Превосходство Вознесённого. Том 5

Эпилог I

Спустя пять лет...

Я сижу за простеньким столом и лениво пишу пояснение к семикрылому узору Синистры Седьмой. Очередное плетение, которое я хочу оставить этому миру. Отчасти именное, модифицированное и ограниченное. Оно поможет, если вдруг люди устроят новую мировую бойню. Спасёт много жизней... Я работал над этим плетением последний год и сейчас подхожу к финалу. Оно позволит ограничить силу одарённых до третьей ступени, если они не достигнут определенно уровня самосознания. Эдакий новый Сосуд Суммы, развеивающийся при определенной просветлённости ума и мудрости. Какой-нибудь ребёнок или идиот больше не смогут натворить дел. Очень тяжёлое плетение. И создано оно на основе моего личного опыта, но... это лучше, чем Новая Смута.

Поднимаю голову, любуюсь видом из окна. Горы. Высокие, снежные и величественные. Здесь никто и никогда нас не найдёт. Мы невидимы, потому что почти не находимся в этой реальности, как и затерянный город Шамбала у подножья той же горы, где я обустроил своё убежище. Я воспользовался плетением восьмой ступени одновременно двух направлений магии. Ментализма и Псионики. Называется «Иной план».

Когда-то я спрашивал себя, как целый город на Земле существует в ином измерении посреди Тибета? Ему тысячи и тысячи лет. Кто запрятал его? Кто мог воспользоваться настолько могущественной магией в мире, в котором её никогда не было? Три года назад я пытался разобраться в этом, но смог лишь почувствовать на руинах Шамбалы отголоски древней магии. Иной, совсем не такой, к коей я привык. Эта магия использовала не эфир, а иной источник энергии. Год назад я пробудил в себе девятую ступень и смог разузнать больше. Я почувствовал в Шамбале некий проход... куда-то в другой пласт реальности. Тогда я очень культурно «постучался» в чужую «дверь». Меня поприветствовали. Очень тепло, душевно и с большой любовью. Вознесённое существо Земли, называющее себя Буддой, было радо новому соседству, но попросило отвлекать его от духовного созерцания не чаще одного раза в тысячу земных лет. Я извинился за беспокойство и больше никогда не посещал Шамбалу. Это встреча до сих пор греет душу. Оказывается, Земля была не такой уж беззащитной, как я думал. У неё есть свои Боги, свои покровители и защитники. Только... другие. Более скрытные.

— Папа! Поиграем в мячик!

Улыбаюсь, оборачиваюсь.

Элеонора в ночнушке зевает, держа за руку моего четырёхлетнего сына, которого я назвал Римус. В честь одного давнего друга... Или врага, не знаю. Мы с ним так и не определились.

Черноволосый мальчик с чуть заострёнными ушками подбегает и обнимает меня.

— Поиграем, Римус. Через пять минут.

— Ты всегда так говоришь! А приходишь через десять!

— Да-а-а, обещания надо выполнять...

— Забью тебе за это три гола!

— А я тебе миллион!

— А я два миллиона!

Радостно убегает в детскую комнату искать в хаосе игрушек мячик, которым забьёт мне миллионы голов.

— Константин, — улыбается Элеонора. — Ты опять всю ночь не спал?

— Да. Но я почти закончил.

— Правда?

— Да. Плетение уже можно использовать. Осталось пара штрихов. Кстати, где Акане?

— Тренируется. Ты же сам ей сказал, что она не покинет это место, пока не освоит хотя бы пятую ступень. Кстати, Аннета сегодня набрала большинство голосов членов ООК. Она становится первым официально признанным Вознесённым всех кланов. И это в двадцать три года. Представляешь, да?

