Оставившему Полночь Под Крылом

1. Рассказ — всего лишь вырванный кусок из жизни героев. Но желание это написать пришло, а сил спорить не было. Он сильно оторван от всего, что вы знаете, и лишь отзвук того, что знает автор. Но существует.

2. Если вы кого-то не узнаете, не переживайте, мы еще не со всеми вас знакомили =)

Особо запутавшимся кто есть кто http://samlib.ru/m/mihajlenko_e_a/gost.shtml.

3. Да, название рассказа — из одноименной песни Джем. Но она так подходит этому существу.

Восхождение предстояло по не самому трудному маршруту, да и пик знакомый, и единственной трудностью была сама группа. И кто меня только дернул согласиться вести их! С другой стороны — энтузиазма у парней было хоть отбавляй, могли найти кого-то менее осторожного или вообще сунуться одни. Нет уж, лучше проконтролирую сам, а уже потом, внизу, припомню все просчеты, тем более, что мальчики явно из золотой молодежи, финансами и совестью не смущенные.

— Где Владимир? Все должны были собраться пятнадцать минут назад.

— Не задержится. И Владимир, он не любит когда путают, — подсказал рыжий здоровый парень.

Я взял на заметку. Трепать нервы в мои планы не входило. От сплоченности группы зависят наши жизни и дурак тот, кто цепляется с товарищем по веревке.

Высокий темненький юноша явился через несколько минут после разговора. Крепкая спортивная фигура, цепкие пальцы с неожиданным черным маникюром, пристальный острый взгляд серых глаз, всё в нем говорило о полной уверенности и той особой силе, что позволит не только взобраться на эти горы, но и быстро сориентироваться в любой ситуации. Я довольно хмыкнул, а ничего так группа подобралась по спортивной подготовке.

— Я не один. Неожиданно родственник объявился. Скучно ему в своем пентхаусе на стофигнадцатом этаже стало. Манхэттен раздражает. Так что Хади с нами.

Ребята довольно заулюлюкали, здороваясь с новеньким, как старые приятели. Я же рассматривал невысокого парня, думая, к кому бы приставить это дитя большого города. В отличие от Владимира, этот был платиновым блондином, таким светлым и блестящим, что сразу можно было позавидовать той химлаборатории, что его красит. Да и патлы оказались длинными, в случае чего, можно вместо запасной веревки использовать. Но вот глаза у них выдают семейное сходство, серые, с каким-то металлическим бликом.

— Это Хаделион, — выдвинул блондинку вперед Владимир. — Он идет с нами.

— Иностранец? — Хотя о чем я? У меня в группе только вон тот рыжеватый парень, Кирилл, да чернявый с более-менее нормальным именами. Мода что ли пошла детишкам жизнь портить? — С языком проблем не будет?

Мелкий тут же продемонстрировал розовый кончик языка и задорно улыбнулся:

— Не будет. Если меня за него, конечно, никто со скалы не сбросит!

— Ну ты же не неверная жена, чтобы тебя со скалы. Так… с обрывчика максимум, — поддержали этого зубоскала остальные.

— Меня зовут Венцеслав Драго, но можно просто Венц, — вздохнул я. Так что в группе реально только два парня с приличными именами, даже не постебешься с этого. Вот уж родственнички из обрусевших поляков подфартили.

Новоприбывший хитро улыбнулся и отправился паковать свои вещи с общими баулами.

Я покачал головой — вот мелкий! Но не смотря на некоторую неожиданность появления «лишнего», ничего против я не имел. Мой внутренний шкалометр неприятностей молчал и явно не ждал от блондина плохого. А к интуиции я привык прислушиваться, она у меня хорошо развита.

День прошел удивительно легко. Ребята шутили, много болтали, при этом хорошо держа ритм и не думая жаловаться на усталость или трудности. Да и трудностей пока не было, идем и идем. По моим прикидкам, если будем топать в том же ритме, попадем на точку даже на сутки раньше. Правда придется корректировать места стоянок.

В это раз я выбрал достаточно пологий склон. Когда мы разбили лагерь и подвели всю подготовку к ночевке, я раскрыл карту, примерно прикидывая, где нам лучше остановиться завтра.

— Венц, — протянули мне кружку, дымящуюся чем-то ароматным. Сделав глоток, я удивленно посмотрел на ребят.

— Это что?

— Чай. С травами. Мы пока шли, надергали, — кивнул рыженький паренек с волчьими глазами.

Я еще раз с удивлением посмотрел в жестяную кружку, на запах и вкус различая не меньше десяти таких травок, разной степени редкости. И еще столько же вообще малоизвестных общественности. Но вкусно и полезно, согласен.

— Что вам надо в тех местах? Там только пустошь и ничего интересного.

— Там есть пещера…

— Там нет пещер.

— Есть, — пожал плечами красноволосый крепыш в крутой байкерской куртке, которую не пожелал снять даже в походе. — Она ведет глубоко под землю, к заснувшему вулкану.

Я с сомнением посмотрел на парня. Говорил он уверенно, но…

— Я знаю эти места, не раз здесь группы водил, да и вообще все ближайшие сопки облазил. Вулканическая гряда проходит в сотнях километров северней отсюда, а тут обычно все тихо и мирно, хотя и потряхивает время от времени.

