Построить дом

Вот оно, счастье.

В руках его подержать можно, погладить да и выпустить — пусть летит. Побыло у него, теперь другим достанется — нечего скопидомничать, не по-людски это. Приподнялось на цепких лапках, крылышками повело, встряхнулось и порхнуло с ладоней.

Лети, огня, живой комочек, лети, милая.

Хорошо с тобой было, радостно. А теперь… Да что теперь! Уж и не вспомнить — сколько огнецветка у него. Неправильно это. Почти ни у кого такой радости не было. В чем заслуга? Другие не меньше стараются — и работают на совесть, и семьи крепкие, детей ростят. А он — что перекати-поле — семьи не создал, свой дом не завел; мотается по миру. И счастлив.

Вспомнилось только место, где огнецветка ему давным-давно на ладонь спустилась — в роще, на поляне. Туда и пришел, чтоб с ней попрощаться. Как и тогда, солнце подсвечивало облака золотом, верхушки берез — желтизной, а мрачные сосны — травяной зеленью. Всё по-прежнему в родной стороне, лишь деревья вымахали.

Данила прерывисто вздохнул, посмотрел на пустые ладони и пошагал из рощи по тропинке, что через поле ржи ведет.

Сделал, что хотел. Смог.

— Слышь, мастер, погоди!

Данила остановился и обернулся. К нему торопился староста, небрежно одетый — в одну ферязь, без шапки.

— А, Влад, здравствуй! Куда идешь? — сказал Данила с усмешкой.

— К тебе и иду. А ты? Гуляешь? Хорошо, что тебя увидел. А то ты вечно в разъездах — в родном селе и не встретишь, — староста радовался, будто родному.

— С огнецветкой прощался. Личное это.

Влад помолчал, пожевал губами и сказал сочувственно:

— Отпустил огню-то?

— Отпустил. А тебе, Влад, что за дело?

— Не жаль счастье-то терять?

— А где потеряю, там и найду, — Данила смотрел вызывающе, знал, что без дела никто тревожить не будет. — Ты хотел чего ли? Или так, поболтать решил?

— Хотел, — Влад поскреб затылок. — Не знаю, возьмешься ли.

— Не тяни. Время дорого. Заказ, что ли, сделать хочешь?

— Ага, заказ, — подтвердил Влад, обрадовавшись, что не ему пришлось первому разговор о деле начать. — Вот, посмотри.

Он достал из-за пазухи ферязи хрустящий лист и развернул перед Данилой. Лист был большой, неудобный, в пол-сажени длиной. Ветер едва не вырвал его из Владовых рук, и Данила помог, придержал. Тонкие линии, отрисованные на листе, складывались в объемную полупрозрачную картинку красивого трехуровневого дома.

Хмыкнув, то ли удивленно, то ли в восхищении, Данила понаклонял рисунок, провел по правому краю пальцем, задевая разноцветные полоски, отчего картинка быстро менялась, показывая дом то спереди, то сзади, то разрезанным по каждому уровню.

— Красиво, — оценил мастер. — Кто рисовал? Городской, небось?

— В Строительном Приказе заказывал, — похвастал Влад.

— Молодец, — похвалил Данила, — Где строить будешь? Из чего?

— У реки участок. Дом — каменный, конечно. Возьмешься? — чуть заискивающе попросил Влад.

Данила помолчал. Поднял голову и посмотрел в сторону реки, на уже начавшие желтеть березы с ольхой и заросли ивняка с лещиной — всё еще зеленые, но будто припорошенные пылью. Лето жаркое выдалось — и не прошло еще, а в воздухе уж зябкость осенняя чуется. Грустно. Может, от того это, что огнецветку больше не увидеть. Что там Владу-то надо?

— Ну, что скажешь? — староста настойчиво, но не сильно, дергал Данилу за рукав.

— Берусь, — сказал, лишь бы отвязаться.

— Я и соглашение подготовил, — довольно сказал Влад. — Вот, смотри, и синяя печать есть — разрешительная, от нашего головы, и красная — от самого Верховного, и зеленая, магическая. За тобой дело осталось…

Данила прервал не в меру разговорившегося старосту, взяв из его рук грамоту на гербовой бумаге. Мельком глянул на корону, что возникла над листом, стоило его наклонить, выпростал из под рубахи печатку на шнурке, дыхнул на нее и припечатал в нужном месте, даже не прочитав.

