Проклятый Лекарь. Том 6

Глава 1

Вот черт его принес на сахарной палочке! Из всех трехсот сотрудников больницы именно Мёртвый должен был вернуться с обеда раньше времени. Хотя, если подумать логически — кто еще мог почувствовать некромантический выброс и побежать не прочь от него, а прямо к источнику? Только тот, кто сам неровно дышит к мертвецам.

Несколько секунд мы молча смотрели друг на друга. Потом я решил взять инициативу в свои руки:

— Вы ничего не видели, Всеволод Кириллович, — произнес я максимально угрожающим тоном, каким только мог. Даже немного некромантической энергии в голос добавил для устрашения. — Абсолютно ничего. Или мне придется вас убить. Медленно и мучительно.

Разумеется, я не собираюсь никого убивать. Максимум, что я сделаю — это внушу, что он видел галлюцинацию от паров формальдегида. Но угрозы часто работают эффективнее реальных действий. Страх — великий мотиватор.

Реакция Мёртвого оказалась совершенно неожиданной.

Вместо ужаса, попытки бежать или воплей о помощи — его лицо озарилось таким восторгом, будто он увидел Деда Мороза, единорога и налоговый вычет одновременно. Глаза за толстыми стеклами очков загорелись фанатичным огнем. Рот растянулся в безумной улыбке.

— ЭТО ЖЕ НЕВЕРОЯТНО! — заорал он и бросился ко мне с распростертыми объятиями. — ВОСХИТИТЕЛЬНО! ФЕНОМЕНАЛЬНО! ФАНТАСТИЧНО!

Я отпрыгнул назад, уворачиваясь от его объятий:

— Всеволод Кириллович, вы что, спятили?

— Вы подняли их! — он указывал трясущимся пальцем на сидящих мертвецов. — Всех! Одновременно! Двенадцать трупов! ДВЕНАДЦАТЬ!

— Ну и что? — я старался сохранять хладнокровие, хотя ситуация выходила из-под контроля.

— КАК ЭТО «НУ И ЧТО»⁈ — его голос поднялся до ультразвукового писка. — Вы понимаете, что вы сделали⁈ Это же высший пилотаж! Это же мастерство уровня архимагистра некромантии!

— Преувеличиваете…

— Нисколько! — он запрыгал вокруг меня, как ребенок вокруг елки. — Я годами пытаюсь! ГОДАМИ! Читаю запрещенные книги! Выписываю их из-за границы! Практикуюсь каждую ночь! И знаете, какой мой максимальный результат?

— Какой? — спросил я из вежливости.

— Я заставил палец трупа дернуться! ОДИН ПАЛЕЦ! И то на полсекунды! А вы — БАЦ! И целая дюжина сидят как живые!

Так-так-так. Интересно. Доктор Мёртвый — тайный некромант-самоучка. Вот это поворот.

Хотя кто еще пойдет работать в морг на зарплату в три тысячи рублей, как не человек с патологическим интересом к мертвецам? Нормальные люди идут в терапевты или хирурги.

— Вы серьезно практикуете некромантию? — уточнил я, выглядывая в коридор и осматриваясь на предмет свидетелей.

Однако я давно заметил, что от него исходит определенная энергия. Но слишком уж мало ее было.

— Пытаюсь! — он всплеснул руками так энергично, что очки съехали на нос. — Но это как учиться играть на скрипке по самоучителю для глухих! Без учителя, без настоящих знаний, без практического руководства — это путь в никуда!

— И вы не боитесь инквизиции? Это же смертная казнь.

— А вы? — он хитро прищурился, поправляя очки. — Вы же только что провели полноценный ритуал повышения уровня прямо в больнице! Где на втором этаже сидит капитан с бешеными глазами со своим не менее бешеным прихвостнем!

Резонно. У меня хотя бы оправдание — переполненный Сосуд грозил взорваться. А этот просто энтузиаст-фанатик. Хотя таких фанатиков можно использовать…

— У меня не было выбора, — сказал я. — Критическая ситуация.

