Переполох в гареме. Попаданка в султанский гарем

Глава 48

По правде, Казначей не ожидал увидеть его так скоро, ведь до провинции Конья путь занимает не одни сутки. Выяснилось, что по счастливой случайности султан со своими соратниками уже на обратном пути во дворец. Сейчас они разбили лагерь в Белградском лесу, расположенном в самой восточной части полуострова Чаталджа. Назван так в честь тысяч военнопленных сербов, которых Сулейман Великолепный переселил в Стамбул после осады Белграда в 1521 году. Одно поколение сменилось другим, отныне там проживают их потомки. Дела минувших дней канули в бездну времени, оставив выжженный след в истории. Между тем взяв послание из рук гонца, Гюль Ага расплатился с ним увесистым мешочком. Пока младший евнух отгружал купленный товар, старший скрылся в покоях, где бегло прочитал строки, написанные витиеватым почерком. Мужчина вдруг сделал удивлённое лицо.

— Надо же… здесь и для тебя есть несколько строк, — ошалело пробормотал он, передавая Злате свиток.

Нервно сглотнув, она мысленно попрощалась со своей милой душой. Однако всё оказалось не так страшно. Султан в свойственной императорской манере выразил благодарность евнухам за службу и бдительность, пообещал щедро отблагодарить сразу по прибытии. Распорядился не спускать с неё глаз и обеспечить всем необходимым. Далее он сделал отступление, сменив тон повествования. Каждое слово было наполнено безграничной нежностью, словно Левент стоял в эту секунду рядом и шептал ей всё это на ушко.

«Алтыным, хвала Всевышнему, что ты жива. Даю слово, виновник будет найден и казнён в самые короткие сроки. Я покараю каждого, кто заставил страдать тебя, моё сокровище, но сначала они поцелуют землю у твоих ног. Полагаю, в моё отсутствие Гюль Ага — единственный, кому можешь доверять. Слушайся его и делай всё, что он скажет».

Письмо девушку крайне взволновало. Каждой клеточкой тела Злата чувствовала себя странно, словно в этот миг рушатся стены отчуждения между ними. Бешено колотящееся сердце внезапно замерло. Хотелось плюхнуться в кресло и взять паузу, хоть маленькую передышку, чтобы прийти в себя и снова ощутить почву под ногами.

— Ты, случаем, не ведьма ли? — осторожно уточнил Казначей. — Повелитель словно околдован тобой.

— Не выдумывайте! — развела руками она. — Не околдован, а очарован!

— И чего это я как дитя малое? — хмыкнул он весело. — Колдуньи своими секретами не делятся, — бросил скорее в шутку, нежели на полном серьёзе.

На этот выпад Злата отвечать не стала, лишь озорно прищурилась. Раз евнух шокирован, значит, подобное поведение владыке не свойственно. Оно и к лучшему: у султана целый гарем прекрасных дев, а ей, как и любой женщине, важно быть особенной, а не одной из многих. Тут она поймала себя на мысли, что он ей всё же не безразличен. Удивительно… Не так давно любовалась его портретом в музее Топкапы, теперь он, настоящий, из плоти и крови, обещает покарать её обидчиков. Непривычные и странные ощущения зарождались глубоко в душе. Привыкла барахтаться в этом мире одна, всё сама, да сама, а теперь появился тот, кому она небезразлична. Настоящее всё больше напоминает глупую игру больного воображения, и никуда от этого не деться. Сначала она туристка, потом безвольная рабыня, теперь фаворитка самого султана, страшно представить, какие ещё роли приготовила для неё книга под названием жизнь.

Вечером того же дня Злата аккуратно подсела к молодому евнуху. Тот, сидя за широким столом в отвратительном настроении, вырезал что-то из дерева. Судя по всему, он изо всех сил старался отвлечься и побороть стресс. В его руках небольшая веточка при помощи острого инструмента становилась всё тоньше и тоньше. Движения были резкими, быстрыми, словно его не остановить, он, не ровён час, отсечёт себе палец.

— Курица или яйцо? — ни с того ни с сего произнесла она вслух.

Ясин замер от неожиданности и медленно перевёл на неё удивлённый взгляд. Лицо выражало недоумение, широкие тёмные брови вопросительно взлетели вверх.

— Как считаешь, что было раньше — курица или яйцо? — с доброй улыбкой повторила девушка. — Это загадка человечества. С одной стороны, для возникновения курицы необходимо яйцо, с другой — для появления яйца нужна курица.

Вопрос явно поставил его в тупик. Подобная мысль не приходила ранее в голову. Хмыкнув, он убрал в сторону инструменты и в задумчивости приложил руку к подбородку. Со стороны он забавно напомнил ей те скульптуры персидских философов, что обычно встречаются у зданий университетов. Отвлёкшись от забот, евнух стал рассуждать вслух, и постепенно настроение его улучшилось. Дискуссия зашла в тупик, как вдруг в беседу вмешался освободившийся Гюль Ага. Мужчина, опираясь на религию, безапелляционно заявил, что всё от Аллаха, он единственный творец мироздания и обсуждать здесь нечего! Злата с юношей весело переглянулись, им чудом удалось подавить рвущийся наружу смех. Ничего удивительного, взрослое поколение мыслит иначе. Спорить бессмысленно.

В завершение вечера, по-доброму поговорив с Ясином, Злата убедила его, что всё будет хорошо. И он поверил, чувствуя, как в груди появилось необычное тепло. Оно грело изнутри и, казалось, даже окрыляло. Что-то ему подсказывало сохранить эти ощущения внутри себя, словно великое сокровище. Его израненной душе так не хватало простой человеческой поддержки и заботы всё это время. Сказывались годы одиночества, за которые он привык вести образ безэмоционального аскета. Неся верную службу евнуха при гареме, он имел небольшое жалование, был сыт и одет. Когда-то ему казалось этого вполне достаточным для существования. Однако с появлением чужестранки его мир перевернулся. Он не смог остаться равнодушным к её чарам. Готов был поклясться, что весёлый нрав девушки способен растопить даже айсберг.

Сегодня днём у ворот рынка Ясин случайно повстречал своего кузена. Того самого, которого перепродали и кастрировали вместе с ним. До этого дня судьба его была неизвестна. Он даже не знал, остался ли брат жив после той зверской процедуры. Как оказалось, тот выжил, однако повезло ему куда меньше. Один Аллах знает, через какие руки несчастный прошёл. Скорее всего, страдает страшным недугом, об этом говорили кровоточащие раны, которые, вероятно, причиняют ему немыслимую боль. Выкупить его Ясин не в силах, сам является рабом, однако может достать лекарственную мазь, чтобы облегчить его мучения. Эта мысль пришла только сейчас. Будучи в отчаянии, он видел только безнадёжность своего положения, а теперь понял, как может помочь в сложившейся ситуации. Для начала необходимо собрать нужные травы. Год назад по просьбе повитухи он делал это в султанском саду, ибо одна из наложниц умудрилась сильно порезаться бритвой. Название растений не знал, но запомнил, как они выглядят. Этим и решил заняться во время ночной прогулки, когда гарем благополучно заснёт.