Разрушитель Небес и Миров-2. Легион

Глава 1. Темнота

Наша когорта медленно движется по каменному коридору, и Вики, бывший клан-лид, говорит:

— Три лидирующие когорты должны пропустить в центр Острова. А аутсайдеры… То есть аутсайдеры из простых… — Она смолкает, но ее молчание красноречивее слов.

— Ты врешь! — свирепеет Илай. — Они не посмели бы убить столько людей!

Хелен возражает:

— Сколько раз ты так думал? И всегда оказывался неправ. Для нашего мира нас уже нет в живых. Нас уже списали, вот и все. Да и какое это теперь имеет значение. Если Зара не ошиблась, надо идти к цели, у нас есть две недели.

Вики включает фонарик. Илай мотает головой, останавливается, сжимая виски руками:

— Не понимаю. Вот правда. На хрена было уговаривать нас? Заключать с нами контракт? Разве не проще просто вывезти нас сюда, выбросить, и — выживайте как знаете. А, Вики? Ты знаешь ответ, поделись, — он сплевывает ей под ноги, — с «простыми».

Сознание Илая отказывается принимать новую реальность, он изо всех сил хватается за старую. Вики ему подыгрывает:

— Если бы я знала, что будет так, ни за что не ввязалась бы в этот проект. Поначалу он был для меня… игрой, вот. До первой смерти… Бессмысленной и неоправданной смерти. Даже домашний скот не убивают просто так. Разве что… Лабораторных крыс. Мы для них — крысы, не более того. И неизвестно, кем будем для тех, к кому мы идем в центр Острова. Хочется верить, что братьями, но скорее всего — тоже расходным материалом.

— И ты? — с издевкой спрашивает Хелен. — Ты тоже подопытная крыса?

— И я. Только для Зары я — дочь, для остальных, как и вы, просто юнит на Арене.

— Ага, как же, «просто»! Ты юнит-маг, тебя еще когда ставили нейросеть, прокачали больше нашего, ну или как-то так ее поставили, что ты магом стала, а не простым бойцом! — обвиняет Илай.

Опять они начали собачиться. Вот же достали! Приходится снова менять тему:

— Интересно, что там, в центре Острова. Вики, как считаешь?

— Без понятия. Раньше думала, там нечто типа огромной бреши, откуда валят особо хреновые мобы… то есть монстры. А теперь Зара про этот Легион сказала. Я не понимаю, что это такое и что нас ждет.

— А ведь Зара всерьез уверена, что мир погибнет, но Легион нас спасет, — продолжает мысль Рио. — Что там за могущественные силы такие?

Делаю предположение:

— Мы трансформировались на пять-семь процентов, но даже это дает нам серьезные возможности. Ну, по сравнению с людьми без нейросети. Теперь представьте, что будет с нами, когда процент дойдет до двадцати… до пятидесяти… когда достигнет сотни? А если сотня — не предел?

Говорю это — а у самого мысли возвращаются к Ганку, моему главному врагу, который, как выяснилось, тоже на Острове.

— Фантастика, — шепчет Рио. — Уверен, военным и ученым тоже интересно, до каких пределов могут развиться люди. Мы точно не знаем, как долго работает проект, но что если ученые ни разу не видели игроков с предельными возможностями, потому что каждый раз те попадали в центр Острова, а там тех, кто не погиб, забирал Легион?

— Да куда, блин, забирал?! — бормочет Илай.

Рио поводит плечами, распрямляет ссутуленную спину и начинает по привычке активно жестикулировать:

— Центр Острова может быть путем на другую планету. А Легион — инопланетяне. Может, какая-то воинственная раса, которая так набирает новобранцев…

— Какой-то бред, — шепчет Хелен.

— Да, похоже на бред, — легко соглашается он и, повернувшись, обводит нас взглядом. — Но у кого-то есть предположение лучше? Кстати, вот мы куда-то идем — а куда? В темноте быстро собьемся и будем кружить по лабиринту. Предлагаю ставить метки на стенах. Вот такую стрелку, указывающую направление движения.

