Хозяйка звёздного медпункта

Глава 1

— Межпланетная аптека слушает.

Ну наконец-то! С сотого раза ответили! Задрала голову к потолку и одними губами поблагодарила неизвестно кого.

— Примите заказ на пополнение медпункта 000-555-10.

В наушнике раздалось клацанье клавиатурой.

— Глизе-581? — уточнил механический голос, прежде чем принять заявку.

— Да-да, созвездие Весов, — поспешно подтвердила я и закатила глаза.

Типа они не видят, откуда сигнал! Бюрократия, похоже, неискоренима.

— Диктуйте.

— Асептики и антисептики — по два ящика, — не стала я терять времени даром, — перевязочные материалы — три ящика, обезболивающее...

Пока перечисляла всё нужное по списку, подошла к окну глянуть, что во дворе делает Платон, и на душе разлилось тепло: сын играл с детёнышами прибившейся к нам в прошлом месяце хвосторыжки. Они самозабвенно возились в бурой грязи Глизе, и все были счастливы.

Вообще-то, я зря волновалась. Тоша у меня уже вполне самостоятельный и ответственный парень, даже несмотря на то, что ему всего шесть лет. Он всё понимает и никогда не уходит со двора, просто это я параноик — до сих пор не могу привыкнуть к тому, что мы внезапно оказались с ним в будущем, да ещё и на планете, которая расположена в двадцати световых годах от родной Земли.

А можно было бы уже и привыкнуть за год, что мы тут живём. Да и вообще давно пора привыкнуть к тому, что со мной вечно случаются необычные вещи.

Взять хотя бы появление у меня сына. Можно сказать, что Платошу я нашла в капусте. Ну почти. Технически, Тошка мне не сын, но так вышло, что по всем остальным параметрам им является. Во-первых, у нас случилась любовь с первого взгляда. Такая, которая случается между матерью и ребёнком — безусловная и безоговорочная.

Три года назад его нашли на улице полицейские и привезли в детское отделение больницы, где я тогда проходила практику, и с тех самых пор мы неразлучны. Уж не знаю, как срабатывает материнский инстинкт у других, но я его ощутила, едва взяла на руки полузамёрзшего трёхлетку, а он протянул ручонку, дотронулся до моей щеки и что-то неразборчиво пролепетал, заглянув мне в глаза. Ну и всё, больше я его не отпускала.

Конечно же, объявления о найдёныше вышли во всех городских пабликах нашей страны и даже зарубежья, но на них никто не откликнулся. Мы и мелкого пытались расспросить — безрезультатно, он тогда вообще на своём языке разговаривал.

Само собой, отдали мне его не так просто — пришлось напрячь все связи и продать машину, чтобы добиться усыновления, но, тем не менее, мы вместе.

Спустя шесть месяцев из больницы мы с Тошкой поехали ко мне домой, как настоящая семья: Таисия и Платон Звягинцевы — мать и сын.

И это самое прекрасное, что случилось в моей жизни за почти тридцать лет. Я ни разу не пожалела о содеянном, ведь Тоша у меня удивительный! Самый красивый и разумненький. Сынок такой любознательный! Он всегда тянулся к звёздам и любил абсолютно все передачи про космос, а я смотрела на него и понимала, что я — самая счастливая мать на Земле. Редко кому так везёт с ребёнком, как мне. Вырастет космонавтом… Или учёным…

Так я думала, пока в один прекрасный день мы с сыном не поехали на экскурсию в планетарий…

Это был ничем не примечательный осенний будний день. Тогда у меня по графику в больнице выпал выходной, и я решила Тошу в сад не водить. Давно ведь обещала сыну поход в планетарий. Ещё, помню, подумала: если мы отправимся на сеанс прямо с утра, наверняка зал будет полупустым.

— Тош, на какую пойдём программу? Про добрых инопланетян, которых земляне знакомят с Солнечной системой, или про Землю и небо? — спросила сына, перед тем как купить билеты онлайн.

— Про инопланетян, конечно! — не удивил меня ответом Платон.

— Тогда иди, чисти зубы скорее, сеанс в одиннадцать начнётся, а уже полдевятого.

Тошке других стимулов и не потребовалось, он умчался умываться, а потом и завтрак слопал без обычных проволочек на поболтать.

В зале действительно оказалось свободно. Кроме нас, нашлось всего шестеро желающих отправиться в космическое путешествие, и все мы сидели в удалении друг от друга — красота! Ну а когда начался сеанс, вообще забыли обо всём на свете, в том числе и о существовании других людей.

Планетарий — это нечто! Я сто лет в нем не была, поэтому с восторгом отметила технологический и качественный прогресс, произошедший за последние годы. Транслируемая на десятиметровом куполе картинка теперь была настолько реалистичной, что создавала эффект полного погружения. Мы как будто и правда путешествовали вместе с весьма милыми инопланетянами по планетам. И хоть эта программа и была рассчитана на детей, я испытывала настоящий восторг.

Ну а о Платошке и говорить нечего! Мой ребёнок как схватил меня в самом начале за руку, так и не отпускал. Он даже забыл, что обычно любит всё комментировать. Просто сидел с раскрытым ртом и иногда — в особенно впечатляющие моменты — сжимал мою ладонь.

Поэтому мы с ним даже не сразу поняли, что происходит что-то не то. Что-то противоестественное и аномальное. То, что происходить в принципе не может…

Где-то на Марсе, когда мы только опустились на его поверхность, приятный женский голос ведущей сменился грубым мужским:

Глава 2

Длинный светлый коридор, опять без окон, но для разнообразия застеленный серым покрытием — в палате была белоснежная плитка — тоже обстановку особо не прояснил. Съёмочный павильон это или же НИИ — оставалось загадкой. Разве что было совершенно понятно, почему эти двое спокойно идут впереди и даже на нас не оглядываются. Они просто ни грамма не беспокоятся, что мы сбежим, потому что бежать из этой странной кишки совершенно некуда — ни поворотов, ни лестниц, ни дверей.

— Мам, а мы где? — шёпотом спросил Тоша спустя три минуты нашего похода на неведомый инструктаж.

Что характерно, в шёпоте сына не слышалось ни страха, ни слёз, только любопытство. Ну и прекрасно! Решила такое его настроение и дальше поддерживать.

— А на что похоже? — тоже шёпотом поинтересовалась я.

— На космический корабль, — объявил торжественно Платон.

— Разве? — притворно удивилась я. — А мне кажется, это подводная лодка. В космосе же невесомость!

— Нет, мам! Ты что?! Бывают же корабли, как настоящие города. Я в кино видел!

— А, ну разве что в кино… тогда да, — усмехнулась я, и тут мы как раз дошли до конечного пункта.

Доктор с военным остановились, дожидаясь нас, а как только мы их нагнали, мужик подставил к считывающему устройству свой глаз, и дверное полотно отъехало в сторону.

Доктор вошла первой, а военный подал нам знак рукой следовать за ней. Сам же отрезал путь к отступлению, замкнув процессию. Ну или приготовился ловить моё падающее в обморок тело... Потому что нет, это была совсем не киностудия...

В этой комнате окна были... Вернее, не окна, а огромные, во всю стену, иллюминаторы, а в них...

— Мама, мама, мы в космосе! Я же говорил, что это космический корабль, а ты не верила! — счастливо завопил Платон, а я обернулась и ошарашенно посмотрела на военного.

Пусть мне скорее объяснят, что здесь происходит?! У меня мозг сейчас взорвётся от попыток осознать увиденное!

— Присаживайтесь на диван перед экраном, Таисия… — вдруг включила гостеприимную хозяйку доктор, сверившись с экраном планшета, — …Викторовна, и ты, Платон, тоже, располагайся удобнее. Я доктор Джулс Мирон, а это полковник Вацлав Гаруш, сейчас он введёт вас в курс дела, а если вы вдруг в процессе почувствуете волнение, панику или тахикардию, прошу — не стесняйтесь об этом сообщить мне. Я помогу вам пережить адаптационный курс с минимальными проблемами для организма.

Ох-ох-ох! Сердце моё чувствовало, что адаптационный курс станет для меня той ещё сенсацией, но, к счастью, психика у меня устойчивая, нервы как канаты, а ещё я просто не имею права показывать слабость и страх, ведь сын пока ничего не боится и даже рад приключению. Вон как в иллюминатор восхищённо смотрит!

— Я справлюсь, — твёрдо сообщила я доктору и перевела взгляд на военного, — можете начинать, полковник.

Вацлав Гаруш — имена ещё у них с доктором такие необычные, может, всё же артисты, а всё вокруг — спецэффекты? — нажал на кнопку, и на разделённом надвое экране появились картинки. Сначала обе половины показывали одно и то же: мы с Платоном сидим в тёмном зале планетария и смотрим программу. Затем на левой половине экрана видно, как нас накрывает искрящейся воронкой и спустя несколько секунд кресла стоят уже пустыми — у меня волосы зашевелились от этих кадров. Мистика какая-то! А вот на правой половине экрана мы по-прежнему сидим в планетарии — от этого ещё страшнее.

— Здесь показано ваше вероятное будущее, — полковник ткнул лазерной указкой в ту часть, где мы остались сидеть на месте, удосужившись дать пояснения, — а здесь, — луч переместился влево, — то, что уже с вами произошло и что произойдёт без вашего участия.

На душе было муторно до чёртиков — плохое предчувствие вопило дурниной, но я не отрывала взгляда от экрана. В отличие от Платона — тому происходящее было мало интересно. Куда интереснее смотреть в иллюминатор.

