Не боярское дело 3. Пять лет спустя. Часть 1

Вступление

Не боярское дело 3. Пять лет спустя.

Часть первая.

Вступление.

В первой книге описываются события, произошедшие спустя два века после Третьей Мировой Войны, закончившейся ядерной зимой.

Дворянин Олег Бережков слишком рано остался сиротой. Вражда боярских Родов лишила его семьи и всех близких родственников.

Условия вступления в самостоятельную взрослую жизнь оказались далеко не лучшими. Разорённые земли. Враждебный Род, желающий его смерти. Невеликие богатства, доставшиеся по наследству. Из плюсов — умение создавать кристаллы для артефактов и помощник, который со временем исчезнет.

Не каждый готов начать восхождение по социальной лестнице на таких условиях.

Но Олег Бережков попробует.

Русское бояръ — аниме. Основное место событий -- Россия.

Большой объём текста, дирижабли, Кланы, гарем и магия.

Цикл "Не боярское дело" начинается одной огромной книгой, написанной в девятнадцати частях.

Бесплатный ознакомительный фрагмент гигантского размера поможет Читателям решить, стоит ли им покупать эту книгу.

Начало ознакомительного фрагмента здесь:

https://author.today/reader/23515

Глава 1

Книга третья. Пять лет спустя .

Глава 1

Десятое января 220 года от Начала. Маньчжурия. Харбинский дворец Императрицы Ляо.

Это утро я решил посвятить блаженному ничегонеделанию.

Хотя бы четыре — пять часов в неделю я могу себе позволить отдохнуть? Тем более вчера мы попали в такой буран, что фары идущих впереди аэросаней могли различать лишь с шести — семи метров.

Короче, та ещё нервотрёпка. Так бы и тащились со скоростью пешехода, если бы я не догадался забрать себе единственный компас на всю нашу экспедицию, а потом не зажёг спереди и сзади своих саней по огромному Светляку. Понятно, что наручный компас — не самый лучший в мире навигационный прибор, но он нас вывел к железной дороге, а уж дальше, отыскав верстовой столб, мы покатили вдоль насыпи уже вполне себе осознанно и уверенно.

Простенькая идея, смотаться на трёх аэросанях до ближайших золотых приисков и к обеду вернуться обратно, вылилась в серьёзное испытание. Домой я попал только ближе к полуночи.

Но съездили не зря.

После недели обильного снегопада нас на первом же прииске никто не ждал, и моя охрана, по свежим следам на снегу, выловила трёх ханьцев. У каждого из них в поясах нашлось по два — три килограмма шлиха — сероватого металлического порошка, который остаётся в лотках после промывки золотоносной породы.

Первый раз в жизни мне пришлось присутствовать при повешении. Три ханьца и начальник охраны прииска теперь долго будут висеть, напоминая пленным китайцам о суровых законах Маньчжурии. Пока вместо повешенного начальником поставлен один казак из моей охраны, а потом мне надо будет думать, на кого его заменить.

Из допроса бывшего начальника охраны этого прииска стало понятно, насколько велик оказался соблазн.

Продай он до весны пуд шлиха, да прихвати с собой полпуда самородков, так и до конца жизни, как сыр в масле кататься будет, хоть в Китае, хоть в Корее.

На два других прииска я вчера не попал. Мы и с первого лишь под вечер уехали, а потом в дороге попали в жуткую метель.

Так что, валяюсь на диване в одном халате и читаю книгу с цифровой доски.

За прошедшие пять лет электроника шагнула далеко вперёд. Благо, особо изобретать ничего не пришлось. Предки уже всё придумали до нас. И пусть до серьёзных вычислительных машин мои предприятия ещё не доросли, но зато цифровые доски и коммуникацию к ним во всей Российской Империи делают только у меня.

С коммуникациями всё понятно. Подаренный когда-то князем Белозёрским японский радиозавод как раз и производил электронные АТС на сотни и тысячи номеров. Если пользователю поставить модем, а саму АТС дополнить четырьмя, а лучше восьмью большими вычислительными машинами производства центра Мещерского, то цифровой доске хватает довольно скромных вычислительных возможностей, интегрированных в одну большую микросхему.

Изначально мы очень хотели продвинуть все эти революционные решения для России. Я даже Зимний дворец за свой счёт оборудовал должным образом, давая возможность его обитателям проникнуться новыми технологиями.

Но не пролезло. Чиновники — зло нашей страны.

Они способны генерировать по десятку циркуляров в день, а потом, каждую неделю, добавлять всё новые и новые требования, зачастую, противоречащие друг другу. А начни их мордой тыкать в несоответствия, так тебя завалят кучей бумаг, где какие-то бумагомаратели, с учёными степенями и титулами, высказывают свои мнения и опасения. И их, безусловно, требуется проверить специально созданным комитетам и комиссиям.

