Принцип отражения

Пролог

За окнами шел снег. В этом году он немного опоздал к наступлению календарной зимы и теперь бодро наверстывал упущенное, укрывая город пушистым одеялом. Распухшие свинцовые облака провисали низко-низко, почти касаясь линии электропередачи, и чуть дальше по улице, за крышами соседних домов серый город сливался с небом, стирая все границы.  

– И ты ничего не собираешься делать с предателем? – мужчина страдальчески возвел глаза к потолку. – Так ведь совсем неинтересно! Я скоро с тоски сам какой-нибудь заговор устрою!

Хозяин кабинета, в котором проходил разговор, остался невозмутим.

– Предатель все равно не добьется своей цели. Аналитический отдел прислал отчет: вероятность его успеха не больше шести десятых процента. Есть более важные дела. А у тебя, напоминаю, испытательный срок. После того, что ты сделал с Советом, вряд ли они позволят тебе покинуть этот мир в ближайшую сотню лет. Моего заступничества можешь не ждать. К тому же, они говорили, что пришлют еще одного мальчишку, за которым необходимо присмотреть.

– Ха! Совету больше некуда неугодных девать?

– Они понимают, что я смогу сдержать ситуацию под контролем, и вы с новым подопечным точно ничего не натворите.

– Если ты и дальше будешь держать меня на бумажной работе, еще как натворим… – мужчина вскинул на собеседника обиженный взгляд.

По его мнению, шутка была вполне удачной. Подумаешь, подкинул Совету один занятный артефакт – временную аномалию, из которой нашелся выход лишь спустя целый год. Зато они отдохнули от рутины, смогли посмотреть на привычные вещи новым взглядом, ощутили вкус жизни (которой в этой самой аномалии чуть не лишились).

И это проблемы Совета, если по возвращению у них чувство юмора отказало.

– Давай, я, что ли, посмотрю, чем этого предателя отвлечь можно?

– Посмотри.

– Но если что-то пойдет не так, чур, я не виноват!

Хозяин кабинета усмехнулся.

В том, что не так пойдет абсолютно все, он не сомневался. 

Часть I. Глава 1. Нереальность

Даже если неприятность не может случиться, она случается.

Закон Мерфи

Снегопад не прекращался третий день. Поначалу городские службы еще боролись со стихией, но очень быстро осознали тщетность своих попыток и сдали город на милость зиме. Под вечер все вокруг напоминало один большой сугроб.

Игорь вышел из университета, плотнее зарылся носом в шарф и замер под небольшим козырьком. Прищурившись, он осмотрел дорожки глубоких следов, ведущих от факультета через двор, и сделал вывод, что добираться до метро придется по колено в снегу. И, повернувшись, Игорь крикнул в приоткрытую дверь:

– Давай резче! От твоей тоски денег не прибавится!

Темный холл с единственным светлым пятном – будкой охранника – выдал еще один трагический вздох. Банкомат остался глух к печали Олега; судя по очередному надрывному возгласу, денег на карточке у друга не прибавилось и после шаманских плясок вокруг вредного аппарата.

В конце концов, не зря с начальной школы зазубривают: сколько на ноль не умножай, ситуация не изменится. 

– У! Шайтан-машина! – Олег сунул карточку в карман куртки, после чего отвесил банкомату пинок.

– Ноги прочь от казенного имущества, неудачник! – донеслось из будки.

Охранник дядя Коля в обычное время олицетворял собой флегматизм, но сегодня маленький телевизор в его каморке категорически отказывался показывать матч и безбожно барахлил. Именно поэтому Олег избрал в качестве тактики быстрое извинение и не менее быстрое отступление к двери и Игорю.

– Восстание машин подавлено?

Настроение у Игоря, несмотря на заваленный зачет, приближающиеся экзамены, пустой кошелек и недавнее расставание с девушкой, все равно оставалось неплохим – предновогодним.

– Если бы! Оно в самом разгаре! Дядя Коля наверняка один из них, – подхватил идею Олег, – какой-нибудь кибер-наблюдатель, специально устроился туда, где большое скопление молодых человеческих особей. Ну что? Поплыли?

С этими словами Олег солдатиком рухнул в ближайший сугроб. Громко расхохотался и кинул пару пригоршней снега в Игоря.

– Придурок, – фыркнул тот, отряхиваясь, и протянул другу руку, – простудишься – все праздники проваляешься дома. А кто-то обещал Олесе аквапарк.

