Правильный лекарь. Том 8

Глава 1

— Вы что-то хотели спросить? — поинтересовался отец семейства, увидев мой сосредоточенный взгляд.

— Это ведь именно вы с ней энергией делитесь? — спросил я прямо, нет смысла юлить.

— А как вы догадались? — Полушёпотом спросил мужчина, оглянувшись на жену и детей. Все были заняты и на наш разговор не обращали внимания.

— Если бы об этой тайне в деревне узнал кто-нибудь ещё, то тут никакие магические запреты не спасут, — хмыкнул я. — Люди при желании смогут найти способ поделиться информацией, а сельские жители очень любят делиться, до внутренних судорог.

— Да, — кивнул он и отвёл меня за локоть чуть дальше от суеты. — Я отдаю ей свой запас, когда ей нужно.

— Можно вашу руку? — спросил я.

Моя правая рука по-прежнему была без перчатки. Мужчина сначала с сомнением посмотрел на меня, потом всё-таки протянул мне руку, как для рукопожатия. Ну что ж, можно и пожать. У него оказалось довольно мощное ядро, похоже даже более развитое, чем у меня. Но я заметил непонятную странность в строении сосудов, здесь всё было не так. Зато ядро вполне обычное, сочное такое. Очень странно.

— А вы своей энергией хорошо умеете пользоваться? — спросил я.

— Практически нет, — покачал он головой. — Я бастард известного рода и получил деформированную магическую систему в наследство. Об этом здесь никто не знает, так же, как о том, что моя дочь сильный маг.

— А остальные дети? — решил я уточнить.

— Остальные пошли в мать, только простая бытовая магия, — он с нежностью смотрел на свою семью, которая находилась на данный момент в добром здравии в отличие от остальных жителей села. — Да и я от них недалеко ушёл. Запас энергии есть, а пользоваться толком не получается. Из-за дефекта сосудов я не могу сконцентрировать поток.

— Тогда как же вы делитесь энергией с Марией? — удивился я. По логике, если не может собрать энергию в поток, то и отдать её мощным потоком тоже не сможет.

— Понятия не имею, — пожал он плечами. — Мне кажется она забирает её вопреки какой-то логике.

— Ясно, — сказал я. — Хотя на самом деле не понятно. Вы сможете отпустить Марию со мной, чтобы спасать жизни ваших односельчан?

— Я могу спросить её в присутствии матери, чтобы это выглядело логично и официально, но решает она сама, — сказал мужчина с некоторой грустью во взгляде и голосе. — Если мнение мамы не совпадает с её решением, то я встаю на сторону дочери. Иногда даже через серьёзный скандал. Но Мария старается по возможности этого не допускать.

— Тогда как лучше, мне у неё наедине спросить или при всех? — уточнил я. На фоне вспышки чумы устраивать скандалы в чужой семье мне тоже не улыбалось.

— Без разницы, — хмыкнул он. — В итоге всё равно решение будет за ней, но об этом даже никто не догадается.

— Понял, — кивнул я и повернулся в сторону печки, с которой уже снимали сковородку с жареной картошкой. Я встретился глазами с чудо девочкой, незаметно подмигнул ей, потом обратился вслух: — Мария, можно тебя на секундочку?

Сейчас её было не отличить от обычного беззаботного шестилетнего ребёнка. Она поставила на стол банку с солёными огурцами, которую принесла из кладовой и вприпрыжку подбежала ко мне. Мама сразу обратила на это внимание и напряжённо следила за развитием событий.

— Ты сможешь провести меня по соседям, рассказать кто где живёт? — я спросил достаточно громко, чтобы создать правдоподобную легенду зачем она мне потребовалась.

— Пусть лучше Артёмка вам покажет, — ответила за девочку мать, продолжая на меня смотреть с некоторым недоверием. — А Мария мне здесь нужна.

Совсем не тот ответ, который мне хотелось бы услышать, Артёмка мне не нужен, я тогда лучше один дальше пойду.

— Мам, а я уже всё сделала, о чём ты просила, — невинным голосом ответила девочка. — Я схожу с дядей к соседям. Он хороший, ты за меня не волнуйся, это же лекарь из Питера.

