Орфей и Эвридика

Вступление первое Не оглядывайся, Орфей! Улисс

Это всегда происходило неожиданно.

Вот и сейчас, только что на город неспешно опускался прозрачный осенний вечер, как вдруг — повеяло сыростью, чем-то неуловимым, неестественным но, тем не менее, с некоторых пор ставшим уже привычным…

И, как обычно, — на перекрёстке. Только собирался повернуть за угол — навстречу потянулись белёсые полосы, постепенно превращавшиеся в сплошную пелену, гасящую звуки, движение, сознание… Поворачивать обратно не имело смысла, позади — тот же туман. Лучший выход в создавшейся ситуации — прислониться к стене ближайшего дома, или к чему там ещё придётся, закрыть глаза и дожидаться, пока туман сгустится, охватит всего, проникнет внутрь — и, удовлетворившись захватом живого тёплого тела, стечёт наземь холодными мёртвыми лужами…

Дышать при этом всегда было просто невозможно.

Хорошо, что длилось это — минута-полторы…

Я громко выдохнул застоявшийся в лёгких воздух и двинулся к бару.

Над входом надпись: «У Роджера».

Бар всегда возникал прямо по курсу.

Услужливый Мэнь-Шэнь с поклоном отворил дверь. Я кивнул в ответ, прошёл к стойке.

— Привет, Кец! — Полного своего имени бармен стеснялся и всегда говорил: «Зовите меня просто Кец…»

— Привет, Улисс! Как дела?

— Спасибо, Кец! Как всегда — в порядке.

Позади бармена я увидел в клетке нового жильца. Он топтался в дальнем углу и ему было явно не по себе.

— Вот, посмотри! Старый сдох, а новый в угол как забился — так и не выходит… Клетка-то — о-го-го, хоть скачки устраивай! Не знаешь случайно, чего ему надо? Камня горячего?

Я присмотрелся. Чёрная голова, красная грудь… Шотландский королевский гвардеец. Молодой и своенравный.

— Ты ему выгороди в дальнем углу закуток. Мало ли, может, он не любит всё время на виду быть? Может, он спать на виду не любит. Или есть. Опять же — всякие естественные надобности…

Кец, похоже, удивился.

— А старому всё было нормально!

— Так старый — он старый и был. Толстый и опустившийся. Ему и было всё равно. А этот — молодой ещё, не привык…

Кец повёл сутулыми плечами… На лице его отражались сомнения, но спорить он не стал. Только ещё больше сгорбился и перья на голове взъерошил.

Интересно, что у него на теле?

А зря он стесняется своего полного имени — Кецалькоатль. Хоть и сложно но, тем не менее, со второго раза выговаривается вполне прилично. Красивое имя.

— Как всегда?

Я кивнул. Кец налил из единственной бутылки. Посудина была одна, но каждому, по-моему, наливалось своё.

Проходя мимо клетки, я приложил два пальца к козырьку несуществующей фуражки. Гвардеец в ответ отсалютовал палашом.

Стен не было видно. Полумрак, лёгкое марево, негромкий гул голосов создавали ощущение бесконечности замкнутого пространства. Интересно, откуда это самое марево — похоже на табачный дым, но никто не курит…

Привычно бросил взгляд на огромные, в полтора человеческих роста, песочные часы у стойки…

«Наш» столик был пуст. Странно… Обычно Марго уже ждала меня… Не хотелось садиться за «наш» столик одному. Лучше подожду в стороне, а когда она появится — неожиданно подойду. Тихонечко, сзади, чтобы не сразу увидела… Сюрприз! Жаль, что здесь нельзя купить цветов. Надо подсказать Кецу…

Я вздохнул и пошёл в глубину зала.

Женщина с модным лицом загородила дорогу.

— Привет, Мара! Пропусти, будь добра, и не надевай, пожалуйста, для меня этого…

Лицо стало подержанным, затем смялось, потекло тонкими струйками. На меня смотрел я сам. Но не такой, как в зеркале, не отражение — я сам.