Вообще-то, за третий год их знакомства Ионов еще ни разу не видел друга больным, но как любил повторять – все когда-нибудь случается в первый раз. А обещания были для Олега серьезным аргументом, поэтому он поднялся и медленно побрел за Игорем от факультета. Сегодня парни были последними: задержались при попытке вымолить зачет, ссылаясь на тяжелую жизнь, скорый Новый год, злую судьбу и попутавшего двух студентов беса. Вредная старушка, преподававшая стилистику, «умоливаться» отказалась напрочь.

– Эх, Ионов! Нет, чтобы присоединиться. Когда ты последний раз лепил снеговика и делал рождественского ангела? Глядя на твою физиономию, делаю вывод: никогда. Ты, наверное, уже в детском садике считал, что… как там говорилось? – все суета сует. И почему я дружу с таким мрачным и занудным типом?

– Потому что и твой оптимистично-радужный лик не каждый вытерпит, Матвеев, – в тон ему отозвался Игорь.

Нет, на самом деле, Олег был весьма ответственным и собранным парнем, а что еще хуже – совестливым. И к своим двадцати годам уже понял, что именно таким чаще всего садятся на шею и свешивают ножки. Посему Матвеев предпочитал надевать маску балагура и разгильдяя. Игорь, в отличие от него, никаких масок не носил – типа более мрачного и циничного стоило еще поискать. Хотя, по словам Олеси Синицыной – еще одного друга – после пары лет общения с ними даже безнадежный интроверт Ионов начал походить на нормального человека.     

– На обед не хватит? Я верну…

Игорь сверился с часами.

– Скорее на поздний ужин. Пара сотен оставалась, можем позволить себе бургеры и колу. А потом я – бомж.

– Святой! – просиял Олег.

– Бомж… – еще раз уточнил Ионов, думая, что даже с блямбой на голове чувство голода никуда не денется. И с упорством ледокола продолжил прочищать себе путь на улицу. За ним пыхтел менее сильный (зато более маневренный) Матвеев.  

На самом деле, эти двое были настолько различны и характерами, и привычками, и взглядами на мир, что вряд ли бы вообще начали общаться, если бы не случай.

…Шел четвертый месяц первого курса. Игорь опаздывал на семинар, решающий судьбу автомата по теории языков – предмету, с которым у Ионова категорически не ладилось. И что самое мерзкое: он не имел ни малейшего понятия, в какой аудитории засела группа. Тыкаться наугад по трем этажам грандиозного здания их факультета было вариантом, изначально обреченным на провал. А номерами сокурсников, как не сложно догадаться, Игорь разжиться не успел – просто не подумал, что они могут пригодиться.

И тут у раздевалки мелькнула смутно знакомая физиономия.

Это был шанс.

– Мы где?

Парень, с трудом тянущий за собой огромный пакет, сфокусировался на объекте, загородившем ему проход. Несколько мгновений обрабатывал вопрос, а потом с бесхитростной лыбой выдал:

– Оно разговаривает!

Действительно, за прошедшее время Ионов не успел переброситься с ребятами и парой реплик. И, к слову, совершенно не огорчался этому факту. Поэтому вместо угроз начистить физиономию за несвоевременные подколки, он только нахмурился и надвинулся на парня, который, к некоторому удивлению обоих, оказался ниже Игоря почти на полголовы.

– Осознал, – мгновенно сориентировался тот и переложил пакет из руки в руку, – нижайше прошу простить. Должны быть в триста тринадцатой. А если ты подождешь, пока я сбегаю в сортир, гарантирую устроить такое «явление», что тебя никто не заметит…

Глава 2 Чужаки

Работа в команде очень важна.
Она позволяет свалить вину на другого.
Закон Мерфи

Утро застало парней на кухне то ли за седьмой, то ли за девятой чашкой кофе. От кофеина мутило, на зубах скрипел сахар, но они героически продолжали систематизировать знания, полученные Ионовым, и уточнять нюансы. Матвеев-старший, как и сестра Олега, Карина, уже давно разошлись по комнатам. Им, в отличие от студентов, у которых закончилась зачетная неделя и начались новогодние каникулы, с утра нужно было идти на работу.   

Андрею Викторовичу – в Отдел.

Карине – в школу.

Оказалось, существуют специальные учебные заведения для маленьких нерилов. Обычных детей в них не принимают, как и работников. Поэтому Карина, говоря, что она – учительница, просто не уточняла, что преподает весьма оригинальную дисциплину.

– Значит, понятно с самого рождения – человек или нерил?

