Зеро Варош: первый виток спирали

ЧАСТЬ 1. НУЛЕВАЯ ОТМЕТКА. Глава 1

«Я мыслю - значит существую» 

Рене Декарт 

*** 

Мокрый серый асфальт. Холодно. Терпкий запах чего-то горелого. Конечности плохо слушаются. Сознание Мари медленно возвращалось в реальность. 

«Где я? - первое, что подумала девушка, попытавшись сесть, - Что со мной произошло?...» 

Асфальтированная дорога, на которой она еще секунду назад лежала ничком, была абсолютно пустынной. Ни единого человека и совершенно никакого транспорта вокруг... Лишь в нескольких метрах от нее одиноко лежал на боку ее мотоцикл. Слабо моросил противный серый дождик. 

Мари сняла с головы мотоциклетный шлем и огляделась по сторонам. Но, несмотря на то, что девушка избавила взгляд от затемненного стекла шлема, все вокруг по-прежнему выглядело каким-то серым и абсолютно бесцветным. Все, кроме валявшегося неподалеку, видавшего виды мотоцикла, который, как ни странно, все еще сохранил свою слегка обшарпанную временем, но такую привычную для взгляда расцветку. Данное открытие ввело Мари в состояние легкого недоумения... 

Сама она была стройной и слегка хрупкой девушкой среднего роста, двадцати с небольшим лет. Ее немного отросшее каре черных волос, с косой, асимметричной челкой на одну сторону, непослушно рассыпалось из-под снятого с головы шлема по бледной, алебастрово-белой коже. Плотная темная косметика, которая до аварии была на лице, сейчас слегка растеклась, образовав под глазами черные потеки. Но, несмотря на это, она все еще продолжала выразительно подчеркивать зеленый абсент больших глаз, обрамленных длинными и густыми бабочками-ресницами. Красивые и яркие, но почти постоянно немного поджатые губы девушки были слегка обветрены вследствие довольно частых поездок на мотоцикле. Вместе с сосредоточенно нахмуренными темными бровями, они вносили в ее миловидное лицо какую-то напряженную серьезность. 

«Странно, - подумала Мари, продолжая озираться по сторонам, - Похоже, что я не справилась с управлением... Но я почему-то совершенно не помню, как именно это произошло... И отчего все вокруг такое серое? Может быть при падении я сильно ударилась головой, и это последствия черепно-мозговой травмы?» 

Подняв к глазам собственную руку с плохо гнущимися, очевидно от переохлаждения, пальцами, девушка увидела на ней отчетливые следы коричневой запекшейся крови. Да и сами пальцы, выглядывающие из черных обрезанных перчаток, были заметно покрасневшими и даже слегка посиневшими от долгого воздействия низкой температуры. 

«Ничего не понимаю..., - недоуменно опешила Мари, - Моя рука по-прежнему полна красок, как и мой мотоцикл, а вот весь мир вокруг нет... Он такой бесцветный и блеклый, как будто бы этот серый дождь вымыл из него напрочь все краски...». 

Она аккуратно и неторопливо встала на ноги, чутко прислушиваясь к собственным ощущениям и пытаясь понять, не сломаны ли у нее кости. Руки и ноги плохо слушались, но Мари пришла к выводу, что это, скорее всего, от того, что она какое-то время лежала без сознания на мокром, холодном асфальте. Немного подвигавшись, девушка заключила, что ее позвоночник, также как и все прочие кости вроде бы не повреждены. Голова сильно болела, но, похоже, тоже была целой. По крайней мере на ощупь... 

«Ну хоть что-то радует..., - скептически усмехнулась про себя Мари, - Интересно, давно я тут уже валяюсь, и почему вокруг совсем никого нет?» 

Окружающая место происшествия гладкая асфальтированная дорога местами была изъедена глубокими трещинами, сквозь которые то тут, то там пробивалась жесткая трава пепельно-серого цвета. Неподалеку, в легком тумане, виднелись смутные очертания темных строений. И кое-что в них показалось девушке очень странным... Было похоже, что там нигде не горит свет, и не раздается ни единого звука. На обочине дороги, рядом с лежащем на боку мотоциклом, одиноко возвышался покосившийся дорожный указатель. 

«Добро пожаловать в Зеро Варош!» - дружелюбно гласила его старая, облупленная в нескольких местах надпись. 

«Где это я? - вновь растерянно подумала Мари, совершенно не узнавая ни саму местность, ни название населенного пункта, - И что я, вообще, здесь делаю? Это место создает впечатление какой-то заброшенной богом дыры... Да и название у него, мягко говоря, странное...». 

Как бы там ни было, но одним из основных жизненных правил Мари было не паниковать ни при каких условиях. И поэтому первое, что она сделала, так это невозмутимо порылась в карманах куртки в поисках телефона. В одном из них девушка обнаружила изрядно мятую пачку сигарет и зажигалку, а в другом связку ключей с металлическим брелком в виде объемного черепа, но телефона своего так и не нашла. Мари вновь отметила, что все ее вещи, также как и она сама, сохранили привычную глазу расцветку. 

- Вот же черт..., - еле слышно буркнула девушка, доставая из пачки одну из помятых сигарет и пытаясь осторожно раскурить ее, не сломав. 

«Похоже, это какая-то заброшенная трасса..., - размышляла она, - Но может в этом городишке я все же смогу найти помощь? Ну или хотя бы телефон... Моя Энни там уже, наверное, с ума сошла...». 

При мыслях о сестре, в груди Мари неожиданно возникло какое-то сильное тревожное чувство. Что-то подсказывало ей, что Энни в опасности, вот только Мари никак не могла понять, что именно той угрожает. Не на шутку встревожившись из-за подобных ощущений, она вновь попыталась вспомнить обстоятельства случившейся аварии и те события, которые этому предшествовали. Но голова в ответ на это лишь упрямо заныла, как будто на месте запрашиваемых воспоминаний неожиданно образовалась глубокая черная дыра. 

«Наверное, это у меня из-за какой-то травмы мозга... Все эти провалы в памяти, и может даже неправильное восприятие цветов, - пришла к выводу Мари, перебирая привычного вида вещи в своем небольшом рюкзаке, который обнаружила лежащим на трассе неподалеку от мотоцикла, - Похоже, что мне все-таки нужно попасть в больницу. А то мало ли что у меня с головой...». 

ЧАСТЬ 1. НУЛЕВАЯ ОТМЕТКА. Глава 2

Не менее пустынные, чем загородная трасса, улочки небольшого городишки пока еще не вселяли в сердце Мари особой надежды. Покосившиеся вывески с обшарпанными надписями, разбитые стекла, обрушившиеся стены, растрескавшийся асфальт, оборванные провода и упавшие столбы — все это было совершенно бесцветным, безжизненным и словно бы каким-то утонувшим в стелющейся по земле мглистой дымке. Каждый шаг девушки тихо отзывался быстро глохнувшим во влажном воздухе эхом. А вязкая влага от тумана, оседающая на коже, одежде и волосах казалась на ощупь слегка маслянистой, отчего создавалось неприятное ощущение испачканности и сильное желание побыстрей помыться. 

