Пленник кривого зеркала

«Пленник кривого зеркала»: ЭКСМО-Пресс; Москва; 2002;

ISBN 5–699–00391–6

Оригинал: R. L. Stine, «Liar Liar»,

Перевод: И. Н. Фридмана

Глава I У ВЕЗУНЧИКОВ СВОИ ПРОБЛЕМЫ

Когда я был маленьким, кто–то из ребят сказал мне, что у каждого человека есть двойник. Я ответил тому парню, что он сошёл с ума.

Теперь мне двенадцать лет. И я только что видел своего двойника. Конечно, я не поверил собственным глазам. Нельзя даже сказать, что он был похож на меня, — это был я сам!

При этом я смотрел не в зеркало, а этому мальчику прямо в лицо. У него были мои тёмные волосы, мои голубые глаза, моя немного косая улыбочка, моё лицо, моё тело. Словом, я смотрел на самого себя!

Я понимаю, понимаю. Это звучит дико. Любому здравомыслящему человеку должно показаться, что я помешался. Но вы тоже помешались бы, если б увидели перед собой своего двойника.

Надо сделать глубокий вдох. Мой отец советует поступать так в трудных ситуациях. «Сделай глубокий вдох, Росс», — говорит он в подобных случаях.

Отец работает исполнительным директором на киностудии. Он один из боссов компании «Манго Пикчерз». Его работа состоит в том, чтобы весь день напролёт спорить с

менеджерами, управляющими и кинозвёздами. Он говорит, что ему приходится делать по миллиону глубоких вдохов в день. Это помогает ему сохранять выдержку и хладнокровие.

Вот и мне надо сделать глубокий вдох и рассказать эту историю с самого начала. Или даже немного раньше, с предыстории.

Кстати, я соврал насчёт цвета моих глаз.

На самом деле глаза у меня не голубые, а тёмно–серые. То есть почти голубые, не так ли?

Думаю, лучше всего начать рассказ со школы. Я учусь в средней школе на Беверли — Хиллз, расположенной всего в нескольких кварталах от моего дома.

Я знаю, что вы подумали. Вы решили, что я везунчик. Действительно, неплохо иметь отца, занятого в кинобизнесе, и жить в большом доме на Беверли — Хиллз с бассейном и теннисным кортом. Мало того, в подвале имеется собственный кинозал.

Вы правы: я везунчик. Но у меня есть проблемы. Много проблем.

Вчера утром, например, у меня возникла проблема с Синди Мэтсон. Наткнувшись на Синди в коридоре во время школьной перемены, я увидел, что она на меня сердится.

Её лицо раскраснелось, она то и дело поправляла растрепавшиеся чёрные волосы; кроме того, постоянно сжимала и разжимала кулаки — с таким напряжением, что у неё побелели костяшки пальцев.

— Росс, где ты был? — преграждая мне путь, спросила она.

Синди выше меня по крайней мере на полфута. К тому же она спортивная и сильная. Она могла бы сыграть роль Зены в фильме «Зена, королева воинов». Поэтому я стараюсь поддерживать с ней хорошие отношения.

— Ты спрашиваешь, где я был? — Как вы понимаете, я решил для начала потянуть время.

Но Синди рвала и метала.

— Ты что, забыл?! — кипела она от негодования. — Мы же договорились встретиться. Ты же сам упросил меня сходить с тобой в парк аттракционов вчера вечером. И не явился!

— Да, было дело, — признал я свою вину. — Но, видишь ли… — Мне надо было что–то придумать, причём очень быстро. — У меня были занятия по теннису… Правда. А тут ещё ракетка сломалась. Пришлось идти в магазин спорттоваров на Уиллшире, чтобы купить новую.

Я сделал паузу, чтобы перевести дух. Поверила ли она моим оправданиям?

Похоже, что нет.

— Росс, ведь это неправда, — проговорила Синди сердито. — Занятия по теннису у тебя по субботам, и всем это прекрасно известно. Почему ты не можешь сказать правду? Ведь ты просто забыл о нашей встрече, не так ли? Признайся!

— Ничего подобного, — упорствовал я. — На самом деле… Ладно, я скажу тебе правду. У меня заболела собака, и мама попросила помочь отвезти её к ветеринару. Поэтому мне пришлось…

— С каких это пор у вас появилась собака? — прервала меня Синди.

— Что? — Я опустил голову и задумался. Она права: у нас нет никакой собаки.

Иногда я так увлекаюсь, сочиняя свои истории, что путаюсь в деталях. Это меня и подводит.

У Синди округлились глаза.

— Ты хотя бы помнишь, что в пятницу мы идём на вечеринку к Максу?

Честно говоря, я начисто позабыл об этой вечеринке.

— Конечно, — уверенно кивнул я. — Как я мог об этом забыть?

В этот момент прозвенел звонок. Надо было спешить на занятия.

Мы разбежались в разные стороны. Я свернул за угол — и наткнулся на Шарму Грегори.

Шарма — невысокая, миниатюрная блондинка, всегда говорит тихим голосом, почти шёпотом. Она полная противоположность Синди; можно даже сказать, анти-Синди. Шарма очень хорошенькая и к тому же необычайно умная. В прошлом году она заработала бесплатную поездку в Вашингтон, написав блестящее сочинение по литературе. Правда, не поехала, потому что была приглашена на какой–то жутко престижный приём по случаю вручения «Оскара» с участием самых видных кинозвёзд.

— Привет, Росс, — остановила она меня. — Ты не забыл, что мы идём на вечеринку к Максу в пятницу вечером?

— Разумеется, я об этом помню, — заверил я Шарму.

— Мы встретимся у Макса или ты зайдёш за мной?

О, боже! Похоже, я пригласил на вечеринку не только Синди, но и Шарму.

Зачем я это сделал? Наверное, Шарма дала мне списать контрольную по химии, вот я и решил отблагодарить её таким образом.

— Давай встретимся у Макса, — предложил я Шарме и, махнув рукой, устремился на урок английского.

Осторожно прикрыв за собой дверь кабинета, я стал на цыпочках пробираться к своей парте, надеясь, что мисс Дуглас не заметит моего опоздания. К счастью, моя парта в заднем ряду, недалеко от двери, благодаря чему мне нередко удаётся проскользнуть мимо учителя.

— Росс, ты опоздал, — сделала мне на сей раз замечание мисс Дуглас.

— Да, — подтвердил я и, доставая тетрадь из ранца, судорожно пытался придумать оправдание: — Мне пришлось задержаться в кабинете мистера Харрисона. чтобы… помочь ему… вернуть книги в библиотеку. Мистер Харрисон собирался написать вам записку, но забыл это сделать.

Мисс Дуглас кивнула. Похоже, она мне поверила.

— А теперь достаньте домашнее сочинение, — распорядилась мисс Дуглас, поправляя книги и тетради на своём столе.

По правде говоря, она жуткая зануда и просто помешана на чёткости и аккуратности.

— Хотелось бы, чтобы некоторые из вас прочли сочинение вслух и поделились своими мыслями с всем классом. Почему бы нам не начать с тебя, Росс? — Она одарила меня застенчивой улыбкой, обнажая длинные редковатые зубы.

— Вы хотите, чтобы я прочёл вслух своё домашнее сочинение? — переспросил я, желая выиграть время. Надо было соображать очень быстро.

Вообще–то я начал писать это сочинение вчера вечером, но тут началась интересная передача по телевизору. А когда она кончилась, настало время ложиться спать.

Улыбка медленно сошла с лица мисс Дуглас.

— Ты написал сочинение, Росс? — строго поинтересовалась она.

— Конечно, — не моргнув глазом, соврал я. — Написать–то я его написал… Но оно осталось у меня в компьютере. Потому что у нас произошло короткое замыкание, и мой принтер сгорел! Дым из него валил, как из тостера. Поэтому я не смог распечатать. Но я получу новый принтер после занятий и смогу принести сочинение завтра. Нет проблем.

Кажется, получилось довольно складно, вы не находите? По крайней мере. мне понравилось. Но, как выяснилось, я рано радовался…

Мисс Дуглас медленно подошла к моей парте и, склонившись, пристально посмотрела на меня через свои прямоугольные очки в красной оправе.

— Росс, — проговорила она сквозь зубы, — послушай меня внимательно. Если будешь продолжать в том же духе, получишь двойку в четверти. Вот так.

Я вскинул голову и с невинным видом спросил:

— Что значит «продолжать в том же духе»?

Глава 2 Спасибо за награду — я её заслужил

После занятий я устремился в раздевалку. Приятели предлагали прошвырнуться по парку, но сегодня я не мог себе этого позволить. Дело в том, что отец уже ждал меня возле школы, чтобы отвезти в драмкружок. Я посещаю занятия по актёрскому мастерству.

Отец не в восторге, что я занимаюсь именно в этом кружке, но Джерри Надлер, мой учитель, его давнишний друг. К тому же Джерри утверждает, что у меня талант. Он говорит, что я напоминаю ему Тома Круза в молодости и что моя фотогеничная улыбка поможет зрителям меня запомнить.

Я не обольщаюсь на этот счёт. У меня нет больших шансов стать кинозвездой. У нас в доме бывают известные артисты, и это, как правило, потрясающие люди, не мне чета. Но я не возражал бы против того, чтобы сняться в каком–нибудь рекламном ролике и получить за это кучу денег.

Я уже зашвырнул вещи в шкаф и вдруг застыл, словно громом поражённый. Среди учебников, разбросанных на нижней полке, лежал большой коричневый конверт. Отец попросил отослать его два дня назад, а я забыл это сделать.

«Ладно, отправлю завтра», — решил я. Закрыв дверцу шкафа, я набрал цифры кода и запер его.

В фойе школы мне махнула рукой Синди, но я крикнул ей, что опаздываю.

— И куда же ты направляешься? — полюбопытствовала она.

— Хочу помочь маме по части благотворительности, — выпалил я. — Мы собираем свечи для бездомных.

Почему я так сказал?

Отчего было не сказать правду? Я и сам не знаю, зачем сочиняю все эти истории. Думаю, это выходит у меня само собой. Непроизвольно.

Я подмигнул ей на прощанье и выбежал на улицу.

Чёрный «Мерседес» отца был припаркован напротив школы, на другой стороне дороги. Стоял ясный солнечный день, на небе ни облачка. Было тепло, как летом, хотя на дворе уже осень. Под лучами солнца машина сверкала, как большой чёрный бриллиант.

— Привет, шкет, — обратился ко мне отец. — Как дела, голова ещё цела?

Отец находит забавным разговаривать со мной таким образом; он думает, что общается со мной в стиле рэпа. Мама считает, что он прививает мне дурной вкус, вместо того чтобы показывать положительный пример.

— Привет, папа, — отозвался я. усаживаясь на горячее от солнца сиденье. — Ох, как кожа нагрелась, прямо обжигает.

Отец посмотрел на меня в зеркальце и поправил чёлку.

Выглядит он молодо и очень этим гордится. У отца пряме тёмные волосы и серые глаза — совсем как у меня. Он поправляет причёску всякий раз, когда проходит мимо зеркала.

У него всегда загорелая кожа. Отец говорит. что хорошо выглядеть — часть его работы. Он всегда одевается одинаково: чёрные брюки, чёрная рубашка и спортивные брюки. Говорит, что это униформа их компании. Точно так же, как «Мерседес» — машина компании.

Отец всегда подшучивает над кинобизнесом. Но я знаю, он любит свою работу.

Когда машина тронулась с места, я нагнулся, чтобы переключить кондиционер на полную мощность.

— Придётся заехать по дороге в «Юнивёрсал Филмз». Мне нужно повидаться с продюсером, он обещал подписать контракт, — пояснил отец. — А потом я отвезу тебя к Джерри. Кстати, вы ладите с Джерри? Он уже научил тебя чему–нибудь путному?

— Всё идёт хорошо, па, — ответил я. — Мы пока главным образом читаем пьесы. Ты знаешь, как это бывает. Вслух.

Отец подмигнул:

— Ну и как? Уже зародилось чувство, что ты готов принять участие в кинопробах?

Я усмехнулся:

— Пока нет.

Зазвонил мобильник. Отец прижал трубку к уху и стал давать указания своему секретарю относительно каких–то денежных неурядиц.

По обе стороны от нас проплывали пальмы. Отец вдруг повернулся ко мне и спросил:

— Ты отправил конверт? В нём очень важные контракты.

— Конечно, отправил, — соврал я, зная, что в лучшем случае пошлю его только завтра.

— Вот и хорошо. — Отец вздохнул. — Если письмо не дойдёт вовремя, меня размажут по стенке.

— Нет проблем, — выдавил я из себя.

— В последние дни была такая запарка, что я не мог даже вздохнуть, — пожаловался отец. — Ну, как дела в школе?

— Отлично! — бодро отрапортовал я. — Мисс Дуглас сказала, что моё сочинение может победить на конкурсе.

— Молодец! — Отец так обрадовался, что, подняв два пальца в знак Виктории, едва не съехал с дороги.

Снова зазвонил телефон, и отец долго разговаривал с кем–то, пока мы не подъехали к стоянке «Юнивёрсал Филмз». Охранник, узнав отца, вежливо и без лишних слов пропустил нас. Мы долго ехали вдоль длинного белого здания, пока отец не нашёл подходящего места для парковки.

Он провёл меня в огромный кабинет, больше похожий на жилую комнату. Но полу лежал пушистый белый с красными полосками палас, гармонировавший с цветами мебели. Я насчитал в кабинете три телевизора; книжные полки занимали почти всё пространство стен; в углу располагалась стойка бара.

В помещении не было письменного стола.

— Это кабинет Морта, — пояснил отец. — Подожди меня здесь, я отлучусь минут на пять. Морту осталось только поставить свою подпись, и мы свободны.

Отец указал на ряд полок, заставленных фотографиями в рамках, призовыми статуэтками, вязами, чернильницами, пепельницами и прочими безделушками.

— Можешь полюбопытствовать, — сказал отец. — Но будь осторожен, Росс. Ничего не трогай. Морт просто трясётся над своей коллекцией.

— Нет проблем, — успокоил его я.

— Этот контракт очень важен для меня. Я должен переманить этого парня на свою сторону, — бросил отец и исчез за дверью.

Я расположился на красной кожаной кушетке. Мне ещё не приходилось сидеть на таких удобных подушках — мягких и в то же время упругих.

Через минуту–другую я заскучал. Поднявшись, я подошёл к полкам и стал рассматривать фотографии и награды.

Моё внимание привлекла фотография, на которой Морт был запечатлён рядом с президентом Соединённых Штатов. Они улыбались, стоя на зелёном поле и держа в руках клюшки для гольфа. На снимке красовалась собственноручная подпись президента.

На верхней полке пестрели десятки других фотографий, на которых Морт был запечатлён в компании с кинозвёздами и другими известными персонами.

Чуть ниже лежал рыцарский шлем и серебряный кинжал. Возможно, это был реквизит из какого–нибудь костюмного исторического фильма.

Следующие полки были заполнены всевозможными статуэтками и кубками. Я остановился перед знакомой золотой статуэткой. Это был Оскар, вручаемый Академией киноискусства! Настоящий Оскар!

Я провёл рукой по его гладкой, сияющей поверхности.

— Это круто, — произнёс я вслух и вдруг почувствовал непреодолимое желание взять статуэтку в руки, ощутить на своей ладони её тяжесть.

Статуэтка оказалась намного тяжелее, чем я предполагал. Я крепко сжал её обеими руками и поднял её над головой.

— Благодарю вас! — обратился я к воображаемой публике. — Спасибо за награду. Мне она нравится, я знаю, что заслужил её.

И вдруг пальцы как будто сами собой разжались, и статуэтка выскользнула из моей руки.

Я метнулся в надежде подхватить её, но промахнулся.

Послышался глухой стук, потом треск, едва слышный, но ужасный, пронзивший меня в самое сердце, и я понял, что не забуду его до конца дней.

Я опустился на колени, чтобы поднять статуэтку.

— Пожалуйста, пусть с тобой всё будет в порядке, — взмолился я. — Пусть всё будет в порядке.

Но нет. Похоже, никто не услышал моей молитвы.

Круглая голова Оскара отломилась и теперь покоилась поблизости от обезглавленной статуэтки.

В этот момент послышался стук быстро приближающихся шагов. Кто–то подходил к двери кабинета.

Глава 3 Отрубите ему руку!

Я похолодел от ужаса. Моё сердце готово было выпрыгнуть из груди. Его стук отдавался в груди болезненно пульсирующими ударами. Мне стало трудно дышать.

Нырнув к кушетке, я лихорадочно задвинул под неё обе части статуэтки и в этот момент увидел входившего в кабинет отца.

— Росс, что ты делаешь на полу?

— Уронил жевательную резинку, — промямлил я. — Но уже нашёл. — Я торопливо поднялся на ноги.

Отец подозрительно взглянул на меня:

— С тобой всё в порядке? Мне показалось, в кабинете что–то упало.

Я пожал плечами:

— Не знаю, я ничего не слышал.

Отец испытующе смотрел на меня в течение десяти–пятнадцати секунд, которые показались мне вечностью.

— А что ты сделал со своей жевательной резинкой? — поинтересовался он.

— Я её проглотил.

Это показалось отцу забавным. Он рассмеялся.

— Встреча с Мортом прошла как нельзя лучше, — доложил он. — Думаю, мне удалось привлечь его на свою сторону. Пойдём, я отвезу тебя к Джерри. А то ты опоздаешь.

Когда мы шли к машине, у меня всё ещё дрожали колени.

Я понимал, что был на волосок от гибели. Неужто пронесло?

Разумеется, все мои надежды оказались напрасными.

Мы вернулись домой как раз перед ужином. Ханна, наша повариха. уже накрыла на стол. Отец прошёл в кабинет, чтобы сделать несколько телефонных звонков.

Я заскочил в свою комнату, чтобы оставить там ранец. Бросив его на стул, я повернулся и увидел на пороге своего младшего брата Джейка.

— Здорово, Джей–диск–жокей, — приветствовал я его. — Дай шесть.

— У меня нет шести пальцев, — заныл Джейк. — И прекрати меня так называть.

— Хорошо. А как насчёт Джей–рот–до-ушей?

— Перестань обзываться! — потребовал мой младший брат, король нытиков Беверли — Хиллз.

Вы, наверное, уже догадались, что мы с братом не очень–то ладим. Проблема заключается в том, что у Джейка начисто отсутствует чувство юмора. К тому же он тугодум. Джейк даже внешне не похож на меня. Кудрявый, светловолосый, с зелёными глазами. Лицо узкое, бледное, с выпирающими передними зубами.

— Эй, крысёныш! — обратился я к нему. — Что ты делаешь в моей комнате.

— Я хочу получить обратно свои комиксы, — прогундосил он. У Джейка была огромная коллекция японских комиксов.

— О чём ты, братишка? — усмехнулся я. — Я же не читаю комиксов.

— Но ты взял у меня книгу ещё на прошлой неделе, — задохнулся от возмущения Джейк. — Сказал, что вернёшь через пару дней. Ты обещал.

— Не брал я у тебя никаких книг, — отрезал я. — Проваливай.

