Подарки не возвращают

Глава 1

— Существо, существо, ты разумное? Слышишь меня? — доносился издалека чей-то голос. Почему-то показалось, что это обращаются ко мне.

— Разумное, — ответила я, причислив себя к среднему роду.

Незнакомый мужчина с сомнением заглянул мне в лицо. Кто он такой, и где мы находимся, я пока не сообразила. Голова раскалывалась так, что смотреть было больно.

— Выпей, — незнакомец протянул мне причудливой формы бокал и даже помог приподняться, чтобы удобнее было глотать.

Насчёт своей разумности я как-то сразу засомневалась. Проглотила невесть что. А между прочим, этого мужика я совсем не знаю. И ещё никак не соображу, куда меня занесло. Последнее моё воспоминание было о том, как хорошо повеселилась на корпоративе.

Додумать мысль о своих поступках я не успела, банально уснула. Но, проснувшись, оценила тот антипохмельный напиток. Голова не болела, и на все остальное жалоб не имелось. Правда, когда я приподняла руку, то эти самые «жалобы» возникли. «А не сошла ли я с ума?» — невольно мелькнула мысль, когда накрутила на палец шикарный золотистый локон. У меня такой гривы точно не было. Следующим открытием стало то, что тело тоже отличалось от моего. Мало того, окружающая обстановка — интерьер и его наполнение — подошли бы в качестве иллюстрации для сказок о принцессе.

Я ещё разглядывала незнакомое помещение, а голова уже начала выполнять свои прямые обязанности — анализировать окружение. Снова я осмотрела своё тело. Полюбовалась тонкими пальчиками рук, изящным маникюром. Кажется, я знаю, как это всё называется. Попаданство!

Как только в моей несчастной голове сформировалась эта мысль, я стала оценивать обстановку с удвоенным интересом. «А у них тут богато», — пришла я к очевидному выводу. Повезло-то как! Что там у типичных попаданок в фэнтези должно ещё наличествовать? Обязательно мир с магией, драконами и принцами на белых конях, что поголовно будут в меня влюбляться.

Ещё я, конечно же, поступлю в школу магии, влюблю в себя половину студентов и преподавателей. Ректора тоже не забуду осчастливить своим вниманием. В общем, размечталась я по полной. Про того мужика, что обзывал меня «существом», позабыла. Пока приноравливалась, чтобы встать и найти зеркало, дверь распахнулась, и в комнату зашёл незнакомец, который поил меня напитком.

Рассматривал меня мужчина в этот раз еще более придирчиво. Покрутил голову. Долго и пристально смотрел в глаза. Я этим наблюдениям не мешала, поскольку свою линию поведения еще не сформировала. Лучше узнаю хоть какую-то информацию о случившемся, а потом уже и свои претензии выскажу. Наконец, мужчина закончил осмотр и явно остался доволен: исчезла морщинка между бровей, и черты лица разгладились. «А мужик симпатичный», — подумала я.

В первый раз я толком его и не разглядела. Теперь же оценивала «товар», прикидывая, когда ждать от него признаний в любви и прочем. Вот только незнакомец разом разрушил мои фантазии.

— Ты разумный? — еще раз уточнил он.

— Вообще-то я девушка, — обиделась я. — Таня.

— Мне без разницы твое имя, пол и возраст, — резко прервал мои пояснения незнакомец. — И совершенно не интересует, из какого отсталого мира ты пришла. Я не для этого провел сложный ритуал.

Упоминание о ритуале не на шутку насторожило. Надеюсь, меня не планируют принести никому в жертву. Потому дальнейшие пояснения я слушала внимательно, затаив дыхание.

— В нашем мире изредка рождаются уникальные дети. Они прекрасные и хрупкие. Простая семья не может сохранить жизнь такому ребёнку. Мы называем их цветками Лориозы, поскольку они такие же ранимые и красивые, как сами цветы. С самого рождения уникальные дети проживают в пансионе. О них заботятся, их опекают. Ничто не должно омрачать существование цветка Лориозы. Дитя может умереть оттого, что оттенок ковра не соответствует чувству прекрасного или долго идет дождь, или ткань одежды недостаточно нежная. Наставники в пансионе закрывают лица вуалью. До совершеннолетия цветок Лориозы видит только себе подобных прекрасных существ.

Рассказ мужчины я слушала буквально с отвисшей челюстью. Неплохая завязочка для фэнтези. Что-то мне подсказывало, что тело именно такого «цветочка» я и получила в обмен на свое.