ООК. Организация Объединённых Кланов. Непросто мне было создать такую организацию... Пришлось демонстрировать силу, чтобы останавливать конфликты. Потом шантажировать, убеждать, играть в политику. Воспользовался всей своей мудростью и результата добился. Никаких больше главенствующих кланов. Благодаря эфиру человечество справилось с распространяющейся по миру радиацией, а Фрагоровцы больше не изгои, а вполне себе признанный клан. Вальты помогают им в генетических исследованиях, а взамен получают из радиоактивных пустошей электроэнергию и другие необлучённые блага. Джуны учатся у Новусов технологическим новшествам, а Новусы у них — менеджменту и экономическому порядку. Исталы, под предводительством бывшего директора школы «Новая Эра» Георгия Александровича, устроили настоящую революцию в области зельеварения. Благодаря эфиру появились даже зелья Левитации, работающие на лишённых. Филзели поняли, что наёмникам в спокойном мире не заработать, а потому переквалифицировались в Организацию по контролю за межклановыми отношениями. Я хорошо над ними поработал, и они ещё не одну сотню лет будут следить тем, чтобы эфир оставался стабильным, а кланы не поубивали друг друга.

Откидываюсь на стуле:

— Да, Аннета молодец. И ей не двадцать три года, а тысячи лет. Она неплохо сдружилась с Тенями.

Какое-то время любуемся на двух орлов, парящих в брачном танце. Интересно, где там Патрик? Поглотило ли его Великое Ничто, или он стал эльфом где-нибудь на краю Вселенной? Даже я не знаю об этом.

— Слушай, Константин, — осторожно начинает Элеонора. — Может... хватит? Остановись. Всё ведь уже хорошо. Лучше, чем мы думали. Забудь свою Шиилу. Она не появилась в этом мире. Вообще никак себя не проявила. Может, ну его к чёрту понимать её мотивы, а? Сам же сказал, что она никакая не богиня...

Спутниковый телефон звонит, но я сбрасываю звонок от Сэма Блэка. Опять расскажет какой-нибудь анекдот про мудреца-отшельника на горе или попросит Акане к телефону. Шутник не сдался в попытках её охмурить, и мне кажется, у них даже что-то начинается получаться. Правда, отдалённо. Такого раздолбая я Акане пока доверить не могу. Он до сих пор живёт с отцом и зарабатывает неплохие деньги на всяких Тик Токах.

Качаю головой:

— Не могу. Поверь мне, что-то не так. До сих пор. Меня тянет узнать. Я уже неделю не сплю из-за этого, да и не хочется... И не забывай, что я обещал Кибе Рио. Если бы не он, мы бы проиграли Инквизиторам.

Показное спокойствие Элеоноры пропадает, она повышает голос:

— Ты дурак! Сдался тебе этот Рио!

— Элли, мы это обсуждали. Я не собираюсь умирать. Просто... покину это тело. И я уже знаю, как это сделать. Десятая ступень. Вознесение. Осталось недолго.

Элеонора обхватывает меня руками, крепко сжимает:

— Не отпущу! У нас сын! Ты бросишь и его?!

Смеюсь:

— Да не брошу я вас. Что за настрой?

— Ты врёшь! Я знаю тебя! Ты что-то задумал, да?

Моргаю:

— Ничего я не задумал, Элли. Ну хватит. Кстати, что на ужин?

— Фо бо. Вьетнамский суп.

— О, круто. Так, ладно, пойду проиграю Римусу в футбол.

— Ага... — как-то взволнованно смотрит на меня Элли.

Блин, что-то подозревает?.. Ну, ладно.

Встаю из-за стола, ухожу в игровую комнату, где есть поле для мини-футбола. Римус в одиночку гоняет мяч, замечает меня:

— Папа!!!

Целых три часа мы веселимся. Разумеется, миллион голов мне не забивают, но пара сотен уже точно есть. Какой же я неуклюжий...

В голове раздаётся голос:

«Ты уверен, Эйн Соф? Я не против, если ты останешься в моём теле. Мне вполне комфортно живётся на втором плане».

