Побочный эффект

ГЛАВА 1

Темнота наступила внезапно, словно кто-то спрятал заваленный снегом город под закопченным колпаком. Трескучий мороз заставлял втягивать голову в плечи и выше поднимать воротник куртки. Олег укутал лицо махровым шарфом до самого носа, но и это почти не спасало, – намокнув от выдыхаемого пара, шарф быстро покрылся искрящимся бисером льда. Сияние разноцветных реклам и оранжевых уличных фонарей трепетало в ледяных бусинках, напоминая игру света на гранях алмаза, но это не делало Олега богаче – денег в кармане почти не осталось.

Вместо тупого мотания по промерзшему городу хотелось купить бутылку дешевой водки, запереться дома, задраить все люки, чтобы ни о чем не знать, ни с кем не знакомиться и не встречаться, и погрузиться в утомительные утехи спиртового угара. Но денег на водку не было. А завтра вернется Шерстка, снова спросит об успехах в трудоустройстве и, услышав ответ, хмуро уйдет в свою комнату, потому что никакого трудоустройства нет, да в общем-то и не предвидится. После ее приезда напиться тоже, скорее всего, не получится, разве что ночью, когда Шерстка уляжется спать, по обыкновению запершись у себя.

Олег невольно представил, как она лежит на кровати, укутавшись в одеяло, раскидав по подушке пушистые локоны, и ему стало так жалко себя, что сердце отозвалось уже ставшей привычной ноющей болью.

Утоптанный снег сухо хрустел под ногами. Возле метро «Улица 1905 года» было светло и людно, торговые палатки манили сквозь стекла разнообразием напитков и снеди, яркими упаковками сигаретных пачек, а главное – теплом. Оно было бесплатным, поэтому прельщало сильнее всего.

Олег несколько раз звучно топнул у входа, сбивая с рифленых подошв налипшие комья снега, и, потянув на себя дверь, нырнул в небольшой, отгороженный от зимы мирок. Возле кассы играл радиоприемник. Наручные часы показывали шесть вечера – время назначенной встречи, но спешить не имело смысла. Олег давно усвоил, что опоздание на десять минут только добавляет пришедшему уважения. Можно было постоять и попробовать отогреться.

Музыка кончилась, и на радиоволне пошла короткая сводка новостей. Отогревающиеся пальцы пронзала усиливающаяся боль. За окном мелькали люди, выпуская с дыханием облачка пара, а у самых дверей метро пофыркивала выхлопными газами милицейская машина. Представителя фирмы, с которым Олег планировал встретиться, все еще не было. Мир за стеклом казался кадрами из красивого фильма, словно все эти люди существовали в отдельной реальности под красочной вывеской: «Посторонним вход воспрещен». И чем меньше оставалось в кармане денег, тем крикливее и насмешливее делалась эта надпись.

Прошло пять минут. По радио передавали погоду.

«В Москве мороз обещает усилиться, и трудно представить, что в американском штате Аризона уже третий день бушует невиданная гроза, – дурачился диджей. – Настоящая летняя гроза с громом и молнией, в общем…»

За спиной раздался голос продавщицы:

– Молодой человек, вы просто греетесь или собираетесь что-то купить?

– Греюсь, – обернувшись, ответил Олег.

– Тогда пройдите на улицу, пожалуйста.

– Я вам мешаю? – удивился он.

– Нет. Но от вас очень неприятно пахнет.

Магазин был по-прежнему пуст. Олег стиснул зубы, широким шагом пересек зал и зло толкнул дверь на улицу. Вокруг головы закружилось облачко пара, оранжевое в свете фонарей. Часы показывали семь минут седьмого. От обиды сделалось настолько жарко, что не пришлось прятать лицо под шарфом. Из низких туч, подсвеченных сиянием города, сыпался крупный пушистый снег, ветра не было, поэтому снежинки падали отвесно, кружась, словно рои насекомых, вокруг ярких городских огней.

Сердце медленно сбавляло темп.

«Черт, – понемногу успокаиваясь, подумал Олег. – Сам виноват. Давно нужно было носки постирать, нельзя же так опускаться».

Он спрятал руки в карманы и поспешил к назначенному месту, привычно втянув голову в плечи.

– Эй, это ты Шерстюк? – послышался за его спиной насмешливый мужской голос.

Олег остановился и неторопливо обернулся. Перед ним стоял высокий мужчина лет сорока пяти, одетый в безупречно черное кашемировое пальто – длинное, ниже колен. Брюки и ботинки его были столь же безупречны, а короткая черная бородка выдавала каждодневные усилия профессиональных цирюльников. Снег падал на его рыжую меховую шапку с болтающимся сзади лисьим хвостом.

– Я Шерстюк, – ответил Олег.

Мужчина придирчиво оглядел его с головы до ног.

– Ты не находишь, что несколько мелковат для охранника? – усмехнулся он, чуть шевельнув могучими плечами.

– Не нахожу. А ваше мнение надеюсь выслушать на собеседовании.

– Хорошо, пойдем. – Мужчина хмыкнул и пружинистой походкой направился прочь от метро.

Олег с трудом поспевал за своим провожатым, оскальзываясь на темных полосах льда, местами выступающего из-под снега. Вдоль этой улицы поддувал ветер, пришлось выше поднять воротник и глубже засунуть руки в карманы. Очень скоро сияние огней осталось позади, а сугробы вдоль тротуара поднялись выше пояса. Из них торчали окурки, пустые сигаретные пачки и прочий занесенный снегом мусор.

«А в Аризоне сейчас гроза, – завистливо подумал Олег. – Кактусы пейотли и золотая текила. Черт бы побрал эту вечную зиму».

Пройдя три квартала, незнакомец свернул во двор и набрал код на двери одного из подъездов.

– Заходи, Шерстюк. – Он пропустил Олега вперед, а затем обогнал на лестнице. – Что-то ты невеселый какой-то.

– Сосредоточенный, – фыркнул Олег.

Его раздражал этот здоровенный мужик, ему не нравился пустынный подъезд, пронизанный эхом, да и сама идея устроиться на работу по объявлению тоже давно перестала нравиться. Олег делал это скорее по инерции, чем в надежде получить хоть какую-то вакансию.

Поднявшись на третий этаж, незнакомец открыл дверь и пропустил Олега в большой холл, по периметру которого располагалось пять массивных дверей. Обстановка была выдержана в стиле конца девятнадцатого века, причем весьма достоверно – в углу полыхал самый настоящий камин, видимо газовый, поскольку не было видно поленьев. Но подделка не бросалась в глаза, и пламя выглядело вполне натуральным.

– Вадим, – наконец представился незнакомец, опустившись в широкое светлое кресло с гнутыми ножками. – Ты присаживайся, присаживайся.

Олег уселся на сработанный под старину стул, стоявший рядом с креслом Вадима. Он хотел принять как можно более непринужденную позу, но абсолютно прямая жесткая спинка стула заставила его позвоночник напряженно вытянуться.

– Меня зовут Олег, – стараясь не показать неудобства, сообщил он.

– Это не имеет значения, – усмехнулся Вадим и развалился в кресле, закинув ногу на ногу. – Значит, решил наняться к нам охранником? Почему не в другое место?

– Я пробовал различные варианты.

– Понятно. Не везло. Или зарплата казалась маленькой?

– Нет. Просто после собеседования мне ни разу не позвонили, а чаще всего я не получал ответа даже на отправленное резюме.

– Понятно. – Вадим погладил свою короткую бородку. – Ты приехал покорять Москву. Откуда, кстати?

– Это не имеет значения, я уже два месяца как москвич, – начал раздражаться Олег.

– Москвич… – задумчиво вздохнул Вадим. – А носки почему так воняют? Мыла нет или постирать лень?

Олег уже понял, что в этом месте ему тоже ничего не светит, а отвечать на хамский вопрос он посчитал неуместным, как неуместным было бы оправдываться отсутствием средств.

– Если вам не нужен охранник, я пойду, – сказал он, решительно вставая со стула.

– Ты погоди, погоди. – Вадим жестом остановил его. – Почему ты выглядишь как бомж подзаборный? Это полоса неудач или принцип жизни?

– Это не твое дело, – не выдержав, огрызнулся Олег. – Все, я пошел.

– Подожди! – вкрадчивым голосом остановил хозяин и чуть наклонился вперед, вынимая из нагрудного кармана золотой «паркер». – Ответь честно на один вопрос, и у тебя тут же появится два варианта: либо я возьму тебя на работу, либо выгоню на мороз, выдав триста рублей.

«Оп-па! – Олег мысленно потер руки. – Просите, и дано будет вам, ищите и найдете. Хоть на выпивку хватит, и то хорошо».

– Задавай свой вопрос. – Олег немного расслабился.

– Зачем ты приехал в Москву? Хочешь стать знаменитым и богатым? Тебе не удалось претворить свои мечты в жизнь дома?

