал до дрожи в коленках и так же стремительно исчезал. До вчерашнего вечера. Поймал, стиснул в объятиях, сказал, что у него от меня крышу сносит, что изнемогает от любви, спросил про девственность и добавил, что придет вечером после десяти и я стану только его. Если я вдруг передумаю, можно просто не открывать.

Лучше бы не открывала. Лучше бы уснула мертвым сном, оглохла, ослепла или вообще ноги моей не было в этой Академии, но сюда меня устроил отец, строго предупредив, что этот шанс – мой последний.

– Каких проблем, Сай? – повторила я, предчувствуя грядущий и уже нависающий надо мной очередной катаклизм.

– М-м-м? – муркнул парень и спохватился. – Зараза. Чуть не уснул. Спасибо за сладкие мгновения, крошка, – притянул меня к себе и жарко поцеловал, – но мне пора, нужно успеть, пока комендант…

И тут дверь в комнату распахнулась.

Я взвизгнула, натягивая одеяло до бровей, но все явившиеся, включая комендантшу, декана Олли в темном халате и чепце и соседку из комнаты слева, гадкую завистливую стерву Алану Фирст и так всё прекрасно поняли и дорисовали.

– Леди Бредли! Какое немыслимое аморальное поведение! Адепт Гатто…

Мадам Олли старалась отводить глаза от голой груди Сайлера, но удавалось ей это не очень хорошо.

– Немедленно оденьтесь, – немного хрипловато, наверное со сна, проговорила она сводя брови построже, – и подите вон из женского общежития!

– А вы, леди… – вновь почтив меня вниманием добавила декан. – Не смейте покидать комнату, пока за вами не придут.

Рано утром вместо занятий я отправилась в кабинет ректора. Впервые за два года я видела ректора Листа так близко. В кабинете, кроме главы Академии, присутствовали также мой отец, отец Сайлера и сам Сайлер.

Лист в ведущейся дискуссии не участвовал, говорили отцы.

– Вы отказываетесь? Я верно вас понимаю? А если она беременна?

– Вот когда окажется, что беременна, и окажется, что от моего сына, тогда и поговорим, а сейчас…

– Но моя дочь опозорена!

– Это ваши проблемы.

– Господа, – напомнил о себе ректор, – в наших общих интересах будет не выносить историю за пределы Академии. Пусть молодые люди выйдут, а мы обсудим.

Мы вышли. Зачем меня вообще сюда позвали, если тут же выйти велели?

– Сайлер? Что теперь будет? – я с надеждой посмотрела на черноглазого сердцееда, но тот лишь безразлично пожал плечами.

– Мне? Ничего. Можно подумать, ты первая.

– Но ты первый! – возмутилась я, чувствуя, как подкатывает к горлу позорный плаксивый комок.

– Поздно врать, детка. Мы мило провели ночь, но это все, на что ты могла претендовать.

Затем он просто вышел, а я осталась одна в пустой приемной с полным осознанием ямы, в которую сама же радостно и запрыгнула.

Пролог. Сцена вторая, почти комическая.

Сцена вторая, почти комическая.

Хуже наказания, чем притащить меня на прием перед тем, как отправится домой, в наше поместье в Райтоне, отец и придумать не мог.

– У меня голова болит! – попыталась отговориться я, желая остаться в номере гостиницы, но родитель был неумолим.

– Нужно было сказать это вашему любовнику, леди, а теперь извольте прекратить нытье и вести себя как положено, пока я пытаюсь спасти остатки вашей и своей репутации.

Вот и все. А голова действительно болела. Куда сильнее разбитого сердца. Поэтому я, станцевав с унылым субъектом, имя которого забыла буквально спустя минуту, как отец мне его представил, помелькала среди гостей и под прикрытием колонн и портьер сбежала из бального зала.

Рядом нашлась библиотека, в где было достаточно темно, тихо и имелся удобный диван с мягкими бархатными подушками с кисточками на концах. Единственным недостатком дивана была его длина. Даже невысокая я не вместилась целиком, а ноги хотелось вытянуть. Пришлось устроиться наискосок, водрузив избавленные от туфель пятки на пуфик.

Доносящиеся издалека приглушенные звуки музыки убаюкивали, я закрыла глаза и поддалась дремоте. Тихо, крадучись, мягко ступая по ковру библиотеки пришел сон, запнулся впотьмах о пуфик, невнятно ругнулся и рухнул на меня, обдав запахом дорогого одеколона.

Я сдавленно вякнула. Упавший был тяжел, длинные волосы отбрасывали густую тень на лицо. Падение для него было такой же неожиданностью, как и для меня. Пока он сообразил, что к чему, умудрился облапать руками все, что можно было и что нельзя. Я тут же постаралась избавиться от внезапного соседа по дивану, но только усугубила ситуацию, нечаянно толкнув мужчину коленкой куда-то не туда и вызвав новое обрушение.

– Демоны! Хватит елозить! – злобно и горячо прошипел он мне в зону декольте, приподнимаясь на локтях, его колено нагло уперлось между моих ног. – Лежите уже спокойно и дайте…

Он наконец встал. Платье опасно затрещало, лиф пополз вниз. Я попыталась вскочить следом, но прижатый мужской ногой край юбки дернул меня обратно. Я вцепилась в мужчину, мы снова рухнули на диван, только на сей раз сверху была я, а в библиотеке прибавилось действующих лиц. И света.

Меня почти толкнули, но так, что я угодила как раз на пуфик, едва удержав ползущее с груди платье.

– Это и есть твой сюрприз? Что ж, он вполне удался, – довольно спокойно для сложившейся ситуации произнесла красивая эффектная брюнетка в шикарном бордовом наряде. Ее волнение выдавали разве что руки, стискивающие веер до побелевших костяшек, и пробегающие по вееру искры. – Я сама сообщу отцу о разрыве помолвки и прочих наших и ваших с ним соглашений. Все подарки вернут тебе… вам в течение недели. Надеюсь, эта девочка стоит того, чтобы рисковать репутацией и положением.

Уже у самой двери она обернулась.

– Если ты передумал жениться, достаточно было просто написать, тогда мне хотя бы не пришлось ехать сюда несколько часов ради удовольствия посмотреть, как ты развлекаешься с этой…

Губы дрогнули, влажно блеснули глаза, но голосом она себя не выдала. Вот это я понимаю – леди. Не то что я, пугало пугалом, волосы дыбом, глаза плошками, обеими руками держу корсет, чувствуя, как медленно, но неумолимо расползается на спине шнуровка, и встать боюсь, потому что тонкие бретели и шифоновые ленты вряд ли надолго удержат тяжелые юбки.

С дивана донеслись странные звуки. Откинувшись на подушки, долговязый белобрысый субъект смеялся, закрыв лицо ладонями.

Он идиот? Нет бы бежать за невестой, пока не уехала.

Решив, что лучше будет убраться из библиотеки подальше, а то еще кто-нибудь войдет и опять что-нибудь не то подумает, я, придерживая платье, поднялась. Мои туфли так и стояли рядом с диваном, так что я сунула в них ноги и поторопилась к выходу.

– Что, даже не познакомимся? – прилетело в спину.

Вряд ли у меня получится так же эффектно, как у бывшей невесты этого ненормального, поэтому я и не подумала оборачиваться и, уж тем более, отвечать, но едва я распахнула дверь, как лицом к лицу столкнулась с отцом.

– Амантис Розалия Брэдли! Вы опять?! – ужаснулся родитель, оценив состояние моего наряда, и метнулся глазами куда-то за меня.

______________________________________________________________________

Спасибо, что решили отправиться в новое путешествие в компании моих героев.
Буду рада вашим комментариям и звездочкам.

Побег. Глава 1

Амантис Розалия Бредли – это сочетание всегда было предвестием плохих новостей.

– Амантис Розалия Бредли, – укорял папа и отнимал у меня лук брата.

– Амантис Розалия Бредли, – сокрушалась мама, выговаривая за порванную юбку, изгвазданный в траве подол, поддетые под платье брюки и любовь к верховой езде, от которой грубеет кожа на ладонях.

– Амантис Розалия Бредли, – строго и официально говорил декан факультета изящных искусств, выдавая мне приказ об отчислении и лист успеваемости, не самый лучший, но в этот раз я в числе последних не была.

– Амантис Розалия Бредли, – это завопили все домашние хором, когда узнали, что меня отчислили. Снова. Возвративший меня домой отец промолчал о причинах, так что все решили, что опять за выдающиеся неспособности.

Итак, позвольте представиться, Амантис Розалия Бредли – это я. Совершенно обычная девица неполных двадцати лет, совершенно ничем не выдающаяся, ни внешностью, ни способностями. Теперь еще и с подмоченной репутацией.

Кажется, когда мама носила и рожала меня и брата, что-то пошло не так, и девчоночий характер достался Мортону, мальчишеский – мне. Я родилась первой, но семье всегда угождали брату, ведь он был наследником, а из меня даже достойной дочери не получилось.

Учебные заведения и факультеты для девушек из благородных семейств, которые я почтила своим присутствием, были разные, итог – неизменно один. Я почему-то не приживалась в атмосфере благости, лицемерия и кружавчиков. Подруг по пансиону ужасали мои интересы, преподавателей коробило от привычки говорить, что думаю, не используя культурные метафоры. Я куда успешнее играла на нервах, чем на арфе, и писала, как ворона лапой. Учитель танцев хвалил мою гибкость и подвижность и тут же ругал за неспособность запомнить, в каком порядке переставлять ноги. Ненавижу танцы.

– Вам просто не попалось подходящего партнера, душечка, – пожалела меня пожилая поломойка, когда я, как дура, до потемнения в глазах занималась в танцевальном классе после уроков. И ради чего? Чтобы за полгода до выпуска меня выставили и отсюда?

Да, я не умею витиевато изъясняться и у меня не достаточно изящные вирши, зато от души. Кисточка в моих руках по разрушительности приравнивается к атакующему проклятию, я чихаю от цветов и мне начхать, что нельзя смешивать в одном букете те цветы, которые нравятся, не оглядываясь на толстенный талмуд значений. Я знаю, что суп едят ложкой, салат вилкой, а для отбивной нужен нож, но зачем придумали свои вилки, ножи и ложки для каждого отдельного блюда? Магии мне досталось еще меньше, чем любви и способностей к женским штучкам, поэтому меня даже не пытались учить в этом направлении. Да и зачем, когда в доме имеется настоящий наследник.

Однако и на такой сомнительный товарец нашлись желающие.

– Амантис Розалия Бредли, – решительно сказал папа, пригласив меня к себе в кабинет, – позвольте представить вам вашего мужа.

На стол лег портрет с незнакомым профилем. Что за глупые шутки? Заочное венчание по портретам, когда достаточно согласия родителя невесты, это даже не прошлый век, это лютое средневековье! Это… Это не шутка.

– Ваш супруг прибудет завтра, – добил меня папа и велел идти к себе и готовиться.

И если вы еще не поняли, то завтра уже наступило. Именно поэтому братец-предатель, застав меня в его камзоле, его плаще, в его штанах и его сапогах и с задранной над подоконником ногой, завопил таким голосом, которым обычно вопила я, когда мои кудри пытались привести в благопристойный вид.

Пришлось вернуться в комнату обеими ногами и прервать песнь предательства, подскочив к Мортону и закрыв его рот ладонью.

– Морт, не будь крысой! – я честно попыталась увещевать паразита. – А если бы тебя точно так же скоропостижно оженили на какой-нибудь несвежей тётке с кривым носом и сообщили, что твое абсолютное, по папиному разумению, счастье вот-вот само за тобой явится?

– Так оно и явилось! – злорадно оскалился братец, отплевываясь от моих пальцев. – Уже.

Ростом Мортон не особенно удался, всего на полголовы выше меня, а я не очень высокая. Так что мы смотрели друг другу в глаза почти на равных, но у него было одно неоспоримое преимущество – он был мужчина. И его слушали и слышали чаще, чем меня. Интересно, много кто услышал этот его вопль?

– Так ты бежал сообщить мне радостную новость, любимый братец? – елейным голоском пропела я, а потом, шипя, добавила: – Считай, сообщил, я приняла к сведению, а теперь – исчезни и… Нет! Стоять!

