Первая красавица двора

Глава первая

Удо, будущий граф фон Биркхольц, сегодня был не в духе. Не то, чтобы для этого была какая-то причина, просто, такое было настроение. Небо было серее, чем обычно, погода – холоднее, отец – брюзгливее…

Вообще, с того момента, как стало известно о повторной измене матери, отец Удо еще больше закопался в свои записи и королевские архивы. Иногда сыну казалось, что старый граф живет прошлым, среди былых битв прячась от душевной боли. Ему же досрочно досталась ответственность, о которой он искренне считал, что время еще есть, - графство.

А дела в графстве, надо сказать, шли так себе. Отец контролировал почти все дела в столице и других землях, мать – в поместье. Удо же занимался, в основном, своим полком, вникая в дела графства ровно настолько, чтобы быть готовим в любой момент принять наследство. «Любой» момент наступил, хотя и не так, как он обычно наступает для наследников старинных родов. И оказалось, что к нему совершенно нельзя быть полностью готовым.

Ситуацию усугубляло то, что как ни старалась королевская семья защитить старого друга, слишком многие в столице умели сложить «два и два». Матушка, да будет Творец милостив к ней, «умела выбирать друзей». Не случайно же многие из них привлекли особое внимание тайной службы. Слухами (слишком уж своевременной оказалась смерть графини на фоне начавшихся арестов) тут же попытались воспользоваться стервятники, норовящие отломить кусок побольше от зашатавшейся графской короны. Биркхольц выстоял, во многом и потому, что король Ерих четко дал понять, граф Удо и его семья – люди Короны. И другие версии Его Величество не интересуют.

Казалось, можно было вздохнуть свободно, но навалилась новая беда. Удо, которого обитатели графства уже начали потихоньку называть молодым графом, всегда знал, что его долг – достойно жениться и обеспечить продолжение рода. Так, как это сделал отец, как это делали десятки поколений до него. Пока был жив младший брат, Удо не сильно спешил. Отец, хотя и напоминал о долге, но не настаивал. Сейчас же Удо, как никогда, ощутил за своей спиной пустоту. Жениться было надо. Вот только от пестрящих перед глазами охотниц за титулом становилось дурно.

Так, размышляя о своих бедах, Удо шел замковым парком. Краем глаза Удо увидел за цветущей изгородью фигурку девушки и сначала не обратил на нее никакого внимания. На первый взгляд силуэт показался знакомым, но плети шиповника мешали рассмотреть подробнее. Кажется, это был кто-то из свиты молодой королевы. Во всяком случае, Ее Величество Ариана предпочитала набирать в свою свиту дам почтенных, отправляя юных незамужних девиц в свиты к невесткам. "К счастью, я уже дожила до того возраста, когда можно просто наслаждаться покоем" - шутила Ее Величество. Удо ей искренне завидовал, потому что, как единственный наследник графства, прекрасно понимал, сколько хлопот могут принести незамужние девицы в окружении.

Все это он отметил краем сознания, да так бы и прошел бы по своим делам. Но вот девушка в очередной раз как-то неловко дернулась, не сдвинувшись при этом с места. "Да она же вырывается!",- осенило графа и он почти бегом бросился прямо через клумбу. С королевским садовником договориться можно. С обозленным нанесенной обидой князем Любомиром - куда сложнее.

Легко перепрыгивая через невысокие бордюр из самшита, Удо на ходу схватился за оружие. Конечно, боевой меч он на дворцовые приемы не носил. Но когда ты не знаешь, что ждёт тебя за ближайшим кустом, лучше церемониальный клинок, чем никакого.

