Санкт-Петербург II

ПРОЛОГ

Главная власть в Галактике принадлежит «Легионам Сардэя», союзу бывших элитных частей и других боевых соединений Империи Это движение возникло через семнадцать лет после краха Империи в 3815 году от рождества Христова, когда тысячи солдат и офицеров старой армии и флота последовали призыву командира седьмой бригады тяжелых крейсеров Артуа де Бержерака присоединиться к нему и последовать на Тау Кита. Своим путчем против короля Балдуина IV совершенным им в 3798 году падения Империи, де Бержерак поставил точку в истории Империи и провозгласил себя новым диктатором. Но кем он мог править? Вследствие всего лишь одной ошибки, допущенной при контроле скачков перехода, Империя на необозримое время распалась на отдельные фракции и группировки, каждая из которых провозгласила себя независимой. Появление в 3809 году возможности контролировать систему управления генератором Леграна-Уоррингтона и отправиться в другие звездные миры лишь ускорило крах Империи. Сразу же после путча на Земле разразилась глобальная гражданская воина развития которой никто по мог предугадать и в ходе которой за последующие пятнадцать лет Земля деградировала до технологического уровня доимперской эры, то есть до уровня XXI века. В течение семнадцати лет де Бержерак пытался положить начало новой объединенной Империи под своей эгидой хотя бы на Земле, но тщетно. И наконец в 3815 году он сдался – после бесчисленных поражений, гнусных интриг и постоянной конспирации –сдался раз и навсегда. Положиться он мог разве только на своих старых друзей из имперской армии и флота. Ему не оставалось ничего другого, как найти подходящую систему, распространить вышеупомянутое воззвание и отправиться с многочисленными сторонниками на Тау Кита. В ту пору уже начали формироваться две крупные фракции, сыгравшие затем видную роль в новой Империи. Многие ощущали себя людьми без родины, они не считали или не хотели считать Землю своим домом и с готовностью поддержали де Бержерака в создании его новой Империи. И уже через шесть месяцев после прощания с Землей де Бержерак смог начать организацию своей надежной армии и колонизацию всех планет, входящих в систему Тау Кита, как цивилизованных, так и первозданных.

Теперь Артуа де Бержерак прибавил к своему имени еще и слово «Сардэй» – название первой освоенной планеты Тау Кита: его приближенные называли себя отныне сардайкинами. Грядущие века сулили фракции Сардэя славу более чем сомнительную.

В кратком изложении цели сардайкинов сводятся к следующему: Де Сардэю, явному стороннику экспансионистского крыла военного министерства в прежнем, имперском, правительстве было совершенно ясно, кто должен господствовать в галактической системе, конечно же, только белые члены человеческой расы, предназначенные для выполнения этой миссии благодаря своему военному образованию, которые четко знают, что хорошо и правильно для всех других обитателей Галактики, а не в коем случае не узкоглазые получеловеки, предающиеся древним, давно забытым ритуалам, и тем более не дегенерировавшие до уровня животных существа, кичливо величающие себя экзобиологами.

Вряд ли стоит говорить о том, что таким образом вооруженный конфликт с йойодинами и фагонами был предрешен. В обоих случаях источник экспансионистской политики де Сардэя и его последователей, широковещательно провозглашаемой ими при каждом удобном случае, – это возникшая в силу исторических причин непримиримая враждебность, о которой и будет поведано благосклонному читателю.

Династия йойодинов в силу своего кодекса чести неизбежно должна была стать непримиримым врагом людей Сардэя, потому что обе фракции преследовали, собственно, одни и те же цели, но если кодекс чести йойодинов чтит абсолютное господство в Системе и вследствие этого провозглашает экспансионистский крестовый поход, то люди Сардэя в меру своего разумения считают себя господами Галактики. В обоих случаях это беспощадный империализм. К тому же, сардайкины никогда не смогут простить Йойодинам сомнительного сотрудничества с фагонами, результатом которою стали «хумш» – «узкоглазые полуобезьяны». Оно и понятно, потому что пленные, над которыми проводились эксперименты, – люди Сардэя: во-вторых, сардайкины должны еще против них и сражаться: в-третьих, подобные генные манипуляции не что иное, как злодеяние.

Вражда к фагонам имеет исторические корни. Дело в том, что в старой Империи нынешние фагоны, будучи тогда еще обычными научными работниками, занимались исследованиями. Но последние зашли несколько далеко, и исследователи стали подконтрольны элитным войскам (ср. синфила «Фагоны», забастовка на Парадизе в 3794 г.). Сегодня довольно многочисленные остатки этих элитных войск образуют ядро приближенных Сардэя. Так стародавний антагонизм между братьями превратился сегодня в непримиримую вражду между фагонами и сардайкинами, причем фагоны, с их точки зрения, давно утратили все человеческое и стали расой жестоких монстров.

Глава 1 СЧАСТЬЕ ПРИХОДИТ, СЧАСТЬЕ УХОДИТ

– Прыжок в гиперпространство!

Йокандра скорее выдавила из себя эти слова, чем доложила согласно предписанию, но в помещении центрального поста никто но обратил на это внимания, даже Мэйлор, хотя командир тяжелого крейсера, единственный, кроме нее, член старого экипажа, оставшийся в живых, обычно педантично следил за соблюдением любого предписания. Важно сейчас было лишь одно: чтобы штурману удалось вывести «Фимбул» – корабль, получивший значительные повреждения и залатанный кое-как, на скорую руку, из огненного ада, готового поглотить его каждую секунду. Все они сейчас целиком и полностью зависели от нее, от ос паранормальных способностей.

Лица Йокандры почти не было видно, его закрывал специальный шлем-трансформер, оставляющий свободным лишь рот и жирный двойной подбородок. Шлем непостижимым образом соединил ее дух с генератором Леграна-Уоррингтона, сверхсветовым двигателем крейсера. Только женщинам, чей мозг, как ее, мутирован особенным образом, дано уверенно провести корабль через гиперпространство и обеспечить выход его в назначенное время в нормальном пространстве

Седрик Сайпер, сидевший возле Мэйлора перед пультом бортового компьютера, хорошо понимал, что у навигаторши не было времени отдохнуть после чудовищного напряжения последнего рывка. Он мог лишь молиться, чтобы она сделала это еще раз. Она просто должна была сделать это!

Теперь или никогда!

Не прошло и доли секунды, как туча космических торпед, выпущенных с кораблей крепости «Гадес», попала в цель и превратила «Фимбул» в пылающий факел.

Сдавленный, мучительный стоп сорвался с губ Йокандры, подобный стону штангиста, пытающегося поднять все в тонну, а затем сияющие звезды бархатисто-черной Вселенной, заполнявшие главный экран, вздрогнули, расплылись, вытянулись, превратившись в длинные черточки. Черточки, нестерпимо сверкавшие всеми цветами радуги, которые, казалось, вот-вот ринутся на зрителя. Нестерпимая боль пронзила затылок Седрика, затем это ощущение спустилось вниз, до самой глубины спинного мозга. Как и все остальные на корабле, он испытывал неопределенное чувство, не поддающееся описанию словами: будто все атомы его тела за одно лишь мгновение рассеялись по Вселенной, чтобы затем снова сойтись на старом месте, слиться и превратиться в то, чем были прежде. И то и другое – совершенно обычные явления, сопутствующие прыжку со сверхсветовой скоростью. И Седрик понял, получилось! Йокандра сделала это!

«Фимбул» был в гиперпространстве. В безопасности.

Конечно же, Седрик ликующе закричал бы, если б мог, но этот странный момент между вхождением в гиперпространство и выходом из него когда корабль был пленником чужого, непостижимого континуума, парализовал все тело. Невозможно было ни пальцем шевельнуть, ни глазом моргнуть, но мысли были ясными, свободными от каких бы то ни было тисков.

В первую очередь Седрик Сайпер почувствовал облегчение. Безграничное облегчение. Последние дни были настолько тяжелы и неопределенны, что он и гроша ломаного не дал бы за свою жизнь. А теперь перед ними простиралась свобода.

Два последних года он, терминатор элитного подразделения Звездной Империи Сардэя, провел в качестве заключенного на Луне Хадриана, на бираниевых рудниках. Он был осужден за проступок, существовавший исключительно в воображении его начальников и зафиксированный, как ни странно, электронными приборами, Эта жизнь была прозябанием в недостойных человека условиях. В настоящем – садисты-надзиратели, в будущем – перспектива никогда не увидеть звезд Вселенной, Говорят, никому еще не удалось покинуть– эти рудники живым. И дело было в первую очередь в самом бирании. Этот зеленовато мерцающий металл был одной из наиболее удивительных и ценных субстанций, найденных на этом витке спирали Галактики. Драгоценные подвески и другие украшения с крохотным кусочком бирания продавались в качестве талисманов за головокружительные цены.

Седрик догадывался, что не это было единственной причиной небывалой ценности металла, по то были лишь его домыслы. Поговаривали, будто бираний используется для производства генераторов Леграна-Уоррингтона. Или, для трансформер-шлемов женщин-«навигаторш». Предположений было так же много, как скоплений звезд в Млечном Пути. Но как бы то ни было, все, что связано с биранием, относилось, по-видимому, к наиболее тщательно охраняемым секретам фракции сардайкинов.

Впрочем, если бираний в малых количествах и приносит счастье, хотя это утверждение ничем не доказано, то тем, кому суждено добывать его в глубинах Луны Хадриана, он нес только смерть. От этого металла хирели и чахли, и уйти от этой судьбы не мог никто. Не более двух лет можно были подвергаться разрушительному воздействию излучения бирания без риска превратиться в развалину, как это случилось-таки с Дунканом, пристегнутым к одному из запасных сидений в помещении центрального поста. Достойный сожаления кибертек был способен не больше, чем на два-три разумных слова в день. Учитывая его состояние приходилось удивляться, что он смог перенести побег. Но время от времени он мог удивить кого угодно. Не раз он давал им важные советы и указания, без которых их наверняка уже не было в живых. Сначала Седрик считал это случайностями, но постепенно поверил, что искалеченный дух Дункана компенсируется особым, шестым, чувством. Но что толку было кибертеку от таких удивительных способностей, если он не мог нормально общаться? Да, пожалуй, не сможет и в будущем. Для него побег опоздал на несколько месяцев.

Их побег начался несколько дней назад стихийным восстанием заключенных. Он не имел бы ни малейших шансов на успех, не случись в то время совершено неожиданное нападение на командный пункт рудника. Заключенные узнали об этом, лишь когда прорвались к командному пункту и не нашли там ничего, кроме трупов. Жертвой нападавших пал не только личный состав командного пункта – большинство заключенных были отравлены газом (по-видимому, чтобы не оставлять свидетелей). Беглецы избежали этой участи лишь потому, что оказались за пределами рудника.

Самым странным в нападении было то, что на свой командный пункт напали сардайкины с целью захвата подготовленного к отправке контейнера с биранием. Акция выполнялась тяжелым крейсером «Марвин» и контейнеровозом «Скряга». Это было ограбление гигантского масштаба, настолько гигантского, что оно не было бы возможным без помощи посвященных в секреты высоких чинов. Нет вопросов: велась игра, и игра очень грязная, и они все теперь знали об этом. И, возможно, они были единственными, кто проник в эту тайну.

«Они» – это были, кроме Седрика Сайпера, еще пятеро бывших заключенных с Луны Хадриана. Довольно пестрая группа из представителей разных фракций. Рядом с кибертеком Дунканом на корабле находились Кара-Сек и Омо. Они оба были йойодинами и все же колоссально отличались друг от друга. Кара-Сек, с узкими глазами и заплетенными в косичку иссиня-черными волосами, ростом был не многим больше полутора метров: Омо был выше его на добрый метр и раз в пять больше его весил. Это было дитя технологии «Хумш», генетическая боевая машина, беспрекословно повинующаяся Кара-Секу и, в силу счастливого стечения обстоятельств, Седрику, который надеялся, что так будет и дальше. По крайней мере, иска он будет находиться поблизости от этого чудовища.

Шерил, сидевшая на месте офицера-связиста, была, как и Седрик, сардайкинкой. Она была для Седрика неизмеримо более приятной компанией, чем все остальные, особенно когда воздерживалась от своих колючих замечаний. С самого начала Седрика восхищали ее волосы – блестящие, цвета расплавленного хрома. Он так и не раскрыл секрета, как такое возможно без красителей, которых на Луне Хадриана, конечно же, не было. Металлический блеск се волос всякий раз напоминал ему о немногих, но тем более ценных часах, проведенных ими вместе на Луне Хадриана, когда они пытались помочь друг другу сохранить надежду и рассудок.

Перед пультом радиста сидел Набтаал, молодой партизан. В глазах Седрика он был таким же идиотом, как и Дункан, только без его шестого чувства. Но в его случае причиной было вовсе не изучение бирания, которому он подвергался в течение двух месяцев. Нет, перед чем как попасть на Луну Хадриана, он, наверное, целыми днями только и делал, что рассуждал о такой ерунде, как право решающего голоса, демократия и права человека, за что в конце концов и был приговорен к принудительным работам. Но он не только говорил обо всем этом – казалось, он еще и верит во всю эту чушь! Несмотря на все сказанное, Седрику приходилось признать, что как радист Набтаал не так уж и плох. Если бы только он не пытался постоянно делать вид, что для него это не более, чем приятное путешествие с целью осмотра достопримечательностей.

И, наконец, на корабле были еще Йокандра и Мэйлор, Без них и их «Фимбула» побег никогда бы не удался. Они совершали обычный патрульный облет в системе 11-12, в которой находится Луна Хадриана, подверглись нападению тяжелого крейсера заговорщиков, прежде чем смогли укрыться за защитным экраном. Корабль был изрешечен снарядами буквально у них под задницей. Чудо еще, что они оба остались, в живых после этого ада и так подлатали «Фимбул», что тот смог войти в гиперпространство.

Все же их бегство чуть было не закончилось весьма плачевно. Благодаря ловкой манипуляции бывшего коменданта рудника первый рывок в гиперпространство привел их прямо к форту «Гадес», военной базе Сардайкинского Космического Флота, вооруженной тяжелыми орудиями. Лишь в последний момент им удалось бежать оттуда, но обвинительный материал, частично фальсифицированный, запись которого была передана в форт, должен был сделать свое дело: отныне они не имеют права ступить ни на одну планету, находящуюся в сфере влияния Сардэя.

Седрик Сайпер хорошо понимал, что все официальные службы уже получили задание поймать беглецов, а уж если командование флота назначит награду за их головы, то с погоню за ними пустятся охотники до денег со всей галактики. Но это все же лучше чем остаток жизни влачить жалкое существование заключенного. И к тому же вполне достаточно удаленных систем, до которых не дотянется сильная рука центральной власти.

Это в первую очередь касалось Санкт-Петербурга II, конечной цели их прыжка через гиперпространство. Это был один из многих миров свободной, беспошлинной торговли, которые не принадлежали ни одной из шести фракций власти, настоящее Эльдорадо для бизнесменов, авантюристов всякого рода и людей, которые нигде не могут показаться без риска быть схваченными или даже казненными. И это самое приятное, что можно сказать об этой планете, правили ею несколько кланов крупных торговцев, действующих по принципу на свободном рынке все регулируется само собой.

Конечно, у сардайкинов, как и у остальных там, наверняка есть свои агенты и палачи, но Седрика это мало пугало. Во-первых, у тех не было необходимых официальных полномочии во-вторых, было предостаточно возможностей раствориться, бесследно исчезнуть, в-третьих, пока агенты получат задание от командования флота, пройдут дни, если не недели.

Но была еще одна причина, по которой Седрик захотел, чтобы корабль взял курс на этот мир свободной торговли. Именно здесь был зарегистрирован «Скряга», тот самый контейнеровоз, который участвовал в нападении на Луну Хадриана.

Но самое главное, здесь они были в безопасности. С ними здесь ничего не могло случиться. Пока, во всяком случае.

Все эти размышления длились, пока «Фимбул» находился в гиперпространстве – молниеносно и в то же время бесконечно долго. Затем сверкающие линии на главном экране по мгновение ока снова превратились в точки, в совершенно новые созвездия, и моментально, без всякого перехода, без предупреждения, на них обрушился апокалипсис.

Сокрушительный удар грохнул с силой гигантского кузнечного молота. Корпус корабля тяжело загудел, как колокол, пронзительно и дисгармонично. Взрывались пульты управления, летели искры, где-то скрежетал и лязгал металл, Седрик услышал, как закричала Шерил, и заметил боковым зрением, что звезды на главном экране опять деформировались и вытянулись.

Боль де– и рематериализации была не сильнее боли от укола булавкой, и Седрик понял, что их опять отбросило в гиперпространство, как плоский камешек, который еще раз летит над водной гладью, прежде чем окончательно потонуть.

В следующее мгновение на экране по диагонали пронеслась зелено-голубая планета, такая большая, что она заполнила собой весь экран, Секунду были видны только звезды, затем снова планета.

Санкт-Петербург II!

Планета была близко, Слишком близко! И «Фимбул» неудержимо несло на нес

Что-то не сработало, не получилось.

При выполнении боевых заданий терминатор Сайпер уже совершил сотни прыжков с борта военных кораблей в гиперпространство, но такого на его памяти еще не было. До сих пор он вообще не знал, что такое бывает. Согласно принципу функционирования генератора Леграна-Уоррингтона, космический корабль мог выйти только по другую сторону внешних орбит планет солнечной системы. Любая попытка приблизиться к созвездию неизбежно влекла за собой разрушение корабля. И, тем не менее, Санкт-Петербург II сноса и снова проносился по экрану, становясь все больше, и появляющиеся на экране монитора данные говорили о том, что они уже угрожающе близки к атмосфере.

– Боже правый! – прохрипел Седрик. – Что... Конец его крика потонул в адском треске и грохоте взрывов, за которыми через секунду последовала яркая вспышка, а затем настоящий дождь пылающих осколков стекла и металла, на которые разлетелся экран. В воздухе внезапно завоняло дымом и горелым пластиком. Завыла сирена, но почти сразу же смолкла.

Первое, что пронеслось в голове Седрика после того, как он укрылся за пультом, было: «Это дефект двигателя». Когда они покидали систему Луны Хадриана, «Фимбул» был порядочной развалиной, залатанной кое-как: на скорую руку. Но голос Мэйлора дал другое объяснение.

– Попадание! – крикнул он среди адского грохота. Ему приходилось напрягаться и громко кричать, чтобы его поняли, но, несмотря на это, он так хорошо владел собой, что Седрик невольно восхитился. Он не знал, смог ли бы на месте Мэйлора оставаться таким же спокойным. Сам он спокойствием похвастать не мог.

– Попадание? – крикнул он. – Как это могло случиться?

– Одна из космических торпед! Вероятно, она была слишком близко от нас, и мы невольно увлекли ее за собой в гиперпространство.

– Но это же... – попытался протестовать Набтаал, но Мэйлор оборвал его.

– При некоторых условиях это вполне возможно. А это были совершенно нестандартные условия, – он взглянул на показания своего пульта. – Нам еще повезло: нас только зацепило. Большая часть энергии взрыва, должно быть, рассеялась в гиперпространстве. Иначе от нас ничего бы не осталось.

Счастье – весьма растяжимое понятие, как всегда считал Седрик. Особенно, когда находишься на падающей в бездну посудине.

Мэйлор попытался выровнять «Фимбул», но двигатель не слушался его, и вывести корабль из штопора не удалось. К тому же, на одну-две секунды вдруг исчезла искусственно созданная сила тяжести. Если бы они не были пристегнуты, то неслись бы, кувыркаясь во всех направлениях пространства кабины, как незакрепленные предметы, падавшие на пол, как только сила притяжения вновь возникала.

– Ничего не поделаешь! – крикнул Мэйлор. – Двигатель не работает!

– До вхождения в атмосферу осталось не более одной минуты, – доложила Шерил.

«Шерил», – подумал Седрик. Он слышал се крик, но не удосужился посмотреть в ее сторону. Он быстро наверстал упущенное и убедился в том, что она в порядке.

– Доложить об имеющихся повреждениях! – потребовал Мэйлор.

На долю секунды взгляды Шерил и Седрика встретились, и он понял, что она тоже понимает, что им грозит. Как только они войдут в атмосферу, «Фимбул» развалится на части, которые сгорят в облаке звездной пыли. Такие корабли не приспособлены для посадки на планетах.

Он почувствовал, что его толкают с плечо.

– Я сказал, доложить об имеющихся повреждениях! – рассвирепел Мэйлор. – Соберись, Седрик!

Только теперь Седрик понял, что обращаются к нему, Да, все верно: ведь это он, Седрик, сидел перед приборами контроля. За последние два года он как-то отвык от такой работы.

Он быстро считал с маленького экрана соответствующие данные.

– Уровень разрушения – около 70%. Весь правый борт получил пробоины. Серьезные повреждения в отсеке двигателя.

– Дополнительная защита отсеков?

Речь шла о дополнительной броне, защищающей в подобных случаях внутренние секторы корабля. Увидев результат на экране, Седрик мысленно поблагодарил конструкторов за предусмотрительность.

– Порядок. Нарушений вакуумной оболочки нет.

– Запрос по рации! – воскликнул Набтаал. – Орбитальная проверка. Они хотят узнать, кто мы, что мы здесь делаем и как мы сумели настолько приблизиться к планете. Мне...

– Это совершенно неважно, – решил Мэйлор и снова обратился к Седрику:

– Спасательные капсулы?

Пальцы Седрика летали над клавишами. На экране появилось новое изображение.

– Тоже в порядке! – обрадовано воскликнул он. – По крайней мере, две из пяти.

Две капсулы. Тесновато будет, правда но зато все поместятся.

Тогда в путь – Мэйлор расстегнул ремни и пружинисто вскочил – Давайте, давайте!

Это было для остальных сигналом следовать его примеру все устремились к капсулам.

Мэйлор вдруг заметил, что его штурман не собирается следовать за ними Йокандра сидела в кресле не шевелясь, и шлем по-прежнему закрывал ее голову

– Йокандра! – крикнул ей Мэйлор – Идем же!

Никакой реакции.

Мэйлор сообразил, что она могла потерять сознание, так как напряжение второго рывка было слишком сильным даже для нее Он подбежал к Йокандре и нажал устройство, откидывающее трансформер-шлем. Он уже хотел сильно встряхнуть ее, взяв за плечи, чтобы привести в чувство но шлем откинулся, и Мэйлор, похолодев от ужаса, понял, что ошибался.

Йокандра не была без сознания – Йокандра была мертва.

Вся верхняя часть ее головы, начиная от носа и выше, была обугленным черепом, а пустые глазницы, из которых испарились глаза, казалось, пристально и обвиняющее глядели на него с выражением, которое он не забудет до конца своих дней. Мэйлор стиснул зубы так, что у него едва не свело скулы. Он терпеть не мог строптивость Йокандры, ее провоцирующе-ленивую манеру держаться, которой, как ему казалось, она стремилась подчеркнуть, как он зависит от нее, «навигаторши». Как часто он желал ей всяческих напастей! Но такого страшного конца она не заслужила.

Он пришел в себя, лишь когда около него появился Седрик, схватил его за плечи и вытащил из помещения.

– Пошли! Нам нужно уходить. Ты уже ничего не можешь для нее сделать.

Мэйлор, как пьяный, вышел за ним в коридор. На стенах вспыхивали сигнальные лампочки, погружали длинный проход в призрачное красноватое мерцание. Постепенно Мэйлору удалось совладать с собой, и он снова попытался взять ситуацию на корабле под контроль. Новый толчок (возможно, они уже ударились об атмосферу, а может быть, это всего лишь еще один взрыв на корабле) потряс проход, и искусственная сила притяжения снова исчезла. Пол выскользнул у них из-под ног, но вращение «Фимбула» создавало свою, хотя и слабую, гравитацию, поэтому было возможно хоть, как-то продвигаться вперед, держась за стену.

Лишь когда они почти уже добрались до спасательных капсул, сила притяжения возникла, вновь и швырнула их на пол коридора. Седрик меньше всего ожидал этого, как, впрочем, и другие, но, тем не менее, вскочил и, не мешкая, поспешил к цели.

Они вошли в круглое помещение с пятью ответвлениями, расположенными в форме звезды и ведущими к спасательным капсулам. Здесь тоже вспыхивали красные сигнальные лампочки. Индикаторы указывали, какие из пяти капсул исправны.

– Кара-Сек! Омо! Дункан! – Мэйлор указал на одну из переборок, – Вы возьмете эту капсулу.

Оба йойодина посмотрела на Седрика и, лишь когда он одобрительно кивнул, последовали приказу Мэйлора, потащив с собой Дункана. Тот с интересом разглядывал все вокруг, как будто задаваясь вопросом, что это, мол, за новая игра, и которую они с ним играют.

Седрик сел во вторую капсулу вместе с Мэйлором, Шерил и Набтаалом. В обычных ситуациях она предназначалась для троих человек. Им пришлось тесно прижаться друг к другу, но перед лицом перспективы остаться на разваливающемся «Фимбуле» никто из них и не подумал жаловаться на тесноту.

Мэйлор задраил вход и включил обратный отсчет. Зазвучал компьютерный женский голос, нежность и приветливость которого разительно контрастировали с угрожающей ситуацией.

– Спасательная система приведена в состояние готовности, – сказала она, и это прозвучало, как «Улыбнитесь, пожалуйста!» – Старт спасательных капсул через десять секунд. Десять…

В тот же момент в мозгу Седрика вихрем пронеслась мысль, которая обожгла его, как котел кипящего масла, опрокинутый на голову.

– Проклятье! – крикнул он. – Чемодан!

– Что? – непонимающе спросила Шерил и некрасиво нахмурила свой хорошенький лобик. – Какой чемодан?

– Чемодан с биранием! – заорал он.

Чемодан, который он имел в виду, был серебристым, чемоданчиком из легкого металла, в котором лежал большой самородок чистейшего бирания. Его нашел Седрик, и с этого началось восстание заключенных на Луне Хадриана. Для Седрика этот самородок представлял собой нечто неизмеримо большее, чем просто большой кусок зеленовато мерцающего металла, – это был его собственный космический корабль! Да, да, этот самородок стоил именно столько! Его собственный корабль!

– Он был у Омо?

Последние дни «хумш» постоянно носил его с собой, чтобы Седрик не обременял себя таким грузом. Он попытался вспомнить, был ли чемоданчик у Омо, когда они пробирались к капсулам, но тогда было слишком много других, более насущных проблем (неудачный рывок в гиперпространство, Йокандра, исчезновение силы притяжения), чтобы обращать внимание еще и на это.

Проклятье, как он мог быть так небрежен!

– Нет, не думаю, – сказал Набтаал. – Но я совсем не уверен в этом.

– Как всегда! – раздраженно прервал его. Мэйлор. – К тому же, слишком поздно, уже ничего не изменишь.

– Нет! – воскликнул Седрик и нажал на регулятор, прервавший космический отсчет. Женский голос смолк на «три». – Я должен вернуться! Вернуться на центральный пост. Чемодан должен быть там.

Шерил в ужасе уставилась на него.

– Ты спятил? – зашипела она. – Что это ты задумал? Хочешь нас всех угробить?

Новый, еще более тяжелый удар потряс «Фимбул».

– Можете отправляться без меня, если хотите! – крикнул Седрик в яростной уверенности, что они никогда не оставят его одного на этой разваливающейся посудине. Он попытался открыть переборку, но там, где раньше был выключатель, сейчас не было ничего. Проклятая новая конструкция! Седрик тряс переборку. – Как открывается эта проклятая штуковина?

– Но ты же не хочешь?.. – Шерил все еще не могла поверить.

– Да, даю руку на отсечение! – ответил Седрик. Он взглянул на Мэйлора. – Ну что? Скажешь ты мне наконец, как открывается эта переборка?

Он демонстративно положил руку на лазерное ружье, которое носил засунутым за пояс, как будто хотел дать понять, что в случае необходимости откроет переборку с помощью луча.

Мэйлор достаточно хорошо знал Седрика, чтобы понять, что переубедить его не удастся. Ведь они учились вместе в военной академии и были друзьями, во всяком случае, до того происшествия двухгодичной давности, которое и привело их с Седриком в бираниевые рудники.

– Ладно, самоубийца, – Мэйлор положил руку на другой выключатель, не нажимая его. – У тебя полминуты, Седрик. Это самое большее, что мы можем предложить тебе. Но если через полминуты тебя здесь не будет...

Полминуты... Учитывая все возрастающую силу взрывов, это даже слишком много. С другой стороны, слишком мало, чтобы успеть на центральный пост и назад. Но Седрика это не испугало. Разве он таскал с собой постоянно это бесценное сокровище, разве берег его пуще зеницы ока, чтобы сейчас просто так оставить его здесь?

– Давай!

Мэйлор вздохнул и нажал выключатель. Переборка с шипением раздвинулась. Седрик уж совсем было собрался ринуться внутрь, как его остановил голос Мэйлора:

– Еще одно....

Седрик обернулся. Он не был готов к удару Мэйлора, почувствовал только, как что-то с силой кузнечного молота грохнуло его в подбородок. В глазах помутилось, перед ним взорвался разноцветный фейерверк, а затем погас и осталась только чернота...

Мэйлор потер тыльную сторону правой ладони и взглянул на Шерил.

– Дорогая, я просто должен был сделать это, – буркнул он и потащил обмякшее тело Седрика в капсулу. Движение руки – переборка снова закрылась: еще одно – и обратный отсчет продолжился:

– ...три, два, один, старт!

Когда капсула катапультировалась из корабля, их вдавило в сиденья. В окошечки обзора было видно пламя, лизавшее капсулу. Они уже довольно глубоко вошли в атмосферу. Прошло еще несколько секунд, прежде чем падение капсулы в штопоре стабилизировалось и перешло в контролируемое, замедляемое тормозными двигателями снижение.

Никто из них не мог и не должен был вмешиваться в управление. Все процессы проходили в автоматическом режиме, и Мэйлору не оставалось ничего другого, как глазеть в окно и пытаться увидеть «Фимбул». Наконец он увидел корабль, который уже удалился от них на значительное расстояние, за ним тянулся огненный шлейф. Он входил все глубже в атмосферу.

Можно еще было разглядеть, как корабль разломился пополам, а затем взрыв чудовищной силы разорвал его на тысячи осколков.

Мэйлор наблюдал эту картину с каменным лицом.

Глава 2 ПРЯМОЙ ЭФИР НА ПЕ TV

Когда Седрик пришел в себя, спасательная капсула была уже совсем низко над землей. Он потряс головой, чтобы она прояснилась, и медленно выпрямился, насколько это позволяла теснота капсулы. Потерев поврежденный подбородок, он бросил угрожающий взгляд на Мэйлора.

– Ты не оставил мне выбора, – начал защищаться Мэйлор, прежде чем Седрик приготовился обрушить на него канонаду ругательств. – И поделом тебе. Я ведь не забыл, что совсем недавно ты обошелся со мной подобным же образом. И вовсе не для того, чтобы спасти мне жизнь.

– Спасти жизнь, – передразнил Седрик с горечью. – Ты отнял у меня не что иное, как самое большое сокровище, каким я когда-либо владел.

– Радуйся еще, что он это сделал, – резко оборвала его Шерил. – «Фимбул» взорвался, едва капсула катапультировалась. Ты бы ни за что не успел в оба конца.

– Даже в один, – добавил Набтаал с саркастической улыбкой.

Седрик с большим удовольствием дал бы им всем хорошую взбучку. Для него было мучительным сознание их правоты. Если бы он хоть не понимал, что они правы, у него была бы причина возмущаться. Атак ему не оставалось ничего другого, как сердиться на себя за невнимательность. Как говорил Дейли Лама, один из его преподавателей в военной академии, «две вещи бесконечны: Вселенная и человеческая глупость».

– Только не думайте, что я вас за это еще и благодарить буду, – прошипел он.

– Почему бы и нет, – сказал Мэйлор, – Услышать что-то приятное из твоих уст не так уж и плохо. Для разнообразия.

Седрик отвернулся и посмотрел в иллюминатор. Капсула быстро снижалась, но, благодаря тормозным двигателям, не быстрее парашюта. Они находились на высоте не более ста метров над равниной, поросшей лесом, похожим на реликтовый и простирающимся до самого горизонта._ Но что-то не видно было мегаполисов этой планеты.

– Где мы? – спросил он.

– Над необитаемым южным полушарием Санкт-Петербурга II, – ответил Мэйлор.

– Да, верно, – вспомнил Седрик. – Все мегаполисы без исключения, занимающие сотни квадратных километров, находятся в северном полушарии, в то время как южная часть планеты практически необитаемая. Он раньше не думал, почему так получилось. А зачем, собственно? Отпуск он получил всего на пару дней, и интересовали его, как, впрочем, и его приятелей, в первую очередь бесчисленные бары, с которыми он постарался познакомиться довольно близко.

– А где же другие? – спросил он.

– Где-то там, внизу, – дал Мэйлор исчерпывающую информацию. – Автоматическое управление позаботится о том, чтобы обе капсулы приземлились на не слишком большом расстоянии друг от друга.

Седрик смотрел вниз, но вторую капсулу не увидел. Она или была далеко от них, или же исчезла под зеленым пологом леса.

– Что значит – на не слишком большом расстоянии друг от друга? —спросила Шерил тоном, не предвещающим ничего хорошего.

– Два-три километра, не больше, – пожал плечами Мэйлор. – Ну, может быть, четыре.

– Четыре? – Шерил вытаращила глаза. – Прошагать четыре километра по этому лесу? Благодарю покорно. Это действительно та самая ювелирная работа, которой так славятся сардайкины?

– Во-первых, в спасательных капсулах есть пеленгаторы, во-вторых, обе капсулы приземлились бы точно рядом друг с другом, если бы мы стартовали вместе с остальными, а не задерживались из-за пустой болтовни.

«Короче говоря, – подумал Седрик, – виноват во всем опять я». – Он подавил вздох. У него было отчетливое чувство, что сегодня явно не его день.

– Надеюсь, когда ты в следующий раз захочешь свести счеты с жизнью, то постараешься сделать это не в нашем присутствии, – заявила Седрику Шерил. И вдруг чудесные безмолвные часы, проведенные ими на Луне Хадриана, показались ему бесконечно далекими.

– Но, Шерил, – неожиданно вмешался Набтаал, хотя его никто не просил об этом, – ты несправедлива к Седрику. Без него нам бы вообще не удалось добраться сюда. Как же ты можешь так грубо...

Седрик застонал. Набтаал в качестве заступника – только этого ему не хватало!

– Знаешь, что ты можешь для меня сделать? – прервал он партизана.

Набтаал озадаченно замолчал.

– Догадываюсь, – пробормотал он.

– Внимание! – скомандовал Мэйлор. – Всем держаться за опору!

Последнего слова уже никто не услышал: оно потонуло в скрежете и грохоте. Капсула пробила зеленую крышу леса и грохнулась на землю с высоты пятьдесят метров...

Всех растолкал Мэйлор. Седрик медленно выполз наружу. Было жарко, почти душно, но вполне возможно дышать. Воздух был напоен легким ароматом, напоминающим запах меда. Темно-коричневые стволы лесных великанов обхватом в несколько метров вонзались в небо, как гигантские винтовые лестницы. Все было окутано странным, зыбким полумраком. Красноватое солнце Санкт-Петербурга II лишь местами проникало сквозь густую зеленую крышу леса, и его свет тянулся нежными длинными пальцами лучей к земле. Здесь, внизу, растительность была скудна. Растительный мир леса в основном ограничивался великолепными красавцами-деревьями.

Седрик обратил внимание на почти полную тишину. Лишь иногда слышался легкий шелест или дальний треск, но причиной этих звуков вполне мог быть легкий ветер, играющий кронами деревьев Сначала он подумал, что падение их капсулы могло распугать все лесное зверье Но и спустя некоторое время ничто не нарушало тишины Или животные этой планеты необычайно пугливы, или же их просто нет. Ни щебетанья, ни трелей, ни рева – никаких других звуков, издаваемых птицами или зверьем. Тишина. Даже насекомые не кружились над пришельцами.

– Кто знает, – Шерил невольно понизила голос до шепота, – есть ли здесь опасные звери?

Седрик пожал плечами. Во время его первого визита на планету у него были дела поинтересней, чем изучать особенности местной фауны.

– Кажется, здесь вообще нет животных, – предположил он – Но если бы даже и… – он ощупал свое лазерное ружье. Это было единственное оружие на всю компанию То, что Мэйлор оставил его у Седрика, доказывало, что он все еще доверяет ему. – У меня есть еще кое-что, чем мы можем убедить любую скотину, что ей лучше полакомиться кем-то другим.

– Надеюсь.

– Я слышал, – подал голос Набтаал, – что здесь есть крылатые змеи, драконы, хорошо приспособившиеся к окружающей среде Говорят, они так быстро летают, что их можно заметить, лишь когда это уже слишком поздно.

– В самом деле? – с сомнением покачал головой Седрик.

– Да, действительно – подтвердил Набтаал, подкрепив свою убежденность соответствующим жестом. Движение отдаленно напоминало первые попытки цыпленка взлететь.

– И где ты только такого наслушался? – Шерил попыталась принять независимый вид, но се глаза беспокойно ощупывали лес, как будто каждую секунду могло появиться такое чудовище и наброситься на нее.

– Теперь уже точно не помню. На каком-нибудь телеканале, наверное. Но, пожалуйста, не спрашивайте меня, на какой планете это было. С тех пор прошло много лет.

Седрик покачал головой. Кто мог знать, что этот Набтаал когда-то наслушался такой ерунды!

– Но здесь нет никаких животных, а драконам ведь надо чем-то питаться, – резонно заметил он.

– А откуда ты знаешь, что их нет? Только потому, что мы их не видим? – возразил Набтаал. – Может быть, они прячутся. Почему? Да потому, что здесь действительно есть драконы, а бедные животные не хотят быть съеденными.

Седрик досадливо взмахнул рукой.

– А если мы все будем хорошо вести себя, добрый дядя расскажет нам завтра еще одну сказку.

Да почему он вообще слушает этого болтуна? А впрочем... Седрик поймал себя на том, что и он нервно оглядывается по сторонам. Он издал негодующий звук и направился к капсуле, из которой только что выбрался Мэйлор.

– Что ты там делал так долго? – спросил он

– Выяснял, в каком направлении приземлилась другая капсула.

Седрик вспомнил, что в капсуле есть пеленгатор. Ему бы полагалось знать это по роду своего образования. Но все его воспоминания настолько потускнели, пока он работал в рудниках, что иногда у него появлялось чувство, что ничего этого и не было в его жизни, что это лишь красивая мечта о прошлом, которая подпитывала его, когда он был близок к отчаянию.

Но теперь, после удачного побега из этого ада, воспоминания понемногу, шаг за шагом, возвращались, а с ними и знания, полученные им в академии.

– И где же они?

– Примерно там, – Мэйлор показал направление рукой. – Если, верить силе сигналов пеленгаторной установки, их капсула где-то в километре от нас. Так что это не так уж плохо.

– Что будем делать?

– У нас два варианта: или ждать, пока они нас найдут, или отправляться самим на поиски. Но что бы мы ни решили, мы не застрахованы от того, что остальные не будут делать то же самое и что мы не будем вечно ждать или искать друг друга.

– Но почему в капсулах нет рации? – спросил Набтаал. – Тогда бы и проблемы не было.

– При первом удобном случае ты можешь подать соответствующую заявку командованию флота, – предложил Мэйлор, даже не повернувшись к партизану. – Что ты думаешь, Седрик? Ты ведь лучше знаешь остальных.

– Давайте подождем, – решил Седрик, – Кара-Сек и Омо преданы мне. Во всяком случае, они попытаются найти нас.

– А если нет? – спросила Шерил. Седрик пожал плечами. Ну и что, если он потеряет двоих йойодинов? Правда, в этом случае он лишится двоих соратников, беспрекословно подчиняющихся ему. Но он никогда и не думал о том, что эти отношения будут длиться вечно. Кара-Сек и Омо принадлежат к другой фракции, с совершенно другой культурой и менталитетом, которые Седрик не сможет принять. Собственно, обе группировки враждуют друг с другом. Что же касается Дункана, то Седрик не ощущает потребности и дальше быть нянькой кибертека, стоящего на пороге слабоумия, если не безумия.

Шерил, по-видимому, поняла, что он хотел сказать.

– Хорошо, – согласилась она, и это прозвучало как понимание его позиции. – Они придут или не придут. Ну а потом, потом что мы будем делать? Как мы выберемся отсюда? И насколько далеко отсюда, ближайший мегаполис?

– У меня не было времени для точного определения нашего местонахождения! – пожал плечами Мэйлор, – Но примерно я могу сказать: около двух тысяч километров.

– А эту штуковину нельзя запустить снова? – Набтаал показал на капсулу.

Мэйлор покачал головой.

– Никаких шансов. Но все же не стоит слишком волноваться. Орбитальный контроль, конечно же, зарегистрировал наше приземление, это доказывает запрос по рации. Наверняка они засекли и место нашего приземления. Я полагаю, рано или поздно кто-нибудь здесь обязательно появится. Эта мысль не привела Седрика в восторг.

– Конечно, вопрос лишь в том, кто, – мрачно заметил он. – Вряд ли останется незамеченным, что «Фимбул» – военный корабль сардайкинов, которому здесь нечего делать. Особенно интересно это будет нашим людям. А если они появятся здесь... – он взглянул на Шерил и Набтаала, по-прежнему одетых, как и он сам, в изорванную одежду заключенных с Луны Хадриана. – В этой одежке нас вряд ли примут за коммивояжеров.