Пока полковник объяснял предназначение транслируемых картинок, сеанс в планетарии закончился, мы поднялись с кресел и, оживленно что-то обсуждая — звука не было, но я и так могла представить, как мы делились с Тошей восторгами, — вышли из зала. Сходили в туалет, оделись и отправились на остановку.

В это же время, на другой части экрана, картинка тоже перемещалась по нашему маршруту, но без нас. Внезапно начался дождь и мы, натянув капюшоны, побежали скорее под защиту остановки. Левая же картинка демонстрировала пустую улицу и падающие в лужи крупные капли. Тем временем мы добежали и уселись на лавку, которая защищена стеклянной крышей и продолжили что-то увлечённо обсуждать — на остановке никого, кроме нас, не наблюдалось, поэтому мы вели себя очень эмоционально. Дождь усилился, и по стеклянным стенам бежали потоки воды, видимость была плохая, но я-то со стороны отчётливо видела, как с дороги прямо на нас летела «Газель». И в правой части, и в левой...

Но та я, которая сидит на остановке, машину не видит! И Тошка не видит!

Я зажала рот рукой, удерживая крик ужаса. Сердце замерло, грозясь остановиться, и я инстинктивно потянулась к сыну, чтобы закрыть ему глаза и укрыть собой от всех бед. Но в этот миг правая часть экрана погасла, а на левой микроавтобус врезается в совершенно пустую остановку и прошивает её насквозь. Брызги стёкол падают в лужи, у машины работает один дворник…Всё…

Глава 3

— Ещё вопросы есть? — спросил полковник.

Да он издевается, что ли? У кого-то на его памяти не возникало? Не верю!

— Великое множество, — сообщила я невозмутимо и посмотрела требовательно, — например, мне интересно знать, насколько «немного» будет отставать в развитии мир от моего привычного мира? Как там обстоят дела с образованием и медициной? Что со знанием местного языка? Какие условия проживания и будет ли мне вообще предоставлен выбор?

Полковник вопросительно посмотрел на доктора, будто удивляясь, что я оказалась здравомыслящим человеком.

— Двадцать первый век, полковник, земные женщины к тому времени уже успешно встали на одну ступень с мужчинами. Феминизм как раз набрал обороты, — пояснила Джулс, сверившись с планшетом.

— А, ясно. Давно таких не переселяли, последнее время всё из девятнадцатого, да девятнадцатого, — зачем-то оправдался он перед доктором.

— Так заявок же не было, — сгладила косяк начальника Джулс, мгновенно найдя шефу отмазку, — а сейчас открылись новые…

— Благодарю, изучу подробнее то время, когда сочту нужным… — сделал вид, что не заметил её усердия, полковник.

Эти двое общались между собой так, будто мы с Платоном тут мебель, которая совсем не мешает болтать на отвлечённые темы. Но зато из их разговора я поняла, что переселяют они людей из прошлого строго под свои нужды, поэтому до недавнего времени из моего века никого не забирали, а если и забирали, то мужчин. Ну и ещё поняла, с сожалением, что выбора мне не предоставят.

— …Что касается ваших вопросов, Таисия, — переключился вновь на меня полковник, — я не могу дать вам на них ответов, потому что распределением занимается другое ведомство. Они как раз прибыли за всей партией переселенцев, которая скопилась у нас за месяц, поэтому свои вопросы вы зададите им. Единственное, чем могу вас порадовать: вы прошли две ступени первой модернизации — в народе называемой «прокачкой» — за счёт коалиции и теперь имеете обновлённые внутренние органы, иммунитет к известным нам вирусам и встроенный переводчик с любого известного языка.

Я даже растерялась, не зная, как на такое реагировать! Нас, выходит, модернизировали без всякого спроса? Бумаг точно никаких подписать не просили, и вообще складывалось впечатление, что держат нас тут если не за рабов, то за домашних животных, которых кастрируют из лучших побуждений.

Кстати, об этом! Что они с нашими внутренними органами сделали, хотелось бы знать. Я сузила глаза и поднялась с дивана.

— А могу я посмотреть наши медицинские карты и ознакомиться с манипуляциями, которым мы подверглись? — спросила недобро и повернулась к Джулс.

— В наших записях вы ничего не поймёте, Таисия, — снисходительно ответила она, — но я могу вам рассказать простыми словами, что мы усовершенствовали.

— Будьте так добры, — не стала я обижаться, так как прекрасно понимала, что их медицина скакнула далеко вперёд, и я действительно в новых терминах могу ничего не смыслить.

— Мальчику лишь укрепили иммунную систему, прошлись по застойным участкам позвоночника, немного подпитали организм витаминами и вывели из него все шлаки и токсины, которые успели отложиться за пять лет его жизни в вашей неудовлетворительной экологии, — зачитала из планшета Джулс. Если это действительно так, то можно только радоваться. — С вами, Таисия, проделали то же самое, но поработать пришлось глубже. Плюсом к проведённым манипуляциям вам укрепили сосуды и сбалансировали гормоны. На ближайшие два года вы избавлены от критических дней и риска забеременеть.

— Точно два года?

Я спросила не потому, что собиралась заводить детей в ближайшее время, а чтобы выяснить глубину проникновения потомков в частную жизнь переселенцев. Мне было важно понять, как у них тут обстоят дела с правовыми нормами и есть ли у меня вообще хоть какие-то права.

— Совсем в редких случаях немного меньше, но вы всегда можете отправить запрос на новую процедуру, или отменить эту, — сказала спокойно доктор.

И я выдохнула. Ладно, вроде ничего страшного. С этим разберусь позже.

— А где наши вещи? Я хотела бы получить их обратно, — обратилась я с новым вопросом к полковнику, — всё-таки это память о доме.

Думала я в это время о маникюрных ножницах, что лежат в наборе — очень хотела бы иметь под рукой. Так, на всякий случай…

— Вещи вам выдадут, но послушайте доброго совета: как только прибудете в распределительный центр, посетите рынок и сдайте всё перекупщикам старины. Вам могут предложить хорошие деньги за раритеты из двадцать первого века. А деньги вам пригодятся на новом месте жительства, — заявил полковник.

А нас ещё и без денег к черту на рога забросят?! Вот это жесть! Но что тут скажешь… Подарили бесценный подарок под названием жизнь — радуйтесь и не жужжите.

Но, видимо, прочитав на моём лице ошеломлённое недовольство, Джулс поспешила уточнить:

— Коалиция предоставит вам жильё, оплачиваемую работу и подъёмные — приличную сумму в местной валюте, но полковник Гаруш говорит о единых коалиционных чеках — это межпланетная валюта, которой оплачиваются самые ценные приобретения во Вселенной: прокачка организма, возможность улучшить условия обитания и сменить планету… Коротко их называют — екчи.

Глава 4

Полёт до распределительного центра нас с Платоном совсем не впечатлил. Он выдался коротким и малоинформативным. Оказывается, этот корабль просто должен был нас доставить на планету, по орбите которой вращалась «Гостиница». Поэтому рассмотреть что-то интересное ни в самом звездолёте, ни в его иллюминаторах — их попросту не было — мы не смогли. Переселенцев усадили в кресла, пристегнули ремнями, и уже через пять минут произошла посадка.

А вот когда мы покинули звездолёт, эмоций получили по самую макушку, потому что планетой этой оказалась не Земля.

Не знаю, почему я решила, что всякие НИИ и другие административные ведомства, в том числе и центр распределения, находятся на родной планете, и мы сможем увидеть, как она изменилась за это время. Нет. Местный пейзаж разительно отличался от Земного.

— Мам, смотри, тут два Солнца! — ткнул пальчиком в небо Платон, и остальные переселенцы задрали головы.

Особенно впечатлились аборигены. Они резко пустились в ритуальный пляс и запели песню с призывами великой радужной змеи — всех слов я не разобрала, но про их прародительницу встроенный переводчик перевёл точно. Панику австралийцев можно было понять. Я когда-то смотрела документальный фильм про их религию — время сновидений. Так вот, австралийские племена живут в единстве и гармонии с природой и считают себя каждой горой, песчинкой, камнем. А тут…

Жалко их стало до ужаса. Но, может, их распределят на какую-то планету со схожими традициями? Как они вообще могут помочь развитию? Не понимаю! Зачем они здесь?

Ну да ладно. О себе думать надо.

Два Солнца на розовом небе — это, конечно, прекрасно, но хочется уже какой-то определённости. Может, в этом самом центре мне подробнее объяснят, что нас ждёт?

И тут как раз подали… длинное транспортное средство, в которое нас всех усадили и повезли. На автобус оно не походило хотя бы уже тем, что не имело колёс и летело по воздуху.

Скорость была невысокой, поэтому, когда миновали космодром и небольшую… лесополосу гигантских растений, чем-то напоминавших кактусы синего цвета, и въехали в город, то могли разглядывать пейзажи новой планеты в окно. А один из сопровождавших нас мужчин в форме даже счёл нужным поработать гидом.

— Внимание, переселенцы, вы находитесь на планете Кеплер Лира, — сообщил он, пока мы любовались футуристическим пейзажем, — запомните это название, потому что именно Кеплер Лира является административным центром коалиции, а значит, все свои рабочие отчёты вы будете присылать сюда и по всем вопросам обращаться тоже сюда…

Платон разглядывал в окно диковинные строения: круглые, треугольные, ромбовидные — все здания имели разную геометрическую форму и цвет, так что в целом город напоминал картину художника-кубиста. Наши собратья по несчастью тоже глазели в окна, раскрыв рты, но, к моему глубокому удивлению, слишком шокированными не выглядели. Я объяснила себе это тем, что в «Гостинице» они находились дольше нас с Платошей, и их адаптировали более тщательно.