Голос Константина Кибы уверенный и сильный. Это не тот мальчишка, которого шпыняли в школе «Новая Эра». Знакомство со мной сделало нас с ним... очень похожими. Одним целым, я бы сказал. Я что-то взял от него, а он от меня. Фактически, он — это я. Он — отец моего ребёнка. Он — муж моей жены. Мы всегда были вместе, но поговорить смогли только после того, как я преодолел седьмую ступень. Я никому об этом не рассказывал. Вот уже три долгих года я готовлю настоящего Константина Кибу к тому, что он вернёт себе тело, и никто этого не заметит. Ни Элли, ни Римус, никто... Разве что Аннета что-то заподозрит, но она точно не проболтается и всё поймёт.

Мысленно отвечаю:

«Уверен, Константин Киба. Мы хорошо постарались, чтобы ты ничем от меня не отличался. Ты знаешь всё, что знаю я. Ты ослабнешь до шестой ступени и никогда не станешь сильнее».

— Ограничил меня?

Он ещё и поумнел.

— Конечно.

— Хорошо. А то вдруг натворю дел.

И помудрел.

— ГОЛ!!! — забивает мне Римус и носится кругами.

Аплодирую, смеюсь.

«Тебе этого хватит, Константин Киба. Но если что, попробуй использовать плетение Псионики „Узы разума“. Если получится, ты услышишь меня. Но это не точно. Вознесённые существа теряют интерес к муравьям, как бы паршиво это ни звучало. Боюсь, и мне этого не избежать».

«Слушай, я не против, если ты нарушишь слово, данное моему отцу. В конце концов, только я решаю кому отдать своё тело».

Мысленно хмыкаю:

«Знаешь, когда Киба Рио ковырялся в моей голове, то понял одну очень важную вещь. Я не нарушаю своё слово. Никогда. Ни за что. И ничто меня не переубедит. Именно поэтому он мне помог».

Пинаю мяч, специально попадаю по штанге:

— Ах ты!..

— Папа мазила!

— Ну уж какой достался. Другого не будет.

«Ну, Эйн Соф. И когда ты собираешься это провернуть?»

«Да прямо сейчас. Я уже месяц как сдерживаю Вознесение. Это становится всё сложнее и сложнее».

«Мне-то какой смысл врать?»

Мысленно усмехаюсь.

«Да, действительно, ты прав. Давара ждёт. И больше ждать не может. Я уцепился за последнюю соломинку, которая нас связывает. Ещё пара дней, и она порвётся. Ещё немного, и Инквизиторы разоблачат её в Варгоне. Они уже что-то подозревают».

«Ты собираешься помочь ей в Вознесении?».

«Ага».

«И какой в этом смысл? Где логика? Может, это ты Константин Киба, а я стал Эйн Софом?»

«Может. Ты же чувствуешь, что что-то не так. И мы сможем понять, что именно, только после Вознесения».

«Не мы, а ты. Я останусь тут».

«Верно. Присмотришь за нашей семьёй».

«Голос» Константина Кибы веселеет:

«Глупый вопрос. Они моя семья больше, чем, блин, твоя. Член в Элеоноре был мой, а значит, и сын тоже мой. А ты так, эфемерная душа, нагло стырившая моё тело».

«Да уж... Ты точно справишься, сопляк?»

«Иди в бездну».

Мы оба смеёмся. Если это так можно назвать.

— Папа, пасую!!! — слышу свои последние слова в этом мире.

Меч попадает в голову Константина Кибы. Он замирает на месте. Десяток секунд стоит, покачиваясь и смотря в пустоту перед собой.

— Папа? Ну ты чего? — дёргает Римус за рукав отца.

Константин Киба моргает, переводит взгляд на сына, улыбается:

— А ты чего? О, смотри, что это? — тычет пальцем в сторону, и сын отворачивается.

Папа пользуется моментом:

— Обманули дурака на четыре кулака!

Пинает мяч, но...

— Блин, опять промазал, — грустно улыбается, но быстро берёт себя в руки: — Элли, где там мой Фо бо?!