Оказавшись рядом с девушкой, Удо первым делом оглянулся в поисках злодея. Однако, злодеев в окрестностях не наблюдалось. А девушка отчаянно вырывалась из «объятий» розового куста, который цепко держал свою добычу, вцепившись колючими побегами в светлые пряди. Улыбнувшись, граф выдохнул и вложил клинок в ножны. Похоже, на сегодня бой с драконами отменяется. Осталось только помочь прекрасной «рапунцель» освободить косы, и можно дальше заниматься своими делами. Девушка, словно не замечая подоспевшей помощи, снова зло дернула пряди, не считаясь с тем, что на розовых плетях осталось немало волосков.

"Эй, осторожнее! Сейчас помогу, только не дергайся" - Удо попытался помочь, но девушка, кажется, его не слышала. Заглянув в полные слез глаза, граф он понял, что она на грани паники. Тогда, наплевав на придворный костюм, Удо постарался осторожно протиснуться между нею и кустом. Пара острых плетей тут же впилась в дорогую ткань, но разве будет рыцарь обращать внимание на такие мелочи?
- Тихо, тихо... - Ему редко доводилось видеть девушек в таком состоянии, а вот с лошадьми Удо имел дело часто. И сейчас вдруг оказалось, что в панике на негромкую напевную речь одинаково отзываются что красивые девушки, что породистые скакуны.
Добившись того, что девушка затихла, Удо взялся осторожно выпутывать пряди из цепких лап "врага".
- Сейча-ас, уже почти ... - Он сопровождал свои действия пояснениями, потому что и сам прекрасно понимал, как нервируют чьи-то движения впритул за спиной. Ответом ему было неожиданно осознанное.
- Ох, скорей бы. - и тяжёлый вздох.
Это радовало. Похоже, девица постепенно приобретала способность мыслить если не здраво, то хоть связно. Теперь надо срочно заговорить ее, пока не сообразила, в настолько компрометирующей ситуации она оказалась с одним из самых завидных холостяков королевства.
- А что вы вообще тут делали, позвольте спросить?
- Пряталась. - Снова вздох.
- Среди бела дня? Посреди дворца?
- Знаю, глупо. - Невесёлый смешок в ответ. - Так от меня великой мудрости и не ждут. Умные у нас - другие, а я - просто красивая.
- Милостивая госпожа на себя наговаривает. - Ну, а что ты ещё ответишь в таком случае? Рыцарь обязан быть с датами любезен, а иначе - какой он рыцарь? К счастью, прическа почти вся благополучно выпуталась. Осталась только одна особо упрямая прядь. Как освободить ее, не ободрав до кости рук, Удо не представлял. О чем и сообщил виновато, ожидая потока слез.
- Ай, да режьте. - К его удивлению, девушка только с досадой махнула рукой.
- И не боитесь прическу испортить? - Надо было уточнить, а то ведь один раз отрежешь, назад не прирастишь.
- Да кто в такой копне-то заметит? А потом завью и в прическу спрячу. Скажут, так и надо.
- Ну, если так...
Короткое движение клинком, и вот уже девушка свободна.
- Спасибо вам, милостивый господин! - Поблагодарила искренне. Прямо не знаю, что было, попадись я на глаза кому-то из фрейлин. То-то смеху было бы.
Удо хотел ещё раз спросить, как же так вышло, что фрейлине Ее Величества пришлось прятаться в кустах. Но запнулся, когда девушка огорчённо оглядев руки, лизнула особенно глубокую царапину. Этот бесхитростный жест почему-то совсем выбил графа из колеи, поэтому спросил он совсем другое.