— О, я понимаю! — закивал Мёртвый. — И не представляю одновременно. Хотя в книге Мортимера говорят, что такой выброс зачастую бывает от слишком сложных ритуалов, которые проводят, чтобы перейти на следующий уровень силы. Какой он у вас?

— Вы читали Мортимера? — я не стал ему отвечать, потому что и сам до конца пока не знал.

— На латыни! В оригинале! Выписал из Румынии за бешеные деньги!

Мортимер Чёрный — классик некромантии восемнадцатого века. В этом мире его книги запрещены во всех цивилизованных странах. А этот чудак умудрился достать и прочитать. Респект и уважуха, как говорит молодежь. Хотя здесь я и сам считаюсь молодым.

— Пойдемте! — Мёртвый снова попытался схватить меня за рукав. — Я вам столько всего покажу! У меня есть коллекция! Записи! Эксперименты! Препараты! И самое главное — мой…

— Стоп! — я выставил руку. — Нет времени на экскурсии. Мой выброс энергии стопроцентно засекли инквизиторы. Они уже бегут сюда. Нужно срочно все привести в порядок и исчезнуть!

— Ой! — он хлопнул себя по лбу. — Точно! Что делать⁈ Как скрыть следы⁈ Если они найдут поднятых мертвецов, нас казнят!

— Для начала — помогите навести здесь порядок. И поправьте все, что упало от энергетической волны. У нас максимум три минуты.

— Слушаюсь, учитель! — Мертвый отсалютовал и бросился к ближайшей каталке.

Учитель? Я ему ничего не обещал. Но энтузиазм похвальный.

Пока Мёртвый суетился, собирая вещи, я сосредоточился на внутренних ощущениях.

Итак, посмотрим, что дал переход на новый уровень. По моей личной классификации, это качественный скачок в возможностях вперед.

Закрыл глаза и погрузился в короткую медитацию. Сосуд внутри меня кардинально изменился. Объем увеличился минимум в два раз. Может, даже в два половиной.

Тело-то осталось тем же, значит, расход в абсолютных величинах не изменился.

А некромантские силы выросли. Чувствую, что смогу поднять с десяток мертвых голубей без особого напряжения. А в критической ситуации — может, и два десятка. Правда, ненадолго — минут на пять максимум.

А вот с людьми нужно проверять. То, что эти трупы сели, еще ни о чем не говорит.

Целительские способности тела тоже усилились — побочный эффект от увеличения магического потенциала. Диагностическое зрение стало четче, как будто я сменил старые очки на новые. Радиус восприятия Живы увеличился тоже.

Хотя есть нюанс, и существенный. Новые способности требуют больше энергии на использование. Так что радоваться особо нечему — выигрыш в объеме Сосуда частично съедается повышенным расходом.

Открыл глаза и огляделся. Двенадцать мертвецов все еще сидели на своих каталках, уставившись на меня пустыми, мутными глазами. Ждали приказов, как солдаты команды.

Интересно, насколько сложные команды они могут выполнять?

Щелкнул пальцами — жест концентрации, необязательный, но помогающий фокусировать волю:

— Лечь на спины. Всем. Синхронно.

Все двенадцать трупов одновременно начали заваливаться назад. Но не упали, а именно легли — контролируемо, почти грациозно. Легли и замерли.

Отлично. Базовые команды выполняют четко. Попробуем что-то сложнее:

— Теперь… натянуть на себя простыни. До подбородка.

Мертвецы зашевелились, их руки потянулись к простыням. Но я тут же почувствовал резкий скачок расхода энергии. Каждое дополнительное действие требовало экспоненциально больше Живы.

Черт, это слишком затратно! Не-е-ет, так не пойдет. Видимо, еще до конца не откалибровались силы.

— Стоп! Отмена команды. Лежать неподвижно.

Трупы замерли. Я быстро пробежал по рядам каталок, вручную накрывая их простынями. Мертвый помогал с другой стороны, пыхтя как паровоз.