«Все вокруг выглядит так, словно я попала в какую-то глупую компьютерную игрушку, - раздраженно размышляла Мари, - Но может мне все-таки стоит покричать?». 

Тем не менее, кричать или даже шуметь в этом странном месте ей почему-то совсем не хотелось. Все эти темные проходы между домами, зияющие чернотой отверстия проваленных стен и плотные сгустки тумана в низинах выглядели так, что неизбежно начинало казаться, как-будто они таят в себе какие-то скрытые опасности. 

Неторопливо двигаясь по одной из широких улиц, Мари постепенно вышла к городской площади, где неожиданно увидела группу таких же серых, бесцветных людей, которые неподвижно стояли у разбитого и явно давно уже не функционирующего фонтана. Среди них было трое мужчин и две женщины. Их абсолютная неподвижность, неопрятно висящие обветшалые одежды, а также общая безжизненная бесцветность делали их похожими на бледных, полупрозрачных призраков, поэтому Мари неожиданно испытала сильнейшее желание поскорее убежать отсюда и скрыться где-нибудь, пока ее не заметили. Но, подавив в себе этот спонтанный, липкий страх, девушка попробовала осторожно к ним приблизиться. 

- Э-э-эй, - вполголоса окликнула она эту странную компанию, сама толком не представляя, чего она от них ждет. Неподвижно стоящие угрюмые фигуры тут же вздрогнули и, словно по команде, развернулись по направлению к ней. На их серых лицах не отразилось совершенно никаких эмоций, а белесые рыбьи глаза посмотрели на девушку как-то пусто и неосознанно. Услышав же гортанный, хрипло-булькающий звук, который издало одно из этих отталкивающих созданий, Мари окончательно передумала знакомиться с местными жителями и, недолго думая, бросилась от них наутек. 

Миновав несколько улиц, девушка увидела магазин с на удивление целой стеклянной витриной и стремительно бросилась к нему, в надежде там укрыться. Разбитая вывеска магазинчика гласила «НИГИ». Очевидно, первая буква слова оказалась со временем утраченной. Мари решила, что если она спрячется в этом здании, то сквозь стеклянную витрину ей будет открыт хороший обзор на большую часть улицы. Дверь магазинчика, по счастливой случайности, оказалась незапертой. Быстро прошмыгнув сквозь нее внутрь, Мари поспешно спряталась, тихонько присев на корточки среди пыльных стеллажей, заполненных многочисленными серыми книгами. 

«Я очень надеюсь на то, что хозяин этого магазина — не один из тех приветливых, симпатичных горожан с площади», - с сарказмом подумала девушка, осторожно поглядывая сквозь витрину на казавшуюся безлюдной улицу. 

Просидев так, почти совсем не шевелясь, как ей показалось минут десять или пятнадцать, Мари немного успокоилась. Было похоже на то, что ее, все же, никто не преследует, или же преследователи просто-напросто сбились со следу. По крайней мере, улица по-прежнему выглядела тихой и безлюдной. 

Отчасти от нечего делать, а отчасти чтобы немного отвлечься, Мари осторожно взяла с полки, за которой пряталась, одну из покрытых паутиной книг и с любопытством в нее заглянула. Но то ли эта книга была написана на каком-то совершенно экзотическом и незнакомом Мари языке, то ли в ней, действительно, была напечатана какая-то дребедень, состоящая из обрывков слов или просто наборов букв, которые шли сплошным текстом, разделенным пробелами без каких-либо знаков препинания: «кетем ург рыб самост гфрг фы запят надж резк умрат ждзг ифер над резерб парн юбж сопртнарг и кут ростор огнарь везжак русты збраст» и тому подобная чушь. Мари недоуменно вернула книгу на полку и взяла оттуда другую, но и там увидела подобную картину. В третьей же книге и вовсе ничего не было, потому что ее страницы оказались абсолютно чистыми, белыми листами. 

«Просто потрясающе! - вновь не без доли раздраженного сарказма подумала Мари, - Какие же увлекательные и высокохудожественные произведения здесь, оказывается, читают! Немудрено, что у них всех после этого такие интеллектуальные лица». 

Очевидно именно от этого захватывающего чтива голова ее неожиданно вновь начала болеть. Мари устало присела на пол, сделав небольшой глоток воды из бутылки. В груди девушки пронесся вихрь из целого вороха разнообразных чувств, начиная от тихой истерики и заканчивая упаднической апатией. 

«Все понятно, - удрученно решила она, - Я, наверное, сплю или даже нахожусь в коме после аварии, а вся эта чушь вокруг просто нездоровый, затяжной кошмар в моей голове...». 

Плавно, но настойчиво нарастающая головная боль словно подтверждала своим существованием ее мысли. Такой мир не мог быть реальным. Все, чем он мог быть, так это лишь больным продуктом воспаленного мозга. 

«Ну и как мне теперь отсюда проснуться? - спросила Мари у самой себя. Но ответ на этот вопрос она, естественно, не знала. Кроме того, на заднем плане ее невеселых размышлений начали маячить еще более мрачные мысли, - А может я просто умерла? Может это и есть ад? Ну или, там, загробный мир? Или лимб? Или что-то в этом роде?». 

Мари почувствовала подступающий к горлу тугой комок. Трясущимися руками она достала из рюкзака еще одну таблетку от головной боли и поспешно выпила ее, предварительно разжевав. 

«Та-ак! А ну сейчас же возьми себя в руки, Мари! - жестко приказала она себе, - И не раскисай! Ведь это все равно тебе никак не поможет, а только сделает еще хуже...». 

ЧАСТЬ 1. НУЛЕВАЯ ОТМЕТКА. Глава 3

«Цвырк, цвырк, цвырк...», - услышала Мари сквозь сон. Девушка с огромным трудом разлепила тяжелые веки. «Цвырк, цвырк, цвырк...». Сон уже практически ушел, а странный звук так и остался. Мари вяло огляделась по сторонам, пытаясь вспомнить, кто она вообще и где находится. 

«Цвырк, цвырк, цвырк, цвырк...» - звук на сей раз повторился слишком близко, а на лицо девушки вдруг упала какая-то длинная темная тень. Мари вскочила на ноги настолько молниеносно, словно ее резко ударило током. И в ту же секунду, заметив возвышающуюся рядом долговязую черную фигуру, отпрыгнула назад, больно ударившись спиной об оказавшуюся на ее пути очередную книжную полку. 

- Ай-яй-яй-яй-яй..., - с какой-то абсолютно фальшивой, нечеловеческой интонацией протянул длинный худощавый тип с белым, как известка, лицом, на котором выделялись большие бесцветные глаза, обрамленные слишком светлыми ресницами, и широкий, похожий на горизонтальный разрез рот, что делало незнакомца похожим на тритона или иное земноводное, - Ты только посмотри, что ты здесь натворила... 

«Цвырк, цвырк, цвырк, цвырк..». Мари недоуменно и растерянно огляделась по сторонам, тщетно пытаясь понять о чем, вообще, толкует этот тип. 