- Я могу ещё чем-нибудь быть полезен?
- Ой, да. - Девушка смутилась, словно собиралась просить о чем-то крайне неприличном. - С прической помогите. Пожалуйста.
- Да я не умею... - Ещё чего не хватало! Нашла тоже горничную! Что он должен делать? У него ни гребешка с собой, ни зеркала.
- Так особо уметь и не надо. Поддержите, чтобы снова не зацепиться.
Ловкими движениями она начала вынимать из волос шпильки, одну за другой. Светлые волосы водопадом упали прямо на руки Удо, хорошо, что сообразил подхватить. С удивлением отметил, что девушка, словно какая-то поселянка, освободила руки, зажав шпильки в зубах. Тонкие пальцы проворно разбирали прядь за прядью, сплетая их в косу и закрепляя вокруг головы. Графу оставалось только придерживать оставшиеся пряди, как его и просили.
Одна коса за другой укладывались короной на хорошенькой головке и Удо невольно залюбовался девушкой. Удивительно, что такая красавица до сих пор остаётся в девицах. Сам-то он - зверь пуганый, но лично знал при дворе не одного, кто за хорошенькие глазки мог простить многое.
Остались всего пара шпилек, которые достойно завершили бы попытку придет причёске приличный вид. И, как оно обычно и бывает, именно в этот момент прозвучало:"О, граф, а что это вы делаете на клумбе Ее Величества?" Будь на месте вопрошающего кто попроще, Удо бы не сдержался и ответил так, как хотелось. Но спрашивал молодой король.
В отличие от отцов, их с Генрихом связывала не многолетняя дружба, а просто взаимное уважение. Так тоже бывает, даже если все твердят, что уж тебе-то сам Творец велел и что с будущим королем надо дружить. Но Удо предпочел жить своей жизнью, служа Короне верой и правдой и не выкупая лишних привилегий притворной дружбой. И, хотя они с принцами и никогда не обсуждали этот момент, Удо почему-то был уверен, что сыновья Эриха думали так же.
- Ваше Величество! - Удо склонил голову в вежливом поклоне. Раскланивался по всем правилам, стоя посреди колючей го кустарника было глупо.
Генрих снова пристально окинул взглядом открывшуюся ему картину и задал вопрос уже девушке.
- С вами все в порядке, Злава?
- Лучше не бывает, Ваше Величество. - Вздохнула девушка. - Спасибо милостивому господину, помог.
- А что тут у вас вообще случилось?
- Король Генрих подозрительно прищурился. Прежде, чем Удо успел открыть рот, девушка ответила.
- Да вот, прическа рассыпалась, Ваше Величество. Говорила я горничной, коротковаты шпильки. Так нет, упёрлась дурища: "Других нет, барышня, хоть что делайте". Рассыпались. Уж я ей задам сегодня! И завтра же поеду в город, закажу по мерке. А то не дело это.
Удо смотрел и удивлялся, с каким равнодушием девушка врала молодому королю. Словно не перед монаршей особой находится, а от старой няньки отбрыкивается. Король, похоже, был того же мнения. Однако, верный рыцарскому кодексу, не спешил выводить проказницу на чистую воду.
- Идите, Злава, приветите себя в порядок. - С мягкой улыбкой, словно и правда нянька непослушному ребенку, сказал он. - А то увидит Мерана, попадет не только нерадивой служанке.

