Ректор и 13-я студентка Глазовской Академии магии. Книга 1

1.Первая глава: Начало начала

Мирослава шла после очередного неудачного собеседования. Хотя собеседованием это было сложно назвать - начальник жека №5, куда девушка хотела устроиться дворником или хотя бы разнорабочей, осмотрела ее с ног до головы, узнала, может ли девушка мести пол или чистить снег, после чего ответила, что такой неумехе у них делать нечего, да и соответствующих навыков у нее нет. Начальница жэка себя ясновидящей возомнила? По лицу с ходу с лету способности определяем? Да и какие дворнику особые навыки нужны? Снег складывать в исключительно художественного вида сугробы? Как тот уникум из столичного Ижевска, который на заснеженных площадях лопатой шедевры рисует. Волшебник, не иначе.

Почему все в ее жизни наперекосяк? Работа, друзья – это у Миры было, но в какой-то извращенной, неправильной форме. Друзья и знакомые забывали ее или просто пропадали, устроиться на работу она не могла уже давно.

Девушка пнула от досады мусорный бак и перешла на другую сторону улицы. Конечно! Ей все время так и отвечали – то работа слишком сложная для нее, то очень простая, то с таким образованием мы даже в уборщицы не нанимаем. Или еще одна отговорка на все времена – у вас нет стажа работы и особых навыков, будь они неладны. Будто в этом городе они, особые навыки, есть у каждого второго.

Почему она выбрала для себя такую жизнь? Люди и машины раздражали, хотелось что-нибудь основательно сломать, точнее разрушить что-нибудь до основания, как рушатся сейчас ее надежды на лучшую жизнь.

Люди на пути девушки, как специально, двигались медленнее, толстые тетки в безразмерных дутых пуховиках с огромными пакетами, переваливаясь, выкатывались из магазинов, успевая наорать на своих скучающих отпрысков. Мамочки с колясками, шеренгами по трое в ряд на всю ширину дороги, обсуждали цвет отрыжки своих детей, а их дети в тот же момент орали как резанные. Школьники, в весенние каникулы предоставленные сами себе, стаей бегали на пути Миры, норовя врезаться. Ноги вязли в снежной каше: несмотря на то, что на дворе середина марта, снега на тротуарах было много, а коммунальщики не спешили очистить город. Казалось, им могло помочь только волшебство.

Наконец, Мирослава дошла до своей цели, до площади Свободы.

Свобода! Да, только здесь она и чувствовала себя свободной. Можно было представить, как взлетаешь над центром города и видишь парк Заречный, реку Чепцу, которая сейчас скрылась подо льдом, а летом змеится, поблёскивая на солнце, леса, поля, гору Иднакар. А если развернуться в другую сторону, то особенно хорошо видно, как от центра города радиально расходятся центральные его улицы, что делало весь этот пейзаж очень похожим на глаз с ресницами. Потому и город назывался Глазов. Город, конечно, походил на многие другие маленькие города России, но вместе с тем влюблял в себя ощущением домашнего уюта.

Девушка чувствовала, что гнев и раздражение постепенно сходят на нет. Наваливалась усталость, день подходил к концу, а значит, стоит пойти домой в надежде, что утро вечера мудренее. И желательно сделать это сейчас, потому что через час закончится рабочий день, и люди ломанутся в магазины, а Мира хотела избежать всех этих встреч со случайными людьми.

Тут ей под ноги кинулся белый кот, отскочил, вместе с другими пешеходами деловито перешел улицу на перекрестке и шмыгнул в дом на углу. Это был старинный двухэтажный особняк купца второй гильдии Колота, входная дверь и балкон, расположенные на срезанном углу дома, выходили на площадь Свободы.

Из истории города девушка помнила, что раньше, на нижнем этаже дома размещались магазины и мастерские, а на верхнем этаже были жилые комнаты, в подвале имелся винный погреб. Сейчас в здании разместились магазин, мастерская по починке телефонов и какой-то банк.

Мирослава видела этот дом каждый день, никаких чувств он уже не вызывал, поэтому неожиданным для нее стало внезапно возникшее желание постоять рядом. Она остановилась и стала рассматривать особняк, словно видела впервые – отреставрированное здание бежево-горчичного цвета, белые закруглённые кверху элементы на окнах.

Странно. Прямо на здании было приклеено объявление. У Миры зарябило в глазах: на ядовито-розовом фоне написано ядовито-зелеными буквами: «Примем работника работать. Примем ученика учиться. Примем учителя учить. Вход со стороны пл. Свободы».

Девушка нашла глазами главный вход, куда забежал кот, и где рядом с дверью висела табличка «Академия магии Министерства магии (Глазовский филиал)». Очень смешно! Даже дети знают, что в Глазове нет Академии магии, они только в больших городах.

Странное, конечно, название, но Миру оно не очень поразило: если человек имел возможность снять дорогое здание в центре города, то уж название, точно, какое угодно мог себе позволить. Она воображала, что откроет сейчас дверь, а там семена продают и саженцы – посадил, к примеру, семечку тыквы, а она выросла. Чем не магия? Самая древняя к тому же.

Девушка решилась обратиться по объявлению. Почему бы не попытать удачу с работой еще раз? Когда-то же ей должно повезти!...

Массивная дверь поддалась на удивление легко, девушка вошла в Глазовскую Академию магии. В помещении было темно и пусто.

Мира стояла в небольшом зале, вправо и влево уходили коридоры с множеством дверей, большинство из которых было закрыто. За одной из них, открытой, горел свет. Девушка подошла к открытой двери. Надпись на ней была уже не ядовитых, а вполне человеческих цветов, она гласила: «Рихтер А.В. ректор Глазовской Академии магии. Говорите мало, четко и по существу».

Из кабинета доносилось шуршание, секретарский стол перед кабинетом был пуст. Видимо секретаря тут не было давно – на столе стояла табличка с надписью «Вернусь через 5 минут». Прождав десять минут, не дождавшись работника приемной, Мира повесила пальто на вешалку, собралась с духом, и постучала в приоткрытую дверь. Ей ответили «Войдите», что она и сделала.

В кабинете за столом сидел мужчина, из-за бумаг было видно только его макушку. Ректор Рихтер, если это был действительно он, не посчитал нужным поднять голову, чтобы взглянуть на посетителя.

2. Магическая глава: Чаепитие в библиотеке

Поскольку девушке не сказали, когда начинается ее рабочий день, она решила прийти к 8.00. Большинство жителей Глазова, да и России в целом, работали именно так.

И это у нее получилось бы, если бы не пожилая соседка, тетя Маша. Женщина жила в квартире напротив и помогала Мире и ее маме, чем могла. То овощами с огорода поделится, то книги старые подарит, то одежду дочери Марины отдаст. Одежда не новая, но носить можно. Мира не придиралась и тете Маше от души была благодарна. Только сегодня соседка вела себя чуднО.

Мира запирала дверь квартиры, когда тетя Маша тоже выходила, видимо в хор ветеранов собралась на репетицию.

- Доброе утро, тетя Маша, - привычно сказала Мира.

- Вы меня откуда знаете? От Марины?

- Я соседка ваша, Мира, Мирослава, живу тут рядом, - сказала девушка громко, показав на свою дверь.

