Последняя Арена 9

Глава 5

Появление на карте очерченной зоны я принял как само собой разумеющееся. Двадцатиметровый радиус подсвечивался зеленым, показывая, что здесь можно находиться, но за его пределами преобладали тревожные алые цвета, выход за которые грозил обнулением.

Если гнусавый прав, то вскоре нам предстоит столкнуться с обычными монстрами. Загвоздка в том, что если их количество будет равняться нашим уровням, то у игроков почти не останется пространства для манёвра. Мне повезло: я стоял на относительно ровной и открытой площадке. Но как быть тем, кто сейчас держится на воде? Уверен, таких немало. Температура озера не предназначена для купания. За три часа можно словить неприятную болезнь, которая ослабит организм. Ко всему прочему ещё и ветер поднимает небольшие волны, способные отнести человека за безопасную границу. Без ауры блуждающего витязя в таких условиях много не навоюешь.

Изрешеченные кариокинетическим ударом тела валялись бесформенной грудой. Я понимал, что эти люди погибли бы в любом случае, а с ними, если бы не предпринял радикальных действий, за грань отправился бы и я, но всё равно на душе было мерзко. Хотелось избавиться от трупов с помощью морозного потока, но заклинание дотуда попросту не доставало. Шары использовать нельзя — останется мешающий ледяной фон. Да и выпавшие склянки из-за повреждения могли сдетонировать, а высвободившаяся магия — задеть ещё десяток человек.

Через пятнадцать минут после окончания первой волны при мне погиб игрок. Он находился на достаточно большом расстоянии, но всё же я услышал мучительный рёв, от которого волосы встали дыбом. Я приметил этого человека, когда мы организованно начинали рассредотачиваться по территории. Он был с сыном, от которого — из-за низкой репутации — я ретировался. Последний же, видимо, не пережил окончания задания.

Притихшие участники наблюдали, как в определенный момент он замолчал, после избавился от предметов, швырнув их ближайшему игроку, а затем уверенно шагнул за границу. Нога даже не успела коснуться земли, как человек упал и больше не поднимался.

— Спасибо! — услышал я голос позади себя.

Обернулся и увидел бородатого мужика, у которого из доспехов были только поножи и щит. Рядом с ним валялось несколько пластин от обнуленных.

— Это ведь ты их всех? — он указал на тела.

Я не ответил.

— Они бы в любом случае умерли, — будто прочитав мои мысли, сказал игрок. — А если бы и ты побежал, то и мы с тобой тоже. Так что ты ни в чём не виноват.

— Ага… — перед глазами пронёсся образ созданной статуи. — Подними, — я кивнул на броню под его ногами.

Мужик опасно сощурил взгляд, посчитав моё предложение грязной уловкой. Неприятная ситуация… Фиалов рядом со мной много… Разрушь хоть один с атакующим типом, и можно писать завещание. Поддерживать стихийную свободу до начала второй волны точно не смогу — не хватит резервов. Пришлось объяснять, что предметы, оставшиеся от погибших игроков, можно брать в руки. Даже продемонстрировал, взяв несколько склянок, артефактов и брусков. Через некоторое время бородач, которому посчастливилось выбрать школу психокинеза, притянул к себе разнообразные вещи и стал обладателем полной коллекции брони. А также забил все слоты зельями. Надеюсь, ему и дальше будет так везти.

Я снова проверил рейтинг. Джерри, Шеппард и Хелены не стало. Если на первых двух мне, откровенно говоря, плевать, то призывательницу было жаль. Женщина хоть и отняла у меня несколько возрождений, но её действия в тот момент можно было понять. Я бы тоже не стал церемониться с детоубийцей.

Вспомнил нескольких человек, конструировавших леса и подвозивших к монолиту припасы — все мертвы. Уже подумал, что на самом острове никого не осталось, но здравый смысл подсказал, что каждый из них воспользовался телепортом, а шансы, что после активации их перекинет в то же поселение, были крайне малы. Да и Мария — женщина, попавшая в число участников одной из последних — находилась как раз возле статуи, но до сих пор числится среди живых.

Не стало генерала Аркадия — главы Содружества. С ним я редко пересекался, но всё же помнил, кто организовал сопротивление, когда за мной явился Авалон. Погиб Глыба, с которым я тепло общался в зазеркалье и которого всегда был рад видеть. Обнулился Грубер — главный знаток артефакторики в Туле. Посерела и иконка Хрящёва. После того, как я установил новое перезагружаемое пространство, майор пытался меня убить, но всё же в первую встречу в военном лагере отнёсся хорошо. Жаль… Альтаир — моложавый геймер, дававший Столыпину дельные советы — тоже не справился с заданием.