— Еще бы не потряхивало! Под вами такое! — парень положил руку на землю и словно прислушался. — Если это рванет, то никаких сопок и близлежащих деревень в помине не останется. Это ведь как нарыв, он зреет, греется, и если его вовремя не вскрыть, можно заполучить много неприятностей.

Всё та же интуиция подсказывала, что парень прав. Последнее время вода в озерах начала греться, то тут, то там происходили выбросы газов, животные потихоньку эмигрировали в другие места. Да и сама земля… мне это не нравилось. Мы с местным шаманом пробовали обращаться в ближайший областной центр, но нас послали куда подальше с нашими предчувствиями, сбежавшими белками и грибами в пятнышко. Я вспылил, наорал тогда на кого не надо, мне выговор накатали и пригрозили оставить в этой глуши еще на годик. Так что может он и прав… но то как именно говорит об этом, уверенно, спокойно, понимающе. И совершенно ненормально. Так наш шаман рассуждает о духах и окружающей природе.

— И что вы можете сделать?

— Изнутри — ничего. Там странный блок стоит и надо его сначала убрать.

— Изнутри?

Парень задрал бровь, а его темненький друг широко улыбнулся, демонстрируя нехилый такой оскал:

— Магма сама пробку выбить не способна, что-то мешает. А мы можем ее найти и подтолкнуть. Поможем природе, матери нашей.

— Скорее отцу, — кивнул рыжий.

Что-то так сильно захотелось покрутить пальцем у виска!

— Ну ты же сам чувствуешь, что мы правы, — неожиданно, вкрадчивым голосом заявил мелкий блондин. — Может что-то кажется нелогичным, но зачем логика, когда есть интуиция? Логика вообще дама изменчивая и спит с кем попало, а кого она любит, ты все равно не узнаешь. А драконья интуиция… она где-то на грани с пророчеством.

— Хади! — позвал мелкого Владимир. — Ты случаем кислорода после своего большого яблока не надышался?

— Я скучаю, — пожал плечами тот.

— Сейчас перестанешь скучать, — усмехнулся парень с глазами волка, бросая за шиворот блондина какой-то комок.

— А-а-а-а!

Мелкий начал сдирать с себя крутку и рубашку, прыгая и ругаясь. А когда на землю упал докрасна раскаленный камешек еще и грубо выругался. В первый момент я испугался и готов был лично оторвать шутнику голову, всё же ожоги на спине нам скорости не прибавят, не говоря уже о том, что такие раны крайне быстро воспаляются и лучше всего тут же отправить мальчишку в деревню. Вот только когда он развернулся так, чтобы свет костра попал на его тело, стало понятно, что ничего там особо страшного нет, если не считать пары красных пятнышек… и вставших дыбом волосков вдоль позвоночника! Ну ничего себе парню не повезло таким заросшим быть. Хотя… даже грудь и руки у него были почти голые, а тут такие заросли на темной и довольно загорелой коже.

— Извини, я думал, ты более огнеупорный! — очаровательно улыбнулся Кирилл.

Выхватив прямо из костра уголек, мелкий то ли оскалился, то ли улыбнулся… и мне на какой-то миг показалось, что у него в роду были акулы.

Когда разрисованные и чумазые парни угомонились, над горами уже взошла луна. Повеяло тем самым ароматом полной свободы и предчувствием полета, за которые я был согласен поехать в местную администрацию и разгромить ее к чертям, лишь бы меня оставили тут еще на пару лет. Запрокинув голову, я какое-то время сидел неподалеку от лагеря, где ребята начинали укладываться спать, и просто смотрел. Мне казалось, что небо падает, что небо несется на меня, а я лечу… лечу в этой синеве и золоте. С полуприкрытыми глазами, практически проваливаясь в какой-то транс, я почти чувствовал этот полет, почти отрывался от земли и устремлялся куда-то вверх. Мне этого так не хватало…

— Ты скучаешь по нему?

Я не удивился, уже чувствовал приближение странного юноши со странными словами, глазами и какой-то знакомой хитроватой улыбкой.

— Безумно. Иногда я ненавижу себя за то, что не смог обуздать характер ради него. А потом вспоминаю, что оно всегда будет выше. Честь или есть, или ее нет. А небо будет всегда.

— Венц, за что тебя выгнали из летного училища?

— За драку. Но я был прав.

— Верю.

— А я — нет. Если бы не та драка, и всё, что потом произошло, если бы не мой характер и гордыня самого лучшего ученика, я бы летал сейчас на МИГах, а не перевозил бабушек с козами между деревнями в такой глухомани.

— Небо бы от этого изменилось? Или оно стало бы ближе? Ничего бы не изменилось, Драго. И ты не изменился. Винишь себя в собственных ошибках, не понимая, что они должны были случиться, чтобы ты стал таким, какой есть. Чтобы это оно не упало. Но ведь ты скучаешь не по этому небу.

— А по какому?

— По тому, где тебя всё еще ждут.

Парень развернулся и пошел к остальным. А я еще какое-то время сидел, пытаясь понять, откуда он мог знать обо мне больше, чем я сам готов принять.

Иногда мне так тоскливо, что хочется выть в голос. Но мужчине вроде бы как не пристало, а я… а я вспоминаю небо. Не это, действительно другое небо из своих снов. И от этих видений мне не становится легче, грусть не проходит, но что-то внутри так больно и сладко дергает.

Я всегда мечтал летать. Когда мне было четыре, я взял стул, открыл окно, залез на подоконник… мама едва успела меня подхватить. А я плакал и утверждал, что умею летать. И до сих пор так утверждаю.