Стареет тетя Маша, забывать стала. Вон Маринка жаловалась, что мама то очки потеряет, то плащ не по погоде наденет, поэтому просила девушку присматривать за мамой, хотя и особого повода для волнения не видела.

- Не живет тут никто. Давно уже. Пустая это квартира. А ты иди-ка отсюда, нечего по чужим подъездам шастать, - тетя Маша угрожающе смотрела и даже замахнулась старой лыжной палкой, которую использовала вместе трости.

Мира не стала спорить, попрощалась, ушла. Надо будет Маринке сказать, чтобы мать в больницу положила, может, еще можно ей помочь.

Девушка быстро дошла до места работы. Место работы! У нее теперь есть работа! Она со вчерашнего дня рабочий человек, будет получать заплату и наконец-то перестанет считать каждую копейку. Кстати, сколько она будет получать? Вчера же ей ничего не сказали.

Пришла чуть позже восьми, не сильно опоздала, поругала себя за это, не любила опаздывать и опозданий других тоже не любила. Подошла к двери Глазовской Академии магии, затаила дыхание, потянула ручку, вошла. Внутри было пусто и тихо, как и вчера. Все двери закрыты, внутри никого. Почему тогда входная дверь открыта, если никого нет? Кто-то же должен был ее открыть? Коммунизм у них тут? Или просто безалаберность? Или кто-то все же есть?

Мира решила осмотреться. Несмотря на то, что интерьер был темных благородных цветов, внутри было светло и уютно, словно дома. Перекрытия из темного дерева, стены фиолетового цвета, а на них золотой краской нарисованы звезды. Когда входишь с улицы, сразу попадаешь в холл, где стоят бежевые диванчики и стол тоже из темного дерева, на полу в кадках цветы, на стенах светильники. Не доходя до холла, справа и слева комнаты. Одна из них была кабинетом ректора Рихтера, на другой висела надпись «Магазин». Значит, Мира не ошиблась, ее новым место работы был магазин. Только для магазина обстановка была слишком странная. Да и ректор тут при чем?

Да! Откуда вдруг взялся этот ректор Рихтер? И что это за заведение? Почему первый рабочий день приходился на субботу, а не на понедельник?

Так, нужно разобраться. Ректор – это лицо во главе университета или института, то есть, это глава учебного заведения. Ну да. На входе же написано, что это Академия магии. Какая еще Академия магии? Если это из той же серии, что и руководитель подразделения нежности и опеки о клиентах компании «Папочка», то тогда все можно списать на фантазию, творческий подход и неординарность руководителя. Но ректор Рихтер показался человеком практичным, требовательным и не очень-то оригинальным. Но больше всего Миру поражало не это, а то, что вчера, ни во время собеседования, ни после, уже дома, эти вопросы в ее голове не всплывали.

Во что она опять ввязалась?

Мира со стоном закрыла лицо руками и села на пол. Лицо уткнула в колени, обняла их руками и стала раскачиваться взад и вперед.

- Вы там молитесь? – поинтересовался голос за ее спиной. Несомненно, это был ректор Рихтер. – Для этих целей у нас есть специальное помещение. Если, конечно, ваша религия не запрещает молиться в отдельной комнате, а не предписывает сидеть в проходе и мешать ходить.

После этого мужчина прошел в свой кабинет, но дверь не закрыл. Девушка, пройдя мимо стола секретаря все с той же надписью «Вернусь через 5 минут» и повесив верхнюю одежду на вешалку, поплелась вслед за ним.

- Что за место? – спросила она после того, как присела в неудобное кресло, Андрей Вильгельмович устроился за столом, который сегодня был чист от бумаг.

- Академия магии, - невозмутимо ответил ректор. – На входе же написано. Или вы читать не умеете? Но вчера же надпись на стене прочитали. Или вам кто-то подсказал?

- Вы со всеми так раз разговариваете? – возмутилась девушка.

- Нет, только с вами, у нас индивидуальный подход во всем.

Мира чувствовала, что гнев снова поднимался откуда-то из живота и грозил вырвался наружу. Она вскочила.

- Сядьте, - скомандовал он. – Силу надо контролировать.

Какую силу? Магическую? Мира села, но контролировать себя было сложно, сердце бешено гоняло кровь по телу, дыхание стало частым, губы пересохли, а ладони, наоборот, вспотели.

- Кем я буду у вас работать? – девушка решила перейти к сути разговора, когда немного успокоилась.

- Нет, у нас вы будете учиться, Мирослава Юрьевна, - спокойно ответил Рихтер. – Будете учиться работать со своим даром. У вас явно есть магические способности, хотя вы их еще не в полной мере осознаете, что странно для вашего возраста.

- Почему странно?

- Потому что способности к магии, если они есть, проявляются уже после трех лет. Вам что-то мешает их проявлять. С вами что-то случилось до трех лет?

- Я не помню, - Мира помедлила, - я не помню себя до семи лет.

- Занятно, очень занятно, - промурлыкал Рихтер. – Очень вы занятная особа, Мирослава Юрьевна. Мы с этим разберемся. Что-то сегодня странное заметили?

Мира ничего такого не могла припомнить, только про тетю Машу, об этом и рассказала.

- Что-то еще? – тон ректора стал более настойчивым и холодным.

Да, было сегодня что-то еще. Мира не нашла кое-какие свои вещи, по мелочи. Решила, что куда-то затерялись.

3. Историческая глава: Совы и коты

Новая студентка любила книги, а в этой библиотеке их было неимоверное количество всех форм и размеров. Хотелось взять жадными до чтения руками и почувствовать под пальцами бархатную теплоту страниц.

Начать Мирослава решила ни много ни мало с истории Глазовской Академии магии. Нужная секция отыскалась быстро, новая студентка нашла две подходящие книги. Одна из них – большого формата, потрёпанная – называлась «История мировых Академий магии», другая небольшая – «Глазовская Академия магии: прошлое и настоящее», ее автором значился А.В. Орлов-Вышеславцев.

В большой книге Мира нашла главу о Глазовской Академии магии, написанную нечеловечески сложным языком. Видимо, тут требуется особый дар для прочтения, решила девушка и отложила книгу. А вот сочинение А.В. Орлова-Вышеславцева было более понятно и интересно. Вот что она прочла.

Глазовская Академия магии возникла около ста лет назад. Тогда, проезжая по маленькому провинциальному городу (правда, тогда уже милому и компактному) чародей из Министерства магии почувствовал пробуждающийся Источник силы в самом центре города. Вскоре Глазов посетила специальная комиссия магов, обследовала место и заключила, что месторождение силы не очень большое, магический завод – хоть и маленький - тут ставить проблематично (все-таки центр города), поэтому было решено открыть Академию магии, но тоже небольшую, на 12 учеников. А преподаватели-маги будут разрабатывать Источник силы и заряжать артефакты. Тогда же маги из специальной комиссии увидели белую сову с глазами разного цвета - синим и желтым, это было первое документально зафиксированное появление Хранителя Источника. Сова села на здание бывшего особняка купца Колота. Маги сочли, что Академия должна появиться именно тут, а в память о столь знаменательном происшествии установили сову под козырьком крыши над входом в особняк и утвердили это животное официальным символом заведения.