— В день совершеннолетия цветок Лориозы выводят из пансиона с повязкой на глазах, — продолжил рассказ мужчина. — Первый, кого увидит воспитанник или воспитанница пансиона, запечатлеется в его памяти как возлюбленный. Обычно ими становятся самые богатые и знатные люди. Выкупить цветок Лориозы могут только счастливчики. А сохранить его и дать долгую жизнь вообще под силу немногим. Но если случается такое, что покровитель умирает, цветок Лориозы погибает следом. У него быть не может второго возлюбленного.

Речь мужчины продолжала завораживать. Хотя немного возмутил тот факт, что этими цветочками торгуют, как рабами. Но, с другой стороны, их воспитание и содержание в пансионе обходятся слишком дорого.

Мужчина, что наконец представился лордом Эстальоном, имел обширные владения. Один из пансионов находился как раз на его землях. Лорд самолично сопровождал каждого претендента, передавая цветок Лориозы в руки будущему владельцу и покровителю.

Располагался пансион посреди долины. Окружающие горы закрывали его от ветров и холодов. Да и сама долина, похоже, была живописным и уединенным местом. Вот только дорога от пансиона до города проходила через горный перевал. Так случилось, что молодая девушка, покинувшая стены пансиона, буквально сразу стала «вдовой». Ездовой ящер покровителя цветка Лориозы отчего-то повел себя на горной тропе слишком опрометчиво. В результате, наездник вместе с ящером свалился в пропасть.

— Прекрасная Альстра должна была умереть через день-два, — снова вгляделся мне в лицо лорд. — Цветок Лориозы не пережил бы такого горя. Моей магии хватило, чтобы провести сложный ритуал и призвать твое сознание в её тело.

— И зачем? — поинтересовалась я очевидным, попутно радуясь тому, что здесь имеется магия.

— Наш мир безупречен, — стал пояснять мужчина. — Мы ни с кем не воюем, наши люди здоровы и счастливы. Можно сказать, что это самый спокойный и прекрасный мир. Вот только раз в сорок лет на десять дней, самых сложных и беспокойных, между нашим миром и миром Гиноры открывается стихийный портал. За это время торговцы успевают обменяться товарами. Маги Гиноры необычайно сильны. Если бы их Правитель захотел, то давно уже поработил наш мир. Оттого отказать им в просьбе мы не можем.

Возмущённый лорд продолжал повествование, а я мысленно соглашалась со всеми его претензиями. Для чего и по какой причине гинорцы потребовали одно дитя Лориозы, никто понять не мог. И тот факт, что хрупкое и нежное создание не переживет долгую дорогу, никого из принимающей стороны не смущал.

Лорд Эстальон поступил мудро. Действительно, к чему отдавать гинорцам новую воспитанницу, если можно сохранить жизнь телу Альстры? Подобная практика раньше не применялась. Ибо и внутреннее, и внешнее содержание цветка должно быть безупречным.

— Тебя убьют сразу, если хоть кто-то заподозрит, что ты не цветок Лориозы, — «обрадовал» меня лорд. — То, что я сделал незаконно. Слугам я сказал, что дал тебе временное забвение. Этого должно хватить на несколько дней, а потом Альстра умрет от тоски по возлюбленному. Но гинорцы решат, что сами стали причиной смерти цветка.

Отдавать чужакам еще одну воспитанницу пансиона маг не хотел. В интересах лорда было сохранить мне жизнь. Но на всякий случай он решил узнать моё мнение. Я искренне заверила, что полностью согласна с многоуважаемым магом, и спросила, нельзя ли наконец посмотреть, что он так восторженно рекламирует? Очень уж заинтересовал меня рассказ мага об этих экзотических цветочках.

Лорд не возражал, протянул какой-то воздушный наряд золотистого цвета и помог спуститься с кровати. От слабости меня немного покачивало, но до зеркала я добралась самостоятельно. Потом долго стояла, онемев от восхищения.

Вот так повезло! Фарфоровая куколка, что смотрела на меня из отражения, была идеальна во всём. Точёная невысокая фигурка изумляла своими пропорциями. Кукольное личико обрамляли чуть вьющиеся блондинистые волосы. Но главный сюрприз меня ожидал, когда я вгляделась в цвет моих глаз: точно расплавленное золото!