Зачем я мучаю Джейка? Не знаю. Книга комиксов лежала в нижнем ящике письменного стола. Я мог протянуть руку и вернуть книгу брату, но я решил, что он должен её заслужить.

Так ему и надо. Не будет ныть и жаловаться на меня маме. Кроме того, он никогда не помогает мне выпутываться из трудных ситуаций.

На прошлой неделе я хотел прошвырнуться с ребятами по Уиллширскому парку, а заодно и зайти в павильон «Планета Голливуд». Помню, по–человечески попросил брата сказать маме и папе, что я пошёл к Шарме готовиться к контрольной по химии.

Но он этого не сделал.

— Я не могу врать! — отозвался он на мою просьбу.

— Почему? — поинтересовался я.

— Потому что это неправильно.

Вот почему мне и нравится его мучить.

— Я знаю, где лежит эта книга, — заявил Джейк и, проскользнув мимо меня, нагнулся к столу. — Вот!

Я попытался помешать ему выдвинуть ящик, но в этот момент услышал голос отца:

— Росс, спускайся вниз! Сейчас же!

Так–так. Тон, которым был произнесён приказ, не сулил ничего хорошего. Судя по всему, отец был сердит. Если не сказать — взбешен.

Я достал из ящика книгу и, сунув Джейку, начал медленно спускаться по лестнице.

— Т-ты меня звал? — заикаясь, спросил я.

Отец крепко сжимал в руке телефонную трубку.

— Это Морт, — сообщил он, пристально глядя мне в глаза. — Он говорит, что не желает со мной работать… Он нашёл на полу сломанного Оскара.

У меня отвисла челюсть.

— Оскара?! — Я изобразил на лице крайнюю степень недоумения. — Какого Оскара?

— Росс, ведь я просил тебя ничего не трогать в его кабинете. Я говорил тебе, что Морт трясётся над своей коллекцией. Он обнаружил осколки Оскара под своей кушеткой.

— Но… я всё время сидел на кушетке, — выдавил из себя я, во рту пересохло. — Не видел я никакого Оскара.

Отец сказал что–то в трубку, затем отключил телефон.

— Ты был единственным, кто находился в кабинете. — Он смотрел на меня строго и очень сердито.

— Нет, не единственный, — возразил я. — На самом деле в кабинет заходила уборщица. Точнее, две уборщицы, и я видел, как они протирали полки. Я видел, как…

В этот момент в дверь вошла мама, держа в руках пакеты с продуктами.

— Что случилось? — удивлённо спросила она.

— Росс в своём репертуаре. Полюбуйся: он стоит передо мной и лжёт мне в лицо, — объявил отец качая головой. — Бесстыдно лжёт.

Мама тяжело вздохнула и опустила пакеты на пол.

— Росс, — прошептала она. — Ты снова сочиняешь свои истории?

— Нет… — начал было я, но Джейк меня перебил.

— Накажите его! — закричал он с верхней площадки лестницы. — Накажите его построже!

— На сей раз дело обстоит серьёзно, Росс, — отец всё ещё сжимал телефонную трубку. — Очень серьёзно. Возможно, по твоей милости мы потеряли пару миллионов долларов, и ты должен понести за это наказание.

— Отрубите ему руку! — настоятельно порекомендовал Джейк.

Мама даже отшатнулась.

— Джейк! Откуда ты набрался таких диких идей?

— Так наказывали лжецов в древние времена, — заявил Джейк. — Нам рассказывали об этом на уроке истории. Отрубите ему руку!

Мама покачала головой:

— С твоего позволения, Джейк, мы не станем этого делать.

— Правильно, — подхватил отец. — Мы сделаем кое–что похуже.

Глава 4 Я отбываю наказание

— Ты будешь сидеть в четырёх стенах, — объявил мне отец. — Мы запрещаем тебе выходить из дому. — Он похлопал телефонной трубкой по ладони, как будто это была дубинка полицейского. — Ты должен в корне изменить своё поведение. Своим постоянным, безудержным, бесстыдным враньём ты позоришь и себя, и нас.

— Но я не вру, — запротестовал я. — Просто так получается…

— Тебе запрещено выходить из дома, пока я не отменю наказание, — отрезал отец, не позволяя мне продолжить оправдание.

Я сглотнул ком.

— Но… как же быть с вечеринкой у Макса в пятницу? Я ведь обещал! (Главным образом двум девчонкам, которых я пригласил!)

— Извини, Росс, — мягко проговорила мама. — Тебе придётся её пропустить.

— Но… я извлёк урок! — воскликнул я. — Обещаю, что больше никогда не буду лгать. Клянусь!

— Он врёт! — воскликнул Джейк, уже спустившийся в холл.

— Заткнись! — заорал я на него и, повернувшись к родителям, взмолился: — Честное слово! Клянусь! До конца жизни я не произнесу ни единого слова лжи.

— Так не пойдёт, Росс, — отрицательно покачал головой отец. — Ты совершил серьёзный проступок и должен понести наказание.

— Я готов понести наказание после вечеринки у Макса, — не унимался я. — Ну, пожалуйста…

— Хватит торговаться, — твёрдо ответил отец. — Ты не на базаре. Тебе запрещено выходить из дома, и точка.

— Ну что это за наказание? — заныл Джейк. — Отрубите ему руку!

Отец повернулся к моему младшему брату.

— Джейк, руку отрубали за воровство, а не за ложь, — уточнил он.

— Раз так, отрубите ему язык, — не растерялся Джейк.

Мама и папа рассмеялись.

Я не видел в этой ситуации ничего смешного. Но делать было нечего, и я поплёлся наверх.

По дороге я нарочно задел плечом Джейка, впечатав его в стену. Сжимая кулаки, ворвался в свою комнату. Я был разъярён как тигр.

— Ненавижу своих родителей! — прокричал я и изо всех сил ударил по стене ногой.

— Ох ты, господи!

Мой ботинок пробил в стене довольно большую дыру.

— Росс! Что это было? — крикнул снизу отец.

— Да так, ничего, — ответил я. — Ничего.

Настала пятница, день вечеринки. И где, по–вашему, я нахожусь? В комнате своего брата. Я играю с ним в идиотскую компьютерную игру. Какие–то восточные единоборства.

Джейк ужасно любит эти игры, потому что только так у него появляется возможность поколотить меня. На экране монитора он осыпает меня ударами, прижимает к ковру, а затем прыгает на меня в течение получаса. После этого Джейк поднимает меня над головой и бросает на ковёр сто раз подряд. Это большая радость для него.

Но не для меня. Я изнываю от скуки в обществе своего придурка–братца, в то время как мои товарищи веселятся на вечеринке. А Синди и Шарма, скорее всего, просто места себе не находят от ярости.

Возможно, мне следовало сообщить им, что я наказан, но я просто не смог заставить себя это сделать. Мне было стыдно.

Отец находился в тысячах миль от дома, на Филмппинах, где снимался очередной фильм, а мама оправилась в Малибу к нашим друзьям Ламбертам.

Когда игра наконец закончилась, Джейк воздел сжатые кулаки к небу и исполнил темпераментный танец победителя.

Через открытое окно была слышна громкая музыка. Дом Макса находился поблизости от нашего.

Я опёрся на подоконник и выглянул наружу. Вечеринка проходила в павильоне крытого бассейна. Всё вокруг сияло огнями. До меня доносились дурашливые вопли и смех.

— Я должен быть там, — пробормотал я и, повернувшись к брату. сказал: — У меня к тебе дело.

— Может, сыграем ещё раз, — предложил Джейк. — Я снова тебя уделаю.

— У меня к тебе дело, — повторил я. — Мне нужно уйти. За это я разрешу тебе посмотреть свой видик.

Джейк тащился от моей коллекции видеокассет.

Брат нахмурился:

— А куда ты собрался?

— Пойду прогуляюсь, — уклончиво ответил я. — Ненадолго, всего на часок. Ты и не заметишь, как пролетит время.

— Я скажу маме, — пригрозил мне Джейк. — Она тебя не похвалит, будь уверен.

Я сжал кулак и помахал им перед его носом.

— Нет, ты этого не сделаешь.

— Тебе запрещено выходить из дому, Росс. Ты наказан, — напомнил мне брат. — Я пожалуюсь родителям.

Но меня уже было не остановить. Через несколько минут. напялив на себя джинсы и цветастую гавайскую рубашку, упаковав в пластиковый пакет полотенце и плавки, я выбрался из дома.

— Росс! — крикнул мне вдогонку Джейк из окна спальни. — Ты об этом пожалеешь!

Я только засмеялся ему в ответ.

Глава 5 Эй, девчонки, я тону!

— Встречайте гостя! — воскликнул я, пролезая сквозь дыру в высоком заборе. На террасе было светло как днём. Бассейн в форме почти сверкал и искрился под лучами прожекторов. Танцевальная музыка доносилась из мощных динамиков, расположенных на крыше купального павильона.

В центре террасы готовил гамбургеры человек в белом переднике. Я увидел родителей Макса, сидевших с другими взрослыми немного поодаль от ребятни.

Раздался громкий плеск, крики и оглушительные взрывы смеха. В правой части, на краю бассейна разворачивалась неравная борьба. Какой–то незадачливый парнишка был атакован сразу пятью девчонками. Схватив бедолагу за руки и за ноги, они сбросили его в воду.

Напротив, в левой части бассейна, происходило «гусиное сражение». Ребята колотили друг друга надутыми резиновым гусями что есть мочи. Два гуся лопнули, что вызвало всеобщее ликование.

— Эй, Росс! — окликнул меня Макс. В одной руке он держал стакан с шипучкой, в другой — гамбургер.

Макс с виду очень крупный парень. У него здоровенные ручищи, широкие плечи и мощная грудь. Со стороны можно подумать. что он не вылезает из тренажёрного зала, хотя на самом деле Макс совершенно равнодушен к спорту. Просто у него такая комплекция.

У него короткие, торчащие ёжиком волосы и большие карие глаза. Когда он улыбается, на щеках появляются ямочки. Девчонки почему–то считают, что он похож на плюшевого медвежонка.

Похоже, он только что выбрался из бассейна. С него стекала вода, а к мокрой груди прилип выпавший из гамбургера лист салата.

— Росс, дружище, я не ожидал, что ты придёшь. — Он попытался похлопать меня по плечу и едва не выронил оставшийся гамбургер. — Я слышал, что тебе запретили выходить из дома чуть ли не пожизненно.

— Да кто тебе это наплёл? — я изобразил на лице крайнюю степень удивления.

— Твой брат.

— Он же сумасшедший, — сообщил я Максу полушутя–полусерьёзно. — Нашёл кого слушать! С какой стати меня стали бы запирать?

Я увидел как мне навстречу бежит Синди. Её белый купальник красиво контрастировал с чёрными развевающимися волосами.

— Эй, Росс, ты опоздал на целый час, — заявила она, скрещивая руки на груди.

— Привет. — Я наградил её лучшей из своих улыбок.

— Я хочу знать, что случилось.

— Ну… — начал я и осёкся. Мне надо было крепко подумать, а времени, как всегда, не хватало. — Всё дело в моём брате, — нашёлся я. — Джейк почувствовал себя плохо, и я решил побыть дома подольше, чтобы его приободрить. Ну, там, почитал ему, поиграл в кое–какие игры. В общем, так проникся заботой о ближнем, что потерял ощущение времени.

Синди сменила гнев на милость.

— Это похвально с твоей стороны, — мягко заметила она.

— Что ты хочешь, он же мой единственный брат! — воскликнул я и в тот момент увидел Шарму, которая изо всех сил махала мне рукой из дальнего конца бассейна.

— Я жутко проголодалась, — сообщила мне Синди. — А эти гамбургеры выглядят так аппетитно! Не хочешь перекусить? — С этими словами она потащила меня к столу с едой.

— Знаешь что, поешь без меня. Я ещё не проголодался. Встретимся здесь через пару минут. Я хочу пристроить где–нибудь свою сумку.

Синди устремилась к столу с угощением, а я пошёл к противоположному краю бассейна.

— Привет, Шарма.

Вместо ответа она прищурилась и пристально посмотрела на меня.

— Где ты был?

Я рассказал ей ту же байку о заботливом старшем брате, который задержался дома, чтобы приободрить младшего. Шарма тоже проглотила эту историю, не моргнув глазом. Я заметил, что трогательные детали притупляют бдительность девчонок.

— А о чём ты разговаривал с Сидни? — вдруг спросила она.

Из бассейна вылетел надувной мяч. Я поймал его и кинул обратно.

— Да так, о школьных проблемах.

— Может, перекусим? — предложила Шарма.

Я посмотрел на Синди, поджидавшую меня около стола с угощениями.

— Не теперь. Мне надо сполоснуться. Кажется, вода отличная, не так ли? Сейчас пристрою куда–нибудь свою сумку и вернусь к тебе.

Я поспешил обратно к Синди.

По дороге я осознал, что мне предстоит весь вечер бегать между двумя девчонками. Как в дурацкой кинокомедии, ей–богу.

— Вот. Я взяла для тебе гамбургер, — Синди протянула мне угощение. — О чём ты разговаривал с Шармой?

— Да так, ни о чём. У неё возникли вопросы по домашней работе.

Синди взглянула на меня с подозрением.

Я обернулся и увидел Шарму, которая махала мне рукой.

Сколько времени понадобится Синди и Шарме, чтобы узнать правду? Боюсь, совсем немного.

Я угадал. Уже через несколько минут все трое — я, Синди и Шарма — стояли вместе на краю бассейна. Девочки смотрели друг на друга.

— Ты здесь с Россом? — спросила Синди.

— Да, — подтвердила Шарма. — Ты, как видно, тоже?

— Сейчас я вам всё объясню, — начал было я, но они не дали мне договорить.

Синди обхватила меня под мышки, а Шарма взяла за ноги. Девочки приподняли меня и, раскачав, бросили в бассейн.

Я шумно плюхнулся животом и ушёл под воду. Вода в бассейне оказалась чистой и прохладной.

Я вынырнул на поверхность. И тут почувствовал, как чьи–то руки схватили меня за волосы и затолкнули обратно под воду.

— Эй, помогите! — крикнул я, снова оказавшись на поверхности.

Но те же беспощадные руки нагнули мою голову в воду, не давая мне вынырнуть.

Я вырывался изо всех сил, пытаясь освободиться. Мне это удалось, и я стал судорожно ловить ртом воздух.

Обе мучительницы радостно смеялись. Они были вне себя от восторга. Им это казалось забавным.

Вскоре совместными усилиями эти идиотки вновь затолкнули меня под воду. Я отчаянно сопротивлялся, но силы были неравны.

Я понимал, что девчонки попросту мстят мне. Наслаждаясь сладостью возмездия, Синди держала меня за плечи, а Шарма давила на темя.

«Слишком долго, — промелькнуло в голове. — Слишком долго!»

Я почувствовал, что меня охватывает паника. Вода попала мне в рот, и я стал задыхаться.

«Эй, девчонки, я тону! — мысленно крикнул я. — Пустите меня. Вы держите меня под водой слишком долго. Вы меня утопите!»

Глава 6 Лицом к лицу с двойником

У меня заныло в груди. Боль становилась нестерпимой. Похоже, я проглотил слишком много воды.

Неужели они не понимают, что делают?..

Это не смешно. Вы меня утопите!..

В огне вспыхивали разноцветные огни. Синие. Белые. Оранжевые.

Дышать стало невозможно.

И тут я, наконец, освободился. Рука девочек больше не давила на меня, я вынырнул на поверхность и закашлялся, пытаясь восстановить дыхание.

Ноющая боль в груди не отпускала. Разноцветные огни вспыхивали и гасли в моих глазах.

Поверхность воды сверкала так ярко и на неё было так больно смотреть, что я закрыл глаза и снова нырнул.

Я поплыл под водой в другой конец бассейна, подальше от приглашённых мною девочек. Теперь я двигался медленно, размеренно и ритмично. Я открыл глаза и почувствовал, как моё тело начинает расслабляться.

Я приближался к дальнему, наиболее глубокому концу бассейна, когда увидел плывущего мне навстречу мальчика.

Он тоже плыл под водой, делая те же движения, что и я, и смотрел на меня сквозь прозрачную воду.

Сначала я подумал, что вижу своё собственное отражение. Может быть, родители Макса установили в бассейне зеркало? Нет, это не зеркало…

Я не отрываясь смотрел на мальчика. Тот плыл прямо на меня. Мальчик с моими волосами, моими глазами, моим лицом.

Вот он уже совсем близко…

Вода была такой чистой. такой прозрачной…

Я остановился. Мои руки раскинулись, словно крылья у птицы. Я смотрел на своего двойника. С этим мальчиком мы были похожи как две капли воды!

Глава 7 Спасибо за чудесный вечер!

Мы оба замерли под водой, глядя друг на друга широко открытыми глазами. В воде искрились разноцветные огоньки, отчего вся сцена казалась зыбкой и нереальной, словно во сне.

Похоже, мальчишка тоже удивился, увидев меня.

«Это неправда, — подумал я. — Такого не бывает». Сходство было абсолютным. Даже плавки на нём были такие же, как на мне.

Я подплыл ближе.

Брови мальчика сошлись на переносице. Выражение его лица изменилось. Теперь он выглядел сердитым, расстроенным и взволнованным.

Из его раскрытого рта вверх потянулись пузырьки воздуха, и он изобразил губами какое–то слово.

Что он хотел сказать? Я с напряжением всматривался в его лицо, пытаясь понять.

Вдруг меня осенило.

«Убирайся!» — вот что он сказал.

Но почему? Почему он так разозлился? Что вывело его из себя?

Да и вообще, кто он? И что здесь делает? Мне хотелось задать ему множество вопросов.

Но я почувствовал, что моя грудь опять готова разорваться. Нужно было глотнуть воздуха.

Я поднял руки, оттолкнулся ногами и выплыл на поверхность.

Ему ведь тоже нужно дышать, не так ли?

Я ждал, вытирая рукой глаза и поправляя растрепавшиеся волосы.

Куда он подевался?

Мой двойник так и не появился на поверхности.

Я опустил лицо в воду, вглядываясь в глубину, пронизанную голубым светом.

Никого.

Мальчишка исчез.

Добравшись до края бассейна, я развернулся и поплыл обратно. Затем я нырнул, опустился на дно и снова выбрался на поверхность.

Он словно испарился.

Но как это могло произойти?

Кто он такой? И почему так похож на меня? И зачем сказал, чтобы я убирался?

Я выбрался из бассейна. Встрепенулся, как собака, стряхивающая с себя воду, и, взяв со стула своё полотенце, накинул его на плечи.

Синди и Шарма танцевали на краю бассейна под музыку, доносившуюся с крыши павильона.

Шлёпая босыми ногами по плиткам пола, я подбежал к ним, лихорадочно размахивая руками.

— Вы видели того парня?

Девочки разговаривали, не обращая на меня никакого внимания.

— Вы его видели? Мальчика в бассейне, очень похожего на меня? — допытывался я.

По–видимому, они всё ещё злились и были не готовы позабыть о прошлых обидах.