Из мировой истории Мира помнила, что появление магии на Земле относят к десятому веку до нашей эры. Теорий появления магии на планете было больше, чем теорий появления самой планеты. Согласно основной концепции, магия всегда существовала на Земле, но она «спала», потом произошли изменения в недрах планеты, отчего стали появляться Источники магии, затем люди научились проводить эту энергию через себя, так появились маги. Однако, почему эти изменения стали происходить на Земле, ученые объяснить не могли.

Сторонники другой теории говорили, что магия была внесена извне, откуда-то из глубин вселенной. В доказательство приводили рисунки древних народов, на которых светящиеся шары спускались на Землю. Этот мотив повторялся в фольклоре у многих народов примерно в одно и то же время. Кроме того, сторонники этой теории считали, что с точки зрения физики магия, как вид материи, не очень свойственна для Земли в силу именно физико-химических особенностей последней. И на другой планете течение магии может быть другим, отличным от земного. Хрестоматийный пример этого явления – планеты Сириуса.

За две тысячи лет люди научились жить с магией, пропал суеверный ужас, человек стал использовать магию на благо. После того, как начали рождаться люди, умеющие проводить силу (их всегда было не более десяти процентов населения), она стала неотъемлемой частью бытия человека.

Мира вернулась к чтению. Далее Орлов-Вышеславцев дал краткое описание деятельности каждого из ректоров Глазовской Академии магии, перечислял успехи выпускников. А написать, по всей видимости, было и не о чем. Прежние главы Академии работали тут ни шатко ни валко, еле выбивали деньги на работу Академии магии, преподаватели бежали отсюда, ученики часто переводились в другие заведения. Еще бы, кому может быть интересная провинциальная малюсенькая Академия? Печаль и тоска, одним словом.

Но все изменилось благодаря – барабанная дробь! - Андрею Вильгельмовичу Рихтеру. Ему был посвящен целый раздел.

Итак, Рихтер был назначен на должность ректора в Глазовскую Академию магии 10 лет назад.

«За что и на сколько его сослали сюда?» – Мира мысленно задавала вопрос автору. Что сослали не вызывало сомнений, потому что такого «талантливого мага и умного преподавателя», каким его описывал восторженный А.В. Орлов-Вышеславцев, могли только насильно отправить в этакое захолустье.

Академия магии в 2008 году представляла собой зрелище совершенно печальное, если не сказать удручающее: осыпающееся здание, убогие учебники и классы, оборудование осталось с эпохи открытия заведения, учебная и преподавательская дисциплина практически отсутствовала.

Новоявленный руководитель с большим энтузиазмом взялся за работу – отдавая дать уважения преподавателям-стажистам, отправил их на заслуженный отдых, каким-то известным только самому ректору способом завлек новых преподавателей, выдающихся (все без исключения профессора), талантливых, неординарных и вывел Глазовскую Академию магии на совершенно новый уровень. А главное - нашел мецената, который вложился в развитие бесперспективного на тот момент учреждения.

В результате всех этих новообразований выпускников Академии расхватывали с руками, потому что им давали действительно качественное образование. А заведение стало неплохо зарабатывать на продаже артефактов, зелий, чая, учебников, методических пособий. В Академии сделали ремонт, построили обсерваторию и перестроили общежитие для студентов, купили теплицу для магических растений, разбили сад и небольшой огород, закупили лучшее оборудование и материалы для обучения, щедро доплачивали учителям, выдавали хорошую стипендию – зажили богато, одним словом. После чего ректор немного успокоился и занялся научной работой.

4. Исследующая глава: Первые опыты

Следующий день Мира решила посвятить исследованию, сначала осмотрит общежитие, а потом и за книги возьмется.

В доме на втором этаже располагались комнаты студентов, небольшая библиотека, она же комната для занятий, кухня со столовой и общая гостиная. В мансардном этаже была комната отдыха, на первом этаже прачечная, комнаты для гостей, еще одна гостиная и небольшая кухня, видимо, для гостей, – очень компактно, мило и богато. Да, в этой Академии магии не привыкли экономить на удобстве студентов и преподавателей.

И еще тут во всем чувствовалась магия, она улавливалась в воздухе, пропитывала вещи, некоторые из которых фонили сильнее других. Видимо, артефакты, как ленты и ножницы в швейной мастерской.

Изучение книг по основам магии Мира решила отложить до того момента, как вернется с прогулки. Ей предстояло изучить еще территорию общежития и берег реки.

С кружкой чая в руках она спустилась к реке по ступеням. Город отсюда выглядел иначе – величественный гигант, что дышит белым паром заводских труб. Деревья вдоль берега стояли в легких шапках, снег искрился на солнце, мороз пощипывал щеки, ветра не было. Стоишь на берегу реки, попиваешь чай с травами и медом и думаешь о том, как твоя жизнь за один день перекрасилась из черного в белый, точнее из серого в цветной.

И стоишь ты счастливой ровно до тех пор, пока не видишь, как к тебе со скоростью ветра по замёрзшей реке несется одетый в легкую форму, высокий красивый молодой человек, которого зовут Принц. А тебя уже предупреждали, чтобы ты ему не попадалась.

- Ты! Снова следишь, - холодно сказал он, когда остановился.

- Конечно, как можно пройти мимо такого красавчика. Я Мира, Мирослава - тактику жертвы она оставит на потом, сейчас лучше нападать. Маневр оказался верным, юноша удивился.

- Что ты тут делаешь?

- На тебя любуюсь, территорию изучаю. Я новенькая, - сказала она, невозмутимо отпила чай и поставила кружку на столбик пирса.

- Ага, из-за тебя вчера вся Академия на ушах стояла. Держись от меня подальше, - звучало так, словно на мгновение он вышел из роли, а потом снова в нее вернулся. - Пить хочется, - он взял кружку и, сделав приличный глоток, стал подниматься к общежитию.

- Я туда плюнула, - этой фразой Мира решила добить красавчика, но он даже не приостановился.

Когда Принц поднялся на самый верх, эта пигалица- хотя на его фоне все кажутся ниже, - все еще стояла на берегу реки и допивала чай. Чай, кстати, ему очень понравился. А девчонка? Девчонка не врала, уже это не раздражало, да и эмоции в этот момент хорошие испытывала, но он привык разговорить со всеми сурово. Блоки на ней странные стоят, что у нее там внутри, сложно почувствовать. Как она сказала, ее зовут? Мирослава, кажется. Звучит как журчание горного родника или как название хрустального озера в заснеженных горах. После этой мысли взгляд Принца похолодел, и он  зашел в дом.

Завершив прогулку, Мира посвятила время изучению книг. Занятие было крайне интересным, она кратко записывала основные положения в тетрадь, структурируя информацию в виде схем и таблиц.

Итак, выходило, что маги имели специализацию в зависимости от способностей: боевики, телекинетики, артефакторы, зельевики, эмпаты, начертатели (или символисты), демонологи и предсказатели. Выделяли еще бытовую магию, но она не требовала специального обучения, и, как правило, сводилась к умению пользоваться магическими предметами бытого назначения или применению заклинаний типа быстрой сушки одежды.

Человека, у которого обнаруживались магические способности, называли магом. Как правило, это происходило до трех лет, как Рихтер объяснил. Таких детей отдавали в специальный детский сад. В Глазове был всего один такой (на две группы), его местонахождение тоже держалось в секрете. Маги, как правило, овладевали от одного до, самое большее, трех специализаций, не считая бытовой магии. В очень редких случаях маг мог овладеть всеми специализациями, тогда его называли универсалом или магериком. Часто магерики скрывали свои способности, потому что каждый из них должен находиться под наблюдением Министерства магии. Кому понравится постоянный контроль?