– Ты не поверишь, но я уже обратил внимание на то, что вы одеты не совсем для парадного приема! – как ни странно, Мэйлор смеялся и был в хорошем настроении. – Но ты забыл, Седрик, где мы находимся. Это Санкт-Петербург II. Пока весть о нас дойдет до посольства Сардэя, пройдет время. И ребята там не обязательно будут знать, что мы с тобой представляем. Пока кто-нибудь из опереточных офицеров соизволит пожаловать сюда, духу нашего здесь уже не будет. Поверь мне, первыми здесь появятся люди из коммерческой службы спасения и оказания помощи, так как они будут надеяться хорошо заработать на нас. Наш флот хорошо умеет считать и, чтобы не ставить под удар отношения с местными торговыми кланами, предпочтет оставить все как есть.

Седрик перевел дух. Все это звучало вполне логично, но чувство неуверенности все-таки осталось. В конце концов, на Мэйлоре был мундир командира корабля. И если люди Сардэя все-таки появятся, у него единственного будет возможность отговориться и исчезнуть. Со времени инцидентов на Луне Хадриана и в форте «Гадес» он тоже был отвержен и гоним. Правда, ему не и чем упрекнуть себя (разве только в том, что в решающий момент он недостаточно быстро открыл огонь по «Марвину», но, как Седрик уже имел возможность почувствовать на собственной шкуре, начальство вряд ли обратит на это вин мание Мэйлор изменил, и только это было важно, а частично фальсифицированный обвинительный материал, переданный Крофтом в космический флот, мог вполне послужить основанием для приговора.

– Будем надеяться что ты прав сказал он – Ведь все мы в одной лодке.

– Верно, – заметил Мэйлор из-за тебя я к сижу в ней.

По его лицу промелькнула тень, будто последствия их удавшегося побега стали ясны ему лишь сейчас. Последствия, превратившие все, чего он достиг и что до сих пор составляло его жизнь в ничто. Он прогнал эти мысли Нет, он не сдастся без сопротивления, хотя Дейли Лама, один из его наставников, сказал однажды: «Как ни жаль, все общая судьба не может считаться с судьбами от дельных индивидуумов». Но впереди еще была возможность найти организаторов нападения и отмыться таким образом от обвинений.

Мэйлор повернулся и пошел к капсуле.

– Посмотрю, как себя чувствуют наши НЗ – объяснил он, влезая внутрь. – Я не прочь бы по перекусить.

– Неплохая мысль. – При одном лишь упоминании о еде в животе Седрика забурчало. Он последовал за Мэйлором в капсулу, не переставая ощупывать лес взглядом. И сейчас ему все еще было жутковато.

Мысль о том, что с наступлением темноты скорее всего придется остаться здесь, не улучшала его настроения. Тишина удручала и пугала его – его, бывшего элитного терминатора, принимавшего участие в военных действиях на добром десятке планет, где все было враждебно человеку, где был кромешный ад! Но тогда все было по-другому. На нем было боевое оснащение, надежно защищавшее его с головы до ног, он был до зубов вооружен и окружен легионом своих товарищей в такой же экипировке.

Сейчас и здесь единственное, чем они могли в случае необходимости отражать нападение, был простенький бластер, не производящий никакого впечатления.

То, что Мэйлор достал из маленького отсека, тоже не могло произвести особенного впечатления. В НЗ входил хлеб из водорослей и немного натурального мяса. Судя по всему, чиновник, который составлял этот рацион, руководствовался принципом: тот, кто спасается в этой капсуле, или что-то неправильно сделал, или же трус, и уже поэтому нечего его баловать всякими вкусными вещами. Но как бы то не было, желудок удалось наполнить, а после двух лет на бираниевых рудниках такое ощущение было верхом блаженства.

Через полчаса они вскочили, услышав треск и шуршание.

Седрик предусмотрительно положил руку на бластер, но узнал в приближающихся фигурах Кара-Сека и Омо. Немного позади нетвердой походкой шел, казалось, без всякой видимой цели, Дункан, напоминая порхающую бабочку. Как это ни странно, но кибертеку как-то удавалось все последние дни не отставать от них. Седрик спросил себя: «Что же с ним будет дальше?»

Вдруг он увидел, что Омо несет под мышкой его серебристый чемоданчик с биранием! Так он не забыл взять его с собой!

На Седрика накатила волна облегчения. Если бы «хумш» не был так безнадежно безобразен, Седрик бросился бы ему на шею и расцеловал.

– Браво! – воскликнула Шерил, увидевшая чемоданчик. – Так ты из-за этого чуть не погубил нас? Из-за такого пустяка?

Седрик проглотил ядовитое замечание, которой вертелось у него на языке, проверив вместо этого, на месте ли бираний.

Да, его прекрасный удлиненный самородок был на месте. Он испускал нежное зеленоватое сияние, которое усиливалось из-за полумрака, царившего в лесу, и выглядел вполне мирно, даже уютно, но никого из присутствующих это не могло ввести в заблуждение. Этот камень – казалось, совершенно безжизненный – во мгновение ока мог превратиться в монстра, который убивал ближайшую к нему неосторожную жертву острыми как бритва зубами или колючими шипами. Любой осколок бирания, превысивший определенную критическую массу, способен время от времени на такие неожиданные реакции. Эта опасность постоянно таилась в глубинах бираниевых рудников, но постепенно у любого заключенного появлялось чутье, позволявшее ему уберечься от внезапных смертоносных выбросов энергии камня. Этот самородок будет вести себя вполне, мирно еще несколько недель, возможно, месяцев. Прошло не более половины суток с тех пор, как его последняя спонтанная реакция убила Крофта и спасла им всем жизнь.

И удивительно ли было, что Седрик испытывал к камню почти нежное чувство?

Тем более нежное, чем больше он думал о его невероятной ценности. Космический корабль! Его корабль!

Внезапно и коварно, как удар из-за утла, его ошеломила пугающая мысль: «Что, если и другие уже давно положили глаз на этот чемодан?» Ведь искушения большего, чем его содержимое, никто из них, пожалуй, не знал в своей жизни, Искушение было столь велико, что противостоять ему было весьма и весьма трудно.

Что, если кто-то из них при нервом удобном случае вонзит ему в спину нож или придушит его во сне? А почему, собственно, он всегда думал, что никто из них не способен на это? Что из того, что они раньше не помышляли об этом? Теперь, когда они добрались до Санкт-Петербурга И, их пути неминуемо разойдутся, и почему бы им не запастись энной суммой на необходимые расходы?

Теперь Седрик повнимательней присмотрится к ним. К каждому из них. А кто из них нападет на него первым? Йойодины? Возможно. Правда, они связаны с ним клятвой верности, но кто знает, как долго эта клятва будет для них что-то значить? Не исключено, что какое-нибудь правило их кодекса чести, совершенно непонятного непосвященным, предписывает им снова считать их всех своими врагами, а его – в первую очередь. А как обстоит дело с Мэйлором? Однажды уже Седрик ошибся, считая, что может доверять ему.

– Если бы ты сейчас видел выражение своего лица, – критически заметил Мэйлор, – то сам бы испугался.

Седрик вздрогнул. Его бывший друг, с которым он долгие годы провел в военной академии, за последние два года, очевидно, не разучился читать его мысли. Нужно лучше владеть собой, чтобы лицо не выдавало его мыслей и чувств.

– Верно, Седрик, – промямлил Набтаал. Ну разве мог он не внести свою лепту! – Ты выглядишь так, будто боишься, что кто-то из нас стянет твой че...

– Набтаал! – заорал Седрик.

Ну ладно, Мэйлор понял, что с ним происходит. Это еще куда ни шло. Но чтобы еще и этот партизан читал его мысли, как открытую книгу, – нет уж, дудки!

– Да, да, – сказал партизан, – понимаю. Я должен заткнуться. Ничего лучшего, чем «Набтаал, успокойся!» или «Набтаал, заткнись!», вам не приходит в голову. Ну и ладно, – он скрестил руки на хилой груди и оскорблено отвернулся:

– Я молчу. Я нем как могила. Ни слова больше не услышите от меня. Ни одного, – он направился к капсуле, и его ворчание стало тише – Не заговорю, если даже и просить меня будете. Я ведь вам не какой-нибудь...

Седрик покачал головой. Он был достаточно честен по отношению к себе, чтобы признать, что. недостаточно контролировал свои эмоции. Во всяком случае, свои мысли. Как это называлось в древние времена, когда все человечество обитало лишь на одной планете? Золотая лихорадка! Точно, именно так это и называлось.

Он рывком закрыл чемодан и снова вручил его Омо. В его руках он находился в наибольшей безопасности. По крайней мере, пока.

– Одно ясно, – сказала Шерил, бросив взгляд на великана, – что касается чемодана, последнее слово еще не сказано.

«Вот вам, пожалуйста! – подумал Седрик. – Вот и первые притязания на владение биранием появились. Но Шерил, по крайней мере, хоть была честна, открыто заявив о них. Или просто она была достаточно умна и сделала так, чтобы я подумал, будто она играет в открытую, а она улучит удобный момент, ч...» – Седрик отогнал эту мысль, пока она не наделала беды.

– Что с тобой? – спросила Шерил. – Почему ты не отвечаешь?

– Потому что... – он прервал себя на полуслове и насторожился. Нахмурившись, он принялся оглядываться по сторонам.

– Что случилось? – удивленно спросила Шерил.

– Тихо! – прошипел Седрик.

Она удивленно посмотрела на него, на лес, опять на него.

– Но что..

Решительным жестом он приказал ей наконец замолчать и вытащил из-за пояса бластер. Он медленно поворачивался вокруг своей оси, напряженно вглядываясь в чащу, не зная пока, что он там увидит. Седрик не сомневался, что слышал хруст и треск. Совсем поблизости.

– Там кто-то есть, – прошептал он, подняв голову к вершинам деревьев. – Я думаю, звук шел оттуда.

Мэйлор тоже понизил голос до шепота и напрягся, что говорило о том, что он все еще доверяет звериному чутью Седрика.

– Но я ничего не ви...

Вдруг что-то снова затрещало. И это невозможно было не услышать. Звук, несомненно, шел из зеленой крыши над их головами. Казалось, кто-то силой пытается пробиться сквозь густую зелень. Все непроизвольно придвинулись к Седрику, единственному, у кого было оружие. Наверное, каждый из них в этот момент вспомнил о драконах Набтаала.

– Посмотрите! – воскликнула Шерил, указав вверх. – Там что-то есть. Какой-то металл.

Она была права. Седрик сразу понял это. Это была не крылатая змея, низринувшаяся на них, а шарообразное тело серебристого цвета, около полуметра в диаметре, Оно медленно спускалось. На его поверхности мигало несколько маленьких лампочек – как показалось Седрику, в зловещем ритме. У него руки чесались нажать на спуск, потому что он не знал, что приближалось к ним, и не любил плохих сюрпризов. Но он сдержался. Что-то не похоже это было на службу спасения и помощи.

– Проклятье, – прорычал он. – Что это?

– Похоже на зонд слежения, – предположил Мэйлор.

– Это бы я и сам мог сказать, – ответил Седрик, не спуская глаз с шара.

Он приближался – все ближе, ближе. Седрику казалось, что шар избрал своей мишенью именно его. Но эта штука слишком велика, чтобы быть только зондом слежения.

Любому было ясно, о чем он думал. Некоторые зонды слежения программировались как автоматы-убийцы. Или же в таком зонде могла находиться гигантская бомба. Но кому они были нужны здесь, на Санкт-Петербурге II?

Где-то в полуметре от головы Седрика шар завис, и в его верхней части сардайкин увидел линзу электронной камеры. В следующее мгновение отъехала маленькая круглая задвижка, и не успел Седрик глазом моргнуть, как перед его носом оказалась камера, Седрик рывком нацелил на нее опущенное было оружие, но его реакция была бы слишком запоздалой, будь у зонда дурные намерения. Вместо этого он сунул Седрику поднос нечто, отдаленно напоминающее старинный микрофон.

– Добро пожаловать на нашу планету! – оглушительно загремел оптимистичный голос из громкоговорителей зонда. – Вы участники прямого эфира из студии ПЕ TV, станции номер 1 на Санкт-Петербурге !!! Развлекательная программа, музыка, информация круглые сутки. Мы уже проинформировали наших зрителей о падении вашего корабля, и даже смогли показать им, как его пылающие обломки рухнули на полностью, автоматизированную ферму водорослей в Южном море – благодаря установленным там камерам слежения, это был прямой показ. Мы рады тому, что смогли найти вас, оставшихся в живых, и надеемся на вашу готовность поделиться с нами своими впечатлениями.

Седрик разинул рот. У него было такое чувство, как будто его сбила лошадь! Нет, будто по нему прошелся целый табун лошадей!

– Ну давайте же! Нашим зрителям будет особенно интересно услышать о падении корабля, увиденном вашими глазами.

Седрик закатил глаза, потом посмотрел на Мэйлора, но тот лишь беспомощно пожал плечами.

– Мы, конечно же, хорошо понимаем, что вы все еще находитесь под впечатлением катастрофы. Но, пожалуйста, подумайте о том, что нашим зрителям было бы очень интересно услышать все из уст живого свидетеля этих событий. Итак, не могли бы вы нам рассказать о них?

Седрик всерьез подумывал о том, а не сбить ли ему этот зонд. Но аппарат, а точнее тот, кто направлял его из далекой студии, казалось, понял, о чем думает Седрик.

– Спасибо, спасибо. Чуть позже мы еще вернемся к вам. А сейчас, дорогие зрители, посмотрим, не найдем ли мы более общительного собеседника. Ага, да вот он, – шар подплыл к Мэйлору и сунул подобие микрофона ему под нос. – Судя по вашему мундиру, именно вы, скорее всего, сможете компетентно рассказать нам об обстоятельствах дела. Сотрудники службы орбитального контроля, пожелавшие остаться неназванными, проинформировали нас о том, что речь -идет о военном корабле, который вошел в атмосферу нашей планеты непосредственно из гиперпространства. Можете ли вы подтвердить эти данные, и если да, то скажите, предпринят ли ваш полет с целью испытания нового сверхсветового двигателя?

Мэйлор глядел на микрофон, как на осиное гнездо. Седрик не мог скрыть злорадства. Все правильно: это ведь был корабль Мэйлора – вот пусть и разбирается с шаром сам.

– Комментариев не будет, – выдавил из себя Мэйлор. Ему явно не пришло в голову ничего более умного.

– Итак, секретная военная акция! – это была констатация. – Нас, конечно, интересует, согласована ли эта акция с ведущими торговыми кланами нашей планеты. Или спросим по-другому: вы не опасаетесь политических последствий явного нарушения воздушного пространства планеты?

– В настоящее время нарушается лишь одно воздушное пространство, – рассердился Мэйлор, – мое!

Он сделал движение рукой, чтобы отодвинуть камеру, но та молниеносно увернулась, и не успел Мэйлор глазом моргнуть, как она снова оказалась перед его носом.

– Другие голоса из службы орбитального контроля утверждают, конечно же, неофициально, что ваш корабль еще до столкновения с нашей атмосферой уже имел значительные повреждения. Они возникли в ходе боевых действий, в которые вы оказались вовлеченными?

– Исчезни! Оставь меня в покос! От меня ты не услышишь ни слова! – Мэйлор бросил на Седрика взгляд, который должен был означать: «Ну что ты возишься? До сих пор не сбил эту фиговину!»

– Скажите, что здесь происходит? – удивленно воскликнул Набтаал, который как раз вернулся. – Что это за...

– Дорогие зрители, я вижу еще одного члена группы, потерпевшей кораблекрушение, которого до сих пор еще не было в нашем поле зрения, – зонд отстал от Мэйлора и с удвоенной энергией набросился на Набтаала. Партизан испуганно отпрянул, когда перед его носом внезапно появился микрофон. – Не могли бы вы рассказать о событиях, связанных с падением вашего корабля?

– Что? Как? – Набтаал был совершенно сбит с толку.

– Вы участник прямого эфира из студии ПЕ TV, станции номер 1 на Санкт-Петербурге... Развлекательная программа, музыка, информация круглые сутки, – это звучало как заученный, заезженный текст. – Разрешите узнать, в каком качестве вы находились на борту корабля?

До Набтаала наконец дошло, что все это значит. Он гордо приосанился, попытался разгладить свой костюм, что имело не так уж много смысла – такой он был грязный и рваный.

– Я партизан, – сказал он, гордо выпятив грудь в сознании того, что сейчас его изображением любуются на бесчисленных теле– и голоэкранах. – И я хотел бы использовать эту возможность для того, чтобы заявить о вопиющих и невыносимых условиях на планете штрафников Звездной Империи Сардэя. Там постоянно нарушаются многие положения конвенции о нравах человека, там...

– Партизан? – балаганный энтузиазм ведущего как ветром сдуло

Набтаал был сбит с толку и остановился.

– Конечно, партизан, – подтвердил он. – На чем это я остановился? – секунду он размышлял.

– Ах да! Как я уже сказал, я рад предоставленной мне возможности при таком стечении народа привлечь к насущным вопросам...

– Э-э-э, большое спасибо, – прозвучало из громкоговорителя, – это было очень поучительно.

Мы уверены, что наши зрители поняли, что вы имели в виду.

Шар оставил озадаченного Набтаала в покое. Седрик хотел рассмеяться, если бы ему вдруг не стало ясно, как мало в их ситуации забавного Напротив, зонд слежения невероятно усложнил их положение, и теперь они находились в смертельной опасности. Ведь беглецы прибыли на планету, чтобы незаметно влиться в ее жизнь, что теперь из-за этой фиговины становилось проблематичным. За время передачи их лица стали известны всей планете. Пусть даже пройдет несколько дней, прежде чем командование флота вышлет в свое здешнее представительство предписание об их розыске и аресте, вся эта история с зондом значительно облегчит их поиски...

Седрик тихо выругался. Будто для объявления розыска недостаточно уже одного факта их прилета сюда на крейсере сардайкинского флота и того, что все они, за исключением Мэйлора, были в одежде заключенных!

Почти с облегчением он увидел, что зонд пролетел мимо йойодинов, как явно недостойных интервью. Их новой жертвой стал Дункан. Ну и ладно. Вряд ли им удастся выудить из полоумного кибертека хоть одно разумное слово.

– Не могли бы вы сказать нашим зрителям несколько слов о том, откуда вы прилетели? – прозвучало из динамиков.

Седрик придвинулся к Мэйлору.

– Ну уж теперь-то мы избавимся наконец от этой треклятой фиговины, – прошептал он своему бывшему другу. – Эта передача задаст нам жизни.

Мэйлор понял, что Седрик имел в виду.

– С у...удовольствием, – заговорил Дункан. – Мы заключенные, бежавшие с Луны Хадриана, одного из крупнейших бираниевых рудников Звездной Империи Сардэя. Только таким образом нам удалось спастись от подлого нападения, стоившего жизни команде охранников и всем остальным заключенным.

Кто бы ни вел передачу в студии, ему понадобилось некоторое время, чтобы переварить новость.

А Седрику для этого понадобилось еще больше времени. «Постойте, – билось в его черепе, – как же это возможно, что Дункан, который в последнее время двух слов не мог связать, вдруг заговорил – и совершенно нормально? Но что он говорит!..

– Это чрезвычайно интересно. А у вас есть какие-то предположения, кто бы мог стоять за этим нападением?

– Ну конечно же! – с готовностью откликнулся Дункан. – У нас есть вполне обоснованное подозрение, что организаторы нападения, скорее всего, – высокие чины космического флота Сардэя.

От ужаса у Седрика поползли мурашки но спине. Кибертек приговорил их всех! С таким же успехом можно было пустить по улицам мегаполисов автомобили с громкоговорителями, чтобы ознакомить публику с этой историей.

– Это действительно сенсационные новости. Не могли бы вы более подробно рассказать нам и нашим зрителям о тех, кто стоит за нападением?

– Больше мы и сами ничего не знаем, но мы прибыли сюда, чтобы найти их и позаботиться о том, чтобы они предстали перед командованием флота.

– Итак, вы считаете, что организаторы нападения здесь, на Санкт-Петер…

Голос в динамике превратился и резкий визг и скрежет, когда лазерный луч, выпущенный из оружия Седрика, попал в зонд. Летящий шар запылал, внутри что-то взорвалось, затем он перешел в штопор. Двигаясь неверными рывками, как пьяная пчела, он исчез между мощными винтовыми деревьями и превратился в яркую вспышку.

Седрик опустил оружие и с мрачным видом поспешил к кибертеку.

– Дункан, что взбрело тебе в голову, черт возьми, что это ты раскричался на весь свет о наших делах?

Кибертек посмотрел на него большими чистыми глазами.

– Н-н-на... лах... – просветил он Седрика относительно мотивов своих действий.

Такой ответ никак не мог удовлетворить Седрика. Если Дункан рассчитывает и дальше надувать их всех, разыгрывая из себя безмозглого идиота, то он глубоко ошибается!

Седрик собирался схватить его за воротник и трясти до тех пор, пока разум Дункана не вернется в его голову, как вдруг голос за спиной заставил его похолодеть от ужаса.

– Дорогие-зрители, только что вы были свидетелями того, как ретрансляционный зонд был уничтожен пришельцами. К счастью, мы предусмотрели подобный эксцесс и приняли меры предосторожности. Наш второй...

Седрик молниеносно повернулся и выстрелил с бедра. Но автоматика была готова к этому, и зонд немедленно сманеврировал, уклонившись от раскаленного луча, энергия которого ударила куда-то в верхушки деревьев, в результате чего возник еще один, просвет.

Второй выстрел тоже не попал в цель, но убедил зонд в том, что ему лучше убраться подобру-поздорову. Зигзагами, чтобы Седрик не попал в него, шар помчался прочь и забрал с собой голос, звучащий из динамиков:

– На этом, дорогие зрители, мы заканчиваем наш прямой эфир по причине особых обстоятельств. После краткой рекламной паузы вы увидите уже объявленную серию нашего шоу «Уйди от буэрпа» с пломбоянским шоумастером.

На поляне наступила тишина.

– Проклятье! – произнес Седрик, В этот момент ему действительно ничего больше не пришло в голову.

– Проклятье! – повторил Дункан с такой блаженной физиономией, будто его похвалили и он радуется этому.

Седрик резко обернулся, но не успел взяться за него как следует, потому что появился еще один зонд. Но на этот раз, к счастью, не ретранслятор.

– Служба спасения и оказания помощи «Счастливой аварии» рада возможности предложить вам свои услуги, – разнеслось по лесу. – Вы можете положиться на наш более чем двухсотлетний опыт оказания помощи в подобных случаях. Мы обслужим вас быстро, корректно и абсолютно надежно. Мы были бы рады получить от вас заказ на хранение ваших спасательных капсул. С этой целью нужно лишь ввести код вашего корабля в предусмотренный для этого приемник нашего зонда...

– У нас, спасательной службы «Катастрофа – за наш счет», – вмешались внезапно динамики еще одного зонда поменьше, незаметно появившегося откуда-то из-за дерева, – В случае первой аварии на планете свободной торговли Вы можете получить на этой неделе услуги по специальному льготному тарифу для Военных служб...

– Выбирая нас, вы выбираете зарегистрированного партнера космического флота Сардэя, заключившего с ним договор о помощи потерпевшим аварии в зонах свободной торговли, – попытался вытеснить эти аргументы внезапно появившийся третий зонд. – Наш спецсервис включает в себя также покрытие ущерба, нанесенного ферме водорослей в Южном море вследствие ее полного разрушения.

Седрик Сайпер в отчаянии оглянулся. Все больше зондов шаров и рекламных щитов появлялось и кружилось над ними, как стервятники, почуявшие добычу. Некоторые из них были посредниками фирм, предлагающих товары и услуги, и без конца крутили рекламные ролики своих работодателей. Представлены были не только службы спасения и оказания помощи.

– В отеле Interplanetarial и Вашим услугам прекрасный сервис, счета оплачиваются флотом. Вы найдете здесь также...

– ... мы предлагаем законченную концепцию продажи по сниженной цене падения вашего корабля, а также координации сроков дачи интервью и охраны в дальнейшем ваших имущественных прав, касающихся вашего...

– ... самый крутой ночной клуб Санкт-Петербурга II – нет, всей галактики, который исполнит все…

Скоро поляна представляла собой неразбериху из множества десятков металлических ярмарочных зазывал, пытавшихся перекричать друг друга Это была настоящая какафония, невозможно было разобрать ни одного предложения. Измученный Седрик беспомощно оглянулся на друзей по не счастью. Его лазерного заряда не хватило бы на то, чтобы распугать всех этих летающих мучителей. Правда, он пальнул пару раз в воздух, но это ни на кого не произвело особенного впечатления. Перспектива хорошего бизнеса была достаточно убедительным аргументом, заставляющим их продолжать этот бедлам

– Вон отсюда! Все вон! – закричала Шерил, держась за голову – Иначе у меня крыша поедет!

– У меня тоже, – сообщил Мэйлор.

– Но почему же? – поинтересовался Набтаал. – Некоторые предложения достаточно информативны. Разве вы знали, что здесь всего за сто шестьдесят кредиток в день можно..

– Набтаал! – одновременно взревели Седрик, Шерил и Мэйлор

– Ладно, понял, – партизан поднял руки и поник головой. – Я уже молчу. Я только..

Летающее тело удлиненной обтекаемой формы, размером с маленькую спасательную лодку пробило зеленую крышу и начало снижаться.

– Летающее такси не желаете? – раздался автоматический голос.

Седрик сначала не понял. Обычное летающее такси. Именно то, что им сейчас и нужно.

– Еще как! – облегченно воскликнул он и показал знаком, чтобы такси спустилось к ним.

Летающее тело послушно приземлилось. Переборка призывно поднялась.

– Быстрее! – крикнул он остальным, – Садитесь в такси. Надо смываться отсюда.

Все с радостью подчинились приказу и забрались внутрь. Зонды подплыли поближе, и Седрик вспомнило стервятниках, кружащихся над добычей.

– Прежде чем бы улетите, необходимо сделать нам заказ на...

– ... последами шанс, небывалая скидка...

– Но вы не можете просто так исчезнуть, не поручив нам хранение ваших... 1

– Делайте с этими капсулами что хотите! – крикнул Седрик, поднялся в такси, и переборка плавно закрылась. Хаос ярмарочных голосов прекратился, как по мановению волшебной палочки.. Он огляделся. В продолговатом салоне стояло несколько рядов удобных кресел. Их было вполне достаточно, чтобы все могли удобно разместиться. Габариты некоторых кресел и угол наклона спинки по желанию пассажира регулировались, так что сесть смог даже Омо. Все говорило о том, что на этой планете считаются с гостями со всех концов этого витка спирали.

– Авиакомпаниями города приветствовать вас на борту нашего таксы, – зазвучал голос компьютера, приятно контрастирующий своей мягкостью с громкими, назойливыми криками ярмарочных зазывал снаружи. – Вставьте, пожалуйста, лоту идентификационную или кредитную карточку л предназначенное для этого отверстие.

Парящая голографическая стрелка указала на отверстие на средней консоли.

– Нашу кредитную карточку? – протянула Шерил, и по ней было видно, как ей неприятна перспектива покинуть такси. Она демонстративно обвела взглядом свою одежду штрафника, одежду других, – А что, кто-то из нас выглядит так, будто у него с собой кредитная карточка?

Ее взгляд остановился на Мэйлоре, затем на него обратили внимание и все остальные. Он все еще был в мундире, и у него единственного из всей кампании были с собой документы.

– Минутку, минутку! – он протестующее поднял руки. – Вы же не думаете, что я буду финансировать наш побег своими накоплениями, заработанными тяжелым трудом?

– Не валяй дурака! – рассердился Седрик. – Или ты хочешь, чтобы такси исчезло без нас?

– Вставьте, пожалуйста, вашу идентификационную или кредитную карточку в специальное отверстие, – настаивал компьютерный голос. На этот раз он звучал требовательно, а голографическая стрелка начала мигать, будто считая их недотепами, неспособными без се помощи найти отверстие для карты.

Подавленный Мэйлор вздохнул, покоряясь судьбе. Ему пришлось понять, что факты – вещь упрямая – куда сильнее его сомнений: читай: если он не подчинится, они не смогут выбраться отсюда. Он достал из кармана кредитную карточку и вставил се в отверстие.

– Кредитная карточка принята. Куда вас доставить?

Седрик оглянулся. Никто не имел об этом ни малейшего представления.

– Гостиница «Эскападам», Мотаун-Сити, – распорядился он. Это был тот самый мегаполис, в котором он когда-то так приятно провел время.

– Принято. Д&Г желает вам приятного полета.

– Гостиница «Эскападам?! – запротестовал Мэйлор: – Но... но это же самый дорогой отель в городе! Что тебе там нужно? Моего жалованья за целый год не хватит, чтобы провести там одну-единственную ночь!

Седрик остановил его, предостерегающе подняв указательный палец.

– Доверься мне, я знаю, что делаю.

– Сказал лемминг перед тем, как прыгнуть в пропасть, – добавил со вздохом Мэйлор.

Такси поднялось, взмыло через кроны деревьев вверх, и им показалось, будто они вынырнули из мрачных океанских глубин на ярко освещенную поверхность. Полет начался, под ними проносился бесконечный зеленый лес. Некоторое время парочка смертельно надоевших им зондов еще летела рядом с ними, но потом они не смогли состязаться с такси в скорости и отстали.

– Предположительная длительность полета – два часа четырнадцать минут. Если вы желаете развлечься, к вашим услугам развлекательные программы. Выберите, пожалуйста, желаемое в меню.

Мэйлор возился с клавиатурой.

– Черт возьми! Эта штука не возвращает мою карточку, – он несколько раз без видимого успеха нажал на клавишу возврата.

– В данный момент возврат карточки невозможен по техническим причинам, – просветил его сладкий голос в динамике. – Но вы можете получить ее в любое время в пашем центральном офисе по предварительной договоренности адрес офиса вы найдете в нашей карточке.

Из отверстия, проглотившего кредитную карчу, высунулась маленькая пластиковая карточка. Мэйлор недовольно взял се. На ней были название и адрес фирмы и красовался броский девиз:

«Каждый наш клиент – довольный клиент!»

Седрик не мог сдержаться и захохотал во все горло.

Мэйлор осуждающе посмотрел на него.

– Нельзя ли узнать, что тебя так развеселило? – осведомился он. – Разреши обратить твое внимание на тот печальный факт, что мы но располагаем ни единым центом, если карту не удастся вернуть. А пойти за ней в центральный офис этой фирмы вряд ли разумно, лучше уж сразу добровольно явиться в посольство Сардэя и сдаться.

К сожалению, все это было именно так. Все транспортные и банковские системы на этой планете были тесно связаны друг с другом, и было бы наивным полагать, что представительство еще не обеспечило себе доступ к центральным компьютерам. Во время своего первого визита сюда Седрик был свидетелем того, как одного из его приятелей вычислили по маршруту летающего такси, которым он воспользовался. Тот застрял в квартале развлечений (а на Санкт-Петербурге II их было немало) и буквально проспал конец своего отпуска. Не прошло и двух часов, как его нашли.

Седрик кивнул, все еще улыбаясь.

– Именно по этой причине автомат и не отдает карточку, – объяснил он. – По нашей одежде несложно догадаться, что мы явились сюда отнюдь не с официальной миссией. Тот, кто возглавляет эту фирму, очень находчив. Если по истечении срока хранения карты ты не заберешь ее, он волен делать с ней все, что пожелает. Как ты считаешь, сколько он может получить за нее на черном рынке? Я знал с самого начала, что так получится.

– Что? Ты знал об этом и все же заставил меня сунуть карточку в эту проклятую щель?

– А разве ты сам не сделал бы этого и предпочел, чтобы мы остались в джунглях? – осведомился Седрик.

Мэйлор нахмурился. Его приводило и ярость, что Седрик и сейчас еще ухмыляется. Он снова повернулся к приборной доске.

– Эй, если ты думаешь, что я оставлю все как есть, – крикнул Мэйлор, будто приборная доска могла его понять, – то ты глубоко ошибаешься!

Он ударил ногой по обшивке.

– Внимание. – раздался приветливый голос бортового компьютера. – Умышленная порча оборудования может повлечь за собой случайное открытые переборки.

Любой из них знал, что это значит. Такси летело со скоростью не меньше пятисот километров в час. Их бы моментально вышнырнуло наружу. Не такая уж приятная перспектива!

Мэйлор тоже понял это и, подавленный, покорился судьбе. Он шлепнулся на сиденье.

– Это граничит с грабежом, – ругался он. – Да нет, это разбой среди бела дня!

– Так оно и есть, – согласился Седрик. – Но ты не можешь ничего изменить. Будь доволен, что такси хотя бы доставит нас до цели и не улетело без нас, пока мы препирались. Так что побереги свои нервы.

– Тебе хорошо говорить! Это ведь не твою кредитную карту сожрала эта тварь! А что же мне теперь делать без нее?

– То же, что бы ты делал, если бы она была у тебя, – посоветовал Седрик. – Ни в коем случае не пользоваться ею. А теперь помолчи, наконец. Мне нужно подумать.

Он отвернулся к окну, но его взгляд не задерживался на каких-то конкретных предметах, а скользил дальше, к горизонту. Седрик размышлял: «Какие же последствия может иметь феноменальный теледебют Дункана? Контейнеровоз «Скряга», участвовавший в нападении, был зарегистрирован здесь, на Санкт-Петербурге II. До сих пор это был его единственный след. Допустим он не ведет в тупик и организаторы нападения действительно находятся здесь – тогда они должны сейчас очень волноваться, опасаясь, что кто-то знает о них и их делишках слишком много.

Вывод напрашивался сам собой: они используют все средства, чтобы заставить их замолчать.

И нажмут они, конечно, на множество самых действенных рычагов. Судя по масштабам ограбления на руднике, за ним стояли очень богатые и влиятельные люди.

– Компьютер, – спроса он, – есть еще возможность использовать карту?

– Возможность есть.

– Значит, я могу отсюда сделать заказ? – дожал он.

– Положительно.

– Что у тебя на уме? – забеспокоился Мэйлор.

Седрик погладил подбородок.

– Представляю, сколько шума наделала эта передача, – заметил он. – Я бы хотел быть со всеоружии перед лицом возможных неприятных сюрпризов. Если уж тебе так или иначе приходится забыть о своей кредитной карточке, надо напоследок воспользоваться ею.

Мэйлор возвел очи горе.

– Но это же не твои деньги, – простонал он. Седрик улыбнулся.

– Будем считать это знаком согласия.

Глава 3 СПЯЩИЕ СОБАКИ

Рональд Лафайет, гласа посольства сардайкинов на Санкт-Петербурге II, оторвался от бумаг и недовольно посмотрел на Перкинса, своего щеголеватого адъютанта, входящего в комнату.

– Ну, что там? – коротко спросил он. Подтянутый человек в черном мундире остановился перед письменным столом и отдал честь.

– Сэр, несколько минут назад я уже представил вам сообщение о падении тяжелого крейсера.

– Знаю. Есть другая информация?

– Пожалуй. Только что пришло подтверждение службы орбитального контроля. Речь действительно идет об одном из наших кораблей. Это тяжелый крейсер «Фимбул».

Лафайет вздрогнул.

– «Фимбул»? – испуганно спросил он. Перкинс удивился.

– Да, сэр, – подтвердил он. – Вам знаком этот корабль?

– Да... Нет! – Лафайет сделал гневный жест, как бы отмечая неприятную для него тему разговора. Он был рассержен и грубо, даже для такого несгибаемого человека, как он, потребовал:

– Рассказывайте.

– Из него катапультировались две спасательные капсулы. Над южным полушарием Санкт-Петербурга II. В живых остались семь человек, из них один – член экипажа. А остальные... – он поколебался и взглянул на свою правую руку, в которой была дискета, – думаю, сэр, вам было бы лучше се самому посмотреть.

– Что это?

– Запись. Эта передача транслировалась ПЕ TV на всю планету.

Лафайет посмотрел на адъютанта с беспокойством и показал на монитор. Перкинс понял знак, вставил дискету, и на экране появилось изображение. Это была запись, сделанная зондом. Лафайет смотрел ее с растущим беспокойством, особенно когда камера остановилась на кибертеке с сумасшедшими глазами. Его слова хлестали коменданта представительства как плеть. Каждое слово. Он попытался скрыть замешательство за непроницаемой маской безучастности, но не мог полностью подавить свои чувства Его руки нервно теребили полу кителя.

– Мы заключенные, бежавшие с Луны Хадриана, одного из крупнейших бираниевых рудников Звездной Империи Сардэя, – услышал он. – Только таким образом нам удалось спастись от подлого нападения, стоившего жизни команде охранников и всем остальным заключенным.

– Это чрезвычайно интересно, – звучал голос-ведущего, – А у вас есть какие-то предположения о людях, кто бы мог стоять за этим нападением?

– Ну конечно же. У нас есть вполне обоснованное подозрение, что организаторы нападения – скорее всего, – высокие чины космического флота Сардэя.

– Это действительно сенсационные полости. Не могли бы вы более подробно рассказать нам и нашим зрителям о тех, кто стоит за нападением!?

– Больше мы сами ничего не знаем, но мы прибыли сюда, чтобы найти их и позаботиться о том, чтобы они предстали перед командованием флота.

– Итак, вы считаете, что организаторы нападения здесь, на Санкт-Петер...

На этом запись оборвалась.

– Это все, сэр, – Перкинс смущенно пожал плечами, будто именно он был виноват в этом, затем вынул дискету из компьютера и снова повернулся к начальнику:

– За последние несколько минут к нам уже обратилось несколько радиостанций и информационных агентств с просьбой дать более подробную информацию по поводу этих событий, – на долю секунды он остановился. – Я, как положено, велел сообщить им о том, что в ближайшие дай обязательно появится официальное коммюнике, из которого они смогут все узнать. Полагаю, Вы одобрите мои действия.

Он удивленно заметил, что посол не слушает его. Окаменев, он сидел в кресле и выглядел так, будто только что повстречался с самим дьяволом.

Лафайет действительно чувствовал себя именно так. В его голове вихрем, подобно диким прыжкам перепуганной кенгуру, носилась одна-единственная мысль: «Попался, попался, попался...»

Хватит! Все! Он испытывал непреодолимое, хотя и неосуществимое, желание – бежать! Сейчас! Немедленно! Ему нужно бежать и спрятаться в надежном месте, пока за ним не пришли.

Мощным усилием волн Лафайет загнал леденящую душу панику назад, с темные пещеры, откуда она выползла. Только не терять головы. Еще не все пропало, «Если трезво взглянуть на вещи, – внушал он себе, – случилось не более чем следующее: горстка бежавших заключенных появилась на этой планете и по всеуслышание заявила о своих подозрениях. Вероятность того, что им поверят и будут распутывать дело дальше, практически равна нулю. Здесь, на Санкт-Петербурге II, разоблачений такого рода хоть пруд пруди, Всевозможные станции передают любую чушь, которая идет к ним в руки, лишь бы жареным пахло. Люди давно уже привыкли к тому, что большинство подобных сенсаций уже через несколько дней лопаются как мыльные пузыри. Выдумщиков, готовых плести любые небылицы, лишь бы появиться на телеэкране, тьма-тьмущая».

Но сказать себе, что ситуация все еще под контролем, и знать, что это действительно так, – не совсем одно и то же. Лафайет слишком хорошо знал, что этот, с сумасшедшими глазами, сказал правду..

Потому что одним из организаторов был не кто иной, как он, собственной персоной. К тому же опасность разоблачения угрожала в первую очередь именно ему.

Известно ли им что-нибудь о нем: кто он, чем занимается? Есть ли у них компромат на него? Если даже и нет, одно их присутствие здесь угрожать ему, может все погубить.

– Сэр? – обеспокоено напомнил о себе Перкинс, но не получил ответа.

– Да? – спросил Лафайет, все еще погруженный в свои мысли. Похоже было, будто он просыпается после кошмара и медленно приходит в себя.

– Каковы будут ваши указания? Будем ли мы что-то предпринимать? – он слегка наклонился к послу. Перкинс еще никогда не видел своего начальника в подобном состоянии и рискнул спросить: – Вам нехорошо, сэр?

Лафайет усилием волн справился с собой. Он должен владеть собой. Он не должен выдавать своих мыслей, иначе Перкинс, этот честолюбивый молодой карьерист, чего доброго, еще заподозрит что-то неладное. Он поставил адъютанта на место взглядом, действие которого было тысячекратно проверено, – взглядом, заставившим того вытянуться в струнку.

– Нет, – заверил его Лафайет, – все в порядке. Просто я погрузился в свои мысли.

Из осторожности Перкинс не стал узнавать, что это за мысли. Может быть, что-то личное, о чем Лафайет еще ни разу не проронил ни слова. Он был человеком, который четко разграничивал служебные дела и личную жизнь. Если она вообще у него была. Перкинс хорошо понимал, что практически ничего не знает о своем шефе, хотя проработал у него в подчинении утке около четырех лет и общался с ним больше, чем кто-либо другой.

– Скажите, Перкинс, – Лафайет откинулся в кресле, сложил руки на животе и посмотрел на подчиненного, – что бы сделали вы?

– Я, сэр?

– Да, вы! Не будьте же так непонятливы. Как вы оцениваете ситуацию? И что бы вы предприняли на моем месте?

Перкинс мгновенно помедлил с ответом, ровно столько, чтобы не злоупотреблять терпением своего начальника. Он был ошарашен. Таких требований Лафайет никогда к нему не предъявлял. Напротив, единственное, что до сих пор ему вменялось в обязанность, так это неукоснительное и бескомпромиссное выполнение всех приказаний начальства. Лафайет не считал инициативу своих подчиненных допустимой, и ничто не могло донести его так быстро до белого каления, как неуместные советы при принятии им решении или – хуже чего уж не бывает – если очи вдруг вздумают действовать по своему усмотрению. Этими своими качествами он полностью соответствовал требованиям старой школы офицеров и начальников, которой славилась Звездная Империя Сардэя по всему витку спирали Галактики.

