Переполох в гареме. Попаданка в султанский гарем

Глава 13

Принято считать человеческую жизнь бесценной. Впрочем, скажите это пиратам, что продают рабынь за пару тысяч курушей. Непосредственно лошадь, в простонародье кляча, и то ценится в разы дороже.

Некоторые семьи собственноручно отдавали дочерей в гарем, предполагая, что так смогут избавить от нищеты и обеспечат в будущем ей достаток. Черкешенки с Кавказа славились особой красотой. Выразительные глаза, обрамлённые густыми ресницами, влюбляли без памяти. Султаны предпочитали также ярких блондинок с голубыми очами из Европы и Руси. Славянки — привычное явление в османском дворце, поскольку частые набеги татар на деревни и сёла заканчивались похищениями. Вскоре пленниц отправляли на восточные рынки, где приходилось испить чашу страданий и унижений до дна. Неважно, какую иерархию в обществе занимала твоя семья, — разница теперь лишь в цене. Дети священников, крестьян, помещиков выстраивались живым товаром в шеренгу. Отчасти единицам везло, и, не познавая всех кругов ада, с корабля сразу попадали на службу в Топкапы. Вероятно, и чужестранка оказалась в числе счастливиц, — завязывая платок с бахромой, предположила хазнедар Ягмур. — Надо бы подослать информатора, пусть узнает происхождение неугомонной ласточки. На удивление не похожа на предшественниц и вдобавок не выглядит изнемождённой. Блеснула настырностью и отсутствием страха — чего стоит выходка с повитухой. Порой во взгляде отражается лёгкая насмешливость, а на лице то и дело мелькает ироническая улыбка, как если бы перед ней выслуживалась труппа шутов. Это жутко раздражало — ещё никому не удавалось вывести её из себя, не проронив и слова. «Наивная, решила, что взяла упрямицу под крыло, а у той зубки оказались острее ятаганского клинка».

Очутившись в серале гарема, иноземка восходит на низшую ступень. Игра началась. С этого дня она — джарийе, фактически горничная с минимальным жалованием. Выполняет поручения калф, занимается уборкой, прачкой и в прямом подчинении у девиц более высокого уровня. Смена веры для них не обязательна — ведь в покои властелина не допускаются, а значит, и не станут матерями наследников. В свободные часы обучаются османскому языку, прикладным искусствам и музыке. Сдав удачно экзамен, заполучит ранг уста. Отныне задача — выделиться среди других конкуренток и очаровать сердце правителя. Отчасти, несмотря на таланты, не все достигают успеха. На каждую раскрасавицу найдётся дева краше. Внешность — несомненный плюс, однако важнее хитрость, изворотливость, проницательный ум. Когда миссия выполнена, прелестница удостаивается статуса гёзде. Ей повышают выплаты и освобождают от дел по хозяйству. Теперь можно проводить досуг в удовольствиях, глядя на прислужниц свысока. Коль станет фавориткой или даже хасеки — предоставят личную служанку и отдельные апартаменты. Медово-сладкое мгновение — звание в период состояния икбал, что протекает во время беременности. Роженицу холят и лелеют, выделив сиделок и нянек. Любые деликатесы и прихоти исполняются в тот же час. Однако нужно быть весьма осторожной — ибо завистницы не дремлют и строят козни. В случае потери ребёнка с позором лишится всех благ и станет одалык. Безусловно, не лучшая участь и сокрушительный удар по гордости и самолюбию. Если на свет появится дочь — присуждается разряд кадын. Властители хоть и баловали своих капризных принцесс, но ждали преемника — того, кто займёт трон. Случись тому — она получит гордый титул султан. Впредь не раба, а госпожа. Купаясь в роскоши и почёте, султанша шла на все ухищрения, чтобы сохранить жизнь чаду и вырастить шехзаде — продолжателя династии. При благосклонном стечении обстоятельств становилась валиде — главной женщиной в империи и хозяйкой целого сераля. Пророк Мухаммед, да благословит его Аллах и да приветствует, говорил, что рай находится под ногами матерей. Вся Османская империя от Африки до Европы боготворила властителя, а он в свою очередь склонялся перед одной женщиной.

Какая судьба у тех, к кому император никогда не прикасался? Львиная часть экс-джарийе работали в должности калфы. Получают неплохое жалование, обучая новеньких и прислуживая знати. Когда-то по аналогичному пути прошла и сама Хазнедар. Развернув молитвенный коврик, повернулась в сторону, где лежал священный город для мусульман — Мекка. Раскрыв ладони, мысленно обратившись к Всевышнему с намерением совершить утренний намаз, произнесла начальный такбир: «Аллаху акбар».

В своих молитвах благодарила Господа за все милости. Неизменно просила здоровья для своих престарелых родителей, процветания халифу и его потомкам. Для себя вымаливала искупления грехов — ибо страшилась в Судный день предаться адскому пеклу.

Важное качество — уметь дружить. Пейк — та, кому удалось войти в доверие к хасеки или валиде, — славилась высшим чином и уважением среди других невольниц. Старше по званию только хазнедар.

Эликсира вечной молодости, к сожалению или к счастью, человечество пока не придумало. Красота, подобно сорванной розе, увядает, а юность уходит безвозвратно. Спустя десять лет дамы могли написать обращение падишаху с просьбой даровать свободу. Получив разрешение, ей подыскивали жениха среди высокопоставленных чиновников. Мужчины не могли устоять перед чарующими одалисками и с радостью брали в жёны. Это лучше, чем за ненадобностью быть сосланной во Дворец слёз. Невзирая на райский сад, берущий в кольцо необъятную территорию, место нагнетает отчаянную тоску. Повелитель бывает там довольно редко, а все праздники и увеселительные мероприятия обходят его жильцов стороной. Там искали спокойствие, однако резиденция являлась пунктом некой ссылки для приближённых, умудрившихся каким-то образом рассердить покровителя. К тому же там пребывали матери бывших господинов, их вдовы, наложницы и прислуга, что соединены между собой нитями вражды. Змеиный клубок интриг и заговоров считался делом обычным.

Завершив молитву, свернула коврик, положив его в угол комнаты. В следующий раз он понадобится для полуденного намаза. Чувствуя внутренний покой, направилась в спальни невольниц — день обещал быть насыщенным.

Как и предполагалось, ранний подъём в первый день проходил до боли тяжело.

— Вставайте, сони, живо! — не церемонясь, приказным тоном будили калфы.

Одни в испуге, как угорелые, выпрыгивали из постели, другие спросонья не понимали, что происходит. «Неугомонная ласточка не хотела просыпаться либо притворялась спящей», — подумала женщина, глядя на Злату.

— Тебе особое приглашение нужно? — недовольно сказала хазнедар.

Крикнула громче — реакции ноль. Теряя самообладание, стянула с девушки одеяло. Холодный влажный воздух окутал стройную фигуру. Она поёжилась и открыла глаза.

— Блин, опять вы! — спросонья хмуро буркнула Злата. — Я уж подумала, этот кошмар закончился!

Лица присутствующих удивлённо вытянулись от столь дерзкого выпада. Авторитет управляющей повис на волоске. Брызгая слюной от злости и возмущения, та стала сыпать угрозами и проклятиями. От былого умиротворения на лице не осталось и следа. Задыхаясь от гнева, зло стиснула зубы. Выхватив у рядом стоящей калфы сосуд, облила негодницу ледяной водой с головы до ног.

— Приди в себя, ты теперь раба!