Маме очень не хотелось давать положительный ответ и по ней это было сильно заметно. Однако девочка на неё так жалобно посмотрела, что та неохотно сдалась. А может взгляд казался жалобным только со стороны? Если ребёнок использует такие сильные и опасные навыки с умом и во благо добра, то не страшно. Если не только — страшно. Очень надеюсь, что имеет место только первый вариант.

Мария побежала одеваться, а я, наконец, сообразил, что у меня правая рука без перчатки. Есть вариант обработать руку антисептиком и надеть перчатку, но тогда кожа будет преть ещё сильнее. Лучше обработаю тогда потом. Мария вышла одетая буквально через пару минут.

— Ну что, дяденька, пойдёмте? — высоким голосочком спросила она. Одежда похоже и правда у неё от старшей сестры Даши. Для многодетной семьи очень удобно, особенно в деревне.

— Пойдём, — кивнул я, закидывая немного полегчавшую сумку на плечо. — Давай ручку.

Девочка послушно взяла меня за руку, и мы пошли на выход. И кроме неё ещё два человека знали, что эта послушность и невинность чистейшей воды показуха. Пока мы шли к следующему дому, меня раздирало от тысячи вопросов, которые я хотел ей задать, но я сдержался. Потому что не знал, как она на это среагирует и что она вообще может, но одно я знал точно: эта девочка совсем не то, чем кажется на первый взгляд.

Это не просто ребёнок, а гораздо более могущественный маг, чем я, но с некоторым небольшим недостатком: не может накапливать энергию самостоятельно. И скорее всего не из-за физического дефекта, как отец, который не может эту энергию применять, а скорее всего её просто этому никто не учил. боюсь представить, каких высот она сможет достичь к моему возрасту, если её всему научить. Или хотя бы дать нужные книги, она и сама сможет всё освоить, интеллекта в этой детской голове хоть отбавляй.

Мы подошли к следующему дому, вошли во двор. Я всё ждал, когда залает собака хоть где-нибудь, но было тихо. Странно, а конура в углу двора имеется.

— Собаки умерли первыми, — сказала Мария, проследив за направлением моего взгляда. — С них всё началось. Заходим в дом и работаем по той же схеме — ты накапливаешь энергию, а я лечу. У самого у тебя не очень-то получается на примере бабы Нюры, что напротив нас живёт.

— Откуда ты знаешь? — я просто опешил от такой осведомлённости и сейчас мне было уже реально страшно находиться рядом с ней.

— Это уже моё дело, — отрезала девочка. — Открывай дверь.

Почувствуй себя в роли швейцара. Количество моих должностей по обслуживанию мелкого супермага растёт. Но я в принципе пока не возражаю. Если таким образом мы сможем спасти много людей, я даже рад, поработаю и пауэрбанком, и швейцаром, не сломаюсь.

Я сначала хотел постучать, но раз маленькая повелительница сказала открывать, значит открывать. Дверь и правда оказалась не заперта, но щеколда довольно тугая, шестилетний ребёнок открыть не осилит. Мы вошли в сени, Мария опередила меня и пошла сразу в спальню, что справа.

На кровати лежала женщина лет сорока в плачевном состоянии. Бледное лицо покрыто испариной, она то и дело кашляла, прижимая ко рту платок, наполовину пропитанный кровью. Девочка положила ей ладошку на область сердца. Кашель сразу прекратился, а меньше, чем через минуту взгляд прояснился и она посмотрела на ребёнка, вернувшего ей жизнь.

— Мария? — удивлённо произнесла женщина. — Ты меня вылечила что ли?

— Это дяденька лекарь из Питера, тёть Шур, — замотала головой девочка. — Это он вам помог. Я отведу его к дяде Коле, и он его тоже вылечит.

— Спасибо вам большое! — Женщина подняла на меня взгляд и слегка нахмурилась, увидев мою амуницию.

— На здоровье, — ответил я. — Это моя работа. Пойдём, Мария, покажешь, где дядя Коля.

Девочка молча вышла из комнаты, я поспешил за ней. Дядя Коля нашёлся на лежанке на печи. Он лежал с закрытыми глазами. Я проверил пульс на сонной артерии, слабый, но есть.

— Положи свою руку рядом с моей, но ничего не делай, — строго сказала девочка. — Когда он очнётся, я руку уберу, а ты оставишь, будто это ты лечил.

— В прошлый раз был просчёт? — улыбнулся я.