— Ничего себе машина! — не сдержал восторга Тоша, когда нас обогнала какая-то блестящая летающая кастрюля с окнами. — Мне тут нравится, мам!

— Это хорошо, зайка, надеюсь, дальше будет ещё интереснее…

— …В нашей реальности самый ценный ресурс — время, — продолжал сопровождающий. — Поэтому, чтобы не тратить его даром, прямо сегодня вы встретитесь с кураторами, получите подробный инструктаж, документы, деньги и два часа на покупки, а затем отправитесь каждый на своё новое место жительства…

Ну и как только он это сказал, на окна опустились заслонки, «автобус» поднялся выше и резко набрал скорость, вдавив нас в мягкие кресла, а спустя несколько минут мы уже приземлились.

— Выходим по очереди после того, — скомандовал военный и открыл переднюю дверь, — как я назову ваше имя. Чарлз Баксли…

— Лорд Чарлз Баксли, — поднявшись, высокомерно поправил англичанин.

— Тут без разницы, на выход, — отрезал сопровождающий, и лорд больше умничать не стал.

Нас с Платоном вызвали пятыми, и как только мы спустились, тут же попали в нежные, но цепкие ручки куратора.

— Я специалист по развитию планет уровня двадцатого века Ева Рожкова, — радушно встретила нас кукольная блондинка опять неестественной красоты, протянув руку для приветствия. Причём и мне, и Тошке, чем сразу нас к себе расположила. — Пойдёмте в мой офис, я вам всё расскажу и объясню.

Ева провела нас через парк с инопланетными растениями — огромными жёлтыми цветами на толстых коричневых спиралевидных стеблях и другими не менее странными представителями флоры Кеплер Лиры — к голубому шарообразному зданию распределительного центра.

Платон так был впечатлён всем, что даже вопросов не задавал, просто крепко-крепко держал меня за руку.

В холле было пусто, светло и очень красиво. Стены шара оказались отлитыми из прозрачного материала, напоминавшего голубое стекло, поэтому вид, который через них просматривался, выглядел ещё более удивительным. Мы поднялись в лифте на четвёртый этаж и попали в… совершенно обычный, знакомый моему взгляду по старым фильмам офис. Тут на столах стояли даже старинные пузатые мониторы. А ещё лежали калькуляторы, чертёжные инструменты, бумажные папки и шариковые ручки.

Однако сотрудники всё же обычными людьми не выглядели. Среди них даже парочка представителей неведомых рас затесалась.

Глава 5

Сбывать мой хлам мы отправились в отдел изучения двадцать первого века.

— Поверьте на слово, Таисия, там вы получите гораздо больше екчей, чем у скупщиков. Если, конечно, моих коллег заинтересует что-то из имеющихся у вас с собой вещей. Ну а остальное уже спокойно можно нести на рынок, — горячо убеждала Ева по дороге.

Мне мой жизненный опыт подсказывал обратное: госорганизациям всегда зажимают финансирование, и вообще…

— Но разве же они не имеют доступа к вещам из моего времени, владея официальным разрешением на путешествия? У них, наверное, предметов из двадцать первого века в избытке, — позволила я себе усомниться в словах куратора.

— О, нет, вы ошибаетесь, Таисия. Установка не может забирать неодушевлённые предметы отдельно от людей: мы получаем только то, что на них надето или находится в тесном контакте с телом в момент переноса. Не больше! — она прямо трагически расстроилась. — Не представляете, сколько усилий мы прилагаем, чтобы добыть тот или иной предмет: поймать момент, когда те же счёты и подходящий переселенец окажутся вместе, потом ещё утвердить заявку... — продолжала жаловаться мне Ева. — В общем, если у вас есть что-то, что в отделе двадцать первого века сейчас требуется — оторвут с руками и щедро заплатят! Не сомневайтесь.

Ну, раз дело обстоит так, то, возможно, куратор со мной честна.

— Скажите, Ева, а как же я смогу сориентироваться в ценах? Я ведь совсем не знаю, что сколько стоит, — задала закономерный вопрос я напоследок.

— Да-да, понимаю. Но вот вам ориентир для сравнения: на один екч вы можете приобрести небольшую квартиру в многоэтажном доме здесь, на Кеплер Лире, а вот на следующую прокачку вам потребуется три екча, на последующую уже шесть. Или вот, допустим, перелет от Кеплер Лиры до курортов планеты Веста-Скай вам обойдётся в одну третью екча…

Калькулятор в моей голове заработал, пытаясь подстроиться под привычные цены, но безуспешно. У меня ничего не вышло. Я просто не могла себе представить стоимость перелёта на какую-то планету в рублях.

— Боюсь, мне понятнее не стало, — созналась я куратору и тяжко вздохнула.

— Не стоит переживать, я вам помогу разобраться, — поспешила она меня утешить. — Но хочу сразу сказать, что особо на многое рассчитывать не стоит. Максимум что вам удастся выручить — половина екча.

Ну и ладно, я всё равно не понимаю, сколько это денег.

Мы опять ехали в лифте, теперь уже поднимались на седьмой этаж, а когда двери открылись, перед нами возник офис двадцать первого века — небольшой опен-спейс.

— Дерек, — позвала Ева кого-то от порога и помахала рукой.

Я проследила за ней взглядом и ужаснулась: приветствие было адресовано гороподобному блондину, мышцы которого даже через костюм проступали! Ну и вкус!

Кстати, и мой куратор, и сотрудники её отдела, и все, кто находился на этаже моего века, были одеты вполне нормально. Я этот факт только сейчас отметила, обнаружив диссонанс во внешности жуткого Дерека и его одежде. Этот мужчина был каким-то уж слишком неестественно картинным. Даже пугающим.

— Ева? Чем могу помочь? — спросил он певучим голосом, поднявшись со стула, и его костюм зашевелился вместе с ним.

— Дерек — начальник отдела, он прошёл уже девять прокачек! — восхищённо зачем-то поделилась со мной куратор, а потом поправила причёску, выпятила грудь и принялась перед предметом своего интереса нами хвастаться. — А у меня переселенцы из двадцать первого, — кокетливо заявила она и провела пальцем по губам. — Вот, привела к тебе, может, что-то из их вещей нужно…

— А почему их прислали не к нам? Это Дубко распорядился? — недовольно пропел девять раз прокачанный Дерек, и его голос пронёсся над офисом.

— У меня на Глизе-581 вакансия горит. Так будете смотреть или мы сразу к перекупщикам? — явно обиделась куратор на то, что её жест доброй воли не оценили, и надула красивые губы.

— Ну зачем ты так сразу, Евочка? — незамедлительно подлетела к нам одна из сотрудниц, будь у неё светлая кожа и волосы, я бы их куратором ни за что не отличила друг от друга. — Конечно, мы посмотрим. Выкладывайте, что у вас есть.

— Мам, а мы тут ещё долго будем? — прервал все дискуссии сын.

Платону надоело блуждание по офисам, и он, ожидаемо, начал скучать.

— Иди сюда, мальчик, любишь смотреть мультфильмы? — тут же сориентировалась гостеприимная коллега Евы.

— Люблю, — естественно, ответил Тоша и пошёл на зов, а там его усадили за стол и включили что-то на экране ноутбука.

Ну а я присела на гостевой диван и вывалила всё из сумки прямо на его сиденье. Ну а что? Сами же говорили, что время — деньги! А если я начну по одной вещи доставать, мы до утра не управимся.

— Потрясающе! — выдохнул над ухом Дерек, который непостижимым образом переместился к нам.

Остальные сотрудники тоже подтянулись и встали в кружок. А я полезла проверить, что застряло под подкладкой и осталось в большом среднем кармане, закрытом на молнию.

Так, вдобавок к остальному, на свет появились десяток медицинских масок, упаковка новых чулок телесного цвета, антисептик, мармеладные мишки и… штопор с деревянной ручкой. Самый дешёвый из всех имеющихся штопоров! Это он, гад, мне подкладку и порвал! Забыла про него совсем, а он там с шашлыков, на которые мы месяц назад ходили, валяется!..

Глава 6

Внутри кастрюли оказалось очень даже комфортно. Всё в тёплых огоньках и приветливом сиянии, прямо как на Новый год…

— Как в летающей тарелке, да ведь, мам? — тут же оживился мой Платон.

Действительно, было тут что-то общее с теми тарелками, что мы видели в наших фильмах: крутящееся кресло пилота в центре, большое лобовое стекло с бегущими по нему цифрами, управление голосом и удобные мягкие диваны для пассажиров.

Правда, Тошу вскоре разморило, и он, положив голову мне на колени, уснул.

Зато Ева не дремала, она всю дорогу продолжала меня наставлять на путь истины и тараторила так, что я с трудом выхватывала главное.

— …За три года у вас к имеющемуся состоянию накопятся приличные проценты, и вы сможете оплатить сыну две необходимые для поступления в лучшие начальные школы Минервы-Би прокачки, а также оплатить свой туда переезд.

Я прикинула в уме проценты — это будет приблизительно ещё около двух екчей.

— А что за прокачки?

Мне как-то вообще не улыбалась делать из Тоши куклу-киборга.

— Ну, для начальной школы это укрепление иммунитета, развитие памяти, усидчивости, коммуникабельности и физической формы.

А они в курсе, что всего этого можно достичь бесплатно? Совсем обленились!

— А на Минерве-Би, получается, лучше условия жизни? Зачем нам стремиться переезжать туда?