«А может он хозяин этого магазина и решил, что я ему устроила беспорядок? - мелькнуло у нее в голове, - Ну, в том смысле, как он себе это понимает, конечно...». 

- О чем вы говорите? - спросила девушка вслух, - Я ничего здесь не трогала. Тут практически все так и было... 

«Цвырк, цвырк, цвырк...», - вновь повторился странный навязчивый звук, который явно исходил от долговязого, но Мари никак не могла понять, каким именно образом он его издает. Было похоже, что звук этот исходит непосредственно от черного плаща-дождевика, свободно болтающегося на длинной, субтильной фигуре незнакомца. 

- Ай-яй-яй-яй-яй..., - вновь с деланной эмоцией протянул долговязый, криво и неуклюже улыбнувшись на один бок. И этот его оскал, который, очевидно, должен был изображать какое-то подобие дружелюбия, вдруг обнажил ряд тонких и острых, словно шило, зубов. 

Сердце Мари испуганно екнуло, и она попробовала осторожно, чтобы тот не смог схватить ее за руку, улизнуть от тритоно-образного незнакомца куда-нибудь в сторону. 

«Цвырк, цвырк, цвырк...», - вновь раздался странный звук, прозвучавший на сей раз особенно зловеще. Тем не менее, незнакомец вовсе не стал ей препятствовать, а наоборот даже немного отодвинулся, пропуская Мари к выходу. 

- Беги, беги, беги, - словно разрешил он ей, - Тебе здесь совсем не место. Но в следующий раз я просто сотру твой разум. Так что, давай, придумай уже что-нибудь скорее. 

«Цвырк, цвырк, цвырк, цвырк, цвырк...», - было последнее, что услышала Мари, стремительно выбегая из злосчастного магазинчика наружу. Она тут же взяла скорость, максимально приближенную к космической, в надежде убраться от зловещего типа как можно дальше... 

Несясь со всех ног по улице, девушка едва не убилась о торчащий посреди асфальта предмет, больно ударившись бедром. Болезненно схватившись за ушибленное место, Мари с изумлением поняла, что она только что едва не расшиблась о самый настоящий могильный крест, который, как ни в чем ни бывало, горделиво возвышался посреди тротуара. 

«Что это еще за чертов бред?!» - в ужасе подумала Мари, беспомощно озираясь по сторонам. И вдруг с удивлением поняла, что место одной из порушенных клумб занимает наполовину сгнивший гроб, в центре которого жухлые растения пробиваются сквозь рассохшиеся кости покойника. Неподалеку от всего этого, на сей раз прямо на проезжей части, Мари заметила растрескавшийся могильный камень, а рядом с ним еще пару крестов, один из которых заметно покосился набок. 

«Да что за сумасшедший идиотизм здесь творится?! - не могла поверить собственным глазам девушка, - Это улица, вообще, или это кладбище?!». 

Над могилами, расположенными на проезжей части, висел, немножко набекрень, разбитый остов светофора, что подсказывало девушке, что это, по-видимому, было все-таки улицей... 

И тут в голове Мари внезапно что-то щелкнуло, и ее резко накрыл приступ какой-то вялой апатии. Очевидно, мозг девушки просто-напросто устал без конца поражаться наблюдаемому вокруг бреду. 

«Нет, все, я пас, - безразлично подумала она, продолжив устало и бесцельно брести вдоль по улице, - Я должна признаться себе в том, что не знаю ни что мне делать, ни куда мне идти, ни что вообще здесь, на фиг, происходит...». 

Ей просто нужна была небольшая передышка. Какое-то время, чтобы смириться с происходящим и собраться с силами для осуществления дальнейших действий. И единственным выходом для того, чтобы окончательно не сойти здесь с ума, было каким-то образом принять весь происходящий с ней бред таким, какой он есть. Ну и что же... Бред, так бред. Ведь каждый раз погружаясь в логику сна, мы начинаем ей неизбежно подыгрывать. И, наверное, именно это ей и следовало бы сделать сейчас... 

Так, растерянно и апатично блуждая по пустынным, полуразрушенным улицам, Мари постепенно совершенно утратила чувство времени. К тому же неизменно серая, бесцветная реальность как нельзя сильнее к этому располагала. Однако в какой-то момент девушка заметила, что мир вокруг постепенно начинает темнеть. Туман на улицах медленно сгущался, приобретая все более темный тон, как если бы кто-то незаметно подмешивал в него черную краску. При этом создавалось противное ощущение, что его влажность становится все более плотной, осязаемой и маслянистой на ощупь, а звуки начали раздаваться так, словно они звучат где-то глубоко на дне водоема. 

Заметив это, Мари решила, что ей стоит найти какое-нибудь убежище, чтобы переждать эту сгущающуюся тьму, которая, вероятно, была здесь в качестве ночи. 

Полуразрушенные строения, окружающие девушку, не вызывали ощущения надежности и защищенности, поэтому Мари свернула в какой-то парк, если только можно было назвать так эти кривые, колючие кусты, иногда прерывающие пустыми, поросшими жухлой травой пространствами. И вот, за очередной порцией непролазных кустов, на одном из пустырей, она увидела небольшой каменный дом, который выглядел прекрасно сохранившимся. И даже кованые решетки на окнах все еще оставались целыми. 

ЧАСТЬ 1. НУЛЕВАЯ ОТМЕТКА. Глава 4

Мари внезапно проснулась от того, что ей послышался приглушенный звук чьих-то шагов. Быстро взяв в руку свой увесистый охотничий нож и максимально бесшумно встав с дивана, девушка настороженно прислушалась. Через некоторое время звук шагов действительно повторился, но Мари поняла, что он исходит откуда-то снаружи. Было похоже, будто кто-то бродит в темноте вокруг дома по кругу, периодически обо что-то спотыкаясь и сокрушенно при этом причитая. Подкравшись к одному из окон, которое было расположено напротив дивана, Мари услышала, что этот кто-то не только печально причитает, но еще и тихо, горестно плачет. И было в этом плаче что-то такое, что вызывало у девушки одновременно приступ липкого страха и чувство глубокой жалости и сострадания. 

Судя по голосу и по звуку шагов, это был не ребенок, а взрослый человек. И голос его, при этом, был явно мужским, а не женским. Притаившаяся рядом с окном Мари отчетливо слышала, как незнакомец, стеная, прошел мимо нее за стеной. Она старательно прислушивалась и пыталась понять хоть слово из его горестных причитаний, но толщина стен дома и высокая плотность тьмы за окном довольно сильно приглушали звуки, делая их булькающими и неразборчивыми. 

Но вот, в очередной раз проходя мимо окна, рядом с которым находилась превратившаяся в слух Мари, шаги неожиданно остановились, и кто-то внезапно забарабанил рукой по стеклу, просунув кисть между металлическими прутьями решетки. Девушка едва не подпрыгнула от неожиданности. Сердце ее бешено заколотилось в горле. На всякий случай она аккуратно отстранилась подальше от стекла, чтобы ее нельзя было сквозь него увидеть. Сама же Мари, при этом, очень хорошо разглядела периодически прикасающуюся к стеклу бледную, немного грязную руку незнакомца. 