Людей, отправившихся к праотцам, было много… Катастрофически много… Да, если сравнивать с первыми днями прихода Игры, то это капля в море. Нас ведь инициализировалось всего два миллиарда из восьми. Но тогда я не был причастен к случившемуся, да и полноценно не осознавал всех масштабов трагедии. Ужасы первых дней меня не коснулись. Здесь же я вижу десятки смертей, а крутящийся счетчик показывает, что всё время кто-то умирает.

Текущее количество участников: 487 246.

Смена цифр, если не рассматривать отдельные личности, — будто нечто абстрактное. Но в этот самый момент поселения лишаются своих защитников, люди теряют родных и друзей.

— О чем задумался? — спросил психокинетик.

Я неопределенно пожал плечами.

— Странно, наверное, видеть тела и понимать, что эти люди уже никогда не возродятся? Первый раз с таким столкнулся?

Я промолчал, вспоминая задание хаоса и кодлу с адептами порядка. Ещё, конечно, был Авалон, но там я не выступал в роли прямого наблюдателя — видел только оповещения.

— А ты неразговорчивый, да? Понимаю… Сейчас не до бесед. Есть хоть мысли, что нас будет ждать во второй волне?

— Нет, — я прислушался к интуиции, но шестое чувство молчало. Раньше понимал, что можно говорить, а что нельзя. Теперь же этот незадокументированный функционал обрубили. Казалось даже, что если сообщу о хаосе, то никакого наказания не последует. Но это ощущение обманчиво.

— И всё же ответь: как ты положил столько народу? Я ничего не видел. И знаю, что это сделал именно ты — больше некому. Какой у тебя уровень? Какой класс? Что за заклинание?.. Всё-всё, не смотри так на меня, — мужик примирительно поднял руки. — Хоть скажи: ты из первой сотни игроков?

— Нет, — с помощью арканума я заранее изменил внешность и имя. Скоро, думаю, всплывет моё прозвище и люди узнают, кому должны быть благодарны за то, что их родные и близкие мертвы. Так что лучше перестраховаться.

— Но в число участников Арены входишь, — констатировал он.

— Нет.

— Да хорош заливать!

Я пожал плечами. Желание кому-то что-то доказывать напрочь отсутствовало.

— Так ты серьезно? Эх, не ту школу я выбрал! — вздохнул мужик. — Надо было твою. У тебя какая?

— Надоедливокинез, — сказал я. Даже интересно, как система переведёт это слово на французский, на котором говорил собеседник.

— А что это за?.. — он запнулся. — Ааааа, понял. Но я бы свою заменил. А ты?

— Нет. И тебе не советую. Сильная школа.

— Так говоришь, будто это возможно. Было же сказано, что класс и характеристики нельзя изменить. Что выбрал, с тем и живёшь. У меня знаешь, какой первый параметр? Знаешь? Думал, что это что-то важное!

— Защита правой коленной чашечки от яда младших самок арахнидов? — предположил я, полностью разворачиваясь к бородачу. В это время не забывал по карте контролировать округу. Если кто-то вздумает меня убить, ему же хуже.

— Э… Нет. Я, бл*я, провальный эксперт! Ну? Как тебе?

— Это что такое? — на голове мужика был шлем, но я понял, что его взгляд расфокусировался.

— Повышаемость выживания в провалах, интуитивное озарение в них же, указание пути к выходу, увеличение награды, нахождение подсказок ну и всё в таком духе. Как тебе? Лучше бы взял какое-нибудь телесное могущество! И я, черт побери, даже не знаю, что такое провалы!

— Это пространственные бреши, в которых высока вероятность обнулиться, — блеснул я эрудицией.

— Это как? — удивился француз.

— Ты бывал в порталах?

— Ну… Это что-то вроде зачаровательных ущелий или трансмигрирующего пролома?

— Да. Только тут вместо ущелий и проломов — провалы. Если вдруг повстречаешься с ними, лучше не заходи.

— У меня как раз трансмиграция! — крикнул игрок, который прислушивался к нашему разговору. — Кстати, Геральт, — назвал он моё изменённое имя, — спасибо! Я жив только благодаря тебе!

— Ага.

Ну я прям спаситель! Надо бы голову потрогать, а то вдруг над ней уже нимб появился, а я и не знал?

— Моя школа редкая. Хочешь покажу, как работает?

Следом произошло два события. Первое — я ощутил в себе нечто, напоминающее душу. Ощутил, как её самым наглым образом вытесняет чужеродная сила. Тело, отдавшись новому владельцу, перестало подчиняться. Универсальный блокиратор на ментализм не сработал. Я подпрыгнул и хлопнул в ладоши. Организм больше не принадлежал мне. В оболочке появился новый хозяин, который при желании мог заставить меня выйти за безопасную границу.