Я вцепилась в лацканы его щегольского, узкого, точно по фигуре, камзола.

Если скотина Мортон отсюда выйдет, то отсюда не выйду я! Братоубийства у меня в планах не было, но вот братозахват и братосвязывание…

Морт дернулся, слишком поздно осознав свое незавидное положение, но я уже вошла в раж, а когда я на нервах, даже колдануть могу примерно то, что собираюсь, а не что получится.

– Спи-и-и, – утробно провыла я, ткнула ему щепотью между глаз и зажмурилась от усердия.

Судя по звукам, брат мешком рухнул на ковер. Получилось?

Глаза пришлось открыть.

– Мортон? Ты-ы-ы спи-и-ишь?

– Хр-р-р, – отозвался тот.

Я для верности потыкала в Мортона ногой, в ответ он сладко причмокнул губами, а потом трогательно сложил ладошки под щеку.

Глава 2

Я отсидела и натерла себе все, что можно было, а обещанное шильдой местечко Углы никак не появлялось. Вокруг простиралось поле и никаких Углов. Может вон за той рощицей? Выглядел островок растительности не так чтоб очень приветливо, я бы сказала, совсем неприветливо, но если оттуда выскочит кто-то с намерением меня сожрать, я сама его сожру. Живот согласно проурчал, и мы уже вдвоем практически ждали, чтоб появился желающий на мой отсиженный филей. Но за поворотом, к счастью, нашлись Углы.

Все дело в том, что мечтая обрести свободу, я слишком поздно подумала о вещах более приземленных и питательных и не успела захватить с собой никакой еды. Совсем. Не считать же едой ссыпанные в карман из вазы засахаренные орешки, которые закончились еще до обеда? Не будь у меня так мало времени на сборы и присутствия в доме целой толпы все подмечающих глаз, начиная с прислуги и заканчивая Мортоном, не пришлось бы изнывать от голода. Я впервые испытала это чувство с такой силой и была немного в шоке.

Ведомая основным инстинктом я безошибочно нашла таверну, привязала Ряску к хлипкой коновязи и вошла. Витающий в зале, засиженном мухами и несвежими мужиками, странноватый запах не отвратил ни меня, ни мой уже в голосину воющий живот. Выбрала свободный стол и села.

Предлагаемое к употреблению оказалось не слишком разнообразным. Мне подали вялый салат, полмиски крупяного нечто, которое одинаково можно было считать и супом, и жидкой кашей, и шмат зажаренного до хрустящей корочки мяса. Чьего – я разумно не стала уточнять. Оно хорошо пахло, не норовило меня укусить и вполне поддавалось разжевыванию.

Утолив первый голод и потягивая из здоровенной кружки кисленький прохладный квас, я откинулась на спинку стула, заодно и животу повольготнее, и изучила местную флоро-фауну пристальнее.

Флоро-фауна так же пристально изучала меня, а изучив, решила, что их внимания не стоит плюгавое нечто, только что жравшее в три горла с хрустом и причмокиванием. Когда весь день провел в седле изнывая от голода – не до манер.

Рядом переминался здоровенный трактирщик, скромно комкая в могучих лапищах краешек передника.

– Эта… Комнату не желаете, молодой господин?

Я икнула и оглянулась в поисках господина, грешным делом решив, что крыса Мортон увязался следом, отведя мне глаза – он умеет. И только потом сообразила, что обращались как раз ко мне, приняв за парня из-за одежды брата. Я не стала разубеждать трактирщика, в таких местах парню безопаснее, чем девчонке, и пожелала. Комнату и завтрак, только потом, завтра, соответственно. А еще попросила обиходить лошадь. Одарила мужика денежкой и поинтересовалась, где можно разжиться новостями. Мало ли, вдруг меня уже ищут?

За новостями, после того как мне показали неожиданно приличную комнату, я отправилась на местное торжище, все еще вяло торгующее, несмотря на вечернее время. Видимо, торговцы сидели за прилавками больше для компании и из любви к искусству, чем ради прибыли. Между прилавками так же вяло прогуливались двое-трое простосмотрителей.

Куда больше, чем представленный ассортимент товара, меня заинтересовала необъятная тумба, пестрящая объявлениями разной степени свежести и сохранности. Самое большое цветастое и блестящее приветственно помахивало мне уголком.

На объявлении значилось, что Академия общей стихийной, прикладной магии и псионики Декая, в просторечии – Академия монстров, готова пополнить ряды. Далее следовали жизнеутверждающие завлекательные предложения, обещания светлого будущего и указывались сроки, когда можно успеть сделаться адептом, сдав всего один совсем-совсем несложный экзамен в три этапа. При себе следовало иметь себя, бумажку, доказывающую, что ты – это ты, а не твой брат или тетушка, и дар. Хоть какой-нибудь. Выбор факультетов оказался на удивление приличный, главное теперь, чтобы меня сочли достаточно годной для одного из них.

Я споткнулась о пришедшую мысль. Не собираюсь же я и в самом деле?..

Изначально я планировала ехать в Акос-Вар, там находилась Школа бытовой магии для девушек, и со студентками заключали договор на обучение в счет будущей работы. Но Акос-Вар в дне езды, и найти меня там будет намного проще, тогда как Декай, крупный город, где находилась Академия монстров, на южной границе королевства. Дальше только непролазные чащи с мириадами мелких озер и Пятнистые горы.

Я задумалась основательнее. Вряд ли мне удастся долго прятаться. Объединенное королевство Акос хоть и богато территориями, но у моего отца руки длинные, а у папиных знакомых – еще длиннее. Кстати, папа у меня королевский ревизор. Ему если кто не друг, то услугу должен. И к его величеству в покои он тоже бывает вхож. А вдруг объявит всекоролевский розыск? Ему, конечно, урон по репутации, моей-то все равно уже не спасти, раз бегала не пойми где без надзора, да еще и инцидент с Гатто. Но он мужчина с характером и легко пойдет на принцип. Изловит и женит, вернее, выдаст тому, кто уже на мне почти что женат, осталось только закрепить брак определенным образом. Вступить, так сказать, в права владения рукой, сердцем и остальными частями.

Что бы такое придумать? Притворюсь пока парнем, раз меня за него приняли, буду Монти, и не собьюсь и вполне мужское имя. А паспорт… кто его читать будет, главное, что совершеннолетняя.

Вернувшись в таверну и улегшись на постель в комнатке, я принялась размышлять, как наименее безопасно добраться до Декая. Ехать туда было два-три дня.

Как показал первый день путешествия, зад у меня не железный, но это все же дело практики. Прогулки в пару часов по землям поместья одно, а вот такой серьезный путь – совсем другое. Нужна была еда и какое-то подобие походного снаряжения, с которым я смогу справиться. Вдруг придется под кустом ночевать? Впрочем, места тут не такие и дикие и, если держаться тракта, то вполне можно ночевать вот в таких тавернах, но одной… Было немного страшновато.

Глава 3

– Эй, пст, пацан! Да, да, ты малахольный, – зашипели из угла.

А я только принялась успокаиваться над тарелкой с сырной нарезкой.

Кроме меня в зале малохольных не было, но я еще не привыкла, что я – пацан, и принялась вертеть головой. Шипели очень таинственно, помещение было довольно просторное, так что я не сразу поняла, из какого именно угла шел звук. Наконец я увидела длинного русоволосого парня, висящего грудью на столе.

Вытянув шею, как гусь, он натужно таращил глаза и делал странные намеки бровями. Я подвигала своими. На пробу, вдруг получится. Движение восприняли как согласие, и я стремительно обзавелась соседом, хотя перед тем, как сесть за облюбованный еще раньше стол, сознательно оттащила подальше три других табурета. Чтоб ни одна тутошняя особь не вздумала помешать моему погружению в спокойствие.

Этот клоун чихать хотел на личное пространство. Подцепил воздушным арканом один из убранных мною табуретов, надсадно визжа ножками мебели по полу, подтащил его, уселся рядом.

– Дарова! – жизнерадостно орнул он и едва не прибил меня к столешнице выражением мужской приязни – со всей дури по спине хлопнул. Хорошо, что я суп не взяла, а то было бы тут сейчас море разливанное, потому что длинный пнул меня, а я – стол.

– Ну-у? – хрипло, по причине спертого в груди дыхания поинтересовалась я.

– Комнату брал?

– Ну, – утвердительно ответила я, решив на всякий случай не блистать словарным запасом, раз уж мы и так друг друга понимаем.

– Давай пополам?

– С какого хр… кх… кх… – Ком воздуха протолкался выше и застрял в горле. Или сыр. Я как раз жевала, когда мне этот троглодит по спине жахнул.

– Ну-у-у, – протянул парень, – дешевле же. А потом вместе поедем. Ты же в Декай? В Академию? Поступать? Ой, да не смотри ты так. Я тебя еще на рынке заметил, когда ты столб с объявлением гипнотизировал.

Я подперла голову рукой и посмотрела пристальнее. Потом вспомнила, что я пацан и насупилась. Стоит ли некоторая потеря удобств обретения попутчика, на лбу которого метровыми литерами написано – жук, но с которым точно не будет скучно? И потом я же сама только недавно думала в эту сторону…

Я не успела даже кивнуть, как этот деятельный рванул с табуретки, отловил трактирщика и начал что-то ему втирать в красках и лицах, поминутно оглядываясь и делая в мою сторону выразительные знаки. Один знак был особенно выразительный: парень то ли плыть одной рукой пытался, то ли мух отгонял. Потом устал загребать воздух, шагнул полтора раза своими ходулями, меня с табурета приподнял и к трактирщику отбуксировал.

Смотрит на меня совой и спрашивает:

– Да?

– Чего “да”? – решила уточнить я, а то вдруг он меня под шумок трактирщику внаем сдал, картошку чистить или нужник.

– Брат. Младший. Первый. Приехал, – будто недалекому, но как из контекста выходило, родственнику, старательно разжевывал пока еще незнакомец, а чтобы до меня доходило бодрее – опять по спине добавлял.

– Таким – не сдаю, осуждаю, – скривился трактирщик.

– Каким “таким”? – удивился длинный.

– Ведьмарям.

Парень вздохнул и точно с таким же выражением и интонацией, как и мне, повторил для мужика:

– Брат. Младший. Первый. Приехал…

И с каждым словом снова меня бдыщ, бдыщ по лопаткам, будто гвозди забивает. И я вот как-то сразу на собственной шкуре осознала, как страшно быть младшим братом, на порядок страшнее, чем когда этот младший брат у тебя есть. С младшими всегда такая ерунда. Их вечно прибить хочется, но жалко.

Трактирщик снизошел. Видимо мой кислый вид помог или он тоже что-то про младших братьев понимает. Экономный наконец оставил в покое мою спину и они с мужиком ударили по рукам, предварительно плюнув на ладони.

– Лойд, – сказал парень и протянул руку. Даже о штаны не вытер.

Фу-у-у…

* * *

Спать пришлось в одежде. Красота с братского плеча, которую я позаимствовала, хоть и была мне впору в бедрах, но велика в плечах и по росту, потому сидела мешком и отлично скрывала разницу между мальчиками и девочками. Сними я камзол, Лойд сразу бы догадался, что я не парень. Но я еще подстраховалась. Пока мой обретенный попутчик ходил на конюшню за вещами, я успела поплюхаться в лохани в неком подобии помывочной и располовинила косу. Так надежнее. Совсем отрезать ни рука не поднялась, ни экзотичная заточка нашедшихся в помывочной ножниц не позволила. Я и так вспотела, пока пилила этим пыточным инструментом свое рыжеватое добро.

Когда Лойд вернулся, нагруженный, как восточный копытный зверь ублюд (точно ублюд, те тоже плюются!) я усилено изображала спящего на единственной кровати в комнате. Я щедро – мы же братья – выделила ему один из двух тощеватых тюфяков, и колючее обтрепанное по краю одеяло, оставив себе тюфяк попышнее, покрывало, сшитое из лоскутков и приятно шуршащую подушку, в которая вместо перьев была набита лузгой.