Утро выдалось пасмурным, прямо как моё настроение. Вместо полетов мне снилось что-то странное. И страшное.

Большую часть дня мы молча топали. Время от времени мальчишки устраивали шутливые перепалки, но я старался даже не прислушиваться, чего они там между собой выясняют. В голове все еще вертелись обрывки странного сна. Это была чистая бойня, кровь и тела повсюду, сильный запах паленого и озона, смешанного в каком-то тошнотворном коктейле. Не было оружия, не было выстрелов и вспышек огнестрела, которых я уже повидал во время командировки в так называемую «горячую точку». Было что-то гораздо более страшное. И чужое.

Блондин больше не приставал со своими странными речами и это радовало и огорчало. Было в его словах что-то точное и правдивое, что больно тянуло душу, причиняя боль.

Ночь прошла без происшествий, снов не было. Никаких. Словно на закате меня выключили, а включили только когда все стали просыпаться.

— Нам еще далеко? — испытующе глянул на меня Кирилл волчьими глазами, пока мы завтракали.

— К вечеру будем на точке.

Все сразу посмотрели на ярко-рыжего парня.

— Лагерь тогда лучше разбить подальше. Чем быстрее мне удастся выбить пробку, тем меньшая вероятность крупной катастрофы.

— Помощь нужна? — влез Хади.

— Какая? Вилкой завалы ковырять?

— Я вообще-то с землей хорошо лажу. Но нет, так нет. Посижу в сторонке, подожду, когда бабахнет, — задрал нос мелкий.

— Ну ты и принц!

— Старший и единственный, между прочим! Прямо хоть своими руками под племянничка кого укладывай. Жуть! Иногда мне кажется, он мне назло Наследника не заводит, чтобы я дергался. Сволочь хвостатая! Хотя… я тут подумал, Ведька, а ты детей в ближайшем будущем не планируешь?

— А он-то здесь причем? — не понял я.

— Ну так тоже родственник! — во всю ширь улыбнулся блондин, явно задумывая какую-то комбинацию. Опасный тип, хоть и мелкий, клыкастый и частично волосатый!

Чем ближе мы подходили, тем активней и красноречивей переглядывались парни и напряженней становилась ситуация.

— Да ладно, — махнул я рукой. — Говорите нормально.

— Угу, — поддержал Хади, как-то незаметно переместившийся мне за спину. — Я ручаюсь. Драго хоть и в каждой бочке затычка, но секреты хранить умеет.

Я удивленно оглянулся, какое-то время рассматривая светлую макушку с забавно топорщащимися волосами, будто прикрывающими рожки. Мдя, с этой компанией мне скоро и хвосты начнут грезится.

— Ведь? — посмотрел ярко-рыжий на Владимира. — Мне ведь кажется?

— Нет. Человек семь положили, — хмуро ответил парень, вглядываясь вдаль, будто рассматривая в дымке над горами прошлое и будущее, написанное мелким шрифтом.

— Снять можешь?

— Надо смотреть.

— Кто ж вас так не любит? — посмотрел на меня Джереми.

— Никто лет десять назад крепко не обижался на местных? — поддержал допрос его братец.

Вообще, они сильно напоминали котов, крупных таких, пушистых, но котов. С мягкими повадками и охотничьими инстинктами. Красивые зверушки, породистые. Такие не на рынке в коробке за пять копеек, а на выставке за пуленепробиваемым стеклом. Ну или бегом по саванне. Двойняшки или погодки, хотя интуиция подсказывала первое. Просто разные. Тот, кого звали Ри — шоколадный шатен с глазами светло-карими, в легкую зеленцу, а вот брат его — брюнет с более темной кожей и роста повыше. И вроде не так уж и похожи, но разрез глаз у обоих восточный, хитрый, словно крупные кошки на свету греются и от удовольствия щурятся.

Всегда завидовал тем, у кого братья и сестры есть.

— Не знаю, я тут только три года летаю, и группы вожу если кому приспичит. Правда, рассказывали мне местные, что раньше, за соседней грядой, озеро было. Так там девчонка то ли сама утонула, то ли ей кто помог. В советские время у нас туризм любили, вот и шастало тут много кого. Правда озеро пересохло, я там был год назад, жалкое зрелище, лужа грязная и булькает.

Компания снова переглянулась.

— Чего-то мы не подумали хоть один плавник в горы притащить.

— С такой температурой, к концу дела была бы у нас таранка. Большая такая таранка!

— А так мы рискуем досрочно попасть на прием к Мессиру. Или еще хуже — арфу в зубы, хламиду до пят и голой жопой на облачко!

— Упаси меня Гелла от такого!

— Упаси их Гелла от такого! Мы ж весь рай застебем и будем первыми, кого с позором выгнали.

— Не бойтесь, ребята, вас на воротах вычислят! Михаил еще с прошлого раза не забыл ваши усатые наглые морды. Максимум — в Чистилище сплавят, а уже там по блату бати отмажут.

— Отмазать-то отмажут, но ад взвоет!

— Так что пусть молятся за здравие! Если у нас не получится…

Парни снова переглянулись.

Кружок юного сатаниста просто. Куда я попал и с кем связался?