— Со всеми бывает, — буркнула она. — Теперь ты будешь изображать, что лечишь, а я просто рядом стою.

— Как скажете, сударыня, — хмыкнул я.

Она положила маленькую ладошку мужчине на область грудины, я положил свою рядом. Моя рука по сравнению с её казалась огромной. Но оказалась гораздо менее полезной, чем маленькая ручка шестилетней девочки. Я только одну пациентку привёл в чувства, но до конца вылечить так и не смог, не осилил. Мне до уровня Марии ещё расти и расти.

Через минуту щёки дяди Коли порозовели, он задышал глубже, сердце под моей рукой забилось ровнее и чётче, он открыл глаза. За мгновение до этого Мария убрала свою ручку и теперь склонившись над пациентом стоял только я. Мужчина поморгал, пытаясь понять, что происходит, потом с испугом посмотрел на меня.

— Вы кто? — спросил он.

— Я лекарь из Санкт-Петербурга, — ответил я, убирая теперь и свою руку. — Приехал вам помочь. Как вы себя сейчас чувствуете?

— Есть небольшая слабость, но встать скорее всего смогу.

Он с моей помощью сел на кровати и посмотрел в сторону дверного проёма.

— Шурочка, ты в порядке? — взволнованно спросил мужчина.

Я обернулся, в дверях стояла только что спасённая женщина, её глаза наполнились слезами, но это были слёзы счастья.

— Коленька! — воскликнула она и бросилась к нему.

Мужчина успел встать, и они заключили друг друга в объятия.

— Пойдём дальше, здесь всё, — сказала Мария настолько обыденным голосом, словно мы не человеческие жизни спасали, а собирали колорадских жуков с картошки.

Я кивнул респиратором хозяевам и пошёл вслед за моей проводницей. Мы вышли со двора и закрыли калитку. Девочка резко остановилась и обернулась ко мне, указав на скамейку у забора.

— Садись и дай мне два пальца, — безапелляционным тоном сказала она.

Я без капли сожаления поделился с ней энергией и сразу закрыл глаза, погружаясь в глубокую медитацию. Ведь именно для этого она меня усадила, заботится о своей батарейке. Пока медитировал, думал о своих коллегах. Как они там, интересно? Что успели сделать? Не перестарался ли кто? Ну я именно поэтому и послал их по двое, чтобы смотрели друг за другом. И где в конце концов подмога из Питера? Или они решили, что мы сами со всем справимся?

— Пойдём дальше, — сказала девочка ровно через мгновение после того, как я почувствовал, что уровень запаса энергии на максимуме.

Я поднялся со скамейки, уже успев немного замёрзнуть, и мы пошли в сторону следующего дома, где всё повторилось один в один. Мария продолжала спасать своих односельчан, а я лишь служил подзарядкой и имитировал, что это я привёл их в чувства, а девочка лишь служила проводником. Странные ощущения от всего этого, но именно в таком режиме эффективность была максимальной, а сейчас это важнее, чем личное участие, заслуги и гордость. И вообще, гордыня — один из семи смертных грехов. Ага, Саша, напоминай себе это почаще. Особенно когда шестилетний ребёнок забирает твою энергию, чтобы сделать за тебя твою работу.

— Пойдём к управе, — выйдя из очередного дома сказала Мария.

— Но тут осталось-то пять домов до околицы, — возразил я. — Может уж лучше закончим здесь, а потом?

— Там ваши приехали из Питера, — девочка с важным видом бросила на меня взгляд исподлобья, словно недоумевая, что мне нужно ещё и объяснять. — И твои работники туда идут, они очень устали.

— А ты нет? — поинтересовался я, но Мария молча развернулась и пошла в сторону управы.

Я лишь покачал головой и снова пошёл за девочкой, как послушный слуга. Это же надо, что за ребёнок такой⁈ Такое впечатление, что у неё скрытые камеры по всей деревне. А на самом деле она контролировала везде ситуацию силой своего разума. Надо было раньше у неё спросить, как там дела у моих коллег. Хотя, теперь уже понятно, случись у них что не так, она бы сразу мне сказала. Значит можно спокойно продолжать работать пауэрбанком и не волноваться за остальных.

