Отбор в академии стихий. Принцесса для высшего (СИ)

Глава 49. Капсула Шень

— Раньше ведь не было состязаний. Бог-император готовил учеников и выбирал лучшего. Даже не знаю, зачем Арегу это шоу, если он уже остановил выбор на Румере. — Алия появилась у меня сразу же после ухода целителя.

Порез на шее был микроскопическим. Острая сталь оставила ровные края, которые дворцовый лекарь без труда соединил и заживил.

— Через пару дней никаких следов не останется, Ваше Высочество.

Я разглядывала в зеркале тоненькую розовую полоску. Она уже и сейчас практически не была видна.

— Рум, наверное, с ума сходит, — задумчиво сказала Алия. — Я-то уже въезжала в ворота, когда услышала рёв Дергена. А Рум на стадионе, готовится. Не мог не почувствовать.

— Не мог, — согласилась я. Знаешь, Алия, — я перешла на шёпот, прислушиваясь к ощущению в руке, — По-моему, он уже не на стадионе.

— Уверена? Прости, чушь сморозила. Направление?

Я махнула рукой.

— Пойду его встречу, а то после сегодняшнего переполоха, как бы не возникло недопонимания. Ты не выходи пока никуда. Я поставлю защитный купол над твоей комнатой. Никто не войдёт и не выйдет. И защиту от звуков, чтобы никто тебя не потревожил. Отдыхай.

Легко сказать, отдыхай, когда где-то совсем недалеко клубок ярости и тревоги, от которого у меня огнём горит запястье. Я всмотрелась в рисунок и увидела, как он меняется. Он стал живым. Движение волны и языка пламени стало непрерывным. Иногда вода почти скрывала огонёк и казалось, он вот-вот потухнет. Но потом огонь заслонял собой воду, и она начинала кипеть.

Прошло не менее получаса и до меня донесся возмущенный голос. Очень знакомый. Я невольно улыбнулась. Грет опять опоздал. На этот раз меня спас Рэйнер. Непутёвый всё-таки у меня братец, но искренне за меня переживающий.

Сейчас Грет на повышенных тонах спорил с Алией. Она только что вернулась и первым делом сняла звуковую защиту, а затем освободила и дверь, которая моментально распахнулась. Грет и Рум подлетели ко мне одновременно. Грет протянул было руку к моему подбородку, чтобы осмотреть повреждения, но Рум не позволил, отбросил резким ревнивым движением, не позволяя прикоснуться.

— Так, спокойно, — Алия устало смотрела на моего вскипевшего истинного. — Рум остынь. Грет, ничего с твоей сестрой не случилось, непоправимого по крайней мере.

— Сестрой? — недоверчиво переспросил Румер.

Ну конечно же, никто ему так ничего и не сказал. Не было повода.

— Сестрой, — подтвердила я. — Всё в порядке, Грет, маленькая царапина, которая уже зажила.

И я приподняла подбородок, демонстрируя то, что осталось. Зря, наверное. Обоих передёрнуло. У Рума даже глаза почернели.

— Почему она без охраны? — прорычал он.

— Отсюда на встречу с императором я её сам лично довёл, — ответил Грет.

— Тогда, как это произошло?

Пришлось рассказывать. Когда я дошла до Рэйнера, Рум окончательно

помрачнел.

— Всё ясно, — вздохнула Алия, — охранников много, а девочка осталась без присмотра. Я, кстати, так и не наведалась к императору. Грет, проводи, давно здесь не была. А ты, Рум, успокойся, я пока здесь с ней поживу. Глаз не спущу. Ты только дождись, пока я не вернусь, — и с нажимом в голосе повторила: — Грет! Ты идёшь?

Мой брат неохотно послушался. Но Алия не сразу вышла за ним, подозвала меня и шепнула:

— Чем прочнее ваша связь, тем больше шансов у него победить.

— Что нужно сделать для этого?

Она усмехнулась:

— Сама догадаешься, — и чмокнула в лоб.

Когда за Алией и Г ретом закрылась дверь, я снова почувствовала защитный купол и завесу тишины. Даже присутствие дракона не ощущалось. А возможно сейчас ему было не до меня. Ведь приехала Алия, на которую этот необыкновенный ящер и злился, и обижался и, похоже, ждал с нетерпением.