— А так я тебе больше нравлюсь?

— Я же просил — не надо!

— Извини, Улисс…

Я отошёл подальше, но так, чтобы не терять из виду «наш» столик. Стен и отсюда не было видно. Интересно, насколько вообще велико это помещение? Надо когда-нибудь пройти ещё дальше в зал и сесть у самой стены… Я каждый раз думал об этом, но ни разу не попытался этого сделать. А есть ли она вообще?

Подальше было всего одно свободное место. Рядом со Стариком.

Я никогда не приглядывался к посетителям но, похоже, постоянных тут не было, каждый раз — новые лица. Я не имею в виду Мэнь-Шэня с Кецем, или ту же Мару, которая никогда не присаживалась за столик — они не посетители. Только Старик всегда сидел один, на одном и том же месте, в одной и той же позе, за пустым столом, с полузакрытыми глазами. Мне он напоминал Пана с картины Врубеля. Только без флейты и в приличном, если не сказать модном, костюме. Казалось, что он внимательно прислушивается к гулу голосов…

Я поставил свой стакан, сел вполоборота, чтобы не терять из виду стойку и «наш» столик.

— Она не придёт…

— Что? — я рывком повернулся.

— Она не придёт. — Старик, по-прежнему, сидел с полузакрытыми глазами…

— Откуда вы знаете?

Губы Старика чуть дрогнули.

— Знаю.

— Да кто вы такой? — Меня задели его слова, а может быть, тон, каким они были произнесены. — Тоже мне, господь Бог всезнающий нашёлся!

— Я не Бог. Я создатель.

— Какой там ещё Создатель?

— Я — создатель этого мира.

Бред. Полнейший бред.

Хотя, впрочем — посещение этого заведения можно тоже легко отнести к бреду. Навязчивому. Просто я уже привык приходить сюда — помимо своей воли…

В первый раз я, конечно, испугался. Ничего не понял. Попытался тут же выйти на улицу — а дверь-то не открывается… Потом посидел, успокоился, выпил чуток. Ещё чуток. Выпивка оказалась бесплатной. Даже не поверил вначале. «Арарат», пусть и с тремя звёздами — совсем недурной напиток. Просидел весь вечер, а потом встал да и пошёл себе домой не спеша. И дверь открылась без проблем.

Во второй раз тоже испугался. Снова ничего не понял…

И снова дверь открылась после того, как я немного посидел за столиком и выпил…

Да и сейчас, впрочем, не понимаю — как я сюда попадаю, и что тут вообще такое… Странное место. Пернатые змеи, божки всякие, нежить… А люди за столиками вроде бы нормальные. Люди как люди. Одни приходят, другие уходят. Сидят, болтают друг с другом, выпивают… Проводят время, как в любом самом что ни на есть обыкновенном ресторане. Правда, пытался их расспрашивать, что за место, как они сюда попадают, как уходят — а они то ли сами не знают, то ли говорить не хотят…

Не то чтобы вообще молчат, просто в ответ говорят обо всём, о чём угодно, обычный трёп, ничего конкретного. Погода там, сериалы, дети, жёны, мужья… Как они сюда попали, что это за место, узнать не удавалось.

Со временем просто смирился. Ну — попал чёрт-те куда. Ну — посидел вечерок в баре каком-то. Ну — выпил на халяву. Ну — встал, домой пошёл… Ничего страшного. Тем более, что повторялось это не так уж и часто — примерно два раза в месяц, редко — три.

Кстати, спиртное тут что-то вроде как и не берёт… Вкус чувствуешь, а хмеля — почти что и нет.

А с некоторых пор эти посещения стали мне даже нравиться…

Уже несколько месяцев меня прямо-таки тянуло в этот бар. Вечерами я бродил по улицам, приглядываясь с самых разных точек к домам, возле которых меня заставал туман, и домам, просто похожим на этот… Но самостоятельно найти не смог ни разу, как только ни пытался. Этакое заколдованное место, совсем как у Николая Васильевича.