— Невероятно! — восхищенно шептал он, укладывая молодую женщину с вскрытой грудной клеткой. — Такой контроль! Такая точность команд! Вы же их заставили лечь синхронно! Это уровень Мастера!

— Это уровень Подмастерья, — усмехнулся я. — И то, нижняя граница.

— Подмастерье⁈ — он чуть не уронил труп. — Вы шутите! Подмастерье в вашем возрасте⁈

— А что не так с моим возрастом?

— Вам же лет двадцать пять максимум! А Подмастерье обычно достигают к сорока! После двадцати лет практики!

Ну да, конечно. Если б он знал, что в этом двадцатипятилетнем теле сидит сознание человека, практиковавшего некромантию веками…

— У меня был хороший учитель, — уклончиво ответил я.

— Кто⁈ Скажите, кто⁈ Я заплачу любые деньги за обучение!

— Он мертв.

— О… простите. Инквизиция?

— К сожалению, да.

За три минуты мы привели морг в относительный порядок.

Все трупы лежали на местах, накрытые простынями. Бирки на ногах поправлены. Следов ритуала не осталось — пентаграмма исчезла сама собой после завершения, свечи я спрятал во внутренний карман халата.

— Все, пора уходить! — скомандовал я.

— Да куда я из морга денусь? — развел руками Мёртвый. — Это же мое рабочее место! Меня тут каждый день видят!

— А инквизиция видит?

— Ну… редко спускаются… когда приезжают….

— Вот именно! А сегодня спустятся! И если застанут вас тут после некромантического выброса, сразу заподозрят!

— Черт! Вы правы! Что делать⁈ — растерялся доктор Мёртвый.

— Быстро за мной! И не спорьте!

Мы выскочили из морга и бросились к лестнице. Мертвый пыхтел сзади — годы сидячей работы с трупами не способствовали физической форме.

— Быстрее! — шикнул я. — У нас секунд тридцать максимум!

— Я… пытаюсь… — выдохнул он, хватаясь за перила.

Поднялись на первый этаж. Коридор был пуст — обеденное время, большинство персонала в столовой. Я дернул ручку ближайшей двери — заперто. Вторая — тоже. Третья — открыта!

Втолкнул Мёртвого внутрь и юркнул следом. Процедурная комната номер семнадцать. Маленькая, метров двенадцать квадратных. Кушетка, обитая потрескавшейся клеенкой. Шкаф с медикаментами за мутным стеклом. Раковина с ржавыми подтёками.

И как раз вовремя!

Через секунду за дверью раздался топот ног. Я приоткрыл дверь на сантиметр и выглянул. По коридору бежали Стрельцов и Кравченко. Капитан инквизиции на бегу что-то доставал из кармана — похоже на компас или какой-то детектор.

— Сигнал снизу! — услышал я голос Кравченко. — Подвал или цоколь!

— Морг! — рявкнул Стрельцов. — Это определенно морг! Обычное место для некромантических ритуалов!

Они пронеслись мимо и скрылись за поворотом. Я прикрыл дверь и повернулся к Мёртвому:

— Вот видите! Еще минута — и они застали бы вас над трупами!

— Темнейшие угодники! — он побледнел, прижимая руку к груди. — Это же верная смерть! Костер!

— Именно. Поэтому слушайте внимательно и запоминайте с первого раза.

— Слушаю, учитель!

— Я не ваш учитель. Пока.

— Хорошо-хорошо! Что делать?

Я быстро соображал, выстраивая легенду:

— Через пять минут спуститесь вниз. Войдите в морг с шумом — хлопните дверью, включите свет, если он выключен. Начните громко возмущаться — мол, кто посмел войти в ваши владения без разрешения!

— Но они же инквизиция…

— Тем более! Вы — заведующий моргом! Это ваша территория! Требуйте ордер на обыск! Спрашивайте, что они ищут!

— А если спросят, где я был?