Игорь сверился со своими записями. Конечно, потом он обязательно их уничтожит, но пока бумага отлично помогала превратить хаос в упорядоченную и понятную информацию.

– Конечно. У нерилов всегда рождаются нерилы. У людей – люди. У человека и нерила – человек. «Понимать» ничего не нужно. К тому же мы чувствуем своих.

В этом-то и заключалась основная проблема.

Ионов, сам того не подозревая, сломал систему. Из столетия в столетие ничего не нарушало привычного хода жизни. А тут, пожалуйста. Человек перешел Грань. И более того, по «ощущениям» так и остался человеком. Как Игорь понял – нерилы безошибочно чувствовали друг друга. Ни Олег, ни Андрей Викторович ответить, как именно, не могли. Сказали, что из разряда «объясни слепому радугу». У Ионова, кстати, восприятие никак не изменилось. Он смотрел на Олега и не замечал в друге никаких изменений. Либо это было делом времени. Либо действительно нужно было родиться нерилом.

Как сказал Андрей Викторович – скорее всего, Игорь не был первопроходцем. Наверняка существовали и другие люди, которые могли видеть Грань. Даже не «скорее всего», а наверняка. Просто информация о них засекречивалась.

Почему?

Вот это требовалось узнать.

Посовещавшись и обсудив риски (Игорь понимал, что при неблагоприятном развитии событий он станет либо лабораторной крысой, либо тихим, не портящим систему трупом), пришли к выводу, что никуда Ионов сбегать не станет, как и другими способами скрывать способности.

Так что вечером, после работы, Андрей Викторович обещал заехать за парнями (Олег напросился в качестве свидетеля) и отвезти их в отдел инквизиции. Там Игорю скажут, что ему делать дальше.

Или решат, что сделать с самим Игорем.

– Интересно, что у тебя будет, – Олег заглянул в кружку, будто ожидал найти на дне откровение.

Но нет, там были только остатки кофе.

Матвеев скривился, взболтнув коричневую жижу, допил ее одним глотком. Поднял взгляд на Игоря и, заметив его недоумение, пояснил.

– Какие способности у тебя появятся, интересно! Они – отражение твоей внутренней сути. Очень пафосная версия, да. Любят ее только те, у кого эта «суть» оказалась крутой или полезной. Больше похоже на правду то, что мы получаем способности в зависимости от того, в каком состоянии-настроении совершили первый переход; что загадали Неру. Это, кстати, доказано. Если правильно сконцентрироваться, можно получить... не точь-в-точь желаемое, но близкое к нему. Основной затык с концентрацией. Впервые мы проходим Грань в младшем возрасте, максимум – подростковом. А какие желания тогда? Машинка круче, чем у соседа по парте; пятерка по контрольной; новая приставка; в аквапарк сходить. Вырастая многие понимают, что могли бы пожелать чего-нибудь поинтереснее.

Игорь фыркнул.

Он уже и Олегу объяснил, и Матвееву-старшему повторил – ни о чем Игорь не мечтал в тот момент, когда в Нер провалился, разве что ноги унести в комплекте с остальными частями тела. Так что с концентрацией в его случае дела обстояли даже хуже, чем в подростковом возрасте.

Там хоть машинка или аквапарк…  а у него – белая пелена и никаких мыслей.

Олег перестал вслух предполагать, какой же дар достался Игорю, и теперь задумчиво рассматривал друга, будто у того выросли рога или над головой появилась табличка с названием способности Ионова.

– А пойдем на крышу?

– Предлагаешь мне свести счеты с жизнью? Или мы совершим групповой суицид?

Матвеев медленно моргнул, не сразу поставив крышу и самоубийство в один ассоциативный ряд.

– Иди ты! У нас там стационарный разрыв. Можно хоть сорок раз туда-сюда пробежать – все разрешено и подписано. Отец сделал пару лет назад специально, чтобы нас с Кариной тренировать.

Игорь подумал, что время до вечера все равно придется на что-то тратить (не домой же ему ехать?), и согласился.

– Я пальто одолжу – на моем такие дыры…

– Папино возьми, мое мне самому нужно, вспомни, как пуховик исполосовали.

– Тогда вперед, Тарани[1]. Заодно покажешь, как управляешь своими способностями.

Олег запнулся о порог и гневно воззрился на друга, будто в буквальном смысле собрался прожечь в нем дыру. На душевном состоянии Игоря укоряющий взгляд никак не сказался – совесть у него, конечно, имелась, но особой была крайне ленивой и обязанности выполняла из рук вон плохо. Так что, загрузившись в кабину лифта, Ионов продолжил рассуждать вслух.