Никто из ученых не мог с уверенностью сказать, какие условия нужны, чтобы у мага проснулись способности ко всем специализациям. Одни ученые считали, что у волшебника уже при рождении закладываются определенные способности и развить можно только их, другие говорили, что маг может освоить все специализации, если находится в особых условиях, например, испытывает сильное магическое воздействие.

Но Мира не подходила ни под одну из этих теорий, потому что была человеком, но магических способностей в себе не чувствовала. А то, что она видела Хранителя, казалось случайностью. Даже бытовой магией не овладела, а это даже дети-дошкольники умеют.

И почитать об этом было негде, потому что букварь по магическому миру (а такой в природе существовал) Рихтер ей не принес. Зато принес волшебный чемодан, и вряд ли это был сильный артефакт – за ними всегда строгий учет.

Мира поставила пустой чемодан в центр комнаты, села на кровать. Попыталась почувствовать его энергию. Почувствовала. Это было как слабое голубоватое свечение вокруг предмета. Тогда девушка выставила руку, как сделал это ректор, и выкинула палец. Ничего не произошло. Еще раз. Снова ничего. Еще раз. Чемодан стоял как замороженный. Мира раздражалась.

5. Любящая глава: Магическая аномалия Иванова

На следующий день Мира проснулась в прекрасном настроении и предвкушении первого дня обучения. Если бы она знала, что он принесет.

Когда девушка вышла из комнаты, чтобы заварить чай, на столике в холле покоился сверток с ее именем. Там лежала форма для учебы в Академии.

Да, одежда, сшитая на заказ, это не вещь из магазина. Нужно будет поблагодарить мисс Шарлотту за прекрасную работу, думала новая студентка, рассматривая себя в зеркале.

В форме Мира выглядела почему-то более юной. Или цвет таким образом играл с ее внешностью?

- Одобряю, - ректор смотрел на нее из дверей комнаты. - Идем в Академию.

Глава Академии был одет просто с иголочки, женщины на улице засматривались на него. По дороге Рихтер объяснил, что впредь Мира будет ходить одна или с другими студентами. На вопрос, почему бы не поставить в общежитии портал прямо в Академию, ректор фыркнул и сообщил, что отвечает, в том числе, за здоровье студентов, а небольшая прогулка на свежем воздухе еще никому не вредит.

В Академии в первую очередь они пришли в столовую. Ох, и много ели маги. Конечно, любой студент ест за троих и впрок, но тут столы ломились от всевозможных яств, а те съедались в один присест.

Потом студенты разбрелись на занятия, Рихтер попросил Миру подписать кое-какие бумаги для отправки их в Министерство магии. Затем торжественно вручил студенческий билет(хотя при входе их никто тут не предъявлял, на двери стояли чары от посторонних) и значок в виде совы с разноцветными глазами. Его полагалось носить на форме, им же скалывали мантию студента, которую Мира получит после первой сессии, если ее сдаст.

Только после всего этого Рихтер повел девушку к Лакомбу. В лаборатории артетефактора их ждали профессор Андерсон, Принц и Вероника. Ректор отошел к окну, чтобы не мешаться – в небольшом помещении и так было мало места. Что за консилиум магов?

- Мирабель, - месье Лакомб, сегодня снова в костюме в полоску, усадил Миру на кушетку, - я обнаружил у вас блоки, которые мешают нормальному принятию и передаче магии вашим телом и энергетической оболочкой. Это может проявляться в том, что заклинания действуют на вас иначе: отскакивают, не действуют, или действуют иначе.

 - Откуда у меня блоки? – неприятный холодок паники прошел по спине девушки.

– Иногда получается, что родители не очень верят в своих детей или не занимаются ими, тогда ребенок зажимает обиду в себе, а она формирует блоки. Сейчас почти у всех людей наблюдается такая картина. Бывает, что ограничения ставят другие волшебники, чтобы лишить сил. Сейчас мы попытаемся снять ваши блоки, процедура простая, не болезненная, но лучше всего ее выполнять в состоянии легкого транса. Как вы уже поняли, без этого вам нельзя будет приступить к обучению. Снятие блоков проведут наши студенты-выпускники под присмотром мисс Шарлотты, милорда ректора и моим. Для начала вас погрузят в транс, ложитесь на кушетку. Принц, прошу.

Юноша подошел к Мире, сел на стул рядом с кушеткой, их взгляды оказались на одном уровне. И снова эти холодные глаза, бросило в дрожь. Потом взгляд Принца потеплел.

- Не пугай ее, - Вероника стояла рядом.

- Мирослава меня не боится. Верно? – девушка кивнула и позволила себе утонуть в синих глазах Принца.

Синих, как небо перед дождем.

Синих, как васильки за бабушкиным домом.

Синих, как ее бант в детстве. Этот бант ей подарила мама, когда Мира пошла в первый класс. Она была самая красивая, это мама так сказала. У всех девочек были торжественные белые банты, а у Миры синий, красивый. С огромными гладиолусами наперевес, в новых блузке и юбке, черных лакированных туфельках, которые цокали (несколько раз с мамой протирали платочком, пока шли в школу, чтобы сохранить зеркальный блеск обуви) и белых капроновых колготочках (как у большой) Мира стояла за руку с мамой на пороге школы №6. Мама говорила, что Мира будет учиться только на одни пятерки, потому что все дети в школе №6 всегда учатся на одни пятерки.

Потом детей привели в класс, усадили за парты, а мама куда-то вышла. Вдруг появившийся приступ тревоги, словно должно произойти что-то плохое, он заставил Миру пойти искать маму. Та стояла рядом с мужчиной в куртке с капюшоном на голове. Они громко разговаривали.

- Ты сделаешь ей только хуже. Ей здесь хорошо, - мама была очень взволнована.

- Меня ищут и ее найдут. Что тогда? Это ее судьба, - мужчина схватил маму за руку, - они найдут ее, тогда вы обе пострадаете.

- Сделай что-нибудь, я не хочу, чтобы она стала как ты, чтобы за ней пришли ночью, - они заметили девочку и повернулись к ней.

- Мира, это твой папа, - сказала мама. – Ты его не узнаешь?

Девочка молчала, что-то не давало ей подойти к отцу. И хотелось увести маму от этого человека.

- Сделай что-нибудь, - повторила мама. – Она не должна стать, как ты.

- Хорошо, - лжепапа отпустил маму и повернулся в Мире, в его руке появился огонек, - доченька моя, ничего не бойся.

Но Мира ему не верила, потому что это был не ее папа, хотя у него были голос и лицо папы. Папа называл Миру «моя птичка». Почему мама этого не слышит?

Паника внутри возрастала… что-то плохое сейчас должно случиться!

Мужчина направил в девочку огонек, но Мира закрыла лицо руками, огонек прошел сквозь нее, отрикошетил и попал в маму. Боль. Мама кричит, схватилась за голову, голова Миры тоже болела, обеих затрясло. Лжепапа исчез.

Потом пришла спасительная темнота.

Потом крики. Ее трясет. Или ее трясут. Нет, просто держат. И слезы текут, и унять их не получается.

