Первая исповедница

От переводчиков

Уважаемые любители творчества Терри Гудкайнда, вы видите перед собой неофициальный перевод книги «Первая Исповедница», входящей в новый цикл «Легенда о Магде Сирус». Прежде всего, хочется поблагодарить всех людей, ценящих нас и нашу работу, ведь это очень тяжелый и кропотливый труд. Мы старались, как могли. Но давайте не будем забывать, что среди нас нет профессиональных переводчиков или редакторов, мы такие же обычные фанаты творчества Терри Гудкайнда, как и вы.

Пару слов о самой книги. В ней 103 главы, плюс нечто вроде пролога и эпилога (пояснения и обращение Терри Гудкайнда), перевели мы только обращение автора. «Первая Исповедница» — первая книга нового цикла «Легенда о Магде Сирус», являющегося предысторией цикла «Меч Истины» и показывающего события Великой Войны.

Об официальном переводе на русский язык. Его может не быть, так как «Первая Исповедница» не выходила в печатной форме на языке-оригинале. Терри Гудкайнд решил опробовать рынок электронных книг, а российские издательства не сильно жалуют электронный формат. Подробнее об этом вы можете прочитать в эпилоге.

О творчестве. Как многие знают, Терри Гудкайнд подписал соглашение с американским издательством на выпуск трех новых книг. Первая вышла в прошлом году — «Машина Пророчеств» является началом цикла «Ричард и Кэлен», продолжающего увлекательную историю «Меча Истины». «Первая Исповедница» же не имеет к контракту с издательством никакого отношения.

Глава 1

— Я слышала, как говорили, — призналась пожилая женщина, — что среди нас есть те, кто может больше, чем просто разговаривать с мертвыми.

Отвлекшись от своих раздумий, Магда Сирус хмуро взглянула на женщину, склонившуюся над ее плечом. Женщина была полна решимости, от чего на ее широком ровном лбу залегли глубокие морщины.

— О чем ты говоришь, Тилли?

Поблекшие голубые глаза женщины забегали, проверяя затененные углы слабо освещенной комнаты.

— В нижних пределах Цитадели, где творят свои темные дела те, кто обладает исключительными способностями, говорят, что среди них есть особо одаренные, кто может говорить с душами сквозь завесу жизни, с теми душами, что теперь в мире мертвых.

Магда коснулась дрожащими пальцами морщин на своем лбу.

— Тилли, не будь настолько глупой, чтобы верить этим слухам.

Тилли снова пристально оглядела мрачную комнату, освещенную лишь узкими лучами света, пробивавшимися в щели между плохо подогнанными, покоробившимися ставнями. Над тяжелым деревянным письменным столом, прочно вделанным в каменную стену, в лучах света практически неподвижно висели пылинки.

На столе были видны поблекшие от времени следы темных пятен, порезы, царапины, появившиеся за сотни лет его использования. Края толстой столешницы были неровно стерты и отполированы бесчисленными прикосновениями, от которых со временем на дереве образовался блестящий коричневый налет.

Сидя за столом перед окнами, закрытыми ставнями, Магда погрузилась в воспоминания, заключенные в маленькой серебряной шкатулке, одиноко стоящей перед ней, пока она думала обо всем, что было потеряно для нее навсегда.

Для нее всё было потеряно.

— Это не просто слухи, — мягко, с сочувствием сказала Тилли. — В нижнем пределе Цитадели работает моя подруга, которой я доверяю. Она многое знает, многое видит. Она говорит, что некоторые из тех, кто должен изучать мир мертвых, не просто говорили с ушедшими в тот мир, но делали нечто большее.

— Большее? — Магда не могла себя заставить оторваться от воспоминаний в шкатулке. — О чем ты говоришь?

— Моя подруга говорит, что одарённые там внизу способны даже возвращать людей из мира мёртвых. Я хочу сказать, что, возможно, вы сможете вернуть его назад.

Опершись локтями о стол, Магда прижала кончики пальцев к вискам, пытаясь снова сдержать наворачивающиеся слезы. Она смотрела на высохший цветок, который он однажды подарил ей, редкий белый цветок, за которым он карабкался целый день. Он называл ее своим юным, страстным цветком и говорил, что ее достоин только такой редкий и прекрасный подарок. Так почему же он решил бросить ее таким образом?

— Вернуть назад? Из мёртвых? — Магда, вздохнув, медленно покачала головой. — Добрые духи, Тилли, что на тебя нашло?

