Разгильдяй

Поистине, женщина в гневе — устрашающее зрелище, особенно если эта женщина полковник.

— Нет, не понимаю! Абсолютно не понимаю, почему руководство и отдел кадров решили наказать меня вами. До сих пор не выполнено ни одно поручение! Где подборка материалов для следственного департамента? Где письмо в Минюст?! Срок ответа давно истек! У нас служба, Борис Викторович, государственная служба, и я не позволю превращать ее в балаган!

Голос начальницы раскатисто разносился по этажу. Борис представил, как за пластиковыми перегородками сотрудники, серые библиотечные крысы, вжимают головы в плечи, боязливо ерзают пухлыми задами по жестким сиденьям.

Если бы Боря был библиотечной крысой, он бы уже два раза описался.

— Я учту ваши замечания, — сказал он кротко.

Начальница побагровела.

— Учтете?! Да вы чуть было не поставили на грань развала систему научной информации! Я не могу допустить равнодушного, безалаберного отношение к делу, в которое я вложила столько сил! То, что вам поручалось, не требует какой-то необыкновенной квалификации, любой инспектор способен…

Запиликал вотчер. Борис покосился на экранчик. Вызов по тревоге, степень срочности — «D». Подождут.

— Когда с вами разговаривает руководство, Борис Викторович, полагается выключать личные средства связи, — сухо сказала начальница. Выкричавшись, она постепенно успокаивалась. — Ну, вот что. Я не могу позволить пустому месту занимать должность в своем отделе. Если вы до конца рабочего дня не отчитаетесь по моим поручениям, объявлю выговор. Все!

Борис встал.

— Разрешите идти?

— Да. Нет, стойте! Письмо в Минюст за вас пришлось готовить мне. Ясно? Идите!

В отделе на него мельком глянули и опять уткнулись в компьютеры. Боря сел за рабочий стол, открыл блокнот, полистал. В графе «поручения» красовался весьма похоже нарисованный кремнезубый долгунец. Борис с минуту поразмышлял, с каким поручением у него мог ассоциироваться долгунец. Ничего не придумав, он обратился к соседке:

— Оксаночка, кажется, был запрос от следаков. Вы что-нибудь про это знаете?

Девушка посмотрела на него с недоумением и укоризной. Последний раз подобную укоризну Боря видел в глазах селенийца, когда нечаянно грохнул свой катер на термитник.

— По запросу следственного департамента мы еще вчера Кларе Львовне подборку отдали. Там же сроки!

— Да? — обрадовался Боря. — Ну, тогда я пошел!

Он схватил планшет и выскочил из комнаты. Сотрудники, одинаково повернув головы, смотрели ему вслед.

На выходе из транспортной кабины дежурил знакомый парень из группы охраны сторожевого астероида.

— Не торопишься, — сказал он. — Никита уже два раза спрашивал.

Борис подвигал локтями, попрыгал, потоптался, привыкая к пониженной гравитации.

— Ну что там? — спросил он, входя в дежурку.

— Наконец-то! — Никита хлопнул Бориса по плечу. — Прорыв в седьмом секторе. Ящерицы взбеленились. Периметр мы прикрыли, но на маяках осталась группа техников. Я Лехе не доверяю пока людей возить, а у Фатиха салон разгерметизирован.

— В рай торопишься, парень? — Борис повернулся к Фатих. — Не надоело на дырявом корыте летать?

— Мне так удобней. И машина легче, и управлять проще, и визор не запотевает, — Фатих сверкнул белозубой улыбкой. — Все равно в скафандрах воюем. А ты чего смурной какой-то?

Боря пожал плечами. Не говорить же про неприятности на работе, засмеют. Разве на Земле работа? Баловство, прикрытие для вездесущей прессы. «Да, товарищ корреспондент, я действительно работаю в библиотеке Министерства общественной безопасности. Представьте себе, некоторые милиционеры тоже умеют читать».

Хрупкий мир, заключенный с нечеловеческой цивилизацией, непонятной, загадочной и оттого особенно зловещей, стоивший дорогих компромиссов, мог нарушить любой ничтожный повод. Например, известие, что капитан Брейдо по-прежнему на страже мира и добра. Но пусть об этом секретчики голову ломают, а его дело — охранять тайные границы Империи.

И время от времени спасать человечество.

Утром девочка-секретарша принесла для ознакомления приказ о выговоре. Борис расписался, получил копию и пошел с бумагой в кадры.

— Ты куда меня пристроил, Петрович? — сказал он сердито. — Сам обещал спокойное место, а тут задание за заданием, как на вулкане подпрыгиваешь. И начальница, стерва рыжая, выговор влепила!

— Что может быть спокойнее библиотеки? — удивился Петрович, зам по кадрам, по совместительству агент космической безопасности.