Парень меня в плечо потыкал, но я лишь вяло всхрапнула в ответ и он отстал. С час мыкался по комнате, гремел чем-то, шебуршал, возился, устраиваясь на тюфяке на полу, потом угомонился и я заснула, а среди ночи…

Глава 4

И кто меня, спрашивается, просил спрашивать? Один вопрос, и хляби разверзлись.

– Чего я молчал? Ты, Монти, прямо как мой батя с утра, особенно когда браги перебрал накануне. Морда вся перекошенная, глаза злющие, еще колданет нечаянно, потом и трое не распутают. Он же ведьм.

– А ты?

– И я. Только негодный. Мамка не дала обряд проводить, от него бывает, мрут. / T2x3Usae / Это девкам все сразу на блюде, а если парень ведьм – нужен обряд, чтоб силу принять. Как три весны прошло – проводят. Но я был единственный парень, остальные у нас девчонки, четверо. Вот мать не согласилась. Я вот, к примеру, всегда хотел ловчим быть. Потому батя меня и отправил в Декай. Сказал, может хоть там из меня толк выйдет. А я так думаю, если из меня толк выйдет, одна бестолочь останется. Пусть лучше не выходит, а то еще провалю экзамен, как вернуться? Стыдобище получится. А ты куда поступать будешь, Мо?

– А куда возьмут, там и хорошо, – пожала плечами я.

Оказалось, в этом и была прелесть Академии в Декае. Можно сдавать экзамен на определенный факультет, а можно общий и уже по баллам смотреть, куда проходишь. И даже если никуда не хватает, то с определенным минимумом можно остаться на подготовительном курсе и уже после него сдавать специализированный тест. На общий экзамен уже не пустят. Это все мне Лойд рассказал. Он хоть и собирался стать самым лучшим ловчим на все королевство и забарывать монстров одним левым мизинцем, но экзамен собирался сдавать общий.

– Так шансов больше. Особенно если подготовки магической нет, – вещал парень для выразительности помогая себе руками, а иногда и ногами, задевая пятками лошадиные бока, отчего его каурый конь по кличке Грысь время от времени дергался и прибавлял ходу. Ряска прибавляла за компанию и приходилось то и дело натягивать поводья, чтобы кобылка не выдохлась раньше времени. Ей, как и мне, такие долгие переходы были в новинку. Мне – тем более. Второй день в седле был куда менее комфортным, а ведь предстоял еще один, а то и два.

Лойд продолжал разливаться соловьем, перечисляя факультеты и отделения, не забывая делиться мнением об их привлекательности лично для него. Во время рассказа парень неизменно сползал на тему, как прекрасен против остальных факультет прикладной магии – самый большой в Академии – а на нем отделения боевой магии, псионики и монстрологии. На прикмаге учились еще бытовики, артефакторы, целители и некроманты. Прочим воздушникам, огневикам, водникам, землевикам, чистым и смешанным, был отдан факультет общей стихийной магии. У стихийников была своя боевка и самые яростные сражения на межфакультетских турнирах случались именно между этими двумя отделениями.

Спустя несколько часов нескончаемой болтовни я уже почти не слушала. Приближался полдень, а значит время привала. И я уже думала, что зря сказала, что способна приготовить что-то достаточно питательное, поскольку владела вопросом исключительно в теории. В моем последнем месте обучения были уроки домоводства, но они мало касались конкретного приготовления пищи или штопки и шитья, нас учили управляться с теми, кто делал все выше перечисленное. Зачем девушке из благородной семьи знать, сколько воды положено лить в котелок, чтобы вышла каша, а сколько – чтобы получился суп, если для этого есть кухарка?

Вышло нечто среднее. Прямо как то, чем я в таверне в Углах ужинала. Всем остальным занимался Лойд: и хворост собрал и огонь развел и даже котелок вымыл. Сам тоже вымылся. Нечаянно. Навернулся с берега, гордо сделал вид, что как раз собирался искупаться. Угу, прямо в куртке и сапогах. Еще и мне предлагал, уверяя, что водичка – парное молоко, а сам с синим носом на костер дул, чтоб разгорелось сильнее и было где одежду высушить. Во что переодеться, у него нашлось, а вот запасной куртки и сапог не было.

Надежда, что клацающая челюсть заставит его помолчать под угрозой прикушенного языка не оправдалась. Так что в село Курноги мы приволоклись, когда уже основательно стемнело. Пенять на задержку было нечестно, поскольку на месте Лойда вполне могла оказаться я, если бы пошла котелок в ручье полоскать.

Парень оплатил комнату в трактире и ужин, поскольку за ночлег в Углах рассчитывалась я. Кроватей было две и на мое счастье, вымотанный Лойд заснул первым, дав мне возможность вымыться. Хоть бы не заболел после купания в холодном ручье. Я его здорового едва не прибила за длинный язык, а что с больным делать буду, вообще знать не знаю.

Так и легла вся в сомнениях и снова в одежде. На всякий.

Ночью приснился папа. Он укоризненно смотрел, а я оправдывалась, что никак не могла остаться, потому что так в нормальных семьях не делают, как он сделал, а я поступлю, выучусь, стану самым знаменитым ловчим королевства и всем покажу. Что именно покажу, ответить было затруднительно. Зато Лойд хлопал меня по спине и говорил, что я настоящий мужик. И только настоящие мужики могут так крепко спать, когда солнце давно встало.

Глава 5

Едва выехали, Лойд принялся тарахтеть. Мне с час удавалось его игнорировать, раздумывая, как надолго мне хватит взятых из дома денег, которые я копила сама не знаю зачем, откладывая понемногу из сумм ежемесячно выдаваемых отцом на мелкие девчоночьи расходы. Сумма собралась приличная, так как я почти не тратила. Я рассовала монетки понемногу в разные места уже потом, когда выбралась за пределы поместья. Из этих денег я собиралась оплачивать пансион в Акос-Вар, а учиться в кредит. Но раз уж я теперь еду в Декай… Интересно, как в Академии монстров дела с помощью адептам? Адепткам. Все время приходилось одергивать себя, чтобы не сбиться при разговоре, потому я предпочитала отмалчиваться большую часть времени. Лойд старался за двоих вполне успешно, но иногда даже этому обладателю языка без костей становилось скучно говорить самому с собой.

– Что за имя такое для лошади, Ряска? – как репей приставал Лойд.

– А Грызь можно подумать лучше? – обиделись мы с моей верной кобылкой. – Она серая и в круглые мелкие пятна, потому Ряска.

– Не Грызь, а Грысь, – поправил длинный, – хотя и Грызь тоже. Кусается.

– Да ну?

– А ты ему пальцы в пасть совал?

– Если пальцы грязные в пасть совать, кто угодно куснет.

– С чего бы грязные? – возмутился болтун. – Я вон как вчера вымылся, аж скрипит. А вообще боевого коня знаменитого Хакомо Драконоборца так звали.

– Грызь? – уточнила я.

– Грысь!

– Драконоборец… Вранье и сказки. Нет никаких драконов и не было, только в пустынях на востоке возле Огненных ям ящеры здоровенные водятся – вараваны называются. Ящеры даже не летают, но бегают очень быстро, а некоторые едкой слюной плюются, от которой бывают ожоги. Вот местные, кочевники в основном, баек насочиняли и по миру разнесли.

Энциклопедия “Странное и нестранное о странах и королевствах” была моей любимой, а еще у меня никогда не было бы плохих отметок по истории и географии, особенно по истории, если бы я не заводилась спорить с наставниками.

– Ты бы еще каменных змеев вспомнил, – назидательно добавила я, – тех, которые по легенде грызут пещеры в скалах и взглядом обращают в соляной столб всякого, кому не повезет на них наткнуться.

– А чего бы и нет? – с удовольствием втянулся в разговор Лойд. – На гербе Декая, на котором абрис Академии и скрещенные мечи на щите, как раз такой змей, черный с золотом вокруг щита, баранкой свернутый…

Парень задумчиво прислушался к себе, почесал живот и предложил:

– Пожрем?

– Опять кашу варить? – уточнила я и кивнула в сторону. Сквозь редкий подлесок, что тянулся вдоль дороги, виднелось поблескивающее озерцо. – Вчера не накупался?

– Накупался. Так что нет, на сей раз никакой каши, обойдемся. Да и кашевар из тебя так себе, ничуть не лучше меня. Я в трактире, пока ты как улитка собирался, хлеба взял с вяленой грудинкой, сыра и крутых яиц. Чаю вскипятим. Пообедаем. Лошади заодно отдохнут. Только это… Сам пойдешь котелок полоскать, лады? – И свернул с дороги.

Место оказалось насиженное, на полянке у почти сплошь заросшего рогозом берега даже кострище нашлось – выложенный булыжниками круг с углублением. Шуршащий по кустам в поисках хвороста Лойд обнаружил шалаш со снастями для ловли рыбы, но трогать не стал. Он даже к воде не подходил, попросив меня наполнить котелок. Его так вчерашнее купание в ручье впечатлило, что теперь и от лужи шарахаться будет? Разгадка нашлась скоро. Во время обеда.

– Мне прабабка нагадала смерть от воды, – пояснил парень. – Я после того в речку – ни-ни и… бояться стал.

– Так чего вчера полез?

– Почитал в одной книжке умной, что если от страха не прятаться, а наоборот, то его превозмочь можно, и так избавится. Да и я же не один был. Был бы один – не полез бы.

– Балда. Страхи страхами, а предсказание все равно никуда не денется.

– Да я и сам понял. Вчера, когда нырнул. Главное, упал, а в голове мысли как бы котелок не утопить, ведь куда мы в походе без котелка? Ни каши сварить, ни чая… А потом дно ногами нашарил, воды до пупка, стою как придурок с котелком.

У Лойда был такой забавный вид, что я не выдержала и рассмеялась. Затем мы разлили оставшийся чай по флягам, я сполоснула котелок, Лойд присыпал костер песком, снова сели верхом и отправились дальше.

– Чего ерзаешь?

– Зад отсидел, – призналась я. – И спина ноет.

– Так сядь свободнее, что ты как для портрета позируешь? Так сидеть у кого угодно спина взвоет. Вечно будто палку проглотил. Что сидя, что стоя. Как благородная девица на выгуле. Сильно ноет?

Я пожала плечами.

– Погоди. Сейчас. – Лойд придвинул Грыся поближе к Ряске так, что наши ноги почти касались. – Руку дай. – И не дожидаясь, сам схватил меня за запястье, шустро нашел нитку пульса, прижал. Глубоко вдохнул, прикрыл глаза и на выдохе скороговоркой что-то промычал-проныл.

Звук был щекотный, запястье закололо мелкими горячими иголочками, недолго, а когда они пропали не только спина перестала ныть, но и отсиженный зад.

– Спасибо, – поблагодарила я и поторопилась убрать руку и увеличить расстояние между нами, отведя Ряску подальше в сторону. Разница между моей кистью и кистью Лойда была такой заметной, что я заподозрила болтуна еще и в притворстве. Может он догадался, что я не парень и нарочно ведет себя так? Ночью пугал и сверкал голым торсом, кашу варить предлагал, доводит разговорами… Или просто невнимательный?

Экзамены. Глава 1

– Фух, успели, – выдохнул Лойд, когда мы галопом влетели в закрывающиеся ворота.

Я ни город толком не рассмотрела, ни саму Академию, потому что как только под копытами вместо песка и глины стали проступать камни, мой попутчик сказал что надо поддать и так пришпорил Грыся, что моя Ряска едва за ним успевала. Я наглоталась ветра с мошками и заново отбила подлеченный зад.

– Что значит “успели”?

– Я дни перепутал, думал еще в запасе есть, а сегодня как раз последний. Как понял…

– Ну? – с мукой на лице прервал наш диалог печальный мужчина в коричневом камзоле с какой-то блямбой на правой стороне груди. Он уставился на нас и протянул руку

– А! Сейчас! – спешиваясь, воскликнул Лойд, полез по карманам и протянул мужчине документы. Я тоже спешилась и полезла за своим паспортом.

Фонари только начинали разгораться и огромная территория Академии, почти что город в городе, пока еще тонула в сумерках.