– Дома мне просто нечего было жрать, а у меня, между прочим, архитектурное образование. Но кому оно нужно в занюханной провинции? Я не хочу ничего особенного, мне вполне достаточно работы и зарплаты, которой хватало бы на аренду квартиры и на жизнь. Я мечтаю привезти в Москву жену, оставшуюся дома, потом устроиться по специальности и начать жизнь, достойную человека, а не скотины.

Вадим откинулся на спинку кресла, легкая улыбка тронула его губы.

– Я собирался заплатить тебе за правдивый ответ, а ты выдал заученную формулу, которая, по твоему мнению, повысит шансы устройства на работу. Даю тебе вторую попытку.

Олег почувствовал, как учащенно забилось сердце. Он вдруг понял, что Вадим видит его насквозь, замечает то, в чем и самому себе не всегда удается признаться.

– Да! Я собираюсь поставить этот город на уши. – Голос Олега зазвенел. – Мне надоело, что он имеет меня, как хочет. Я хочу подняться на ноги, устроиться по специальности, а потом заработать миллион баксами или больше. Понятно?

– Решил доказать всему миру, насколько ты крут? – поигрывая ручкой, хмыкнул Вадим.

– Нет. Просто этот мир – полное говно, и в нем есть масса вещей, которые мне не нравятся и которые я хочу изменить. А сделать это можно, лишь имея деньги и власть.

– А ты, часом, не псих?

– На учете не состою, – с легкой злобой ответил Олег.

– Это хорошо. Паспорт дай на пару минут. Надо же, блин! – усмехнулся Вадим. – Тебе не в охране надо работать, а богом на небе.

Он встал с кресла и, приоткрыв одну из дверей, громко попросил кого-то в другой комнате:

– Ксюш, занеси в базу. А то бегай потом за ним.

Невидимая за дверью секретарша взяла паспорт, Вадим вернулся и снова занял место в кресле.

– Я тебя беру, – уже серьезно сообщил он. – Мне нравятся психи вроде тебя, поскольку они способны мыслить неординарно и пахать, словно лошади, до седьмого пота. Такие, как ты, намерены получить от жизни больше, чем она способна им дать. На заводе тебе делать нечего, на автомойке тоже. Я знаю. Зато здесь будет самое место. Только триста рублей я тебе не дам.

Искра злорадства мелькнула в его черных глазах.

«Гадство…» – расстроился Олег.

– Я их заработал, – предпринял он попытку сопротивления.

– Нет. Я тебе обещал или дать денег, или взять на работу. Понимаешь, или, а не все вместе. К тому же я предлагал деньги за честный ответ, а не за ту белиберду, которую ты плел.

– Но второй раз я ответил честно. – Олег расстроенно нахмурился.

– А куда тебе было деваться?

– Хорошо. На каких условиях вы меня нанимаете? – Олег выдохнул, стараясь успокоиться, Вадим уже начал его бесить.

– Хороший вопрос. Достойный делового человека. – В глазах Вадима не угасал озорной огонек. – Пасть открой.

– Что? – не сразу сообразил Олег.

– Зубы покажи, бестолочь, – равнодушно произнес Вадим и в упор уставился на Олега.

«Лошадь я тебе, что ли?» – с нарастающей злостью подумал Олег, но под давлением тяжелого взгляда медленно разжал челюсти.

– Пасть плохонькая, – констатировал Вадим, брезгливо заглянув в рот Олега. – Придется восстанавливать.

– У меня нет на это денег.

– Ничего, будем вычитать из зарплаты. Значит, так. – Вадим погладил бородку. – Твой оклад для начала две тысячи баксов. Если будешь справляться, увеличу до трех. Плюс десять процентов от каждого выполненного задания.

У Олега замерло сердце – такую сумму он услышать не ожидал.

– Вы меня киллером нанимаете? – осторожно спросил он.

Вадим снова расхохотался.

– Ну ты даешь, архитектор! – покачал он головой. – Это только в фильмах киллерам платят чемоданы денег. Но ты про это забудь, это лишь топливо для телеящика, не имеющее к жизни ни малейшего отношения. На самом деле, если мне вдруг понадобится кого-нибудь грохнуть, я найму бомжика за пару бутылок или конченого наркомана, который за марафет и маму родную убьет, а сам сдохнет от передозы через три дня. Так что можешь расслабиться – киллеры столько не получают.

– А если надо убить президента?

– Сейчас президента проще убить видеороликом, – отмахнулся Вадим. – Но к твоей персоне это все равно не имеет ни малейшего отношения.

– Какие же у меня будут обязанности?

– Для начала привести себя в порядок. Ну, носки там купить… – хохотнул Вадим. – Сейчас, подожди, я принесу твой паспорт.

Он покинул холл и минуты через три вернулся, бросив на стол паспорт и толстый конверт.

– Здесь некоторая сумма подъемных и твой аванс в размере оклада. Отрабатывать не надо, это не зарплата.

У Олега сердце забилось чаще, когда он понял, что прямо сейчас может взять эти деньги и положить в карман. Это казалось фантастикой, сном, самым невероятным приключением в его жизни, но в то же время совершенно ясно было, что все происходит в действительности.

– Но потратить эти деньги по собственному усмотрению ты не можешь, – предупредил Вадим. – Кутить будешь на зарплату, когда заработаешь. А на эти деньги приведи рот в порядок, удали все вонючие корни, отремонтируй поврежденные зубы и вставь протезы. Времени на это – два дня. Чтобы не стоять в очередях, дам тебе адресок хорошего частного доктора. Посетить его ты обязан сразу же, как выйдешь из этой комнаты. Я ему позвоню и предупрежу. Вопросы есть?

– Нет, – выдохнул Олег, ощущая смесь тревоги и юношеского восторга.

«Нажрусь, – заранее решил он. – После доктора сразу же напьюсь до поросячьего визга».

– Отлично. Перед походом к доктору тебе необходимо купить новую одежду. Нормальный магазин прямо возле метро.

Олег почувствовал легкое, но быстро усиливающееся головокружение.

– Ты меня слушаешь? – пристально глянул на него Вадим.

– Ага. Купить одежду, – взяв себя в руки, повторил Олег.

– Правильно. Всю одежду. Вообще всю. И шапку, и перчатки. Если заболеешь – уволю. Живешь с женой или второй брак фиктивный, ради прописки?

– Фиктивный. Но я живу с ней в одной квартире. Это моя кузина, мы с ней заранее договорились о регистрации.

– Понятно. А то я голову сломал, однофамильцы, что ли? Настоящая жена осталась на родине?

– Ага.

– С нынешней зарплатой ты ее можешь привезти хоть завтра, но я бы тебе не советовал. – Вадим сделал паузу, и взгляд его снова потяжелел. – Сначала поработай, освойся. Мало ли что?

– Конечно, как скажете. Мы с ней договорились о переезде ближе к следующему Новому году, точнее, к ее дню рождения, в декабре.

– Разумно. Теперь два важных момента. Первый – твоя работа всегда будет начинаться с заходом солнца, поэтому в отведенные два дня ты должен перейти на ночной образ жизни. Спать днем, а все дела перенести на ночь. Сумеешь?

– Вполне.

– Второй момент. – Вадим окинул Олега взглядом с головы до ног. – Слишком уж ты тощий. Отъешься как следует. Узнаю, что экономишь на еде, – уволю. На стряпню усилий не трать, не позорь фирму – по ночам работает масса ресторанов, в которых пищу подают в готовом виде. Живешь, где прописан? На «Молодежной»?

– Да, двадцать минут пешком от метро.

– Понятно. Любовница есть?

– Нет.

– Вот это странно. А ты, часом, не пидор?

– Это имеет значение? – Олег окончательно разозлился.

– Если бы не имело, я бы не спрашивал.

– Я ж не могу к кузине девушку пригласить. Да и без денег…

Вадим полез во внутренний карман, вытащил оттуда две визитки.

– Понятно. Это дантист. – Вадим протянул ему одну, а потом вторую – розовую, усыпанную трафаретными сердцами. – И вот это пригодится. Здесь девушки гарантированно здоровые, а другими фирмами пользоваться запрещаю. К тому же эта контора и апартаменты предоставляет. Все вышесказанное обязательно для исполнения и вступает в силу прямо с настоящего момента. Понял?

Вадим снова придавил Олега своим черным, таящим смутную угрозу взглядом.

– Понятно.

– Тогда забирай свои бумажки. Жду твоего звонка ровно через два дня. Если вдруг не дозвонишься – увидимся очень скоро, причем в весьма неловких для тебя обстоятельствах. Это понятно?

– Да, – напряженно ответил Олег.

– Страшно? – усмехнулся Вадим. – Не бойся. В кабалу тебя никто не втягивает. Уволиться сможешь в любой момент, но не раньше, чем через месяц. Аванс отработаешь и поступай как знаешь. Все, свободен.