Он поднимает камень, на почерневшей от сырости стене царапает стрелку и добавляет:

— В прошлый раз мы очень быстро выбрались обратно к выходу. Кстати, Шаман точно свалил? Не наткнемся на него?

— Практически на сто процентов уверен, — обнадеживаю я. — Ему теперь вообще не до нас.

Вики светит перед собой — луч фонарика тонет в темноте коридора, упирается в стену, по сторонам видны два лаза. Беру ее за руку, пытаюсь осторожно забрать фонарик.

— Поведу я. Так будет правильнее. Думаю, ты понимаешь почему.

Она открывает рот, но передумывает возражать, разжимает пальцы. Если она ошибется, и мы станем блуждать в лабиринте, снова начнется ругань, а нам это нужно меньше всего.

Пройдя коридор, останавливаемся у перекрестка. Без раздумий поворачиваю налево. Короткий проход. Поворот направо. Налево. Налево. Направо. Системы в моих действиях нет, да она и не нужна, тут важна удача. Я иду уверенно, Рио ставит метки на стенах, мы в пути около получаса, и еще не встретили ни одной метки.

Похоже, мы удаляемся от выхода… и приближаемся к центру Арены? Тут прохладно, градусов пятнадцать, и влажно — начинаем зябнуть.

— Че-то муторно, — подает голос Илай, — неизвестно куда бредем.

— Хочешь вести? — свечу ему в лицо, он поднимает руку.

Глава 2. Полубоги

Глава 2. Полубоги

Некоторое время тащим Илая. Он изредка приходит в себя, неразборчиво бормочет, пытается помочь нам, но ноги его не слушаются. Будь мы обычными людьми, сломались бы минут через пять, уж больно Илай здоровый, однако мы стали сильнее. Система сыпала предупреждениями об истощении, но мы продержались точно дольше пятнадцати минут, по ощущениям, так целый час.

Первым спотыкается Рио, садится прямо на пол, привалившись спиной к стене.

— Извините, но я сейчас сдохну.

Я тоже становлюсь на колени, отползаю к сталактиту, раскрываю рот, ловя струйку воды. Хелен склоняется над телом Илая, который дышит сипло, сбивчиво, словно у него начинается агония. Она гладит его лицо, шепчет слова утешения, водит руками над головой, но ее сил хватает только на то, чтобы Илай открыл глаза.

Он обводит нас взглядом, полным ужаса:

— Тридцать два процента деформации.

Как я тебя понимаю, друг. У меня хоть была надежда на помощь, у тебя впереди — только смерть. Его взгляд останавливается на Хелен, он берет ее руки, сжимает:

— Хелен… Лена… Только ты меня тут держишь. Не отворачивайся от меня!

Хелен прикусывает губу, глаза ее блестят, она наклоняется над Илаем, целует его в щеку:

— Ты самый-самый лучший. Держись, родной! Я очень тебя… Ты мне очень нравишься.

Он улыбается, лицо светлеет — не понимает, что ее жест и слова — лишь желание облегчить страдания умирающего. Хелен продолжает:

— Борись, Илай, не сдавайся. Я тебе помогу.

Он качает головой, хрипит:

— Вряд ли… Но я теперь сдохну счастливым… Спасибо.

Косится на меня, на Хелен, и закрывает глаза. Стоящая в стороне Вики отворачивается. Мы переглядываемся, лицо у Виктории угрюмое, Рио часто моргает и трет лоб. Хелен тихо плачет. Губы Илая едва шевелятся, доносится почти неслышно:

— Сорок девять процентов.

— Это все, — всхлипывает Хелен. Крепко сжимает большие черные руки, прижимает их к своим губам. Дернувшись, Илай замирает и больше не шевелится.

Мне кажется, выход есть. По легким движениям зрачков под веками видно, что он еще не до конца попрощался с жизнью. Илай не должен вот так просто взять и умереть. А что, если…

Сажусь возле него с другой стороны от Хелен, и зову:

— Эй, бро! Посмотри на меня. Илай! Смотри на меня, сказал!