6. Притягивающая глава: Два спасения одной волшебницы

На следующий день Мира чувствовала себя лучше, но ощущение разбитости не покидало ее еще три дня. Рихтер проверял ее состояние каждые два часа, причины ее магической аномалии определить так и не могли. Профессор Лакомб взял анализы, чтобы сделать дополнительные тесты, советовался с коллегами из других академий.

В конце четвертого учебного дня в Академии магии (это была уже глубокая ночь в городе Глазове) Мира сидела в библиотеке и заканчивала изучение букваря магического мира – ректор откуда-то приволок разваливающийся учебник и велел отремонтировать после использования. Букварь учил простейшим заклинаниям: основные символы и начертания плетений, правила использования заклинаний, как скрепить и сочетать одно заклинание с другим, как привязать заклинание к предмету и еще много всего интересного.

В библиотеке были еще студенты: Белый, Вероника и Ирэна. Кто и на каком курсе учился, было не понятно. Точнее, понятия «курс» не существовало: студент по индивидуальному учебному плану изучал энное количество предметов в соответствии с магическими способностями. Когда студент «дозревал» до выпуска из Академии, его сначала тестировала внутриакадемическая комиссия, а потом экзаменационный консилиум магов в Министерстве магии.

Ирэна работала с книгами о перемещениях в пространстве и о природе эмпатии, задание ректора, значит, выполняет. Все-таки красивая она, хоть капризная, мужчины бегают за такими толпами, очертя голову несутся через полсвета, чтобы сказать «доброе утро», получить в ответ снисходительное «может быть», а потом писать длинные послания и страдать от неразделенной любви.

А вот Белый выбрал другую девушку и поступил в три раза проще: влюбился в Веронику, добился ее и был счастлив, девушка отвечала ему взаимностью. Красивая пара. Она лекарь, он зельевик, хорошо дополняют друг друга.

Вероника присматривала за Мирой, после фейерверка силы в медблоке и падения в библиотеке новая студентка была рада этому.

Новая студентка изучала последнюю главу букваря – плетения и символы в работе с животными и растениями.

Вдруг дверь в библиотеку с грохотом распахнулась, и в обитель знаний влетела огненно-рыжая девИца, с ярким макияжем, в довольно коротком платье и на высоченных каблуках. Красотка, одним словом. Для Академии ее вид был по меньшей мере странным.

- Кто из вас тут Иванова Ме Ю? – рыжая обвела взглядом всех присутствующих, однако насторожилась только Мира. Ирэна даже не подняла головы от книги, Белый и Вероника втихаря хихикали.

- Это я, - отозвалась Иванова М.Ю.

- Слушай сюда, Иванова, - девица склонилась над жертвой так низко, что вся красота норовила вывалиться из декольте. Вероника пихала под бок остолбеневшего парня, Ирэна по-прежнему была безучастна к происходящему, - ректор Рихтер мой. Уяснила?

- Ваш кто? – попыталась уточнить Мира.

- Мой… мой…, - вопрос поставил рыжую в тупик, - мой! Ректор Рихтер МОЙ! Хотя ты вон какая серенькая, да и волосы не те, - девица погладила свои роскошные волосы, успокоилась, по всей видимости, но уйти она решила тоже эффектно, припугнув для верности, - мой дядя работает в Министерстве магии. Если я что-то такое узнаю, быстро выпру тебя отсюда. Я за тобой слежу, - рыжая крутанулась на каблуках, дойдя до двери, уже знаком показала, что следит за Мирой, и ушла, хлопнув дверью для верности.

Снова все стихло, только шлейф до омерзения сладких духов напоминал о явлении рыжей.

Новенькая перевела взгляд на студентов. Ирэна, отложив книгу, писала в тетради, Белый и Вероника смеялись уже в голос.

- Славка, не переживай. Это Роза, секретарь ректора, - Вероника пыталась говорить сквозь смех, - она просто помешана на нем…

- Бегает за Рихтером по пятам, - пришел на помощь подруге Белый, - перекрасилась в рыжий, когда узнала, что наш ректор на таких западает. И каблуки носит, потому что Рихтеру высокие нравятся. Только ректор Розу терпеть не может, старается отсылать с разными заданиями далеко и надолго.

В библиотеку вошел Принц, ни с кем не поздоровался, прошел к книжным полкам, Ирэна проводила юношу взглядом.

Мира вернулась к изучению букваря, завершив чтение, как и было велено, починила книгу. Проще простого! Радовалась своему успеху, как ребенок мороженному. Да, сейчас бы мороженного с вишневым сиропом и шоколадом. Или домашних вафель. Как же она проголодалась!

 Вдруг Роза вернулась.

- Иванова! Быстро! К милорду Рихтеру, - последнее слово рыжая сказала с обожанием.

Мира взяла с собой букварь и пошла.

Роза, сидела на месте секретаря и просто сверлила девушку взглядом, когда та подходила к кабинету ректора.

- Стоять, - Роза отпихнула Миру и первой зашла в кабинет главы Академии, заговорила медовым голоском, - Андрей Вильгельмович, Иванова подошла. Вам что-нибудь еще нужно? Нет? А может быть, у вас корреспонденция накопилась? Или дела нужно подшить?

- Роза, большое спасибо за заботу, но мне ничего не нужно, - доносился голос Рихтера из неприкрытой двери. – А хотя… не могли бы вы узнать у Мамушки, не созрели ли зимние подсолнухи. Если вас не затруднит.

Конечно, не затруднит, Роза, сияющая от похвалы, как новый рубль, вышла из кабинета начальника, но увидев Миру, нацепила надменное выражение лица, мол, смотри, ничего он без меня не может, а ты мешаешься тут. И довольная ушла исполнять поручение.

- Как вы себя чувствуете? – Рихтер знаком показал, чтобы Мирослава села у чайного столика, заваленного книгами. Куратор заваривал чай.

- Плохо, - к вечеру Миру обычно немного мутило, голова кружилась, тело ломило, но это было не в пример лучше, чем в первый день.

7. Ответная глава: Услуга за услугу

После ухода Рихтера Мира несколько часов пыталась снять блок. Казалось бы, все просто: расслабься, отключись от реальности, вернись в свое детство, почувствуй нужное воспоминание и переживи его заново. Но ничего не получалось, девушка все еще ничего не помнила до 7 лет. Даже в себя не смогла уйти: то нос зачешется, то ветер за окном отвлекает. И гнев, верный спутник ее разочарований, в этот раз ничем помочь не мог. Нужно было абсолютное спокойствие и отрешенность. Но гнев все-таки помог - заставил мозг думать, а через несколько мгновений у Миры созрел план.

И был претворен в жизнь незамедлительно. Принц в общежитии, и он может помочь снять блок на огненную магию. Только как с ним поговорить? Если просто в его комнату постучать, то может и по стене размазать. Думая об этом, Мира пила чай. Вот оно! Каждый раз, когда пропадал чай, Принц был рядом. А скорость он может развить нечеловеческую, как тогда на реке или в спортивном зале, чтобы незаметно умыкнуть кружку. Значит, Мирин чай ему по вкусу.

Девушка прикрепила послание к кружке (несложное заклинание из букваря мага), оставила ее на столе, сама устроилась в общей гостиной с книгой о магии стихий.

Охота на мага закончилась быстро.

- Чай, - раздался со стороны кухни знакомый холодный голос.