Я была уверена, что Рум, едва мы останемся наедине, бросится ко мне. Я так соскучилась по его объятиям и поцелуям. Но он всё с таким же мрачным лицом, даже не глянув в мою сторону, направился к окну и молча встал у него.

Каждой своей клеточкой я ощущала, бурю внутри любимого человека.

— Ты из-за Рэйнера расстроился? — я осторожно коснулась его спины.

— Я должен был быть рядом с тобой в минуту опасности, а не он. Но я ему благодарен. Знаешь, о чём я жалею сейчас? Что не выкрал тебя прямо тогда при первой встрече. Я ведь сразу почувствовал, что ты особенная и, что ты моя.

Я молча прижалась щекой к его спине, с наслаждением вдыхая запах леса и терпкую нотку, присущую только одному человеку, моему мужчине. Он повернулся, и я дождалась того, о чём просил мой огонь и по чему тосковало моё тело. Губы коснулись моих с неуверенной нежностью, словно впервые. А я потянулась, привстав на цыпочки, и требовательно прикусила его нижнюю губу.

Рум вздрогнул, огонь внутри него вспыхнул, и мне осталось только довериться и раствориться, подчиняясь его усиливающемуся напору. Не привык Рум ещё управлять моей стихией, как и я его. Но во время поцелуя я почувствовала, что сейчас мы всё делаем правильно. Чем дольше наш поцелуй, чем крепче объятия, тем сильнее связь между нашими хранилищами, и тем горячее становится печать на запястье. Волны двух стихий захлёстывали нас, и в какой — то момент я перестала различать границу между нашими телами. А потом Рум отстранился, связь дрогнула, ослабевая, и я разочарованно застонала.

— Огонёк, — шепнул он, — мне всё труднее остановиться.

Какой он всё-таки высокий. Сейчас, когда он выпрямился, мне уже не дотянуться до его губ. Но я уже понимала, что имела в виду Алия. Если мы хотим быть вместе, связь должна быть прочной, очень прочной. И мои руки скользнули под его рубашку. Пальчики пробежались по подобравшимся мышцам живота. А потом, не успев удивиться тому, что я делаю, я прихватила края рубашки потянула её вверх, одновременно оглаживая внутренней стороной запястий крепкие мышцы торса. Кажется, я застонала ещё раз, просто от удовольствия прикосновения.

Огонёк… Тея, что же ты делаешь?

Может разум ещё и пытался удержать своего хозяина, но тело и стихия уже откликнулись.

Оказалось, волшебные платья Лали очень легко снимаются, если чувствуют, что начинают мешать.

Г орячее тело прижало меня к постели.

— Тея, ты уверена? Я всё ещё могу…

Я наконец-то добралась до его губ, не желая слышать ни единого слова, которое может меня образумить. На мгновение он всё же ослабил поцелуй и шепнул, не разрывая контакт:

— Будет немного больно.

— Пусть, — и я нашла губами его язык, окончательно прерывая все разговоры.

Связь, пляска стихий — это всё слова, которые ничто по сравнению с ощущениями. Если боль и была, то я о ней сразу же забыла. Огонь сжигал меня изнутри, вода сбивала пламя, и тут же от него нагревалась. А мурашки просто сошли с ума, пытаясь скрыться от разбушевавшихся стихий, разбегались и тут же возвращались, начиная метаться по телу. А потом вся эта вакханалия неожиданно замерла.

Я… нет, мы… словно повисли над пропастью в пустоте. И эта пустота вдохнула медленно и очень глубоко. Наверное, так дышат спящие драконы. Выдох, пустота, частью которой стали мы, сжимается, замирает и снова вдох, более мощный. Выдох — вдох, выдох до исчезновения, вдох до огромного бесконечного пространства. Нет, это не пустота. Это дышат в унисон вода и огонь, ставшие единым целым. Гигантские качели, которые взлетают всё выше. Выше… Взрыв. Очень медленно мы разлетаемся на маленькие капельки-искорки, замираем, отдав себя во власть волн наслаждения, а потом мир схлопывается до крохотной комнатки в крохотном дворце, до кровати, с двумя переплетёнными телами и одной общей капсулой шень.