— Твоя библиотека хуже вурдалачьего кладбище в лунную ночь. Каждый человек на виду. Запихни меня в какой-нибудь центр, где двадцать отделов и толпа сотрудников. Мне нервотрепка на Земле без надобности, мне ее в Космосе хватает.

— Ладно, будет место — переведу, — Петрович чиркнул в планнинге. — Ты, говорят, вчера чудеса героизма проявлял, ящериц табунами косил?

— Проявлял, — согласился Борис. — Надо было техников из погранзоны вытаскивать, а завры их блокировали. Пришлось пострелять.

Петрович сунул в рот пастилку ароматного табака, задумчиво пожевал.

— Не понимаю, почему динавроиды не истребляют своих пиратов? Завры дома куролесят не хуже, чем в нашем секторе. Слышал, на той неделе боевой крейсер угнали?

— Совсем распоясались, сволочи, — согласился Боря. — Страх потеряли. На границе постоянная трясучка. Тем более мне сейчас не с начальством ругаться, а посидеть бы в тишине и покое.

— Сиди в библиотеке, — предложил Петрович.

Срочный документ от Главного штаба принесли, как всегда, в последний момент. Клара Львовна посмотрела на резолюции и печать. Ну конечно! Секретариат продержал три дня неизвестно для чего, потом он провалялся в статистике до вчерашнего дня. Срок — сегодня, вопрос на контроле Министерства. О, великий Боже, когда ты научишь это быдло работать?!

Клара стремительно раздала подчиненным задания. За пару часов удалось собрать данные, сделать выжимку и краткий анализ. На то, чтобы подкараулить неуловимого генерала и вырвать у него подпись — еще час. Фельдсвязь будет только утром, а из управделами уже звонили. Кого-то надо послать с документом. В общественном транспорте везти нельзя, дежурный мобиль в разъездах…

Зазвонил телефон.

— Клара Львовна, разрешите…

— Борис, вы как никогда кстати. Возьмите у меня пакет для Департамента дорожной безопасности и отвезите в управление делами.

Отправив сотрудника с документом, Клара устроила сто восемнадцатый по счету разнос начальнику секретариата, пребывавшему в вечной дремоте. Потом уселась сочинять хитрый ответ на поручение Министра так, чтобы не сказать твердое «нет», но дать понять, что эту работу они делать не будут. Она в совершенстве владела бюрократической казуистикой, знала, что «Сообщаю Вам» и «Довожу до Вашего сведения» вовсе не синонимы, и печенкой чувствовала, кому нужно писать «с уважением», а кого можно и не уважать.

Однако часов в пять Кларе сделалось тревожно. Промаявшись до половины шестого, она позвонила в управделами.

— Ваш документ не поступал, — ответили в группе входящих. — Абсолютно точно, мы два раза посмотрели. И из Информационного центра сегодня никто не приезжал.

Бой был жестокий. Ящерицы наступали широким потоком, как будто их кто-то гнал. Сотни, тысячи одноместных капсул, сверкая огоньками бластеров, порвали невидимую преграду космической границы и устремились в Имперский сектор. Борис, поставив на автомат веерную пушку, отслеживал и отстреливал случайно прорвавшихся завров. Так было лучше, чем метаться вдоль границы. А вероятность получить бластером в морду при такой толкучке везде одинакова. Никита и Максим держали границу по флангам.

Поток капсул иссяк, и из глубины космоса выдвинулась тяжелая туша крейсера. Рейдеры с соседнего сторожевого астероида были уже на подходе, два катера вошли в зону видимости, но крейсер такими силами не остановить. Есть только один способ, Борис старался не думать об этом.

Крейсер двигался вперед с уверенностью большого и сильного зверя. На стрельбу катеров он обращал внимание не больше, чем слон на песчаных блох, силовое поле окружало его ровным зеленоватым ореолом. Выйдя на орбитальную плоскость, крейсер поменял направление движения и форсировал скорость.

— Ребята, не давайте ему держать курс, — ожил сторожевой астероид. — Я просчитал направление, он идет на Незабудку!

Эфир, до сих пор безмолвный, взорвался голосами.

— Бляяяя!!!

— Людей предупредили?!

— Никита, сбивай ему антенны, они за полем торчат!

— Где наш Фартовый?

— Фартовый вчера на заправку ушел. Ближайший линкор не успевает.

Катера, сужая круг, носились вокруг крейсера, пытаясь хоть как-то задержать гиганта. Отплевываясь от особо назойливых рейдеров, крейсер выпустил веер кассетных мин. Катера бросились врассыпную, уворачиваясь от взрывоопасных контейнеров, но их было слишком много. Одна из мин разорвалась рядом с катером Бориса, осыпав его грудой медонитовых шариков. Зашипел, уходя, воздух, что-то загорелось внутри и мгновенно погасло. Экран визора запотел, высох и покрылся разводами.