Короче, как там, у классика: — "Волга впадает в Каспийское море. Как бы чего не вышло." *

* «Учитель словесности». Антон Павлович Чехов.

Моего терпения хватило ровно на месяц. Потом я отдал команду загрузить всё заготовленное оборудование на два грузовых дирижабля, и отправил их в Харбин и в Саппоро. А следом за ними команды монтажников и настройщиков отправились.

В этих местах я с чиновниками очень просто договариваюсь. Ловлю самого важного и назначаю ему сроки исполнения. Понятно, что под его личную ответственность.

Отличная штука. Из десяти раз, как минимум, восемь раз срабатывает. Медалек за исполнение мне не жалко, как и не жалко тех, кто не справился. И все они откуда-то это знают. Работают так, как, наверное, никогда в жизни не работали. Обычно, большинство успевает мои задания выполнить.

Что могу сказать. Я от Харбина не ожидал такой покупательной способности. Да, город растёт, и не по дням, а по часам, но всё-таки…

Строительство второго этапа железной дороги — от Харбина на Владивосток, привлекло к нам уйму китайцев.

К моему огромному удивлению, переселение почти пятнадцати тысяч китайцев, включая их семьи, прошло без ярко выраженных межнациональных эксцессов. Как мне объяснили, переселенцы, привлечённые небывалыми заработками, были почти все из приграничной полосы Китая, а там поди разбери, что в них больше — китайского или маньчжурского.

Особо вникать я в этот вопрос не стал, раз он идёт без ярко выраженных конфликтов, но вот с Китай — городом, как прозвали в Харбине лагерь переселенцев, мне пришлось бороться.

Представьте себе прямоугольник километр на три, где в палатках, землянках и прочих сооружениях, изготовленных из дерьма и палок, проживает пятнадцать тысяч человек.

Хорошо ещё, что всех их удалось согнать на берег реки Сунгари, выделив китайцам участок километрах в трёх от города, к северо-востоку и ниже по течению реки. Иначе бы они весь город мне засрали.

Поняв, что первую же зиму понаехи не переживут, я сначала начал строить бараки, а потом, увидев, что никак не успеваю, закупил дюжину комплектов быстровозводимых армейских складов в северном исполнении. Надо ли говорить, что зимой эти сооружения превратились в многоэтажные муравейники, куда приличному человеку заходить просто не следует. Чрезвычайно опасно для психики и обоняния.

Как бы то ни было, а к лету жизнь у прибывших китайцев устаканилась.

Окрестности территории базы ЧВК (частной военной компании), где уже было тысяч под семь вояк, начали довольно быстро обрастать лавочками, пивнушками, магазинчиками и массажными салонами с парикмахерскими, под маркой которых скрывались вполне откровенные бордели, но все делали вид, что этого не замечают, а там и железнодорожные рабочие потребовались, и обходчики, и сотни грузчиков.

Харбин тоже разросся. И если первый год основным городским транспортом были рикши, таскающие за собой повозку за оглобли, то очень скоро многие пересели на велосипеды, став велорикшами и добавив в скорости. Уже к следующему лету большинство из извозчиков обзавелось мотоциклами, везущими двуместную повозку, а там и автомобили появились.

Правда, к тому времени в городе уже было восемь автобусных маршрутов и три трамвайных.

Мы с Ляо денег на город не жалели, да и Светка помогала. Открыла в Харбине училище для сталеваров и профилакторий, куда раз в три месяца её лучшие работники могли выехать на пять дней.

Как по мне — так себе профилакторий, но на нашем с ней предприятии он пользуется дикой популярностью, благодаря большому количеству сговорчивых горничных и очень приличной столовой, не ограничивающей отдыхающих в порциях.

Как мне Светка объяснила — в основном мы платим за содержание зданий и коммуналку. Зарплата горничных, всего лишь рубль в месяц, но они стоят в очередь, зная, что за ночь им усталые сталевары заплатят отдельно. А любимое блюдо тружеников горячего цеха — рис с тонкими ломтиками кенгурятины и ростками бамбука, стоит копейки. Мы их прокорм на одной лишь продаже алкоголя втройне отбиваем.

Вот такой он — капитализм, во всей его красе. Зато люди довольны.

— Ваше Сиятельство, к вам купец Чурин прибыл, о визите просит, — не совсем по требованиям высокого этикета доложил мне слуга.

Морщиться я не стал. Хотел бы кого лучше, дворецкого бы из столицы привёз.

— Сам Чурин, или из сыновей кто? — отвлёкся я от чтения, соображая, как же купец мог тут оказаться, если я его позавчера в Индию на своём пароходе отправил.

— Мефодий, старший, значит, из сыновей.

— Пусть зайдёт, — сменил я позу из положения лёжа в положение сидя.

Переодеваться посчитал излишним.

Старшему сыну купца, явившемуся без приглашения, и так сойдёт. Тем более халат у меня красивый, шёлковый и весь вручную драконами расшит. Этакий эксклюзив от лучших вышивальщиц Императрицы Аюко.

— Ваше Сиятельство…

— Проходи, садись. С чем пришёл?

— Ваше Сиятельство, позвольте организовать службу зарядных станций на манер той, что вы в Харбине поставили.

— Ого! А что отец скажет? — сразу уловил я интересный момент.

С сыновьями купца за все эти годы я встречался лишь по случаю и сами они никогда ко мне ни с просьбами, ни с предложениями не обращались, все переговоры шли через отца. Оттого мне и удивительна инициатива молодого парня.

— Можно будет сказать ему, что это ваше пожелание, — промямлил сын купца, глядя в пол.

— Обманем, значит, — весело заметил я, — И ради каких таких резонов мне вдруг перед партнёром лукавить придётся?

— Так я же, по распоряжению батюшки, веду всю группу ваших техномагических товаров, — вскинулся Мефодий, но заметив на моём лице непонимание, зачастил, опасаясь, что я откажу, не дослушав, — Как в Харбине зарядную станцию поставили, у нас втрое, а то и вчетверо торговля техномагическим товаром выросла. Вот я и подумал…

— Расчёты есть? — поднялся я с дивана, пересаживаясь за стол.

— Есть конечно, как не быть, — вытащил парень из видавшего виды кожаного портфеля такую же цифровую доску, как у меня.

— Экий у тебя портфельчик, — усмехнулся я.

— Талисман. Бабушкин подарок на пятнадцатилетие. Удачу он точно приносит, как она и сказала. Сколько я с ним экзаменов сдал, а потом удачных сделок заключил, и не счесть.

— Бывает, — сумел я удержать лицо.

Купец Чурин, несмотря на его почти что европейский вид, из староверов. У него в семье не забалуешь. На сыновьях такое воспитание заметно сказалось. Для своего возраста они выглядят не слишком уверенно. Не удивлюсь, если бабушкин подарок оказался сродни плацебо. Даёт надежду на удачу и восполняет недостаток веры в себя.

— Так, что тут у тебя? Ты мне на мою доску свои расчёты скинь, а сам свою под рукой держи. Если что непонятно будет, я спрошу, — показал я ему рукой на свободный провод для подключения.

Если верить Степану, то скоро нам провода для подобных операций не потребуются. Но пока мы и такому рады. Доска позволяет сохранять до пятисот страниц самых разных документов, что лично мне вполне хватает для работы.

Мда-а… Однако!

На первом этапе Мефодий предлагал установить двадцать больших станций и тридцать шесть средних.

Чтобы было понятно — большая зарядная станция — это такая же, как недавно была установлена в Харбине. Она состоит из двух блоков. Самой дорогостоящей её частью является накопитель — аккумулятор Силы — здоровенный куб метр на метр, который весит почти полторы тонны. В переводе на электричество запас Силы в нём такой же, как месячный расход электроэнергии очень приличного города, тысяч на пятьдесят — семьдесят населения. Второй блок — это распределитель — коннектор. Откуда взялось слово коннектор, техномаги не объяснили, но оно и ни к чему. Главное, что оператор, заряжающий накопители артефактов и принимающий оплату, мог в считанные минуты наполнить Силой любой из типовых накопителей, принесённых населением на перезарядку.

— Дюжина японских грузовиков с крановыми установками и даже дирижабль? — споткнулся об очередной пункт в расчётах Мефодия.

— Железная дорога ещё не везде есть, а дирижабль нам потребуется лишь на день, не чаще пары раз в месяц. Иначе грузовиков нужно раза в два больше, — пожал тот плечами.

Это замечание заставило меня вернуться к карте, где были нанесены предполагаемые точки будущих зарядных станций. Неплохая сеть станций может получиться — от Иркутска и до Владивостока. Пожалуй, я её и дальше продлю — на Японию и на Сахалин.

— Я догадываюсь, что твой интерес не только в увеличении продажи товара?

— Конечно, — не стал стесняться Мефодий, — С вашего разрешения я наценку сделаю. Скромную. В десять процентов. Как раз хватит, чтобы и аренду перекрыть, и оператора зарплатой не обидеть.

Хм. А у купеческого сынка губа не дура! В одном большом накопители Силы вкачано почти на сто тысяч рублей по розничным ценам, а его транспортировка и обслуживание вряд ли больше пятисот рублей встанут. Итого Мефодий планирует получать тысяч десять в месяц чистой прибыли, если ему придётся раз в три — четыре месяца менять накопители. А ещё плюсом пойдут отчисления с продаж от всяких техномагических товаров. Но…

— Я согласен. Проект интересный. Осталось понять, за чей счёт мы организуем весь этот праздник? И, кстати, чисто тебе для размышления. Те цены, что ты в Харбине видишь, не с потолка взялись. У меня люди тоже не поленились посчитать их так, чтобы покупателю того же техномагического светильника было выгоднее его использовать, чем керосин для ламп покупать.

Вру, конечно. Эту цену я сам посчитал, и как раз на примере керосиновой лампы.

— Керосин тоже разную цену имеет, — чуть подумав, ответил мне удалой торговец, — По сравнению со столицей он у нас где в полтора, а где и в два раза дороже, так что никто на мою наценку и внимания не обратит. Что денег касаемо, то у меня своих накоплений всего сто восемь тысяч. На них можно смело рассчитывать. А вот согласится ли отец вкладываться, я не готов сказать.

А что… Мне нравится этот парень. Даже своей откровенностью и решимостью. Он готов все свои личные сбережения поставить на кон. Значит, будет жилы рвать, чтобы его проект взлетел.

Мне его предложение миллиона в четыре обойдётся, если по себестоимости брать, но и окупятся эти вложения за полгода, а то и раньше.

За прошедшие пять лет наши техномаги и технологи добились колоссальных успехов, раз от раза создавая всё более совершенные и дешёвые поколения накопителей. В Харбине сейчас стоит бытовой промышленный накопитель третьего поколения. По своему типоразмеру мы его относим к тяжёлому классу. Если из полуторатонного куба вытряхнуть все внутренности, то перед собой мы увидим сорок восемь однотипных ячеек, в каждой из которых размещено двадцать четыре пластины из кварцевого стекла и элементы обвязки энерговодов. Сами энерговоды сделаны из меди, легированной редкоземельными металлами. При помощи электролиза они покрыты слоем серебра, а на контактные группы нанесён иридий.

В отличие от нефтяных скважин, природные Источники магической Силы, государственными пошлинами не облагаются. А даже если и будут облагаться, то их много не только в России. Парочка весьма неплохих Источников прямо в окрестностях Харбина имеются. Теперь обуздать их мне не сложно. Технология отработана.

И уж здесь, в Маньчжурии, никто не посмеет указывать, что я вправе делать, а что нет.

— Быть по сему, — спародировал я древнеславянский язык, чтобы купеческий сын проникся величием момента, — Ближе к концу следующего месяца готовь помещения и транспорт. Оборудование прямо из Харбина будешь по городам и весям развозить.

Загрузив Мефодия первым заданием по составлению заявок в отделы логистики и снабжения, я уже совсем было собрался продолжить отдых, но нет. Перебил, поганец, мне благостное настроение.

— Кофе мне, — позвонив в колокольчик, отдал я распоряжение заглянувшему слуге.

Так-то в доме звонки есть, но до кнопки надо идти, а колокольчик всегда под рукой.

Прикинув планы на день, техномагический протез я решил не надевать, а соответственно, и комплект одежды подобрал другой, не такой, как обычно.

Мой собственный Источник Силы, который у меня как-то раз выгорел, за эти годы восстановился, да так, что я теперь и без привычного протеза сам себе архимаг.

И это вовсе не феномен.

Больше половины пилотов — гвардейцев, прибывших ко мне с выгоревшими Источниками, восстановили свои способности. К моему удивлению, лишь небольшая часть из них попросилась обратно на государственную службу. Большинство, заявив, что они боевые пилоты, а не придворные шаркуны, остались в рядах моей лётной дружины.

Чисто по-человечески их несложно понять. В столице их ждёт охрана Императорского дворца и тренировки на полигоне полка. А у меня, в той же Маньчжурии, что ни месяц, так боевые вылеты случаются, и не по разу.

То золотые прииски кому-то спать спокойно не дают, то банда нагрянет, то контрабандисты караван пытаются провести в обход таможни.

Кстати, с контрабандистами мне ещё предстоит разбираться.

Вот только с довольно необычными.

По весне в городе без особой помпы открылось несколько заведений, оказывающих бойцам моей ЧВК экзотические услуги.

Казалось бы, что тут такого.

В городе уже несколько лет своя улица "красных фонарей" имеется.

Так-то оно так. Пока там маньчжурки с китаянками были, я и внимания не обращал. Но скажите на милость, откуда в Харбине взялись японские бани, тайские массажные салоны и корейские бары?

Не скажу, что этот вопрос меня так сильно волнует, что я прямо есть не могу, но когда-то с ним надо разобраться.

— А, собственно, чего оттягивать. Раз уж отдохнуть не дали, то сегодня и займусь, — решил я, допивая кофе.