Потусторонний. Книга 1

Глава 8

На следующий день с утра ко мне заявились представители Уральской академии. К обеду с урока сдёрнул представитель Западно-Сибирской, имени Бестужева. И только в пятницу к вечеру до приюта добрался затюканный и уставший посыльный из опочкинского интерната для одарённых. Час езды на машине и только сейчас он соизволил меня навестить. Из Западно-Сибирской пару дней ехали и то раньше прибыли. Негодую!

Невзрачный, хмурый представитель Опочки явно пришёл сюда по особому наказу и отрекомендовался скучая. Он хотел побыстрее разобраться с обузой и отправиться домой. Я не преминул заострить на этом своё внимание. Мол, господин, отчего вы столь незаинтересованный! Нет, звучало это чуточку грубее, и там точно было «слышь», но суть я передал достаточно точно. Не то чтобы я зазвездился как-то, но нельзя так относиться к работе.

— У вас тут очередь, господин Артемьев, — поморщился посыльный. — Из академий для благородных. Какой резон при таком выборе даже слушать о нашем заведении? Я ведь не дурак. И вы на дурака не похожи. Директор сказал, чтобы я приехал. Говорит, мол, если нет так нет, за спрос деньги не берут.

Заместитель директора важно закивал, всецело соглашаясь. Да, дядька этот уже привык к высоким гостям. Соседний интернат ему был совсем не интересен. Как, в целом, и мне. Изначально, конечно, я предполагал что лучше всего будет начать с тихого далёкого места. Чтобы лишний раз не отсвечивать, правда, с последним у меня пока не очень получается. Основная идея была: среди других бастардов мне будет попроще набрать людей в команду на будущее. Рано или поздно другим родам придётся заинтересоваться в том, что происходит в имперской глубинке. И к тому моменту мне нужно будет быть готовым.

Однако после того как я изучил детали жизни опочкинского интерната в деталях — энтузиазма поубавилось. Плюс такой подход рекрутёра… Приложили бы больше усилий, пустили бы пыль в глаза, пообещали бы с три короба! За людей надо бороться, а не отправлять приглашения для галочки. Ещё бы какого-нибудь голубя прислали или сову вместо живого человека… Тьфу.

Так что пока я склонялся к академии Милонова, пусть и дал им отказ. После «собеседований» это место удовлетворяло мои интересы чуточку больше чем прочие.

Вообще неделя вышла спутанной из-за такого внимания ко мне со стороны одарённых учебных заведений. Однако я каждый день работал старательно и выкладываясь по полной. Как на тренажёрах, так и в делах медитативных. Бронемяки отправлялись в межпространственный карман, мышцы крепли, а учебники, благодаря возвращающейся памяти, усваивались легко и непринуждённо.

Лезть ко мне не лезли. Слухи расходятся быстро, и в них зарождалось разное. Теперь, стоило мне появиться в публичном месте, как народ старался раствориться в воздухе, если у него была такая возможности. Ибо трёх пропавших студентов я на самом деле не только изнасиловал, но и съел, поэтому их и не нашли. Молодого человека Василисы Фесенко и его дружков — спровоцировал и искалечил. А у Александры Пановой (видимо это та девушка, попавшая под мои чары) похитил душу. Короче все вокруг (включая большую часть учителей) во мне видели настоящего демона, но бороться, к счастью, не пытались. Так что со всех сторон плюсы. Никто не мешает. Я даже получал удовольствие, когда выходил в общие залы, чтобы тихонько прогуляться, наблюдая, как замолкают люди и как мрачнеют их лица. Всем известно: одарённые не должны учиться в общих школах с простыми людьми. Потому что если уж я — лапушка-миролюбец — довёл окружающих до тихого ужаса, то на что способен бастард, который при этом ещё и натуральный, простите за тавтологию, ублюдок? Страшно представить!

Княгиня все эти дни искала Елизавету Андреевну. Уходила утром и возвращалась к ночи едва видимая от потери сил. Мы перебрали всех родственников и коллег, которых смогли найти, но ни у кого из них моей учительницы не оказалось. Я, признаюсь, уже почти махнул рукой на пропавшую, потому что… Ну, если замаралась в истории с убийцами, то могла и накликать на себя плохое. Может и нет её больше.