— Мне кажется, у меня есть двойник, — выпалил я.

Шарма бросила на меня презрительный взгляд.

— С меня достаточно одного такого, как ты, — сказала она.

— Вы действительно никого не видели? — не унимался я.

Ответом мне было молчание.

И вдруг я понял, что уже поздно.

— Который час? — спросил я.

Девчонки лишь плечами передёрнули, давая мне понять, что я для них не существую.

Я помчался к Максу. Он дурачился, танцуя сразу с тремя нашими одноклассниками.

Я хлопнул его по спине мокрым полотенцем, чтобы привлечь внимание.

— Мне пора домой, — сообщил я ему. — Джейк дома один. Спасибо за чудесный вечер.

— Но вечеринка только начинается, — возразил он.

Однако я помахал ему рукой и направился к выходу. Добравшись до дырки в заборе, я оглянулся. Моего двойника нигде не было.

Синди и Шарма смеялись как сумасшедшие. Один из гостей неуклюже плюхнулся в воду, окатив их водой с головы до ног.

Я вылез в дырку и устремился к своему дому. Необходимо вернуться домой до возвращения мамы — иначе мне конец!

Джейк ни за что не станет меня выгораживать; наоборот, он с удовольствием меня заложит. Не сомневаюсь, мой братец будет счастлив, если мама вернётся домой раньше меня: тогда он сможет наябедничать, что я пошёл на вечеринку к Максу.

Я остановился на дорожке, ведущей к нашему дому, и посмотрел на окна.

— О нет…

В гостиной и столовой горел свет, а возле дома стояла машина. Это был «Ягуар» моей мамы.

Когда она вернулась? Интересно, успел ли Джейк доложить ей о моём отсутствии?

Стараясь держаться в тени, я пробрался к торцевой стороне дома.

Несколько лет назад садовник посадил там оливковые деревья. Они были пока довольно низкими, но одно из них позволяло человеку моей комплекции, вскарабкавшись по стволу, залезть в окно спальни.

Мне уже приходилось проделывать подобный трюк, но только в случаях крайней необходимости.

Безусловно, сейчас именно такой случай.

Если мама обнаружит, что я оставил Джейка одного, несмотря на строгий запрет, меня запрут в четырёх стенах ещё лет на пятьдесят! Это как минимум.

Оставалось одно: залезть в дом через окно моей спальни, расположенной на втором этаже, и затем спуститься вниз с таким видом, будто я не покидал дома.

Если Джейк успел наябедничать на меня, я скажу, что он просто сумасшедший. Моё слово против его.

Я ухватился за нижнюю ветку и подтянулся.

В этот момент две руки обхватили меня за пояс. Кто–то повис на мне, и я свалился на землю.

Глава 8 У тебя есть брат–близнец!

Упав на спину, я услышал над ухом чьё–то злорадное хихиканье.

Передо мной стоял Джейк.

— Что ты здесь делаешь? — воскликнул я, вскочив на ноги.

Джейк лишь рассмеялся в ответ, мстительно сверкая глазами. Мой братец просто обожает делать пакости. Например, он любит пугать. Для него высшее удовольствие тайком подкрасться сзади и крикнуть в самое ухо: «Бу–у–ууу!»

— Что ты делаешь на улице? — повторил я, схватив его за плечи.

Ухмылка на лице Джейка стала шире.

— Я увидел, как ты подкрадываешься к дому.

Я крепче сжал его худенькие плечи.

— Когда вернулась мама? Она знает, что я выходил?

— Может быть, — ответил он издевательским тоном. — Возможно. я сообщил ей об этом. А возможно, и нет. Тебе это предстоит выяснить.

Я ослабил хватку и разгладил складки на его рубашке.

— Послушай, Джейк, помоги мне выпутаться из этой ситуации, и тогда…

В этот момент распахнулось окно столовой. Показалась мамина голова.

— Ты здесь, Росс?

Судя по тону, я понял, что она очень сердита.

— Зайдите в дом сейчас же, — приказала она. — Оба.

И захлопнула окно с такой силой, что стёкла жалобно задребезжали.

Мама ждала нас на кухне, уперев руки в бока.

— Где ты был, Росс?

Джейк рассмеялся, а мама впилась меня сердитым взглядом.

— Тебя не было дома, когда я пришла.

— Видишь ли… это не то, что ты подумала, — замялся я. — То есть я хочу сказать, что не ходил на вечеринку к Максу.

— А вот и ходил! — встрял в разговор Джейк. Он сиял, как именинник.

— Тогда где ты был? — не отставала мама. — Почему на тебе плавки? И почему ты весь мокрый?

— Видишь ли… В общем, дело было так. Джейк смотрел видик. Было очень жарко, и я решил окунуться в нашем бассейне. Правда. Я знаю, что мне запрещено выходить из дома, но бассейн — это, можно сказать, часть дома.

Джейк издал гнусный смешок.

— Заткнись, Джейк! — крикнул я и, отвернувшись от брата, с мольбой посмотрел на маму: — Не верь Джейку, он хочет мне навредить. Я был дома, честное слово.

Мама смотрела мне прямо в глаза. Я чувствовал, что она колеблется, не зная, верить ей или нет.

И тут зазвонил телефон.

Мама нажала на кнопку громкой связи.

— Алло.

— Здравствуйте, миссис Артур, — раздался знакомый голос.

Это был Макс. Оглушительная музыка и смех свидетельствовали о том, что вечеринка идёт полны ходом.

— Здравствуй, Макс. Ты хочешь поговорить с Россом?

— Не обязательно, — ответил Макс. — Я звоню лишь затем, чтобы сказать ему, что он забыл у меня запасные плавки.

Я безвольно опустился на табурет. Всё пропало.

Мама поблагодарила Макса и отвернулась. Когда она снова взглянула на меня, выражение его лица не сулило ничего хорошего.

— Вот что, Росс, — проговорила она зловещим тоном. — Я сыта по горло твоими историями.

— Что ты имеешь в виду?

— Мне кажется, с некоторых пор ты просто разучился говорить правду.

— Ты ошибаешься, — возразил я. — Просто так получилось…

Мама покачала головой:

— Я не хочу тебя слушать, Росс. Думаю, ты полностью утратил представление о разнице между правдой и ложью.

Я вскочил как ошпаренный.

— Нет, я умею говорить правду! Клянусь! Иногда я, конечно, сочиняю истории, но это только потому… что я не хочу, чтобы у меня возникли неприятности.

— Росс, ты и сейчас не можешь остановиться, — вздохнула мама. — Когда твой отец вернётся со съёмок, устроим семейный совет. Мы должны серьёзно обсудить твоё поведение и принять действенные меры. Так больше продолжаться не может.

Я опустил голову и пролепетал:

— Ладно.

И вдруг вспомнил про мальчика в бассейне. Это происшествие не давало мне покоя.

— Мама, можно задать тебе странный вопрос? У меня есть брат–близнец?

Мама прищурилась и вперила в меня сердитый, отчуждённый взгляд. Её ответ сразил меня наповал.

— Да, — сказала она. — Безусловно, у тебя есть брат–близнец.

Глава 9 У мальчика–двойника мой голос!

Я разинул рот от изумления.

— Да?!

Мама кивнула.

— У меня есть два сына–близнеца — хороший и плохой. Ты — плохой, — засмеялась она и потрепала меня по плечу.

— Ха–ха, — выдавил я из себя. — Хорошая шутка, мама.

— А почему ты вдруг спросил об этом? — спросила она уже более серьёзным тоном.

— Я хочу, чтобы у Росса был близнец! — с воодушевлением воскликнул Джейк. — Тогда мы с ним вдвоём поколотили бы Росса!

— У нас есть более серьёзные проблемы, требующие решения, — со вздохом заметила мама. — Давайте прекратим этот бессмысленный разговор о двойниках.

Она открыла холодильник, достала бутылку минералки и сделала большой глоток прямо из горлышка.

— Но я собственными глазами видел мальчика, похожего на меня как две капли воды, — не унимался я. — То есть это был вылитый я. Это мог быть мой брат–близнец.

Мама сделала ещё один глоток и поставила бутылку обратно в холодильник.

— Должно быть, ты увидел его в зеркале.

— Ха–ха, — ухмыльнулся я. — Ещё одна хорошая шутка, мама.

— Всё, я иду спать, — сообщила мама и, выключив свет на кухне, направилась к двери.

— Нет, подожди, — я поспешил вслед за ней. — Я действительно видел своего двойника.

Когда мама повернулась, её лицо снова выражало озабоченность и нешуточную тревогу.

— Росс, ну что прикажешь с тобой делать? — покачала она головой. — Ты не можешь прожить и двух минут без того, чтобы не сочинить какую–нибудь фантастическую историю. Это похоже на болезнь.

Меня охватила ярость. Сжав руки в кулаки, я выкрикнул:

— Я не сочиняю истории! Это чистая правда!

Оттолкнув Джейка, я кинулся к лестнице, чтобы уединиться в своей комнате.

В эту ночь я долго не мог заснуть. Из головы не выходил тот мальчик, плывущий мне навстречу в бассейне Макса. Перед моим мысленным взором стояло его рассерженное лицо. Я видел губы, сложившиеся для того, чтобы произнести одно–единственное слово: «Убирайся».

Затем я стал думать о Синди и Шарме. Почему они так разозлились на меня из–за простого и, в общем–то, безобидного недоразумения?

В ушах всё ещё обидные мамины слова: «Думаю, ты утратил представление о разнице между правдой и ложью».

Ничего подобного! Неправда!

Но как я мог это доказать?

Наконец я уснул. Мне снилось, что я бегу по бесконечному, заросшему высокой травою полю. А Синди и Шарма лихорадочно машут мне руками и что–то кричат, но я их не слышу и продолжаю бежать со всех ног, не в силах остановиться.

Меня разбудили голоса.

Я сел в постели, тяжело дыша. Взмокшая от пота пижама прилипла к телу.

Посмотрев на часы, я увидел, что сейчас два часа ночи.

Кто мог разговаривать в такое время? Я затаил дыхание и напряжённо прислушался.

Голоса доносились снизу, но я не мог разобрать слов.

Неужели отец возвратился со съёмок так поздно? Скорее всего, внизу разговаривают мои родители. Кому ещё там быть?

Я соскользнул с кровати и на цыпочках вышел в коридор. Подойдя к верхней лестничной площадке, я остановился.

Внизу было темно. Света в гостиной не было. Значит, беседа велась на кухне.

Говорила женщина. Я узнал её голос. Это была мама.

Я напряжённо прислушался в надежде разобрать слова. Что она говорит? И кому?

— Тебе не кажется, что ты сходишь с ума?

Это были её слова. Она говорила не столько сердитым, сколько встревоженным тоном.

— Разумеется, у тебя нет брата–близнеца, — сказала она. — И никакого двойника. Почему ты задаёшь мне такие дикие вопросы?

И тогда я услышал ответ мальчика.

— Но я его видел! Честное слово! Клянусь тебе, я его видел!

Я тихо застонал. Мне пришлось ухватиться за перила лестницы, чтобы не упасть.

У этого мальчика… был мой голос.

Глава 10 Таинственный разговор

— Ничего я не выдумываю, — проговорил мальчик моим голосом. — Я видел его, а он видел меня. Клянусь тебе, это правда!

— Уже поздно. Пойдём спать, — предложила мама усталым голосом. — Пойдём. Утро вечера мудренее. Выключи свет.

— Почему ты мне не веришь? — спросил мальчик резким требовательным тоном.

Мне пришлось вцепиться в перила лестницы, чтобы не упасть, поскольку я дрожал всем телом.

Почему у мальчика мой голос? Кто он такой? И почему мама разговаривает с ним посреди ночи?

Я решил выяснить, что происходит, но, сделав шаг, вдруг почувствовал, что моя босая нога соскользнула с деревянной ступени, и я кубарем скатился по лестнице.

В ночной тишине грохот показался мне оглушительным.

Я приземлился на четвереньки и подождал, пока утихнет боль. Моё сердце бешено колотилось.

Я прислушался — ни приближающихся шагов их кухни, ни криков удивления, ничего!

Но мама должна была услышать звук моего падения, ведь я пересчитал чуть ли не все ступеньки нашей лестницы!

Почему она не выбежала посмотреть, что случилось?

Я с трудом поднялся на ноги. По пульсирующей боли понял, что повредил колено. Потирая рану, я заковылял к кухне.

На кухне было темно. Серебристый лунный свет едва проникал сквозь жалюзи на окне. Никаких цветных красок, только серые тени в полумраке.

Я чувствовал себя так, будто перенёсся в мир чёрно–белого кино.

— Мама, это ты? Я слышал твой голос! Есть тут кто–нибудь?

Я пересёк кухню и, нащупав рукой подоконник, выглянул во двор. Поверхность бассейна отливала серебром. Картина выглядела нереальной.

Раздался щелчок, и кухня озарилась светом. Я обернулся. В дверном проём стояла мама.

— Росс? Что ты здесь делаешь? — спросила она, прикрывая рукой зевок.

— Я… я услышал твой голос, — пояснил я.

Мама поправила пояс на халате.

— Мой голос? Этого не может быть. Я только что проснулась.

— Нет, — возразил я. — Я слышал голоса. Ты была на кухне и разговаривала с… мальчиком.

Мама потёрла глаза ладонью.

— Нет, Росс. Ты ошибаешься. Лучше скажи, почему не спишь и зачем спустился вниз.

— Я уже объяснил тебе это, — ответил я, вновь сжимая кулаки. — Почему ты мне не веришь?

— Потому что меня здесь не было и я ни с кем не разговаривала, — заявила мама. — Я спала в своей постели глубоким сном, пока не услышала, что кто–то бродит на кухне. — Она зевнула. — Наверное, это был сон, сынок, — предположила она. — Некоторые сны очень трудно отличить от реальности.

— Но это был не сон, — настаивал я. — Мне известна разница между сном и явью.

По маминому лицу было видно, что она осталась при своём мнении. Поэтому я пожал плечами и покинул кухню, выключив перед уходом свет.

Мне так и не удалось заснуть после этого происшествия.

Я лежал в постели и глядел в потолок. Не донесётся ли снизу голос мамы, разговаривающей с мальчиком, у которого мой голос?

Я не знал, что мне доведётся увидеть этого мальчика через несколько часов.

Я не знал, какую опасность таит встреча с ним.

Я не знал, что попал в беду.

Глава 11 Он, как и я, занимается теннисом

В понедельник, после уроков, меня окликнула Синди. Я стоял возле своего шкафчика в раздевалке и зашнуровывал теннисные туфли. Девочка подошла поближе и больно наступила мне на ногу.

— Эй! — сердито крикнул я. — Зачем ты это сделала?

Она нарочито равнодушно пожала плечами.

— Просто захотелось.

Я быстро зашнуровал туфли, затем поплевал себе на пальцы и попытался смыть грязь, оставленную подошвами её башмаков.

— Если ты всё ещё сердишься на меня по поводу вечеринки у Макса, то…

— Я решила с тобой помириться, — перебила меня Синди.

— Помириться? Наступив мне на ногу?

Она рассмеялась.

— Ну, это была просто шутка. — Синди поправила чёрную прядь волос. — Почему ты ушёл с вечеринки так рано? Испугался, что мы с Шармой снова скинем тебя в бассейн?

— Хороши шуточки! — проворчал я. — Вы чуть меня не утопили.

— Ты это заслужил, — усмехнулась она. — Но ты так и не ответил, почему ушёл с вечеринки.

— Беспокоился о своём младшем брате, — в очередной раз соврал я. — Не люблю оставлять его надолго одного.

Синди пристально взглянула на меня:

— Это правда?

Я набрал код и захлопнул дверцу шкафа.

— Конечно.

Синди закинула за плечи ранец.

— Может быть, зайдёшь ко мне в гости? — предложила она. — Мы могли бы вместе подготовиться к контрольной по обществоведению.

Я помахал рукой проходившим по коридору приятелям.

— К сожалению, сегодня никак не могу. У меня тренировка по теннису.

Я посмотрел на часы, висевшие над входом в канцелярию.

— Извини, я уже опаздываю.

Синди посмотрела на меня исподлобья и язвительно поинтересовалась:

— А где твоя теннисная ракетка?

— Оставил дома, — бросил я на ходу. — Стив Франклин сказал, что у него есть лишняя.

— Росс, куда ты идёшь на самом деле? — спросила Синди, шагая вслед за мной. — Почему ты никогда не говоришь правду?

— Но это правда!

Покинув школу, я помчался через игровую площадку к теннисным кортам.

Члены моей команды уже приступили к разминке. Отовсюду слышался стук ракеток по мячам.

Я отыскал среди тренирующихся Стива Франклина. Перед ним стояла корзина с мячами, и он пулял ими через сетку, отрабатывая подачу.

Я подошёл к нему, чтобы взять ракетку, но путь мне преградил тренер Мелвин.

— Росс, ты опоздал на десять минут, — строго сказал он, — и пропустил разминку. Так дело не пойдёт.

— Извините, тренер, — залепетал я. — Дело в том, что… у меня пошла кровь из носа.

Тренер взглянул на мой нос.

— Но теперь ты в порядке?

Я кивнул.

— Тогда приступай к разминке. Будешь отрабатывать подачу, договорились? Можешь занять корт рядом со Стивом.

Я взял корзину с теннисными мячами и направился к Стиву. Он прервал разминку и бросил мне свою старую ракетку.

— Что случилось, Росс?

Я примерил ракетку к руке.

— Неплохая, — сказал я. — Но и не слишком хорошая.

— Дарёному коню в зубы не смотрят, — усмехнулся Стив. — Не хочешь ли потренироваться со мной в субботу? Мой отец установил во дворе отличный травяной корт.

— С удовольствием, — с радостью согласился я.

Прихватив с собой корзину с мячами, я занял соседний корт и начал отрабатывать подачу. Первые три мяча угодили в сетку.

Я повернулся и увидел, что тренер Мелвин смотрит на меня недовольным взглядом.

— Я просто испытываю незнакомую ракетку, — крикнул я в оправданье, продолжая отрабатывать подачу. Через какое–то время у меня заныли руки. Сказалось отсутствие регулярных тренировок.

На соседних кортах ребята азартно проводили тренировочные матчи. Из–за высоких облаков неожиданно выглянуло солнце.

Я прикрыл глаза, сложив ладонь козырьком, и вдруг увидел его… Моего двойника.

В дальнем конце площадки, через шесть–семь кортов от меня, мой двойник играл в паре с Джаредом Харрисом. На нём был такой же, как и на мне, белый теннисный костюм, а тёмные волосы стягивала лента.

Он выглядел в точности так же, как я!

Ракетка выскользнула из моей руки и упала на песок.

— Эй! — крикнул я и лихорадочно замахал руками, желая привлечь внимание мальчика.

Но он меня не слышал. Взяв подачу Джареда, мой двойник кинулся к заднему углу площадки, чтобы успеть отбить мяч.

— Эй, ты! — заорал я. — Подожди!

Сердце бешено колотилось. Я всматривался в своего двойника, щурясь от ослепительных лучей послеполуденного солнца. Может быть, всё это мне мерещится?