— Что ты… — начинает Хелен, но я жестом заставляю ее замолчать.

Его глаза раскрывается, пристально смотрю в них и вижу клубящуюся бурую муть деформы. Я умею с ней бороться, он — нет. Нужно забрать ее у него и сложить в свой резервуар. Чем это мне грозит? Смогу справиться с ней, как в прошлый раз? Должен.

Кладу руки на его лоб, смотрю в переносицу, расфокусировав взгляд… и вижу затемненное Ядро. Культиватор до боли сжимает запястье — пытается оградить меня от опасной задумки. Представляю между мной и Илаем полую трубку золотой энергии, один ее конец замыкаю на сундуке, второй направляю к чужому Ядру, и как только касаюсь его этим нематериальным щупом, бурая муть устремляется внутрь меня.

Я вздрагиваю, сглатываю, чувство такое, будто через трубку в меня вливают литр за литром горячую воду. Что-то ощутив, от нас отшатывается Хелен, тихо вскрикивает. Мое тело начинает содрогаться. Внутренний Контур сияет золотистым огнем, пульсирует Ядро. Как насос, они перекачиваю сквозь себя деформацию, перерабатывая ее в деформу, которая начинает наполнять сундук-хранилище.

Накоплено 17 единицы деформы…

Накоплено 24 единицы деформы…

Накоплено 31 единица деформы…

Поначалу не чувствую почти ничего. Илай закатывает глаза и цепенеет… наверное, так и должно быть?

— Что ты делаешь? — доносится встревоженный голос Вики, я поднимаю руку, веля ей замолчать, мне сейчас нельзя отвлекаться.

Накоплено 54 единицы деформы…

Накоплено 58 единицы деформы…

И вдруг что-то начинает идти не так: хранилище дрожит, я даже слышу потрескивание. Его раздувает изнутри, крышка содрогается. Не хватает емкости! Но осталось еще немного, Илай вот-вот будет очищен… Ну же, не подведи, сундучок!

Накоплено 87 единицы деформы…

Накоплено 92 единицы деформы…

И все же сундук меня подводит — с остатками деформации, хлещущими через канал из чужого Ядра, крышка распахивается под внутренним давлением, и деформа, словно бурая жирная грязь, вырывается наружу. Ее шевелящиеся, похожие на щупальца темные корни вылезают из сундука, струятся вниз по его стенкам, быстро расходятся вокруг, сплетаясь в частую сеть. Они душат, душат меня изнутри! Мое сознание лопается, как надувной шарик, и последнее, что я вижу, — чистое, светящееся золотом Ядро. Чужое Ядро.

Глава 3. Пещера

Бегу, ведя рукой по стене — ищу подсказки. Система предупреждает, что ночное зрение прослужит три… уже две минуты.

— Э-ге-гей! — ору я, прибавляя скорость.

Обидно после стольких злоключений помереть в черноте. Как бы ни был крут Тройной таран, я не смогу крушить кулаками каменные стены между пещерами и туннелями, чтобы пробиться куда-то.

Эхо отражается в пустых коридорах, дробится, усиливается и затихает — кажется, что в каменоломнях носится полчище неприкаянных духов.

Поворот. Шершавая стрелка. Длинный коридор. Поворот — не туда. Нет стрелки на стене. Значит, дальше — прямо. Вот она, новая подсказка…

Хлоп! И мир погружается в темноту, наваливается не то чтобы усталость — я снова ощущаю утомленное тело, которое требует еды и воды.

— Вики! Илай! — рву глотку я, но никто не отзывается.

С каждым шагом вера в лучшее всё слабее.

— Вы где? Ну же! — не унимаюсь я.

Смолкаю, и в гаснущем эхе слышу другие звуки. Замираю, задерживаю дыхание. Сердце, прекрати колотиться так громко! Так… Вот еще! Да! Они меня услышали. Иду на звуки, мысленно успокаивая себя, что это не обман слуха. Вскоре различаю слова:

— Ник, ты? — вроде голос принадлежит Рио.