- Вы не видели моего друга Уильяма? - раздался приглушенный стеклом жалобный голос, - Я нигде не могу его найти! 

«Вот же черт! - с некоторой долей паники подумала Мари, - Неужели он все-таки знает, что здесь кто-то есть?!» 

Сильно пригнувшись, она медленно и бесшумно, едва ли не на корточках, вернулась к дивану, на всякий случай спрятавшись за него так, чтобы в окно ее никоим образом не было видно. И все это время незнакомец продолжал стучать в то же самое стекло, иногда слово в слово повторяя свой предыдущий вопрос. Но больше всего в ситуации Мари напрягало то, что из всех окон в доме он выбрал именно это. Как будто ночной скиталец смог каким-то образом почувствовать ее присутствие в определенном месте дома сквозь стену. 

«Хорошо еще, что входная дверь заперта, и окно на чердаке я тоже за собой закрыла», - пытаясь выровнять собственное дыхание, размышляла Мари, без конца проворачивая в руке рукоятку ножа. Но даже наличие этого надежного друга сейчас как-то мало успокаивало. Ведь кто знает, насколько эффективным может быть любое оружие, когда дело касается какой-нибудь нечисти? 

Простучав довольно продолжительное время в то же самое окно и безрезультатно покричав в него, человек или же какое-то его подобие вновь продолжило слоняться вокруг дома кругами и горестно причитать. Осторожно подкравшись обратно к злополучному окну, в тот момент когда шаркающие шаги были с противоположной стороны дома, Мари поспешно занавесила его одним из чехлов для мебели. 

После этого девушка вновь вернулась на диван, на сей раз забравшись на него с ногами. Теперь, с занавешенным окном, ей все же стало немного спокойней. 

Какое-то время спустя, хождения вокруг дома прекратились, и все звуки снаружи стихли. Тем не менее, Мари еще около часа продолжала сидеть на диване и прислушиваться, но за окнами все это время царила лишь глубокая тишина. Таким образом, окончательно уверившись в своей относительной безопасности, поскольку об абсолютной в этом странном городишке и речи быть не могло, девушка вновь легла, укрывшись собственной курткой, в надежде еще хотя бы ненадолго заснуть. И через некоторое время ей это действительно удалось. 

Весь остаток ночи, или чем там являлась эта рухнувшая на землю тьма, прошел, на счастье, без каких-либо особых происшествий. И несмотря на то, что Мари периодически нервно просыпалась и напряженно прислушивалась, ничего пугающего ни снаружи дома, ни внутри его больше не произошло. 

ЧАСТЬ 1. НУЛЕВАЯ ОТМЕТКА. Глава 5

Несколько часов спустя, проснувшись на сей раз уже окончательно, Мари почувствовала себя немного взбодрившейся. Она встала с дивана и осторожно повыглядывала через окна на улицу. Там было уже намного светлее, и даже можно было разглядеть, как по траве и по тропинкам парка стелется легкий серый туман. 

Собрав свои вещи, Мари еще раз внимательно осмотрела дом в поисках чего-нибудь, что могло бы оказаться полезным. Внимание девушки привлекли завешанные покрывалами картины, висевшие по всем четырем стенам в центральном зале. Решив посмотреть, что на них изображено, Мари с любопытством сдернула с них пыльные тряпки. Рамы картин были богато украшены замысловатой лепниной, но, как и сами картины, содержали одни лишь серые тона. На каждой раме, по центру, располагалась небольшая табличка с витиеватой надписью, которая, очевидно, содержала название произведения. И эти названия показались Мари весьма странными, как, впрочем, и содержание каждой из картин. 

Так, на одном из полотен, с надписью на табличке «Мэсэмбриа», был изображен портрет дамы в шикарном туалете. Однако верхняя часть лица неизвестной представляла невероятно странное зрелище, поскольку кожа на ней была словно бы иссушена, а вместо глаз на мир взирали две зияющие пустотой, словно у скелета, глазницы. Но с нижней частью лица девушки, при этом, все было абсолютно нормально. Так, щеки ее были женственно округлыми, а пухлые губы кокетливо улыбались зрителю... Тем не менее, глаза у этой леди, в каком-то смысле, все-таки были. Причем их было у нее довольно много. Нанизанные на нити, они представляли собой что-то вроде экзотического ожерелья, которое в несколько рядов украшало длинную элегантную шею, а также игриво спускалось в роскошное декольте. 

В центре картины, висящей напротив, под названием «Арктос», возлежала на плоском блюде отрезанная голова гигантской рыбины, показанная в профиль. Ее чрезвычайно зубастая пасть была жадно разверзнута вверх, а круглый глаз, как ни странно, напоминал человеческий. Прямо над ней, подвешенный за ногу, свисал сверху голый младенец с перекошенным в плаче или ужасе ртом. Причем висел он на туго закрученной вокруг щиколотки колючей проволоке или же на каком-то покрытом острыми шипами вьющемся растении, которое жестоко врезалось в его нежную белую кожу. 

На третьем произведении, озаглавленном «Анатоле», гордо вскинув голову, поднимался по лестнице человек, с головы до ног облаченный в роскошные, богато украшенные латы. За его широким поясом красовался длинный меч, в эфес которого он картинно упирал руку, а с его мужественных плеч роскошными волнами складок струилась длинная накидка плаща. И все бы ничего, но проблема заключалась в том, что голова у этого персонажа была отнюдь не человеческая, а почему-то собачья, как это бывает на некоторых иконах Святого Христофора. Лестница же, по которой он так горделиво поднимался, тоже была странной, поскольку ступени ее представляли собой толстые фолианты книг, которые поддерживали снизу тоненькими ручонками сгорбленные седовласые старцы. 

На последней картине, табличка которой гласила «Дюсис», было изображено кладбище. Оно занимало обширную площадь полотна и уходило своими границами далеко за линию горизонта. На переднем плане, сбоку, стояла смерть в балахоне. Просунув лезвие косы подмышку, костлявая опиралась на нее, точно на костыль. И оттого, что ее субтильное, скелетированное тело было очень сильно наклонено вниз, создавалось стойкое впечатление, что, если бы не поддержка этого импровизированного костыля, то смерть неизбежно рухнула бы прямиком в раскрытую по неизвестной причине могилу, расположенную рядом с ее ногами. При этом, все кладбище было также весьма необычным, поскольку вместо могильных крестов из земли торчали судорожно скрюченные руки покойников, которые отчаянно тянулись наружу. Благодаря этому намеку на воскрешение мертвецов во плоти, Мари предположила, что идея данного произведения в какой-то степени связана с тематикой Страшного Суда. 

«Какие странные сюжеты у этих картин, - пораженно подумала она, - Наверное этот дом, и вправду, раньше был каким-то музеем, поскольку довольно сложно представить, чтобы такие мрачные произведения украшали чье-нибудь обычное жилище. Если только хозяин дома не был сильнейшим образом повернут на готике, оккультизме и тематиках смерти...». 

