Оружие победы

Владимир Дёминский ОРУЖИЕ ПОБЕДЫ

— Так. Вставьте заготовку C81 в разъём 1/24, — Сэм перевёл взгляд от экрана ноутбука на своего соседа по палатке. — Иван, ты опять дрыхнешь?

— И чему вас только в Массачусетском Технологическом учат? — Иван, почесав грудь волосатой рукой, лениво поднялся с койки и подошёл к столу. — Ну, что тут у тебя?

— Вот, — выпускник МТИ продемонстрировал обрезок трубы и пластмассовую пластину с четырьмя просверленными отверстиями разной формы. — Не влезает.

— Хм, действительно, — сделав пару безуспешных попыток, произнёс Иван. — А ты не пробовал трубку другим концом вставлять?

— А? — Сэм недоумённо посмотрел на коллегу.

— Учись, студент! — инженер–механик повернул заготовку C81, и та с лёгким щелчком вошла в нужный паз. — Ладно, дальше сам разбирайся, — он сунул получившуюся конструкцию Сэму в руки. — Я на улицу, пройдусь. Надоело торчать тут.

Иван надел рубашку с нашивками Инженерного Корпуса, нахлобучил панаму и отодвинул полог палатки. На него тут же нахлынула волна жара. Инженер скривился, но переступил порог и выбрался наружу.

Оба солнца планеты Сарда припекали во всю. Благодаря им днём в пустыне температура редко когда опускалась ниже 65 градусов по Цельсию. В дикой жаре выживали лишь гигантские, с полметра длиной, шестиногие ящерицы да тукумзы — высокие, зеленовато–коричневые растения, чем–то напоминающие мексиканские кактусы.

Впрочем, в пустыне могли жить не только тукумзы.

— Я научу вас, мать вашу, родину любить, мать нашу! — до Ивана донёсся зычный рык сержант–майора Вайта. — А ну–ка, быстро подняли свои жопы и побежали вокруг периметра! Раз–два, раз–два, раз–два, левой–правой, раз–два. Блэк, подбери пузо, Рич, утри сопли, ты же космодесантник!

Инженер обошёл палатку и направился к центру лагеря. Вайт, развалившись в шезлонге под тентом, попивал только что вытащенное из сумки–холодильника ледяное пиво, и периодически покрикивал на взмыленных десантников.

Увидев проходящего мимо военспеца, сержант–майор оскалился в приветственной улыбке, отчего его испещренное шрамами лицо приобрело непривычное выражение.

— Опять гоняешь своих парней. Не надоело? — поинтересовался Иван.

— Ну, дык, иначе эти обезьяны совсем жиром обрастут, — сержант–майор смачно рыгнул. — Рико, ты что это там встал и яйца чешешь? А ну–ка, вперёд!

Не желая вмешиваться в процесс патриотического воспитания, Иван кивнул Вайту и направился к ближайшей палатке. Здесь, аккурат возле казармы, под неусыпной охраной двух космодесантников, хранилась самая ценная вещь на базе — трансфинитная пушка.

Пройдя мимо вояк и стараясь не обращать внимания на царившую внутри духоту, инженер подошёл к орудию. Пушка стояла на трёх подвижных опорах, сделанных из меледена. Легкий и в тоже время чрезвычайно прочный металл загадочно поблёскивал в полумраке.

Иван провёл рукой по чуть шероховатому стволу и подергал за рукоятку зарядного механизма. — Уже скоро… — прошептал инженер.

Следующим местом, куда он зашёл, стал водоcборник. Вода на Сарде встречалась редко, три четверти территории планеты покрывали пустыни. Поэтому колонизировать столь уютное место пока никто не спешил, да и вообще, корабли нечасто посещали мульти–солнечную систему. Зато Сарда, ввиду своей непопулярности и отдалённости от основных звёздных трасс, являлась лучшим полигоном для секретных испытаний нового оружия.

Водосборник представлял собой пару насосов, день и ночь качавшие воду из пробуренной две недели назад полукилометровой скважины. Живительная влага вначале попадала в трёхсотлитровый бак, а затем по пластиковым трубам поступала в палатки. Впрочем, способ добычи воды сейчас Ивана интересовал меньше всего.