Лойда отправили в одну сторону, а меня, дважды перечитав паспорт и сверяя написанное с наблюдаемым воочию, в другую. Парень махнул рукой, крикнул "спокойной ночи" и "увидимся на экзамене", скрылся за деревьями. Нам обоим выдали путеводный огонек. Мой привел меня к большому трехэтажному пансиону. Вещи я тащила на себе. Ряску и Грыся увели куда-то прямо от ворот.

Такая же уставшая дама встретила меня в холле за конторкой. Сначала она гневно собрала брови в комок, потом присмотрелась и скривилась уже с осуждением.

– Мисси в штанах! Как не стыдно.

– Зато удобно, – не слишком вежливо ответила я.

– Экзамен в корпусе общей магии в восемь утра. Опоздаете, сами виноваты.

Дама шлепнула мне на руку магическую печать с номером комнаты и послала практически на чердак. Мстила за хамство или прочие комнаты были заняты? Я уже не узнаю. Кажется это было общежитие для поступающих и здесь никто надолго не задерживался. В малюсенькой комнатке со скошенным потолком и круглым окошком был столик, кровать с чистым бельем и дверца в ванную. О большем и мечтать нельзя было. Разве что о чашке какао перед сном.

Каким же было мое удивление, когда я, наконец вымывшись как следует, вышла из ванной и обнаружила на столе чашку и кексик. А еще подробный план Академии в рамочке и гудок – простенький амулет, который можно было начаровать на сигнал в определенное время.

– Чай с молоком, – задумчиво произнесла я отхлебнув из чашки.

– Какао закончилось, здравствуйте. – Я дернулась и расплескала напиток, лужи почти тут же пропали, будто подтертые тряпочкой. – Не пугайтесь. Я домовой дух. Мне нельзя разговаривать, но вы очень расстроились, что не какао. Гудок на семь, мисси. Спокойной ночи. Гашу свет.

Спать я легла в обнимку с планом и разглядывала его, сотворив слабенький светлячок, пока глаза не закрылись сами собой. Главное не прос…

От раздавшегося слаженного воя гудков, который разнеся по этажу и прямо у меня над ухом, и мертвый бы вскочил. Я с минуту сообразить не могла, что происходит и где я вообще, и первая мысль была, что это опять Лойд чудит. Но вот глаза окончательно проснулись, я разглядела комнатку, завтрак на столе и рванула в ванную.

Идти разболтаем на экзамен не хотелось, но тут случился казус. Кроме еще одних штанов с рубашкой одеть было нечего. Что же побуду мальчишкой пока. Потом придется что-нибудь придумать и добыть хоть одно скромное платье, а лучше два. То что я девушка, поймут быстро, да я и не собиралась особенно притворяться, само вышло.

Волосы я расчесывала тщательно и потратила минут двадцать на то, чтобы придать им приличный вид, раз уж с платьем не задалось. Локоны к моему наряду не годились и я, помогая магией, заплела себе ажурную косу. Теперь с первого… со второго взгляда было ясно, что я девушка в бриджах, а не шалопай. А потом…

Потом пришлось хватать завтрак, приплясывая над столом, и бежать. Это по плану до корпуса факультета общей стихийной магии всего ничего, на мизинчик с чуточкой, а на деле оказалось прилично. Благо, для особо растерявшихся на каждом углу торчали указатели, и в самом холле корпуса – огромном, как бальный зал, с гигантским циферблатом и не менее гигантским расписанием – тоже.

Я сначала заметалась, потом увидела мерцающую в воздухе стрелку с надписью “Общий вступительный экзамен” и цифры, отсчитывающие минуты до начала. Помчалась дальше, лавируя между курсирующими адептами и поступающими. Влетела в класс с поднимающимися к потолку, как в амфитеатре, ступеньками и партами на них и рухнула на ближайшее свободное место в первом ряду.

На столе передо мной лежали бланки, карандаши и стеклянный шар на подставке. Я отдышалась и огляделась. Класс был полон таких же волнующихся молодых людей, а широкий белый стол на возвышении, где предположительно должны были сидеть преподаватели, принимающие экзамен, было пусто. Только цифры мигали, как на стрелке указателе, прямо в воздухе. Вот мигнула единица, ноль, цифры исчезли, раздался мелодичный перезвон, и стол оказался занят четырьмя мужчинами в мантиях разных цветов. Самый молодой и изящный из них, который сидел с краю и был одет в лазурно-синее, встал.

– Доброе утро. Меня зовут профессор Эль-Силль, я преподаватель факультета общей стихийной магии. Начнем экзамен. Первый этап – определение уровня дара. Возьмите в руки анализатор и подержите, пока он не нагреется от тепла ваших ладоней и опустите его обратно на подставку. Те у кого после этого в нижней части подставки не загорится индикатор, должны будут покинуть класс.

Глава 2

Какое-то время потопталась под дверью, но Лойд все не появлялся, и я отправилась в холл. Там под одной из лестниц нашлись скамейки. С них было видно часы. Рядом с классом, где проходил экзамен на стенде я прочла, что результаты будут спустя час после завершения. Я закончила раньше и ждать мне было дольше.

На скамейке стало тоскливо, я обнаружила в противоположной части холла дверь с табличкой “Буфет”, ощупала карманы, обнаружила пару монеток и решила переждать в более комфортной обстановке. Там меня Лойд и обнаружил. Понятно, что он меня специально не искал, по физиономии видно было, но помялся и подошел.

– Это… Монти, ты… Кхм… Прошу простить, мисси, за свое безобразное поведение. Был введен в заблуждение вашим маскарадом. Но мог бы и догадаться. У меня ведь четверо сестер! Э-э-э… Извините.

– Лойд, ты чего?

– Ну, вдруг ты благородная леди, а я перед тобой едва не голышом скакал, – добавил парень и покраснел ушами. – В комнате одной ночевали. Дважды.

– Угу, теперь только жениться, – пошутила я.

Уши у Лойда стали бледные, волосы встопорщились и глаза начали желтизной отливать. Он даже назад сдал.

– Совсем?

– Что совсем?

– Жениться?

– А что, можно жениться чуточку? Наполовинку? Вот вы мужчины всегда так, как ночевать, так бегом, а как жениться, так сразу на попятный.

– Так мы же с тобой не это… Не того…

– А я тебя будто в храм волоку на привязи, – сказала я и стало мне так обидно…

– Эй, Монти, ты чего? – Лойд подхватил меня под локоток и вместе с моим пирожком, который я пожевать купила, отвел к столику. – Тебя обидел кто? Ты поэтому сбежала? Да? Мо, ты только не рыдай, ладно? Я никому не скажу, что ты девчонка. Честно. Тьфу… Что я с тобой ехал и вместе в комнате ночевал два раза. Я вообще могу будто вот только сейчас познакомиться. Хочешь? Погоди.

Убежал к прилавку, вернулся с кружкой компота, поставил передо мной.

– Вот. Здравствуйте, мисси. Я Лойд Терси. Презентую вам этот компот в честь нашего знакомства, а то вы будете пирожок кушать и подавитесь, если не запивать. Позволите присесть?

– Придурок.

– Ешь лучше. И пойдем смотреть, а то я что-то нервничаю.

Я тоже нервничала. Потому и на ведьминого сына набросилась. Но пирожок меня успокоил. Немного. Как раз до следующего нервного срыва хватило.

Мы вышли обратно в холл. Часть стенда с расписанием была пустой. Под ним уже толклось прилично народу и все нервные. И все то и дело на часы смотрели. Мы с Лойдом посмотрели тоже. Я больше взгляда и не отводила, следя, как подергивается стрелка, переползая с одного деления на другое. Потом затренькало, как перед экзаменом, и пустая часть стенда запестрила колонками имен.

Я, затаив дыхание, поискала себя сначала в перечне на “А”, потом на “Б”, потом дважды просмотрела весь список до конца и обратно, но ни Амантис Бредли, ни Бредли Амантис не было. А вот Лойд Терси – был.

– Вот непруха, Мо… – старательно посочувствовал парень.

Он очень старался, хотя самого от радости распирало, что прошел, а я… Зря я вообще сюда поехала, нужно было в Акос-Вар, там бы точно приняли. Теперь что? С позором домой? И замуж? Да и захочет ли этот небрезгливый меня оставлять в женах после моего путешествия? Это вам не единичный случай блуда, это целый загул. Кто поверит, что меня никто не тронул? Никто. Девицам без репутации веры нет. Или остаться в Декае и податься в поломойки? Так ведь и в поломойки не возьмут, не умею я полы мыть.

– Мо, ты… Ты знаешь что? – продолжил утешать Лойд. – А ты подожди немного и, как народ схлынет, к расписанию иди. Вон там внизу под списком окошко. Можно свой лист с ответами взять и на подготовительный подать. Прямо тут. Видишь тумбу рядом? Сейчас все, кто не прошел, так и будут делать. Сунешь туда бланк и всего делов. Это конечно не адепт с полным пансионом, но соискатели, кто на подготовительном учится, тоже на территории Академии живут и договор заключают. Все лучше. А я пойду, Мо, мне… Дела у меня. Мне оформляться и…

– Иди. Пока. Удачи.

– И тебе, Монти.

Мне ничего не оставалось, как сделать, что советовали. Я понаблюдала за такими же неудачниками, подождала и в свою очередь сказала в щель имя. Что-то щелкнуло и из этой же щели высунулись листы с ответами. Я взяла их и скормила рядом стоящей тумбе. В прорезь сверху. Раза три или четыре. Тумба упорно выплевывала их обратно только уже из прорези внизу. Я что-то не так делаю?

– Не мучайся, – сказал проходящий мимо доброхот. Судя по мантии – адепт, а судя по самодовольному виду – старшекурсник. – Непроходной бал для подготовишки.

Он даже нагнулся и снисходительно подал мне мой бланк, торчащий из тумбы. Я машинально взяла, машинально уставилась на первый лист, чувствуя, что мне все стремительнее хочется забиться в угол и повыть, как глаз наткнулся на несоответствие. Я заполошно пересмотрела все листы и волосы встали дыбом. Ответы были не мои!

Глава 3

Вот демоны… Лойд! Мы оба не подписали работы, когда пошли сдавать! Но тогда получается, что это он не прошел, а я как раз прошла! И что теперь?

Я снова стояла в своей любимой позе для паники – руки в шевелюре. Бланк, растрепав скрепленные за угол листы, валялся на скамейке под лестницей, куда я забилась.

Села. Еще раз изучила ответы. Нет, я не могла такой чуши нагородить. Этого дурацкого рогочешуистого ядохвоста я помнила очень хорошо, и как именно ответила там, где про него было. Да и галочки под другим наклоном.

В самом низу последней страницы мелкими, очень-очень мелкими литерами нашлась приписка, что со всеми претензиями по поводу работы вступительной комиссии можно обратиться к ректору Академии и даже было написано, куда именно идти.

– Административный корпус? – настороженно переспросил меня вахтер.

Краем глаза заметила свое отражение в отполированном стекле витража рядом с входной дверью. Девицу с такой прической я бы тоже остереглась в приличное место пускать. Но это же Академия монстров, тут и не к такому должны были привыкнуть, и решила улыбнуться, чтобы выглядеть доброжелательнее. Дяденька сжалился над убогой и отправил меня, куда спрошено, показав для наглядности на плане. Позади него на стене висел. Большой и подробный.

Терять мне было нечего, кроме сомнительного замужа, репутации нет совсем, осталось только зубами вцепиться и доказывать, что я достойна, а это они все неправы. Совесть и остатки воспитания, поистратившегося в дороге между Райтоном и Декаем, тихонько попытались возражать, что я и сама могла бы быть внимательнее и смотреть, что подписываю, но я запинала их туда, откуда они возражали. Рывком открыла тяжелую дверь в солидное двухэтажное здание с колоннами, с деловым видом “мне назначено” миновала привратника, прогрохотала по лестнице на второй этаж и свернула… Ой, не туда… В другую сторону…

Табличка была шикарная: “Ректор Академии” – крупно, разное бла-бла-бла – меленько и “Р. Ашти” – очень крупно. А пониже еще одна – “Приемная”. Ну что же, принимайте!

На мой вежливый стук никто не отозвался. На невежливый тоже и я вошла так.