Нет. На дальнем корте играл мальчик, похожий на меня как две капли воды.

Неожиданно он обернулся и увидел меня.

Глаза мальчика расширились от изумления. Не было никакого сомнения в том, что он узнал меня.

В течение бесконечно долгого мгновения мы смотрели друг на друга сквозь длинный ряд теннисных кортов.

И тут его рот произнёс слово, которое я без труда прочёл по его губам: «Убирайся!» Как тогда, в бассейне у Макса…

Хотя я находился на довольно большом расстоянии от мальчишки, было очевидно, что он разозлился. Его взгляд стал холодным и суровым.

«Убирайся!» — повторил он.

— Нет! — крикнул я и кинулся к нему, громко крича и размахивая руками.

Но не успел я сделать и двух шагов, как вдруг почувствовал, что под ноги что–то попало. Оставленная кем–то ракетка заскользила под моей подошвой, и я упал на живот, сильно ударившись об асфальт.

— О–о–о-о-о!

Превозмогая боль, я поднялся и, прихрамывая, побежал по направлению у дальнему корту. Но, увы, мой двойник исчез. Он снова испарился, как тогда, на вечеринке у Макса.

Джаред стоял ко мне спиной, наклонившись над своей спортивной сумкой. Я увидел, как он достал из неё резиновую повязку для волос.

Похоже, он всё пропустил.

Вскоре Джаред обернулся и крикнул:

— Эй, Росс! Ты будешь играть дальше или нет?

Я подбежал к нему и выпалил:

— Это был не я!

Джаред уставился на меня с неподдельным изумлением.

— Извини, что ты сказал? — переспросил он. — Мне казалось, что мы с тобой играем тренировочный матч.

— Это был не я, — повторил я дрожащим от волнения голосом.

Ребята на соседних кортах прекратили игру. Они смотрели на меня, как на сумасшедшего.

Я увидел тренера Мелвина, направляющегося к на с другого конца кортов.

— Этот мальчик… — обратился я к Джареду. — Он сказал тебе, как его зовут?

Джаред выпучил глаза.

— Я не понял шутки, Росс.

— Но это был не я! — повторил я, срываясь на крик.

Джаред озадаченно покачал головой:

— Не знаю, что и сказать. Он выглядел точно так же, как ты. Он разговаривал, как ты. У него был такой же голос, как у тебя. И он играл точно так же, как ты. Поэтому…

— В чём проблема, Росс? — К нам подошёл тренер Мелвин. — Что тут происходит?

— Ничего особенного, — ответил я и вдруг почувствовал головокружение.

Яркий солнечный свет слепил мне глаза.

«Действительно, что происходит? — недоумевал я. — ЧТО ПРОИСХОДИТ?!»

Глава 12 Брюссельская капуста

— Эй, Шарма! — крикнул я, увидев девочку на ступеньках школьного крыльца. — Ты осталась на дополнительные занятия?

Она кивнула:

— Да. Помогала подруге готовиться к контрольной по обществоведению.

— Похоже, у тебя нет проблем с учёбой, — с завистью сказал я.

Шарма — круглая отличница, считает пятёрку с минусом полным провалом, но она не любит, когда об этом говорят.

— Ты идёшь домой? — спросил я. — Можно тебя проводить?

Шарма снова кивнула и стряхнула какую–то щепку с моего теннисного костюма.

— Как прошла тренировка? — поинтересовалась она.

— Очень странно. — Я был так взволнован, что решил рассказать ей, что случилось. Мне нужно было с кем–то поделиться, иначе я мог лопнуть от распиравших меня чувств.

— Этот парень… он мой двойник… — сбивчиво начал я. — Похож на меня как две капли воды. Но он исчезает раньше, чем я успеваю с ним поговорить. Сегодня он

тренировался на теннисном корте. Он играл с Джаредом. Но я видел его и раньше — в пятницу, в бассейне на вечеринке у Макса. Он плыл прямо на меня!

Шарма рассмеялась.

— Это не лучшая из твоих историй, — заявила она. — Не такая забавная, как обычно.

— Но я говорю совершенно серьёзно! — в отчаянии воскликнул я. — Он мой двойник. Во всех отношениях. Он даже одевается, как я.

— Ну ты и юморист, Росс, — усмехнулась Шарма. — Думаю, ты должен стать писателем. У тебя богатое воображение.

Я застонал.

— Но я ничего не сочиняю! Почему мне никто не верит?

— Потому что твоя история — чисто безумие, — пожала плечами Шарма.

Мы остановились у светофора, чтобы перейти на противоположную сторону улицы.

— Я говорю правду, — не терял я надежды убедить Шарму. — Я видел своего двойника. Он был не просто похож на меня — он был мною. Честное слово.

Шарма сузила глаза.

— Ты веришь в привидения? — спросила она.

— Нет. Почему ты спрашиваешь? — удивился я.

— Я фильм по видаку видела… К девушке являлся двойник, который оказался её привидением. Он пришёл к неё из будущего, чтобы взять её жизнь в свои руки и переломать судьбу.

— То, что ты сказала, не имеет никакого смысла, — поморщился я.

— Я знаю. Но, возможно, этот мальчик — твой призрак или что–то в этом роде, — высказала предположение Шарма.

— Но разве я не должен умереть, прежде чем обзавестись привидением? — спросил я.

Шум проезжавшей мимо машины заглушил ответ Шармы. Движение становилось более интенсивным, поскольку люди возвращались с работы. Солнце, опускавшееся за холмы, озаряло окрестности прощальными лучами.

Загорелся зелёный сигнал светофора, и я двинулся вперёд.

— Эй, остановись! — Шарма потянула меня за куртку. — Куда ты идёшь?

— Но ведь загорелся зелёный, — удивился я.

— Ты так увлёкся сочинением небылиц про двойников–невидимок, что полностью потерял ориентацию, — заметила Шарма.

— Он не невидимка, — упорствовал я.

Когда загорелся красный сигнал, Шарма повела меня чрез улицу.

— Ты хочешь, чтобы нас задавила машина? — ошарашенно спросил я.

Рванувшись назад, я споткнулся об ограждение и упал спиной на траву. Шарма расхохоталась.

— Что с тобой происходит, Росс? Похоже, ты малость не в себе.

Я поднялся и начал отряхивать штаны.

— Прости, Шарма, — обратился я к своей спутнице, — но ты пошла на красный, и мне пришлось…

Я понял, что Шарма не слушает меня, а смотрит куда–то через моё плечо. Я обернулся. Навстречу нам шла Синди.

Неожиданно мой взгляд упал на траву.

На том месте, куда я упал, трава почернела. На ней чётко отпечатались очертания моего тела: плеч, спины и рук.

Трава за ограждением была зелёной — везде, кроме тех мест, которых касалось моё тело, а почерневшее пятно слегка потрескивало и шипело, словно тлеющие угольки. Над пятном клубилось облачко чёрного дыма.

— Ну и дела, — пробормотал я. — Как это странно. Шарма, посмотри, что творится.

Я поднял голову и увидел спину удаляющейся от меня Шармы.

— Увидимся позже, Росс, — кинула она, обернувшись. — Мне нужно поговорить с Синди.

— Подожди, Шарма, — взмолился я. — Вернись!

Но Шарма лишь помахала мне рукой.

— Если тебе скучно идти одному, Росс, пригласи своего призрака. А завтра мы можем пойти втроём!

Она рассмеялась и побежала навстречу Синди.

— Шарма! Эй, Шарма! — закричал я что было сил, но девочка даже не обернулась.

Я снова посмотрел на обгоревшую траву.

— Что всё это значит? — пробормотал я.

Дождавшись зелёного сигнала, я бегом пересёк улицу и помчался что есть мочи до самого дома.

Ворвавшись в калитку, я угодил прямо под струю поливальной установки. Меня окатило с головы до ног. Было приятно чувствовать на разгорячённом теле прохладную влагу.

К моему удивлению, мама ждала меня на крыльце.

— Что случилось? — крикнул я.

— Ничего особенного, — ответила мама. — Просто мне только что позвонил твой тренер по карате и сказал, что…

— Мой кто? — прервал я её.

— Мистер Лоуренс. Он сказал, что придёт сегодня пораньше, так что тебе надо поторопиться, чтобы успеть выполнить домашнее задание.

— Но… как же так? — ошарашенно пролепетал я. — Я не занимаюсь карате, мама!

Её глаза сузились.

— Позволь напомнить тебе, Росс, что ты занимаешься карате с семи лет.

У меня по спине побежали мурашки.

Мама не шутила.

Но как она могла сказать такое?

Ведь я никогда в жизни не занимался карате!

— Не стой столбом. Росс. Заходи в дом, — скомандовала она. — Как прошла тренировка по теннису?

— Очень странно. — Я уже открыл было рот, чтобы рассказать ей о новой встрече с двойником, но сдержался. Она решит, что я снова сочиняю небылицы.

— И в чём состояла странность? — поинтересовалась мама.

— Ну… я играл лучше, чем обычно. Никто не мог взять мою подачу. Тренер Мелвин считает, что я стану звездой теннисного спорта.

— Вот и отлично! — воскликнула мама и ласково потрепала меня по волосам. — Сегодня мы поужинаем пораньше из–за тренировки по карате. Можешь поблагодарить меня заранее: я приготовила твоё любимое блюдо.

— Моё любимое блюдо? — эхом отозвался я.

— Да. Брюссельскую капусту. Я приготовила это блюдо специально для тебя. Джейк, к сожалению, её не ест.

Вот как? Она приготовила брюссельскую капусту? Но я её ненавижу! Меня тошнит при одной мысли об этих мерзких зелёных катышках!

— Мама, — пролепетал я дрожащим голосом. — Ты можешь объяснить мне, что происходит?

Глава 13 На этот раз тебе не уйти!

Мама не услышала моего вопроса, потому что зазвонил телефон и она заспешила в дом, чтобы снять трубку.

Я хотел спросить, где Джейк, но вспомнил, что по понедельникам у него уроки музыки. Мой брат учится играть на гитаре. Амелия, наша экономка, всегда приводит его в этот день домой к ужину.

Я поднялся в свою комнату, чтобы переодеться: мне хотелось поскорей избавиться от теннисного костюма. Я открыл дверцу шкафа — и ахнул.

На плечиках висело белое кимоно — форма каратистов.

Как оно сюда попало?

Я закрыл шкаф и обвёл взглядом комнату, ища в неё какие–нибудь изменения. Может быть, я обнаружу ещё какие–нибудь детали, о которых я не помню?

Мой взгляд скользнул по постеру с изображением Джимми Хендрикса и его фотографии бейсболистов с автографами. Плюшевый медведь, мой любимец с четырёхлетнего возраста, дремал на кушетке.

Я не заметил никаких изменений. Все вещи были теми же самыми, и все они находились на своих местах.

Если не считать висевшего в шкафу белого кимоно.

И кисловатого, тошнотворного запаха брюссельской капусты, доносившегося снизу, из кухни. Как мама могла забыть, что я терпеть не могу брюссельскую капусту?

Я снял теннисный костюм, надел джинсы и потянулся за чёрной рубашкой, лежавшей на полке. В этот момент мои виски снова пронзила острая боль.

Рубашка выпала из рук. Я схватился за голову и ощутил новый. ещё более сильный приступ боли. Эти приступы сопровождались сильным головокружением.

Я застонал, сжимая руками голову. Приступы накатывались один за другим. У меня было впечатление, словно кто–то методично вонзал нож в мои мозги.

Ослабев от боли, я опустился на колени. Перед глазами заплясали яркие огоньки. Я зажмурился.

Боже, когда это кончится?

И тут приступы прекратились.

Я боялся пошевелиться, однако приступы боли не возобновлялись.

Теперь я чувствовал себя нормально. Открыв глаза, я убедился, что способен ясно различать предметы.

Я потряс головой и поднялся. Что это было? Я никогда не страдал от головных болей, у меня не было раньше подобных приступов.

Я смотрел в окно, стараясь успокоиться, когда вдруг услышал снизу мамин голос.

— Росс, я хочу попросить тебя об одном одолжении.

Я натянул рубашку, поправил волосы и спустился вниз. Мама поджидала меня у подножья лестницы.

— У меня был жуткий приступ головной боли, — пожаловался я.

Глаза мамы потемнели от злости.

— Росс, почему у тебя начинает болеть голова именно тогда, когда я прошу тебя об одолжении?

— Нет, правда, — пытался убедить я маму. — У меня случился приступ. Но теперь всё в порядке. Так о каком одолжении идёт речь?

— Я хочу, чтобы ты сходил в магазин и купил молока, — сказала мама.

У меня отвисла челюсть.

— Ты хочешь, чтобы я сходил в магазин? Но ведь ближайший магазин находится в Беверли — Хиллз! Никто не ходит туда пешком. Это очень странная просьба. Почему бы тебе не съездить туда на машине? Это займёт всего несколько минут.

— Я не могу поехать на машине, — объяснила мама, — потому что жду звонка от твоего отца. У него было такое напряжённое расписание, что я не разговаривала с ним уже три дня.

— Но он может позвонить тебе в машину на мобильный, — продолжал настаивать я. — До магазина всего четыре квартала, и мне…

— Росс, давай не будем спорить, — сердито перебила мама. — Просто сходи в магазин, и дело с концом.

С этими словами она сунула двадцатидолларовую банкноту в карман моей рубашки.

Конечно, я бы мог что–нибудь придумать. Например: «Я не могу идти пешком в такую даль. Тренер Мелвин сказал мне, чтобы я берёг ноги, поскольку мне предстоит участие в очень ответственных соревнованиях», но на этот раз я решил промолчать. Прогулка на свежем воздухе мне не повредит. Он даст мне время и возможность пораскинуть мозгами о тех странных вещах, которые происходили со мной в последнее время.

Я прошёл примерно половину своего пути, когда вдруг увидел своего двойника. Он двигался в том же направлении, что и я.

Одет, как и я, в джинсы и чёрную рубашку, на голове — наушники. Он слушал музыку, прищёлкивая в такт пальцами.

Мне показалось, что сердце вот–вот выскочит из груди.

На этот раз тебе не уйти!

Я рванулся со всех ног, преисполненный решимости догнать его. Похоже, из–за музыки, звучащей в наушниках, он не услышал приближающихся шагов. Я вытянул вперёд руки и схватил его за шиворот.

Значит, это был не призрак!

Резким движением я развернул мальчишку лицом к себе.

И замер от изумления.

Глава 14 Четыре мушкетёра

Это был не он, не мой двойник.

Это был другой, незнакомый мне мальчик.

Его карие глаза расширились от изумления.

Я всё ещё держал незнакомца за плечо, не зная, что делать дальше, как вдруг почувствовал, что оно расплывается под моей рукой. Плечо утратило упругость и начало таять буквально на глазах.

На моих губах застыл крик ужаса, и я отдёрнул руку.

Плечо мальчика и его рука превратились в колышашуюся бесформенную массу, напоминавшую толстую змею. Это была уже не человеческая рука: она извивалась и тянулась ко мне, словно ус гигантского вьюна.

— Ты… ты… — хрипло выдавил из себя мальчик.

— Что? — выдохнул я, отступая назад.

Незнакомец издал какой–то булькающий звук, сорвал с головы наушники и двинулся на меня. Его лицо начало изменяться. С него начала слезать кожа. Она скукожилась и начала отваливаться, как кожура с лука.

Теперь на его лице вообще не было кожи! А голова стала ярко–красной, как кусок сырого мяса, пронизанного пульсирующими синими венами.

Из непомерно больших влажных глазниц на меня смотрели его серые глаза.

У него не осталось носа. Об этом дыхательном органе напоминали лишь две глубокие дыры на месте ноздрей.

— Больно. Мне больно, — простонал мальчик.

Его лицо заколыхалось, как подтаявший студень.

Я продолжал пятиться назад, боясь повернуться спиной к этому монстру.

— Что… что с тобой творится? — пролепетал я и зажмурился, чтобы хоть как–то отгородиться от этого кошмара.

Страшная рука тянулась ко мне, как змея, готовящаяся к прыжку.

И тут мальчишка запрокинул своё красное пульсирующее лицо и издал душераздирающий вой. Затем повернулся и помчался прочь, вопя на бегу:

— Помогите! Помогите!

Я был вне себя от ужаса. Что произошло? И как это понимать? Меня трясло как в лихорадке, я не мог унять дрожь. Перед глазами всё ещё стояло лицо мальчика: трепещущее красное мясо, влажное и блестящее, пронизанное синими венами.

— Надо убираться отсюда подобру–поздорову, — пробормотал я и поспешил прочь от этого места.

«Это похоже на огонь, — промелькнуло у меня в голове. — Меня опаляют языки пламени».

Я крепко обхватил голову руками, изо всех сил стиснул зубы, чтобы не закричать, и закрыл глаза. И на этот раз боль прекратилась так же внезапно, как началась.

Пройдя ещё два квартала, я наконец–то увидел магазин. «Наверное, там прохладно, — подумал я. — Теперь всё будет нормально».

«Пожалуйста, — умолял я неизвестно кого, — пусть всё будет как раньше. Я не прошу больше ни о чём: пусто только всё придёт в норму».

В магазине почти никого не было. Лишь двое подростков, стоявших перед витриной, обсуждали сравнительные достоинства шоколадных батончиков — «пикерсов» и «фарсов». Мальчик ростом пониже советовал приятелю купить «пикерс». Но тот ответил, что только слабаки едят «пикерсы», а крутые парни предпочитают «фарсы». А лучше всего купить «четыре мушкетёра».

Пикерсы? Фарсы? Четыре мушкетёра?

С каких пор их стало четыре?

Я взял с полки пакет молока и понёс его к прилавку.

— Это всё? — спросила сидевшая за кассой продавщица.

Я кивнул и придвинул пакет поближе к кассе.

И вдруг почувствовал, как картон упаковки тает у меня под рукой.

Молоко хлынуло из пакета и зашипело, словно пролилось на раскалённую плиту.

— Ай! — Я разинул рот, глядя, как молоко, булькая и шипя, окрашивается в коричневый цвет. Запах подгоревшего молока вызвал у меня тошноту.

Ошеломлённая продавщица подняла на меня испуганные глаза и закричала:

— Вон отсюда!

— Извините, — пролепетал я и, закашлявшись, выбежал из магазина.

Прислонившись к стене дома, несколько минут простоял неподвижно. Меня мутило, а голова буквально трещала от боли. Краем глаза я заметил двух парней, вышедших из магазина со странными шоколадными батончиками в руках.

— Эй! — крикнул я. Мои ноги дрожали, но я всё же умудрился подойти к ним. — Вы можете объяснить, что произошло? Вы видели?

— Не прикасайся к нам! — завопили мальчишки в один голос, один из них вытянул руки, словно защищаясь. — Держись от нас подальше! Не подходи!

— Но в чём дело? Что происходит? — спросил я, но ответа не получил.

Глава 15 Урок карате

Мальчишки кинулись от меня врассыпную. Один из них уронил впопыхах свой батончик.

Я и сам бежал домой как угорелый, но когда вломился в прихожую, задыхающийся и потный, там никого не было.