Рядом с баком стоял небольшой деревянный ящик, выкрашенный в белый цвет. Из цистерны к нему тянулся змеевик, который исчезал в дыре, просверленной в крышке. От чересчур любопытных, ящик надежно запирался на висячий замок. Это было настоящее произведение искусства, подлинная копия вещи из двадцатого века. Замок и ключ к нему Иван вырезал из цельного бруска титана, ещё когда учился на четвёртом курсе Академии и сдавал зачёт по истории технологий.

Оглядевшись по сторонам и убедившись в отсутствии посторонних, инженер уселся на корточки и отворил крышку. Устройство, находившееся внутри, одновременно выполняло функции кондиционера, многослойного фильтра и самогонного аппарата.

— Надо будет потом ещё тукумзов нарезать, — инженер–механик потыкал пальцем в наполовину пустой контейнер, в котором бродили кактусы. С некоторым усилием Иван извлёк из ящика запотевшую полутора литровую бутылку, на две трети наполненную светло–зелёной жидкостью.

— Дрогнем! — он сделал приличный глоток. — Ыхх! — глотку словно обожгло огнём, который тут же сменился холодом. Язык занемел, а на глаза навернулись слёзы.

— Хороффо, — выдохнул естествоиспытатель. По вкусу полученное пойло чем–то напоминало текилу, но только послаще. Да и покрепче, градусов под семьдесят, не меньше.

Инженер просидел ещё с минуту, блаженно прикрыв глаза, прислушиваясь к своим внутренним ощущениям. Затем поставил бутылку на место, закрыл крышку и навесил замок. Бросив прощальный взгляд на ящик, скрывающий результат многочасовой работы технического гения, Иван поднялся. Пора было возвращаться.

— Ну, что там? — поинтересовался Сэм, стоило только инженеру войти в палатку.

— Жарко, — Иван присосался к пластиковой канистре и выпустил её лишь после того, как выпил не меньше полулитра воды. Текила, как оказалось, оставляла после себя довольно–таки мерзкое послевкусие.

— Я закончил с блоком наведения. Осталось только установить.

— Ну так, вперёд, — инженер взгромоздился на койку и открыл свой ноутбук.

— Слушай, а почему так получается, что основная часть работы всегда достаётся мне? — обиженно спросил Сэм.

— Потому, что ты молодой и умный.

— Э-э…

— А я, — Иван перебил коллегу, не давая ему закончить фразу, — старый и опытный. Давай, иди уже. Там тепло и солнце светит. Даже два солнца. Большое и маленькое.

Насупившись, Сэм молча вышел, а Иван, тут же запустил «Реконструкцию». На эту программу он натолкнулся пару лет назад в сети GlobalNet и с тех пор посвящал ей значительную часть свободного времени.

С помощью «Реконструкции» можно было голографически воссоздать и увидеть в действии оружие любой эпохи, от первобытно–общинного строя и до второй половины двадцатого века. Перед пользователем стояла задача пройти по всем ступеням технологической цепочки, начиная от примитивного копья с обожженным на костре наконечником и заканчивая ракетой «Тополь-М». Вчера Иван почти закончил собирать мортиру и сегодня хотел начать её испытания. Однако, любимым делом инженер наслаждался недолго.

С улицы раздался пронзительный свист. Судя по звуку, это приземлялся грузовой звездолёт. Выругавшись сквозь зубы, Иван отложил ноутбук.

Он подошёл к воротам базы как раз в тот момент, когда корабль, напоследок взревев двигателями, тяжело осел за периметром. Занявшие позиции десантники, нацелили на входной шлюз гравибластеры.

Люк с шипением отворился и из него вышли два человека. Звездолётчики вытащили громоздкий металлический ящик, выкрашенный в защитный цвет. Не обращая никакого внимания на космодесантников, взявших их на прицел, они поставили его возле главных ворот.

— Мне нужен Сэм Фишер или Иван Серцофф, — отдуваясь и вытирая пот со лба, обратился к Вайту один из носильщиков, безошибочно угадав в нём главного.

— Я Серцофф, — Иван выглянул из–за плеча сержант–майора.

— Служба военной курьер–доставки. Приказано передать лично в руки. Распишитесь, — курьер протянул инженеру снежно–белый лист пластика с небольшим чёрным квадратом в правом верхнем углу.

