Рассеяный свет. Файл №223

Отель «Джордж Мэйсон»

Ричмонд, штат Вирджиния Накануне дня первого

С возрастом человек меняется. Иным становится его отношение к вину и женщинам, общественному транспорту и авиаперелетам, политике и бейсболу… В общем ко всему. В том числе, меняется и отношение к недорогим гостиницам. Но, как давно подметил Патрик Новерт, изменения эти идут, так сказать, в разных направлениях. В то время, как многие его сверстники с годами делались все более тяжелыми на подъем и начинали уставать от нехитрого комфорта маленьких гостиниц, сам Патрик постепенно привык к долгим командировкам и больше не обращал внимания на досадные мелочи вроде слишком тонких и лишенных звукоизоляции стен, подтекающих кранов и слишком жестких, или наоборот, чересчур мягких матрацев. В отличие от тех, кому подавай только «Хилтон», мистер Новерт за годы научился ценить жизнь во всех ее проявлениях и радовался каждому дню. Дешевый отель — так дешевый отель, была бы горячая вода да свободное спальное место. Остальное приложится, раньше или позже. Сама возможность посетить новый город, посмотреть новые места, познакомиться с интересными людьми в глазах Патрика Новерта с лихвой искупала этот вынужденный неуют. Люди, самые разные и несхожие, отношения между ними, конфликты и пути их разрешения интересовали Новерта даже сильнее, чем получение сверхприбыли родной фирмой. Именно такой подход к жизни и помог Патрику к пятидесяти годам занять пост старшего исполнительного директора крупной и преуспевающей фирмы.

Ничего удивительного, что среди высших чиновников «Морели Табако» именно Новерт оказался первым кандидатом на длительную командировку в Ричмонд. Отель «Джордж Мэйсон» — это, конечно, не пригородный мотель с почасовой оплатой, но прожить здесь почти две недели, день за днем выдерживая нападки «зеленых» и прочих разнообразных поборников здорового образа жизни, а вечерами бесцельно слоняясь по номеру, сможет не каждый. И ведь надо не просто слушать, но и защищать честь корпорации от воинствующих дилетантов, раз за разом спокойно и сдержанно втолковывая азы табачного производства людям, которые не хотят и недобираются слушать. Вроде бы ничего особенного, а такая тоска порой берет…

А вот Патрик принял предложение поучаствовать в очередной сессии муниципальной комиссии штата Вирджиния по защите прав потребителей совершенно спокойно. Он давно уже знал наизусть все обвинения, которые могли предъявить концерну представители Комиссии, и на каждое замечание у него был заготовлен ответ. К чему волноваться?..

Вот и сейчас, после утомительного дня в поезде, — старший исполнительный директор «Морели Табако» не признавал самолетов, — он чувствовал себя усталым, но довольным. Крепкий скотч, свежая газета, мягкая постель — и никаких мыслей о завтрашнем совещании. Как мало порой нужно человеку для счастья…

Новерт уже уютно устроился на кровати и развернул было местную газету, когда приглушенный шум в коридоре привлек его внимание. Похоже, кто-то настойчиво барабанил в дверь номера, расположенного напротив. Не то чтобы это сильно мешало Патрику — толстая дубовая дверь приглушала звук, но… Несколько мгновений Новерт колебался, но наконец любопытство взяло верх. Он осторожно поставил непочатый стакан с виски на ночной столик, отложил газету и с кряхтением стал нащупывать рядом с кроватью тапочки.

В прихожей номера было темновато. Единственная включенная лампочка под потолком горела тускло, вполнакала — вечные перепады напряжения в гостиничной электросети не лучшим образом сказывались на освещении. А между тем человек в коридоре, похоже, совсем вышел из себя. Его надорванный голос был теперь хорошо слышен в номере Новерта:

— Моррис, нам надо с тобой поговорить! Моррис, открой! Моррис, ты здесь? Ты слышишь меня, Моррис? Это я! Эй!.. Это очень важно! Мне надо поговорить с тобой! Гэр-рилэнд умерла! Черт тебя побери, открой! Открой!…

Новерт вздохнул и приложился к дверному глазку. Отсюда ему была видна только покатая спина мужчины да шапка спутанных курчавых волос. Среди густых черных прядей запуталось несколько серебряных. Не юнец, мужчина достаточно почтенного возраста… Совсем непонятно. Что могло так взволновать взрослого, солидного человека, заставить колотить в запертую дверь, орать, как больной слон… Странно… Хотя… Что он там кричит? Кто-то умер? Тогда кое-что проясняется. У этого парня есть причина кричать во весь голос. Можно даже в гостиничном коридоре. Хотя остается загадкой, кто ему эта Мэри Лэнд — или Гэррилэнд?..

Наконец мужчине надоело ломиться в запертый номер, и он, напоследок досадливо пнув ни в чем не повинную дверь, отошел на середину коридора. Верхний свет мигнул, и Новерту на секунду показалось, что тень человека как-то странно дернулась, извернулась, словно попыталась дотянуться до наблюдателя. Патрик сморгнул. Только галлюцинаций ему не хватало! И, вроде, к виски даже не успел притронуться… Надо бы в постель. Но сначала — увидеть лицо этого типа в коридоре. Ничто не расскажет о сущности человека больше, чем выражение его лица в момент, когда тот считает, что его никто не видит. Этот нехитрый секрет был давно известен бывалому чиновнику, и старший исполнительный директор вновь впился взглядом в затылок неизвестного.

Впервые в жизни природное любопытство крепко подставило Патрика Новерта.

Отель «Джордж Мэйсон»

Ричмонд, штат Вирджиния День первый

— …В общем, мы имеем два похищения за месяц, — подытожила Скалли, выбираясь из лифта. — То есть скорее всего — похищения. Плюс сегодняшнее странное исчезновение. И, как утверждает мой информатор в ричмондской полиции, здешние копы ничего не могут с этим поделать.

Молдер скучающе огляделся по сторонам. Наверное, когда-то этот отель мог похвастаться респектабельностью, но пик его процветания явно пришелся на те времена, когда энергичный и полный сил Джек еще только подбивал клинья под Мэрилин. Потертый ковер на полу, потемневшая бронза подсвечников, тяжелый пыльный бархат штор… Отель еще держался, сохраняя старую чопорность, — как разорившиеся аристократы хранят остатки былого великолепия, — но это было уже умирание.

— Кто твой информатор? — поинтересовался Молдер.

— Ее зовут Келли Райен. Она была одной из моих студенток, когда я преподавала в Академии. Ее только что повысили до детектива, и она немного нервничает… А теперь еще боится . — вдруг начальство узнает, что она привлекла к делу ФБР.

В номере гостиницы, ставшем местом предполагаемого преступления, оказалось просторно и очень светло. В широкие окна било утреннее солнце; свет горящих с вечера ламп, которые никто не озаботился выключить, смешивался с естественным освещением и проникал в самые дальние уголки — в прихожую, под письменный стол, под кровать… А посреди всего этого сияния стояла маленькая хрупкая женщина с блокнотом в руке и задумчиво рассматривала картину маслом в тяжелой золоченой раме, украшающую стену номера.

— Келли! — позвала Дэйна.

Женщина стремительно повернулась к гостям.

— Агент Скалли! Я так рада вас видеть!

— Это агент Молдер, — представила Дэйна своего напарника.

— О! — молодой детектив перевела на Фокса восхищенный взгляд и с чувством пожала федеральному агенту руку. — Очень приятно! Спасибо, что согласились прийти… Я так много о вас слышала!

Дэйна не смогла сдержать улыбки. Фокс сердито покосился на нее: «Позже мы еще поговорим об этом, Скалли!»

— Да, сразу к делу! — Келли так и лучилась энергией и энтузиазмом. «Словно все еще продолжает сдавать экзамен и пытается произвести впечатление на преподавателя, — отметил Фокс — И жутко боится ошибиться». Девушка перевернула страницу блокнота и начала читать: — Пропавший мужчина — Патрик Новерт, старший исполнительный директор корпорации «Морели Табако» — вчера поездом прибыл в наш город на встречу…

Фокс подошел к ночному столику, на котором стоял стакан с прозрачной жидкостью, наклонился и понюхал.

— С чего вы вообще взяли, что этот человек пропал? — поинтересовался Молдер.

— Ему позвонили, чтобы разбудить в шесть утра, — с готовностью откликнулась Келли.. Наверное, так же бойко она отвечала на дополнительные вопросы во время зачета. — Телефон звонил, звонил, но никто не отвечал, как утверждает дежурная по этажу,

— А ведь в стакане скотч, — негромко заметил Молдер. — Новерт почти не тронул его. Вряд ли директор такой компании был из любителей пропустить с утра рюмашку…

— Естественно, на встречу он не пришел, — продолжала Келли. — Об этом можно и не говорить. Словом, через шесть часов сюда прислали охрану. Дверь была заперта изнутри, но когда номер вскрыли, никакого Патрика Новерта тут не нашли. Это шестой этаж, — женщина махнула рукой, — окна заперты изнутри, пожарной лестницы нет… Агент Скалли, что вы там ищете?

Дэйна как раз, опустившись на корточки, с отсутствующим видом разглядывала вентиляционное отверстие. Да нет, металлические прутья не повреждены, стальная решетка плотно вмонтирована в бетон стены…

— Неужели вы думаете, что туда мог кто-то забраться? — Келли удивленно заглянула ей через плечо.

Скалли не нашлась, что ответить. В самом деле, не рассказывать же ту давнюю историю про серийного убийцу, добиравшегося до своих жертв по вентиляционным шахтам. Не для нормальных людей история, что и говорить…

— А кто его знает… И не такое бывает, -философски сказал Молдер, пряча руки в карманы плаща. Дэйна одарила его мимолетной благодарной улыбкой. — Ну, а вы нашли какие-нибудь улики? Что-нибудь, что может заинтересовать криминалистов?

— Ничего… Разве что это…

Келли кивнула в сторону неровного обгорелого пятна на паркете перед входной дверью. Продолговатая черная проплешина выглядела так, словно кто-то пытался жарить шашлыки прямо на полу номера.

— Вот это, пожалуй, уже действительно любопытно, — в голосе Фокса впервые зазвучали нотки заинтересованности. — Что скажешь, Скалли?

— И что это такое?

— Мы не знаем, — детектив Райен пожала плечами. — Администрация гостиницы утверждает, что этого не было, когда постоялец въезжал. Но на предыдущих местах преступления обнаружены точно такие же следы огня…

— Мистер Новерт не курил? — поинтересовалась Скалли.

— Нет. По словам его жены, он ненавидел сигаретный дым.

— Довольно странно для человека, работающего на табачную корпорацию.

— Вы, разумеется, проверили, что это за подпалина? — спросил Молдер.

— Да, — женщина сверилась с записью в блокноте. — В основном, как установили эксперты, это калий и углерод.

— Действительно, похоже на след от огня, — задумчиво протянул Фокс. — На след от сгорания органической ткани. Кстати, эта черная полоса вам не напоминает руку?

— Руку? — Келли наморщила лобик. — Не понимаю… Что за странная мысль? При чем тут рука?

— Просто стараюсь понять, как тут мог появиться след, — пояснил Молдер. — Вы бы стояли как раз на этом месте, если бы подошли к двери, что-то услышав, так?