- Да, чай я завариваю просто превосходный, - отозвалась Мира.

- Чай – это цена сделки, - Принц сел напротив студентки, - ты будешь делать мне чай, когда я захочу, за это я помогу тебе убрать блок на магию огня. Точнее, блок ты уберешь сама, но отключиться от реальности без моей помощи ты не сможешь.

- Отлично! Как и где мы это сделаем? И когда?

- У меня. Сейчас, - Принц встал и пошел в направлении комнат студентов.

Почему его комната? Места в общежитии мало? Хотя, что она трусит? Ему никто не нужен.

В комнате Принца было уютно, доминировал аквамариновый цвет, и царил идеальный порядок.

Юноша знаком показал, чтобы Мира ложилась на кровать. Под пристальным взглядом холодных синих глаз она подчинилась и забралась на постель с ногами. Хорошо, что надела теплые штаны и толстовку, в комнате Принца было прохладно.

Как в медблоке, юноша приставил стул к кровати, их глаза оказались на одном уровне.

- Я смогу тебя вытащить, - сказал Принц без всяких предисловий, и Мира снова погрузилась в синеву его глаз.

Его холодных синих глаз. Холод – это когда идет снег. Снег – это много снежинок. Снежинки красивые. Хочется поймать голой ладошкой одну из них так, чтобы та не растаяла. Но снежинка не ловится.

Потому что папа бежит.

Бежит с маленькой Мирой на руках.

А мама плетется следом.

Ноги папы и мамы утопают в снегу, но папа запретил топить снег, велел, чтобы девочка, одетая в легкое платьице, грела себя.

Но Мира не хочет тратить силу на себя, она хочет спасти маму и папу, что бегут по лесу, утопая в снегу.

Девочка мерзнет, но бережет магию.

Мира уже позвала ветер, чтобы тот замел их следы. Ветер помог и подарил девочке на прощанье снежинку, которая не растает. Ветер так пообещал.

Но Мира не успела поймать снежинку, папа быстро нес ее все дальше. В лес.

Плохие люди шли за ними. Подожгли дом. Никого они не напугали.

Папа устал, поставил Миру на упавшее дерево, снег холодит босые ноги девочки.

Папа смотрит на Миру. У папы самое доброе на свете лицо.

И лицо это сейчас исказила гримаса страха. Серо-зеленые глаза лихорадочно ищут выход из ситуации: как спасти жену и дочь, когда тебя окружают как загнанного зверя.

Губы папы, которые всегда улыбаются Мире, сейчас плотно сжаты, лицо белое, тени легли под глазами.

- Птичка моя, - да, именно так папа ее всегда называет, или «птенчик мой», - любимая, - это уже маме, - я спрячу вас в надежном месте, - папа целует их обеих, долго сжимает в объятьях.

Мама плачет.

- Птичка моя, - сейчас папа обращается только к девочке, потому что мама не может слышать мысли, а Мира может, потому что мама простая, а Мира волшебная. – Вас с мамой будут искать. Я наложу заклятье, которое скроет тебя от магов и изменит твою внешность. Не снимай его, пока не будешь чувствовать свою силу...

Мама кричит, лес вокруг горит.

Папа не успевает передать всю мысль, голоса преследователей приближаются. Папа целует маму.

- Я спасу вас, любимая. Я найду вас. И прости меня, - он еще раз целует маму. Оба плачут.

Мира тоже плачет, предчувствие разлуки не дает дышать. Она хочет сказать, что любит папу и что обязательно его найдет.

Папа все понимает, потому что он тоже волшебный.

Потом папа открывает портал, но мама не хочет его отпускать. Мира тоже. Папа отцепляет от себя мамины руки и вкладывает в них Миру.

Огонь уже повсюду, он шипит, кромсает и валит деревья.

- Папичка, - Мира протягивает руки к отцу, - огонь.

- Да, птичка моя, огонь нам не страшен, он не сделает нам больно, он наш друг, как огонь из нашей сказки, - и папа толкает маму с Мирой в портал. Мира видит, как на папу обваливается горящее дерево. Портал закрывается.

Потом была пустота.

Миру выкидывает на крыльцо школы, где 1 сентября она стала магической калекой. В этот раз она видит все как бы со стороны.

Вот папа-самозванец бросает в нее заклятие лишения силы, следом заклятие забвения. Дуплет задевает Миру, она выстраивает простую защиту, но поздно, заклятия царапают ее розовое с золотым свечение, отскакивают и попадают в маму. Свечение Миры становится грязным.

8. Снежная глава: Цирковой этюд с одним падением

Мира стояла на крыльце общежития и пила утренний чай, даже не чай, а горячую воду. И холод улицы был весьма к месту, она только закончила практиковаться с огненными заклинаниями. Успешно, кстати попрактиковалась. Поэтому все тело горело, как ни странно, остудить его помогал горячий чай.

Она задумалась, прокручивая вчерашний день, поэтому не заметила, как рядом промелькнул снежок, потом еще один – этот уже пролетел над плечом. Из чего закономерно следовало, что третий должен врезаться в нее. Она громко в пустоту двора озвучила свою мысль. Из-за угла вышел ректор, красивый, но помятый, довольный, в распахнутом пальто, от него так и несло ночными любовными приключениями со счастливым концом.

Рихтер приготовился бросить в нее новый снежок, Мира не ошиблась. Решил над ней поиздеваться. Снежки? Как мальчишка!

Девушка, не отводя взгляда, поставила остывающий чай на пол, ступая босыми ногами по снегу, приблизилась к обидчику. В футболке, длинных шортах она не мерзла, все еще грели чары огненной стихии.

Приняла боевую стойку, приглашая Андрея Вильгельмовича к сдаче зачета. Иначе с какой целью он со своими снежками тут цирк устроил? Ведь знал же, когда уходил, что она с магией огня практикуется.

Ректор выждал немного, давая время сосредоточиться, и кинул в нее третий снежок. Она среагировала быстро и контрзаклинанием растопила снаряд. В следующий раз замешкалась, и снег попал ей в плечо.

- На спать! – скомандовал глава школы, снова кинул снежный снаряд. Мира его отбила, изменив траекторию полета, помогла стихия воздуха.

Ректор приблизился и кинул в нее уже кусок льда, она тоже справилась, возвел стену изо льда, но Мира превратила ее в пар. Тут пришлось повозиться.

Потом он сделал совсем неожиданное – подошел и опрокинул ее на спину в сугроб и сам упал рядом.

- Зачет не поставлю, пока ты не сделаешь мне снежного ангела, - сам лежит на снегу, в небо смотрит, улыбается и ждет. Потом повернулся на бок и долго принизывал ее своим странным взглядом, - это не шутка,- тон стал по-обычному деловым, учительским.

Мира шире раскинула руки и ноги, растопила под собой снег и сделала то, что он просил, закрепив результат заклинанием холода. Ректор довольно хмыкнул, встал и подал ей руку, резковато потянул, отчего девушка налетела ему на грудь, спешно отстранилась.

- Восхитительно, - сказал он, по всей видимости, оценивая результат ее работы, хотя кто его поймет. Вернулся вон какой довольный, как кот. Наверняка, рыжую свою нашел, - ставлю вам зачет по магии стихий, госпожа Иванова. Идем завтракать.

Мира высушила одежду и снова сделала вафли, заварила чай. На троих.