Иван приложил к нему большой палец. Через секунду раздался едва слышный писк. Личность была подтверждена.

— Благодарим за сотрудничество, — курьеры синхронно развернулись через левое плечо и, не прощаясь, быстро–быстро заcпешили к своему кораблю. Похоже, даже кратковременный визит на Сарду не доставил им большого удовольствия.

— Мать их…, — сержант–майор выругался, но так тихо, что инженер не смог разобрать всех слов.

Стоило только люку захлопнуться за спинами курьеров, как звездолёт стартовал. Через мгновение на месте его стоянки остался лишь обугленный дюзами круг из расплавленного песка. А в голубом без единого облачка небе, постепенно уменьшаясь, таяла чёрная точка.

— М-мать, — уже громче произнёс Вайт.

— Полностью с вами согласен, сержант–майор. А теперь, если не затруднит, хорошо бы этот ящичек отнести ко мне в палатку.

— Рико, Танго, чё рты пораззевали? Слышали, что сказали? Быстро отнесли эту хреновину, одна нога здесь, другая там! Остальные, в упор лежа, отжаться сорок раз!

Десантники подскочили к доставленному грузу, подняли, закряхтели и понесли в лагерь.

— Что это за хрень? — сержант–майор, прищурившись, посмотрел на Ивана.

— Трансфинитные батареи. Дарвы сделали.

— Олухи вислоухие. Нелюди придурочные, — Вайт сплюнул на песок, видимо, таким образом показывая своё отношение к инопланетным союзникам. — Ещё десять отжимай! Вы что, уроды, думаете, если я говорю, то не вижу, как вы ничего не делаете?!

Оставив сержант–майора заниматься укреплением боевого духа, Серцофф пнул в бок ползущую мимо шестиногую ящерицу и неторопливо пошёл обратно. В палатке уже сидел Сэм. Разобравшись с запорными клапанами и отвинтив крышку от ящика, лучший студент инженерного факультета выпуска 2102 года, внимательно изучал содержимое. Его лицо при этом покраснело и приняло довольно–таки странное выражение.

— Иван, — прошептал он, — что ЭТО?

— Батареи. А ты… — инженер оборвал свою тираду на полуслове, так как подошёл поближе и увидел, что именно лежало внутри. Там располагался кусок серебристого металла, намертво приваренный к стенкам. На нём, в специально сделанных углублениях, лежали одиннадцать небольших, величиной с кулак, пирамидок рубинового цвета.

— Батареи, — ещё более трагическим шепотом произнёс Фишер и вытащил одну. — А почему, они такие…треугольные? Ведь пушка рассчитана на квадратные, куда их теперь совать?!

— Э-э… — на этот вполне логичный вопрос, Иван не смог дать вразумительного ответа, — ну-у…э-э…может в Службе доставки перепутали что? Ошиблись, мало ли, всякое бывает.

— Комиссия приезжает завтра на рассвете! Как мы будем стрелять из этой ублюдочной пушки, если у нас вместо энергобатарей, непонятно что?!

— Ничего. Разберёмся…как–нибудь…наверное, — Иван выхватил из рук коллеги батарею и поднёс к глазам.

Пирамидка была сделана из материала, который на ощупь напоминал мрамор и приятно холодил ладони. Перевернув её, инженер увидел, что в основании, примерно на пять миллиметров вглубь, выдавлено изображение круга.

Пожав плечами, Иван произнёс несколько резких слов на непонятном Сэму русском языке, после чего перешёл на космолингво и обратился к напарнику: — Я сообщу обо всём адмиралу Токугаве.

Успокоив таким образом коллегу, Серцофф положил пирамидку на стол, уселся на койку и потянулся к ноутбуку.

— И это всё?! — лицо Фишера пошло белыми пятнами.

— Ага. А что мне ещё делать, напильником края обточить? Если тебе неймётся, то у военных где–то на складе должен быть анализатор, попроси, может, дадут. Попробуй разберись, что это за штуку нам прислали.

Сэм поиграл на лице желваками, но ничего не ответил. Отвернувшись к своему ноутбуку, он принялся ожесточённо стучать по сенсорным клавишам.