А ведь, судя по всему, так оно и было, учитывая, что темы картин, так или иначе, вызывали в уме ассоциации с чем-то алхимическим и оккультным. 

Закончив разглядывать образцы здешней монохромной живописи, Мари продолжила изучать дом. В результате, помимо покрытой чехлами старой мебели, она неожиданно обнаружила лежащий на каминной полке красивый парадный кортик. Его рукоятка и ножны были изящно украшены, а острый стальной клинок покрыт с двух сторон тонко проработанной, слегка поврежденной временем гравировкой. Причем с одной стороны клинка в ее замысловатый растительный узор была ловко вплетена латинская надпись «Actum ne Agas». К своему сожалению, Мари почти совсем не знала латыни, но кортик показался ей очень красивым, даже несмотря на то, что он был таким же черно-белым, как и весь этот больной, бредовый мир. Его утонченное и элегантное исполнение вызывало у девушки чувство неподдельного восхищения. И поэтому она, не долго думая, прикрепила его ножны на ремень своих брюк. К тому же любое дополнительное оружие никогда не будет лишним, особенно если речь идет о таком сумасшедшем мире, как этот. 

Девушка также упаковала в рюкзак найденные вчера свечи, предварительно сняв их с массивного подсвечника. Однако больше ничего особо полезного для себя она так и не нашла. Накрытая чехлами мебель была абсолютно пустой, да и вообще было похоже, что из комнат просто вынесли практически все вещи. Возможно, конечно, что они все еще оставались в доме, находясь в тех комнатах, которые были заперты на ключ. Попытавшись выяснить, можно ли как-то открыть одну из этих дверей, Мари довольно быстро махнула на данную затею рукой. Потому что двери были слишком массивными, да и заперты они были, очевидно, уже очень давно, поскольку некоторые из замков выглядели заметно окислившимися. 

ЧАСТЬ 1. НУЛЕВАЯ ОТМЕТКА. Глава 6

Мари бесплодно пробродила по пустынному городу несколько часов. Мало того, что она не нашла ничего похожего на телефон и не встретила никого, кто хотя бы отдаленно напоминал обычного, живого человека, так еще, вдобавок ко всему, начала подозревать, что окончательно заблудилась. Это было невероятно, учитывая что местный городишко казался довольно небольшим. Тем не менее, у Мари постепенно возникло странное чувство, что она просто не может вернуться ни на одну из здешних улиц, по которой проходила ранее. Девушке начало казаться, что все улицы в городе как будто постоянно меняют свое направление и внешний вид. По крайней мере, когда Мари попыталась выйти по одной из центральных улиц обратно к городской площади, то она не узнала, в итоге, не только эту улицу, но даже саму площадь. И если первое еще можно было как-то объяснить, предположив случайность выбора маршрута, то второе уже попросту вводило в крайнее замешательство. Потому что когда Мари вышла на центральную площадь, то она выглядела очень похожей на ту, что девушка видела раньше, но все же, бесспорно, представляла собой совершенно иную площадь. С другой планировкой, другими домами вокруг и абсолютно другим, хотя и тоже разбитым фонтаном. 

На сей раз, однако, к собственной радости и облегчению, Мари не встретила на площади никого из местных жителей. Прогулявшись по окрестностям вокруг центра города, девушка изучила некоторые из разбитых или просто заброшенных магазинчиков и ресторанчиков, и с нарастающей тревогой начала понимать, что не может отыскать в этом городишке ничего похожего не только на какую-нибудь еду, но и на обычную питьевую воду. Нет, воду как таковую, конечно, можно было зачерпнуть из окрестных луж, но Мари была совершенно не уверена в том, что эта сероватая, маслянистая жидкость может быть безопасной не только для здоровья, но даже для жизни. И поэтому девушка сделала удручающий вывод, что все, что у нее по факту имеется, так это несколько глотков воды, остававшихся на дне небольшой пластиковой бутылки. 

«Так..., - присев на одну из уличных скамеек, подумала она, - Понятно, конечно, что главное — не паниковать, но я, тем не менее, уже начинаю серьезно нервничать...». 

Так как улицы города постоянно видоизменялись и, в силу этого, ориентироваться по ним было попросту бесполезно, Мари начала сомневаться уже и в том, что сможет найти дорогу обратно за город, к своему припрятанному на обочине мотоциклу. А это обстоятельство уже означало, что она, в итоге, оказалась запертой в этом странном городе, словно в какой-то хитро продуманной ловушке. 

«Если я сплю или нахожусь в коме, - продолжала размышлять она, - То почему у меня нет ни единой возможности проснуться? А если я все-таки умерла, то тогда чем, в итоге, это все должно закончиться? Неужто лишь тем, что я начну сходить здесь с ума от нестерпимой жажды и голода?». 

- Что мне говорил тогда этот мистер Тритон? - пробубнила она вслух, - Что мне здесь не место, и что я должна поскорее куда-то там убраться? Сказал бы уж тогда, что ли, куда конкретно я должна, с его точки зрения, пойти... 

И тут Мари услышала сбоку от себя странный, захлебывающийся звук. Она тут же резко обернулась и увидела стоящую в конце улицы безобразную, частично скелетированную собаку, с тела которой свисали рваные клочья черной облезшей шкуры. Глаза животного, при этом, были похожи на сплошное бельмо, а агрессивный оскал, из-за частичного отсутствия щек и губ, казался особенно зловещим. 

Мари медленно и осторожно, стараясь не делать слишком резких движений, встала со скамейки и плавно попятилась в противоположную от зомби-образной собаки сторону. Но пока девушка все это неторопливо проворачивала, к первой твари неожиданно присоединилась вторая, вырулив, ковыляя, из-за ближайшего к ним поворота. 

- Вот черт!! - выругалась Мари, беспомощно озираясь по сторонам и поспешно доставая острый кортик Дэвида из ножен. Его клинок, по крайней мере, был гораздо длиннее, чем лезвие охотничьего ножа. 

В следующий момент девушка заметила справа от себя небольшой узкий переулок, заканчивающийся полуразрушенной кирпичной стеной. Мари поняла, что если она каким-то образом успеет добежать до этой стены, то на нее можно будет легко и быстро вскарабкаться, чтобы оказаться подальше от гнилых пастей этих милых собачек. Но все это, конечно, возможно лишь при условии, что твари не умеют каким-нибудь невероятным образом лазать с помощью своих культяпых лап по стенам. 

Не успела Мари толком обдумать наспех разработанный план отступления, как из-за того же поворота к своим зомби-сородичам выскочила еще одна тварь, у которой сохранилось только три лапы из четырех. Тем не менее, она, по-видимому, оказалась вожаком, поскольку с булькающим и рваным хрипом незамедлительно бросилась прямиком к Мари, а ее приятели с готовностью кинулись следом. Девушка испуганно вскрикнула и с самой высокой скоростью, на которую только была способна, бросилась в переулок в надежде, что она все-таки успеет добежать до спасительной стены. 