— Да….

— И не стали бы смотреть в глазок, если бы там не было, на что смотреть.

— Что ж, звучит вполне разумно…

Распахнув дверь в коридор, Молдер задумчиво обвел взглядом голые стены и наглухо запертую дверь противоположного номера. Образцовый порядок, настолько образцовый, насколько это возможно в отеле, пытающемся поддерживать на уровне пошатнувшееся реноме.

Глазу зацепиться не за что, аж противно. Только вот лампочка над дверью не горит… Дальше по коридору, и справа и слева, светильники пылали вовсю, а здесь царил густой красноватый сумрак. По сравнению с залитой солнцем комнатой и вовсе темно. Как неаккуратно… Фокс щелкнул ногтем по стеклянному абажуру, и свет на секунду вспыхнул, но тут же вновь погас. Так бывает, когда лампочку выкручивают из патрона, чтобы погасить ее, когда нет под рукой выключателя…

— Детектив Райен, вы не могли бы снять отпечатки пальцев с этой лампочки? — Молдер повернулся к женщине, непонимающе смотревшей на его манипуляции.

— Да, конечно…

— Сравните отпечатки с отпечатками мистера Новерта… У вас они есть?

— Разумеется… — детектив Райен торопливо записала в блокнот советы федерала. — Мы уже сняли «пальчики» с туалетных принадлежностей.

— Потом, если не идентифицируете, сравните с отпечатками служащих отеля и зарегистрированных гостей.

— Обязательно! Что-нибудь еще?

— У вас есть имя последнего зарегистрированного пропавшего человека?

Да. Это Маргарет Вайзнеки.

Замечательно. Пожалуй, мы туда наведаемся…— Фокс пожевал губу. Что-тo не нравилось ему в этом, достаточно заурядном на первый взгляд, деле, ощущалась какая-то внутренняя гнильца. Не очень удачно, что дело досталось полицейскому-новичку. Может быть, это-то и беспокоит?

— И еще одно… — он решил уточнить. — Это ваше первое дело, детектив?

— Да, сэр.

— Вы не знаете, почему вам его дали? Детектив Райен замялась.

— Ну-у… Просто никто больше за него не брался. Из-за отсутствия улик оно все еще считается делом о пропавших без вести. Вряд ли его подробности попадут на страницы центральных газет…

— На вашем месте я бы не был так уверен, — совершенно серьезно проговорил Фокс.

Четкость и точность полученных инструкций произвели на детектива Келли немалое впечатление, и теперь ей не терпелось узнать, что думает этот профессионал.

— Можно вас спросить, агент Молдер?

— Да, конечно.

— Что, по вашему мнению, тут произошло? На первый взгляд?

Скалли заранее болезненно скривила лицо. Бедная Келли, можно представить, что за откровения ее ждут!.. ,

— По моему мнению? На первый взгляд? — Молдер помолчал, собираясь с мыслями. — Ну, если вас действительно интересует, что я сам думаю по этому поводу, то тут произошло не что иное как спонтанное возгорание тканей человеческого тела.

— Ты что, развлекаешься так? — зашипела Дэйна на Фокса, едва они остались одни.

— О чем ты?

Молдер был непроницаем. Опять с головой ушел в свои мысли, мерзавец! И ничем его не пробьешь в таком состоянии.

— «Спонтанное возгорание тканей человеческого тела»! Надо же было такое придумать!..

— У нас в производстве десяток дел, где тело человека сгорало, не плавясь и не обгорая, без выделения тепла — просто превратившись в пепел. Ничего нового, Скалли. Хочешь помочь своей ученице — я с удовольствием к тебе присоединюсь. Но это еще не причина относить обстоятельства этого дела к категории уникальных необъяснимых явлений.

— Угу. Только для начала давай забудем, что ни одна научная теория все-таки не объясняет такое явление! — голос Дэйны был полон сарказма.

— Хорошо, — без улыбки сказал Молдер, и шагнул в подоспевший лифт. — Давай забудем.

День первый, вечер Дом Вайзнеки Ричмонд, штат Вирджиния

Прошуршав мимо ряда одинаковых белых коттеджей, — летом несомненно утопающих в пышной зелени, — машина специальных агентов остановилась у дома, практически ничем не выделяющегося среди прочих. Судя по записи в блокноте, это и была частная собственность миссис Вайзнеки, одного из фигурантов дела об исчезновениях. Молдер выбрался из машины и задумчиво уставился на негорящий декоративный фонарь у начала гравийной дорожки.

— Скалли, у тебя не найдется носового платка? Или салфетки какой-нибудь?

Дэйна с осуждающим видом протянула напарнику свежий накрахмаленный платок. Сам Фокс, естественно, не позаботился захватить с собой хоть какую-нибудь тряпку. Как обычно. Конечно же, Призраку это и в голову не пришло!

Не обращая внимания на выразительный взгляд напарницы, Молдер шагнул к фонарю, поднялся на цыпочки, откинул решетчатую заслонку и, прихватив платком лампочку, осторожно начал поворачивать ее по часовой стрелке.

Свет вспыхнул на третьем обороте, ослепительно-яркий, чувствительно бьющий по глазам после долгого полумрака салона машины. С довольной улыбкой Молдер обернулся к Скалли:

— Видишь, не зря говорят: «У ФБР длинные руки»… Какова вероятность такого совпадения, как думаешь?..

— «Тьма покрывает сон грехов…» — задумчиво откликнулась Скалли. Вопрос Молдера явно принадлежал к числу риторических.

Поколдовав с фонарем еще немного, Фокс извлек продолговатую пятисотсвечовую лампочку и начал придирчиво рассматривать ее. Потом, порывшись в кармане, вытащил перочинный ножик с фонариком в рукоятке и щелкнул миниатюрным выключателем. Несколько секунд Скалли слышала только увлеченное сопение напарника, и так и этак вертевшего в руках неожиданно обретенное вещественное доказательство. Наконец Молдер поднял голову.

— Так я и думал. Хоть сейчас в лабораторию… Погляди-ка, — он протянул пузатую лампочку напарнице. Скалли прищурилась. В специфическом красноватом свете ручного фонарика четкие отпечатки пальцев на толстом матовом стекле были особенно заметны. — Ну как, впечатляет? — Фокс сложил ножик и сунул его в карман. — Кстати, незаменимый инструмент в борьбе с преступностью. И всего сорок девять долларов девяносто пять центов в ближайшем магазине.

— Хороший трюк, — откликнулась Скалли, пряча лампу в бумажный пакет. — На день рождения я подарю тебе полный набор ножей…

Зловещая черная проплешина в прихожей дома миссис Вайзнеки бросалась в глаза сразу. На белом ковре, среди обшитых светлым пластиком стен, нельзя было не обратить внимание на это безобразное угольно-черное пятно с неровными краями. А если вспомнить еще и о предполагаемом происхождении этого пятна… Федеральный агент Дэйна Скалли зябко поежилась.

— Что мы знаем о жертве? — поинтересовался Молдер, переступая пятно и углубляясь в дом. Его напарница с готовностью уткнулась в папку с бумагами.

— Жертву звали Маргарет Вайзнеки. Вдова, шестьдесят шесть лет… Ушла с фабрики «Ларемел Табако», где проработала тридцать шесть лет… — Скалли оторвалась от чтения. — Обрати внимание — и здесь табак. А ведь Патрик Новерт работал в «Морели Табако»… Может, здесь есть связь?

— А-а, половина Ричмонда зарабатывает, производя раковые палочки… — Фокс махнул рукой. — Не бери в голову. Продолжай.

— Да, скорее всего, ты прав… — Скалли снова уткнулась в записи. — Тем более, что первая пропавшая без вести, Гэрриленд Лэм-бер, вообще была инженером «Полярити Магнетике Инкорпорейтед».

Тем временем Молдер распахнул ближайшую дверь. За ней обнаружилась кухня. Взгляд Фокса рассеянно прошелся по плите, по холодильнику, по мебели и кухонным принадлежностям, расставленным в сушке… Все такое же белое, стерильное и скучное, как и стены в коридоре. Зато жутковатые черные пятна не портят идиллию.

— Чужих отпечатков пальцев обнаружить не удалось, — сообщила Скалли. — Ни здесь, ни где-либо еще в доме. Кстати,.с чего ты взял, что «пальчики» на лампочке вообще что-то значат?

— Да так… Интуиция… — Молдер обогнул девственно чистый обеденный стол, стоящий точно посреди кухни, и склонился над мусорным ведром. — Посмотри-ка сюда, Скалли. Похоже, кто-то забыл вынести мусор… Или что-то помешало хозяевам это сделать.

Корзина была почти пуста — парочка скомканных полиэтиленовых пакетов, промасленная обертка от сэндвича… И еще — корешок железнодорожного билета, застрявший вертикально.

Молдер аккуратно подцепил двумя пальцами этот темно-зеленый обрывок и извлек его на свет.

— «Эм Вайзнеки», — прочитал Фокс. — Билет туда и обратно в Элтон-Роуз, Вирджиния. Дата возвращения — семнадцатое марта…

— Именно в этот день она и исчезла, вставила Скалли.

— Кстати, Патрик Новерт тоже приехал в город на поезде…

— Точно. И Гэрриленд Лэмберттоже… — Дэйна перелистнула несколько страниц. — Только это нам ни о чем не говорит. Здесь многие предпочитают железнодорожный транспорт.

— И тем не менее… Каково значение вокзала во всей этой истории? Может быть, люди исчезают не сами, а кто-то на них охотится? И охотник работает на вокзале?

— Ты лее вроде предполагал, что это спонтанное возгорание тканей человеческого тела, — ехидно напомнила Скалли. — Или уже позабыл о своей гениальной теории?

— Я от своих слов пока не отказываюсь. Но, может быть, оно не такое уж и спонтанное, это возгорание? — Молдер, прищурившись, посмотрел на напарницу. — Знаешь что, позвони-ка своему юному детективу. Скажи ей, пусть пошлет людей проверить железно дорожный вокзал. Может, какие-нибудь ниточки они там и отыщут…

День первый, поздний вечер Железнодорожный вокзал Ричмонд, штат Вирджиния

— …Подвинься, приятель! — бросил уборщик, толкающий тележку с инструментом, и мужчина на скамейке поспешно подобрал ноги.

Господи, опять люди! Сколько людей! Мужчина в дорогом, но сильно помятом рабочем комбинезоне обхватил себя руками за плечи и обвел зал затравленным взглядом. Совсем недавно у него было имя -Честер. Была интересная работа и неплохой дом, были друзья и коллеги. Но после того, что случилось несколько дней назад, того, что сделало его бродягой, тенью в мире теней, он называл себя только беглецом. Скрывающимся.

Убийцей.

К перрону только что подкатил ночной поезд, и теперь через вестибюль текла плотная толпа поздних пассажиров. Женщины средних лет с дорожными сумками, мужчины, возбужденно размахивающие руками, сонные дети… Невнятные голоса и смех, отраженные от высокого потолка, гулко отдавались в ушах. Мужчина в комбинезоне завороженно смотрел на приезжих, и в глазах его плескался ужас. Вот уже много суток его не оставлял страх, глубокий и неодолимый. Страх не за себя. Не перед кем-то или чем-то, низменный и пошлый. Наоборот — страх за окружающих, за всех этих бизнесменов и студентов, хиппи и домохозяек, бездельников и работяг, идущих сейчас мимо и не обращающих внимания на понурую фигуру.