– Ну, – начал Перкинс, – во-первых, следует констатировать, что этот крейсер был похищен заключенными и использован ими для побега. При этом не исключается, что командир корабля замешан в их дела, а причины могут быть самыми разными. Его поведение не дает оснований предполагать, что заключенные оказали на него давление, физическое или психологическое.

Он сделал короткую паузу, чтобы удостовериться, что Лафайет с ним согласен, и, поскольку тот молчал, продолжил:

– Не знаю, была ли доля правды в том, что сказал тот заключенный. Честно говоря, мне показалось, что он не совсем в своем уме. Нужно выяснить, согласны ли с ним остальные пришельцы. Пока же это не сделано, я склонен полагать, что все это выдумки.

Лафайет медленно кивнул, и Перкинс принял это за знак согласия.

– А как вы считаете, что нам нужно пред принять? – спросил Лафайет.

– Есть два варианта, сэр. Первый – мы дела см вид, что ничего не произошло, и ждем получения распоряжения командования в этой связи или появления у нас командира корабля, что я считаю менее вероятным.

– Второй вариант?

– Попытаемся разыскать и арестовать беглецов. В этом случае мы можем предложить командованию флота готовую добычу, если в скором времени будет отдан приказ о поимке пришельцев. В своих умозаключениях я исхожу из фактов, – он пожал плечами. – А если нет, их арест можно будет представить досадной ошибкой.

Он хотел было уже добавить: «Прецеденты, как известно, имеются», – но сдержался: начальник мог бы воспринять это как критику. А ему не хотелось бросать тень на их отношения, раз уж сегодня тот так благосклонно интересовался его мнением.

Перкинс и не догадывался, сколь мало занимало Лафайета его мнение. Он просто хотел выиграть время, чтобы привести мысли в порядок. Кроме того, ему хотелось услышать подтверждение своей хрупкой надежды, что еще не все потеряно Перкинсу и в голову не пришло, что беглецы могли сказать правду.

– Где они сейчас находятся? – спросил посол. – Все еще на месте приземления капсул?

– Нет, сэр. Мы располагаем информацией, что они сели в летающее такси. Сейчас они, скорее всего, в воздухе. Приземлились они после катапультирования где-то вдали от мегаполисов.

– Хорошо. Установите, где они сейчас находятся. Затеи отберите лучших люден для группы захвата.

Он не сомневался, что Перкинс найдет подходящих людей. Это посольство было не только официальным представительством, занимающимся экономическими вопросами, торговыми договорами и бюрократическими формальностями – такими, как оформление документов на прибытие на любую планету сардайкннов или разрешение на пребывания на ней. Посольство было также центром, из которого координировалась и направлялась вся деятельность секретных служб на этой планете. Лафайет был, таким образом, не только послом, но и шефом двух десятков сотрудников разведывательных служб. Перкинс, впрочем, тоже был не только его адъютантом. Конечно же, никто никогда не признает этого во всеуслышание, хотя совмещение этих двух функций было секретом полишенеля, потому что это было негласной практикой всех посольств в различных фракциях освоенного витка спирали Галактики. Но необходимо же было хотя бы соблюсти приличия.

– Слушаюсь, сэр, – щелкнул каблуками Перкинс и хотел уже идти, но Лафайет снова остановил его.

– Пока ничего не предпринимайте. Через несколько минут вы получите точные указания. Как только… – он поколебался и быстро закончил: – как только я еще раз все обдумаю.

Перкинс с готовностью кивнул и повернулся на каблуках.

Лафайет дождался, пока за адъютантом закроется дверь и он снова останется один. В ту же секунду маска невозмутимости слетела с его лица и он застонал.

Даже если и не было объективных причин терять хладнокровие... Черт возьми, нервы у него сдают!

Хотя ему было совершенно ясно, что нужно делать, он не решался брать на себя весь груз ответственности. Он не был застрахован от ошибок, а заговорщики не пощадят неспособного сотрудника. В этой секретной службе он сам был всего лишь пешкой, подручным, посвященным лишь в очень немногие действительно важные секреты. Но, тем не менее, он знал, что нападение на бираниевые рудники, совершенное несколько дней назад, должно было произойти на Луне Хадриана, так как это было последнее в ряду подобных нападений, необходимых для достижения цели, поставленной много лет назад. И надо же было так случиться, что именно на этот раз кто-то остался в живых – без сомнения, те самые беглецы, которых он видел в передаче ПЕ TV, а «Фимбул» был тем самым патрульным кораблем, который при нападении следовало уничтожить. Ввиду всех неприятностей он был рад тому что на этой планете находится еще кто-то из узкого круга заговорщиков. Лафайет ничего не знал о нем, за исключением его кода – «Фактор 4», но это было не обязательно. Важно было, что он знал, как его найти.

Он повернулся к телекоммуникатору, стоящему на письменном столе, и начал набирать цифры которые помнил так же хорошо, как и дату своего рождения, но, не набрав номер до конца, остановился.

Нет, сначала следует слегка подкрепиться. Он открыл бар, налил себе добрый стаканчик ригелианской водки, и лиши когда приятное тепло разлилось по всему желудку, он собрался с духом и набрал весь номер.

Прошло больше минуты, которая тянулась очень долго, прежде чем связь была установлена и с другой стороны На мониторе появился знак в форме звезды со стилизованной цифрой «4» внутри.

– Лафайет! – раздался голос из динамика. Он был обработан компьютером, чтобы никто не мог установить личность говорящего путем анализа голоса. Хотя этот голос был нейтрален и совершенно лишен эмоций, Лафайет отчетливо расслышал в интонации неодобрение, даже угрозу.

Что это вам взбрело в голову установить со мной связь? Вы же знаете, что можете делать это лишь в самом крайнем случае!

Лафайет поежился. Ему не нравилось, что он не видит своего собеседника, хотя он сам виден тому как на ладони.

– Это и есть крайний случай, – сказал он. Прошло некоторое время, пока голос зазвучал снова.

– Какого рода?

Лафайет проинформировал незримого собеседника о том, что случилось, и поставил для него запись телепередачи.

Затем воцарилось молчание, и посол подумал уже, что связь прервана, когда невидимый абонент наконец заговорил.

– Мы не можем позволить, чтобы наши действия стали достоянием гласности здесь, на Санкт-Петербурге II, или чтобы кто-то помешал нам, – сказал он. – тем более, когда наша цель так близка. Позаботьтесь о том, чтобы эти люди не смогли больше болтать лишнего. Я думаю, вы понимаете, что я имею в виду.

Лафайет кивнул. Именно сейчас больше, чем когда бы то ни было, ему хотелось увидеть лицо говорящего. Был ли тот спокоен? Или нервничал, как и он, Лафайет? Но компьютерный голос был бесстрастен.

– Да, – ответил он, – думаю, я по...

– Очень хорошо. Тогда выполняйте то, что Следует. И вот что еще: вы отвечаете головой за то, чтобы я больше ничего не слышал об этом деле. Надеюсь, вы и это хорошо поняли.

Пока Лафайет собирался ответить, звездочка на экране погасла. Другая сторона прервала связь.

Посол сморщился и попытался овладеть собой, чтобы не грохнуть кулаком по столу или не смахнуть со стола письменные принадлежности. Ему было нестерпимо, что с ним обращаются, как с мальчиком на побегушках. Но еще более нестерпимой была для него мысль, что придется рисковать своей головой за то, что натворили другие. Однако он знал, что ничего другого ему не остается. Он продал себя с потрохами, а обещанную награду сможет получить, лишь когда заговор увенчается успехом. А это будет скоро. Очень скоро.

Посол вызвал Перкинса: его адъютант появился быстро, будто ждал под дверью.

– Вы нашли нужных людей? – спросил Лафайет.

– Да, сэр И через контрольную сеть данных мы установили, куда они следуют. В гостиницу «Эскападам», здесь, в Мотаун-Сити Предполагаемое время прибытия – через 20-25 минут.

– Хорошо. Но поторопитесь, вы должны быть на месте раньше их, чтобы встретить подобающим образом.

– Какова установка, сэр? Их следует арестовать?

Да, арестовать. Действуйте согласно предписанию. Применяйте огнестрельное оружие лишь в крайнем случае.

– Слушаюсь, сэр.

– Во всяком случае, такая задача ставится перед вами официально.

– А неофициально?

– В своем докладе вы сообщите, что ситуация сложилась таким образом, что вам, к сожалению, пришлось применить оружие. Например, при попытке к бегству. Или для отражения нападения. В конце концов, нам приходится исходить из того, что речь идет о вооруженных и особо опасных штрафниках, – Лафайет сложил руки так, что его указательные пальцы касались носа, и смерил Перкинса пронизывающим взглядом. – Надеюсь, вы понимаете? Пленные мне не нужны!

Перкинс выслушал указания глазом не моргнув. Ведь Лафайет не впервые отдавал приказы, официальная и неофициальная версии которых значительно отличались друг от друга.

– Будет сделано, сэр. Можете рассчитывать на меня.

– Знаю, Перкинс, – Лафайет улыбнулся. – Иначе вас давно уже не было бы здесь, – напутствовал он его, одновременно подбадривая и предостерегая.

Черный как ночь глайдер мчался над крышами мегаполиса, ныряя вниз, в глубокие ущелья улиц, когда вверху столкновение с другими глайдерами, казалось, было неизбежным, чтобы долей секунды позже стремительно взмыть вверх, – и все в таком бешеном темпе, что Перкинс благоразумно предпочитал смотреть вперед, в окно кабины пилота, не слишком часто. Уйма глайдеров и рекламных щитов мчалась прямо на них, чтобы увернуться лишь в самый последний момент. Все это было не слишком полезно для его нервов. Он знал, что пилот – мастер своею дела, к тому же ему помогает навигационный компьютер, реагирующий на происходящее с немыслимой скоростью и молниеносно корректирующий курс, когда столкновение, казалось бы, уже неизбежно.

Речь шла о системе, подобной тем, что устанавливаются на боевых глайдерах, предназначенных для поддержки наземных войск. Система этой модификации позволяла обойти все правила движения, а также частные владения и заграждения, в то время как центральной службе регулировки движения сообщались фальсифицированные данные относительно полета – именно те, какие от них и ожидались. Доказать же, что данные фальсифицированы, технически было совершенно невозможно. Но этим далеко не ограничивались возможности спецглайдера, хитроумно оснащенного для операций подобного рода. За ним вплотную следовал второй точно такой же глайдер посольства, в котором сидели четверо спецназовцев.

Во время полета Перкинс проинструктировал их относительно поведения в ходе предстоящей операции. Он знал, что может положиться на любого из них. Это ведь была их далеко не первая совместная акция подобного рода. Немало дезертиров, диссидентов и прочих врагов Империи Сардэя пытались бежать на свободу через Санкт-Петебург II. Лишь за последний год Перкинс провел восемь успешных операций по захвату врагов Империи, чем очень гордился. Его репутация была незапятнанной, и он был полон решимости сделать все, что от него зависит, чтобы так было и впредь.

Через несколько минут они уже подлетали к гостинице «Эскападам». Даже для пятого тысячелетия это было здание будущего в форме гигантской, ярко освещенной орхидеи, устремившей к красноватому небу свои прекрасные округлые лепестки на высоте около пятисот метров. Каждый гигантский лепесток светился бесчисленными огнями гостиничных номеров, служебных помещений, центров отдыха, ресторанов.

Внутренняя поверхность одного из этих лепестков служила посадочной площадкой, на которую и устремились оба глайдера. Лишь перед самой посадкой они сбросили скорость и опустились на газон парка.

Перкинс с облегчением установил, что летающее такси с разыскиваемыми лицами еще не приземлилось. До их прибытия оставалось чуть больше четырех минут.

Лазерный луч посадочной площадки приглашал каждого вновь прибывшего гостя на газон парка. Но, благодаря своей системе управления, они были недосягаемы для луча. Оба глайдера посольства беспрепятственно приземлились среди десятков других внешне таких же глайдеров, и громкое гудение их двигателей смолкло.

Перкинсу не понадобилось отдавать никаких приказов. Из машин на посадочную площадку выскочило по двое спецназовцев. Каждый знал, что ему надлежит делать. Двое тащили за собой легкое лазерное орудие, чтобы занять позицию за глайдером-люкс, в то время как двое других побежали к великолепно изогнутой стене со входом, через который можно было попасть внутрь.

Только оба добрались до входа, как двери раздвинулись и изнутри пулей вылетел тучный служащий гостиницы, красный как рак от гнева. Судя по его виду, пробежать десяток метров было для него большим достижением, а он, казалось, пробежал уже все сто.

По спецкоммуникатору, служившему Перкинсу для поддержания связи со своими парнями, он слышал, как толстяк, чьей обязанностью было следить за порядком на посадочной площадке, долго и упорно протестовал против недозволенной посадки, пока ему наконец не ткнули под колышущийся подбородок дуло бластера и не объяснили доступно, что он, конечно же, имеет право пожаловаться на них. Но потом. Если же он сейчас не выполнит – очень точно – их распоряжений и быстренько не отведет одного из них в контрольное помещение, то «потоми может и не быть.

Этот аргумент, казалось, убедил толстяка. Лишь с третьей попытки бедолага смог проглотить ком, застрявший в горле, а чтобы он наконец смог двигаться, пришлось подтолкнуть его дулом бластера.

Перкинс наблюдал с каменным лицом, как толстяк исчез в здании вместе с обоими спецназовцами. Двери бесшумно сдвинулись. Один из парней позаботится о том, чтобы орда постояльцев гостиницы в неподходящий момент не ринулась на посадочную площадку и не помешала им. Другой же проследит из контрольного помещения, чтобы все приборы слежения и записи были отключены и чтобы всем прибывающим глайдерам, за исключением разыскиваемого такси, было отказано в посадке. Для работы, которой они собирались здесь заняться, свидетели были не нужны.

Перкинс взглянул на часы. До времени прибытия осталось две минуты. Он достал из нагрудного кармана пачку сигарет и закурил, проигнорирован укоризненный взгляд пилота, оставшегося в глайдере. Он знал, что, если кто-то использует подобные туманящие сознание наркотики, особенно во время операции, это вовсе не приветствуется, но, во-первых, ему сейчас нужно было что-то, чтобы успокоить расходившиеся нервы, а во-вторых – кто же из подчиненных посмеет донести на него?

Время истекло.

Минута, две, три. Такси но было. Не было, даже когда Перкинс уже раздавил выкуренную сигарету. Он заметил, что нервно барабанит пальцами, заставил себя прекратить и начал внушать себе, что пока все в пределах допустимого. Учитывая дальность полета, такое маленькое опоздание вполне возможно. И все же нет ничего хуже ожидания перед операцией.

Он вздохнул с облегчением, когда наконец голос из контрольного помещения сообщил по телекоммуникатору:

– Вижу объект. Такси готовится к посадке.

Перкинс взглянул вверх: действительно, такси снижалось. Удлиненное летающее тело обтекаемой формы шло на посадку.

– О'кей, – негромко сказал он в микрофон. – Начали!

Такси опускалось ниже, ниже и наконец село в метрах в тридцати от них. Перкинс попытался через окно кабины пилота бросить взгляд на салон такси, но пассажиры включили режим, при котором снаружи стекла выглядели зеркальными, как в обоих глайдерах посольства.

– Поле помех усилено, – сообщил голос из второго глайдера, когда двигатель остановился.

Перкинс молча кивнул. Мышка попалась в мышеловку. Электронное поле помех, покрывающее такси, не позволяло снова запустить двигатель. Кто бы ни был в такси, уйти он уже не мог.

«Ну хорошо», – подумал Перкинс. Теперь ему была нужна лишь причина, позволяющая перестрелять всех пассажиров.

Он отдал краткий приказ. В следующий момент боковая переборка посольского глайдера раздвинулась и стволы лазерных пушек нацелились на такси, как и переносное орудие, спрятанное за одним из глайдеров.

Перкинс усилил звук громкоговорителя.

– Вы окружены – загремело над посадочной площадкой. – Выходите из такси медленно и с поднятыми руками. Оружие оставьте в такси. В случае сопротивления будет открыт огонь.

Вот вам и причины, позволяющие открыть огонь. Даже если они подчинятся приказу, в руках у кого-то из них наверняка может оказаться какой-нибудь предмет, который он по ошибке примет за оружие.

Но в такси не было никакого движения. Переборка не раздвигалась, но что особенно удивляло, Перкинса, не делалось никаких попыток бежать. Конечно, поле помех не даст такси подняться в воздух, но ведь те, в такси, ничего не знают об этом! Или... Ему снова очень захотелось заглянуть в салон машины, но из-за зеркальных стекол это было невозможно.

«Наверное, ребята удивлены горячим приемом, оказанным им, – размышлял Перкинс, – и лихорадочно соображают, как бы смыться побыстрее. Но не стоит давать им время на размышление».

Он снова усилил звук громкоговорителя и заставил свой голос звучать как можно суровее:

– Вам дается 30 секунд, чтобы покинуть таксы, в противном случае вы отвечаете за последствия. Время истекает... истекло.

Никакой реакции. В голову Перкинса закралась очень неприятная мысль: а не могли бежавшие пленные устроить нам какой-нибудь сюрприз? Например, маленькую гигабомбочку, которая разнесет вдребезги всю посадочную площадку вместе с нами, как только будет открыт огонь по такси. Но он отбросил эту мысль. Откуда им взять такую бомбу?

А что он, собственно, так заботится о законных основаниях их расстрела? Своей позицией страуса они как раз играют ему на руку. Ну и пусть остаются в такси! Тем самым они освобождают его от неприятной обязанности выискивать эти самые законные основания.

Перкинс поймал удивленный взгляд пилота, занявшего между тем место за приборной доской, чтобы контролировать работу бортовых орудий. «Они ведь но настолько глупы, чтобы остаться в такси», – говорил его взгляд, но адъютант Лафайета предпочел его не заметить. Он надеялся на то, что они постараются тянуть время, последние несколько секунд оставаясь в такси. Суля по всему, они считали, что он хочет взять их непременно живыми. Вот тут они ошибаются! Не выйдет!

– У Вас последние 10 секунд! – объявил он. Собственно, напоминать им об этом было лишним, но он хотел быть джентльменом.

Истек и этот срок, а в такси все еще ничего не происходило. Перкинс не знал, что ему и делать при виде настолько полного отсутствия благоразумия: то ли головой качать, то ли облегченно вздохнуть, поскольку они развязали ему руки. Он подавил оба желания и вместо этого сделал глубокий вдох.

И отдал приказ открыть огонь.

Почти в тот же момент три раскаленных луча, каждый толщиной в руку человека, ударили по такси, неистово вгрызаясь в салон машины. Летели осколки стекла, плавился металл, где-то в заднем отсеке раздался взрыв.

Не прошло и десяти секунд, как такси превратилось в пылающие, дымящиеся обломки. Перкинс приказал прекратить огонь. Никто из находившихся внутри не мог остаться в живых, разве только они были в скафандрах. Но Перкинс сомневался, что они могли раздобыть их во время полета на «Фимбуле».

Странно, но он не чувствовал никакого удовлетворения. Слишком сильным было чувство, что здесь что-то не так. Он отдал распоряжение двоим спецназовцам, которые стреляли из переносной лазерной пушки, обследовать такси, но его беспокойство было так велико и нарастало так стремительно, что Перкинс сам вышел из глайдера и подошел к тому, что недавно было летательным аппаратом. В нос ударила едкая вонь обугленных материалов, смешанная со слабым запахом пены для тушения огня.

Автоматические огнетушители посадочной площадки погасили пожар сразу же после возникновения. Где-то завыли пожарные сирены. Перкинс знал, что пора уходить, но перед этим необходимо было на всякий случай заглянуть в такси.

Держа наготове оружие, которое вряд ли могло ему понадобиться, если бы пассажиры действительно были в скафандрах, Перкинс вошел в глайдер. Его меры предосторожности были излишними. Внутри не было никого, кто мог быть опасным.

Более того, в салоне не было вообще никого – ни живых, ни мертвых.

Такси было пусто. Ничто не говорило о присутствии бежавших заключенных.

* * *

Когда на рабочем столе Лафайета замигала лампочка коммуникатора, посол заставил выждать себя хотя бы секунды две с установлением связи, чтобы у адъютанта не возникло подозрения, что он все это время не отходил от прибора и с нетерпением ждал связи с Перкинсом, как это и было в действительности.

– Как дела, Перкинс? – воскликнул он, когда связь была установлена. – Все прошло успешно? – каждый из них знал, что имелось в виду.

– К сожалению, нет, сэр, – услышал он ответ Перкинса.

Лафайет застыл.

– Они... они ушли от вас?

– Нет, сэр, они не появились. Такси прибыло пустым.

– Но как это могло произойти?

– Мы выяснили это, сэр, – пояснил Перкинс. – Во время полета они по радио заказали другое такси, летевшее рядом с ними. Я предполагаю, что они пересели прямо в воздухе.

– Не теряйте же времени, – сердито засопел Лафайет. – Немедленно вылетайте к месту посадки этого такси! Вы ведь установили место посадки, или?..

– Да, сэр, – из динамика послышалось покашливание. – Есть только одна маленькая проблема. Это второе такси находилось в контакте с двумя другими, а каждое из них еще с двумя и так далее. Всего их около двух десятков, и теоретически они могли быть в любом из них. Но я не располагаю таким количеством людей, чтобы можно было контролировать все потенциальные точки приземления.

Лафайета охватила бессильная ярость. «Провели!» – подумал он. Заключенные провели его, Лафайета. Их поведение доказывало, что они догадывались о возможной горячей встрече. Это является еще одним подтверждением его догадки: они знают, что за игра ведется. А это еще больше усложнило дело.

И все-таки не остается ничего другого, как только найти их. В противном случае придется выйти на связь с «Фактором 4» и расписаться в своей несостоятельности, а возможные последствия этого шага были ему более чем ясны.

Кроме того, он был уверен, что «Фактор 4» внимательно следит за происходящим и уже знает о провале операции. И здесь возникал очень неприятный вопрос: сколько времени он даст Лафайету для исправления промаха?

– Пока возвращайтесь, – приказал посол с тяжелым сердцем. У него не было выбора. Сейчас у его людей связаны руки. – А как только локализуете отдельные пункты приземления такси, накрывайте их друг за другом. Такая пестрая группа слишком заметна, чтобы бесследно исчезнуть.

– Слушаюсь, сэр.

Глава 4 ДЕЛО ЧЕСТИ

Седрик смотрел из бокового окна воздушного такси на факел, в который люди Перкинса превратили их глайдер на посадочной платформе «Эскапады». Мрачное удовлетворение отразилось на его лице.

– Боже правый! – вырвалось у Шерил. Ее охватил ужас, когда она представила себе, что в эту минуту могла находиться там, внизу. Сначала она отвергла предложение Седрика пересесть и другое такси на высоте полукилометра над землей, как совершенно излишний шанс свернуть себе шею. Но теперь ей пришлось признать, что чутье не обмануло его.

– Если у нас до сих пор не было доказательства, что организаторы нападения находятся здесь, на Санкт-Петербурге II, – бесстрастно прокомментировал Мэйлор, – то теперь мы имеем его – это факел там, внизу. Или кто-то из вас полагает, что это обычная, принятая здесь церемония встречи?

Седрик отвернулся от окна. С него было достаточно.

– Компьютер! – обратился он к приборной доске. – Мы меняем курс и летим дальше.

– Сообщите новый курс прибытия, – зажурчал приветливый голос.

Седрик пожал плечами.

– Сначала туда, – указал он по направлению к ветровому стеклу.

– Определите, пожалуйста, точные временные параметры понятия «сначала» и пространственные параметры «туда».

Седрик вздохнул. Он понял, что ему всегда претило в этих электронных мозгах, – то, что они настолько безмозглы!

– Мы летим прямо в течение такого отрезка времени, на который хватит остатка денег, или пока мы не дадим новые указания.

– Принято.

Седрик повернулся к попутчикам. Такси увеличило скорость и неслось, казалось, нескончаемыми крышами города Гига. Ночь медленно опускалась на Санкт-Петербург II. Впрочем, в этой части планеты никогда не наступала полная темнота. К тому же, города были ярко освещены, а высоко в небе светилась гигантская реклама.

– Так, а куда же дальше? – хмуро спросила Шерил. Седрик не первый раз слышал от нес этот вопрос, задаваемый с одной и той же интонацией.

– Что нам нужно в первую очередь, так это хотя бы относительно надежное пристанище, откуда мы сможем беспрепятственно действовать, – ответил он. – И что-нибудь из одежды, чтобы не так обращать на себя внимание.

– Действовать? – повторила Шерил нахмурив лоб и задумалась. – Ради всего святого! Что ты имеешь в виду?

– Нам лучше подыскать гостиницу не в таком фешенебельном районе, – предположил Набтаал. – Там система электронного слежения представляет собой не такую густую есть, как здесь, можно проскочить.

Седрик изумленно посмотрел на Набтаала. Аи да партизан! Наконец-то из этих уст прозвучало что-то вполне разумное. Он кивнул, соглашаясь.

– Кто-нибудь знает, где можно найти такой район? – спросил он.

– У меня есть предложение, – внезапно подал голос Кара-Сек из своего угла. Это было как гром среди ясного неба.

Все посмотрели на него. Было настолько непривычно, что йойодин по собственной инициативе подал голос! Обычно он ограничивался подтверждением команд, которые отдавал ему Седрик.

– Ну выкладывай, – потребовал Седрик и, бросив на Набтаала ироничный взгляд, добавил: – У нас здесь демократия. Каждый может говорить, что хочет.

– Это было бы здорово, – моментально отреагировал Набтаал. – Я ведь помню, как вы орали на меня, когда я хотел рассказать, что...

– Набтаал! – сердито крикнула Шерил. – Оставь, пожалуйста, Седрик пошутил.

– Вот видите! – воскликнул партизан, многозначительно подняв палец, – именно это я и имею в виду.

Седрик досадливо махнул рукой и кивком головы велел Кара-Секу продолжать.

– Здесь поблизости есть квартал, в котором живут преимущественно люди нашей фракции, – пояснил йойодин.

– Верно, – согласился Мэйлор, – я слышал о нем. Йойотаун. Так он называется?

Кара-Сек смерил Мэйлора недружелюбным, даже враждебным взглядом. Обычно краткая форма «йойо» была обидной кличкой подданных этой космической империи.

Мэйлор поднял руки, извиняясь.

– Только не поднимай шума, ладно? – попросил он. – Я ведь только сказал, как обычно называют этот квартал. Я совсем не хотел задевать тебя.

Кара-Сек поджал губы и, судя по выражению его лица, не собирался набрасываться на бывшего командира «Фимбула». Насколько Седрик за время пребывания на рудниках успел изучить повадки йойодинов, это было знаком примирения.

– Ну а дальше? – бросил он Кара-Секу.

– Уверен, что там я смог бы найти надежное пристанище для всех нас, – продолжал Кара-Сек, – и никто из членов другой фракции никогда ничего не узнал бы ни о ком из нас.

– Да... – задумчиво протянул Седрик. Он и не думал о такой возможности. Совсем неплохое предложение. И потом неважно, хороша или плоха идея. В любом случае это лучше, чем полное отсутствие ее.

– Почему бы и нет? – вопрос был обращен ко всем остальным.

Шерил задумчиво покачивала головой, Набтаал воодушевлено кивал в знак согласия, Дункан лепетал что-то себе под нос, а от Омо так или иначе собственного мнения не дождешься. Лишь один Мэйлор воспринял предложение однозначно скептически.

– Ты же не собираешься всерьез воспользоваться этим предложением? – прошептал он так тихо, что его мог услышать только Седрик. – Ведь нас очень серьезно предостерегали от посещения этого квартала. Что, если нас там ждут только для того, чтобы перерезать глотки, а потом поделить добычу? Или почему бы им не продать нас за пару, кредиток, если за наши головы назначена награда?

– Потому что для нас слово «честь» еще что-то значит, – гордо заявил Кара-Сек, доказав таким образом остроту своего слуха. – У нас никто не злоупотребляет доверием гостя и не предает его, как это принято среди сардайкинов.

Мэйлор резким жестом отверг этот аргумент, и Седрик невольно подумал о недоверии, которое поселяли в их души в академии в отношении йойодинов. Если бы Мэйлор, подобно Седрику, проработал с этими людьми пару лет в бираниевых рудниках и изучил их строгий кодекс чести, он относился бы к ним по-другому. Конечно, поручиться за них он не может, но это хоть какая-то опора.

– Должна сказать, что это звучит не так уж плохо, – заметила Шерил, у которой тоже был личный опыт общения с членами этой фракции. Она бросила непринужденный взгляд в сторону Мэйлора. – Во всяком случае, я доверяю скорее Кара-Секу, чем командиру сардайкинского корабля, которого я и знаю всего-то два дня.

– Ладно, Бог с вами, – удрученно сдался Мэйлор. – В конце концов, не все ли равно, где и как мы подохнем? Почему бы и не в Йойотауне?

По знаку Седрика Кара-Сек задал компьютеру новые координаты, и глайдер резко отвернул налево.

По мере того как беглецы приближались к цели, город под ними постепенно менялся. Он все больше утрачивал блеск и показное великолепие, пока наконец не стал выглядеть довольно обшарпанно. Время прибытия приближалось, глайдер замедлил ход и опустился в ущелье улицы. Наконец он совершил посадку на темной площадке, освещенной всего несколькими рекламными щитами, мигающими разноцветными огнями.

– Надеюсь, полет был приятным, – предположил приветливый компьютерный голос, и переборка раздвинулась. – Остаток вашем суммы составляет 17 кредиток. Так как в данный момент, к сожалению, по техническим причинам нет возможности получить названную сумму наличными, вы можете получить ее в любое время в центральном офисе...

– Забудь о них! Пусть это будут твои чаевые, – сделал великодушный жест Седрик, выходя из такси. Бортовой компьютер отреагировал своим «Благодарю вас, сэр!», переборка закрылась, через секунду такси взмыло в ночное небо, кишащее глайдерами, и исчезло.

Мэйлор огляделся с кислой физиономией, будто приземлился в преисподней, – и был не так уж не прав. Поблизости от них слонялась парочка-другая йойодинов, вид которых не вызывал, особенного доверия. Они были похожи на свежеиспеченных предпринимателей в сфере грабежа и разбоя.

– Это там, – Кара-Сек показал на улицу, вливающуюся в площадь. – Следуйте за мной.

Он уверенно шел вперед. Улица была полна самого пестрого люда: просто прохожих, уличных торговцев, расхваливающих на все лады свой товар, болтающихся без дела субъектов, ищущих повода для драки... Большей частью это были йойодины, встречались партизаны и кибертеки. Но не было видно ни одного представителя фракции Сардэя. Неудивительно, если вспомнить, что их отношения постоянно балансировали между холодной и горячей войной.

Поэтому они чувствовали на себе враждебные взгляды, но, тем не менее, никто не рискнул пристать к ним благодаря внушительной фигуре Омо, Вид подобной боевой машины даже на Санкт-Петербурге II был в диковинку. Насколько Седрик знал по своему прошлому визиту на планету, роскошь иметь телохранителя-«хумша» могли позволить себе лишь очень немногие сановники йойодинов. Остальные могли видеть их в лучшем случае в ночных клубах, где демонстрировались схватки между гигантами.

Скоро они добрались до многоэтажного здания, которое, судя по его фасаду, приводили в порядок лет пятьдесят назад. Над входом светились йойодинские письмена, которые Седрик не смог прочесть, – наверное, это было название гостиницы.

Кара-Сек уверенно ввел их в просторный вестибюль. На простых белых стенах не было никаких украшений, интерьер производил совершенно спартанское впечатление, Очевидно, это. был принятый здесь йойодинский стиль.

– Подождите здесь, – велел Кара-Сек, – я переговорю с хозяином.

Он подошел к стойке, за которой в великолепных одеждах, похожих на кимоно, восседал йойодин, волосы которого были так же строго зачесаны и заплетены в косичку, как у Кара-Сека. Во время разговора хозяин время от времени поглядывал в их сторону.

– Мне было бы гораздо приятнее понимать, о чем они говорят, – тихо ворчал Мэйлор. – Может быть, речь идет о цене наших голов.

– Среди них есть одна настолько пустая, что переговоры о ее цене займут не так уж много времени, – поддела Шерил, глядя на Мэйлора.

– Но, Шерил, – запротестовал Набтаал, – я прямо и не знаю, что я опять…

– Молчи, пустая голова, – зашипела она, – чисто случайно на этот раз речь шла не о тебе.

Седрику Сайперу было вовсе не до их перебранки – он оценивал обстановку в вестибюле. Все разговоры, кроме того, что велся между Кара-Секом и хозяином гостиницы, смолкли. Все присутствующие повернули головы к ним, и их взгляды были откровенно враждебными. С самого момента их появления здесь царила ледяная атмосфера, и у Седрика было недоброе предчувствие. Вся эта ледянящая враждебность была направлена и первую очередь против троих сардайкинов: Шерил, Мэйлора и его самого. Воздух был настолько густо пропитан недовольством и раздражением, что казалось, его можно потрогать руками. Вдруг один из йойодинов, приземистый и жилистый, поднялся и направился к ним.

«Ну пожалуйста, – подумал Седрик, – вот вам и конфликты.

В нескольких шагах от них йойодин остановился, презрительно сплюнул и вызывающе выпятил подбородок.

– Вонь, внезапно оскорбившая здесь паше обоняние, действительно невыносима, – крикнул он так громко, что мог быть уверен: все земляки в вестибюле слышат его пламенную речь. – Это вонь лживости, глупости и трусости! И она взывает к небу!

Эти слова явно относились к Шерил, Седрику, и Мэйлору.

– Спокойствие, – сказал Седрик. – Данте ему высказаться. Это не причина для возмущения.

– Ну что? – куражился йойодин. – Духу не хватает ответить мне?

Шерил демонстративно подышала на ногти и начала полировать их полой куртки.

– Кто-то что-то сказал? – невинно осведомилась она. – Я как будто что-то слышала.

Седрик нашел, что гипербола иногда бывает очень хороша. Подданная Империи Сардэя с хромированными волосами прекрасно владела ею.

– Ха, – презрительно выдохнул йойодин. – Я так и знал, что вы слишком трусливы, чтобы защитить спою честь. Вас трое, а вы не осмеливаетесь схватиться с единственным противником. Тьфу, выродки!

Он метко плюнул и попал на носок сапога Мэйлора. Тот прищурил глаза, посмотрел на свой сапог, на йойодина... Седрик достаточно хорошо знал своего бывшего друга и был уверен, что тот этого так не оставит. Насколько он был спокоен и хорошо владел собой в опасных ситуациях, управляя кораблем и отдавая приказы, настолько взрывоопасен, когда речь шла о личном оскорблении. Он сделал глубокий вдох и уже пошел было на обидчика, когда Седрик положил ему руку на плечо.

– Только не поддавайся на провокацию, ведь малый только этого и ждет.

– Но ведь он... – возмутился Мэйлор.

– Нам нужно купить себе еще новую одежду или, ты считаешь, уже не нужно?

– А, так это ты главный у них! – констатировал йойодин и остановился перед Седриком. – Самая хвастливая собака, которая только и делает, что лает. Сейчас мы увидим, умеешь ли ты что-нибудь еще, сардайкин! – последнее слово звучало как оскорбление. – Что ты скажешь, если я вызову тебя на бой? Как мужчина мужчину?

Седрик боялся сделать ошибку. Он знал, что члены этой фракции прекрасно владеют приемами борьбы и легко ломают кости голыми руками.

– А почему я должен хотеть этого? – осторожно спросил он.

– Потому что я вызываю тебя на бой! – решительно ответил йойодин. – Потому что я сомневаюсь, есть ли у тебя честь!

Седрик оценивающее оглядел противника.

– Эй! – забеспокоилась Шерил. – Ты же не сделаешь этого! Вспомни, что ты нам только что говорил!

– Ну как? – йойодин откровенно презрительно ухмылялся, глядя на Седрика. – Ты решишься или нет? Ты мужчина, который примет вызов, или собака, которая, скуля и поджав хвост, спрячется в углу?

На губах Седрика заиграла ироническая улыбка.

– Хорошо, – сказал од, – я согласен. Физиономия йойодина засияла. Она излучала удовольствие и предвкушение того, что он сделает с Седриком.

Седрик поднял указательный палец.

– Но прежде, чем мы начнем, я хотел бы представить тебе своего адъютанта, – сказал он. Он щелкнул пальцами, не сводя глаз с йойодина. – Омо!

За спиной Седрика раздалось утвердительное хрюканье, одновременно содержащее вопрос, что он должен делать.

– Подойди-ка сюда, – велел Седрик.

Он с удовлетворением увидел, как расширились от ужаса глаза его противника, когда перед ним выросла гигантская фигура «хумша». Правая рука Омо сжималась и разжималась, будто давя воображаемые кокосовые орехи.

Йойодин глядел расширенными глазами на Седрика и, казалось, не мог понять, как представителю другой фракции удалось подчинить себе этого колосса. Он быстро обхватил свои плечи крест-накрест руками и униженно поклонился.

– Простите меня, господин, что я осмелился поднять против вас свой голос. Позвольте мне удалиться.

Седрик спросил себя, что бы тот сделал, если бы он не позволил. Харакири?

Он великодушно, но не без удовлетворения кивнул, отпуская посрамленного противника, и с любопытством наблюдал, как тот поспешно ретируется согласно заповеди: «Почетное отступление – это тоже возможность спастись». Он очень напоминал Сайперу скулящую и поджавшую хвост собаку, и уж тут Седрик ничего не мог с собой поделать. Он заметь, что и другие йойодины спешно занялись своими делами, от которых их отвлекло появление наших героев. Все усердно делали вид, что ничего не произошло.

Возвратился Кара-Сек.

– Все в порядке, – сообщил он, – на ближайшие несколько дней нам предоставляется просторный многоместный номер.

Пришел хозяин гостиницы и проводил их на второй этаж. Номер превзошел все ожидания беглецов. Он состоял из большого холла и нескольких комнат – вполне достаточно места, чтобы у каждого из них был свой угол, где можно спокойно отдохнуть.

– Неплохо, – одобрила Шарил, когда хозяин вышел и оставил их одних. Она плюхнулась в кресло, с наслаждением откинулась и скрестила руки за головой. – А оно мягкое. Давненько уж мне не приходилось сидеть в таком мягком кресле. Если я вдруг засну, не будите меня, пожалуйста!

– Как тебе удалось уговорить хозяина дать нам номер? – спросил Седрик Кара-Сека. – Неужели он не потребовал оплаты?

– Конечно, потребовал, – ответил йойодин. – И я пообещал ему, что он будет щедро вознагражден за свои услуги.

– Ну конечно, швыряйся деньгами, которых у нас нет, – одобрил Мэйлор. – Могу я напомнить, что моя кредитная карточка застряла и осталась в том проклятом такси?

Я не думаю, что у нас не найдется возможности заплатить хозяину гостиницы, – сказал Кара-Сек и бросил взгляд на Омо с драгоценным чемоданом. – Ведь у нас столько денег, что можно не только оплатить этот номер, но и купить тысячи отелей.

– Чемодан. Верно, – Шерил заинтересованно наклонилась вперед и подняла брови, Седрик Сайпер задумчиво кивнул головой.

Он знал, что эта тема рано или поздно всплывет. Неумолимо надвигалось время, когда их пути должны будут разойтись. Их команда не могла быть вечной, это было ясно с самого начала. Теперь, когда они добрались до Санкт-Петербурга II и их побег завершился, не было причин оставаться и дальше вместе.

Напротив, было намного проще спастись, укрывшись в надежном месте поодиночке.

– Сначала поговорим о планах каждого из нас на будущее, – сказал он. Его взгляд переходил с одного на другого.

– Я пока не могу сказать, что я буду делать, – пожала плечами Шерил. – Но зато знаю точно, чего делать не буду, – она указала на Седрика и Мэйлора. – Я не буду охотиться вместе с вами на каких-то там якобы организаторов нападения на рудник. Ведь вы собираетесь заняться именно этим, не так ли?

Седрик сделал неопределенный жест. Что он мог сказать? По крайней мере, лично он собирался заняться именно этим.

– Мэйлор? – спросил он. Тот вытянул губы трубочкой.

– Я считаю, Шерил совершенно не права, – сказал он. – Я не собираюсь просто удрать, даже и не попытавшись слегка расшевелить это осиное гнездо и посмотреть, что в результате будет.

– Прекрасно, – Седрик был рад услышать подтверждение того, что он не один. Странно, но последние два года, которые он провел на Луне Хадриана не в последнюю очередь благодаря высказываниям Мэйлора, бывшего своего друга, Седрик относил его к людям, которых он ненавидел особенно сильно. А теперь они стоят плечом к плечу, даже если старую дружбу уже и не вернуть.

– Именно это я и имела в виду, – сказала Шерил. – Вы просто не можете оставить все так как есть. Ваша вера в систему так велика, что вы даже готовы выступить вдвоем против гигантского аппарата подавления. А собственно, почему? – она покачала головой. – Лишь потому, что вы надеетесь, что вам позволят снова войти в систему. Потому что вы рады снова стать винтиками, какими были прежде. Аплодисменты, аплодисменты! Командование флота может гордиться вами, слыша от вас такие речи. Ну да ладно, Бог с вами. Это ваше дело. Что же до меня, мои отношения с Империей Сардэя закончены. Я рада тому, что унесла свою задницу из бираниевых рудников, и черта лысого подставлю се еще раз.

Седрик невольно подумал о часах, проведенных ими вдвоем на рудниках. Как давно было последнее свидание? Дни, недели, месяцы назад? Воспоминания уже изгладились из памяти. Все, связанное с Луной Хадриана, было уже не более чем темной, глубокой ямой.