За перевалом возвышалась нужная им гора. Ничего примечательного, разве что в этот раз она мне лысоватой показалась. Но если они правы и это вулкан, то ничего удивительного. До заката было еще пару часов, но мы быстро поужинали, в то время как братья и Кирилл куда-то ушли, сказав про разведку. И знаете, в этот раз я даже не подумал мысленно язвить. Общая тяжелая атмосфера начала и на меня давить, а интуиция уже просто вопила уносить ее вместилище, оно же задница, подальше от этих мест.

Тем временем Владимир разложил перед собой странные оккультные предметы из своей сумки, рыжий Натан смотрел на гору и задумчиво щелкал пальцами… отчего между ними вспыхивало пламя, словно от зажигалки, которой не было. И только Хади был спокоен, насколько может быть спокойно веретено.

Где-то вдалеке завыл волк. Я насторожился, этих тварей здесь сроду не было. А вот Владимир с Натаном даже бровью не повели, а начали собираться.

— Держи, — Хади кинул им какие-то шарики, типа тех, в которые дети играют, стеклянные такие.

— Тут всё заблокировано.

— Для вас — да. Но тут наше плетение, да и закинут они не далеко, а только до меня. Зато безопасно.

Чернявый кивнул.

— Присмотри за этим мелким. Если Хади чего натворит, отец ему хвост открутит.

— Ага, раз десять… в мечтах. Если что — зовите.

Мы с Хади остались одни.

— Может стоило с ними пойти?

— Ты неисправим. Они сами справятся, не маленькие. Не надо так усмехаться. Оборотни вдвое старше тебя, а Натан с Ведькой лет на десять.

— Правда? — усмехнулся я. — А ты?

Хади выглядел очень молодым, лет двадцать, хотя может быть и двадцать пять, такие мелкие и подвижные всегда кажутся младше. Да и поведение у него почти детское. За исключением тех моментов, когда он начинает говорить таким голосом и такие вещи, от которых у меня всё внутри холодеет.

Вот и сейчас парень опустил взгляд и как-то задумчиво пожал плечами.

— Я — младше. Сильно младше. Драго, почему ты тут один? Ты ведь сильный и умеешь любить как никто другой. Тогда почему?

— Какое тебе до этого дело? Что тебе вообще тут надо? — Я встал, заложив руки в карманы и наблюдая за блондином. Кстати, натуральным, белым-белым, с каким-то серовато-металлическим отливом. — Ты не собирался идти с ними, с самого начала не собирался. Тогда зачем?

— Знаешь, иногда очень поздно понимаешь, как много потерял. Но есть такие… существа, чью потерю ты ощущаешь с самой первой секунды. И это пропасть. У меня был дядя, не по крови, но по духу. В детстве он всегда защищал нас, прикрывал от воспитателей, и разрешал шалить. Когда мы подросли, он учил нас… порой плохому, — проказливо улыбнулся паренек. — Понимаешь, он любил нас. И принимал такими, какие мы есть. В его жизни было много боли, но дядя делился с нами лишь лучшим. Он всегда был этаким солнцем на отнюдь не безоблачном небе, синь и злато. Незыблемый, как скала. Нам так казалось, пока он… Посмотри на меня, Драго. Когда он погиб, показалось, что это небо упало на нас. Но правда в том, что с его смертью мы не перестали его любить. И ждать. И верить. Драконы странные существа, даже для нашего мира. Для всех миров. И мы так хотели, чтобы он вернулся, так хотели видеть его живым и счастливым… Мы хотели, чтобы ты был счастлив. А ты спрятался в каком-то захолустье. И не летаешь. И не любишь. Да, в любви тебе никогда не везло. Но ей везло с тобой. Знаешь, как ты умер? Ты спас сотни жизней, ты сделал то, что никто кроме тебя не мог. И умер на руках того, кто тебя до сих пор до безумия любит, жалея, что вы так и не смогли решиться. Ты был таким потрясающим, таким светлым и сияющим. Пусть и немного непоющим. Но… что ты с собой сделал, дракон?

Я смотрел на мальчишку и дрожал. Просто дрожал, не в силах контролировать своё тело. В словах Хади было что-то, что причиняло боль, что отрезало меня от окружающего мира и рвало изнутри.

— Мне не стоило всего этого говорить, и дома наверняка попадет. Но я не могу спокойно смотреть, как ты сжигаешь под этим небом свою жизнь. Мы так много сделали, чтобы она у тебя была. А ты этого не ценишь.

— Ты сумасшедший.

— Нет. И ты это знаешь и чувствуешь, — довольно улыбнулся Хади. И был чертовски прав. — Ты был драконом, им и остаешься даже в этой жизни. Просто раньше ты мог летать, но не мог петь. А сейчас?

— Я могу летать. На кукурузнике.

— Пф-ф-ф!

— А петь не люблю.

— Придурок!

— Меня зовут Венцеслав. Будем знакомы, — хмыкнул я.

— А какая разница? Имя твоей драконьей души осталось неизменным. И ты остался тем же. Посмотри на себя — влезаешь в неприятности, словно по воде ходишь, нас по-прежнему мальчишками считаешь, а сам готов и в огонь и в воду. У тебя даже привычки те же! Только шутить и радоваться перестал почему-то. Что же в этом мире так тебя изменило, как не смогло всё то, что было в нашем? Почему ты так тоскуешь?