— На обеде. На двери же висит табличка: «Вернусь в четырнадцать ноль-ноль». Значит, вы ушли в двенадцать тридцать, вернулись в два. Все законно.

— Но сейчас только час сорок пять…

— Вернулись раньше, потому что вспомнили про срочную работу. Или потому что в столовой была небольшая очередь. Или просто так. Вы не обязаны объяснять каждый свой шаг.

— Понял! А если найдут следы некромантии?

— Не найдут. Я все почистил. Но если будут к чему-то придираться — валите на естественные процессы. Трупы иногда дергаются от посмертных сокращений мышц. Это научный факт.

— Точно! Трупное окоченение! Посмертное окоченение мышц!

— Вот именно. И главное — ведите себя как обычно. Вы же, наверное, не самый приветливый человек?

— Меня считают старым брюзгой и социопатом!

— Отлично! Вот и будьте старым брюзгой! Ворчите, жалуйтесь, требуйте, чтобы не мешали работать!

— Это я умею! — он даже приободрился.

— И ни слова о некромантии. Ни единого намека. Даже если они будут провоцировать.

— Понял! А… — он замялся. — А вы научите меня? Настоящей некромантии? Не по книжкам, а на практике?

Нужно немного его помариновать. Самая лучшая награда та, которую ждешь дольше всего.

— Научу, — кивнул я после паузы. — Но при нескольких условиях.

— Любых! Согласен на любые!

— Первое — абсолютная секретность. Никому ни слова. Даже под пытками.

— Клянусь! — встал по стойке смирно Мёртвый. Еще бы откозырял мне.

— Второе — полное подчинение, — продолжал загибать пальцы я. — Если я говорю «стоп» — вы останавливаетесь. Без вопросов и обсуждений.

— Принято!

— Третье — никакой самодеятельности. Не практикуете без моего присмотра. Иначе убьете себя или, что хуже, привлечете внимание.

— Согласен на все! — расширил от удовольствия глаза Мёртвый.

— Тогда договорились.

— О! — он вдруг вспомнил что-то. — Вы обязательно должны посмотреть на мое творение!

— Какое еще творение?

— Мой шедевр! То, над чем я работал последние пять лет! Это нечто уникальное!

— И что же это? — нахмурившись, спросил я.

— Увидите! Это надо видеть! Я сумел… в общем, я сделал невозможное!

Что он там мог сделать? Самоучка и без нормальных знаний? Максимум — примитивного зомби. Хотя его энтузиазм настораживает.

— Обязательно посмотрю. Позже. А сейчас идите в морг. И помните — вы только что вернулись с обеда!

— Есть! — он снова отсалютовал. — И… спасибо!

— За что?

— За то, что не убили меня. И за то, что согласились учить!

— Посмотрим, — усмехнулся я, — будете ли вы благодарить меня через месяц обучения. Некромантия — это не игрушки. Это боль, страдание и постоянный риск.

— Я готов! — тут же кивнул Мёртвый.

— Идите уже. И следите, чтобы ваше «творение» не нашли инквизиторы.

— Ха! — он усмехнулся. — Эти тупоголовые фанатики? Да они его в упор не увидят! Я так хорошо спрятал!

Самоуверенность — первый шаг к провалу. Но это его проблемы. У меня своих хватает.

Мёртвый вышел. Я подождал минуту и услышал его громкий возмущенный голос снизу:

— ЧТО ЗА ЧЕРТ⁈ ЧТО ВЫ ТУТ ДЕЛАЕТЕ, ИРОДЫ ПРОКЛЯТЫЕ⁈ КТО РАЗРЕШИЛ ВХОДИТЬ В МОЙ МОРГ БЕЗ РАЗРЕШЕНИЯ⁈ ЭТО ЧАСТНАЯ ТЕРРИТОРИЯ! НЕПРИКОСНОВЕННОЕ ПРОСТРАНСТВО НАУКИ! ГДЕ ОРДЕР⁈ ПРЕДЪЯВИТЕ ОРДЕР!