Женщина поставила наземь свою деревянную кадку и выпустила из рук мочалку, скользнувшую в мыльную воду. Она наклонилась сильнее, как бы для пущей уверенности, что никто не подслушает, хотя в захламленной, редко использовавшейся кладовой больше никого не было.

— Вы были добры ко мне, госпожа, — сказала Тилли, опуская мягкую, сморщенную от стирки руку на плечо Магды. — Добрее остальных, даже когда в этом не было нужды. Большинство людей не замечают меня, когда я занимаюсь своей работой. Хотя я и проработала здесь большую часть своей жизни, многие даже не знают моего имени. Только вы спрашивали обо мне, одаривали меня улыбкой или кусочком съестного, когда я казалась изможденной. Вы единственная из всех.

Магда похлопала по теплой утешающей руке на своем плече.

— Ты хорошая женщина, Тилли. Большинство людей не замечает простых истин перед собой. Я оказывала тебе внимание не более того, что требуют правила хорошего тона.

Тилли кивнула.

— Правила хорошего тона, которые большинство людей вашего круга соблюдают только в отношении женщин благородного происхождения.

Магда сдержанно улыбнулась.

— Мы все благородные, Тилли. Каждая жизнь…

Магда сглотнула, боясь, что следующее слово может вывести её из себя.

— Драгоценна, — закончила за нее Тилли.

Магда улыбнулась женщине.

— Драгоценна, — согласилась она. — Может быть, я вижу её иначе, потому что не родилась благородной, — она прокашлялась. — Но когда жизнь заканчивается, все кончено. Это и есть жизнь: мы рождаемся, живём, умираем. С того света не вернуться.

Магда обдумала собственные слова и поняла, что они не совсем точны.

Ей впервые пришло в голову, что он мог принести с собой смерть, что, хотя ему и удалось вернуться из рискованного путешествия в мир мертвых, возможно, он так до конца и не освободился от его власти. Может быть, не сумел.

Тилли некоторое время теребила завязки фартука, раздумывая над чем-то.

— Я не хочу расстраивать вас, госпожа, — сказала она наконец. — Вы всегда были ко мне добры и относились с уважением, поэтому я сказала вам то, что не осмелилась бы сказать кому то другому. Но только если вы пожелаете выслушать. Если же нет, только скажите и я никогда больше не упомяну об этом.

Магда глубоко вздохнула.

— Ладно, рассказывай.

Тилли пробежала пальцем по нижней губе, когда в последний раз обежала взглядом мрачную комнату, прежде чем заговорить.

— Там, в усыпальницах, госпожа, вниз по туннелям, разбегающимся далеко под землей, поблизости от мест, где покоятся усопшие и куда не допускают большинство посетителей, как сказала моя подруга, волшебники, работающие над военным делом, нашли способ возвращать к жизни умерших. Хоть, признаюсь, я и не видела этого своими глазами, она душой клянется, что это правда. Если это правда, то возможно… возможно, есть способ вернуть Первого Волшебника Бараха назад, — Тилли выгнула бровь. — У вас достаточно высокое положение, чтобы просить о таких привилегиях.

— Ты так скоро забыла, кто именно мой муж, Тилли? Поверь мне, волшебники — мастера обмана. Они могут вызывать все виды иллюзий, и эти иллюзии могут казаться реальными.

— Нет, госпожа, я не забыла, кем был ваш муж. Его любили многие, и я тоже, — Тилли подняла ведро. Она задержалась, чтобы обдумать слова Магды. — Должно быть, так и есть, как вы говорите. Вам известно об этих иллюзиях гораздо больше, чем мне, — она почтительно склонила голову. — Мне нужно возвращаться к работе, госпожа.

Магда смотрела, на старуху, направляющуюся к двери. Она передвигалась неуверенно, раскачиваясь, прихрамывая после падения прошлой зимой. Видимо, сломанное бедро так и не срослось правильно.

Тилли обернулась, не дойдя до двери.

— Госпожа, я не хотела вас расстраивать разговорами о возвращении любимого человека из мертвых, я знаю, как вы страдаете. Я только хотела помочь.

Вероятно, женщина не могла себе даже представить, что муж Магды, человек, обладавший великой силой и способностями, уже однажды возвращался из мира мертвых. После того, как остальные пропали, пытаясь разгадать пророчество красной луны, восходившей каждую ночь, отчаянный призыв о помощи из Храма Ветров с того света заставил ее мужа самому отправиться в небывалое путешествие.