Тяжело вздохнув, так что воздух едва протиснулся в легкие, я запрокинул голову, смотря на уже успевшее потемнеть небо. В этот раз оно не обрушивалось на меня, не давило и не возносило. Передо мной был лишь полированный купол, по которому рассыпали крупные бриллианты. Чертов мальчишка почему-то умудрялся так точно бить по больному, так ловко выворачивать руки и нервы, что хотелось кричать, хотелось ударить его и заставить замолчать.

— Обещал же себе не связываться со всякими сумасшедшими. Надо намекнуть твоему родственничку, — махнул я в сторону горы, — что пора болезного снова отправить на профилактику в психушку. И вообще, брось ту гадость, которой ты колешься. Жизни это не прибавляет.

— Тьфу ты! Терпеть не могу драконов! Как упрутся рогами, хоть крылья ломай — не сдвинешь. Я иногда понимаю, зачем вашему племени Хранительницы и готов подписаться под словами Алекс, что вы полудурки!

Хранительница… Алекс… Драконы?

Эти слова ничем не отзывались внутри. Но не будь здесь мелкого, я бы с удовольствием продегустировал их на звук.

— Я тебе этот разговор еще припомню, когда вернешься.

— Уже испугался. Если, как ты говоришь, в том мире, я был старше, то уши надеру за такие выкрутасы.

— И хвост оторвешь, — довольно разулыбался Хади. — Знаю.

— Хвост?

Тут со стороны горы что-то здорово бахнуло. Земля задрожала, уходя из-под ног. Снова бахнуло, но гораздо сильней, но так как в тот момент я уже лежал, прикрывая голову руками, было не так жутко. Не дожидаясь следующего взрыва, я вскочил, ухватил сразу несколько рюкзаков, вздернул на ноги Хади, едва ли не пинками заставляя его идти.

— Но…

— Они не маленькие, ты сам сказал. Найдут. Беги!

Когда произошел очередной взрыв, после которого мы снова оказались задницами на земле, я приподнялся и сдуру посмотрел в сторону горы. Она пылала. Нет, там не было как на картинках об извержении вулканов, никакой раскаленной магмы и столпа дыма. Гора пылала как огромная такая свеча с фитилем устремленным куда-то в небо. И это было просто до безумия невероятно, потому как вместе с синевато-оранжевым пламенем вверх рвалось что-то жуткое, размазано-черное, отчего, как сказал блондин, моя драконья душа спешно желала отрастить крылья и смотаться отсюда подальше.

— Ну ни хрена себе парни решили вулкан раскурить, — присвистнул рядом Хади, за что тут же получил от меня подзатыльник.

Правда, возмутиться воспитательным мерам он не успел. Почти сразу на нас буквально из воздуха попадали те саамы «курильщики». От них сильно несло дымом, серой и чем-то таким едва уловимым и жутко противным, что сразу ассоциировалась у меня с нехорошей смертью. Так пахли общие могильники, едва присыпанные землей там, где когда-то мне пришлось воевать. Вот идешь вроде по ровной земле, и чувствуешь, как она едва заметно пружинит, скрипит трущимися друг от друга костями и воняет. И судя по глазам этих мальчишек, где-то в подобном месте они и побывали.

Не дав им отдышаться и вообще не интересуясь, как они тут оказались и что натворили, я пинал в сторону уже всю разбитную шестерку молодцов. Бежать под горку дружной компанией было лихо и я бы сказал весело. У ребят явно были антилопы в роду, ну или нечисть, судя по тому, как некоторые скакали, просто в нечеловеческих пируэтах. Лично я пару раз не навернулся, рискнув пропахать и так малопривлекательной физиономией полгорки, но кто-то из них вовремя меня придерживал, за что им особая благодарность.

Бежим… И тут одному чернявому заводиле пришло в голову спросить:

— А мы чего делаем-то? Сейчас эти души пообвыкнут, вспомнят, какие они добренькие и пойдут по ближайшим селам.

Гоп-компания остановилась как по команде. Я бы так не смог, поэтому по инерции меня протащило вперед, пока за воротник кто-то не схватил, придерживая.

— Какого?..

— Ведьмак прав, — кивнул Майкл.

— Вулкан пробкой не сдержать, — кивнул Натан. — Там была очень мощная печать на душах семи жертв и хозяина того озерца. И если его просто заключили в брюлик и оставили мучиться в огне вулкана, то души испоганили. Их надо бы поймать и до Чистилища дотащить, пусть там думают, что с ними делать.

— По душе на брата. Ну и одна общая, — почти незаметно глянул на меня Джереми.

— Ну что, крикнем дружно — Сне-гу-роч-ка! — завопил Кирилл так, что голом прокатился по всей гряде, поднимая волоски на руках. Странная сила была вложена в этот «призыв». Я бы тоже заинтересовался, придя посмотреть, какой придурок тут орет.

— Как ты батл на склоне собираешься устраивать, блохастый?

— Бежим, что ли, дальше?

Мне захотелось отвесить подзатыльники каждому! То бежим, то не бежим.

— Туда, — указал я на небольшую каменную платформу, прячущуюся между густыми зарослями сосен и резким обрывом. Не лучший выбор, но и устраивать разборки с невиданной хренью на резком склоне, тоже не выход. Особенно если эта хрень имеет привычку нападать сверху.

Что-то громко ухнуло, снова завоняло тухлятиной. Когда над головой пронеслась осязаемая тень, мы дружно присели, изображая из себя продвинутых гопников.

— Вот ангельская блевотина, как их так вымарать-то умудрились.