Олег, спрятав в карман паспорт и конверт, направился к выходу. Язычок замка звучно клацнул в гулкой тишине подъезда. Олег спешно спустился по лестнице, выскочил во двор и осторожно миновал освещенное окнами пространство. Только на улице, возле шумящей автомобильным потоком дороги, он достал из кармана конверт и пересчитал деньги. Там было три тысячи долларов сотенными бумажками и еще тысяча купюрами по двадцать долларов. Только теперь он осознал, что так и не выяснил в точности своих служебных обязанностей, но с такими деньгами это казалось неважным – Олег ощутил себя совершенно другим человеком. Это было похоже на сказочное чудо, когда по мановению руки волшебника лохмотья превращаются в роскошный костюм.

Налетел короткий порыв ветра, едва не вырвав деньги из рук.

– Вот черт! – Олег свернул купюры и аккуратно уложил их во внутренний карман куртки. – Это же офигеть можно!

Он окинул город победным взглядом. Началась новая жизнь – совершенно другая, и ему сразу захотелось сделать что-то непривычное, но он никак не мог понять что. Оказалось, он абсолютно не готов к смене надписи «Посторонним вход воспрещен» на «Добро пожаловать!».

С чего же начать?

Перед мысленным взором Олега тотчас возникло холеное лицо Вадима и рука, поигрывающая золотым «паркером».

Носки!

Он ринулся к универмагу.

Новую жизнь Олег начал с обменного пункта, где решительно обменял сразу триста долларов на показавшуюся ему внушительной пачку сторублевок. Олег попытался засунуть ее в карман, но изношенные купюры никак не лезли. Тогда рядом в ларьке он купил турецкое портмоне и запихнул в него пухлую пачку. Следующим приобретением стали сигареты «Кент» и шикарная блестящая зажигалка.

Он не стал курить сразу, решив, что сначала разберется с покупкой гардероба.

Автоматические стеклянные двери универмага раздвинулись перед Олегом, словно ворота в сказочный мир, – внутри все сияло галогеновым светом, блестело стеклом и хромом. Олег нерешительно замер, растерявшись от обилия полок, стеллажей, витрин. Хорошенькие продавщицы, как по команде, повернули к нему свои приветливые личики, и ему пришлось двинуться вперед. Он совершенно не представлял, как себя вести и что выбрать, и больше всего на свете ему хотелось переложить эту задачу на кого-нибудь другого. Олег пробежал глазами по торговому залу и, с радостью заметив в обувной секции парня, направился туда.

Продавец предупредительно улыбнулся:

– Вам помочь?

– Да. У меня есть деньги. – Олег выразительно посмотрел на парня. – И мне нужно одеться. Понимаете? Ну, прикинуться как следует. С понтами.

– Понимаю, – кивнул парень, и в его жестах появилась расторопность удачливого охотника.

В процессе покупок Олегу пришлось поменять еще семьсот баксов, но в результате он стал выглядеть не хуже парня с рекламного щита.

Пакет со старьем он выбросил в первую же попавшуюся урну.

Он вытащил из кармана сигареты и закурил. Прямо перед ним красовался желтый рекламный щит, рассказывающий об очередном снижении тарифов мобильной связи.

«Я ведь и машину, пожалуй, могу хоть завтра купить, не то что мобильник, – прикинул он. – Не шикарную, но вполне на ходу».

В памяти снова блеснул золотой «паркер».

Зубы!

«Да ладно, с машиной и телефоном можно пока не спешить. Хотя Шерстка очень бы удивилась, если бы я встретил ее с вокзала на собственной тачке и с мобилой на поясе».

Опьянев от накатившей эйфории, Олег не сразу вспомнил про голод, мучивший его с утра, но желудок напомнил о себе ноющим урчанием. Олег огляделся, ища по привычке продавца пирожков, но блеск золотого «паркера» снова остановил его.

«Не позорь фирму», – прозвучал в голове голос Вадима.

И Олегу сразу захотелось поехать в ресторан, заказать нечто особенное и чтобы официантки бегали вокруг него как ошпаренные. Москва из врага моментально превратилась если не в друга, то, по крайней мере, в приятеля и потенциального собутыльника. Захотелось выпить золотистой текилы. Про водку и думать теперь не хотелось.

«Ох и нажрусь!» Дыхание сбилось от накатившего куража.

Зубы!

«Да я только поем – и сразу к дантисту», – вздохнул Олег и направился к ресторану, яркая вывеска которого заманчиво сверкала золотыми буквами.

Он вальяжно прошел мимо швейцара, с готовностью распахнувшего перед ним двери, и, оказавшись в фойе, скинул куртку на руки подбежавшего гардеробщика.

Усевшись за темный лакированный столик у стенки, Олег небрежным жестом бросил зажигалку и сигареты возле хрустальной пепельницы, а сам с важностью откинулся на спинку диванчика. Через несколько минут в зале появилась очень красивая девушка в красном свитере и короткой юбочке, наводящей на самые пикантные мысли. На сгибе одной руки она небрежно держала маленькую дамскую сумочку, во второй – длинную тонкую сигарету. Девушка мельком глянула на Олега и присела за столик неподалеку.

Олег откровенно оглядел незнакомку, затем с наигранным смущением опустил глаза. Этот не очень тактичный, но весьма эффективный способ знакомства он разработал еще в старших классах школы. Он был уверен в неоспоримости женского права выбора, поэтому откровенным взглядом пытался сказать: «Я свободен и не прочь познакомиться», а смущенно опущенными ресницами добавлял: «Если вы считаете это возможным». Произнести подобную фразу вслух Олег никогда бы не решился, но был убежден, что она может принести успех.

Сидящая за столиком девушка не фыркнула и не отвернулась. Она открыла сумочку и начала рыться в ней в поисках зажигалки. Поиски не принесли результата, и девушка беспомощно улыбнулась, с надеждой взглянув на Олега. Его сердце заколотилось, разгоняя забурлившую кровь. Не раздумывая ни секунды, он схватил зажигалку и выскочил из-за столика.

Она откинула голову, привычным жестом подняв кончик сигареты к протянутому огоньку.

– Спасибо. – Незнакомка выпустила изо рта длинную струю дыма. – Меня зовут Натали. Присаживайся. Кажется, моя подружка уже не придет, а уходить не хочется, так что, если ты меня чем-нибудь угостишь, я не откажусь.

«Ну у нее и ножки. – Олег невольно задержал взгляд на обтянутых капроном коленках. – Словно с журнальной обложки. Ну вот, уже в рифму думать начал. Привет из психушки».

– Конечно. – Он расслабился, сел на диванчик рядом с Натали и, подвинув к ней меню, спросил: – Что ты хочешь?

– Сейчас посмотрю. – Девушка раскрыла меню.

«Пока Шерстка не вернулась, можно пригласить эту чумовую деваху домой. Хотя нет, еще начнет потом наносить визиты. С такими лучше встречаться на их территории».

– Давай ограничимся для начала французским каберне, крылышками в кляре и вот этим салатиком. – Красный ноготь последовательно отчеркнул названия.

– Запросто.

Олег по привычке украдкой глянул на цены, а затем щелкнул пальцами и сделал заказ стремительно подбежавшей официантке.

– Что-то я не видела тебя тут раньше, – сказала Натали.

– А ты часто здесь бываешь? – удивился Олег.

– Почти каждый день. Мы здесь ужинаем с подругой после работы, но сегодня она не пришла. Подруги – очень ненадежные существа, никогда не знаешь, что они выкинут в следующую секунду. Знаешь, женщины часто думают только одним местом – тем, что между ногами. Но что делать, когда рядом нет мужчины…

Натали грустно вздохнула, скользнула по его лицу томным взглядом и виновато потупилась.

– Ничего, – добродушно сказал Олег. – Иногда человеку нужно выговориться, а у меня крепкие уши. К тому же у меня у самого столько проблем, что я не прочь ими с кем-нибудь поделиться.

– Разве у тебя есть проблемы? С такими бабками? – Она небрежно стряхнула пепел.

– Не все проблемы можно решить деньгами.

– Да ладно! – усмехнулась Натали. – Хотела бы я узнать проблему, которую не решить деньгами. Тебе не везет в любви? – Она хитро прищурилась.

– Угадала, – развел руками Олег.

Натали наклонилась к нему близко-близко, так что локон темных волос коснулся его щеки.

– Я догадливая, – шепнула она ему на ухо.

От нее пахло тончайшими духами и теплом пушистого свитера.

Олег вспомнил о том, что нужно дышать, лишь через несколько секунд, а сердце уже молотило изнутри по ребрам кузнечным молотом.

– Я только недавно приехал в Москву, – смущенно объяснил он. – Хотелось бы, конечно, познакомиться с кем-то…

– По тебе это не очень заметно. – Натали улыбнулась и отодвинулась. – Ты так импозантно выглядишь. В каких же краях водятся такие богатые и красивые парни?

– Разбогател я уже здесь. Повезло, – любуясь собой, сказал Олег. – Устроился на приличную работу.

– И кем, если не секрет?

– Я архитектор.