В палатке наступила тишина. До сеанса связи с командованием оставалось ещё полтора часа, так что Иван наконец–таки смог отдаться любимому делу. Запустив «Реконструкцию», он пострелял из мортиры и перешёл к разделу «Миномёты».

— Во время русско–японской войны 1904 — 1905 годов оборона Порт — Артура перешла в «окопную» стадию. Ружейный и пушечный огонь оказался малоэффективным против засевших в траншеях японцев. В сложившейся ситуации русский офицер Л. Н. Гобято изобрёл миномёт — орудие, стрелявшее оперённым снарядом по навесной траектории. В качестве первых снарядов использовались морские мины, что и дало оружию его название, — прочёл Серцофф в сопроводительном файле.

— Иван! Смотри скорее! — во весь голос заорал Фишер.

Глухо застонав, инженер–механик повернул голову.

— Я открыл её! — триумфально объявил Сэм.

Действительно, из основания пирамидки, на пластиковую папку лежащую на столе сыпалась тонкая струйка белого порошка.

— Я надавил на круг, он щёлкнул и появилось отверстие! — Фишер улыбался такой счастливой улыбкой, как будто только что выиграл в лотерею миллион кредитов и турпоездку на Землю.

— Молодец, уважаю. А если порошок токсичен?

Улыбка на лице Сэма немного померкла.

— Значит, так. Сейчас забираешь эту дрянь и дуешь к военному анализатору. Там делаешь все тесты, какие только возможны. Химический состав, атомарная структура, примеси, реакции с водой, огнём и кислородом. В общем, не мне тебя учить. Так что вперёд, до сеанса связи осталось тридцать минут.

Фишер, отодвинув как можно дальше от себя папку с порошком, на негнущихся ногах вылез наружу.

— Мальчишка, — пробурчал Иван, искоса поглядывая на ящик с пирамидками. Серцофф был немного уязвлён открытием Сэма. Казалось, до такой элементарной вещи можно было додуматься и самому, а вот, поди ж ты, не догадался!

Через двадцать минут Фишер вернулся и протянул инженеру распечатку с результатами тестов.

— Так, количественный анализ… молекулярный состав… атомно — эмиссионная спектроскопия…хроматография…ммм, непонятно, но впечатляет, — Иван пробежался глазами по тексту. — Качественный анализ…примеры качественных реакций на катионы…о, а это что?

— Экзотермическая реакция. При нагревании выше восьмидесяти семи по Цельсию порошок начинает выделять тепло.

— И много он его выделил? — Иван вопросительно изогнул бровь.

— Датчик вышел из строя на показателе полторы тысячи градусов.

— М-да, — Серцофф задумчиво почесал переносицу и бросил пластиковый лист на стол. — Чувствую, без адмирала мы тут точно не разберёмся.

На орбите планеты Сарда вот уже вторую неделю кружил линейный крейсер «Худ», принадлежащий вооружённым силам Объединенных Коалиций. Каждый день ровно в семь вечера по местному времени между ним и базой осуществлялся закрытый сеанс связи.

Вот и сегодня, стоило только экранам мониторов показать цифры 19.00 вместо 18.59, как тут же DM-приёмник замигал разноцветными огоньками, загудел дешифратор и в центре палатки возникла голографическая проекция.

— Докладывайте, — не желая тратить времени на такие ненужные вещи, как взаимные приветствия, отрывисто бросил командующий.

— Господин адмирал! — опередив Ивана, начал говорить Фишер. — Сегодня мы получили батареи, но это вообще не батареи, а неизвестно что! — он потряс перед лицом адмирала распечаткой. — Наверное, ошиблась служба доставки, сэр. С тем, что у нас сейчас есть, пушка стрелять не будет, сэр. Нужно перенести испытание…сэр.

Услышав эти слова, Серцофф едва заметно поморщился, что же касается Токугавы, то адмирал проявил истинно олимпийское спокойствие. Он лишь сузил глаза и, глядя в лицо Сэму, чеканя каждое слово, произнёс:

— Меня не волнуют ваши проблемы. Трансфинитная пушка стала первой совместной военной разработкой учёных из Объединенных Коалиций и расы дарвов. Удачной разработкой. И поэтому испытание пройдёт успешно. Этого требует Верховный Координатор и Министерство Обороны. Мы должны наращивать межрасовое военное сотрудничество. Или ты сомневаешься в мудрости нашего вождя, сынок?