Голубая планета возникла в зоне видимости внезапно, вынырнув из-за местного солнца. Крейсер замедлил ход и стал маневрировать, взблескивая двигателями. Борис попытался еще раз сбить систему навигации. Бесполезно, маломощные пушки не могли нанести урон летающей крепости. Катера сбились в рой перед носом крейсера, но тот прошел сквозь них и устремился прямо к Незабудке.

— Ребята, шестой отряд, я пошел на прорыв, — послышался голос в эфире. Один из катеров резко оторвался от группы и устремился туда, где, разрывая силовое поле, билась фотонная плазма.

— Лешка, нет!

— Все назад!

— Пятая группа, внимание!

Катера перестроились, удерживая в зоне выстрела заднюю часть. Крейсер не заметил изменения диспозиции или не придал этому значения. Боря уверенно расставил отряд и заставил себя сосредоточиться на экране визора, стараясь не думать о том, кто сидит в катере, маленькой черточкой сверкающим на фоне гигантского корпуса. Одно дело — погибнуть в горячке боя, совсем другое — сознательно идти на смерть.

— У него жена с ребенком на Незабудке, — сказал кто-то.

Рейдерный катер догнал крейсер, потыкался несколько раз, и вошел в ту единственную точку между силовым полем и бушующей плазмой, которую нельзя обнаружить никакими приборами.

— Ух, жарко, черт, — голос был почти спокоен. — Частота 277, полоса 12. Настроились? Вызываю огонь на себя. Прощайте. До встречи на небесах!

Десятки лазерных пушек ударили одновременно, туда, где невидимый глазу сигналил маяк наведения. Крейсер качнулся вперед, замер и вдруг стал медленно разваливаться на части. Плавно, неторопливо разлетались крупные обломки, вокруг них разноцветными брызгами кувыркались мелкие предметы и каменеющие в открытом космосе завры.

Борис объявил общий сбор и увел отряд на астероид.

— Срочно к начальнице! — сказала Оксана, едва Борис вошел в отдел. Он прихватил планшетку и поднялся по лестнице.

— Где документ? — спросила Клара страшным голосом.

— Вот, — Борис достал мятый пакет, пропахший дымом, в пятнах от пластика-изолята. Вчера он уже подъезжал к Министерству, когда вотчер завибрировал, замигал красным: срочность «А», общий сбор! Пришлось перепрыгнуть через разделительный газончик и мчаться к транспортной кабине, распугивая неспешных водителей. Влезая с планшетом в катер он, конечно, забыл вынуть оттуда министерский конверт.

— Понимаете, Клара Львовна, там прием документов уже был окончен, а мне срочно пришлось в другое место ехать.

— На помойку? — спросила Клара.

— Почему на помойку? С пакетом…

— Да потому что только на помойке тебе место! Я двадцать лет работаю в Информационном центре, и никогда, никогда не было такого позорища! Ты хоть понимаешь, что такое документ на контроле Министра?! не поступил вовремя?! что за это будет?!

— Не кричите на меня, — раздраженно сказал Боря. — Подумаешь, какие-то бумажки. Там люди погибают…

— Где — там?!

Борис осекся, но начальница продолжила:

— Люди гибнут на дорогах страны! Под колесами мобилей ежегодно умирает население районного города, а ты так и не доставил наши предложения в Департамент дорожной безопасности. С меня хватит. Я не желаю по твоей милости получать от начальства. Немедленно! Заявление об увольнении! Пока по собственному! Мне на стол.

— Не дождетесь, — сквозь зубы сказал Борис и вышел, хлопнув дверью.

Ситуацию разруливал, как обычно, Петрович.

Когда Боря ворвался к нему в кабинет с перекошенной физиономией и злобным пламенем в глазах, Петрович запер дверь, сноровисто достал из сейфа бутылку водки, два стакана и кусок черного хлеба.

— Помянем героя, — сказал он.

Борис стиснул руки и некоторое время стоял, успокаиваясь. Героев нельзя поминать в остервенении. Петрович понимающе ждал.

— Наливай, — сказал наконец Боря. Петрович разлил, и они молча выпили. Водка впиталась в организм, расслабляя и умиротворяя.

— Прощай, Лешка из шестого отряда, — сказал Борис. — Пусть Космос будет тебе домом. Знаешь, он был такой обыкновенный парнишка. Незаметный.

— Незаметные и становятся героями, когда припрет, — назидательно сказал Петрович.

— Вот именно. А некоторые стервы только орать способны, — Боря сжал кулаки. — Ух, как я ее ненавижу, гадину рыжую. Сука, ну что ей от меня надо? Ладно бы дело какое, а то бумажка! Бумажка дороже человека. Дрянь!