Приятное помещение в светлых тонах, высокие окна, теплые жемчужно-бежевые шторы, кремовый ковер, ясеневая мебель, уют, порядок, цветочки какие-то в кашпо, стульчики с мягкими спинками вдоль стены у двери, стол литерой “ти”, такие же стулья для посетителей и один посолиднее, видимо, для работника. На столе небольшой беспорядок и… никого. Рабочее место пустовало.

Две двери. Одна серьезная темная с очередной табличкой с указанием, что “Р. Ашти” обитает именно здесь. И одна в цвет стен, поуже, почти напротив. Подсобное помещение? Туалетная комната? Там шумела вода и раздавались звуки горя – всхлипывания, вздохи и прочее. Рыдали самозабвенно. Похоже, отсутствующая на рабочем месте секретарь ректора. Мешать не стала, свернула налево.

В процессе открывания двери сообразила, что знать не знаю, как расшифровать “Р”, а как именно здесь принято обращаться к главе Академии, не прочла, но часть меня уже была внутри и отступать – поздно.

– Здр-рашти, – выговорилось у меня, потому что я ожидала увидеть кого-то вроде ректора Листа, серьезных лет мужчину с наметившимися залысинами и глазами уставшими от непосильных трудов по руководству. А тут…

Глаза, впрочем, были. Как раз нужной степени заморенности и сонные впридачу. Принадлежали они симпатичному и, не побоюсь, красивому, плечистому блондинистому типу, использующему ректорское кресло вразрез канонам. Он сидел в нем поперек, беззастенчиво задрав длинные ноги на картотечный шкаф, и до того, как я вошла, дремал над стопкой разложенных на ногах бумаг. Волосы пребывали в художественном беспорядке, на рукаве светлого камзола угадывались следы пыли. Такой же художественный, с намеком на рабочий, беспорядок имелся на полу рядом со стеллажом с распахнутыми дверцами и частично на широком столе. На нем бы я улеглась свободно раза три в ширину и полтора в длину. На столе. На типе тоже, но… Откуда вообще такие мысли, если я сюда не за этим, а за справедливостью?..

– Это еще что за… явление? – вяло оскорбился на меня Р. Ашти. Вроде бы. На двери же подписано, что должен бы быть он, но поза… Ректоры так сидят? Стоп, погодите, явление?

– Это не явление! – возмутилась я. – Это безобразие и произвол. Я хочу подать жалобу на работу приемной комиссии и требую пересмотра решения.

– Что? Какую еще жалобу?

Ноги опустились, бумаги посыпались, шелест разбавило упоминание демонов, а я решительно прошагала в столу и шлепнула бланк с ответами как можно ближе к господину/лорду/магистру/профессору Ашти и для пущей убедительности потыкала пальцем в мелкий шрифт. Пришлось слегка изогнуться, упершись бедрами в край столешницы.

– И?

– Это не мои ответы.

Бланк перевернули, изучили верхнюю строку, собрав брови к переносице, но левая продолжала задираться вверх, и пытливо заглянули мне в глаза. От волнения заложило уши и пятка зачесалась. Тоже левая. Захотелось пригладить волосы и одежду поправить, например, корсет, которого на мне не было. А Р. Ашти уже изучал поданное, и его правая бровь пришла в согласие с левой, задралась на лоб.

– Имя ваше?

Я слегка смутилась, так странно он на меня смотрел, но кивнула решительно.

– Значит и бланк ваш.

Глава 4

Райн

– При всем уважении, ректор Ашти, ничего не выйдет. У меня их нет, упрямилась старший архивариус Академии.

– Что значит, нет? Госпожа Ривс, вы должны. Это ваша обязанность. Я к вам лично пришел, потому что вы отказались выдать документы моему секретарю. А теперь заявляете, что у вас их нет. Ваш архив, единственное место во всей Академии, где всегда порядок и все на своих местах, а теперь у вас, оказывается, ведомости пропали.

– Уважаемый ректор Ашти. Они не пропали. У меня их и не было. Потому что вы мне их не сдали.

– Что значит, не сдал? Это экзаменационные ведомости выпускной группы мого курса за прошлый год, я не мог их не сдать, потому что точно помню, как передал их Илантэ, чтобы она отнесла их вам. Да с запозданием, но имейте снисхождение, у меня на плечах Академия, факультет прикладной магии и учебные часы на почти на всех курсах.

– Ваша секретарь их приносила. Но там была ошибка. У вас в ведомости до сих пор значатся двое выбывших адептов, поэтому я вернула документы, что бы вы их исправили, но обратно не получила. Так что нет, я ничего не могу вам выдать. Ищите у себя. И сдайте их уже наконец. А заодно…

Едва Райн услышал самое страшное слово на свете, тут же напустил на себя чрезвычайно занятой вид и быстрым шагом покинул кабинет старшего архивариуса, так что все просьбы о “заодно” и иже с ними остались с госпожой Ривз. Райн сам эти “заодно” мог перечислить. Они ему снились уже.

Смета за ремонт вивария так и не подписана. Подпишет, нужно будет оплачивать, а счет Академии в дырах. В преподавательском составе тоже дыры, а те из преподавателей, кто согласился на дополнительные часы, требуют надбавку. Замдекана прикмага, магистр Тайс, его зам, потому что помимо ректорства Райн еще и декан, внаглую ушел в отпуск. Прислал магпочтой заявление. Два заявления. Одно на отпуск, а второе лично Райну, где именно что заявил, что уходит отдыхать как минимум на месяц, потому что без отпуска уже три года, можно даже не оплачивать, дайте только посмотреть на что-нибудь за пределами Академии. И на работу не явился. А сам между прочим, значился в приемной комиссии. Пришлось срочно искать замену.

Райн вообще ни разу в отпуске не был. Две недели в прошлом месяце не в счет, потому что он пытался поправить другие свои дела. Дом перезаложен, кредиторы скоро пикет устроят под стенами Академии. Да и демоны бы с домом, с обеими домами, Райн там даже не живет, все время в Академии, но болотистый пятачок земли в долине Найтфол, прижимающийся старым лесом к склонам Пятнистых гор – исконные земли Ашти. Отец не простит… Вот только первый многообещающий и надежный план провалился с треском. Причем Райн этот треск даже слышал. А еще видел и пощупал. А второй… Со вторым вообще непонятно что. Балаган.

Нервный смех сдержать не удалось. Встреченная на лестнице бухгалтер, госпожа Оргх, вечно таскающая с собой здоровенную учетную книгу и собирающаяся, судя по хищному блеску круглых очков, пристать с очередным “заодно”, передумала. Заволновавшись, свернула к себе. Там было чему волноваться, колыхаться, вздрагивать… Госпожа Оргх внушала уважение как профессиональной хваткой, так и массой. И могла, требуя что-либо, надавить не только морально, но и фигурально. Всей фигурой.

Райн немного робел перед такими внушительными женщинами – нянюшка у него в детстве была вот такая же большая и строгая, но вида не показывал. Он же ректор, а тут какая-то бухгалтер… Только госпожа Оргх будто чуяла в нем детскую неуверенность и всякий раз пыталась манипулировать. Тоже хотела отпуск просить? Почему всем всегда в начале учебного года срочно отпуск нужен? Месяца летом не достаточно, когда рабочих дней в графике всего по два на неделе? Или опять счета из лазарета несла? Занятия еще не начались, а боевики с общего и с прикмага успели отличиться. Причем ночью. Зачем его дергали? Будто первый раз и не знают, что делать. Утром бы пришел и…

А утром пришел поверенный из казначейства и сообщил, что Академии снова дотации королевские урезали. И приказ дал на подпись, чтоб уже не на четверть на самообеспечение переходили, а на все пятьдесят процентов. Стипендию и так только отличники получают, общежитие для тех, у кого родственники в городе – платное, профильные факультативы – платные, адептам в городе подрабатывать разрешил с обязательным “страховым” взносом в фонд Академии… Что теперь придумать? Водить в виварий экскурсии, как в зверинец? Организовать экстрим-тур в Пятнистые горы? И старшекурсникам практика, и туристам впечатлений по самые брови.

Уж лучше экскурсии, чем адепты по обмену. И зачем он только согласился? Зачем-зачем… Затем, что за это дотация Академии будет. Как раз хватит за ремонт рассчитаться. А ведомости надо найти. Заявления в магистратуру от адептов выпускников неподписанные лежат, потому что нужно сверку сделать. Молодыми энтузиастами хорошо дыры в расписании затыкать, особенно на первом курсе. Дешево и сердито. Только где теперь эти ведомости искать?

– Илантэ, – с порога строго начал Райн, – не напомните мне, где итоговые ведомости за прошлый год по моему курсу, которые я должен был исправить, а вы – отнести и сдать в архив госпоже Ривс? Те самые, за которыми я вас к ней вчера вечером посылал, а вы вернулись без них, потому что они, оказывается все еще здесь, а вы мне не напомнили, когда следовало, ведь это входит в ваши обязанности. Найдите мне их сейчас же.

Фиалковые глаза на миловидном личике секретаря подернулись характерным влажным блеском. Она задрожала подбородком, но мужественно отложила истерику. Отодвинулась вместе со стулом подальше и неловко встала. Живот трогательно выпирал под платьем, чуть задевая край стола.

Глава 5

– Я вам напоминала, ректор Ашти, – вздрагивающим голосом возразила Илантэ, – в тот же день дважды и на следующий, а когда принесла, вы ругались в кабинете с подрядчиком, старшим смотрителем Айвом и заместителем по хозчасти Хамстером из-за вивария. Вы велели положить ведомости на видное место, на стопку с работами вашей группы, которые собирались проверять, чтобы точно не забыть. Я думала вы сами все отнесли давно, когда не нашла ведомостей у вас на столе.

– Я проверял работы? – удивился Ашти и принялся напряженно вспоминать.

– Да, – помогла секретарь, – потому что ваш ассистент попал в лазарет, и вы сами тогда, кроме своих лекций еще на подготовительном читали по магии воздействия, лабораторные вели по псионике низших и работы проверяли. Потом к вам приходил профессор Корпс с отделения некромантии возмущаться, что вы весь его подвал заняли своими монстрами, а его практический материал определили в морг к целителям и там теперь драка, где чьи трупы, и оставшихся специально оборудованных лабораторных на всех не хватает. Вот кстати. Заявка на новые тела. Отдельно от некромантов и отдельно от целителей. Вам нужно подписать. Без вашей подписи городской морг не выдает. Еще госпожа Оргх просила вас заглянуть, сказала вопрос жизни и смерти, иначе по миру пойдем. Это она так сказала. На вторую половину дня, в три, у вас встреча с попечителями в магистрате.

– Отложите.

– Вы уже откладывали. Дважды. Еще совещание с преподавательским составом и выступление перед адептами. Выступление в пять, потом совещание. Потом вам нужно…

– Замолчите, – оборвал секретаря Райн, скрипнув зубами. Кажется, первое тело в морге Академии будет его собственное. Причем уже сегодня и без всяких подписей.

– Нужно будет решить…

– Илантэ…

– Вы сами меня потом ругать станете, если я не напомню… Решить, где размещать адептов по обмену, потому что…

– Я попросил вас прекратить, Илантэ. Потом. Пожалуйста. А размещением пусть займется господин Хамстер, общежития – его зона ответственности.

– Да, я так ему и сказала, когда он в ваше отсутствие прибегал. А он на меня кричал, – подбородок дрогнул, – что без приказа ничего делать не станет. Приказ я подготовила, вам нужно только подписать, а заодно…

Руки сами собой сжались в кулаки, кожа зазудела и натянулась, будто вот вот растрескается, задребезжали стекла, аккуратные стопочки на столе секретаря пришли в движение, будто ожили, да и сам стол словно задумал убежать, стулья, вздрагивая, стали расползаться от него в стороны. Илантэ привычным жестом сцапала гарцующие в керамической подставке карандаши, чтобы не выскочили и не разбежались, но Райн уже взял себя в руки. Почти.

– Ш-што именно сзаодно мне нуш-шно с-сделать, Илантэ, – едва разжимая губы процедил он.