– Архитектор, – задумчиво повторила Натали. – О! Я знаю одного архитектора, он проектирует заказные квартиры. Очень хорошо получает. Сейчас модно делать перепланировку. – Она немного споткнулась на сложном слове и, словно извиняясь, улыбнулась. – Послушай, если ты такой одинокий, можно я тебя приглашу сегодня на вечеринку?

– Сегодня? – Олег замялся, вспомнив, что должен поехать к зубному. – Сегодня у меня назначен визит к дантисту.

– Ничего страшного. Приезжай после дантиста. Все будет в самом разгаре. – Натали погасила сигарету.

Официантка принесла заказ. Олег удивился, что вместе с куриными крылышками на столе появились две чашки, в каждой из которых плавал ломтик лимона, но виду не подал.

«Круто», – подумал он.

Ни в одном из ресторанов на его родине такой роскоши не было.

– Так ты заедешь? – уточнила Натали и протянула руку за крылышком. – Или у тебя есть более важные дела?

– Ну, если ты говоришь, что я не опоздаю, то заеду точно, – пообещал Олег и принялся за еду.

Он был благодарен Натали за то, что она занялась своими крылышками и дала ему возможность поесть не смущаясь. Довольно скоро выяснилось, что чашки с водой и лимоном предназначены для ополаскивания рук. Олег, повторяя жесты Натали, брал крылышко, макал его в соус и откусывал хрустящий кляр с кусочком сочного мяса. Когда крылышко кончалось, он споласкивал кончики пальцев в воде, тискал лимон и вытирал руку салфеткой. Отпивал глоток вина из высокого округлого бокала.

– Обязательно заезжай. В Москве стало трудно познакомиться с парнем, – вздохнула Натали.

– Почему?

– Этот город переполнен одинокими девушками, коротающими вечера с электрическими вибраторами. Снять девчонку – что в этом особенного? Мужику соблазнить парня гораздо труднее, чем женщину, следовательно, парни в большей цене, чем девчонки, а все, на что растет цена, и предлагается в больших количествах. Никто сейчас ни одной проститутке не заплатит шестисот долларов, а для парня это минимальная цена. Так что геем сейчас быть просто выгоднее, чем тусоваться с девчонками. К тому же в этом есть налет запретности и необычности, нетрадиционные отношения привлекают нестойкие, незрелые души.

– Пидоры, что ли? – усмехнулся Олег.

– Фу. – Натали нахмурилась. – Здесь так не принято говорить. Среди них есть нормальные ребята, так что не следует использовать слово «пидор». Обычно говорят «гей» или «голубой». И уж тем более нельзя использовать слово «пидор» в качестве синонима к слову «козел».

– Я этого не понимаю. Чем мужик может быть лучше девушки?

– Я тоже не понимаю. – Натали снова окинула Олега откровенным взглядом.

– Нет уж, спасибо, – брезгливо качнул головой Олег, – это точно не для меня. Девушки – они же красивые. У них ноги, грудь…

Натали рассмеялась:

– Хорошо, что хоть где-то еще не вымерли мужики, которые в состоянии заметить, что у женщины есть ноги и грудь. В общем, я тебя жду в «Соларе». Это совсем рядом, в двух кварталах отсюда. Заходи, приятно проведем время. Вот тебе визитка с адресом.

Она щелкнула сумочкой, вытащив из нее белую карточку.

От этих слов Олег вновь почувствовал прилив вожделения.

«Приехали, – подумал он. – Успокойся, блин, вечер еще только начинается».

– Будешь еще что-нибудь? – спросил он Натали.

– Мороженое и кофе-эспрессо.

Олег дополнил заказ и попросил счет.

– Мне пора. – Олег оставил деньги в папке меню и поднялся из-за столика. – Было приятно познакомиться.

– Мне тоже, – ответила Натали с улыбкой. – До вечера! Я буду тебя ждать.

– Непременно! – Олег с улыбкой помахал рукой и скрылся за дверью гардеробной.

Накинув куртку, он выбрался на улицу, в вихрящуюся снежную суету. Настроение было замечательным, его не мог омрачить даже предстоящий визит к стоматологу.

Он достал визитку дантиста и посмотрел адрес. Это была частная квартира в Черемушках.

Олег встал у края дороги и, подняв руку, почти сразу остановил одну из машин. Он еще ни разу не ездил по Москве на наземном транспорте, да и пешком практически не ходил. Город для него был и оставался набором разрозненных пейзажей, видимых от станций метро.

Выехав на Садовое кольцо, водитель увеличил скорость, и огни реклам величаво поползли по сторонам, окрашивая искрящийся снег во всевозможные цвета и оттенки. Движение по кольцу уже не было таким интенсивным, как днем, поэтому Москва, словно огромная шестерня, бодро проворачивалась под колесами.

Всю дорогу Олег не мог отвертеться от мыслей о Натали. Независимо от его воли она представлялась ему в самых разнообразных позах.

Водитель остановил возле элитного дома в районе Новых Черемушек. Олег расплатился и вышел из машины в снежную кутерьму, пронизанную светом уличных фонарей. Дыхание на морозе тут же превращалось в густой пар.

– Спасибо, – поблагодарил он шофера, натягивая модную вязаную шапочку на уши.

Добравшись до подъезда по аккуратно расчищенному тротуару, Олег нажал несколько кнопок на домофоне. Динамик пискнул, отозвавшись едва различимым голосом.

– Виктор Абрамович, я от Вадима, – сказал Олег. – Он обещал сообщить вам о моем приходе.

– Шерстюк?

– Да.

Дверь тоненько засвистела, он открыл ее и шагнул в подъезд. Все внутри было чистым, ухоженным, не содержащим и намека на убожество подъездов, в которых жили люди среднего достатка. Лифт быстро и плавно донес Олега до пятого этажа, где возле двери в коридоре уже ждал доктор в белом халате поверх делового костюма. Заколка в его галстуке сверкала крупным бриллиантом.

– Здравствуйте. – Олег поздоровался первым.

Врач цепко оглядел его с ног до головы.

– Здравствуйте, молодой человек, проходите, пожалуйста, – кивнул доктор, жестом приглашая его в квартиру. – Заходите, раздевайтесь. Прошу. Здесь гостевые тапочки. Будьте любезны.

Олег разделся.

– Что вас беспокоит? – Виктор Абрамович пригласил его в отдельную комнату, приспособленную под кабинет.

– Многое. Так вышло, что я слишком долго не имел возможности воспользоваться услугами дантиста, – оглядываясь, сообщил Олег.

– Понятно. – Доктор кивнул в сторону зубоврачебного кресла. – Садитесь.

Кресло было устроено так, что Олег скорее лег в него, чем сел, а в лицо ему тут же ударил теплый свет галогеновой лампы. Доктор молча кивнул:

– Откройте, пожалуйста, рот. Шире, не бойтесь. Больно не будет.

Он осмотрел зубы Олега с помощью круглого зеркальца на длинной стальной ручке, затем несколько раз осторожно ковырнул прогнившие корни.

– Ирочка! – позвал он кого-то. – Два обезболивающих, пожалуйста.

Лампа назойливо била в глаза, поэтому подошедшую медсестру Олег различил лишь размытым светящимся силуэтом. Сердце начало учащать ритм от подсознательного страха боли, как бывало всегда в кресле дантиста.

– Откройте рот шире. – Доктор звякнул каким-то металлическим предметом о поверхность стеклянного столика. – Так, сегодня удалим два корня и поставим пломбы. Затем снимем мерки для протезов. Лечение можно было бы закончить за один день, а завтра заняться только протезированием, но я не хотел бы удалять за один прием более двух корней. Это может вызвать нежелательные осложнения. Не закрывайте рот. Шире, вот так.

Олег подчинился, тут же почувствовав болезненный укол в десну.

– Дышите, дышите, – сказал Виктор Абрамович. – Рот пока можно закрыть. Подумайте о чем-нибудь приятном. Ирочка! Щипцы, пожалуйста.

Олег ощутил судорогу страха. Щека онемела, но чувствительности не утратила.

– Доктор, на меня наркоз почему-то не действует, – предупредил он, еле ворочая онемевшим языком.

– Успокойтесь. Это тактильная чувствительность, она остается, а наркоз снимает только ощущение боли. Ну вот, хорошо, – бормотал Виктор Абрамович.

Олег зажмурился, чтобы не видеть блеска медицинской стали.

– У-у-у-у! – на всякий случай выдохнул он, когда ощутил крепкую хватку щипцов.

Но боли действительно не было.

– Ну вот, все. С одним покончено. Ирочка, тампон, пожалуйста.

Щипцы брякнули о дно кюветы.

– Запустили вы рот, конечно, – посетовал доктор. – Ну ничего. Тампон языком не трогайте, рот не закрывайте. Сейчас удалим еще корешочек, и все будет хорошо. Вот так. Хорошо. Рот держите открытым.

Олег с ужасом услышал характерный визг включившейся бормашины. Но ничего страшного не произошло – он ощущал лишь вращение бора, тепло, разбегающееся по десне, и запах горелой кости.

Через десять минут все было закончено. Сердце Олега по-прежнему колотилось, но уже не от страха, а от радости, что все неприятное завершилось.