Второе — я еле удержался, чтобы не атаковать проклятущего трансмигранта. Прибил бы сразу, но система больше не отзывалась. Мне не удавалось воплотить сферу или врубить стихийную свободу. Чертовски сильный класс…

Внедрение закончилось через десять секунд, за которые я успел покружиться и выполнить замысловатое балетное па. Когда вновь овладел телом, первым делом материализовал огненный шар. Невидимая субстанция оказалась возле человека. Игрок, обжегшись, закричал и убрал раскалившийся доспех в инвентарь. На его голом плече я заметил татуировку в виде знакомого сжатого кулака. То, что заклинание вырвалось за пределы очерченного радиуса меня не смущало — недавно психокинетик таким же образом притягивал к себе предметы. А если меня снова возьмут под контроль, то произойдет активация. Радиус шара в начале первой волны я уменьшил, но и этого будет вполне достаточно.

— Ты из тульского Содружества? — спросил я.

— Да. Что это? — человек махнул рукой, будто пытаясь убрать сгусток.

Мне пришлось перенаправить будущий шар, чтобы вместо ладони у игрока не осталась культя. Парень, если судить по внешности, только-только вышел из подросткового возраста и решил показать молодецкую удаль. Я понял бы, если данное событие произошло в первые дни игры, когда только появилась магия, но ведь уже прошло почти два года. Пора бы и мозгами обзавестись.

— Не делай так больше, — попросил я спокойным голосом. Надо бы уточнить, возможно ли полноценно управлять чужим телом: отдавать с его помощью приказы, использовать магию и прочее. Если так, то хорошо бы обезопаситься от этой школы перед Ареной (до этого, правда, нужно успеть набрать нужный уровень, а перед этим — продержаться десять волн). Представляю, как во время последней битвы в тело Огюста внедрится враг и ифрит прикажет пойти в атаку, в которой мы все гарантированно умрём. Неприятно…

— Н-н-не буду. Это же просто шутка. Всем всегда интересно, как действуют мои заклинания, — затараторил он. — Меня часто просили об этом. Даже очереди были…

— Я не просил.

— Знаю. Простите.

— Это что за печать? — я смотрел на татуировку, по которой гуляли магические блики. Кулак, казалось, слегка шевелился. Явно какая-то системная приблуда.

Шар отправил на точку, где не было посторонних людей и зелий. Огненный сгусток активировался. Жаркая волна распространилась на сотню метров. Земля под действием высокой температуры рассыпалась прахом, а близлежащая территория начала плавиться. Послышались удивленные и напряженные голоса, но никакого урона игрокам аномалия не нанесла.

— Не знаю, — сказал парнишка. — Просто нанесли. Но она полезная. Благодаря ей чувствую почти всех мобов.

— Это фракционный символ, — подключился к разговору игрок, полчаса назад взявший на себя функцию неформального лидера. Он довольно грамотно расставил нас по территории на этом участке. Только с летунами вышла проблема, но подобное никто не мог учесть. — Редкая, кстати, штука.

— Почему редкая? — спросил бородатый психокинетик.

— Потому что для неё нужна специальная пыльца, которую на аукционе не купишь, нужен человек с высоким показателем легитимности и нужен прокачанный зачарователь-артефактор, — перечислил лидер.

Я ухмыльнулся. Вспомнил свою последнюю встречу с Кейрой. Моя рыжая подруга тогда приказала Васильку сосредоточиться на личной легитимности, а поселение развивать в сфере упомянутого ремесла. Франт, видимо, выполнил требуемое. Ну ещё бы: Кейра — она такая. Умеет убеждать.

— У меня тоже схожая есть. На бедре, — мужик хлопнул себя по ляжке. — Только никаких эффектов от неё нет. Пыльцу как раз и собрал в зачаровательном ущелье.

— Ты откуда? — заинтересовался лидер.

— Из ванкуверской Свободы.

— Думал, ты из Франции.

— Ванкувер — это Канада, — неподдельно возмутился психокинетик. — У нас два официальных языка: французский и английский.

— Мы сейчас все говорим на одном языке. И Канады твоей больше нет. И Аргентины нет. И моей Бельгии. Есть разрозненные анклавы — и только.

— Ты это китайской Империи скажи.

— А что «Империя»? Ну да, доходили слухи, что их много и что они заняли большую территорию. И в индонезийской Баттавии тоже много людей. И в бангладешской Дакке. Но это всё равно не то, что было прежде.

— Канада возродится! Полностью! — с непоколебимой уверенностью заявил мужик-патриот.

— Или вымрет через два дня. И не только Канада, но и вся Земля.