– Заверить учебные планы, расписание занятий, расписание выездной практики. Протокол общего экзамена. Ведомости с экзамена. Еще подписать приказы, смету и… И мое заявление на отпуск.

– Какой еще отпуск? – чуть не взвыл Райн.

– Такой! Вот, – секретарь указывала указательными пальцами обеих рук на свой внушительный живот, – такой отпуск, ректор Ашти, который вы обещаете мне уже два месяца.

– После вступительных экзаменов и как только вы найдете себе замену.

– Я нашла! Вы всех забраковали!

– Они не годятся!

– Мне нужно уже сейчас, – упорствовала секретарь, глаза были полны слез, голос дрожал, но она стояла на своем. – Вы понимаете, что после вступительных может быть уже поздно.

– Для отпуска никогда не поздно. И зачем вам отпуск? Ваш муж работает в Академии, и узнает первый, если вы вдруг…

– Если вдруг, первым узнаете вы, ректор Ашти. После вступительных или прямо во время или может быть прямо сейчас я начну рожать и рожу вот за этим столом!

– Это довольно долгий процесс, Илантэ. Вы успеете в лазарет, а у нас в лазарете прекрасные целители. Лучшие в Декае, так что вам даже повезло, что вы…

– Вы!.. Вы!.. Вы чудовище! – Илантэ всхлипнула и рванула за дверь, за которой пряталась кухонька и умывальник.

Вот так всегда. Только найдешь толкового секретаря, только привыкнешь, сработаешься, как оказывается она уже успела замуж выйти и рожать собирается. Безобразие. И это не говоря о том, что по Академии до сих пор шепчутся, что это он ей забеременеть помог, а вовсе не законный супруг. Ха-ха. Можно подумать у него свободного времени столько, чтобы романы заводить. Вот родит от своего эльфа, сразу говорить перестанут. А может и нет. У ребеночка уши не обязательно острые будут, а Эль-Силь тоже блондин, как и он…

Но новый секретарь все равно нужен, Илантэ после родов точно работать не сможет, месяца три как минимум. И секретарь нужен такой, чтобы никто ничего даже не подумал, а то репутация Академии страдает и у адепток в голове посторонние мысли помимо учебы. Раз ректор Ашти с секретаршей роман завел, может и со студенткой закрутить, а это… непрофессионально. Лучше парня нанять. Аспиранта. Временно. Заявлений целая гора. Но сначала ведомости найти. Сверить, подписать, а потом выбрать парочку кандидатур потолковее.

Глава 6

Ведомости нашлись. Правда для этого Райну пришлось изрядно напрячь голову и немного размять мышцы. После тщательного поиска, он добыл искомое с самой верхней полки, куда сунул схему перепланировки вивария из-за которой он и смотритель Айв с подрядчиком и завхозом спорили. Подрядчик требовал всех тварей выселить, тогда ремонт пройдет быстрее. А смотритель доказывал, что не выйдет, потому что в подвал и подсобки, куда можно пристроить неопасных животных, не резиновые. Райн также настаивал на ремонте посекторно, чтобы постепенно переводить животных в отремонтированную часть. Так выходило дороже, но безопаснее. Но тут не до экономии. Отдельные экземпляры и так придется погружать в стазис-сон, потому что их можно держать только в особо усиленных клетках. Вобщем, ведомости как-то попали в схему.

В процессе поисков Райн протер собой пыль и навел беспорядок. Но так в кабинете даже уютнее стало. Сейчас разберется с ведомостями и заявками, затем все подпишет: и расписания, и приказы. И на отпуск тоже. И сходит в бухгалтерию. И все прочее тоже сделает, потому что может он и чудовище, но не совсем монстр. Пусть только Илантэ погодит пока рожать и нового секретаря немного поучит. А лучше двух для надежности, если один струсит.

Ректор Ашти подумал еще и устроился в кресле поудобнее, ноги закинул, ведомости с заявками у себя на ногах пристроил и почти закончил сверку, но бессонная ночь с вызовом на полигон дала о себе знать, он задремал. Наверняка даже заснул бы, как вдруг дверь распахнулась и в кабинет, невнятно и неуважительно поздоровавшись, ворвалось нечто, для чего у Райна спросонья не нашлось подходящего названия.

– Это еще что за… явление? – вяло удивился он, старательно держа открытыми закрывающиеся глаза. Вошедший сначала показался парнем, но только сначала.

– Это не явление! Это безобразие и произвол, – возмущалась девица в мужской и явно с чужого плеча одежде и требовала…

Почему все от него только требуют и жалуются? Почему никто не придет, скажем, с предложением отправится на пикник или в ресторацию поужинать. Или прогуляться по парку?

– Что? Какую еще жалобу? – все так же вяло, потому что никак не мог проснуться, уточнил Райн.

Девица совершенно не по-девичьи решительно прошагала в столу, уперлась в край столешницы, слегка изогнувшись, отчего рубашка на груди натянулась, хрупнув пуговками, и шлепнула бланк с ответами как можно ближе к нему, Райну, еще и пальцем в мелкий шрифт потыкала.

А… Жаловаться она решила не на него, а на приемную комиссию. И ведь который год просит убрать эту строчку с бланка вступительного теста. Оказалось, что совсем убрать нельзя, согласились на очень мелкий шрифт. С каждым годом – все мельче, но всегда, всегда находится кто-то, кто обязательно читает даже такой мелкий текст и является. Иногда и не один. Чаще всего жалобщики предлагали взятку, и Райн начинал подумывать о приеме адептов-платников. Немного, голов по пять на группу, а то иногда недобор случается.

Пуговки на рубашке просительницы потрескивали так же, как недавно провалившийся план по добыче денег. Ашти опустил ноги, все же он тут ректор, а ректоры так не сидят, и бумаги посыпались. Демонов он помянул случайно, потому что часть бумаг поймал, а часть убежала под стол. Выпрямившись, уткнулся взглядом в пуговки. На взятку не тянуло. А вот лицо…

– И? – удивился он, пытаясь поймать ускользающую мысль, но наполовину спящий мозг сопротивлялся. И вообще нужно было что-то сказать, так как пауза затягивалась.

– Это не мои ответы, – заявила мелкая нахалка.

Райн перевернул бланк, изучил верхнюю строку, сосредоточился, посмотрел. Не врет вроде. Но до конца не читается. Это он устал или у нее природная сопротивляемость? Райн усилил давление. Девица переступила ногами, будто у нее пятки припекало. И очень знакомым движением потянулась поправить рубашку, будто бы не рубашку, а скажем… сползающий корсет. Вот демон! Да быть того не может?!

Все еще сомневаясь в том, что видит, и слегка ошеломленный от складывающегося в голове совершенно безумного плана, уточнил:

– Имя ваше? – Девчонка чуть порозовела и кивнул. – Значит и бланк ваш.

Разумное замечание вызвало вопль негодования и поток слов. На рогочешуистом ядохвосте Райн прервал извержение. Несмотря на все сопутствующие обстоятельства, такого результата общего экзамена ему видеть еще не приходилось.

– Вы провалили пятнадцать тестов из пятнадцати! Ни единственного правильного ответа! Да даже статистически вы бы пару раз ткнули куда нужно! Это просто талант, – не сдержался он.

– Ну вот раз талант, то и принимайте!

А она отчаянная. Впрочем, это знакомо. Но играет хорошо. И Ашти подыграл.

– С нулевым результатом за экзамен? Кем?

Обычно примерно тут начинались разговоры о взятках. Райн ждал, что девчонка прекратит ломать комедию. Не явилась же она сюда поступать на самом деле?

– Да хоть пыль вытирать! – вдруг заявила она и показала на испачканный рукав.

– Кто вас вообще сюда пустил? – оскорбился Ашти и включил ректора, даже привстал для внушительности.

– Никто. В приемной никого не было, только сморкался и всхлипывал кто-то в ванной, я решила не мешать и вошла.

План созрел. План был совершенно безумный, как и вся создавшаяся ситуация, только фигляров с бубнами и дудками не хватало для комплекта.

Спокойствие, только спокойствие... Глава 1

– Это все ваши вещи? – ужаснулась Илантэ.

Сумка напротив просторного гардероба с распахнутыми дверцами в не менее просторной спальне смотрелась жалко. Как и два комплекта рубашек со штанами, один из которых был на мне.

– Все мои, да. К сожалению, когда приходится быстро бежать, вечерний туалет не прихватишь.

– Вечерний туалет, вам в ближайшее время и не понадобится, а вот пара приличных платьев нужны незамедлительно. Секретарь главы Академии обязан выглядеть презентабельно. Хм… А знаете, я кажется могу вам помочь. Мы почти одного роста, а у меня есть несколько платьев, в которые я вряд ли влезу даже после рождения малыша. – Она немного неуклюже потянулась к фарфоровому звоночку, привлекая внимание домового духа, полезла в вышитую бисером сумочку, достала книжечку, похожую на бальную, быстро написала записку и попросила доставить, прижав листок колокольчиком.

– Вы меня просто спасли, – поблагодарила я, когда записка растворилась в воздухе. Совсем не рядовая магия. Папа как-то рассказывал, что домашние духи есть в королевском дворце.

– Да, похоже что спасла, но и вы меня немножко тоже, своим согласием поработать, – сказала девушка, поглаживая живот и мечтательно улыбаясь. – Но почему вам пришлось быстро бежать? Вы ведь не совершили ничего противозаконного? У Академии и ректора Ашти не будет проблем из-за вас? На него и так навалилось в последнее время слишком много всего.

Илантэ всхлипнула и снова полезла в сумочку. На сей раз за платком, которых, как оказалось позже, у нее там просто бездонное количество. Я напряглась. Беременные дамы были для меня как жители королевств по ту сторону Пятнистых гор. Ты знаешь, что они есть, но близко не видел, и что из известного факт, а что – придумали, не ясно. Говорят за горами даже драконы остались, но по моему личному мнению, если бы они там были, неужели горы так сложно пересечь, когда крылья есть? Это пешком никак. Обвалы, пропасти, монстры, монстры, монстры…

– И не такой он монстр, как кажется. А на меня внимания не обращайте, это все малыш, я стала катастрофически сентиментальной и рыдаю во всякому поводу. Но что же вы молчите?

– Меня замуж отдать хотели, непонятно за кого. Даже отдали практически. Я сбежала как раз в день прибытия мужа. Брак по доверенности. Слышали о таком? Мне показали портрет и поставили перед фактом.

Дальше я поведала о одиноком полном сомнений путешествии и решении податься в Декай, чтобы обезопасить себя и доказать, что я не только в жены гожусь, а тут такое сказочное невезение.

К концу моего сбивчивого рассказа, полного дыр, как ломоть сыра, секретарские слезы лились потоком. Илантэ во всю сморкалась, я бегала за водой в небольшую кухню, затем стакан наполнялся сам собой. Я начала подозревать, что если не давать девушке пить, она иссякнет быстрее. Но как тут не дашь? Вон уже и платья принесли. Целых пять.

– Зато после подготовительных курсов, – успокоившись, добавила Илантэ, – можете подавать на профильный, а если табель будет с отличием, вообще без экзамена возьмут. В этом году на подготовительный много заявок, вам повезло, что взяли.

Р. Ашти не стал тянуть, и едва я согласилась на его неожиданное предложение, тут же вывел меня в приемную и передал Илантэ.

– Я нашел вам замену, – сообщил он.

Первая мысль, когда я увидела слегка красноглазую мисси секретаря с огромным животом была не слишком правильная. Вторая впрочем тоже. Ректор, беременность и замена… Потом оказалось, что протирать пыль в кабинете Ашти не входит в секретарские обязанности, для этого есть уборщица, бытовая магия и домовые духи, и я немного успокоилась. Решила сначала, что Илантэ уже напротиралась до округлившейся фигуры.

Меня быстренько снабдили уже подготовленными инструкциями, относительно быстро – со скоростью глубоко беременной – провели экскурсию по административному корпусу, затем случился небольшой конфликт интересов. Я была и адепткой и служащей одновременно. По хорошему, мне бы хватило и комнаты в общежитии, но!