Нет, так не годится! Он поерзал на жестком сиденьи, пытаясь устроиться поудобнее. Сколько можно ждать у моря погоды? Надо что-то делать. Не важно что — но делать, а не вздрагивать и покрываться холодным потом всякий раз, когда мимо пройдет уборщик или полицейский. Иначе — никакой надежды. Ни на что. И хватит жалеть себя, черт возьми! Лучше пожалей тех, кого не стало из-за твоей преступной рассеянности.

Он встал и осторожно посмотрел себе под ноги. В отполированной до зеркального блеска мраморной поверхности пола отразился силуэт сутулого мужчины с растрепанными черными волосами. Конечно, это не зеркало, но кое-что разглядеть можно. Недельная щетина обметала скулы, пыльная одежда сидела мешковато и неряшливо… До чего же ты дошел, братец. Тьфу, смотреть не хочется!

Он попытался расправить плечи. Надо идти. Хотя бы просто побродить по ночным улицам. Подальше от фонарей. Подальше от автомобильных фар. Подальше… Честер вздохнул. Он прекрасно понимал, что, сидя здесь целыми днями, запертый в четырех стенах, он постепенно начинает сходить с ума. За эти дни он успел привыкнуть к безопасности вокзала, к этой жесткой скамейке, к черствым гамбургерам, к кофейным автоматам, выдающим вместо благородного напитка чуть теплую подслащенную водицу…

К месту, где днем и ночью царствует мягкий рассеянный свет.

…На улице было зябко. Впрочем, чего вы хотите от ранней весны! И на небе ни облачка… Только холодные злые звезды прожигают дыры в пелене городского смога, да слюдяно отблескивает луна. Нежаркое будет лето… Мужчина поднял воротник комбинезона и поежился. Узкая грязная улочка была пуста — только далеко позади, у вокзала, бибикали машины и суетились люди. Можно с облегчением выдохнуть облачко чуть фосфоресцирующего пара.

Итак, попробуем рассуждать логично… Хотя какая, к дьяволу, логика, когда все основные постулаты летят кувырком, законы трещат по швам, а физика мешается с черт знает чем! Средневековье, мракобесие, костры… Ладно, не это сейчас главное. Оставим. На повестке дня один-единственный вопрос: что делать дальше? Бежать, прятаться, таиться?.. Да, да и еще раз да. Но вот куда и как? Говорят, в некоторых ргациональных парках еще сохранились места, куда десятилетиями не ступает нога человека…

Он так и не понял, откуда появилась эта машина — видавший виды «мерседес» в бело-желто-синей полицейской раскраске. Поглощенный своими мыслями, мужчина заметил его только тогда, когда свет фар резанул по глазам. Честер замер, загородившись рукой от слепящих лучей. Остановился и «мерседес» — почти полностью перегородив улицу своей мощной тушей. Дверь со щелчком распахнулась, и из автомобиля появился полицейский, приземистый широкоплечий негр. Сквозь навернувшиеся на глаза слезы Честер разглядел его лицо: приплюснутый нос, темные глаза, настороженно постреливающие по сторонам, широкий лоб, короткий ежик волос… Дитя политкорректноеTM, отличник боевой и политической подготовки, надежда и опора американской нации… Так его и разэтак! Что ж тебя сюда потянуло, идиот несчастный?

Честер тихонько выругался он сам не ожидал от себя такого накала эмоций.

Полицейский захлопнул дверцу и шагнул к тому, кто, по его мнению, был обычным привокзальным бродяжкой. На лице копа читалась невыносимая скука:

— Сэр, можно вас на пару слов?

Честер инстинктивно отшатнулся. Что же делать? Что делать, черт возьми?.. Узкая темная улица, звуки вокзала за спиной, далекие радиоголоса, выплескивающиеся из салона патрульной машины… И этот проклятый представитель закона, подходящий все ближе, судья Дредд, железно уверенный в себе и своих силах, священная корова ночных улиц… Куда тебя занесло?

Оставалось одно.

Честер развернулся и бросился прочь.

То ли коп заранее ждал от странного бродяги неприятных неожиданностей, то ли просто отличался завидной реакцией, — но он выхватил оружие едва ли не раньше, чем «бродяга» успел оторваться на пару метров. Впрочем, преследовать беглеца полицейский не собирался. Только крикнул вдогонку:

— Подождите! Мы просто хотим с вами поговорить!

Причина такой инертности представителя закона объяснялась просто: навстречу Честеру уже катила вторая полицейская машина, точная копия первой. Не доезжая до беглеца двух-трех метров, она остановилась, и из нее выскочил еще один коп. Словно чертик из коробочки.

Честер замер в нерешите л ьности. Проклятие… Ну да, конечно, эти ребята всегда ходят парами… Он ведь тысячу раз видел это — по телевизору. Только в кино напарники обычно ездят на одной машине…

Второй полицейский, молодой, темноволосый и с легким намеком на раскосость, уже сжимал в руке внушительный вороненый пистолет.

— Стойте, сэр! Нам всего-навсего надо задать вам пару вопросов! Извините…

Честное слово, тоскливо подумал Честер, уж лучше бы этот мальчишка смачно выругался, приказал лечь мордой в асфальт и пригрозил в случае отказа тут же пристрелить. Тогда было бы легче… И еще этот проклятый резкий свет фар в глаза… Может, получится? — нырнуть в спасительную темноту, забиться между двух вонючих мешков с мусором, прижаться спиной к неровной склизкой стене…

— Пожалуйста, вылезайте, сэр!

— Не подходите ко мне близко! — голос беглеца звучал хрипло и предельно устало. Конечно, сейчас эти слова звучат как пустая угроза… но иного выхода у него просто нет. — Заклинаю вас, не приближайтесь! Я могу быть очень, очень опасен! Оставьте меня в покое, и разойдемся мирно!

— Спокойно, сэр, спокойно! — Это подошел чернокожий. Ствол его пистолета уверенно смотрел Честеру прямо в живот, а в словах звучала та же непробиваемая уверенность в себе, которая всегда раздражала беглеца в полицейских телесериалах. — Поднимите, пожалуйста, руки…

Честер заскрипел зубами. Нет, угрозы их не проймут… Глупо было надеяться. А значит, это произойдет снова… Он пытался объяснить, рассказать, предупредить, что им угрожает… Не удалось. Придется смириться перед еудьбой. Слабое оправдание, что на сей раз это будет не только его вина. Ох, как слепит этот проклятый свет!..

— Ну-ка, идите сюда! Мы просто хотим с вами поговорить!

— Да поймите же наконец, я не хочу сделать вам ничего плохого!

— Вылезайте-вылезайте! На видное место. И руки держите на виду! Нам бы очень не хотелось применять силу…

Кролик, которого загнали в угол, пытается вырваться любой ценой. Крыса нападает на своего преследователя. А что делает загнанный в угол дьявол?..

— Хорошо. Я иду. Но вы не понимаете, чем это грозит…

День второй, утро Железнодорожный вокзал Ричмонд, штат Вирджиния

Машина федеральных агентов остановилась перед желтой ленточкой, огораживающей место преступления. Инспектор Келли Рай-ен, разглядывавшая через плечо эксперта зловещие отметины на асфальте, сразу же заметила выбирающихся из автомобиля Молдера и Скалли и поспешила им навстречу.

— Что там случилось, Келли? — поинтересовалась Дэйна.

Инспектор Райен болезненно скривилась. «Уж не зубы ли у нее прихватило»? — подумал Молдер. Больно кислое выражение. Похоже, денек для нее выдался не из лучших…

— Вчера вечером я послала сюда двух патрульных, обследовать улицы вокруг вокзала . Как вы мне и советовали, — Келли бросила красноречивый взгляд на Молде-ра. — Последний раз наши люди выходили на связь с диспетчерской около полуночи. А утром здесь нашли две пустые машины и пару обгорелых отметин на мостовой.

— Что-нибудь еще?

Бедняга Райен еще не знала, каким толстокожим, каким нечувствительным к выразительным взглядам и тонким намекам становится Фокс, когда дело начинает действительно пахнуть жареным.

— Нет, — детектив мотнула головой. — Вполне достаточно того, что дело об исчезновениях стало подозрительно похожим на дело об убийстве полицейских. И я впрямую ответственна за это.

— Но ты просто выполняла свой долг, — голос Скалли звучал уверенно и мягко.

— Только вот никто в Управлении и знать об этом не хочет, — откликнулась Райен. — Все спрашивают, зачем я послала сюда этих двоих. А если начальство узнает, что я привлекла к этому делу фэбээровцев… Плакала тогда моя голова, — детектив тоскливо вздохнула.

— Вы проверили отпечатки пальцев на лампочках? — спросил Молдер.

— Да. Сверила с отпечатками служащих и гостей отеля, посмотрела международную базу данных — никаких совпадений, — Райен невесело усмехнулась. — Ничего себе первое дело, да?

— Ведите его как следует, — строго, словно на занятиях в Академии, проговорила Скалли. — Я уверена, вот-вот всплывут новые факты… — И она с достоинством, подобающим старшему товарищу и коллеге, двинулась к машине.

Одно дело — выяснять отношения при посторонних, и совсем другое — в личной приватной беседе. Фокс опять что-то не договаривал, в своей излюбленной манере. Скалли чувствовала, как поднимается волна раздражения. Опять он добьется неприятностей на свою голову! Нет чтобы вместе подумать и решить, как разобраться с этим делом…

— Молдер, а со мной ты не хочешь поделиться своими соображениями? — Дэйна стояла перед машиной и рассеянно крутила в руке брелок с ключом. — По-моему, уже пора.

— Рановато, — с сомнением проговорил Фокс.

— Ты сам, наверное, ничего не понимаешь, — Скалли сделала обиженный вид.

— Одно могу сказать точно: он был здесь. В этом я прав.

— Ну хорошо, и что мы имеем?

— Может быть, достаточно, чтобы опознать убийцу, Скалли.

— И каким образом, интересно?

— Он был здесь вчера вечером, как я и говорил. А еще, скорее всего, он был здесь семнадцатого и двадцать второго марта. Понимаешь?

Скалли кивнула:

— Это даты, когда исчезли Маргарет Вайзнеки и Патрик Новерт.

— Значит, мы имеем записи видеокамер службы безопасности вокзала за целых три дня! Масса статистического материала. Голову даю на отсечение, — с энтузиазмом закончил Фокс, — что мы сумеем обнаруж тгь там этого типа.

— Может быть, и сумеем, — если не учитывать, что все типы в мире вообще могут быть ни при чем, — попыталась Скалли охладить его пыл.

— Но, как бы там ни было, на данный момент камеры охранных систем — наши единственные и довольно надежные свидетели, — подвел итог Молдер и улыбнулся.