— Мама! — крикнул я. — Где ты?

— В столовой — отозвалась она. — Мы с Джейком начали без тебя.

Я ворвался в столовую. Мама и Джейк сидели за длинным обеденным столом. Джейк широко раскрыл рот и показал мне на языке изжёванный ком спагетти.

Я подскочил к маме.

— Мне надо с тобой поговорить, — с мольбой в голосе сказал я.

— Сядь, — распорядилась мама. — Почему ты так задержался? Мистер Лоуренс может прибыть с минуты на минуту.

— Послушай меня! — воскликнул я. — Происходит что–то странное, я…

— Что на самом деле странное, так это твоё дурацкое лицо, — перебил меня Джейк и разразился дурацким смехом. Он любит хохотать над собственными идиотскими шутками.

— По крайней мере меня не дразнят Крысиной Рожей, — парировал я. — Привет, Крысиная Рожа! Что нового, Крысиная Рожа?

— Я не Крысиная Рожа! — рассвирепел Джейк. — Это ты крыса! Самая настоящая! — вопил мой брат. — Крыса, иди поешь сыра! Мышеловка под лестницей!

— Прекратите сейчас же! — приказала мама и повернувшись ко мне, спросила: — Где молоко?

— Об этом я и пытаюсь тебе рассказать, — выдохнул я. — Дело в том, что я не смог…

— Ты не купил молока? Сядь, Росс. — Мама решительным движением подтолкнула меня к стулу. — Пожалуйста, помолчи. Тебе надо поесть до прихода мистера Лоуренса.

— Но…

— Замолчи!

Она положила мне на тарелку порцию спагетти и засыпала её тонкой брюссельской капустой.

Господи, что за наказание!

Запах капусты вызвал у меня тошноту.

Мама нагнулась над столом и пристально посмотрела на меня.

— Давай, попробуй брюссельскую капусту. Я знаю, что ты её очень любишь.

— Нам надо поговорить, — предпринял я очередную попытку. — Я пытаюсь объяснить тебе…

Мама покачала головой.

— Прекрати и не говори больше ни слова. Я выслушала достаточно твоих невероятных историй за последнее время и сыта ими по горло. Просто ешь.

У меня не было выбора. Я насадил на вилку один из этих мерзких комочков, медленно поднёс его ко рту и ощутил новый приступ тошноты. Меня мутило.

Мама не сводила с меня глаз.

Я задержал дыхание и отправил зелёный комочек себе в рот. Он был скользким и кислым… Я с трудом проглотил его.

Мама откинулась на спинку стула.

— Молодец.

Я не мог ей ответить. Все мои усилия были направлены на то, чтобы сдержать тошноту.

Прозвучал звонок в дверь.

— Это мистер Лоуренс, — сказала мама, выходя с кухни. — Поторопись, Росс. Тебе надо переодеться. Ты сможешь поужинать позже.

Я залпом выпил стакан яблочного сока, стараясь заглушить во рту отвратительный вкус брюссельской капусты.

— Может быть, я пропущу этот урок, — робко попросил я. — У меня ещё не сделано домашнее задание, а кроме того…

— Мистер Лоуренс проделал длинный путь из Бербенка, — возразила мама. — Поднимись наверх и переоденься. Да что с тобой сегодня?!

«Мне самому хотелось бы в этом разобраться!» — сказал я про себя, поднимаясь по лестнице.

Действительно, что со мной происходит?

Я смотрел на белое кимоно, висевшее на вешалке в шкафу. Интересно, как завязывается этот пояс? Да и что я вообще смыслю в карате?! Ведь я никогда не занимался этим видом спорта. А пресловутого мистера Лоуренса и в глаза не видел.

Интересно, почему мама сказала, что я занимаюсь карате с семи лет? Ведь она не шутила. Как же у неё могла возникнуть эта идея?

Я надел кимоно и кое–как завязал пояс. Руки у меня дрожали.

«Этот тип убьёт меня», — подумал я о тренере.

Нужно срочно придумать какую–нибудь отговорку, иначе занятие станет первым и последним в моей жизни.

Спустившись вниз, я услышал голоса, доносившиеся из гимнастического зала, расположенного в задней части дома. Отец снастил его всевозможными тренажёрами для занятий тяжёлой атлетикой.

Войдя в гимнастический зал, я с удивлением обнаружил разостланный посередине ковёр. На ковре возились двое: мой брат Джейк и огромного роста лысый мужчина с красным лицом, одетый в такое же белое кимоно. По–видимому, это и был мистер Лоуренс.

Тренер позволил Джейку швырнуть себя через узкое мальчишечье плечо. Мистер Лоуренс перевернулся в воздухе и, к великому удовольствию Джейка, с глухим стуком приземлился на спину.

— Ты, наверное, и не догадывался, что такой сильный, не так ли, Джейк? — обратился к моему брату мистер Лоуренс.

— Да, я сильнее Росса! — Джейк напряг мышцы, демонстрируя свои жалкие куриные бицепсы.

Мистер Лоуренс легко поднялся на ноги и повернулся ко мне.

— Привет, Росс. Ты готов? — С этими словами он поклонился.

Я поклонился ему в ответ.

— Видите ли, боюсь, что у меня ничего не получится. Думаю, что не смогу заниматься сегодня. У меня разболелась голова, и к тому же…

— Тебе нужно размяться, — прервал меня мистер Лоуренс. — Физическая нагрузка снимет боль как рукой.

— Нет, я не могу, — возразил я. — Может быть… э–э–э-э… Джейк позанимается с вами сегодня вместо меня.

Но тренер, казалось, не обратил на мои слова никакого внимания.

— Давай отработает приём, который изучили на прошлом занятии, идёт?

Он встал напротив меня, слегка пригнувшись и уперев руки в бока, сосредоточенный и целеустремлённый. Его круглая лысина блестела под лучами мощных светильников.

«Чего он ждёт? — подумал я. — И что собирается делать?»

Ответ на этот вопрос не заставил себя долго ждать.

Оттолкнувшись от пола, мистер Лоуренс с диким криком подпрыгнул. Его ноги развернулись в полёте — и шарахнули меня прямо по животу.

— О–о–о! — завопил я от боли и согнулся в три погибели.

— У–у–у-у! — Шарик брюссельской капусты вывалился у меня изо рта и упал на ковёр.

Продолжая держаться за живот, ловя ртом воздух, я повалился на пол.

Надо мной склонился мистер Лоуренс.

— Что случилось Росс? — Он опустился на колени и положил тяжёлую руку мне на плечо. — Ты тысячу раз защищался от этого удара. Почему же на этот раз стоял столбом?

Я не мог ничего ответить по той простой причине, что слова буквально застряли у меня в горле.

Наконец я умудрился встать. Боль в животе была нестерпимой. Снова появился порыв к рвоте.

— Росс, почему ты не защищался? — допытывался мистер Лоуренс. — Ты в порядке?

Я развернулся и побежал к двери. Вон отсюда! Подальше от этого зала!

— Росс, вернись! — прокричал мне вслед мистер Лоуренс.

На лестнице путь мне преградила какая–то фигура. Это был мой двойник.

Я испуганно вскрикнул.

— Ты! Что ты здесь делаешь?..

Мальчишка грубо схватил меня за плечи и издал звук, похожий на приглушённое рычание.

— Стоило мне немного опоздать, как ты уже занял моё место, — злобно прошипел он. — Так не пойдёт, Росс. Сейчас же отдай мне кимоно и проваливай отсюда!

— Но почему… — выдавил из себя я.

— Убирайся! Пошёл вон! — выкрикнул он яростно. — Я тебя предупреждал! Тебе здесь не место! Ты не принадлежишь этому миру!

Глава 16 Пленник в собственной комнате

Я стряхнул с себя его руки.

— Отцепись!

— Проваливай отсюда, Росс! — продолжал шипеть мой двойник, бесцеремонно толкая меня плечом. — Ты не принадлежишь этому миру. Ты должен исчезнуть.

— Но… это мой дом! — возмущённо возразил я. — А вот кто ты? И что ты тут делаешь?

Мальчишка приложил палец к губам и нервно кинул взгляд через плечо.

— Говори тише, — прошептал он. — Я не могу тебе этого объяснить, но ты должен понять одно — тебе грозит смертельная опасность! Молчи и ни до чего не дотрагивайся. Просто отдай мне кимоно и исчезни. Быстро!

— Никуда я не пойду! — вконец рассердился я. — Это ты должен исчезнуть. Иначе я всё расскажу маме. Я объясню ей, что ты — не я.

— Это моя мама! — возразил мой двойник. — Пожалуйста, уйди. Просто уйди, и дело с концом.

— Никогда! — отрезал я. — Не дождёшься!

Из гимнастического зала до нас донеслись голоса, а в коридоре послышались шаги.

— Поднимайся наверх! — велел мой двойник. Он ухватился за моё кимоно и начал лихорадочно стаскивать его с меня. Я не стал сопротивляться: на кой мне сдалось это барахло? Затем мальчик толкнул меня в сторону лестницы.

— Что происходит? — спросил я. — Кто ты и почему ты так похож на меня?

— Я не могу объяснить этого сейчас. Поднимись в мою комнату! Быстрее!

— Но это моя комната! — возразил я.

— Ты должен уйти, пока тебя не застукали, — талдычил мой двойник.

— Но мне нужно поговорить с мамой!

— Ни за что. — Он резко завёл мою руку за спину.

— Ой!..

Я ощутил, что мой двойник реален и не является игрой воображения. Он человек, а не призрак. Призрак не смог бы сжать мне руку с такой силой.

Мальчишка принудил меня подняться по лестнице к своей, то есть моей комнате.

— Ты не можешь… — начал было я.

Но он практически затолкнул меня внутрь.

— Я вернусь после тренировки и всё тебе объясню, — пообещал мальчик. — Не пытайся сбежать. И главное, ни до чего не дотрагивайся.

С этими словами он вышел в коридор и закрыл за собой дверь.

— Нет! Подожди! — прокричал я ему вслед и ухватился за ручку двери, но в этот момент замок щёлкнул с другой стороны.

Он запер меня!

— Эй, вернись! — крикнул я и заколотил в дверь кулаками. — Выпусти меня отсюда!

Барабанил до тех пор, пока у меня не заболели руки. Потом прислушался. За дверью была полная тишина.

Я безнадёжно вздохнул и опустился на пол. Пришлось смириться с мыслью, что я пленник. Пленник собственной комнаты.

Но действительно ли это моя комната?

Я обернулся. Мой взгляд заскользил по знакомым и привычным предметам: постеру с изображением Джимми Хендрикса, плюшевому мишке, кассетам — словом, это были мои вещи, а я находился в своей комнате в собственном доме.

Но всё же было что–то не так.

Я вдруг вспомнил, как упал спиной на траву — трава выгорела по контуру моего тела.

Я подумал о мальчике, встреченном мною на улице. Как только я дотронулся до него, его лицо превратилось в кусок сырого мяса.

Вспоминать об этом было слишком страшно.

А эпизод в магазине!.. Как только я взял пакет молока, мои пальцы словно прожгли его насквозь. Продавщица смотрел на меня как на ненормального, а мальчишки с шоколадными батончиками убежали как от огня.

Что происходит и почему мои действия производят такой страшный эффект? Что за этим стоит?

Я нервно мерил шагами комнату, сердце бешено колотилось в груди. Остановившись у окна, я выглянул на улицу.

Стоял тёплый и ясный вечер. Яркие звёзды рассыпались по тёмному небу. Оливковое дерево под окном о чём–то шептало под ласковым лёгким ветерком, словно приглашая меня спуститься вниз по стволу.

Да, конечно!

Я выпрыгну в окно, а потом зайду в дом и найду маму. Я объясню ей, что тот, кто выдаёт себя за её сына, — самозванец, лживый и бессердечный. Я заставлю её поверить мне. И расскажу о других странных вещах, происшедших со мной в последние дни. Должно же найтись хоть какое–нибудь логичное объяснение для всего этого. Когда мама увидит нас обоих, она поймёт, что я не лгу, и поможет мне разобраться в том, что произошло.

Протянув руки к окну, я заметил, что они дрожат. Мне с трудом удалось поднять раму. Из сада веяло вечерней свежестью, наполняя комнату спасительной прохладой.

Я взобрался на подоконник и свесил одну ногу.

Это был самый трудный момент. Ближайшая ветка дерева находилась в двух–трёх футах от меня. Нужно осторожно опустить на неё ногу, а затем, оттолкнувшись от окна, прыгнуть таким образом, чтобы обхватить ствол руками.

А если я промахнусь… Мне не хотелось думать об этом.

Я уже приготовился к прыжку, но в этот момент дверь моей комнаты распахнулась и в спальню ворвался мой двойник в белом кимоно каратиста. Увидев меня на подоконнике, он проговорил:

— Вот и отлично! Уходи! Здесь нет места для нас обоих.

И ринулся ко мне с вытянутыми вперёд руками. По–видимому, он собирался столкнуть меня вниз.

Глава 17 «Ты не сможешь здесь выжить!»

Я приготовился дать ему отпор, но в этот момент моя нога соскользнула с подоконника.

Мой двойник схватил меня обеими руками за запястье и, к моему удивлению, рывком затащил в комнату.

Я упал на пол, тяжело дыша, всё моё тело покрылось холодным потом, а этот придурок смотрел на меня и ухмылялся:

— Ты думал, что я вытолкну тебя?

— Возможно, — уклончиво пробормотал я.

— Я с удовольствием вышвырнул бы тебя из окошка, — он злобно глядел мне прямо в глаза. — Но падение не убило бы тебя. Нужно, чтобы ты убрался отсюда добровольно.

— Тогда почему ты не позволил мне вылезти? — удивился я.

— Ты всё равно не ушёл бы слишком далеко.

— Что ты имеешь в виду?

— Полагаю, у меня нет выбора, — проговорил мой двойник, качая головой. — Придётся тебе всё объяснить перед уходом.

— Но я никуда не ухожу, — твёрдо сказал я, скрестив на груди руки. — Это ты уйдёшь, поскольку не принадлежишь этому миру.

Мальчишка изобразил на лице презрительную гримасу и, обхватив меня за плечи, заставил сесть на кушетку.

Затем он снял с себя кимоно и бросил его в ящик шкафа. Развернув стул задом наперёд, уселся на него, сложив руки на спинке.

— Во всём виноват ты сам, — произнёс он, бросив косой взгляд на дверь.

— О какой вине ты говоришь? — возмутился я.

— Ты нагородил слишком много лжи, Росс! Ты лгал с утра до поздней ночи и наплёл столько вранья, что уничтожил границу между правдой и ложью.

— Ты преувеличиваешь, — возразил я. — Не так уж много я и врал. Не больше, чем другие.

— Нет, Росс, ты потерял всякое представление о реальности. Ты перестал отличать правду от лжи. И соскользнул в параллельный мир. Ты переместился в иную реальность.

Я вскочил на ноги.

— Ты сошёл с ума! Я не понимаю, о чём ты говоришь!

— Неужели ты ничего не слышал о параллельных мирах? — искренне удивился мой собеседник. — В какой школе ты учишься? Мы, например, изучаем такой предмет с четвёртого класса.

— Ты и в правду сумасшедший, — пробормотал я, снова опускаясь на кушетку.

— Разве ты не заметил, что привычные для тебя вещи здесь несколько искажены? — спросил мой двойник. — Что они уже не те, что прежде?

— Ну, в каком–то смысле… — вынужден был признать я.

Мальчишка придвинул стул поближе ко мне.

— Короче, твоя вина состоит в том, что ты всё время лгал, — заключил он. — Это привело к тому, что ты утратил ощущение реальности.

— Нет… — начал было я, но мой двойник не дал мне договорить.

— По собственной вине ты оказался в мире, которому не принадлежишь. Во всём виноват ты, и только ты.

— Откуда ты знаешь? — не сдавался я. — И почему считаешь себя специалистом в этом вопросе? Что тебе вообще известно обо мне?

— Неужели ты ещё не понял? — удивился мой мучитель. — Я и есть ты! Я, Росс Артур, в иной реальности, в ином мире. В мире, которому ты не принадлежишь. Ты здесь чужой. Пришелец. Опасный пришелец. И ты не можешь здесь оставаться!

— Нет! — крикнул я. — Ты не Росс! Это я Росс!

Но в глубине души я понимал, что он прав: здесь происходило слишком много странного, многое такое, что не поддавалось никакому нормальному объяснению.

Мой двойник утверждал, что моя ложь уничтожила границы реальности. Но разве такое возможно?

Неужели я действительно нахожусь в параллельном мире?

В этот момент мои виски снова пронзила мучительная боль. Я больше не знал, чему верить, а в ушах сотнями молоточков стучало: «Ты должен уйти! Убирайся! Сейчас же».

И тут я потерял контроль над собой.

— Уйти?! Ну уж нет! Я останусь. Уйдёшь ты!

Дрожа от гнева, я набросился на него и, схватив его за шею, швырнул на пол.

Но мальчишка тут же вскочил и, яростно накинувшись на меня с кулаками, несколько раз ударил в грудь.

Сцепившись, мы повалились на пол, колотя и царапая друг друга что было сил.

— Ты не принадлежишь этому миру, Росс, — шипел мой противник. — Ты не сможешь здесь выжить! Я говорю правду. Ты не сможешь… Ты умрёшь!..

Глава 18 Я — пришелец

Я обхватил его шею в клещи и с силой сжал горло. Лицо мальчишки побагровело.

— Я не собираюсь умирать! — выкрикнул я. — Не дождёшься!

Но мой противник оказался сильнее. Он сумел высвободиться и даже швырнуть меня на пол. Затем взгромоздился сверху и заломил мне руку за спину.

— О–о–о! — завопил я от боли.

Отчётливый стук в дверь заставил замереть нас обоих.

— Росс, что вы с Джейком там делаете? — спросила мама из–за двери.

— Ничего, — бодрым голосом ответил мой двойник, вытирая кровь с расцарапанной левой руки. — Мы просто… дурачимся. Решили немного повозиться.

— Мама, помоги… — успел крикнуть я, но этот кретин зажал мне рот ладонью, прежде чем я успел закончить фразу. Я не мог пошевелиться. Не мог издать ни звука.

«Пожалуйста, открой дверь! — мысленно взывал я к маме. — Ну, пожалуйста!»

Но, увы, мои мольбы оказались напрасны.

— Только не устраивайте в комнате бедлам, — строго сказала мама. — Я едва навела в ней порядок сегодня утром.

— Нет проблем, — беспечным тоном отозвался мой двойник.

Её шаги постепенно затихли на лестнице.

Когда воцарилась тишина, мой мучитель убрал наконец ладонь.

— Это было очень глупо с твоей стороны, — пробормотал он. — Она всё равно не смогла бы помочь тебе. Она бы сразу поняла, что ты не принадлежишь этому миру.

— Что за чушь ты несёшь? — вяло огрызнулся я и, с трудом заставив себя сесть, прислонился к стене.

— Кажется, ты просто не врубаешься, — сделал вывод мальчишка.

Я стёр пот со лба рукавом рубашки.

— Не врубаюсь во что?

— Неужели ты не понимаешь, что здесь происходит? — спросил он, разминая болевшую шею. — Ты действительно ничего не слышал о параллельных мирах?

Я отрицательно покачал головой.

— В общем, существует великое множество параллельных миров, — приступил к объяснению мой двойник. — Я живу в одном мире, а ты в другом.

— Ты живёшь в мире чокнутых, — вставил я.

Он вздохнул и продолжал:

— В тот день, на вечеринке у Макса, между этими двумя мирами открылся проход.

Я посмотрел на него исподлобья.

— Ты имеешь в виду нашу встречу в плавательном бассейне?

Он кивнул:

— Когда я увидел тебя под водой, то не поверил собственным глазам. Мне стало страшно. Я не сразу сообразил, что произошло.

— А что произошло? — поинтересовался я.

— Ты проскользнул в мой мир, Росс. Ты проник в него через приоткрывшуюся границу. Ты просто–напросто приплыл в него.

Я выпучил глаза. Теперь у меня не было сомнений, что передо мной сумасшедший. Неужели он думает, что я поверю в какой–то там проход между двумя мирами? Что за чушь!

— Я тебе не верю, — отрезал я и поднялся на ноги.

— Я пытаюсь объяснить тебе ситуацию, — проговорил мальчишка с обидой в голосе. — Уверен, что сначала ты не заметил перемены. Тебе казалось, что ты продолжаешь находиться в привычном для тебя мире. Вроде бы те же люди, те же места. Но на самом деле они отличаются во многих отношениях. Это другой мир, Росс. Это мой мир.

— Ещё чего, — пробормотал я. — Держи карман шире.

Этот парень такой же лжец, как и я. Он наврал мне с три короба, да так ловко, что я едва ему не поверил.

— Со дня нашей встречи на вечеринке у Макса, — продолжал меж тем мальчишка, — ты постоянно курсировал между двумя мирами. А теперь, похоже, застрял. Но ты не можешь остаться в этой реальности. Ты ей не принадлежишь.

— Тогда почему бы тебе не убраться отсюда подобру–поздорову? — парировал я.

Вся эта болтовня о параллельных мирах начала мне надоедать.

— Ты не принадлежишь этому миру, — с усталостью в голосе повторил мой двойник. — Ты можешь причинить нам много вреда. Ты способен произвести здесь большие разрушения.

Я сглотнул слюну.

— Неужели? Что ты хочешь этим сказать?

— Нельзя как ни в чём не бывало перейти из одного мира в другой. Ты опасен. Ты пришелец. А пришельцы очень опасны. Даже если они не хотят причинить вред. Стоит им дотронуться до какой–нибудь вещи, как она тут же изменяет свои свойства, а бывает, и полностью разрушается.

— Понятно-о, — протянул я. — Я, значит, пришелец.

— Ты мне не веришь? — с надеждой в голосе спросил он.

— Да, — ответил я и, подскочив к мальчишке, схватил его за плечи.

— В таком случае я разрушу тебя, — воскликнул я. — Прощай!

Глава 19 И ты, Брут?

Мой противник встрепенулся и резко оттолкнул меня.

— Неплохая попытка, — буркнул он. — Но проблема в том, что пришельца не в состоянии контролировать свою способность к разрушению. Ты не можешь просто так схватить человека и уничтожить его, когда тебе это заблагорассудится.

Он смотрел на меня с нескрываемой злобой.

— Никогда больше так не делай, — предостерёг он меня, сжимая кулаки. — Даже не пытайся. — И, понизив голос, добавил: — Впрочем, не стоит так уж беспокоиться по поводу твоей разрушительной силы. Жить тебе осталось недолго. Через денёк–другой ты всё равно умрёшь.

— Я тебе не верю. Ты сумасшедший, — мои руки тоже сжались в кулаки. Я был готов постоять за себя в любой момент.

— Ведь ты уже начал испытывать боль, не так ли? — спросил он. — Так всегда происходит с пришельцами из другого мира.

Я вспомнил о преследовавшей меня в последнее время боли в висках. Не её ли имел в виду мой двойник?

Что за ерунда! У всех время от времени болит голова. Подумаешь!

— А когда боль становится невыносимой, пришельцы начинают чахнуть, — продолжал мой двойник. — Они теряю вес, становясь всё легче. Потом они становятся прозрачными и в конечном итоге сходят на нет. Увядают и осыпаются, как с деревьев осенняя листва.

— Не–е–т! — из моей груди вырвался отчаянный крик протеста. — ТЫ просто сумасшедший! Сумасшедший лжец!

На губах моего двойника заиграла косая усмешка.

— Увидишь, — выдохнул он.

— Нет! — крикнул я в ответ. — Это ты увидишь! — и с размаху изо всей силы ударил его кулаком в грудь. Мальчишка испуганно вскрикнул и повалился на кровать. К тому времени, как ему снова удалось подняться, я уже открыл дверь спальни и выбежал в коридор.

— Мама! Мама, помоги мне! — заорал я и помчался вниз по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки.

Я заглянул в гимнастический зал, потом в спальню родителей — никого. Тогда я устремился в гараж. Маминой машины там не было.

Моё сердце упало. «Надо убираться отсюда», — подумал я и побежал через лужайку, простиравшуюся перед нашим домом. Ночной воздух казался густым и влажным. Я сильно вспотел.

Вскоре я выбрался на дорогу. Мимо меня, ослепив на секунду фарами, проехал джип. Из опущенного окна звучала музыка.

«Нормально. Всё идёт нормально», — уговаривал я себя.

Впереди показался дом Макса, огороженный высоким забором. Неплохо было бы навестить своего приятеля. Может быть, он поможет мне понять, что на самом деле происходит. Как говорится, одна голова хорошо, а две лучше.

Я нырнул в знакомую дырку, которой пользовался и раньше. Во дворе было темно. Лишь возле гаража горел фонарь. Все окна в доме оказались неосвещёнными.

«Видимо, все уже спят», — подумал я, вытирая пот со лба.

В этот момент совсем рядом с собой я услышал негромкое повизгивание. Повернувшись, я увидел Флэша, далматинца О’Коннорсов, наших соседей.

— Флэш! — окликнул я собаку.

Я был рад его видеть, ведь я знал эту собаку ещё щенком.

О’Коннорсы жили через улицу от нас. Когда они уезжали в отпуск, мы иногда брали Флэша к себе.

— Эй, Флэш, как поживаешь?

Собака вдруг остановилась в нескольких футах от меня и принюхалась.

— Эй, Флэш, — позвал я, опустившись на колени. — Привет, мой мальчик. Иди ко мне.

К моему удивлению, пёс опустил лобастую голову и угрожающе зарычал.

— Эй, ты чего, белены объелся? — Я испуганно вскочил.

Флэш зарычал ещё громче, обнажив острые клыки.

— Флэш, это же я!

Но собака, казалось, не узнавала меня. Оглашая окрестности яростным рычанием, далматинец приготовился к прыжку.

Я метнулся в сторону, но, потеряв равновесие упал на траву.

Последнее, что я увидел, — это красные глаза и блестящие острые зубы.

Не переставая рычать, Флэш прыгнул на меня и вонзил клыки в мою руку.

Глава 20 Охота на пришельцев

Ну что за наказание!

Издав вопль боли и отчаяния, я попытался сбросить с себя Флэша. Но собака была слишком тяжёлой и сильной. Ухватив далматинца за шею, я попытался оторвать его от себя. Ещё секунда, и его клыки вцепятся в моё горло.

И вдруг пёс отчаянно завизжал. Его красные глаза помутнели. Он неуклюже скатился с меня и, широко разинув пасть, жалобно заскулил. Это была мольба о помощи.

Я с трудом поднялся на ноги. Повреждённая рука кровоточила.

И тут я увидел, что белая шерсть на шее Флэша начала темнеть и выпадать, обнажая кожу, на которой отчётливо выделялись следы, оставленные моими пальцами.

Флэш задыхался. Из разинутой пасти вывалился красный язык, глаза неестественно выпучились. Пёс смотрел на меня с невыразимой мукой.

Шерсть на теле обвисла и начала осыпаться неровными клоками.

— О–о–о! — из моего горла вырвался крик ужаса.

Собака меж тем завалилась на бок и, подрыгав лапами, вскоре замерла.

— Нет! — Опустившись на колени, я попытался прижать собаку к себе. — Флэш! Флэш!

Но под моими пальцами кожа собаки начала отслаиваться вместе с мясом.

Я отшатнулся и стал лихорадочно вытирать руки о джинсы.

Теперь кожа и мясо собаки полностью осыпались, обнажив освещённый луной скелет. Безглазый, отливавший серебром череп собаки представлял собой жуткое зрелище. Казалось, её провалившиеся глазницы беззвучно вызвали о помощи.

Неужели это сделал я?!

Мысль об этом была нестерпимой.

Нет. Я не хотел, чтобы это продолжалось. Зажав уши ладонями, я бросился бежать, не разбирая дороги.

Предсмертный вой собаки всё ещё звучал у меня в ушах. Мне хотелось укрыться от него, но он преследовал меня по пятам.

Не знаю, сколько времени прошло. В какой–то момент я понял, что нахожусь в центре города, на Родео — Драйв. Все большие супермаркеты были уже закрыты, лишь кое–где светились окошки забегаловок.

Я был весь мокрый от пота, волосы растрепались, рубашка прилипла к телу. Грудь нестерпимо ныла, каждый вдох давался мне с трудом.

Я прислонился спиной к какой–то двери и обвёл взглядом улицу. Она показалась мне такой же, как обычно: те же дома, магазины, рестораны…

Отойдя от двери, я вдруг услышал громкие крики. Сердитые, взволнованные, яростные. Они доносились со стороны Уиллширского бульвара, находившегося в квартале отсюда.

Я пересёк улицу и быстрыми шагами направился к месту, откуда раздавались крики. Вскоре я очутился на небольшой улице, на которой располагалась масса маленьких магазинчиков и киосков. Все они сейчас были закрыты. Я свернул и увидел странную картину: трое полицейских окружили молодого человека. Двое из них крепко держали парня за руки, а третий стоял прямо перед ним, мешая мне его рассмотреть.

«Что здесь происходит?» — подумал я.

Спрятавшись за стволом пальмы, я стал наблюдать.

Форма полицейских напоминала скафандр космонавта. Я никогда такой раньше не видел. Это показалось мне очень странным.

— Кажется, одного поймали, — сказал один из полицейских.

— А ты уверен, что это пришелец? — неуверенно заметил другой. — Мне лично не приходилось с ними встречаться.

— Мне тоже, — признался его собеседник. — Всё же надо действовать потише, иначе во всём городе возникнет паника, а нам это ни к чему.

Короткими пробежками, стараясь держаться в тени, я приблизился к месту происшествия. Примостившись за стволом другой пальмы, я повёл наблюдение с более близкого расстояния.

Наконец мне удалось разглядеть лицо молодого человека. У него были длинные светлые волосы и широко раскрытые голубые глаза. На одной руке я заметил татуировку.

Парень пытался вырваться, но полицейские держали его мёртвой хваткой. Он извивался, раскачивался из стороны в сторону и орал во всю силу своих лёгких, запрокидывая голову.

— Я не пришелец! Вы ошиблись! Обознались! Схватили не того человека!

Но было понятно, что полицейские не верят ни единому слову.

— Успокойся, парень, — увещевал один из копов. — Побереги силы.

— Зачем так дёргаться? — усмехнулся другой. — У тебя осталось слишком мало времени.

— Расслабься, — посоветовал третий.

Вместо этого несчастный из последних сил рванулся вперёд, яростно вопя.

По–видимому, это усилие застало державших его копов врасплох, и парень вырвался из лап своих мучителей. Но ненадолго. Две пары сильных рук снова заграбастали его и сорвали рубаху.

Один из полицейских вскрикнул, другой закрыл глаза и отвернулся.

Я с изумлением смотрел на открывшуюся голую грудь парня. Сквозь неё можно было рассмотреть, как бьётся его сердце, как, переваривая пищу, работает желудок. В венах пульсировала синяя кровь, а в хитросплетении кишок перемещалась какая–то серая масса.

Я видел его насквозь!

Утратив бдительность, я приблизился к парню ещё ближе.

Внезапно странный юноша согнулся в три погибели и весь как–то обмяк. Дыхание стало редким, а взгляд затуманился.

— Мне больно, — простонал он. — О–о–о! Помогите! Эта боль просто невыносима.

Его стон звенел в моих ушах. У меня закружилась голова, а в висках возобновились болезненные спазмы.

Я невольно попятился и, прислонившись спиной к дереву, закрыл глаза и обхватил голову руками.

В этот момент я осознал, что мой двойник не врал мне. Он сказал правду — я не принадлежал этому миру. Я пришелец другого, параллельного мира. И через день–другой…

Я исчезну… навсегда…

Глава 21 Выход найден?!

Полицейские затолкали несчастного пришельца в крытый кузов подъехавшего фургона, и машина бесшумно тронулась с места. Ни мигалки, ни сирены.

Оставшись в переулке один, я почувствовал себя вконец измотанным. Кроме того, я был буквально парализован страхом.

Есть ли у меня возможность спастись? Как вернуться в свой собственный мир до того, как я окончательно зачахну?

Голова готова была разорваться от обуревавших меня мыслей. Казалось, что сердце вот–вот выскочит из груди.

Нужно успокоиться и начать с самого начала. Во–первых, каким образом я здесь оказался?

Скорее всего, между двумя нашими мирами существует проход.

Ура–а–а! Я понял! Мой двойник подсказал мне ответ. Он оказался таим простым!

Плавательный бассейн Макса! Именно там мы увиделись впервые.

А я ведь только что был во дворе у Макса. Всего несколько минут назад я находился так близко от прохода между мирами и даже не понял этого, упустив возможность вернуться домой.

Да! Теперь я знал, что мне предпринять.

Я повернул обратно на Уиллширский бульвар. План действий представлялся мне ясным, как день.

Я вернусь во двор Макса и прыгну в бассейн. Как есть — в одежде и обуви. Я проплыву под водой через проход и снова окажусь в привычном добром старом мире.

Хорошо, что я такой сообразительный.

Я представил себе, как возвращаюсь домой полным сил, молодым здоровым, не успев зачахнуть. До того, как боль станет невыносимой.

Я шёл очень быстро, размахивая руками и что–то напевая себе под нос. Я уже был в одном квартале от дома Макса, когда рядом затормозила чёрно–белая полицейская машина.

— Стоять на месте! — приказал мне грубый хриплый голос.

Глава 22 Несостоявшееся купание в бассейне

Я оцепенел. От страха холод пробрал меня до костей, паника сдавила горло, а колени подкосились. Я с трудом удерживался на ногах. Они знают! Они знают, что я пришелец! Как им удалось это выяснить?

Круглолицый, стриженный ёжиком коп с маленькими заплывшими глазками высунул голову из окна патрульной машины.

— Куда спешишь, сынок, на ночь глядя? — Он окинул меня придирчивым взглядом.

— Д-домой, — запинаясь, ответил я.

Полицейский нахмурился и уставился на меня ещё более пристально.

— Что, живёшь где–нибудь поблизости?

— Да, — кивнул я и назвал ему свой адрес.

— Как тебя зовут, сынок? — В машине работала рация. Громкоговоритель низким голосом называл какие–то цифры. — У тебя есть Ай — Ди?

— Ай — Ди? Н-нет, — пролепетал я и полез в задний карман брюк. — Я забыл кошелк дома. Меня зовут Росс Артур. Я внук Гаррисона Артура, основателя киностудии «Манго Пикчерз».

— Нас не интересует история твоей семьи, — вступил в разговор сидевший за рулём напарник полицейского. — Просто нечего шататься по улицам среди ночи, понял?

И он отвернулся:

— Поехали дальше. У нас вызов на набережную Сансет, 308.

И они укатили, не попрощавшись.

Я провожал взглядом патрульную машину, пока она не скрылась за углом. Меня всё ещё била дрожь. На лбу выступили крупные капли пота.

Я понимал, что это симптомы той странной болезни, о которой говорил мой двойник. Мне скоро настанет конец.

«Я должен выбраться отсюда во что бы то ни стало, — твердил я себе. — Мне не следует расслабляться: пока я здесь, у меня нет оснований чувствовать себя в безопасности ни на секунду. Я вздохну свободно только тогда, когда вернусь в свой мир».

Не останавливаясь, я бегом домчался до дома Макса, пересёк зелёную лужайку и вдруг увидел скелет дохлой собаки. Груда костей блестела под лунным светом. От этой картины меня едва не стошнило.

Бедный Флэш.

«Ты должен вернуться домой, пока не причинил вреда ещё кому–нибудь», — твёрдо сказал я себе.

В доме Макса по–прежнему было темно. Горел лишь фонарь у крыльца.

Я двинулся вдоль боковой стены и через знакомую лазейку в ограде пробрался во внутренний двор. И тут только замел, что сквозь занавеску одного из окон просачивается свет.

Я подошёл к бассейну. Моё сердце учащённо забилось в предвкушении решающего момента.

Я так разгорячился, что готов был прыгнуть в бассейн с разбега.

Но нет, всё должно быть точно так же, как в тот день, на вечеринке у Макса.

Я прыгну в бассейн с мелкой стороны, поплыву к глубокой его части, проскользну в проход и навсегда покину этот ужасающий мир.

Подойдя к краю бассейна, я посмотрел вниз…

И увидел голы цементный пол.

— Нет! Нет! Нет! — заорал я, сжимая кулаки в бессильной ярости.

Воды в бассейне не было.

Глава 23 Кто же мне поверит?

У меня не оставалось выбора. Бассейн был пуст, мой план не сработал. Мне не оставалось ничего другого, как вернуться в дом моего двойника. Я должен был поговорить с ним. Так уж вышло, что он был едва ли не единственным человеком, способным мне помочь.

Я незаметно проскользнул в дом, потихоньку поднялся по лестнице и вошёл в комнату. Мой двойник поднял голову, с неохотой оторвавшись от компьютера, и смерил меня недоброжелательным взглядом.

— Ты вернулся? — спросил он, косо ухмыльнувшись.

Я ничего ему не ответил.

Мой двойник нехотя поднялся, потянулся и выглянул в окно. На улице было уже совсем темно.

Со двора донёсся резкий, пронзительный крик какой–то птицы. Он показался мне странным: я никогда раньше не слышал такого крика.

Это был звук из иного, чуждого мне мира, из другой реальности.

— Ты обязан мне помочь, — тоном, не терпящим возражений, произнёс я. — Скажи, как вернуться в мой мир? Что нужно для этого сделать?

Мальчишка медленно повернулся, посмотрел на меня долгим внимательным взглядом и, наконец, выдавил из себя с холодной усмешкой:

— Не знаю. Это твоя проблема.

— Нет! — воскликнул я, и, стремительно подбежав к нему хватил за плечи. — Ты так легко от меня не отделаешься! Ты должен это знать! Должен!

Мой двойник вырвался из рук и попятился.

— Мне не хочется опять с тобой драться, — сказал он.