— Завтра начну. С утра до места проводишь. А пока — огради участок, где строить можно. Веревочками там, али заборчиком каким. Мне этим недосуг заниматься, — сказал и пошел к отцовому дому.

Влад часто закивал мастеру в спину.

Строительной магией Данила сызмальства занимался. Сначала у отца перенимал, а как всё выучил, так в город поехал — ума понабраться. С тех пор где только работать не довелось. По первому делу, как дом поставит, так низал бусинку для памяти. Да лет через пять ожерелье неподъемным стало, длинным — Данила эту забаву и забросил.

Так что работа привычная: дело делай, а думы сами по себе идут.

Дом Влад решил на высоком берегу ставить. Привел Данилу, показал. Мастер встал, глянул на реку и охнул — так за душу взяло: вода тихая, туман чуть подымается, низкий берег рогозом зарос, а ближе к середине желтые кувшинки сплошняком. Любуйся — не налюбуешься.

— То-то, — сказал Влад, с хитринкой посмотрев на Данилу. — Понял, почему я это место выбрал? Лучшее оно.

— Хорошо… Славно…

Данила смотрел, пока староста не подергал его за рукав и не сказал, что пойдет он. А то дел много. И что Данила может сколько угодно глазеть, только чтоб о работе не забывал — срок-то близится.

Вот про срок Данила и не запомнил — соглашение Влад с собой унес. Звать, чтоб вернулся и показал — уважать перестанут: что это за мастер, который первейшими обязанностями пренебрегает. Так что собирайся, Данила, и за труды.

Первым делом надо землю проведать — на какой дом стоять будет. Если ошибешься, даже деревянная хибарка под землю уйти может, а не только хоромы трехуровневые. Чтобы узнать точно, Данила всегда Гната приглашал — землезнатца. Тот участок обходил, смотрел под землю — где что залегает, пальцами щупал и говорил — как там, внизу. Никогда не ошибался.

Зачем сложных путей искать? Данила провесил портал с амулета и вызвал землезнатца. Гнат не стал отказывать — с Данилой всегда хорошо работается, знает человек толк в деле.

Долго не ходил — всего два раза, наискось с двух углов, — и готово. На такую грамотную работу залюбуешься смотреть — мало настоящих специалистов. Осталось послушать, что скажет.

— Ну что там, Гнат?

— Кажись, суглинок. Или глина. Только странная какая-то, — в голосе Гната слышалось сомнение.

— Строить-то на ней можно?

Гнат скривился — что-то ему не нравилось — но разрешение дал:

— Строй. Участок не сменишь же. Только я, на твоем месте, снял бы верхний слой и песочком локтя на два засыпал.

— Песочка я и так подсыплю. Но на пядь — не больше. На два локтя у Влада денег не хватит: далеко доставлять.

— Как знаешь. Ты мое слово слышал. Отправляй обратно.

Данила вызвал мерцающий синим портал, и Гнат ушел, махнув рукой, но не обернувшись на прощанье.

День не пасмурным выдался, но ветреным. Данила голову поднял, посмотрел на небо. Розовый отсвет от поднимающегося солнца уже на нет сошел. Ветер облака гонит, да и тучки лиловые вместе с ними. Так и дождик пойти может — забыл у мага-погодника предсказание узнать. А кому охота в дождь работать? Намокнешь — приятного мало.

Так что медлить ни к чему. Но и спешить нельзя: поторопишься, всё дело загубишь.

Котлован отрыть — дело простое: чуть больше размера дома взять и чуть глубже подвала — на две пяди, чтоб было куда песок сыпать и щебенку. Данила так и сделал: подошел к краю участка, оглядел внимательно границу, что Влад веревочками отбил, сказал себе под нос «угу» и начал копать.

Сначала почвенный слой — в одну кучу, потом супесь пошла с валунами — в другую, потом суглинок, переходящий в глину — в третью. Ходко работа шла. Взмах рукой, будто подрезает что-то, второй вверх приподнять и ссыпать в сторону. Землю лучше слоями снимать — чтоб нижнее основание не потревожить. А откосы можно чуть ли не отвесными делать — не успеют осыпаться, как подвал из земли вылезет.

Докопал. Подошел к бровке котлована полюбоваться. Тут дождь и ливанул. Сильный, но недолгий. Хоть и промочил насквозь — не страшно, всё ж тепло — быстро обсохнешь, а магию на эту малость тратить — смешно.