Мари никогда еще в жизни не бегала настолько быстро, хотя и вела весьма активный образ жизни. Но несмотря на столь высокую скорость, в момент, когда до намеченной цели оставались считанные метры, одна из собак все же нагнала ее и попыталась схватить зубами за ногу. От острых клыков твари девушку спасли, в итоге, лишь кожаные брюки, так как челюсть собаки попросту увязла в плотной штанине. Мари же, развернувшись на ходу, полоснула животное по морде острым лезвием кортика. Тварь болезненно дернулась и отцепила челюсти, но девушка, потеряв в процессе схватки равновесие, вдруг грохнулась с размаху на асфальт. В запале Мари даже не успела толком понять, ударилась она или нет, как сердце болезненно сжало нахлынувшим ужасом. Еще секунда, и... 

Но, внезапно, из глубин одного из проломов в ближайшей стене выскочила фигура человека в черном пальто с темно-синим платком, повязанным на лицо так, что скрывал нижнюю его часть. В руках незнакомца виднелся легкий японский меч-катана. За долю секунды подскочив к той собаке, которую Мари только что полоснула по морде, человек одним сильным и точным ударом отсек ей голову напрочь. Остальные собаки, бежавшие следом за своим лидером, стремительно бросились на незнакомца, находящегося на их пути к лежавшей на земле Мари. Тем не менее, скорость атаки лишь ускорила их практически моментальное разделение на отдельные зомбо-стейки. А до самой Мари, в итоге, смогла долететь по инерции только отрубленная голова одной из этих агрессивных зверюшек. Упавшая рядом с ботинком девушки, она продолжала в слепой ярости клацать пастью. 

ЧАСТЬ 1. НУЛЕВАЯ ОТМЕТКА. Глава 7

У Джесса в сумке оказалось немного орехов и банановых чипсов, поэтому им даже удалось немного перекусить. А пока они с аппетитом грызли орешки, мир за грязным, толстым стеклом кабины постепенно полностью погрузился во тьму. И Мари вновь показалось, что эта тьма вполне осязаема, как будто плотная черная жидкость, которая вдруг заполнила собою весь свет. Даже звуки в кабине крана стали звучать так, словно они раздаются внутри подводной лодки. И из-за этого возникало странное, трудно преодолимое желание вести себя как можно тише. 

В сумке у Джесса был также небольшой, но очень яркий фонарь, включив который, парень пошутил, что кабина крана теперь, наверняка, стала выглядеть снаружи словно маяк в ночи. Мари вынула из своего рюкзака свечи, которые она захватила из паркового домика, и предложила взамен зажечь их, чтобы не так сильно привлекать внимание с улицы, а также чтобы сберечь заряд батарей фонарика. Девушка все еще помнила, как все аккумуляторы и батареи после ее аварии неожиданно оказались полностью разряженными. 

- Этот мир похож на какой-то липкий кошмар, - еле слышным шепотом промолвила она, - Мне до сих пор настойчиво кажется, что я просто крепко сплю и никак не могу проснуться... 

- Может, ты и права, - также тихо ответил Джесс, - А ты помнишь, как попала сюда, Мари? 

- Я очнулась на трассе неподалеку от дорожного указателя, - сказала она, - Похоже, что я попала в аварию на своем мотоцикле. Наверное, не справилась с управлением или что-то в этом роде... Однако странно то, что я практически не пострадала, но, при этом, почти ничего не помню из того, что было со мной непосредственно перед самим инцидентом. Как будто этот фрагмент жизни кто-то напрочь удалил из моей памяти, - болезненно поморщившись, она легонько потерла пальцем висок, - Может, конечно, при аварии я просто очень сильно ударилась головой... 

- Попробуй вспомнить хоть что-то, - предложил ей Джесс, - Возможно, что при этом одни твои воспоминания спровоцируют другие, и ты, в итоге, вспомнишь гораздо больше. 

- А как ты сюда попал? - в свою очередь спросила у парня Мари, - Ты помнишь? 

- Да, - ответил Джесс, - Я помню... Но я-то, слава Богу, не попадал при этом в аварию. Возможно, что у тебя, действительно, какая-то серьезная травма мозга... Попробуй для начала повспоминать что-нибудь из своего прошлого. И может это даст тебе какую-нибудь зацепку. 

Мари глубоко задумалась над его словами. Любые попытки вспомнить утраченный фрагмент прошлого заставляли голову девушки гудеть от боли. Но наряду с этой болью, в сознании вдруг начали мелькать смутные картинки, выглядевшие как короткие, невнятные вспышки... В самом начале они были слишком быстрыми и размытыми, но затем начали понемногу замедляться и становиться все ярче и отчетливей. И пока Мари усиленно пыталась уловить их внутри головы, чтобы хоть как-то разглядеть и осмыслить, она совершенно утратила чувство времени. 

Заметив, что погруженная в свои мысли девушка периодически поеживается от холода, Джесс снял с себя теплое пальто и, усевшись рядом, заботливо укутал ее им. Мари вздрогнула и подняла на него взгляд. Шелковистая рубашка приятного золотистого цвета, которая оказалась одетой на нем под пальто, совсем не выглядела теплой. 

- Ты совсем продрогла, - пояснил юноша свои действия. 

- Но я-то, хотя бы, в кожаной куртке, а вот ты теперь, в своей легкой рубашке, точно замерзнешь, - возразила Мари, пытаясь было вернуть пальто, однако Джесс мягко, но настойчиво ее остановил. 

- Я практически не чувствую холода, - ответил он, - Честно... Поэтому, пожалуйста, оставь его себе. 

- Нет, - упрямо надулась Мари, - И тебе совсем не нужно так усиленно меня опекать! Я в полном порядке. И я не хочу, чтобы кто-то замерзал рядом со мной, в то время пока мне уютно и тепло. 

- Ежик ты, - улыбнулся Джесс, взяв пальто из ее рук. 

Мари хотела было возмутиться на «ежика», но парень вдруг сел совсем близко и мягко обнял ее, прижав к себе и одновременно укутав в накинутое на его плечи пальто. Девушка смутилась и ненадолго потеряла дар речи. Более того, Мари снова не смогла понять, почему она лишь покорно притихла в ласковых объятиях, а вовсе не возмутилась и не вырвалась из них, как, несомненно, поступила бы в подобной ситуации раньше. 

- Ты меня смущаешь, - тихо пробурчала она, - Зачем ты это делаешь? Специально? 

- Я вовсе не задавался такой целью, - миролюбиво улыбнулся Джесс, - Я лишь подумал, что нашел компромиссный выход... Пожалуйста, Мари, прошу, не смущайся, - добавил он, - Представь, что я, к примеру, твой брат... 

- У меня нет брата, - возразила Мари, чувствуя как от Джесса исходит приятная волна человеческого тепла. Как это ни странно, но в его мягких объятиях, и вправду, ощущалось что-то родное, умиротворяющее и дающее чувство защищенности, - Но у меня есть сестра, - добавила девушка доверительно, - Ее зовут Энни. 

- Это здорово, - заметил Джесс, - А она старше тебя или младше? 

- Мы с ней двойняшки, - ответила Мари, - Родились в один день... Однако на лицо мы совсем не похожи, да и характеры у нас абсолютно разные. Но зато у нас с ней одно имя на двоих... 