Я дал Княгине срок до воскресенья, чтобы поставить хоть какую-то точку. И, как водится, простановка дэдлайна сработала. В субботу вечером призрак вернулась и сразу схватилась за бумагу, нацарапав адрес. Я посмотрел навигатор — совсем рядом.

Елизавета Весельникова пряталась у школьной подруги. Я предполагал нечто подобное, но полагал, что это будет где-то в районе Пскова, а не в двадцати минутах езды на такси.

— Она одна?

Княгиня кивнула. Отлично. Значит, никто не будет возражать против нашего общения. Нет, возможно, Лиза окажется против, но… Сейчас её мнение в учёт можно не принимать.

Когда по кованой ограде отошедшего ко сну интерната скользнул свет фар — я вышел навстречу таксисту. Сел на заднее сидение и назвал адрес.

— У тебя деньги-то есть? — с подозрением спросил водитель и тем сразу потерял возможные чаевые.

— У меня-то есть. А у тебя? — спросил я в ответ.

— Покажи, — не унялся тот.

Я отлепился от спинки сидения, подался к нему чуть ближе, выискивая глаза в зеркале заднего вида.

— Положи руки на руль и езжай по адресу, — тихо сказал я ему. Водитель вздрогнул, машина тут же сорвалась с места. Чуткий молодой человек, понял видимо, что ещё пара слов и за руль его автомобиля сяду я, а его самого найдут где-нибудь в районе Полоцка. Голого, седого и ничего не помнящего.

Пока мы ехали, я всё смотрел на своё лицо в зеркале. Да, ангелок, конечно. Если судить чисто по внешности — на заднем сидении такси ехало безобидное и безвольное создание. Понятно почему такая реакция бывает со стороны обычных людей. Сопляк во взрослую жизнь выбрался, да? И это, конечно, побочное действие. Зато хорошо для маскировки.

Дом, где укрывалась Елизавета Андреевна, был совершенно обычным для небольшого провинциального города. Четыре этажа, белый кирпич, общая парадная на восемь квартир. Над крыльцом горел фонарь, вокруг которого роились мушки да комары. Я вышел из такси, сунул деньги напряженному водителю и задрал голову.

Рядом повисла Княгиня. Подняла руку, указывая мне на горящее окно на втором этаже. Не спишь, Лиза? Я иду, дорогая.

Дверь парадной щёлкнула, отпираясь. Княгине хватало сил на такие простые вещи. Я вошёл, прикрывшись от камер наблюдения. Поднялся к квартире беглянки. Дверь к ней мой призрак тоже отворила, хотя уже была почти невидима от утраты сил.

Учительница свернулась на диване, закутавшись в плед. У её ног лежало пустое ведёрко из-под мороженого, а рядом с ведром валялась одинокая, но пустая бутылка из-под вина. В комнате работал телевизор где нарочито громко смеялись нарочито весёлые люди в не менее нарочито дорогих костюмах. Я минуту понаблюдал за действием, а затем выключил ящик. Сел на корточки так, чтобы моё лицо оказалось напротив её.

Веки Елизаветы дрогнули.

— Привет, — сказал я ей. Учительница вскрикнула, вскочила, натягивая на себя плед. Испуганно забилась в угол дивана. Выглядела она совсем не как взрослая женщина. Скорее девочка-подросток.

— Что ты тут делаешь, Артемьев?! — пропищала она сдавленно. — Как ты тут…

— Зачем ты ему позвонила, Лиза?

По-моему ей сразу стало легче. Как говорят: страх смерти хуже самой смерти. Потому она сначала напряглась, вытянулась стрункой, а затем обмякла. На глазах выступили слёзы.

— Я не знала, Илья. Не знала что это будет вот так. Они… Они говорили, что ищут таланты. Рекрутёры академии. Обещали мне… Помочь… А потом… Они мертвы, Илья. Все мертвы!

Она испуганно осеклась.

— Ты их убил?! Признайся, это ты?!

Я покачал головой, сел рядом. От неё пахло алкоголем и духами. И под пледом, клянусь, было то, ради чего простой мужчина отдаст душу.

— Кто они, Лиза?

— Вениамин Лавров… И Борис Лавров… Братья… Они… Я читала в новостях. В усадьбе всю семью нашли. Все мертвы. Я следующая. Следующая. Я сбежала. Спряталась. А вчера позвонила Насте и она… Она приютила меня, но… Хорошо что ты меня нашёл.

Последнее она произнесла уже серьезно и почти спокойно. Добавила:

— Я устала бояться.