— Н-нет, н-но… — Фишер начал заикаться.

— Комиссия из ГКУ прибывает завтра утром в 7.00. Я не потерплю саботажа! Выполнить и доложить.

Огоньки на DM-приёмнике погасли, гудение дешифратора смолкло и изображение адмирала исчезло.

— К‑как эт–то сделать? — на Сэма невозможно было смотреть без жалости. Его подбородок задрожал, казалось ещё немного, и он заплачет.

Иван поднял с пола распечатку, которую от волнения выронил Фишер, и ещё раз пробежался по ней взглядом.

— Не боись, прорвёмся, — он похлопал Сэма по плечу. — Жди меня тут и никуда не выходи. В ящик с пирамидами больше не лезь. А чтобы ты не скучал… — инженер потыкал клавиши своего ноутбука, — зайди на свой ящик и прочитай сообщение. Заголовок письма — «bred».

Не дожидаясь ответа Фишера, Иван покинул их жилище. Выпускник МТИ ошарашено посмотрел ему вслед, затем повернулся к компьютеру.

Солнца уже начали клониться к закату, но жара ещё не отступила. К этому времени Вайт обычно уже прекращал муштровать солдат, расставлял часовых и отправлялся к себе в палатку. Те космодесантники, которые были свободны от несения боевого дежурства, развлекались в казарме просмотром порнухи, благо современные средства виртуальной реальности предлагали своим пользователям весьма широкий спектр возможностей.

Пройдя мимо палатки, откуда раздавался восторженный рёв трёх десятков здоровых глоток, Серцофф свернул к водосборнику. Отперев ящик, он достал бутылку и с грустью посмотрел на плещущуюся внутри зелёную жидкость.

— Обидно, досадно, но ладно, — сказал Иван по–русски. Он выдернул змеевик из бака и заткнул отверстие резиновой пробкой, после чего небрежно прикрыл крышку, положил замок в карман и решительным шагом направился к жилищу сержанта.

Вайт сидел за столом и держал в руках фоторинию. На грубом, словно вытесанном из камня лице военного, застыло пугающе–нежное выражение. С плазменного экрана улыбалась высокая белокурая женщина, а маленькая девочка, держащая её за руку, приветливо махала сержант–майору.

— Что надо?! — рявкнул он, увидев Ивана.

— Поговорить…о жизни, — инженер тряхнул бутылкой. Раздалось отчётливое бульканье.

— Заходи.

Минут через сорок они уже сидели обнявшись и пели марш Второй Космодесантной Бригады.

— Слушай, я вот хотел спросить у тебя, — дождавшись, пока сержант–майор вольёт в себя очередную порцию местной текилы, сказал Иван. — Мне тут кое–какие детали нужны с вашего склада. Из оружейного отдела.

— Фигня вопрос Ваня, какие пра–аблемы?! — сержант–майор икнул и порылся в карманах. — На, держи! — он шлепнул на ладонь инженера магнитную карточку. — Полный допуск во все помещения!

— А код?

— Alpha344958032Gamma235, — без запинки произнёс Вайт и хлебнул пива, чтобы перебить мерзкое послевкусие.

— Alpha344958032Gamma235, ага, — повторил инженер. — За десант! — он поднял кружку и, фальшивя на каждой ноте, запел гимн Третьей Космодесантной.

Примерно через полчаса, уложив спать пришедшего в совсем уж непотребный вид сержант–майора, Серцофф, не очень твёрдо держась на ногах, вернулся к Сэму.

— Иван?! — лучший выпускник МТИ посмотрел на коллегу круглыми от изумления глазами.

— Тщщщ, — инженер поднёс к губам указательный палец. — Всё прочитал?

— Да, но я не…

— Потом. Всё потом, — Иван схватил Сэма за руку и потащил к выходу. — Идём, у нас много работы.

Ровно в семь часов утра над базой, полностью накрыв её своей тенью, завис белоснежный спейс–шаттл, на боках которого были выгравированы эмблемы Объединённых Коалиций. Затем, медленно и важно он отлетел в сторону и приземлился километрах в трёх от периметра.