— Это как раз основная проблема, — заметил лорд, поморщившись. — Настоящий цветок Лориозы умеет управлять своими эмоциями так, чтобы не сверкать золотыми глазами. У нас с тобой не более двух суток, чтобы всему научиться.

Успеть выучить за два дня весь этикет и все, что положено знать воспитаннице пансиона, я точно не могла. Лорд успокаивал тем, что до портала меня будут сопровождать слуги, считающие, что я под воздействием одурманивающего напитка. А когда меня передадут гинорцам, то все вопросы отпадут сами собой. Никто из жителей соседнего мира никогда не видел цветка Лориозы. Поэтому, естественно, ничего не заподозрят, и любое моё поведение воспримут как должное.

Меня, безусловно, беспокоила моя дальнейшая судьба. Для чего гинорцам понадобилось столь бесполезное создание, как цветок Лориозы?

— Для любви, конечно, — отмахнулся от моих вопросов лорд. Его интересовали другие проблемы. Знание языка этого мира у меня осталось от прежнего владельца. Но почему-то читать я не умела. Маг же утверждал, что мне обязательно нужно взять с собой томик стихов. Мол, о том, что воспитанницы пансиона обожают стихи, знают все. И лучше бы мне из образа не выходить. Или хотя бы продержаться до того момента, пока стихийный портал не закроется. Дальнейшая моя судьба лорда не волновала.

Маг добавил в какие-то обучающие амулеты навык по чтению. Потом снова отпаивал меня лечебной настойкой, пока я валялась в полуобморочном состоянии. И уже после этого приступил к обучению этике. Время близилось к ужину, и у меня появился достойный повод продемонстрировать необходимые умения.

Вкушали эти цветочки Лориозы нечто невообразимо вкусное и изысканное. Порции были крошечные. Но сервировка и украшение стола не подкачали. Тело Альстры почти сутки не получало еды, оттого я с энтузиазмом набросилась на кушанья. И сразу получила длинный перечень замечаний от мага.

Мужчина подробно рассказывал о поведении за столом и приборах. Я тем временем вкушала блюда. И, как ни странно, быстро насытилась, а потом с сожалением разглядывала крошечные пирожные и засахаренные кусочки фруктов. Выглядело все красиво, но, увы, больше в меня не помещалось. Хотя изучение приборов и того, чем положено эти блюда вкушать, я продолжила.

Следующим испытанием стало посещение ванной комнаты. Доверить эту процедуру кому-то из слуг лорд не мог. Потому сам сопроводил, сам и мыл, вгоняя тем самым меня в краску. Правда, в местном варианте румянец отчего-то смотрелся как легкая золотистая пыльца на коже. Но красиво. Я даже на какое-то время позабыла причину своего стеснения, настолько меня удивила эта проступившая позолота на щеках.

Лорд тем временем начал демонстрировать содержимое флаконов и принцип их использования. Местное средство для мытья волос озадачило прежде всего своим происхождением.

— Все, чем ты будешь пользоваться, получают из цветов Лориозы.

Фраза лорда заставила меня охнуть. Отчего-то я представила, как трупы бывших воспитанников пансиона расчленяют и перерабатывают. Маг, похоже, тоже сообразил, что я истолковала неверно его слова, и поспешил дать разъяснения:

— Это такое растение. Высотой примерно до колена. Цветы, листья, стебли и даже корни используют для различных нужд. Цветок этот уникален, как и люди с золотыми глазами.

Я успокоилась, как только ситуация разъяснилась, но ненадолго. Маг продолжал мыть мои волосы и тело. После пятой процедуры я попыталась доказать, что уже чистая по всем показателям.

— Всего семь флаконов, — невозмутимо сообщил маг. — Начинаем с того, что имеет более насыщенный аромат, и заканчиваем самыми нежными.

Про все эти ароматы лорд продолжил лекцию уже в спальне. Там он лично расчесывал мне волосы и пояснял принцип использования духов. Их положено было менять тоже семь раз за день, накладывая один аромат на другой. Здесь порядок насыщения шел от нежных запахов к более сильным, которыми пользуются вечером.

Весь следующий день продолжались экспресс-курсы по этикету. Я тихо паниковала. Запомнить все названия нарядов, систему украшений, варианты обуви и много чего еще я просто физически не успевала. Уже перед сном почитала сборник стихов и свалилась без сил. Пусть лорд сам выкручивается, если я что-то не так сделаю.