– Завтра жду вас в девять вечера, – сообщил доктор. – Еще одно удаление, и будем ставить протезы. – Его голос доносился словно сквозь вату.

– Спасибо, – поблагодарил Олег.

– Вам бы лучше посидеть минут десять. Вы нормально себя чувствуете?

– Да, все в порядке. Спасибо.

– С вас три тысячи рублей.

– А сто долларов устроит? – спросил Олег.

– Это не имеет значения. Да, спасибо. – Виктор Абрамович принял деньги и проводил пациента в прихожую.

Олег обулся, все еще ощущая некоторую оторванность от окружающего пространства. Почему-то вспомнилось стекло магазина, за которым он стоял всего пару часов назад без всякой надежды на просвет. А снаружи проходили люди, не имеющие к нему ни малейшего отношения. Сейчас все выглядело почти так же – мир казался отделенным от сознания стеклянной стеной, которая медленно, но верно рассасывалась. Олег попрощался с доктором и вызвал лифт, при этом словно наблюдая себя со стороны. Но на первом этаже привычные ощущения вернулись, вытеснив навеянное наркозом наваждение.

Ветер за дверью подъезда окреп и сразу проник под ткань теплой куртки. Олег привычно поднял воротник и остановился у дороги, чтобы поймать машину. Но дорога была пустынной. Ветер шумел в ушах, споря с шорохом в мозгу, очищающемся от действия обезболивающего. Над заснеженным асфальтом пробегали плотные волны поземки, засыпая подветренную сторону одежды белой крупой. Олег озяб.

Наконец из-за поворота вырвался свет автомобильных фар с мечущимися в лучах снежинками. Олег поднял замерзшую руку, и машина остановилась.

– К метро «Девятьсот пятого года», – попросил Олег, открыв переднюю дверцу.

Водитель назвал цену.

– Нормально. – Олег отряхнул снег с куртки, сел на сиденье и захлопнул дверь.

На самом деле он понятия не имел, сколько стоит поездка в машине на то или иное расстояние, но не собирался показывать это водителю. Пусть лучше посчитает его не жадным, чем деревенским лохом. Машину покачивало, по телу приятно побежали волны тепла из автомобильной печки, и незаметно потянуло в сон. Искусственный ветер дышал прямо в лицо, негромкий шум двигателя успокаивал. Водитель включил приемник, и в салон машины ворвался голос Эдуарда Хиля: «Потолок ледяной, дверь скрипучая…»

В вечер Олеговой свадьбы гости тоже танцевали под древние, еще отцовские записи, потому что приглашение исходило в основном от родителей. Вечер был шумный, пьяный. Они с Кристиной сидели во главе длинного стола, богато уставленного продуктами. Торжество продолжалось уже несколько часов, поэтому залитые соусом и засыпанные порезанными овощами крепкие куриные тушки, которые торжественно возвышались в двадцати блюдах, ровной шеренгой выстроенные вдоль стола, уже потеряли свой первоначальный вид. Потеряли красоту и вазочки с черной и красной икрой, тарелки с колбасами, грудинками и бужениной. Полупустые бутылки в беспорядке разбрелись между тарелок, вилок, ножей, мятых салфеток, рюмок и огрызков хлеба. Кое-где белую скатерть свадебного стола уже залили красными пятнами вина и томатного соуса, местами она была сморщена и сдвинута. Некоторые гости разомлели и не могли подняться со стульев. Остальные, с красными возбужденными лицами и съехавшими набок прическами и галстуками, лихо отплясывали в прихожей под звуки магнитофона. Над всем этим висел крепкий дух гулянки, состоявший из запахов алкоголя, чеснока, солений, копченостей и табачного дыма.

– Я устала, – недовольно шепнула Кристина Олегу на ухо. – Все напились, и мне противно смотреть на эти рожи. Интересно, скоро они напьются настолько, что нам можно будет идти спать?

Олег посмотрел на жену. В свадебном платье она выглядела еще прекраснее, чем обычно. В ослепительно белой фате, нежно оттеняющей смуглое лицо и черные волосы, Кристина казалась сказочной принцессой. И тем сильнее Олег мечтал о том мгновении, когда эта сияющая фата упадет к его ногам, обнажив прекрасное стройное тело супруги.

– Ну что ты, Черненький! Они ведь радуются за нас. Мне и самому не терпится, – сказал Олег, горячо сжав потной ладонью коленку жены.

Кристина вздохнула и отодвинула ногу.

– Да им плевать на нас… Лишь бы нажраться, – сказала Кристина, и между ее бровей появились две маленькие черточки. – Хотя бы снять это платье. Я чувствую себя в нем как маринованная селедка.

– Ну, Черненький! – расстроенно протянул Олег и осторожно погладил жену по голове. – Ты в нем такая красивая. Потерпи чуть-чуть.

– Нет! – Она помотала головой. – Вот тебя бы в него запихнуть, я бы посмотрела!

– Ну хорошо, – вздохнул Олег и отодвинулся от стола, чтобы встать, но Кристина остановила его:

– Ты отвлеки их, пока я переоденусь, ладно? Побудь пока тут, чтобы они не подумали чего такого…

– А… – попытался сказать Олег, но жена уже выбралась из-за стола и исчезла в коридоре.

Олег проводил ее взглядом. Он никак не мог осознать, что из обычного среднестатистического человека стал мужем – главой семьи. Это было и забавно, и тревожно. Олег окинул веселящихся гостей взглядом и подумал, что Кристина, конечно, права – пьяный человек действительно выглядит глупо и неприятно.

Среди пляшущей толпы, убирая опустошенные салатницы и блюда, сновали мать и теща. Потом среди танцующих появилась с вазой, полной фруктов, двоюродная сестра Люда. Она издали кивнула Олегу и с улыбкой увернулась от слишком расходившегося отцовского сослуживца. Прямо с вазой она направилась к Олегу.

– За весь вечер я так и не смогла к тебе подобраться, – сказала кузина и поставила вазу на стол.

– Да, сумасшедший день, – согласился Олег.

Ему тоже хотелось поболтать с ней. Единственный ровесник Олега, приглашенный в качестве свидетеля, уже крепко набрался и, быстро подружившись со свидетельницей, вовсю обнимался с ней на балконе.

Шерстка присела рядом и налила вина себе и Олегу.

– Хочется поздравить тебя персонально, – смущаясь, сказала кузина, – сказать напутственное слово. Странно, Олежек, я постоянно вспоминаю сегодня, как мы играли с тобой в песочнице. Помнишь, как мы подрались из-за того зеленого грузовика?

Люда грустно улыбнулась.

– Да, – кивнул Олег. – Классный был грузовик.

– А теперь вот… – сказала Шерстка и подняла бокал. – Давай за тебя. Чтобы у тебя все было хорошо.

– Не могу, – вздохнул Олег. – Кристина считает опьянение состоянием, недостойным человеческого существа, а я не хочу ее расстраивать, тем более в такой день. Я целый день пью воду из-под крана.

Олег с усмешкой качнул полупустую водочную бутылку, стоявшую возле него.

– Во дает! – покачала головой Шерстка и насмешливо предложила: – Ну хоть газировки себе плесни. Крепко она за тебя взялась, братишка. Ладно, поздравляю лично и от всей души. Может быть, это и хорошо…

– Спасибо, Шерстка. Мама тоже рада.

Они звякнули бокалами, и Олег чуть пригубил «Буратино».

– Не могу больше пить пустую воду, – извиняющимся тоном пояснил он Шерстке.

– Почему Кристина нервничает? – ехидно поинтересовалась кузина. – Похоже, слово «первая» в отношении сегодняшней брачной ночи для нее имеет совсем не фигуральный смысл?

– Шерстка, прекрати пошлить! Она просто устала.

– Да ладно, – странно улыбнулась Люда. – Я бы на ее месте только и мечтала, как бы поскорее добраться до самого главного. А Крыська твоя какая-то отмороженная.

Олег смутился и все-таки отпил воды из бокала.

– Ага! Значит, мое женское чутье меня не подвело, – прокомментировала кузина. – Удивляюсь твоей несокрушимой выдержке. Неужели за три года у вас так ничего и не было? Нет, серьезно? Поделись, как вы умудрились сохранить девственность?

– Рассказать во всех подробностях? – огрызнулся Олег. – Кристина очень боялась беременности до свадьбы, поэтому мы только ласкали друг друга руками.

– Но есть же всякие штучки для безопасного секса!

– Ты плохо знаешь Кристину, – вздохнул Олег. – Да и вообще, Шерстка, твои столичные представления сильно отличаются от принятых у нас, на периферии. Если бы ты знала, скольких стараний мне стоило уговорить ее сделать хоть что-то такое до свадьбы, ты бы не говорила о всяких штучках. Я вообще не представляю, как это может выглядеть. «Подожди, дорогая, я надену презерватив»? У меня бы язык не повернулся, честное слово.