Хотелось бы расставить приоритеты сразу, чтобы видеть цель.

— Ну конечно! Эта планета не колония, а экспансия, и на ней сосредоточены все учебные заведения коалиции, — поучительно сообщила Ева.

Правда я опять ничего не поняла:

— А в чем разница между колонией и экспансией?

— На Минерве-Би нет коренного населения. Планета не была обитаемой, пока мы не создали искусственную атмосферу и прочее, необходимое для жизни. Кстати, Кеплер Лира тоже экспансия.

Ну, ясно теперь. Примерно. Выходит, на экспансиях всё самодельное, но навороченное и продвинутое, а в колониях приходится подстраиваться под местный уклад.

У меня на языке крутилось ещё великое множество вопросов, но мы преодолели границы города, на окна кастрюли опустились заслонки, и она плавно набрала скорость.

— Спешить надо, а то даурианцы только вас и ждут, — пояснила куратор свой маневр, — до военного космопорта на обычной скорости мы ещё два часа лететь будем, а так за пару минут домчим.

— А тут много космопортов?

— О, да. Кеплер Лира ведь административный центр, у нас есть и грузовой, и два пассажирских, и военный, и правительственный, и административный космопорты. Это чтобы пробок не было.

Ну что могу сказать? Молодцы, что за тысячу лет хоть с пробками разобрались.

Две обещанные минуты пути промелькнули незаметно, и, когда кастрюля остановилась, я отвлеклась, чтобы разбудить Платона. Сын похлопал спросонья на меня глазами, но быстро вспомнил, где мы находимся, поэтому растерянным выглядел лишь несколько секунд.

— Кушать хочешь, зайка? У меня печенье есть, — я захватила его из кабинета Евы на всякий случай.

— Нет, совсем не хочу, — отмахнулся Тошка и поспешил выбраться наружу. — Ого! Вот это настоящие крейсеры, мам!

Я выбралась вслед за ним и тоже поразилась грандиозным машинам, способным преодолевать огромные космические пространства. Звездолёты были разных форм, размеров, цветов и впечатляли до глубины души. Даже холодок по коже пробежал. Правда, гулять и рассматривать нам много времени не оставили — к Евиной кастрюле подлетела навороченная алая капля, вскинулась вверх её дверь, и на землю грациозно спрыгнул мужчина в форме.

О том, что даурианцы похожи на людей, Ева не соврала, но не на кукольных, как перекачанный начальник отдела двадцать первого века, а на тех, что считались лучшими представителями человеческой расы в моё время. Военный даурианец выглядел  настоящим брутальным мужиком.

— Грузитесь на борт, — скомандовал он сурово нам с Тошкой, не обращая ни малейшего внимания на Еву, которая чуть ли не из платья выпрыгивала в это время, пытаясь разбудить интерес инопланетного красавца.

Мы с сыном, поблагодарив куратора за помощь и помахав ей на прощание руками, поднялись на борт. Даурианец же прощаться с Евой не стал, молча забрался в свой транспорт вслед за нами и полетел к одному из кораблей — конусовидной громадине такого же, как и капля, цвета.

— Я старпом «Разящего бумеранга» Ваахаш Буараам, — через несколько секунд полёта счёл нужным представиться наш грозный сопровождающий, прежде чем начать знакомить с правилами поведения, которые нам следует соблюдать во время перелёта. — Вас не должно быть ни слышно, ни видно все три дня пути. Наш капитан не любит пассажиров. Особенно таких…

Я потихонечку начала закипать. Каких «таких», интересно?

— …Всё необходимое будет у вас в каюте: пятиразовое питание, удобства и средства для развлечения. Если что-то потребуется сверх предоставленного, вам надлежит дождаться стюарда и передать просьбу ему. Самим по кораблю не ходить. Всё ясно?

Я состроила недовольное лицо. Мне-то предельно ясно, да и не очень-то хотелось ходить по их кораблю. А вот Платон заметно расстроился и загрустил. А это меня совершенно не устраивало. Только поэтому я бруталу и возразила:

Глава 7

Ну как больница… Это я её про себя так мысленно обозвала: раз лекарь, значит, лечит, раз лечит — значит, хозяин больницы. Но на самом деле помещение нисколько не напоминало привычный стационар. Даже самую его люксовую часть. Даже из заграничных кинофильмов.

— Мой отсек называется пси-релаксатор, — дар Лих с гордостью обвёл помещение рукой, — члены команды приходят сюда, чтобы снять напряжение, усталость, убрать ненужные эмоции...

Точно! Могу себе представить, что такое возможно. Мне самой захотелось завалиться в одно из уютных гнёзд. Лежанки — или диваны, или не имею понятия, как называются у них эти штуковины, которые разбросаны по помещению, определённо предназначенные для того, чтобы на них расслаблялись — напомнили мне комфортной формой, мягкостью и ощущением защищённости именно гнёзда.

Ну и стены этого самого пси-релаксатора имели очень «вкусный» цвет: что-то между оттенками «шампань» и «топлёные сливки». Признаться, я не сильна в названиях, поэтому и обозначила его как «вкусный». Стену хотелось почему-то лизнуть… Хотя, может, я проголодалась просто? Ведь мы ничего с Тошкой и не ели с момента, как пришли в себя в «Гостинице». Чай с печеньем в кабинете Евы не считается. Но желудок мой не вопил сиреной, и голода я не чувствовала. Нас явно чем-то подпитали и успокоили тоже. Потому что всё-таки не совсем нормально то, что я воспринимаю происходящие события так легко… Даже то, что это местечко мне показалось райским — уже должно настораживать.

— …Впрочем, вернёмся сюда позже, — быстро среагировал, заметив мою мыслительную деятельность, хозяин апартаментов, — пойдёмте, я покажу вашу каюту, столовую и остальные отсеки…

Мы прошли между двумя лежбищами, одно из которых я не удержалась и потрогала — оно оказалось тёплым и приятным на ощупь, как игрушка-антистресс, а ещё поприветствовало меня изменением цвета с шоколадного на персиковый.

— …Непременно вернёмся, — пробормотал на это лекарь, — вы, Таисия, в стрессе. Но это не беда. Разберёмся.

— А мне можно потрогать? — уловив, что я не отказываю себе в желаниях, и меня за это не ругают, тут же спросил Платон.

— Ну конечно, — разрешил добрый инопланетянин, и сын прислонил ладонь ко второму гнезду. Оно приобрело тёплый жёлтый оттенок, и Лихо дал заключение: — а ты, малыш, просто герой! Не вижу ни страха, ни уныния. Сплошной позитив и любопытство.

Слава богу! Хоть одна радость!

— А скажите, пожалуйста, — спросила я, пока мы двигались по коридору к неизвестной цели, — как я могу к вам коротко обращаться?

Всё же неловко как-то, что я не запомнила его имени.

— Ах, да! Простите, Таисия, совсем вылетело из головы, что вам будет сложно запомнить даурианские имена — поддел пси-лекарь, и я опять почувствовала себя пустоголовой, — зовите меня просто дар Ли.

— И ничего не сложно, — деловито возразил дару Тоша, — я всех запомнил: вы — дар Лихраан Грааш, старший помощник — дар Ваахаш Буараам, а капитан — дар Раамн Хазааш.

Мне показалось, что мы уронили челюсть одновременно: что наш гостеприимный хозяин, что я.

— Ничего себе! Это же сколько прокачек вы прошли? Отличная память, Платон! — отмер первым и похвалил Тошку даурианец.

А я поняла, что пришло время задать вопросы:

— Всего две, но скажите, дар Ли, а что обозначает должность пси-лекаря? И можете ли вы мне подробнее объяснить про эти самые прокачки?

— Конечно, объясню. Я на все ваши вопросы с удовольствием отвечу, но за обедом после старта, который произойдёт с минуты на минуту, поэтому предлагаю поторопиться и куда-нибудь присесть, например, на стулья в ваших апартаментах, — опять крайне любезно, что подозрительно, согласился со мной дар Ли и, остановившись, нажал на кнопку у овальной двери.

От предложения, естественно, было невозможно отказаться, поэтому мы вошли.

В апартаментах было пусто, как в новостройке в момент получения ключей, но удивиться мы с Тошкой не успели — дар Ли принялся чертить на стене какие-то символы.

И прямо на наших глазах из воздуха начала материализовываться мебель!

— Мамочка! А это магия, да? — выдохнул Платоша и укусил свой кулачок.

От восторга, видимо.

— Ты прав, малыш. Люди зовут это магией, а даурианцы пси-силой, — ответил вместо меня рыжий инопланетянин. — Наш «Разящий бумеранг» — современный корабль, оснащённый передовыми разработками наших лучших учёных. Он живой, но неодушевленный, а ещё у него есть пространственные карманы, а я сейчас просто набираю из них всё необходимое для проживания в каюте двух пассажиров.

Я старалась не сильно удивляться, когда из этих самых «карманов» появились две застеленные кровати, разделённые тумбочкой, стол и три кресла, выстроившиеся в ряд у стены, вешалка.

Но тут освещение резко пропало, и мне вообще стало не до удивления. Темнота длилась всего миг, но я сориентировалась молниеносно и прижала к себе Тошку. Над входом зажглась зелёная лампочка, и прозвучал короткий звуковой сигнал.

— Присядем. Пора, — скомандовал дар Ли, и я потянула Платона к креслу.