Осень то баловала погожими тёплыми днями, возомнив себя летом, то швыряла с размаху в лицо мокрыми листьями, то навевала тоску низкими тучами и мелким моросящим дождиком, а я бродил, бродил по городу и — искал, искал, искал…

Ну не было такого бара в городе — и всё!

А память снова и снова прокручивала в голове один и тот же фильм…

Я вошёл как обычно, правда, слегка уже поддавши, поприветствовал Мэнь-Шеня и Кеца, взял свой стакан, сел за ближайший свободный столик…

Наверное, мне помогло то, что я уже немного перед этим выпил. Отмечали после работы день рождения сотрудника. Не сказать, чтобы много, хотя и не мало. Короче — в самый раз для того, чтобы завязать лёгкую непринуждённую беседу с понравившейся дамой, сидящей за столиком.

Почему-то считается, что слегка выпивший мужчина, пытающийся познакомиться с женщиной, — отъявленный кобель и бабник, а может быть, что-то ещё более мерзкое. И с ним не то, чтобы знакомиться не стоит — просто-напросто необходимо бежать от него как можно быстрее и дальше.

Во избежание.

Чего? Непонятно.

А всё равно бегут…

А тут всё случилось с точностью до наоборот…

Мне показалось, что я где-то её видел, или — когда-то был знаком, наверно, потому и заговорил.

Алкоголь, знаете ли…

Или просто, я же говорил — странное место…

А в итоге — душа к душе.

Слово за слово, разговор за разговором…

При знакомстве представилась она Маргаритой, но меня тут же потянуло спросить — уж не Николаевна ли она? Оказалось — так и есть…

Подумать только, какое совпадение! Не совпадение? Папу так звали? Да я к тому, что у Михал Афанасьича Маргарита — тоже Николаевна… О, вы тоже любите Михал Афанасьича? Опять совпадение — и какое приятное! Уже гораздо проще найти тему для разговора, точку соприкосновения…

Лёгкий дурацкий трёп стремительно перерастал в интересную беседу, а отношения из лёгкого флирта — в нечто большее… Не знаю, что тому причиной — недавний мой разрыв с очередной женщиной, казавшейся той самой? Какая-то необычайная аура обаяния и доверия вокруг собеседницы? Вы когда-нибудь чувствовали, что женщина верит вам, просто верит, что вы никогда ничего плохого не сможете сделать не только ей, но и никому вообще, верит, что вы именно тот человек, которого она искала всю жизнь… Или просто сама атмосфера странного места?

Когда я появлялся, она приветственно махала мне рукой, я подсаживался за столик — и всё вокруг исчезало для нас, оставались только мы — я и она… Время останавливалось, потом начинало течь опять, что-то словно толкало меня к выходу, я торопливо прощался, целовал её в щёку, говорил — пока, до встречи! как всегда, за этим столиком? — и убегал домой…

На все мои предложения уйти вместе, прогуляться на свежем воздухе она неизменно отвечала — как-нибудь в другой раз…

Маргарита. Марго, так она просила называть её… Меня она называла не по имени, а как зовут друзья — Улисс…

Странная пара. Не Одиссей и Пенелопа, не Мастер и Маргарита…

Улисс и Марго.

Банально — но мне кажется, что мы знали друг друга всю жизнь. Даже не так: мы всю жизнь были вместе, потом на несколько дней расстались и теперь, встретившись снова, никак не можем наговориться.

Есть такие женщины — совсем как у классика:

И, тем не менее, рядом с ними — тепло. И если вы встретили в жизни такую женщину, вы — счастливый человек.

— Постойте, постойте! Какого такого Мира?

— Да вот этого самого, где мы с вами сейчас находимся.

— Как прикажете вас понимать?