День второй Железнодорожный вокзал Помещение службы безопасности Ричмонд, штат Вирджиния

В просмотровой комнате царила темнота -лишь голубовато мерцали полдюжины телемониторов, и от этого кожа Молдера и Скалли казалась мертвенно-синей, как у задушенных. Оператор-полицейский — с деловым выражением, кажется, навечно прикипевшим к лицу, и с неизбывной тоской в глубине глаз — сидел за пультом, возложив руки на переключатели, — этакий недремлющий сфинкс с каменным шаром под лапой. Стоит векам смежиться — шар покатится прочь, ты потеряешь опору и тут же проснешься, чтобы вновь заступить на стражу. Будь она проклята. Полицейский покосился на двух федеральных агентов, напряженно вглядывающихся в мельтешение фигур на экранах, и снова погрузился в неспешное течение своих мыслей. — Это может быть кто угодно из этих людей, Молдер! — говорила тем временем Скалли. — А возможно — и никто из них. Мы просмотрели видеоматериал, отснятый за целую неделю, и я все никак не могу понять, что именно мы ищем.

Фокс хранил молчание, глядя прямо в монитор. Наконец оператор щелкнул выключателем:

— Вот и все двадцать второе марта. Съемка на перронах.

Изображения на всех шести мониторах застыли.

— Давайте-ка еще раз прокрутим видеозаписи с терминалов, ладно? — предложил Молдер.

— Как скажете… — полицейский повернул рукоятку на пульте, и фигуры на экранах вновь засуетились. — Мне-то что, смотрите хоть за весь год…

— Что, опять? — привставшая было Скалли решила возмутиться, но подумала и опустилась на место.

— Он на одной из этих пленок, Дэйна, точно тебе говорю! — в голосе Фокса звучала такая убежденность, что можно только позавидовать.

— Не уверена, что мы его опознаем, даже если увидим, — Скалли покачала головой. — Он ведь наверняка не ходит с плакатом или значком — «Я — убийца».

— Разберемся… — рассеянно пробормотал Молдер, опять уставившись в монитор. — Лучше взгляни-ка сюда: видишь вот этого мужчину? Вот здесь, на скамейке? Он всегда тут сидит. Что он сейчас делает? Скалли прищурилась.

— Смотрит на пол, кажется…

— А зачем он смотрит на пол?

— Наверное, по той же причине, по которой целыми днями сидит на вокзале…

Молдер повернулся к оператору:

— Вы не могли бы остановить и увеличить вот этот кадр?

— Конечно… — полицейский нажал пару кнопок.

Молдер весь подался вперед.

— А теперь нельзя ли сдвинуть рамку и еще увеличить… Вот, видите: у него на куртке что-то нарисовано. Хотелось бы разобрать, что именно.

— Попробуем… — полицейский задумчиво почесал переносицу. — Может быть, удастся…

Картинка на экране резко увеличилась, обозначился расплывчатый белый овал, с вписанной в него моделью электрона и буквами, расположенными по кругу. Полицейский оператор нежно коснулся рукояток настройки, и картинка приобрела более четкий вид.

— «Полярити Магнетике» — шевеля губами, прочитал Молдер.

Скалли встрепенулась:

— Слу-ушай! А ведь именно там работала первая жертва!..

И напарники обменялись понимающими взглядами.

День второй Офис корпорации «Полярити Магнетике»

Ричмонд, штат Вирджиния

В вестибюле здания, где располагалась «По-лярити Магнетике», не было ни души. И не подумаешь, что попал в крупный исследовательский центр. Ни одного человека, только солнечные блики играют под потолком. Да и вообще, приземистое белое здание, окруженное деревьями, напоминало скорее университетский корпус, чем штаб-квартиру преуспевающей корпорации. Ничего лишнего, ненужного, рассчитанного на внешний эффект. Отчетливо чувствовалось, что здесь делают не столько деньги, сколько науку, делают солидно, неспешно и академично.

Федеральные агенты пересекли вестибюль и по винтовой лестнице поднялись на второй этаж, такой же пустой и безлюдный.

— Похоже, никого нет дома… Все закрыто, — Скалли заглянула в пыльное окно рядом с дверью. — Интересно, что у них тут приключилось?

— Кто-то должен быть, хотя бы, чтоб отвечать за это хозяйство, — уверенно сказал Молдер, нажимая на кнопку звонка.

И оказался прав. Не прошло и двух минут, как дверь распахнулась и на пороге появился внушительный седовласый мужчина. Судя по расстегнутой жилетке и галстуку, явно не сторож, решила Дэйна.

— Чем могу?.. — осведомился мужчина, поправляя очки.

— Я специальный агент ФБР Скалли, это агент Молдер, — Дэйна протянула свое удостоверение. — Этот человек вам знаком? Возможно, он здесь работал, — она развернула распечатку кадра видеозаписи.

Мужчина буквально впился глазами в снимок.

— Когда было сделано фото? — наконец спросил он взволнованно.

— Двадцать второго марта, — Молдер оценивающе посмотрел на очкарика. — Так вы его знаете?

— Конечно, я его знаю! Это доктор Честер Бентон. Он был моим коллегой.

— Был? А сейчас? — быстро спросила Скалли.

— Теперь я уже ничего не знаю… — мужчина пожал плечами. — Это первая весточка от Честера за последние недели. Удивительно, что он жив до сих пор… Мы считали, что он погиб.

— А что с ним случилось?

— С Честером произошел ужасный несчастный случай…

Они шагали по темному пустому коридору, и голос профессора Кристофера Дэй-ли гулко отдавался от белых стен. Один из ведущих ученых проекта был не на шутку взволнован всем случившимся, и даже не пытался этого скрывать.

— «Полярити магнетике» занимается — или занималась — в основном двумя типами исследований, — рассказывал он. — Первый — это все, что связано с использованием магнитного поля в быту, — лифтами, поездами… В общем, особенностями движения предметов. Некоторые заказы на исследования мы получаем от правительства, но большинство — от крупных частных компаний. Однако для Честера это было лишь способом оплачивать по-настоящему серьезные академические исследования.

— И что же его интересовало? — Молдер был сама вежливость.

— Исследование темной материи. Квантовые частицы, нейтрино, мезоны, глюоны, кварки…

— Субатомные частицы, — вспомнила давнюю университетскую лекцию Скалли.

Профессор кивнул:

— Да— Да. Именно они. Все то, о чем пишут в популярных журналах в рубрике «Тайны Вселенной». Кирпичики, из которых складывается наша реальность.

— Только никто не знает, существуют ли они на самом деле, — добавила Дэйна.

— Не совсем так. Они существуют, но что они из себя представляют, по каким законам живут — для нас пока загадка. Но Честер был убежден, что рано или поздно ему удастся во всем разобраться. — Профессор остановился перед очередной запертой дверью и достал из кармана ключ. — Настолько уверен, что рискнул своей жизнью.

Лаборатория, где до недавнего времени работали Честер Бентон и Кристофер Дэйли, казалась тесной от многочисленных приборов, в кажущемся беспорядке громоздившихся друг на друге до самого потолка. Не имея специального образования, совершенно невозможно было угадать, что есть что, к чему и как подключено. А тем более — как оно работает и для чего служит… Сейчас большая часть приборов, за исключением нескольких компьютеров с огромными мониторами, была обесточена.

— Честер работал над изолированием новой частицы, — сказал профессор, проходя в следующее помещение. — Он хотел расставить наконец все по полочкам, бедняга. Вот здесь оно и случилось… Он работал над этим экспериментом целый год…

— Боже мой! — при всем своем невежестве в теоретической физике, Скалли все— -таки не могла не опознать огромное устройство, заполняющее едва ли не три четверти комнаты. Похоже, чтобы установить его тут, рабочим пришлось разобрать несколько стен. — Да у вас тут и ускоритель частиц есть! Какой здоровый…

— Одна пятая мощности техасского синхрофазотрона, — Дэйли с гордостью провел рукой по кожуху грандиозного устройства.

— А мощность? — поинтересовался Молдер.

— Пара миллиардов мегаватт. Вирджинская электрокомпания нас просто обожала.

Скалли задумчиво покачала головой и перевела взгляд на профессора.

— Вы не могли бы уточнить, над чем конкретно работал ваш коллега?

— Несколько упрощая, можно сказать, что его работа заключалась в бомбардировке альфа-мишени частицами. Отрицательные против положительных. Честер все подготовил, но когда начался отсчет, обнаружил какую-то недоделку в камере-мишени, — профессор ткнул пальцем в самый большой монитор, показывающий небольшую каморку, плотно уставленную приборами. — Отсчет было не остановить, хотя времени, чтобы все поправить, оставалось еще предостаточно. Но я в этот момент как раз куда-то вышел, а когда вернулся, Честера нигде не было. Прежде, чем я сообразил, что он в камере, а дверь захлопнута, стало слишком поздно…

Дэйли подвел федеральных агентов к небольшой стальной двери с застекленной коммуникационной амбразурой, поколдовал над кодовым замком, потом с усилием провернул запирающий штурвал и потянул массивную дверь на себя. Тяжелая просвин-цованная пластина поддавалась с трудом — здешним мерам безопасности могла бы позавидовать любая федеральная тюрьма.

— Вот тут все и произошло, — сказал профессор, пропуская Молдера и Скалли в комнатку, залитую светом и заставленную массивными агрегатами непонятного назначения.

Осторожно переступая змеящиеся по полу провода, Фокс выбрался на середину помещения, поднял глаза — и присвистнул. Ничего себе! О таких вещах надо предупреждать заранее. Этакая пещерная живопись… Молдер склонил голову к плечу и заинтересованно посмотрел на черный человеческий силуэт, выжженный прямо на белой стене. Если это действительно то, что, исходя из материалов дела, следует предположить, они на верном пути. У него за спиной Скалли затаила дыхание.

— Это тень Честера, — сказал Дэйли. — Насколько я понимаю, она оказалась выжжена на стене.

— Как же он мог остаться в живых? -Скалли все еще цеплялась за осколки логики.

— Ну, я мог бы сказать, что кванты, вырвавшиеся из мишени, практически не имели массы… И они прошли сквозь его тело. Но это слишком приблизительно… Знаете, когда имеешь дело с чрезвычайно сложными явлениями, случается, что упростить не переврав — просто невозможно.

— Это как рентген…— задумчиво протянул Фокс.

— Хорошо, пусть будет рентген, В два миллиарда мегаватт, — согласился профессор. -Честно говоря, я сам не очень представляю, что тут могло произойти. Научного объяснения этот феномен не имеет. Тут у нас что-то на грани с алхимией… Когда я посмотрел на монитор и увидел, что здесь происходит, понял, что Честер остался здесь во время опыта, я запаниковал. Я вырубил электричество, но было уже слишком поздно. Помню, Честер был абсолютно спокоен, будто хотел, чтобы это произошло, будто он наконец решился пощупать руками ту самую темную материю, о которой столько рассуждал. Словно истина таким образом могла войти в него… — голос профессора предательски дрогнул. — Извините меня, я до сих пор не в своей тарелке… Вы не против, если я вас оставлю?

— Да— Да, конечно…

Когда дверь за Дэйли закрылась, Молдер повернулся к напарнице:

— Ну, что ты скажешь об этом пятне на стене, Скалли?

— Похоже на те следы, которые мы обнаружили на местах преступления. Может, мы и впрямь имеем дело со спонтанным возгоранием?

— А вот я уже не так уверен…

— Тогда что же это такое, на твой взгляд?