Лавровы. Я погрузился в телефон прямо при ней и вскоре уже нашёл кричащий заголовок на новостном портале о внезапной смерти целого семейства. «Кошмар на улице Буков» гласили жирные буквы.

— Я думала, что они ищут таланты… Я не знала…

Елизавета неожиданно подалась ко мне. Опустила руки мне на плечи, приобнимая. Пользоваться её положением я, конечно, не буду.

— Илья. я… А как ты тут оказался?! — отпрянула она вновь.

— Меня вела дорога приключений, — с серьезным видом признался я. Лавровы, значит. Ничем не примечательный род и, судя по базе, даже близко не стоящий в очереди на имение Феоклистовых. Тогда что тут происходит? Зачем эти Лавровы хотели меня грохнуть?

— Откуда ты их знаешь, Лиза?

— Как ты здесь оказался, Артемьев? — начала приходить в себя женщина. В красивых глазах пробудилось возмущение. — Как ты вошёл?

— Сосредоточься, солнышко. Лавровы. Когда они к тебе пришли с этим заданием? Это важно.

Она открыла рот, поёрзала на месте, снова попыталась натянуть плед.

— Лиза, — поторопил её я. — Соберись.

— Они каждый выпуск приходили… Года три, наверное. Говорили, что если появится одарённый, то я должна сразу позвонить по этому номеру. Иногда напоминали о себе. Каждый месяц переводили вознаграждение за хлопоты… Какая же я дура!

Точно никак не связано с имением. Это другое. Интересно. Жаль, что дальше это не раскопать. Надо будет поискать побольше об этих Лавровых. Но позже. Я поднялся с дивана.

— Доброй ночи, Лизонька, — улыбнулся я ей. Она уже не была учительницей. Она была испуганной, удивлённой, запутавшейся девочкой. Красивой, сексуальной. В другой момент бы… Хотя мой учитель всегда говорил — не ищи услады среди знакомых и не справляй нужду там где живёшь.

— Ты уходишь? — удивилась она. — А что мне делать?

— Лавровы мертвы, — пожал я плечами. — Я ухожу. Чего тебе бояться?

— Того кто убил Бориса и Вениамина, дурак, — возмутилась Лиза, но тут же смутилась. — Прости! Прости я не хотела.

— Думается мне, если бы он хотел твоей смерти, то нашёл бы тебя раньше меня. Включи телефон, Лиза, и возвращайся во взрослую жизнь. А то растолстеешь на мороженках.

Я вышел из комнаты и услышал брошенное мне вдогонку:

— Илья… Останься… Пожалуйста.

Интонация была любопытная. Я обернулся через плечо в раздумьях. Хмыкнул. Ладно, пустое. В конце концов, не так уж мы и знакомы, верно?

Утром я осторожно выбрался из кровати, стараясь не разбудить спящую Лизу. Моя юношеская энергия вкупе с опытом измотали бывшую учительницу так, что, наверное, можно было бы собираться под гром фанфар и это не разбудило бы бедняжку, но жило во мне подспудное чувство неправильности такого подъема. Сон это святыня. Если бы я верил в богов добрых, созидающих и не похожих на уже знакомую мне инфернальную космическую тварь, то непременно поклонялся бы владыке Сна.

Покинув уютную квартирку Лизиной подруги, я первым делом отыскал поблизости какое-нибудь ни шибко отвратное заведение для приёма вкуснючей пищи. Утром, надо сказать, подобный акт может быть затруднён. Но мне повезло, и уже полчаса спустя, позавтракав отменной яичницей по-деревенски, я сыто откинулся на стуле, лениво разглядывая акварельные картины на стенах уютной кафешки под названием «Озерушко». Хозяева явно любили природу. На полотнах красовались реки, леса, поля, старые, но симпатичные дома. Ураган красок. Неведомый художник своим творчеством зародил во мне желание немедленно отправиться куда-то, где закатное солнце красит стволы сосен, а из печной трубы идёт дымок, стелясь над речкой.

Жаль, но планы у меня другие. И они несколько секунд назад тихо вошли в кафе.

— Господин Артемьев, разрешите? — раздался голос позади. Я уж думал: никогда не решатся. Слежку я заметил, как только вышел из дома Елизаветы, и на бандитов мужчины не были похожи. Если же от Лавровых, или того, кто за ними стоял, то надо бы познакомиться поближе.