В честь торжественной встречи комиссии из Главного Контрольного Управления, сержант–майор выстроил перед главным входом весь личный состав. Десантникам, одетым в полный комплект парадной брони, состоящий из блестящего шлема, нательного панциря, налокотников и наколенников, был дан строжайший приказ стоять молча и внимать каждому слову высокого начальства.

Даже Иван и Сэм, проникшись важностью момента, надели серые мундиры Инженерного Корпуса, кстати говоря, совершенно не предназначенные для ношения в пустыне. Хорошо хоть с утра, пока ещё солнца не прогрели воздух, датчик температуры показывал терпимые сорок два градуса!

Инженеры и четыре десятка солдат с изумлением проводили спейс–шаттл взглядами.

— А ближе сесть они никак не могли? — пробурчал Сэм.

— Молчи, — едва шевельнув губами, чуть слышно произнёс Серцофф.

— Отря–яд! — рявкнул сержант–майор, покосившись на инженеров налитыми кровью глазами, — к шаттлу, шагом ааарш!

Минут через пятнадцать они добрались до корабля. К тому времени возле него уже натянули несколько тентов, под которыми поставили трибуну, пластиковые кресла и столы с прохладительными напитками. Впрочем, к трибуне подойти никому не дали. Спейс–шаттл оцепили чёрные береты — бойцы из личной гвардии директора ГКУ.

Десантники, оказавшиеся в полной выкладке на всё усиливающемся солнцепёке, глухо заворчали.

— В нарядах сгною, — пообещал сержант–майор.

Ропот прекратился.

В этот момент из спейс–шаттла вышло несколько человек. Возглавлял процессию тучный мужчина в парадном генеральском мундире, за ним следовало четверо полковников ГКУ. Замыкал шествие чёрный берет, который вёл на поводке серого пуделя.

Полковники расселись за столами, собака подняла ногу и помочилась на стойку шаттла, а толстяк начал взбираться на трибуну.

Сэм посмотрел на Серцоффа квадратными глазами, однако ничего не спросил.

— В первый раз на комиссии я тоже удивлялся, потом привык. Этот жирный, генерал Жмахо, зять министра обороны и второй заместитель директора ГКУ. Не понимает в системах вооружения абсолютно ничего. В прошлом году, Великий Координатор пожаловал ему титул графа, — прошептал Иван.

— А собака?

— Что собака? Ну, любит человек своего пуделька, вот и таскает его с собой. Везде. Ладно, всё. Сейчас генерал, как обычно, речь толкнёт. Слушай.

Действительно, взобравшись на трибуну, граф Жмахо обтёр кружевным платком вспотевший лоб и сказал:

— Соратники! В это трудное для нас время, когда прогрессивное человечество напрягает все свои силы для борьбы с инопланетными агрессорами, мы собрались здесь, чтобы испытать могучее оружие, созданное нашими учёными! Под руководством Великого Координатора Вильгельма Третьего, доблестные войска Объединённых Коалиций уже нанесли врагу поражение и захватили систему Тамерун. А с помощью трансфинитной пушки мы добьемся окончательной победы! Наш триумф близок, но война ещё не закончена, нет! Враг хитер и коварен, его агенты действуют на фабриках и заводах, в штабах и военных округах, в больницах и библиотеках! Будьте бдительны!

«Опять старая песня, — тоскливо подумал Серцофф. — Тоже самое он говорил год назад, на испытаниях гравилёта…»

Иван покосился на истекающие потом лица космодесантников. Бойцы искренне пытались принять заинтересованный вид, но получалось у них не очень.

— ….дабы сохранить режим секретности, любая запись информации на мультимедийные носители запрещена. Все данные будут зафиксированы только на бумаге, — генеральский голос, усиленный динамиками, разносился по пустыне на несколько километров вокруг. — Согласно протоколу № 2987 от 2 ноября 2104 года утверждённого директором ГКУ, испытание считается успешным по совершении трёх выстрелов из пушки.

— Ну, это мы и без тебя знали, — Серцофф посмотрел на уже высоко поднявшиеся солнца и поправил висевший на шее лазерный дальномер.

— Начинайте! — генерал лихо отхлебнул коньяка из поднесённой официантом рюмки.