Данила утер лицо и снова глянул — что он выкопал. Глина на дне показалась ему какой-то не такой, как прежде. Надо было спускаться, смотреть, руками трогать. Мастер снял всё, кроме рубахи и портов, покряхтел и полез вниз, цепляясь за корни. Спустился. Вроде держит. Наклонился, взял щепотку, растер меж пальцами. Да нет, нормально — глина, как глина. Подпрыгнул и босыми пятками впечатался в грунт.

И тут же по колено в землю ушел.

— А-а-а, чтоб тебя!!

Надо же так! А ведь Гнат предупреждал — чуял. Суглинок это, пылеватый. При замачивании несущую способность теряет. Надо было с погодником говорить и купол от дождя ставить. А теперь что? Только влажный грунт выгребать, а вместо него песочек сыпать с уплотнением. Прибавил себе работы, нечего сказать.

Продолжая ругаться, Данила освободился из суглинка, а потом поднялся наверх. Передохнул.

Посмотрел на реку, уже серебряно поблескивающую под солнцем, и успокоился. Своя вина — самому и исправлять. А с тяжелым сердцем дом не сладить.

Выбрал Данила мокрый суглинок — в отвал, со склада песок среднезернистый заказал, высыпал в котлован, уплотнил заклинанием, а сверху щебня насыпал — на пядь, как и собирался. Потом смолы заказал битумной и на щебень вылил — чтоб вода подземная в подвал не проникала.

Теперь можно было приступать к днищу подвала.

Данила вывел подвальный уровень на листе и обрисовал прямо на влажном песочке под ногами контур наружных стен — один к одному, как на рисунке. Примерился по солнцу, чтобы в глаза не било, заклинание подобия пошептал, и в котловане появился такой же контур — только большой, в размер дома.

Подвал Влад захотел глубокий. Из дикого камня выкладывать — замучаешься, да и вода проникнуть может. Поэтому Данила решил новым материалом воспользоваться, которому еще и названия не придумали, — чудесным порошком, твердеющим в воде и таким же прочным во все стороны, как дерево вдоль волокон. Его надо было смешивать с песком и щебнем, затворять водой и получалось — любо-дорого. Соотношение материалов каждый мастер держал в секрете. Данила, например, для прочности еще и железные стержни в палец толщиной добавлял. Но всё это так, мелочи. Главное, что Данила понял, работая с этим материалом, — выдержать время схватывания. Две недели нормального твердения он заменил ускорительным заклинанием. Стена, что он как-то на пробу сделал, получилась гладкой, прочной, не пропускала воду и воздух. Сказка — а не материал.

По контуру днища Данила с рисунка, тем же заклинанием подобия, перенес стены подвала и закрепил силовую опалубку-заклинание. Получилось как прозрачный домик — в точности, как на рисунке. Осталось разложить железные стержни и залить уже подготовленную смесь, что Данила без помех и сделал.

Готово. Теперь перекрытие. Нет, погоди. А как же вода? И водоотвод? Забыл. Что ж это — стены долбить? Данила поспешно схватил рисунок, пробежался по всем уровням, ища отверстия под вводы. Ничего. Влада звать надо — пусть объясняет. Да и сам хорош — не уследил. Что-то он рассеянный сегодня не в меру. Что-то не так…

Влад на вызов магический пришел — прямо с обеда. Не забыл и мастеру кой-чего захватить, да Даниле не до еды было:

— Ну-ка, скажи, ты о воде подумал? Или во дворе мыться будешь? Опять же — где слив? У тебя же баня — встроенная! А о тепле? Печка где? Мне ж теперь стены ломать придется!

— Ну, ну, Данила, погоди, — староста чуть оторопел. — Я со всеми договорился — у меня всё продумано.

— А точнее?

— Тепло у меня от огненного шарика пойдет — отсюда, — Влад ткнул толстым мозолистым пальцем в лист, отчего тот смялся. — Вода — из реки. Там новое изобретение стоять будет — регулируемый портал с очистителем. Ну, а на отбросы и всякую грязь — уничтожитель магический. Здорово придумано? А?!

— Здорово, — буркнул Данила, остывая, — мог бы предупредить.

— Я думал, ты знаешь. Вроде, в соглашении про это написано…

Данила поспешно перебил:

— Написано, да я подзабыл. Мне ж рисунок — главное. Чего вижу, то и строю.

— Поешь, отдохни, — Влад потрепал мастера по плечу и пошел обратно, домой, или откуда там его Данила вызвал.