— Да, мать вашу!

— Живой?! — это Вики, и она рада.

— Держись, мы идем к тебе! — кричит Хелен.

Вдалеке вижу луч фонарика, бегу навстречу, а вот и мои сокланы спешат ко мне. Илай заключает меня в объятия, приподнимает над полом, опускает. Вики обнимает слева, Хелен — справа. Моя ладонь ложится Вики на голову, ее спутанные волосы мягкие, как пух. Еще неделю назад ситуация казалась мне невозможной, и вот железная фюрерша готова пустить слезу от радости, что один из членов ее команды жив.

— Ну ты, блин, ваще! — Илай громко хлопает меня по спине.

— Сколько времени прошло? — спрашиваю я, отстраняясь от прилипшей ко мне Хелен.

— Около часа, ты не только не умер, ты левелапнулся! — с плохо скрываемой завистью отвечает Рио.

— Как тебе удалось?

— Кажется, я встретил людей из того самого Легиона. Мужчину и девушку. Они помогли мне. Не знаю зачем, но явно с какой-то своей выгодой. Хотя, может…

— Обалдеть! — реагирует Илай. — В натуре — легионовцев этих встретил?

Рио поправляет:

— Легионеров. Какие они, Ник?

— Черт, да как помесь греческих богов и солдат из будущего! Я вообще думал, что брежу. До сих пор такое чувство.

— А куда они потом делись? — спрашивает Вики.

— Ушли по коридору и как растворились. Похоже на то, что телепортировались.

— То есть ты там стоял, и они просто появились рядом?

— Я не стоял — я лежал и тихо подыхал. И внутри что-то шевелилось и пучилось. — Прикладываю руку к груди, вспоминая то ощущение, когда какое-то чудище росло во мне. — А вернее, получается, не подыхал, а перерождался. А эти двое… возможно, они пришли меня убить, как-то узнали, что я должен превратиться в опасную фигню. Я ничего не мог у них спросить, потому что был скорее мертв, чем жив.

— Жаль, — вздыхает Вики, — что не я с ними рядом очутилась. Что-то они говорили интересное?

— Упомянули каких-то порождений хаоса или что-то такое, которые могут бродить здесь, — припоминаю я. — Сталкивалась когда-то с такими существами?

Она качает головой:

— В данжах Острова свой мир и свои твари.

— Еще говорили, что у землян огромный потенциал к чему-то. Наверное, к способностям, которые дает нейросеть. Но мы почему-то не можем ими пользоваться…

— Так давайте наконец выбираться из долбанных данжей! — предлагает Илай. — Ник, короче, ты меня спас, и знай, я никогда этого не забуду. Я себя теперь наоборот круто чувствую, как бывает, если болячка какая, а потом проходит — и у тебя типа эта начинается…

— Эйфория, — подсказывает Рио.

— Во-во.

Рио стоит на своем:

— И все-таки как ты левелапнулся?

— Совершил подвиг, кажется, — лгу я, что-то подсказывает, что не стоит ему знать правду — позавидует еще больше, что не ему перепала мегаплюшка.

— Какой еще подвиг?

— Наверное, по мнению системы, подвигом стало то, что я сумел изгнать из себя это чудовище, которое начало внутри расти.

Китаец шагает ко мне, задрав голову, вглядывается в глаза. Вдруг хватает за плечи, притягивает ближе, смотрит пристально.

— Э, ты чего? — удивляется Илай.

— Ты сумел изгнать чудовище внутри или только подавить? — не обращая на него внимания, спрашивает Рио.

— Изгнать! — решительно отрубаю я.

Виктория тоже глядит на меня с особым выражением, прищурившись, да и до Илая наконец доходит, он чуть теряет свой щенячий восторг, напрягается. А вот Хелен наоборот начинает злиться на Рио и отталкивает его от меня.