Десантники расcтупились и глазам высокой комиссии предстала трансфинитная пушка. На песке лежали задняя стенка от боевой планетарной машины, полуметровой длины труба из стекловолокна, несколько деталей от гравибластеров и два меледеновых стержня. Всё это было выкрашено в жизнерадостный серо–зелёный цвет. Чуть поодаль стоял чёрный пластиковый мешок из–под мусора.

— Собираем! — скомандовал Серцофф.

Через пару минут трансфинитная пушка была готова.

Когда–то давно студента Жмахо за неуспеваемость выгнали со второго курса Московского Института проекционной голографии. А друзья–полковники, из которых он теперь формировал свою свиту, были такими же недоучками, как и сам новоявленный граф.

В высокой проверяющей комиссии никто не заканчивал Военную или Инженерную Академию. Уловить сходство между получившемся чудом инженерной мысли и минометом, состоявшем на вооружении Красной Армии во время Второй Мировой Войны, было некому.

— Давай! — внезапно осипшим голосом сказал Иван.

Фишер кинулся к мешку и достал из него два снаряда. Пирамидка дарвов, банка из–под армейской тушёнки, синтактик и быстротвердеющий пластик — всё это, соединённое вместе и выкрашенное в серый цвет, представляло собой миномётную мину образца 2104 года.

— Огонь! — взвизгнул Серцофф.

Мина с воем унеслась в пустыню.

Мелькнула вспышка. Такая яркая, что на мгновение перед глазами поплыли разноцветные круги. Лица инженеров опалила волна жара. С головы Жмахо упала фуражка.

— Уменьшить угол наклона! Огонь!

На этот раз мина упала гораздо дальше, так что жара они почти не ощутили.

— Третий!

Над головой с ревом пронеслось звено истребителей Объединённых Коалиций. Оставив в небе инверсионный след, они исчезли где–то за горизонтом. Проводив взглядом боевое охранение спейс–шаттла, Сэм достал третий снаряд и зарядил трансфинитную пушку.

Последняя мина разорвалась примерно там же, где и вторая. В лазерный дальномер было видно, как расплавился и, вздуваясь огромными пузырями, закипел песок, растекаясь причудливыми лужами. Испытание завершилось.

Сэма не держали ноги, и он повалился на землю, рядом с сидевшем на опорной плите Иваном.

— Что теперь будет? — тихо спросил Фишер.

— Увидим.

— Блестяще! — объявил генерал. — Герои, подойдите ко мне!

Чёрные береты расступились. Когда Иван, поддерживая Сэма под руку, приблизился к трибуне, граф Жмахо, глядя на них сверху вниз, торжественно объявил:

— От имени трудового народа всех планет Объединённых Коалиций выношу вам благодарность!

— Служим Объединённым Коалициям! — вразнобой ответили инженеры.

— Властью, данной мне Великим Координатором, объявляю испытание пройдённым! Приказываю в течении двух дней демонтировать базу и вернуться к постоянному месту несения службы.

Спустившись с трибуны, генерал погладил любимого пуделя и пожал инженерам руки. Затем опрокинул ещё одну рюмку и подписал протокол испытания. После чего, не попрощавшись, направился к спейс — шаттлу.

Спустя две минуты корабль стартовал. Инженеры остались предоставленными сами себе. Откуда–то издалека донёсся рык сержант–майора Вайта. Кажется, он решил устроить своим парням лёгкую пробежку до самого лагеря.

— Такие вот дела… — Серцофф пристально посмотрел на Фишера. Тот ничего не ответил.

Разобрав пушку, инженеры молча поплелись к базе. Пора было готовиться к отлёту.

Сидящая на бархане ящерица проводила улетающие корабли внимательным взглядом. Двуногие, которые недавно появились в пустыне, наконец–то покинули планету. Ящерица дёрнула головой. С лёгким щелчком сдвинулась верхняя часть черепной коробки. Внутри глубокой выемки, в окружении крошечных экранов и проводов, сидело амёбоподобное существо зелёного цвета.

— Оружие двуногих безнадёжно устарело. На что они только надеются, напав на нас? — думал Т’гастр, — быстро набивая шупальцем отчёт для Cовета Видящих. — Нам, избранным, они не ровня.