Махнув рукой на совет, Данила сначала залил перекрытие — точь-в-точь, как днище заливал, а потом и перерыв в работе сделал. Вышел к берегу, на самом краю сел, ноги к воде свесил.

Тучки с облаками к полудню развеялись и солнце по-летнему припекало. Данила забыл прикрыть голову и теперь чуть ли не каждые пять минут запускал пятерню в кудри, чтобы хоть как-то защититься от лучей. И с неба солнце, и от воды глаза слепит. Выше по течению плескались мальчишки, ныряя и визжа от удовольствия. Гудели слепни над головой, но не кусались — оберег исправно отгонял любителей кровушки.

Данила утер губы, отер лицо и поднялся.

Первый уровень из блоков гранитных решил делать. На раствор, что с яйцом замешан, их класть и до самого перекрытия. Работа привычная — с рисунком сверяйся и лепи один на один — только проемы оконные и дверные оставлять не забывай. Да коли точный рисунок есть — ошибиться сложно — заклинание подобия не допустит.

Стены поставил и перекрытие залил — совсем быстро, приноровился.

Второй уровень — из кирпича глиняного, в печах обожженного. Стены в кирпич толщиной. Данила посмотрел, похмыкал удивленно — больно тонкие, тепла держать не будут. Но решил Влада вопросами не тревожить — надо самому разобраться сначала. Понаклонял лист с рисунком и всё ж заметил-таки, что изнутри на стены утеплитель клеится. Новый какой-то, который всё тепло в доме удерживает.

Не, ненадежно. Если чуть ошибиться с толщиной — зимой, в холод, роса на внутренней поверхности кирпича выступать будет. Много ее наберется — подтекать из-под стен будет, плесень заведется, гниль всякая. Нехорошо. Да Влад упрется — не будет менять. Скажет, что кирпича и так много, а он дорогой. Ну, и пусть подмокает — его проблемы.

Со стенами второго уровня Данила управился, когда солнце уже на закат пошло. С кирпичом что плохо — мелкий он, быстро не уложить. Но не впервой делаем. До темноты успел и окна с дверьми на обоих уровнях поставить и перекрытие над вторым.

Перекрытие — по балкам. Балки — клееные, из выдержанной древесины, просмоленные; высокие, чтобы перекрыть залы, которые Влад задумал. Данила их противоогневой краской обмазывал, концы толем оборачивал и в специальные пазы в стенах укладывал. Морщился — чуть ли не наружу торчат.

Балки со склада все одинаковой длины брал — одну смерил, а остальные и не проверял — должны подойти. Да вот незадача — предпоследняя короче на пядь оказалась. Положил, а она возьми и ухни вниз. Шум, треск, Данила аж вздрогнул, — да обошлось, хотя окно чуть и не выбило.

Закончил с перекрытием уже к звездам. Небо глубокое, темное, взгляд тянущее. Лечь бы и смотреть, ни о чем не думая, ничего не желая…

Утром, едва солнце макушку из-за дальнего леса выпростало, Данила за дом принялся. Недосуг уже вокруг смотреть — зуд рабочий напал, закончить бы побыстрее.

На третьем уровне стен почти совсем не было — какие-то стойки маленькие, а меж ними сплошное остекление от пола до потолка. Данила спросонья сначала не понял, сделал всё, как нарисовано, а потом взглянул и обомлел — наверху еще башня деревянная торчит. Плюнул и Влада позвал.

— Ты сюда посмотри. Нет, посмотри, — Данила держал Влада и настойчиво тыкал пальцем в рисунок дома.

— Смотрю. Только я в этом ничего не понимаю.

— Сейчас поймешь, — многозначительно пообещал мастер. — Башню видишь? Прямо над верхним залом?

— Ну, вижу. Красивая башня. Что в ней не так? — Влад говорил примирительно, чтобы мастер вдруг не обиделся и не отказался дом достраивать.

— А то. Опоры под ней нет. Подкосы ставить — нагрузка на стены пойдет, а распор большой.

— Какой распор? — староста ничего не понимал в словах Данилы и подозревал, что тот просто морочит ему голову.

— Пойми — выбьет стены! Тонкие они у тебя, а толстыми не сделать — тогда столбы до подвала тянуть придется, а у тебя там сплошные залы!

— Но ведь это не какой-нибудь подмастерье рисовал! Ты что, против приказных зуб имеешь?