«И ещё три сотни миров», — подумал я.

Следующие два часа мы говорили. Говорили так, словно впереди не предстояло опасное задание, словно перед нами не валялись трупы и словно никто из нас не умрёт через несколько часов.

Я тоже присоединился к беседе, собирая слухи и сплетни о разных поселениях. Всё же интересно знать, что творится в моей родной локации, а то из-за элементального раскола, ментальной ловушки и — главное — левитирующей бездны я выпал из реальности.

Узнал, что есть четыре зазеркалья, три из которых находились в России: в Туле, в деревне Рябчиково и рядом с Краснодаром. Последнее — в голландском Эльдорадо (на данный момент самый могущественный и богатый альянс). Ещё одно где-то потерялось, но поправлять несоответствие не стал. Самое забавное, что я знал, чьими стараниями появились эти ППП: моим, Котова, Огюста и Акеллы. Даже интересно, какие там противоборствующие первостихии, но подобные вопросы лучше не задавать.

Пообщался с трансмигрантом. Признаться, я переоценил эту школу. Она, в отличие от того же ментализма, брала под контроль только тело, но не позволяла колдовать. Сам человек в такие моменты превращался в слабое существо, не способное даже пошевелиться. На игроках мана тратилась с ошеломительной скоростью, зато парень мог надолго вселиться в любого моба, не превышающего его уровень.

Мой земляк рассказал, что как-то в Содружестве появился портал, из которого хлынули монстры, и среди этих тварей был особо выделяющийся субъект: гигантское демоническое исчадие. Парень занял его оболочку, вернулся в арку и устроил выходящим тварям кровавую баню. За это получил общеигровое достижение, много знаков силы, несколько снятий ограничителей и десяток очков характеристик. Я ухмыльнулся — система подобными подарками меня радовала.

Стоящие рядом игроки заинтересовались действием этого класса и сами попросили продемонстрировать его возможности. Патриот-канадец сплясал для нас. Ещё один человек кувыркнулся. Высокоуровневый лидер отвесил церемониальный поклон.

Я узнал, что начинают образовываться полноценные фракции, которые дают своим членам небольшие бонусы: то очко параметров, то бессмысленную пассивную способность (поиск малахитового железа в радиусе сотни метров), то расширение функционала почты (дополнительный набор в друзья или десять бесплатных писем).

Фракции, как я понял, это локационные аналоги той же гильдии убийц-охотников, которые со мной потерпели две неудачи, или гильдии торговцев, которой принадлежал эльф-Морти.

Понял, что там есть и дополнительные секреты, но никто их не раскрывал, ибо разглашение тайны могло привести к смертельным последствиям. Я на ответах не настаивал, а когда меня спросили, почему сам об этом не знаю, то тоже сослался на системную конфиденциальность.

— Фро… э… Геральт, — обратился ко мне лидер, который, как оказалось, прекрасно видит моё прозвище, — так класс-то у тебя какой? Про наши ты знаешь.

— Так он же огненный элементалист, — сказал парень, указывая на пылающую аномалию, которая и не думала сбавлять обороты. — Да ты и сам видел, когда я уходил от заклинания.

Человек меня удивил. Его школа была крайне необычной — хронокинез. С такой я не сталкивался, а когда впервые побывал в артефакториуме, то даже не видел её.

Рядом с его телом происходили пространственно-временные сдвиги. Монстры застывали, что позволяло без особых проблем сносить их головы и перерубать нити, а атакующие способности игроков замедлялись. Я попросил показать эффект, заверив, что сфера неофита не нанесёт повреждений. Лидер согласился. Я запустил в него субстанцией. Скорость уменьшилась настолько, что позволила хронокинетику крайне ленивым шагом пропустить сгусток мимо себя.

Я поинтересовался, как на нём действуют мгновенные умения, но тот, уйдя от прямого ответа, сказал, что не зря получил свой пятидесятый уровень. Дальше настаивать не стал.

— Огненный элементалист… — протянул лидер. — Твоя магия неправильно себя ведёт.

— У всех свои секреты, — парировал я.

— И то верно…

За минуту до окончания хода таймера наступила тишина.

17с… 16с… 15с…

— Всем удачи! — пожелал лидер, воплощая меч. — Надеюсь, ещё пообщаюсь с вами. Особенно с тобой, француз!

— Я канадец!..

Мне нечасто доводилось поговорить с хорошими людьми — обычно попадались разнообразные ублюдки с сомнительным уровнем морали. Уже думал, что нормальные в нашем мире не выживают. Но сейчас можно признаться: эти игроки порадовали открытостью и дружелюбием. Очень редкое явление…

«Удачи!» — подумал я, читая появившееся оповещение.