А как только мы втроём уселись удобнее, «вкусная» стена «Разящего» что-то такое проделала, что мы оказались спрятанными в мягком, уютном и каком-то умиротворяющем коконе. Только лица остались торчать снаружи, когда корабль плавно завибрировал, заурчал, как огромный хищник, и я почувствовала, что погружаюсь в пограничное между сном и явью состояние.

Глава 8

О полноценной ванне или хотя бы о настоящем душе я, разумеется, и не мечтала. Откуда бы в космосе взяться таким запасам воды? Думала, обсыплют чистящим волшебным средством каким-нибудь или вообще вакуумом грязь отсосут — фантастику-то я читала и от скудости воображения не страдала — но дар Ли и «Разящий» смогли меня удивить.

— Ого! — не смогла сдержать восторженного возгласа, увидев санузел. — Не ожидала обнаружить на звездолёте душ и мини-бассейн.

Огромную ёмкость, размером с купель в земной сауне, назвать словом «ванна» не поворачивался язык.

— Не понимаю, почему бы им не быть в релаксаторе? Вода отлично снимает негатив и стресс, — пожал плечами пси-лекарь.

— Безусловно! Но куда она сливается и где берётся чистая? Это же огромные объёмы!

— А, так вы, наверное, забыли, что у «Разящего» необъятные пространственные карманы. К тому же объём воды постоянен. Она циркулирует по кругу, проходя многократную фильтрацию и обогащение полезными элементами…

Хотелось опять завопить — ничего себе! Но дар Ли и без того смотрел на меня как на бестолковую дикарку, поэтому я только покивала, сделав умное лицо.

— …Вы можете гулять по моему отсеку, но за его пределы прошу не выходить, — попросил он напоследок, и мы с сыном ему это пообещали.

После этого пси-лекарь показал нам, где взять банные принадлежности, и отчалил по своим делам.

Я намыла Тошку, разрешила ему поплескаться в ванне, пока сама принимала душ — благо кабинка была непрозрачная. А потом, укутав сына в длинный халат с капюшоном из неведомой, но очень приятной к телу ткани, отнесла в кровать.

— Мам, а капитан плохими словами на нас обзывался, — с чего-то вдруг вспомнил про злыдня Платон, когда мы улеглись удобнее и повернулись друг к другу, чтобы пошептаться.

Я быстренько припомнила, что дар Высокомер там нам при встрече говорил, но плохих слов память не зафиксировала.

— Да нет, Тош, древняя женщина — это не плохие слова, — с этим моим утверждением, конечно, можно поспорить, но я решила, что не стоит наговаривать на капитана лишнее, он и без того не очень, — он нам не рад, сынок, но не обзывался.

— Да не тогда, мам. А когда звонил дару Ли. Он сказал на тебя дикая курица!

Это получается, что у меня переводчик поломанный, раз я, кроме «гыр-гыр», ничего не слышала?

— П-ф-ф! Сам он звёздный петух! Не бери в голову, сынок, — отмахнулась я.

— А меня обозвал мелким дикарёнком, — продолжал жаловаться Тошка.

Представляю, как ему обидно. Встретился целый капитан настоящего звездолёта, а принёс с собой одно разочарование.

— Не надо расстраиваться, Платош. Слышал же, что говорил дар Ли? У капитана теперь нет семьи, потому он такой злой. Давай его просто пожалеем?

— Давай, — с радостью уцепился за оправдание кумира Тошка, — но мне так хочется посмотреть на капитанский мостик, а он нам выходить не разрешает.

— Придумаем что-нибудь, не волнуйся. Ты мне лучше скажи, тебе не страшно? Не грустно? — переключила я ребёнка на другую тему.

— Нет, совсем нет. Так много чудес вокруг! Мне даже кажется, что если я буду быстро-быстро махать руками, то смогу летать!

Этого ещё не хватало!

— Только давай без экспериментов, зай, ладно? А то помнишь, как в прошлый раз тебе казалось, что ты человек-паук, а потом жвачку с обоев мы так и не отскребли.

— Ла-а-дно, — с явной неохотой пообещал Платон, — а мы теперь будем жить на другой планете, и те люди будут называть нас инопланетяне?

— Точно!

— А они добрые? А телевизор там есть? А детский сад? А мы заведём там зверюшку? — вопросы посыпались из Платона, как из пулемёта.

Сын всегда так делает, когда чем-то сильно увлечён, но лучше уж так...

— А вот прибудем на место и разберёмся. Я ведь тоже там не была, сынок, поэтому не знаю. Но, думаю, что телевизор есть, а зверюшку... Надо глянуть сначала, что за жильё нам выдадут.

В душу хлынула глухая тоска, заставившая прикусить щёку изнутри. Это же мы никогда не вернёмся домой. Никогда я не надену свои любимые вещи, не попью кофе из любимой кружки… Боже! Да я вообще, может, никогда не попью больше кофе! Захотелось завыть! Держаться! Не думать об этом! Не думать! Надо срочно отвлечься!

— Тош, а пойдём поваляемся в тех разноцветных лежанках и вообще посмотрим, что тут у дара Ли ещё есть?

— О! — сын тут же подскочил. — Пойдём скорее! А мы прямо так пойдём?

— Ну а что? Вещи наши, наверное, ещё не готовы. — Хозяин отсека показал, куда можно засунуть ношенные вещи и на что нажать, если мы хотим их освежить. — А пол тут тёплый и чистый. Пойдём прямо так.

Но идти босиком нам не пришлось — в коридоре для нас поставили тапочки. Видимо, доктор-пси вспомнил о них, когда мы уже перешли к водным процедурам, и входить не стал. Вот молодец он всё же! Хоть и подозрительный очень, но деликатный.

Мы с сыном обулись и направились прямиком в релаксатор.

— Тош, скажи, тебя тоже тянет завалиться в это гнёздышко? — поинтересовалась у сына, поймав себя на непреодолимом желании свернуться клубком в шоколадной лежанке.

Глава 9

Выходить из каюты было боязно. Я ведь понимала, что произошедшее ночью было аномалией, и капитан дар Ранимый-на-всю-голову при других обстоятельствах ни за что бы не поделился со мной таким личным. Впрочем, как и я с ним.

Но злость и обида на него у меня прошли бесследно. Как и уныние с депрессией. С кровати я поднялась в боевом настроении, готовая крушить горы на пути к нашему с Тошкой счастью. Гнездо сработало на «ура»!

Ну в самом деле, чего я вчера расклеилась-то? Через три года обязательной отработки я стану свободной и богатой женщиной! Платону исполнится всего восемь лет, и перед школой мы непременно слетаем с ним на какой-нибудь курорт... А может, даже на Землю. Вдруг есть экскурсии на Землю?

— Голодный, зай? — встретила я улыбкой вернувшегося после утреннего умывания сына. — Готов идти на завтрак?

— Готов, а что мы сегодня будем делать? — спросил он с предвкушением.

В глазах сына так и светились надежда и жажда исследовать корабль.

— Пойдём узнаем.

Набравшись храбрости, я толкнула дверь и первой сделала шаг в коридор.

А ничего страшного нас по ту сторону двери и не ожидало.

Дар Ли встретил нас в столовой вполне дружелюбно и даже не намекнул мне о ночном приключении. Может, он ещё не видел капитана?

— Присаживайтесь за стол, друзья мои, у меня для вас прекрасная новость! — проговорил он, пока «Разящий» наполнял наши тарелки сбалансированным завтраком. Я очень в этот момент понадеялась, что на Глизе-номер-какой-то в обиходе обычная еда и напитки. — Дар Раамн распорядился не держать вас в отсеке, а сопроводить на прогулку по кораблю!

— Ура! — захлопал в ладоши Платошка и принялся уминать завтрак с удвоенной скоростью.

Всё-таки видел пси-лекарь капитана! А тот не только не стал ему язык вырывать, но и нам навстречу пошёл. Волшебные, волшебные гнёздышки! Вот бы себе такое прикупить в постоянное пользование!

— И правда, новость замечательная, — согласилась я нарочито спокойно, — но мне бы ещё и вчерашним вашим предложением хотелось воспользоваться, дар Ли. Хочу посмотреть познавательные фильмы.

— Конечно, всё успеем. На Глизе-581 мы прилетим только послезавтра утром. Времени полно.

А эта информация подняла моё настроение. Я смогу не только лучше подготовиться к новой жизни, но и в полюбившемся гнёздышке не один раз полежать.

И вот с того самого утра наш полёт и превратился в увлекательнейшее приключение! Поначалу я опасалась оставлять Платона без своего присмотра, но уже после обеда второго дня уверилась, что ничего страшного с ним тут произойти не может.

Во-первых, мы познакомились с командой, пока обследовали корабль и забредали в камбуз, машинное отделение, кубрик... И нигде не встретили негативного к себе отношения. Неужели капитана так проняли мои слова, что он отдал подчинённым приказ любить нас и жаловать? Чудеса, да и только!

Во-вторых, дар Ли клятвенно заверил, что сам «Разящий» не позволит Платошке где-то застрять, пораниться или потеряться, даже если рядом не будет взрослых — идеальная нянька!

Ну а в-третьих, мне в отличие от сына, было куда интереснее смотреть информационные программы, чем ловить на себе странный фиолетовый взгляд вытянутых зрачков дар Раамна.

Теперь его взгляд не излучал агрессии и презрения, но мне от внимания капитана всё равно становилось не по себе. Поэтому я с облегчением отпустила Платона в свободное плавание, а сама вернулась в отсек, где дар Ли обучил меня обращению с совершеннейшим даурианским телевизором.