Данила махнул рукой, не в силах объяснить несведущему тонкостей строительного дела. Не докажешь ведь, что в городе магический фон настолько большой, что можно запросто поддерживающие заклинания оставлять, и они будут работать чуть ли не вечность, постоянно обновляясь. Городские приказные так и рисовали — уже с учетом этого, а строители так и работали. Владу и в голову не пришло сказать, где он дом ставить будет, а те и не спросили.

Расстелив лист с рисунком на земле и придавив его углы камешками, Данила пощелкал по зеленой магической полоске, пока не засветились изумрудами точечки в узлах напряжений.

— Видишь? — напористо спросил.

— Светится чего-то.

— Тут закрепляющие заклинания ставить надо, чтоб усилия в кладке воспринять. Не будет их — дом по камешку рассыплется.

— Так поставь их. За чем дело стало? Али не можешь?

— Поставить могу, — Данила мрачнел на глазах, — только кто их поддерживать будет? Ты?

— Там поглядим… — Влад не понимал беспокойства мастера. Мало ли чего потом будет. А дом ему нужен сейчас.

Данила фыркнул раздраженно и отошел. Бесполезно спорить. Работать надо.

Хотите заклинаний? Сейчас они будут. А что фона нет, так вместо него можно и что другое придумать.

Данила сверился с рисунком, натыкал поддерживающих заклинаний, замкнул их в кольцо, чтобы работали одновременно, и вывел на источник магической энергии. В несколько движений уложил стропила, венцы башни, стропила на башне, уравновесил и активировал все заклинания разом.

Улыбнулся. Держится.

Осталась мелочевка — крыльца, окрытие и внутренняя отделка. С деревом работать — одно удовольствие. Резные столбы врыл, на них — перекладины, досочки, оградки фигурные. На кровлю — гонт осиновый, состаренный, серебром отливающий. А изнутри просто досками оббил — захочет Влад — сам разукрасит, по желанию.

На маковку флюгер медный водрузил. И отступил.

Всё. Готов дом.

Данила любовался на сотворенное им чудо. Кто-нибудь скажет: «Ну дом, что ж такого?» Но мастер видел и помнил, как дом рождался, как он творил его своими руками, как вкладывал душу. Частичка его самого стояла на берегу, отражаясь в воде. И не было ничего слаще, чем видеть это.

Влад подошел со спины и тоже засмотрелся. Кашлянул нерешительно:

— Будет дом стоять-то?

— Будет, куда денется, — радость сотворенного бурлила в Даниле. Хотелось обнять весь мир и прижать к груди.

— И заклинания поставил скрепляющие? — выведывал Влад, не в силах успокоиться.

— Поставил, о чем разговор! — Данила хлопнул старосту по плечу и рассмеялся. — Пока счастливы будут те, кто в доме живет, ни одна трещинка не пойдет!

Влад скупо улыбнулся.

— Да, теперь у меня всё есть. Теперь я счастлив.

Данила вдруг посмотрел на старосту как-то странно и недоуменно почесал подбородок.

— Вот оно как… — протянул, — об этом я и не подумал. Что оно разным быть может.

— Нет, Данила. Счастье только с виду разное, а суть — одна.

— Да что ты в счастье понимаешь? Не тогда счастлив, когда всё есть, что душе угодно, а когда добиться можешь всего, что захотел. Коли за так получаешь — не ценишь, а вот пройди через труды, так и самая малость радость принесет. Чем больше преодолеешь, тем слаще счастье.

— А надорвешься если?

— Так понимать должен. По себе березу рубить. Есть силы — делай. Нет — в сторонке сиди.

Влад на миг задумался, будто чего вспомнил, оглядел дом, будто в первый раз, и лицом просветлел:

— Тогда бери дом. Твой он. Счастливей тебя не видал.

— А нет у меня счастья, — Данила улыбнулся, — отпустил.

— И что — несчастным стал? — поддел Влад.

— Не стал. Но ведь не зря говорят: «Счастье, что огнецветка, — улетит, не поймаешь».

— Ой, дурень. Счастливый, а дурной. Не потому счастливым становишься, что огнецветку рядом с собой держишь, а огнецветка к тому летит, кто счастлив… Смотри.

Влад подтолкнул Данилу, показав вверх. Мастер задрал голову, сощурил глаза на всё еще яркое, конца лета, солнце на белесом небе и всмотрелся.

Медленно, но неуклонно, сужая круги, прямо к нему опускался огненный живой комочек с тонкими крылышками.

Его огнецветка.