— Тебе лучше не знать, бро, — поморщился Владимир.

Мы снова бежали… Начинаю понимать, что у меня ни команда, а загляденье, хоть сейчас в Сочи на Олимпиаду. Желательно — прямо сейчас и побыстрее!

На платформу я буквально выкатился, в последний момент, то ли от радости, то ли от «встречающей делегации» ноги подкосились, и я кубарем полетел вперед. И ни одна скотина подхватить не успела! Сильно двинувшись подбородком об камень, я на какое-то время потерял ориентацию и вообще мало интересовался происходящим. А вот когда звон в ушах прекратился, оказалось, что вокруг меня как минимум качественная ролевка или историческая реконструкция. Потому что у моих мальчиков-побегайчиков в руках оказалось столько отжившего свой век раритета!

Джереми встал чуть впереди всех, в какой-то полузвериной стойке, сжимая в пальцах древко копья. Его наконечник чуть переливался в полутьме горной ночи, заметно отсвечивая золотыми разводами. Второй из братьев стоял чуть позади и едва касался земли концом благородной рапиры, чей уменьшенный близнец-кинжал сжимала другая рука Майкла. Киррил застыл в боевой стойке, словно собирался кому-то морду бить, причем кулаком в латной перчатке. Еще один рыжик поигрывал треххвостым кистенем, за каждым из тяжелых грузиков которого тянулся огненный след.

Материться хотелось — просто жутко. Но я помнил про подзатыльники и разбитую губу. Поэтому просто сплюнул кровь, озадаченно оборачиваясь на Владимира и Хади, внутренне готовясь к подобным же переменам.

— Места маловато, — фыркнул блондинчик и начал стягивать с себя куртку. — Я в воздух. За Венцем приглядите?

— Ты ж хотел, чтобы я того, — сложил я ручки на груди и задушено высунул язык.

— Я хочу, чтобы ты закончил свой путь кармы и вернулся домой. А пока — рано!

Хади чуть подпрыгнул… раскрывая большие кожистые крылья.

Я не выдержал и выругался.

— Мышка летучая, — подтвердил мои глюки Владимир. Затем кивнул, словно прислушиваясь к голосам в своей голове, — Альбинос. Никуда не суйся и проследи пока за моим телом.

Не успел я ничего сказать, как Владимир легко запрыгнул на большой валун, поросший мхом. Прикрыв глаза и выровняв дыхание после долгого бега, молодой человек шумно выдохнул и… из него словно поднялась его тень, выбираясь из тела, как из кокона, взмывая в небо чернильным силуэтом, оставляя на холодном камне остывающее тело.

Ну прекрасно! У меня глобальный такой сдвиг по фазе и почти мертвое тело туриста на руках.

Через пару секунд я раздумал зубоскалить и биться головой об камень по этому поводу.

Почти живые и какие-то наполненные тени напали со всех сторон сразу. Слишком материальные, слишком агрессивные и какие-то совершенно озлобленные, чтобы отмахнуться. Но в тот же момент и моя компания потеряла все, надо признать последние, человеческие признаки. И если в двойняшках и Кирилле просто оказалось больше чисто звериной грации и гибкости, то у Натана буквально запылала его красная шевелюра.

Про то, что Хади у нас с крыльями, а Владимир вообще из тела сбежал, я старался не думать.

Всё, что было потом, потонуло в мазках зловонной тьмы, огне и отблесках металла. Они дрались со странными, почти нереальными существами, с грязными призраками, желающими лишь крови и боли. Они дрались почти играючи, почти не в серьез… Почти.

Я как завороженный наблюдал за этим, впитывая в себя каждое движение, каждый отблеск так называемой магии, каждый удар и звук. И именно тогда понимал, что всё это мне знакомо. Ни когда закутанные в тряпки уроды расстреливают бегущих к моему самолету молодых парней, ни когда сам отбиваешься от таких же, попав по дороге в засаду, даже не уличная потасовка на ножичках. Мне знакома вот это — сталь и магия.

Засмотревшись и закопавшись к себе, я не заметил приближение еще одной твари. Она явно была ранена и испытывала какой-то паранормальный голод. Голод до жизни. Я почувствовал ее холод спиной, тут же разворачиваясь и хватаясь за охотничий нож. Вот только уже тогда понимал, что простая сталь такую дрянь не возьмет. Страха не было. Зато было понимание, что рядом со мной тело молодого парня, который как бы сам сейчас занят и в виде собственной тени гоняет подобную же гадину.

Смотря прямо на эту пакость, я начал медленно отползать в сторону, постепенно поднимаясь на ноги и не отрывая от нее взгляда. Когда же полностью выпрямился, оказалось, что отступать мне больше некуда, за спиной несколько каменных ступеней вниз и пропасть. Наверное, стоило еще раньше позвать кого-то, но я почему-то об этом даже не подумал. Возможно, была задета моя гордость, всё же проводник тут я, а дерутся какие-то мальчишки. Возможно, я слишком привык сам за себя отвечать. Или же всё происходящее до сих пор казалось мне каким-то диким и нереальным сном, типа тех, от которых я просыпаюсь посреди ночи, с болящим телом и мокрыми от пота простынями. Но вот я стою над обрывом, напротив меня эта темная дрянь, колышется на горном ветру и воняет, истекая какой-то грязью вперемешку с протухшей кровью. И знаете, мне не страшно. Совсем.