Глава вторая

Предслава и понятия не имела, что ее судьбу обсуждают сейчас столько вельможных особ. Она, как и положено ближнице Ее Величества, сопровождала королеву Либуше на прогулку, привычно отвлекая от нее разговорами особо назойливых девиц и дам. Под этот общий щебет Либуше могла сама выбирать, с кем переговорить негромко о том, о чем в кабинете говорить, вроде, слишком важно, а прилюдно – слишком сложно.

Привычно ныряя в придворную кутерьму, Слава иногда задумывалась, понимает ли Либуше, что все это – неспроста? Иногда казалось, что понимает и ценит. А иногда, - что подруга детства так привыкла к веселому щебету, что вместе с большинством окружающих видит в ней только веселую погремушку. Обе девушки сильно изменились с момента приезда в Люнборг. И Предслава сама бы затруднилась сказать, кто изменился больше, Либуше или она сама.

В этот раз опять говорили о каких-то пустяках, пока одна из дам не заметила, как бы походя: «Дамы, а вы слышали, что фон Биркхольцы всерьез подыскивают себе графиню?». Разговор тут же оживился. Слава, которой имя показалось знакомым, попыталась вспомнить, о ком речь. Кажется, была там какая-то история, но это было еще до свадьбы княжны. Собственно, «какая-то» история была у каждого рода, отличались они только масштабом и давностью. Она глянула на Либуше, словно спрашивая, уводить разговор или пусть побеседуют? А молодая королева, поймав взгляд подруги, задорно подмигнула. Видно, в этом разговоре у нее был свой интерес. Ну и ладно.

Дамы вовсю разошлись, пытаясь угадать, кому повезет с таким завидным женихом. Основные споры вертелись вокруг двух вопросов. Во-первых, по каким критериям будут выбирать будущую графиню. И, во-вторых, за кем будет решающее слово: за отцом или за сыном. Одни говорили, что старый граф давно не интересуется придворными делами, так что выбирать, скорее всего, будет сын (если уже не выбрал). Другие утверждали, что старый граф уже давно все решил, накопав в своих архивах что-то интересное. Не зря же старый отшельник вернулся в столицу, напросившись на аудиенцию к самому королю!
- Ваше Величество, может, вы поможете разрешить наш спор? – Лукаво улыбаясь, обратилась к Либуше одна из дам.

Насколько смогла вспомнить Предслава, она была молодой женой кого-то весьма почтенного и заслуженного. Обычно почтенные фру занимают места в свите Ее старшего (не скажешь же, старого) Величества, но королева Ариана разумно рассудила, что никакие заслуги мужа не помогут девочке лучше освоиться среди дам, годящихся ей в матери. И сейчас эта дама вовсю пользовалась положением мужа, чтобы удачно пристроить хоть одну из многочисленных младших сестер. Ничего удивительного, что подобные разговоры вызывали у нее живейший интерес. А дама не унималась.
- Говорят, граф уже беседовал с Их Величествами?
- С Его Величеством Эрихом. – Мягко улыбаясь, поправила Либуше. – Мой супруг говорил, Его Величество был рад побеседовать с другом о старых временах.
- А что вы скажите об этом, Злава? – Не добившись желаемого ответа, дама попробовала зайти с другой стороны. – Говорят, Его Величество Генрих провел с молодым графом длительную беседу после того, как вас застали с ним вдвоем...

Говорившая осеклась, искренне или притворно (кто ж ее разберет) смутившись, настолько неоднозначно прозвучала фраза. Однако, на подобные трюки Слава не поддавалась даже в юности, при дворе княгини, там тоже хватало и интриг, и завистниц. Вместо этого она ответила вопросом на вопрос. Поэтому она только слегка приподняла бровь.
- Скажу, дорогая моя, что сегодня с утра мне некогда было собирать свежие сплетни. Так что, может, расскажите, кто кого с кем застал?

Дама открыла уже было рот, однако в разговор вмешалась Ее Величество.
- А я скажу, Доротее, что ваш супруг явно слишком много времени уделяет обсуждению дел Их Величеств. Дела службы он тоже обсуждает с вами столь подробно? Похвальная близость...

Дама замолчала, не смея спорить с королевой. Она, как и остальные, прекрасно видела, что на ее двузначность ей ответили такой же двузначностью. И теперь одинаково глупо было и доказывать, что муж выбалтывает ей дома государственные тайны, и утверждать, что не настолько уж они с супругом и близки. Доротее побледнела, осознав, что в своих колкостях зашла далековато, не подумав, что может задеть не одну только Славу.
- Ва-аше Величество! – Сделала умильные глазки другая фрейлина. – Ну неужели вам самой не интересно? Говорят, наследник графства – заядлый холостяк. Хочется же узнать, как его уговаривать будут.
- Вы что, серьезно считаете. Что у Его Величества не о чем поговорить с командующим полком и будущим графом, кроме как о вас?