А на что он, собственно, жаловался? Он давно знал, что их тянуло друг к другу лишь потому, что их объединяла общая беда – заключение. На свободе они неминуемо должны были разойтись.

Шерил, казалось, догадывалась, какие мысли его занимали.

– А что длится вечно? – заметила она, Его больно кольнул се равнодушный тон.

– Так что же ты собираешься делать? – поинтересовался Мэйлор.

– Не имею представления, – она пожала плечами. – Может, куплю билет на корабль л доберусь до какой-нибудь отдаленной планеты. Или поступлю на службу в одну из гильдий наемников. Там наверняка найдется дело для женщины с моими способностями.

Седрик и не догадывался, какие способности она имеет в виду. Она ни разу не проронила ни слова о своей жизни до Луны Хадриана. Но се поведение во время полета давало основания предположить, что она получила военное образование.

Он повернулся к Кара-Секу.

– А что скажешь ты о своих планах на будущее?

Кивнув в сторону Омо, он добавил: – Что вы будете делать?

Йойодин сделал легкий поклон.

– Что прикажешь, – было его ответом.

– Нет, я имею в виду паши планы на будущее, – поправился Седрик. – Хотите возвратиться в свою империю?

– Ты знаешь, что мы связаны с тобой. Тайфан дал тебе клятву верности, и мы связаны с тобой, как был раньше связан Тайфан.

Тайфан был третьим йойодином, который в строгой иерархии этого народа повелевал ими обоими. Во время побега он погиб, но до этого Седрик спас ему жизнь, и он дал Седрику клятву верности, которая теперь распространялась на Кара-Сека и Омо.

– Да, но вы же не можете вечно быть привязанным ко мне. Как я могу освободить вас от клятвы, чтобы вы вернулись к своей жизни, своему народу?

– Я не могу тебе этого сказать, – последовал ответ Кара-Сека.

– Как прикажешь это понимать? Но можешь или не хочешь?

– Не имею права. Наш кодекс чести запрещает мне это. Никто из нас не имеет права говорить об этом членам других фракций.

Седрик тяжело задышал. Что, этот роковой кодекс существовал для того, чтобы осложнять людям жизнь?

– Но должен быть кто-то на свете, кто может раскрыть мне эту тайну! – воскликнул он. – Его-то я и расспрошу обо всем.

– Эту тайну могут раскрыть только жрецы Никкен. Только они имеют право говорить с непосвященными об этих вещах, если сочтут это возможным.

– Ну наконец-то! А где их можно найти? – спросил он.

– В семи внутренних мирах нашей фракции. Там находятся их храмы, в каждом мире по одному.

Седрик поперхнулся. Великолепно! Семь внутренних миров йойодинов. Центральные созвездия их империи. Туда не долетал еще никто из сардайкинов. По крайней мере, живым – И все? – в отчаянии спросил он – Ведь обязательно должно быть что-то, что может освободить вас от клятвы.

– Да.

– Ну наконец-то! Что же?

– Смерть, – улыбаясь ответил Кара-Сек – «Тупик!» – стучало молотом в висках Седрика.

– Ты мог бы приказать нам покончить жизнь самоубийством, – добавил Кара-Сек спокойно будто говорил, о погоде. – Это было бы самым простым выходом для тебя.

Об этом не могло быть и речи, и Седрик решил отложить эту проблему до более подходящего времени. Следующим, к кому он обратился, был Набтаал.

– Что собираешься делать?

– Я, как и Шерил, пока не знаю точно Может быть, вернусь на Землю. Мой статус штрафника, бежавшего с секретной планеты, может дать мне шансы. Может быть, я примкну к какому-нибудь подпольному движению, или создам комиссию по защите прав человека, или что-то другое в этом роде, – он посмотрел на Седрика и Мэйлора. – хотя с другой стороны... Мне, конечно, тоже интересно, кто несет ответственность за нападение на Луну Хадриана. Может, мне присоединиться к вам обоим и...

– Нет! – одновременно крикнули Седрик и Мэйлор.

Они обалдело глянули друг на друга. Для полного счастья им только Набтаала и не хватало!

Достаточно с них Кара-Сека и Омо, которых они обречены всюду таскать за собой. Набтаал опустил голову.

– Ну что ж, – покорился он судьбе, – Чего-то подобного я и ожидал.

Спрашивать Дункана о его планах Седрик не счел нужным. Кибертек забрался в угол и так заинтересованно и доброжелательно разглядывал одно из бра, будто нашел нового товарища, с которым можно поиграть.

Дункан был их головной болью. Не могла же они, в конце концов, вечно таскать его с собой. Но точно так же они не могли и предоставить его самому себе. Он был беспомощен, как малое дитя. Самостоятельно в этом мире он не прожил бы и двух дней, и Седрику претила сама мысль оставить кибертека, больной дух которого не раз спасал им всем жизнь своими советами, на произвол судьбы, что означало бы для него верную смерть. Лучше всего было бы поместить его в какую-нибудь клинику, но он сомневался в реальность этого предприятия, учитывая сложность их ситуации.

– Ясно одно, – вновь заговорила Шерил, – прежде, чем я покину вас, я хотела бы получить свою долю бирания. Или вы считаете, что я помогала тащить сюда чемодан с ним, чтобы уйти с пустыми руками?

– Когда мы были в спасательной капсуле, ты, по-моему, не очень-то волновалась за его судьбу.

– Если бы мы предоставили тебе свободу действий, – мгновенно парировала она, – некому было бы уже спорить о нем, – она подняла руки. – Не бойся, я вовсе не ожидаю, что все мы получим равные доли, Ясно, что это в первую очередь твой бираний.

«Хорошо, что хоть это ясно», – подумал Седрик.

– Все, на что я претендую, – это всего лишь маленький кусочек, достаточный для того, чтобы я могла начать новую жизнь, – на ее губах появилась обольстительная улыбка. – Думаю, ты не по жалеешь его для меня?

Ясно, не пожалеет. Он и так не собирается обделять ее.

– Кроме того, нам нужно отделить от камня еще один кусок – для оплаты гостиницы, – думал он вслух. – Для этого нам нужен кто-то, кто умеет делать это и располагает необходимым инструментом.

– Наверное, я смогу помочь, – подал голос Кара-Сек. – Я знаю подходящего человека. Это торговец-йойодин. Он торгует недалеко отсюда драгоценными камнями и минералами, и у него есть мастерская для их обработки.

– Вопрос только в том, – занудствовал Мэйлор, – насколько парень надежен. Ведь кусок бирания такой величины видишь не каждый день

– Надежен настолько, насколько надежен может быть один йойодин но отношению к другому – резко одернул его Кара-Сек.

«Он уже, наверное, давно вызвал бы Мэйлора на дуэль, если бы не клятва», – подумал Седрик.

– Хорошо, – положил он конец дискуссии.

– Об этом и других вещах мы позаботимся завтра. А сейчас меня неудержимо манит горячая ванна и мягкая постель. И первого, кто помешает мне спать, я продырявлю лазером. Ясно?

* * *

На следующий день все четверо вышли из гостиницы в полдень. Шерил, Набтаала и Дункана они оставили в номере, взяв с них слово, что те не выйдут за пределы гостиницы, а еще лучше – номера. Бластер Седрик взял с собой, а без оружия в этом квартале они бы далеко не ушли. К тому же, в случае нападения на них уличных гангстеров Шерил пришлось бы драться одной, потому что бойцовские качества Набтаала, а тем более Дункана, не оставляли сомнений.

Седрик чувствовал себя так, будто заново родился на свет. Они выспались, хорошо позавтракали, и когда Седрик после утреннего туалета и тщательного бритья посмотрел на себя в зеркало, у него появилось чувство, что он видит совершенно другого человека. Правда, у него все еще были впалые щеки и круги под глазами, но из них исчезло выражение безнадежности, которое не покидало его два последних года.

Они вышагивали в новой экипировке. Кара-Сек привел их в номер одного из многочисленных уличных торговцев (расходы на покупку новой одежды хозяин гостиницы брал на себя). Не сказать, что выбор вещей у торговца был так уж велик, – во всяком случае, для привередливых людей Сардэя. Больше других повезло Кара-Секу. Он принарядился в белую рубашку с широкими рукавами, черный жилет, расшитый золотом, и широкие ярко-красные шаровары, заправленные в белые носки. Мэйлор, напротив, предпочел скромный черный комбинезон, а Седрик – бархатисто-красный костюм, отдаленно напоминающий фантастический мундир. Хвалиться особенно нечем, но все же лучше лохмотьев заключенного. И, что самое главное, теперь они не так, как раньше, бросались в глаза.

И все-таки они привлекали достаточно много внимания, в первую очередь, благодаря присутствию в их компании Омо, который теперь щеголял в каком-то длинном мешке. Он на голову возвышался над толпой, кишащей на улицах города. Денег у них пока не было, и им пришлось отказаться от такси и идти пешком. Седрик подумал, стоило ли брать Омо с собой. Но если имеешь при себе чемодан, полный бирания, то такой телохранитель, как Омо, не помешает. Стоило любому гангстеру лишь взглянуть на гиганта, как моментально пропадала охота связываться с ними. Глядя на положение дел под таким углом, Седрик мог спокойно оставить свой бластер Шерил, но он не хотел давать ей возможность предпринять что-либо на свой страх и риск.

Скоро они добрались до магазина, о котором говорил Кара-Сек. Он находился в более респектабельной части квартала, чем та, где была гостиница, да и сам магазин не был так запущен, как отель. В витринах нарядного фасада сверкали и переливались бесчисленные драгоценные камни, защищенные толстым слоем прозрачного пластика, который не смог бы взять даже лазер. У входа стояли два широкоплечих йойодина, вооруженных мечами – оружием, наиболее предпочитаемым этой фракцией.

Когда Седрик собирался войти, раздался гудок, один из охранников загородил ему дорогу и требовательно протянул руку.

– Ваше оружие, пожалуйста!

Седрик бросил взгляд на Кара-Сека, Тот кивнул, и сардайкин достал бластер из-за пояса. Пока Омо с ними, без оружия можно и обойтись. Любой, кто слышал о «хумшах», знает, что, услышав определенную команду, они без всякого перехода превращаются в боевую машину, удержать натиск которой не смогут и полдюжины терминаторов.

– Пожалуйста! – он вручил оружие охраннику. – Но не забудьте: при выходе я хотел бы получить его обратно.

На лице йойодина ничего не отразилось. Он отступил в сторону, чтобы Седрик мог войти в магазин.

Кара-Сек снова переговорил с хозяином – маленьким, сгорбленным человеком с седыми волосами, белой бородой клинышком и маленькими хитрыми глазками. Звали его Херкай-Сар. Он провел гостей в задние помещения, где находились мастерские, и они уединились в углу, где можно было спокойно поговорить.

– Мои мастерские оборудованы всем необходимым для проведения любых лазерных работ, – ответил он на вопрос Седрика, – вы попали именно туда, куда нужно.

– В нашем случае недостаточно простого лазерного резца, – возразил Седрик, ставший за последние два года специалистом в подобных вопросах. – Он может разрушить материал или вызвать нежелательную реакцию. Для нашего металла нужен холодный лазер.

– Такой прибор у нас тоже имеется, – Херкай-Сар озадаченно поглядел на Седрика. – Но, во всей Вселенной не найдется и десятка драгоценных камней, в обработке которых используется холодный лазер. Какой же у вас материал, если нужен этот инструмент?

– Омо! – щелкнул пальцами Седрик. – Покажи ему!

Великан открыл чемодан, откинув крышку настолько, чтобы торговец увидел его содержимое. Глаза Херкай-Сара округлились, он отпрянул от чемодана и, будто защищаясь, вытянул перед собой руки.

– Нет! Нет! – кричал он. – Вы не знаете, что это такое! Это опасно, очень опасно! Он убьет нас всех!

– Спокойно! – воскликнул Седрик. – Бираний находится в стабильной стадии. Внезапная реакция исключена.

Сначала старик упорствовал, затем понемногу успокоился. Он неуверенно смотрел то на чемодан, то на Седрика, пока не остановил взгляд на последнем.

– А как получилось, что ты так хорошо осведомлен относительно бирания? Обычно это знают только люди, которые им вплотную занимаются. К тому же, достаточно долго.

«Тут ты попал в точку», – подумал Седрик.

– Ну-у, – протянул он, – скажем...

– Скажем так, – нетерпеливо продолжил Мэйлор, – мы пришли сюда не для того, чтобы давать интервью, а для того, чтобы отделить от камня пару осколков. Если мы попали не по адресу, поищем кого-нибудь другого, кто нам поможет.

– Нет, нет, не надо, – заторопился торговец. – Вы попали точно по адресу. Я могу выполнить любую работу, какую пожелаете. Но это будет недешево стоить.

– Не беспокойся, – заверил Седрик. – Ты получишь, что тебе причитается. Главное – ты должен выполнить заказ побыстрее.

Херкай-Сар думал недолго.

– Идемте, – коротко сказал он и отвел их в специальную мастерскую. – Начнем сейчас же.

Через два часа от самородка были отделены три осколка, составившие менее двадцатой части всей массы. Кроме того, в ходе работы неминуемо появилось около горсти мелких осколков, большую часть которых получил Херкай-Сар в качестве платы за работу и в обмен на некоторое количество чистых бланков кредитных карточек, которые можно было заполнить по своему усмотрению. Уже одни эти. карточки были небольшим состоянием, достаточным для оплаты проживания в «Эскападе» в течение нескольких недель. И тем не менее, это была сделка, в высшей степени выгодная для торговца.

Он очень любезно простился с посетителями. При выходе Седрик получил свое оружие без всяких напоминаний.

На этот раз они подозвали такси и на всякий случай бесцельно полетали над городом. Убедившись наконец, что слежка отсутствует, Седрик назвал бортовому компьютеру адрес, по которому их следовало доставить. Это был банк, где они сняли сейф, в котором оставили чемодан. В нем бираний был в большей безопасности, чем если бы они постоянно носили его с собой. Три отделенных осколка Седрик в сейфе оставлять не стал. Любого из них было достаточно для начала новой жизни. Одни осколок был предназначен для Шерил, другой для Набтаала. Седрик считал, что партизан имеет право на свою долю. Он ведь один из них, и в том, что они остались в живых, есть и его заслуга.

Что делать с третьим осколком, Седрик пока не знал. Мэйлору он сейчас был не нужен: у того достаточно кредитных карточек, а если он захочет распрощаться, то всегда можно отрезать еще один кусочек.

Теперь путь их лежал в магазин оружия. Когда Седрик прошелся взглядом по витрине, ему пришлось признать, что здесь, на Санкт-Петербурге II, действительно имеется все, чем располагает этот виток спирали Галактики: и бластеры, и прочая подобная дрянь. Для себя он выбрал сверхплоский лазер, который дополнительно мог стрелять маленькими ракетами...Эта модель была последним словом техники из кузницы оружия кибертеков и, согласно утверждению торговца, впервые появилась на рынке.

Мэйлор купил обычный бластер, какими была вооружена армия Сардэя. Он не отличался особенной убойной силой, но это было оружие, привычное для Мэйлора. Седрик выбрал еще по бластеру для Шерил и Набтаала. Он не знал, понравятся ли они обоим, но решил, что вполне сойдут на первое время, пока те не превратят свой бираний в деньги, а потом уж пусть купят оружие по собственному вкусу.

Когда Седрик подал Кара-Секу знак, что он тоже может выбрать для себя оружие, тот остановился на роскошном мече с лезвием из сплава, содержащего плутоний. Как настоящий йойодин, он, не задумываясь, предпочел хороший меч любому лазерному оружию. «И совершенно неразумно, – считал Седрик, – Йойодины, конечно, – непревзойденные мастера владения мечом, но с ними легко справится любой, метко стреляющий из бластера».

Покупку оружия для Дункана Седрик счел излишней. Самое большее, чего смог бы достичь кибертек, – это отрезать себе что-нибудь лучом.

Вооружившись таким образом, они вышли из магазина, Когда Седрик оказался на улице, где их ждало такси, к нему вернулось давно забытое чувство безопасности и прочности бытия.

– О'кей, – сказал Мэйлор, на лице которого отражалось такое же облегчение. – На этом наши покупки закончены. Мы можем теперь возвращаться к остальным, они уже заждались.

– Но сначала нам нужно зайти еще кое-куда – заметил Седрик. – Навести несколько справок заодно, раз уж все равно выбрались.

– О чем же?

– Например, о корабле, который называется «Скряга».

– Ясно. И где же ты хочешь навести эти справки?.

– Предоставь это мне, – огрызнулся Седрик.

– Мне пришло в голову, где мы можем купить то, что нам нужно.

– А нельзя ли узнать, что именно нам нужно? – поинтересовался Мэйлор.

– Информсерфер.

– Что-что?

Седрик рассмеялся и потащил Мэйлора в такси.

– Ну и дремуч же ты! Ничего не слышал о молодежной субкультуре?

А когда Мэйлор непонимающе уставился на него, добавил:

– Поехали. Сам все увидишь.

* * *

Рональд Лафайет поднял взгляд на входящего в кабинет Перкинса. Посол выглядел неважно: глаза заплыли, взгляд, направленный на Перкинса, был беспокоен. Последнюю ночь он спал очень плохо. Во всем виноваты неизвестно куда скрывшиеся беглецы.

В довершение всего он нашел утром на своем столе послание от «Фактора 4». Это была обычная информация – сложенный листок специальной бумаги. Через десять секунд после того, как лист развернули, он сам собой загорается, и через секунду от него не остается ничего, кроме пепла. Именно таким образом «Фактор 4» обычно доводил свои распоряжения до его сведения.

У Лафайета же не было возможности воспользоваться этим каналом для обратной связи. Лишь на самый крайний случай в его распоряжении была возможность выйти на связь с «Фактором 4» по аудиовизуальному каналу, но его реакция на такие контакты была ясна после вчерашнего разговора. Обратная связь этой системой не была предусмотрена.

До сих пор для него было загадкой, как эти послания попадают в его кабинет. Ясно, что это делает один из работников посольства. Он уже не раз пытался спрятать в кабинете мини-камеру чтобы заснять голубчика за работой, но в этих случаях распоряжения или не приходили, или лежали в его служебном глайдере, снабженные сухим комментарием, предостерегающим его от повторения подобных упражнений впредь.

На сегодняшний день Лафайет подозревал Перкинса более, чем кого-либо другого. Однажды работник посольства, пользующийся его довернем, следил по его поручению за Перкинсом в течение двух месяцев, но безрезультатно.

Но это, конечно же, не доказывало окончательно, что Перкинс невиновен. Было от чего прийти в отчаяние. Чем больше Лафайет думал обо всем этом, тем более беспомощным он себе казался. «Фактор 4» переигрывал его во всем.

«Взять лиц, находящихся в розыске, живыми и доставить ко мне, – прочитал он. – Дальнейшие указания по их доставке последуют после успешного завершения операции».

Лафайет так долго таращился на проклятую бумагу, что обжег пальцы, не успев отреагировать, когда она загорелась. Да, ничего не скажешь, этот приказ не поднял его настроения. Так же, как и запрос семейства, владеющего гостиницей. «Эскапада», с возмущением вчерашней акцией. Или требование фирмы, которой принадлежало расстрелянное такси, возместить ущерб за сгоревший глайдер и буксировку его останков на свалку.

– Ну что? – с тайной надеждой спросил он адъютанта. – Что вы разузнали?

– Сегодня ночью мы тщательно изучили все места приземления такси, но безрезультатно, – доложил Перкинс.

Лафайет втайне завидовал его молодости. Адъютант, конечно, этой ночью глаз не сомкнул, но по его лицу это было совершенно незаметно.

– Ничего, кроме сбивчивых показателей нескольких свидетелей. Но потом я перепроверил точные маршруты всех такси, и выяснилось, что во время нашей операции одни из. глайдеров был в непосредственной близости от посадочной площадки «Эскапады».

– Это были они! – забыв обо всем на свете, крикнул Лафайет.

Он заскрипел зубами, мысленно добавив: «Значит, они все видели. И теперь они знают точно, что за ними охотятся! Будто все сговорились со вчерашнего дня против меня».

– Сэр, я исходил именно из этого, – продолжал Перкинс. – Поэтому я сосредоточился на месте посадки именно этого такси.

– Хорошо, Перкинс, и!..

– К сожалению, из этого ничего не получилось. Такси приземлилось в Йойотауне. А вы же знаете, сэр, этих узкоглазых. Они скорее откусят себе язык, чем расскажут чужаку что-нибудь, интересующее его. Из них ничего не удалось вытянуть, хотя мы и грозили им, и обещали деньги.

– Проклятье, – зарычал Лафайет. Теперь шансы найти их практически сводились к нулю. Эти нарушители спокойствия правильно рассчитали: спрятаться от посторонних глаз можно было именно в Йойотауне. – И это все? Больше ничего? Послушайте, Перкинс, до сих пор у меня не было повода разочаровываться и вас.

– Действительно, сэр. Есть еще кое-что. Анонимный звонок.

– Ну! Ну! – торопил Лафайет.

– Позвонили буквально несколько минут назад. Звонок местный, не межгород. Звонивший назвал адрес отеля в Йойотауне, в котором якобы остановились разыскиваемые.

Лафайет чуть не подпрыгнул от этой новости.

– Наконец-то! Это они! – возбужденно закричал он. – Почему вы еще не собрали своих людей? Почему вы еще не летите по названному адресу?

– Разумеется, люди уже готовы, сэр, – ответил Перкинс. – Но я, естественно, хотел услышать ваш приказ. И я хотел бы напомнить вам, сэр, что подобная операция в Йойотауне может повлечь за собой осложнение дипломатических отношений с фракцией...

– Чушь! – отмел Лафайет его аргументы. Какое осложнение дипломатических отношений может быть хуже того, что предстоит ему, Лафайету, если беглецы ускользнут? – Что с вами, Перкинс? Раньше подобные вещи вас не волновали!

– Я хотел только напомнить об этом, сэр, – сухо сказал адъютант. – И потом... – он заколебался, будто не зная, стоит ли говорить об этом.

– И потом? – повторил Лафайет.

– Какие основания были у звонившего помогать нам? Что он от этого имеет, сэр? Ведь мы не объявляли награды за их поимку, не объявляли розыск. Йойодины тоже зарегистрировали прибытие беглецов, равно как и нашу операцию в «Эскападе». Не исключено, что они захотят втянуть нас в инцидент, чтобы ослабить паше влияние на планете.

Лафайет подумал немного, Эти узкоглазые действительно способны на что угодно, лишь бы это навредило Империи Сардэя. Но в этом случае вряд ли. Скорее всего, «Фактор 4» провел собственное расследование, и анонимный звонок исходит, вероятно, от него самого или кого-то из его людей. Но не мог же он объяснять это Перкинсу!

– Да нам, в сущности, все равно, кто дал нам эту информацию, – решил он. – Но будьте внимательны, Перкинс, и не позвольте провести себя на этот раз!

– Конечно, сэр, я сделаю все, что в моих силах.

– Надеюсь, Перкинс. Ах да, приказ несколько меняется. Вы доставите арестованных сюда живыми.

– Живыми? Но, сэр, вчера...

– Я знаю, что говорил вам вчера! – заорал Лафайет. – Но сегодня я даю вам другую установку! Идите наконец и делайте, что вам сказано. И если вы провалите операцию и на этот раз...

– Я думаю, сэр, вам не следует говорить, что последует в этом случае. Я и так понял, что вы имеете в виду, – он щелкнул каблуками и вышел, Лафайет уставился на дверь, закрывшуюся за адъютантом, и медленно соображал, не является ли последнее замечание Перкинса первым проявлением бунта против него, Лафайета. Или просто его нервы чересчур расшатались? Он подошел к бару и поискал утешения в добром глотке.

Уже не впервые за сегодняшний день.

Глава 5 ПУТЕШЕСТВИЕ ИНФОРМСЕРФЕРА

Такси доставило Седрика, Мэйлора и обоих йойодинов в другой квартал города Гига и высадило их на маленькой площади с футуристскими фонтанами, по-видимому бездействующими уже несколько лет. Эта часть города тоже удручала своей неухоженностью, запущенностью, но не так, как в Йойотауне, – по-другому.

И здесь фасады домов нуждались в ремонте, но зато были покрыты яркими граффити, выполненными самосветящимися красками. Улицы были полны в первую очередь молодых людей, подростков и детей, небольшими группами слоняющихся без дела. Это были дети, потерявшие родителей или убежавшие от них, – пестрая смесь представителей самых разных народов, кроме йойодинов и фагонов, что было вовсе не удивительно. Йойодины в силу полученного воспитания и своей системы ценностей не смешивались с другими народами, а с фагонами, колдующими на генной кухне, никто не хотел иметь ничего общего. Их боялись из-за их явной ненормальности, поскольку они не останавливались даже перед экспериментами на собственном теле.

Одним из продуктов их генной инженерии, поставляемым ими за определенную плату другим фракциям, были такие, как Омо, «хумши», которых использовали в первую очередь йойодины. Глядя на великана, состоящего из мускулов, Седрик не раз задумывался, кем он был до генетической мутации? Убийцей? Неудобным диссидентом из собственных рядов? Или военнопленным? А может быть/подданным Империи Сардэя? Может, Седрик учился с ним когда-то в военной академии, а теперь не может узнать его? Но кем бы Омо когда-то ни был, генная операция изгладила из его сознания все воспоминания раз и навсегда.

– Вот мы и на месте, – сообщил Мэйлор, которого Седрик посвятил во все детали во время полета. – А где мы найдем твоего информсерфера?

Рука Седрика описала полукруг.

– Спросим кого-нибудь из ребят, – предложил он. – Не думаю, что это будет так уж сложно. Они, пожалуй, будут рады заработать пару кредиток:

Они прошли несколько шагов и остановились около группы пятнадцати-шестнадцатилетних ребят – судя по виду, сардайкинов.

– Эй, парень! – обратился Седрик к одному из них. – Не скажешь ли, где...

– Отвали, старикан!

И они мигом исчезли. Седрик в замешательстве смотрел им вслед. Ему пришлось, конечно, проглотить улыбку Мэйлора.

Они повторили попытку несколько раз, но с тем же успехом – подростки проворно уносились, не обращая на них никакого внимания. Другие же, заметил, что с ними сейчас попытаются заговорить, предусмотрительно обходили их стороной. Седрик оставил бесполезные попытки.

– Надо отловить одного из них. И поговорить с ним, иначе мы не продвинемся ни на шаг, – предложил он.

– Ты что, побежишь за ними? – иронически поинтересовался Мэйлор. – Во-первых, они намного проворнее тебя, во-вторых, они заманят тебя в укромный уголок и снимут с тебя скальп. Если уж ты решился на подобное предприятие, дай мне бираний на хранение.

Седрику пришло в голову, что в магазине оружия им нужно было купить пистолет, отключающий сознание жертвы электрошоком.

– Но у нас есть Омо, – вспомнил он, – который все и сделает…

Он повернулся к гиганту:

– Ты понял, что я имею в виду? Тот что-то проворчал.

Случаю было угодно, чтобы в следующее мгновение на них на высоте двух-трех метров понеслась группа юных кибертеков на летающих досках. Один из них из озорства направил свою доску прямо на Омо, чтобы в последний момент резко свернуть.

– Эй, с дороги-и-н-и-и! Предостережение перешло в удивленный вскрик, когда рука Омо молниеносно взмыла вверх и сдернула шалуна с доски.

Доска, оставшаяся без управления, полетела дальше, причудливо петляя, а Омо держал незадачливого кибертека за шиворот, так что их головы были на одном уровне.

– Очень мило, – похвалил Седрик. – Теперь наконец можно спокойно поговорить.

– Эй ты, козел, я вообще не знаю, чего ты от меня хочешь! – запротестовал серфер и начал так дико брыкаться, что серебряные очки, закрывавшие почти все его лицо, грохнулись оземь, Рыжие косички отчаянно трепыхались в воздухе.

– Э-э-э, да это девчонка! – удивленно констатировал Седрик.

– Конечно, а ты как думал? – ругалась она. – Вам обязательно нужен был маленький мальчик? Очень жаль, что вынуждена вас разочаровать.

Седрик приказал Омо поставить ее на землю, но пока еще крепко держать за шиворот. Как девчонка ни изворачивалась и ни извивалась, ей не удалось ослабить железную хватку Омо.

Ей было на вид лет тринадцать, На ее тощем теле, спрятанном под пятнистым комбинезоном, не было заметно никаких женственных округлостей.

– Эй, что вам от меня надо? – крикнула она и бросила на Седрика такой яростный взгляд, какого не было в арсенале самой Шерил. – Вы же не думаете, что мои приятели оставят меня в беде? Они укокошат вас, если вы только захотите похитить меня.

Седрик взглянул на остальных серферов из ее группы, которые притормозили и парили на почтительном расстоянии от них. Они скептически следили за ходом событий. Было видно, что фигура Омо внушает им слишком большие опасения, чтобы они попытались предпринять что-нибудь.

– Да? – саркастически поддел ее Седрик. – Ты действительно так считаешь?

Девочка поняла, что от приятелей помощи не дождешься, и попробовала постоять за себя собственными силами, ударив Омо несколько раз по берцовой кости. Но тот и глазом не моргнул.

– Ну успокойся наконец, – мягко сказал Седрик. – Мы не хотим тебе ничего плохого.

– Ничего плохого? Ну тогда лишение личности ее свободы – это благодеяние? Очень жаль, но я чего-то не понимаю.

– Все, чего мы от. тебя хотим, – это информация, – пояснил Седрик. – И мы готовы заплатить за нее.

Он достал из кармана кредитную карточку, которой уже оплатил такси. На ней светился остаток: 467 кредиток. Седрик держал карточку перед самым носом девочки, чтобы она могла увидеть цифру. То, что она не сразу схватила ее, говорило в ее пользу. Да и что она могла сделать с кредитной карточкой, пока находилась в тисках Омо?

– Ну? – он улыбнулся. – Как тебе это нравится?

Она смотрела на соблазнительную сумму, светящуюся на карточке, и не нужно было быть психоаналитиком, чтобы заметить, что она начала размышлять. Получить вот так, сразу,: столько денег, сколько большинство ее приятелей не получает и за год!

– И что я должна за это сделать? – спросила она. – Сказать вам, где вы можете подать заявку на участие в нелегальных соревнованиях? Или укокошить какого-нибудь дилера? Он вам должен товар?

Седрик с досадой покачал головой и опустил карточку.

– Нет, – ответил он, – ты отведешь нас туда, где есть информсерфер. Нам нужен кто-нибудь, кто может незаметно кое-что для нас узнать.

– Какой-то определенный серфер?

– Любой, главное – хороший.

– Я знаю, где находятся самые лучшие, – оскорбилась она и сразу же недоверчиво добавила: – И это все? Вы готовы отдать мне такую кучу денег только за то, что я отведу вас туда, где есть серфер? Можете рассказать эти сказки кому-нибудь другому, но не мне.

– Деньги не только за то, что ты отведешь нас туда, но и за то, что он добудет для нас информацию. Потом карточка твоя. А как вы будете разбираться между собой – это ваше дело.

Она молча смотрела на него.

– Ну подумай, – сказал Седрик и равнодушно пожал плечами. – Конечно, тебе решать, ведь только сама ты знаешь, нужны тебе деньги или нет. Омо! Отпусти ее!

«Хумш» повиновался. Но едва он отпустил ее, как девчонка подскочила к Седрику и так сильно протаранила его плечом, что он замахал руками, едва удержав равновесие.

Секундой позже она выхватила из его руки кредитную карточку и пустилась наутек.

– Хочу ли я получить деньги? – издеваясь, крикнула она на бегу одураченной компании и весело смеясь, показала Седрику поднятый средний палец – универсальный жест. – Вот я их и получила. Большое спасибо, идиоты!

Ее приятели уже летели ей навстречу, один из них – с ее доской, которую он держал наготове.

– Хорошо сработано, Би-Боп! – одобрил он. Она элегантным прыжком взлетела на доску и стайка унеслась.

– Ну и дерьмо! – заорал Мэйлор. Он выхватил бластер и прицелился ей вслед.

Седрик отвел его руку вниз.

– Мэйлор, ты спятил? Хочешь убить се?

– Но эта тварь...

– Я знаю, что она сделала, – разозлился Седрик. – Но это еще не причина стрелять девочке в спину!

Мэйлор опустил голову.

– Ладно, – согласился он, – конечно, ты прав. У меня отказали тормоза, – он спрятал оружие.

– И потом, я, конечно же, стрелял бы в се доску, а не в нее.

– Ясно, – поддакнул Седрик, – и при этом расплавил бы ей ноги.

– И все равно она мерзкая воровка, – настаивал Мэйлор. – Оглянись вокруг. Что нам теперь делать? Или ты думаешь, что мы найдем здесь еще кого-нибудь, кто нам поможет?

Между тем в ближайшей боковой улице исчезла не только девочка со своими спутниками, но испарились и все остальные подростки.

Улица будто вымерла, за исключением нескольких совершенно, опустившихся типов, которые слонялись без всякой видимой цели. Но они были настолько одурманены наркотиками, что вряд ли могли бы сказать что-то вразумительное.

Седрик обдумывал дальнейшие действия. А не прекратить ли им действительно все это? Но ведь его наставник Дейли Лама, пытался научить его: «Тот, кто сегодня, подобно страусу, прячет голову в песок, завтра будет скрипеть зубами».

– Пошли! – сказал он. – Пройдем еще немного. Может быть, и найдем кого-нибудь, кто нам поможет.

Он пошли дальше, на перекрестке повернули на другую улицу. Постепенно улицы становились оживленнее. Сюда еще, казалось, не дошла весть о том, что четыре идиота направляются в это место, чтобы приставать к подросткам.

Седрик уже хотел приказать Омо поймать еще кого-нибудь, как где-то поверх их голов раздался тихий голое:

– Эй, идиоты!

Седрик поднял голову и узнал девочку, обокравшую их. На этот раз она была одна. Она стояла на высоте второго этажа на летающей доске, независимо скрестив ноги и опершись плечом на фасад, но Седрик чувствовал се готовность в случае необходимости исчезнуть в боковой улице.

– Чего тебе? – крикнул он. – Или ты рассчитываешь украсть еще одну кредитную карточку?

– Вас все еще интересует сделка?

– Теперь, когда за нес уже заплачено, конечно, – съязвил Седрик.

Она засмеялась.

– Ты в порядке. Чего не скажешь о твоем коллеге. Ведь он бы просто выстрелил мне в спину, если бы не ты.

– И вовсе нет, – запротестовал Мэйлор, по это прозвучало малоубедительно.

– О'кей, если ты гарантируешь, что он не пристрелит меня, я отводу вас туда, куда вам нужно.

– Нет проблем, – обрадовался Седрик. -Этот парень не так плох, как кажется. А пока я рядом с ним, ручаюсь, он не наделает глупостей, – он с удовлетворением отмстил кислую мину Мэйлора. – Можешь спокойно спускаться.

Девочка поколебалась и, изящно развернувшись, спустилась к ним, легко спрыгнула наземь и взяла доску под мышку заученным движением, которое говорило уже о его автоматизме. Седрик почему-то позавидовал ее ловкости. Он и пяти секунд не смог бы удержаться на такой доске.

– О’кей, – она очень естественно встала во главе процессии. – Пошли. Сначала сюда, – она повернула на боковую улицу.

– Твои друг назвал тебя Би-Боп, – попытался завязать разговор Седрик.

– Это не мои друг, – отрезала она, не оборачиваясь.

– Ну... А Би-Боп – это твое имя?

– Ты же слышал!

С ней действительно было очень непросто.

– Что же это за имя для девочки?

Она резко остановилась, повернулась и поднесла свой указательный палец к носу Седрика.

– Послушай, старик, если уж мы заключили сделку, придется выполнять правило: я не донимаю тебя своей болтовней, ты – меня. Усвоил? – она ткнула себя пальцем в грудь. – Я что, проела тебе плешь своими расспросами, как тебя зовут, откуда ты явился и так далее?

Седрик ошалело поморгал.

– Нет, – вынужден был признать он.

– Вот видишь! – торжествовала она. – И то же из этого для тебя следует?

– Уже дошло, – сказал Седрик.

– Ладно! Тогда пошли наконец. Малышка почему-то нравилась Седрику, и он ничего не мог с собой поделать. Казалось, она точно знает, чего хочет. И все-таки надо быть начеку. Не исключено, что она ведет их в какую-нибудь ловушку, чтобы напасть там на них вместе со своими друзьями. Седрик знал, насколько изобретательны могут быть такие подростки, и предусмотрительно держал руку так, чтобы в любой момент можно было выхватить оружие.

Би-Боп привела их к ветхому, покосившемуся дому.

– Это здесь.

На лестнице, по которой они взбирались, громоздились кучи мусора, не лучше выглядели и комнаты, в которые они попали. Повсюду валялись пустые банки из-под напитков., бутылки и упаковки от еды. Среди всего этого великолепия растянулось несколько спящих фигур, путешествующих в наркотическом опьянении по миру собственного «Я».

Би-Боп не обратила на них никакого внимания и целеустремленно повела свою свиту дальше. Всякий раз, когда они входили в новое помещение, Омо приходилось втягивать голову в плечи, чтобы не удариться головой о притолоку.

Наконец они добрались до относительно чистого помещения. Часть его занимал большой стеллаж, все полки которого были заставлены кибернетическими устройствами. Перед ним на лежанке расположился кибертек лет шестнадцати. Верхнюю часть его головы закрывал шлем, соединенный множеством проводов с какими-то приборами.

Би-Боп присела около парнишки и легонько похлопала его по щекам.

– Дункербекк, приди в себя, – тихо сказала она. – К тебе пришли.

Мальчик никак не отреагировал, но Би-Боп, казалось, восприняла это как должное. Она повернулась к Седрику и остальным.

– Пройдет еще какое-то время, прежде чем он вернется сюда, – пояснила она. – Придется подождать. Садитесь.

Седрик огляделся. Стульев в комнате не было. Он присел, как и Мэйлор, на какой-то ящик. Омо по-турецки уселся на пол. Теперь он был одинакового роста со стоящим за ним Кара-Секом. И то, что он сел лицом к двери, не было случайностью: так он мог видеть любого входящего.

Би-Боп поднялась с лежанки: когда она проходила мимо компании, Мэйлор схватил ее за руку.

– Ты останешься здесь! – сказал он, – Мы не хотим, чтобы ты уходила, пока мы не закончим дело. Иначе тебе, чего доброго, еще взбредет в голову привести сюда кого-нибудь и устроить нам сюрприз.

Девочка скорчила презрительную гримаску.

– Спокойно, парень, спокойно, – она указала в угол комнаты, где стоял холодильник, – Я только хотела принести что-нибудь выпить. Если уж вы щедро отвалили такую кучу денег, то вам полагаются бесплатные напитки, соображаешь? – а, поскольку Мэйлор все еще не отпускал ее, она раздраженно бросила Седрику: – Эй, большой мальчик! Разве ты не обещал мне держать этого клоуна в послушании?

Большим мальчиком Седрика еще не называли никогда. Прежде чем он собрался сказать что-то, Мэйлор уже отпустил ее. Неподражаемым жестом, содержащим упрек, Би-Боп потерла руку и бросила неприветливый взгляд на Мэйлора.

– Где ты научился так грубо вести себя? – спросила она. – Ты что, один из этих тупых офицеров космического флота сардайкинов?

Теперь была очередь Седрика смеяться. Би-Боп попала в точку.

Она подошла к холодильнику и достала три удлиненных банки с напитками – одну для себя, а две других бросила Седрику и Мэйлору.

– Думаю, это они не пьют, – сказала она, указав на Кара-Сека и Омо.

Седрик скептически посмотрел на банку с высоты своего роста. Она поблескивала серебристой зеркальной поверхностью, на которой был изображен стилизованный красный бык и не было никакой надписи.

– Что это? – спросил он.

– Моки-кола, – ответила она, снова устроилась на лежанке, и, когда он вопросительно посмотрел на нее, добавила: – Выпьешь, и становится так хорошо! Разве ты не слышал выражения: «Подцепляет, но остужает»?

Она, улыбаясь, открыла банку и отхлебнула залпом половину содержимого, будто желая доказать, что не собирается их отравить, затем взглянула на Седрика заблестевшими вдруг глазами.

– Знаешь, ты стал намного меньше, – сказала она. – И прозрачнее.

Седрик взглянул на спою банку. Некоторое время он подумывал, не выпить ли ему и в самом деле этого пойла. То, от чего окосела двенадцатилетняя девчонка, вряд ли свалит с ног экс-терминатора. Но он отказался от этой мысли. Это успеется и потом, когда все уже будет позади.

А он очень хорошо понимал, что значит это «все».

Мальчик на лежанке потихоньку начал шевелиться. Прошла еще минута, и он снял шлем с головы.

– Вау, – выдохнул он. – Знали бы вы, откуда я сейчас вернулся! Из коммуникационных сетей гильдии наемников. Потрясная штуковина. Дальше некуда.

Его взгляд постепенно прояснился.

– Привет, Би-Боп, – ласково приветствовал он девочку, сидевшую возле него. В следующий момент он увидел чужих людей и испугался. Особенно напугал его вид Омо.

– Что это за люди? Охотники?

– Нет, это... – начала было девочка, но потом пожала плечами. – Кто они, я и сама толком не знаю, но...

– И тем не менее ты привела их сюда? – в ужасе спросил он.

– Спокойно, Дункербекк, спокойно, – сказал Седрик, – мы пришли сюда, чтобы...

– Минутку! – юный кибертек выпрямился. Его взгляд отчаянно блуждал по комнате, будто в поисках возможного бегства. – Откуда вам известно мое имя?

– Да успокойся ты! – зашипела Би-Боп. – Твое имя они услышали от меня.