– Тарани же – девушка, не подходит. А в мужском варианте как будет? Таран? Хм…

Олег несильно ткнул его локтем под ребра. Ехидствовать на тему глубоких познаний в девчачьих сериалах он не мог, у Игоря было железное алиби – младшая сестра. Пока Татьяна Сергеевна – матриарх семейства Ионовых – пропадала на трех работах, чтобы достойно обеспечить детей, воспитанием мелкой занимался Игорь. Поэтому он отлично готовил, умел заплетать косички и знал с десяток различных плетений, не стеснялся заскочить в аптеку за прокладками, отличал Сейлор Меркурий от Сейлор Нептун, помнил, как зовут тетушек Сабрины и за что Сэйлема заточили в тело кота, а также был убежден, что Фиби зря убила Коула.

Глава 3 Инквизиция

Неважно, что вам говорят – вам говорят не всю правду.

Закон Мерфи

Их ждали.

Молодой охранник поздоровался с Андреем Викторовичем, кивнул Олегу, с любопытством изучил бледного Игоря, после чего разблокировал железную дверь, пропустив их внутрь. Почему-то, несмотря на то, что парень не казался сильным, да и система защиты не выглядела особенно мудреной, интуиция подсказывала Ионову, что вряд ли сюда может проникнуть человек без допуска.

 – Наконец-то! – с пуфиков у раздевалки тут же подскочила какая-то девчонка, на ходу убирая в ранец планшет. Выглядело это небольшое существо, чем-то напоминающее нахохлившегося драчливого воробья, лет на пятнадцать или меньше.

– Давай сюда «сверхурочные», – позвала она Игоря и нетерпеливо подпрыгнула.

Худощавое телосложение, торчащие в стороны темные короткие хвостики, простое некрасивое лицо и крупный рот смотрелись бы забавно, если бы не янтарно-желтый холодный взгляд умудренного опытом и жестокого существа.

– Раздевайся! Я через одежду лечить не умею, – продолжила командовать нерил, успев обменяться со старшим Матвеевым крепким рукопожатием, как с равным. Олега она будто бы вообще не заметила, а тот почему-то не стремился напомнить о себе, задвинувшись за отца.

Игорь же, неловко ворочая руками, пытался расстегнуть рубашку. Видимо, устав ждать, повязку девочка содрала самостоятельно и пристально уставилась на поле деятельности. Края раны сошлись, образовав плотную корку, где-то спустя час, после того, как Игорь пришел в себя в квартире Матвеевых. Однако от резкого рывка теперь по этой корке пробежала трещина, причинив Ионову массу неприятных ощущений. И из раны вытекало что-то крайне отвратительного вида. Запах был соответствующий. Весь бок покраснел и опух.

– Пф, – девочка, кажется, ожидала чего-то большего, – да-аа… фиговенькая регенерация. Не повезло.

А в следующий момент она ткнула указательным пальцем точно в рану. Игорь едва не задохнулся от боли. Перед глазами и в голове кажется решили дать пару залпов салюта, а в месте, которое пробил прут, будто бы черная дыра образовалась.

– Вот и все. Счет, как и договорились, потом Данте предъявлю, так что не парьтесь. А ты, мелкий, учти на будущее, если еще на железки решишь падать – деру я с пациентов три шкуры. До встречи!

– Благодарю, текхент[1], – пока Игорь приходил в себя и пытался продохнуть, за него проявил вежливость Андрей Викторович.

Девочка только отмахнулась и, даже не попрощавшись с охранником, выбежала на улицу. Как и была – в одной футболке с короткими рукавами, легких джинсах и разноцветных кедах.

– Ее зовут Сина, – снова принялся изображать экскурсовода Олег, – но по имени ее разве что Данте может называть, не боясь нарваться на пинок. Ну-у и папа… папа у меня крут!

Матвеев-старший только головой покачал, наблюдая, как Игорь с удивлением рассматривает свой бок. За те мгновения, что его ослепила боль, от раны не осталось даже следа – чистая, ровная кожа. Разве что краснота пока никуда не делась. А спустя несколько глубоких вдохов, Ионов понял, что слабость так же отступила. Он чувствовал себя, без стеснения сказать, великолепно.

– Как такое возможно?