Либуше картинно закатила глаза, показывая, что эта тема начинает утомлять. Дамы понятливо перевели разговор на другие темы, давая возможность Предславе выдохнуть. Но не тут-то было. Распустив свою «венжовницу», как шутя окрестила княжна свиту, Либуше дала понять, что Славу пока отпускать не собирается. Оставшись с ближницей вдвоем в гостиной, молодая королева задумчиво посмотрела на Предславу.
- Ну, теперь рассказывай, что там у вас на самом деле приключилось. Ты же не думаешь, что можешь скормить мне баечку про шпильки?
- Шпильки и правда были коротковаты. А я же этой куре – горничной – сразу говорила! – С досадой фыркнула Предслава. Наедине можно было не выворачиваться наизнанку, нарочито подчеркивая почтение. Подругам детства хватало привычной дистанции.
- Из-за того, что всю копну собрать не получилось, пришлось накручивать частями. Ну, оно и рассыпалось невовремя. Хорошо, что когда Его Величество проходил мимо, мы уже почти закончили.
- Да, уж... – Либуше усмехнулась. – Представляю, как бы все выглядело, если бы вас поймали раньше. Но я так и не поняла, почему вы прятались за кустами? Можно же было попросить проводить тебя в любую из беседок и вызвать прислугу?

Мысленно помянув недобрым словом проницательность княжны, Предслава вздохнула и повинилась.
- Я запуталась. В кустах.

Глава третья

Новость о том, что наследник графства Биркхольц женится на любимой фрейлине Ее Величества, мигом облетела весь Люнборг. Столица готовилась к пышной свадьбе. Кто-то увлеченно предвкушал новые сплетни, кто-то – возможность блеснуть на сопутствующих помолвке и свадьбе балах. Кто-то вздыхал облегченно, что «всеобщее помешательство» среди женской части Двора наконец-то закончится, кто-то, наоборот, сожалел, что забавная охота закончилась, едва началась.

Как бы то ни было, и те, и другие, и третьи были слегка удивлены, что свадьба состоится так скоро.
- Что говорить будем? – Растерянно спросила Предслава своего уже почти официального жениха, когда они чинно прогуливались дорожками парка. Теперь, после того как о грядущей помолвке узнали все, подобные встречи только поощрялись.
- О чем вы? – Не совсем понял Предславу Удо. – О чем именно говорить?
- Ну, вы понимаете, если я скажу, что пожениться нам приказал король...
- Да, неудобно получится. – Удо на миг задумался. – Но все же знают, что у меня - маневры и должен быть в полку? Так и говорите. И я вообще не понимаю, зачем нам отчитываться перед кучкой бездельников?
- Вы считаете всех, кто служит при дворе – бездельниками? – С интересом взглянула на него Слава. До сих пор ей приходилось иметь дело, в основном, с придворными. Представителей остального дворянства она видела, пожалуй, только когда сопровождала княжну к жениху.
- Нет, конечно. – Граф вдруг рассмеялся, словно она спросила какую-то несусветную чушь. – Но те, кто хоть чего-то стоит, слишком заняты своими делами, чтобы настолько мелочно следить за чужими жизнями.
Но, и я это говорю абсолютно серьезно, мы действительно не должны отчитываться кому бы то ни было. Я искал себе подходящую графиню. Ваша задача – сделать хорошую партию. Когда сплетни столкнули нас, я решил, что подруга королевы подходит на роль графини. А вы решили, что графская корона подходит к вашему прекрасному личику. Чего еще?
- Действительно, чего еще... – Задумчиво откликнулась Слава.

Такое простое решение ей даже в голову не приходило. С того самого момента, когда она вернулась в компанию после их первого разговора два дня тому назад. Тогда Предслава даже не заметила, что все еще зажимает в руке подаренный графом перстень. «Надо же!» - с досадой подумала она садясь за вышивку. Теперь надо было думать, куда пристроить подарок. Да так, чтобы это не вызвало новые сплетни.