– Да, и для волнения нет причины, – добавил Седрик. Этот парень действительно гипертрофированно нервный. Возможно, это последствия его путешествий в мир информации. – Мы пришли, чтобы заключить с тобой сделку.

«Сделка» – это, казалось, волшебное слово. Он с интересом посмотрел на них, и страх как рукой сняло.

– Сделка? Что за сделка?

– Это я объясню тебе позже, – заторопилась Би-Боп. – Ты должен отправиться для них в маленькое путешествие в коммуникационные сети, – она обещающе улыбнулась. – И, поверь мне, оно стоит того.

– Путешествие? Ну конечно! Ведь именно этим я и занимаюсь. О чем идет речь? Это агенты секретной службы?

– Что-то в этом роде, – почти одновременно ответили Би-Боп и Седрик.

Девочка удивленно взглянула на него и прыснула. А он снова почувствовал симпатию к ней. Что же могло привести такую сообразительную девочку в столь безотрадное место?

– О'кей, – важно сказал Дункербекк. – Я готов. Какая информация вам требуется?

Седрик достал маленькую компьютерную распечатку. На ней были данные контейнеровоза, участвовавшего в нападении на Луну Хадриана. Он передал се юному кибертеку.

– Я хотел бы, чтобы ты сообщил нам все, что сможешь узнать об этом корабле, – сказал он, – и особенно о событиях самого последнего времени, в которых он принимал участие. Регистрационный номер и имя его последнего владельца ты найдешь и распечатке.

Дункербекк разочарованно посмотрел на листок.

– Регистрационный номер! – простонал он. – О Боже, а я уже подумал, что будет что-то захватывающее!

– Во всяком случае, дело стоит того, – подчеркнула Би-Боп.

Дункербекк вздохнул.

– Ну что ж, пожалуй, – великодушно согласился он, – но сначала мне потребуется немного горючего.

Би-Боп сочла, что кола Седрику не нужна, и отдала ее мальчику.

После того, как Дункербекк выпил се, он снова улыбнулся и надел шлем. Насколько Седрик знал, шлем этот функционировал согласно тому же принципу, что и трансформер-шлем женщин-«навигаторш», с той лишь разницей, что человеческий дух соединялся в этом случае не с выключателями генератора Леграна-Уорринготона, а с густой сетью датчиков.

– О'кей, – сказал Дункербекк. – Я готов, начнем. Итак, первое: регистрационный номер. Посмотрим, какие официальные сведения имеются о нем в банках данных.

Его дыхание стало поверхностным и равномерным, будто он заснул.

– Не бойтесь, – сказала Би-Боп, – Дункербекк – лучший информационный серфер, которого я знаю.

– А это кое-что, да значит, – ехидно заметил Мэйлор.

Би-Боп одарила его кислым взглядом, который должен был означать, что ей приходится мириться с дурацкими высказываниями некоторых. Потом она допила остатки мока-колы.

– Первая станция, – прошептал Дункербекк. – Боже! Структура регистрационного номера до тошноты примитивна, как черная дыра. Номер сейчас увидим. Где же он? Ах, вот он. «Скряга» – Торговый корабль класса контейнеровозов. Принадлежал фирме «Системы Сандала». Владелец – Реджинальд Рейган.

– Точно! – воскликнул Седрик, не зная даже слышит ли его юный кибертек. – Это он. Что есть еще о нем?

– Технические данные, – продолжал Дункербекк, из чего явствовало, что он их понимает Минимальный состав экипажа – б человек. Дли на рывка через гиперпространство – 38,4 световых лет. Вместимость...

– Оставь всю эту техническую дребедень, – прервал его Мэйлор. Он слегка наклонился к мальчику. – Для нас гораздо важнее люди, связанные с ним.

– И, конечно, даты проведения последних операций, – добавил Седрик. – Есть ли что-нибудь о полетах «Скряги» за последние недели и месяцы?

Прошло несколько секунд, прежде чем они услышали ответ:

– Совсем ничего нет. Нет уже на протяжении более полутора лет. То есть в течение этого времени корабль больше не существует. Согласно данным, он погиб.

Седрик и Мэйлор вопросительно посмотрели друг на друга.

– Но это – прошептал Седрик и остановился.

«Невозможно», – это он хотел сказать. Но нет, это вовсе не было невозможным: Вероятно, код корабля, участвовавшего в нападении, был фальсифицирован А может быть, были фальсифицированы эти записи...

– Есть ли что-либо об обстоятельствах гибели корабля? – поинтересовался Мэйлор.

– Посмотрим, – прошептал Дункербекк и через некоторое время продолжил: – Да, пот эта информация. Текст заключения страховой компании. Согласно данным экспертизы, во время рывка через гиперпространство отказал генератор Леграна-Уоррингтона. Это привело к ядерному возгоранию и пожару. Корабль взорвался, прежде чем команда успела пересесть в спасательные шлюпки. Это следует из записей в судовом журнале. Капсула с журналом была подобрана патрульным кораблем, прибывшим неделей позже. Экспертиза остаточных молекул облака, возникшего в результате взрыва, тоже говорит в пользу того, что погибший корабль – именно «Скряга».

Из этого вовсе не следовало, что результат экспертизы или официальная информация подтасованы. Вполне можно было, если располагаешь соответствующими возможностями, имитировать возникшие в результате взрыва облака, о которых идет речь. А организаторы нападения на Луну Хадриана ими располагают, в этом нет никаких сомнений.

– Что с владельцем корабля этим Реджинальдом Рейганом? – спросил Седрик

– Во время взрыва он тоже находился на борту, – ответил Дункербекк

– Ну ладно, – решил Седрик – Тогда по смотрим еще, что там есть о фирме «Системы Сандала», которая владела кораблем. Кто владельцы, чем занимаются сегодня и нет ли чего-нибудь, что обращает на себя особое внимание?

Опять прошло некоторое время, прежде чем последовал ответ Дункербекка. К сожалению, и на этот раз он не мог найти ничего особенного. Деловая активность фирмы была прекращена через несколько месяцев после несчастного случая со «Скрягой». Единственный владелец, торговец по имени О'Брайан, закрыл дело и, судя по всему собирался за счет полученной страховки приятно провести закат своей жизни. Но всего через две недели по дороге в космический порт отказал двигатель летающего такси, в котором он находился. При падении он погиб. По крайней мере, такова была информация в банке данных.

Седрик сжал кулаки. Он так надеялся добраться до организаторов нападения с помощью информсерфера!

Данные о «Скряге» – единственная ниточка, которой они располагали. И если она вдруг оборвется, можно прекращать поиски.

– Это все, что ты смог найти?

– Да, – ответил Дункербекк, – но я пока обследовал только главные линии. Пройдусь-ка я по всем каналам. Посмотрим, не найдется ли здесь чего-нибудь интересного.

Да, пожалуйста, сказал Седрик, уже не очень веря в успех предприятия

Би-Боп зевнула, давая попять, что она обо всем этом думает и открыла вторую банку мока-колы.

Ты без этого не можешь обойтись? – озабоченно спросил Седрик

Послушай-ка, большой мальчик, разве я тебе ничего не говорила?

Да ладно, ясно, – упавшим голосом ответил он. Ты не донимаешь меня своей болтовней, я… – он не договорил.

Через некоторое время снова раздался голос Дункербекка.

– Эй, кажется я нашел то, что надо! Взволнованный Седрик вскочил.

– Да? – выдохнул он

Держитесь за что-нибудь. Похоже на то, что «Скряга» перед своим последним полетом был продан. Есть записи движения счетов, из которых следует что деньги за корабль приняты на счет. Таким образом, владельцы фирмы получили двойной куш.

Кто покупатель? – настаивал Седрик. – Что ты можешь сказать о нем?

Я как раз распутываю это, – Дункербекк ухмыльнулся и ликуя закричал. – Ух ты!

Седрик Сайпер попытался представить себе впечатления Дункербекка в его путешествии по системе данных. Он ждал молча, чтобы не мешать кибертеку.

Так, вот оно! – воскликнул Дункербекк. – Подождите, подождите, мне нужно немного оглядеться. Ага, это маленькая фирма-инвестор. Уже неоднократно принимала участие в подобных покупках кораблей. Именно она перевела деньги «Системам Сандала».

– Где резиденция этой фирмы? – спросил Седрик.

– Здесь, на Санкт-Петербурге II. У вас есть чем писать? Я продиктую вам данные.

Мэйлор достал записную книжку и карандаш и записал адрес, названный Дункербекком.

– Тоже здесь, только это владелец. Сардайкин по имени Лонгиус, – Дункербекк назвал и его адрес.

Мэйлор прилежно записывал.

– Очень хорошо, – похвалил Седрик, – а ты не мог бы...

– Эй, постойте-ка! – воскликнул мальчик. – Есть еще кое-что. Эти деньги – лишь промежуточная станция. Фирма-инвестор – подставная. Она перевела деньги вместо кого-то другого. Да, да, несомненно! Конечно, они попытались затемнить дело. Подождите, подождите... А, я так и думал. Ничего не скажешь, здесь работали профессионалы. Тройной узел крестной матери. Неглупо. Действительно, очень неглупо. Но недостаточно умно для меня. Я и не такие загадки разгадывал.

По голосу кибертека было заметно, что ему вдруг стало намного интереснее работать, чем в начале его путешествия по системам данных. Усложнение задачи, казалось, пробудило его интерес и честолюбие.

Прошло не меньше минуты, пока они не услышали опять его голос.

– Я все понял. Сейчас я как раз узнаю об источнике денег. Вот это система, с ума можно сойти!

– Где ты находишься сейчас?

– Гм, посмотрим. Очень сложно, не просматривается. Минутку, сейчас я в одном из главных каналов. Это банк «К & К»!

Седрик и Мэйлор опять обменялись многозначительными взглядами. Они оба уже слышали это название. Это был один из крупнейших банков в сфере свободной торговли, и, насколько Седрик знал, он преимущественно работал в сфере торговли драгоценными камнями и украшениями.

– Это значит, что покупатель «Скряги» провернул свое дельце через банк, – заключил Мэйлор – Ты не мог бы добраться до его счета и выяснить имя?

Дункербекк застонал. Казалось, у него возникали проблемы. Его дыхание участилось.

– Нет, – выдавил он из себя, – счета клиента в банке нет. Это внутрибанковское дело. Я посмотрю, не... – он вздрогнул: – О проклятье!

Кибертек беспокойно заерзал. Казалось, он боролся с незримой опасностью.

– Дункербекк! – забеспокоилась Би-Боп. – Что с тобой? Скажи же!

Он не отвечал и не отреагировал, когда она легонько потрясла его за плечо. Она бросила взгляд на Седрика, ища у него помощи. Но тот только пожал плечами, не зная, что здесь делать.

– Может быть, снять с него шлем? – предложил Мэйлор.

– Ты спятил? – Би-Боп так напустилась на него, что он вздрогнул и отпрянул. – С таким же успехом из него можно вынуть мозг! Он сам должен справиться с проблемой. Иначе он погиб.

– Хорошо... хорошо, – заговорил, наконец, Дункербекк, – не... не волнуйтесь. Все опять нормально.

– Что это было? – спросила Би-Боп.

– Внутренняя система защиты. Я пару раз чуть не попал в лапы убийц-пожирателей программ. Пока я отступил. Но это не значит, что я сдался. Я уже знаю, как разгадать программу защиты.

– Ты обязательно возвращайся в случае опасности, – попросила Би-Боп.

– Еще не придумали программу, которая меня остановила бы. Я просто не рассчитывал в этом месте наткнуться на такую сложную двойную систему, вот и все.

– Ты узнал еще что-нибудь? – спросил Седрик.

– Дело обстоит так, как я уже сказал. Деньги переведены с внутрибанковского счета. А блокировка... Я смогу узнать, кто имеет доступ к счету, только после того, как управлюсь с ней, – он сделал глубокий вдох, как спортсмен, готовящийся прыгнуть с десятиметровой вышки. – Пошел! Вперед!

– Смотри, береги себя, – напутствовала его Би-Боп.

– А, готово! – подал голос Дункербекк. На его лице блуждала отсутствующая улыбка. – Я прошел. Теперь все проясняется.

– Что проясняется? – подался вперед Мэйлор.

– Так! Слушайте! – воскликнул Дункербекк. – Доступ к секретному счету имеет одно лицо. Директор банка. Он распорядился перевести деньги. Его зовут... Черт побери!

– Что случилось?

– Они опять появились! – выдавил он, и часть лица, которую они видели, побледнела. Его дыхание участилось, будто ему угрожала страшная беда. – Убийцы программ! Я... я ошибся, это была не двойная система. Система с четырьмя степенями защиты. И...Н..!

Он громко закричал от мучительной боли, по телу прошла страшная конвульсия. Он извивался в муках, бил руками, смел Би-Боп с края лежанки.

С криком удивления и боли она приземлилась на пол, банка с остатками напитка вырвалась из се руки и пролетела по дуге через всю комнату.

Седрик вскочил, чтобы подбежать к Дункербекку и помочь ему – как, он и сам еще не знал. Но тут он ощутил едкий запах плавящихся проводов и кабелей. Едва он успел осознать это, как ему навстречу из приборов, стоящих на стеллаже, полыхнуло пламя. Один из приборов с грохотом взорвался, и крик мальчика оборвался.

Седрик заслонился руками от осколков, летящих в разные стороны. Его лишь задело в предплечье – он опять легко отделался.

Огонь охватил весь стеллаж и быстро продвигался по комнате. Все заволокло дымом.

– Огнетушитель! – кричал Мэйлор. – Нам нужен огнетушитель.

– Размечтался! – одернула его Би-Боп, которая уже пришла в себя и оценила обстановку. – Будто он здесь есть! Ты, наверное, воображаешь, что здесь кто-то думает о правилах пожарной безопасности?

Она вдруг замолчала: се взгляд упал на кибертека. Он лежал спокойно, шлем и кожа вокруг него были обуглены.

Седрику не нужно было проверять, пульсирует ли сонная артерия Дункербекка. Он и так видел, что тот мертв.

– Он?.. – спросила Би-Боп сдавленным голосом.

– Да, – тихо ответил Седрик. Он заставил себя собраться с духом и встать. – Нам нужно уходить. И нужно предупредить остальных жильцов, – он подошел к Би-Боп и хотел в утешение обнять ее за плечи, но она сделала сердитый жест.

– Не нужно мне твое сочувствие, – прошипела она. – Усвоил?

Она побежала в соседнюю комнату и начала поднимать спящих. Далеко не все реагировали на это, как полагается. Некоторые лишь сонно поднимали голову и поворачивались на другой бок, другие же вообще не обращали на девочку никакого внимания.

– Омо! – Седрик указал великану на них. – Разъясни им, что отсюда надо уходить. Тех же, кого не удастся разбудить, вынеси на улицу.

«Хумш» взялся за работу. Мэйлор, Кара-Сек и Седрик тоже принялись расталкивать спящих и блаженствующих в наркотическом забытьи.

– Пошли вон отсюда! – напустился Седрик на группку людей, которые непонимающе уставились на него, как бы спрашивая, что это значит.

Огонь разгулялся на славу и пожирал одну комнату за другой. Густые клубы едкого темного дыма окутали здание. На лестнице было настоящее столпотворение. Каждый заботился лишь о спасении собственной шкуры.

«Вот так хваленая солидарность молодых людей», – угрюмо подумал Седрик.

Он огляделся в поисках Би-Боп – тщетно. Рыжая девчонка исчезла где-то в суматохе. Но зато он увидел мальчика, которому, наверное, не было и тринадцати лет. Тот споткнулся, неудачно упал и не мог встать: мешало замутненное наркотиками сознание. Седрик не долго думая перекинул его через плечо и понесся вниз по лестнице. Мэйлор тоже нашел кого-то, кто не мог выбраться сам.

Когда они наконец очутились на улице и положили свою ношу на тротуар, огонь охватил уже весь этаж. Седрику оставалось только надеяться, что в здании больше никого не осталось, потому что теперь помочь уже было невозможно. Оставалась единственная возможность спасения оставшихся наверху – спасательный глайдер. Но, во-первых, такого глайдера нигде не было видно, и вряд ли он появится в ближайшие минуты. Да и кто в этом квартале может оплатить такую акцию?

«Я» – подумал Седрик, но в следующее мгновение он понял всю бессмысленность этой идеи. Прежде чем он сможет связаться со спасательной службой и спасательная команда появится здесь, дом давно уже сгорит дотла.

– Идем, – сказал подошедший Мэйлор. – Нам здесь больше нечего делать. То, что нам нужно было узнать, мы узнали. Пора возвращаться к остальным.

– Да, ты прав, – кивнул Седрик. Он все еще оглядывался, надеясь увидеть Би-Боп, которую они в этом водовороте потеряли из виду, но ее нигде не было видно. Он понимал, что она не пропадет.

Девочка была достаточно умна и ловка, чтобы спастись.

Он направился с Мэйлором и йойодинами к ближайшей большой площади, где можно было взять такси. Над этим кварталом глайдеров в воздухе почти не было.

Они почти уже добрались до места, как на них с высоты низринулась легкая фигурка с летящими рыжими косичками, остановилась и легко спрыгнула с доски.

– Би-Боп! – обрадовано воскликнул Седрик.

– Ну что? – осведомилась она. – Хотели исчезнуть не попрощавшись со мной?

Он хорошо понимал, что кроется за ее бравадой. Смерть Дункербекка была для нее ударом, пусть она даже старалась скрыть это.

– Мне очень жаль, что-так случилось с Дункербекком, – сказал Седрик.

– Он знал, на что идет. Большинство информ-серферов кончает рано или поздно именно таким образом. И потом, он явно предпочел бы умереть так, чем где-нибудь на улице, – странно было слышать эти рассуждения тринадцатилетней девочки о смерти. – Он рассказывал мне, что всегда мечтал окончить жизнь таким образом. Он говорил, что его дух рассеется по всей сети данных и в каждой операции будет его частица. Об этом же мечтали и другие серферы, которым не повезло раньше, чем ему, – она улыбнулась немного натужно. – Он говорил, чтобы я знала, что, если на каком-нибудь экране вдруг появятся губы и улыбнутся мне, это будет он.

Седрик не знал, что ответить ей, и потому промолчал.

– Знаете что? – продолжила Би-Боп. – Для вашего возраста вы в полном порядке. Эй, у вас нет случайно работы для сообразительной маленькой девочки, которая знает здесь все и всех?

Седрик покачал головой.

– Нет. Мы еще и сами не знаем, что с нами будет. Одно только знаем наверняка: это будет опасно. Слишком опасно для...

– ... для сообразительной маленькой девочки, такой, как я, – закончила она, – Понимаю, – Би-Боп поставила ногу на свою доску. – Ну ладно, приятно было встретить вас.

– Что ты теперь будешь делать? – спросил Седрик.

– А что мне делать? – иронически переспросила она. – То же, что я делала все последние годы. Как-то сводить концы с концами. Благодаря вашей кредитной карточке, у меня еще несколько недель не будет проблем.

– А потом? – спросил Седрик. – Чем ты займешься потом? Я имею в виду твое будущее.

Она недоверчиво посмотрела на него секунду-другую, а потом расхохоталась, будто услышала удачную шутку.

– Мое будущее? – она все еще хохотала. – Что, я принцесса какая-то, чтобы строить планы на будущее? Можешь мне поверить: если бы я могла выбирать сама, я не жила бы в этой жалкой дыре.

Рука Седрика сама собой полезла в карман, достала один из маленьких осколков бирания размером не больше ногтя – из тех, что остались у него после визита к Херкай-Сару, – и бросила его девочке.

– Лови! – крикнул он. – Теперь ты можешь выбирать сама.

Она грациозным жестом поймала осколок и начала разглядывать его на ладони. Когда она поняла, что это такое, глаза се расширились. Раскрыв рот, она уставилась на подарок.

– Но...но... это же, – бормотала она, – это же чистый бира...

– Ч-ш-ш! – Седрик предостерегающим жестом приложил палец к губам и улыбнулся. – Ты права, но об этом не должны знать все вокруг. Как ты считаешь?

Она вздрогнула, оторвалась от созерцания своего сокровища и опустила его в карман комбинезона.

– И это состояние ты мне хочешь просто подарить? – недоверчиво спросила она.

– Да, – просто сказал Седрик, – Это твое будущее. Распорядись им как следует.

– А не... – начала было она, но быстро осеклась. – Э-э-э, я хочу сказать, в этом ты можешь быть уверен, – Би-Боп вскочила на доску, потом передумала, подошла к Седрику, поднялась на цыпочки и быстро поцеловала его в щеку. – Спасибо, большой мальчик, – она заколебалась. – И вам действительно ничего...

– Нет, – твердо сказал Мэйлор. Она пожала плечами.

– Да, все иметь невозможно, – она вскочила на доску, поднялась в воздух, лихо развернулась и унеслась.

– Ах да, вот еще что! – крикнула она сверху. – Если вы опять очутитесь в этих краях, не ищите меня! С сегодняшнего дня я живу не здесь!

С этим она удалилась окончательно. Седрик глядел ей вслед, пока она не исчезла.

– Ну-ну, – пробурчал Мэйлор. – Совершай каждый день доброе дело. Главное – хорошо себя при этом чувствовать.

– Еще как хорошо! – воскликнул Седрик. – Я считаю, она заслужила это.

– Дело вкуса. Еще неизвестно, как она распорядится этим камнем: может, откроет торговлю наркотиками или мока-колой, —-он закашлялся. – Но как бы то ни было, Шерил заслужила, чтобы мы наконец вернулись в гостиницу.

Глава 6 ПОРАЖЕНИЯ

Если существовало на свете что-то, что приводило Шерил и ярость, то это необходимость выполнять чьи-то добрые советы – в особенности, если они исходили от Седрика Сайпера.

Но в этом случае она и сама понимала, что настоятельный совет Седрика ни в коем случае до его возвращения не выходить из номера был вполне уместен. Без денег и оружия они бы недалеко ушли, а мысль о том, что можно спуститься в вестибюль или йойодинский ресторан, была для Шерил не столь привлекательна.

Еще очень свежи были вчерашние воспоминания о задиристом узкоглазике, который пытался спровоцировать их и которого удалось урезонить только с помощью Омо. Но Омо ушел с Седриком, Мэйлором и Кара-Секом и не мог сегодня помочь ей. Они заказали обед в номер по коммутатору. Опять эта йойодинская кухня! Пусть некоторые блюда и были фирменными, а готовили их отменные повара, Шерил с трудом заставляла себя что-нибудь проглотить. НЗ, который они нашли в капсуле, и то был несравненно вкуснее. Многое она бы отдала сейчас за хорошую порцию натурального мяса. Но она разумно утешала себя доводом, что все иметь невозможно.

Что же касается Набтаала, он давно уже покинул номер, невзирая на предупреждения, и успел вернуться. Отель располагал только средствами внутренней связи, и поэтому Набтаал попытался установить контакт с членами своей фракции из вестибюля гостиницы, Шерил это было только кстати. Чем быстрее Набтаал найдет себе новое пристанище, тем меньше времени надо будет выносить его присутствие.

– Ты поговорил с кем хотел? – спросила она.

– К сожалению, нет, – ответил партизан. – Не смог найти никого из людей, на которых рассчитывал. – он махнул рукой. – Но это вовсе не означает, что их здесь нет. Может быть, они на нелегальном положении. В любом случае придется основательно потрудиться, чтобы их найти.

– Надеюсь, ты никому не сообщил нашего адреса? – спросила Шерил. От партизана можно было ожидать любой глупости.

Вместо ответа Набтаал бросил на нее взгляд, наполовину оскорбленный, наполовину с упреком.

Шерил отвернулась от него, прошла мимо Дункана, подчищающего остатки обеда, подошла к окну и снова посмотрела вниз, на маленький кусочек улицы перед гостиницей.

Ни Седрика, ни остальной компании не было видно. Шерил не знала, то ли ей начинать беспокоиться, то ли привыкать к мысли, что они удрали вместе с биранием. Но в таком коварстве Седрика все же трудно было заподозрить. Он был слишком импульсивен для этого, слишком прям и честен.

Мысль, что они оба удивительно походят друг на друга именно этими качествами, не так уж и понравилась ей.

Шерил уже хотела отойти от окна, когда обратила внимание на черный глайдер, припаркованный под окном. Когда она подходила к окну в прошлый раз, его не было. Она озабоченно сдвинула брови цвета хрома. Что-то в глайдере показалось ей очень уж подозрительным и путающим, и у нее было такое чувство, будто она вот-вот найдет разгадку.

И уже в следующий момент она вспомнила, а глаза се расширились в ледяном ужасе: глайдеры, расправившиеся на крыше «Эскапады» с их такси, выглядели точно так же, как тот, внизу.

– Проклятье! – вырвалось у нее. – Уходим! Немедленно!

– Уходим? – лениво поинтересовался Набтаал и удивленно посмотрел на нее. – Но почему же? Ведь Седрик велел ждать здесь, пока...

– Боже мой, неужели ты не понимаешь? Нас нашли те, которые хотели схватить вчера! Быстро, шевелись! – она показала на кибертека. – И захвати Дункана с собой!

Как ей хотелось иметь сейчас хоть какой-нибудь бластер, хоть самый маленький, чепуховенький! Но Седрик обязательно должен был взять оружие с собой! И она явственно услышала его слова, будто он шептал ей в ухо: «Здесь, в гостинице, с вами ничего не случится».

Шерил подбежала к двери, не заботясь о том, идет ли за ней Набтаал. Едва дверь скользнула в сторону, она хотела выбежать, но в испуге отшатнулась.

Прямо перед ней стояла фигура спецназовца в черном снаряжении и с тяжелым бластером в руках.

Мгновение Шерил стояла словно оцепенев, затем приклад бластера ударил ее в плечо – и она упала. С кошачьей гибкостью она вскочила на ноги, но поняла, что любое сопротивление бесполезно.

Спецназовец с бластером уже был в комнате, а за ним входили двое других, в таком же снаряжении и с таким же оружием. Они, по-видимому, довольно долго стояли за дверью и ждали, когда она откроется. Набтаал был ошеломлен не меньше Шерил. Он сделал нерешительный шаг им навстречу, но дуло бластера, направленное ему в грудь, ясно давало понять, что лучше не разыгрывать из себя героя. Набтаал упрямо поджал губы, не собираясь подчиняться.

– К стене! – крикнул один из «гостей».

Им не оставалось ничего другого, как подчиниться. Набтаал потащил за руку и Дункана, который с любопытством рассматривал визитеров и, казалось, пытался понять, что бы все это значило.

Это была хорошо сработавшаяся команда, как констатировала Шерил без всякой зависти. Пока один держал их под прицелом, двое других методично прочесывали все комнаты номера, причем один из них обязательно прикрывал другого.

Закончив обыск, спи вернулись, сообщив, что никого больше не нашли.

– Это я могла бы вам и сама сказать, – заявила Шерил, потирая плечо, которое болело. – Но вы слишком торопились, чтобы задавать вопросы.

– Где остальные? – спросил тот что держал их под прицелом, не обращая внимание на ее замечание.

– Ну... – начал Набтаал одним из своих любимых словечек, – сегодня утром..

Шерил хорошенько ткнула его в ребра, заставив замолчать, и невинно посмотрела на спросившего.

– Какие остальные? – спросила она, понимая, впрочем, что дурачить визитеров уже поздно.

Тот отреагировал на наигранное незнание лишь сочувственной улыбкой.

– Вы заговорите, – пообещал он и достал из кармана миниатюрную рацию. – Здесь, наверху, все ясно, – передавал он, – без осложнений. Мы взяли их, сэр. Их трое. Одна сардайкинка, одни партизан... – это прозвучало, как ругательство, – и один бормочущий идиот, кажется, кибертек.

– Больше никого? – прозвучало из динамика.

– Никого, сэр.

– Хорошо. Ждите меня, Я сейчас буду наверху.

Спецназовец закончил разговор и убрал рацию.

– А зачем, собственно, мы так уж нужны вашим парням? – спросила Шерил.

– Приказ, – прозвучал краткий ответ.

– Да что ты говоришь? – удивилась Шерил. – А кто же его отдал?

– Сейчас вы с ним познакомитесь.

Шерил кивнула, соглашаясь. Она была в достаточной степени реалисткой, чтобы суметь правильно оценить ситуацию, в которой они находились. И все-таки, подбадривала она себя, их не пристрелили сразу. Значит, по-видимому, они нужны живыми.

Между тем Дункан подошел к одному из спецназовцев и начал разглядывать его мундир, будто открыв что-то необычайно интересное для себя. Тот отошел на шаг назад и помахал дулом перед лицом Дункана, словно отгонял назойливую муху.

Но Дункан не отреагировал на это. Он воспринял это не как угрозу, а как приглашение к игре и схватился за дуло бластера, но его хозяин быстро отдернул оружие. Дункан заворчал и разочарованно взялся за китель, будто хотел проверить его качество.

Шерил и Набтаал танком обменялись быстрыми взглядами. Они хорошо помнили, как на руднике Дункан голыми руками буквально раздробил кости надзирателя. Если бы он сделал это сейчас...

– Исчезни наконец! – крикнул спецназовец и вырвался. Было видно, что ему очень хочется выстрелить в Дункана. Вместо этого он бросил в сторону своего старшего взгляд, будто спрашивая, можно ли опустить приклад на голову этого назойливого насекомого.

– Эй, вы! – крикнул главный Шерил и Набтаалу. – Придержите, наконец, своего идиота. И позаботьтесь о том, чтобы он прекратил свои дурацкие штуки, иначе...

Тонкий писк, не продлившийся и десятой доли секунды, заставил его замолчать на полуслове. Когда он повернулся в сторону Дункана и его жертвы, кровь отлила от его щек.

Дункан активизировал взрыватель одной из гранат, висевших на поясе у спецназовца, – об этом сигнализировала вспышками маленькая красная лампочка на гранате.

Мгновение все в ужасе смотрели на гранату, на спецназовца, который отчаянно пытался освободиться от смертоносного предмета. Но Дункану так понравилась эта интересная игра...

Как ни странно, первым пришел в себя и начал действовать Набтаал. Он схватил Шерил за плечи и повлек за собой. Два-три шага – и вот они уже у окна, пробивают стекло и прыгают вниз.

Они прыгнули с высоты пять-шесть метров, и если не свернули себе шею, то это не что иное, как везение. Слепое везение чистейшей воды.

И все же падение выбило из Шерил весь воздух. Набтаал тоже закричал от боли, но взрыв гранаты заглушил его крик, разнося вдребезги остатки окна. На землю падали осколки стекол, обломки стен.

Оглушенная, Шерил встала на ноги с таким чувством, будто по ней прошелся асфальтовый каток. Потрясенная, она смотрела наверх, где из оконных проемов шел дым.

– Дункан, – выдохнула она, – он... Она еле шептала, но Набтаал понял се.

– Там, наверху, никого не осталось в живых, – ответил он, хотел выпрямиться, но снова закричал от боли и упал на землю.

Шерил хотела уже крикнуть ему, чтобы он не прикидывался, но взгляд ее упал на его ногу, которая была странным образом вывернута. Шерил поняла, что нога сломана. Она попыталась помочь ему встать, но он решительно отвел ее руку.

– Это не имеет смысла, – выдохнул он. – Отваливай, Шерил, спасайся!

Она в ужасе посмотрела на него.

– Но... я же не могу тебя так просто...

– Ты обязана! – резко оборвал он ее. – Иначе в руки к ним попадем мы оба. Здесь наверняка еще есть их люди. Исчезни наконец! Хотя бы один из нас должен... – он шевельнулся и застонал, – должен дождаться Седрика и остальных.

Шерил поняла, что у нее нет другого выхода. Если бы он даже был и втрое легче, она не смогла бы долго нести его, сил бы не хватило. И тем не менее, она колебалась, что чуть не погубило ее.

Из черного как ночь глайдера, рядом с которым они приземлились, выскочил еще один спецназовец, видимо, дожидавшийся там конца операции и ошарашенный неожиданным взрывом. Он тоже был, как и те трое, в спецснаряжении и с бластером и, похоже, никак не ожидал увидеть Шерил и Набтаала здесь, внизу. До него, возможно, не дошло, как они вдруг оказались на улице, но он быстро сообразил, что это как раз те, кого ищут.

Громила навел на беглецов бластер.

– Стой! – крикнул он, приближаясь к ним. – Ни с места!

Свое внимание он в первую очередь обратил на Шерил, которая медленно подняла руки. Именно на нее он направил дуло своего бластера, не посчитав Набтаала опасным, что оказалось ошибкой, роковой для него.

Как только спецназовец оказался в пределах досягаемости, Набтаал перекатился на бок и ударил его здоровой ногой под колени. Тот потерял равновесие и упал, а прежде, чем он смог подняться, кулак Набтаала нанес ему в лицо сокрушительный удар. Голова спецназовца бессильно упала на мостовую.

Шерил ошеломленно уставилась на Набтаала, Тот быстро схватил бластер. Никогда в жизни Шерил не подумала бы, что он способен на такое.

– Чего еще ты ждешь? – напустился на нес Набтаал. – Чтоб духу твоего сейчас же здесь не было! Сейчас люди из его команды появятся.

В подтверждение его правоты в двери гостиницы появились еще двое в черном снаряжении. Несколькими очередями из бластера Набтаал загнал их назад, в гостиницу, проворно перекатился за глайдер и занял там оборону, несмотря на то, что каждое движение причиняло ему невыносимую боль.

Из гостиницы открыли ответный огонь, но лазерные лучи попадали в корпус глайдера, не причиняя ему особенного вреда, так как он был сделан из особого сплава.

– Убирайся наконец, – настаивал Набтаал, – хватит с них меня одного. Или хочешь, чтобы и тебя взяли в плен? Тогда я сейчас же прекращу сдерживать их натиск. Почему я это делаю? Как ты считаешь? Чтоб дать тебе уйти!

Шерил чувствовала себя беспомощной как никогда в жизни. Все в ней противилось необходимости оставить Набтаала одного, на произвол судьбы. Но что ей оставалось? Ведь у нес даже не было оружия, чтобы поддержать его.

Наконец она собралась с духом. Набтаал прав: если она останется, это не поможет ни ему, ни ей.

– Я... я не оставлю тебя в беде! – сказала она поднимаясь. – Я... я найду остальных, и мы вызволим тебя.

Он сделал нетерпеливый жест и снова ударил по входу в гостиницу. Оба спецназовца, пытавшиеся пробраться к глайдеру, вернулись в укрытие.

Шерил побежала. Куда – она не знала и сама. Куда глаза глядят. Да это ей было и не важно. Она обязана спасти свою жизнь.

Набтаал держался долго – пока над ним не появился второй точно такой же черный глайдер, в котором сидел вооруженный человек и целился в него, Набтаал попытался спастись в укрытии, но было уже слишком поздно. Бластер упал из парализованных рук.

На бегу Шерил бросила взгляд через плечо. Она увидела, как один из двоих мордоворотов, укрывавшихся в гостинице, показывал на нее.

Она знала, что помощи ждать неоткуда. Перед ней была пустынная улица, кругом – ни души. Все, кто слышал взрыв в гостинице и лазерную перестрелку, попрятались кто куда. На этой планете в таких случаях, по-видимому, не полагалось вмешиваться.

Шерил заметила, что глайдер, из которого стреляли в Набтаала, пустился вслед за ней. Она быстро свернула в боковую улицу, но черная громада не отставала.

И вдруг, совершенно неожиданно, она увидела Седрика и остальных, Далеко, на другом конце улицы.

Они тоже увидели се.

– Седрик! – крикнула Шерил из последних сил.

Она слышала, как Седрик что-то кричал ей, но выстрел электрошока попал ей в спину. Она грохнулась на мостовую, вокруг ее тела потрескивали голубоватые вспышки электрических разрядов.

Удара о землю она уже не почувствовала.

Седрик с ужасом увидел, как Шерил упала на бегу и лежит без движения, как кукла, а над ней медленно кружит глайдер, опускаясь все ниже и ниже.

– Глайдер! – крикнул Мэйлор. У него в руках тоже было оружие. – Это одна из тех двух машин, которые расстреляли наше такси в «Эскападе».

Седрик кивнул, спеша вперед, к. Шерил, Он сразу понял это, Когда глайдер приземлился, он пустил очередь по открывшейся переборке и загнал появившегося спецназовца назад.

– Что ты делаешь? – орал Мэйлор, едва поспевая за Седриком.

Седрик несся не отвечая. Он понимал, что идти с бластером на бронированный глайдер – безумие. Но он так же знал, что сделает все возможное, чтобы Шерил не попала в их лапы. Мэйлор, Кара-Сек и Омо не отставали от него.

– Я не оставлю Шерил в беде!

– Ну да, – язвил Мэйлор, – как ты собираешься се спасать?

«Хороший вопрос», – пришлось признать Седрику. Ответа на него не последовало, потому что второй черный глайдер вывернул из-за утла и помчался на них.

Седрик Сайпер застыл как вкопанный. Осел! Ему надо было подумать о том, что там, где один глайдер, появится и второй.

Мысль о спасении Шерил отошла на задний план. Теперь надо было самому уносить ноги. Седрик помчался в обратном направлении. На бегу он пару раз выстрелил в глайдер, Мэйлор тоже.

Их выстрелы могли разве что ослепить пилота, но все же глайдер пролетел над ними, не открывая огня. И Седрику стало ясно, что Шерил не застрелена, а только оглушена электрошоком. Значит, они нужны противнику живыми.

Они помчались в следующую боковую улицу, а глайдер развернулся и начал опускаться. Седрик услышал характерное шипение электрошока и инстинктивно ринулся в ближайшую входную дверь. Голубоватые молнии протрещали как раз над тем местом, где он только что стоял.

Когда он поднял голову, то увидел, как Мэйлор посылает в сторону глайдера одну очередь за другой. Из глайдера послышался крик боли.

– Я попал в него! – торжествовал Мэйлор. – В малого в люке!

Седрик помчался с остальными дальше. Следующая боковая улица была темной и пустой. Она была слишком узкой, чтобы черный глайдер со своими широкими крыльями в кормовой части мог пролететь по ней.

Но очень скоро радость Седрика испарилась, когда он увидел, что они попали в лопушку. Это был тупик!

Седрик Сайпер оглядывался в поисках спасительной открытой двери, но на единственной двери, которую он увидел, была кодовая защита. На клавишах красовались йойодинские знаки.

Гудение глайдера за спиной заставило Седрика повернуть голову. Хотя черная как ночь машина не могла лететь за ними, она опустилась на землю в другом конце тупика и перекрыла его, будто желая продемонстрировать, что пути назад нет. «Надо признать, внушительная демонстрация», – подумал Седрик.

– Сдавайтесь! – раздался твердый голос из громкоговорителей глайдера. – В этом случае с вами ничего не случиться.

В ответ Седрик послал в сторону глайдера пару лазерных очередей, которые отскочили от брони, не причинив аппарату никакого вреда, и беглецы сразу же спрятались за небольшим выступом в стене дома.

– А теперь? – спросил Мэйлор, вжавшись рядом с ним в укрытие.

– А почему ты спрашиваешь об этом меня? – взъерепенился Седрик.

– Потому что именно ты начал стрелять по глайдеру и обратил на нас их внимание.

– Умник какой нашелся!

Седрик осторожно выглянул из-за угла. Несколько человек вышли из глайдера и медленно продвигались по обеим сторонам улицы, прикрывая друг друга. У всех были электрошоковые ружья. Итак, они нужны живыми. Он не знал даже, лучше ли это для них, Было много вещей более неприятных, чем быстрая смерть. Это он знал по собственному опыту на Луне Хадриана.

Седрик поднял бластер и послал залп и их направлении, но сразу же отпрянул, когда на стене дома перед ним заплясали голубоватые молнии. Несколько потрескивающих разрядов ударило его в бок, и он сразу почувствовал, как бок онемел. Но не настолько, чтобы не давать ему двигаться.

– А теперь? – повторил Мэйлор чуть более нервно.

– Ты повторяешься, – упрекнул его Седрик. – Почему для разнообразия тебе в голову не придет что-нибудь умное?

– О-о, ты удивишься. Уже пришло.

– Например?

– Никогда больше не ввязываться в совместные с тобой предприятия.

Седрик испытывал неудержимое желание объяснить Мэйлору с помощью хука, насколько уместны сейчас подобные мудрые изречения. Он подавил импульс и посмотрел на другую сторону улочки. Почти прямо напротив них когда-то были ворота, служившие, по-видимому, для въезда автомобилей. Сейчас они были заделаны тем, что оказалось на поверку каким-то куском пластика.

– Может быть, можно пробить эти ворота лазерным лучом, – предположил он, – и проскочить в них. Это осложнило бы преследование.

Мэйлор тоже изучал ворота. Какое-то время казалось, что он считает идею Седрика приемлемой. Потом он отрицательно покачал головой.

– Бесполезно, – сказал он, – даже если и удастся проломить ворота, мы никогда не сможем добежать до противоположной стороны улицы. Мы не успеем сделать и трех шагов, как заряды электрошока усыпят нас.

– А если прикрыть друг друга? – размышлял Седрик.

Будто в ответ на его слова, Мэйлор высунулся и выстрелил пару раз в наступавших.

Пространство вокруг их укрытия сразу же запылало холодными голубыми молниями.

– Это по поводу твоего вопроса, – кисло заметил Мэйлор. – Ну что, все равно хочешь попробовать?

Седрик Сайпер сжал губы. В довершение всего в узком клочке неба, видном с места, где они находились, завис второй глайдер, закрывая собой и края крыши по обе стороны улочки. Еще немного, и их начнут обстреливать с обеих сторон.

– Проклятье, не можем ведь мы просто ждать, пока они нас схватят, – Седрик опять уставился на ворота. До них всего-то было шагов десять, и все же это было слишком далеко. – Должна же быть какая-то возможность попасть туда!