Петрович хмыкнул и достал из сейфа толстую папку.

— Тебя учили не делать поспешные выводы? Вот смотри. Клара Прососова, сорок пять лет. Происхождение: мать — лютенит, отец — квартинец.

— Исконные враги. Как же они познакомились? А, понял, квартинец женился на рабыне?

— Наоборот. Лютенитка на рабе. Семья, разумеется, была против, новобрачным пришлось бежать на Землю. Клара родилась здесь, в Империи и пробивалась самостоятельно. На воинское звание она подавала три раза. Знаешь, чего это стоит? Проверки, обследования, тесты. Три месяца из жизни — вон, а в результате отказ за отказом. В последний момент, на грани предельного возраста наш генерал пробил ей погоны.

— Ну и дурак. Или они что… любовники?

Петрович покачал головой и разлил водку по стаканам. Боря взял свой, машинально понюхал, сморщился.

— У меня ребята из тосола лучше гонят. Бабе погоны, что децептору тапки. Зачем бабе звание?

— Чтобы командовать.

— Вот именно! Командовать, — Борис отставил стакан. — Я, бля, боевой капитан, а она, бля полковник! И она мной командует?! — он стукнул кулаком по столу. — Она знает правила ведения боя? Она лазер нюхала? Она хотя бы одного завра в глаза видела?!

— А ты видел завров вблизи? — Петрович поспешил перевести разговор.

— Да чего там видеть? На завра смотреть, только расстраиваться.

— Почему? — насторожился Петрович.

— У них морда умная. Смотрит такой из клетки, зрачки пленкой подернуты, вдумчивые-задумчивые. А на самом деле только и прикидывает, что бы тебе откусить. Или с какой стороны начать харчить: с головы либо с ног. Знаешь, некоторые люди мне завров напоминают. Например те, кто на генеральском диване жопой звезды добывают!

— Вряд ли, — Петрович снова покачал головой. — Клару в юности изнасиловал одноклассник, так что с сексом у нее проблемы. Да ладно, хватит о грустном. Ну что, бог с нами и черт с ними?

— И черт с ними со всеми!

И снова жидкий огонь проваливается в желудок, отзывается круженьем в голове, и примиряет с действительностью…

Делай людям добро, и они отплатят тебе. Точка.

Как Петрович просил за приятеля, как ручки целовал и клялся в вечной страсти! «Клара Львовна, душечка, радость очей моих. Приюти дружка, очень приличный мужчина, одинокий, самостоятельный». И что? Одинокий самостоятельный оказался банальным тунеядцем. Более того, Клара один лишь раз доверила важное поручение, и то не довез, подвел в самый ответственный момент.

Безобразие!

Итак, Клару Прососову в очередной раз нагло использовали. Но на этот раз она не намерена терпеть. На этот раз все будет иначе. На этот раз…

— Кларочка? — Петрович плавно просочился в кабинет. — Свет душа моя, голубушка, не вели казнить, вели слово молвить.

— За друга пришел просить? — Клара грозно сдвинула брови.

— Кларочка, Борис не такой как кажется. Он храбро воевал на дальних границах, терял друзей в боях с иноземными цивилизациями. Однажды выбирался из зоны, где взрывалась сверхновая. Не дай бог нам пережить, то, что он испытал.

— Неужели, — холодно сказала Клара. — Ты мне-то не рассказывай, кто чего там испытывал. Те испытания, что выпали на МОЮ долю, вряд ли сможет вынести обычный человек.

— Да-да, — поспешил согласиться Петрович. — Вот Борька и не вынес. Опять же две контузии, трепанация черепа. Понимаешь, Кларочка, ему кажется, что война все еще продолжается, что внеземляне вновь пытаются захватить просторы нашей вселенной. Каждый час, каждую минуту капитан Брейдо ждет, что вот-вот прозвучит сигнал тревоги и, возглавив отряд боевых рейдеров, он ринется на врага.

— Сирусианский синдром, — понимающе сказала Клара. — Но это не отменяет служебных обязанностей.

— Видишь ли, дорогая, — Петрович подобрался ближе, взял Клару за руку и вкрадчиво посмотрел в глаза. — Есть еще одна причина. Только между нами…

Утро было хмурым, зато днем облака разнесло налетевшим ветром. Борис тыкал пальцами в клавиши, смотрел в равнодушный экран и улыбался. Петрович, если захочет, становится истинным Торквемадой, Демосфеном и Хаббардом в одном лице.

Злонамеренная Клара вызвала Борю к себе в кабинет и с неясной улыбочкой сообщила, что все знает, что шрамы украшают мужчину, а многочисленные контузии, конечно, ведут к отмиранию мозга, зато придают обаяния. Борис вспомнил актуальный анекдот про склероз «ничего не болит, зато каждый день узнаешь чего-то новое», Клара подхватила про провалы в памяти. В результате его поставили на участок для особо тупых: разбирать файлы для электронной библиотеки.