— Стой, — Хади тьелхом остановил дернувшегося было Натана.

— Он сейчас просто человек.

— Он никогда не был человеком. Души драконов даже перерождаясь, остаются драконами. Чтобы снова ими стать где-то в другом мире. А он у нас вообще уникум! Когда погибают все остальные, по ним плачут их женщины, а его ждет один из самых суровых мужиков клана! — вредненько захихикал Хади.

— Я… не понял, он в вашем мире… баба?

— Ты только ему не говорила, а то докажет, какая он баба, еще три дня сидеть не сможешь.

Пока Хади болтал, человек с душой дракона и истерзанная душа преступника, принесенного в жертву, смотрели друг на друга. Вот только в какой-то момент Венцеслав медленно, словно не совсем понимая, что делает, протянул руку, едва коснувшись тени. Хади видел, как светящаяся плеть, опережая пальцы, чуть лизнула сгусток темной энергии… который буквально лопнул.

— Вот поэтому его еще зовут Длиннохвостым, — вздохнул асур, чувствуя такое облегчение, словно с его плеч эта гора свалилась. — Мало кто из драконов клана умеет владеть астральным телом, как физическим. Он — умел.

— Это отстирывается? — крикнул им невысокий, какой-то весь костистый и слегка нескладный мужчина. С его одежды и волос густо капала прогнившая слизь. — Почему вы чистые, а я…

Тут произошло новое землетрясение, их всех нехило так тряхануло и довольно невысокому Хаделиону показалось, что его сначала подкинуло вверх, потом резко вниз и даже слегка замутило от таких выкрутасов. А уж когда он увидел, как Венц машет рыками, напрасно пытаясь восстановить равновесие, вообще всё внутри похолодело.

Хади бросился вперед, попутно, поднимая снизу воздушный шторм. Их всех разом обжало каменной крошкой в лицо, причиняя больше последствий, чем драка. Вот только всё оказалось зря… Под валуном, с которого скинула Венца, где-то в метре виднелась каменная ступень, заполненная щебнем и поросшая мхом.

— Вот и полетал, — рассмеялся парень, сверкая золотыми глазищами. Раньше они были светло-карими, почти прозрачными. — Правда, чуть всю задницу не отбил. Надеюсь, это не всегда так?

— Нет, обычно ты о своей заднице больше беспокоишься, — облегченно улыбнулся асур, не зная, как реагировать на изменения во внешности парня.

Когда он впервые увидел Венца, тот совсем не напоминал стройного, гибкого и сильного дракона, в каждом движении которого было столько энергии и чувственности, что даже наблюдать за ним оказывалось настоящим удовольствием. А тут такое нескладное, невысокое, едва ли не с самого Хади, сухое чудо, с топорщащимся ежиком русых волос и вечно кривящимися губами. Конечно, присмотревшись, асур понял, что слабым его не назовешь, парень был жилист и ловок, по прежнему не плохо обращаясь с тем, что имел в наличии, но внутренней зажатости это не отменно. Неудобно все же дракону в теле человека.

Меж тем Венцеслав сел, потрогал затылок, затем посмотрел на свои окровавленные пальцы, фыркнул почти так, как любят это драконы. Оскалился:

— А чего вы такие все красивые? Новый стайл?

Хади недоуменно оглянулся на друзей. Те совсем недобро поглядывали на него, кто вытирая кровь с царапин на лице, кто пытаясь пригладить стоящие дыбом волосы… Приосанившись, он заявил:

— Ну что, побежали дальше?

— Побежали, — мрачно согласился Майкл. — Поиграем в игру — догони мелкого.

Я честно не знаю, что изменилось в ту ночь. Что изменилось за те дни в горах. Столкновение с магией и существами из сказок? Конечно, это нельзя назвать обычным, но почему-то оно меня не испугало, как и не поставило вопроса о собственной адекватности. Заявление мелкого блондина с хвостом о моей якобы прошлой жизни? Ну была и была, хотя бы понятно, откуда у меня такая тяга к небу и общая вредность характера. А возможно, я просто так хорошо головой приложился, когда свалился… ну или не только головой.

На утро я понял, что ничего особенного и не произошло. Ну погоняли нас какие-то сущности, ну побегали по горам, разбудили вулкан, развлеклись. И мир не рухнул, мой мир. Да и я не сразу осознал эти изменения. Просто сидя вечером перед костром и слушая рассказ мальчишек о том, что на самом деле произошло в жерле вулкана и как они выколачивали из гранитной пробки злосчастный алмаз с душой какого-то водного существа, я вдруг понял… понял, что мне хорошо. Что не хочется запрокидывать голову и смотреть в небо, что не хочется побыть одному, что здесь вполне уютно, а впереди еще что-то будет.

Ничего особенного и не изменилось.

Но я понял, что возможно где-то меня действительно ждут. Что я не один. И ведь не обязательно идти за этим в другие миры и другие жизни. Можно просто сделать шаг вперед, а не смотреть, как тебя отчаянно сносит река жизни.

Через два дня мы подозрительно быстро спустились в деревню, от которого до областного центра я должен был докинуть ребят на самолете. Встречали нас как покойников, говорили, что и не думали живыми увидеть, ведь все уже были в курсе, что ушли мы как раз туда, где вскрылся вулкан и здорово трясло. Лишь старый шаман стоял в отдалении и разглядывал меня слезящимися выцветшими глазами. Именно он неделю назад и попросил меня отвести эту группу к той горе. И он явно знал, что ребятки не так просты, как кажутся. Ну что же, он всё сделал правильно.