— Кому обязан? — спросил я с нарочитой ленцой.

— Моё имя Эдгар Поляков. Я представитель службы безопасности рода Феоклистовых, — здоровяк с седой бородкой, холодным и хмурым взглядом и метра под два ростом. Вместо левого глаза янтарём светился имплант. Горел огонёк внедрённого чипа и за правым ухом, да и на пальцах видна нить улучшения. Интересно, какие ему там таланты приписали. Костюм Эдгара был очень дорогой. Мне бы тоже пошить что-нибудь приличное, кстати.

Но неважно. Это же по поводу моих земель разговорчик ожидается, да? Или нет?

— Я не угрожаю, безопасности рода Феоклистовых, если позволите, — улыбнулся ему я. — Пока не угрожаю.

Ни единый мускул не дрогнул на лице Полякова.

— Валерий Романович уполномочил меня договориться о встрече. В любое удобное для вас время. В любом месте. Если же место для вас не столь важно, то Валерий Романович с удовольствием приглашает вас в свой ресторан «Олимпия».

В голосе Полякова удовольствия слышно не было. Однако заход интересный.

— Господин Феоклистов очень любезен, но меня немного смущает организованная за мною слежка. Неужели сложно было просто позвонить?

— У меня создалось впечатление, что беседа должна пройти лично. О слежке же — приношу свои извинения, дела рода Феоклистовых не позволили мне отыскать вас самостоятельно, а приглашение я обязан был передать лично. Поэтому мои люди и несли дежурство. Простите покорно, если они вас как-то побеспокоили. Я приму меры.

Стелет-то как гладко. Весь одно большое почтение. Значит наказ ему дали строгий прежде чем отправить на встречу. Это любопытно и даже лестно. Конечно, о чём пойдёт беседа с Феоклистовым гадать не надо. Но, чёрт возьми, почему бы и нет?

— Мне нравится «Олимпия», сегодня вечером было бы замечательно, — сказал я. Поляков коротко кивнул. Завис на пару мгновений.

— В семь часов будет удобно?

Он явно сверялся с чем-то. Первые волны имплантов мне были не очень интересны. Лет через сто технологии продвинутся так круто, что маги с внедрёнными имплантами станут проблемой даже для меня. Но до того момента времени ещё валом. Сейчас они скорее что-то вроде телефона в голове, ну и усилители рефлексов да сил тем, у кого работа требует.

— Семь будет прекрасно.

— Благодарю вас, господин Артемьев, — здоровяк коротко поклонился. — Валерий Романович будет ждать вас в семь в ресторане «Олимпия». Столик зарезервирован на ваше имя. Угощение за счет заведения, разумеется.

Халявный ужин это хорошо. Ну что, хитрожопых мечтателей о земле на берегу озера Кучане я уже встречал. Это господин Вольтке. Теперь очередь за добряками и всеми благами. По-хорошему должны поступить и угрозы. Ну, должны ж? Интересно, кто это будет.

Когда я выходил из кафе на солнечную улицу — ответ на мой вопрос вылетел с поворота на дорогу и с жутким визгом сжигаемой резины остановился неподалёку от меня. Из машины вывалился растрёпанный парень, за ним выбралось ещё пара молодчиков. Вид грозный, но скорее себя накручивающий.

— Ты! Стоять! — заорал парень. Феоклистов-младший. Ох дурак. — Стоять!

Я недоумевающе развёл руками. Вроде бы и не двигался никуда, стоял. Зачем орать?

— Если ты… Если ты! — он понял, что орать на всю округу немножечко странно, и потому торопливо пошёл ко мне. Его головорезы не сговариваясь двинулись в стороны, беря меня в подобие клещей. Это вот мне не понравилось. Причем один из них ранга мастер, не меньше. Второй нёс на груди сверкающий сердоликом амулет. Значит ремесленник. Вообще крепкие ребята, справиться с ними сейчас может быть и не выйдет. Но это не значит что я позволю с собой обращаться как с каким-нибудь бродягой. Пусть даже по сравнению с ними я бродяга и есть. Правда с правами на имение у озера. Ха.

— Если я что? — с интересом поинтересовался я. — Я это ты? Ты это я?