— Да в буквальном смысле и понимайте… Вселенная бесконечна. Миров множество. И у каждого — свой Создатель. Или — создатель. Это если созданный Мир не удался. Мой Мир — именно такой.

Ну, вот тебе, бабушка и ни дна, ни покрышки!

Мысли скакали белками по ветвям, перепрыгивая с одного дерева на другое.

Туда-сюда, сюда-туда…

Что за создатель, что за мир, почему Марго не придёт…

— Дело в том, — Старик говорил не спеша, тщательно подбирая слова, — что в любом деле есть творцы, есть ремесленники, а есть просто бездари… Бывают, к примеру, великие писатели. Каждая написанная ими книга — произведение искусства. Бывают — просто умеющие писать добротно. А бывают — ну, надеюсь, понятно. Не их это дело. Может, им надо было поварами стать. Или инженерами. Со мной та же история. Не буду, пожалуй, объяснять подробно — вам это не надо. Примите на веру, что я — вроде того бесталанного писателя. Только вместо плохой книги у меня получилась вот эта самая забегаловка.

Старик чуть заметно, с горечью улыбнулся.

— Вместо нормального, пусть и не очень совершенного Мира — бар… Постоянных обитателей немного — и все нЕлюди. А те, которые люди — приходят и уходят, никто не задерживается…

Старик немного помолчал.

— Позвольте представиться: Волошин Владислав Аркадьевич. Кандидат философских наук.

Он церемонно привстал, протянул мне руку. Я тоже привстал, ошалело пожал…

— Дело в том, что в моём кругу всегда было принято увлекаться эзотерикой, магией и всякими прочими подобными вещами. Некоторые из моих друзей даже диссертации защищали на подобные темы. Но если подавляющее большинство интересуется магией только в теоретическом плане, то лично меня всегда привлекал именно практический аспект. Не удивляйтесь.

Старик чуть улыбнулся, прежде чем продолжить.

— Я не хочу и не могу объяснять всё подробно. Да это вам и не надо. Скажу кратко — после теоретических изысканий я перешёл к практическим опытам. Теоретически такое дело не освоишь, мне помогло то, что я нашёл себе Учителя. Случайно. Поначалу практика моя ограничивалась пустяками… Нет, не просите, — Старик покачал головой в ответ на мой невысказанный вопрос, — я же предупредил — никаких подробностей. Ну, так вот. Через некоторое время мне захотелось большего. И, как-то раз, в компании таких же, как и я, слегка помешанных чудаков, умудрился проговориться… Язык мой — враг мой. Слово — за слово… Мы заключили пари.

На этот раз Старик замолчал надолго. Я терпеливо ждал…

— Мои товарищи, возможно боясь, что я пойду на попятный, настояли на письменном оформлении. В нашей компании нашёлся нотариус, он и заверил бумагу, которую мы тут же состряпали… Я обязался создать Мир. Ни много, ни мало — создать Мир в определённые сроки. В остальном мне давалась полная свобода действий. На кону были большие деньги. Не просто большие — огромные деньги! А вот итог вы видите сами. Поскольку, каков должен был быть созданный Мир, в документе не оговаривалось, то пари я выиграл. Вот только воспользоваться своим выигрышем не могу, поскольку сам оказался заложником своего же творения. Я не могу покинуть пределы этого помещения. Возможно также, что мои товарищи и не подозревают, что попытка удалась. Относительно, конечно…

В этот раз молчание длилось особенно долго. Старик наконец-то выговорился, а я просто никак не мог переварить услышанное…

— Так вы считаете — она больше не придёт?

— Не считаю. Знаю. Никто не возвращается. Все, кто попадает сюда через парадную дверь, спустя некоторое время, посидев и выпив, поболтав с соседями по столику, уходят через другую. И больше не возвращаются. Ваша Марго и так задержалась здесь надолго. Возможно — вы тому причиной, не знаю. А теперь пришло время. И она ушла.