– Н-да, – уважительно кивнула Шерстка. – Мне остается лишь позавидовать Крыське, что ей достался такой терпеливый муж. Сейчас это редкость, я тебе точно говорю. Но и она, конечно, тетка крепкая. Я бы не удержалась.

– Просто я ее очень люблю, вот и все. – Олег пожал плечами. – И готов пожертвовать мелочами ради главного.

– Секс – это не мелочь, – возразила кузина.

– Я о частностях говорю, – отмахнулся Олег. – Оргазм с любимой женщиной хорош всегда, даже если ничего никуда не засовывать, потому что ее прежде всего надо уважать. Это с нелюбимой вытворяй что хочешь.

– А уважение-то здесь при чем? – удивилась Шерстка. – Разве в сексе есть что-то неуважительное? Мне кажется, если любишь человека, тебе в нем все приятно. Каждая черточка. Каждый закоулочек его тела.

Люда сладко улыбнулась. Олег покраснел.

– Давай, сестренка, закроем эту тему, – сказал он, невольно поглядывая на коридор, в котором скрылась Кристина. – И это… Ты не называй ее Крыськой. Ладно?

– Ладно, – пообещала Шерстка и по-лисьему прищурилась. – Возбудился?

– А ты как думаешь? – Олег смутился, но постарался выглядеть развязным.

– Оно и понятно, – ухмыльнулась кузина. – Лишение девственности – ответственное дело.

– Я уж как-нибудь сам разберусь, – отмахнулся Олег.

– В тебе я и не сомневаюсь. – Шерстка допила вино и вздохнула, поднимаясь. – Ладно, братишка, нам с мамой надо отчаливать. Самолет на Москву скоро. Приезжайте как-нибудь, отец мне справил отдельную двухкомнатную квартирку, так что есть где разместить молодую супружескую пару.

– Зимой заедем, – пообещал Олег, – если ты к тому времени сама не обзаведешься мужем.

– Даже если это произойдет, в чем я лично сомневаюсь, – вздохнула Шерстка, – места хватит. Тебе я всегда рада. Ну пока, братишка.

Она встала из-за стола.

– Пока, Шерстка! – сказал Олег.

В коридоре Люда столкнулась с вернувшейся Кристиной – теперь та была в синем платье. Невеста покосилась на уходящую Шерстку и подозрительно спросила:

– О чем это вы говорили?

– Люда приглашала нас в Москву.

– И что ты сказал?

– Пообещал, что приедем.

– А со мной ты мог предварительно посоветоваться? – Кристина нахмурилась и села рядом. – У меня нет ни малейшего желания общаться с твоими родственниками, тем более с Люськой. У тебя с ней что-то было?

– В смысле? – удивился Олег.

– Ой, не надо! Я что, не знаю, как парни поглядывают на своих двоюродных сестричек?

– Мне никто, кроме тебя, не нужен, – ласково шепнул Олег и обнял жену за плечи. – Я тебя очень люблю.

– Тогда пообещай, что в рот не возьмешь спиртного. Никогда в жизни, – жестко потребовала Кристина. – Я не хочу, чтобы ты выглядел как эти свиньи, твои родственники.

– Обещаю, – поклялся Олег.

– Скорее бы все это кончилось, – тяжело вздохнула она.

– И я уже упарился ждать. – Олег поцеловал ее в мочку уха. – Давай публично объявим, что мы устали и хотим спать.

Он нежно погладил под столом ее коленку. Кристина чуть заметно напряглась, продолжая вести себя как ни в чем не бывало. За несколько лет знакомства Олег так и не смог понять, чем вызывается такая реакция – быстрой возбудимостью и желанием ее скрыть или подсознательным страхом и нежеланием близости. Так или иначе, Кристина всегда старалась ничем не показывать своего возбуждения, занимаясь во время ласк чем-то обычным, повседневным, словно сексуальные ощущения существовали отдельно от нее в некоем параллельном пространстве.

Больше всего Олегу запомнился первый раз, когда она не остановила его ласки. Он обнимал ее бедра, целовал их сквозь ткань спортивных брюк, задыхаясь от страсти, а она собирала кубик Рубика, словно Олега не было в комнате. Но в то же время он видел ее раскрасневшиеся щеки, слышал, как все быстрее и быстрее колотится ее сердце. Лишь когда Олег попытался раздеть ее, она коротко сказала: «Не надо». И он не стал. Ему хватало ее тела и сквозь одежду, она не мешала ласкать, целовать и трогать свои самые сокровенные места. В тот раз он впервые довел ее до оргазма, почувствовав это по судорожно сжавшимся бедрам девушки, и сам неожиданно сорвался в пропасть неимоверного наслаждения. Пришлось выпустить рубашку, чтобы скрыть мокрое пятно на брюках. К этому моменту Кристина как раз собрала на кубике второй слой.

– Тебе было хорошо? – с замиранием сердца спросил Олег.

– Да, – ответила девушка. – Но сейчас тебе лучше уйти, а то мама придет через полчаса. Мы и так засиделись.

– Ты трусишка зайка серенький, – ласково улыбнулся Олег. – Ничего нам твоя мама не сделает, мы уже вышли из школьного возраста.

– Я не серенький, я черненький, – фыркнула Кристина. Действительно, у нее были волосы цвета воронова крыла и смоляной оттенок глаз.

– Хорошо, Черненький, можно я завтра приеду?

– Я тебе позвоню.

Это короткое воспоминание еще сильнее возбудило Олега, от ощущения долгожданной близости у него пересохло во рту, и он налил себе газировки, разом выпив ее до дна. Кристина безмятежно выстраивала бутербродик из хлеба, сыра и шпротов, но знакомый румянец на щеках подсказал Олегу, что его поглаживание возымело нужное действие. Все-таки Кристина возбуждалась очень легко и быстро, просто не любила этого показывать. Или ей приятнее было сохранять свое состояние в тайне.

– Пора. – Он помог жене выйти из-за стола. – Пойдем, Черненький.

Гости в прихожей продолжали плясать. Кристина оглядела их с откровенной брезгливостью и, нахмурив брови, придвинулась к Олегу вплотную.

Он сообщил матери, что Кристина устала и они хотят прилечь.

Когда мать постелила им, Олег взял жену за руку и потянул в комнату. Его глазам предстала знакомая с детства кровать, застеленная теперь новеньким шикарным бельем. Одеяло скрывало две большие пуховые подушки в пестрых наволочках.

Олег не удержался, крепко обнял жену и поцеловал ее в губы.

– Я устала жутко. – Она чуть отстранила его. – Помоги мне снять платье.

У Олега дрожали руки, когда он потянул «молнию».

«Господи, до чего же моя Кристя красивая, – задыхаясь от накатывающей страсти, подумал он. – Неужели прямо сейчас мы наконец сделаем это по-настоящему?»

Он еле удержался, чтобы не сорвать с нее платье одним движением, но Кристине это наверняка не понравилось бы – она не терпела грубости в любых проявлениях, поэтому сняла одежду сама.

– Выключи свет, – попросила она, оставшись в тугом лифчике и трусах.

Кровь зашумела в ушах, в горле пересохло, дыхание сделалось частым. Олег молнией метнулся к выключателю, заодно проверив, хорошо ли закрыта дверь, – кто-нибудь из пьяных гостей вполне мог додуматься засвидетельствовать свое почтение в самый неподходящий момент. Замок был защелкнут. Олег одним прыжком вернулся к жене и хотел подхватить ее на руки, но не удержал. Они вместе повалились на застеленную кровать.

– Тихо! – шепнула Кристина. – Там полная прихожая гостей!

– Ничего, эта кровать не скрипит. Они ничего не услышат, – дрожащим голосом ответил Олег. – Они топочут, и магнитофон играет.

– Так. – Сквозь дверь послышался голос его отца. – Прошу минуту внимания. Молодые отправились спать, так что всех приглашаю за стол, танцы кончились.

– Вот гад, – прошипела Кристина. – Зачем он это сказал? Теперь каждая пьяная скотина будет представлять меня голой в постели.

– Черненький, чего ты расстраиваешься? – Олег провел ладонью по ее плечу. – И так все знают, что мы сейчас будем делать.

– Ничего мы не будем делать, – решительно отрезала Кристя и плюхнулась в постель. – Я не хочу свой первый раз омрачать такими условиями. Пусть они разойдутся. Разбуди меня, когда все успокоится.

Олег оторопел. Шум крови в ушах тоже постепенно стихал.

– Крись… – Олег обнял жену и поцеловал в шею. – Ну чего ты скуксилась?

– Я тебя сто раз просила не называть меня Крисью. – Жена отвернулась к стене и натянула одеяло до подбородка.

– Извини. – Олег нерешительно потянул одеяло. – Я больше не буду.

Из-за дверей донеслось нестройное пение, становившееся все более громким.

– Теперь они будут орать! – недовольно буркнула Кристина.

– Зато никто ничего не услышит, – шепнул Олег.

Жена ничего не ответила.