Перед управой стояло два больших автобуса и автофургон. Больше полусотни лекарей облачались в противочумные костюмы, надевали респираторы, перчатки. Из фургона выгружали коробки, из которых тут же на площадке вытаскивали лекарства и нового и старого образца, распихивали по разношёрстным сумкам, кто какую нашёл, экипировались. С дальнего края площадки сквозь толпу ко мне протискивался Обухов.

— Ого! — воскликнула Мария. — Их так много!

— Давай руку, чтоб не потеряться, — в этот раз командовал я, а кто кроме меня будет отвечать за чужого ребёнка, каким бы вундеркиндом он не был?

Девочка послушно взяла меня за руку, и я пошёл навстречу мэтру. Своих сотрудников я увидел возле нашего микроавтобуса. Сейчас поговорю со Степаном Митрофановичем и вернусь к ним. Проходя мимо, махнул им рукой и жестом попросил меня подождать.

— Как успехи? — спросил Обухов, сначала даже не обратив на девочку внимания.

— Как у ребят не знаю, а мне удалось несколько домов по той улице вылечить, — ответил я, указав ему направление. О том, что это в основном заслуга девочки пока решил не говорить для её же безопасности.

— А ребёнок с тобой зачем? — спросил Обухов, потом приблизился ко мне вплотную, чтобы тихо сказать мне на ушко: — Родители умерли?

— Всё нормально с моими родителями! — возмутилась девочка, которая по идее в общем шуме не должна была ничего услышать.

— Вот как? — произнёс Обухов и уже с большим интересом посмотрел на неё. — У тебя музыкальный слух, да?

— Ага, на нервах играю, — буркнула Мария, которую меня так и тянет назвать Машей, Машенькой.

— Хм, а ты шустрая, палец в рот не клади, — восхитился мэтр. — Деревенские они такие, за себя могут постоять. Тогда зачем ты её с собой водишь, Саш? Верни родителям.

Мария лишь смерила его гордым взглядом. Несмотря на её малый рост, казалось, что она смотрит на всех сверху вниз, а не наоборот. Обухов хотел у неё ещё что-то спросить, но передумал, махнул рукой.

— Мы сейчас распределим отряды, а вы тогда скажите, где уже были, чтобы нам туда повторно не заходить, — сказал мне Обухов, снова перестав обращать внимание на девочку. — Зови своих сюда. Потом вы отдохнёте, перекусите, расслабитесь немного.

Я встал на цыпочки, чтобы помахать поверх мельтешащей толпы своим и позвать, но они уже протискивались в мою сторону. Я бросил взгляд на Марию.

— Ты их позвала? — спросил я.

А что, я уже не знаю, что ожидать от этого ребёнка в следующую минуту. Девочка пожала плечами и загадочно улыбнулась. Я лишь утвердился в своём предположении.

Обухов позвал главных лекарей, приехавших на ликвидацию очага клиник и прямо на улице устроили небольшое совещание. Сначала я рассказал клинику заболевания и на что обратить внимание. Потом я и мои сотрудники по очереди доложили в каких домах были, сколько спасли и сколько не успели спасти. Оказалось, что мы продвинулись по улицам примерно одинаково, даже я немного больше. Юдин смотрел на меня с удивлением и завистью, когда я озвучил, какие дома смотреть не надо.

— А в первый справа лучше заглянуть, — добавил я в конце отчёта. Там старушка очень тяжёлая была, я до конца её не вылечил.

— Ладно, посмотрим, — кивнул один из главных лекарей, которому предстояло окончательно разобраться именно с этой улицей.

— У вас костюмы запасные есть? — спросил меня Обухов, когда отряды начали расходиться по заданным направлениям.

— Обижаете, — хмыкнул я. — Конечно. А что, кому-то не хватило?

— Эти снимайте, жгите и отдохните нормально, поешьте. Если что позовём. И девочку домой отведи.

Лекари с площадки возле управы начали расходиться, пространство пустело, мы пошли к микроавтобусу, потом до меня дошло, что девочку то и правда надо вернуть домой, что она будет с нами делать?

— Пойдём, я тебя отведу пока к родителям, — сказал я ей, до сих под держа её за руку.

— Сама дойду, не маленькая, — буркнула Мария, выдернула свою руку из моей и бодрым шагом направилась в сторону своего дома.

Я немного прошёлся следом, больше по привычке, чтобы убедиться, что она пошла туда, куда надо. Смешной, да? Этот ребёнок, пожалуй, самый взрослый человек в селе Никольском.