— Тогда ответь на мой вопрос! — потребовал я. — Ты ведь всё знаешь об этом, разве не так? Ты сам сказал, что изучал этот предмет с четвёртого класса. Ты должен знать о проходах между параллельными мирами. И сейчас же расскажешь мне. Я заставлю тебя это сделать!

Я загнал его в угол.

Мой двойник напрягся и принял боксёрскую стойку, словно готовясь к бою.

— Скажи, что мне делать! — настаивал я. — Не упрямься! Иначе ты пожалеешь!

— Ну хорошо, — пробормотал он, держа меня на расстоянии сжатых в кулаки рук. — Только ты успокойся, ладно? Думаю, я знаю, что тебе делать. И, пожалуйста, не ори. Ты утомил меня своими выходками.

Я отступил на несколько шагов назад.

— Говори.

— Будь добр, присядь на стул, — попросил он и вдруг произнёс: — Ты был лжецом всю свою жизнь, не так ли?

Я с удивлением посмотрел на него.

— Неужели?

— Тебе придётся с этим согласиться, — ухмыльнулся мальчишка и повторил: — Ты был лжецом всю свою жизнь.

— Ну, допустим, — пробормотал я и тут же добавил: — А откуда ты это знаешь?

— Я уже отвечал тебе на этот вопрос. Потому что ты — это я. В определённом смысле. Ты проскользнул в мой мир, потому что весь твой мир оказался ложью. И если ты хочешь вернуться обратно, ты должен это изменить.

Я почесал затылок.

— Что значит изменить?

— Это значит рассказать правду, — объяснил он. — И так, чтобы тебе поверили. Ты должен сказать кому–нибудь правду о том, что с тобой произошло, и заставить этого человека тебе поверить.

У меня в горле застрял ком. Я закашлялся.

— Ты хочешь сказать, что мне надо объяснить кому–нибудь из твоего мира, что я пришелец? Что я явился сюда из другого мира?

— Да, — кивнул он. — И главное, ты должен заставить этого человека тебе поверить.

— Но… все знают, что я лжец! — воскликнул я. — Всем известно, что я постоянно сочиняю истории. Кто же мне поверит? Кто?

Он пожал плечами:

— Это уж не моя забота.

И тут меня осенило.

Глава 24 Поговори со мною, мама!

— Где мне можно переночевать сегодня? — спросил я.

Мой двойник зевнул:

— Мне–то что за дело? Хоть на дереве.

— Можно я лягу на полу?

Он пожал плечами:

— Делай, что хочешь. Только оставь меня в покое.

Через некоторое время мальчишка выключил свет и улёгся. Я примостился на коврике возле кровати.

«Хоть мы и живём в разных мирах, — подумал я, засыпая, — между нами существует много общего».

Если его мама похожа на мою, то она наверняка рано встаёт. Приняв душ, она идёт на кухню, чтобы сварить себе кофе, и звонит своей подруге Стеле, которая тоже просыпается ни свет ни заря.

Пока мой двойник будет спать, я спущусь вниз и поговорю с ней. Это будет удобный момент, нам никто не помешает.

Я ей всё объясню, а затем поведу наверх и покажу доказательство своей правоты — двух Россов!

Этот план должен сработать, заверил я себя и провалился в сон.

Когда я проснулся, из окна струился серый утренний свет. Я поднял голову и посмотрел на стоявшие на столике часы. Было десять минут седьмого.

Мой двойник, лёжа на животе, спал глубоким сном, натянув на голову одеяло. Если он похож на меня, то продрыхнет ещё как минимум час.

Беззвучно зевнув, я заставил себя подняться. Страшно ныла спина — ведь я всю ночь провёл на полу. Натянув на себя замызганные джинсы и несвежую рубашку, я надел кроссовки и нагнулся, чтобы завязать шнурки. После этого на цыпочках вышел из комнаты, бесшумно спустился по лестнице и отправился на кухню.

Навстречу мне поплыл аромат свежесваренного кофе. На кухне было сумрачно, лишь бледные лучи утреннего солнца проникали сквозь окна.

Мама сидела ко мне спиной на высоком табурете за столом. Рядом с ней гудела кофеварка. Она прижимала к уху телефонную трубку.

«Мама — она и в параллельном мире мама», — подумал я, глядя на знакомый голубой халат и распущенные волосы. Один синий тапок свисает с ноги, другой лежит на полу.

— Знаю, знаю, — вздыхая, проговорила она в телефонную трубку. — Стелла, скажи мне что–нибудь такое, чего бы я не знала. Ничто не меняется в этом мире. Это правда.

Я дотронулся до её плеча.

Это была ошибка.

Мама вздрогнула и испуганно уронила трубку.

— Росс! Какого чёрта…

— Извини, мама, — мягко произнёс я.

— Что ты делаешь в такую рань? Ты до смерти меня напугал! — воскликнула она и, подняв трубку, вновь прижала её к уху.

— Прости, Стела. Это Росс. Так о чём мы говорили?

— Я хочу тебе кое–что сказать, — обратился я к маме. — Что–то очень важное, но странное. Пожалуйста, не сочти меня сумасшедшим и выслушай.

Мама пожала плечами и, показав на телефонную трубку, дала понять, что занята. С другого конца провода доносился резкий, как кряканье утки, голос Стеллы.

— Приготовь себе завтрак, — шёпотом распорядилась мама, отмахиваясь от меня рукой, как от назойливой мухи.

— Но мне нужно сказать тебе кое–что, — повторил я.

— Знаю, знаю, — произнесла мама в телефонную трубку. — Ты не единственная, Стелла. Такое случается сплошь и рядом.

Я подошёл к буфету и достал из него пакет кукурузных хлопьев.

— Мне нужно с тобой поговорить, — как заведённый твердил я одно и то же, глядя на маму умоляющим взглядом.

Она прикрыла ладонью трубку.

— Сейчас Стелла говорит по другому телефону, — сообщила мама. — Но она попросила, чтобы я оставалась на проводе.

— Дело вот в чём… — Я отодвинул от себя пакет с хлопьями и задумался. С чего же начать? Важно рассказать всё, как было. И заставить её поверить, что всё это истинная правда.

— У тебя какие–нибудь неприятности, Росс? — спросила мама, нахмурившись. Кажется, её лицо выражало искреннюю озабоченность.

— Как тебе сказать… И да, и нет, — пробормотал я. — Видишь ли мама, со мной произошла очень странная вещь.

— Насколько странная? — Она прижала трубку к уху, но при этом не сводила с меня глаз, словно изучая выражение моего лица.

— Необычайно странная, — ответил я. — Проблема в том, что на самом деле ты не моя мать. То есть я…

— Ах, Росс! Только избавь меня от своих безумных историй! — воскликнула она. — Ещё так рано! Лучше иди поспи, ладно? Ты можешь поваляться в постели ещё целый час.

— Пожалуйста, выслушай меня! — взмолился я. — Действительно, я насочинял в прошлом немало невероятных историй. Я это признаю. Но сейчас речь о другом. Сейчас я серьёзен, как никогда. И я действительно нуждаюсь в твоей помощи. Ведь ты мне поможешь, не так ли?

Я замолчал, чтобы перевести дух. При этом с не сводил взгляда с коробки с хлопьями. В силу некоторых причин я не смог смотреть маме прямо в глаза. Я слишком боялся увидеть на её лице выражение недоверия. Одна мысль об этом казалась мне теперь нестерпимой.

— Только позволь мне рассказать всё по порядку, мама. И, пожалуйста, поверь, — умолял я. — На этот раз я не стану ничего выдумывать. Когда открылся проход, я попал в параллельный мир. Ты, наверное, слышала о параллельных мирах. Росс… я имею в виду другого Росса, твоего сына… Так вот, он сказал, что изучал их в школе. Кажется, ещё в четвёртом классе. То, что со мной произошло, как раз и связано с параллельными мирами.

Я сделал глубокий вдох.

— Я тоже Росс, но не тот, которого знаешь ты. Я принадлежу другому миру. Я один из тех. кого вы называете пришельцами. Мне нужно как можно скорее вернуться назад. Для этого мне необходимо, чтобы ты мне поверила, мама. Только в этом случае я смогу вернуться в свой мир. Если ты поднимешься по лестнице, то я смогу доказать тебе, что всё, что я говорю, — истинная правда. Другой Росс — твой настоящий сын — до сих пор спит в своей постели. Когда ты увидишь сразу двух Россов, то всё поймёшь.

Уф! Кажется, я это выговорил.

Сделав ещё один глубокий вздох, я с волнением перевёл взгляд с коробки с хлопьями на мамино лицо.

— Ты веришь мне? — спросил я прерывистым шёпотом. — Веришь?!

Глава 25 Как трудно иметь дело с женщинами

Я затаил дыхание.

— Мама!

Она прижала к уху телефонную трубку.

— Что опять, Росс? — раздражённо спросила она.

— Ты мне поверила? — повторил я.

— Поверила? Насчёт чего? Мне надо бежать к Стелле. Она очень расстроена. Надо поддержать её в трудную минуту.

Итак, мама снова отмахнулась от меня. Значит, она не слышала ни слова и того, что я ей рассказал!

— Об одном тебя прошу, — взмолился я. — Только загляни в мою комнату, когда будешь проходить мимо. Ты ведь всё равно поднимешься наверх, чтобы переодеться. Я должен тебе кое–что показать. Это очень важно. И срочно.

— Я не собираюсь переодеваться, Росс. Просто забегу к подруге, живущей в соседнем доме. — С этими словами мама достала из шкафа непромокаемый плащ и накинула его поверх халата. — У Стеллы какое–то дело. Причём срочное. И она в отличие от некоторых не имеет обыкновение сочинять истории.

И мама заспешила к двери. Я видел в окно, как она направилась через лужайку к дому Стеллы. Мне оставалось только проводить её взглядом.

Я вздохнул и вышел из кухни. Следовало признать, что я потерпел поражение. Полное и безоговорочное.

Когда я вернулся в свою комнату, мой двойник всё ещё крепко спал. При этом он скинул одеяло на пол. Со мной такое тоже случается.

Внезапно меня охватила тоска по дому. Как хорошо вот так безмятежно спать или даже просто сидеть в своей комнате, чувствуя себя в полной безопасности! Интересно, что же сейчас делает моя настоящая мама? Проснулся ли уже мой настоящий брат Джейк?

Я склонился над кроватью, пытаясь получше разглядеть своего двойника. Возникло очень странное ощущение: как будто смотришь на самого себя со стороны, на то, как ты выглядишь, когда спишь. Мальчишка был точной копией моей.

Но надо смотреть правде в глаза: это не моя, а его комната. Я не принадлежу этому миру. И если мне не удастся найти кого–то, кто поверил бы в мою историю, то вообще долго не протяну.

— Проснись! — прошептал я и принялся трясти мальчишку за плечо. — Вставай.

Мой двойник приоткрыл один глаз.

— Что случилось? У тебя очередная проблема? — спросил он хрипловатым со сна голосом. — Который час?

— Ещё рано. Но у меня осталось не так много времени. Я хочу пойти с тобой в школу.

Он открыл второй глаз.

— Извини, не понял.

— Я должен найти кого–нибудь, способного поверить в мою историю. Поэтому я решил пойти с тобой в школу. Когда мои друзья… то есть, твои друзья, увидят нас обоих, они мне поверят. Им не останется ничего другого, как поверить.

Мой двойник резко сел в постели.

— Ни за что, — отрезал он.

— Но почему? Ты что, не позволяешь мне пойти в школу?! — воскликнул я.

— Разумеется, позволяю, — мой двойник лукаво усмехнулся. — Иди на здоровье. Но я с тобой не пойду. Я тебе в этом деле не помощник. Ты своими силами должен заставить кого–нибудь поверить себе. — И он громко зевнул.

— Ну ладно. Тогда я отправляюсь в школу один, — объявил я. — И я своего добьюсь!

Я вышел из дому и погрузился в атмосферу тёплого пасмурного дня. Воздух казался сырыми тяжёлым. Садовники разгружали машину с саженцами. Вдоль забора прогуливалась девушка с двумя белыми пуделями.

Всё было точно таким же, как в моём привычном мире. Но я понимал, что нахожусь от него гораздо дальше, чем это можно было себе вообразить.

Но времени жалеть себя и предаваться унынию у меня не было. Неожиданно я увидел перед собой Синди и стремглав помчался за ней.

— Эй, Синди! — заорал я. — Подожди!

Синди ехала на велосипеде, усердно нажимая на педали.

Наконец она остановилась и обернулась ко мне.

— Это ты, Росс? Что случилось? У тебя встревоженный вид.

Я подскочил к ней почти вплотную.

— Я должен тебе кое–что сказать, — с трудом проговорил я, стараясь восстановить дыхание.

Синди снова принялась нажимать на педали, и мне снова пришлось включить «четвёртую передачу», чтобы держаться с нею вровень.

— Извини, я опаздываю. В чём дело, Росс?

— На самом деле я не Росс, — произнёс я, тяжело дыша. — То есть, не тот Росс, которого знаешь ты. Я тоже Росс, но из другого мира. И мне нужно туда вернуться, причём срочно.

— Тебе нужно вернуться в психиатрическую лечебницу! — рассмеялась Синди. — Причём срочно. Там ты и расскажешь свои безумные истории.

— Синди, пожалуйста, — взмолился я. — Поверь, это не розыгрыш. Я не дурачусь. Никогда в жизни я не был так серьёзен.

Улыбка на её лице погасла.

— Извини, Росс, — с некоторым раздражением сказала она, — но я что–то не врубаюсь, в чём соль твоей шутки.

— В том–то и дело, что это не шутка. Я не принадлежу этому миру. Понимаешь, я не отсюда. И поэтому не могу здесь оставаться. Я должен вернуться домой, в свой мир. И если мне не удастся сделать это в ближайшее время, то… — От волнения я осёкся. — Мне нужно только одно — чтобы ты мне поверила. Только это может спасти меня, иначе мне крышка.

Глаза девочки округлились.

— Ты хочешь, чтобы я поверила в то, что ты инопланетянин.

— Нет, — горячо возразил я. — Я хочу, чтобы ты поверила в то, что я Росс из параллельной Вселенной. Что я… пришелец!

Синди пристально смотрела на меня. Я видел, как она напряжённо размышляет, не зная, как отнестись к моим словам.

Я скрестил пальцы у себя за спиной.

— Ты веришь мне, Синди? — с надеждой спросил я. — Веришь?

— Хорошо, — вымолвила моя спасительница. — Верю я тебе…

Глава 26 Луна из голландского сыра

— Отлично! — воскликнул я, окрылённый успехом. — Спасибо, что выручила!

— Я верю тебе точно так же, как верю в то, что луна сделана из голландского сыра, — закончила Синди, вдребезги разбив мои надежды, — и ещё я верю в то, что в любую минуту могу взмахнуть руками, как крыльями, и долететь до Марса. — И она снова разразилась идиотским смехом.

— Подожди! — попытался возразить я. — Я могу доказать тебе правдивость моих слов!

Не знаю, почему это не пришло мне в голову раньше. Но я ведь действительно мог наглядно продемонстрировать Синди, что я пришелец.

— Посмотри сюда! — воскликнул я и упал спиной на траву. — Тебе ведь известно, что пришельцы разрушают всё, к чему прикасаются, так?

Синди вытаращила на меня глаза, но ничего не ответила.

— Когда я встану, трава обгорит по контуру моего тела и превратится в пепел. Вот увидишь.

Я принялся усиленно тереться спиной о траву, словно о спичечный коробок.

Затем, не переставая смотреть на Синди, я поднялся и показал на то место, где только что лежал.

— Что ты видишь?

Я обернулся.

— Ну и ну-у, — протянула Синди. — Это просто невероятно. Примятая трава.

Так оно и было. На том месте, где я только что кувыркался, трава была примята. Но она осталась зелёной. Никак нельзя было сказать, что она превратилась в пепел.

Почему на этот раз трюк не сработал? Уставившись на предательскую траву, я размышлял. Возможно, мой близнец смог бы объяснить это явление, но теперь это уже не имело значения.

Единственное, что было важно, — чтобы Синди мне поверила.

— Синди… — начал было я, но, подняв голову, увидел лишь удаляющийся силуэт девушки. — Я не сдамся! — выкрикнул я её вслед. — Не дождётесь!

В этот момент приступ головной боли заставил меня схватиться за голову. Я закрыл глаза в надежде, что боль вот–вот отпустит меня.

— О–о–о! — простонал я, ощутив вдобавок и резь в животе. Мне пришлось согнуться; казалось, сотни лезвий втыкаются в мои внутренности.

Я не мог идти дальше. Всё происходило именно так, как и предсказывал мой двойник. Какая жуткая, невыносимая боль…

Титаническим усилием воли я заставил себя пойти в школу. Приступ боли напоминал, что у меня осталось совсем мало времени. Я должен во что бы то ни стало найти человека, который бы мне поверил.

Следующим претендентом оказался Макс. Я встретил его возле раздевалки шкафчика, находящегося как раз напротив кабинета мисс Дуглас.

— Макс, подожди! — обратился я к приятелю. — Задержись, пожалуйста! Если я поведаю тебе нечто совершенно дикое… Если расскажу тебе совершенно безумную историю о том, как я переместился из одного мира в другой… если сообщу, что я не тот Росс, которого ты знаешь, и поклянусь, что всё это истинная правда, — ты поверишь мне?

Есть ли хоть какая–нибудь надежда, что ты мне поверишь?

Он открыл рот и произнёс только одно слово:

— Никогда…

— Подумай хорошенько, — попросил я. — Не торопись с ответом. Просто подумай над тем, что я сказал.

Он кивнул.

— Я уже подумал.

— И?

И решил, что ты пытаешься отвертеться от того, чтобы помочь мне вымыть отцовскую машину, — сказал он. — Что ж, вынужден признать, что ты проявил в этом деле немалую изобретательность. Но теперь это не поможет. Ты обещал. Увидимся после школы. И не забудь принести моющее средство.

— Макс, почему ты мне не веришь? — спросил я, впадая в отчаяние.

— Тебе пора менять репертуар, Росс. Все знают о твоих безумных историях, — усмехнулся он. — До встречи.

В этот момент прозвенел звонок.

Макс махнул мне рукой и поспешил в класс. Глядя ему вслед, я задумался над его словами. Они прозвучали для меня как приговор.

И вдруг я понял: вот кто должен мне поверить!

Учительница! Она просто обязана верить своим ученикам.

— Мисс Дуглас! Можно я вам кое–что скажу?

Глава 27 Ну и что с того, что я лжец?

Вопреки моим ожиданиям, мисс Дуглас тоже мне не поверила.

Она решила, что я хочу сорвать контрольную работу.

— Но я должна признать, что это одна из твоих лучших историй, Росс, — усмехнулась она, покачивая головой, и, указав рукой на мою парту, распорядилась:

— Садись на место, Росс. Уверена, что на завтра у тебя припасена для меня ещё более увлекательная история.

Я медленно поплёлся к моей парте.

«Возможно, никакого завтра для меня уже не будет, — с горечью подумалось мне. — Но разве можно объяснить это столь бессердечным людям?»