Олег впервые лежал рядом с раздетой Кристиной. Задыхаясь, он провел ладонью по ее спине, ощущая мягкость и тепло обнаженной кожи.

«Господи, я сдохну, если она мне не даст прямо сейчас, – подумал Олег. – Я просто сдохну к чертям собачьим».

– Черненький, – позвал он тихонько. – А давай полностью разденемся. Мне так будет легче ждать.

Он осторожно потрогал замок лифчика.

– Почему? – резко обернулась Кристина.

– Ну все-таки первая брачная ночь, – жалобно заскулил Олег. – У мужчин все не так, как у женщин. Я умру, если не прикоснусь к тебе прямо сейчас. Позволь мне погладить, только погладить тебя по животу!

– Ладно. Но ты мне должен пообещать, что после этого оставишь меня в покое! – сказала Кристя.

– Обещаю.

Сердце Олега снова заколотилось в ритме кавалерийской атаки.

– Ну? – с неудовольствием в голосе спросила Кристина. – Что, я сама буду расстегивать лифчик?

– Я сейчас. Сейчас… – Олег торопливо вцепился в застежку, но лифчик не поддавался. – Я не умею, – признался наконец Олег. – Ты же мне никогда раньше не предлагала этого сделать…

Жаркий пот выступил на лбу, носоглотка казалась слишком узкой для лавины воздуха, который усиленно качали легкие.

– Чего ты запыхался? – с прохладным любопытством поинтересовалась Кристина. – Ты дышишь как паровоз.

– Я хочу тебя, – признался Олег.

– Но ты точно не будешь ко мне приставать? – с сомнением спросила Кристина.

– Точно. – Наконец его дрожащие пальцы справились с мудреной застежкой. – Только обниму и лягу рядышком.

– Давай сюда. – Кристина забрала лифчик и спрятала его под подушку.

Олег принялся снимать с нее трусики, не удержался и поцеловал в живот.

– Ты же обещал не приставать, – возмутилась жена.

– Я не буду. Это по-дружески, – объяснил Олег.

Ему казалось, что он сейчас взорвется, точно атомная бомба над Хиросимой.

Трусики Кристина тоже отправила под подушку вслед за лифчиком.

– Не смотри на меня так, я стесняюсь. – Она перевернулась на бок лицом к стене и спряталась под одеялом.

– Стесняешься? – спросил Олег с обидой в голосе.

– Я просто еще не привыкла. Ты неприлично смотришь на меня.

Олег облизнул пересохшие губы, лег рядом с женой и прижался к ее спине всем телом. Кристина не шелохнулась.

«Так. – Олег попытался хоть немного привести дыхание в порядок. – Кажется, Шерстка говорила, что это очень ответственный момент. Ей можно верить, она сама женщина. Итак, надо продвигаться к цели постепенно и медленно».

Он обнял Кристину чуть ниже груди и затих, как кот в засаде. Ему казалось, что шум крови в его голове можно расслышать в полуметре от кровати. Жена дышала спокойно. Из большой комнаты иногда доносились голоса оставшихся гостей, кто-то осторожно шуршал в прихожей, видимо обуваясь. Дверь захлопнулась за последним гостем. Отец с матерью еще немного пошебуршились, и вскоре по исчезнувшей под дверью полоске света Олег понял, что родители тоже легли спать. Наступила полная тишина.

Обещание он сдержал, подумал Олег, теперь можно бы и получить законное. Он очень осторожно проследовал ладонью по коже Кристины, остановившись на упругой ягодице. Он сделал это как бы невзначай, словно в полудреме просто решил сменить позу. Кристина засопела и перевернулась на спину.

«Ни фига она не спит, – заподозрил Олег. – Просто стесняется и хочет, чтобы это произошло как бы во сне. Нормально, поиграем в эту игру».

Он осторожно положил ладонь на живот девушки, стараясь уловить ритм ее дыхания. Затем опустил руку ниже, ощутив основание горячего пушистого бугорка. Между каждым движением он делал паузу не меньше минуты, чтобы это не выглядело как попытка заигрывания исподтишка. Между тем от Олега не ускользнуло, что Кристина задышала значительно чаще, а по ее коже растекся отчетливый жар.

«Ага, – отметил он. – Или не спит, или видит эротический сон».

Опустив руку еще ниже, Олег замер – под пальцами горячо ощущалось то место, к которому он так стремился. Боясь спугнуть удачу, он замер, чуть заметно поглаживая пальцем нежные складки.

«Господи!!!» – мысленно кричал он, сжимая другую руку в кулак.

Кристина шевельнулась, и Олег превратился в гранитную статую – неподвижную и почти не дышащую. В монолит с бешено колотящимся сердцем.

Кристина успокоилась. От каждого ее вздоха лобок под рукой Олега чуть приподнимался, а на выдохе опускался, теперь оставалось только приноровиться напрягать пальцы на вдохе и расслаблять на выдохе, делая тем самым несильные, но ритмичные надавливания. Ритм Кристина регулировала частотой своего дыхания, и, насколько Олег мог судить, он медленно, но неуклонно учащался.

Под пальцами быстро влажнело, и Олег стиснул зубы, не в силах больше сдерживать страсть. Он принялся считать от одного до десяти, затем в обратном порядке. Кристина дышала все чаще и чаще, она чуть развела бедра, открыв руке Олега более удобный доступ, которым он моментально воспользовался. Олег решил перейти в наступление, но жена засопела и собралась снова перевернуться на бок. Пришлось отступить на ранее занимаемые позиции, продолжая изматывающую игру в якобы случайные прикосновения. От грохота крови в ушах начала кружиться голова.

Кристина успокоилась и удобнее устроилась на спине. Теперь ее возбуждение было явным, оно перекатывалось по всему телу непроизвольными сокращениями мышц, но, как только Олег пытался хоть что-то изменить в свою пользу, она тут же зажималась. Наконец девушка напряглась всем телом, на несколько секунд задержала дыхание и отвернулась к стене, шумно выдохнув.

– Черненький, ты спишь? – Олег осторожно потряс ее за плечо.

Она не ответила.

– Черненький.

– Что? – отозвалась Кристина, будто только что проснувшись. – Гости уже разошлись?

– Давно. Я пытался тебя разбудить.

Она перевернулась на спину, выше подтянув одеяло.

– Олег, – тихонько, но твердо сказала Кристина. – Я знаю, что должно произойти в эту ночь, но я не могу так сразу. К тому же я очень устала, мне надо прийти в себя. Ты можешь меня понять?

– Да. Но ты обещала, – растерянно прошептал Олег.

– Знаешь, я могу прямо сейчас раздвинуть ноги и лежать как бревно, – раздраженно сказала Кристина. – Тебе станет от этого легче? Или ты подождешь, когда я действительно буду готова к этому?

– Подожду, – ответил Олег, чувствуя чудовищное разочарование и приближающуюся головную боль. – Я тебя очень люблю.

– Я знаю, – тихо ответила Кристина. – Спасибо. Если бы ты не был таким понимающим, я бы никогда не связала с тобой свою жизнь. Спокойной ночи.

– Спокойной ночи, Черненький. – Олег закрыл глаза и не удержался от предательских слез.

Вздрогнув, он очнулся.

Машина с выключенным мотором пристроилась возле бензоколонки, а водитель стоял в коротенькой очереди у кассы. Олег отвернулся к окошку, глядя, как огни гирляндами нависают над дорогой. Шел густой снег, подгоняемый порывами ветра, отчего свет оранжевых фонарей выглядел подвижным, словно рябь на воде.

Водитель вернулся и сел за руль, хлопнув дверцей.

– Мне надо было заправиться, – сообщил он, запуская двигатель.

Машина вывернула с автозаправки и помчалась к Садовому. Олег совершенно не ориентировался в надземной Москве, поэтому не имел представления, где проезжает и сколько осталось ехать.

– Где конкретно на «Девятьсот пятого года»? – поинтересовался водитель.

– Там должен быть боулинг «Солар».

– Знаю, – кивнул таксист.

За окном мелькнула знакомая вывеска ресторана, а через три квартала водитель прижал машину к бордюру. Олег расплатился и выбрался на тротуар. В центре города ветра практически не было, это создавало ощущение тепла, несмотря на сухо хрустящий снег под ногами. На родине Шерстюка, в Крыму, снег или вообще не выпадал, или быстро превращался в серую слякоть, от которой насквозь промокала обувь.

Олег поднял взгляд на яркую неоновую надпись «Солар», где вместо буквы «о» поблескивал выпуклый шар для боулинга. Охранник обвел его металлоискателем и разрешил пройти внутрь. В зале громко звучала музыка, лучи цветных фонарей заливали десять игровых дорожек. Над входом висело световое панно, изображавшее девушку в довольно откровенной позе, и надпись «Добро пожаловать!» из мигающих разноцветных ламп. Олег невольно усмехнулся завертевшимся в голове мыслям.