Всё оказалось элементарно просто. К устройству прилагался сенсорный планшет с блоками картинок. Если изображение заинтересовало, следовало ткнуть в него пальцем, и тогда тебе приятным голосом рассказывали, о чём повествует выбранная программа. Если подходит — нужно стукнуть по изображению два раза, ну а если это не то — смахнуть картинку в сторону.

Разумеется, сидеть со мной у пси-лекаря времени, да и желания, не было, поэтому он оставил меня одну, и я погрузилась в размышления, с чего начать.

История создания коалиции меня в данный момент вообще не интересовала, зато хотелось узнать, есть ли у неё внешние враги. И не мешало бы выяснить — сама-то она по отношению к другим и для своих цивилизаций хорошая? Мне не верилось, что во Вселенной царит мир и благоденствие.

Ещё важно поискать информацию о планете Глизе-581. Ну а если останется время, то и о программе переселения и правах переселенцев.

Я забралась на диван с ногами и погрузилась в изучение программ.

Всё оставшееся время полёта я посвятила просвещению. Тошку видела редко: во время приёмов пищи — и то он бы и ел с командой, если бы я строго-настрого не велела сыну показываться мне — и перед сном. В эти редкие встречи он мне взахлёб рассказывал, какой распрекрасный капитан дар Раамн, какой он умный и добрый, какой у него удивительный звездолёт, и как вообще все инопланетяне прекрасны.

— Смотри, мам, что мне капитан подарил! — вечером накануне прилёта на Глизе-581 с восторгом продемонстрировал мне сын золотую семиконечную выпуклую звёздочку, прицепленную на грудь.

— Ух, ты! Здорово! А что это? Просто украшение?

Глава 10

Синяя пустыня закончилась резко, как будто мы пресекли какой-то невидимый купол, отделяющий космодром от остальной планеты. Я оглянулась — позади плескалась синева, и не было ничего, кроме неё. Удивительное явление. Понятия не имела, природное оно или же рукотворно созданное, чтобы не смущать лишний раз местных жителей достижениями высокоразвитых видов, а спросить не решилась.

Ну а впереди нас ждало двухэтажное длинное здание — наверное, космопорт. Дар Раамн посадил каплю у высоких двухстворчатых стеклянных дверей и вышел из кабины вместе с нами, а потом и внутрь вошёл первым.

— Переселенцы по направлению, — сообщил он дежурившему на турникете инопланетянину неведомой мне расы, но точно не глизелианцу, и подтолкнул нас легонько в спины вперёд себя.

— Да, их уже ждут, дар капитан, — подскочил служивый и приложил зелёный кулак к груди.

По форме, надетой на бочкообразное тело, становилось сразу понятно, что гуманоид из органов.

Тошка на него смотрел полными восхищения глазами, а потом не выдержал, подергал меня за руку, а когда я к нему наклонилась, тихонько спросил:

— Мам, это Халк?

А что, похож! И лицом, и фигурой, только размером меньше — в этом инопланетянин подкачал, оказался среднего роста, даже ниже дар Раамна.

Но ответить я не успела.

— Обознался, юноша. Меня зовут сержант Гхлло, — у таможенника оказался превосходный слух.

— Простите, нас, — повинилась я за двоих, и Тошка тоже неистово закивал, подтверждая, что просит прощения.

— Проходите через турникет, — совсем не обиделся инопланетянин, — на той стороне вас давно ждёт хозяин медпункта.

Настало время прощаться. Я затаила дыхание. А дар Раамн просто взял Платона за плечи, посмотрел в глаза, кивнул — и Тошка кивнул ему в ответ, — потом потрепал сына по кудряшкам и кинул на меня короткий прощальный взгляд. Я успела лишь поднять руку, чтобы ему махнуть. Капитан развернулся и, не оглядываясь, ушёл в свою каплю.

Почему-то стало немного грустно.

А Платон молодец! Он держался стойко! И даже слезинки не проронил.

Я взяла его за руку и повела к турникету.

— Сумочку поставьте на ленту, а сами можете пройти за вертушку вдвоём, — любезно попросил нас зелёный.

Я бы очень удивилась, если бы нас пропустили без всяких проверок. Мы сделали, как велел мини-Халк, без всяких колебаний. Шагнув за вертушку — подобные им у нас стояли когда-то в парке перед входом на карусели, — мы обнаружили, что конструкцию на несколько секунд заклинило. Видимо, заперев нас с Тошкой между двумя рогатинами, таможенник и проводил досмотр.

Но, к счастью, мы ничего не почувствовали и даже испугаться не успели, когда блокировка снялась и открылся доступ в космопорт.

— Всё в порядке. Добро пожаловать на Глизе-581, — напутствовал нас зелёный мужик, — не забывайте свои вещи.

— Спасибо — поблагодарили мы с сыном хором.

Я подхватила приехавшую на ленте сумку и Тошку, вышла и огляделась.

Хотя по обстановке сразу становилось понятно, что мир этот не наш, всё же чем-то Земным отовсюду веяло. Например, в углу стояли привычные взгляду автоматы с едой и напитками. А из подсобного помещения вдруг вышла женщина с ведром и шваброй, чтобы протереть пол…

В небольшом зале ожидания на низких диванах сидели и лежали разные существа, абсолютно не похожие на людей. Некоторые из них совсем страшненькие, а некоторые, наоборот, завораживающе красивые.

На стенах висели экраны, на которых транслировались передачи — я успела заметить, как на одном пара инопланетян исполняла странный танец, перепрыгивая с огромного листа кувшинки на другой. Всё происходило не на сцене, а прямо на водной глади озера. На другом экране шёл, наверное, художественный фильм — там представители разных видов куда-то лезли по жёлтой грязи.

— Таисия! — прервал наше знакомство с местным укладом незнакомый тенор.

Повернувшись, я увидела, как к нам спешит худощавый мужчина лет сорока с острой бородкой и пышными усами. Прямо настоящий земной интеллигент начала двадцатого века, как я их себе их представляла.

Я ему дружелюбно улыбнулась — скорее всего, это мой коллега, которого я должна заменить. Нужно сразу наладить добрые отношения, потому что ни один учебник и познавательный фильм не расскажут мне о тонкостях жизни и работы землянина, оказавшегося в будущем и на чужой планете.

— Уф-ф-ф! На пять минут отлучился, а вы тут как тут, — беззлобно пожурил он нас, подбежав. — Я Антон Сергеевич Власов, буду вас стажировать.

— А мы Таисия и Платон Звягинцевы.

Он знал моё имя, но я ещё раз представилась и протянула руку для приветствия.

Но Антон Сергеевич жать её не стал — подхватив галантно, поцеловал пальчики, а Тошу потрепал по щеке.

— Очень приятно, но где же ваш багаж? Неужели это всё? — изумился коллега, оглядев нас с ног до головы.

— К сожалению, мы не успели пройтись по магазинам на Кеплер Лире, нас переселили в последний момент перед отправкой в распределительный центр, а в нём мы потратили слишком много времени на чаепитие, объяснения и продажу вещей, — пожаловалась я Антону Сергеевичу.

Глава 11

— Глизы очень уважают шатры, поэтому, как видите, коалиции пришлось проектировать города с учётом пристрастий местных жителей, — пояснил нам Антон Сергеевич удивительную архитектуру Бескха. — В вершине шатра местные размещают священные камни, без которых якобы утратят способность творить и вообще потеряют радость жизни.

Бескх нас с Тошкой поразил до глубины души, мы не смогли скрыть свои эмоции, засыпав земляка вопросами. Ещё бы! Мы ведь никогда не видели пятиэтажных шатров!

Они напоминали... хм... ёлки! Многоярусные ёлки, выстроенные в ряд и соединённые между собой отростками стволов, которые с четырёх сторон поддерживали мощные тросы, чтобы не рухнули от резких ветров.

Да, конструкции упорно напоминали мне ёлки, которые рисуют дети в садике. То есть круглый толстенный «ствол» каждой ёлки-шатра стоял на земле — это вход в подъезд и лестница. Дальше шла «крона» — шатёр. Из её срезанной макушки торчал другой «ствол», и снова «крона». «Ствол». «Крона»… Между собой «стволы» соединялись  толстыми «ветками» — можно пройти все пять «подъездов», не выходя на улицу. И только на последнем пятом этаже «крона» имела макушку.

— А как же макушки шатров? — первым делом спросила я, увидев это диво, — ведь вся соль в них, насколько я поняла.

— Вы правы. Но конструкции сделаны так, что из каждого шатра есть выход к месту силы — это место одно на все пять этажей. Оперируя нашими понятиями, общая лестница проходит по центру всех квартир. Она изолирована, само собой, но каждый по ней может подняться наверх в этот, так сказать, храм…

Да уж. Странная общага.

Но были в городе и одноэтажные шатры — эти напоминали Египетские пирамиды своими размерами и оказались общественными местами и административными зданиями.

— …Там внутри несколько ярусов, а по центру расположены холл или сцена — смотря что за шатер, — просветил нас Антон Сергеевич.

К слову, шатры эти были вовсе не тряпочные и не из шкур, а из напоминающего древесину экологически чистого огнеупорного материала. Причём раскрашивали их по тому же принципу, что и автомобили. Розово-фиолетовые — жилые строения, а вот сочетания других цветов говорили о специальном назначении шатра. Ещё обязательно у каждого подъезда или крыльца административного здания имелась клумба с синей травой или цветами — священные реликвии, на которые местные жители молились.

А вот по фиолетовой траве они спокойно ходили ногами и даже кое-где на газонах валялись. Причём не только местные — всякие валялись. Но больше всего было голубых глизеанцев, одетых в пёстрые наряды всевозможных фасонов.