Молодец, Мёртвый. Натурально возмущается. За него можно не беспокоиться — такие брюзги умеют отбиваться от любых проверок.

Подождав еще пару минут, я вышел из процедурной и направился обратно к палате пациента. Шел медленно, обдумывая ситуацию.

Итак, что мы имеем в сухом остатке? Доктор Мёртвый Всеволод Кириллович — заведующий моргом и тайный некромант-самоучка. Фанатик, готовый на всё ради обучения. Это одновременно и находка, и проблема.

Если что-то пойдет не так, всегда можно свалить на «эксперименты патологоанатома». Все знают, что Мёртвый странный. Никто не удивится. Естественно, не инквизиции его сдавать, а только для тех, кто нечаянно сунет нос в мои дела. Такого союзника нельзя терять.

Второе — потенциальный источник Живы. Обучение — это тоже форма спасения. Спасение от невежества, от ошибок, от саморазрушения. Каждый успешный урок должен давать процент-другой. Но это только в теории. Сработает, только если Мёртвому эти уроки слишком дороги.

Но и проблем тут не избежать. Он слишком эмоционален. Восторженные фанатики часто совершают глупости от избытка энтузиазма. «О, я научился поднимать палец! Попробую-ка поднять целую руку!» И привет, некромантический взрыв.

А еще он самоучка с кучей неправильных представлений. Переучивать всегда сложнее, чем учить с нуля. Придется выбивать из него весь мусор из псевдонаучных книжек.

И это его «творение». Что бы он там ни создал за пять лет экспериментов, это наверняка что-то опасное. Или глупое. Или опасно глупое.

Ладно, это подождет. Нужно заниматься насущными делами.

Я направился к палате Громова, прикидывая варианты.

Астральные паразиты. Остались сутки до взрыва матки. Может, чуть больше, если повезет. Нужно что-то придумать, иначе пациент умрет.

Палата интенсивной терапии встретила меня атмосферой едва сдерживаемой паники. У кровати Громова продолжали стоять врачи, и каждый предлагал свой вариант лечения.

Сам пациент выглядел ужасно. Даже хуже, чем пятнадцать минут назад.

Кожа приобрела землистый оттенок с желтоватым отливом — признак печеночной недостаточности. Губы синие, почти фиолетовые — синюшность из-за недостатка кислорода. Дыхание поверхностное, со свистом — обструкция дыхательных путей.

На мониторах творился хаос. Температура — сорок целых восемь десятых, и продолжала расти. Пульс скакал как сумасшедший — то сто двадцать, то сто восемьдесят. Давление — восемьдесят на пятьдесят, критически низкое. Сатурация — восемьдесят два процента, при норме девяносто пять.

— А где инквизиция? — спросил я, изображая легкое удивление.

— Убежали куда-то, — ответил Сомов, вытирая пот со лба уже пятым за час платком. — Сказали, что почувствовали всплеск запрещенной магии. Приказали никого не выпускать из больницы до их возвращения.

Ага, почувствовали. Еще бы не почувствовать — я такую волну выпустил, что все магически чувствительные в радиусе километра икнули.

Доктор Мелихов размахивал руками:

— Я говорю — нужно магическое выжигание! Направленный огненный импульс прямо в митральный клапан! Сожжем паразитов к чертовой матери!

— Вы с ума сошли, Виктор Семенович? — возразила доктор Василевская. — Огненный импульс в сердце⁈ Это же мгновенная смерть! Миокард не выдержит температуры!

— А что вы предлагаете?

— Криотерапию! Заморозка! Паразиты не выносят холода!

— Сердце тоже не выносит заморозки! — взвился Мелихов. — Вы хоть понимаете, что при температуре ниже плюс двадцати начинается фибрилляция желудочков⁈

Профессор Марков покачал головой:

— Коллеги, вы оба предлагаете убить пациента. Просто разными способами.

— А что предлагаете вы, Иван Степанович? — язвительно спросила Василевская.