Он захлопал глазами, но снова разъярился:

— Это моя земля. Моя! Ты никто! Откажись! Пойди в администрацию и откажись. А не то…

— Не то что? — с улыбкой спросил я. Безмерное безвременье, какой же дурак, а? Жалко его отца, вот серьёзно. Парень пытается решать серьёзные вопросы, но при этом гробит все труды папаши. Неужели мы все по юности такие идиоты? Ещё и в службу безопасности влез. Вряд ли Поляков сообщил о том где я нахожусь. Вероятно тот, кто Полякова сюда вызвал — заодно и сыночку хозяина доложил. Тот и примчался как кавалерию собрал.

— Не то мы, — мелодично сказал мастер. Рыжеволосый, лицо вытянутое, крысиное, глазки маленькие и злые. Неприятный тип.

— Не то вы? — многозначительно протянул я. Дождался утвердительного кивка и уточнил:

— А не они? Точно? И не эти?

— Они? Эти? — не понял Феоклистов-младший. Побагровел, — ты смеёшься надо мною?!

— Никак нет. Ты и сам с этим прекрасно справляешься.

— Откажись от земли, — змеёй зашипел дворянин. — По-хорошему. Иначе там жизни тебе не будет.

— Послушайте его, господин, — продолжил рыжий мастер. — Ибо чувствую я, что скот у вас будет там мереть всегда. Пожары будут каждый день. Иногда случаться засухи. Или, наоборот, наводнения ведь озеро же рядом. Постоянно будет беда заглядывать, — он сокрушённо вздохнул. — Что ни день то новая напасть. Такое бывает. Одни убытки преследовать будут хозяина тех земель. Так вижу.

«Ремесленник» с намёком хмыкнул. Ну точно дураки. И вроде бы приятели Феоклистова-младшего не дети давно, а тоже болваны. За подобное их имперские дознаватели в порошок сотрут, если просто заподозрят. О таком вслух говорить в принципе опасно. Нет, бежать к уряднику и жаловаться я не собирался, сам справлюсь, но уровень моих оппонентов неприятно поражал. Скорее какие-то бродяги-разбойники, купца на дороге прижавшие, а не благородные люди.

— Какое страшное пророчество, — ахнул я. — Но, позвольте, вынужден я идти. Дела не ждут, у меня же завтра контрольная.

— Я предупредил, — крикнул мне вдогонку юный «риелтор».

— Я услышал, — пришлось обернуться. — И было мне видение, кстати. Знаете, я и сам своего рода пророк. Вижу я, что если вдруг коснутся земель Артемьева несчастья, но невероятные бедствия случатся со всеми теми, кто желал им зла. Неописуемые. Война будет. Страшная война. Всех коснётся.

Рыжий криво усмехнулся. Его напарник с сердоликовым амулетом тоже. Феоклистов же пошёл пятнами от ярости и гнева.

Приехали на разборки, а признаки рода с себя сняли. Никаких семейных гербов. Амулет не считается, такой и у меня есть. У тех, кто выступает открыто, на одежде всегда находится место для семейного знака. Кто-то предпочитает родовые кольца-печатки, кто-то камеи, кто-то и вовсе диадемы. Эти же явно поснимали всё перед поездкой, будто дворовая шпана.

Обалдеть, конечно, здесь порядки. Имперскую бы группу по этикету сюда, а затем, по итогам её работы, лишить дворянских титулов всех, кто позорит Российскую Империю. Эти вот «аристократы» потом поедут куда за пределы родной страны, проявят себя, и будет затем люд иноземный считать что благородный русский это вот такое вот. Никакое.

Тьфу.

С другой стороны, с какой стати это должно меня колыхать? Правильно — ни с какой. Посмотрим на третью тактику по работе с землями сегодня, надеюсь, порадует меня старик Феоклистов. Всё-таки старая школа.

Вместо интерната, куда я безнадёжно опоздал(а значит имел полное моральное право вообще не являться), я отправился в центр Пушкинских гор, намереваясь посетить частную лавочку для демоноборцев и, заодно, ещё разок зайти за ватрушками. Взять с собой и умять их с чаем вечером.

Хотя нет, сегодняшний вечер у меня уже занят. Тогда потом. А вот чем живут и дышат демоноборцы уезда мне нужно было знать. Бронемяков у меня было уже достаточно, пусть даже тут не угадаешь, их ведь, как денег, много не бывает, тем более что запас карман не тянет. Ха-ха.

Я похлопал себя по карману, куда несколько дней назад забросил винтовку стрелка. Улыбнулся и пошёл ловить такси.