Но было что-то еще, некий второй слой, который то ли померещился, то ли маячил на периферии сознания. Что-то, что заставляло Клару улыбаться и загадочно сверкать зелеными глазами. И обрывки воспоминаний про пьянку с Петровичем, его глумливую улыбочку и шепот про одиноких стареющих женщин, готовых на все ради видимости любви. Ну что тебе стоит притвориться, шептал Петрович. Подумаешь, на десять лет старше, она вполне ничего, статная, полукровка, а смотрится как породистая.

Начальница возникла в поле зрения, когда Борис выруливал машину со стоянки.

— Нам, кажется, по пути, — заявила она без тени смущения. Борис молча открыл дверцу, хотя на душе было тревожно. Вотчер час назад пикнул извещением, уровень F, «присутствие желательно», и он планировал навестить сторожевой астероид хотя бы для профилактики. Клара сбивала все карты, но отказать было немыслимо.

Так и повелось. На границе в секторе отряда капитана Брейдо вражеские вылазки прекратились: пираты набирались сил после разгрома крейсера. На работе Боря вначале тупо раскладывал файлы по рубрикам электронной библиотеки, девушка Оксана подсказывала, куда чего ставить. У Оксаны были круглые светло-голубые глаза, как у фарфоровой куклы, лицо сердечком и пухлые коленки, выступающие из-за обреза форменной юбки. Когда она сидела рядом, Борис все время взглядом возвращался к ее ногам, и давно забытые не чувства пока еще, а лишь ощущения воскресали в его душе.

Пожалуй, он хотел эту девушку. Даже не так. Он хотел желать эту девушку, но некие барьеры в сознании отсекали запретное. Оксана тоже не проявляла активности, только рефлекторно гладила колени в блестящих колготках и краешек юбки подтягивала выше и выше. В пределах допустимого уставом внутренней службы.

Постепенно Борис втянулся в размеренную жизнь Библиотеки Министерства общественной безопасности. Он стал воспринимать смысл материалов, с которыми работал. Умение моментально оценивать обстановку позволило научиться рубрицировать материал практически с первого взгляда. Это очень ускоряло рабочий процесс, и за неделю Боря фактически разобрал полугодовой завал, в котором беспомощно барахтались вялые библиотечные работники.

Выполнив заданное, Борис было заскучал и начал прикидывать, как бы сорваться на астероид. Ситуацию изменил внезапный визит Клары в тот самый момент, когда Оксана тонким пальчиком вводила пароль на Борином компьютере, склонившись кудрявой головкой к его плечу. Вернувшись через десять минут, промакивая платочком покрасневшие глаза, Оксана передала приказ начальницы: капитан Брейдо переводится в спецбиблиотеку.

Работа была такой же, только вместо девушки Оксаны — старая грымза, следившая за каждым его действием. И материалы значительнее. Попадались методики по борьбе с вооруженными космическими группировками, профилактика и расследование пиратства, розыск пропавших звездолетов. В чем-то наивные с точки зрения практика, в чем-то полезные, но, безусловно, интересные. Борис теперь не просто проглядывал материалы, он читал, находил новые мысли, с которыми соглашался либо отторгал.

Однажды, просматривая новые поступления, Борис наткнулся на фразу в монографии: «…zavulon pirates, так называемые завры». Он насторожился, принялся читать сначала.

Пермским военным институтом внутренних войск проводились исследования группы иноземных пиратов, захваченных в результате приграничной антипиратской операции. Борис поежился: получить врага в космосе живьем дорогого стоит. Над заврами проводились биологические и психологические эксперименты. Состав крови, тканей, обменные процессы — всю эту лабуду Борис пролистал и остановился на психотестах. Продравшись сквозь «экстраполяцию бихевиоризма», «суггестивные воздействия» и «дистанционного экстрасенсорное психозондирование» он дошел до выводов.

Наверное, впервые в жизни Боря не поверил своим глазам. Он прочел текст еще раз. Снова изучил психотесты, проверяя по словарю непонятные слова и термины. Все правильно, так оно и есть.

Завры — биороботы.

Борис отер вспотевший лоб. Чертовы ученые, блин, доценты с кандидатами. Отключается световым сигналом! Бля, где вы были, когда пиратская армада неслась на Незабудку?! Где ты был, В. А. Бушуев, кандидат теоретических наук, когда пятый отряд, грудью вставший на пути обнаглевших завров, терял бойцов при каждой вылазке!

Впрочем, вся эта наработка вполне могла оказаться полной лажей.

Однако, в базе материала по ссылке 67 Боря не нашел. Старая грымза, к которой он обратился, подозрительно спросила:

— Зачем это вам?