- Правда? - искренне удивился Джесс. 

- Да, - кивнула Мари, чувствуя как на нее накатывает мягкая волна воспоминаний, - Мари и Анна, а вместе Марианна. Так звали нашу маму... К сожалению, она умерла при наших родах... А нас с сестрой отдали в детский дом. Такая вот невеселая история... 

- Сочувствую, - прошептал Джесс, с ласковой заботой заглянув ей в глаза. Хотя лучше бы он этого не делал. Так как от его участливого взгляда Мари вдруг почему-то захотелось плакать, и из-за этого она начала довольно часто моргать. 

- Да все нормально..., - замотала она головой, - Правда... Ты знаешь, нам с Энни всегда нравилось, что у нас одно имя на двоих. Имя мамы. И наше имя. Таким образом мы как будто всегда были вместе... Как друг с другом, так и с ней. 

ЧАСТЬ 1. НУЛЕВАЯ ОТМЕТКА. Глава 8

Мари неожиданно вздрогнула, открыв глаза, и сразу попыталась понять, что именно ее так резко разбудило. Похоже, что это был какой-то громкий звук... Однако какой именно, Мари пока не смогла определить. 

- Дже-е-есс!! - словно в ответ на ее мысли, раздался далекий, но очень звонкий крик откуда-то снизу. 

- Вот же блин, - буркнул Джесс, поспешно вставая и выглядывая в окно. Лишившись его теплых, заботливых объятий, Мари почувствовала легкий холод. Она тоже лениво поднялась на ноги, сладко позевывая и пытаясь понять, что тут, вообще, происходит. Логично предположить, что если кто-то зовет Джесса по имени, то это значит, что этот кто-то его знает. А если сам Джесс от этого совершенно никак не напрягается, то, по-видимому, этот загадочный кто-то является его другом. 

- Полагаю, что нам надо спускаться, - сказал Джесс, повернувшись к Мари и мило ей улыбаясь, - Иначе он просто никогда не заткнется, поверь... 

Мари кивнула и с любопытством выглянула в окно. Однако снаружи все еще сохранялся довольно плотный туман, да и высота крана была слишком большой, поэтому девушка так никого и не увидела. 

Последовавший за этими событиями спуск вниз, конечно же, не прошел для нее спокойно. Мари по-прежнему нервничала, но все же немного меньше, чем вчера, когда они поднимались наверх. Пытаясь найти в сложившейся ситуации хоть какой-то плюс, девушка подумала, что такая нервная активность с утра, по крайней мере, сможет помочь ей окончательно проснуться, хотя сама Мари предпочла бы взамен выпить чашечку крепкого, горячего кофе... Выброс в кровь большой дозы адреналина действительно помог справиться с сонливостью, однако, когда ноги девушки наконец-то коснулись долгожданной земли, то последняя показалась ей какой-то слишком уж зыбкой и неустойчивой. Пытаясь справиться с резко нахлынувшим головокружением, Мари осторожно присела на корточки. Но хотя бы немного отдышаться она, все-таки, не успела... 

- И что это тут у нас? Еще одна тупиковая ветвь эволюции? - раздался вдруг звонкий насмешливый голос почти над самым ее ухом. 

Мари злобно посмотрела снизу вверх на оказавшегося рядом с ней незнакомца, догадываясь, что эта его обидная реплика была, со всей очевидностью, сказана о ней. 

- Заткнись, Джу! - фыркнул Джесс, протягивая Мари руку и помогая ей подняться на ноги, - Это Мари, - представил он девушку, - И я хочу от тебя хотя бы каплю уважения к ней! Так что, давай, уж постарайся... Ведь это совсем не сложно... 

Гневному взору Мари представился высокий широкоплечий юноша в куртке-косухе и рваных на коленках джинсах, который также, как и они с Джессом, вовсе не был черно-белым. Что же касается его внешности, то он был почти одного с Джессом роста, но по стилю одежды казался выходцем совсем из иного, чем Джесс, мира. Так, аккуратно зачесанные назад волосы Джесса, его гладко выбритое лицо, строгое черное пальто и мягкая, элегантная манера держаться резко контрастировали с подчеркнуто небрежным байкерским прикидом и отвязной манерой поведения его приятеля. Светло-каштановые волосы юноши, которого Джесс назвал Джу, отросли так живописно, как будто уже давно не знали на себе руки парикмахера, а его потертая куртка и драные джинсы очевидно повидали на своем веку немало. На его довольно красивом лице, с тонкими, харизматичными чертами, гуляла ехидная ухмылка, да и говорил он как-то слегка презрительно приподнимая одну сторону верхней губы набок, отчего у Мари возникало острое желание отвесить ему хорошую оплеуху. Серо-голубые глаза парня смотрели на нее с каким-то холодным, высокомерно оценивающим прищуром. А легкие, почти невесомые усики и бородка придавали его лицу что-то вредное и тараканье. 

- А ты, очевидно, один из тех персонажей, кто казался бы милым, если бы был немым? - буркнула Мари, посмотрев на юношу с явным вызовом. 

В ответ на ее агрессивную реплику, тот неожиданно разразился заливистым, немного каркающим смехом. 

- Уж лучше тогда сразу дохлым, - подмигнув ей, с деланной заботой поправил он, - А то мало ли что я еще и немым смогу выкинуть... 

- Уверена, что это можно довольно легко устроить, - продолжала ворчать на него Мари. 

- Это Джу, - тщетно пытаясь сдержать улыбку, представил своего приятеля Джесс, - Говорят, что к нему можно привыкнуть... Но вот только мне, за долгие годы, это так и не удалось. 

- Хотел бы я увидеть того адского мутанта, кому это все-таки удалось..., - насмешливо фыркнул Джу, - А она мне нравится! - добавил он, крайне невежливо говоря это поверх ее головы, - Правда! Она не из тех, кто позволяет себя обидеть. 

- А вот ты мне — совсем нет! - едко заметила Мари, доставая из рюкзака бутылку с питьевой водой, которую Джесс вручил ей в кабине крана. Нужно же было хоть чем-то потушить стремительно разгоравшуюся внутри груди злость. 

- Ну так ведь Джесс только что сказал тебе, что это обычное дело, - безразлично дернул плечами Джу, объясняя ей это с какой-то подчеркнуто терпеливой интонацией, словно девушка была маленьким несмышленым ребенком, - Так что не переживай, мышь... Все в норме. 

- Сам ты мышь!! - фыркнула Мари, неожиданно плеснув ему в лицо водой из бутылки. Это было, конечно, весьма неразумно: так глупо и бездарно тратить драгоценную питьевую воду, но Мари просто не смогла сдержать очередной вспышки ярости. Этот тип, похоже, реально умел достать кого угодно. 

Вздрогнув от неожиданности, Джу немного опешил, а потом невозмутимо вытер лицо тыльной стороной ладони. И в эту секунду Мари вдруг почему-то показалось, что парень также, как и Джесс, намного старше, чем она подумала сперва. Девушка напряженно замерла, ожидая от него в ответ какого-нибудь контр-нападения, но тут Джесс как-то показательно и сдерживающе положил свою руку на плечо приятеля. 