— Химическую атаку! Ввести прямо в коронарные артерии смесь антипаразитарных препаратов!

— Каких именно?

— Метронидазол, альбендазол, празиквантел — весь спектр!

— Это же токсично! Печень не выдержит!

— Печень уже не выдерживает! Посмотрите на билирубин — семьдесят микромоль на литр при норме двадцать!

Пока они препирались, Сомов подошел ко мне и тихо сказал:

— Пирогов, нам нужно поговорить. Срочно.

Мы отошли к окну, подальше от спорящих врачей. Главврач понизил голос до шепота:

— Это ведь вы так… пошумели? В смысле, произвели тот самый всплеск?

Молодец. Быстро сложил два и два. Хотя что тут складывать — я исчез, потом всплеск некромантии, потом вернулся. Даже ребенок догадается.

— О чем вы, Петр Александрович? — я придал лицу невинное выражение.

— Не прикидывайтесь, — он слабо улыбнулся. — Я так понимаю, что санфаянс все-таки разбит мощной струей?

Запомнил, смотри-ка!

— Все верно, — кивнул я. — Санфаянс разбит вдребезги. Здесь такие вещи лучше не обсуждать, Петр Александрович.

— Тогда нам нужно поговорить без свидетелей, — тут же отреагировал Сомов.

— Согласен. Пойдемте.

Мы вышли в коридор и после недолгих поисков нашли пустую ординаторскую. Маленькая комната метров пятнадцать, заставленная столами. На столах — горы бумаг, медицинские карты, рецептурные бланки. Пахло пылью и дешевым кофе.

Сомов закрыл дверь, проверил, что заперто, и повернулся ко мне:

— Святослав, я прошу… нет, умоляю! Помогите вылечить пациента!

— Не все так просто, Петр Александрович.

— Почему⁈ У вас же есть силы! Особые силы! Я чувствовал их во время диагностического ритуала!

— Чувствовали?

— Конечно! Эта холодная энергия, которая открыла мне глаза на паразитов — это же было от вас!

Проницательный. Не ожидал, что обычный целитель различит некромантическую примесь. Раньше я за Сомовым такой находчивости не замечал. Что-то изменилось.

— Допустим. И что? — спокойно спросил я.

Сомов меня сдавать не станет. У нас взаимовыгодное сотрудничество. Он напрямую от меня зависит.

— Используйте их! Спасите человека!

— Петр Александрович, — я смотрел ему в глаза, — вы понимаете, о чем просите?

— Понимаю! Но на кону жизнь человека!

Ага, конечно. Жизнь человека его волнует в последнюю очередь. Вот что его реально волнует:

— И еще на кону репутация клиники, — продолжил Сомов, подтверждая мои мысли. — Если пациент умрет от неизвестной болезни на глазах у инквизиции — это конец. Расследование, проверки, возможное закрытие.

— Не говоря уже о вашей репутации как главврача.

— И о ней тоже! — он не стал отрицать.

— Петр Александрович, астральные паразиты не лечатся обычными методами. Даже разрешенная магия бессильна.

— Я знаю! Поэтому и прошу вас!

— Вы просите меня использовать некромантию, — сказал я ему прямо.

Он хотел слишком многого. Ставки были высоки, как и риски. Это будет гораздо сложнее замаскировать, чем ритуал в морге.

— Я прошу вас спасти пациента! А как — меня не касается!

— Лицемерие, Петр Александрович. Вы прекрасно понимаете, что я буду использовать.

— Хорошо! — он всплеснул руками. — Да! Я прошу вас использовать запрещенную магию! Довольны⁈

— А если инквизиция заметит?

— Не заметят! Мы что-нибудь придумаем!

— «Что-нибудь» — это не план.

— Тогда придумайте план! Вы же умный!

Гениально! Спихнуть всю ответственность на меня! Впрочем, как обычно…

Я прошелся по комнате, размышляя:

— Есть вариант. Но он рискованный. И опасный.