– Она лучшая. Во всяком случае, на данный момент во всем Европейском бюро. Два целителя ее уровня живут в Китае и Южной части Африки. И больше нет. Ходят слухи, что если со времени смерти не прошло двадцать четыре часа, она может и мертвого вернуть. Но я не уверен, что это правда. Нам повезло, потому что Сина в очень хороших отношениях с Данте – куда он, туда и Сина переезжает. Про возраст ее просто не спрашивай…

– Игорь, одевайся. Олег, следи за языком, – укорил Андрей Викторович, – нам оказали очень большую услугу, так что не будем заставлять ждать. Пойдемте, мальчики.

Ионов уже застегивал рубашку. В том месте, где она прилегала к повязке, остались темные пятна. Приходилось надеяться, что неопрятный внешний вид ему простят.

Они поднялись на третий этаж и прошли несколько поворотов по широкому коридору с дорогим паркетным покрытием. Очень скоро стало понятно, что видимость работы припозднившиеся нерилы исключительно профессионально изображали, ожидая необычного гостя. Заслышав шаги, они выглядывали из кабинетов, будто надеялись увидеть как минимум небывалое чудо, а не обычного парня с непримечательной внешностью.

 Взрослые люди, наверняка заставшие еще царское время, а может и видевшие более ранние события, сейчас выглядели любопытными детьми в зоопарке или музее. И надо сказать, Игорю выступать в качестве главного экспоната было не очень приятно. Он ссутулился и прибавил шагу, надеясь, что скоро они доберутся до кабинета этого загадочного Данте, который, судя по восхищенному придыханию в голосе друга, действительно был интересной личностью.

– Ладно тебе, – толкнул его в плечо Олег, – их можно понять. И для меня ты – удивительное явление.

– Ты не тыкаешь в меня пальцем.

Матвеев оглянулся.

– Они тоже.

– Я в переносном смысле.

Друг хохотнул:

– Знаешь, припоминаю случай, когда мы в столовой на втором курсе прогуливали зарубежку. Я листал на телефоне новости и зачитал вслух про теракт где-то на востоке. Мол, обрушилось здание, около двадцати погибших. А ты, даже не оторвавшись от книжки, проворчал: «Почему так мало?!» – вот тогда-то я и понял, что с тобой, Ионов, ничего просто не бывает.

Игорь не то, чтобы смутился: зная себя – он мог и не такое брякнуть, увлекшись книгой, однако, память никак не зацеплялась за эту сцену. Впрочем, Олег всегда отлично запоминал какие-то странные мелочи, которые Ионов не считал значимыми.

Глава 4 Куратор

Решение сложной задачи поручайте ленивому сотруднику – 
он найдет более легкий путь.

Закон Мерфи

Игорь отступил к парапету, чувствуя, как холод медленно пробирается в кровь. Пожалуй, стоило хотя бы кинуть Олегу смс. Это он, конечно, поспешил, отказываться от помощи. Настя, завернутая в плед, тихо сопела, будто заколдованная. Ионов кинул еще один долгий взгляд на железную дверь, ведущую на технический этаж, но путь туда перекрывали пять мервей – Война, пожав плечами, встал рядом с собратьями.

Высокий мужчина с узким скуластым лицом, названный Гневом, сделал шаг вперед.   

А в следующий момент, между мервями и Игорем ворвался воздушный смерч, атаковавший первых. Ионова он почему-то даже не коснулся. А спустя еще одно долгое мгновение парень разглядел в сердце вихря человеческую фигуру.

Чудо случилось весьма кстати.

– Вниз! – прокричал невидимый спаситель. – Перейдешь Грань в полете!

За несколько секунд?! Игорь в квартире больше минуты не мог войти в Нер… он просто не успеет. Еще и Настю с собой утащит.

Смерч замедлялся, мерви же, наоборот, преодолевая сопротивление воздуха, подбирались к человеку в центре.

– Сейчас же!

Игорь решился. Переступив через хлипкое ограждение, он судорожно прижал к себе Настю, зажмурившись, представил себе серую тонкую вуаль и шагнул вниз. Сердце подскочило куда-то в горло, уши заложило. Ионов задохнулся от ужаса и мысленно дернул прозрачную Грань на себя.

От резкого толчка, он потерял равновесие, завалившись в сугроб; хорошо хоть спиной, сумев уберечь Настю от обжигающе-холодного снега. Дико вытаращив глаза в темноту, Игорь не сразу понял, что он попал за ограду детского сада. Их дом возвышался в сотне метров впереди, за тонким контуром высокого забора.