За завтраком Мира рассказала, о том, как ей помог Принц. Внезапно ректор прервал рассказ девушки.

- А это что у нас такое? - Рихтер смотрел за плечо девушки.

Мира обернулась. А у нас там вылеченный эмпат с кружкой чая в руках шел к столу.

Принц невозмутимо взял вафлю и стал намазывать на нее карамель.

- Что у вас тут произошло? – Рихтер переводил взгляд с одного студента на другого.

- Ничего не знаю, нашла его уже таким, - соврала Мира.

- Приснилось заклинание, повторил его. Вот, - Принц показал кулон и улыбнулся.

Ректор все еще переводил взгляд с Миры на Принца и обратно.

- Захотите - расскажите, - принял решение Рихтер, они продолжили разговор о воспоминаниях Миры. Ректор пообещал, что завтра еще раз обследуют свечение подопечной в медблоке. - А сейчас, два бандерлога, предлагаю всем заняться, кто чем хочет. А после пяти часов вечера мы с Принцем займёмся вашим, Мирослава Юрьевна, обучением боевым навыкам.

Уходящий в свою комнату ректор шепнул Мире: «Бросаешь заклинания, как девчонка».

Волшебницу, уснувшую над учебниками, разбудил стук в дверь.

- Ставай, соседка, нас ждут великие дела, - ректор был в своем репертуаре.

Мира надела форму для занятия боевой магией, которую ей пошила мисс Андерсон. Черная вельветовая ткань хорошо садилась по фигуре, но не сковывала движения, не пропускала холод, но и жарко в ней не было. Волшебство.

Специальной уличной обуви для занятия у Миры не было, ее должны привезти только в понедельник. В спортивном зале кеды прокатили, хотя Медведь и пожурил, что в следующий раз даже на порог не пустит без специальной магической обуви.

За неимением других вариантов, студентка надела зимние кроссовки, волосы убрала в хвост, прихватила зимнюю шапочку и перчатки, самые простые из собранного мисс Шарлоттой.

Рихтер и Принц завтракали. Или ужинали. Тут не поймешь из-за ночного образа жизни магов.

Мужчины уставились на девушку.

- Мирослава Юрьевна, когда нашим студентам нужны одежда или обувь, они идут к мисс Андерсон или Мамушке, - это Рихтер о ее кроссовках.

- Андрей Вильгельмович, - оправдывалась она, - мою обувь привезут только к понедельнику.

- Милорд, я помогу Мирославе с экипировкой, - Принц ушел к себе в комнату, тут же вернулся, - у меня всегда есть комплект одежды про запас. Надевай.

Мира надела предложенную обувь. И как, по мнению этих умников, она пойдёт в ботинках, которые ей велики на размеров шесть? И даже заниматься будет. Но Принц сплел заклинание, и ботинки стали уменьшаться, а потом и вовсе стали девушке впору.

- Эффект заклинания продержится часов десять, - пояснил ректор, проверяя наложенное плетение. Да, да, она же источник повышенной магической опасности, тут все надо перепроверять.

Они спустились к реке, вышли на лед.

9. Игровая глава: Шахмачи на троих

В своей комнате Мира стянула остатки экипировки, носок был только один – надо будет остальную одежду из общей гостиной забрать, - встала под душ и позволила воде забрать излишки жара, усталость от изнурительной тренировки, переживаний и тяжелого сна. Выйдя из душа заново рожденной, девушка заклинанием высушила волосы, переоделась в домашний костюм, пошитый мисс Шарлоттой, и только сейчас поняла, что боли в ноге больше не испытывает. Хороший из Принца лекарь!

Желудок выводил трели, и Мира решила перекусить.

В общей гостиной Рихтер и Принц все еще играли.

- Вот и наша Венера вернулась! Да, Мирослава Юрьевна, уходили отсюда с головой согбенной, да помятой, а возвращаетесь, словно вас только что пена родила и вынесла на брег Чепцы, - с наслаждением ерничал ректор.

Игра, которая была разложена перед мужчинами, отдаленно напоминала шахматы. То же клеточное квадратное поле, только шести цветов, основным был черный, еще присутствовали желтый, синий, белый и красный.

Игровое поле делилось на четыре сектора, каждый своего цвета, в центре - зеленый квадрат. Противники распоряжались фигурами разной формы. Цвета, в свою очередь, соответствовали стихиям, почувствовала Мира, белый – воздух, желтый - земля, синий – вода, красный – огонь, внутри фигурок и игровых полей были элементы природы, только самый центр не фонил.

-Это магические шахматы или шахмачи,- пояснил ректор, перехвативший внимательный взгляд девушки, - любимая игра студентов-магов. Развивает фантазию, тренирует силу. Играть может до четырех человек. Задача каждого игрока – перенести как можно больше фигур своего цвета на зеленое поле, но при этом сделать так, чтобы у соперников на том же поле оказалось как можно меньше фигур. Принц, если вы не против, я бы хотел обнулить результаты нашей предыдущей игры, чтобы подключить Мирославу к преинтереснейшему занятию?

- Не против, милорд, если только истинная причина не кроется в вашем скором проигрыше, - Принц говорил с улыбкой. Как же она ему шла, просто другой человек, теплый, как печурка, к которой хочется прижаться, придя с мороза.

Рихтер трижды хлопнул в ладоши над игровым полем, и фигуры встали на квадратики в соответствии со своим цветом. Мира выбрала красные фигуры, Принц - синие, ректор - оставшиеся цвета. Глава Академии еще раз трижды хлопнул в ладоши, и фигуры забегали по игровым полям, перемешиваясь. Остановились. Сейчас каждому игроку предстояло переместить свои элементы в центр доски, побив чужие.

- А каким именно способом можно побить чужие фигуры? – спросила Мира.

- Любым, - коротко ответил Принц.

- Конечно, вы сейчас можете вызвать демона или другого духа, чтобы тот перетащил ваши фигуры в зеленую долину, - это ректор говорил о зеленом квадрате. Каждое поле имело свое название: долина ветров, страна огней, земная юдоль и безбрежный океан. И фигура, попадая на одно из этих полей, либо усиливалась, либо ослабевала. Глава Академии продолжил, - но я советую на первых порах выбрать варианты попроще.

Игра началась. Первым ходил Принц, он сплел заклинание тумана, усилил тягу вверх, и его белая фигура вытянулась над синим полем, перешагнула через фигуру, став ближе к зеленой долине.

Следующей была очередь Миры.

- Мирослава Юрьевна, забыл сказать, за один тур можно использовать не более двух заклинаний. И послушайте старого вояку-ветерана шахмачей, начинайте с наиболее близкой вам стихии, - посоветовал Рихтер.

Это Мира и сама поняла. Ее фигуры стояли на всех полях, но самая близкая к центру находилась в долине ветров, ее прикрывала синяя фигура. Девушка создала сухой поток воздуха и выпарила водную соперницу, после чего ее фигура перепрыгнула в зеленую долину. А синяя фигура в виде пара вылетела за пределы игрового поля и выкристаллизовалась в саму себя, встала на столе.

- Браво! Ученик превзошел учителя, – не выдержал ректор. - Не вздумайте поступать также с моими фигурами.