К счастью, похоже, граф не ошибся. Либуше явно была в курсе, кто и зачем вызывал ее фрейлину на разговор, поэтому не стала задавать лишних вопросов. Вместо этого, умело отвлекла остальных дам, словно невзначай вспомнив какую-то милую мелочь из жизни наследника. Все дамы тут же переключились на новую тему, и каждая считала своим долгом сказать что-то хорошее. И таинственное исчезновение Предславы отошло на второй план. А перстень она тайком опустила в корзинку с нитями, для верности прикрыв шелковым клубком.

Собственно, сегодняшний разговор и начался с того, что Удо спросил, почему невеста не носит помолвочный перстень.
- Так ведь, помолвка – только завтра, когда в храме после службы сделают оглашение. Ее Величество обещала устроить в нашу честь небольшой вечерний прием. Исключительно для ближнего круга.
- И теперь полдворца бьется в истерике, гадая, кто сегодня получит приглашение. – Граф картинно закатил глаза. – При этом, все должно выглядеть так, словно Ее Величество спонтанно собрала подруг, и у них совершенно случайно нашлось, что надеть... О, Творец, как же я устаю порой от этого балагана! Вы можете с чистой совестью носить фамильное украшение, Зилли, сегодня мы с отцом и Его Величество Генрих подписали брачный договор.

Слава кивнула, принимая информацию к сведению. Она понимала, что прежде, чем имя графа станет ей защитой, придется пройти через очередную волну сплетен. Но других способов заткнуть рты завистникам не было все равно. Единственное, что радовало, это то, что битву за место «любимой фрейлины Ее Величества» можно считать досрочно завершенной. Пока местные дамы гадали, кто же займет вакантное место, пока Любина не оправилась от родов, а Предслава отправится за мужем, в столицу собралась возвращаться Горислава.

Об этом подруге, посмеиваясь, сообщила сама Либуше: «Хватит ей в глуши свекровь стеречь. Пора своей семьей заняться». Учитывая, что мужем Горыськи был ни кто иной, как личный секретарь молодого короля, Слава подозревала, что подвинуть эту проныру будет кому угодно непросто. Где-то в глубине души она опасалась, что непросто будет и ей, но на придворные склоки, тем более, среди своих, сейчас не оставалось ни времени, ни сил.

И все же, совсем без взаимных подколок не обошлось. И отличилась тут, в который раз, все та же Доротея. После разговора с графом Слава наконец-то начала носить перстень, и, конечно, мужское украшение на ее руке не могло пройти мимо пристального внимания придворных дам.
- Интересное сочетание камней. – Как бы походя заметила она из дам во время очередного «рукодельного» вечера у Ее Величества. – Сильное.
- Да, действительно. – Слава сделала вид, что сосредоточенно выбирает между двумя оттенками желтого шелка.
- Ничего удивительного, - не смолчала Доротея. – Перстень – явно на мужскую руку. Похоже, дорогая, граф так спешил исполнить приказ, что даже не стал возиться с переделкой.
- Приказ?

Конечно же, ее слова не прошли незамеченными. Всем сразу стало интересно, что же это за приказ, который так спешно исполнял граф.
- А вы не знали, да? – Доротея обвела товарок победным взглядом. – Говорят, фон Биркхольц прибежал делать предложение прямо после разговора с Его Величеством. Интересно, что же такого ему сказали?

При упоминании молодого короля дамы заметно приуныли. Из пикантного, разговор становился опасным.
- Если бы вы, дорогая Доротея, слушали своего супруга, вместо подслушивать под дверью, - Язвительно откликнулась королева Либуше, - то не задавали бы подобных вопросов. Граф фон Биркхольц пришел, чтобы переговорить с Предславой, после того как получил официальное разрешение Его Величества на этот брак. В конце концов, пока родня невесты находится в Любице, официальными опекунами ее в Люнборге считается королевская семья. Поэтому, любые матримонимальные поползновения – только с личного разрешения Его Величества.