Когда мы доехали до нашего двухэтажного трёхподъездного сине-рыжего шатра, у меня в глазах рябило.

На пороге нас встречала синенькая глизеанка в длинном пёстром наряде, напоминавшем сари с цыганской юбкой. Волосы аборигенки спускались до пояса жгутами разноцветных дредов, большие уши, запястья и шею украшали золотистые кольца — дама поражала своим колоритным видом.

— Прямо как Жар-птица! — выдал свои ассоциации Платон.

 Доктор хмыкнул:

— Ку-и-Ла у меня из древнего аристократического рода воздушных танцовщиков, — с гордостью сообщил нам Антон Сергеевич прежде, чем покинуть машину, — если бы не это, нам бы вообще вряд ли удалось добиться переезда в экспансию.

Вот и отлично, что его жена жива и здорова. Одной тяжёлой темой меньше.

Я выдохнула и вышла вслед за доктором. 

— Добро пожаловать, — встретила нас Ку-и-Ла певучим голосом и, изящно разведя руки в стороны, сделала глубокий реверанс.

Ну очень похоже на то, как балерины кланяются после выступления.

Тошка, недолго думая, отвесил ей поклон в пояс — как в саду учили во время русского народного танца делать. А я зависла — вообще не представляла, что нужно изобразить для приветствия, будучи наряженной в джинсы и ветровку.

— Большое спасибо, меня зовут Тая, и я рада с вами познакомиться, Ку-и-Ла. Ваш муж много о вас рассказывал, — выпалила я в конце концов и, подойдя ближе, протянула глизеанке руку.

Она тепло рассмеялась красивым, грудным смехом и сгребла меня в объятья.

М-да. Если я до этого удивлялась тому, что землянин женился на отсталой инопланетянке, то теперь поняла, почему он это сделал — Ку-и-Ла оказалась очень душевной женщиной.

— Пойдёмте, пойдёмте в дом. Хватит на пороге обниматься, — проворчал сзади доктор. — Ку, наши друзья, наверное, проголодались в дороге.

— О, да, дорогой, прости. Наверняка! Проходите в дом, долгожданные наши, за обедом и познакомимся ближе, и всё обсудим, — пропела жена Антона Сергеевича, вновь изобразив балетный жест рукой в сторону двери.

И мы отправились в недра своего нового жилища.

Пригласили нас хозяева, оказывается, в жилой «подъезд» шатра.

Внутри всё было совершенно непривычно для глаз городского жителя двадцать первого века. Хотя бы потому, что внизу помещение было круглым, но к потолку стены сходились в конус. У порога лежал пушистый тёмно-серый ковёр, на котором стояли две пары обуви: мужская и женская.

— Тут принято ходить в домах босиком и тапочки не носят совсем, — пояснил нам Антон Сергеевич, скидывая ботинки, — но вы не беспокойтесь, покрытия у глизов потрясающе многофункциональные. Их делают из шерсти и местных трав, которые обладают бактерицидным действием, они хорошо держат тепло и просто приятны на ощупь.

Глава 12

— А вот тут у меня изолятор, — с гордостью окинув взглядом пространство соседнего шатра, сообщил Антон Сергеевич, — здесь и в приёмном отделении всё строилось с учётом моих пожеланий.

Первый этаж изолятора уже хоть как-то смутно напоминал земную больницу. Нет, не больницу — полевой госпиталь! Отдельные боксы тут не предусматривались. Но тем, что стоящие ромашкой койки были высокими — явно предназначались для удобного подхода и проведения манипуляций — изолятор радовал. Никаких напольных лежанок, покрытий и ковров на стенах тут не было — поверхности отделали материалом, похожим на плотный глянцевый пластик голубого цвета.

Всего коек в палате стояло шесть штук, и расстояние между ними оставалось приличным, но, тем не менее, у меня сразу же возник вопрос:

— А что же больные, все в одном месте лежат? И мужчины, и женщины, и дети? С инфекциями и без?

— Эм-м, вот тут я должен немного углубиться в особенности работы нашего медпункта, Таисия, но это позже. Вы хотели уложить спать сына. Мы с женой решили вас пока поселить на втором этаже изолятора, пойдёмте.

Антон Сергеевич подошёл к стволу и открыл дверь, а за ней вместо винтовой лестницы, которая меня, честно говоря, ужаснула своей крутизной, был лифт! Какое счастье! А я и представить себе боялась, как транспортировать больных наверх.

Кабина оказалась большой: заняла весь диаметр ствола. В неё вполне могла поместиться каталка — отлично!

Поднимался лифт медленно и при этом поскрипывал, но доктор заверил, что конструкция вполне надёжная.

— Это мы будем теперь тут жить? — как-то без особого восторга спросил Платон, когда мы вышли.

— Всего неделю, а потом обустраивайтесь по своему вкусу, — утешил его Антон Сергеевич, — кстати, Таисия, сразу нажмите на кровати, которую выберете для сына, синюю кнопку в изголовье, тогда мы с вами услышим, когда он проснётся.

В этой палате стояли всего три койки, а ещё мы, наконец, увидели те самые священные камни. Ствол-опора в верхушке шатра сужался и уходил наружу, а стены сходились вокруг него практически в одну точку. И вот там, под куполом, мерцали синим цветом три больших камня — камня силы.

Я признаться, вообще не прониклась, а Тошка залип, пока я его не потормошила.

— Так, сынок, давай укладываться спать, а после сна будем разбираться с телевизором, — кивнула я на пузатый ящик, стоящий в зоне отдыха перед тремя низкими креслами, и сын принялся раздеваться.

— Я тогда буду вас ждать в приёмном, разберётесь же, как туда попасть? — не стал нам мешать доктор.

— Конечно. Лифт вызывается кнопкой?

— Да-да. Нажмёте, и он приедет, но только вы можете пройти через переход с этого этажа прямиком в манипуляторскую и спуститься там. Чтобы не будить Платона. Дверь я не закрывал, посторонних ведь нет.

— Благодарю, так и сделаю.

Антон Сергеевич оставил нас одних, и я уложила сына в кровать, укрыла мягким одеялом, а сама села рядом и взяла его за руку.

— Ничего, ничего, зайка, обживемся. Купим тебе пижаму.

У нас даже смены вещей с собой не было, и Платон улёгся в трусах и футболке. От этого мне становилось особенно грустно. Вот я растяпа! Хоть бы с «Разящего» халаты с тапочками прихватила. Хотя нет, тапочки у глизеанцев — грех.

— И кружку с Человеком-пауком?

— Всё купим, сынок. И зубную щётку, и игрушки, и с соседями познакомимся...

— И ещё велосипед и подзорную трубу, — пробормотал Платон, засыпая.

— Обязательно. И друзей тебе найдём, и вообще… скучать не будем.

Я не знала, кого я утешала больше: себя или Тошку. Просто тут было всё такое чужое, а остаться жить в больничной палате даже на неделю... Ну тоска же! А ещё надо придумать, чем занимать сына, пока я стажируюсь и потом, когда и работать буду. Эх...

Он уснул, а я поспешила к Антону Сергеевичу в приёмное отделение. Надо успеть узнать о новом мире как можно больше.

Прошла через переход в соседний подъезд, но в процедурке задерживаться не стала. Только отметила наличие хирургических столов, манипуляционных столиков, шкафов с медикаментами и аппаратов, среди которых даже, кажется, рентген был. Ужас ужасный! Я педиатр вообще-то... Я подрабатывала медсестрой во время учёбы в офтальмологии, и на практике была в травме, но что-то мне стало жутковато.

Спустилась поскорее вниз и попала в приёмный покой — своё основное место работы.

А тут меня ждал очередной сюрприз — Антон Сергеевич был не один. За полукруглыми, стоящими у стен шатра столами, сидели двое.

Халкоподобный — однозначно земляк таможенника — инопланетянин в хирургическом костюме и чепчике — синих в оранжевый цветок, разумеется. И дама неопределенного возраста и жутковатого вида — в таком же костюме. Её бледная кожа, щупальца вместо волос, огромные на пол-лица полностью чёрные глаза, маленький носик и кроваво-красные губы — это всё ерунда! Вот четыре руки и длинный лысый хвост…

— Знакомьтесь, Таисия. Это мои верные помощники: Мореле-Гу-Ла — медсестра, она с планеты Виаруда; и Зиирхуун — санитар, прибыл на Глизе с планеты Нуур.

Глава 13

— Ну-с, счастливо оставаться вам, и хорошей дороги нам! — Антон Сергеевич по очереди тепло обнял на прощание своих помощников, меня, а Платона потрепал по голове и поспешил в грузовичок, забитый их с Ку вещами.

Пришёл день расставания, и мне было немного страшно, а ещё грустно прощаться с радушным семейством Власовых. Про Зира и Мору вообще молчу — они имели такой унылый вид, что сердце кровью обливалось. Всё же их команде много лет, они успели очень сдружиться.

За неделю стажировки я поняла, какой в медпункте сплочённый коллектив, и надеялась в него влиться, стать достойной заменой земляку. Вроде бы у меня пока получалось не ударить в грязь лицом.

С техникой, которой пугал меня Антон Сергеевич, я разобралась очень быстро — всё же в моё время гаджеты были более продвинутые, чем в его. В том как связаться с межзвёздной аптекой, центром на Кеплер Лире или вызвать транспорт для пострадавших — я тоже проблем не видела. А как искать в межгалактической сети нужную информацию о болезнях представителей всевозможных рас, я и сама могла кого угодно научить.