Народу было много – у каждой дорожки по два-три человека, но, как и говорила Натали, парней среди них почти не было. Вдалеке виднелась длинная стойка бара, у которой тоже в основном толпились девушки. Олег пригляделся и почти сразу узнал свою новую знакомую. Она его тоже заметила и помахала рукой, что-то шепнув сидевшей рядом блондинке. Олег с самодовольной улыбкой двинулся к гардеробу.

«Так, – весело подумал он, – похоже, тут можно провести запоминающийся вечерок».

Он снял куртку, сунул номерок в карман брюк и направился к бару, ступая с самым независимым видом, на какой только был способен. Музыка нанизывала его движения на единый ритмический стержень, и Олег на секунду представил себя героем остросюжетного фильма, эффектно входящим в кадр. Так, вышагивая под заводные гитарные рифы, невольно подражая герою Траволты из «Криминального чтива», он приблизился к стойке и сел на свободный табурет рядом с Натали. Девушки, стоявшие возле нее, тут же обратили на него внимание. Олег приветливо помахал им рукой и еще шире расплылся в улыбке.

– Ты быстро управился, – усмехнулась Натали.

– Сказал – сделал, – солидно кивнул Олег. – Что пьем?

– Мартини, скотч, кальвадос… – Натали придвинулась ближе, наклонившись к самому его уху. – Сейчас я тебя познакомлю с девчонками. Это все из нашей фирмы. Нравятся?

– Ну, в общем… – Олег оглядывался вокруг, и глаза его разбегались от обилия сверкающих улыбок, слишком высоко оголенных ног, обтянутых короткими юбками крепких задниц и вздыбленных модными лифчиками грудей.

Блондинка не выдержала и прыснула со смеху.

– Меня зовут Элеонора, – томно представилась она, еще раз хихикнула и протянула ему руку.

– Меня Олег, – сказал он и хотел пожать ее ладонь, но девушки засмеялись.

– Мы же не на деловой встрече, – заметила Натали. – Иногда руки девушкам целуют. Галантные кавалеры.

– Да ладно, не смущай Олежку. – Элеонора взмахнула длинными ресницами.

Остальные девушки окружили его, наперебой называя свои имена, но блондинка уже успела полностью завладеть вниманием Олега. Может быть, потому, что раньше у него никогда не было блондинок. Элеонора казалась ему мягкой и податливой.

«Кажется, она сама хочет не меньше меня, – с нарастающим возбуждением подумал Олег. – Вот она какая, Москва. Рад познакомиться!»

Вывеска «Добро пожаловать!» перед его мысленным взором вспыхнула еще ярче и замерцала разноцветными огнями. Олег пересел на сиденье, с которого только что встала Натали. Элеонора снова улыбнулась.

Ему показалось, что жар ее тела ощущается прямо через одежду. Девушка игриво наклонила голову, спрятав лицо в светлых локонах, и проговорила, облизнув губы кончиком языка:

– Выпьем?

От легкого придыхания в ее голосе Олег ощутил дрожь во всем теле.

– Легко, – ответил он, стараясь говорить непринужденно. – Что ты пьешь сегодня?

– А ты? Я хочу пить то же самое, что и ты, и оказаться с тобой на одной волне восприятия. Это все равно что плыть в одной лодке.

– Круто. Значит, мне нужно поскорее добраться до твоего уровня.

– Набраться, – поправила девушка. – До такого уровня можно только набраться.

Они рассмеялись, и Олег, пользуясь случаем, придвинулся еще ближе, чуть прижавшись к ее плечу.

– Я весь вечер хотел золотой текилы.

– Золотой? – Элеонора пьяненько подняла брови и повернулась к бармену: – Сделай две золотых текилы, пожалуйста.

Через минуту на стойку бара опустились две стопки с налипшей на краях солью и надетыми ломтиками лайма. Текила действительно была золотистой. Олег про нее только слышал, но никогда не пробовал. Он взял свою стопку с некоторой опаской, не торопясь пригубить, чтобы посмотреть, как это сделает Элеонора. Наличие соли и лимона на водочной стопке его несколько смутило.

Девушка эротично слизнула соль, подержала ее во рту, чуть причмокнула, затем залпом опрокинула стопку и закусила ломтиком лайма, отправив его в рот целиком.

Цок – пустая стопка ударилась донышком о стойку.

Олег мысленно присвистнул, поразившись такой виртуозности, и повторил все действия одно за другим. По горлу прокатилась маслянистая жидкость, вкус которой тут же утонул в мягкой кислоте лайма.

Цок – стопка звучно щелкнула донышком о стойку бара. Музыка на миг стихла, и в полной тишине по игровой дорожке прокатился шар, со стуком сбив несколько кеглей. Но тут же висящие у потолка колонки отозвались новой мелодией. Приятное легкое опьянение затуманило голову, оно не имело ничего общего с горьким водочным хмелем, от которого телу тут же становится жарко и бросает в пот. На сознание словно набросили тончайшую вуаль, отчего мир вокруг виделся чуть иным, не таким, как обычно.

– Повторим? – Олег вдруг решил, что ничего не случится, если он обнимет Элеонору за плечи. Действительно, ничего не случилось.

– Давай, – кивнула она, мягко прижавшись к нему всем телом.

Он повторил заказ. Выпили. Вторая стопка прошла еще лучше, окончательно сделав окружающее простым и понятным, лишенным каких-либо наносных условностей. Олег осторожно поцеловал девушку в шею. Она откинула волосы назад, чтобы ему было удобнее. Сердце Олега судорожно отбивало чечетку.

«Ту-ту! – проревел он мысленно паровозным гудком. – Сейчас у меня пар из ушей пойдет!»

– Еще? – сказал он вслух.

– Будет самое то, – влажно выдохнула Элеонора.

– Повторите, пожалуйста, – попросил Олег бармена, подумав вдруг, что «повторение» для третьей рюмки – не самое удачное название.

Впрочем, нужного слова все равно не отыскалось.

Цок, цок – встали на стойку две полные стопки.

Соль, текила, лайм.

Цок.

Цок.

Элеонора глянула на него с пониманием, глаза у нее блестели, грудь тяжело вздымалась. Олег облизнул пересохшие губы и решил, что пора поцеловаться.

Элеонора повисла у него на груди мягкой теплой куклой, приведя его в совершенное неистовство.

– Сходи в мужскую комнату, – шепнула девушка, коснувшись кончиком языка его уха. – Там на стене висят два автомата. Ну, ты понимаешь…

Олег ничего не понял, но отправился туда, лихорадочно соображая, о чем идет речь. Он довольно быстро нашел белоснежную дверь с нарисованной фетровой шляпой. Рядом была такая же с дамской туфелькой. Оттуда неожиданно вышла Натали и приветливо подмигнула ему. Олег коротко кивнул, словно курсант кадетского корпуса, и скрылся за дверью мужской уборной.

Автоматов было два. На каждом из них красовалась надпись «Презервативы», но на одном пояснялось: «Для орального секса», а на другом – «Для безопасного секса». За обе вариации модельного ряда автоматы просили пятнадцать рублей пятирублевыми монетами. Олег порылся в кармане и отыскал лишь одну.

«Спокойно!» – мысленно сказал он себе и, решительным движением распахнув дверь, направился прямиком к стойке бара. Организм слушался беспрекословно, каждая мышца отрабатывала команды мозга, как рули самонаводящейся акустической торпеды.

Элеонора сидела к нему спиной, болтая с подсевшей Натали. Олег поманил бармена к самому краю стойки, подальше от девушек.

– Не будете ли вы так любезны, – он выложил на полированное дерево сторублевую купюру, – разменять мне это пятирублевыми монетами?

Лицо бармена оставалось невозмутимым.

– Без проблем. – Он достал из-под стойки объемистую жестяную банку, доверху наполненную одинаковыми монетами. Обеими руками он синхронно зачерпнул по горсти, а потом движением опытного фокусника выложил двадцать монет в два безупречно ровных столбика. Купюра исчезла в кармане его белого фартука, бармен сосредоточенно кивнул, словно циркач после успешно выполненного трюка, и убрал банку со стойки.

Олег, рассовав пятаки по карманам, поспешил в туалет. Несколько мгновений он поколебался, затрудняясь с выбором – брать на все деньги одну модель или позволить себе разнообразие. Решил разделить поровну, прикинув, что более трех предметов одного вида за ночь ему вряд ли понадобится.

Сменив презренный металл на выданные автоматами упаковки презервативов, Олег вернулся в зал.

Элеонора опять была одна. Рядом с ней на стойке томились в ожидании еще две стопки.

– Нашел? – спросила она Олега и подвинула ему стопку.

– Все в лучшем виде! – кивнул он и опрокинул очередную дозу.

– Ко мне? – Элеонора щекотнула волосами щеку Олега.

– К тебе! – с энтузиазмом воскликнул Олег и, подав руку даме, повел ее в гардероб.

Он с удивлением отметил, что многие другие девушки тоже почему-то засобирались. Они смеялись и кружились вокруг ярким цветастым хороводом. В голове Олега стало путаться, запомнилось только, что он без конца подавал им пальто и помогал одеваться.