Он высунул свой бластер из прикрытия и послал пару выстрелов вслепую.

– Такая возможность есть, – внезапно сказал Кара-Сек.

Седрик резко обернулся и пронизывающим взглядом посмотрел на йойодина.

– Какая же?

Кара-Сек выразительно посмотрел на Омо.

– Он может служить нам прикрытием, – сказал он.

– Он? – спросил Мэйлор и бросил на мускулистого «хумша» короткий взгляд, в котором явно читалось, как неуютно он себя чувствует в его присутствии. – Шоковые разряды не оглушают его, как нас?

– Нет, если я приведу его в действие одним словом, – бесстрастно ответил Кара-Сек.

Седрик невольно затаил дыхание. Он знал, что это означало. Омо без всякого перехода превратится в беспощадную боевую машину, сметающую, разрывающую, топчущую все на своем пути. Но этот процесс невозможно остановить или повернуть вспять. Любой «хумш», приведенный в действие, сражается, пока не исчезнет, не превратится в ничто. Седрик представил себе это, и во рту у него пересохло.

– Это последнее предупреждение! – раздалось из громкоговорителей. – Выходите из своего укрытия. Иначе мы будем вынуждены применить более сильные средства!

В подтверждение этих слов длинный лазерный луч метнулся через всю улицу и ударил в фасад дома, в метре над их головами. На землю закапали раскаленные красные капли расплавленного пластика. Седрику достаточно было взгляда на фасад, чтобы установить, что стреляли из орудия среднего калибра, установленного на полетной палубе глайдера. Правда, он сомневался в возможности применения этого орудия против них, но его вполне хватит, чтобы за полминуты выкурить их из укрытия. Судя по всему, их преследователи начинали терять терпение.

Седрик выдохнул весь воздух из легких: как оказалось, он несколько секунд стоял затаив дыхание. Бросив короткий взгляд на Мэйлора, чтобы убедиться, что его бывший друг не возражает против принятого решения, он посмотрел на Кара-Сека и серьезно кивнул.

– Хорошо! – сказал он. – Действуй!

Он хорошо знал, что достаточно единственного слова, чтобы процесс начался. Определенного слова, которое знал только начальник «хумша». В этом случае начальником был Кара-Сек.

Кара-Сек поклонился.

– Как только слово будет произнесено, мы должны исчезнуть, – сказал он, – тогда Омо уже не будет различать своих и чужих.

Седрик кивнул, и Кара-Сек снова поклонился. Потом он вскинул голову и посмотрел на Омо.

– Омо! – крикнул он с каким-то особенным ударением и показал вытянутой рукой в направлении врагов, спрятавшихся в укрытии. Затем Кара-Сек набрал воздуха и сказал:

– Гриспуссли!

Седрик никогда в жизни не слышал такого слова. Оно звучало даже не по-йойодински, Для его слуха это было всего лишь слово, но Омо за доли секунды претерпел пугающее превращение. Дрожь пробежала по его массивному телу, мышцы и жилы напряглись и, пульсируя, рельефно выступили, будто увеличившись вдвое: казалось, под его кожей шевелится и перекатывается еще что-то пугающе-могучее, что живет своей жизнью.

Седрик стоял шагах в трех от Омо. В голове у него пронеслось, что, наверное, еще никто из людей Сардэя не присутствовал при превращении «хумша» в боевую машину, кроме них двоих, и уж, наверное, и им уцелеть не удастся.

Но Омо не удостоил их своим вниманием, а мощным прыжком выскочил из укрытия и остановился посреди улицы. Его голова медленно поворачивалась, будто в поисках жертвы. Тотчас в него выстрелили из нескольких электрошоковых ружей. Его могучую фигуру окутало множество сверкающих и потрескивающих голубоватых молний.

Любой нормальный организм моментально был бы выключен, провалился бы в глубокую ночь бессознательного состояния, но Омо только издал грозное рычание – такое громкое и угрожающее, что у Седрика волосы встали дыбом, – и двинулся, подобно демону, навстречу нападающим, которые закричали, увидев свою смерть в образе громадного чудовища, и бросились наутек.

Омо схватил первого, который слегка замешкался, обеими руками и разорвал его пополам. Кровь и внутренности несчастного брызнули на фасад здания, и Седрик до конца своей жизни не сможет забыть его предсмертный вопль.

Вид взбесившегося чудовища, бросившегося на вторую жертву, внушал такой страх и так подействовал на Седрика, что он не заметил, как Мэйлор выстрелом в ворота пробил в них брешь размером с человека. За воротами оказалось помещение, похожее на заброшенный склад. Омо швырнул кровавые останки второй жертвы назад, и около ног Седрика шлепнулся какой-то маленький предмет. Маленькое удостоверение, выданное сотруднику посольства Сардэя здесь, на Санкт-Петербурге II!

– Давай! – крикнул Мэйлор и потащил Седрика, который хотел нагнуться за удостоверением и все еще был оглушен, за собой. – Пошли наконец! Нам нужно уходить!

Выстрел из лазерного орудия, пущенный в них с глайдера над улицей, привел Седрика в себя. При этом выстрел предназначался вовсе не им, а «хумшу», но не попал в него. Конечно, в глайдере давно заметили, что происходит внизу, и пытались спасти то, что еще можно было спасти.

Лазерное орудие припаркованного глайдера тоже открыло огонь по Омо, который схватил свою третью жертву, и полностью расплавило ему одну руку. Но это не остановило Омо ни на мгновение. Он швырнул третьего на орудийного стрелка и одним мощным прыжком оказался около орудия.

Седрик еще видел, как гигант одним движением руки смел орудие, а потом глайдер ярко вспыхнул. Седрик прыгнул в отверстие в воротах, спасаясь от дождя осколков и обломков глайдера.

Это действительно был склад. На его другой стороне виднелось множество дверей. Мэйлор выбрал одну из них, открыл ее своим бластером и углубился в здание. Он повел Седрика и Кара-Сека, будто это само собой разумелось. Седрик был даже рад этому. Ему наконец-то нужно было просто бежать за Мэйлором, не принимая никаких решений.

Они неслись дальше – но лестницам, коридорам и задворкам. Один-два раза они встретили йойодинов, которых Кара-Сек энергично прогнал с дороги, и когда наконец очутились на оживленной улице, где не было видно никого из их преследователей, то поняли, что спаслись. Тяжело дыша, Седрик прислонился к ближайшей стене дома. Но настоящего облегчения он не испытывал. Он думал о Шерил, о том, что так и не смог спасти ее. Она все-таки попалась в лапы преследователей.

Глава 7 ПОСРЕДНИКИ И ОРГАНИЗАТОРЫ

– Мы рады тому, что вы выбрали банк «К & К», – вкрадчиво шептал компьютерный голос. – Мы гарантируем вам, что, выбрав для открытия счета наше учреждение, вы сделали наилучший выбор. Наш сервис полностью удовлетворит вас. Если вы предварительно хотите получить подробную консультацию относительно широкого спектра наших услуг, назовите, пожалуйста, одну из интересующих вас тем.

Седрику Сайперу, сидевшему вместе с Мэйлором и Кара-Секом в маленькой кабине для консультаций, казалось, что при синтезировании компьютерного голоса за образец взяли ту же самую суперблондинку, несколько глуповатую секс-бомбочку, что и для голоса компьютера в такси. Возможно, это результат психологии восприятия рекламы, формировавшейся на протяжении десятилетий. Ему было интересно, какой голос на его месте слышала бы Шерил. Мужественный голос симпатичного богатыря?

Перед ним появились множество голограмм ящичков, в которых светились понятия, обозначенные словами из трехмерных букв, начиная с «Условия заключения сделки» и кончая «Порядком внесения сборов»

– Структура предприятия, – потребовал он.

– Ваш выбор говорит о большом интересе, проявляемом вами к нашему банку. Мы с удовольствием поможем вам интересующей вас информацией. Справочное меню предлагает вам большой объем информации.

Новые ящички-голограммы, новые понятия «Выполнение заказа», «Связь с филиалами банка» и наконец...

– Основание банка.

– Банк «К & К» с резиденцией на планете Санкт-Петербург II был основан в 3974 году от Рождества Христова кланом независящих торговцев О'Патриком первоначально как банк сферы торговли, затем...

– Владельцы банка в настоящее время, – прервал Седрик.

– Основным владельцем, чья доля в уставном капитале составляет 87%, является «Сандара Стар Компани» с резиденцией в Стар Сити Этот статус компания приобрела в 4872 году целевой покупкой...

– Э-э-э! – воскликнул Мэйлор, – Сандара! Вот это сюрприз!

– Ты знаком с ним? – удивился Седрик

– С ним? – Мэйлор развеселился – Ты серьезно? Речь идет о женщине! И «знаком» это слишком сильно сказано. Ведь она одна из богатейших женщин этого витка спирали Галактики.

Дама явно не из круга знакомых простого командира космического корабля.

например изменение структуры позиции компании в сфере внешней торговли в пользу…

– А ты не мог бы выражаться несколько точнее?

– Ну Седрик! Сандара! Королева Драгоценностей! Только не говори, что никогда не слышал о ней. Она контролирует большую часть торговли украшениями.

«Верно» – подумал Седрик. Постепенно он вспоминал. Она не только умопомрачительно богата, но и очень красива. Соответствующие газеты и телепередачи сообщают о се грандиозных галаприемах, которые считаются событиями номер один в общественной жизни. Но подобная информация мало интересовала Седрика со времени его ссылки в темные штольни Луны Хадриана.

Седрика осенило.

Минутку! – воскликнул он. – Думаю, я начинаю понимать кое-что. Поправь меня, пожалуйста, если что-то будет не так. Этот банк работает в первую очередь в сфере торговли драгоценностями. И Сандара, которой он принадлежит, – как ты говоришь, Королева Драгоценностей. Пока все правильно…

– Хорошо, – сказал Седрик и сделал нетерпеливый жест, будто собираясь распугать стаю пломбоянскнх бэрпов. – И о чем это говорит?

Мэйлор посмотрел на него, все еще не понимая.

Не понимаю, что ты имеешь в виду, – сказал он. – О чем это должно нам говорить?

Тебе ничего не кажется подозрительным? Ну ладно я помогу тебе. Какое украшение самое выгодное для торговли, самое драгоценное и дорогое? – и когда лицо Мэйлора прояснилось, Седрик добавил: – Вижу, ты понял наконец. А теперь представь себе: ты заговорщик и у тебя полный контейнер бирания. Какое учреждение потребуется тебе, чтобы превратить его в наличные, которые ты можешь потратить на свои цели? Ну?

– Ты думаешь, этот банк?

– Именно так я и думаю, – кивнул Седрик. Мэйлор нахмурил брови и плотно сжал губы.

Он думал.

– Все сходится, – подытожил Седрик его мысли. – Именно этот банк распорядился купить «Скрягу» незадолго до того, как он якобы взорвался, Так заговорщики получили транспорт для перевозки похищенного бирания. А чтобы не оставалось свидетелей, которые могли бы рассказать, что за корабль принимал участие в нападении, их всех убирали. Пока наконец не настала очередь Луны Хадриана.

– Ты исходишь из того, что нападение на Луну Хадриана – лишь одно из ряда ему подобных? – осведомился Мэйлор.

– Совершенно однозначно. Это было лишь одно из нескольких нападений. Иначе не стали бы официально считать «Скрягу» погибшим еще полтора года назад. Но поскольку все, связанное с подобными инцидентами, считается совершенно секретной информацией, об этом никто не смог узнать ничего конкретного, – он взглянул на Седрика. – А какова, по-твоему, судьба тяжелого крейсера «Марвин»?

Это был тот самый тяжелый крейсер, который сопровождал «Скрягу» и обстрелял «Фимбул».

Корабль, совершенно очевидно, относился к космическому флоту Сардэя, но данных о нем не было ни в одном источнике информации. Официально этот корабль не существовал, его просто не было.

– Пока не знаю, – ответил Седрик, – может быть, они поступили с ним так же, как с контейнеровозом? Корабль якобы погиб, а в действительности получил новое название. Или это корабль какой-то засекреченной команды флота, и поэтому информация о нем не разглашается.

– Знаешь, на что ты намекаешь? Что организаторы этой акции находятся в аппарате космического флота, и не где-нибудь, а наверху!

– Именно из этого я исходил, когда узнал, что «Марвин» использовал секретный идентифицирующий код, – сказал Седрик. – Можешь мне поверить: такой код нельзя получить с помощью подкупа и вымогательства. Для этого нужно раскрутить всю систему безопасности, а это можно сделать в единственном случае – если ты босс этой системы!

– Боюсь, ты прав, – пришлось признать Мэйлору. – А какая связь существует между «серыми кардиналам» во флоте и этим банком или «Сандара Стар Компани»?

– Не имею понятия, – признался Седрик. – Может быть, нам и удастся это выяснить. А что ты, собственно, знаешь еще об этой Сандаре?

– Не больше того, что рассказал.

– А место, где находится се резиденция? Где это – Стар Сити?

– Насколько я могу вспомнить, речь идет об искусственном городе на астероиде, который вращается где-то внутри свободной торговой зоны вокруг белого карлика. Точное местоположение Стар Сити не разглашается. Нужно входить в число гостей, приглашенных Сандарой, чтобы иметь возможность попасть туда.

Все это не особенно вдохновляло, но Седрика препятствия только раззадоривали.

– Что ты собираешься делать, – спросил Мэйлор? – Когда у тебя такое выражение лица, ты явно что-то замышляешь. Уж не хочешь ли ты попытаться проникнуть в Стар Сити просто потому, что у тебя появилось подозрение?

– Это будет зависеть от информации, которая у нас появится, – ответил Седрик. – Как ты уже сказал, все наши умозаключения основываются в большей или меньшей степени на догадках. Точно так же можно утверждать, что директор банка на свой страх и риск сотрудничает с организаторами нападения, – добавил он, но сразу же поправился: – Хотя, учитывая суммы, о каких идет речь, это вряд ли возможно.

– Зато роль посольства сардайкинов в этой игре теперь вполне ясна, – мрачно заметил Мэйлор.

Седрик лишь кивнул. Это. было ясно как божий день с тех пор, как они едва ушли от своих преследователей. Иначе почему же на их поимку бросили такие силы и хотели взять их любой ценой, не опасаясь возможных дипломатических осложнений?

Он снова подумал о том, что Шерил, Набтаал и Дункан сейчас в руках этих людей, Не то чтобы он забыл об этом (в конце концов, со времени этих событий не прошло и трех часов), но старался гнать прочь эти, еще такие близкие воспоминания. Он сам был удивлен, насколько легко ему это удалось.

Когда они оказались и безопасности, его первым порывом было схватить первое попавшееся летающее такси и помчаться в посольство, чтобы оказаться там раньше преследователей и освободить своих. Но Мэйлор воспротивился этому.

Такой беспомощный акт отчаяния мог оказаться именно тем, что от них ожидается. В высшей степени неразумно пытаться проникнуть в хорошо охраняемое посольство – во всяком случае, неразумно, без хорошо продуманного плана. Седрик понял, что у Мэйлора более сильные аргументы, но вместе с тем у него шевельнулось подозрение, что тот так хладнокровен потому, что его не связывают с пленниками личные отношения, Он вел бы себя по-другому, если бы на месте Шерил был человек, с кем именно ему, Мэйлору, пришлось бы повкалывать в бираниевах рудниках два последних года. Седрик прекрасно знал его характер. Но Шерил... Она не выходила у него из головы. Странно, ведь еще только вчера она жестко бросила ему в лицо, что их пути должны разойтись, а сегодня он так боится за нес, будто она пообещала ему провести с ним остаток жизни. Седрик сделает псе, чтобы вытащить се оттуда. Но для этого ему нужно больше информации и план, который принесет успех. У него же не было пока ни того ни другого. Поэтому оставалось только продолжать сбор информации. Именно потому они и сидели в кабине для консультаций.

Седрик усилием воли отогнал невеселые мысли и заставил себя вернуться в настоящее. Он снова повернулся к консоли, из динамиков которой, не переставая, ласково звучал компьютерный голос:

«... банк «К & К» имеет долю в девяноста различных компаниях, специализирующихся...»

– Хватит! – прервал он. Голос моментально смолк. – Вернемся к последнему разделу меню. Местная администрация компании.

– Администрация банка «К & К» на планете Санкт-Петербург II представлена директоратом, состоящим аз пяти членов, – ласково проворковали из динамиков, – причем управление банком находится в компетенции генерального директора, назначаемого владельцами компании каждые пять лет. Уже больше четырех сроков этот пост занимает Сарториус Лот, происходящий из старого клана...

– Визуальное изображение! – потребовал Седрик.

И перед ними появилась голограмма – объемное изображение мужчины лет шестидесяти, со все еще энергичными чертами лица и ясными глазами, в которых светился незаурядный ум и добрая толика хитрости.

– Сарториус Вош, – прошептал Седрик. – Так вот он какой, одни из «серых кардиналов». Тот самый, который распорядился о покупке «Скряги».

– Если мы можем доверять Дункербекку, – уточнил Мэйлор, – и если информация компьютера достаточно достоверна.

Седрик кивнул.

– Конец программы! – отдал он приказ компьютеру. – Открыть дверь!

– Но, сэр, – запротестовал компьютер вкрадчиво, но разочарованно, будто ту самую блондинку самым коварным образом заманили на романтическое рандеву, а потом грубо столкнули с постели. – Ведь вы воспользовались нашим сервисом для открытия счета в нашем банке.

– Я сказал, открыть дверь! – резко приказал Седрик.

– Банк «К & К» желает вам приятно провести сегодняшний день, – моментально переключился голос. Дверь маленькой кабины поднялась. – Надеемся, вы вскоре опять окажете нам честь своим визитом.

Седрик, Мэйлор и Кара-Сек, не проронивший за все это время ни слова, покинули кабину.

– Ну хорошо, – сказал Мэйлор, когда они снова были на улице. Он прошелся взглядом по темно-синему фасаду здания банка снизу вверх. Верхние этажи здания терялись где-то в вечернем небе, а само здание было похоже на синий взгляд, посылаемый Богом. – Допустим, этот Сарторнус Вош действительно тот, кого мы ищем. Но как мы доберемся до него? Ты имеешь представление об охране директора такого банка? Да она не меньше, чем у адмирала флота! Нашей жалкой артилерии не хватит, чтобы убедить его дать нам аудиенцию.

– Об этом будем думать потом, – заметил Седрик. – Сначала попытаем счастья в том месте, где ожидается наименьшее сопротивление.

– А именно?

– Меня интересует некий Лонгиус, адрес которого у тебя с собой. Или?..

– Конечно, – ответил Мэйлор с видом оскорбленного достоинства, – а ты как думал?

– Ну тогда чего же мы ждем? Что, если мы нанесем небольшой визит этому господину? Может быть, через него мы выйдем на директора банка или на посольство Сардэя.

– Блажен, кто верует. Оптимист – это, как правило, человек, плохо информированный.

– Что ты сказал? – удивился Седрик. Слова показались ему удивительно знакомыми.

– О, ничего особенного. Так, изречение одного из наших старых наставников.

Из ближайшей коммуникационной колонны они вызвали летающее такси. Уже на борту Мэйлор продиктовал адрес фирмы-инвестора, глайдер взмыл навстречу вечерним сумеркам и помчался к цели.

Как и следовало ожидать, рабочие помещения фирмы в это время уже были закрыты, и голограмма предупредительной служащей проинформировала гостей, что завтра утром их рады будут видеть: если же они хотят оставить какую-то информацию...

Потом они полетели по домашнему адресу Лонгиуса. Глайдер доставил их в респектабельный квартал, утопающий в зелени, среди которой они увидели даже несколько деревьев-великанов из южного полушария, ввинчивающихся в небо. Дома в большинстве своем были богатыми виллами. Те, что жили здесь, пробились в высшие слои обитателей этой планеты – неважно, какими средствами.

Прибыв на место, они не сели сразу: а велели бортовому компьютеру медленно облететь владения г.Лонгиуса на самой малой высоте, какая допустима. Это была роскошная вилла, сложенная, казалось, из распиленных стволов молодого гигантского дерева. Это, пожалуй, говорило о том, что в архитекторе еще был жив ребенок и его профессия была для него увлекательной игрой.

Им повезло. Некоторые из огромных окон были ярко освещены. Должно быть, хозяин был дома.

– Что ты предлагаешь? – спросил Мэйлор, разглядывая усадьбу. – Просто постучать и спросить, есть ли у него для нас время?

– Нет, время дипломатических решений истекло.

Мэйлор спросил себя, когда это они в последнее время какую-нибудь из своих проблем решали дипломатическим путем?

– Так ты за бескомпромиссный и жесткий курс?

– Это говоришь ты, – уточнил Седрик. – А у меня идея.

– Боже, сохрани нас от твоих идей, – простонал Мэйлор и сразу же с любопытством добавил: – Ладно, выкладывай!

* * *

– Я хочу только, чтобы ты знал, – сказал Мэйлор, затягивая на плечах ремни реактивного ранца, – что с такой штукой я еще никогда не летал, и если сейчас попытаюсь сделать это, то наверняка сверну себе шею.

– Не придуривайся, – зашипел на него Седрик. – В принципе, это то же самое, что лететь в космосе на космическом корабле.

– Не совсем то же самое, – упорствовал Мэйлор, – В космосе, по крайней мере, не упадешь и не свернешь себе шею.

– Успокойся наконец и бери пример с Кара-Сека! – Седрик указах на йойодина, у которого за плечами было аналогичное устройство, называемое из-за шести реактивных сопел спас-паком.

– Он тоже никогда этого не делал, но не ноет, как ты.

– Ему все равно, как он кончит, а мне нет. Они купили три ранца в специальном магазине.

Это были спортивные снаряды, пользоваться которыми можно было только в специально отведенных для этого местах. Да если бы кто-нибудь и захотел полетать, где его душе угодно, у него ничего не получилось бы. Каждый ранец был снабжен микроустройством, блокировавшим работу двигателя в местах, не предусмотренных для занятий этим видом спорта. Слишком большую опасность представляли бы собой тысячи мчащихся по воздуху людей для движения глайдеров, регулируемого с центрального пульта. Но на этой планете деньги решали все, поэтому, благодаря своим кредитным карточкам, которые сами по себе были небольшим состоянием, они легко решили эту проблему. Они заплатили чуть больше стоимости этих комплектов и получили снаряды без микроустройства, которое им не нравилось.

Но Седрик достаточно трезво оценивал обстановку. Участок Лонгиуса наверняка охранялся электронной системой, и как только они появятся над ним, поднимется тревога. Все дальнейшее будет зависеть только от того, у кого лучше реакция – у них или у Лонгиуса.

Они находились в темном парке, примерно и километре от его виллы. Вокруг никого не было видно. Те, что живут здесь, по-видимому, вечерами не совершают прогулок в общественных парках, у них другие дела.

– Итак? – Седрик убедился в том, что снаряд за плечами сидит как следует и посмотрел на них обоих. – Все ясно?

– Ты полетишь первым, – занудствовал Мэйлор, – а если свернешь себе шею, у нас будет время выбрать что-нибудь другое.

– Ладно, черт с тобой!

Седрик взялся за рычаги управления, выступающие на высоте локтей вперед, так что ими было удобно пользоваться. Легкое нажатие кнопки – ранец на его спине ожил, зашипел и начал дергать его за плечи. Из шести сопел вырвались голубоватые, почти невидимые, невзирая на темноту, огненные хвосты.

«С Богом», – подумал Седрик. Легкое нажатие рычага управления – и не успел он оглянуться, как уже стремительно взлетел в ночное небо.

Он испуганно схватился за рукоятку, в результате чего вдруг помчался горизонтально, прямо на толстое дерево, и пролетел на другую его сторону через отверстие в изогнутом спиралью стволе.

Но через несколько минут Седрик уже контролировал свой полет. Он развернулся и полетел назад, к ожидавшим его Мэйлору и Кара-Секу. Подлетев к ним, он затормозил, чуть не сделав сальто назад и чуть не лишившись при этом своего реактивного ранца.

– Ну давайте! – крикнул он им. – Чего же вы ждете? Вы же видите, это так просто!

Мэйлор и Кара-Сек тоже включили свои реактивные устройства. Поначалу у них были те же проблемы, что и у Седрика, потом они вместе отправились в путь.

Они были похожи на трех подвыпивших шмелей, когда летели к вилле Лонгиуса, к ярко освещенным окнам террасы. План Седрика был прост: все трое приземляются на террасе и проникают в дом прежде, чем Лонгиус успеет что-либо предпринять. Уже подлетая к участку, они убавили скорость, но казалось, что сейчас кто-нибудь из них пробьет головой окно. Седрику оставалось только надеяться, что ранец послушается его в нужный момент и он сможет вовремя остановиться.

Он справился с задачей и совершил на террасе посадку с изяществом, удивившим его самого. Кара-Сек тоже благополучно приземлился в нескольких метрах от него.

А вот Мэйлору не повезло: он не сумел погасить слишком высокую остаточную скорость и врезался бы с криком в окно, не догадайся Седрик выстрелить в него. Это было инстинктивным, но единственно правильным решением. Не успели мириады осколков со звоном упасть на пол, как Мэйлор уже был в помещении. В следующее мгновение оттуда донесся звук тупого удара и громкий крик.

Седрик быстро выключил свой ранец, выхватил оружие и ворвался в ярко освещенное помещение. Кара-Сек следовал за ним по пятам. Достаточно было одного взгляда, чтобы понять, в чем дело.

Мэйлор совершил мягкую посадку. Он приземлился на кучу подушек и напоминал лежащего на спине жука, который тщетно пытается перевернуться. Но его движения, тем не менее, говорили о том, что посадку он перенес без потерь. К счастью, двигатель его ранца автоматически отключился, иначе действующие реактивные сопла подожгли бы дом.

Седрик взглянул на постель. Там он увидел приземистого человека, который вскочил, судорожно пытаясь прикрыть, свои чресла полотенцем. А на постели сидела молодая женщина, натянувшая простыню до шеи, и истошно вопила.

– Не двигаться! – крикнул Седрик и направил бластер мужчине в лоб, медленно приближаясь к нему. Из деликатности он не стал командовать «Руки вверх!», учитывая пикантность ситуации. Указательным пальцем другой руки он прицелился в женщину.

– А ты, леди, можешь оставить простыню там, где она сейчас находится, но я хочу видеть твои руки!

Дрожа, она повиновалась. Седрик подал знак Кара-Секу.

– Позаботьтесь о том, чтобы она не наделала глупостей.

Кара-Сек подошел к постели с поднятым мечом и посмотрел на женщину с мрачным выражением лица, будто собираясь обезглавить ее. Она со страхом смотрела на йойодина снизу вверх, но осмеливаясь шевельнуться.

– Что это значит? – закричал мужчина. Ясно было, что он боится, хотя и пытается придать своему голосу уверенный тон. – Кто вы и чего вы хотите от нас?

– Спокойно! – Седрик подошел к нему и ткнул дулом бластера под подбородок. – Вопросы здесь задаю я. Есть в доме еще кто-нибудь?

– Я... нет.

– Это так? – спросил Седрик женщину. Она робко кивнула.

– Ладно, – пробурчал он. Она была слишком напугана и сбита с толку, чтобы лгать им. – А теперь быстренько назови мне его имя.

– Его имя? – пробормотала она, не понимая.

– Да!

Когда она подтвердила, что это Лонгиус, Седрик повернулся к нему:

– Продолжим. Сигнализация включена? Специфического звука включенной сигнализации не было слышно, но это ничего не значило.

– Сигнализация? О, она... – мужчина немного собрался с мыслями, и на его лице появилось расчетливое выражение. – Она, понятно, включена. Охрана может появиться в любую секунду. Вам лучше убираться подобру-поздорову!

Седрик ухмыльнулся и слегка расслабился.

– Все ясно! – крикнул он Мэйлору, который тем временем наконец поднялся. – Этот идиот забыл включить сигнализацию.

– Я знал, что сверну себе шею, – бормотал Мэйлор, не обращая внимания на слова Седрика. – Я с самого начала знал это.

– О'кей, – Седрик предпочел не слышать этих причитаний и толкнул Лонгиуса в ближайшее кресло. – Слушай внимательно: мы не хотим затягивать дело. В твоих интересах все сделать как можно быстрее.

– Что... что вы хотите? – Лонгиус переводил испуганный взгляд с одного на другого.

– Немного информации, больше ничего, – успокоил его Седрик. – Ты дашь нам ее, и мы мгновенно исчезаем. Все очень просто.

– О какой информации идет речь?

– О сделке, которую ты провернул полтора года назад, – на этот раз говорил Мэйлор. – Речь идет о контейнеровозе «Скряга». Давай выкладывай. Что ты можешь сказать нам об этом?

– «Скряга?» – испуганно повторил Лонгиус. Его взгляд беспокойно блуждал по сторонам.

Я... я вообще не знаю, о чем вы говорите, – попытался он вывернуться. – А если бы даже и знал,...

– Придется тебе немного помочь, – сказал Мэйлор. – Полтора года назад ты купил у торговой фирмы «Сандал Системс» контейнеровоз. И случаю было угодно, чтобы он якобы взорвался еще до того, как был зарегистрирован на твое имя. Тем не менее, ты заплатил за него всю сумму и почему-то не захотел получить страховку, которая была выдана прежнему владельцу. Не кажется все это немного странным?

– При заключении сделки речь о страховке не шла, – прохрипел Лонгиус. – Этот идиот провернул дело со страховкой в одиночку. Мало все ему было. Поэтому он и...

Он запнулся, когда ему стало ясно, что, выдавая эту информацию, он подписывает себе приговор.

– Ну давай же, – подбодрил его Мэйлор. – Я думаю, ты хотел сказать: «Поэтому он плохо и кончил». Можешь спокойно говорить дальше, раз уж начал. Теперь говорить уже проще, не так ли?

– Я вам больше вообще ничего не скажу, – мужчина плотно сжал губы, но уже в следующий момент спросил: – Кто вы? Кто вас послал? – и попытался встать.

– Это к делу не относится, – решил Седрик и толкнул его на сиденье. – Важно сейчас лишь то, что в настоящий момент мы те, у кого в руках оружие. Но я могу сказать, что мы не из тех закулисных деятелей, которые с тобой заодно, – если тебя это успокоит. Однако мы с большим удовольствием узнали бы о тебе еще кое-что. Итак?

– Какие закулисные деятели? – почти упрямо спросил Лонгиус и снова плотно сжал губы.

– Да ладно тебе, – досадливо поморщился Мэйлор. – Кишка у тебя тонка одному управиться с такой сделкой. Ты всего лишь посредник, подставное лицо. Расскажи нам, как все было! Когда Сарториус Вош предложил сделку?

Лонгиус заметно вздрогнул при упоминании этого имени. К его и без того испуганному выражению лица примешался ужас, и Седрик отчетливо почувствовал, что этот ужас связан с именем Сарториуса Воша.

– Ну если уж ты решил обязательно корчить из себя героя, – Седрик вздохнул и деланно лениво повернулся к Мэйлору, который понимал так же хорошо, как и Седрик, что Лонгиус – прожженный и беззастенчивый делец, но кем уж ему не суждено быть, так это героем, —тогда, пожалуй, придется ускорить события. У меня, собственно, нет ни малейшего желания болтаться здесь всю ночь. Что ты предлагаешь?

– Есть уйма вариантов, – взял Мэйлор пас. – Наиболее эффективной является, как уже доказано, ампутация различных частей тела: пальцев, ушей и прочего. Да что ты спрашиваешь? Ты и сам это хорошо знаешь! – все это звучало так, будто речь шла об интерьере нового глайдера.

Седрик внимательно смотрел на Лонгиуса сверху вниз. Глаза бедняги расширялись, расширялись,.. Еще немного – и банкир заговорит, да так, что не остановишь!

– А какую же часть тела ты рекомендуешь ампутировать в данном случае? – невинно поинтересовался Седрик. – С чего начнем?

Мэйлор тоже посмотрел на Лонгиуса сверху вниз, делая вид, что размышляет. Он задумчиво потер щеку и остановил свой взгляд на полотенце, прикрывающем бедра банкира.

– Я думаю, у меня появилась идея.

– Пожалуйста, – равнодушно пожал плечами Седрик. – А какая?

– Может, зажарим? – Мэйлор поднял бластер на уровень глаз и повращал маленькое колесико, регулирующее интенсивность луча. – Однажды со время учений мы случайно остались без горячей пищи, так я сам поджарил колбасу. Не пройдет и полминуты, как все будет готово.

– Ладно, – согласился Седрик. – Вот только запах горелого мяса мне что-то не очень нравится, – он указал на Кара-Сека, все еще не спускающего глаз с женщины (во всей этой ситуации Седрику было жаль именно се: она случайно влипла в историю, которая ее совершенно не касается, но, к сожалению, теперь уж ничего не изменишь). – Пусть лучше он займется ампутацией. Он необычайно ловко владеет своим мечом. Однажды я видел, как он меньше чем за две секунды разрубил огурец десятка на два ломтиков.

Конечно, то, что он рассказывал, было трепом чистейшей воды, но зато возымело действие. Лонгиус побледнел, как лист белой меловой бумаги.

– Конечно, надо его связать и засунуть в рот кляп, – продолжил Мэйлор, кивнув головой в сторону банкира. – Ты же знаешь, как ужасно эти типы ревут во время операции и машут руками. Просто даже неприятно.

– Да, верно – Седрик оглядывался в поисках чего-нибудь подходящего. – Посмотрю, может, и найду что-нибудь.

– Не надо! Не надо! – вдруг закричал насмерть перепуганный Лонгиус. – Прекратите! Я расскажу вам все, что хотите. Только, пожалуйста, оставьте меня в покос! – он не заметил, как Мэйлор и Седрик подмигнули друг Другу.

Уже в следующие секунды они услышали от пего все, что он знал об интересующей их сделке. Сарториус Вош, директор банка «К & К», поручил тогда Лонгиусу купить контейнеровоз. После того как Лонгиус выполнил его поручение, он должен был позаботиться о том, чтобы корабль со всей командой и владельцем на борту появился в определенный момент в определенной системе. Единственное, что он потом услышал о корабле, – это известие о его гибели.

– Но это же еще не все? – настаивал Мэйлор. – Ты ведь, конечно же, поинтересовался дальнейшей судьбой корабля?

– А почему я должен был интересоваться? – в отчаянии спросил Лонгиус. – Свои деньги я получил. К тому же, Вош сказал мне, что я должен все забыть. А у него огромная власть. Всегда лучше делать то, что он велит.

– А насколько велика его власть? – вцепился в него Седрик, Настало время разузнать кое-что и о директоре банка, и о его роли в этой игре.

Лонгиус сделал неопределенный жест.

– Никто этого не знает наверняка. Но поговаривают, что...

Он испуганно оборвал себя на полуслове. Внутренняя дверь в спальню с грохотом отворилась. Фигура, затянутая в черное, прыгнула в комнату, приняла боевую стойку и навела на них оружие.

За разнесённым вдребезги окном моментально возникли несколько вооруженных людей.

– Не двигаться! – крикнули оттуда. Руки Седрика зачесались. Это был рефлекс, приобретенный тысячекратным повторением: выхватить оружие и стрелять, Но, к счастью, за долгие годы он научился подавлять его.

Стрелять было бы бесполезно, признал он, заметив несколько бластеров, направленных на него. Спецназовцы были экипированы точно так же, как и те, в гостинице, и у Седрика не возникло ни малейшего сомнения в том, что это та-же самая группа захвата из посольства Сардэя. Боковым зрением он установил, что Лонгиус ошарашен внезапным вторжением не меньше его самого.

Седрик медленно поднял руки: любое сопротивление стоило бы ему жизни. Ему и другим в этой комнате.

Мэйлор тоже понял, что сопротивление бесполезно. Только Кара-Сек бросился с поднятым мечом на спецназовца, появившегося в комнате через развороченную дверь. Легкое потрескивание, голубоватое сияние – и великолепный меч благородного метала падает из застывших рук храброго йойодина.

«Всего лишь электрошок», – перевел дух Седрик. Их все еще хотят взять живыми.

На секунду йойодин застыл на месте, но потом, невзирая на недействующие руки, попытался все же броситься на спецназовца. Он бы и сделал это, если бы не Седрик.

– Стой! – крикнул он, – Это не имеет смысла.

Тяжело дыша, Кара-Сек огляделся по сторонам.

– Очень разумно, – сказал один из тех, что стояли у окна. Голос звучал под маской так глухо, что Седрик не смог определить, кто же говорил, пока один из них не вошел в комнату и не протянул руку в требовательном жесте. – Ведите себя так разумно и дальше и сдайте ваше оружие.

Седрик глубоко вздохнул и бросил бластер на пол. Мэйлор последовал его примеру, но в следующий момент, когда все спецназовцы были поглощены зрелищем оружия, с грохотом падающего на пол, он молниеносно повернулся к окну и нажал на кнопку запуска своего ранца.

Седрика восхитила находчивость Мэйлора. Вспомнить о единственной возможности бегства и использовать ее! С помощью ранца он с мгновение ока катапультируется из помещения и вылетит на свободу, в ночь.

Но...

Но шесть сопел не сработали, и Мэйлор с грохотом растянулся на полу.

– Ах да, я забыл, – сказал главный спецназовец Мэйлору, – мы, конечно, позаботились об электронном поле помех для этого помещения. Очень жаль, но ваши милые игрушки больше не действуют.

Мэйлор с трудом поднялся на ноги.

– Представляю, каким сюрпризом было для вас наше появление, – продолжал тот. – Вторжение в систему данных банка «К & К» не осталось не замеченным нами. Судя по всему, вы воспользовались услугами очень неплохого серфера. Но, к сожалению, он не успел скрыть, откуда он. Из системы фирмы-инвестора этого достойного господина, – он киснул на Лонгиуса. – И тогда нам стало ясно, что вы рано или поздно появитесь у него, это был лишь вопрос времени. Мы ждали вас – и дождались. Надо признать, ваша идея действительно смела и нестандартна.

Седрик не видел его лица за темной маской, способной отражать выстрелы из лазерного оружия, но догадался, что тот ухмыляется.

– Что... что все это значит? – пролепетав Лонгиус. – Кто вы такие? Что здесь вообще происходит?

– Он всегда задаст такие глупые вопросы? – раздалось из-под маски. Вопрос, казалось, был обращен к Седрику.

– Да, как правило, – попытался поддержать он предложенный ему непринужденный тон. – Это, по-видимому, заложено в нем. Нам тоже стоило немалого труда отучить его от этого.

– Напрасные старания, – заметил главный, – у него не будет больше возможности задавать глупые вопросы. Как, впрочем, и у тебя, – он поднял оружие и прицелился в Седрика. – Настало время твоей последней молитвы.

– Ты не убьешь нас, – сказал Седрик с неизвестно откуда взявшейся убежденностью, Он развел руками. – Если бы вы хотели нас убить, то давно сделали бы это.

– Ты действительно так уверен в этом? – Седрик снова почувствовал, что тот ухмыляется.

Спецназовец нажал на спуск.

Седрик почувствовал, как что-то яростно ударило по его сознанию, насильно вымело его из черепа, и полетел в глубокую, непроглядную тьму.

Еще два оглушительных выстрела – и на пол рухнули Мэйлор и Кара-Сек.

Перкинс снял шлем и с удовольствием посмотрел на три бесчувственных, распростертых на полу тела, не обращая никакого внимания на Лонгиуса и женщину в постели.

– Отнесите их в глайдер! – приказал он.

Мигом подбежали несколько его людей, схватили бесчувственные тела и вытащили их на террасу. Там уже спустился глайдер и завис над землей, почти касаясь се.

Перкинс дождался, пока добычу загрузят в глайдер, потом жестом подозвал двоих из своей команды.

– Доделайте остальное! – распорядился он. Убедившись в том, что они правильно поняли его приказ, Перкинс вышел из дома и сел в глайдер. Переборка задвинулась, и секунду спустя машина уже была в воздухе.

– Что это значит? – спросил Лонгиус оставшихся спецназовцев. – О чем, собственно, идет речь?

– Ты действительно полный идиот, – сказал одни из спецназовцев и поднял бластер. – Ты, кажется, успел кое-что разболтать? А ты не знаешь, что бывает с людьми, совершившими подобные ошибки?

– Разболтать? – судя по лицу Лонгиуса, он слышал это слово впервые. Он встал с кресла и протестующим жестом поднял руки. – Я ни-че-го не разболтал. Ничего!

– К сожалению, кое-кто думает об этом совсем иначе.

Яркий луч ударил Лонгиусу в грудь, превратил его в обгоревший кусок мяса и отшвырнул к стене. Женщина завизжала. Она медленно двигалась к краю постели, псе еще прикрываясь простыней.

Взгляд убийцы скользнул и ее сторону с таким выражением, будто он впервые видит ее.

– Пожалуйста, – выдохнула женщина, – не убивай меня. Я... я не имею ко всему этому никакого отношения...

– Не бойся, – сказал тот, и голос его вдруг зазвучал удивительно мягко. – Не бойся, я не сделаю тебе ничего плохого. Не думай, пожалуйста, что я замышляю что-то против тебя...

Он подождал, пока испуг женщины немного пройдет, и нажал на спуск. Облако огня охватило ее и обуглило, как и Лонгиуса, до неузнаваемости.

– Это все проклятый приказ, – добавил он, почти извиняясь, и поспешил исчезнуть.

Второй глайдер поднялся в воздух и полетел в сторону посольства:

Глава 8 НАЕМНИКИ!

– Хорошо сработано, Перкинс, – сказал Лафайет, когда адъютант возвратился после удачно проведенной операции и доложил о выполнении задания. Легкая умиротворенная улыбка играла на губах посла. Улыбка, причиной которой было облегчение: наконец-то, все закончено. Все лица с погибшего «Фимбула» были здесь или же мертвы. Они не были больше опасны ему. Правда, операция группы захвата и разгром, связанный с ними, могут еще иметь неприятные последствия, но с ним уж он как-нибудь справится. – Я очень доволен вами.