— Не знаю, что это такое, но в одном уверен — все это самым тесным образом связано с личностью доктора Честера Рэя Бентона.

— В любом случае мы должны найти его, — проговорила Скаллй.

— Я знаю только одно место, где можно начать искать, — Молдер потер виски. — Хотя стопроцентной уверенности это нам не даст…

…Тем временем Кристофер Дэйли, задумчиво придерживая дужку очков, смотрел на экран монитора, транслирующий внутреннюю панораму камеры-мишени, где переговаривались сейчас специальные агенты, и взгляд у него был отстраненным и задумчивым.

День второй, вечер Железнодорожный вокзал Зал ожидания Ричмонд, штат Вирджиния

Стрелки на круглых вокзальных часах показывали четверть двенадцатого, когда Скаллй, обегавшая отнюдь не маленькое здание вокзала, подошла к Фоксу, сидевшему на скамейке и меланхолично разглядывавшему носки своих ботинок. Странно, но раздражения по поводу такого разделения обязанностей Дэйна не испытывала. Как аналитику Молдеру цены нет, но вот полевой агент из него, прямо скажем, так себе…

— Никаких следов, Молдер. Может быть, он куда-нибудь ушел?

Фокс промолчал.

— Что ты там ищешь? — поинтересовалась Дэйна. — Потерял что-нибудь?

— Понимаешь, на видеокассете доктор Бентон все время смотрел в пол. Я не могу понять, что же он там ищет, на полу… — Молдер вздохнул и поднялся.

— Может, облучение повлияло на его мозг? Повторяющиеся бессмысленные действия — это признак душевного расстройства…

— Ты на что-то намекаешь? — Фокс покосился на напарницу, и та поспешила сменить тему.

— Я связалась с детективом Райен. Сейчас она сравнивает отпечатки на лампочке в гостинице с отпечатками доктора Бентона.

— А о несчастном случае в лаборатории ты ей рассказала?

— Нет, я только сказала, что он единственный подозреваемый и что особых надежд по этому поводу питать не стоит.

Молдер задумчиво почесал переносицу.

— Не понимаю, что ты от нее хочешь. Она достаточно большая девочка, чтобы ходить на фильмы «только для взрослых», и не думаю, что пара советов агента ФБР собьет ее с пути истинного.

— Именно что большая… Пойми, Фокс, в Академии ей дали все необходимое — да, не смотри на меня так, я тоже ее учила! — чтобы самостоятельно вести расследование любой сложности. Если она первое свое дело проведет, постоянно оглядываясь на доброго дядю из ФБР, то потом всю жизнь так и будет заглядывать кому-нибудь в рот! У нее есть все шансы добиться успеха самостоятельно, не пользуясь подсказками и шпаргалками, почувствовать себя настоящим хорошим полицейским. Ты же знаешь, как это важно, — с самого начала ощутить свою состоятельность.

Молдер задумчиво посмотрел под ноги.

— Ага, понятно… А я, значит, наношу вред педагогическому процессу. Мешаю девушке ощутить уверенность в себе. Ясненько… А как же истина? Если пустить дело на самотек, эта история может растянуться на несколько месяцев! И неизвестно, сколько еще людей за это время исчезнет без следа. Может быть, ради них стоит пару раз ткнуть твою ученицу носом в очевидное?

— Но сейчас у нас действительно больше вопросов, чем ответов!

— Например?

— Например, орудие преступления, мотив…

— А что, если доктор Бентон… Посмотри: вряд ли тут есть хоть одна тень…

— Что ты имеешь в виду?

— Здесь рассеянный свет, Скалли. Мягкий свет. Что, если именно это ищет доктор Бентон? Как думаешь?

Скалли озадаченно посмотрела на пол. Ну и что? Нет теней… Что это может означать? И куда это смотрит Фокс?.. Опять привидение увидел? Скалли проследила за взглядом напарника и прикусила губу. Господи, да ведь это…

— Доктор Бентон! — голос Молдера прозвучал архангельской трубой.

Невысокий сутулый человек с измученным лицом, неуверенно шагавший по залу, вздрогнул и замер. Его глаза на секунду встретились с глазами специального агента, и человечек попятился.

— Доктор Бентон! Стойте! Мы хотим с вами поговорить!

Человек развернулся и бросился бежать.

Они вылетели из вокзала друг за другом: впереди несся доктор Честер Рэй Бентон, краса и гордость теоретической физики, за ним — специальный агент Молдер в картинно развевающемся плаще, а следом — Скалли, с пистолетом в руке. Промчались мимо решеток ограды, мимо домика диспетчерской, мимо ряда одинаковых складских бараков… Не сбавляя темпа, они выскочили на запасные пути — пустынные и заброшенные. Кое-где между рельсами пробивались высокие, едва ли не в рост человека, кусты. Тут ученый, неплохо изучивший за последние дни здешние закоулки, попытался было ускользнуть, нырнув в распахнутые двери пустого вагона и выскочив с другой стороны, но оторваться от двух профессиональных преследователей было не так-то просто. Не сговариваясь, федеральные агенты разделились: Молдер, вскочил на подножку ближайшего вагона и бросился Бентону наперерез, а Скалли сделала небольшой крюк и зашла беглецу в спину. Меньше чем через минуту доктор Честер оказался зажат в клещи на узком заасфальтированном пятачке меж двух пустых пассажирских составов. А слегка запыхавшийся Фокс Молдер смог наконец-то перевести дыхание и получше рассмотреть подозреваемого номер один.

На взгляд специалиста по аномальным явлениям, доктор Честер Рэй Бентон меньше всего походил на преступного гения — в особенности сейчас, не на экране, а «во плоти», высвеченный безжалостным светом ярко горящих вокзальных фонарей. Невысокий худощавый человек с затравленным взглядом и стоящими дыбом темными волосами — больше он походил на угодившего в полицейскую облаву бродягу, которому давно не помещало бы как следует помыться и воспользоваться бритвой. Разве что куртка комбинезона с эмблемой компании на клапане левого кармана не соответствовала образу. Самая безобидная внешность. Но полицейские-то пропали, и наверняка после встречи с этим человеком, напомнил себе Молдер, вытягивая пистолет из кобуры под мышкой.

— Стойте! Ни с места, мистер Бентон!

Трудно ослушаться приказа, когда на тебя смотрит дуло пистолета. Тем более — двух: Скалли подоспела как раз вовремя, чтобы присоединиться к разворачивающемуся действу. И все же Бентон попятился, попытался отступить в тень — но свет проникал повсюду, от него было ни спрятаться, ни уклониться…

— Доктор Бентон! — Фокс Молдер перехватил пистолет поудобнее и сделал маленький шажок к подозреваемому. Сзади так же плавно и осторожно приближалась Скалли. — У нас к вам несколько вопросов!

Физика передернуло:

— Пожалуйста, оставьте меня в покое! — в голосе ученого звучала мольба.

— Мы агенты ФБР, доктор!

— Вы не понимаете! Вы совершаете огромную ошибку! — Бентон предостерегающе выставил руки перед собой. — Ради бога, оставьте меня в покое!

Ужас перед тем, что должно было сейчас произойти, сковал физику язык. Непослушные слова прятались и разбегались. Как убедить посторонних настороженных людей в том, во что он сам до сих пор не может поверить? Ведь полицейские — или федералы — просто не поймут, что происходит… И наверняка не поверят. Чтобы поверить в это, надо быть абсолютно чокнутым. Но как заставить кого-нибудь из них хотя бы просто услышать? Сколько это может повторяться?! Господи, пошли хоть одного человека, который сумеет пусть не понять, но почувствовать!..

Молдер сделал еще один маленький шажок. Бентон с ужасом смотрел на свою тень, которая почти коснулась носков ботинок федерала. Господи, сейчас, сейчас…

— Стойте! Она убьет вас. Ей все равно — из ФБР вы или из Ватикана! Как вы не понимаете!..

В глазах Фокса что-то мелькнуло. Вслед за Бентоном он склонил голову… и тут же вскинул пистолет. Банг!.. Бант!,. — две фонарные лампы с веселым звоном разлетелись вдребезги, погрузив сцену в благословенную темноту.

Только недоуменно глядела на партнера Скалли, да бормотал благодарственные слова молитвы сам физик…

День третий Психиатрическая клиника Ейлов Ричмонд, штат Вирджиния

— Насколько я помню, этого пациента приказывали держать в темноте, — недовольно буркнул Молдер, глядя сквозь зарешеченное и забранное пуленепробиваемым стеклом окошко на понурую фигуру, сидящую на краю койки.

— Он настоял на рассеянном свете… — психиатр был полноват, лысоват и подобострастен. — Только на таких условиях он соглашается пускать посетителей. Но если вы считаете, что освещение нужно поменять…

Молдер только вздохнул, оглянулся на Скалли, невозмутимо подпиравшую стену, и шагнул в палату.

Пальцы доктора Бентона, сжимающие увенчанную длинным столбиком пепла сигарету, заметно дрожали. Кажется, после встречи на вокзале он сдал еще сильней: черные круги под глазами, неопрятная клочковатая щетина на скулах, мутный блуждающий взгляд… Нервное напряжение, в течение всех этих дней не дававшее беглецу расслабиться, схлынуло, и из доктора словно вынули стержень. Впрочем, может быть, такое впечатление создавала мешковато сидящая казенная пижама мышиного цвета…

— Ну, разве вы можете хотя бы отчасти понять, каково это! — говорил доктор, потирая лицо тыльной стороной ладони. — Жить на вокзале, как последний бродяга, день и ночь бояться заснуть, каждую минуту вздрагивать при мысли о том, что может произойти… — Бентон судорожно затянулся сигаретой.

— Причиной всему — несчастный случай в лаборатории? — Скалли воспользовалась паузой в монологе. — Как вы считаете, эта бомбардировка квантами, или чем там еще, изменила вас физически?

— Безусловно!

— Каким образом, не скажете?

— Даже если бы я и знал, вы все равно бы ничего не поняли, — Бентон поднялся с койки и начал возбужденно мерить палату шагами. — Что нам известно о субатомных частицах? Да почти ничего! А в том, что известно, разбирается, дай бог, полтысячи физиков по всей Земле… У меня просто слов таких нету, чтобы объяснить случившееся непрофессионалу!

Скалли наклонила голову:

— Это как-то связано с темной материей?

— Это всем существом связано с темной материей! Моя тень, после этого эксперимента она изменилась! Можно сказать, она уже не принадлежит ни мне, ни этому миру. Она как черная дыра, она расщепляет молекулы на атомы, заставляет электроны сходить с орбит, преобразует материю в чистую энергию… Причем делает это с дьявольской избирательностью! ..

— Так вы убили Гэрриленд Лэмбер?

Доктор тяжело опустился на край кровати.

— Это не я… Гэрриленд была моей коллегой, давним другом… Она… Я… В общем, в ночь после случая в лаборатории я отправился к ней. Я просто стоял в дверях ее дома. Я смотрел прямо на нее. А потом она шагнула в мою тень — и исчезла…

— И вы никак не можете контролировать свою тень? — спросил Молдер.

— О, если бы я мог! — Бентон слабо улыбнулся. — Неужели вы думаете, что мне доставляло удовольствие убивать этих людей? Я могу только одно — изучать ее, постараться выявить ее истинную природу, установить какие-то закономерности… Прежде, чем это сделают они.

— Они? — Молдер вопросительно приподнял бровь.

— Правительство… — голос доктора упал почти до шепота. — Они охотятся за мной. И когда они меня найдут, они высосут мне мозги. У них руки так и чешутся это сделать…

— Высосать мозги? И с какой целью?

— Чтобы украсть все то, над чем я работал десятилетия. И ради этого они готовы убить кого угодно…

— Но если вы погибнете, через некоторое время исчезнет и ваша тень.

— Кто его знает… — Бентон помолчал минуту, потом поднял глаза на Молдера. — Поэтому вы и должны меня отсюда вытащить. Если я умру, у этой штуки не останется ничего, что хоть в какой-то степени связывало бы ее…

Он хотел добавить еще что-то, но дверь в палату распахнулась и на пороге появилась детектив Райен во всей своей красе. Молдер еле удержался, чтобы не сказать вместо приветствия какую-нибудь грубость. Только-только начало вытанцовываться что-то по-настоящему серьезное — и вот эта дамочка тут как тут.

— Извините, но мне придется попросить вас прервать допрос подозреваемого, — вежливо, но твердо проговорила детектив Райен.

…Страсти в коридоре кипели и пенились, как тихоокеанский прибой в бурную осеннюю ночь. Детектив Бэррон, старший по делу о серии таинственных исчезновений, стоял, широко расставив ноги, посреди больничного коридора и с плохо скрываемым отвращением рассматривал федеральных агентов. Блики больничных ламп играли на иссиня-черной коже детектива. Если тот факт, что местная полиция в массе своей не питает никакой любви к агентам Федерального Бюро и требовал каких-то дополнительных доказательств, то первая же фраза Бэррона после взаимных представлений развеяла все сомнения.

— А что, собственно, вы здесь делаете? -спросил детектив.

«И впрямь, чего ходить вокруг да около»? — подумал Молдер и криво усмехнулся.

— Вообще-то, этого человека поймали мы, — сказал он вслух.

— Спасибо, — в устах Бэррона это слово прозвучало утонченной издевкой. — Только вот я что-то никак не могу припомнить, когда это мы приглашали ФБР принять участие в деле.

Фокс открыл было рот, чтобы высказать некоторые свои соображения, но Скалли опередила его:

— Агент Молдер и я находимся здесь исключительно по неофициальным причинам. Мы только интересуемся происходящим.

— И кто же вас вызвал?

Скалли бросила взгляд на свою ученицу, не знающую, куда спрятать глаза, и вздохнула:

— Нас привлек элемент необъяснимого, содержащийся в этом деле.

— Отпечатки пальцев Бентона обнаружены на месте преступления, — Бэррон выхватил у Райен папку с материалами и для вящей убедительности потряс перед носом федерального агента. — Железнодорожная полиция предоставила записи, на которых подозреваемый запечатлен рядом с двумя из пропавших. Все сходится одно к одному. И ничего необъяснимого в этом деле я лично не вижу!

— Да неужели? — голос Молдера звучал подозрительно ровно. — А вы говорили с доктором Бентоном?

— Надеюсь, вы не пытаетесь допрашивать меня, агент Молдер? — парировал полицейский. — Потому что подозреваемый тут не я!

— Вы просто ни черта не понимаете! — резко перебил Фокс. — И именно поэтому свалили все на детектива Райен и позволили ей решать, что делать дальше.

— Вот именно — это дело ведет детектив Райен! — Бэррон повысил голос. — И ведет его вполне успешно! Не вижу никаких причин бросать на расследование дополнительные силы — по крайней мере, до тех пор, пока подозреваемого не переведут отсюда.

— Переведут?! Куда?

— В городскую тюрьму, — детектив Рай-ен тряхнула головой, убирая с лица непослушные пряди волос — На время, необходимое для подготовки обвинения.

— Я думаю, вы не вполне понимаете, с чем имеете дело! — Фокс смотрел только на Бэррона. — Человек в таком состоянии представляет опасность!..

— А я не думаю, что вы имеете полномочия указывать мне или любому другому полицейскому, агент Молдер, как нам лучше выполнять нашу работу!

— Агент Молдер, полагаю, дальше мы справимся с делом сами, — нейтральным тоном проговорила детектив Райен. — Если откроются какие-то новые обстоятельства дела, мы вам позвоним.

— Все, Молдер, — подхватила Скалли. — Хватит. Пойдем.., Не дожидаясь напарника, она зашагала к выходу.

Бэррон победно вскинул голову и, сочтя спор законченным, удалился в противоположном направлении. Не прощаясь, разумеется.

Младший детектив рванула было следом за высоким начальством, но Фокс успел-таки ухватить ее за рукав.

— Мягкий свет, — с нажимом проговорил он. — Запомните: Бентону нужен мягкий свет…

Райен недоуменно захлопала ресницами, и Фокс отпустил ее плащ. Что-то подсказывало специальному агенту, что с таким же успехом он мог поделиться своими соображениями с больничной стенкой.

…Дэйну ему удалось нагнать только у самых дверей.

— Надеюсь, ты соображаешь, что делаешь, — мрачно бросил Молдер ей в спину.

— В каком смысле?

— У детектива Райен амбиций куда больше, чем здравого смысла!

Скалли остановилась и развернулась к напарнику.

— Амбиции?! Она женщина, пытающаяся выжить в клубе мальчиков! Поверь мне, Молдер, я знаю, как паршиво она себя сейчас чувствует!

— Ты, в отличие от нее, никогда не ставила свое «я» выше интересов дела! — отмахнулся Молдер. — А она поставила!

— И, тем не менее, факт есть факт: это дело вне нашей юрисдикции. Федеральные законы не нарушены. Нам оказали услугу, пригласив сюда…

— А мы в качестве ответной любезности вручили атомную бомбу бойскаутам. Так, что ли?

— Будут приняты все необходимые предосторожности. ..

— Я думаю, Оппенгеймер слышал от правительства точно такие же обещания. От того самого правительства, которого смертельно боится доктор Бентон.

— Ты что, веришь в эту паранойю насчет высасывания мозгов?

— Да ведь у него поджилки от страха трясутся! И боится он не только собственной тени…

— Молдер, каким бы гением доктор Бентон ни был, он определенно помешан! Он продемонстрировал все классические признаки умственного расстройства.

— Ну, тогда все мы, кто видел вещественные доказательства его слов, тоже помешанные!

— Не знаю, как тебе еще объяснять, но это уже не наше дело! — Дэйна заговорила медленно и терпеливо, словно уговаривая ребенка. — Фокс, честное слово, я вообще не представляю, что мы тут еще можем сделать! Ну никаких возможностей у нас не осталось!..

Молдер нахмурился.

— А я думаю, что знаю… — веско уронил он.

День третий Железнодорожный вокзал Зал ожидания Ричмонд, штат Вирджиния

Жизнь окрашивает в новые цвета любые предметы и явления. Казалось бы, что может быть банальнее встречи под часами на вокзале! Но если еще вчера под этими самыми часами ты выслеживал таинственного убийцу, а сегодня под ними же тебе предстоит встреча с не менее таинственным (и куда более опасным) осведомителем, поневоле чувствуешь, как тревожно замирает сердце. Впрочем, человек, на которого рассчитывал специальный агент Фокс Молдер, просто не умел опаздывать. То есть — опаздывать без крайне уважительной причины. Сегодня, судя по всему, таковой причины не было, и информатор появился минута в минуту, как и обещал. На мгновение возник за спинами приезжих, убедился, что Молдер его зафиксировал, и начал неспешно сдвигаться в сторону служебного выхода. Высокий, чернокожий, в прекрасно скроенном деловом костюме, со стороны он более всего походил на преуспевающего бизнесмена, глубоко озабоченного последними котировками на рынке ценных бумаг. Но Молдер готов был прозакладывать шляпу, которой у него все равно не было, что из сфер, где обычно вращается этот человек, биржевая суета выглядит не более значимой, чем, скажем, сезонное роение насекомых.

Осведомитель поджидал специального агента на одном из пролетов винтовой лестницы, ведущей в подвальные помещения вокзала.

— Все, что вы дали мне, — это имя, — без лишних предисловий начал он. — Честер Рэй Бентон.

— Доктор Честер Рэй Бентон, — уточг нил Молдер. — Вы о нем слышали?

— Нет. А должен был?

— Его задержали в связи с несколькими странными убийствами. Он физик, исследователь — кварки, глюоны, темная материя и все такое. Он считает, что за ним охотится правительство.

Чернокожий мужчина пожал плечами.

— Сейчас сезон подачи налоговых деклараций. Большинство американцев думает так же, как он. И знаете, все они правы…

— Он полагает, что его жизни грозит опасность.

Осведомитель прищурился:

— А сам он — опасный человек?

— Несомненно.

— И где его держат?

— В психиатрической клинике Ейлов. Скоро должны перевести.

На минуту собеседник Молдера задумался.

— Боюсь, я не смогу вам помочь, — сказал он наконец.

— Почему?

— Когда я в последний раз помогал вам, я отделался окровавленным кулаком, а ваша коллега меня чуть не разоблачила.

Молдер прикусил губу:

— Да, помню… Но моей коллеге можно доверять так же, как и мне. Я обещаю…

— Мертвым обещания ни к чему, — перебил информатор. — В следующий раз кровь может оказаться вашей. Я вам ничем не обязан, агент Молдер, вы мне не начальник. Помогая вам, я ничего не выигрываю, а проиграть могу все. Обещайте, что не будете настаивать на контактах со мной без особой необходимости! — он развернулся и уверенно сбежал вниз по ступенькам. Как будто торопится на деловое свидание в ад, мрачно подумал Фокс. Через несколько секунд где-то внизу хлопнула дверь.

— Хорошо, — проговорил Молдер в пространство, — я обещаю.

День четвертый, раннее утро Психиатрическая клиника Ейлов Ричмонд, штат Вирджиния

Ночное дежурство в психиатрической клинике (по-простому, психушке) — не для слабых духом людей. Никогда не знаешь, чем оно обернется. Иногда всю ночь мирно продремлешь за регистрационной стойкой, а иной раз и на минутку присесть не удастся. Душевнобольные (по-простому, опять же, психи) — натуры сложные и многогранные, пойди угадай, кто сегодня соизволит устроить персоналу веселую жизнь, а кто даст передышку. То полная луна за окном их беспокоит, то свист ветра в водостоке не дает уснуть… Впрочем, сегодня медсестре Мэри Чанг повезло. Нынешняя ночь выдалась относительно спокойной, психи спали крепко и изводить дежурную не собирались. Только вот иногда начинал мигать свет под потолком…

Она как раз заканчивала заполнять регистрационный журнал, когда лампа в очередной раз мигнула — и погасла. Мэри вздохнула и потянулась к телефону.

— Алло, Фрэнк? Это я. Как там у вас, тоже свет погас?..

Ответа она услышать не успела: тяжелая рука опустилась на телефон, придавив рычаги.

— Не надо никуда звонить, мэм, — проговорил мягкий голос. Сестра подняла глаза и прищурилась: прямо в лицо ей бил свет сильного фонаря, зажатого в другой руке незнакомца. — Здравствуйте. Мы пришли перевести пациента Честера Рэя Бентона.