Он отправился в мир мертвых и вернулся.

Магда знала, что в этот раз он не вернется.

Оставшись ни с чем в мире живых, Магда лишь хотела присоединиться к нему.

Она слегка улыбнулась женщине.

— Я знаю, Тилли. Всё в порядке. Спасибо, что думаешь как помочь.

Тилли поджала губы, затем решила кое-что добавить:

— Госпожа, возможно, вам стоит встретиться с говорящей с духами. Она могла бы связаться с вашим мужем за вас. Внизу есть женщина с такими способностями. По-моему, волшебники советовались с ней по своей работе.

— И что хорошего может выйти из встречи с такой женщиной?

— Возможно, вы могли хотя бы поговорить с ней и попросить помочь с ответами, которые помогли бы вам смириться с тем, что совершил Первый Волшебник Барах. Может быть, ей удастся передать вам его слова с того света и принести мир вашему сердцу.

Магда не понимала, как в ее сердце когда-нибудь мог воцариться мир.

— Вам может понадобиться помощь, госпожа, — добавила Тилли. — Может быть, Первый Волшебник Барах смог бы как-то помочь защитить вас.

Магда бросила хмурый взгляд на женщину через всю маленькую комнату.

— Помочь защитить меня? Что ты имеешь в виду?

Тилли помедлила с ответом.

— Люди жестоки, госпожа. Особенно к тем, кто не благородного происхождения. Вы прекрасная жена Первого Волшебника, и вас очень уважают, несмотря на то, что вы намного моложе его, — Тилли коснулась своих коротких волос, затем указала на Магду. — Ваши длинные волосы — символ вашего положения. Вы воспользовались властью, чтобы выступить перед Советом от имени тех жителей Срединных Земель, кто не имеет права голоса. Вы одна были их голосом. За это вас многие знают и уважают, а не только за то, что вы были женой Первого Волшебника. Но после ухода Мастера Бараха вас некому защитить, поддержать вашу репутацию перед Советом или где-то еще в этом отношении. Вы можете обнаружить, что мир весьма неприветлив к вдове могущественного человека, которая сама по себе не имеет дара и благородного происхождения.

Магда уже думала обо всем этом, но это не должно было стать проблемой, до столкновения с которой она бы дожила.

— Возможно, говорящая с духами могла бы передать вам ценный совет с того света. Может быть, ваш покойный супруг также смог хотя бы объяснить свои мотивы и облегчить вашу боль.

Магда кивнула.

— Спасибо, Тилли. Я подумаю об этом.

Ее пристальный взгляд снова погрузился в серебряную шкатулку воспоминаний. Она не могла представить, почему Барах совершил то, что совершил, или что он мог бы это объяснить из могилы. У него было достаточно возможностей, чтобы объяснить свои мотивы. По крайней мере, он оставил бы послание, ожидающее ее по возвращении.

Она также знала, что Барах ничего не мог бы сделать из могилы, чтобы защитить ее репутацию. Но это уже не имело значения.

Слабый свет свечи упал на пол, когда Тилли открыла дверь на противоположной стороне комнаты.

— Госпожа.

Магда оглянулась через плечо и увидела Тилли, стоящую в дверях и держащую ручку. В коридоре стояли люди с лицами, скрытыми в тени, со сцепленными руками.

— К вам… посетители, госпожа.

Магда отвернулась к столу и бережно закрыла серебряную шкатулку с драгоценными воспоминаниями.

— Впусти их, пожалуйста, Тилли.

Магда знала, что рано или поздно они придут. Оказалось, что это произошло скорее рано, чем поздно. Она планировала покончить со всем этим до того, как они появятся. Похоже, и этому не суждено было сбыться.

Она бы совсем упала духом, но дальше падать было уже некуда. Какое это теперь имело значение? Что вообще имело значение? Скоро все будет кончено.

— Вы хотите, чтобы я осталась, госпожа?

Магда провела своими длинными пальцами по только что причёсанным волосам, лежащим на плече.

Она должна быть сильной. Барах хотел бы, чтобы она была сильной.

— Нет, Тилли, — ответила она, вновь овладев своим голосом. — Всё в порядке. Пожалуйста, впусти их, и можешь возвращаться к работе.

Тилли низко поклонилась и посторонилась, пошире открывая дверь, чтобы мужчины могли пройти. Как только все семеро проскользнули в комнату, Тилли поспешила прочь, закрывая за собой дверь.