Перкнис отреагировал на это скупым наклоном головы.

– Это очень радует меня, сэр, – сказал он (и это было чистейшей правдой – кто бы не хотел остаться в живых?). – Пленные находятся внизу, в изоляторе, под надежной охраной. Думаю, они должны уже понемногу, приходить в себя.

– А что, если их навестить? – Лафайет поднялся и вышел из-за письменного стола.,– Я хотел бы сам взглянуть на парней, прежде чем они будут переданы... – у него чуть не вырвалось «Фактору 4», но он вовремя притормозил и сказал то, что следовало сказать:

– Прежде, чем они будут переданы другому подразделению.

«Фактор 4» сыграл в поимке оставшихся троих беглецов очень существенную роль: он дал информацию, которая решила все. Его посланцы, явившиеся за Шерил и Набтаалом, одновременно передали послу известие: какой-то информсерфер, очевидно, действующий по поручению беглецов, проник в централизованную систему банка данных «К & К» в поисках информации о «Скряге». Судя по его происхождению, следует исходить из предположения, имеющего высокую степень вероятности, а именно: все трое должны в скором времени появиться у некоего лица. Затем на отдельном листочке следовал адрес этого лица и убедительная просьба по окончании акции уничтожить листок с адресом, равно как и нежелательных свидетелей.

Лафайет сделал все, как приказали.

Но со времени получения этого приказа у него не выходила из головы мысль: «Что общего имеет «Фактор 4» с банком «К & К»?».

Неужели он этой информацией приподнял завесу секретности над своей персоной? Или же это был самоновейший тест для проверки его, Лафайета, лояльности? Может быть, патрон внимательно наблюдает за ним на предмет излишнего любопытства? Когда Лафайет думал об этом человеке, он всегда попадал в заколдованный круг. Поэтому он не стал сладить за людьми «Фактора 4», прилетевшими за Шерил и Набтаалом, и отказался от мысли закрепить на их глайдеры пеленгаторы. Его патрон, конечно, подумал об этих возможностях и принял меры предосторожности.

– Могу я спросить, сэр, какому подразделению будут переданы пленные? – спросил Перкинс. – Разве на этой планете есть еще один информационный центр Империи Сардэя?

– Перкинс, можете мне поверить, – со значением сказал Лафайет, – если бы я счел нужным сказать вам об этом, я сказал бы уже давно.

– Да, конечно, – торопливо отреагировал Перкинс на пинок. – Извините, сэр.

– Ладно, ладно, что там, – благодушно протянул Лафайет. У него было такое чудесное настроение, что он мог позволить себе не заметить подобных мелочей.

Они спустились на экспресс-лифте под землю, та третий этаж подвала, где находился изолятор. Конечно, посольство состояло не только из респектабельных надземных строений, окруженных пышной зеленью. Здесь, внизу, было все, чтобы преступники не могли бежать, а также всевозможные технические, химические и прочие средства заставить их говорить.

«Жаль, жаль, – думал Лафайет, – что для этого не остается времени. К тому же, «Фактор 4» велел доставить пленников по возможности целыми и невредимыми».

Конечно, Лафайет знал, что он не должен расспрашивать их о неудавшемся нападении на Луну Хадриана. Если они расскажут об этом «Фактору 4», тот не проявит особой радости.

Двое охранников, стоявших по обе стороны переборки изолятора, вытянулись, завидев посла и его личного адъютанта, и приветствовали их.

– Никаких происшествий, – доложил одни из них.

– Надеюсь!

Охрана осталась в коридоре, а Лафайет и Перкинс вошли в изолятор. На одной стороне стояло множество контрольных пультов, на другой – несколько простых кроватей, привинченный к полу стол и автоматическая раздача питания, которая контролировалась снаружи.

Лафайет с удовольствием отметил про себя, что все трое арестованных при их появлении вскочили. Он остановился перед тревожно-красной линией, разделяющей помещение пополам. На первый взгляд, между ним и пленниками не было ничего, кроме воздуха. Но, приглядевшись повнимательнее, можно было заметить легкое свечение, проходящее вдоль красной линии. Это было защитное электронное пале, и кто хоть раз познакомился с ним поближе, постарается держаться от него подальше.

– А, – воскликнул Лафайет, – вы все находитесь в добром здравии! – он скрестил руки на груди. – Очень хорошо. Можете наслаждаться этим состоянием еще пару минут.

Если он рассчитывал запугать своих визави, то он ошибся.

– Господин посол, полагаю, – сказал Мэйлор, не вынимая рук из карманов, – собственной персоной. Какая честь!

– Где остальные? Что вы с ними сделали? – воскликнул Седрик. – Или вы боитесь, что мы вместе сбежим?

– Можете мне поверить: отсюда не сбежит даже превращенный в боевую машину «хумш», – объяснил Лафайет, милостиво улыбаясь. – Что же до ваших двоих сообщников...

– Двоих? – крикнул Мэйлор, нахмурившись.

– Почему двоих?

Седрик ощутил леденящий ужас. Кого из них ужо нет в живых? Шерил? Правда, именно ее он сидел последней из них, но это еще вовсе не означает, что с ней ничего не случилось.

– Кого? – спросил он. – Кого нет?

– Перкинс! – кивнул Лафайет.

– Мы взяли только партизана и сардайкинку. – выдал информацию Перкинс. – Кибертек был виновен во взрыве гранаты, во время которого он и погиб.

Дункан! Так это его больше нет.

– Где Шерил и Набтаал сейчас? – спросил Седрик.

– Очень жаль, но этого я сказать вам не могу. – уклонился Лафайет от ответа. – Но вы вскоре узнаете все сами. Может быть, даже и увидитесь со своими сообщниками, – и добавил, будто догадываясь, как больно он может ранить этим Седрика: – Если они еще живы, конечно.

Седрик проглотил ком, застрявший в горле. С каким бы удовольствием он вцепился в глотку этому подлецу, стоящему меньше чем в полутора метрах от него! Но единственное, что могла принести эта отчаянная попытка – это то, что Седрик немного покорчился бы от боли вследствие контакта с защитным электрическим полем – и все! А такой радости он послу не доставит.

– Не пора ли уже рассказать нам о тайных пружинах заговора? – спросил Седрик вместо этого.

Он указал на Перкинса:

– А этот? Он тоже приминал в нем участие? Лафайет непроизвольно вздрогнул, но все же достаточно хорошо владел собой, чтобы этого никто не заметил.

– Заговор? Какой заговор? – невинно спросил он.

«Значит, он не принимал в нем участия», – сделал вывод Седрик.

Это было хоть что-то, за что в этой ситуации можно было ухватиться. Седрик был полон решимости использовать любой шанс, который им предоставлялся.

«Может быть, удастся немного поссорить их? Посмотрим, кому Перкинс чувствует себя более подчиненным – своему непосредственному начальнику или все же Космическому Флоту Империи Сардэя», – подумал он.

– А вы не хотите рассказать своему адъютанту, как вы его водите за нос? – продолжил Седрик. – Возможно, ему интересно узнать, на кого вы работаете в действительности.

Лафайет украдкой взглянул на Перкинса и с удовлетворением отмстил, что его адъютант абсолютно не реагирует на этот пассаж. Он стоял с отсутствующим видом, будто ничего и не слышал.

«Хорошо», – одобрил про себя Лафайет, на своего адъютанта он мог положиться.

– Ну выкладывайте, – подбодрил он Седрика, – скажите ему, на кого в действительности я работаю.

Седрик понял, что Лафайет передернул его слова. И немудрено: будучи послом, он был искушен в подобных риторических забавах. Тут Седрик ему значительно уступал. Он не смог ответить на контрвопрос, и это уменьшило его и без того призрачные шансы подействовать на адъютанта.

– Скажите, Перкинс, – обратился Седрик непосредственно к адъютанту, – при проведении операции по нашей поимке вам ничего не показалось странным? Например, вы еще не получили приказа об аресте от флота, а посол тем не менее приводит в действие все рычаги, чтобы поймать нас. Откуда такое усердие? И чем его объяснить? Что вы думаете по этому поводу?

– Значит, на это имеются причины, – сухо заметил Перкинс.

– А то, что нас передадут кому-то другому, не имеющему никакого отношения к флоту Империи Сардэя? Все это не заставляет задуматься?

– Думать об этом не входит в мои функции, – отрезал Перкинс (Лафайету пришлось последить за собой, чтобы не расплыться в победоносной улыбке). – Я лишь выполняю отданные мне приказы.

– Браво, браво! – прорычал Мэйлор и сделал вид, что аплодирует. – Ты посмотри на него, Седрик! Разве это не образцовый экземпляр нашего цеха? Единственное, чему его научили, – это выполнять приказы. Собственное мышление нежелательно! Да если бы он и попробовал как-нибудь подумать, у него бы голова заболела.

Седрик Сайпер никак не ожидал услышать такие слова от служаки, каким был Мэйлор.

– Подумайте хорошенько, Перкинс, – попытался Седрик в последний раз, – разве он не отдавал вам за последние годы приказов, казавшихся вам сомнительными?

Адъютант не реагировал. Он даже не взглянул на Седрика. Его взгляд был устремлен мимо арестованного, куда-то в бесконечность.

– Я полагаю, пора кончать этот спектакль, – сказал Лафайет. Он подошел к контрольному пульту, нажал что-то – открылась маленькая, шахта. Седрик увидел там два рычага: один с красной ручкой, другой с желтой. – По крайней мере, я не вижу здесь никого, кто придал бы значение этой глупой болтовне.

– Кажется, вам нужны очки, – взял слово Мэйлор. – Меня, во всяком случае, это очень интересует. Пусть продолжает.

Но Лафайет не хотел упускать свою победу. Он положил руку на рычаг с желтой ручкой.

– А мне кажется, – передразнил он интонацию Мэйлора, – вы нуждаетесь в небольшом уроке.

Он нажал рычаг вниз до половины и с удовольствием посмотрел на Мэйлора, Седрика и Кара-Сека, лица которых исказились мукой. Они прижали руки к животам и, корчась, упали на пол.

– Хорошая игрушка, не так ли? – издевался Лафайет. Он снова передразнил Мэйлора.

– Если вам еще есть что сказать, можете продолжать.

Седрик не мог сказать ни слова. Слишком беспощаден был адский огонь, в котором горели его внутренности, чтобы он мог владеть своим голосом.

«Конец!» – смог он еще подумать. У него был шанс, и он не сумел его использовать. Чтобы заставить Перкинса изменить свое мнение, нужно, чтобы на его голову упала гига-бомба – да нет, добрый десяток таких бомб!

Когда Лафайету надоело наконец разглядывать свои ногти, он вернул рычаг в исходное положение – и нечеловеческая боль ушла из тела Седрика. Но тем не менее он, как и его друзья по несчастью, еще несколько секунд лежал на полу, тяжело дыша, пока смог наконец подняться на колени, помогая себе руками.

– Это был еще сущий пустяк, – обнадежил Лафайет. – Болевые ощущения могут усилиться еще в два раза. А если вы и тогда не будете выполнять то, о чем я вас попрошу, – он улыбнулся, – то я, пожалуй, использую другой рычаг. Стоит мне его нажать – и вся органическая жизнь в вашей зоне безопасности будет разрушена дезинтеграционным лучом. Все зависит от вас самих. Ах да, я забыл кое-что уточнить! В таких делах мы здесь очень старомодны. Для подобных целей мы все еще используем добрый старый НМ-3! Вы же знаете, что это такое, или рассказать поподробнее?

Этого ему действительно не нужно было делать. Достаточно было лишь его слов, чтобы заставить Седрика побледнеть, Вряд ли была смерть более мучительная, чем сдвиг аминокислот дезинтегратором НМ-3.

Лафайет заметил ужас, на лицах пленных и начал смеяться.

Но в следующую минуту смех застрял у него в горле, он буквально подавился им и чуть не задохнулся, потому что внезапно взревели сирены тревоги.

Красные лампочки на стенах вдруг начали ритмично мигать, озаряя помещение тревожными багровыми отсветами. До них донеслось глухое громыханье отдаленного взрыва. На пару секунд напряжение в электрической сети ослабело, и Седрику вдруг стало ясно, что это колебание напряжения на какой-то момент может позволить им пересечь электронное защитное поле. Но легкое мерцание пока оставалось неизменным и делило помещение, как и раньше, на две части.

Но он все еще решил дождаться, когда лампы начнут мигать в следующий раз, и внимательно проследить, отражается ли ослабление напряжения и на электронной защите. Если да, то он использует малейший шанс, чтобы прорваться на другую сторону. Скорее всего, это будет последний шанс, который у них остается.

– Что это было? – неуверенно спросил Лафайет. Он вдруг стал совершенно беспомощен.

– Было похоже на взрыв, – сказал Перкинс, беспокойно нахмуривший брови, – где-то в здании.

– На что это было похоже, я и сам знаю! – завопил посол. – Я хочу знать причину тревоги!

– Да, сэр! Сейчас, сэр! – заторопился Перкинс. – Будет сделано, сэр!

Он выбежал из помещения и дал обоим охранникам указание посмотреть, что случилось. Оба исчезли. Сам он побежал к ближайшему коммуникатору, находящемуся в коридоре. Лафайет испуганно вздрогнул, услышав новые взрыл. Переборка была открыта, поэтому взрыв прозвучал громче и нагнал на него еще больше страху.

– Похоже, управление ходом событий вдруг выскользнуло из ваших рук, – констатировал Мэйлор. – Кажется, вы даже не имеете представления, кто бы это мог нанести вам визит. Может, кто-то пришел свести старые счеты или забрать должок?

Лафайет смотрел на них почти Испуганно. Казалось, он всерьез подумывает, не опустить ли ему красный рычаг, чтобы таким образом быстро уладить эту обременяющую его проблему.

– Молчи, – прошептал Седрик Мэйлору. Он прочел мысли посла и знал, что в этой ситуации Лафайет готов принять самое рискованное решение, – Тихо, иначе он прикончит нас.

Возможно, Лафайет и сделал бы это, если бы не Перкинс, вошедший в помещение с бластером в руках.

– Вы узнали что случилось? – зашипел на него Лафайет.

– Ну, сэр... Группа наемников, вооруженных с головы до пят, проникла в посольство. В их распоряжении настолько тяжелые орудия, что организовать сопротивление не представляется возможным. О том, чтобы задержать их, не может быть и речи.

Лафайет оцепенел.

– Наемники? – не понимая, спросил он Наемники – это группировки, не пожелавшие после распада Империи примкнуть ни к одной из новых фракций. Поначалу эти группировки состояли из бывших военных, которые за определенную плату заключали контракты на службу в качестве личной охраны, участников операций или боевых групп. За последние четыре с половиной века из потомков этих сорвиголов и добровольцев из самых различных фракций возникла самостоятельная гильдия наемников, у которой, правда, не было собственной сферы влияния, но которая была представлена, практически, на всех планетах. Это были боевые группы с наилучшей на этом витке спирали Галактики подготовкой. Любой, располагавший достаточной суммой, мог нанять их. Контракт заключался и выполнялся в полном соответствии со строгими правилами, разработанными и узаконенными когда-то Дж. Э. Макбетом, официальным основателем гильдии наемников и космическим пиратом, перед которым трепетали и который постоянно находился в розыске.

Одно из его правил гласило: «Никогда не называй имени заказчика».

– Они штурмовали оба верхних этажа, – продолжал Перкинс, – и продвигаются дальше. Кажется, они направляются прямо сюда, вниз, Я не совсем понимаю, в чем дело, сэр.

Глядя на Лафайета, невозможно было сказать, что он сохраняет присутствие духа.

– Мне нужно подняться наверх, – хрипел он, – в мой кабинет. Вы... Вы проводите меня, – он направился к переборке мимо застывшего Перкинса. – Ну что же вы! Пошли наконец! Быстро, быстро! Будете прикрывать меня, если встретимся с нападающими.

Перкинс присоединился к послу, и они поспешно оставили помещение. Переборка за ними закрылась, арестованные остались одни.

Новые взрывы сотрясали здание. Перкинс и Лафайет поднялись на скоростном лифте наверх и благополучно добрались до этажа, на котором находился кабинет посла. Здесь, как и на боевом крейсере, в центре находилась зона, защищенная особенно тщательно броней из пластика и металла, с собственной системой энергоснабжения и защитными экранами. С запасом продовольствия, хранившимся в маленьком, обычно не используемом помещении для отдыха рядом с самим кабинетом, которого должно было хватить на неделю – ровно на столько, сколько нужно спецгруппе флота, чтобы прибыть на место.

«Арестованные! – пронеслось в голове Лафайета, когда он открыл дверь в кабинет. – Нападение организовано, чтобы спасти их!»

Ему понадобилось какое-то время, чтобы обдумать решение. Если их действительно хотят спасти, то он должен помешать этому, иначе не сносить ему собственной головы: «Фактор 4» достанет его из-под земли.

– Отправляйтесь вниз! – приказал он Перкинсу. – И если наемники попытаются пробиться к арестованным, то позаботьтесь о том, чтобы никто из них не попал в их руки живым. Вы поняли?

Долю секунды Перкинс колебался. Он. надеялся, что сможет вместе с послом забаррикадироваться здесь, в самой безопасной зоне посольства. Но чувство долга победило. Он отдал честь:

– Слушаюсь, сэр!

В то время, как Лафайет укрылся в своих апартаментах, адъютант снова вошел в лифт. Глухие взрывы по-прежнему сотрясали здание, и Перкинс был рад, что лифт располагает собственной автономной системой энергопитания. Через считанные секунды он уже был внизу, двери лифта отворились.

Мимо него пробежали двое служащих посольства, которых тревога, по-видимому, застала во время обеденного перерыва. Где-то впереди, совсем рядом, было слышно характерное шипение тяжелых бластеров.

Это означало одно: наемники уже проникли и на этот этаж. Перкинс беззвучно выругался и помчался к изолятору.

Когда он уже стоял перед переборкой изолятора, передним как из-под земли выросли три фигуры в тяжелых скафандрах.

Наемники! Они повернулись, напомнив своим движением роботов, и прицелились в него из тяжелых бластеров.

Перкинс даже и не пытался стрелять в них из своей игрушки. Это было бы так же бессмысленно, как попытка с помощью карманного фонарика прожечь дыру в стене. Слабая энергия выстрела из его оружия была бы мягко поглощена пластиковой броней их скафандров.

Вместо этого он отскочил на другую сторону коридора, где находился маленький распределительный щит. Быстрое движение, и прежде чем наемники успели открыть огонь, массивная переборка опустилась перед их носом и перекрыла проход.

Адъютант посла сделал глубокий вдох и вошел в изолятор.

– Перкинс, это опять вы! – встретил его Седрик. – Что здесь происходит?

Перкинс не ответил ему. Вместо этого он позаботился о том, чтобы переборка, закрывшаяся за ним, была надежно зафиксирована электронным устройством. Теперь ее нельзя было открыть снаружи при помощи кода. Чтобы попасть в изолятор, нужно было заложить в коридоре около него взрывное устройство средней мощности. Эта мысль не улучшала настроение Перкинса, так как он знал, что у нападающих наемников нет недостатка в любых взрывных устройствах.

Ему вдруг стало ясно, что означал для него приказ Лафайета. Если наемники направлялись сюда, у него нет больше шансов укрыться в безопасной зоне посольства.

– Перкинс! – снова крикнул Седрик. – Вы не хотите наконец сказать нам, что все это значит? Что здесь происходит?

– Что здесь происходит? – повторил Перкинс с иронической, почти отчаянной улыбкой. – Я и сам был бы рад знать это. Одно совершенно ясно: кто-то напал на посольство, чтобы освободить вас. Да вы сами должны знать, для кого вы представляете такую ценность, что он посылает сюда целую орду наемников!

Седрик и Мэйлор обменялись удивленными взглядами.

Кто же собирался вытащить их отсюда? Может быть, Шерил и Набтаалу удалось бежать, и они наняли боевую группу? Невероятно. Для этого прошло слишком мало времени. Или же, может быть, они установили контакт с организаторами заговора и смогли убедить их действовать подобным образцом? «Чушь, —подумал Седрик. – Это было бы еще нелепее! Но кто же тогда? Почему?»

Еще один взрыв потряс весь этаж. Перкинсу не пришлось размышлять слишком усиленно, чтобы догадаться, что защитная переборка, опущенная им, выдержит недолго.

Будто в ответ на его мысли чуть позже на пластиковой двери переборки, ведущей в помещение, где они находились, на высоте человеческого рос та появилось пылающее красное пятно величиной с руку.

«Значит, переборку вскрывают лазером, – понял Перкинс. – Пользоваться взрывным устройством не стали, чтобы но подвергать опасности пленников, находящихся в изолятором. И это подтверждало две гипотезы: во-первых, наемники прекрасно ориентируются в посольстве: во-вторых, их цель – действительно освобождение арестованных.

Адъютант взял себя в руки и подошел к одной из консолей. Пора было сделать то, для чего он сюда послан.

– Не предавайтесь напрасным надеждам, – сказал Перкинс пленникам, не сводящим глаз с пылающего пятна, становившегося все больше, больше – уже длиной с руку. – Когда наемники вышибут дверь, они не найдут уже здесь в живых тех, кого пришли освобождать. Об этом я позабочусь.

– Что вы собираетесь делать? – спросил Седрик, хотя ответ был ему заранее известен.

Перкинс многозначительно посмотрел на консоль, на которой находились те самые ручки, желтая и красная. И ни Седрик, ни Мэйлор не сомневались, что Перкинс имел в виду желтую.

– Но это безумие! – крикнул Мэйлор.

– Нет, – покачал головой Перкинс. – Это приказ.

Это слово казалось ему чем-то, за что еще можно держаться, и он цеплялся за эту соломинку изо всех сил.

Он протянул руку, чтобы положить се на рычаг.

– Стойте! – крикнул Седрик. – Подождите!

Он быстро бросил взгляд на переборку. Пройдет еще около минуты, прежде чем наемники будут в изоляторе. Лазер, которым они пользуются, не прорезает дверь насквозь, а настолько расплавляет этот твердый спецматериал, что потом достаточно будет заряда малой мощности, чтобы выбить ее.

Со вздохом облегчения Седрик увидел, что адъютант повернулся к ним, но его рука все еще оставалась угрожающе близко к рычагу.

– Чего я должен ждать? – лаконично спросил он.

Конечно, он так же хорошо, как и они, знал, что пройдет еще немного времени, прежде чем наемники ворвутся сюда.

– Послушайте, Перкинс, – Седрик умоляюще поднял руки. – Ответьте мне на вопрос, Один-единственный вопрос.

– Спрашивайте.

– Кому вы присягали на верность? Послу? Или командованию флота Империи Сардэя?

– Странный вопрос, – возразил Перкинс. – Конечно, им обоим. Лафайет – мой непосредственный начальник – будучи послом Империи Сардэя, представляет командование флотом.

– Сказано круче: чем в любой инструкции, – пробормотал Мэйлор.

– А что, если, – продолжал Седрик, не давая сбить себя с толку, – ваш распрекрасный начальник именно этого и не делает?

– А?

– Если он вместо этого ведет собственную игру и даже принимает участие в заговоре против флота?

Перкинс возразил с ледяной улыбкой:

– Согласитесь, из ваших уст это звучит не так уж убедительно. И потом: что-то я не пойму такой трогательной заботы о флоте, исходящей от беглого заключенного.

Седрик подавил искушение бросить еще один взгляд в сторону двери.

– Вы не подумали о том, что я сказал чуть раньше? – не оставлял он своих попыток убедить Перкинса, да ему ничего другого и не оставалось. – Разве Лафайет за последние годы ни разу но отдавал вам не совсем понятных приказов? Или приказов, идущих вразрез с директивами флота? Если он даже и пытался замаскировать это какими-то объяснениями?

– Посол не обязан разъяснять приказы своему адъютанту.

– Да будет вам! – возмутился Седрик с хорошо рассчитанной дозой недовольства – слишком малой, чтобы адъютант почувствовал раздражение, и слишком большой, чтобы его можно было заподозрить в неискренности. – Подумайте хорошенько! Отдавались такие приказы?

Когда Мэйлор увидел, что Перкинс колеблется, он попытался дожать:

– А чем же еще вы обязаны Лафайету? Он послал вас сюда, вниз, оставив на произвол судьбы. Если наемники появятся здесь и обнаружат, что вы нас прикончен, их реакция может быть по отношению к вам весьма несдержанной, как вы полагаете? – короткая многозначительная пауза...– а если вы оставите нас в живых, мы, конечно же, сможешь убедить их сделать то же самое и для вас.

Лицо Перкинса приняло жесткое выражение. Только он сам знал, что происходит сейчас в этой голове. Седрик начал уже надеяться, что ему удалось поколебать решимость Перкинса, но адъютант выпрямился и энергично потряс головой, как бы отгоняя наваждение.

– Нет! – ответил он, глубоко вздохнув. – Это все ерунда. Понятно, вы пытаетесь вытащить свою голову из петли. Но вы не собьете меня с толку. И поэтому...

Он хотел было уже повернуться к рычагам, но взорванная переборка с грохотом рухнула внутрь помещения, и Перкинс остановился в испуге.

Какую-то долю секунды он стоял, глядя широко раскрытыми глазами на пролом в двери, затем стремительно повернулся, схватился обеими руками за красный рычаг и начал опускать его...

– Нет, Перкинс! – взревел Мэйлор. – Нет! Но застыть на месте Перкинса заставил не его крик, а голос, усиленный динамиком, прогремевший:

– Ни с места. Или мы откроем огонь —Голос шел из динамика одного из наемников в скафандрах, которые появились в изоляторе и прицелились в адъютанта из своих сверхтяжелых бластеров.

Перкинс медленно обернулся, не снимая тем не менее руки с рычага, зная, что это последний козырь в его жизни, который, возможно, еще даст ему какой-то шанс. Сжав губы, он не сводил глаз с вошедших, и по нему видно было, что он полон решимости при их малейшем движении нажать на рычаг.

– Ни шагу дальше! – крикнул Перкинс. – Или пленники погибнут!

Если это и могло остановить наемников, то лишь потому, что они увидели, что речь идет о смертельно опасной лучевой установке НМ-3.

Седрику и Мэйлору не оставалось ничего другого, как беспомощно застыть за электронным экраном и наблюдать за ходом событий.

– Отпусти рычаг,– снова раздался голос одного из наемников из громкоговорителя, вмонтированного в шлем, – и мы тебе ничего не сделаем.

– А как бы вам этого хотелось! – Перкинс улыбнулся. – Нет, пожалуй. В этой ситуации этот рычаг – мое спасение. Или вы хотите, чтобы я...

Он не договорил предложение до конца и сдвинул рычажок на пару сантиметров вниз – слишком мало, чтобы дезинтегратор сработал, но вполне достаточно, чтобы заставить побледнеть всех, кто был в помещении: наемников, Седрика, Мэйлора. Лишь один Кара-Сек воспринял ситуацию со стоическим спокойствием.

– Человеческой натуре свойственно разумно мыслить и неразумно поступать,– послышался внезапно далекий голос.

Голос этот доносился из коридора, от развороченной взрывом переборки, и, хотя звучал он слегка искаженно, Седрик и Мэйлор тотчас почувствовали особенную силу, исходящую от него. Это была сила, присущая не самому голосу, а словам. Сила, не позволяющая уйти из-под их воздействия и заботящаяся о том, чтобы человек помнил эти слова всю жизнь.

Это была сила, которую они сразу узнали.

Еще одна фигура появилась в помещении. Одета она была, как и наемники, в скафандр, но не в сверхтяжелый, бронированный, а в более легкий. И у этого человека не было оружия.

«А зачем оно ему, – подумал Седрик. – Ведь его оружие – слово».

Седрик обменялся взглядами с Мэйлором и был уверен, что они думают об одном и том же человеке. Для этого им даже не нужно было видеть его походку, совершенно неподражаемую. Он шел так легко, будто не касался земли, а парил где-то в миллиметре над ней.

Но как, ради всего святого на свете, он появился здесь, чтобы освободить их?

– Кто... кто вы? – запинаясь, спросил Перкинс вошедшего.

– Опустите оружие, – сказал он троим наемникам, сопроводив свои слова повелевающим жестом. – Нет причины для беспокойства. Он не опустит рычаг, – это звучало так уверенно, что ослушаться было просто невозможно.

Наемники повиновались и опустили бластеры. Это несколько разрядило напряженную до предела ситуацию, но Перкинс не собирался подчиняться ему.

– Я спросил, кто вы! – крикнул он.

– Я покажу вам, кто я, – сказал вошедший: он взялся обеими руками за шлем, расстегнул его и снял с головы жестом, исполненным величия и достоинства, – согласно вашему пожеланию.

Показалась лысая голова человека с аскетическими чертами лица и бесконечно глубокими глазами, в которых строгость сочеталась с кротостью. И если у Седрика и Мэйлора могли оставаться еще какие-то сомнения относительно личности этого человека, то теперь они окончательно исчезли.

Это действительно он – Седрик был как в тумане – Дейли Лама!

Он почти не изменился за последние двенадцать лет, прошедших со времени их последней встречи. Пожалуй, только морщины на его лице стали глубже.

– Я полагаю, вы довольны, – сказал Дейли Лама Перкинсу. Он передал шлем одному из наемников и своей неподражаемой походкой пошел к адъютанту. Казалось, он идет по воде аки посуху. – Или вы боитесь невооруженного старика?

Прошло некоторое время, пока Перкинс смог наконец снова реагировать. Что-то непостижимое, чему он затруднялся дать определение, окутало ею мысли, парализовало волю.

– Ни... ни шагу дальше! – приказал он дрожащим голосом. – Иначе... – он так сжал рычаг, что костяшки на пальцах побелели, – иначе пленные погибнут.

– Все зло в том, что глупцы уверены, что умные так полны сомнений.

Перкинс зажмурился и потряс головой, будто пытаясь освободиться от преследующего его кошмара – кошмара, исходящего от этого человека, чьи слова впивались в его сознание.

Но воля Перкинса и его чувство долга были очень сильны.

Он изо всех сил сопротивлялся вкрадчиво нашептывающему голосу, советующему ему не поступать опрометчиво, а сначала спокойно все обдумать.

– Нет! – хрипел он. На лбу у него выступил пот. – Я не дам себя уговорить. Вы меня... не у..

На лице Дейли Лама не дрогнул ни один мускул. Его взгляд не отрывался от Перкинса.

– Только глупца нужно уговаривать, – мягко произнес он, – умного же нужно убеждать.

И эти слова впились в сознание Перкинса. Желваки ходили на его щеках. Он боролся, боролся с самим собой – и выиграл.

Наверное, в последний раз.

– Что? – выдавил он. – Вы хотите убедить меня?

Его лицо исказилось от напряжения, будто он нечеловеческим усилием старался сконцентрироваться на самом главном для себя.

– Я... Я дам ответ. Единственный, – слова были подобны соломинке, за которую он цеплялся, – Ну, ответьте мне! Скажите, почему бы мне не опустить этот рычаг – здесь и сейчас?

Седрик Сайпер невольно задержал дыхание. Настал решающий момент. Он уже успел достаточно хорошо узнать Перкинса, чтобы не заблуждаться на его счет. Какой бы ни был сейчас сумбур в его голове, этот волевой импульс – выпустить на волю излучение НМ-3, чтобы уничтожить пленников и выполнить таким образом приказ, – он осуществит, находясь даже в коме. Седрик бросил взгляд на троих наемников у входа, ожидая, что они попытаются вмешаться, но те стояли, опустив оружие, и выжидали.

Дейли Лама остановился в двух шагах от адъютанта.

– Итак? – снова повторил Перкинс, и это звучало как последний ультиматум, – Говорите, что может меня удержать...

– Например, вот это, – Дейли Лама достал из скафандра маленькую пластиковую карточку и поднес ее к лицу Перкинса, чтобы тот мог прочитать.

Адъютант разинул рот и широко раскрыл глаза.

– ОБО? – почти беззвучно прочел он.

Седрик с Мэйлором были удивлены не меньше его. Это было не что иное, как внутренняя служба флота Сардэя по борьбе со шпионажем, контрразведка. Только вот с каких пор Дейли Лама, их наставник в академии, работает на эту службу?

– Совершенно верно, – сказал в этот момент Дейли Лама, будто прочел их мысли. – Таким образом, сержант Фредерик Перкинс, личный помер БГ 121/296, вы находитесь и моем подчинении.

– Но откуда вы знаете... – недоверчиво начал было Перкинс, но в следующий момент снял руки с рычага, щелкнул каблуками и отдал честь. – Слушаюсь, сэр!

– Очень хорошо, – Дейли Лама кивнул. – Признать свою ошибку – значит стать умнее, чем прежде.

Перкинс озадаченно наморщил лоб, но за неимением лучшего ответа опять щелкнул каблуками.

– Да, сэр.

– С этого момента вы входите и состав моего секретного спецподразделения, – заявил Дейли Лама. – Никаких контактов с вашими бывшими коллегами, и по окончании этого дела вы исчезнете с горизонта! – он бросил взгляд в сторону арестованных и добавил: – И выключите наконец защитное электронное поле.

Перкинс выполнил приказ.

Едва исчезло легкое мерцание и воздухе, как Седрик поспешил навстречу своему бывшему наставнику. В первый момент он хотел крепко прижать его к себе, но выражение лица Дейли Ламы – как всегда, бесстрастное – заставило его остановиться. Слава богу, он вспомнил, что Дейли Лама избегал любого физического прикосновения.

– Это счастье, сэр, – вместо этого сказал Седрик. – Позвольте сказать вам: вы появились действительно в последний момент.

– Знание – предпосылка счастья, – услышал он в ответ.

Седрик от волнения глубоко и часто дышал. Стоя рядом с этим человеком, он почувствовал себя, как и раньше, странно маленьким, незначительным и непонятным – чувство, причиной которого была подчиненность не физическая, а духовная.

– Я очень рад видеть вас здесь, сэр, – сказал он, широко улыбаясь. Какое облегчение он чувствовал! – Честно говоря, кого-кого, а именно вас увидеть здесь мы ожидали меньше всего..

На губах Дейли Ламы играла едва заметная улыбка, увидеть которую мог только тот, кто, как Седрик и Мэйлор, провел с ним много долгих часов. Они восприняли ее как знак их единения. Для такого человека, как Дейли Лама, это скупое проявление эмоций было равносильно бурному выражению чувств.

– Мы все ошибаемся, – изрек он, – но каждый ошибается по-своему.

Звучание этого голоса и магическая сила его слов чуть не перенесли Седрика во времена, когда он учился в академии. Он даже постарался выбраться из-под обаяния мыслей, которые пытались увлечь его туда, в ту пору: он неожиданно напомнил себе адъютанта, боровшегося с притягательной силой слов Дейли Ламы минуту назад.

– И вы действительно служите в контрразведке? – спросил он.

– Да, служу.

– А. как вы можете объяснить их присутствие? – Мэйлор указал на троих наемников у входа.. – С каких пор контрразведка пользуется их услугами?

Как всегда, он был настроен более скептически, чем Седрик, не давая себе труда подумать о том, что может заронить в Перкинсе недоверие к только что обретенному шефу и подтолкнуть его к опрометчивым шагам – например, вытащить бластер и перестрелять всех.

Но Перкинс был спокоен, он даже расслабился. Он слушал их с совершенно отрешенным лицом.

– Это не наемники, а военнослужащие моего секретного подразделения, – спокойно ответил Дейли Лама. – Обстоятельства потребовали от нас этой маскировки. По нескольким причинам.

– По каким причинам? – не отставал Седрик. Теперь, когда напряжение понемногу спадало, его все больше интересовало, какое отношение имеет Дейли Лама к делу о нападении на Луну Хадриана и к организаторам покушения, находящимся здесь, на планете Санкт-Петербург II.

– Время отвечать на вопросы еще не настало, – сказал Дейли Лама, и Седрик был рад такому нормальному ответу. – Сначала предстоит кое-что сделать.

Седрик кивнул в знак согласия. Он бы не сделал этого, если бы не доверял так сильно этому человеку, бывшему для него воплощением честности и искренности.

Дейли Лама воспринял это с одобрением и повернулся к Перкинсу.

– Проведите нас наверх, в безопасную зону, – велел он, – но так, чтобы мы не столкнулись с боевой группой посольства.

– Да, сэр.

Перкинс прошел мимо троих у входа, на которых он еще совсем недавно смотрел как на врагов, и, ни секунды не колеблясь, повел их по коридору. Теперь, когда Дейли Лама доказал свое право приказывать ему, он не подвергал его авторитет ни малейшему сомнению.

– Главное, он может выполнять какие-то приказы, – подумал Седрик. Это составляло, по-видимому, смысл жизни адъютанта.

Ни с кем не столкнувшись, они добрались до скоростного лифта и поднялись на нем в безопасную зону посольства. Перед переборкой кабинета Лафайета Перкинс остановился и смущенно пожал плечами.

– Скромность украшает, – сказал Дейли Лама. Он, казалось, знал, что означает жест Перкинса. – Но вы же не станете утверждать, что вы, личный адъютант посла, не знаете кода этих помещений.

– Если его за последнее время не изменили, – уточнил Перкинс.

– Посол загнан в угол, и сейчас он вряд ли будет думать о таких вещах, – Дейли Лама взял у одного из троих наемников свой шлем и надел его. – Если в этом помещении нас ожидает то, о чем я думаю, для меня лучше быть неузнанным, – объяснил он.

Он подал наемникам знак, по которому те встали по обе стороны переборки наизготовку. Лафайет вполне мог видеть их приближение на мониторе благодаря камере слежения и принять соответствующие меры.

– Начинайте, – это опять относилось к Перкинсу.

Адъютант повернулся к дощечке с кодом. Через секунду переборка бесшумно отъехала в сторону.

Трое в скафандрах ворвались в кабинет посла, держа лазерное оружие наготове.

Но эти предосторожности оказались излишними. У посла, сидящего перед экраном коммуникатора, даже не было оружия в руках. Когда он усидел их появление, то вскочил так быстро, что с грохотом опрокинул тяжелое кресло.

– Кто... кто вы? – спросил Лафайет с белым как мел лицом. Вытянув перед собой руки, будто так он мог удержать незваных гостей на расстоянии, он со страхом отходил от надвигающихся на него фигур в тяжелых скафандрах, пока наконец его спина не коснулась стены и отступать дальше было некуда. – Что вы хотите от меня?

– ВСЕ В ПОРЯДКЕ, – прозвучал голос одного из наемников из громкоговорителя.

Глаза Лафайета еще больше расширились, когда он увидел Седрика, Мэйлора, Кара-Сека и Перкинса, входящих в помещение вместе с Дейли Ламой.

– Перкинс? – беззвучно прошептали губы посла. – Что...

– Игра окончена, – сказал Дейли Лама. – Вы слишком долго работали против флота. Я здесь для того, чтобы вы не могли больше заниматься этим.

Лафайет открыл было рот, чтобы возмутиться, но слова застряли у него в горле. Его блуждающий в поисках поддержки взгляд остановился наконец на адъютанте.

– Перкинс! – это звучало почти умоляюще, – Почему вы ничего не сделаете?

Адъютант посмотрел на него с каменным лицом и ничего не ответил. В его глазах было презрение, скопившееся за долгие годы, презрение, которое он никогда не смел выдать.

– Перкинс! – крикнул Лафайет срывающимся голосом. – Что вы стоите? Сделайте же что-нибудь!

– Он больше ничего не сделает для вас, – сказал Дейли Лама, – Никто вам больше не поможет. Вы в конце своего пути.

Он подал знак троим в скафандрах, и те медленно стали приближаться к послу.

– Нет, я вам не дамся! – крикнул Лафайет, прижавшись к стене. – Во всяком случае, живым!

Прежде чем кто-то из троих успел дотронуться до него, он нажал ладонью на маленькую, похожую на украшение кнопку, прикрепленную к его мундиру на уровне сердца. И сразу же вокруг его груди, слегка потрескивая, заплясали голубоватые молнии.

Лафайет открыл рот для крика, но раздался только глухой стон. Посол упал на пол и застыл без движения. Молнии и потрескивания исчезли. Один из троих наемников опустился рядом с ним.

– Он мертв, – сказал он после краткого обследования.

Дейли Лама, казалось, ничего другого не ожидал. Он уже давно подошел к рабочему столу, туда, где пару минут назад сидел посол.

– Ну, теперь вы довольны? – спросил он, казалось ни к кому конкретному не обращаясь, – Вы полагаете, с его смертью все проблемы решены? Могу вас заверить: вы ошибаетесь, и очень. Ваши проблемы начинаются только теперь.

Седрик нахмурился, услышав эти слова, и начал медленно приближаться к Дейли Ламе.

– Вы ведь все видели, – продолжал Дейли Лама. – Вы не боитесь небольшого разговора? С глазу на глаз? Лицом к лицу? Хотя в нашем случае об этом трудно говорить. Вы ведь проявите понимание, если я не сниму маску. Наши шансы должны быть равными, не так ли?

Только теперь Седрик заметил, что коммуникатор на письменном столе Лафайета включен. На экране было изображение стилизованного символа с четверкой внутри.

– А ЧТО ВЫ МНЕ, СОБСТВЕННО, МОЖЕТЕ ПРЕДЪЯВИТЬ? – раздался голос из коммуникатора. – ДА И ЧТО ВЫ ЗНАЕТЕ ОБО МНЕ?

– Больше, чем вы предполагаете, могущественный незнакомец, – ответил Дейли Лама. – Или мне лучше называть вас «Фактор 4»? Или еще лучше – вашим гражданским именем?