К Ашти Илантэ пошла сама. Итогом бурного обсуждения стала эта квартирка. Таких в длинном двухэтажном доме, находящемся между учебными корпусами и административным, было несколько, у каждой имелся отдельный вход, даже у тех, что располагались на втором этаже, как моя. Почти что общежитие, только рангом повыше. Здесь жили аспиранты, помощники преподавателей и другой приближенный к преподавательскому составу персонал. Теперь и я буду.

– На самом деле, – призналась Илантэ, – она моя, но я здесь почти не жила, мы с Луине быстро пришли к согласию, нас обвенчали в местной часовне и я перебралась к нему. Было бы нехорошо, если бы вы, работая у ректора Ашти, жили в одном из общежитий для адептов. Вам так, конечно было бы удобнее в плане учебы, но здесь больше места и тише. Дальше только домики преподавателей.

По территории Академии, по крайней мере по пути к дому, где я буду жить, Илантэ тоже экскурсию устроила в стиле вон там лазарет и корпус целителей и некромантов, там полигон и виварий, там корпуса факультета стихийной магии, а там – есть магазины с разными мелочами первой необходимости. За чем-то основательным нужно в город, но многие из постоянно живущих здесь преподавателей месяцами за стены Академии не выезжают.

В общем, Илантэ, несмотря на свою стихийную плаксивость, оказалась девушкой серьезной и организованной. Случай с пропавшими ведомостями, которым она поделилась, скорее исключение. А за Инструкции ей вообще памятник поставить нужно. Из самих инструкций впору справочник составлять, столько их было, но изложено очень понятно, разделено по приоритетам и почти по времени расписано, что когда и как нужно сделать.

Глава 2

Как всегда бывает, когда кто-то для поддержки рядом, у тебя и без него все получается без вопросов, а стоит этому кому-то отлучиться, сразу начинается форменный бардак: все теряется и отказывается находится, откуда-то набегает толпа посетителей, орущая и требующая вот немедленно по срочному вопросу впустить, Р. Ашти опять не выспался, ты через десять… уже пять минут безнадежно опоздаешь на урок, на который нельзя опаздывать, а на тебе все еще “секретарское” платье, хотя должна быть форма Академии для подвижных занятий. Самое ужасное, что посетители, в основном, преподаватели, и как с ними строгим голосом говорить, если завтра или уже сегодня ты пойдешь к ним на урок? Хорошо, что на подготовительном не так много предметов, которые ведут профессора с основных факультетов, в основном – помощники преподавателей и аспиранты.

На уроки, на любые, опаздывать не следует, но относительно “Введения в основы темной защиты”, меня предупредил Лойд. Да, я встретила этого пройдоху, поступившего на свой горячо любимый прикмаг, на отделение монстрологии, и довольно злобно, сама удивилась, попеняла за устроенные мне приключения. Парень краснел, бледнел, раз десять попросил прощения и поклялся всем, чем можно, что я могу рассчитывать на него в любой ситуации. И вот, благодаря ему я не путалась между корпусами и знала, кто из профессоров лоялен к адептам, а кто по три шкуры дерет.

Моя шкура мне была дорога, а я опаздывала. Изначально в расписании значился профессор Тайс, теперь фамилия сменилась на Корпса с загадочной припиской в скобках “х2”. Глава отделения некромантии, по слухам, был не слишком приятный человек. Опаздывающих он определял отрабатывать уборкой в лабораториях, не разделяя адептов на своих и чужих. Так что Корпс, помноженный на два, и пугал соответственно. А еще он был сейчас в приемной и сверлил меня взглядом своих неприятно светлых глаз, которые на его смуглом лице казались и вовсе бесцветными. И, выходит, что он тоже опаздывал.

Паника у меня началась от того, что я не нашла на столе инструкции, которую составляла для меня Илантэ. Я уже на третий день туда не смотрела, но сегодня, не найдя ее на столе, разнервничалась. А утром – была! И где? А еще Илантэ не пришла. Передала записочку, что не получится, что я молодец и справлюсь, и что четверг – самый тихий день. Демона с два!

Я выдохнула, взяла со стола первую попавшуюся папку и с максимально независимым видом вошла в кабинет ректора, быстро и плотно прикрыв за собой дверь, но звуки на то и звуки, чтобы врываться даже сквозь щель.

Ашти поднял глаза от стола, за которым с увлечением изучал… мою инструкцию!

– Согласно этому, – ректор тряхнул бумагой, – вы сейчас должны были принести мне для визирования приказы и распоряжения деканов факультетов, касающиеся внутреннего распорядка за первый семестр. Это они? У вас в руках? Амантис?

Я вздрогнула и уставилась на собственные руки, которые без моего участия сделали что нужно. Надеюсь. Ашти принял папку у меня из рук и чуть раздраженно поинтересовался.

– Что у вас там за гвалт? Когда приемная успела превратиться в рыночную площадь? И разве вам не нужно сейчас быть на занятиях?

– Нужно, я потому и пришла, чтобы вы меня отпустили, но господа в приемной…

– Это ваша работа, Амантис. Кстати, где сводки за прошлый год и отчеты о вступительной кампании от деканов, которые я просил подготовить для сегодняшнего собрания? А о переносе на час позже вы всех оповестили?

– У вас на столе. Прямо под моей… под тем что вы сейчас читаете. И да, оповестила, потому они все сюда сбежались и рвутся к вам в кабинет. Кажется.

– Магистр Корпс тоже? – зачем-то уточнил Ашти. Я подтвердила. – А пригласите-ка его войти.

– А остальные?

– Остальных гоните в шею. Пусть на собрании высказываются.

Гнать в шею ученых мужей и дам мне было неловко, поэтому я просто сообщила про высказывания на собрании и пригласила Корпса. Едва мрачный некромант скрылся в кабинете, пулей метнулась в кухню. Закуток за посудным шкафом, где прятался умывальник, я превратила в небольшую кабинку для переодеваний. Туда поместилась вешалка и комплект с формой. Бриджи и ботинки уже и так были на мне, я одела их чуть раньше, до наплыва посетителей, осталось избавиться от платья, надеть рубашку и удлиненный жилет с эмблемой.

Негласное правило: если вошел до прихода преподавателя, то не считаешься опоздавшим – действовало и здесь. Вряд ли Ашти стал бы мне помогать. Для этого нужно как минимум быть в курсе моего расписания занятий. Но не воспользоваться случаем было бы глупо.

Пока я была на уроках, секретарский стол и спокойствие ректора по очереди караулили двое аспирантов с кафедры псионики, ученики Ашти, как я поняла. Они не трогали документы, просто давали всем книгу регистрации, если дело не срочное или спрашивали у Ашти, если срочное. Кто-то из них, а может и оба, все время оставляли в раковине грязные чашки, за которые Ашти меня постоянно упрекал, будто это я неряха. А я так же постоянно напоминала, что мытье посуды не входит в мои обязанности. Тут домашнего духа нет? Так ведь есть! Кто бы мне сегодня два десятка оповещений об изменении времени собрания помог разослать, да и до этого всячески облегчал быт.

Достаточно было потрясти фарфоровый колокольчик, и все делалось в лучшем виде: чайник кипел, чашки мылись, пыль исчезала. Только цветы я поливала сама. И чай заваривала. Исключительно утром. Для Ашти. Илантэ сказала, что если ректор не выпьет чаю до того, как начнет работать, даже слезы, которых он не выносит, не помогут. Причем чай должен быть заварен вручную. На свой страх и риск и в присутствии улыбающейся Илантэ я попросила духа. Ректор поднес поднесенную со всеми почестями чашку ко рту, но даже не попробовал, выплеснул в цилиндр-утилизатор.

Глава 3

Что за загадочное “х2” в расписании, я сообразила, когда явившись к месту занятий, заметила в толпе не очень активно ожидающих адептов восторженную ряшку Лойда. Это было спаренное занятие с группой отделения монстрологии – ловчими. “Введением в основы темной защиты” подготовишек пугали раз в неделю, ловчих трижды. Лойд поделился.

Ловчие к этому времени были пуганые уже дважды и потому вели себя как бывалые мореходы перед юнгами, но всех нас одинаково не пускали вниз, в подвал, без преподавателя. Один из сторожей, сидящий в старом кресле у входа в подвал, не обращал на толкущуюся молодежь никакого внимания, увлекшись какой-то книжкой. Когда сторож переворачивал страницу, на его запястье позвякивала связка ключей на внушительном кольце.

Ловчие наперебой и по отдельности травили байки про то, что именно в подвале есть, какое оно страшное, и что оно обязательно попробует попробовать съесть всех, кого раньше не нюхало. Смешанная группа подготовишек, две дюжины парней пополам с девчонками, ответственно доходила до нужной кондиции, а дюжина будущих ловчих купалась в лучах страха. Особенно девчоночьего. Ловчие были как на подбор ребята крепкие и ладные, есть куда глазом припасть.

Лойд оттер меня в уголок с видом “это все мое”.

– Повезло, что Корпс задерживается. Опоздала. За опоздание на первое занятие он особенно лютует.

– Угу, – я пыхтела, выравнивая дыхание от быстрой ходьбы, почти бега. – Повезло.

– Слышала, к нам голубая кость едет?

– Какая кость? – озадачилась я.

– Адепты-боевики и темные со стихийными из Королевской академии всех наук Акоса. Опытом обмениваться и на ежегодный турнир. Туда же всякую шелупонь без родословной в десять колен не берут, только благородных. Это здесь не смотрят, сколько у тебя родовитых дедушек, а только на тебя самого и запрещают титулы в обращении. Ректор Ашти сам сказал, что здесь нет лордов и простолюдинов, есть только адепты Академии Декая, и добавил, что напавшей в горах твари будет все равно, какие у вас кости, обычные белые или голубые, на зубах хрустит одинаково. Много чего говорил. Приятный тип. Хоть и псионик. А ты где была, что вступительную речь пропустила?

Где-где… Вступала! В должность. И шалела от количества всего, что мне нужно запомнить.

– А что тебя не видно нигде, ни в столовой, ни в читальне, ни…

– Работаю я.

– Да, точно, ты говорила, только не говорила, где. А вот и Корпс. И откуда он такой нервный?

Пообщался с Р. Ашти, ясное дело. Но Лойду я об этом не сказала. Мне не запрещали говорить, где я работаю, и так рано или поздно все узнают, но считала, что лучше поздно.

Сторож отпер дверь по движению брови Корпса. Некромант вошел первым, адепты притихшей массой втянулись следом.

Пологая лестница была не длинной и широкой, так что толкотни не случилось. Коридор, в который мы вошли, тоже был просторный. Внушающие уважение двери, расписанными запорными рунами тянулись по одной стороне. Таблички имелись, но малоинформативные: лаборатория 1 (2, 3 и т. д.), препараторская, утилизационная. Затем еще один сторож у перегораживающей коридор новой решетки с прутьями в мою руку толщиной.

Не успели мы втянуться внутрь, причем ловчие ловко пропустили нашу группу вперед, лишь меня Лойд за рукав придержал и я вошла последней из наших, как тут же получили рявк по ушам и заряд бодрости. Я, придавленная общим восторгом, только пискнула. Когда толпа шарахается, интимнее всего тем, кто в последних рядах между стеной и толпой.

– Урок первый, – мерзко скалясь, сообщил Корпс, – держаться в метре-полутора от клетки.

В промежутках между отошедшими от первого шока адептами я видела склизкую амебоподобную монстру, густо истекающую слизью на прутья своего узилища. Представляю, как брызнуло, когда она вперед брюхомордой бросилась. Вон потеки и капли на полу. Как раз метра на полтора от решетки.

– Живая? – Лойд покровительственно потрепал меня по макушке, поймал заинтересованные взгляды одногруппников и добавил: – Моя мелкая. Не щемить.

– А мы аккуратненько, – пробасил широкоплечий парень, но Лойд как то так на него зыркнул, что тот мигом пошел на попятную: – Сеструха что ли? Шучу я, кнопка, не боись. Своих двое.

– Разговоры, – оборвал дружелюбного медведя Корпс. – Прошу дальше, господа адепты, не стесняйтесь. Предлагаю обучающимся на подготовительном отделении пройти по коридору и выбрать самую безопасную из имеющихся тварей. Выбрать и встать напротив. Группа ловчих, никаких подсказок, наблюдаем и страхуем. Подготовительная группа, защитный полог с клеток снят, слюна, шипы, когти и все, чем дотянется, чем плюнет или швырнет в вас существо – может причинить вред.