Путь в квартиру обещал стать незабываемым.

Хотя бы потому, что ключей у Игоря не было.

Как объяснить матери свое появление на пороге в пижаме, да еще и со спящей сестрой на руках? А разбитое лицо и сломанные ребра? Они хоть и заживали, подгоняемые новой регенерацией, но все-таки делали это куда медленнее, чем хотелось бы. Да и Настя, несмотря на то, что была девочкой худенькой, уже начинала казаться совершенно неподъемным грузом.

А для начала еще и нужно было как-то перелезть через забор детского сада. Калитка, как не сложно догадаться, оказалась закрытой на внушительный замок. Игорь тоскливо вздохнул. От холода его уже колотило, и Ионов всерьез опасался, что по закону подлости обязательно что-нибудь себе отморозит.

– Готовься к порке, – рядом раздался мрачный голос.

Игорь вздрогнул и повернул голову.

– К моральной, – последовало уточнение. – Физическую Данте не практикует. Хотя, может, для тебя исключение сделает, – говоривший парень почему-то оказался прозрачным. Сквозь него виднелась занесенная снегом пожарная лестница и раскидистый кустарник.

– Это ты был в вихре? Спасибо.

Неожиданный спаситель его словно не услышал.

– И мне достанется. Я вроде как к ночи уже должен был быть на месте. Но ты вообще молодец, связаться с этими тварями!

– А не пошел бы ты?.. – огрызнулся Игорь. Настю, несмотря на всю любовь к сестренке, уже хотелось опустить в сугроб. Стоять на снегу босыми ногами было  невыносимо. – Это не я у них родственников украл!

Парень хмыкнул.

– Интересный, кстати, был бы поворот. Сейчас помогу, подожди. Только силу чуток поднакоплю. У вас окна на эту сторону выходят?

– Балкон на одиннадцатом этаже, вон, третий от стены. Как раз моя комната.

Призрачный парень прищурился, считая окна, кивнул.

– Подходи ближе и держи девчонку крепче, сейчас подниму вас.

– А дальше? Стекло выбивать? – идея объяснять родительнице, зачем надо было ломать окно, понравилась Игорю еще меньше.

Вокруг него, медленно наращивая темп, закручивались воздушные потоки. Удивительно, но снег этот вихрь не тревожил, будто бы находился на другом уровне реальности, однако, Ионов его прикосновения ощутил. И в первое мгновение, когда воронка, обхватив парня плотным коконом, дернулась вверх, он испытал вполне объяснимый страх.

– Через Нер пройдешь. Я его хорошо запечатал – эти твари не прорвутся, да и вряд ли рискнут, понимая, что столкнутся уже не с двумя нерилами, а отрядом охотников. Только запомни, за гранью не больше двух шагов. Первым – заходишь, на следующий уже должен стоять в этом мире.

– И мерзну до утра на балконе. Как Настю вообще смогли в Нер затащить? Она же человек! Или уже нет?..

– Человек, самый настоящий, уж поверь. Для мервей ничего не обычного. Они же в реальности почти не могут находиться, поэтому научились утаскивать добычу за собой через грань. Как уж это происходит, я не знаю. В лаборатории спроси. А на тему балкона: повторяешь те же действия – проходишь через дверь в Нереальности и… вуаля, ты в комнате!

– Смысл?

Ответ спасителя оказался внезапным. Игорь ожидал объяснение о мерах безопасности, вредном воздействии Нера на Настю… однако, прозрачный парень заявил:

– Упражнение такое. Ты слишком слабо чувствуешь Грань – так за нее дергаешь, что – целые куски отрываешь от вуали. Такие точечные проколы помогут лучше освоиться.

Они медленно поднялись до шестого этажа.

– И это обязательно делать сейчас?

– Экстремальные ситуации лучше всего закрепляют навыки. В спокойной обстановке ты еще не скоро освоишь нормальные переходы.

Спорить Игорь не стал. Только про себя обдумывал, что завтра надо сказать Данте, чтобы инквизитор обеспечил Насте защиту и о матери позаботиться. И вообще, чего эти морты так заинтересовались Игорем, если у него ни способностей, ни чего другого?! Ионов был не против обрести долголетие и крепкое здоровье. И даже не отказался бы потрудиться на благо сообщества нерилов – по крайней мере, можно не беспокоиться о поиске работы. В конце концов, если бы приспичило – побегал за обычными мервями, размахивая каким-нибудь клинком (естественно, после того, как научился бы с ним обращаться).