Седрик видел, как Мэйлор открыл рот, чтобы задать вопрос, и жестом велел ему замолчать: Он, правда, не знал, что здесь происходит, но, во-первых, Дейли Лама знал это достаточно хорошо, и, во-вторых, Седрик чувствовал, что еще чуть-чуть – и Дейли Лама докопается до сути дела.

– ВЫ БЛЕФУЕТЕ! – раздалось из громкоговорителя.

– Да? Вы полагаете? – спросил Дейли Лама.

– Подумайте вот о чем: можно дурачить всех людей некоторое время или нескольких людей все время, но нельзя дурачить всех людей все время.

– Что-что?.. – модулировал компьютерный голос.

– Этот контакт посла с вами по коммуникатору был предусмотрен мною. Мои люди могли, конечно, штурмовать этот кабинет сразу. Но они не сделали этого, потому что я хотел, чтобы Лафайет бежал сюда и пошел на связь с вами. Таким образом, мои люди получили возможность запеленговать место вашего нахождения. И они уже давно сделали это.

Следующая пауза была очень долгой.

– ЭТО ВСЕГО ЛИШЬ ВАШИ ПУСТЫЕ УГРОЗЫ, У ВАС НЕТ НИЧЕГО ПРОТИВ МЕНЯ. СОВСЕМ НИЧЕГО! ВЫ ПРОСТО ХОТИТЕ ЗАПУГАТЬ МЕНЯ. НО ЭТО ВАМ НЕ УДАСТСЯ. СКАЗАТЬ ВАМ, КТО ВЫ ТАКОЙ? В НАШИХ ГЛАЗАХ ВЫ ВСЕГО-НАВСЕГО МАЛЕНЬКАЯ, НИЧТОЖНАЯ ПРОБЛЕМКА.

– Если идея попала в пустую голову, она заполняет ее целиком, потому что там нет другой, которая могла бы соперничать с ней, – сказал Дейли Лама и устало улыбнулся. – Конечно, это все пустые угрозы, «Фактор 4». И выводы будете делать вы сами, И, конечно же, пустой угрозой является то, что сейчас к вам летит эскадрилья глайдеров с наемниками на борту, чтобы арестовать вас.

– Вы... вы... – компьютерный голос превратился в сумбур. Было совершенно ясно, что компьютер не знает, что делать с получаемыми звуками.

– Ах да! – добавил Дейли Лама. – Прежде чем вы поддадитесь искушению просто прервать связь, хочу вас напутствовать. Подумайте вот о чем: маленькая проблема легко превращается в большую.

Ответа не последовало. Прошли одна-две секунды, и экран погас. Связь была прервана.

Дейли Лама без всякого перехода повернулся и пошел к выходу.

– Идемте, – сказал он, – Пора уходить. Седрик, занятый обдумыванием только что полученной информации, чувствовал себя совершенно ошеломленным – чувство, хорошо знакомое ему из опыта былого общения с наставником.

– Минутку, – попытался задержать Дейли Ламу Мэйлор. – Разрешите нам, недостойным, быть причастным к ходу ваших великих мыслей.

Но ему не удалось задержать Дейли Ламу или сбить его с толку, Тот выскользнул из помещения, будто на незримых коньках.

– Следуйте за мной, – сказал он, – Я все объясню вам по время полета.

– Во время какого полета? – спросил ошеломленный Мэйлор – И куда?

– Что за вопрос! – удивился Седрик, едва успевавший за ними, как и Кара-Сек и трое «наемников». – Конечно, к «Фактору 4».

– Глупость – удел неинформированного, – пожурил его Дейли Лама, как он это часто делал во время занятий. – Наш путь лежит в космопорт.

– В космопорт? – отозвался эхом Седрик. – Но почему же туда?

Он не получил ответа.

* * *

Снаружи глайдер, с который они сели, – один из трех, опустившихся на территорию посольства – был обычным грузовиком. Внутри же он оказался центром управления, до отказа набитым оборудованием, экранами и консолями. Дейли Лама опустился перед одной из консолей, его пальцы летали над клавиатурой. Шлем он снова снял.

– Центр управления вызывает ноль-контроль, – сказал он в направлении приборов. – Операция начинается. Ноль-контроль, доложите о степени готовности!

– Докладывает ноль-контроль, – раздалось из динамиков пульта. – Мы готовы.

Дейли Лама откинулся в кресле и расслабился.

– Почему мы летим в космопорт? – спросил Седрик своего учителя. Через проход он бросил взгляд вперед, где по обе стороны кабины пилота. В окнах были видны проецируемые в небе световые рекламы, вихрем проносящиеся мимо них. – Что нам там нужно?

– Потому что «Фактор 4» попытается бежать именно оттуда, – приемлемое объяснение на этот раз дал Мэйлор. – Если ему удастся уйти от наемников, летящих к нему, – и добавил, обращаясь к Дейли Ламе: – Верно?

– Почти верно – это то же, что неверно, – ответил Дейли Лама, – Наемников, летящих к нему, не существует.

– Да, но... – Мэйлор наморщил лоб. – Вы же сами ему сказали, что...

– Правдой из того, что я сказал «Фактору 4», было лишь то, что это пустая угроза, – сказал Дейли Лама. – И еще то, что выводы он будет делать сам. Но, тем не менее, я предполагаю, что в этот момент он находится на пути с космопорт. Там стоит наготове десантная шлюпка, чтобы доставить его к космической яхте. Это подготовленная им возможность бегства, если земля начнет гореть у него под ногами. А с тех пор, как вы несколько дней назад появились на этой планете, яхта находится в постоянной стартовой готовности.

Седрик встрепенулся. Слова Дейли Ламы были доказательством того, сколько беспокойства они принесли в ряды заговорщиков.

– Кто этот «Фактор 4»? – спросил он.

– Разве вы все еще этого не знаете? – Дейли Лама поднял брови. Он казался разочарованным. – После того как вы успели так много разузнать здесь?

– Ну не мучайте нас, пожалуйста, – взмолился Мэйлор. – Позади у нас несколько действительно трудных дней.

– Это Сарториус Вош, – объяснил Дейли Лама, – директор банка «К & К».

Сарторнус Вош! Со времени путешествия Дункербекка в мир информации они догадывались об этом, но не были до конца уверены, что это он.

– Он занимался здесь, на планете, координацией действии заговорщиков, особенно по отмыванию грязных бираниевых денег, – продолжал Дейли Лама, – и ему подчинялось множество сотрудников, одним из которых был Лафайет. Ми подозревали его уже достаточно давно. За последние несколько лет он неоднократно допускал странные нарушения служебной дисциплины. Но ничего такого, что было слишком явным и бросилось бы властям в глаза, тем более, что дальнейших сообщений о нарушениях не поступало. Но для того, кто знал, где и что нужно искать, поведение Лафайета говорило о многом.

– Например, для вас, – подсказал Мэйлор.

– Дело обстоит именно так. Мы, конечно, давно могли бы арестовать Лафайета, но это нам ничего бы не дало. Он был не слишком значительной фигурой, имевшей весьма неполное представление о целях заговорщиков. Нам нужно было дождаться, чтобы он привел нас к одному из «серых кардиналов», организаторов заговора.

– Понятно, – сказал Мэйлор, – это и произошло благодаря установлению Лафайетом связи с «Фактором 4».

– Нет, – ответил Дейли Лама, – и это, как верно заметил «Фактор 4», было всего лишь блефом. Мы взяли его след еще несколько дней назад, когда Лафайет вышел на связь с ним в первый раз. Это было сразу после славной трансляции вашего прибытия по ПЕ TV, Благодаря этому у нас появилось время для необходимых приготовлений.

– Центр управления, говорит глайдер-4! – прозвучал из консоли управления усиленный голос.

Дейли Лама моментально собрался, наклонился над клавиатурой и нажал одну из клавиш.

– Говорит центр управления, – сказал он, – докладывайте.

– Объект наблюдения достиг космопорта и садится в десантную шлюпку. Дано разрешение на старт.

– Хорошо, – лаконично заметил Дейли Лама. – Действуйте по плану.

Седрик сноса бросил быстрый взгляд в окно кабины пилота. Их глайдер все еще находился над мегаполисом. Им понадобятся еще несколько минут, чтобы добраться до космопорта, находящегося на окраине нескончаемого города. Глайдер, в котором они находились, не только внешне был похож на грузовой, но и летел так же медленно, а Сарторнус Вош наверняка отправился в космопорт на сверхскоростном глайдере.

– Мы ни за что не прибудем вовремя, – вздохнул Седрик., – Надеюсь, ваши люди сумеют задержать старт.

– Нет, – ответил Дейли Лама. – Глайдер-4 – это пост слежения. Планом не предусмотрено брать Воша в космопорте. Напротив, пусть спокойно садится в шлюпку. Вся операция в посольстве имела своей целью, в основном, выманить лису из норы.

– Как приятно это слышать, – кисло заметил Мэйлор. – А я-то думал, её целью было наше освобождение.

– Не все ли равно, черная кошка или белая? – спросил Дейли Лама в своей неподражаемой манере. – Главное то, что она ловит мышей.

– Докладывает глайдер-4, – донеслось из динамика. – Десантная шлюпка поднимается в воздух и держит курс на космическую яхту «Антонио Бай».

– Центр управления – глайдеру-4. Вас понял. Отправляйтесь на условленное место встречи. Конец связи, – Дейли Лама откинулся в кресле и снова повернулся к Седрику и Мэйлору. – У нас еще есть немного времени. Предлагаю использовать его для некоторых разъяснений.

Ничего более приятного Седрик уже давно не слышал.

– Могу я начать с вопроса? – спросил Седрик, и когда его бывший наставник кивнул, то продолжил: – Как получилось, что именно вы занимаетесь делом о заговоре?

– Пять лет назад я по личной просьбе Сикста Байта, тогдашнего шефа службы безопасности, ушел из академии и поступил на службу в ОБО, – с готовностью ответил Дейли Лама. – Многое казалось ему подозрительным, говорило о подготовке крупномасштабного заговора против Империи Сардэя. Так как он опасался, что служба безопасности уже начала разлагаться, он хотел создать из людей со стороны группу дознания, действующую секретно. Я возглавил ее. Подозрения Сикста Байта скоро оправдались, но я, к сожалению, не успел его предупредить, Он погиб в катастрофе при обстоятельствах, не выясненных до сих пор. Что-то случилось с его глайдером.

– Разрешите, я попробую угадать, что было дальше, – предложил Седрик. – Последователь Сикста Байта был из числа заговорщиков.

– Совершенно верно. Я с самого начала исходил из того, что все будет именно так. До поры до времени он был всего лишь мелкой сошкой, и вознесся он слишком высоко и слишком внезапно, чтобы все было чисто. Предположение, которое позже подтвердилось. К счастью, Сикст Вант су мел устроить так, что в компьютерах службы безопасности не было данных нашей группы дознания. Поэтому я решил работать секретно и дальше – до тех пор, пока мы наконец не будем в состоянии раскрыть подлинных руководителей заговора. Все остальное не имело бы смысла. Результаты нашего дознания или затерялись бы в колоссальном аппарате флота, или держались бы заговорщиками из аппарата под замком.

– Да, это, кажется, действительно дело очень крупного масштаба, – сказал Мэйлор, – если эти люди еще пять лет назад смогли поставить на место шефа контрразведки своего человека.

– Это намного серьезнее, чем вы думаете, – предостерег Дейли Лама. – В последние годы заговорщики систематически прибирали к рукам важнейшие ключевые посты флота, и не только флота.

– Но это же должно было обратить на себя внимание: так много людей, занимающих высокие посты, вдруг погибает и заменяется другими, совершенно новыми! – вставил Седрик. – Это же можно было легко доказать.

– Согласен, но если бы проблема упиралась только в это. Странным образом целый ряд чиновников высокого ранга, чья лояльность государству до сих пор не ставилась под сомнение, начали поддерживать заговорщиков. Среди них два министра, которых я знал лично и чья репутация в моих глазах была безупречной. Мне совершенно непонятно их поведение.

– Может быть, гипноз или имплантация? – предположил Седрик.

– Нет. Один из них достаточно долго был у нас в руках, и мы смогли его обследовать. Ничего установить не удалось, – на лице Дейли Ламы появилось едва заметное выражение горечи. – Эта акция стоила мне тогда половины моих людей. Но самого страшного удалось избежать. С тех пор заговорщики знают, что кто-то идет по их следу, но они не имеют представления, кто. Этим и объясняется то, что мои люди выглядят как наемники.

– Сколько человек в вашей секретной группе? – спросил Седрик.

– Немного. Пять подразделений. Вы же понимаете, что круг посвященных должен быть достаточно узок. Нам еще повезло: потери удалось восполнить. Новые члены группы – это люди, хорошо обученные и, что самое главное, находящиеся вне подозрений. Многие из них раньше служили в контрразведке. Нам удалось представить дело так, будто большинство из них погибло в катастрофах или пропало без вести в других мирах. Все это, конечно, согласно официальным данным. Так будет и с сержантом Перкинсом: Я думаю, он будет для нас очень ценным работником.

– Вполне возможно, – проворчал Мэйлор! Было ясно, что он не так уж расположен к адъютанту, летящему в другом глайдере этой группы. – Пока ему отдают ясные и четкие приказы, он в лепешку разобьется, но выполнит их. Но не ждите от него большего. И уж ни в коем случае – собственного мышления.

– Полагаю, я и сам в состоянии разобраться в структуре личности Перкинса, – отрезал Дейли Лама и внимательно посмотрел на них. – Я сейчас подумывал, не принять ли вас в свою команду. Несмотря на свои недостатки, вы оба были из числа моих лучших учеников. К сожалению, из-за инцидента с «Бродягой» я до сих пор не мог связаться с вами.

Инцидент с «Бродягой» Седрик сразу понял о чем идет речь, потому что именно этот инцидент привел к аресту, осуждению и депортации его, Седрика, в бираниевые рудники. Обвинительный приговор гласил: «В условиях чрезвычайной ситуации Седрик Сайпер, дежуривший тогда на центральном посту «Бродяги», открыл огонь по своим наземным войсками.

Седрик никак не мог припомнить этого, а Мэйлор, дежуривший в той же системе на другом космическом корабле, якобы видел это своими глазами. Мэйлор дал показания на суде, согласно которым он был в решающий момент на связи с Седриком и видел на мониторе, как тот открыл огонь по своим.

На суде Седрик был уверен, что Мэйлор продался, по при их встрече несколько дней назад Мэйлор готов был поклясться чем угодно, что он говорил правду.

– Что вы знаете об инциденте с «Бродягой»? – спросил Седрик Дейли Ламу.

– Не очень много, – ответил он, – неполный, одно: этот инцидент совсем не то, чем его пытаются представить. После всего, что мне стало известно об этом, следует исходить из того, что заговорщики уже тогда вели свою игру.

– Что?! – хором воскликнули Седрик и Мэйлор.

– Когда с «Бродяги» был открыт огонь по наземные войскам, погиб высокопоставленный комиссар, который инкогнито следил за операцией. Через пару дней он был заменен другим, из рядов заговорщиков.

– Но об этом на процессе не было сказано ни слова, – запротестовал Седрик.

– Конечно, нет, – подтвердил Дейли Лама. – Заговорщикам вовсе не хотелось привлекать к себе внимание. Им нужен был козел отпущения, на которого можно было бы переложить всю вину. Ты, Седрик, и стал им.

Седрик опустил голову. Ему нужно было сначала переварить все эти новости. Он никогда бы не подумал о том, что существует связь между инцидентом с «Бродягой» и нападением на Луну Хадриана. Неужели в обоих случаях заправляли одни и те же закулисные фигуры?

Это звучало невероятно, но вдруг перестало казаться ему невозможным. У него не было причин не доверять Дейли Ламе. Он глубоко, прерывисто вздохнул. Успокоиться он сможет только тогда, когда доберется хотя бы до одного из этих мерзавцев, схватит его за шиворот и будет молотить по физиономии до тех пор, пока тот не раскроет рот и во всем не признается.

В тот момент не было ничего на свете, чего бы он желал более страстно.

– То, что вы работаете все еще нелегально, – подал голос Мэйлор, – означает, что вы пока не раскрыли подлинных закулисных вдохновителей этой грандиозной аферы.

– Верно, – подтвердил Дейли Лама, – к сожалению, пока нам не удалось этого сделать. Структура заговора слишком сложна и надежно застрахована наверху. Правда, мы выявили многих пособников и исполнителей, но нам не удалось пока подойти вплотную к руководящему составу. Но, тем не менее, мы узнали, что речь идет примерно о десятке лиц, называемых «Факторы». Однажды, полтора года назад, в наши руки чуть не попал «Фактор 2», но, к сожалению, ему удалось уйти от нас – в добровольную смерть – прежде, чем мы успели помешать ему.

– Ноль-контроль докладывает центру управления, – снова раздался голос из динамика.

– Ноль-контроль? – быстро спросил Мэйлор. – Кто это, собственно?

– Скоростной крейсер на орбите, – пояснил Дейли Лама, прежде чем. повернуться к. пульту управления, – Говорит центр управления. Докладывайте.

– Объект слежения пересаживается из шлюпки в яхту «Антонио Бай».

– Очень хорошо, – одобрил Дейли Лама, – держите меня в курсе дальнейших событий.

– Ну теперь-то я, по крайней мере, хоть знаю, почему вы не стали задерживать «Фактора-4» при пересадке, – Мэйлор энергично щелкнул пальцами. – Вы хотите взять его, когда он покинет орбиту Санкт-Петербурга II, потому что его арест на планете был бы слишком заметен. Верно?

– Нет, – охладил его пыл Дейли Лама, – совершенно неверно. Что толку выманить лису из укрытия лишь затем, чтобы пустить в нее пулю? Нужно проявить терпение и дождаться, пока она приведет вас к своей норе.

Мэйлор опустил голову.

– Думаю, я понимаю, что вы имеете в виду. – тихо согласился он.

– «Фактор-4» – самый горячий след, который мы когда-либо брали, – сказал Дейли Лама.

– И, возможно, последний, Времени осталось очень мало. Мы узнали, что заговорщики близки к завершению реализации своего плана, Акция на Луне Хадриана кажется последней операцией подобного рода из предусмотренных ими. Уже только поэтому я остерегусь изолировать «Фактор-4» слишком рано. Я очень надеюсь, что он приведет нас прямиком к закулисным руководителям заговора. Потому что если он этого не сделает, то... – он не договорил: все было и так понятно.

– Сэр! – пилот грузового глайдера оглянулся. – Через минуту мы прибываем в космопорт.

– Приготовьте одну из площадок промежуточной посадки, прежде чем мы подлетим к нашей цели, – распорядился Дейли Лама.

Пилот кивнул и повернулся к приборной доске.

– Ноль-контроль докладывает центру управления, – раздалось в динамике. – Пересадка закончена. «Антонио Бай» покидает орбиту и начинает полет. По-видимому, яхте предстоит рывок через гиперпространство. Информация с борта яхты передается.

Дейли Лама отреагировал на сообщение скупым подтверждением его получения.

– Это и есть те самые приготовления, о которых вы говорили? – спросил Седрик.

Во взгляде Дейли Ламы он прочел нечто, похожее на признание.

– Да, – ответил он, – мы депонировали в центральную систему яхты свой передатчик, информирующий ноль-контроль обо всем, происходящем на борту «Антонио Бай». Поэтому мы знаем все о маршрутах «Фактора-4». А кроме того нам удалось заслать на яхту своего человека.

Глайдер приземлился на одной из посадочных площадок здания посольства. Пилот выключил двигатель.

Седрик отметил это с удивлением. Он не понимал, что им здесь нужно, и решил спросить Дейли Ламу.

– На полосе взлета нас ожидает десантная шлюпка, которая доставит меня и моих людей к скоростному крейсеру, – Дейли Лама снова переводил взгляд с одного на другого, а на этот раз и на третьего – Кара-Сека. Йойодин молча сидел сзади с совершенно безучастным выражением лица, хотя Седрик наверняка знал, что тот ловит каждое слово. – А наши пути расходятся.

Для Седрика Сайпера это было как гром среди ясного неба. Сюрприз был слишком неожиданным и горьким.

– Что? – Мэйлор недоверчиво уставился на Дейли Ламу. – Но я думал, что вы, что мы... я имею в виду... вместе.

– Я тоже так думал! – энергично поддержал его Седрик. – У меня тоже создалось такое впечатление.

Дейли Лама мягко покачал головой.

– К сожалению, это невозможно, – сказал он. – Наша операция слишком близка к завершению, чтобы я мог взять в группу новых людей.

– Но вы же сами сказали, – протестовал Седрик, – что подумываете о том, чтобы принять нас в свою команду. Сейчас вы можете сделать это. Почему же вы не хотите?

– Я говорил так в другое время и при других обстоятельствах. Сейчас изменилось и то и другое. Можете мне поверить: лучшее, что вы сейчас можете сделать, – это уйти на дно, исчезнуть с горизонта.

Седрик впервые в жизни усомнился и правильности решения Дейли Ламы, но чувствовал, что переубедить его невозможно.

– Ах да! У меня для вас кое-что есть, – сказал Дейли Лама. – Это нашли мои люди в посольстве, я догадываюсь, что это ваше, – он достал из ящичка несколько предметов и передал им. Это были три кусочка бирания, которые они отрезали от самородка, их оружие, куча кредитных карточек, которые у них перед арестом были при себе. Принимая все это, Седрик показался себе предателем по отношению к себе самому. – Приличное состояние вы носите с собой. Этого вполне достаточно, чтобы найти надежное убежище. А вот это должно еще немного облегчить наше положение.

Он достал из ящичка стопку идентифицирующих карточек, выбрал две из них и подал им.

– Это не подложные документы, а подлинные, прямо с фабрик-изготовителей Империи. Карточки выдержат любую специальную проверку. Вам нужно будет только наклеить на них свои фотографии, но, я думаю, это будет несложно. Здесь найдете фотоателье на любых задворках, – Дейли Лама показал на Кара-Сека: – Что же до него, я, к сожалению, не могу помочь.

– Монсерат, – прочел Мэйлор имя на своей карточке, в его интонации еще явственно сквозило разочарование от того, что Дейли Лама не берет их с собой, – Арамис Монсерат.

Седрик повертел маленькую карточку в руках. Клаудио Портос – так его теперь звали. Не очень-то благозвучно, но не в этом дело.

– Арамис и Портос, – произнес Мэйлор, когда Седрик назвал свое имя. – Двое из трех мушкетеров – какой полет фантазии! А Кара-Сек будет у нас Атосом или д'Артаньяном?

Седрик ошарашено посмотрел на Мэйлора. Он и не знал, что его бывший друг интересуется доисторической литературой. Ему это тоже показалось шуткой, которую позволил себе Дейли Лама, но он не дал эмоциям отразиться на своем лице.

– Я бы предпочел оставить свое имя, – без следа юмора заметил Кара-Сек.

– Ноль-контроль докладывает центру управления, – прервал его голос из громкоговорителя. – «Антонио Бай» только что исчез в гиперпространстве. Передача данных без помех закончилась. Пункт прибытия яхты – астероид Бетамакс, центр звездного города Стар Сити...

– Стар Сити! – воскликнул Мэйлор. – Резиденция Сандары! Так «Фактор 4» бежит туда!

Дейли Лама кивнул, соглашаясь.

– Мы уже некоторое время подозревали Сандару, предполагали, что она имеет отношение к нападениям на бираниевые рудники, – пояснил он. – Но до сих пор мы не располагали конкретными доказательствами. Я думаю, она приведет нас к истинным заправилам этой грязной игры, – наступила серьезная пауза. – А теперь ступайте. Мне нужно на скоростной крейсер, чтобы начать преследование.

Седрик снова возмущенно затряс головой.

– Вы не можете просто так выбросить нас, – проникновенно сказал он еще раз, – Но если уж не можете взять нас собой, так хоть помогите освободить Шерил и Набтаала.

Он поймал боковой взгляд Мэйлора, говоривший о том, что он давно забыл о них обоих. По лицу Дейли Ламы еще прежде, чем тот начал говорить, он понял, каков будет ответ.

– Эту просьбу я, к сожалению, выполнить не могу. Вы сами увидите, что это наиболее правильное решение вопроса, – мягко, увещевающее сказал Дейли Лама. – Что же касается обоих ваших друзей, их давно уже нет на Санкт-Петербурге II.

– А где же они? – медленно спросил Мэйлор.

– «Фактор-4» взял их с собой, на борт своей десантной шлюпки.

– Это значит, что они вместе с ним на пути в Стар Сити.

– Верно, – подтвердил Дейли Лама. – Не беспокойтесь за них. Я сделаю все, что смогу, чтобы помочь им, – он нажал на кнопку, и переборка глайдера открылась достаточно ясный знак того, что их присутствие дальше нежелательно. – Мы еще увидимся, если судьба захочет этого. Может быть, довольно скоро. Когда все закончится, я разыщу вас. А теперь ступайте и воздержитесь от опрометчивых шагов. Вы же знаете: любая задача, за которую мы хватаемся обеими руками: захватывает нас самих! – он еще раз серьезно взглянул на них. – Я уверен, вы сделаете то, чего я от вас ожидаю!

Седрик кивнул преданно и разочарованно. Он чувствовал, что должен сказать что-то, но не знал что и промолчал.

Они с Мэйлором вышли из глайдера, и, когда аппарат исчез из виду, у Седрика было такое чувство, будто его выставили.

– Так оно и есть, – хмуро констатировал Мэйлор. – Приехали.

Седрик ответил не сразу.

– Я не знаю, что у тебя на душе, но я не собираюсь сдаваться.

– Ах да! – съязвил Мэйлор. – А что ты собираешься делать? Есть единственная дорога, и ведет она в Стар Сити.

– Знаю. А почему бы нам не слетать туда и не осмотреться там?

– Но как? Ты же знаешь, как этот астероид охраняется! А у пас нет даже его координат.

– Я считаю, что не такое уж невозможное дело – раздобыть эту информацию, – заявил Седрик. – Эта Сандара часто дает приемы, и ее гости умудряются добраться до нес.

– Даже если бы мы располагали необходимой информацией, вряд ли бы нам удалось зафрахтовать космический корабль и свалиться ей как снег на голову. Ты представляешь, как скоро нас вышвырнули бы? Если бы до этого нам вообще позволили приземлиться, Без приглашения это, пожалуй, вообще невозможно. Седрик потер подбородок.

– Приглашение, – промурлыкал он, – Это очень неплохая мысль.

– Я предчувствую недоброе, – забеспокоился Мэйлор. – Ты выглядишь так, будто у тебя появилась идея.

– Тебе это не нравится?

– Не нравится. И я скажу тебе почему. Мне не нравится это, потому что каждый раз, когда тебе в голову приходит очередная идея, через некоторое время мы с гарантией сидим в... ты сам знаешь, что я хочу сказать.

Седрик ничего не ответил. Он смотрел отсутствующим взглядом вдаль, на взлетную полосу, где как раз поднималась в воздух десантная шлюпка Дейли Ламы.

– Ну так что, – нетерпеливо спросил Мэйлор, – есть у тебя идея пли нет?

– Да, – ответил Седрик. – Думаю, мне пришла в голову неплохая идея.

Мэйлор закатил глаза.

Глава 9 ПРИГЛАШЕНИЕ

Шеф отдела закупок банка «К & К» предупредительно поднялся из-за своего рабочего стола, когда в его кабинет вошли бизнесмены, о визите которых его предварительно уведомила секретарша. Он поспешил им навстречу с рукой, протянутой для приветствия.

– Добро пожаловать! – воскликнул он казенно-радостным голосом. – Меня зовут Виргинт. Я руководитель этого отдела: А вы, по-видимому, мистер Портос и мистер Монсерат, как мне доложили.

– Совершенно верно,– подтвердил Седрик. Они пожали друг другу руки, только Кара-Сек не пожал протянутой руки банкира и смотрел на все так мрачно, будто хотел отхватить се своим, мечом, который висел у него в ножнах за спиной. Когда он собрался пронести оружие в банк, то возникли небольшие трения.

И только когда Седрик с Мэйлором пригрозили, что сейчас повернутся и уйдут и сделка не состоится, охрана сдалась.

– А это... – бормотал Виргинт, – это?..

– Наш телохранитель, – объяснил Мэйлор. – Можете называть его Пи Кинг, мистер Виргинт, если хотите и если имена для вас что-то значат.

Кара-Сек одарил Мэйлора злющим взглядом, но ничего не сказал.

Тщедушный банкир был слегка сбит с толку: он указал приглашающим жестом на стол, вокруг которого стояло несколько тяжелых уютных кресел, где они втроем и расположились. Кара-Сек остался стоять около двери кабинета.

– Могу я вам предложить что-нибудь? – любезно спросил банкир. – Что-нибудь освежающее? Пломбоянское шампанское? Или мока-кола? Барбитурат?

– Нет, спасибо, – вежливо отказался Седрик. – Мы бы предпочли перейти сразу же к деловой части наших переговоров.

– С удовольствием, – Виргинт потер руки. Наконец-то он в своей стихни. – Мой секретарь доложил, что вы можете предложить нам некоторое количество драгоценных камней. Смею заверить вас, что, решив воспользоваться услугами нашего банка, вы сделали хороший выбор. Наш институт может гордиться многолетним опытом успешной работы с клиентами не только в сфере торговли драгоценностями, но и...

– Избавьте нас, пожалуйста, от всего этого, – перебил его Мэйлор. – Справочный компьютер в вашей кабине для клиентов уже просветил нас.

– В кабинете для клиентов?

– Да, – ответил Седрик. – Мы хотели, естественно, предварительно составить свое мнение о банке.

– Да, но... у вас не было необходимости получать информацию в кабине. Мы с радостью предоставим вам в любое время документы, из которых вы узнаете все, интересующее вас. В таких вопросах мы придаем сервису, призванному служить нашим клиентам, чрезвычайно большое значение. Вы не найдете другого банка, а в сфере торговли драгоценностями тем более, который мог бы предложить вам большой диапазон... – Мэйлор начал покашливать. – Да, как уже было сказано, перейдем к деловой части. Итак, что вы можете нам предложить?

– Бираний, – сказал Седрик.

На лице банкира отразилось разочарование.

– Ах вот как, – протянул он. – Если вы хотите продать украшение с биранием, вы не туда попали. На первом этаже есть специальный отдел для этих целей.

– Вы не совсем правильно поняли нас, – сказал Седрик Сайпер. – Речь не идет о таких маленьких количествах.

– А о чем же тогда идет речь? – удивился Виргинт.

Седрик достал из кармана дорогого костюма прекрасного покроя, купленного им накануне, один из отрезанных кусочков бирания и положил его на стол.

Банкир медленно взял зеленовато мерцающий камень обеими руками, будто опасаясь, что тот может причинить ему вред. В глазах его засветилось благоговение.

– Это действительно прекрасный экземпляр, – восхищенно сказал он. – Боюсь, я только что не совсем точно выразился. Вы, конечно же, попали туда, куда нужно, – он поднял глаза. – Сколько вы за него хотите?

– То, что вы держите в руках, всего лишь пробный образец, – сообщил Седрик, – чтобы ваши специалисты могли проверить степень его чистоты. Мы подумали, что камень покрупнее подходит для этих целей гораздо больше, чем какой-нибудь еле видный осколок.

– Да, но... – взгляд банкира бешено заплясал, переходя с них на бираний и в обратном направлении. – Если я вас правильно понял, это не все, чем вы располагаете? – он все еще не мог поверить этому.

Седрик положил на стол чемодан, который они всего час назад забрали из сейфа, и откинул его крышку прямо перед Виргинтом.

Банкир в ужасе вскочил, будто перед ним был клубок ядовитых змеи.

– Осторожно! – крикнул он срывающимся голосом. – Он может в любой момент...

– Нет, – спокойно заверил его Седрик, – не может. Бираний находится в спокойной фазе, в ближайшее время спонтанных реакций не ожидается.

– Откуда вы знаете? – недоверчиво спросил Виргинт.

– Ну, это нам гарантировал один весьма опытный эксперт.

– Даже, я бы сказал, один чрезвычайно опытный эксперт, – добавил Мэйлор, и Седрик уловил скрытую издевку, потому что этим экспертом был не кто иной, как сам Седрик. – Можно сказать, он настоящий корифей в этой области.

Седрик незаметно наступил под столом Мэйлору на ногу – не заигрывайся, мол.

Медленно, бочком, банкир вернулся к столу. Чтобы пощадить его нежную психику, Седрик захлопнул чемодан. Банкир и так уже увидел все, что ему полагалось.

– Но... это... невероятно, – казалось, он толком не знает, что сказать. Судя по всему, он еще ни разу не видел самородка бирания таких размеров. – Действительно, совершенно невероятно.

– Я думаю, вы теперь понимаете, зачем нам постоянно нужна охрана, – многозначительно заметил Седрик, будто это было для него сейчас самым главным.

Виргинт машинально кивнул.

– Во сколько вы оцениваете этот самородок? – спросил Мэйлор. – И через какое время сможете выплатить нам его стоимость? При условии, конечно, что мы сойдемся в цене.

– Я не могу вам этого сразу сказать, – уклончиво ответил Виргинт. Его пальцы нервно ощупывали воротник. – Боюсь, это потребует длительных переговоров, – он явно приходил в себя и начал юлить.

– Что такое, мистер Виргинт? – удивился Седрик. – Вы не заинтересованы в заключении с нами сделки?

– О нет, напротив! – заторопился банкир. – Только вот сделки такого масштаба заключаются, как правило, нашим директором лично.

– Хорошо, – пожал плечами Седрик. – Для нас это не является неожиданностью. Проводите нас, пожалуйста к нему. Мы сэкономим наше время, имея дело с партнером, который принимает решение сам, – и добавил, будто невзначай: – Дело ведь идет не только об этом осколке в чемодане.

Глаза Виргинта полезли на лоб.

– Простите? Вы хотите сказать, что у вас есть еще бираний?

– Да, – небрежно сказал Седрик. Он почувствовал, что Виргинт начал заглатывать предназначенную для него наживку. Он не мог упустить такую сделку. Вполне возможно, что он уже подсчитывал в уме размер комиссионных, которые мог бы положить в карман в результате этой сделки, – Разве я забыл сказать об этом? Мы принесли этот камень в чемодане лишь с той целью, чтобы вы могли убедиться в том, что мы серьезные партнеры.

– А сколько у вас есть еще? – выдохнул банкир. Постепенно ему становилось понятно, что перед ним сидят двое из самых богатых людей планеты.

– Несколько тонн, – солгал Мэйлор глазом не моргнув и пожал плечами. – Может, даже больше. Точно мы не можем сказать. Мы еще не успели до конца выработать жилу, которую нашли на одной планете. И нам нужен кто-то, кто бы взял на себя дальнейшую переработку камня, а может быть, и его добычу.

– Ну так что? – нажал Седрик, не давая банкиру времени на размышление. – Вы проводите нас к директору?

– К сожалению, это невозможно, – пробормотал Виргинт. – Наш генеральный директор, господин Вош, находится в краткосрочной командировке. Мне очень жаль, но я не могу вам сказать, когда он может вернуться.

Седрик и без него знал об этом. Вош дал такого деру, что только пятки засверкали.

– Послушайте, мистер Виргинт, – Седрик сделал вид, что его терпение на исходе. – Мне неинтересно слышать, чего вы не можете. Я хочу знать, что вы можете сделать для нас! В конце концов, в таком старом и уважаемом учреждении, как ваш банк, должен найтись кто-нибудь, кто сможет заняться этой сделкой.

– Боюсь, нам придется поискать другого партнера, – подхватил Мэйлор. – Может быть, у него не будет опыта работы вашего банка, но зато мы сможем говорить с лицом, которое что-то решает.

Поилицу банкира было видно, что он боится упустить сделку своей жизни.

– Нет! – воскликнул он. – Подождите! Я, конечно же, сделаю все, чтобы решить эту проблему к вашему удовольствию, Я... – на секунду он задумался. – Мне нужно связаться с владельцами нашего банка. Они, конечно, пришлют на Санкт-Петербург II уполномоченное лицо, которое заключит с вами сделку.

Седрик сделал вид, будто обдумывает предложение, хотя с самого начала было ясно, что это им не подходит. Им нужно было совсем другое, и пора уже было переводить разговор в это русло.

– Знаете, – сказал он, – поиски бираниевой жилы стоили нам нескольких лет тяжелого труда, и теперь мы хотели бы как можно скорее приобщиться к жизни с ее более приятной стороны. И потому было бы весьма прискорбно, во-первых, ждать целыми днями, когда же появится это уполномоченное лицо, а во-вторых, может, чего доброго, выясниться, что и оно но располагает необходимыми полномочиями, – он взглянул на Мэйлора. – Может быть, действительно поискать кого-нибудь другого, как ты думаешь?

– Пожалуйста! – почти умоляюще сказал Виргинт. – Не принимайте слишком поспешных решений. Я уверен, что проблему можно будет решить.

– Кто владеет этим банком? – спросил Мэйлор как бы между прочим.

– Большая часть капитала принадлежит «Сандара Стар Компани», – с готовностью ответил Виргинт.

– Сандара? – удивленно воскликнул Мэйлор. Седрику пришлось признать, Мэйлор играл свою роль действительно хорошо. – Та самая Королева Драгоценностей?

– Да, да, – подтвердил Виргинт, слегка польщенный. – Вы знаете ее?

– Ну конечно, я так много слышал и читал о ней. Вы не можете себе представить, как я мечтал побывать однажды на одном из ее приемов! Там ведь собирается, наверное, весь высший свет!

– Ну, – Виргинт счел, что немного лести не повредит, – ваша находка сделала вас таким богатым, что вы будете вхожи в это общество.

Седрик еле сдерживался. Болван, тупица несчастная! Когда же до него дойдет наконец то, чего они так ждут! Мало того, что ему преподносят готовые решения на блюдечке с золотой каемочкой, – его еще носом в это решение ткнуть надо!

– Кажется, я где-то слышал, что такой прием состоится на днях.

Действительно, они вчера вечером прочесывали банк данных компьютерного терминала в своем гостиничном номере и нашли эту информацию.

– Но я не совсем в этом уверен. Может быть, речь шла о...

– Ну конечно! – воскликнул наконец Виргинт и хлопнул себя по лбу. – Вот оно, решение проблемы! – торжествовал банкир. – Я же говорил, мы найдем его!

– Какое еще решение? – «не понимал» Седрик.

– Слушайте меня внимательно, – банкир наклонился к ним. – Я знаю, что через несколько дней действительно состоится гала-прием. Вместо того чтобы ждать представителя владельцев банка оттуда, я позабочусь о том, чтобы вас пригласили на праздник. С одной стороны, вы могли бы исполнить свое заветное желание и побывать на приеме в этом кругу, с другой – найти именно там компетентных партнеров.

Он снял, как первоклашка, несущий домой пятерку. Седрик решил немного поломаться.

– Не знаю, – сказал он, – лететь через добрую половину этого витка спирали...

– Разумеется, на борту яхты-люкс, – быстро предложил Виргинт. – О, пожалуйста, я прошу вас, – защищал он идею, которую считал своей, – Это снимет все проблемы...

Теперь уж и Мэйлор взялся уговаривать Седрика.

– Я думаю, мистер Виргинт прав. Почему бы не совершить небольшую прогулку? Кто знает, когда у нас еще появится такой шанс? И потом Сандара, говорят, – женщина редкой красоты.

– Ладно-ладно, хорошо, – недовольно проворчал Седрик, – согласен. Как долго нам ждать приглашения?

– Самое большее – два дня, – уверил его Виргинт.

– Хорошо. Полагаю, мы псе обсудили, – подытожил Седрик, – Значит, мистер Виргинт, этот маленький камень мы оставляем вам, чтобы вы могли сделать необходимые анализы. Надеемся, вы вскоре дадите знать о себе.

– Ну конечно, можете на меня рассчитывать. Я разыщу вас сразу, как только позволят обстоятельства, – ему пришло в голову, что он не знает их адреса. – Где я могу вас найти?

– В гостинице «Эскапада».

Они поднялись и прошествовали к двери, где Седрик снова вручил чемодан Кара-Секу. Виргинт преувеличенно любезно и нестерпимо многословно попрощался с ними.

– Вы не забыли одну деталь? – прервал Седрик словоизвержение тщедушного банкира.

Тот округлил глаза, не понимая.

– Простите? Забыл? Я? – по нему было видно, что в мыслях он перебрал все возможные огрехи: не сделал клиентам ценного подарка, не заплатил задатка... – Что?..

Седрик Сайпер жестом указал на стол, за которым они сидели и на котором все еще лежал их камень.

– Мы хотели бы получить квитанцию на бираний, который оставляем у вас, – заметил он с тонкой улыбкой. – Для порядка.

Немного погодя они получили квитанцию и покинули здание банка.

– Ну пожалуйста, – сказал Седрик, когда они были достаточно далеко, чтобы их нельзя было подслушать с помощью направленного микрофона. – Все прошло как по маслу.

– С твоими идеями всегда так сначала бывает, – скептически отозвался Мэйлор.

– Да не выпендривайся ты, ради Бога, – взмолился Седрик. – Как бы то ни было, мы летим в Стар Сити. К тому же, первым классом и по личному приглашению самой Сандары. Что нам еще нужно?

«Подольше прожить», – подумал Мэйлор: но вместо этого произнес:

– Да. «Дела идут в гору», – сказал воробей, которого кошка несла вверх по лестнице.

– Слушай, где-то я это уже слышал, – пытался вспомнить Седрик, наморщив лоб.

– Дейли Лама, – напомнил Мэйлор, подзывая пролетающее такси.

Седрик кивнул. Пока такси опускалось и открывало переборку, он вспомнил ещё кое-что из того, что говорил Учитель: «Любая задача, за которую мы хватаемся обеими руками, захватывает нас самих».

Седрик набрал полную грудь свежего воздуха.