– А швырнуть в ответ? – уточнил бледный, почти прозрачный темноволосый парень в круглых очках.

– Не возбраняется. Швыряйте. Хоть ботинком, хоть согревающим заклятием. Это нежить. Вряд ли среди вас найдется кто-то с достаточно развитым темным даром, чтобы смертельно навредить. А найдется… Что ж, мое отделение пополнится еще одним адептом досрочно. Выполняем.

Я покосилась на Лойда, но тот качнул головой, и я потянулась отправилась выбирать самое безопасное чудовище самостоятельно.

Глава 4

Если разобраться, то после сегодняшнего дурдома в приемной Ашти, все эти глубоко обиженные природой твари выглядели вполне мирными. Подумаешь, иглы везде и вместо всего, подумаешь клыки такие, что непонятно, как ими вообще можно что-то жевать, или вот бронированное нечто с хвостом в полтора себя длиной и весь чешуе, даже рога в чешуе… К этой конкретной твари я почувствовала ничем не объяснимое притяжение. Не иначе, экзамен аукался. Кто-то в стороне от меня пытался впечатлить Корпса и продемонстрировать на монстрах свою силу убиения. На две попытки, озарившие коридор, некромант вяло скривился, а на одну вполне удовлетворенно кивнул, но в ученики не звал.

Автор последней был тот самый бледный парень в очках. Выглядел он очень умным и уверенным и стоял совсем в другом месте. А меня рядом с рогочешуйчатым как приклеило. Я засомневалась, потому что справочник по тварям не листала после того, как мне выдали учебники. Собиралась, чтобы ядохвоста поискать и уточнить, действительно ли у него такая опасная слюна, а то вдруг это просто хохма, и он, как мамулина карманная недопёска Пипита, бросается и зализывает до смерти. Но так устала после первого дня… И после второго. Да и после третьего, что справочник как упал рядом с кроватью, так и пролежал там. Меня мгновенно опрокидывало в сон, едва на него взгляд бросала. Я бы и сейчас поспала, но Корпс бдил, и еще три занятия впереди, поэтому я сделала почти как все – пошла и встала рядом с умным.

Корпс спросил, все ли определились с выбором, потом дал сигнал ловчим приготовится оттаскивать десерт от клеток, чтоб “малыши” не испортили аппетит перед ужином, и кивнул сторожу, который впускал нас за решетку коридора. Сторож сосредоточенно напряг брови и лоб, у меня подозрительно знакомо щелкнуло в ушах, а все существа в помещении, как по команде, бросились.

Было все, что Корпс обещал: шипы, летящие иглы, слюна, слизь, когти, клыки, лапы и хвосты. Все, что продавилось, пролезло и пролетело сквозь решетки. А еще дружный рявк. Монстр, напротив которого стояла большая часть нашей группы, рявкнул так, что меня, вдруг оказавшуюся перед клеткой в одиночестве, обдало не слишком ароматной волной. Все опять шарахнулись, а я проспала. Иглы, выстрелившие одновременно с рявком с поднятого вокруг шеи твари зонтика, увязли в стенке щита. Я хлопала глазами.

Адепты позади и по сторонам отходили от шока, пространство перед клетками зарябило, наверное защитный полог, снятый перед тестом, вернулся на место. Потом растаял щит, оградивший меня от игл. С пола перед клетками постепенно исчезали следы ярости, а твари резко потеряли к нам всем интерес.

– Ну у тебя и нервы, малая, – удивленно пробасил уже знакомый мне медведь.

Нервы – да. Я очень нервная. Просто видел бы он зоопарк, в котором я работаю, не удивлялся бы.

– Мо! – тут же подскочил Лойд.

Похоже, что эти двое меня страховали.

– Мо, ты вообще без башни. Почему у ядохвоста не осталась? Правильно же выбрала, – продолжил разоряться шепотом названный братец и вдруг посторонился.

Корпс, не обращавший на меня внимания в массе других адептов, теперь заметил. Установил зрительный контакт и пошел на сближение, попутно велев ловчим разобрать подготовишек и лицо к рылу познакомить со всеми имеющимися в коридоре монстрами. Мной некромант решил заняться лично, хотя с ним, как и с ядохвостом, я уже познакомилась.

– Мисси, вот так встреча, – профессор говорил тихо, можно сказать очень лично и в этом мне чудилась угроза. – Что вы здесь делаете?

– То же что и все, профессор, пришла учиться.

– И как? Успеваете?

– Вполне.

– Ну-ну. Выдержка ваша мне импонирует, что там, – Корпс припомнил приемную, – что здесь, но предупреждаю, я не люблю тех, кто поступил по протекции.

– А так можно? – я старательно изобразила наивно-недалекую.

– Нет, но ректор Ашти явно вам благоволит. Кто вы ему? Родственница? Новая любовница взамен предыдущей, которая, по известным причинам, не может выполнять все свои обязанности?

Некромант намекал на протирание пыли в ректорском кабинете слишком явно и ждал, что его “прозорливость” заставит меня отреагировать. Я отреагировала:

– С чего взяли, что родственница?

– На подготовительном курсе есть только один адепт, который не платит за обучение. Некто Амантис Бредли. Полагаю, это вы.

Я опять прикинулась глупенькой. Но должна сказать, Р. Ашти удивил. Или это бесплатно опять же в счет моего жалования? Этак я еще и должна останусь… Но что Корпсу за резон меня пугать? Кажется, я нечаянно-невольно влезла в какие-то старые склоки. Может зря на родство намекала? Интересно, кого бы Р. Ашти стал больше выгораживать: любовницу, родственницу, никого? Я за третий вариант. Оно ему надо? Все очень подозрительно. С чего вообще Ашти было мне навстречу идти, отправил бы лесом вместе с моими претензиями и что бы я ему сделала? Ничего. Поджала бы хвост и домой вернулась. Может не сразу. Но когда деньги закончились бы…

– Адепт Терси, – громко и отчетливо заговорил надо мной Корпс, подзывая мнущегося неподалеку Лойда, – я заметил, что вы беседовали с адепткой, эм…

– Бредли, – как бы официально как бы представилась я, – Монти Бредли.

– Заметил, что вы беседовали с адепткой Бредли. Мало того, что вы ей подсказали, вопреки моему запрету, так еще и неверно подсказали. Поэтому сейчас вы вместе с адепткой отправитесь к смотрителю Дейзу и сообщите, что поступаете в его полное распоряжение до конца занятия. Тема реферата по теме пропущенного урока будет ждать вас в ваших комнатах.

Глава 5

Лойд дернул меня за рукав к выходу. Твари в клетках вяло проводили нас взглядами, только крайний мордобрюхий слизняк снова обмуслякал прутья.

– Вот упырь, – сказал Лойд, когда нас выпустили из занимаемой монстрами части подвала, и подозреваю, что говорил он вовсе не о скользком страшиле. – Что хотел от тебя? Так шептал, что наши подумали – к себе на некромантию вербует.

– В основном, восхищался моим самообладанием.

– А в частности?

– Зачем-то решил, что у меня тут протекция, – сдержанно ответила я.

Парень быстро смекнул, что я не стану развивать тему, и отстал. Тем более что мы вышли из подвала. Увидев двоих адептов до сигнала к окончанию урока, сторож молча послал нас к тому самому Дейвзу в кабинет неподалеку, а Дейвз вздохнул и тоже послал. Сначала. Даже ключ Лойду вручил, и направление рукой указал. Потом передумал и пошел с нами сам. Открыл складовку, дал по метелке и велел прибраться, только ничего не двигать и не ронять.

– А то сложить сложили, а пыли натрясли и песка натащили, как на полигоне. Как закончите, запрете, метлы в углу оставите, ключ сторожу сдадите. И чтоб без нежностей мне тут. А то знаю я вас, молодых. Сам такой был. – И помуркивая под грушевидный нос песенку о горячих булочках, удалился. Голодный был, наверное, а мы его от перекуса оторвали.

Мы с Лойдом переглянулись и сообща решили, что если управимся быстренько, освободимся даже раньше тех, кто остался на уроке.

Помещение было не очень большое, однако разноразмерные ящики, сложенные один на другой не только вдоль стен, но и в центре, шеренгами и пирамидами на первый взгляд совершенно бессистемно, мешали как следует развернуться. Особенно Лойду. Он был крупнее меня. Метелками мы орудовали одинаково неумело. У Лойда, по-моему, даже лучше выходило, но он не везде мог пролезть. И так вышло, что он как раз меня попросил, а я развернулась, выдергивая застрявшую в щели метлу, и толкнула стоящий позади ящик.

Громыхнуло знатно, но страшнее всего прозвучал едва слышный за грохотом хрусь, будто ваза раскололась или чашечка из дорогого фарфора. Мне этот звук был хорошо знаком. Мортон, крыса, однажды свалил вину за сбитый со стола на пол поднос с любимой маминой чайной парой на меня. Так же хрупнуло.

Поворачиваться было боязно, но пришлось. Ящик и крышка лежали отдельно. В ящике – шестерка крупных, размером с голову, чешуйчатых яиц, пестрых, как павлиний хвост. Все разные. Треснуло крайнее, розовато-фиолетовое, и белая трещина с полпальца шириной и правда была похожа на фарфор на сколе.

Мы с Лойдом стояли, не дыша. Ничего не происходило.

– Да ну, подумаешь, – не очень уверенно попытался утешить меня парень, оно, может, и ненастоящее, просто муляж, глина и глина.

– Это драконьи яйца?! – я просто не верила своим глазам, поскольку те самые вараваны, про которых я читала в книжке, хоть и откладывали яйца, как все порядочные ящерицы, но обычные, гладкие и нормального окраса, а не чешуйчатые цвета радуги.

– Не драконьи. Дракотьи. Тут на ящике написано на бумажке: “Яйца дракота. Хранить в сухом умеренно-теплом помещении, не трясти, не подвергать термальным нагрузкам, не мочить, не лизать, не трогать руками, и ни в коем случае не…”

– Что там еще?

– Все, дальше кусочка не хватает.

– Надеюсь, на отсутствующей части не было написано “не ронять”, – продолжая буравить взглядом трещину, проговорила я.

Яйцо все так же выглядело абсолютно не живым. Из него даже не потекло, как из нормального яйца, если его разбить.

– Давай быстро крышку обратно наденем и на место поставим. Будто его треснули еще когда сюда несли, – предложил Лойд. – А то если признаемся, то не только до конца урока в распоряжении смотрителя, мы у него вечными рабами станем. В лучшем случае. А в худшем – у Корпса.

– Но крышка то вон, оббилась с угла, заметно, что падала. И что падала недавно.

В целом я не возражала против плана, но ведь действительно заметно: уколок вмялся и старый, потемневший слой дерева стесался до светлого. На полу царапины.

– Это дело поправимое. Я заклинание восстановления знаю. Не-не, не смотри, на яйцо даже пробовать не стану. Вдруг оно настоящее? А заклинание для чуточку поврежденных вещей, как крышка или поцарапанный пол. Только надо быстро, а то чем больше ждем, тем хуже сработает.

– Только не тряси, ладно, и так потрясений хоть отбавляй, – пыхтела я помогая Лойду поставить ящик на место.

– Ты бы еще их не лизать попросила… Ну? Как? Так?

– Можно подумать, я спиной видела, как оно там точно стояло. На том месте, которым я его толкнула, глаз нет.

– А было бы не лишним.

– Колдуй давай, ведьмин сын.

Лойд сунул мне в руки свою метлу, потоптался, отошел на шаг, чуть присел, потом с возгласом: “Хья!” резко толкнул воздух рукой в сторону примятого угла. У меня защипало нос, метелки, которые я держала прутьями вверх, выпрямили примятые прутья, а следы падения с ящика пропали. Затем Лойд проделал тоже самое с полом, но уже с меньшим успехом.

– Да и ладно, – парень потер царапину ногой, – сами поцарапали, когда ящики таскали. Все – сами. Ой, что это у тебя?