Старик ткнул пальцем куда-то себе за спину. То ли марево развеялось ненадолго, то ли с этого места виднее, но вот она — стена, и в стене — дверь. Очень похожая на входную, но поменьше. Рядом с дверью — аквариум с рыбками. И Мэнь-Шэнь рядом с дверью такой же, как при входе, только ростом пониже…

— Как же так получилось? И что там — за дверью?

— Не знаю… Этот мир давно живёт сам по себе. Я ничего не в силах сделать или изменить. Потому и сижу в сторонке. Вначале наблюдал за происходящим, анализировал, пытался что-то понять, во что-то вмешаться. Потом понял — бесполезно, махнул рукой.

— Так значит — ничего изменить нельзя?

— Ну почему же. Изменить всегда что-то можно. Знать бы только — что и как…

Старик опять замолчал.

— Помогите мне. Раз вы — создатель, то знаете об этом месте, — язык не поворачивался назвать этот проходной двор Миром! — гораздо больше, чем я. Хотя бы посоветуйте, что делать, где мне её искать, как вернуть!

— Тогда уж давайте так: я помогу вам — помогите и вы мне.

— Каким образом я могу вам помочь?

— Вы — человек неординарный, если не сказать большего. Вы единственный, кому удаётся приходить и уходить через одну и ту же дверь — парадную. Дайте мне заглянуть в вас. Может быть, это поможет мне что-то понять… Хотя — не факт… Но стоит попытаться. Пусть не исправить — понять… А может быть, я просто смогу уйти отсюда, вы ведь уходите туда, в нормальный Мир!

Я смотрел на Старика и думал. Может быть, это глупо но, кажется, я люблю эту женщину.

Стоит попытаться!

— Хорошо. Я согласен!

Старик поднял глаза.

Мысли вскипели и испарились. Голова на несколько мгновений стала пустой и звонкой, как перевёрнутый котелок, по которому колотят снаружи ложкой. Меня шатнуло на стуле, и тут же всё кончилось…

Старик по-прежнему сидел напротив, молчал, полуприкрыв глаза.

Пауза повисла в воздухе сгустком табачного дыма…

Под столом кто-то топотал босыми пятками. Странно, как только эти бегунки ноги посетителям не оттопают?

Песок в часах у стойки ссыпался сверху вниз и тут же тонкой струйкой потёк обратно — снизу вверх. Если приглядеться, начинало казаться, что крошечные песчинки имеют форму человеческих черепов…

Или не казаться?

Я не выдержал, кашлянул.

Старик не пошевелился.

— Ну так что?

— Спасибо… Кажется, я кое-что понял. Но вам я ничем не помогу.

В голове опять стало пусто.

— Почему вы не хотите? Вы же согласились, обещали!

— Вы не поняли. Я не сказал, что не хочу помочь. Я ничем и ни в чём не смогу вам помочь. Идите. Вы всё сделаете сами.

Я понял, о чём он говорит…

— Но ведь оттуда никто не возвращался!

— Ну, так уж и никто… Идите, идите. Вы — вернётесь. Только помните: «Не оглядывайся, Орфей!». Хотя, вы же не Орфей. Вы — Улисс… Тем более.

Я встал.

Аквариум у стойки провожал зелёными глазами проходивших мимо неспешной вереницей Героев Рок-н-Ролла, Странных Объектов Между Светом И Звуком, Электрического Пса, Корнелия Шнапса, Поручика Иванова, Двух Трактористов, Мишу Из Города Скрипящих Статуй, Начальника Фарфоровой Башни, Марину, — 30, Кусок Жизни, Пустые Места, Пепел, Сыновей Молчаливых Дней, Музыку Серебряных Спиц, Мальчика Евграфа, Дитя Рассвета, Десять Прекрасных Дам, Комнату Лишённую Зеркал…

И протчая, и протчая, и протчая.

Шагнул.

Русалка в Аквариуме плеснула хвостом на прощанье…

Маленький Мэнь-Шэнь услужливо распахнул дверь…