На следующий день я устроился в самолете и с чувством полнейшего удовлетворения поднял его в воздух. Небольшую незатейливую машинку слегка потрясло в небе, еще не совсем очистившегося от пепла, но это было даже интересно, придавая заключительную ноту нашим приключениям.

В небольшом разбитом аэропорту нас уже ждали. Это я так решил по количеству крутых автомобилей на летном поле и недовольным физиономиям этой разношерстной (иногда в прямом смысле) компании. Открыв дверь, я стащил с себя куртку, повязав ее на бедрах и принялся вытаскивать этих великовозрастных шалунов из нутра своей железной птицы. Некоторые из них ну очень сопротивлялись, предлагая мне еще полетать, желательно в направлении границы.

— Ну что, — спросил я, складывая руки на груди, — пригласить всех желающих сюда и пусть устраивают групповую терапию типа «пиздюли»?

— Никакого у тебя человеколюбия!

— А тут хоть один человек кроме меня есть? — возмутился я.

Мелкий оглядел поле и побледнел:

— Нет. Ни одного. Включая тебя. Кто там хотел на эльфа посмотреть? Давайте вы его за уши будете тягать, пока я спрячусь, а?

— Судя по тому, что они уже о чем-то с моим отцом договариваются, прятаться бессмысленно и наказание в степени разработки деталей. При чем как минимум «на картошку» пошлют, — судя по лицу Владимира, смотрящего как переговариваются два высоких патлатых блондина, ту картошку они будут как минимум из суглинка выкапывать… зимой… в мороз… ногтями.

— О! Теперь я верю, что вы родственники!

Эта шахматная парочка переглянулась… и дружно заржала.

— Ага, родственники! Мои родители всю жизнь о таких «родственниках» мечтали!

В общем, не сразу мне их выманить удалось.

— А мы теперь настоящие туристы! — радостно улыбнулся Хади, при приближении к встречающим. Кто-то из парней хлопнул себя по лицу и застонал. Но мелкий не унимался: — Можете начинать нами гордиться и выдать медаль скаута! Хотя я бы не отказался от нормально пожрать. Ай!

Это уже я подзатыльник отвесил, чтобы не болтал.

— Спасибо, — кивнул мне высокий блондин с неестественно зелеными глазами.

— Да не за что. Принимайте ваших… туристов.

— Есть. Я примерно представляю, что они могли устроить.

— А я знаю точно, — сурово, но не без гордости, посмотрел второй сероглазый блондин на чернявого парня.

— Мне потом расскажешь, — чуть толкнула его бедром пышнотелая рыжая девушка, цепляющаяся за руку красноволосого крепыша. — Мне еще по их похождениям отчет писать.

— Ма-ам! А может не будет ничего отцу рассказывать?

— Он уже на месте. Разбирается. То-то вы оттуда так рванули.

— Только хвосты и видели, — подтвердили двое оборотней, чуть постарше тех, с которыми я по горам мотался. Уж эту их звериную стать я научился определять.

— В следующем году повторим! А?

— Обязательно, — щелкнул я по носу Хади. — Только без таких полетов, а то у меня задница до сих пор болит.

— Венц с горки навернулся, — пояснил мелкий, но почему-то смотря на единственного отмалчивающегося в этой компании, крупного мрачного мужчину, который всё это время не отрывал от меня серебристых глаз.

— Мелкий, ты лучше расскажи, как потом побил рекорды убегания и споткнувшись, фейсом траншею прочертил!

— Сам ты… — Хади замолчал и улыбнулся, не широко, больше глазами. — До встречи, Драго.

Склонив голову к плечу и сощурившись, я какое-то время смотрел на него. Затем хмыкнул.

— Я еще вернусь…

Оставив компанию разбираться со своими любителями приключений, я отправился в диспетчерскую. Внутри все дрожало, но не от страха. От веры. От веры, что всё это действительно было. Магия, нечисть, пришельцы из другого мира, взрывающиеся вулканы, битвы с непонятными сущностями. А главное, внутреннее ощущение полета. Словно даже стоя на земле, я могу летать. Свобода…

Эйфория не отпускало еще несколько суток, переполняя желанием рассказать хоть кому-то, о своих приключениях. Но я лишь улыбался как сумасшедший и флиртовал с местными барышнями. А почему бы и нет? Уточнить у Хади, ждет ли меня в том мире хоть одно симпатичная красотка, я как-то забыл, а значит, по умолчанию в паспорте души стоит «холост». А на четвертый день меня вызвало начальство, и вручило документы на перевод. Меня отправляли на переучивание и предложили работу на внутренних-пассажирских. И знаете, это хоть не МИГи, но тоже милые птички.

Да и вообще, за какую-то неделю весь мой мир встал с ног на голову. И выяснилось, что не так всё плохо, как казалось. И я даже понял, каким оптимистом являюсь, если перестану себя жалеть и начну просто жить. Впереди меня ждал брак, развод, маленькая дочка, многочисленные полеты, уважение коллег и заговорческие улыбки, каждый раз, стоило только столкнуться с кем-то из нечисти. Впереди было столько всего занимательного, бурная, интересная жизнь… И смерть. Но даже в последние свои минуты я знал, что это только начало. Знал, что где-то там меня ждут. И в последний раз летел…