К сожалению, сеть, предоставляемая работникам колоний, далеко не глобальная — это не Земной Интернет, прямо скажу. Здесь нет соцсетей и мессенджеров, невозможно скачать фильм или музыку — приходится обходиться тем, что показывают местные каналы. В ограниченной сети медпункта я могла получить лишь профильную информацию и доступ к справочникам. Ну и раз в сутки утром нам на компьютер приходили новости коалиции.

В общем, такая себе свобода и уважение к переселенцам. Но ничего, жаловаться и ныть я не собиралась. Я собиралась обживаться. И уже даже первые шаги сделала в этом направлении…

Мы смотрели вслед доктору и его жене и махали руками, пока их автомобиль не скрылся за поворотом. А потом занялись текущими делами.

Была смена Моры, поэтому я могла переселиться в жилую часть трёхподъездного шатра, совершенно не беспокоясь о том, что придётся отвлекаться на пациентов.

За время стажировки я убедилась, что дела в медпункте обстоят именно так, как и говорил Антон Сергеевич: работы немного, она несложная, а ещё знакомая. К нам обращались с мелкими травмами живущие в Бескхе коалиционеры. Раз инородное тело пришлось извлекать из единственного глаза представителя расы циклопов. Вернее, бурунцев. Другой в ноге загноилась заноза у шахтёра из расы орухов — он вздумал на спор рубить дрова голыми руками. Ещё официантка кафе, построенного для коалиционеров, тонкорукая и тонконогая нимфа из расы ооши-ви, насмотрелась на глизеанских танцовщиц и, подражая им, возомнив себя балериной, сломала палец на ноге. Ну и прочие случаи в том же духе.

Но ни один местный житель за неделю к нам за помощью не обратился.

— А Платон выйдет? — раздался заунывный детский голос.

Это соседский сынишка уриканец Гувориг явился позвать Тошку играть.

Я глянула на сына вопросительно. Дети перезнакомились на следующий день после нашего прибытия и вроде бы неплохо ладили. Что девочки, что мальчики.

— А в развивающий шатёр не пойдём? — сын с утра меня одолевал этим вопросом.

Нет, ошиблась. Девочки, похоже, заинтересовали Платона куда сильнее. Ведь в развивающий шатёр ходят соседки справа — синенькие сестрички, ловкие и лёгкие, как пушинки, глизелианки Ма-ну-Ах и Ва-ну-Ах.

— После обеда, — заверила я сына. — Если хочешь, поиграй с Гуворигом, пока мы с Зиром обустраиваемся.

Тошка кивнул и отправился навстречу новому другу, а мы с санитаром вошли в средний подъезд.

Зир вызвался мне помочь ещё позавчера, когда я вернулась после шопинга и пожаловалась на то, что скупила весь город: кое-какую мебель и кухонную утварь, бельё и одежду, и даже книги на глизеанском — оказывается, чип давал возможность и читать. Писать, правда, мне всё равно было сложно. А вот книги на общегалактическом — оказались совсем не книги в общепринятом в моё время смысле, а видеостраницы с озвучкой. Тошке они понравились, поэтому их я тоже купила.

И местных продуктов набрала — обещала своим сотрудникам и соседям гуманоидам организовать послезавтра ужин.

В общем, жизнь налаживалась.

Пристрою Платона в этот развивающий центр, и вообще станет отлично. Смогу работать спокойно.

— Доктор Тая, а это куда? — прервал мои жизнеутверждающие мысли Зир, вынося из лифта связку цветных хула-хупов.

Это я решила спортом заниматься по утрам. Надо же поддерживать себя в форме.

— Повесь, пожалуйста, вон на тот крючок, Зир, — попросила, махнув рукой на место у входа, где у прошлых хозяев на стене висела полка.

Санитар поспешил исполнить, а я принялась расставлять посуду.

И тут раздался сигнал на моём чипе. Глянула на экран — Мора.

— Да, Мора, — тут же перезвонила в приёмный покой я, — кто-то поступил? Я нужна?

— Нет, но тебя срочно вызывает Кеплер Лира — «обрадовала» медсестра. — Департамент безопасности.

Ох, боже! Что там ещё стряслось? Сердце забилось часто-часто, и я со всех ног побежала в первый подъезд.

К моменту моего появления на пороге Мора уже освободила место у монитора, с которого мрачно взирал высокого чина военный эмонианин.

Глава 14

— Межпланетная аптека слушает.

Ну, наконец-то! С сотого раза ответили! Задрала голову к потолку и одними губами поблагодарила неизвестно кого.

— Примите заказ на пополнение медпункта 000-555-10.

В наушнике раздалось клацанье клавиатурой.

— Глизе-581? — уточнил механический голос, прежде чем принять заявку.

— Да-да, созвездие Весов, — поспешно подтвердила я и закатила глаза.

Типа они не видят, откуда сигнал! Бюрократия, похоже, неискоренима.

— Диктуйте.

— Асептики и антисептики — по два ящика, — не стала я терять времени даром, — перевязочные материалы — три ящика, обезболивающее…

Пока перечисляла всё нужное по списку, подошла к окну глянуть, что во дворе делает Платон, и на душе разлилось тепло: сын играл с детёнышами прибившейся к нам в прошлом месяце хвосторыжки. Они самозабвенно возились в бурой грязи Глизе, и все были счастливы — на это можно смотреть вечно…

— …И памперсов сто упаковок, — зажмурившись, добавила я в самом конце заказа.

— Объясните цель запроса такого количества не требующихся для оказания первой помощи материалов.

Ну вот! Опять не прокатило! Каждый раз приходится выпрашивать!

— Для продвижения в местном обществе цивилизации и завоевания доверия глизеанцев.

Вот уже год я этим занималась и, как педиатр, упор делала на детскую медицину. А благодаря бесплатной раздаче памперсов я поощряла местных при необходимости оказания помощи приносить деток к нам в медпункт, а не полагаться на волю шаманов и природы. Между прочим, мои методы работали!

— Вы получили в прошлой доставке шестьдесят упаковок.

— Закончились. Мне нужно ещё. В конце концов, как я, по-вашему, должна пропагандировать нашу медицину?

— Не имею понятия. Заношу в список пятьдесят упаковок. Что-то ещё?

Ну, я на это примерно и рассчитывала. Победно потрясла кулаком в воздухе.

— Нет, это всё. Только скажите, когда заказ доставят?

— Ближайшая доставка через десять дней.

— Нет, нет, нет! Мне нужно быстрее. Я в отпуск ухожу через неделю! — поспешила я продвинуть свой заказ.

Я уже давным-давно поняла, что «ближайшая» у межзвёздной аптеки обозначает далеко не самая быстрая.

— Тогда через три дня.

— Прекрасно! Благодарю, — я отсоединилась от межгалактической сети и открыла окно. — Тоша, не облизывай животных! Сейчас обедать будем. Заходи домой и мой руки!

Сегодня я Платона в развивающий шатёр не повела, потому что группа поехала на экскурсию в соседний город, а я до сих пор ещё от нашего с ним похода в планетарий не отошла. Вот и приходилось в это дежурство и работу работать, и за сыном приглядывать. Благо в медпункте тишь и благодать — только утром забежал уриканец-сварщик со слезящимися глазами. Зайчиков вчера вечером нахватался, но всю ночь терпел, бедняга. Я выписала ему капли и дала освобождение от работы.

Вообще, почти все наши пациенты — приезжие, народ терпеливый и кроткий. И тут ничего удивительного. Кто они такие, чтобы качать права? Такие же простые работяги, как я.

За прошедший год я хорошо разобралась, кто есть кто в этой Вселенной. Существовало шесть основных планет-сверхдержав: Даур, Эмон, Земля, Сигма-ту, Либер и Прайм — гуманоиды родом с них в колониях не работали, они трудились в экспансиях на элитных должностях.

А остальные планеты, входящие в коалицию, подобные Глизе-581 — это типа развивающиеся страны. Работать в менее развитые колонии прилетали жители таких же колоний, но уже более продвинутых.

И, конечно же, развивающихся планет было гораздо больше, чем планет-основателей коалиции. На Глизе трудились соотечественники Моры виаруды и Зира — нууры, а так же орухи, ооши-ви, уриканцы и бурунцы. Вот с ними мы в основном и контактировали…

Я закрыла дверь в приёмный покой и отправилась в жилую часть. Если что — позвонят, там объявление висит.

Конечно, дел у меня перед отпуском скопилась куча. Отчёты годовые ещё не написаны, план на будущую рекламную акцию среди глизов не готов. Списки местных жителей, которые к нам хоть раз обращались, нужно было проверить и обзвонить тех, кого не успели Мора и Зир — мы периодически справлялись о здоровье бывших пациентов, проявляя участие. Но это всё никуда не денется. Сделаю в обед, пока Тошка будет спать, и ночью. Всё же хорошая у меня работа. Повезло.

— Мам, ну почему мы не можем оставить Багиру и её деток себе? — не успела я войти в дом, завёл любимую песню сын.

— Потому что мы летим на море, и нас не будет две недели. А ещё потому, что хвосторыжки любят свободу. Сам знаешь, — терпеливо объяснила ему в сотый раз, — Багира пришла к нам, потому что собиралась рожать малышей, а сейчас, когда они подросли, им будет лучше в лесу.

Зир построил зверькам домик, как только Багира решила, что наш медпункт ей как роддом подходит.

— Нет, мам, Багире у нас нравится. Давай не будем её отвозить в лес? — Тошка так жалобно на меня смотрел, что я была просто не в силах ему отказать.