Ну и что с того, что я лжец. Что особенного в том, что я постоянно сочиняю истории?

И почему никто мне не верит, когда я говорю правду?

Когда урок закончился, я попытался подняться. В конце концов мне это удалось, но я чувствовал, что силы мои на исходе. Жизненная энергия вытекала меня, как вода из разбитого сосуда.

Мне казалось, что портфель весит целую тонну. Потребовалось приложить немалые усилия, чтобы поднять его и перенести в другой кабинет.

Мои надежды растаяли, как снег под лучами весеннего солнышка. Даже учительница решила, что я её разыгрываю. Что уж говорить об учениках?

Но я не имею права опускать руки! Если я впаду в отчаяние, мне конец.

Стоя в очереди в школьной столовой, я спросил одну из раздатчиц, верит ли она в параллельные миры. Та посмотрела на меня, как на сумасшедшего, и спросила, что я буду есть — пиццу или спагетти.

Я огляделся в надежде отыскать Шарму. Кто–то из ребят сказал мне, что она уехала с родителями на несколько дней.

После занятий я рассказал историю своем тренеру по теннису. Мистер Мелвин молча слушал меня, сжимая в руке теннисный мяч.

Когда я закончил, он немного подумал, а потом произнёс:

— Тебе, наверное, приснился дурацкий сон. Сегодня ты можешь пропустить тренировку, Росс. Боюсь, ты не в форму из–за этого чёртова сна.

И он поспешил приступить к занятиям.

Я вздохнул и привычным жестом попытался вскинуть на лечо спортивную сумку с ракетками, но это обычное действие оказалось для меня слишком тяжёлым испытанием. Ноги так ослабели, что мне пришлось прислониться к дереву. Порывом ветра меня едва не сдуло в сторону.

Чувствуя себя вконец измотанным, я решил отправиться домой. «Это место ничем не хуже любого другого, — печально подумал я. — И если мне суждено исчезнуть, пускай это случится в доме, похожий на мой как две капли воды».

Мой двойник встретил меня на крыльце:

— Ты вернулся?

Я слабо кивнул, пытаясь унять участившиеся дыхание. Боль в животе мешала выпрямиться и расправить грудь. Голова раскалывалась от пульсирующей боли.

Спустившись с крыльца, двойник подошёл ко мне. Я прислонился спиной к дереву, боясь упасть.

— У тебя ничего не вышло, не так ли? — спросил он и криво усмехнулся. Похоже, он наслаждался моими страданиями. — Извини, что напоминаю тебе об этом, — добавил мальчишка, — но солнце уже садится. Думаю, времени у тебя в обрез.

— Я знаю, — еле слышно прошептал я.

Его загорелое лицо ослепила радостная улыбка, в ясных серых глазах засверкали огоньки. Он стоял передо мной такой здоровый, такой сильный, такой… полный жизни.

И тут мне в голову пришла одна мысль.

Я понял, каким образом могу спастись.

Глава 28 Ты обманул меня?

Я пристально посмотрел на Росса.

— Ты!

Мальчишка сделал шаг назад и, сузив глаза, с подозрением взглянул на меня.

— Я? Что ты хочешь этим сказать?

— Ты веришь мне! — воскликнул я. — Веришь в искренность моей истории. Ты сам сказал, достаточно, чтобы хотя бы один человек поверил мне. Этот человек — ты! Я спасён!

Он покачал головой и рассмеялся.

— Что тут смешного? — разозлился я. — Дело серьёзное. Я выполнил поставленное тобой условие: нашёл человека, который мне поверит.

— Ничего подобного, — его губы искривила усмешка. — Я солгал.

— Что ты сделал?!

— Ведь я — это ты, не так ли? Разве ты забыл, что я твоя точная копия, Росс? Мы одинаковые, поэтому я так же, как и ты, сочиняю истории…

— Ты хочешь сказать… — я осёкся, задохнувшись от возмущения.

Меня охватил ужас. Чувствуя, что последние силы оставляют меня, я сполз на траву по стволу пальмы.

— Ты хочешь сказать, что я даром потратил время и силы? — прошептал я. — Ты обманул меня! Мерзавец!

Он приложил палец к губам:

— Не кричи. Просто я сочинил миленькую историю в твоём духе.

— Но… но это слишком жестоко, — выдохнул я.

Он пожал плечами:

— Как бы то ни было, я — это ты, не забывай об этом. Разница лишь в том, что я принадлежу этому миру, а ты нет. Я здесь дома, а ты пришелец.

Порыв ветра, как пушинку, оторвал меня от земли. Я ухватился руками за ствол дерева, стараясь удержаться на месте.

— Ты угасаешь, — констатировал мой двойник. — Ещё немного, и от тебя ничего не останется.

Я посмотрел на свои руки. Мой взгляд проникал сквозь них, как сквозь стекло.

Очередной порыв ветра едва не унёс меня, как опавший лист.

Я чувствовал себя полностью истощённым.

Изо всех сил держась за дерево, я повернулся к своему двойнику.

— Неужели ты не поможешь мне? — обратился я к нему. — Вот так возьмёшь и позволишь мне исчезнуть?

— Я не смог бы тебе помочь, даже если б захотел, — серьёзно ответил мой двойник. — Уже поздно.

Глава 29 Комната над гаражом

Моя хватка ослабевала, пальцы соскальзывали со ствола. Я понимал, что через несколько секунд ветер унесёт меня в никуда.

— Ты должен… мне помочь, — выдавил из себя я.

Моя двойник скрестил на груди руки.

— Я хочу, чтобы ты исчез, Росс. В этом всё дело. Если я расскажу тебе, как вернуться в твой мир, ты нагородишь ещё с три короба лжи, и кончишь тем, что снова окажешься здесь, в моём мире.

— Нет! — горячо возразил я. — Нет. Объясни, как вернуться обратно. Пожалуйста! Я обещаю, что больше не произнесу ни слова лжи! Клянусь говорить правду, только правду и ничего, кроме правды!

— Ты лжёшь! — покачал головой мальчишка. — Кто–кто, а я‑то уж точно знаю, что ты лжёшь.

— Ну пожалуйста, — взмолился я. — Пожалуйста, поверь мне.

Мой двойник продолжал отрицательно качать головой:

— Ни за что.

Мои пальцы оторвались от ствола. Порыв ветра поднял меня в воздух, но затем снова бросил на землю. Я опять ухватился за спасительное дерево.

— Никогда больше не скажу ни одного слова лжи! — поклялся я. Но мой голос звучал так тихо, что я не был уверен, услышал ли меня мой двойник.

— Ну, ладно, — пробормотал он. Выражение его лица неожиданно смягчилось. — Я дам тебе передышку. Не могу спокойно смотреть на страдания другого Росса.

— Спасибо, — одними губами прошептал я. — Спасибо.

Мальчишка указал рукой в сторону.

— Видишь гараж? Над ним есть комната.

— Да, — вспомнил я. — Пустая комната. Я её знаю. У нас над гаражом есть такая же.

— Так вот, эта комната и есть проход, — продолжал он. — Проход между двумя мирами.

— Вау! — возликовал я.

— Тебе нужно подняться в эту комнату и подождать, пока проход не откроется, — инструктировал меня мой двойник. — Как только войдёшь в проход, тут же окажешься у себя дома, в своём мире. И снова будешь сильным и здоровым.

— Благодарю тебя, — прошептал я. — Обещаю, что мы больше никогда не увидимся.

— Поторопись, — посоветовал мне двойник. — В твоём распоряжении осталось всего несколько минут.

С этими словами он повернулся и зашагал к дому.

Я взглянул на гараж. Он находился на краю лужайки, всего в двадцати шагах от меня. Но я не был уверен, что сумею добраться до него и подняться по лестнице.

Если я отпущу дерево, не унесёт ли меня ветром неведомо куда?

Я дрожал всем телом. Выбора не было. Я должен попробовать. Это моя единственная надежда.

Последняя надежда…

Усилием воли я оторвал руки от гладкого ствола, но, не удержавшись, вынужден был опуститься на колени. Попробовал ползти, но не смог. Сделав глубокий вдох, я с неимоверным трудом заставил себя подняться, но очередной порыв ветра вновь опрокинул меня в траву.

Когда ветер утих, я опять встал и, стиснув зубы, сделал шаг вперёд. Потом ещё один.

Казалось, ветер играет со мной, нарочно отгоняя от гаража. Но я должен до него добраться во что бы то ни стало.

Мне с трудом удалось удержать равновесие. Я склонил голову и двинулся наперекор ветру.

«Я корабельный якорь, — уговаривал я себя. — Я слон».

Но увещевания действовали плохо. Моё слабое, неправдоподобно лёгкое тело казалось чужим, оно всё хуже мне повиновалось.

Не помню, как я оказался у цели. До гаража оставалось всего несколько шагов, когда резкий порыв ветра оторвал меня от земли, понёс прочь от гаража. Через несколько секунд я приземлился на траву в исходном месте. Из горла вырвался крик отчаяния.

«Я не сдамся, — твердил я себе. — Я должен добраться до тоннеля, чего бы мне это ни стоило. Я дойду».

Наклонившись вперёд, пригнул голову, опустил плечи и снова двинулся вперёд. Шаг. Ещё один. Потом ещё…

Я задыхался, в груди жгло огнём. Но я всё же добрался до гаража и вошёл в него. Внутри было темно и прохладно.

Я попытался взять себя в руки. Прежде всего следовало унять дрожь. Я кинул взгляд на лестницу, едва заметную в полутьме. Эта лестница должна была привести меня к тоннелю мжду мирами.

И вдруг…

— Не–е–е! — Из моего горла вырвался крик боли и отчаяния. — Не–е–ет!

В этот момент я отчётливо осознал, что этот путь никуда не ведёт.

Мой двойник снова солгал.

Глава 30 Купание в бассейне состоялось!

Он солгал. Комната над гаражом не могла быть проходом, потому что я в неё не заходил!

Я не мог переместиться из одного мира в другой именно оттуда, поскольку в тот злополучный вечер не был там.

— Поднимайся, Росс! — раздался голос у меня за спиной.

Я обернулся и увидел своего двойника. Выражение его лица было недовольным, даже сердитым. Он грубо и бесцеремонно толкнул меня к лестнице.

— Поднимайся, — повторил он. — Я не хочу, чтобы кто–нибудь услышал твои предсмертные вопли.

— Н-нет, п-пожалуйста, — взмолился я срывающимся, слабым голосом.

Но он снова толкнул меня.

— Всё кончится через несколько минут, — мой двойник зло ухмыльнулся.

Нетвёрдым шагом я двинулся вперёд. Мой мучитель следовал за мной, отрезая путь к отступлению.

С каждым шагом силы мои слабели. Всё моё тело пронизывала боль. Мне хотелось свернуться в маленький клубочек и исчезнуть.

Но я подавил в себе это безвольное желание: я не имел права прекращать сопротивление, не мог позволить ему восторжествовать.

Это было неправильно. Несправедливо.

— А–а–а! — накинулся я на него с яростным криком.

Мой двойник опешил от неожиданности. Схватив за плечи, я из последних сил вцепился в него.

— Отвяжись! Отстань! — выкрикивал он, пытаясь освободиться из моих рук.

Но я не ослаблял хватку, несмотря на то что чувствовал себя необычайно лёгким, почти невесомым, как воздушный шарик.

Пятясь, мой двойник спустился с лестницы. Оказавшись на лужайке, он схватил меня за руки и крепко сжал их.

— Отцепись от меня, клещ!

— Нет! — прошептал я. — Я от тебя не отстану! Я хочу домой!

Мы упали на траву. Я задыхался. Было ясно, что минуты моей жизни сочтены.

И тут мы оказались на краю плавательного бассейна.

Мой взгляд упал на гостеприимно отливавшую голубизной воду, на зеркальной поверхности которой запечатлелись наши отражения. Я отчётливо увидел искажённое злобой лицо своего противника.

В тот момент, когда мы встретились впервые, лицо моего двойника выглядело точно так же.

— Проваливай, — крикнул мальчишка. — Исчезни навсегда, Росс!

У меня больше не было сил. Мой двойник с лёгкостью сбросил со своих плеч мои руки и толкнул меня прямо в бассейн. Но в последний момент я изловчился и, ухватив его за рукав, потащил за собой.

Мы с головой погрузились в прохладную воду. Глубже… ещё глубже…

Пронизанная миллионами отблесков раздробившихся солнечных лучей вода сверкала всеми цветами радуги и казалась совершенно нереальной.

Мы смотрели друг на друга — лицом к лицу, как в тот вечер… Как две одинаковые рыбы на дне аквариума, наполненного чистой, прозрачной водой.

Но на этот раз мои губы сложились для того, чтобы произнести одно–единственное слово: «Убирайся!»

И как только я произнёс его, вода начала темнеть. Как будто кто–то накрыл бассейн тёмным брезентом.

Словно растворившись в потемневшей воде, мой двойник исчез.

Меня окружал непроглядный мрак. Я плыл в полной темноте. Всё моё тело пульсировало, будто через него пропускали электрический ток.

Меня охватила паника. Грудь раскалывалась от непомерного давления.

Всё кончено. Я потерпел неудачу. Вся моя жизнь пошла насмарку, и сейчас я исчезну в этой непроглядной тьме.

Исчезну навсегда.

Глава 31 Вечеринка продолжается

Я задыхался.

Со всех сторон меня окружала темнота…

Открыв глаза, я почувствовал, как по моему лицу стекает вода.

Где я нахожусь? Неужели всё ещё под водой?

Кругом хоть глаз коли.

Я закашлялся, протёр глаза и вдруг… увидел перед собой Синди и Шарму. На их лицах запечатлелась тревога. По бледным щёкам Шармы стекали слёзы.

— Ой! Он открыл глаза!

От этого крика у меня зазвенело в ушах. Показалось, что откуда–то издалека донёсся голос Макса.

Надо мной склонилась Синди.

— Кажется, ты в порядке, Росс, — сказала она.

— Вернее, будешь в порядке, — уточнила Шарма.

Я ещё шире раскрыл глаза. Теперь всё виделось гораздо яснее, чем раньше.

Я лежал на спине. Надо мной склонилось множество лиц. В основном это были ребята из нашего класса. Все в купальных костюмах. На их лицах застыли тревога и озабоченность.

На тёмном ночном небе ярко светила луна.

И я лежал на террасе возле бассейна Макса.

— Мне очень жаль, — Синди опустила голову прямо к моему уху. Мы не хотели, чтобы так вышло. Прости.

— Мы просто дурачились, — оправдывалась Шарма, взяв меня за руку. — Это была шутка. Мы не собирались держать тебя под водой так долго.

— Но в какой–то момент ты начал задыхаться, — прошептала Синди. — Это… это было так ужасно, — она даже зажмурилась. — Ты не дышал, и нам показалось… — Слова застряли у неё в горле, и она отвернулась, чтобы скрыть слёзы.

— Тебя спас мой отец, — гордо сообщил Макс.

— Хорошо, что я закончил курсы оказания первой медицинской помощи, — надо мной склонился отец Макса. — Как ты себя чувствуешь, Росс? Ты в порядке?

— Да… думаю, да, — пролепетал я слабым голосом и сел. Подо мной образовалась огромная лужа.

— Нам очень жаль, Росс, — снова повторила Синди. — Мы поступили глупо и безответственно. Пожалуйста, прости нас.

Девочки наперебой бросились извиняться, но я их не слушал.

Я думал о своих приключениях в параллельном мире. Может быть, это был безумный сон?

Скорее всего, да. Я едва не утонул, и моё выведенное из равновесия сознание произвело эту фантастическую галлюцинацию.

Я облегчённо вздохнул и вскочил на ноги, чувствуя себя необычайно счастливым. Я радовался тому, что жив. Мне было приятно видеть вокруг себя друзей и знакомых. Подойдя ко всем поочерёдно, нашёл тёплое слово для каждого из них — даже для Макса!

«Я нахожусь в своём мире! — ликовал я. — В реальном мире. И больше я отсюда ни ногой!»

Между тем веселье набирало обороты. Все говорили наперебой, шутили, смеялись. Снова заиграла музыка. Вечеринка продолжалась.

Я попрощался с Максом, с ребятами и привычной дорогой — дворами — направился к своему дому.

И тут я вспомнил о Джейке. Я оставил его одного, а ведь мне категорически запрещено выходить из дома.

Не ожидают ли меня ещё худшие неприятности?

Выкинув из головы тревожные мысли — уж слишком радовался своему возвращению, чтобы позволить им отравить ощущение праздника, — я ворвался в дом и пулей влетел наверх.

— Эй! — крикнул я. — Как дела?

Джейк сидел на кровати спиной ко мне. Услышав мой вопрос, он медленно повернулся.

Их моей груди вырвался вопль ужаса.

Лицо моего брата… Его лицо исчезло.

Вместо него на шее болтался изъеденный червями череп с обращёнными ко мне пустыми глазницами. Его челюсть отвисла в беззубом зловещем оскале.

Глава 32 Мои братья тройняшки

Крик замер у меня в горле. Я попятился, но в этот момент Джейк разразился громким заливистым смехом.

Он поднял обе руки и снял с головы резиновую маску.

— Вот ты и попался! — торжествующе воскликнул Джейк. — Ловко я тебя разыграл?

Это была всего лишь маска!

— Ты слизняк, — презрительно бросил Джейк. — Трусливый как ребёнок. Напугать тебя легче, чем любую девчонку.

Я даже не рассердился на него за дурацкую шутку, поскольку был безмерно счастлив, что с ним всё в порядке. Остальное не имело значения. Повинуясь импульсивному порыву, я обнял брата и крепко прижал к груди.

— Отцепись от меня! — забарабанил кулаками Джейк. — В чём дело, Росс? Что ещё за телячьи нежности?

Я разжал руки, добродушно посмеиваясь.

В голове промелькнуло: «Я в нормальном мире. Какое это счастье!»

Тут я обернулся — у меня отвисла челюсть. Ещё два Джейка входили в комнату!

— Н-нет! — прошептал я побелевшими губами. — Эт–то невозможно.

Три одинаковых мальчика смотрели на меня как на сумасшедшего.

В комнату вбежала мама.

— Росс, надеюсь, ты не собираешься выходить и дома? Не так ли? — сердито спросила она. — Ведь мы договорились, что ты останешься и присмотришь за близнецами. Все трое нуждаются в твоей заботе.

Так я и стоял с открытым ртом, не в силах вымолвить не слова.

Мой взгляд скользил по трём совершенно одинаковым лицам.

«Всё пропало, — сказал я себе. — Я рано радовался».

Выходит, я не дома, а в каком–то новом параллельном мире?!

Как же мне выбраться отсюда?

Я не могу жить сразу с тремя Джейками. Я сыт по горло и одним.

— Итак? — мама упёрла руки в бока. — Ты собираешься присмотреть за братьями?

— В общем, конечно, но дело в том, что… — Я осёкся, не зная, как закончить фразу.

«Думай, Росс, — приказал я себе. — Шевели мозгами. Сочини какую–нибудь историю, чтобы выпутаться из этой ситуации».