— Понимаете, здесь ссылка, а материала вроде как нет, то есть непонятно.

— А, вы хотите проверить полноту и достоверность! — перевела грымза на свой язык. — Контроль есть необходимая часть организации информационных процессов.

Впрочем, запрошенного научного исследования она тоже не обнаружила и почему-то обрадовалась.

— Идите, молодой человек, доложите Кларе Львовне.

Клара, как ни странно, тоже не могла скрыть удовлетворения.

— Наконец-то! Наконец-то вы проявили инициативу. До меня доходили спле… э-э-э… сведения о вашей заинтересованности в области научного обеспечения. Подготовьте запрос исполнителю научной работы, я подпишу.

Прошло дня три, и Борис решился напомнить о себе. Клара встретила его в некотором смущении.

— Видите ли, Борис Викторович, автор исследования скончался, группу, как у нас водится, расформировали. Но смерть автора вовсе не повод для снятия с учета научной продукции! Я так и объяснила начальнику института. Материал обещали подвезти не позднее завтрашнего числа.

Утром Борис проснулся с четким ощущением: что-то будет.

Он со вкусом выпил кофе, перекусил бутербродом с мягким паштетом: привычка к еде из тюбиков неискоренима для пилота дальней разведки. До работы доехал без приключений и спокойно, размеренно разбирал файлы в спецбиблиотеке.

Около полудня зашел Петрович — просто так, поинтересоваться, как идут дела. И тут же позвонила Клара: «Зайдите!»

— Начальство вызывает, — сказал Боря. Петрович понимающе поднял брови и покивал. Они вышли вместе, Петрович повернул в лифтовой холл, а Борис направился к лестнице. По пути он ненароком обернулся. Петрович смотрел ему вслед, и взгляд у него был самый что ни на есть глумливый.

Клара положила перед Борисом конверт с мнемокристаллом.

— Я просмотрела материал, — сказала она. — О возможности его практического применения судить специалистам, но, кроме текстового варианта, имеется программа светового воздействия. Пожалуй, стоит проконсультироваться со специалистами. Борис Викторович, вас не затруднит отвезти меня в институт?

— Нисколько, — сказал Боря, запихивая конверт в верхний карман пиджака. — Жду внизу, на стоянке.

Переднее сидение показалось придвинутым слишком близко. Клара повозилась, пристраивая ноги.

— Вам удобно? — спросил Борис. — Давайте, я поправлю.

Он перегнулся через Клару и подергал рычаг настройки.

— Достаточно, — холодно сказала Клара. Прикосновение мужского тела смущало ее, пусть даже такого безответственного разгильдяя.

Машина тронулась и бойко вписалась в общий поток. Клара посматривала на водителя, бесстрастно взирающего на дорогу, выискивая в лице его то, о чем говорил Петрович. С садового кольца они свернули на Поварскую, как вдруг странный приборчик на руке Бориса заверещал и замигал оранжевым.

Борис круто свернул вправо и посмотрел на Клару умоляющими глазами.

— Клара Львовна, мне срочно надо… вызывают… понимаете? Нет, вы не можете понять, просто поверьте: срочно надо. Я высажу вас у метро, ладно?

— Высаживайте здесь, — сказала Клара. — Я дойду, тут недалеко.

Петрович предупреждал, что приборчик на руке — анализатор состояния. Когда наступает кризис, больному Сирусианским синдромом необходимо срочно бежать в ближайший спецпункт, где его приведут в норму. А иначе… впрочем, об этом мы читали в газетах.

Кларе совершенно не улыбалось ехать в машине с ненормальным сотрудником. Ох, удружил кадровик, впрочем, в обычное время Боря очень даже ничего, и фигура, и манеры. Только с памятью не очень. Стоп! Похоже, с памятью и у нее не в порядке. Секретный кристалл! Она доверила психу подотчетный секретный кристалл! А ну как их одежду сжигают или просто проводят через магнитное поле?

Клара развернулась и, как была, на каблуках, помчалась обратно. Она успела заметить дверь, в которую вошел Борис. Это было невзрачное заведение, филиал чего-то там регионального. Клара рванула дверь и влетела в вестибюль.

В небольшом зале стоял стол, за которым сидел бритый молодой человек плотного телосложения. Напротив были устроены узкие вертикальные кабинки, наверное, входы в разные отделения.

— Женщина, вы куда? — осведомился молодой человек.

Клара достала удостоверение и представилась. С удовлетворением она убедилась, что звание «полковник» производит неизменное впечатление. Молодой человек встал и отрапортовал по всей форме:

— За время моего дежурства происшествий не случилось.

— Вольно, — сказала Клара. — Борис Брейдо куда прошел?

— Капитан Брейдо отбыл из восьмой кабины. Самонастройка сохранена.

— Спасибо. До свидания.