Хотя сестре никак не удавалось разглядеть лицо пришельца, она все же решилась возразить:

— Но сэр, у меня прямые указания не допускать его перевода до завтра!

— Поскольку выключили свет, планы изменились, — невозмутимо ответил мужчина и пошел к палате. Двое дюжих санитаров с носилками — смутные силуэты в синих медицинских комбинезонах — тронулись за ним следом.

— Сэр, туда запрещено заходить кому-либо! — крикнула вдогонку сестра Чанг, но ее никто не послушал.

…Санитары — если, конечно, они и впрямь были санитарами — ворвались в палату со стремительностью и уверенностью, которая достигается только многолетней практикой. Один со знанием дела залепил липкой лентой рот не успевшему толком проснуться пациенту, другой захлестнул руки пластиковыми наручниками. Потом они ухватили под локти вяло сопротивляющееся тело, поставили на ноги… Главный — чернокожий в дорогом деловом костюме, стоявший у дверей, — озабоченно огляделся по сторонам, прикидывая, пройдут ли через проем нагруженные носилки…

И в этот момент вспыхнул свет.

День четвертый Психиатрическая клиника Ейлов Ричмонд, штат Вирджиния

Молдер столкнулся с детективом Райен в дверях палаты госпиталя. Женщина смерила федерального агента странным взглядом и почти бегом заспешила прочь. Фокс только пожал плечами. Черт их разберет, этих женщин. Например, деловых женщин. И особенно — деловых женщин-полицейских. И не поймешь, что тянет их на эту работу — то ли мечта очистить общество от мрази и подонков, то ли желание добиться славы и признания, которые явно не светят им, выбери они карьеру фотомодели. Сложно это все и загадочно… За одним-единственным исключением, тут же мысленно поправил себя Фокс.

— Молдер! — специальный агент Дэй-на Скалли, единственная женщина, в мотивах которой Фокс, по его мнению, слегка разбирался, заглянула в дверной проем и нахмурила брови. — Ты уже здесь?

— Более-менее. Что ты выяснила, Скалли? Судя по всему, бригада экспертов уже закончила осмотр места преступления и сейчас наносила последние, завершающие мазки. В переносном смысле, естественно: мрачный коп в форме листал протокол осмотра, проверяя, все ли верно зафиксировано в документе; двое в штатском упаковывали в чемоданчик разложенные на койке инструменты. Не так уж много народа, но само присутствие трех деловитых мужчин и одной женщины, занятых каждый своим делом и не смотревших друг на друга, создавало в одноместной палате странное ощущение тесноты и неуюта.

Впрочем, место преступления само по себе не очень интересовало Фокса. Молдер остановился посреди комнаты и склонился над двумя черными оплавленными овалами на полу. Очень знакомые следы. Разумеется, когда вчера они вели интересную беседу с доктором Честером Бентоном, этих жутковатых меток тут не было и в помине.

— Полиция Ричмонда приставила двух человек следить за входом, — сказала Скалли. — Они никого не видели.

— Дежурная медсестра говорит, что посторонних было трое, — поделился в свою очередь Молдер.

— Трое?.. — Скалли невольно бросила взгляд на черные проплешины на линолеуме и продолжила: — Кроме того, я выяснила, что электричество отключили на подстанции в двух кварталах отсюда. Некто представился инженером из муниципалитета…

— И у него хватило знаний, чтобы вырубить напряжение только в этом здании, не затрагивая все остальные.

— Ты думаешь, это кто-то из правительства пришел за Бентоном?

Молдер внушительно поднял указательный палец и процитировал:

— «То, что ты параноик, вовсе не значит, что за тобой не следят!» — он вздохнул. — Только мне кажется, Скалли, что на сей раз у них ничего не получилось. Доктор Бен-тон вырвался и сбежал.

— Так считает и детектив Райен…

— Да, я видел, как она уходила.

— Она курировала дело доктора Бенто-на, а сейчас все сорвалось… Ей нелегко сейчас приходится.

— А кому сейчас легко?..

— Бентона нельзя было переводить, и теперь она начинает это понимать! Стой, Молдер, ты куда?

— Ты помнишь, что говорил доктор Бентон?

— Он много всякого наговорил…

— Попробуй поставить себя на его место. Думаю, единственная причина, по которой его до сих пор не прикончили, — в том, что его смерть выпустит темную материю на свободу.

— Это все только теория… И весьма шаткая.

— Верна эта теория или нет, но доктор Бентон в свои слова верит. И я думаю, что им верят те, кто пытался его похитить. Бен-тон хочет добиться только одного — научиться контролировать свою силу. Если он сбежал, то отправиться может только в одно место. И наша задача — оказаться там раньше него. Или, по крайней мере, до того, как его там обнаружат…

День четвертый Офис корпорации «Поляритет Магнетике»

Ричмонд, штат Вирджиния

Профессору Кристоферу Дэйли особенно хорошо работалось в эти утренние часы, сразу после завтрака. Солнце уже взошло, но в лабораториях, окна которых выходят на северную сторону, все еще царит мягкий полумрак. Только помигивают индикаторы многочисленных приборов, да мерно капает где-то жидкость. И вокруг — никого… После той жуткой истории с Честером руководство «Полярити Магнетике» на время служебного расследования прикрыло все работы и отправило персонал в оплаченный отпуск. Профессора Дэйли это, конечно же, не коснулось. Ученый его уровня, даже уехав на Гавайи, не может прекратить работу мысли, так какой смысл неприкаянно слоняться по городу, когда можно размышлять в стенах родного учреждения? Дирекция компании прекрасно это понимала — и с радостью использовала.

Конечно, в одиночестве были свои минусы: никого не пошлешь в лавку за сэндвичем, не попросишь принести кофе… Но зато никто не путается под ногами и не лезет с дурацкими вопросами. Если признаться, то единственно кого сейчас действительно не хватало профессору Дэйли, так это Честера — лучшего друга, гениального безумца, по-настоящему понимающего человека…

В соседнем зале запищал зуммер, и профессор Дэйли отложил толстый справочник. Так, посмотрим, что у нас тут… Профессор никогда не мог сразу нащупать выключатель в этой комнате, расположенный слишком далеко от дверного косяка, и сейчас провозился на несколько секунд дольше обычного. Именно это и спасло ему жизнь.

Кристофер Дэйли уже собирался было нажать кнопку, когда влажная ладонь легла ему на запястье.

Перед физиком стоял косвенный виновник всех бед, обрушившихся на голову «По-лярити Магнетике», непризнанный гений и уникальный специалист по темной материи, таинственно исчезнувший и еще более таинственно вернувшийся, — короче говоря, доктор Чарльз Бентон, собственной персоной.

— Не зажигай свет, Крис, если не хочешь умереть! — в словах Бентона слышалась скорее мольба, чем угроза.

Дэйли попятился. Прячущийся в полумраке человек с горящими глазами, одетый в замызганную казенную пижаму, казался сейчас самым настоящим психом. Дэйли сделал над собой усилие, чтобы не закричать, — все равно бесполезно, — и тихо спросил:

— Честер, что ты здесь делаешь? Тебя ищет даже ФБР! Где ты был?!

Бентон мотнул головой.

— Потом! Мне некогда объяснять! Просто пойдем со мной…

И он зашагал к лаборатории, где был расположен ускоритель частиц, уверенный, что Дэйли последует за ним.

Через несколько секунд Кристофер и впрямь нагнал его.

— Да что происходит, черт возьми? Ты ведешь себя, как ненормальный!

— Черная материя, эта дурацкая выдумка желтой прессы — она существует! Ты понимаешь, мы синтезировали ее!

— О чем ты говоришь, это же бред!

— Как ты не понимаешь?! Я и есть эта темная материя. Что-то такое сейчас во мне!

Дэйли замер на полушаге:

— Несчастный случай?..

— Да! За мной охотятся, Крис! Мы должны уничтожить ее прежде, чем они нападут на мой след.

— Нет! — Дэйли ухватил Бентона за пижаму. — Ты не должен туда возвращаться, Честер!..

Несколько секунд они молча боролись.

— Полиция! — звонкий женский голос прозвучал неожиданно для обоих мужчин, и Дэйли отпустил своего коллегу, который сделал два шага назад, покачнулся и чуть не упал. На сцене появилось новое действующее лицо: детектив Райен стояла посреди коридора, сжимая в руках табельное оружие. — Я вынуждена вас арестовать, доктор Бентон!

— Если вы сделаете это, умрут очень многие!

— Встаньте к стене, сэр! — Райен не собиралась вступать в беседу с серийным убийцей.

— Умоляю вас! Я не хочу сделать ничего плохого…

— Я сказала к стене! И немедленно! Доктор Бентон обернулся. Красный свет ламп с трудом пробивался сквозь толстые стекла оптической лаборатории, и короткая тень жалась к самым ногам физика… Но и этого было вполне достаточно.

— Мне очень жаль, — проговорил он и сделал шаг вперед.

Женщина успела вскрикнуть, когда край тени коснулся ее.

За последние недели в их общей лаборатории — Дэйли и Бентона — практически ничего не изменилось. Все та же мешанина приборов, то же разноцветье проводов и мигание индикаторов… Не изменился и код на двери камеры-мишени. Доктор Бентон бегло набрал его и стал проворачивать запирающий штурвал.

— Честер! — Дэйли все еще никак не мог оправиться от увиденного. — Куда ты?

— Что бы потом тебе ни говорили, ты поступаешь правильно! — Бентон ободряюще улыбнулся коллеге и с усилием закрыл за собой толстую бронированную дверь. — Запирай, Крис!

Писк электронного замка прозвучал для Бентона райской музыкой. Скоро, скоро все это закончится… Конечно, погибших уже не вернешь, но он хоть частично сумеет искупить…

— Хорошо, Крис! — динамики усиливали голос доктора. — Теперь запускай ускоритель!

Сквозь толстое стекло из камеры было видно, как Дэйли печально покачал головой.

— Боюсь, ничего не выйдет, Честер.

— Да ты что? Все у тебя получится!

— Получится. Но я не буду этого делать. Бентон рванулся к двери:

— Нет, Крис! Ради бога, скажи мне, что ты не работаешь на них!

Дэйли грустно улыбнулся:

— Прости, Честер, но как раз этого я тебе сказать не могу…

— Сукин ты сын! — От ненависти к иуде и презрения к самому себе в горле у Бентона заклокотало, и он изо всей силы залепил кулаком по дверной панели.

— Осторожнее! Ты не должен ранить себя! — Кристофер выглядел действительно взволнованным.

— Да я лучше умру, чем позволю им себя использовать!

— Ты молния в бутылке, Честер! Мы не позволим тебе умереть! — Лицо Дэйли за стеклом исчезло.

— Крис, пожалуйста! Не делай этого! Ты совершаешь ужасную ошибку! Это неправильно! — осознав всю бессмысленность своих криков, Бентон замолчал.

В течение нескольких секунд снаружи стояла тишина, потом до Честера донесся звук вращающегося телефонного диска, многократно усиленный динамиками, затем — негромкий голос коллеги:

— Да, он у меня… Можете приходить и забирать. Да, он никуда не сбежит… — последовала короткая пауза, а затем удивленное: — Ох… — и стук клавиш, словно кто-то рухнул ничком на компьютерную клавиатуру…

Бентон с удвоенным вниманием начал вглядываться в узкое застекленное окошко.