Как оказалось в процессе игры, глава Академии играл хорошо, но проигрывал, особенно Мире. Как мальчишка переживал за свои фигуры, хотя мог в любой момент применить заклинание более сложное, чем знали Принц и Мира (особенно последняя), чтобы одержать верх. Но он безбожно поддавался, поэтому скоро был близок к проигрышу.

От позорного поражения его спасли студенты, раньше срока прибывшие из экспедиции. Ректор отправился выяснить причины отклонения от графика, перед этим громко поприветствовав своих бандерлогов.

Мира и Принц продолжали играть, пока их не обступили прибывшие.

- Во дела! Принц! Здесь! Какая волшебная сила тебя расколдовала? – закричал Васюта.

- Волшебная сила на букву «М», - ответил юноша с улыбкой и посмотрел на Миру.

- М-м-м, - протянули присутствующие, а новой ученице захотелось стать невидимой, поэтому она куталась в плед, недавно укрывавший ее во время сна.

- Магия, мой друг, - после недолгой паузы сказал Принц, - магия излечила меня.

- Можно сыграть с вами? – спросила Вероника.

- Я не возражаю, но я плохо играю, - призналась Мира. – Милорд играл белыми и желтыми фигурами.

- Милорд Рихтер снова называл себя гуру шахмачей, а потом поддавался вам? – со смехом спросил Белый, осмотрев игровое поле и присаживаясь играть тоже. Васюта и Ирэна сели рядом, наблюдая за происходящим.

- Почему вы вернулись раньше? – поинтересовался Принц.

- Олианна увидела что-то из будущего Академии, рассказала об этом только мисс Шарлотте. Мы экстренно собрались и вернулись обратно порталами, - пояснила Вероника.

10. Открывающая глава: Самодостаточный гном

Ректор был прав - чрезвычайная магическая комиссия в составе одного человека посетила Глазовскую Академию магии на следующий день.

Утром Миру обследовали в медицинском кабинете, но следов блоков не нашли. Рихтер хмурился, но решил пока отложить выяснение причин аномального влияния магии на подопечную. Опасности она не представляла, а преподаватели были заняты пророчеством Олианны, поэтому новую студентку быстро выпроводили, о чем последняя не сожалела.

Мирослава сидела в библиотеке, обложившись книгами по магии стихий, когда громкий голос владычицы приемной Розы возвестил, что ректор желает видеть Иванову Ме Ю. Девушка прихватила пару книг, чтобы расспросить о непонятных местах у куратора, но в кабинете главы Академии стоял незнакомый мужчина.

Сергей Иванович, позвольте вам представить, Мирослава Юрьевна Иванова, наша новая студентка. А это Сергей Иванович Новокшенов, куратор Глазовской Академии магии от Министерства магии,- официальным голосом выдал ректор.

Про себя девушка окрестила Сергея Ивановича самодостаточным гномом, он доставал Мире до плеча, ректору только до груди. Нет, он не был карликом, просто природа равно укоротила его во всех местах. Но человек этот держал себя с невероятным достоинством и даже посматривал – при его-то росте! - на окружающих чуть свысока.

Новокшенов был одет в белый костюм-тройку, на белом же галстуке красовалась булавка с рубином (наверняка артефакт). Про себя Мира отметила еще одну особенность: когда Сергей Иванович поздоровался с ней за руку, то девушке не захотелось присесть, наклониться или еще каким-то способом стать одного роста с гостем, чтобы ему было удобнее среди «высоких» людей (к такому ухищрению прибегают, когда разговаривают с детьми или растущими к земле стариками). Нет, Новокшенов держал себя так, что о его росте забывалось в процессе общения (наверняка, это действие артефакта). Человек маленького роста с большими полномочиями. Лет ему было чуть за пятьдесят.

- Почему же вы, Андрей Вильгельмович, данные о зачислении новой студентки направили в Министерство магии почтой обычной, а не магической? - начальственным тоном спросил Новокшенов, сидевший в кресле, явно для него великоватом.

- Как так получилось? Я секретарю поручил отправить именно магической, - Мира неплохо уже узнала своего куратора и поняла, что тот изворачивается. Вот, значит, как он тормозил приезд начальства.

Но собеседник к театру не подключился, а перевел внимание на девушку.

- Мирослава Юрьевна, от вашего куратора наслышан о ваших успехах, похвально. Но не могли бы вы рассказать о встрече с Хранителем, - Мира рассказала очень кратко. Она уже столько раз сообщала одно и то же, что слова буквально отскакивали от зубов.

- Вся информация отражена в отчете, который мы направили вместе с прочими бумагами, - напомнил гостю Рихтер.

- Да, да, занятный отчет, - пробормотал Сергей Иванович, - и студентка ваша тоже занятная. Как вы себя чувствуете?

Мира насторожилась, ректор тоже сидел слишком прямо.

- Хорошо, - пролепетала девушка. Ограничитель при ней, магическая аномалия под контролем.

– Затруднения в дыхании не испытываете, словно грудь сдавливает?

– Нет.

– А кожа? Особенно на лице. Не чешется?

-Нет.

- Глаза не слезятся? Смотреть не больно?

- Тоже нет?

- К чему эти вопросы? – не выдержал ректор.

- К тому, уважаемый Андрей Вильгельмович, что на вашей подопечной стоит «личина безличия». Не видите?

- Нет, - удивленно ответил ректор и посмотрел на Миру, смежив глаза, - не вижу.

- Потому что нужно в профиль смотреть, и чтобы дневной свет с левой стороны от человека падал, вот как сейчас, - назидательно пояснил Новокшенов.

- Приборы Лакомба ничего не нашли, - проговорил ректор скорее себе, чем присутствующим.

 - Его приборы ищут в ауре сгустки, а «личина безличия» - заклинание хитрое, оно ложится на всего человека, как бы поверх тела. Без специальных знаний и опыта этого не увидеть, да и свет должен падать с нужного угла. Уж поверьте старой ищейке.

Ректор встал со стороны Сергея Ивановича и принялся разглядывать профиль Миры, отчего та не знала куда деваться и старалась не шевелиться. Ректор, почувствовав это, подошел и положил руку на плечо девушки.

- Как снять «личину безличия»? – Ректор вперил взгляд в гостя.

- Для чего?- безразлично ответил Новокшенов, - девушка чувствует себя прекрасно, вы же слышали.

- Я бы попросил… - начал ректор.

- Я бы попросил рассказать мне больше о Мирославе Юрьевне, - в голосе гостя зазвучали начальственные нотки, - и попрошу сделать это саму девушку.

Еще в начале разговора Мира решила, что будет лгать этому человеку, ее отец не просто так спрятал от преследователей их с мамой. Да и поведение Рихтера настораживало, сидел то как на иголках, то, как будто полку проглотил, от прежней невозмутимости скоро и следа не останется. Если старая ищейка сумел рассмотреть ее «личину безличия», то ложь и подавно раскусит. Поэтому нужно взять себя в руки и лгать убедительно, и – самое главное – верить, в верить в то, что говоришь, а для уверенности в голосе и поведении можно и сказать часть правды.

- Я почти не помню себя до семи лет, родственников своих не знаю, даже отца. Жила с мамой, - лепетала Мира, - когда мне было семь, на нас с мамой напал какой-то маг, что-то со мной сделал. Помогите мне, Сергей Иванович, пожалуйста, - и слезу для верности пустила. А что такого? Только Рихтеру можно Большой театр устраивать?