Клара вошла в кабинку с номером восемь и закрыла дверцу. На мгновение свет померк перед глазами, закружилась голова, а когда все прошло, дверь оказалась с другой стороны.

Собственно, так она и думала.

Клара открыла дверь и оказалась в тускло освещенном помещении с металлическими стенами. За аналогичным столом сидел похожий молодой человек в форме с нашивками, немного в стороне стоял ее сотрудник Борис, а как раз напротив нее оказался голый негр с половыми органами, поражающими воображение. То есть, негр был не совсем голый, сверху на нем была майка с рукавами, на ноги надеты чулки на подтяжках. Голым было то, что порядочные мужчины прикрывают трусами. В руке негр держал подгузник с гофрированными трубками как от пылесоса.

Увидев Клару, негр двинулся в ее сторону, что-то выкрикивая на ходу. Какая женщина, будь она трижды полковник, вынесет это зрелище?!

Клара закатила глаза и мягко провалилась в спасительную темноту обморока.

Борис был в состоянии, близком к остервенению. Неделю ничего не происходило, но стоило отправиться в поездку с начальницей, как сработал вызов, степень срочности «В». Пока вотчер мерцал оранжевым, Борис прикидывал, как бы половчее соврать, но хитрости не пригодились. На удивление, Клара легко отпустила его.

Дежурный на астероиде не проявлял особого нетерпения.

— Контрольный вызов, не переживай.

Никита расписался в журнале и выпрямился, вдыхая запах астероида, горячей пластмассы, озона и мужских тел.

В коридор вышел Фатих с вакуумным мочеточником в руках.

— Борь, скажи Никите, пусть скафандр поменяет. Не могу, патрубок жмет, — Фатих показал, что именно ему жмет.

— А Никита что?

— Никита говорит, таких размеров не выпускают!

Дежурный захихикал:

— Во, блин, отрастил хозяйство!

— Тебе смешно, — обиделся Фатих. — А я в скафандре только и думаю, что мне х-й жмет. Другие бойцы думают, куда бы стрельнуть, а я про х-й.

Борис улыбнулся.

— Я знаю парней, которые про х-й думают без всякого скафандра.

— Но это же неправильно! Да, барышня? Посмотрите, вот х-й, вот патрубок, и не х-я не входит. Барышня, что с вами?

Борис услышал за своей спиной шебуршание, сдавленный крик, шум падения и стремительно обернулся.

Клара Львовна, суровый начальник, строгий командир, полковник службы общественной безопасности лежала на металлическом полу, раскинув руки и картинно подогнув стройные ноги в сапожках на тонком каблуке.

Ближайшая койка нашлась в диспетчерской. Борис с бойцами тащил тяжелое тело и ругался сквозь зубы. Никита оправдывался, разводил руками.

— Извини, капитан, соскучились, вот и дали сигнал. Кто ж знал, что она за тобой увяжется?

— На время надо смотреть, дурилка картонная!

— Да чего время, мы по сменам живем.

Клара зашевелилась, застонала.

Борис взял ее за руку, погладил. Клара открыла глаза и оглядела помещение.

— Вам принести что-нибудь? Чаю, кофе?

Клара села на койке.

— Лист бумаги и ручку. Я напишу рапорт главврачу, почему больным разрешают ходить в голом виде.

— Я одетый! — воскликнул Фатих. Действительно, теперь на нем красовался подгузник с гофрированным шлангом, мерно качающемся на каждом шагу.

Клара поморщилась.

— Где ваш лечащий врач? — спросила она Бориса. — Я хочу с ним поговорить.

— Ушел, — быстро ответил Боря.

— Понятно. Борис Викторович, отдайте мне мнемокристалл.

— Конечно, — сказал Борис. — Вот он. Разрешите, мы посмотрим?

В другой ситуации Клара, конечно бы, отказала. Но психам перечить нельзя.

Обитатели палаты столпились вокруг экрана, что-то обсуждали, галдели, показывали пальцами. У Клары снова закружилась голова. Она откинулась на грязную, пропахшую потом подушку, прижала пальцы к вискам, и вдруг завыла сирена.

Завры наступали открыто, нагло, не прячась в тени спутников и метеоритного кольца. Пройдя через заградительное поле границы, как нож сквозь масло, они рассыпались в околозвездном пространстве и, словно туча мошкары, ринулись к одной, им понятной цели.

Целью оказался сторожевой астероид. Боевые катера не успели выйти в космос. Завры, рассеявшись в пространстве, вдруг повернулись в сторону одной цели и дали залп из механических пушек. Медленно, но неуклонно множество снарядов, преодолевая и компенсируя силу притяжения небесных тел, сомкнулись на небольшом каменистом осколке планеты.

Взрыв грянул одновременно.

Астероид разнесло на клочки, в горящем аду не выжил никто. Третий отряд был уничтожен полностью, от младшего юнги до адмирала.

Армада завров развернулась и двинулась в сторону четвертого отряда. Здесь обошлось не без потерь. Дежурная служба отряда успела засечь вторжение и выступить навстречу пиратам. Но силы были неравны, и снова астероид, атакованный заврами, утонул в пламени множества бомб.

Завры рассыпались по звездной системе, перегруппируясь и меняя направление движения. Боря прикинул расклад и похолодел: пираты нацелились на сторожевой астероид пятого отряда.

Это был конец. Даже если выжившие рейдеры четвертого отряда присоединятся к их группе, с общей массой завров им не совладать. Линкоры, успокоенные тишиной на границе, давно ушли вглубь космоса, у них свои задачи, а дальние сторожа прикрывают свои сектора и не высовываются за их пределы.

Оставался только один шанс, сумасшедший, невозможный, но такой заманчивый.

А вдруг получится?

Борис включил связь с диспетчером.

— Там барышня на диване отдыхает, дай ей наушник.

В динамике послышалась возня, непонятные звуки.

— Борис Викторович, прошу соблюдать субординацию. Какая я вам барышня?

— Симпатичная, — сказал Борис, не думая. — Клара Львовна, у нас есть возможность опробовать световую систему Бушуева. Вы можете запустить ее на экране?

— Могу, если сержант подпустит меня к клавиатуре.

Борис невольно хихикнул.

— Боец, дай Кларе доступ к клаве.

— Слушаюсь, товарищ начальник, — отрапортовал диспетчер.

За время переговоров завры, вынырнув из-за небесных тел, начали сосредотачиваться вокруг астероида пятого отряда. Их было так много, что Бориса пробрали мурашки по телу.

— Готово, — сказали в динамике голосом Клары.

— Хорошо. Теперь надо экран завести на внешнее освещение астероида. Как, боец, сможешь?

— Попытаюсь.

Завры стягивали кольцо уже и уже. Никита постреливал лазером по отдельным целям, но это ничего не решало. Можно выбить коридор и уйти в глубину, выбрать другой астероид, благо подходящих много, но на астероиде люди, дежурная смена, Клара, в конце концов! Надо биться до конца.

— Вроде сделал, — неуверенно доложил диспетчер.

— Врубай, — скомандовал Борис.

Астероид замерцал затейливым блеском. Завры практически не отреагировали, Борису показалось, что многие задвигались живее. Какой-то катер подобрался вплотную к астероиду и жахнул снарядом.

Астероид тряхнуло.

— Клара Львовна, вы какой режим дали? — заорал Боря.

В динамике долго молчали, слышно было, как что-то сыпется, рушится.

— Первый режим, разумеется. Инициацию, — невозмутимо сказала Клара. — Здесь что, метро проходит? Вибрации почвы значительные.

Борис выругался про себя очень нецензурно.

— Клара Львовна, загрузите режим отключения, пожалуйста.

— Я считаю ниже своего ранга принимать участие в компьютерных играх. Однако, если вы настаиваете…

— Настаиваю!!! — заорал Борис. Его буквально трясло от нервного напряжения, от того, что пиратские катера, выстроившись полукругом, захватили в боевой фокус астероид и с этим ничего нельзя было поделать. Слишком мало рейдеров. Сейчас грянут пушки и только чудо… только чудо…

Световой режим астероида изменился. Импульсами, похожими на ритм танца падеспань, в пространство передавалось какое-то сообщение. В пиратском стане образовалось замешательство. Катера сбивались с курса, сталкивались боками, посылали снаряды в пространство и друг в друга. Борис отвел отряд в сторону и какое-то время наблюдал за хаосом, царившем среди завров.

— Спасибо тебе, кандидат теоретических наук В. А. Бушуев, покойный, — сказал Боря просто так в пространство. — Ты спас нас даже из могилы.

Оставшихся пиратов добивали всем миром. Прилетела эскадра второго отряда, шестой прислал два катера и каравеллу с боезапасом на хорошую мировую войну. Главное, не дать уйти гадам за границу, впрочем, и это не столь важно.

Пропахший потом и термоизоляцией — в катер опять попали шальным осколком, Борис ворвался на астероид, домой. Клары нигде не было, и он метнулся к дежурному.

— Убыла твоя барышня, — сказал тот. — Сказала, что ты оскорбил ее женское достоинство. И что ты уволен с сегодняшнего дня.

— Это мы еще посмотрим, — пробормотал Борис, мысленно прикидывая, что хотят женщины-полковники. Коньяк? Цветы? Духи?

Интуиция, которой Боря полностью доверял, подсказывала, что эта женщина полковник больше всего хотела оказаться под полковником.

Впрочем, до этого надо было дослужиться.