— Крис! — неуверенно позвал он. — Крис, что происходит?..

На мгновение что-то загородило амбразуру снаружи. Чье-то темное лицо. Не Дэйли, нет. Другое. Но — тоже знакомое… Страшное лицо. Смертельно опасное. Лицо, от которого до костей пробирает могильным холодом. Господи, только не это!..

— Не-ет!..

Бентон попятился.

Сквозь толстое освинцованное стекло на него внимательно и пристально смотрел чернокожий, совсем недавно командовавший в больнице лжесанитарами.

— Похоже, мы тут не первые, — озабоченно сказал Молдер, глядя в широкое окно вестибюля «Полярити Магнетике».

— Точно, машина детектива Райен, — проследив направление его взгляда, подтвердила Скалли.

— Этого-то я и боялся, — Молдер выхватил пистолет и ускорил шаг.

Они мчались сюда на всей скорости, проскакивая перекрестки на красный свет, нарушая все правила движения, какие только есть в мире, и каждую секунду рискуя угодить в аварию. Но — опоздали. Причем, похоже, фатально…

— Молдер! — Скалли ткнула пальцем в сторону знакомого обгорелого пятна, чернеющего на полу одного из боковых коридоров.

— Ах ты, черт! — Фокс скрипнул зубами.

— Тихо! — Скалли подняла палец. — Что это за звук?

Фокс прислушался. Нарастающий шум волнами катился по коридору — как будто неподалеку какой-то великан раскручивал над головой нечто массивное, с гудением рассекающее воздух. Причем раскручивал все быстрее и быстрее.

— Это ускоритель, Скалли! — Фокс рванул с места и в два прыжка достиг дверей лаборатории, в которой их совсем недавно принимал Дэйли.

В первой комнате, заставленной компьютерами и прочей техникой, было безлюдно. Ни доктора Бентона, ни профессора Дэйли… Но кто же тогда запустил ускоритель? Скалли, влетевшая в дверь следом за напарником, склонилась над монитором, показывающим, что происходит внутри камеры-мишени, и тут же выпрямилась:

— Молдер, смотри! — ее крик перекрыл шум ускорителя.

В центре камеры для опытов, на стуле из металлических трубок, бессильно откинувшись на спинку, сидел человек. Мышиного цвета больничная пижама, всклокоченные волосы… Лица разглядеть так и не удалось — яркий, ослепительный свет мигал в такт все усиливающемуся вою ускорителя, смазывая и без того плохо видимые на экране черты. Свет мигнул раз, другой, третий… Скалли не заметила, после которой вспышки стул с телом исчез, оставив после себя лишь четкую угольную тень на стене — прямо поверх той, старой, месячной давности. Молдер сразу же бросился к дверям и попытался открыть кодовый замок. Бесполезно — над надежностью системы работали, надо отметить, не за страх, а за совесть.

Тем временем шум ускорителя пошел на убыль, и вскоре стих вовсе.

— Он, наверное, убил ее, а потом покончил с собой, — сказала Скалли. Ей все еще не удавалось справиться с дыханием.

Молдер тряхнул колесо штурвала, но дверь не сдвинулась ни на миллиметр.

— Бентон не мог этого сделать, — с отвращением проговорил он. — Видишь ли, Скалли, эта дверь заперта снаружи!

День четвертый Железнодорожный вокзал Ричмонд, штат Вирджиния

Солнечный свет падал в дыры под потолком старого заброшенного депо, пробиваясь сквозь неподвижно висящее облако пыли, окрашивал золотом заржавленные нити рельс и гас на заплеванном бетонном полу. Наполовину размонтированные решетчатые стойки — все, что осталось от неведомых конструкций, — высились здесь и там колоннами Парфенона. Ветер покачивал тяжелый крюк древнего погрузочного крана.

Федеральный агент Фокс Молдер наискось пересек зал депо и углубился в лабиринт служебных помещений. Здесь было темно и холодно. Лишь тусклые лампы да дневной свет, сочащийся в щели стен, освещали дорогу. Вертя головой по сторонам, Фокс миновал несколько поворотов, когда сзади его окликнули:

— Агент Молдер! — Деловой костюм чернокожего осведомителя был, как всегда, тщательно отутюжен. — Вы же обещали, что больше не будете искать встречи со мной в связи с этим делом!

Молдер не снизошел до извинений.

— Вы обманули меня, — обвиняюще бросил он.

Негр сжал губы в тонкую полоску.

— Это насчет чего же?

— Насчет Честера Рэя Бентона. Вы знали, кто он, и использовали меня, чтобы я привел вас к нему.

— Но это вы первым решили выйти со мной на связь, агент Молдер, — разумно возразил осведомитель.

Молдер тряхнул головой.

— Мне плевать. Я не буду вашим наводчиком. И наводчиком правительства тоже!

— Мне кажется, вы заблуждаетесь в том, насколько вы вольны в своих поступках.

— Вы убили доктора Бентона! — Эмоции переполняли Фокса. — Рано или поздно вам придется за это ответить.

— Вы что, белены объелись? — тон информатора был холоден, как недра морозильника.

— Не делайте вид, что ничего не знаете! Сестра в больнице опознала вас. Женщина-детектив погибла по вашей вине! Чьи приказы вы исполняете?!

Негр выпятил подбородок:

— Несмотря на всю преданность моему предшественнику, — с некоторым высокомерием проговорил он, — я никогда не давал вам никаких обещаний. Я действовал и буду действовать так, как сочту нужным.

— Хорошо, — Фокс чуть склонил голову.

Человек, знающий Молдера чуть хуже, мог бы подумать, что федеральный агент смирился с неизбежным, но осведомитель не обольщался.

— Тогда пообещайте мне, что мы с вами больше никогда не увидимся. Нигде. Ни при каких обстоятельствах, — Молдер развернулся и решительно зашагал прочь.

— Вы выбрали опасное время, чтобы играть в одиночку, Молдер!

Тот обернулся, явно собираясь добавить что-то убийственное, но негр опередил его:

— И еще одно, последнее. Я не убивал доктора Бентона! — С этими словами информатор сделал шаг назад и растворился среди теней.

День седьмой Мемориальное кладбище Ричмонд, штат Вирджиния

Провожать безвременно ушедшего всегда мучительно больно. Даже если он не был твоим коллегой, учеником и поклонником. А если был, так и вовсе впору взвыть от навалившейся тоски…

Отзвучали прощальные речи, тяжело, как капли расплавленного свинца, упали последние слова молитвы. Залпы салюта трижды пронзили весеннее небо над кладбищем — управление полиции прощалось с товарищем, павшим на посту. Родственники отдали последние почести… Но тоска все не отпускала специального агента ФБР Дэйну Скалли. Тоска — и отвратительное тягостное недоумение. Почему? Что заставило детектива пренебречь всеми правилами и одной броситься на задержание особо опасного преступника? А главное, что я сама — как учитель — сделала неправильно, где ошиблась, недоглядела?..

— Как дела? — На Молдере, поджидающем напарницу неподалеку от кладбищенской ограды, был темный костюм-тройка, длинный плащ и слишком маленькие для его удлиненного лица черные солнцезащитные очки.

— Знаешь, Фокс, — Скалли облокотилась на решетку ограды, — я не могу понять, какие чувства испытываю… Она была моей ученицей, она пришла ко мне за помощью… Ая…

— Понимаю. Наверное, тебе тяжело…

— Этого не должно было произойти. Ничего этого просто не должно было случиться…

Молдер неуклюже потоптался на месте:

— Прошу прощения, что опоздал. Я задержался в полиции Ричмонда.

— Господи, что еще случилось?

— От доктора Мориса Веста поступило заявление об исчезновении. Он физик, работает в филиале «Полярити Магнетике».

— Что-то я не очень понимаю… Опять кто-то исчез?

— Без вести пропал профессор Кристофер Дэйли. Ближайший коллега доктора Бентона.

— И у них есть какие-то ниточки?

— Никаких, Скалли. Ни единой…

— А у тебя, конечно же, есть?

— Понимаешь, Дэйна, я уверен, что не Бентона видели мы в той камере с ускорителем частиц…

— И где же он тогда?

Молдер тяжко вздохнул и в очередной раз пожал плечами.

Через несколько дней Место — не известно Соединенные Штаты Америки

Только очень наивный человек может полагать, что главные тайны Соединенных Штатов хранятся в сейфах Форт-Нокса, рядом с золотым запасом страны, а самые секретные эксперименты проводятся в тайных лабораториях-бункерах глубоко под Скалистыми Горами. Куда легче сохранить тайну, раздробив ее на множество осколков и раскидав их. по десяткам государственных и частных исследовательских центров, медицинских клиник и физических лабораторий. Превратив в рутину, низведя до уровня повседневной тяжелой работы. Чтобы у исследователей и мысли не возникло, что скучная задача, над которой они работают, — часть тайны, за которую многие, не задумываясь, готовы отдать жизнь. И только знающий сможет через некоторое время собрать головоломку воедино, оценить результат и указать новое направление.

Только посвященный. Только тот, кому известна истина…

…Это здание было похоже на тысячи других зданий в разных уголках страны, а коридор — на десятки тысяч других коридоров. Прямой, длинный, в меру широкий,, чтобы свободно проходили и носилки с пациентом и, скажем, полуразобранный газовый лазер на тележке. Типичная усредненная университетская архитектура, функциональная и безликая. Темнокожий мужчина в сером твидовом костюме неторопливо шагал по коридору, безжалостно давя лакированными штиблетами желтые полосы солнца, пробивающегося сквозь жалюзи. Строгий, в тон костюму, плащ, сложенный вчетверо, легкомысленно свешивался со сгиба локтя.

У поворота мужчина остановился и прислушался. Приглушенное толстым слоем звукоизоляции гудение, доносящееся из-за стены, заставило его нахмуриться. Гудение то нарастало, то глохло, то вновь нарастало… Синхрофазотрон. Ускоритель частиц. Несколько секунд человек стоял неподвижно, словно статуя: руки расслабленно висят вдоль тела, темное лицо неподвижно и бесстрастно, и лишь между бровей залегла глубокая складка. Он легко мог представить, как где-то там, в скрытой от глаз посторонних камере для опытов, дергается и извивается тень, а по щеке растрепанного мужчины, крепко привязанного к стулу, катится слеза… Наконец чернокожий сделал глубокий вдох и свернул за угол.

Здесь пришельца уже ждали — или, по крайней мере, должны были ждать. Крупный мужчина средних лет, в белом халате сидел на подоконнике и самозабвенно листал лабораторный журнал. Чернокожий кашлянул:

— Добрый день…

Человек в халате поспешно вскочил, захлопнул тетрадь и машинально попытался встать по стойке смирно:

— Добрый день, сэр! Рад вас видеть… Пришелец дернул щекой, и тот замолчал. В коридоре повисла неловкая тишина.

— Как он? — спросил наконец чернокожий.

— О, профессор Дэйли нам очень помог! Мы долго будем изучать мистера Бенто-на… — Человек в халате счастливо улыбнулся. — Очень долго.