- Ты где остановился? - спросил он его своим низким голосом, в котором, как показалось Мари, внезапно прозвучали металлические, не допускающие возражений нотки. 

- Да тут прям, рядом..., - неожиданно по-кошачьи мягко ответил ему Джу, неопределенно кивнув куда-то в сторону недостроенных бетонных сооружений, возвышающихся неподалеку. 

ЧАСТЬ 1. НУЛЕВАЯ ОТМЕТКА. Глава 9

На третьем этаже, в одной из комнат недостроенного здания, у Джу были припрятаны кое-какие вещи, а также немного воды и еды. Здание это было когда-то уже полностью собрано из плит, но у него, однако, еще не было абсолютно никакой отделки. Поэтому Мари с Джессом, разложив скромную еду на расстеленных целлофановых пакетах, расположились прямо на бетонном полу комнаты, предварительно бросив на него несколько деревянных досок, принесенных ими из коридора. Джесс заботливо протянул Мари еще одну запечатанную бутылку питьевой воды, так сказать про запас, которую девушка тут же, на всякий случай, убрала подальше в рюкзак. 

- Это тебе законная компенсация взамен растраченной, - шутливо пояснил Джесс, еле заметно кивнув в сторону своего вредного приятеля. 

А Джу, тем временем, устроившись в пустом оконном проеме, периодически поглядывал оттуда вниз на улицу. 

- Свалишься же, болван! - бросила ему Мари, наблюдая как тот слишком уж далеко и небезопасно свешивается, оглядывая окрестности сверху. 

- А ты, что, боишься высоты, мышь? - развернувшись к ней, спросил Джу, - Я вот тебе совсем не нравлюсь, но ты все равно не хочешь, чтобы я вдруг вывалился отсюда... 

- А может я просто не хочу, чтобы ты превратился в лепешку, потому что планирую сама тебя прибить? - иронизируя, ответила Мари, - И, вообще, какого черта ты зовешь меня мышью? 

- Ну а кто ты, как не мышь? - невозмутимо отозвался Джу, - Но ты не злись на это... Ведь ты, на самом деле, в хорошей компании. Вот Джесс, к примеру, или даже я... Ты просто посмотри на нас. Есть люди-кошки, а мы — люди-мыши. Все просто! 

- Он всегда говорит подобную белиберду? - страдальчески закатив глаза, уточнила Мари, обращаясь к Джессу. 

Джесс озорно улыбнулся, и, неожиданно сложив губы таким образом, что осталось видно лишь передние зубы, по-мышиному захрустел сухариком и, при этом, согласно ей закивал. 

- Всегда, - ответил он измененным, мультяшным голосом, - Наверное, это у него какая-та старая травма мозга, от которой ему везде мерещатся мыши... Кто его знает, я же не врач... 

Джу звонко и заливисто рассмеялся над выходкой приятеля, при этом снова рискуя свалиться с подоконника вниз. Мари тоже не смогла сдержать откровенной улыбки. Впервые за долгое время она, наконец-то, полностью расслабилась и вновь почувствовала себя живой. Ведь живые люди постоянно делают глупости, шутят друг над другом и смеются. Причем без особой на то причины. Просто так. 

- На самом деле, я думаю, что у Джу какой-то сексуальный фетиш относительно людей, которые, с его точки зрения, похожи на мышей, - продолжая прикалываться, с видом большого знатока дела поведал Джесс, - И поэтому ему самому приятно думать, что он также похож на мышь. Но как по мне, так Джу гораздо больше напоминает лисицу. Как своим пронырливым характером, так и вечно ехидной, хитрожопой моськой. Тебе вот так не кажется, Мари? 

- Э-э-эй, какой там еще, на фиг, фетиш?! - продолжая смеяться, шутливо оскалился Джу. 

- Ну ведь он же только что сказал какой, - продолжая хихикать, бросила Мари, передразнивая его недавнее поведение, и излишне терпеливо, словно дурачку, объяснила, - Сексуальный... 

- О-оу..., - вдруг резко прекратил смеяться Джу, пристально уставившись куда-то за ее плечо, в сторону выхода из комнаты, - А вот и человек-кот к нам, наконец, пожаловал... 

Мари поспешно развернулась по направлению его взгляда и увидела черную высокую фигуру, бесшумно стоящую в дверном проеме. Хотя девушка готова была поклясться, что еще пару секунд назад ее там вовсе не было. Мари попыталась было соскочить со своего места, но Джесс мягко придержал ее за руку. 

- Не волнуйся, Мари, - успокоил ее он, - Это Гейб. Он всегда появляется вот так вот. Практически бесшумно. 

- Угу, как чертов черт из чертовой табакерки, - согласно подтвердил его слова Джу. 

- Слишком уж много чертей в твоей голове, - мягко одернул его Гейб, так же абсолютно беззвучно проходя внутрь комнаты, - Впрочем, как и всегда... 

Он был одет во все черное — брюки, рубашка, ботинки, широкополое пальто, похожее на то, что было на Джессе. Однако сам по себе мужчина выглядел также, как и Мари с ребятами. То есть он не был черно-белым, как существа из этого мира. Его кожа, на которой кое-где виднелись небольшие шрамы, была покрыта легким золотистым загаром. Холодные голубые глаза казались прозрачно-чистыми и как-будто даже немного светились, как у кошки. Его стриженые темно-русые волосы слегка торчали вверх, открывая лоб. В его лице, и вправду, было что-то от кота или даже больше от льва. И это также невесомо сквозило в его низком бархатистом голосе и в мягкой манере двигаться. В целом же он весь был похож на сжатую пружину или притаившегося хищника, готового неожиданно броситься на тебя в любой подходящий момент. На вид мужчине было около тридцати с лишним лет, поэтому он выглядел старше, чем ребята. Мари даже смогла разглядеть легкие мимические морщинки в уголках его глаз, словно тонкие лучики солнца, расходящиеся от его выразительного взгляда по сторонам. Таким образом, Гейба справедливо можно было назвать красивым мужчиной, который, к тому же, был весьма атлетично, но при этом довольно аккуратно сложен. Однако, несмотря на это, Мари он чем-то очень сильно напрягал и даже немного пугал. 

«Может это потому, что я его еще совсем не знаю?» - стараясь не делать поспешных выводов, подумала она. 

Но уже в следующую секунду, Мари, к своему крайнему изумлению, поняла, что Гейб, в отличие от всех остальных людей, находящихся в этой комнате, совершенно не отбрасывает от себя никакой тени. Словно бы у него ее просто-напросто не было. Девушка, по началу, даже не поверила собственным глазам, однако, сколько бы она не вглядывалась в фигуру мужчины, лишь больше убеждалась в том, что ей это вовсе не показалось. По спине Мари пробежал легкий, но очень неприятный холодок страха. 

Джу, тем временем, слез, наконец, со своего насиженного подоконника и, подойдя к Гейбу, как-то мягко и вкрадчиво у того осведомился: