Одиссеи Ричарда Блейда

Глава 1

— После вашей винтовки, Ричард, генералы и лорды Адмиралтейства совсем потеряли головы! — брюзжал Лейтон, скрючившись в любимом кресле Дж. Формальный глава, научный руководитель и единственный полевой агент проекта «Измерение Икс» только что вошли в кабинет старого разведчика, и его светлость, ни секунды не колеблясь, направился прямиком к письменному столу шефа спецотдела МИ6А, где и устроился весьма удобно, положив подбородок на сцепленные кисти. Маленькие глубокие глазки лорда сердито буравили Блейда и Дж., словно они были во всем виноваты.

Дж., не поведя и бровью, словно это был вовсе и не его кабинет, нажал кнопку, подав сигнал, чтобы принесли кофе.

— Бросьте так переживать, Лейтон, — заметил он, усаживаясь, точно посетитель, возле длинного стола заседаний. — У меня тоже есть своя теория — как раз на этот счет.

— Я готов ее выслушать и даже отнестись благожелательно, если она натолкнет меня на мысль, как вышибить из генеральских мозгов эту идею насчет Азалты!

— Боюсь, что не наведет, — невозмутимо отпарировал Дж. — А теория весьма проста и заключается в следующем: чем больше вы нервничаете перед запуском, тем в худшие и более дикие миры попадает Ричард.

Блейд внутренне приготовился к взрыву ядовитого лейтоновского сарказма, однако на сей раз его светлость почему-то отнесся к выпаду Дж. совершенно не так, как обычно.

— Вот как? — пробурчал он, неожиданно опуская колючий взгляд. — Забавно, забавно… Наложение поля отрицательных эмоций на внешние усилительные контуры… а что, если вот так… — Его тонкие, изуродованные полиомиелитом руки ловко выудили из необъятных карманов старого пиджака внушительных размеров блокнот. Спустя мгновение карандаш уже запорхал по бумаге, оставляя на ней сложнейшую вязь интегралов, логарифмов, бесселевых функций и прочих ухищрений высшего матанализа. Несмотря на свой оксфордский диплом, Блейд не понял бы в этих записях ничего, даже при самом сильном желании.

Пару минут спустя старик с явным сожалением отложил ручку, очевидно, все-таки вспомнив о двух других присутствующих.

— Прошу извинить, джентльмены, — Лейтон бросил последний тоскливый взгляд на свои любимые формулы и вернулся к реальности.

— Нам придется повторить попытку забросить Ричарда в Азалту, — без обиняков произнес Дж., берясь за трубку. — Только под этот проект я еще способен получить финансирование…

— Под этот проект? — вскипел Лейтон. — Но я объяснял господину премьеру — да приснится ему сегодня поражение на выборах! — десятки раз объяснял! Разумеется, возможность возвращений весьма заманчива, однако, чтобы ее реализовать, нужны годы специальных исследований… миллионы фунтов ассигнований… еще один научный центр, вот что! А вместо этого…

— А вместо этого нам предписывают повторить попытку прицельной посылки, — заметил Дж.

Блейд не принимал участия в разговоре. Он понимал, что для этих двух вечно пикирующихся стариков, Дж. и Лейтона, проект давно уже стал главным смыслом жизни, и оттого они уделяли так много внимания закулисному маневрированию вокруг добывания средств, поддержки премьера, защиты от неумеренно любознательных ревизоров Палаты Общин и всему остальному, что обычно оставалось вне поля зрения Блейда. Сам странник ничего не имел против Азалты. Пусть тамошний мир не был столь ярок и сочен, как незабвенная Меотида, но там тоже светило горячее ласковое солнце, голубые волны прибоя накатывались на бархатистые пляжи, и мохнатые пальмы купали продолговатые зеленые листья в чистой воде лесных ручьев…

А кроме того, он не очень-то верил что все пройдет, как задумано. Слишком мала вероятность того, что его воспоминания помогут компьютеру безошибочно нацелиться на мир Азалты. Судьба и случай могли зашвырнуть его куда угодно, в любую, самую невообразимую адскую бездну, или же, напротив, вознести к горним высям рая. И это обстоятельство придавало всей его жизни в последние годы необъяснимый пряный вкус, вкус, от которого он бы теперь не отказался и за все сокровища царей земных.

Кроме, разве что, Зоэ.

Зоэ… Ах, Зоэ… Если бы ты смогла понять… Если бы я смог объяснить тебе все…

А впрочем, что толку сожалеть о несбыточном? Скоро, совсем скоро Измерение Икс вновь распахнет ему свои объятия. Вперед и только вперед!

Он усмехнулся и полез в карман за сигаретами.

Глава 2

— А теперь, Ричард, постарайтесь сосредоточиться. Вам необходимо как можно реальнее представить себе какое-то место из мира Азалты. Желательно поближе к тому району, где вы сможете успешнее выполнить свою задачу. — Лейтон хлопотал вокруг полуобнаженного странника, опутывая его паутиной кабелей с датчиками.

Блейд молча кивнул, ощущая локтем едва заметную выпуклость спейсера. Этот крохотный прибор, вшитый ему под кожу, гарантировал аварийный возврат — и, возможно, обратную связь с компьютером. Теоретически это позволяло снова очутиться на Азалте, но для этого от странника требовались вся собранность и все искусство медитации, приобретенное в свое время на Востоке. Изгнать прочь посторонние мысли… пусть сознание заполнит серая звенящая пустота. А потом сквозь тучи внезапно пробьется луч света… станет распространятся, тесня серую иглу, и перед его мысленным взором предстанет Азалта.

Лейтон замер над кнопками и клавишами своей машины. Его помощники застыли в почтительном отдалении; компьютерный зал затопила гулкая тишина.

— Кивните головой, Ричард, когда будете готовы. — Его светлость положил руки на пусковой тумблер.

Мгла рассеивается. Это было еще не то окончательное рассеяние, когда адепту должно открыться искомое. Перед мысленным взором Ричарда Блейда проплывал Лондон. Его родной город, такой, каким странник помнил его. Темза с лабиринтами старых доков… мосты… Парламент и вознесшийся к небу купол собора святого Павла… Букингемский дворец, Вестминстерское аббатство, Трафальгарская площадь, Пикадилли, Флитстрит, строгий деловой центр Сохо…

Освобождаясь от ненужных воспоминаний, он невольно сделал легкое движение головой.

И в тот же миг на него обрушился водопад давящей боли. Он растерзал, разорвал странника на части, жестокой рукой выбрасывая жалкие остатки куда-то в межзвездную тьму. Сознание Ричарда Блейда погасло.

Лорд Лейтон нажал на пуск чуть раньше, чем нужно.

Он лежал на чем-то холодном, мокром и до отвращения шершавом. Голова раскалывалась от боли; таких мук он ухе давно не помнил.

Странник приподнялся. Перед глазами все плыло; вокруг царил промозглый и дождливый сумрак. Справа и слева возносились какие-то черные непроглядные громады, подозрительно ровные для скал. Вдали, в просвете между ними, что-то отсвечивало бледными, неживыми лучами. По обнаженной спине Блейда барабанил нудный дождь. Было холодно, он начал замерзать.

Наконец ему удалось встать на ноги, хотя голова еще несколько кружилась от слабости. Кровавая круговерть перед глазами исчезла, и Блейд смог в конце концов осмотреться как следует.

Черт побери! Неужели он попал куда следует? Под его ногами лежал не камень, не мощеная плитами мостовая, а асфальт! Блейд даже вновь опустился на колени — нет, он не ошибся… Асфальт! Или, по крайней мере, нечто очень на него похожее. По мокрой поверхности, увлекаемые капельками воды, скользили радужные струйки — куда как похоже на пролившиеся с проезжавших машин капли бензина или масла. Темные громады обернулись домами, мертвенный свет вдали — уличным фонарем, а сама узкая щель, приютившая странника — крошечной улочкой; даже не улочкой, а так, безымянным проулком, окруженным глухими красно-кирпичными стенами. Впрочем, при ближайшем рассмотрении стены оказались не настолько и глухими — чуть выше, на уровне примерно второго этажа, тянулся ряд небольших темных окошек, покрытых пылью и забранных толстыми прутьями решеток. Наверх, в сеющую водой темноту, вели железные лестницы — точь-в-точь, как пожарные.

Разведчик огляделся в некотором недоумении. Он достиг своей цели? Это мир Азалты? Удивительно, но кирпичи по размерам точь-в-точь напоминают земные… Хотя что же тут удивительного? Люди везде люди; и они создают окружающие их вещи так, чтобы было удобно пользоваться. Так что нет ничего странного в том, что очень похожие руки создали очень похожие друг на друге кирпичи…

Вдоль стен в беспорядке валялся мусор, стояли покореженные жестяные баки с каким-то рваньем и прочими отходами. Машинально он бросил взгляд на одну из таких куч (как известно, ничто не говорит о цивилизации больше, чем производимый ею мусор) — и замер, словно пораженный в самое сердце.

Кирпичи могут быть схожи, как два брата-близнеца. Но чтобы в мире Азалты или же в другом мире Измерения Икс мусор состоял из алюминиевых банок из-под пива пополам с характерными бутылочками «кока-колы»?!

Блейд сжал кулаки. Что все это значит?! Возможно, треклятая лейтоновская железяка окончательно сошла с ума и, вместо Азалты (или, на худой конец, любого иного мира Измерения Икс), зашвырнула его куда-то в грязные трущобы Ист-Сайда, к самым докам, прибежищу бродяг, наркоманов и воришек мелкого поши6а?! Черт возьми, хорош же он будет, выбираясь отсюда совершенно голым! Блейда трясло от негодования. Я ему покажу, думал он, роясь в мусоре. Тебе это с рук так просто не сойдет, мысленно клялся он, обматывая вокруг чресел какую-то грязную промасленную мешковину. Я ему все скажу, что о нем думаю, обещал он, осторожно пробираясь к выходу из замусоренного тупичка, и непонятно было, кого странник имеет в виду — то ли компьютер, то ли самого Лейтона.

Возле перекрестка Блейду под ноги попался обрывок газеты. «Таймс»! Шрифт, заголовок, герб — все как полагается. Последние сомнения исчезли.

Блейд осторожно выглянул за угол. Да, он не ошибся. Это район старых доков, настоящий хаос древних складов, каких-то мелких фабрик, дешевых многоквартирных домов и тому подобных строений. Если теперь подняться по Саут-Пайн-стрит… то есть свернуть сейчас направо… тогда он может выбраться к более цивилизованным местам. Возьмет такси, поедет в Дорсет… хотя нет, шофер может и отказаться везти полуголого громилу, чего доброго, вызовет полицию…

Блейд оживился, как от зубной боли, представив себе заголовки завтрашних газет. «Полковник армии Ее Величества арестован за оскорбление общественной нравственности!» «Разведчик-наркоман!» «Ричард Блейд, теперь мы знаем ваше истинное лицо!»

Нет, такси — это не для него. Лучше всего самому отыскать собрата-полицейского. Эта ребята помогут — во всяком случае, подбросят на патрульной машине к… К чему? Проклятье, ключи-то остались в Тауэре! Ключи от лондонской квартиры, от дорсетского коттеджа… Блейд тихо выругался. Пожалуй, в более идиотской ситуации он не оказывался еще ни разу. Охрана крепости Лейтона его, разумеется, не подпустит к подземельям и на пушечный выстрел. Да что толку? Компьютер работает, около него дежурит, конечно же, кто-то из ассистентов профессора, но Лейтон уже давно в постели. Кстати, неужели он сам так долго провалялся без сознания?

Оставалось только одно: используя все свои навыки полевого агента, незамеченным пробраться на другой конец Лондона, в Вест-Сайд, где жил Дж. Старик, несомненно, тоже уже дома.

Блейд напряг память. Во время прохождения курса в школе разведки они, молодые курсанты, исползали Лондон на собственном брюхе вдоль и поперек. Подвалы, чердаки, подземные коммуникации, проходные дворы в старых кварталах, склады, пакгаузы, железнодорожные пути — надо было уметь использовать абсолютно все, чтобы вести преследование или же уходить от погони. С тех пор прошло немало лет, но память цепко хранила все нужные сведения.

Тем временем он осторожно крался по еле освещенной СаутПайн-стрит. В угрюмых домах не светилось почти ни одно окно. Блейд двигался короткими перебежками, тщательно оглядывая попадавшееся на пути люки. Маркировка, которая осталась бы для обычного лондонца бессмысленным набором цифр и букв, говорила ему достаточно много.

Локальный канализационный коллектор… нет, туда мне пока рано. Дренаж… Телефонный колодец… Колодец электрических кабелей… Ага!

По нему можно ползти. Узкий тоннель все же оставлял достаточно места для того, чтобы в случае острой необходимости туда мог бы проникнуть ремонтник. Блейд нагнулся и принялся отдирать приржавевшие скобы.

И тут совсем рядом с ним раздались шаги. Разведчик едва успел выпрямиться, как ему в лицо ударил свет мощного фонаря.

— А скажи-ка, парень, чем это ты тут занят? — потребовал сильный низкий голое. — Полиция!

Прикрываясь рукой от слепящего света, Блейд отступил к стене. Перед ним стояли двое полицейских, обычные лондонские «бобби», в черных прорезиненных плащах; однако в руках они держали по короткоствольной «беретте», и это было странно — обычно полицейские в Лондоне оружие не носили вовсе, кроме лишь особых случаев.

Положение его было крайне невыгодным. Парни напряжены, это видно сразу; если он сделает резкое движение, кто-то из них может и выстрелить. Нападать же на представителей закона, выполняющих свой долг, да еще на собственной родине, Блейд никак не хотел.

— Все в порядке, все в порядке, офицер, — он поднял руки.

— Что вы здесь делаете! — последовал новый вопрос. — Почему в таком виде? Может, вы объясните представителям закона, что; здесь произошло?

— Гм… — промычал Блейд. — Ничего особенного. Я просто перебрал.

— А зачем вы пытались проникнуть, сэр, в колодец электрокоммуникаций? — подозрительно осведомился второй полицейский, помоложе.

— Погоди, Купер, — поднял руку его напарник, с сержантскими нашивками. — Гони сюда машину. Пусть объясняется в участке. Мы так и так не имеем права оставлять его здесь.

Блейд скрипнул зубами.

— Я был бы вам очень признателен, если бы вы отвезли меня домой к поему приятелю. Он сможет подтвердить мою личность…

— Ну нет! Личность вашу, сэр, проверят в участке. Следуйте за нами!

Блейду оставалось только повиноваться.

Полицейский «остин» показался ему несколько старомодным, он даже не знал, что подобные машины еще дослуживают свое. Впрочем, здесь, в бедном Ист-Сайде, вряд ли можно ожидать от муниципалитета достаточных ассигнований на новую технику…

Задержанного посадили назад, в тесный бокс для арестованных. Сквозь крошечное зарешеченное оконце почти ничего невозможно было разглядеть; машина промчалась по Саут-Пайн, повернула на Варвик-стрит и несколько минут спустя затормозила перед дверьми полицейского участка.

Здесь все было как обычно — еженощная суета на дне громадного города. Проститутки, сутенеры, мелкие торговцы «травкой», карманники, схваченные за руку в круглосуточных магазинах… Усталые полицейские, треск пишущих машинок, составляются протоколы, кого-то сажают в камеру, кто-то требует адвоката… Словом, все как обычно.

Однако на сей раз было и кое-что новое. В дальнем углу, заняв отгороженный стеклянной перегородкой кабинет заместителя начальника участка, собрались несколько молодых крепких мужчин в гражданском с плохо скрываемой военной выправкой. К ним вели самых невероятных личностей, как успел заметить Блейд.

«Что еще за спецкоманда? Скотланд-Ярд? Или контрразведка? Или отдел по борьбе с террористами?»

Пленившие Блейда полицейские ввели его в кабинет. Сержант коротко доложил о случившемся, удостоился устной благодарности начальства, откозырял и был отпущен.

— Ну-с, сэр Не-знаем-как-вас-там, назовите ваше имя.

— Ричард Блейд, полковник… — страннику пришлось представиться по всей форме. Как он и ожидал, большого впечатления на присутствующих услышанное не произвело.

— Полковник? Ричард Блейд? — кареглазый курчавый крепыш, сидевший в кресле за письменным столом, поднял брови. — Хорошо. Проверим. А теперь будьте любезны рассказать нам, офицерам отдела по борьбе с промышленньм шпионажем, для какой цели вы пытались проникнуть в…

— Надо было попасть к начальнику, — хмуро ответил Блейд. Крепыш вновь поднял брови, и Блейду пришлось рассказывать все с самого начала. С некоторыми купюрами, разумеется.

— Понятно, — офицер кивнул головой. Казалось, в его глазах появилось нечто похожее на понимание. — Ваша история совершенно фантастична, такое придумать, по-моему, абсолютно невозможно, как вы считаете, коллеги? — он обвел взглядом остальных офицеров. — Что ж, мистер, просим вас подождать. Запрос уже отправлен.

Блейда попросили выйти. Очевидно, крепыш как-то успел отправить не только запрос о личности задержанного, но и распорядился принести ему одежду. Рослый полисмен передал страннику пакет с бельем; брюками, рубашкой, курткой, носками и ботинками, все — полицейского образца.

Затем его отвели в комнату задержанных. Впрочем, за решетку не посадили, ограничившись приказом отойти к дальней стене. Просторное помещение было полно народу. Постоянно кого-то приводили и уводили, сажали в клетки, расположенные вдоль дальней глухой стены, и вновь вытаскивали оттуда…

Блейд несколько приободрился. Похоже, офицеры попались толковые. Сейчас они свяжутся с оперативным дежурным Управления по кадрам британской разведки, и там подтвердят, что полковник Ричард Блейд, 1935 года рождения, на самом деле числится старшим экспертом торговой компании «Копра Консолидейшн».

Все выяснится, и его отпустят. Теперь, когда у него есть одежда, все будет намного проще.

Ждать пришлось довольно долго, и в груди Блейда зашевелились какие-то смутные и неприятные предчувствия. Почему так тянут? Запросить картотеку Скотланд-Ярда было делом нескольких минут. Конечно, когда идет такой поток запросов, ответ мог и задержаться — но не до такой же степени!

Часы показывали три пополуночи. Он провел в участке уже почти полтора часа.

Наконец к отвечавшему за задержанных констеблю подбежал один из помощников давешнего крепыша. Рядом шагали; положив ладони на поясные кобуры, трое дюжих парней в штатском, чьи плечи были широки отнюдь не от подложенной ваты.

Блейд напрягся. Что-то пошло не так, как он рассчитывал, но что?

Бесцеремонно растолкав толпу перед странником, офицер остановился.

— Вам придется проследовать с нами.

— По какой причине? — осведомился Блейд, мысленно уже готовясь ко всему — даже к оказанию сопротивления представителю закона при исполнении тем служебных обязанностей.

— Вы солгали нам, мистер Никто. Вы не Ричард Блейд.

— При этом известии странник вытаращил глаза. Оно настолько его ошарашило, что он даже не стал сопротивляться, когда ему завернули руки за спину и надели наручники.

Его вывели на улицу. Там, с заведенным мотором, уже ждал черный вытянутый лимузин — «воксхолл-электро», машинально определил Блейд. С каких это пор в контрразведке пошла мода на древние машины?

Его втолкнули внутрь. Дорога заняла довольно много времени; куда его везут, Блейд понять не смог. Сопровождавшие тотчас задернули шторки, а из спинки переднего сиденья поднялось затемненное стекло. В дороге он пытался заговорить со своими стражами, однако единственное, чего он добился, был приставленный к шее пистолет с глушителем.

Эти парни явно не собирались шутить.

Когда водитель затормозил и выключил мотор, небо на востоке уже начинало сереть. Полночи они плутали по улицам Лондона, и надо сказать, арестовавшие Блейда добились своей цели — он совершенно потерял ориентировку.

— Выходите!

Блейд повиновался.

Его привезли куда-то в предместье. Здесь он никогда не бывал. Машина стояла возле узкой железной калитки в глухой кирпичной стене высотой примерно семь с половиной футов. Поверху тянулись оголенные электрические провода.

Дальнейшее происходило словно в шпионских фильмах. Крошечное железное окошечко; шепотом названный пароль; угрюмые охранники с автоматами, расставленные вдоль всей дорожки от внешней ограды к дому. Само здание — высокое, трехэтажное, мрачное, в стиле псевдоготики; окна тщательно зашторены. Вычурные резные двери черного дерева; роскошная прихожая с белокаменным камином; полевая армейская рация на журнальном столике; и повсюду — люди. Армейские офицеры, люди в штатском с военной выправкой, полицейские, военная жандармерия, даже несколько десантников. При виде Блейда все разом приумолкли, даже радист перестал выкрикивать в трубку свою кодовую бессмыслицу.

По прекрасной дубовой лестнице Блейда провели наверх. Ноги странника тотчас утонули в пушистом и мягком ковре; сопровождавшие подвели его к двери, возле которой замеряю двое зверообразного вида часовых. Возле них маялся уже знакомый Блейду крепыш.

— Наконец-то! — выдохнул он с явным облегчением и сильно постучал в дверь — один, два и напоследок три раза.

Створки тотчас отворились.

Подталкиваемый в спину стволом автомата, странник нехотя вошел внутрь.

Это был просторный кабинет, прихотливо и роскошно убранный, с широким эркером в глубине. В камине пылал огонь; за громадным письменным столом, уставленным телефонами, сидел тучный пожилой джентльмен, чем-то очень напоминавший сэра Уинстона Черчилля, а рядом с ним, почтительно поднеся какуюто папку с документами, замер молодой мужчина примерно лет тридцати, с умным и волевым лицом.

«Разведчик. Из наших — и притом не из последних».

— Садитесь… э-э… сэр, — тучный джентльмен ткнул сжимавшей сигару рукой в направлении кресла.

— Я не привык разговаривать со скованными руками, — ершисто бросил Блейд.

— Вот как?.. Э-э… Малькольм, будьте так любезны…

Молодой адъютант исчез, и спустя секунду Блейд ощутил едва заметное касание чужих пальцев. Наручники были сняты в одно мгновение.

— Так… Ну, достопочтенный сэр, будете ли вы отвечать на вопросы добровольно, без применения… э-э… психотропных средств?

— Я готов, — ответил Блейд. Все происходящее уже начинало казаться ему какой-то причудливой фантасмагорией. Нелепый спектакль, поставленный неведомо кем. Скорее бы уж все, наконец, разъяснилось! Как бы добраться до Дж.?

— Так все-таки, э-э… каковы ваша настоящие имя и фамилия? И почему вам оказалось благоугодно скрывать их?

— Я ничего не скрываю, — Блейд выпрямился и начал растирать щиколотки.

— Но вы назвались ложным именем… э-э… по непонятным причинам. Хотя не могли не знать… э-э… что при современных технических возможностях проверить ваши слова не составит никакого труда.

— И вы проверили, сэр?

— Проверил. Э-э… Малькольм, прошу!..

— Заявление неизвестного, назвавшегося Ричардом Блейдом, сотрудником МИ6 и одновременно специалистом по экспортноимпортным операциям компании «Копра Консолидейшн», расположенной по адресу…

Первое. Проверкой установлено, что вышеуказанная компания по названному адресу не зарегистрирована. Где-либо в пределах Соединенного Королевства не зарегистрирована также.

Второе. Установлено, что Ричард Блейд — это имя капитана секретной службы Ее Величества, отдел МИ6, личный номер… Родился 29. 05. 1935, в Ковентри, родители… — зачастил адъютант, называя и без того известные Блейду факты его собственной биографии…

— В настоящее время капитан Ричард Блейд выполняет задание командования в Юго-Восточном регионе АзиатскоТихоокеанского бассейна, — напыщенно закончил Малькольм.

«Все правильно, только почему это я у них снова капитан? И задание в Юго-Восточной Азии? — ошарашенно подумал Блейд. — И куда могла исчезнуть компания?»

Наступило молчание. Тучный джентльмен выжидательно глядел на Блейда.

«А что, если это никакая не полиция и не секретная служба? — внезапно мелькнуло в голове странника. — Все это — лишь хорошо срежиссированный спектакль, поставленный затейниками из КГБ? Документы можно подделать. Телефонные разговоры — перехватить. Высокопоставленных чиновников — купить или запутать. И не исключено, что эта шпионская организация поставила перец собой задачу раз и навсегда выяснить, что же за таинственные эксперименты ведутся в подземельях Тауэра…

Если это так, то надо бежать. Но как убедиться?..»

— Я прошу разрешения сделать один телефонный звонок, — хмуро бросил он.

— Э-э… Боюсь показаться невежливым, но все же должен предупредить вас… э-э… молодой человек, что нам придется засечь номер и прослушать вашу беседу. Интересы безопасности государства…

Блейд внезапно ощутил почву под ногами.

— Значит, в интересах безопасности государства вы можете схватить любого человека, заковать в наручники, привезти в какое-то тайное место, подвергать допросам, не предъявляя никакого официального обвинения и не разрешая обратиться к адвокату?

Странник сам ринулся в наступление.

Джентльмен за столом устало вздохнул, вытерев потный лоб тонким и дорогим носовым платком с монограммой.

— Хорошо. Звоните.

Блейд схватил трубку. Телефон был старинный, подобные аппараты использовались где-то в середине шестидесятых; странник быстро набрал номер Дж.

— Слушаю, — раздался спокойный знакомый голос, и Блейд ощутил, как в груди потеплело. Молодчина старик! Глубокая ночь, а он отозвался тотчас, словно все время только и ждал этого. И говорит так бодро…

— Сэр, это Ричард Блейд.

— Что случилось? Откуда вы говорите? — с тревогой перебил Блейда собеседник.

«Вы?» Что-то не слишком знакомое обращение…

— Что-то произошло, сэр. Я очутился в Лондоне, голым, и меня, естественно, задержали…

— В Лондоне? Как в Лондоне? Вы уже вернулись? Вы же должны быть… — взволновался старик.

— Совершенно верно, сэр, но меня забросило почему-то в Лондон. К старым докам в Ист-Сайде…

— Ничего не понимаю…

— А у его светлости… все в порядке?

— У его светлости? — казалось, Дж. поражен в самое сердце и не может прийти в себя от удивления.

— Сэр, — решился Блейд, — тут происходит что-то непонятное. Меня арестовала лондонская полиция, потом передали в какой-то отдел разведки… Они разрешили позвонить вам, потому что иначе я не могу доказать, что я — это я. У них какая-то устаревшая информация…

— Вот как? И кто же вас задержал? Может, с ним можно поговорить?

Блейд поднял глаза на тучного джентльмена. Вот отличная проверка!

— Вы звонили домой старику Дж.? — внезапно произнес тот. — Я понял по номеру. Дайте трубку… Благодарю… э-э… вы, старина? Да, я, Пикебридж… Да, давненько… вернулся из Индии… новое назначение… но погодите! Этот Ричард Блейд — ваш человек?.. Ага… э-э… ум-гум… Голос узнал? Понятно… Где, вы говорите, шрамы? Ага…

После этого наступила долгая пауза. Назвавшийся Пикебриджем толстяк слушал.

— Хорошо, старина. Да, я его, конечно, отпущу. Последняя проверка… Не отходите от аппарата… Поднимите куртку, — распорядился он, поворачиваясь к Блейду.

Странник повиновался.

— Шрамов много, — сообщил в телефон толстяк, глядя на грудь Блейда. — Да, чуть выше левого соска… в виде розоватой звезды… чуть ниже — беловатый, длиной три пальца — словно от сабли… Совпадает? Ага… э-э… хорошо. Да. Всего хорошего, старина.

Пикебридж дал отбой.

— Мы со стариной Дж. — старые приятели, — пояснил он, глядя на Блейда. — Короче, он вас опознал. И шрамы… все совпадает. Отправляйтесь домой, а утром он ждет вас у себя. Я так понимаю, разговор будет не из приятных.

Блейд промолчал.

— Мои сотрудники отвезут вас. — Пикебридж поднялся, что далось ему с некоторым трудом.

Странника вновь усадили в машину. Рядом сел молчаливый и, похоже, изрядно разочарованный крепыш. Блейд назвал свой дорсетский адрес.

Когда машина, скрипнув тормозами, наконец остановилась возле жилища Блейда, небо на востоке уже начало сереть. Позади осталась гонка по ночному пустынному шоссе; странник вышел из кабины. Ключей, конечно, нет… Придется выламывать ставню.

Спутники Блейда проводили его до самой калитки. И долго еще стояли там, наблюдая за попытками странника отжать язычок замка. Наконец ставня уступила, и Блейд оказался внутри.

Там все было как обычно. Те же комнаты… та же мебель, не менявшаяся с тех самых пор, как Блейд купил это строение. В первую очередь он полез под душ.

И тут начались странности. Куда-то запропастился купальный халат, а вместо этого под руки попалось старое-престарое махровое полотенце. Потом на месте не оказалось шампуня, и пришлось довольствоваться каким-то полузасохшим куском мыла. Блейд в недоумении пустился на поиски… и, едва выйдя в гостиную, замер, словно пригвожденный к полу.

На каминной полке стояла изящная статуэтка. Выполненная из многоцветного стекла фигурка девушки в легких, развевающихся, одеяниях, с тонкой шпагой в руке пробивалась сквозь хаос каких-то изломанных бронзовых спиралей и зубчатых колес, в чьих безобразно-болезненных очертаниях скульптор с большой силой выразил злобную и враждебную всему живому силу. Вещица, была высотой примерно в полфута и выполнена весьма искусно. И еще — у девушки со шпагой было лицо Зоэ…

Блейд сразу же узнал этот стиль. Но у него же никогда не было ничего подобного! Он торопливо бросился к каминной полке. Да, это руки Зоэ… и даже передано выражение ее глаз… Блейд осторожно приподнял статуэтку — так и есть. На литой бронзовой подставке с нижней стороны по краю вилась надпись знакомым полудетским почерком: «Зоэ Коривалл. Май 1970».

Он так и сел, стиснув руками голову. Что за чушь? Откуда здесь это? Неужели… подбросили? Кто? Зоэ? Да нет, нет, этого не может быть. Зоэ давно замужем…

Однако статуэтка повергала все эти построения во прах.

Осторожно, пригибаясь, словно солдат под обстрелом, Блейд принялся обследовать дом. Прежде всего, разумеется, он бросился к письменному столу.

Недоставало очень многого. Нет, все документы оказались на месте, дипломы, аттестаты и все прочее (служебное удостоверение осталось в Тауэре), но вот исчезла та масса небольших, мелочей, что неизбежно накапливается с годами. Пропали таллахские сувениры, пропало… Легче было сказать, что не пропало!

Блейд прошел на кухню. Рассеянно сварил себе самый крепкий кофе, какой только мог, и сел думать.

Разумеется, первой мыслью было — в доме пошарили. Но кто? Обычные воры? Да, исчезло немало ценных вещей. Но как тогда объяснить появление скульптуры Зоэ? Она одна обращала во прах любые версии, и прояснить это мог только один человек — сама Зоэ Коривалл.

Ричард Блейд заскрежетал зубами. Эмоции прорывались наружу у него очень редко, только в самых крайних случаях. Звонить замужней женщине сейчас, в такое время, означало подставить ее под крупный семейный скандал. И хотя сам Блейд втайне желал своему счастливому сопернику как можно больше подобных скандалов, на деле он, естественно, никогда так не поступал. Нужно было ждать утра, когда этот набитый деньгами хлыщ Смит-Эванс отбудет в свою контору куда-то в Сохо, чтобы без помех поговорить с Зоэ…

Оставалось только ждать.

Может, у него, Ричарда Блейда, от беспрестанных экскурсов в миры Измерения Икс начались провалы в памяти и галлюцинации? Может, появилась так называемая «ложная память», когда человек абсолютно уверен, что был свидетелем никогда не случавшихся событий? Странник помотал головой. Он уже ни в чем не мог быть уверен.

Блейд как раз допивал свой кофе, когда где-то на подъезде к коттеджу зафырчал мотор приближавшегося автомобиля. По высоким деревьям скользнул свет фар. А затем…

Затем заскрипели отворяемые ворота. В лучах фар возникла темная фигура, она распахнула створки и направилась обратно к машине с явным намерением загнать автомобиль во двор.

Замерев, Блейд наблюдал все это, укрывшись за шторой. Кто-то явно по-хозяйски направлялся к его коттеджу, нисколько не прячась, в открытую, человек шел по дорожке к парадной двери, таща на плече объемистую сумку, с какими обычно путешествуют курортники. На взломщика или агента КГБ он явно не походил.

Обычный здравый смысл заставил бы Ричарда Блейда остаться на месте и встретить странного гостя; однако интуиция разведчика подсказывала иное решение. Вокруг него в последние часы творилось нечто уж слишком странное; нельзя вступать в игру, не владея всей необходимой информацией. Согласно этой логике, не следовало задерживаться сейчас здесь; лучше дать возможность нежданному посетителю сделать все, что он хочет. А там многое станет ясно.

Новоприбывший остановился возле двери и сбросил сумку на землю. Из кармана куртки появились ключи; спустя секунду над крыльцом загорелся фонарик, и Блейд смог рассмотреть лицо гостя.

Смог рассмотреть — и едва не вывихнул себе челюсть, когда она у него отвисла от изумления.

На пороге дорсетского коттеджа стоял человек, совершенно неотличимый от Ричарда Блейда.

В следующее мгновение странник уже оказался возле двери черного хода. Щелчок, поворот, щелчок — дверь бесшумно открыта и вновь заперта. Блейд оказался на дорожке, ведущей к задней калитке.

Несколько минут спустя он был уже далеко.

Когда успокоилось слегка сбитое стремительным бегом дыхание, Блейд был уже в своей лучшей интеллектуальной форме. Память впитала все увиденное, несмотря на то, что лицо человека на крыльце странник мог видеть лишь считанные мгновения.

Это был он, Ричард Блейд, — такой, каким он выглядел лет десять или девять назад, когда только-только приступил к работе в проекте «Измерение Икс». Сходство было поразительным; что же это могло означать?

Первая пришедшая мысль была — двойник. Двойник вроде Петрушанского, русского агента, сумевшего проникнуть в Измерение Икс. Неужто Москва создала и копию номер два?

Однако эта версия не выдерживала никакой критики. Что делать двойнику здесь, в его дорсетском доме? Никаких секретных документов здесь не было и быть не могло. Поставить «жучки»? Так для этого не надо было идти на такие ухищрения — достаточно пары квалифицированных техников-агентов под видом телефонистов. И, наконец, — если предположить, что человек, похожий на Блейда, и в самом деле его двойник, — как русские могли узнать, что Лейтон только-только произвел запуск? Подобное могло произойти только в одном случае — если в составе ближайших сотрудников его светлости появился некто, получающий денежное довольствие на Лубянской площади. О подобной возможности Блейд не хотел даже и думать.

Он медленно брел по улицам тихого города, еще погруженного в сон. Была равняя весна, под ногами хлюпала жидкая грязь, оголенные ветви деревьев словно в панике скребли растопыренными черными пальцами до серому небу; мало-помалу Блейд добрался до берега, до высоких меловых утесов, где еще со времен войны остались бетонные серые коробки так и не понадобившихся доков. Присев на холодную ступень, он смотрел на море.

Слишком много несообразностей. Слишком много странных и необъяснимых событий, не укладывавшихся в рамки обычной логики. И венец всему — статуэтка на камине, — вкупе с двойником на крыльце… Это невозможно было объяснить никакими теориями!

Как ни поспешно было бегство Ричарда Блейда из своего собственного дома, одеться и запастись деньгами он успел. Теперь ему предстояло отправиться к Дж. — быть может, старику удастся пролить свет на все эти загадочные события. Кстати, кто такой Пикебридж? Блейд знал почти всех сослуживцев своего начальника и готов был поклясться, что никакого Пикебриджа среди них не числилось. Откуда он взялся? Да еще окруженный такими грамотными и ловкими ребятами? Команда у него что надо, не мог не отметить Блейд. Однако он, прослужив в разведке без малого два десятка лет, ни разу не слышал ни о таком отделе, ни о самом его дородном начальнике…

Блейд поднялся. Пора было ловить такси и ехать в Лондон.

Остановленная им на шоссе машина, как и все встреченные за эти безумные часы автомобили, оказалась старой марки.

— Куда ехать, сэр? — водитель был настоящим кокни.

Блейд на мгновение задумался. Удостоверение осталось в Тауэре… И, следовательно, самым логичным будет отправиться прямиком на квартиру Дж. Блейд знал распорядок дня своего начальника назубок и не сомневался, что еще застанет его — с неизменной трубкой в зубах и последними газетами в руках.

Однако уже первые мили пути к Лондону заставили странника очень сильно призадуматься на тему, стоит ли сейчас ехать к Дж. и не лучше ли направиться совсем в иное место.

Им навстречу попадались только старые машины, причем много было таких, что место им — только на свалке. Это уже не могло быть случайностью.

Блейд ощутил, как на висках проступают капельки пота, а пальцы сами по себе впиваются в подлокотник. Черт возьми! Черт возьми! Только этого мне не хватало!..

Версия нуждалась в последней проверке. В последней, технически очень простой проверке. Все, в чем нуждался Блейд, была сегодняшняя газета.

Поворачивая на шоссе, они миновали небольшую автозаправку.

— Притормози, — бросил Блейд шоферу, выскочил наружу и подбежал к газетному ларьку.

— Все сегодняшние, пожалуйста!

— Два шиллинга и десять пенсов, сэр! — заспанный мальчишка протянул раннему клиенту свернутые тугой трубкой газеты, пахнущие типографской краской. Все газеты были черно-белые.

Бросив парнишке банкноту и пробурчав «сдачи не надо», Блейд повернул обратно к машине, на ходу разворачивая сверток. Его интересовало только одно: какое сегодня число? И какой, кстати, год?

Он ощутил неприятную сухость во рту, когда под витиеватыми завитушками шапки «Таймса» он прочитал:

«Девятнадцатое марта тысяча девятьсот семьдесят первого года».

Проклятье! Проклятье! И еще раз проклятье! Неужели… неужели провал во времени?! Но разве такое возможно? Очевидно, на подобный вопрос мог бы ответить только сам лорд Лейтон… Хотя почему же?

Блейд напряг память. Он должен вспомнить. Весна семьдесят первого… Если это — путешествие в прошлое, значит, он сам должен что-то помнить, какие-то странные события — взять хотя бы тот разговор с Дж.

Его усилия не закончились ничем. Он не помнил, чтобы осенью семьдесят первого у него были какие-то неприятности. И Дж. никогда ни жестом, ни словом не намекал ему, что его поднял с постели какой-то Пикебридж, что его, Блейда, якобы задержала полиция… ничего этого не было! Если… если, конечно, его не подводит память.

И, кроме того, версия с провалом во времени отлично объясняла дату на свежих газетах, обилие старых автомобилей на шоссе, молодое лицо самого Ричарда Блейда там, на крыльце — но никак не объясняла статуэтку Зоэ.

Статуэтка… статуэтка… маленькая изящная безделушка, которые Зоэ так любит мастерить. Блейд чувствовал, что здесь и скрыт ключ к разгадке. Одно из двух — либо он, Блейд из будущего (условно говоря), действительно страдает провалами в памяти (что маловероятно), либо… либо компьютер его светлости выполнил свою задачу на все сто процентов. И он, Блейд, сейчас и в самом деле находится в Измерении Икс, в мире, который почти во всем походит на Землю. В мире, где есть Англия, есть Лондон, где есть отдел МИ6 (или уже МИ6А?) и его сухопарый руководитель Дж., где есть Зоэ Коривалл…

И где есть он сам, Ричард Блейд.

Да, эта версия объясняла все факты да единого. Можно было поражаться изощренности этих отличий (вроде статуэтки), поражаться ничтожно малой вероятности отыскать подобный мир среди мириадов и мириадов иных… но для самого Блейда главным сейчас было иное. Выжить.

И он уже знал, что сделать это будет нелегко. Уж комукому, а ему-то была отлично известна система безопасности, паспортного контроля и всего прочего, к чему привела неумолимая логика «холодной войны»! Конечно, здесь он мог в полной мере использовать свои агентурные возможности, и все же, все же… Слишком мощный противник противостоял ему на сей раз. Само Соединенное Королевство!

На мгновение у Блейда мелькнула очень здравая и трезвая мысль передать с помощью спейсера сигнал экстренного возвращения. Что ему делать в таком мире, как этот? Не грабить же Национальный Банк, черт побери! Вряд ли это путешествие принесет большие прибыли проекту…

Тем временем такси приближалось к городу. Блейд лихорадочно размышлял. Нет, пожалуй, к старине Дж. идти не следует. Пока не следует. Чего доброго, отправит за решетку до полного выяснения всех обстоятельств. Да и вообще, прежде всего следовало обзавестись легендой, документами и всеми прочими мелкими и не всегда приятными аксессуарами, кои создала цивилизация.

На окраине города Блейд велел водителю остановиться.

Да, это Лондон. Ну что ж, пусть ты — город, в другом мире, но, раз по твоим камням ступают туфельки незабвенной Зоэ, мне тоже есть чем тут заняться. Блейд невесело усмехнулся. «Кажется, у меня появилась цель», — подумал он, направляясь к конечной остановке автобуса.

Глава 3

Блейд провел в Лондоне весь день. В какой-то момент ему даже пришло в голову, что все случившееся — настоящий подарок судьбы. Здесь на него не кидались орды кровожадных дикарей, ему не угрожали монстры-людоеды… И самое главное — он знал будущее этого мира. Какое-то время он просто коллекционировал различия, которые удавалось обнаружить. И, надо сказать, этих различий оказалось очень мало.

Такие же точно дворцы в центре. Такой же точно Гайд-парк. Колонна Нельсона на Трафальгарской площади, ничем не отличавшаяся от знакомого Блейду с детства ее двойника; конные статуи королей; гвардейцы у дворца Ее Величества — форма не отличается ни единым позументом.

И лишь в одном месте, возле Пикадилли, выход из подземки оказался на противоположной стороне улицы, чем в родном Лондоне Блейда. Это было самым значительным отличием; остальные, вроде несколько иного цвета фасадов или сдвинутого ларька, в котором продавали не «хот доги», а «гамбургеры», в счет не шли. Несколько чуть измененных реклам… небесноголубой цвет на фирменном «фордовском» овале вместо темносинего…

В общем, мелкие детали.

Под вечер Блейд отправился в Ист-Сайд. Там, среди дешевых забегаловок, во времена его молодости скрывалось достаточно много весьма любопытных заведений, где торговали всем чем угодно — от оружия и наркотиков до женщин и экзотических животных. Ну и фальшивые документы отыскать там тоже не составляло труда.

Блейд пошуршал кредитками в кармане. Маловато… Хорошо, что он не прихватил всю пачку, иначе его двойник уже бы, наверное, поднял тревогу. Но, так или иначе, безболезненно добыть новые средства он мог только на городском дне.

Сменив несколько машин и решив, что след запутан достаточно надежно, странник толкнул неприметную коричневую дверь, над которой тускло, словно нехотя, светилась неоновая вывеска: «Бар Лефти. Закуски и развлечения». С закусками здесь обстояло крайне неважно, а вот развлечения были на высоте. И Блейд намеревался принять в них участие.

За обшарпанной дверью оказался небольшой тамбур; как и положено, у ближней стены восседал здоровенный громила. У косяка внутренней двери томился его напарник, бледное прыщавое существо с мотоциклетной цепью.

— Куда, мистер? — просипел охранник, дохнув на Блейда могучим пивным духом. — Рано еще. Все закрыто…

— Мне надо видеть старину Бака. — Блейд внутренне напрягся. У него недоставало времени тщательно собирать информацию. Он исходил из того, что здесь все почти так же, как и на Земле.

— Это еще зачем? — лениво процедил громила. Он был выше Блейда почти на полголовы, шире в плечах, а уж руки его скорее напоминали бараньи ляжки.

— Наняться хочу, — коротко бросил Блейд.

— Наняться? — мутные глазки охранника приоткрылись.

— Позови хозяина, — повысил голос Блейд. — Позови, пока я не продемонстрировал тебе, что пришел не просто так!

— Вот как? — громила оживился. — Хозяин всегда находит себе людей сам. И он очень не любит, когда хорошо одетые фраера с улицы… или из полиции начинают совать свой длинный нос в наше дело.

Блейд безразлично покивал головой. Он даже не вынул рук из карманов плаща. Что ж, на иной прием здесь рассчитывать не приходилось.

Кулак странника врезался в заросший недельной щетиной подбородок громилы. Удар был нанесен с такой быстротой, что охранник не успел даже пошевелиться. Второго не потребовалось — громила потерял сознание. Он с шумом рухнул на пол, точно поверженный молнией Зевса гигант.

Сопляк взвизгнул и прыгнул было вперед, размахнувшись цепью. Возможно, он и умел довольно-таки ловко владеть ею и смог бы выстоять против физически гораздо более сильного человека — если бы только этим человеком оказался кто-то иной, а не Ричард Блейд.

Рука Блейда перехватила кисть юнца в воздухе, цепь просвистела мимо. Замахнуться вторично парень уже не успел: Блейд четко, как на тренировке, ударил его локтем в солнечное сплетение и вырвал цепь из ослабевших пальцев.

— А теперь ты проведешь меня к хозяину, — прорычал он прямо в лицо парню, едва тот несколько пришел в себя. За громилу Блейд не беспокоился — странник знал силу собственного удара.

Юнец торопливо закивал. Из кармана появилась связка ключей, внутренняя дверь была отперта, и Блейд шагнул следом за своим трясущимся провожатым.

На первый взгляд бар, когда они вошли, был самым типичным заведением, кроме одного лишь довольно необычного пустого пространства в самой середине. В остальном же он походил на американизированный бар — даже не на старый добрый английский паб. Вдоль дальней стены тянулась длинная стойка, в зальчике было тихо и пустынно, стулья стояли вверх ножками на столах. Блейд прошел прямиком за стойку — через узкий проход в крошечное помещение без окон, освещенное лампой дневного света, где старина Бак держал что-то вроде конторы.

По стенам теснились плакаты с обнаженными красотками, в углу возвышалась внушительных размеров стойка с разнообразными горячительными напитками, причем сортом много выше тех, что были выставлены в общем зале. Письменный стол с истерзанной полировкой и многочисленными жжеными пятнами от окурков был девственно чист, если не считать старого-престарого обшарпанного телефона.

Однако за этим столом восседал сам старина Бак, и этим все было сказано.

Когда-то в своей реальности и в своем времени Блейд имел с ним контакт. Бак проходил по делу о торговле наркотиками, но никаких улик добыть не удалось. Впрочем, Блейд и по сей день был уверен, что «травкой» Бак не баловался. Он занимался другим — гладиаторскими боями. Сам в прошлом профессиональный боксер, даже уйдя на покой, он не смог расстаться со своим кровавым бизнесом. Разумеется, все это делалось полуподпольно; власти не слишком-то одобряли происходящее. Тем не менее в третьеразрядной забегаловке Бака встречались весьма рафинированные посетители, пришедшие пощекотать себе нервы созерцанием боя без правил, в котором разрешены были все, даже самые подлые приемы.

Бак молча поднял голову и воззрился на странного посетителя. Был он невелик ростом — всего пять футов, — зато из-за широченных плеч мог протиснуться не во всякую дверь. Пудовые кулачищи своротили на ринге не одну челюсть; безрукавка открывала для обозрения чудовищные мускулы, отнюдь не заплывшие жирком. Старина Бак умел поддерживать форму.

— Чего надо? — прохрипел он, уставясь на Блейда. Взгляд, у него был под стать внешности — тяжелый, неприятный, какойто оценивающий, словно он уже прикидывал, каких габаритов гроб придется заказывать для очередного возмутителя спокойствия.

— Ты меня не узнаешь, Бак Шэллоу? — ледяным тоном осведомился Блейд. По его собственному календарю случай с отставным боксером имел место в мае 1967-го; оставалось только надеяться, что подобные же события имели место и здесь.

— Не узнаю, — прохрипел Бак. — Мотал бы ты отсюда, мистер. У меня, знаешь ли, пока еще закрыто. И как это тебя впустили?

— Не узнаю тебя, старина, — прежним тоном заметил Блейд, небрежно присаживаясь на край стола — стульев в конторе Бака просто не было. На единственном устроился сам хозяин. — Раньше ты выбирал более умелых и расторопных. А этот твой орангутанг — он ведь самое большее годится для зоопарка, сидеть в клетке и визжать на потеху почтеннейшей публике. Я оставил его в прихожей. Он был крайне невежлив.

В этом мире уважали силу, только силу и ничего кроме силы. Вежливость однозначно воспринималась как символ слабости.

Бак медленно наливался кровью.

— Остынь, приятель, — посоветовал ему Блейд. — Я вижу, ты меня решил не узнавать. Что ж, твое право. Тогда я спрошу у тебя: тебе нужен хороший боец на ближайшие несколько вечеров?

Бак поднял взор на прыщеватого юнца, и того моментально словно ветрам сдуло.

— А я ведь тебя как будто бы припоминаю, — прохрипел бывший боксер, пристально глядя Блейду в глаза. — Я ведь как будто тебя видел…

— Да, то самое дало о травке, когда тебя едва не упекли на двадцать лет за вовлечение несовершеннолетних в… ну, сам помнишь, во что.

— Ты много знаешь, приятель, — маленькие глазки буравили лицо Блейда.

— Я рад, что ты в этом убедился:

— Ты очень мне напоминаешь того парня… Ты его старший брат? Отец? Хотя нет, нет… дядя?

— Ты прав, — Блейд поклонился. — Именно дядя. Из… из Южной Америки.

— Так что тебе здесь надо? Учти, я закладывать никого не стану. Мое заведение чистое, здесь сами полицейские порой бывают!

— Тебе не придется никого закладывать. Бак, — усмехнулся Блейд. — Мне надо подкопить деньжат… и встретиться тут у тебя кое с кем.

— Ты это брось! — зарычал Бак. — Я не знаю тебя, парень. И что-то твои речи мне перестали нравиться!

— Я тебе уже объяснил — мне надо подработать. И еще — купить хорошую ксиву.

— Что, что? — кажется, Бак был действительно ошарашен. В первый раз за все время беседы.

— Что слышал. Я готов побоксироватъ у тебя некоторое время. Я не полицейский и готов отработать твои услуги. И не забывай, что в голове у меня слишком много такого, о чем ты предпочел бы не вспоминать, Бак Шэллоу! Так что нам лучше не ссориться. Мы могли бы стать полезны друг другу, вместо того чтобы взаимно ломать ребра.

Бак опустил голову, размышляя. Блейд терпеливо ждал.

— Ладно, парень. Мне кажется, что ты не врешь. Легавые озаботились бы придумать что-то пооригинальнее, если бы решили подослать ко мне кого-то… ладно, по рукам! Сегодня вечером у меня будет представление. Одноглазый Джо наверняка опять налижется… выйдешь вместо него. Только учти — сразу никого не укладывать! Публика должна получить удовольствие за свои денежки. Но только вот что. От тебя мне потом тоже будет кое-что нужно.

— Надеюсь, не мокрое дело?

— Ты что! Я таким не занимаюсь. Нет, просто кое-кто обнаглел в последнее время…

— Согласен.

Они ударили по рукам. Так Ричард Блейд превратился в Эмилио Гонзалеса, добропорядочного испанского кабальеро родом из благословенной Аргентины.

Аванса Блейд, разумеется, не получил — да и не слишком-то настаивал. Бак просто велел ему прийти в шесть, за час да начала боев.

Свободное время странник потратил на то, чтобы снять номер в недорогом отеле и вновь как следует все продумать. А вечером, точно в назначенное время, он прошел мимо громилыохранника, проводившего нового бойца отнюдь не дружелюбным взглядом. Блейд подмигнул ему.

Зальчик был почти полон. Но, как понял Блейд, это была мелочь, шпана, отбросы; ближе к вечеру ее уберут и останутся только настоящие, истинные ценители, что не поскупятся отдать полсотни футов за хорошее зрелище.

— Переодевайся, — проворчал Бак, когда вновь нанятый гладиатор заглянул к нему в конторку. — Одноглазый, разумеется, нализался вдрабадан! Выйдешь во второй паре. Смотри, не искалечь мне парня! Я надеюсь, со временем из него будет толк.

— Я пущу ему ровно столько крови, сколько ты скажешь, — заверил толстяка Блейд.

К семи часам публика в баре собралась уже совсем иная. Мелькали изысканные платья и темные смокинги, заказывались дорогое виски и лучший французский «арманьяк». Пахло хорошими духами, и Блейд поймал себя на том, что осматривает зал прищуренными глазами охотника.

А потом начались бои. Свет погас, только небольшую арену освещали четыре круглые лампы под потолком. Ни канатов, ни самого ринга не было — просто освещенный прямоугольник не слишком чистого пола, и все.

Восхождение Блейда по ступеням этого мира должно было начаться именно отсюда.

Сам Бак занял место за импровизированным тотализатором.

Появилась первая пара, и Блейд удивленно присвистнул — обычный парень с длинными волосами и девушка в обтягивающей майке и шортах, босая. Красивая девушка… вот только нос сросся после перелома не слишком удачно, да уродливый шрам на открытой шее совсем ее не красил.

— Леди и джентльмены! — прорычал Бак, поднимая ручищу. — Приветствуйте! Бои до третьей крови: Быстрая Лиззи и Волосатый Гарри!

Псевдонимы здесь не блистали разнообразием — совсем как в провинциальном цирке начала века, где устраивались так называемые «чемпионаты» по французской борьбе… Правда, в отличие от тех времен, схватки в кабаке Бака были не срежиссированы.

Волосатый Гарри церемонно поклонился публике и аккуратно снял очки-велосипед а-ля Джон Леннон. Видом своим он больше всего напоминал вечного студента, кочующего из колледжа в колледж. Правда, боевую стойку он принял вполне уверенно. Одет он был в линялую зеленую майку, вытертые джинсы и синие туфли для тенниса. Блейд не поставил бы за него и погнутого трехпенсовика — мускулы у парня отсутствовали начисто.

Быстрая Лиззи смотрелась куда лучше. «Из бывших гимнастов или акробатов», — подумал Блейд, наблюдая за ее гибкими, кошачьими движениями.

— Делайте ваши ставки, леди и джентльмены, делайте ваши ставки! — подзуживал толпу Бак. — Делайте ставки на первую кровь и на первый нокдаун. Делайте ставки на вторую кровь, а также на нокаут. Делайте ставки, господа!

Его призывы не остались втуне. Букмекеры трудились, не покладая рук,

Блейд хотел бы взглянуть на других бойцов, но этого он от Бака уже не смог добиться.

— Да они же все разбегутся, только увидев тебя! Хочешь испортить все дело, мистер?!

Хозяин бара ударил колотушкой в старый потемневший бронзовый гонг.

И тут оказалось, что и волосатик Гарри, и Быстрая Лиззи умеют драться. Причем именно так, как того хотелось бы публике. Поединок истинных мастеров кунг-фу или карате совершенно не зрелищен. Долгое позиционное маневрирование, поиск уязвимого места в обороне противника, накопление боевой энергии, силы духа — и лишь затем атака, настолько стремительная, что для стороннего наблюдателя это превращается в какую-то хаотическую мельтешню. Простой обыватель в этом ничего не поймет. Вот почему в кино никогда не участвуют настоящие профессионалы. Брюс Ли и Чак Норрис хороши на театральных подмостках, не более.

Гарри же и Лиззи делали все, чтобы достопочтенные зрители получили полное удовольствие. Размашистые удары, дикие взвизги, хриплые ругательства… Гарри изловчился пнуть девушку ногой в живот, Лиззи согнулась, и тогда парень от души двинул ей в лицо коленом. Брызнула кровь, зрители восторженно заголосили. Лиззи упала, и ее противник, ничтоже сумняшеся, занес ногу, чтобы ударить лежащую, но тут оказалось, что падение было лишь ловким приемом. Лиззи удачно перехватила ступню соперника, резко крутанула в сторону… Гарри с яростным воплем распростерся на полу.

В подобной манере бой продолжался еще некоторое время. Перерывов между раундами здесь не делали. Лица обоих противников покрывала кровь, озверение перестало быть наигранным, похоже, бой велся уже насмерть.

Гарри удалась еще одна красивая атака — пробив защиту соперницы, его нога «крюком» ударила в ухо Лиззи, однако остановить девушку уже было невозможно. Рыча, словно раненная пантера, не обращая внимания на кровь, Лиззи вошла в клинч. Апперкот, подсечка, и жестокий удар ногой в пах. Гарри взвыл и забарахтался на забрызганном кровью полу.

Бой был окончен. Лиззи победно вскинула руку.

Следующая очередь была Блейда. Он до сих пор не видел своего противника, но, судя по неоднократно повторенным предостережениям Бака, беспокоиться за исход поединка не приходилось. Толстяка, похоже, куда больше волновало, как бы Блейд не искалечил своего противника так, что тот вообще не смог бы выйти потом на ринг…

Зрители мало-помалу успокаивались. В кассу Бака так и летели билеты со ставками: заключались пари на следующий бой.

Обнаженный до пояса, в легких спортивных штанах, Блейд вышел на импровизированный ринг. Собравшиеся засвистели и заулюлюкали.

— Наш новичок — Эмилио Грозный! Господа, прошу любить и жаловать!

Шум в рядах публики внезапно вновь усилился: навстречу Блейду вышел его противник — здоровенный негр, двигавшийся с ловкой кошачьей грацией опытного боксера. Выдавало его и лицо — перед Блейдом был явный профессионал. На вид ему можно была дать лет тридцать, под блестящей кожей перекатывались могучие мускулы. Ни ростом, ни шириной плеч он ничуть не уступал страннику.

Негр вскинул руки, приветствуя публику, и сверкнул белозубой улыбкой. Однако мнимая беззаботность не могла обмануть Блейда — в глазах своего противника он читая настоящую, непритворную жестокость.

Черный Зевс — такое прозвище носил соперник Блейда — опустил руки и, пританцовывая в стиле Кассиуса Клея, двинулся на середину ринга.

Рук здесь пожимать было не принято; раздался гонг, и схватка началась. Внутренне Блейд не мог не усмехнуться комичности положения — сколько раз в мирах Измерения Икс приходилось ему встречаться в поединках с местными бойцами! И всякий раз на карте стояла либо жизнь, либо спасение целой страны или того дела, которому он себя посвятил; сейчас же… Сейчас он вышел на бой, чтобы заработать деньги!

Черный Зевс оказался далеко не прост, он не бросился вперед очертя голову. Сперва негр попытался прощупать защиту Блейда короткими, быстрыми сериями ударов, странник отразил их, стремительно вошел в клинч и элементарной задней подсечкой из арсенала дзю-до швырнул противника наземь. Ему надо было расшевелить этого увальня, вывести его из себя — тогда бой получится более эффектным, а его собственные шансы заполучить необходимые документы через знакомых Бака — существенно выше.

Зевс, рыча, вскочил на ноги. Похоже, к подобному он готов не был; но ведь здесь же не настоящий ринг и даже не состязания по кикбоксингу!

Ответ последовал немедленно. Хлесткая серия ударов на хорошем уровне каратиста; хотя, конечно, до Блейда, обладателя четвертого дана, Зевсу было далеко. Странник расчетливым ударом раскровянил нос своего противника, краем уха уловив восторженный визг собравшихся дам.

Блейд мог бы уложить своего не в меру горячего противника в несколько секунд, но, раз уж взялся веселить почтеннейшую публику, будь любезен, носи шутовскую маску до конца.

Это оказалось не так-то легко: негр рассвирепел и лез вперед, не забывая, однако, при этом еще и об осторожности. Блейд отвечал, но, скованный негласными правилами, не мог в полной мере использовать свое собственное умение. Его удары были страшными только по виду.

Зевса он положил, когда заметил легкий кивок Бака из-за конторки.

Чернокожий боец рухнул, точно пораженный громом, даже не успев понять, что же случилось на самом деле. Двойной удар Блейда — в шею и в солнечное сплетение — был нанесен с поразительной быстротой.

Потом Бак долго хлопал странника по плечу. Публике спектакль понравился, а для толстяка это было самым главным. Правда, сам Черный Зевс грубо оттолкнул протянутую ему Блейдом руку, прошипев что-то вроде того, что они еще посчитаются.

Бак сдержал свое слово. После того, как новый боец еще дважды выходил в тот вечер на ринг (в последний раз — против двух противников, одним из которых оказалась Быстрая Лиззи), толстяк вручил ему обещанную сумму и подвел к одному из гостей — невзрачному маленькому тщедушному человечку с большой лысиной. Его Блейд не знал.

Человечка величали Костлявым Фредом, и он имел какое-то отношение к фабрикации фальшивых документов. Разумеется, разговор велся намеками и околичностями; Блейду пришлось выложить половину полученного от Бака гонорара — в качестве аванса; и еще столько же ему предстояло отдать, когда документы будут готовы. Здесь в кредит не верили.

Возле выхода из бара Блейда поджидала Быстрая Лиззи.

Нельзя сказать, что странник обошелся с ней во время поединка истинно по-рыцарски. Разумеется, он старался бить мягко, но несколько раз Лиззи пришлось пропахать спиною пол.

— Ты клево дерешься, дядя, — без обиняков начала она, подходя к страннику и сплевывая сигарету. — Где так выучился, а?

— Далеко отсюда, — усмехнулся Блейд. — Очень далеко. А, собственно, тебе-то здесь в чем интерес?

Лиззи недвусмысленно хихикнула.

— Люблю мужиков, которые драться умеют! Глядишь, и меня чему-то научат…

— Там видно будет, — туманно ответил Блейд, и, воспользовавшись отсутствием в его словах прямого запрета, Лиззи тотчас подхватила его под руку.

— Расскажи о себе, — без всяких предисловий начала она, когда они направились по пустынной ночной улочке прочь от заведения Бака. — Ты странный, очень странный человек. Сколько тебе лет? Сорок? Тридцать пять? Ты положил Зевса, а ведь ему всего двадцать с небольшим — он просто выглядит старше!.. Я таких, как ты, никогда не видала, — последние слова она почти промурлыкала, потеревшись носом о плечо странника.

«Ну, отчего же и нет?» — подумал Блейд. Разведчик должен уметь действовать в любой ситуации, но при этом желательно иметь под рукой толкового осведомителя. Лиззи вполне подходила на эту роль.

Они направились к отелю, в котором Блейд снял номер, по дороге негромко беседуя. Блейд хотел подготовить надежный плацдарм здесь, на дне, чтобы было куда отступить в случае необходимости. Он сильно подозревал, что толстый Пикебридж не оставит этого дела просто так. И здешний Дж. … Двойник Блейда не явится по вызову, за что, естественно, получит нагоняй. Он, разумеется, будет все упорно отрицать, Дж. позвонит своему старому приятелю, и изумленный Блейд-младший узнает кое-что любопытное о самом себе. А потом… Если местный Дж. додумается до того, чтобы предъявить Пикебриджу своего «настоящего» Блейда, весь отдел МИ6 встанет на дыбы! И до того, как это случится, он, Ричард Блейд, должен будет успеть помочь самому себе. Он поможет себе здешнему не совершить ту глупость, из-за которой страдает вот уже столько лет…

Вдвоем они не отдадут Зоэ Коривалл никому. И пусть старик Лейтон отдохнет — в этом путешествии Ричард Блейд будет работать на самого себя. Без всякой далеко идущей цели. Просто потому, что это доставит ему горькую радость.

А пока — пока он постарается использовать Лиззи как можно лучше.

Уже на подходе к отелю Лиззи как о чем-то само собой разумеющемся сообщила Блейду, что ее дружок, Волосатый Гарри, тоже очень хотел бы брать у странника уроки рукопашного боя.

— Так вы с Гарри что… — удивился Блейд, и Лиззи энергично кивнула.

— Ну да. Мы частенько ссоримся и бережем всю злость до ринга. А потом все опять хорошо…

«О темпора, о морес!» — только и мог вздохнуть про себя Ричард Блейд.

Едва они вошли в номер, как Лиззи с разбегу бросилась на широченную кровать.

— Клево! Всегда мечтала трахнуться с крутым мужиком на таком сексодроме!

— Ну и выражения у тебя, милашка, — заметил слегка шокированный Блейд. — Где только подобному учат? Наверное, на улице?

— Оксфорд, папочка, Оксфорд, факультет английской словесности, — Лиззи показана Блейду язык. И тотчас же, без малейшей паузы, принялась шпарить «Королеву волшебной Страны» Спенсера на староанглийском:

Прекрасный рыцарь мчался средь равнин,

Серебрянный блистал на солнце щит,

Следы ударов прежних он хранил,

Жестоких и кровавых знаки битв…

— Ну, и так далее, — закончила она.

Блейд слушал, невольно приоткрыв рот.

— Достаточно? — осведомилась Лиззи. — Могу из «Беовульфа», с любого места, а хочешь, изложу тебе последнюю точку зрения филологов на генезис языка у Поупа?

— Сдаюсь! — Блейд в шутливом испуге вскинул руки. — Ты меня убедила, крошка. Тогда скажи, что ты здесь делаешь?

— А! — Лиззи сплюнула. — Поругалась с предками. Они отказались платить за мое обучение, а мимо именной стипендии я пролетела. Вот и пришлось… Хотя почему пришлось? Мне это дело нравится. А сам-то ты почему влез в предприятие старины Бака?

— Деньги нужны, — коротко отмолвил странник.

— Такой джентльмен — и нуждается в деньгах? — Лиззи скорчила недоверчивую гримаску.

— Порой именно джентльменам и нужны деньги. Истинные жулики прекрасно себя чувствуют, — заметил Блейд.

— Да-а, наверно… — рассеянно заметила девушка, явно разочарованная тем, что ее спутник не пустился в откровенности.

Блейд откупорил бутылку «Джека Дэниэлса». Они выпили — причем Лиззи проглотила термоядерную смесь не поморщившись. Девушка отставила стакан в сторону, и они с Блейдом поцеловались. Хитрые глазенки Лиззи горели, словно два крошечных фонарика; оторвавшись от губ странника, она взялась крестнакрест за край джемпера и потянула его вверх.

Под джемпером у нее ничего не было. Дразня, перед взором разведчика оказалась пара розовых сосков, увенчивавших небольшие крепкие груди. Блейд протянул к девушке руки, и они вдвоем повалились на кровать.

Лиззи оказалась отличной любовницей, однако с одним существенным недостатком — в кульминационные мгновения она вопила таким жутким образом, что впору было решить, что здесь совершается кровавое убийство с особым цинизмом и жестокостью.

Лиззи не дала Блейду сомкнуть глаз до самого утра. Ее насмешливый взор, казалось, говорил: «Ты же такой крутой — неужели ж ты не смажешь доставить мне удовольствие еще один раз?» А Блейд считал своим долгом никогда не разочаровывать дам.

К утру Лиззи все-таки запросила пощады — правда, и Блейд к тому времени уже изрядно выдохся.

Позавтракав, девушка отправилась в свою, как она выразилась, «берлогу», а Блейд — на встречу с Костлявым Фредом.

Паб «Северная Звезда» ничем не выделялся среди сотен подобных заведений английской столицы. Блейд даже припомнил, что такая же точно пивная имелась и в его родной реальности. Именно за эту незаметность и обыденность паб, скорее всего, и облюбовали люди Костлявого. Насколько понял странник, здесь было организовано нечто вроде местного штаба. Лакомый кусочек для полиции — взять сейчас этого Фреда, когда у того в кармане — фальшивые документы для Блейда!

Фред сидел за столиком в дальнем углу за нетронутой кружкой пива.

— Фотку давай, — просипел он. — Фотку давай и жди здесь. Капусту потом.

Блейд вручил лысому человечку свою фотографию, сделанную по пути сюда в фотоавтомате. Фред кивнул головой и исчез.

Его не было довольно долго; Блейд терпеливо ждал.

Люди входили и уходили; внешне разведчик казался вальяжным и расслабленным, хотя на деле был собран и сжат, словно взведенная пружина. Он внимательно следил за всеми посетителями пивной; каждый мог оказаться полицейским осведомителем, а встреча с блюстителями закона пока не входила в его планы.

И на миг ему показалось, что в дверной проеме мелькнула физиономия Лиззи. Девушка словно бы вскользь окинула взглядом полутемный зал и вновь исчезла. Блейд остался сидеть как сидел, однако в тот миг ему отчего-то стало не по себе. Видение было слишком мимолетно, чтобы обычный человек смог бы что-то заметить; и Ричард Блейд, не будь он тем Ричардом Блейдом, за спиной которого лежало почти два десятка миров Измерения Икс, скорее всего постарался бы убедить себя в том, что ему все почудилось. Но настоящий Ричард Блейд не сомневался в себе: Лиззи следила за ним. И притом довольно искусно.

В это время появился и Фред.

— Держи свою ксиву, — он осклабился. — Надо было бы содрать с тебя побольше, ну да уж ладно, ради дружбы с Баком старый Фред готов работать даже себе в убыток. Отыскать аргентинское клише — мыслимое ли это дело! А ведь все исполнили за одну ночь…

Блейд взял протянутый ему конверт. Там действительно оказался аргентинский паспорт, и британская виза была в полном порядке.

Странник вытащил деньги. Бог знает, кем был этот Фред раньше, но талант свой он явно зарыл в землю. Техника исполнения была просто великолепна. Блейду пришлось в свое время достаточно изучать паспорта различных стран, и он мог сказать, что подделка ни в чем не уступает оригиналу. Все водяные знаки были в полном порядке, тиснение ровное и четкое, волоски на белых полях документа присутствуют…

— Ультрафиолетом это не распознать, — самодовольно заметил Фред.

Блейд молча кивнул. Это была «липа» высшего разряда. И весьма, весьма странно, что он наткнулся на подобного мастера с самой первой попытки, и притом далеко не в святая святых преступного мира. Этот Фред мог бы иметь миллионы — а он довольствовался невзрачным костюмом да кружкой пива во второразрядном пабе… Это было подозрительно.

Блейд молча кивнул Фреду, и они расстались.

Оставшееся время Блейд. посвятил изучению газет. И чем дальше он читал их, тем больше удивлялся. Этот мир, оказывается, далеко не так сильно походил на его родную реальность, как это могло бы показаться с первого взгляда. К примеру, могучего врага — Советского Союза — больше не существовало. Их лидер, Хрущев, начал либеральные реформы, которые зашли слишком далеко. Россия и в самом деле изменилась, став нормальной страной, зато Украина и Белоруссия отделились от метрополии и остались прокоммунистическими, причем прокоммуннстическими в еще большей степени, чем был сам СССР. Власть там захватили воинствующие сталинисты, и местные отделения КГБ развернули настоящую войну против западных союзников. И главной целью агентов новой Коммунистической Федерации, где на площадях вновь возводились памятники Лучшему Другу Физкультурников, стали промышленные и технологические секреты. Охота за ними развернулись в небывалом масштабе.

Вечером Ричард Блейд вновь появился в заведении Бака Шэллоу. Он уже имел то, что хотел, но свои обязательства перед толстяком намерен был выполнять честно.

О боях сказать можно немного. Блейду в конце концов рассекли бровь, разбили губу — не слишком много для человека, нокаутировавшего четырех противников. Ставки на Ричарда Блейда поползли вверх; и тогда Бак шепнул ему:

— Следующий бой ты должен проиграть.

— Проиграть? Вот уж нет! — сердито отрезал странник.

— Да пойми же ты, Эмилио, на тебя поставлена куча денег! Если ты поддашься, они все останутся в кассе. А я, само собой, не оставлю тебя в накладе!

Блейд скрипнул зубами. Участвовать в подобном унизительном спектакле?

— Ты помог мне, Бак Шэллоу, — сквозь зубы произнес разведчик, — и мне не хотелось бы вводить тебя в убытки. Ты хотел поручить мне какое-то дело — я и сейчас не отказываюсь его выполнить. Но проигрывать на глазах у публики не стану.

Бак Шэллоу прикусил губу. Но, похоже, старый боксер сам знал, каково это — ложиться на ринге, поддаваясь уговорам тренеров, букмекеров, секундантов… Глаза толстяка вспыхнули мрачным огнем, он как-то криво дернул щекой и быстро, отрывисто кивнул головой.

— Понимаю тебя, парень… Что ж, не хочешь — не надо. Но тогда тебе придется сослужить мне одну службу.

— Я уже сказал — если не мокруха, то пожалуйста.

На сей раз Блейд изо всех сил старался, чтобы бой выглядел равным, причем это удалось ему настолько хорошо, что в возможность своей победы поверил даже его противник. И верил до самого последнего момента, пока расчетливый удар странника не отправил его на пол окончательно.

Освободившись от своих обязанностей, Блейд направился было к выходу, когда его предплечья коснулись сильные пальцы Лиззи.

— Ты хотел ускользнуть от меня, папочка?

— А зачем ты следила за мной в пабе? — отпарировал странник.

— Как зачем? — удивилась Лиззи. — Я, папочка, очень даже ревнюча, как кошка. Если около тебя появится какая-нибудь прилизанная тварь из общества, я ей руки-ноги повыдергаю. Я уж было решила — ты с какой-нибудь лахудрой…

— Слушай, Лиззи, я буду ходить куда вздумаю и встречаться с кем вздумаю, ты это понимаешь?! — Блейд сдвинул брови.

— Правильно. Ты ходишь куда вздумается, я тоже. Имею я право ходить по улицам?! — Лиззи задорно задрала нос.

— Имеешь, — нехотя признал Блейд. — Но учти, красавица, если ты станешь мешать мне…

— Не стану… если только ты не потащишь в постель когонибудь, кроме меня!

— Дьявол! Ладно, крошка, а теперь дай мне позвонить. Сегодня вечером у меня важная встреча.

— С кем? С бабой?!

— А хотя бы и так! — странник начал терять терпение.

— Тогда я отправлюсь с тобой в качестве секретарши и прослежу, папочка, чтобы ты не макал свой фитиль куда не следует.

— А я тогда двину тебе под дых, чтобы ты провалялась пару часов без сознания, дерзкая девчонка! — загремел Блейд. — Послушай, у меня свидание с мужчиной…

— С мужчиной? Ты что, голубенький?

Этого Блейд вывести уже не мог. Воплощение мужского «эго», он питал некоторое презрение к ставшей популярной в определенных кругах однополой любви. Вдобавок незабвенная Меотида чего стоила!

Молниеносным приемом Блейд повалил девушку на пол. Затрещали стаскиваемые кое-как джинсы, Лиззи слабо пискнула. Блейд опрокинул ее прямо в тесной раздевалке возле конторы Шэллоу.

— Нет! Не здесь, черт возьми! А… Ох… Ой!!!

Блейд не слушал. Он распалился так, словно это была его первая и последняя в жизни женщина. И он взял ее — на не слишком-то чистом поду, в отнюдь не романтических условиях… правда, удовольствие она все равно получила.

— Теперь убедилась, девчонка? Теперь ты веришь, что я — не голубой?

— Верю, — обессиленно выдохнула Лиззи, кое-как томными движениями приводя в порядок свой туалет. — Ладно. Езжай! Но если ты меня обманешь…

На улице Блейд остановил такси и назвал адрес своего дорсетского коттеджа.

Глава 4

Была уже глубокая ночь, когда Ричард Блейд вновь оказался на крыльце особняка. Время перевалило заполночь, однако сквозь узкие шторы в окнах коттеджа пробивался свет. Там не спали.

Блейд невольно усмехнулся. Черт возьми, совсем не хочется портить самому себе добрую вечеринку… тем более, а вдруг там Зоэ… Но ничего не поделаешь, придется.

Блейд решительно открыл калитку. Несколько мгновений спустя он уже нажимал на кнопку дверного звонка. Внутри дома раздались мягкие трели.

К его удивлению, дверь отворили очень быстро.

— Кто вы такой? — последовал жесткий вопрос. Ричард Блейд-младший держался спокойно, однако в его руке Блейд заметил пистолет.

— Убери оружие, — последовал ответ. — В твои годы я вынимал эту штуку только в случае крайней необходимости.

— Да это же зажигалка, — внезапно рассмеялся собеседник странника. (В дальнейшем, для ясности, будем именовать его Ричардом Блейдом-младшим).

Хозяин отступил в сторону, жестом приглашая Блейдастаршего пройти внутрь. Гость миновал прихожую и уверенно двинулся по лестнице на второй этаж, где помещалась гостиная.

— Прошу садиться. — Блейд-младший любезно пододвинув кресло в точности тем же жестом, что и сам странник. — Чем обязан нашей встрече?

— Посмотри на меня внимательно, сынок. У тебя не появляется при этом никаких мыслей?

Блейд-из-иного-мира окинул гостя быстрым и цепким взглядом, взглядом настоящего профессионала.

— Вы очень похожи на меня… у нас много общего. Кто вы?

— Твой двоюродный дядюшка Эмилио Гонзалес из БуэносАйреса, — как можно более небрежным тоном бросил Блейд.

— Двоюродный дядюшка? — неподдельно изумился Блейдмладший. — Из Буэнос-Айреса?

— Твоя почтенная матушка, — начал Блейд, наставительно поднимая палец, — как тебе, должно быть, известно, имела отдаленных родственников в Испании…

И Блейд подробно изложил своему двойнику всю генеалогию их семейства…

— после чего твоя тетушка вышла замуж за генерал-майора аргентинской армии Норандо Гонзалеса — мир его праху! Так что я прихожусь тебе, мой мальчик, и двоюродным дядей и, в то же время, — троюродным братом.

— Да, — медленно сказал Блейд-младшнй. Его брови едва заметно сдвинулись к переносице донельзя знакомым страннику движением.

Блейд отлично понимал его. Жил себе да жил, суперменил помаленьку и слыхом не слыхивал ни о каких аргентинских дядюшках. То есть он, конечно, знал, что испанская ветвь их семьи когда-то переселилась в Южную Америку, но связи давно прервались. И вдруг — трах-бах-тарарах! — как снег на голову сваливается какой-то новоприобретенный родственник. Подозрительно? Конечно! Тем более после неприятного разговора с Дж…

«Что может подумать сейчас мой младший брат? Что я — агент КГБ… То есть, тьфу, украинско-белорусский разведчик! Двойник, играющий роль родственника! И соображает он сейчас про себя: а прикинусь-ка я сейчас дурачком, да и поговорю с ним, а завтра пошлю запрос через компетентные органы…»

Блейд был уверен, что сидящий сейчас перед ним думает именно так, и не иначе. На его месте он, пришелец, сам поступил бы точно так же. Внешность можно было изменить, биографию — вызубрить.

— Я полагаю, тебе не стоит посылать никуда никаких телеграмм с пометками «служебное» и «весьма срочно» за подписью старины Дж., — вполголоса заметил Блейд, наклоняясь вперед и заговорщически подмигивая «племяннику». — Если я агент, то уж, наверное, позаботился о том, чтобы в Буэнос-Айресе на нужной улице в нужном доме и в самом деле жил бы соответствующий Эмилио Гонзалес, в настоящее время отбывший по личным делам в Соединенное Королевство.

— Откуда ты знаешь Дж., дорогой дядюшка? — с любезной улыбкой осведомился Блейд-младший. За улыбкой скрывалась легкая растерянность: правда, лицом молодой двойник владел великолепно и не выдал себя ничем.

— Это очень просто, — Блейд-старший беззаботно махнул рукой. — У нас в Аргентине кабальеро не скрывает, что у него есть влиятельные друзья. У меня есть хороший приятель… он начинал еще в разведке Перона. По долгу службы он не раз бывал в Англии… и отлично знает Дж. Да ты и сам, наверное, слыхал от старика это имя — Джозеф Эндуро Лакоста.

Этот человек существовал в действительности; Блейд не сблефовал в этом ни на йоту. Джозеф Лакоста действительно был бригадным генералом аргентинской армейской разведки. И он действительно знал Дж. Правда, все вышесказанное было справедливо для мира «нормальной» Земли, откуда пришел странник; оставалось надеяться, что в этом мире все осталось точно так же.

Ему повезло; мускулы на лице Блейда-младшего чуть заметно дрогнули, расслабляясь. Имя Лакосты и впрямь оказалось ему известным. И он на самом деле слышал о таком человеке от Дж. …

Первый барьер был взят. Дальше дело пошло уже легче. Странник забросал Блейда-младшего подробностями их семейной истории, перемежая речь многозначительными намеками на детали операций, в которых его двойник мог бы принимать участие. Тут требовалась особая осторожность: мир ведь был все-таки не в точности такой же, как родная реальность странника.

Однако зги намеки, недомолвки и умолчания, похоже, убедили Блейда-младшего лучше самых достоверных доказательств.

— Ну… добро пожаловать… дядюшка! — он улыбнулся и протянул пришельцу руку.

Это была очень странная беседа. Блейду казалось, что он говорит сам с собой, помолодевшим на добрый десяток лет. Сидевший перед ним человек и в самом деле был Ричардом Блейдом. По характеру они не отличались друг от друга.

— Но, Эмилио, тогда тебе непременно надо съездить в Ковентри! — заметил Блейд-младший, когда первая бутылка «Старого Ирландца» показала дно. — Мама будет тебе очень рада… и отец, конечно, тоже.

— Мама? — Блейду потребовалась вся сила воли, чтобы произнести это слово по возможности более спокойно и буднично, — Так, значит, она в добром здравии?

— Ну, теперь уж и не в таком добром, — вздохнул Блейдмладший, — возраст все-таки свое берет…

Не слушая, странник откинулся на стуле. Вот оно! Вот оно. Он так и думал, что должно найтись какое-нибудь отличие. И оно нашлось! В этой реальности его родители остались живы.

Внешне он держал себя так, словно ничего не случилось. Вежливо кивал, что-то отвечал собеседнику — без всякого участия сознания. Его родители живы! Сердце билось неровно, с провисающими гулкой пустотой перебоями. Далеко не сентиментальный человек, Ричард Блейд чувствовал, что с трудом удерживает непозволительные слезы.

Родители остались в живых… И он может увидеть их… Говорить с ними… Пусть он останется для них братом Эмилио — неважно! Блейд чувствовал, что готов вскочить с места и прямо сейчас, немедленно, мчаться в Ковентри.

— А… как… они? — наконец спросил он.

— Отец удалился от дел, — последовал ответ, — и теперь они занимаются своим садом и все воспитывают меня… тревожатся, что у них до сих пор нет внуков…

В левой части груди Блейда медленно нарастала тупая, ноющая, незнакомая боль. Нет, он не поедет в Ковентри… Его родители мертвы, он твердо знал это. А у тех, что жили в этой реальности… у них уже был свой собственный сын. Это будет обман и подделка, понял Блейд. Потому что немыслимо тяжело видеть, как твоя мать… или ничем не отличающаяся от нее женщина называет «мой мальчик» очень похожего на тебя человека — и все-таки не тебя.

Нет, он не поедет в Ковентри! Даже если его двойник станет настаивать. Кое в чем я еще сильнее тебя, невольно подумал пришелец. Измерение Икс не прошло даром.

Блейд-младший почувствовал странную напряженность собеседника, однако приписал это позднему времени и усталости госта.

— Наверно, нам пора завершить этот приятный вечер, — светски произнес он. — Надеюсь, дядюшка, ты не откажешь мне в удовольствии принять тебя в моем доме?

— О, разумеется, дорогой племянник, разумеется! Но только один вопрос напоследок: чья это премилая вещица на камине? Алейнсо? Или кто-то из постмодернистов?

— Эта? — Блейд-младший неожиданно помрачнел, — Это — подарок… от одной девушки.

— Она твоя знакомая? Тогда тебе повезло. Редкостный талант!

Хочешь разговорить человека — похвали тот предмет, к которому он относится с обожанием.

— О, дядя! Она настоящий, истинный талант! — в глазах Блейда-младшего появился странный мечтательный огонек, и странник насторожился — ему самому подобное благостное настроение было вовсе не свойственно.

— Ее зовут Зоэ. Зоэ Коривалл…

И странник услышал историю любви.

Очевидно, Блейду-младшему было не с кем поделиться ею. Он носил и носил ее в себе, но душа его не была закалена, подобно душе пришельца, ранней утратой родителей. Наверно, ему чуточку недостает цинизма, подумал странник.

— Я не узнаю тебе, дорогой племянник, — решительно начал Блейд, когда его младший собрат закончил свое печальное повествование, — решительно не понимаю! Если она нравятся тебе, что ты тянул? Если она вертит и играет тобой — почему бы не нанести визит какой-нибудь иной красотке? По себе знаю — помогает очень хорошо!

Врешь, Ричард Блейд, с раскаянием подумал он мгновение спустя. Ни черта не помогает! И ты это прекрасно знаешь.

Но вслух ничего этого он, разумеется, не произнес.

— Какой-нибудь красотке? Ты хочешь сказать, дядюшка, наведаться к другой женщине? — Блейд-младший казался возмущенным до глубины души. — Нет! Это невозможно! Это просто немыслимо!

— Всемогущая Приснодева, да что же тут невозможного?! — совершенно искрение опешил странник.

— Если я люблю женщину, — строго и с расстановкой отчеканил Блейд-младший, — если я поклялся быть верен ей в делах в помыслах — как может моя рука коснуться еще кого-то? Извини за высокие слова, дядя Эмилио, но иногда без них не обойтись. Я люблю Зоэ и не притронусь к другой.

Вот это да! Наверное, в таких случаях полагается разевать рот, выпучивать глаза, отвешивать челюсть и проявлять свое недоумение иными зримыми способами. Ричард Блейд ограничился тем, что слегка приподнял бровь.

Что ж, вот и изменение номер два. Ричард Блейд-младший — аскет! Пуританин! Ну и дела… Странник невольно покачал головой. Самым смешным в создавшейся ситуации было то, что его двойник говорил совершенно искренне и свято верил во все эти высокие материи.

— Интересная точка зрения, весьма интересная, — Блейд плеснул себе в стакан еще на один палец виски. — А что же ты станешь делать, если твои чувства так и останутся неоцененными?

— Тогда я буду продолжать исполнять свой долг перед родиной и королевой, — тихо и очень серьезно ответил Блейдмладший, — по мере отпущенных мне сил.

— Ты неправ, — вздохнул странник, покачав головой. — Но послушай! Хочешь пари? Я либо помогу тебе заполучить Зоэ… либо докажу, что отказ одной гордячки — еще не повод забывать о существовании других женщин.

— Разве это возможно? — с вежливой улыбкой осведомился Блейд-младший.

— А вот увидим, — уверенно бросил пришелец и с этими историческими словами отправился спать.

Утром Блейд-младший собирался на службу.

— Подбросить тебя до Лондона, дядя?

— Да, разумеется.

Собрат из иной реальности высадил странника за несколько кварталов до места своей службы. Блейд не стал и пытаться следить за ним — странник знал, что его младший коллега отлично умеет чувствовать «хвост». Вместо этого Блейд направился на Коккроу-стрит, где в престижной галерее Хэммерсмита уже третий день должна была проходить персональная выставка молодой художницы и скульптора Зоэ Коривалл.

Она должна быть там, она не может не быть там! — как заклинание шептал про себя разведчик. Ковентри было для него закрыто. Но Зоэ… Он ехал, еще не зная, чего же он, в сущности, хочет — помочь своему названному брату добиться ее любви или же воспользоваться нежданным подарком судьбы и попытаться переиграть один раз сложившуюся для него неудачно партию…

Галерея была дорогой. Вход стоил фунт, но он того стоил. Афиша гласила, что на выставке все время присутствует сам автор.

Это была несказанная удача! Ричард Блейд ощутил, что у него словно бы сжало горло; перескакивая через несколько ступеней, он устремился по широкой лестнице вверх.

Галерея Хэммерсмита, одна из старейших и престижнейших в Лондоне, была основана, как гласила солидная бронзовая табличка, в 1882 году. Она помещалась в солидном сером викторианском здании; его строил какой-то чудак, поскольку во втором этаже, над магазинами и конторами, он вместо офисов и приемных богатых дантистов спроектировал длинный и светлый зал. Огромные окна протянулись от пола до потолка; свет щедро заливал помещение.

Сейчас зал был разгорожен серыми передвижными панелями на небольшие клетушки так, что получился настоящий критский лабиринт. И в каждом его закутке помещалось по скульптуре. Картинам было отведено место чуть дальше.

Народу было много. Хватало и праздношатавшихся, но Блейд заметил и корреспондентов, и нескольких людей, с явно профессиональным видом строчивших что-то в своих блокнотах. Сама же Зоэ стояла, окруженная плотным кольцом местной богемы — вытертые джинсы, бесформенные береты, не слишком тщательно расчесанные бороды… В первый момент Блейд ее даже не смог разглядеть.

Зато сумел услышать голос. Он услыхал его — и сердце вдруг трепыхнулось так, что стало больно. Странник невольно удивился себе — он давно уже смирился с потерей. Он спокойно жил, встречаясь с многочисленными веселыми подружками, зная, что в это же время Зоэ лежит в объятиях другого, нет, он никогда не забывал ее, но жизнь брала свое, и странник не собирался лезть в петлю из-за этого случая.

Оказалось, что он ошибался.

С тяжело бьющимся сердцем он медленно прошел мимо толпившихся вокруг Зоэ нонконформистов и начал неспешно осматривать выставку, краем глаза постоянно следя за своей бывшей возлюбленной.

Работы были хороши. Даже в теперешнем своем, не самом спокойном состоянии Блейд не мог не отметить этого. Талант Зоэ оставался талантом Зоэ — что в его родной реальности, что в этой… Тонкая поэзия мягких, плавно перетекавших друг в друга линий внезапно сокрушалась яростным напором хаотически нагроможденных изломанных угловатых спиралей, и сквозь самое сердце яростной схватки Порядка и Хаоса к одному ему видимой цели упрямо пробивался Человек.

Особенно потрясла Блейда «Старая мельница» — прямой и стройный мужчина, обнаженный до пояса, застыл, выставив вперед правое плечо и подняв руки перед грудью, словно собираясь вот-вот вступить в бой. А перед ним распахивало свой зев древнее механическое чудовище странного и страшного вида, так что невозможно было понять, где кончаются жернова и начинаются чудовищно искривленные челюсти, гротескные взметнувшиеся крылья и разметавшиеся жесткие волосы, колеса зубчатых передач и выпученные жестокие глаза. Блейд вгляделся в очертания мужской фигуры и без труда узнал в ней своего местного двойника.

Было что-то завораживающее в этой скульптуре, словно бы Зоэ сумела неведомым образом познать самую суть прорыва странника в миры Измерения Икс. Вся мощь косной материи не могла остановить его, неважно, одушевленной или нет. Он противостоял этому Молоху пространств — и всегда выходил победителем.

Мимо него к композиции протиснулся молокой, элегантно одетый мужчина, оливковокожий, с аккуратной черной, чуть вьющейся бородкой; от уха до уха — типичный римлянин времен расцвета Империи. Он пробормотал какое-то извинение, но глаза его с неожиданной цепкостью окинули разом странника с ног до головы.

Блейд вздрогнул, словно попав под проливной холодный дождь. Подобный взгляд не мог быть праздным! Весь его опыт разведчика, все многочисленные странствия в Измерение Икс учили доверять интуиции. У него не было никаких доказательств, однако же он не сомневался — этот парень тут явно не случайно.

Что ж… Блейда окатила волна жестокой радости. Если ктото здесь вознамерился поиграть с ним в кошки-мышки, то очень скоро он об этом горько пожалеет. Нет, нет, мы не станем хватать этого бородатого красавчика за глотку и применять к нему допрос третьей степени устрашения, вовсе нет! Мы сделаем вид, что ничего не заметили. Пусть первый ход сделают они.

Азбука шпионажа гласит, что если человека хотят убрать, на Земле это проще в лучше всего сделать, прибегнув к услугам снайпера. Если же за предполагаемой жертвой следят, можно быть уверенным, что выстрелы грянут не сегодня.

Блейд оглянулся. Зоэ по-прежнему стояла в плотном кольце поклонников, и больше терять времени здесь было нельзя. Тем более после такого взгляда…

Странник решительным шагом направился к молодой художнице. Судя по всему, сейчас она давала интервью.

Довольно-таки бесцеремонно отодвинув со своего пути парутройку бородатых гениев, Ричард Блейд оказался прямо перед Зоэ.

Их взгляды встретились. В первый момент странник даже не разглядел ее наряда — он смотрел ей в глаза.

И — она осеклась. Запнулась. Сбилась с мысли и, отстранив мягким растерянным жестом удивленного журналиста, шагнула навстречу Блейду.

Она тоже была изумлена, и даже очень. Перед ней внезапно появился двойник много значившего для нее человека — иначе она не подарила бы ему одну из наилучших своих работ и не взяла бы его моделью для полной скрытого смысла «Старой мельницы». Она была сбита с толку, она недоуменно наморщила высокий и чистый лоб.

— Мои поздравления, — Блейд учтиво поклонился. — Отличные работы. Особенно… — и он пустился в пространные рассуждения о «Старой мельнице».

Разумеется, Блейд никогда не подвизался на ниве художественной критики. И говорил он совершенно о другом — о том, что мог сказать Зоэ только он один. О гениально схваченной силе сопротивления косной материи, что встречает человека на его пути. О том, как страшны переходы между различными слоями реальности, в какую песчинку превращается человек перед лицом целого мира, враждебного и дикого…

Зоэ слушала, как завороженная. Два или три раза она пыталась что-то сказать, и всякий раз Блейд властным жестом останавливал ее. О, какое это было наслаждение — говорить с ней, не будучи связанным дурацкими инструкциями и обязательствами! Те проклятые бумаги, что заткнули ему рот там, на старой Земле… Здесь их не существовало! Второй раз они уже не смогут ему помешать!

Они и не заметили, как очутились на улице. Рука девушки лежала на согнутом локте Ричарда Блейда.

— Кто вы? — наконец сумела спросить Зоэ. — У меня странное чувство… что я видела вас раньше… что вы очень похожи на одного человека…

— Мало ли кто на кого может быть похож! — с деланным равнодушием заметил Блейд. О своем «младшем брате» в эти мгновения он не думал. Точнее, думал, но совершенно в ином аспекте, чем раньше. Хватит с тебя живых родителей, парень; эту девушку тебе придется отобрать у меня!

Ричард Блейд пустил в ход все свое обаяние, весь колоссальный опыт покорения женских сердец. С его уст впервые упали столь долго сковывавшие их печати молчания, и он говорил, говорил, испытывая пьянящее наслаждение от каждого слова.

Он рассказывал девушке из Измерения Икс о самом Измерении Икс.

В его словах оживали Тарн и Меотида, Азалта и Вордхолм, Брегга и Таллах — все множество оставшихся за спиной миров.

— А быть может, бывает и так… — говорил он, переходя к описанию очередного своего странствия. Прибавьте к этому постоянные ссылки на работы Зоэ, и вы поймете, отчего она слушала Ричарда Блейда, словно Ева — Змея-искусителя.

А сам Ричард Блейд еще раз убедился, что перед ним настоящая и неподдельная Зоэ Коривалл. Ее жизнь полностью соответствовала жизни ее аналога из реальности странника. Даже с Блейдом-младшим она познакомилась при точно таких же обстоятельствах…

— Вы необычный человек, Эмилио, — подперев подбородок изящной точеной ладонью, говорила Зоэ, когда они с Блейдом уже сидели в небольшом уютном ресторанчике на Саут-сквер. — Вы все же поразительно похожи на… на одного моего знакомого… — (при этих словах сердце Ричарда Блейда эгоистично возвеселилось). — Я даже готова подумать, что вы, — его родственник… или старший брат… но у него никогда не было ни братьев, ни родственников.

— Будем считать это случайным совпадением, — предложил Блейд.

— Не могу, — как-то по-особенному открыто и беззащитно вдруг улыбнулась Зоэ. — Смотря на вас, Эмилио, я постоянно думаю о нем… как будто передо мной тот же самый человек, только неведомым образом постаревший на добрый десяток лет… и приобретший странную мудрость — мудрость, какую не заработаешь десятью годами работы международным коммивояжером…

— Так мой двойник работает коммивояжером?

— По крайней мере, он так говорит… Ой, это ж, наверное, смешно, правда, — я жалуюсь вам на него, словно отцу на хулигана-сына… Просто я чувствую, что он говорит мне неправду… никакой он не коммивояжер. Здесь скрывается какая-то мрачная тайна, Эмилио… почти такая же, как и за вашей спиной. Вы ведь тоже оказались не случайно в Лондоне? Ну, скажите, ведь я права? Вы попали сюда не просто так? Наверное, должно произойти нечто… нечто очень важное, что перевернет всю мою жизнь… — тонкие пальцы с нарядным маникюром с неженской силой скульптора сжали предплечье Блейда.

— Вы меня прямо-таки не цените и на пенс, — с шутливым негодованием запротестовал странник. — Вот уже сколько времени вы только и говорите, что об этом своем дружке. Честное слово, я приревную!

Зоэ слабо улыбнулась.

— Ну что вы, Эмилио… Я прошу у вас прощения. Я и впрямь увлеклась… какими-то детскими сказками. Ваше необычное сходство совсем сбило меня с толку. — Она деланно рассмеялась, прижав тонкие пальцы к вискам. — Мне почудилось невесть что!

Блейду удалось-таки переломить опасное развитие беседы. Он в самых юмористических тонах принялся описывать одно из ранних своих военных приключений. Зоэ звонко смеялась, все время умаляя пощадить ее: слезы вот-вот покатятся градом — и прощай тогда с таким трудом наложенная у дорогой визажистки косметика…

Блейд проводил девушку до дома. Разумеется, он и не попытался поцеловать ее — странник слишком хорошо помнил начало их романа там, в его родной реальности… Та, другая, Зоэ долго не позволяла ему никаких вольностей. И ее смертельно оскорбило, если бы к ней полез кто-то с объятиями и поцелуями в самый первый вечер знакомства.

В Дорсет он решил сегодня не возвращаться. Вернувшись в свой отель, странник позвонил Блейду-младшему. Голос у того оказался донельзя мрачным. Причина отыскалась очень легко — он весь вечер не мог дозвониться до Зоэ…

— Так, может, тебе стоит развеяться? — самым невинным тоном предложил Блейд.

— Развеяться! — внезапно вырвалось у собеседника на другом конце линии. — Да, клянусь сединами моего начальника, это то, что мне сейчас нужно. Ты знаешь, Эмилио, что мне ответили на выставке, куда я звонил, разыскивая Зоэ? Что она ушла с каким-то красивым мужчиной средних лет! Ты понимаешь? Ушла с мужчиной!

Блейд улыбнулся. Мужское эго его двойника бунтовало, не находя себе выхода. Воспитание сделало его пуританином, но не смогло загасить этот внутренний огонь. Пламя все равно вырвалось наружу — хотя бы в форме ревности…

— Ну и что же? — Блейду пришлось удивиться. — Она же свободная современная девушка. Она не давала тебе никаких обещаний — ведь так? Так что же ты теперь возмущаешься?

— Да, ты прав, дядя, — сквозь зубы согласился Блейдмладший. — Она и впрямь ничего мне не обещала. Но… дядя… мне невыносима сама мысль, что она — с другим! — В трубке раздался самый натуральный зубовный скрежет.

— Ну, раз она может погулять с кем-то еще, почему бы и тебе не заняться тем же самым? — вполне резонно осведомился Блейд.

— Нет, — холодно послышалось в трубке. — Пусть она поступает так, как считает нужным. Я ей той же монетой платить не намерен. Это… это как-то низко, что ли, дядя, если ты меня понимаешь.

— О, конечно же, понимаю! Конечно, понимаю. Не буду настаивать, мой дорогой племянник, ты сам знаешь, чего хочешь и как должен поступать…

Попрощавшись, Блейд дал отбой — за мгновение до того, как в его номер постучали.

— Эмилио! Эмилио, это я, Лиззи! Черт возьми, открой, а не то я высажу дверь! — эти вопли могли бы поднять целую роту, отдыхавшую после тридцатимильного марш-броска с полной выкладкой. — Я ей глаза вырву! Я ей волосы по одному повыдергиваю!

— Ты с ума сошла! — рявкнул странник, распахивая дверь и втаскивая в номер слабо вякнувшую девчонку. — Что ты вопишь? У кого ты тут намерена выдергивать волосы?!

— Она должна быть где-то здесь… — Лиззи вырвалась и, словно охотничий пес по горячему следу, заметалась по комнате. — Где эта стерва? Тут нет… и тут тоже нет…

— Да нет же здесь никого, дура! — вновь возвысил голос Блейд. Обращение вновь оказалось отнюдь не джентльменским, но иного Лиззи в этот момент понять бы и не смогла.

— Да… и вправду никого нет, — констатировала она, окончив свой обыск. — Значит, уже успела убежать! — казалось, Лиззи ничуть не смущена отсутствием соперницы.

— Дорогой, как ты низко пал, ты не брезгуешь теперь даже лысыми женщинами — как сказала одна ревнивая супруга своему благоверному, не найдя на его одежде ни одного женского волоска, — язвительно прокомментировал ситуацию странник. — Ты что, обкурилась травки?

— Я видела ее! — воинственно заявила Лиззи. — Видела вас вдвоем. Ты снял ее в галерее Хэммерсмита, так? А потом вы отправились ужинать в…

— А почему же ты тогда не знаешь, раз такая наблюдательная, что сюда, в отель, я вернулся один? — поинтересовался Блейд.

— Ты вернулся сюда вдвоем с ней, — не моргнув глазом заявила Лиззи. — И уже успел трахнуть, эту сучку!

— Ну, а если даже и так? — Блейду все это начинало уже надоедать.

— Я сказала, что глаза ей выцарапаю — и выцарапаю! — торжественно объявила Лиззи.

— Что ж, действуй, — странник скрестил руки на груди. — Надеюсь, мне ты ничем угрожать не станешь?

— Не стану… — глаза девушки задорно блеснули. — Не стану, если ты докажешь мне, что у тебя хватит сил на двоих — и она с разбегу бросилась ему на шею.

В эту ночь Блейду отдыхать не пришлось; Лиззи утихомирилась только после пяти оргазмов.

«И все-таки, что я делаю здесь, в этом странной мире, в этом Серебряном Зазеркалье? — с некоторой тоской думал Ричард Блейд, лежа возле сладко посапывавшей девушки. За окнами медленно разливался серый предутренний свет. — Чего я хочу? Завоевать Зоэ Коривалл, отобрав ее у самого себя? Но я все равно уйду отсюда — через полтора-два месяца. Так зачем вновь рвать сердце, приобретая то, что при самом сильном желании не сможешь захватить с собой? А какое еще дело может быть у меня в этом мире? Выжить? Но тут это достаточно легко. Я здесь никому не нужен. Даже ребята этого Пикебриджа с удивительной легкостью выпустили меня из лап — хотя я на их месте нипочем бы не дал уйти столь подозрительному субъекту. Единственное, что осталось — Лиззи и тот тип в галерее… я уверен, что он следил за мной… неужели причина всему — только ревность этой взбалмошной девчонки? Но, если она следила за мной по-настоящему, то зачем примчалась сюда?..»

В этом месте рассуждений чувствовалась какая-то несообразность. Постойте, а не была ли ревность только предлогом, чтобы вломиться в номер? Но для чего столь сложный путь? Лиззи могла бы прийти и просто так… А самое главное, зачем ей было метаться по номеру?!

«Ты, верно, совсем потерял форму, Ричард Блейд, — с ядовитой усмешкой сказал он сам себе мгновение спустя. — Это могло быть что угодно. Рассовать повсюду „жучков“. Произвести визуальный осмотр — не оставил ли я чего на виду. Большинство агентов попадается как раз на подобных мелочах — достаточно одной забытой не там где надо бумажки. Что ж… Если Лиззи стремилась к этому, свою задачу она выполнила виртуозно. Я почти попался. Ну что ж, посмотрим, посмотрим…»

— Ты не забыл, что сегодня вечером у Бака очередные бои? — одеваясь, спросила наутро Лиззи.

— Нет, конечно. Я там буду. Обязательно.

— А как прошла твоя встреча с тем мужиком в Дорсете? — с самым невинным видом поинтересовалась девушка.

— Самым лучшим образом, — заверил ее Блейд, однако эти его слова Лиззи отнюдь не удовлетворили.

— А почем я знаю, может, там была эта стерва — скульптор?

— Послушай, я, по-моему, уже доказал тебе, что меня хватит на всех вас! — огрызнулся Блейд. Настырность этой девчонки уже начинала раздражать. — Я тебе, извини, не обязан давать отчет о своих действиях.

Лиззи скорчила унылую гримаску.

— Да ты не сердись… Это ж я так… просто очень хорошо с тобой…

Когда за ней наконец закрылась дверь, Ричард Блейд в свою очередь начал обыск. Не прошло и получаса, как в его коллекции оказались три миниатюрных радиомикрофона, рассованных в такие места, где обнаружить их мог только человек с большим стажем работы в разведке. На микрофончиках отсутствовало фабричное клеймо, они могли быть сделаны и в Лондоне, и в Нью-Йорке, и в Киеве, не говоря уж о Пекине.

Подозрения странника полностью оправдались.

Ну что ж, сегодня вечером он поговорит с этой девчонкой по-иному. Она скажет ему все. Кем послана, какая у нее задача; в чем подозревают его, Блейда… Странник угрюмо усмехнулся. Ты хотел развлечений — вот, получай, пожалуйста!

Телефон в номере наверняка прослушивается. На всякий случай Блейд развинтил трубку и корпус — жучков не было, но это еще ничего не значило. Достаточно подсоединиться где-нибудь к линии.

Странник вышел на улицу. Ему вновь предстояло отдать инициативу противнику. Ничего не поделаешь — если хочешь увидеть лицо врага, позволь ему приблизиться к тебе.

Блейду было неспокойно. Он чувствовал себя не в своей тарелке, ему все время казалось, что за ним по пятам следуют соглядатаи. Как уже говорилось, он привык доверять своим подсознательным ощущениям, но на сей раз ему не удалось обнаружить ничего подозрительного. Тем не менее он принял все меры предосторожности, пересаживаясь с автобуса на автобус, выпрыгивая из вагона подземки в самый последний момент, когда автоматические двери уже закрывались. Ощущение слежки не исчезало, хотя Ричард Блейд по-прежнему не видел никого, хотя бы отдаленно смахивающего на шпика.

В тот вечер у старины Бака собралось заметно больше зрителей, чем обычно, и толстяк прямо-таки светился от удовольствия.

— Я сделал на тебе неплохие деньги, Эмилио, или пусть меня назовут желторотым юнцом, использующим боксерскую перчатку вместо презерватива! Только — ты уж извини — мне придется выставить против тебя кое-кого посильнее.

— Выставить? Тебе? — удивился Блейд.

— Ну, не надо понимать все так буквально… Многие люди проиграли из-за тебя свои пари. Деньги были поставлены небольшие, и не в них дело — кое у кого взыграло самолюбие. Некоторые из моих посетителей достаточно влиятельны в определенных кругах… и им не составило труда найти достойных бойцов. Я слышал, что они собирались привести даже одного настоящего китайца, мастера их странного дрыгоножества…

— Это их дрыгоножество, увы, опаснее старого доброго английского бокса, — вздохнул Блейд, чем еще больше расположил к себе Шэллоу, бывшего не просто профессиональным боксером, но еще и настоящим фанатиком этого кровавого спорта.

Вечер проходил как обычно. Сперва Бак, как хороший антрепренер, выпустил тех, кто послабее, и лишь когда публика достаточно завелась, настал черед настоящих бойцов.

Лиззи выступила удачно. Вдвоем с Волосатым Гарри они умело заклевали и в конце концов уложили на пол настоящего громилу, которому впору было выступать в соревнованиях по японской борьбе сумо — настолько мощное брюхо колыхалось перед этим индивидом.

Потом вышел Черный Зевс и, зло сверкая глазами, крепко поколотил противостоявшего ему длинного тощего парня, претендовавшего на то, что он классно владеет карате. И вот, наконец, настал черед Блейда.

Разгоряченная публика смолкла, словно по команде, когда странник вышел на импровизированный ринг. Среди бойцов Шеллоу равного ему не было. Добровольно против Блейда вышел бы только подставной с твердым заданием лечь на пол через тридцать секунд после начала боя — так, чтобы не успеть обрести особо дорогостоящие в лечении телесные повреждения.

Однако из темного прохода между столиками неожиданно появилась высокая мощная фигура. Парень был выше Ричарда Блейда на полголовы, видом и сложением своим напоминая незабвенных нуров из мира Катраза. Выпяченная челюсть, волевой квадратный подбородок, короткие белые волосы ежиком, холодные льдистые глаза… Блейд ощутил, как по спине пробежал холодок — этот тип очень сильно смахивал на незабвенного Защитника, космического рейджера паллатов. Его торс, руки, ноги казались только что сошедшими с античных фресок, изображавших знаменитых олимпиоников. Он был сложен, точно греческий бог, и в каждом его шаге чувствовалась недюжинная сила.

Блейд стоял, сузив глаза, и в упор разглядывал приближавшегося соперника. Защитник из звездной империи паллатов? Откуда он здесь? Как попал сюда, в подобный бар? Или ему, Блейду, все это просто мерещится? Защитник паллатов оривэй был воплощением черт мужественного воина; отчего бы не рождаться таким и на планете Земля?

И все же проверить не мешало. Когда Бак Шэллоу дал команду сходиться, Ричард Блейд неожиданно протянул своему противнику руку.

— Я приветствую тебя, и биться с тобой станет для меня удовольствием, — негромко произнес он. Кроме него, эту фразу в зале мог понять только один человек — тот, что стоял сейчас перед странником, — потому что сказана она была на языке паллатов оривэй.

— Чего-чего? — переспросил парень, недоуменно морща лоб. Это «чего-чего?» было произнесено с ужасающим лондонским акцентом, на самом настоящем кокни, а в глазах парня Блейд видел только искреннее недоумение. Он не притворялся! Возможно, этот тип знал еще десяток языков, но только не оривэй. Странник поспешил повторить свои слова по-английски.

— А… ну, дык для меня тоже, — парень хлюпнул носом и ничтоже сумняшеся вытер сопли уголкам скатерти с крайнего стола.

Бой начался. И с самой первой секунды все сомнения Блейда ожили вновь. Парень двигался, точно бездушная боевая машина, не совершая ни одного лишнего движения. Это был стиль сетокан, доведенный до абсолюта, до полного совершенства, — глубокие стойки, тяжелые мощные блоки, требующие отличной реакции, стремительные прямолинейные атаки… Левую руку Блейда пронзила острая боль, когда противник отбил первый его удар, и сам разведчик еле-еле отвел в сторону быструю контратаку беловолосого.

Все это очень походило на поединок с Защитником в Талзане, только теперь перед Блейдом словно бы стояло существо, более похожее на человека, далеко не столь самоуверенное и оттого еще более опасное. Защитник? Или все же талантсамородок, неведомо как попавший на лондонское дно, в ряды боевиков местных мафиози?

Страннику приходилось нелегко. Он уже дважды пропустил удары, каждый из которых отбрасывал его за пределы ринга, так что Блейд с трудом удерживался на ногах. Бровь разведчика была рассечена, но, по счастью, неглубоко, и глаз мог попрежнему видеть.

И в то же время противник Блейда казался целехоньким. Если это Защитник местных паллатов — аналогов паллатов из земной галактики — дело плохо, Защитники почти нечувствительны к боли, и с ног их может сбить только особо сильный и хорошо рассчитанный удар. Те же, что удалось провести Блейду, заставляли противника лишь слегка покачнуться.

Он начинал дышать все тяжелее и тяжелее. Лоб покрылся потом; теперь он почти все время только защищался, не помышляя о нападении.

Блок! Отход! Контратака! Неудачно… левая рука ноет уже постоянно. Блок! Уход в сторону! Ногой в коленную чашечку! Попал! Ага, согнулся?! Сверху по затылку сцепленными руками… О-ох!

За миг до этого противник Блейда пошатнулся, его лицо наконец-то исказилось от боли, казалось, он потерял равновесие и ориентировку. Блейд поспешил воспользоваться этим — и угодил в искусно расставленную ловушку. Кулак белобрысого парня мелькнул с быстротой молнии; страшный апперкот поднял Блейда в воздух и швырнул на деревянный пол бара.

Глаза застлал красный туман. Боль в челюсти была такая, что, казалось, там не осталось ни одного зуба и вообще ни одной целой кости. Сквозь шум невесть откуда взявшегося здесь океана Блейд с трудом различил слабые звуки, как будто кто-то негромко считал вслух:

— Один… Два… Три…

Эти цифры означали что-то очень важное. Он силился вспомнить и не мог.

— Четыре… Пять… Шесть…

Он почему-то твердо знал, что нужно собрать все силы и встать.

— Семь…

Ну да, конечно! Это же судья открыл счет — счет ему, Ричарду Блейду!

— Восемь…

Если дойдет до десяти, тогда все погибнет.

Ричард Блейд не мог в тот момент сказать, что же именно погибнет, но это соображение подействовало на него совершенно магически. Слово «восемь» еще не затихло, а он уже начал подниматься. При счете «девять» он вновь уже стоял в боевой стойке, машинально слизывая сочившуюся из разбитой губы кровь.

Беловолосый удивленно воззрился на восставшего врага. Впрочем, он не сомневался в конечной победе. Оглушенный, в шоке — что сможет этот старикан сделать против него?

Соперник Блейда вновь встал в низкую стойку. И — в мягком движении, в точном соответствии с канонами школы «сетокан» («все части твоего тела движутся в одном направлении совершенно синхронно»), он не двинулся, не качнулся, а словно бы «полился» вперед.

Этого-то и ждал Ричард Блейд. Пришел его черед обмануть противника своей мнимой слабостью.

Вихрь вражеских кулаков был уже совсем рядом, когда странник внезапно прыгнул. Он потратил на это последние остатки сил; в этот удар он вложил все, что у него еще оставалось.

«Екагири» в прыжке вообще-то наносится с ходу, что увеличивает силу удара, но в этом случае роль движения сыграли отчаяние и неуемная жажда победы. Тело Блейда взвилось в воздух, словно подброшенное пружиной; до хруста растягивая связки, он выбросил ногу вперед и вбок, целясь в лицо соперника.

Он попал.

Белобрысого парня отшвырнуло куда-то в окружавшую темноту, в Хаос, в Ничто. Только что он был здесь, только что он атаковал, подобно смертоносному тайфуну, — и вот его нет, словно никогда и не было.

Блейд стоял, с трудом удерживаясь на ногах. Перед глазами все плыло, сливаясь в сплошную бешеную пляску изломанных цветных полос. И внезапно из этого хаоса появилось лицо соперника.

Он тоже двигался с трудом, этот странный противник Блейда. Лицо его превратилось в кровавую маску, можно было лишь удивляться, как выдержали шейные позвонки. Но тем не менее они выдержали, и, пошатываясь, шипя от боли, беловолосый тоже нашел в себе силы подняться и вновь двинуться в бой, собирая, как и Блейд, силы для последнего, решающего удара.

Оба противника ударили одновременно.

И оба попали.

Два тела грянулись на пол совершенно синхронно, словно связанные незримыми нитями. Судья прерывающимся голосом начал отсчет, но его слова тонули в диких воплях зрителей.

И все же какие-то слабые отзвуки достигли уже почти погасшего сознания странника. Опять цифры! Опять эти проклятые цифры! И значит, ему снова надо вставать…

Блейд поднялся при счете «девять». Его противник не поднялся вовсе.

В чувство странника привели руки Лиззи.

Глава 5

Окончательно Блейд пришел в себя только на следующее утро. Он лежал в постели, в своем гостиничном номере; первым ощущением было — зачем мне намотали на лицо эту марлю?

— Лежи смирно, — послышался знакомый голос. — Лежи, доктор наложил несколько швов. Пока они хоть немного не подживут, тебе лучше поменьше двигаться.

— Лиззи?! Ч-что ты здесь делаешь?..

— Ухаживаю за тобой, разве не видно? — сердито отозвалась девушка.

Блейд молча откинулся на подушку. Вчерашний бой дался ему очень и очень дорого. Вряд ли он был сейчас в состоянии выдержать еще один раунд против подобного противника.

Девушка хлопотала рядом, готовя какие-то мази и примочки. Что она здесь все-таки делает? Или ее хозяева настолько наивны, чтобы пребывать в уверенности, будто он, Блейд, не раскусит их детскую уловку?

— Забрала бы ты свои микрофоны, Лиззи, — странник пошел напролом. Не самый изощренный ход, но порой бывает очень эффективным.

— Микрофоны? — Если это удивление было притворным, то в Лиззи погибла великая актриса, достойная сцены Королевского шекспировского театра. — Какие микрофоны, Эмилио? Я не понимаю тебя.

— Вчера ты распихала по номеру жучки, — морщась от боли в ноющей челюсти, пояснил Блейд. — Я хотел бы знать, зачем ты это сделала. И не надо клясться, будто не имеешь к этому никакого отношения.

— Но… но я действительно не имею к этому никакого отношения… — пролепетала Лиззи с непритворным страхом.

Блейд задумался. Похоже, девчонка и в самом деле не лжет. Чтобы так сыграть изумление… Тем более, что доказательств у него никаких. Впрочем…

— У тебя есть с собой тальк?

— Есть, конечно, — озадаченно отозвалась девушка. — А зачем он тебе?

— Сейчас увидишь.

Профессионал должен уметь зафиксировать отпечатки пальцев при помощи любых подручных средств. Кисточкой для чистки электробритв Блейд осторожно смахнул лишний порошок с крошечной коробочки радиомикрофона. Лиззи взволнованно сопела у него над плечом,

— А теперь возьми в руку вон тот стакан… спасибо. Сейчас мы все узнаем.

— Теперь ты убедилась? — мрачно спросил Блейд девушку пятнадцать минут спустя. Отпечатков на микрофоне осталось немного, однако характерный шрам, рассекавший подушечку указательного пальца Лиззи, был одинаково четко виден и на микрофоне, и на стакане.

— Ты все еще будешь отпираться?

— Буду! — вскрикнула Лиззи. — Буду! Потому что я этого не делала, Эмилио, не делала! Я… я призналась бы тебе во всем, если бы мне было в чем признаваться! Но мне не в чем, не в чем, клянусь… клянусь всем святым!..

Все это кончилось бурными и самозабвенными рыданиями.

— Ты и впрямь отменно играешь, — медленно сказал Блейд. — Что ж, я на тебя не в обиде. Ты делала свою работу. Но скажи мне — для кого? Кто приставил тебя ко мне? Как вычислил, что я окажусь в баре Шэллоу?

— Я-а… не понима-а-ю-у… — донеслось сквозь рыдания.

Скрипнув от боли зубами, Блейд поднялся. Ребра как будто целы… а остальное — это пустяки.

— Нет, ты понимаешь! — Он схватил Лиззи за руку, чисто машинально закрываясь от захвата. — И ты скажешь мне — добровольно или нет! — он скорчил самую свирепую физиономию, на какую только был способен. — Ты думаешь, что я такой добряк?! Сейчас привяжу тебя к стулу и начну пытать — да так, что никаких следов не останется, и ты не сможешь даже обратиться в полицию. — Он как следует встряхнул девчонку за плечи. — Ну, будем, говорить? Или мне применить к тебе крайние меры?

— Применяй что хоче-ешь… А я-а-а все равно-о ничего-о не знаю-у-у…

Черт побери! Не пытать же эту пигалицу и в самом деле?!

— Ну, тогда пеняй на себя! — сурово произнес Блейд и принялся прикручивать слабо сопротивляющуюся девчонку к стулу простынями.

Закончив с этим, он принялся зажимать между ее пальцами карандаши, перекручивая все это тонким кожаным ремешком, снятым с головы самой Лиззи. Девушка наблюдала за этими приготовлениями, и глаза ее постепенно расширялись.

— Не забывай, что я из Аргентины, — зловещим тоном произнес Блейд. — Там у нас с подобными вещами очень просто. Это вы, европейцы, прямо-таки помешались на правах человека… Ха! Я смеюсь над этими правами! И сейчас я докажу тебе, что все красивые слова — не более, чем сотрясение воздуха. Видишь ли, я очень не люблю, когда за мной следят. Одного такого шпика я просто расчленил на части — еще дома, в Аргентине… Полиция его так и не нашла.

Лиззи вновь заплакала, теперь — уже от настоящего страха.

— Эмилио… я клянусь тебе… даже если ты замучаешь меня до смерти… я тебе все равно ничего не смогу рассказать…

— Вот это мы сейчас и проверим, — деловито заметил разведчик, затягивая последний узел в своей сложной плетенке, что опутала пальцы левой руки Лиззи.

Однако за его уверенным и жестким видом скрывалась растерянность. Он дошел уже до самого края. Не пытать же, в самом деле, эту девчонку!..

И тут его волной затопила злость. А, собственно говоря, почему бы и нет? На микрофоне — отпечатки ее пальцев! Она принесла их сюда, это яснее ясного. За такие дела нужно платить. И довольно дорого.

Странник слегка потянул за ремешок.

Карандаши сдавили пальцы Лиззи, ее лицо сморщилось, она вскрикнула… Пока еще не от боли, больше от страха, от того, что Рубикон оказался перейден и за нее взялись понастоящему.

— Эмилио, я ничего не знаю-у!

«Если она станет так вопить, пожалуй, сюда сбежится вся охрана отеля, — мрачно подумал Блейд. Неужто девчонка говорит правду? Или она из особо храбрых?..»

Нет, Лиззи была обыкновенной девушкой, пусть и с довольно-таки отчаянным характером. Она не боялась боли, когда пропускала удары на ринге. Но ее никто и никогда не пытал сознательно, никогда она не оказывалась бессильной и беспомощной в руках врага; это стало настоящим шоком. По лицу ее градом катились слезы, губы кривились в некрасивой, какой-то детской гримасе.

Притворяться настолько хорошо она вряд ли смогла бы.

— Ладно, — сумрачно бросил Блейд. — Я тебе верю. Но если не ты принесла сюда эти штуки — то кто тогда? И откуда на них твои отпечатки?

— Но… может… я принесла их сюда… и забыла? — медленно выдавила из себя Лиззи, трясясь от страха.

— Принесла и забыла? — Блейд усмехнулся. — Так, значит, ты признаешь, что они — это твоих рук дело?

Лиззи обреченно молчала.

Странник задумался. Он вновь провоцировал противника на следующий ход. Он специально оставил микрофоны на местах. Пусть те, кто устанавливал их, слышат все — может, это подвигнет их на какие-то более активные действия?

А девчонка, похоже, все-таки не врет. Но сообщать ей об этом выводе, пожалуй, пока не стоит.

— Сейчас я тебя развяжу, — хмуро сообщил своей собеседнице Блейд. — Считай, что ты меня убедила. Но будь я проклят, если понимаю, как тогда эти штуки оказались здесь!

«На самом деле все просто. Либо Лиззи и в самом деле невероятно умело меня разыгрывает, либо она находилась под ментальным контролем. Ей отдали приказ — а потом велели все забыть. Эдакое зомбирование. Фантастика, конечно, но в Измерении Икс ничего нельзя заранее считать невозможным».

Что ж, наживка заброшена. Теперь оставалось только ждать, чтобы враг клюнул на приманку. Блейд быстро отыскал чистый клочок бумаги.

«Если ты и в самом деле хочешь помочь мне, начинай кричать как можно убедительнее», — написал он, сунув записку под нос Лиззи. Та кивнула.

Девушка вопила самозабвенно и со знанием дела. Блейду пришлось открыть на полную мощность краны в ванной, чтобы сюда и впрямь не сбежались бы люди. Примерно через пятнадцать минут этого радиоспектакля внезапно зазвонил телефон. Блейд подмигнул Лиззи и снял трубку.

— Эмилио Гонзалес? — осведомился спокойный и вежливый голос. — Мы хотели бы поговорить с вами. Надеюсь, вы понимаете, что будет означать для вас лично отказ.

— Допустим, — ответил Блейд, отражая в голосе некоторое, строго дозированное количество волнения. — Я готов поговорить с кем угодно. Давайте, я вас слушаю.

— Кто вы такой?

— А кто вы такие, чтобы я отвечал вам? — в свою очередь спросил странник.

— Достаточно серьезная организация, могущая причинить вам достаточно серьезные неприятности. Помните вчерашнего беловолосого парня? А ведь он действовал еще не в полную силу…

Слушая речи своего невидимого собеседника, Блейд поспешно зажал ладонью микрофон трубки и сделал Лиззи знак подойти поближе.

«Позвони на телефонную станцию, пусть выяснят, откуда этот звонок к нам». Лиззи кивнула, вгляделась в написанный на аппарате номер и вихрем выскочила из комнаты. Теперь оставалось только подольше удерживать этого типа.

— Ну, допустим, я соглашусь с вами разговаривать, — принялся тянуть время Блейд. — А что конкретно вы хотите узнать? Детали моей биографии?

— Вашей настоящей биографии, — с нажимом сказали в трубке.

— Что, если вы как следует попросите, а лучше, если еще и представитесь… — продолжал свою песню странник.

— Мы вас очень хорошо попросим, — раздалось в ответ. — Ваша девушка, Зоэ Коривалл… с ней могут произойти очень большие неприятности. Мы поняли, что она чем-то дорога вам. Полагаю, вы были бы огорчены, получив ее тело в посылке… расчлененное на несколько кусков.

— А вы не боитесь, что я заявлю в полицию? — спокойно осведомился Блейд. — Если вы намекаете на мою вину перед английским законом, то она не столь велика. А вот замысленное вами тянет на пожизненное заключение.

— Что ж, это будет даже любопытно, — усмехнулись на другом конце линии. — Мы — против всей английской полиции! Вы не жалеете местных полисменов, дорогой Эмилио.

— Вы весьма самоуверенны.

— Извините, наша приятная беседа затягивается, а у меня, к сожалению, очень много дел. Я передаю трубку милой Зоэ Коривалл. Надеюсь, это сделает вас более сговорчивым.

— Черт!

— Я рад, что вы правильно оцениваете ситуацию, — ехидно заметил приятный голос и замолчал.

Некоторое время в трубке все было тихо: затем послышалось какое-то неразборчивое мычание — словно у человека был заткнут рот, — и спустя мгновение Блейд услыхал дрожащий голосок Зоэ:

— Эмилио, это вы? Во имя всего святого, это вы, Эмилио?

— Я, я, Зоэ, — хрипло вырвалось у странника.

— Меня схватили… схватили и увезли, прямо от моего дома… Я остановила такси… а там… Привезли куда-то за город… Они говорят, что вы должны приехать на встречу с их людьми… Немедленно и один. Не сообщая в полицию… — В трубке послышался внезапный шум. — Ой, они говорят, что вы можете сообщать кому угодно, хоть У Тану… Они… они грозятся разрезать меня на мелкие кусочки!.. — в голосе Зоэ послышались рыдания.

В горле Ричарда Блейда застыл громадный липкий отвратительный ком, который никак не удавалось проглотить.

— Не бойся, девочка, — сквозь зубы проговорил он. — Ничего эти мерзавцы с тобой не сделают. Это говорю тебе я… Эмилио Гонзалес! Передай этим трупоедам, что я приеду в их осиное гнездо. Пусть озаботятся заказать должное количество гробов для себя, катафалков и венков — по вкусу.

— Вам следует ждать нашего человека на Чэринг-Кросс Стейшн, третья платформа, через двадцать пять минут. Берите такси и приезжайте. Имейте в виду, наши люди уже там. Так что если вы вызовете полицию, это будет означать и для нее, и для вас только крупные неприятности, — спокойно проговорил солидный мужской голос, и в трубке раздались короткие гудки.

Блейд опустил трубку на рычаг. Теперь все зависело от того, сумела ли Лиззи засечь номер, с которого звонили…

Дверь распахнулась и, легка на помине, девушка влетела в номер.

— Удалось! Удалось! — с порога выпалила она. — Вот, я записала, — она сунула Блейду бумажку с номером и адресом.

— Отличная работа, детка, — похвалил ее Блейд. — Слушай, мне нужно сейчас немедленно уйти. Позвони вот по этому номеру, — странник торопливо нацарапал на бумажке рабочий телефон Дж. — то есть, с точки зрения конспирации, совершил абсолютно недопустимый поступок. — Попроси разыскать Ричарда Блейда. Запомнила? Ричарда Блейда. Скажи, что это очень важно. Что речь идет о жизни и смерти. Назови имя — Зоэ Коривалл. Скажи, что она похищена гангстерами и я, Эмилио Гонзалес, отправился ее спасать. Через… двадцать две минуты у меня свидание с этими мерзавцами на Чэринг-Кросс. Третья платформа. Ну, действуй, малютка! И… прости меня, что я не верил тебе.

Не дожидаясь ответных слов, Блейд опрометью бросился прочь из номера.

Конечно, он постарался бы сам дозвониться до своего здешнего двойника, но каждая минута ценилась больше, чем на вес золота. Блейд не стал рисковать. Он заставит их попотеть, этих мерзавцев!

У входа в отель, как обычно, дежурило несколько машин. Странник распахнул дверцу.

— Вокзал Чэринг-Кросс, и побыстрее, пожалуйста!

— А вы не забыли свой багаж, сэр? — вежливо осведомился шафер, не спеша трогаться с места.

— Ничего я не забыл! — зарычал Блейд, скорчив настолько свирепую мину, что у водителя тотчас исчезло всякое желание задавать вопросы.

Дома. Кварталы, перекрестки, светофоры, красные двухэтажные автобусы, которые так нелегко обходить… Машина влетела на пологий пандус Чэринг-Кросса за две минуты до назначенного неведомыми похитителями срока.

Блейд бросил таксисту крупную купюру и, не дожидаясь сдачи, ринулся к третьей платформе. У него не было посадочного билета, пришлось прыгать через турникеты под возмущенные возгласы двух смотрителей.

— Я заплачу штраф! — на бегу бросил им разведчик, — Когда пойду обратно!

В чем он, правда, весьма сильно сомневался.

Его уже ждали шестеро молодых людей с квадратными челюстями и широченными плечами, в одинаковых серых плащах и широкополых шляпах. Они оделись словно бы специально для мюзикла «Страшная лондонская мафия», чем несказанно удивили Блейда. Подобной униформы он никак не ожидал.

Его обступили со всех сторон. Ловкие пальцы пробежали по карманам странника.

— Оружия нет, — произнес производивший обыск.

— Ладно. В машину его! — последовала команда.

В тесном кольце, словно президент в окружении телохранителей, Ричард Блейд торжественно прошествовал к поджидавшему всю компанию черному лимузину. Блейда посадили на заднее сиденье, между двумя парнями в серых плащах. Все шло точно по сценарию гангстерского боевика.

Блейд не сопротивлялся. Он прекрасно понимал, что торговаться с этими нелюдями бесполезно. У него был только один шанс — прорваться в самое сердце этого паучьего гнезда и выкосить его до последнего человека. Тогда — не раньше! — эти типы вспомнят человеческую речь.

Машина с затемненными стеклами мчалась по лондонским улицам. Уже второй раз за неполную неделю своего пребывания здесь Блейд оказывался в подобном положении. В случае с Пикебриджем все обошлось; как-то обернется сейчас?

Наконец взвизгнули тормоза и заглох мотор. Дверца лимузина распахнулась, и внутрь просунулось пахнущее мокрым железом и оружейной смазкой дуло крупнокалиберного автомата.

— Выходи! — скомандовали Блейду. Машина стояла в грязном, замусоренном дворе-колодце. Слепо таращились темные запыленные окна; возле сорванных с петель дверей, словно ведьмы на шабаше, мелькали тени бродячих кошек.

— Сюда! — странника повели к узкой щели, до половины засыпанной мусором. За ней оказался длинный узкий проход — плечи разведчика касались стен. Позади на некотором отдалении шагал автоматчик; скрыться было невозможно, не приходилось и думать о побеге. Впрочем, пока Блейд и не собирался бежать.

Узкая щель окончилась железной бронированной дверью, покрытой пятнами вековой ржавчины. Очевидно, за приближением пленника наблюдали — петли надрывно заскрежетали, когда страннику оставалось сделать до порога несколько последних шагов.

Потом была узкая винтовая лестница, ведущая куда-то вниз, и тусклые лампы в проволочных сетках, и затхлый воздух какого-то давно заброшенного бомбоубежища, не открывавшегося, наверное, со времен второй мировой. Наконец долгий путь окончился. Блейда ввели в длинное и низкое помещение без окон, залитое мертвенно-ярким светом люминесцентных ламп.

В дальнем конце поперек прохода стоял длинный канцелярский стол. По бокам, точно истуканы, застыли двое беловолосых парней — почти точные копии того самого соперника Блейда, что едва не уложил странника в заведении Шэллоу. Блейду все стало ясно.

Разумеется, этих типов сюда поставили не случайно. Пленнику четко давали понять, куда он попал и с кем ему предстоит иметь дело. «Разумно, весьма разумно… — подумал он. — Если только я попадусь в эту ловушку. Ну, а я, конечно же, не попадусь».

За столом восседал высокий худощавый мужчина с копной пепельно-серых волос. Узкий разруб прямого рта, холодные, глубоко посаженные глаза, хищный, выдающийся вперед нос, заостренный подбородок, тонкая ниточка усов над верхней губой… Нет, на паллатов оривэй, прекрасных и миролюбивых, этот тип явно не походил. Одет он был в непритязательный темный костюм, а прямо на столе поверх бумаг был водружен ручной пулемет с уже заправленной лентой.

Слева же от стола сидела привязанная к стулу Зоэ. Рот девушки был заткнут грязной тряпкой; на тонких запястьях вздулись багровые рубцы от грубо врезавшихся в тело веревок. Рядом с Зоэ стояли трое мужчин самого злодейского вида — небритые, в черных пальто, с головы до ног увешанные разнообразным оружием.

Карикатурность этих гангстеров прямо-таки била в глаза. Вероятно, решил Блейд, они находятся здесь для устрашения.

Подталкиваемый в спину, он подошел к самому столу. Теперь ствол пулемета уставился ему в грудь; вдобавок белобрысые охранники тотчас навели на него и свое оружие.

Босс шайки поднял голову.

— Приветствую вас, достопочтенный Эмилио, — это был тот самый приятный мужской голос, что разговаривал со странником по телефону. — Я рад, что вы наконец-то смогли присоединиться к нашей компании. Присаживайтесь, прошу вас. Курите — это настоящие «Корона-Корона». Разговор у нас будет долгим.

— Я охотно потолкую с вами, мистер Инкогнито, — спокойно ответил Блейд, — если вы, в свою очередь, отпустите девушку. Я здесь один и без оружия, в окружении ваших подручных, которые, по-моему, сейчас свалятся под тяжестью навешанных на них стреляющих приспособлений. Я в ваших руках — освободите Зоэ.

— Мы безусловно и с охотой сделаем это, — любезно улыбаясь, заверил странника главарь. — Но лишь в том случае, если вы, мистер Эмилио, удовлетворите наше любопытство…

— Тогда задавайте вопросы, — пожал плечами Блейд. — Так мы только зря теряем время.

— Как вы нетерпеливы! — Предводитель положил острый подбородок на сцепленные вместе пальцы рук, уперевшись при этом в стол локтями. — Но, если вы так настаиваете, обойдемся без долгих вступлений. Кто вы такой?

— Вы же знаете, — нарочито зевнул Блейд.

— Мы знаем. Мы знаем, каким образом вы заполучили документы на имя Эмилио Гонзалеса. Костлявый Фред работает на нас.

«Так вот откуда качество!» — запоздало догадался разведчик.

— Рад за вас, — Блейд независимо закинул ногу на ногу и демонстративно потянулся за сигарой. — Но если вы настолько хорошо осведомлены, к чему вся эта комедия?

— Потому что мы знаем, каким образом вы обрели нынешнее имя, но понятия не имеем о вашем настоящем прозвании. И, не серою, мы очень хотели бы это узнать.

— Понятно, — Блейд выпустил в потолок толстую струю дыма. — Очевидно, сперва вы решили действовать убеждением, а потом перейти к физическим методам воздействия?

— Вы совершенно правы, — босс улыбнулся. Так, наверное, могла бы улыбаться лошадь.

— А если я предложу вам любезность в обмен на любезность? Вы скажете мне, зачем вам все это нужно, отпустите девушку, а я — честное слово джентельмена! — назову вам свое настоящее имя?

Зоэ слабо трепыхнулась на стуле. Широко раскрытые глаза художницы смотрели на Блейда с ужасом и надеждой.

Казалось, босс с лошадиной физиономией заколебался.

— Вы же не боитесь полиции, — странник торопился развить первый тактический успех. — Зачем она вам? Вы ведь использовали ее только как приманку, чтобы вытащить меня сюда. Ну вот, я здесь. Отпустите Зоэ!

Уголок рта предводителя пополз вниз, придавая всей его костлявой физиономии необычайно зловещий и отталкивающий вид.

— Нет, мы это не сделаем, — глухо произнес он. — Пока еще не сделаем. Ее будущее зависит от ваших ответов, мистер Эмилио!

Блейд молча пожал плечами.

— Я уже высказал вам свое предложения. Слово за вами.

— Ну, хорошо! — внезапно решился вожак. — Нам очень важно знать, кто вы, Эмилио. Вы, конечно, никакой не Гонзалес и даже не испанец. Ваш английский совершенен; я склонен считать вас уроженцем острова. Когда вы попали в поле зрения Пикебриджа, то — автоматически — угодили и в наш собственный список. В банке данных вас не оказалось. Мы снова и снова проходили по спискам местного преступного мира, по картотекам людей, укрывающихся от уплаты налогов или алиментов… вас нигде не было. Круг наших поисков расширялся, результат же оставался нулевым.

— Все это, конечно, очень занимательно, но я бы хотел услышать выводы, — спокойно заметил Блейд.

— Наш вывод прост. Мы вас не знаем, мистер Эмилио. Наша организация очень, очень могущественна, и мы не терпим конкуренции. Вы должны или стать одним из нас… или исчезнуть.

— Откуда такая узколобая постановка вопроса? — поморщился странник, по-прежнему соблюдая полное спокойствие. — Конкуренция, организация, исчезнуть… Чем я мешаю вам? Вы отлично знаете, чем я занимаюсь…

— Не знаем, мистер Эмилио! Не знаем, но очень хотим узнать. Не станете же вы утверждать, что намерены и дальше зарабатывать на жизнь, выступая у старины Бака?

Обе стороны вели хитрую игру, даже не двойную, а тройную. Блейд ничем не выдал своей догадки — о том, кем в действительности являются пленившие его и Зоэ типы, и этим спутал противнику все карты. Для себя он решил, что имеет дело либо с выродками-паллатами, либо с местными аналогами тех звездных пришельцев, что иногда посещали Землю. Почему бы и нет? Если эта реальность настолько похожа на земную, что тут есть и Англия, и Лондон, и Дж., и даже свой Ричард Блейд, почему бы здесь не существовать и аналогам паллатов из земной галактики? К сожалению, они были не столь миролюбивы, как истинные. По совести говоря, Блейду даже не хотелось называть их паллатами.

Тем временем споры и препирательства продолжались, и босс пришельцев — если это в самом деле были пришельцы — начинал терять терпение. Ему оставалось только в открытую заявить о том, кем он считает Блейда, или же прибегнуть к пыткам. Последнее Ричард Блейд считал пока еще маловероятным, но… имея дело с подобными господами, нужно быть готовым ко всему.

— Итак, я вынужден заключить, что вы отказываетесь помочь нам, — как можно более зловещим голосом произнес предводитель, привставая. — И я с глубоким прискорбием вынужден известить вас, мистер… Эмилио, что мне придется начать медленно резать на кусочки эту очаровательную мисс.

Стоявшие вокруг Зоэ громилы как по команде направили все свое оружие на Ричарда Блейда.

По знаку босса откуда-то из-за спины странника появился новый участник происходящего — тот самый, что был противником Блейда в баре. Залихватски подмигнув разведчику, он достал из кармана опасную бритву, раскрыл ее и, поигрывая лезвием, направился прямиком к Зоэ.

Девушка закатила глаза и обмякла — похоже, потеряла сознание от ужаса.

— Стойте! — голос Блейда звучал глухо и сдавленно. — Не трогайте ее. Давайте возобновим переговоры…

— Давно бы так, — ухмыльнулся вожак, вновь опускаясь в кресло.

— Так что же вы хотите узнать?

— Ваше настоящее имя?

— Ричард Блейд, к вашим услугам.

— Ричард Блейд, — босс откинулся на спинку. Весь вид его выражал то, что обычно именуется «чувствам глубокого удовлетворения». — Ричард Блейд… Да, я знаю, именно так вы сначала и представились Пикебриджу…

— Моя личность была подтверждена… — угрюмо проговорил разведчик. На самом деле ему было все равно, о чем сейчас разговаривать — важно было выиграть время. Время, будь оно трижды проклято! Если Лиззи удалось дозвониться до Дж. Если старый ястреб сумел быстро отыскать Блейда-младшего… Если тот тоже не стал терять времени даром (впрочем, в последнем странник был более чем уверен)… тогда можно было рассчитывать на помощь. И лучшей помощью, конечно, стали бы пара взводов королевской морской пехоты. Даже целый батальон! Если у этих типов имеются излучатели — такие же, как у паллатских Защитников, — то дело будет горячим…

— Да, вашу личность удостоверил один человек, к которому мы уже очень и очень давно подбираемся.

По спине Блейда пополз неприятный холодок. Вот так так! Подобного он никак не ожидал. Похоже, и Зоэ, и он были всего лишь ступеньками на пути этих господ к Дж. А если выяснится, что в этой реальности есть еще и лорд Лейтон со своими гениальными мозгами…

Странник сжал кулаки. Он физически ощущал направленные на него стволы, ясно чувствуя, что в этих стволах могут таиться отнюдь не обычные пули — дуры, по меткому утверждению одного полководца.

— Допустим, — медленно произнес он. — И что же вы хотите от меня?

— Мы по-прежнему хотим знать, кто вы такой, холодно глядя в глаза страннику, отчеканил босс. — Мы, разумеется, проверяли эти сведения. Они не подтвердились. Вы не Ричард Блейд, почтенный! Настоящий Ричард Блейд примерно на шесть лет вас моложе. Он капитан, а вы назвались полковником. Что же это за игра, мистер Инкогнито? Вы ведь не могли не знать, что каждое ваше слово будет проверено трижды и четырежды! И тем не менее вы назвались чужим именем. Ну, я бы понял вас, если бы, вырвавшись из рук Пикебриджа, вы насколько возможно быстро постарались бы покинуть пределы страны; так ведь нет! Вы совершили прямо противоположное! Обзаведшись фальшивым паспортом, вы преспокойно обосновались в Лондоне. Что это — просчет опытного профессионала, или?..

Это «или» должно было, по идее, звучать весьма впечатляюще.

Блейд молча пожал плечами.

— Проделав все вышеизложенные выкладки, — продолжал тем временем предводитель, — мы пришли к одному выводу. Каким-то образом — сейчас неважно, каким — вы заполучили способность общаться с человеком, известным нам под инициалом «Дж.». Нас это устраивает. Мы не выдадим вас полиции, сохраним в целости и сохранности прелестное тело вашей подружки, если вы, мистер, сможете проникнуть в секретную лабораторию лорда Лейтона под замком Тауэр и выяснить, что там происходит.

По спине Блейда ручьями тек холодный пот. Так вот что они задумали! Хорошо умеют просчитывать, будь они трижды неладны! Видно, им не нравятся кое-какие научные достижения землян!

— А если нет? — хрипло прозвучал его голос. Страннику показалось сперва, что это и говорит вовсе не он, а кто-то иной, овладевший его телом.

— Если нет… Если нет, то вы ведь можете и не вернуться домой, мистер Ричард Блейд, — в упор глядя в глаза разведчику, отчеканил босс. — Пришло время сыграть в открытую, мистер Блейд. Мы сильно подозреваем, что профессор Лейтон занимается опытами, связанными с мгновенным преодолением пространственно-временного континуума. Вы должны подтвердить или же развеять наши опасения. Как вы сделаете это — уже ваша проблема. Мы прорваться туда не смогли.

— Черт вас побери, да кто же вы такие, в конце-то концов?! — прорычал разведчик. — И что вы такое болтали насчет дома? Вы что, намерены засадить меня под замок до скончания веков?

— Нет… вовсе нет… — босс медленно цедил слова, пряча за кажущейся многозначительностью некоторую растерянность. Блейд понимал ее причины. Эта премилая компания, кажется, доискивалась доказательств того, что он, Блейд, пришелец из другого мира, из иной реальности. Для этого было подкинуто несколько приманок, но ни на одну из них он, что называется, не «купился». Тогда босс решил пойти напролом.

Блейд, однако, не поддался и на это. Его задачей было сейчас как можно сильнее запутать противника. Пусть поломают себе голову, эти пришельцы! Ишь, Лейтон им потребовался!.. Они его не получат, уж я постараюсь, пообещал сам себе разведчик.

— Ну хорошо, допустим… — протянул Блейд. На появление подмоги он уже не рассчитывал. — Допустим, я возьмусь за ваше задание. Что я получу взамен? Учтите, я бесплатно не работаю.

— Разве возможность вернуться не есть достаточная плата? — деланно удивился предводитель.

— Вернуться? Куда? Здесь моя родина, упрямый вы осел! — Блейд вскочил, всем видом своим изображая благородное негодование. — А из ваших тюрем я все равно выберусь, вот увидите. — Он сел.

Босс с сомнением пожевал губами — ну точь-в-точь старый мерин над кормушкой с овсом.

«Нет у тебя никаких доказательств, урод, нету! — злорадно думал странник. — Думай хоть до размягчения мозгов, тебе не доказать, что я — из иного Измерения. А мне надо поторговаться. Надо набивать цену…»

Последовавший затем торг оказался и впрямь примечательным. Блейд потребовал гонорар не в алмазах или тому подобных безделушках, а в недвижимости. Босса это обстоятельство, похоже, поразило в самое сердце.

— Но отчего же не взять в более удобном эквиваленте? — недоумевал он. — Мы можем предложить банкнотами Государственного Банка… Вы сами приобретете себе то, что сочтете нужным!

— Ну уж нет, — парировал Блейд. — Купюры меченые, с переписанными номерами… вы вручаете их мне, а потом анонимный звонок в полицию. У такого-то субъекта такая-то и такая-то сумма в таких-то и таких-то билетах… Нет, меня на мякине не проведешь! Загородное имение, то, которое я укажу. — на меньшее я не согласен.

Босс пытался угрожать, запугивать, но Блейд стоял насмерть.

— Если уж человек моей профессии берется рисковать шкурой, он делает это не бесплатно. И купчая составляется в двух экземплярах. Один остается у вас, второй — у меня. А в силу она может вступить, только если будут предъявлены оба, — закончил Блейд.

— Но это же сотни тысяч фунтов? — в отчаянии возопил босс.

— Или дом — или ищите себе другого исполнителя, — непреклонно заявил странник.

— Я вижу, мне все-таки придется подпортить красоту вашей знакомой, — с угрозой в голосе проговорил предводитель. — Может, это сделает вас более сговорчивым?

— Сомневаюсь, — сквозь зубы процедил разведчик. — Но, если вы хотите убедиться в этом — валяйте!

Зоэ к тому времени уже пришла в себя. Беловолосый парень с бритвой так и стоял подле нее; повинуясь знаку босса, он радостно осклабился, и сверкающее лезвие бритвы медленно двинулось к лицу девушки.

Блейду некогда было решать, очередной ли это блеф, или же угроза вполне реальна. Не думал он в тот миг и о нацеленных в него черных стволах. Зоэ, его любимой Зоэ, неважно сейчас, из какого она мира, угрожала смертельная опасность, и только он, Блейд, в силах был защитить ее…

Его прыжок на долю секунды опередил грянувшие выстрелы. Кресло, на котором он сидел, разлетелось на мелкие щепки, тотчас же вспыхнувшие ярко-рыжим пламенем.

— Живьем, дурачье! — взвизгнул босс, но было уже поздно. Странник мягко упал на руки, перекатился через плечо и снизу вверх, из немыслимой позиции, ударил подонка с бритвой в пах сложным крученым ударом. Да не просто ударил, а еще и рванул на себя что есть силы, вцепившись в чужую плоть мертвой хваткой.

У парня вырвался дикий вопль. Очевидно, даже у этих существ имелся определенный болевой порог. Беловолосый согнулся, и тут его настигли выстрелы, нацеленные в Блейда. На что, собственно говоря, тот и рассчитывал в своем отчаяннодерзком плане.

Грудь парня с бритвой словно бы взорвалась изнутри. Он рухнул, точно бык на бойне, бесформенной окровавленной грудой. Его бритва оказалась уже в руках Ричарда Блейда.

Пол рядом с головой разведчика взорвался облаком бетонной крошки.

— Не стреля-ать! — надсаживаясь, вопил предводитель, прячась за своим неоглядным письменным столом.

Бритва в руках Блейда описала сверкающий полукруг. Конечно, этому лезвию далеко было до тех клинков, что ему когдато доводилось носить в далеком прошлом, но и оно способно было на многое. Одним взмахом странник распорол противнику ногу от голени до колена и сам вскочил на ноги, прикрываясь обмякшим от болевого шока телом, словно щитом.

Он успел вовремя. Плотный отвратительный хруст, судорожные конвульсии — и на руках странника повис еще один труп. Странник подхватил оружие убитого, ствол дважды полыхнул огнем, и стоявшие возле Зоэ охранники кулями повалились на пол.

Конечно, Ричард Блейд страшно рисковал, подставляя девушку под пули и еще кое-что пострашнее пуль, но иного выхода не было. Или риск, или… Бритва в руках беловолосого была достаточно выразительна.

Стрельба стихла. Блейд понимал, что должен использовать эту короткую паузу, иначе ему придется туго — его противники наденут и задействуют аппаратуру индивидуальных силовых щитов.

Двое беловолосых охранников босса укрылись за тумбами массивного стола. Сам Блейд и Зоэ — за импровизированной баррикадой из мертвых тел. Обе стороны понимали, что ситуация патовая — ни стол, ни трупы долго защитой не прослужат. Больше в помещении никого не было, а входная дверь заперта изнутри.

— Ну что, поговорим, достопочтенный? — крикнул Блейд своему визави. — У тебя два ствола, но и у меня тоже! А Зоэ я развязал, так что будет три! Что, посостязаемся в меткости?

— Чего ты хочешь? — последовал мрачный вопрос. Очевидно, персональные защитные экраны хранились где-то в другом места, не под рукой у предводителя шайки.

— Выйти отсюда целым и невредимым вместе с Зоэ, — ответил Блейд. — Выбирай, парень, — или мы устраиваем тут состязания по призовой стрельбе, или твои люди и ты бросаете оружие и выходите на середину с поднятыми руками.

— Что-что? — возмутился босс. — Сам бросай и выходи с поднятыми руками!

— Ты, кажется, еще не все понял, почтенный, — ласково сказал Блейд. — Я в вашей технике немного разбираюсь и знаю, как вызвать небольшой взрыв в замкнутом помещении. Гарантирую, что ни от кого из нас не останется даже воспоминаний. Если вы меня прижмете, я все равно не сдамся живым и не отдам вам девушку. Так что выбирай, приятель! Только быстро. Мне уже терять нечего… — он сделал паузу. — Впрочем, если ты согласишься вернуться к разговору о приемлемой плате за мою работу…

— Приемлемой плате?! — взревел предводитель. — Откуда ты можешь знать устройство нашего оружия, а?! Когда и где оно могло попасть тебе в руки?!

— Не считай свое оружие настолько уж сложным, — последовал ответ. — Кроме того, вы снабдили его пиктограммами, понятными даже школьнику.

— О, проклятье! — послышался исполненный отчаяния стон. — Эти конструкторы!

— Ну, а теперь поговорим?

Переговоры начались вновь. Теперь их вели из положения «лежа». Быстро выяснилось, что положение, и впрямь патовое — ни та, ни другая сторона не могли покинуть помещение. Но при этом у Блейда сохранялось существенное преимущество. Он готов был и впрямь взорвать тут все к чертовой матери, в то время как его противникам умирать никак не хотелось.

Никто из высоких договаривающихся сторон и на ломаный грош не доверял друг другу. Вечно так продолжаться не могло.

Однако Блейд не терял времени даром. Пока длились эти бесконечные словопрения, он собрал все оружие мертвых врагов, кое-как сдернул с одного из убитых поясной ремень и связал вместе три автомата. Получилось, конечно, нескладно, зато огневая мощь возросла существенно. Пристроив поудобнее свое оружие, Блейд долго и тщательно прицеливался…

Долгие разговоры, очевидно, все же притупили бдительность одного из охранников. Блейд увидел край его ботинка; и опытному профессионалу не составило труда определить и общее положение тела. Мысленно послав мольбу Богу Коварства, Блейд потянул за сцепку, соединявшую вместе все три спусковых крючка.

Автоматы изрыгнули огонь. Край стопа разлетелся вдребезги; он спас бы укрывавшегося там от одного ствола, но не от трех. Прежде, чем охранник успел откатиться в сторону, ему разнесло голову.

Второй охранник открыл огонь с секундным опозданием. Перед самым лицом разведчика брызнули фонтаны крови и разорванной в мелкое крошево плоти. Блейд в свою очередь нажал на спуск — и оказался удачливее. Он имел возможность точно прицелиться…

— А что ты теперь скажешь? — крикнул он, торопясь перезарядить оружие.

Ответом ему стал яростный рев и несколько длинных очередей. Импровизированная баррикада Блейда была почти сметена; каждый следующий выстрел врага мог стать роковым.

И все же три ствола мощнее, чем один… Остатки стола разлетелись мелкой щепой, когда у странника кончились заряды. Счастье, что оставшийся в живых предводитель уже не помышлял о победе. Едва только стихли выстрелы, как он метнулся в сторону, к стене. Блейд с лихорадочной поспешностью вбивал запасной магазин, но… Потайная дверь распахнулась быстрее. Предводитель шайки скрылся.

Вот теперь уже нельзя было терять ни мгновения. Блейд рывком поставил пребывавшую в полуобмороке Зоэ на ноги.

Странник распахнул дверь. Пусто. Не успели поднять тревогу? Или все, кто мог, уже лежат мертвые?.. Как бы то ни было, размышлять над этой проблемой он не мог. Скорее прочь отсюда!..

Кое-как, наскоро протерев автомат носовым платком, чтобы хоть как-то избавиться от отпечатков пальцев, он отшвырнул оружие прочь. Вот и выход… Засов задвинут, но замка, по счастью, нет… Прочь, прочь отсюда, как можно скорее!

К тому времени, как они выбрались из странного бункера, уже стемнело. Совершенно обессиленная Зоэ тащилась по пятая за странником, слишком измученная для того, чтобы о чем-то думать или принимать какие-то решения. Блейд поспешно оглядел себя — одежда кое-где забрызгана кровью… но ничего, будем надеяться, этого не заметят.

Потом, меняя такси, они далеко заполночь добрались, наконец, до квартиры Зоэ Коривалл. Страннику пришлось самому отпереть парадное ключом девушки, и первое, что они узрели, оказавшись внутри — это мрачно восседавшего на скамье перед дверью консьержа Ричарда Блейда-младшего.

Глава 6

— Может, вы объясните мне, что все это значит? — ледяным тоном осведомился он. — Зоэ!

Странник и его спутница и в самом деле являли собой весьма странную пару. Блейд в помятой, частично окровавленной одежде, и бледная, как смерть, художница, которую ему приходилось почти что нести на руках. Со стороны, конечно, все это могло показаться нежными объятиями.

Лицо Блейда-младшего не сулило дяде Эмилио ничего хорошего.

— Я все объясню! — Странник вскинул руку. — Но сперва скажи, до тебя дозвонилась сегодня утром… девушка по имени Лиззи?

— Нет, любезный дядюшка, это я стану задавать тебе вопросы, а ты будешь на них отвечать, — отчеканил двойник странника. — У меня к тебе много, очень много вопросов…

— Хорошо! Но ты же видишь — Зоэ не стоит на ногах!.. Ее надо отвести домой, дать успокоительного и вызвать врача.

— Это все сделают и без нас, — и Блейд-младший прыгнул прямо на своего новоприобретенного родственника.

Этого Ричард Блейд никак не ожидал. Тяжело драться с самим собой, особенно если твой противное — это ты, только моложе на несколько лет и, соответственно, и ловчее и быстрей. Однако Блейд сумел бы устоять и против этого, если бы внезапно выросший у него за спиной человек точно рассчитанным ударом не оглушил его при помощи резиновой дубинки. Мир взбрыкнул всеми четырьмя горизонтами и опрокинулся. Сознание странника погасло.

Когда он пришел в себя — вот нелепый способ пробуждаться! — то увидел вокруг себя белые больничные стены. Он лежал на койке, застеленной белоснежным бельем, в окружении перемигивающейся многоцветными огоньками медицинской аппаратуры. От висков и левой стороны груди к приборам тянулись провода прикрепленных к коже датчиков, а правая рука была деликатно, но прочно прикована к прутьям кровати мягким резиновым наручником на длинном металлизированном поводке. Ричард Блейд вновь лишился свободы.

Очевидно, аппаратура здесь была запрограммирована поднять тревогу, когда Блейд придет в себя. Дверь в его маленькую палату распахнулась, на пороге появились два дюжих санитара и врач — полноватый мужчина лет сорока, тут же сказавший профессиональное «нутес-с-с» и полезший заворачивать страннику веки. Санитары с увесистыми резиновыми дубинками выполняли роль вооруженной охраны, бдительно следя за каждым движением пленника.

— Превосходно, больной, просто превосходно! У вас нет даже сотрясения мозга. Джеймс настоящий мастер — еще ни разу, оглушая кого-то, он не нанес никому никаких увечий… Такс… давление в норме… Ого, какие легкие! Что ж, все в порядке. Вы можете говорить и отвечать на вопросы. А мне позвольте откланяться…

Врач ушел. Санитары остались, и не напрасно. Спустя пять минут в палату Блейда пожаловала целая делегация, да еще какая!

Первым вошел высокий, стройный, сухопарый джентльмен, очень прямой, державшийся с истинно королевским достоинством. Он мог бы показаться классическим образцом зануды и педанта, если бы не веселые чертики, время от времени проскальзывавшие в его взглядах.

— Дж.! — Блейд даже попытался привстать. Он был изумлен. Да, в начале семидесятых внешне начальник отдела МИ6А выглядел именно так — но откуда эти взгляды? Блейд готов был поклясться, что обладатель подобного выражения ни за что не станет умерщвлять свою плоть монашеским воздержанием. Бог мой! Что за метаморфозы!

Следом за ими появился уже знакомый ему Блейд-младший, хмурый и насупленный, словно плакальщик на похоронах. За ним возник еще один мужчина, высокий, элегантный, на вид примерно лет тридцати семи-тридцати девяти, коротко остриженный, с хищным ястребиным лицом. Он показался Блейду удивительно знакомым… ну конечно же… Лощеный щеголь Джеймс Бонд! Только что он делает возле Дж.? Этот парень, обожавший давать интервью в вообще служивший больше глянцевым фасадом английской разведки, чем настоящим оперативником, всегда служил в МИ5…

Вошедшие в палату встали молчаливым кругом около постели пришельца.

Последним же оказался и вовсе странный господин.

Был он хоть в тоже высок, но все же пониже Дж. Прическа на его голове представляла собой бесформенный хаос белоснежных седых волос, ниспадавших до плеч. Высокий мощный лоб, глубоко посаженные глаза, сверкавшие умом и энергией; это было лицо лорда Лейтона, но сам вошедший… он никак не мог быть им! Горба не было и в помине, широкие плечи, глубокая грудь атлета, ушедшего на покой, но по-прежнему поддерживавшего себя в хорошей форме. И голос — он очень походил на голос его светлости, но живости и огня в нем слышалось не в пример больше.

Здешний лорд Лейтон не болел полиомиелитом!

— Так, значит, это и есть твой загадочный родственник, Ричард? — обратился он к Блейду-младшему.

Вопрос был совершенно риторическим, и двойник странника лишь молча кивнул.

— Пикебридж составил для меня его словесный портрет, — вступил в разговор Дж. — Насколько я могу судить, все приметы совпадают. Как ты думаешь, Джеймс?

— Вы совершенно правы, сэр. Нет сомнений, это тот самый человек. Мистер Пикебридж всегда был мастером составления портретных описаний, — вежливо ответил Бонд.

— А вы так и будете играть в молчанку, мистер Эмилио Гонзалес? — Дж. повернулся к страннику.

— Нет, зачем же, — устало произнес разведчик. — На какоето мгновение им овладело глубокое, всепоглощающее равнодушие. Для чего все это? Этот мир, такой похожий на родную Землю, отвергает его — подобно тому, как отвергали и многие куда менее цивилизованные реальности. Что он здесь делает? Достаточно дотянуться до спейсера, послать сигнал… и через секунду он окажется дома, увидит таких привычных Дж. и Лейтона…

— Нет, зачем же? — услышал он вновь свой голос. — Вам я охотно расскажу все, что вы пожелаете узнать.

— Тогда говорите! — властно распорядился Лейтон. Он держал себя так, словно обладал неоспоримым правом отдавать приказы и Блейду-младшему, и Бонду, и даже самому Дж.

— Задавайте вопросы, — отозвался странник, откидываясь на подушку. Похоже, его поднакачали транквилизаторами — он чувствовал постоянную, неотступную мускульную слабость. Что ж, их предосторожности понятны…

Первый вопрос оказался неоригинален.

— Кто вы такой? — вежливо осведомился Дж., кивнув Бонду. На прикроватной тумбочке появился магнитофон.

— Сэр, мы ведь уже говорили с вами, — Блейд прикрыл глаза. — Вы опознали мой голос. Меня зовут Ричард Блейд, как бы фантастично это ни звучало.

Четверо присутствовавших обменялись быстрыми взглядами.

— Мистер Эмилио, вы опять для чего-то лжете нам, — мягко проговорил Дж. — Ричард Блейд — вот, перед вами. И вы сами называли его так, будучи у него в гостях. Мы послали необходимые запросы. Проверили ваши документы. Вы — Эмилио Эрнесто Мария Гонзалес, тысяча девятьсот двадцать девятого года рождения, проживающий по адресу: Аргентина, Буэнос-Айрес, Пласа де ла Перон, дом… сфера деятельности… семейное положение…

Демонстрируя отменную память, начальник здешнего МИ6 еще минут семь бомбардировал странника различными сведениями, время от времени бросая вопросительные взгляды на Бонда, и тогда Джеймс что-то деликатно шептал ему на ухо.

Странник был совершенно растерян. Как такое могло случиться? Или он стал объектом изощренного психологического штурма? Он ведь придумал себе эту фамилию совершенно с потолка!

— Когда вы говорили с капитаном Блейдом, — достаточно суровый взгляд в сторону Ричарда-младшего, — вы назвались его родственником. Тут вы солгали. Это мы тоже проверили. Уважаемая миссис Блейд сообщила нам… — и далее вновь пошел разбор деталей семейной истории рода Блейдов, убедительно доказывающий, что господин Эмилио Эрнесто Мария Гонзалес очень ловко вставил одно вымышленное звено, соединив воедино свою и Ричарда Блейда генеалогии…

— Так что темнить с нами для вас абсолютно бессмысленно, мистер Гонзалес, — в голосе Дж. зазвучал хорошо знакомый страннику металл. — Интеллектуальный поединок вы, к вашему прискорбию, проиграли. Но! — Дж. наставительно поднял палец. — Я отдаю должное вашему мастерству. Ваша легенда была очень, очень близка к действительности. Итак, этот раунд вы проиграли. Вы профессионал и, несомненно, должны признать это. Мы же, в свою очередь отдавая должное вашему профессионализму и ловкости, предлагаем вам сменить команду. Переходите к нам на службу, мистер Гонзалес! Разумеется, после того, как вы расскажете нам о том, для кого вы проворачивали всю эту головоломную операцию.

Кулаки Блейда сжимались и разжимались. Не в силах сдерживаться, он дал волю гневу. Его подставили настолько грамотно и элегантно, что этим нельзя было не восхищаться. (Предположение о психологическом штурме он решил пока отставить.) Ай да босс! Ай да лошадиная физиономия! Паспорт-то оказался настоящим! И его агентура в считанные часы, где подменив документы, где вписав новые строчки, тут же создала информационного фантома — мистера Эмилио Гонзалеса, гражданина Аргентины, человека с весьма темными занятиями и не слишком честным образом жизни. Дж. разослал запросы — и аргентинская полиция, послюнив пальцы, принялась перебирать свои карточки, не обратив внимания на то, что ряд документов просто подменен. Доказать подмену можно, только проведя тщательное расследование на месте. А кто мешает тому же боссу создать в несколько минут и «семью» господина Гонзалеса, и его «дело», и счет в банке, и компанию друзей…

Все понятно. Все понятно. Капкан захлопнулся. Сама судьба толкает странника в объятия типа с лошадиной физиономией. Блейд не сомневался — несколько часов спустя ему дадут знать: «Только мы можем вызволить тебя отсюда. Но взамен…»

Что они хотели, эти типы? Подвести его к лаборатории лорда Лейтона? Что ж, им это удалось! Профессор не мог не заинтересоваться происшедшим — и он заинтересовался. А если еще он решит применить к странному шпиону всю мощь своего компьютера…

И тут Блейд похолодей. Судя по всему, опыты его светлости в этой реальности еще не начались, и никто не подозревает об истинных возможностях созданного Лейтоном компьютерного монстра. А что, если… если его, Блейда-старшего, и впрямь засунут под колпак здешнего коммуникатора, и будет нажата кнопка «пуск»? В какие неведомые бездны пространств и времен его забросит?

— Кто я такой… — медленно проговорил Блейд. — Я вижу, вы не верите мне. И все же я попробую доказать вам. Сэр, — он обратился к Дж., — позвольте мне кое-что рассказать… и тогда вы сами сможете судить.

И Блейд начал говорить. Он старался припомнить все те случаи, когда судьба сводила его с Дж. до тех пор, пока не начался проект «Измерение Икс». Старый разведчик слушал его бесстрастно, лишь время от времени вздергивая бровь. Бонд откровенно ухмылялся, Блейд-младший слушал, как показалось страннику, с некоторым смущением. Лейтон задумчиво потирал подбородок, постоянно бормоча себе под нос нечто неразборчивое.

— Все то, что вы поведали нам, мистер Эмилио, очень любопытно, — с холодком в голосе заметил Дж. — Это свидетельствует об очень солидной подготовке… А также о наличии у ваших патронов хорошего информатора в нашей среде. Право, не обошлось без кое-каких довольно существенных ошибок, — Дж. ехидно усмехнулся. — Однако что вы стремитесь доказать мне? Что вы — Ричард Блейд? Позвольте, но вот же он стоит, здесь, прямо передо мной и перед вами! Извините, но я вас не понимаю.

Лорд Лейтон сделал нетерпеливое движение, как будто ему все стало ясно и теперь началась простая потеря времени.

— Ну, хорошо! — решился странник. — Слушайте меня! Это имеет прямое касательство к вам, ваша светлость, — Блейд кивнул лорду Лейтону, — Созданная вами машина…

Вес четверо слушателей так и подскочили.

— Так вот оно в чем дело! — зловеще протянул Лейтон, и глаза его вспыхнули. — Вот где собака зарыта! Опять утечка информации, Дж.! — Он гневно повернулся к старому разведчику. — Кто-то из ваших людей проболтался, сэр!

— Не станем сейчас обсуждать это, — спокойно парировал Дж., но было видно, что старик здорово потрясен. Овладев собой, он вновь повернулся к страннику.

— От вашей правдивости будет зависеть ваша судьба, — сурово проговорил шеф МИ6. — Произошла утечка информации сверхсекретного характера. Как эти сведения попали к вам?!

— Дайте его мне; я выпотрошу его память, как старый пыльный мешок! — прорычал Лейтон.

— Дослушайте меня, прошу вас, — остановил их Блейд. — Ваша машина, лорд Лейтон, на самом деле никакой не информационный коммуникатор. Она — ключ к перемещениям между различными мирами, между неподвластными человеческим чувствам измерениями!.. Я — Ричард Блейд, только из другого мира, очень похожего на вашу Землю! А с документами меня подставили! Просто подставили! Тут, на планете, таится ваш очень сильный и коварный враг…

Лорд Лейтон безнадежно махнул рукой и первым двинулся к двери.

— Все ясно, джентльмены. Этот человек психически ненормален. Бесспорно, он был разведчиком… но, быть может, та перестрелка несколько помутила его рассудок… Идемте, у нас мало времени. Им должны заняться специалисты. Я распоряжусь.

Слово его светлости здесь и впрямь оказалось законом. Дж., Бонд и Блейд-младший дружно повернулись к двери. И лишь двойник странника, выходя последним, бросил на своего «родственника» долгий взгляд, в котором Блейд прочел спасительное для себя сомнение.

Странник остался один. Он чувствовал себя настолько разбитым, что хотелось просто взвыть и без долгих размышлений послать сигнал о возвращении. Неужели и местный Лейтон, и Дж. на самом деле были напыщенными снобами, отмахивавшимися от любой нестандартной, не укладывавшейся в привычные рамки информации?..

Впрочем, какое это теперь имеет значение? Рухнула последняя надежда убедить тех людей, которые, единственные в этом мире, могли бы оценить слова Блейда по достоинству. Оставалось только отступление. Пусть здешние Блейд, Лейтон, Дж. сами разбираются с тем грозным врагом, что свил гнездо у них под самым носом… Я сделал все, что мог. И я могу уйти.

— Нет, не все, — неожиданно возразил он сам себе. — Ты забыл о Зоэ. — Что станет с ней, если выродки-паллаты возьмут здесь верх? Что станет с миллионами других — простых, честных и хороших людей, которых он, Блейд, мог спасти и не спас, предпочтя трусливое бегство?

Странник стиснул зубы. Нет, он отсюда так просто не уйдет. Борьба еще не окончена. Лошадиная Морда! Ты решил, что сравнял счет в нашем поединке, — что ж, это мы еще посмотрим…

Блейд лежал и думал, как бы исхитриться и освободиться от наручника, когда в палате вновь появились врачи. Двое — мужчины; один типичный «рассеянный профессор» из комиксов тридцатых годов, другой — молодой, солидный, с подозрительно широкими для медика плечами.

Блейда начали проверять на психическую вменяемость. Эта процедура почти ничем не отличалась от принятой на Земле. Пожилой профессор именовал странника «милордом» и «голубчиком», мягко пытаясь выяснить, что же навело уважаемого дона Эмилио Эрнесто Мария Гонзалеса на столь бредовые мысли о перемещении в иных измерениях…

Очень скоро Блейд с ужасом осознал, что оказался в руках настоящего специалиста, да еще вдобавок предубежденного. Экспертиза продолжалась очень долго, наверное, добрых три — три с половиной часа. Наконец экзекуторы смилостивились и удалились, пообещав вернуться завтра.

Молчаливый санитар подал разведчику судно.

Ночью страннику снились кошмары — наверное, едва ли не впервые в жизни. Наутро же врачи не явились — как не явился и никто из власть предержащих. Странника кормили и даже разрешали гулять по коридору — но при этом его правая рука оставалась пристегнута к тяжеленному чугунному ядру, которое приходилось волочить за собой на длинной цепи.

Так прошла целая неделя. Минуло аж семь дней, а Блейд попрежнему терзался неопределенностью. Ему казалось, что о нем забыли; Лейтон, похоже, уверовал в его психическую невменяемость. В то же самое время он понимал, что и Дж., и его светлость оказались в довольно-таки щекотливом положении. Если он, Блейд, — иностранный шпион, то его нужно судить. Или, по крайней мере, обменять на своего разведчика, оказавшегося в чужих застенках. Если же мистер Эмилио Гонзалес не шпион, а всего-навсего не слишком здоровый гражданин Аргентинской республики, его следует выслать на родину. Иначе все это может вылиться в международный скандал…

— Послушайте, — обратился утром восьмого дня странник к принесшему его завтрак санитару. — Доложите вашему начальству, что я требую связать меня с аргентинским посольством. Меня не имеют права держать здесь против моей воли. А вы знаете, что на моей родине не слишком-то любят вас, «томми». Мальвинский архипелаг принадлежит нам! Так что вы должны понимать, чем обернется конфликт из-за моего незаконного содержания под стражей…

Результат не замедлил сказаться. К наконец заговорившему Эмилио Гонзалесу прислали лощеного красавчика Бонда.

Блейд мрачным голосом повторил свое требование немедленно предоставить связь с аргентинским посольством.

— Боюсь, вы не совсем правильно представляете свое положение, мистер Гонзалес, — мягко заметил в ответ Бонд. — Врачи обнаружили у вас сильное психическое расстройство, граничащее с умоисступлением. Навязчивые идеи и все такое прочее — они исписали латинскими терминами целый лист. Вы больны, мистер, и больны серьезно. Вам необходимо лечение. Что же касается связи с посольством, то позвольте спросить вас — а где ваш аргентинский паспорт? Он у нас, дорогой Гонзалес, он у нас. Вы сейчас для всех — просто шизофреник. А если ваши родные станут вас разыскивать — пожалуйста! Задержан английской контрразведкой при выполнении заданий шпионского характера; психическое потрясение при аресте привело к душевному заболеванию. Как вам нравится такая перспектива, а? Выбирайте, мистер Гонзалес. Либо вы сотрудничаете с нами, и тогда мы организуем ваше лечение, доступ консула, родных и всего прочего — или же вы так и остаетесь безвестным и безымянным пациентом тюремного госпиталя. Медицинское заключение позволит держать вас под замком до самой вашей смерти. Так что выбор за вами, мистер Гонзалес.

— Но если… если я официально признан душевнобольным… — хрипло произнес Блейд, — какую же ценность имеют мои показания? И как я могу быть подвергнут в таком случае суду?

— О суде никто и речи не ведет, — отрицающе вытянул руку Бонд. — Повторяю, мистер Эмилио, для внешнего мира вы просто исчезнете. Так что выбор за вами!

Блейд мог только скрипнуть зубами.

— Хорошо. А что говорит мисс Зоэ Коривалл по поводу нашего с ней знакомства и обстоятельств ее похищения? Именно эти типы подставили меня, и именно они предлагали мне задание — пробраться в лабораторию лорда Лейтона!

— Так, это уже нечто, — хладнокровно заметил Бонд. — Разумеется, мисс Коривалл рассказала обо всем. Не скрою, нас очень интересует эта теплая компания! К сожалению, мисс Коривалл не смогла указать то место, где ее держали, вследствие сильного нервного потрясения, но ее рассказ наводит на размышления. Что бы вы могли сказать по этому поводу?

Блейд вновь попытался втолковать Бонду, с кем им предстоит столкнуться, однако тот не стал и слушать. Он вздохнул и с досадой выключил магнитофон.

— Опять вы за свое, мистер, — в голосе лощеного молодца звучала скука. — Верно, вы и в самом деле серьезно больны. — Бонд поднялся. — Что ж, тогда вам придется пройти курс интенсивной терапии…

Курс интенсивной терапии оказался очень прост — явился угрюмый медбрат с санитаром, держа в руках заполненный какой-то мутной жидкостью шприц.

— Доктор прописал вам инъекции, — было сообщено Блейду.

— Прежде чем ты воткнешь в меня эту свою треклятую иглу, я тебе все мозги повышибаю! — прорычал в ответ странник, — Ноги у меня скованы, но вот рука-то свободна!

Медбрат и санитар опасливо покосились на разъяренного пациента. Их было двое, оба — крепкие тренированные парни, но было в этом угрюмом заключенном нечто такое, что заставляло тюремщиков держаться от него подальше.

Тем не менее отступить так просто они не могли.

— Дурак ты, парень! — лживо-проникновенным голосом начал медбрат. — Думаешь, тебя тут травить собрались? Да если бы так, подмешали бы просто в еду чего надо — и готово! А это лекарство, понимаешь ты или нет?

— Первому, кто приблизится, оторву голову, — посулил странник,

Медбрат и санитар переглянулись. Ни тот, ни другой не имели никакого желания связываться с буйным пациентом.

— Придется применить срецсредства, — предупредил Блейда медбрат. И прежде, чем разведчик бросился на них, в лицо ему брызнула струйка едкого газа. Из глаз брызнули слезы, тело согнулось в приступе жестокого кашля. И тут на него навалились. Персонал этого госпиталя всегда имел при себе защитные респираторы и очки.

Некоторое время спустя, облаченный в смирительную рубашку, Блейд с бессильной яростью наблюдал, как в его предплечье медленно вонзается толстая игла. А затем мир вокруг него начал быстро терять четкость очертаний. Странника накачивали наркотиками.

Теперь за ним стали следить гораздо строже, чем раньше. Чугунный шар не снимался ни днем, ни ночью; прогулки прекратились. Блейда перевели в крошечную палату-камеру четырех ярдов в длину, двух — в ширину, на этом пространстве помещались все сантехнические устройства. Стальная дверь была, наверно, прочнее, чем в банке.

Странник хорошо представлял себе, что с ним сделают. Медикаментозная обработка вела к снятию защитных барьеров личности, делала его уязвимым перед самым элементарным внушением. Под принудительным гипнозом он расскажет всю правду, надеялись те, кто затеял все это.

Знал Блейд и другое. Подобная обработка отнюдь не проходила бесследно: она могла нанести непоправимый вред психическому здоровью, травмируя в первую очередь мозг. А если чтото произойдет с его уникальным талантом, со спидингом, участь его и вовсе станет незавидной. Увы, сопротивляться он не мог, даже при самом сильном желании — запястья его были постоянно скованы резиновыми кольцами наручников.

Все это время он не подавая сигнал возвращения, все еще надеясь отыскать хоть какой-нибудь выход. Увы, сутки проходили одни за другими, а Блейд по-прежнему не видел ни малейшей возможности ускользнуть из стальной мышеловки. Если бы тут была женщина — он соблазнил бы ее; но весь обслуживающий персонал состоял из мужчин, и притом четкой гетеросексуальной ориентации. Друзья на воле — к их числу с некоторой натяжкой можно было отнести одну только Лиззи. Зоэ Коривалл… Что может эта нежная, чувствительная девушка! Похоже было, что Блейду придется-таки отступить, признав свое первое реальное поражение…

И тем не менее помощь пришла. Пришла, откуда он никак не мог ожидать ее — в дело вступил босс Лошадиная Морда.

Блейд догадывался, как это было организована. В посольство пришел запрос из Буэнос-Айреса со множеством грозных подписей и печатей. Его превосходительству господину послу Республики Аргентина пришлось потребовать срочной аудиенции у премьер-министра. В беседе посол выразил просьбу своего правительства помочь в выяснении судьбы гражданина Аргентинской республики Эмилио Эдуардо Марии Гонзалеса, без вести пропавшего в Соединенном Королевстве. Более того, на адрес Дж. пришло письмо от его знакомого еще по годам второй мировой, бригадного генерала, заместителя начальника аргентинской армейской разведки, достопочтенного Джозефа Эндуро Лакосты… Письмо содержало просьбу споспешествовать поискам его, Лакосты, человека, хорошего агента, но угодившего в трудное положение и взявшегося за сомнительную работу «для каких-то янки».

Все это Блейду изложил вновь посетивший его Джеймс Бонд. Выглядел он теперь далеко не так самоуверенно, как раньше. Очевидно, запросы и официальные письма сделали свое дело. Теперь придется или признаться в том, что дон Гонзалес содержится под стражей, будучи в невменяемом состоянии, и выдать его аргентинской стороне, ибо невменяемого человека нельзя судить, либо поспешно замести следы, уничтожить медицинское заключение и предать странника гласному суду в соответствии с законами Соединенного Королевства. Но тогда вся архисекретная информация, которая, как ни парадоксально, оказалась в руках у этого странного шизофреника, может сделаться достоянием гласности, чего допустить было никак нельзя, и на этот счет имелся категорический приказ самого господина премьер-министра.

— Вы блефовали, досточтимый Джеймс, — злорадно говорил Блейд, глядя прямо в подрастерявшие обычную нагловатую уверенность глаза Бонда. — Вы блефовали, говоря, что меня могут разыскивать до бесконечности. Нет, сколь веревочке ни виться… Так, кажется, говорят русские?

— У меня к вам предложение, Эмилио, — раздраженно прервал странника Бонд. — Либо вы наконец честно, прямо и без кривляний рассказываете нам, на кого работали и кто организовал утечку информации — тогда, разумеется, мы вас «разыщем». Если же вы откажетесь… боюсь, нашему правительству придется сделать официальное заявление о том, что некто Гонзалес никогда не пересекал границ Соединенного Королевства. Что это будет значить для вас, полагаю, объяснять не нужно. Так что выбор за вами!

— А как насчет того, чтобы купить мое молчание? — осведомился Ричард Блейд. — Какой суммой вы предполагаете заткнуть мне рот, чтобы я не бросился рассказывать всем информационным агентствам о тайной лаборатории под Тауэром? И как вы проконтролируете выполнение сделки? Боюсь, Джеймс, вы блефуете и на этот раз. Вы просто хотите вытянуть из меня все, а потом так же просто уничтожите. Вы думаете, я не знаю ваших порядков? Так какой мне смысл о чем-либо говорить? Ответьте мне на этот несложный вопрос, только не надо больше угроз. На меня это все равно не подействует.

Бонд остался невозмутим. Профессиональная маска накрепко приросла к его лицу. Невольно странник подумал, что, даже умирая. Бонд сделает вид, что ничего страшного не происходит.

— У вас нет выбора, Эмилио Гонзалес. Вам придется поверить мне на слово.

Блейд равнодушно пожал плечами.

— Вы слишком высокого мнения о своей англосаксонской доблести, мистер. Люди других стран и континентов тоже умеют смотреть в глаза смерти. Делайте что хотите, а я вам по доброй воле ничего не скажу. Даже если вы накачаете меня «сывороткой правды», вам это все равно не поможет. Я изложу все тот же безумный бред, из-за которого меня и упекли сюда. Моя психика окажется совершенно разрушена, мистер, выдать меня правительству Аргентины вы все равно не сможете. Вам и в этом случав останется только одно — тайно убрать меня. Ну, хорошо ли я умею рассуждать?

Бонд, опустив взгляд, с преувеличенным вниманием рассматривал собственные ногти.

Ему пришлась уйти ни с чем. Впрочем, Блейд и не питал особых иллюзий, что Бонда удастся обыграть так просто. Все же он был неплохим профессионалом, этот красавчик Джеймс.

Шансов выбраться из заточения оставалось все меньше и меньше. Правда, теперь, после проведенной боссом-Лошадиной Мордой кампании Блейд преисполнился даже некоторого уважения к противнику. Возможности у врага оказались прямо-таки неописуемые; как знать, может, они во исполнение своих планов вытащат его, Блейда, и из этого узилища?

Однако прошла еще целая неделя, а в судьбе странника все оставалось по-прежнему. Блейд сгрыз себе ногти почти до мяса, силясь придумать выход. Убежать из идеальной тюрьмы можно лишь при помощи извне.

В понедельник, как всегда, на дежурство заступала новая смена санитаров. И Блейд едва удержался от изумленного восклицания, когда перед ним в белом халате предстала сама Лиззи.

Разумеется, она была не одна. Ее сопровождал угрюмый фельдшер, дававший пояснения своей новой помощнице. Блейда ни на секунду не оставили наедине с девушкой, не было никакой возможности перемолвиться хотя бы одним словом. Но было ясно — кто-то на воле задумал некий план, и неважно сейчас, кто стоит за всем этим — босс с лошадиной физиономией или кто-то другой. Лиззи наверняка была под телепатическим контролем — иначе как она могла пройти проверку на полиграфе, в просторечии именуемом «детектором лжи», проверку, обязательную даже для вспомогательного персонала подобных учреждений?

И еще день, и еще, и еще. Лиззи не пыталась заговорить с Блейдом, не подавала никаких знаков, лишь скрупулезно выполняла свои обязанности. Правда, Блейд заметил, что состав инъекций сильно изменился — похоже, там теперь был простой физиологический раствор, очевидно, девушка просто подменяла ампулы. Блейд же, в свою очередь, изо всех сил изображал симптомы действия наркотика.

И лишь в пятницу под вечер, перед самым концом недельной вахты, когда бдительность фельдшера уже несколько притупилась, Лиззи быстро подмигнула Блейду. В следующий миг она внезапно и резко ударила фельдшера ребром ладони по горлу.

— Быстро! Переодевайся — и за мной! — шепотом скомандовала она.

Ей не пришлось повторять дважды. Минуту спустя медсестра и усталый фельдшер в полуотвязанной маске, наполовину скрывавшей лицо, уже неспешно шагали к выходу. Под халатом пальцы Блейда сжимали рифленую рукоятку пистолета с глушителем.

Охранник на первом КП, у толстой стальной решетки, перегораживающей коридор, похоже, больше интересовался Лиззи, чем протянутым ему пропуском Блейда.

— Так как, крошка? Насчет завтрашнего вечера?

— О, ну конечно, — Лиззи состроила охраннику глазки. — Позвони мне. Телефон у тебя имеется.

— Ну ладно, ладно… — Охранник небрежно скользнул взглядом по удостоверению Ричарда Блейда. Лиззи нашлепнула на него фотографию странника с неким подобием фиолетовой печати. Расчет делался на то, что охранники не станут особо вглядываться. Идеальность тюрьмы имеет и свою оборотную сторону. Когда охрана убеждена, что отсюда сбежать невозможно, бдительность ослабляется…

С первым солдатом этот фокус удался. Он безразлично скользнул взглядом по пропуску Блейда и нажал на кнопку в стене. Решетка отодвинулась.

Второй контрольный пункт они миновали также без затруднений. Оставался третий, последний, самый важный — у выхода на улицу. И тут фокус с переклеенной фотографией уже не сработал.

Документы проверяло аж трое солдат и капрал. Лиззи пропустили сразу в без разговоров, а вот с Блейдом…

— Погоди-ка, дружище, что-то тут не так… — протянул долговязый солдат, держа в руке пропуск оглушенного Лиззи фельдшера с наклеенной поверх фотографией Блейда.

— Да что не так-то, — начал было возмущаться странник, но было уже поздно. На беду, капрал знал ценного пленника в лицо.

— Тревога! — завопил он не своим голосом, слепо шаря по столу в поисках Большого Красного Рычага. — Держи их! Хватай!

Двое солдат в дальнем углу помещения вскинули короткоствольные автоматы; и тут раздался короткий сухой хлопок, словно кто-то откупорил бутылку с шампанским.

Лампочка под потолком разлетелась вдребезги.

— Все — на пол! — скомандовала Лиззи. — На пол, кому сказано!

Из пятя человек за барьером четверо выполнили приказ. Но вот капрал, на свою беду, оказался далеко не трусом. Он сделал вид, что послушно выполняет команду, и в тот же миг пистолет в его руке изрыгнул огонь.

Тяжелые пули калибра 11,43 отбросили Лиззи к противоположной стене, к железному турникету перед выходом; тонкая фигурка девушки переломилась надвое и, согнувшись, сползла вниз.

И тут в сознании Блейда что-то сдвинулось. Солдаты в караулке перестали быть простыми английскими парнями, которых лучше всего обмануть, не доводя дело до стрельбы. Перед Блейдом вновь были враги — такие же, как и повсюду в Измерении Икс. Его собственное оружие тотчас обрело голос.

Первая пуля по справедливости досталась капралу. Стреляя на ходу, Блейд бросился к турникету, перескочил через него, подхватил на руки бесчувственную, окровавленную Лиззи и вылетел наружу.

Позади него уже громко заливалась сирена.

— Сю-да… — еле слышно прохрипела Лиззи, когда они очутились возле припаркованного поблизости роскошного спортивного «Порше 924». — Не… заперто…

Ключи торчали в замке зажигания. Мотор завелся с первого поворота ключа; шины взвизгнули, когда разведчик послал машину в крутой вираж.

Он бросил быстрый взгляд на Лиззи. Дело плохо, очень плохо. Проклятый капрал оказался излишне меток. Одна пуля ударила под правую грудь, вторая угодила в живот. Если бы еще и калибр был поменьше… Но одиннадцать-сорок три — страшная вещь… Нужна немедленная операция, нужна электростимуляция сердца…

Мотор «порше» выл так, словно машина собиралась вот-вот взлететь. Блейд узнал окрестности — они находились примерно в двадцати милях к юго-западу от Лондона. Мозг Блейда работал с быстротой хорошей электронно-счетной машины — где достать доктора для Лиззи и при этом не попасть в руки полиции. Память разведчика хранила в себе море, целое море адресов, имен, телефонов; иные их обладатели очень дорого дали бы за то, чтобы никогда больше его не видеть. Пришло время потревожить как раз одну из таких персон. Блейд очень надеялся, что путь его здешнего двойника уже скрестился с дорогой этого типа.

Высокоученый доктор медицины Эс. Эм. Марио. Стефанус Магнифицент Марио, содержатель подпольной частной клиники для угодивших в сложное положение состоятельных клиентов. Здесь могли прервать запой и провести курс лечения от наркомании. Доктор Марио, надо отдать ему должное, был отменным специалистом, мастером во многих областях. Известность он получил именно как практикующий хирург, но потом увлекся пластическими операциями и прочими легкими способами зарабатывания денег. Шаг за шагом он сполз на полулегальное положение — сперва из-за нежелания платить налоги, а затем из-за личностей многих своих пациентов. Его услуги — а главное, молчание — стоили дорого, очень дорого. Блейд холодно усмехнулся. Что ж, придется почтенному доктору поработать сегодня из чисто альтруистических соображений.

Клиника доктора Марио, успевшего еще в те времена, когда он оставался в ладу с законом, получить в Лондонском Университете звание «профессор», помещалась в фешенебельном южном пригороде Лондона. Профессор прикупил большой участок земли, разбил парк, обнеся его высокой и крепкой оградой. В самой середине парка стоял особняк, служивший одновременно и жильем доктору, и самой клиникой. Глухие железные ворота с узкой боковой калиткой придавали въезду вид тюремного.

Блейд резко затормозил. Ему предстоял небольшой разговор с охраной.

Калитка была заперта. В ответ на резкий стук в створке открылось узкое окошечко.

— Что надо? Это частное владение! — прорычал сиплый голос. Блейда обдало чесночным перегаром.

— К доктору Марио. Срочно. Передайте — его хочет видеть Ричард Блейд!

— Ричард… кто? — голос охранника враз сделался на целую октаву ниже. Теперь в нем явственно слышались заискивающие, лебезящие нотки. Он все понял сразу, только еще никак не мог поверить услышанному.

— Ричард Блейд! Торопись, иначе я спущу с тебя шкуру!

Да, его имя тут знали. Железная калитка повернулась на хорошо смазанных петлях, бесшумно отворившись.

Блейд выхватил пистолет.

— М-мистер Блейд… — растерянно выдохнул охранник, не сводя помертвевшего взгляда с черного отверстия ствола. — Я уже соединяю вас с хозяином…

— М-м? — раздалось в трубке раздраженное мычание. — Что тебе, Джонсон?

— Это не Джонсон, — спокойно произнес странник. — Полагаю, вы узнаете мой голос, дорогой Марио.

Некоторое время в трубке слышалось только затрудненное дыхание. Марио дышал тяжело, с хрипами и присвистами, так что Блейд на мгновение даже испугался, как бы почтенного профессора не хватил удар прямо у аппарата.

— Что… что вам нужно? — с трудом пробулькал мистер Стефанус Магнифицент. — Чем я обязан удовольствию…

— А вы не догадываетесь, достопочтенный? Что вы, опять взялись за старое?

Блейд блефовал, но иного выхода не было.

— За старое? О, как вы могли такое подумать, мистер Блейд! После том нашей встречи я и думать забыл…

— Хорошо! Но вы так и намерены держать меня на пороге? Тем более, что у меня есть для вас работа.

— Работа? О, если я могу оказаться чем-либо полезен…

— Можете! — и Блейд в двух словах описал ситуацию, не раскрывая, естественно, подробностей. — Так что либо вы возьметесь за работу немедленно, либо мне придется довести до конца проверку поступивших сигналов, — закончил странник.

— О чем речь, мистер Блейд! Как-никак, я все-таки врач и приносил клятву Гиппократа. Несите раненую внутрь! Джонсон вам поможет.

— Только без глупостей, Марио!

— О, что вы, что вы! Глупости обходятся слишком дорого, когда имеешь дело с вами…

Ворота открылись, и машина ворвалась внутрь — прямиком к главному входу. Надо отдать должное Марио — дело свое он знал, и специалисты у него работали тоже не из последних.

— Немедленно в реанимацию! — распорядился Марио, тощий и длинный субъект с таким острым подбородком, что, казалось, им он в состоянии вскрывать консервные банки. Опытному врачу хватило одного-единственного взгляда на Лиззи.

Операция продолжалась весь вечер. Правое легкое было прострелено, возникло обширное внутреннее кровоизлияние; вдобавок пуля, угодив в ребро, едва не дошла по его изгибу до позвоночного столба. В этом случае пожизненный паралич Лиззи был бы обеспечен. Вызывала опасения и рана в животе…

Не выпуская из рук пистолета, Блейд сидел и маялся под дверьми операционной.

Тревога наверняка объявлена по всей юго-восточной Англии, с тоской думал он. Капрал едва ли отправился на тот свет — я прострелил ему правое плечо, целился в мякоть… Но все равно — нападение на… при исполнении последним своих служебных… (тьфу! чуть не подумал — «супружеских»!) обязанностей… Статья Уголовного Уложения номер такой-то… часть первая… подпункт «а»… до двадцати пяти лет лишения свободы…

— Мы так и знали, что застанем вас здесь, мистер Блейд, — услышал он внезапно знакомый голос босса-Лошадиной Рожи. Странник мгновенно вскочил на ноги, вскинул пистолет… однако появившаяся в дверях перед операционной фигура умиротворяюще подняла руки.

— Я безоружен, — сообщил Блейду собеседник, — Все мои помощники остались внизу, так что здесь мы сможем поговорить более спокойно. Только советую вам отложить оружие. Пулями меня сегодня вы не достанете. Моя прошлая ошибка не повторится.

На мгновение его фигура окуталась с ног до головы мягким голубоватым сиянием. Босс имел при себе портативный генератор защитного поля.

— Так о чем же будет наш разговор? — холодно осведомился Блейд, подпирая дверь диваном.

— О вашем задании, мистер Блейд, о вашем задании, о чем же еще? Ваше желание исполнилось, мисс Коривалл свободна. Так что мешает мне нанять вас?

— А почему вы решили, что лишь я один способен справиться с этим делом? — как ни в чем не бывало осведомился Блейд.

— Только вы, — кивнул босс. — Вами очень заинтересуется лорд Лейтон — и очень скоро, если верны наши предположения. Вы — наш тестер.

— А почему он должен мной заинтересоваться? — подозрительно спросил странник.

— Это вы скоро узнаете… если сможете пробраться в лабораторию и вернуться обратно. Кстати, я думаю, что вы все же играете, мистер Блейд. Вам, похоже, знаком наш защитный пояс. Вы знаете, что против него пули и в самом деле бессильны…

Блейд стиснул зубы. Ошибка! Непростительная ошибка! Положить столько трудов, чтобы убедить этого типа, будто он. Блейд, коренной житель этой реальности — и так глупо провалиться!

— Выбора у вас нет, мистер Блейд, — продолжал откровенно наблюдавший за реакцией разведчика босс. — Если вы — гость этого мира, то в наших силах весьма и весьма затруднить вашу отправку назад. Сбить тонкую настройку вашей земной станции… И неважно, что мы не знаем, где она находится. Не поскупившись на энергозатраты, можно окутать всю планету полем помех…

— Я бы предпочел вернуться к разговору о поместье, — упрямо заметил Блейд.

— О поместье… Вы бы лучше поблагодарили нас за организованный для вас побег! Внедрить вашу подружку в тюремный госпиталь оказалось непросто даже нам.

— Разве вы не можете управлять сознанием людей? — в упор спросил странник.

— Можем. Но прибегаем к подобной мере крайне редко. Это все-таки очень сложно. Лиззи мы сперва послали к вам как приманку. Мы и не сомневались, что вы отыщете микрофоны…

— Вот как? — Блейд поднял бровь. — Тема, бесспорно, заслуживает обсуждения, но я бы все же вернулся к разговору о моем вознаграждении…

Они спорили так, пока операция наконец не завершилась.

— Будет жить, — картинно провозгласил профессор Марио, выходя из операционной и театральным жестом отбрасывая шапочку.

— Девушку можете оставить здесь, — предложил Блейду босс. — За все будет уплачено. — (При этих словах профессор заметно оживился.)

— Чтобы вы в любой момент могли сделать ее своей заложницей? — пробурчал странник.

— Что ж поделаешь? — философски развел руками босс. — Мы так долго готовились… Предусмотрели даже ваше появление здесь! Обидно было бы, чтобы операция сорвалась только потому, что вы раздумали нам помогать.

— Хорошо, — медленно произнес Блейд. — У меня, похоже, и впрямь не осталось выбора. Как только имение будет куплено, я немедля приступлю к делу.

Босс скорчил гримасу и горестно застонал. Разговор начинался сначала.

Глава 7

Босс-Лошадиная Морда и его подручные устроили у профессора Марио настоящую базу. Лиззи была еще очень слаба после операции, но жизни девушки уже ничто не угрожало. Сам Блейд мог пользоваться относительной свободой, однако его повсюду сопровождали четверо охранников с защитными щитами и иным оружием, уже не замаскированным под земное. После побега прошло два дня; ни в газетах, ни на телевидении не появилось никаких сообщений об этом дерзком демарше и перестрелке. Блейд понимал, что если Лейтон и Дж. решат скрыть случившееся, то им нечего рассчитывать на помощь полиции в поимке беглеца.

Босс наконец уверовал в то, что Блейду и впрямь позарез нужно загородное имение. Не прошло и двух дней, как был куплен премиленький дом с обширным старым парком в Эссексе. Купчая была составлена по всем требованиям странника; не было никаких причин откладывать начало операции.

Она началась с телефонного звонка из лондонского автомата.

— Сэр, вы слушаете меня? Это Эмилио Гонзалес.

— Что?! — у Дж. вырвалось невольное восклицание. — Что за черт…

— Не ругайтесь, а слушайте меня, — прервал старого разведчика Блейд. — Вы не нашли меня и вряд ли теперь найдете. Но на определенных условиях я готов сдаться вам и сам.

— Какие же это условия? — в голосе Дж. слышалось напряжение.

— Я сдамся вам и лорду Лейтону в лаборатории его светлости, — непререкаемым тоном заявил разведчик.

— Что за чепуха?!

— Иначе — никаких переговоров. Если я нужен вам, вы возьмете меня туда. Желательно в день первого эксперимента. Насколько я понимаю, он ведь должен последовать вот-вот?

— Вы слишком много знаете, мистер Гонзалес.

— И все-таки? Имейте в виду, сэр, я приму меры предосторожности. Письма в редакции крупнейших газет и информационных агентств, которые будут отправлены моими помощниками, если я не вернусь после определенного срока — как вам это понравится? А аппаратура у его светлости очень тяжелая и нетранспортабельная, перетаскивать ее на новое место — загубить весь проект. Так как, принимаете мое предложение? Кроме того, если вы пойдете мне навстречу, то я смогу доказать вам, что вы напрасно считали меня сумасшедшим — я просто исчезну в вашем присутствии, чтобы никогда уже не возвращаться.

Некоторое время Дж. молчал, напряженно раздумывая.

— Я не могу единолично принять подобное решение… — начал было он, однако Блейд тотчас перебил старика.

— А придется, сэр! Придется! Всегда, рано или поздно, складываются такие обстоятельства, что приходится принимать единоличные решения. Да или нет?!

— Да, — услыхал странник вздох старого разведчика.

Строго в назначенный час Ричард Блейд оказался у входа, слишком хорошо знакомого ему. Охраны не было, ее замещали Бонд, Дж. и Блейд-младший, смотревший на своего «родственника» с неким непонятным напряжением.

Джентльмены молча кивнули друг другу, и странника повели внутрь.

— Нам придется обыскать вас, Гонзалес, — брезгливо пожевав губами, сообщил Блейду Дж. — Мы не допустим появления спецтехники потенциального противника на вверенном моему попечению объекте…

Лейтон только фыркнул. С самого начала он вообще не удостаивал странника своим вниманием.

— Пожалуйста! — Блейд с готовностью развел руки. У него с собой и впрямь не было никакой «спецтехники»; он оставил, выходя из дома, даже пистолет.

— Ничего нет, — пять минут спустя доложил Джеймс Бонд.

Блейд увидел машинный зал, почти ни в чем не отличавшийся от того, в который много лет назад вошел он сам.

— Итак, мы на месте, — проговорил Дж. — Если не ошибаюсь, мистер Гонзалес, вы были намерены сдаться?

— Я это и сделал, — Блейд пододвинул к себе стул и уселся поудобнее. — Я в ваших руках, господа. Наверху — многочисленная охрана, а у меня при себе нет даже перочинного ножичка, ваша светлость! Верно ли, что на сегодня назначен первый эксперимент?

Лорд Лейтон скривил неприязненную гримасу, однако все же снизошел до того, чтобы процедить сквозь зубы:

— Верно, мистер.

— И кто же станет первым? — осведомился Блейд.

— Мистер Джеймс Бонд, — огорошил странника Дж.

— Понятно, — вздохнул Блейд. Бедняга Джеймс! Ему сильно не повезло. — Похоже, на нем все эксперименты закончатся.

— Джентельмены! Справедливость моих слов будет подтверждена еще сегодня до захода солнца. Ваша светлость, я прошу вас — пусть первым испытуемым станет капитан Ричард Блейд. Он сможет пройти испытание. Мистер же Бонд — нет. И вы всегда сумеете проверить мои слова… но сегодня — пусть будет так, как я говорю, без лишних доказательств. Поверьте мне на слово, джентльмены!

Джентльмены переглянулись. Во взгляде Лейтона сверкало самое настоящее негодование.

— Я уже сказал, что смогу подтвердить свои слова, — напирал странник. — Я утверждаю, что в тот миг, когда его светлость лорд Лейтон нажмет на спусковую кнопку, испытуемый исчезнет. Вернуться же сможет только капитан Блейд.

Наступило тягостное молчание.

— Я прошу разрешить мне подвергнуться испытанию первым, — нарушил тишину голос Блейда-младшего. — Мне кажется, что словам мистера Гонзалеса можно доверять.

— Вы говорите это потому, что ваша девушка утверждает, будто мистер Гонзалес спас ее, — проворчал Дж.

— И все-таки я позволю себе настаивать, — под почтительностью скрывался хорошо знакомый страннику металл непреклонности. — Последовав совету мистера Гонзалеса, мы ничего не потеряем. Я же считаю, что отмахиваться от его слов не следует…

Завязалась настоящая перепалка, однако в конце концов Дж. и Лейтон уступили. Что же касается Бонда, тот хранил нейтралитет. Похоже, ему вовсе не хотелось собственным примером доказывать неправоту мистера Гонзалеса…

— Хорошо! — недовольно поморщившись, прервал наконец споры Лейтон. — Пусть будет так. В конце концов, тесты показали, что капитан Блейд ни в чем существенном не уступает майору Бонду. Это было ваше решение, Дж., — отправить первым своего любимчика. Так что пусть готовится Ричард Блейд!

Подготовка заняла некоторое время. Совершались хорошо знакомые страннику действия; он словно смотрел старый, давно известный фильм. Наконец полуобнаженный Блейд-младший, весь опутанный ведущими к коммуникатору проводами, устроился под высоким колпаком.

Наступило благоговейное молчание. Теперь уже не приходилось ожидать, что все пойдет точно так же, как в родной реальности странника.

— Отойдите все! — сверкнув глазами, распорядился Лейтон. В этом Лондоне он имел куда большее влияние, чем в знакомом Блейду…

Палец его светлости лег на алую клавишу. Система была уже прогрета, шумели бесчисленные вентиляторы, перемигивались огоньки на контрольных панелях… Блейду выпало впервые наблюдать пуск со стороны.

Лейтон нажал на клавишу.

Вспышка! Треск, словно в помещении лопнула молния; запахло горелой изоляцией. Однако в первый момент никто не обратил на это никакого внимания. Потому что кресло под колпаком коммуникатора было пусто!

Как и предсказывал Ричард Блейд, в этом мире — Эмилио Гонзалес.

Надо признать, это было эффектно. Лица Лейтона, Дж. и Бонда прямо-таки посерели; они воззрились на пустое сиденье замершими, остекленевшими взорами. Ричард Блейд мог быть доволен. Его маленькая месть удалась на славу.

Когда они наконец повернулись к страннику, Дж. внешне оставался спокоен, Бонд с некоторым трудом, но тоже сдерживал волнение, Лейтон же, как человек не военный, ни лицом, ни темпераментом своим владеть не умел.

— Может, вы объясните, какого черта все это значит?! — загремел он, тыкая в грудь Блейду указательным пальцем, словно именно странник был виновен в том, что произошло.

— Когда я пытался это сделать, вы объявили меня сумасшедшим, — не удержался от колкости Блейд. — А теперь вы требуете от меня разъяснений?

— Вас назвал бы безумцем любой человек в здравом уме и трезвой памяти! — уперев кулаки в бока, рявкнул Лейтон. — Если человек науки сталкивается со сверхъестественным явлением, его долг…

— Ладно, джентльмены, — примирительно произнес Блейд. — Если вы теперь согласны меня выслушать, я многое смогу вам рассказать…

— Минуточку! — властно вмешался Дж.. — Детали, ваша светлость, обсудите потом. Что с моим сотрудником, мистер… ээ-э… Гонзалес?

— Я уверен, что он жив. Просто он попал сейчас в несколько странное место… где полно бородатых викингов и прочих колоритных персонажей. Средневековый мир, с земным составом воздуха и земной силой тяжести. Он жив, только у него сейчас очень болит голова.

— Как его вернуть?! — Дж. побледнел.

Блейд объяснил.

— Ваша светлость… — старый разведчик повернулся к Лейтону. Тот отозвался не сразу — стоял, смотрел на компьютер, бормоча себе под нос какую-то математическую абракадабру. — Ваша светлость, может, вы последуете рекомендациям мистера Эмилио?

— Лучше немного подождать, — заметил Блейд. — Пусть капитан Ричард придет в себя и осмотрится. Повремените хотя бы час… А я пока постараюсь объяснить вам детали…

Объяснение затянулось. Лейтон постоянно перебивал Блейда, причем задавал такие вопросы, на которые, по мнению странника, не ответила бы и целая академия. Мало-помалу взор его светлости начал проясняться; кончилось все тем, что он вскричал «Эврика!», вскочил и ринулся в свой кабинет.

Повествование Блейда продолжалось. Один за другим он описывал ошеломленным слушателям миры Измерения Икс, пока не дошел до своего последнего путешествия.

— Значит, вы на самом деле… Ричард Блейд? — с трудом выдавил Дж.

— Он самый. Только из реальности, обогнавшей вашу на шесть, семь или десять лет. И чуть-чуть отличающейся в некоторых деталях…

— Как-то с трудом в голове укладывается… с нервным смешком сказал Бонд. — А что же, другим вход в Измерение закрыт? Только Ричарду Блейду?

— Совершенно верно. Другие не смогут вернуться оттуда.

Бонд вытер холодный пот со лба.

— Вам сильно повезло, Джеймс, — заметил Дж.

— Да уж, сэр! Воистину, мистера Эмилио — могу ли я вас по-прежнему так называть? — нам послало само Провидение.

— Да… — эхом откликнулся Дж. и поднялся. Вид у него был торжественный.

— Милостивый государь! От имени Секретной Службы Ее Величества королевы я приношу вам свои глубочайшие извинения. Искренне надеюсь, что они будут приняты…

— Разумеется, сэр, — странник склонил голову.

— Но тогда… тогда нам надо прислушаться более серьезно к вашим словам о врагах…

— Совершенно верно, — кивнув Блейд. — Тем более, что это очень могущественный противник.

— И в самом деле! — Дж. почти что хлопнул себя по лбу. — Если вы не из нашего мира, откуда же взялись все многочисленные подтверждения того, что вы — Эмилио Гонзалес?

— Агентурная работа, — ответил Блейд, и ему вновь пришлось пуститься в долгие рассказы. Как мог подробно, он поведал Дж. и Бонду о тех, с кем им доведется столкнуться.

— Это значит — войсковая операция, — задумчиво проронил Дж., когда Блейд сделал паузу. — А лаборатория должна стать приманкой.

— Да, и мне придется вернуться к ним, — напомнил старому разведчику странник. — Лиззи у них в руках…

— Можно послать спецподразделение по борьбе с терроризмом, — предложил Бонд. — У них большой опыт проведения операций по освобождению заложников…

— Нет уж! — воспротивился Блейд. — Хватит с нее тех пуль, что уже извлек этот проходимец Марио. Ваши люди, сэр, чертовски метко стреляют!

— Но и вы, сударь, едва не пристрелили беднягу капрала, — заметил Дж.

— Едва не пристрелили! — возмутился Блейд. — Я знал, куда стреляю. Что я вам, истеричная девица, решившая покончить из-за несчастной любви счеты с жизнью и палящая в белый свет, как в пенни? Я должен был попасть в мякоть правого плеча. Так было рассчитано. И я знаю, что не промахнулся.

Дж. с восхищением покачал головой, в глазах Бонда странник заметил огонек зависти.

— Но вернемся к бедняжке Лиззи, — Блейд повернул разговор. — Я бы не хотел, чтобы ее вытаскивали с шумовыми и пиротехническими эффектами. Да и Марио, хоть и отменный мерзавец, на сей раз действительно оказал секретной службе неоценимую услугу. Полагаю, не стоит предавать огню и мечу его маленькое поместье. Надо действовать иначе…

— Простите, но не пора ли вернуть нашего коллегу, — вежливо остановил Блейда Джеймс Бонд. — Полагаю, он уже достаточно долго оставался… э-э… в ином измерении!

Вызвали лорда Лейтона. Его светлость едва не запустил в Бонда табуреткой, когда деликатно постучавшийся в его кабинет Джеймс осторожно напомнил гению, что капитан Блейд нуждается в срочной помощи.

— Так, значит, что я должен сделать для возвращения нашего коллеги? — раздраженно осведомился его светлость, все еще крайне недовольный, что его оторвали от важных научных размышлений. — Я почти сформулировал принцип…

Пришлось вновь напомнить, что должно быть сделано.

Гудение, треск, легкий шум — и под колпаком коммуникатора появилось обнаженное тело капитана Ричарда Блейда.

Последовавшие волнения, тревоги и хлопоты были также отлично знакомы страннику. Наконец приведенный в чувство Блейд-младший открыл глаза. И первым, кого отыскал его взгляд, был мистер Эмилио Гонзалес собственной персоной.

— Это… это все правда, — прохрипел Блейд-младший. — Вы были правы… дядюшка!

Правда, описать в подробностях принявший его мир двойник странника не смог — слишком мало времени пробыл он там. Ну, было тепло… очнулся в лесу, совсем как наш, ничего особенного… походил по нему короткое время, никого не встретил… а тут-то его и потребовали назад…

— Это значит… — глаза его светлости горели, словно два раскаленных угля, — это значит, что найден способ пробиваться сквозь традиционный риманов пространственно-временной континуум… экспериментально доказана множественность Вселенных…

Потребовалось некоторое время, чтобы вернуть лорда Лейтона обратно на грешную землю. Как и следовало ожидать, предложение превратить свою лабораторию в приманку для команды босса-Лошадиная Харя Лейтон встретил в штыки.

— Здесь уникального оборудования на сотни миллионов фунтов стерлингов! — кричал он, брызгая слюной и размахивая кулаками. Казалось, он вот-вот бросится на бедолагу Дж., дерзнувшего предложить его светлости подобное непотребство. — А вы хотите устроить здесь свой дурацкий полигон со стрельбой и взрывами! Я понимаю этих молодых людей — им лишь бы поиграть в войну, но вы-то, вы-то, Дж.! От вас я никак не мог ожидать подобного!..

И тут старому разведчику наконец изменила выдержка. Хотя Блейд сильно подозревал, что на самом деле это был совершенно обдуманный и спланированный взрыв…

— А я удивляюсь вам, ваша светлость! — гаркнул в ответ Дж. — Я удивляюсь, что вы способны думать сейчас только о своей машине, словно десятилетний ребенок о новой игрушке! А в это время мы вот-вот столкнемся лицом к лицу с врагом, перед которым Гитлер покажется невинным младенцем! Это-то вы должны понимать?!

Лорд Лейтон скорчил злую гримасу, еще немного посверкал глазами, что-то грозно бурча себе под нос… и принужден был затихнуть.

Совещание затянулось заполночь.

Наутро Ричард Блейд позвонил в клинику профессора Марио.

— Мистера Смита, пожалуйста. Это Эмилио Гонзалес.

Фраза была паролем. Босс-Лошадиная Морда отозвался тотчас, и неудивительно — он ждал этого звонка всю ночь.

— Я был там, — не здороваясь, произнес Блейд.

— Я знаю, мы следили, — последовал ответ.

Трудно было рассчитывать, что такой искушенный противник пустит подобное дело на самотек.

— Я все выяснил. Вчера состоялся первый запуск. Человек, помещенный в машину… исчез! А когда система была приведена в обратное состояние, появился снова и утверждал, что побывал в каком-то ином мире… Хотя изначально машина была предназначена для перекачки информации непосредственно в подсознание испытуемого… — и Блейд пустился в долгие рассуждения, излагая первоначальную теорию лорда Лейтона.

— То есть… — голос босса заметно дрожал, — человек исчез… а затем появился? Вы ничего не путаете?

Блейд достаточно непочтительно фыркнул.

— Понятно… Ну что ж, мистер Гонзалес, — вы позволите мне вас так называть? — мы узнали все, что хотели. Разумеется, нелишними будут энергетические параметры их установки… способ прицельной посылки… прочие технические подробности. Вы сумеете раздобыть их?

— Сэр, я не понимаю, о чем вы говорите, — с этим боссом приходилось держать ухо востро. Ожесточенный торг Блейда за недвижимость, похоже, на некоторое время утишил подозрения босса, что его новый агент на самом деле — пришелец из иной реальности, но не уничтожил эти тревоги полностью.

— Ведь система только-только была задействована. Тут никто ничего не понимает, да и понять не может…

— Что ж, вы заработали свое имение, мистер Гонзалес. Ваши слова полностью подтверждаются показаниями наших приборов. И это значит, что я должен просить вас осуществить еще одну небольшую миссию.

— Какую такую миссию? — взвился странник. — Уговор дороже денег — знаете такую пословицу?

— И все же мне придется настаивать, — мягко, но непреклонно произнес босс. — Мы вытащили вас из психушки, мы подвели вас к лаборатории… Согласитесь, на вашу делю выпало не так уж много.

— Разумеется, — язвительно заметил Блейд. — Всего-навсего убедить Лейтона и старого лиса Дж. в том, что я — не сумасшедший! Вы думаете, это было так просто?

— Но это ваши проблемы, мистер Гонзалес, а не наши. Итак, теперь ваша задача состоит в следующем. Немедленно приезжайте на Чэринг-Кросс. Там вы получите новые инструкции.

— Когда приезжать? И куда? Вокзал большой…

— На наше старое место.

За полчаса, пока Блейд добирался до станции, оперативники Дж. еле-еле успели подтянуться к платформе. На всякий случай. Сам странник намеревался довести свою двойную игру до самого конца — с тем, чтобы люди из МИ6 накрыли бы всю теплую компанию босса без большой стрельбы, но Дж. оказался непреклонен. В этом он очень походил на своего двойника из ровной реальности Блейда.

Молодые люди в тех же серых плащах ждали его на той же третьей платформе. Только на сей раз странника никто никуда не увозил. Ему просто сунули в руки тонкий серый конверт.

— Вскройте при первом удобном случае и прочтите послание, — холодно бросил один из людей босса.

Они скрылись. Их, разумеется, никто не задерживал, однако «на хвост» их лимузину немедленно села слежка, да не простая — машину «вели» телеоператоры, спешно размещенные на чердаках. Мобильные группы получали сообщения о путях движения «объекта» и немедленно перекрывали все возможные направления его дальнейшего движения.

Блейд направился в отель. Он не сомневался, что по его следу неотступно идут соглядатаи — не такой этот босс, чтобы полагаться на волю случая — и потому старался ничем не возбудить подозрений.

В номере он распечатал конверт. Инструкции оказались четки, недвусмысленны и просты — вновь пробраться в подземелье Лейтона и оставить там прилагающуюся к письму горошину. В противном случае, указывалось в послании, боссу придется поднять на воздух весь Тауэр; при этом, чтобы наверняка уничтожить укрытую глубоко под землей лабораторию, придется закладывать взрывное устройство такой силы, что с лица земли окажется стертой половина Лондона — а быть может, и весь город. Относительно же маломощный взрыв в самом подземелье спасет жизни сотням тысяч невинных.

А еще из конверта выкатилась небольшая серая горошина диаметром примерно в треть дюйма.

Блейд дочитал послание и, выпустив его из рук, дал листку бумаги упасть на пол. Пламя вспыхнуло тотчас, мигом обратив письмо в горстку серого пепла, по которому при всем желании не удастся восстановить исходный текст.

Мешкать было нельзя. Он поставил себя на место босса и с раздражением подумал, что наверняка уже создана подстраховочная группа, готовая отправиться на задание, если только возникнет малейшее сомнение в честности намеченного исполнителя. Письмо предписывало отправиться немедленно; телефон наверняка прослушивался. Блейд постоял несколько минут над кучкой пепла, затем вновь накинул плащ и направился к выходу из отеля.

Мозг лихорадочно работал. Сомнений нет, уйти и оторваться ему не дадут; даже если он и «сбросит хвост», это наверняка послужит сигналом для подрывников выезжать на место. Любой звонок по телефону будет немедленно зафиксирован; а если у наблюдателей на вооружении еще и микрофоны направленного действия, то каждое его слово немедленно станет известно боссу.

Блейд вышел на улицу, остановил проезжавшее такси. Когда он садился в машину, из его кармана выпал носовой платок. Странник быстро нагнулся и поспешно подобрал его; такси рванулось с места.

Через тридцать минут они были уже возле Тауэра.

Охрана, разумеется, отказалась пропустить подозрительного субъекта без соответствующих полномочий.

— Вызовите лорда Лейтона! — потребовал Блейд, — У меня для него срочное, не терпящее отлагательств сообщение.

— Изложите его письменно и сдайте дежурному офицеру, — грубовато ответил морской пехотинец, подавляя желание рявкнуть на этого штафирку, чтобы тот убирался подобрупоздорову.

— Я могу изложить его только его светлости лично! — упорствовал Блейд.

— Ничем не могу вам помочь.

Блейд закусил губу. Этого он и боялся.

Босс мог начать действовать в любую секунду.

Всем своим видом изображая полную покорность судьбе, странник повернулся к часовому спиной. Точнее сказать, начал поворачиваться; в тот миг, когда солдат уже расслабился, он внезапно и резко развернулся, ударив часового ребром ладони пониже уха.

Падающее тело еще не коснулось земли, а Блейд уже бросился на второго часового — того, что стоял возле железной двери в лифтовую. Тренированный парень успел нажать на спуск, пули взвизгнули возле самой головы Блейда, две из них пробили полу его плаща, но дать вторую очередь солдат уже не смог. Блейд сбил его на пол тяжестью тела и одним ударом заставил лишиться чувств. Теперь, ясное дело, должна была включиться охранная сигнализация — Блейд прекрасно представлял себе систему защиты этого «объекта». Повернувшись к ближайшей телекамере, он крикнул.

— Вызовите Лейтона! Он меня знает! Пусть взглянет на монитор! Мне срочно нужно его видеть!

Пальцы разведчика тискали нагревшуюся в кармане горошину.

— Иначе мне придется расправиться вот с ними! — палец его ткнул в сторону бесчувственных часовых.

Покрытый черно-белыми искрами помех экран на пульте внезапно осветился. Перед Блейдом появилось напряженное и злое лицо дежурного офицера.

— Эй, парень! Стой где стоишь и успокойся, ладно? Его светлость готов тебя выслушать!

Блейд прекрасно понимал, что группы захвата уже бегут ко входу в подземелье. Он поспешил заблокировать дверь.

Лейтон появился далеко не сразу.

— Ну, что у вас такое? — угрюмо буркнул он, глядя на Блейда с телевизионного экрана. — Зачем я вам? И что означает вся эта комедия?

— Ваша светлость, — напряженно произнес Блейд, — наши враги начали действовать. У меня нет времени на долгие объяснения, поэтому, прошу вас, следуйте моим указаниям, иначе весь Лондон взлетит на воздух!

Лейтон на мгновение даже потерял дар речи. Блейд чувствовал, как по спине стекает холодный пот; он надеялся только на то, что это помещение еще не прослушивается бандой босса. Иначе — за его, Блейда, шкуру никто не даст и мелкого фартинга. Стоит Лошадиной Харе нажать кнопку…

— Я слушаю вас, — глаза Лейтона сузились. Он был готов к немедленному действию.

— Мне надо спуститься к вам. У вас есть какое-либо помещение, взрыв в котором не причинит особого вреда? Туда будет брошена бомба. Эвакуируйте людей, но так, чтобы наверху не было заметно!

— Я все понял. Открываю вход!

Сердце Блейда бешено колотилось. Облизывая пересохшие губы, он сжимал в пальцах смертоносную игрушку. Оставалось надеяться только на то, что мощность заряда не столь велика — иначе какой смысл боссу, что называется, огород городить? Но если… но если эта Лошадиная Рожа решил одним махом отделаться и от самого мистера Гонзалеса? Что, если сила этой бомбы на самом деле такова, что на воздух будет-таки поднят весь Лондон? И не помогут никакие изолированные помещения?!

Пот заливал глаза, мешая видеть. Обхватив бомбу обеими руками, точно величайшую драгоценность, Блейд вихрем мчался по коридорам. Решение существовало. И, похоже, оно было единственным! Как он мог, тупица, не подумать об этом! Какое счастье, что заряд оказался таким крошечным! Босса подвела слишком высокоразвитая техника его цивилизации…

Вот и последний поворот, последний часовой; вот и сам Лейтон в неизменном своем халате…

— Машину к запуску! — скомандовал Блейд. — Не задавайте вопросов!

Взрыв мог раздаться в любой момент.

Лейтон повиновался без единого вопроса. Очевидно, взгляд Блейда был достаточно выразителен.

«Куда ее спрятать?! — лихорадочно думал Блейд, судорожно сжимая в кулане страшную кроху. — Проглотить? Нет, благодари покорно! В ухо? В… э-э… задний проход?» Спрятать нужно было так, чтобы граница Измерения не отбросила бы его назад…

— Готово! — глухим от волнения голосом бросил Лейтон.

Наверно, его компьютер еще никогда не готовился к работе с такой спешкой. Его светлость пожертвовал почти всеми проверочными тестами, ограничившись абсолютно необходимыми. Раздеваясь на ходу, Блейд бросился к знакомому креслу коммуникатора.

Кто знает, как отреагирует система на его разум, который едва ли до последнего нейрона идентичен разуму его местного двойника? Что, если переноса не произойдет? Или он не сможет вернуться?

Нет, прочь сомнения! Будь что будет, но бомбу он из этой реальности унесет, чего бы это ему ни стоило!

Лейтон с лихорадочной быстротой прикреплял к телу разведчика многочисленные датчики. Горошину Блейд до последнего момента крутил в пальцах и лишь когда его светлость шагнул к пусковой клавише, сунул бомбу себе в ухо.

— Старт! — сжавшись, выкрикнул Лейтон, словно и впрямь запускал баллистическую ракету с ядерным зарядом. Неожиданная точность сравнения не успела рассмешить Блейда, как сознание скрутил знакомый вихрь рвущей все и вся боли, и глаза заволокло черным непроглядным мраком…

На сей раз боль и тьма отступали очень медленно, словно нехотя. Наконец странник смог приподнять голову. Еще не раскрывая глаз, он потянулся рукой к уху — горошина была на месте.

Избавиться от нее! Скорее!

Разведчик что было сил встряхнул головой — смертоносный шарик оказался на ладони. Блейд напрягся и сел; зрение окончательно вернулось к нему, и он смог осмотреться.

Он находился в раю.

Рука Блейда с зажатой в пальцах миниатюрной бомбой замерла в воздухе.

Он оказался на берегу небольшой извилистой речки. На другой стороне тихого протока в поднебесье вздымались изумрудные кроны деревьев, громадных, издали похожих на опустившиеся к земле зеленые облака. На краю зеленого луга почетным караулом выстроились стройные деревья с белыми стволами и листвой столь мелкой, что казалось, зеленеет сам воздух. А в дальнем конце долины высился небольшой и очень уютный замок. Он был словно из детских сказок — ничего общего с мрачными крепостями из серого камня, обычными для Темных Веков. Вокруг замка был разбит небольшой парк — там росли молодые, совсем еще низкие деревца и пышные кустарники. По обе стороны дорожки, что вела к изящным бронзовым ворогам, воздух орошали брызгами фонтаны.

И по парку к тому месту, где лежал Блейд, торопливо двигались люди. У странника даже перехватило дыхание — нигде, ни в одном мире он не встречал столь совершенной красоты. Молодые мужчины и едва перешагнувшие порог юности подростки, девушки, от одного взгляда на которых сердце начинало биться так, что казалось — вот-вот оно лопнет. В легких белоснежных накидках, они все гурьбой бежали к тому месту, где лежал странник.

— Нет! — заорал Блейд, вскакивая на ноги — и откуда только силы взялись! — Не подходите ко мне! Прочь! У меня — смерть!

Он даже не мог понять, на каком языке он кричит — то ли на английском, то ли на местном…

Должно быть, его поняли — спешившие к нему умерили шаг, однако не остановились и не повернули назад. И тут пальцы разведчика уловили слабую пульсацию в самой сердцевине страшной «горошины». Ее неведомое черное сердце, полное убийственных, разрушительных сил, пробудилось к жизни.

Блейд повернулся спиной к замку и побежал, как не бегал еще никогда в жизни, даже спасаясь от неминуемой гибели. В ушах засвистел ветер, волной накатились медвяные ароматы луга; он стиснул зубы и заставил ноги работать еще быстрее. Будь что будет — он унесет смерть подальше от этого волшебного места!

Пульсации в горошине нарастали, становясь все сильнее и сильнее. Что-то подсказывало страннику, что взрыв может последовать в любой момент.

Он не оглядывался, и так ощутив, что люди из замка бросились за ним следом.

Какие силы пробудились тогда в его сознании? Ученые утверждают, что мы, люди, используем не то один, не то пять процентов отпущенных нам природой возможностей. Блейду казалось — он видит внутренности чудовищного изделия неведомых оружейников, что мирно тикало у него в кулаке. Он физически чувствовал, как истекают последние секунды отпущенного ему времени. Запал уже вспыхнул… атомное пламя двинулось к самому заряду…

Больше мешкать было нельзя. Размахнувшись что есть силы, Блейд швырнул горошину далеко вперед, в заросли лесных исполинов, а сам повернул обратно. На всем бегу он врезался в нестройную толпу последовавших за ним людей, растопырив руки и вопя одно лишь слово: «Ложись!!!»

Изумление на лицах сменилось ужасом; люди один за другим падали в траву. Блейд рухнул последним.

Это конец, успел подумать он. Слишком близко к эпицентру… не уцелеет никто.

И тут одна из лежащих фигур поднялась. Это была девушка, наверное, лет семнадцати, тоненькая, словно былинка, с соломенно-желтыми распущенными волосами. Она бросила быстрый взгляд на Блейда и твердым, размеренным шагом двинулась туда, где затаилась, отсчитывая последние мгновения своей нелепой механической жизни, крошечная бомба.

Странник не успел остановить девчонку.

Сначала была вспышка.

Огненный шар вспух до самого неба; нагую спину Ричарда Блейда окатила волна страшного жара. Разведчик чувствовал, как его плоть плавится, словно металл в тигле; он не поднимал головы, словно наивно надеялся спастись…

Он ждал чудовищного грохота, но его уже не последовало.

Испепеляющий жар внезапно тоже исчез.

Плеча странника коснулась узкая прохладная ладонь.

Он поднял голову — закусив губу, перед ним стояла та самая светловолосая девушка. Глаза ее были полны страшной боли, изо рта тонкой струйкой стекала кровь — как будто она приняла на себя всю мощь чудовищного взрыва…

Она посмотрела в глаза Блейду — и повалилась. Разведчик насилу успел подхватить легонькое, почти невесомое тело.

Невольно он скосил глаза — и обмер, потому что там, где должна была расстилаться выжженная, радиоактивная черная пустошь, по-прежнему слегка покачивал густыми кронами могучий лес.

Блейда обступили молчаливые люди. На него никто не смотрел — взоры всех были прикованы к бессильно обвисшему телу в руках странника. Волна светло-золотистых волос докатилась до мягкой травы…

Молчание длилось несколько минут. А потом люди по одному и по двое начали отходить, словно исполнив молчаливый обряд прощания. Остался только один молодой парень.

Он осторожно положил обе ладони на лоб девушки, склонился к ее губам… А потом осторожно принял бездыханное тело из рук Блейда и медленно, склонив голову, побрел прочь, в глубь спасенного ценой ее жизни леса.

Далекий от сентиментальности Блейд почувствовал, как на глаза ему наворачиваются слезы.

Он не знал, что это за мир и какие законы здесь правят. Точно он мог быть уверен только в одном — он принес сюда смерть, пусть даже и невольно. И за это рано или поздно придется платить.

Как безвестной волшебнице удалось сделать это? Ни один из известных Блейду физических постулатов не допускал возможности подобного. Быть может, все это его бред? Последние сполохи угасающего сознания? Что ему только кажется, будто девушка собственной жизнью остановила чудовищный взрыв, а на самом деле он лежит на обугленной, израненной земле, и жизнь стремительно уходит из того комка обожженной плоти, что когда-то было его телом…

Однако время шло, а предсмертная агония не наступала, и странник мало-помалу уверовал в то, что все случившееся ему не пригрезилось.

— Разумеется, не пригрезилось, — услыхал он позади себя звонкий девчоночий голос. Странник обернулся — перед ним стояла, скрестив на груди руки, совсем юная особа лет тринадцати с задорными косичками и веснушчатым носом.

— У нас ничего не может пригрезиться, дорогой мой Ричард, — напыщенно произнесла девчонка и, сама не удержавшись, прыснула.

— О чем ты?.. — прохрипел странник. — Ты смеешься, когда здесь только что умер человек?

— Умер? — наморщив лоб, переспросила девчонка. — Ах, ну да, конечно… Я понимаю тебя. Но она не умерла — в том смысле, который в это слово вкладываешь ты. Она испытала адскую боль… и очень долго ей пребывать теперь в объятиях целительного сна. И потому все были так печальны, прощаясь, — минет неведомое число солнечных кругов, прежде чем она вернется к жизни.

— Но… но как это возможно?

— Я не смогу объяснить тебе, — с легкой грустью в голосе заметила девчонка. — У меня не хватит слов, а у тебя — свободы мышления… Скажу только одно — большой привет тебе, Ричард Блейд, странник, от одного мага и чародея по имени Толерантад.

— Толерантад? — У Блейда глаза полезли на лоб.

— Ну да. Для него мы — народ блаженных, обитатели рая. Но это далеко не так, уверяю тебя…

Она хотела сказать что-то еще, когда в голове странника словно бы взорвалась вторая такая же бомба, как та, принесенная им в этот мир. В Лондоне лорд Лейтон начал операцию по возвращению странника…

Блейд вновь очутился в знакомом машинном зале. Неверными от слабости движениями он начал срывать с тела провода; по щеке разведчика стекло что-то теплое — он надеялся, что это капля пота, а не предательская и недостойная мужчины слеза. Его светлость бросился помогать Блейду.

— Только что звонил Дж., — в голосе лорда звенел металл. — Они начали войсковую операцию. Какие-то типы пытались прорваться к нам сюда, но их отогнали пулеметчики… Премьерминистр выступает с обращением к нации. Сейчас будет объявлено военное положение. Хорошенькая каша здесь заваривается!..

— Мне… надо… переодеться… — выдавил из себя странник. — Пусть дадут винтовку… Мне… нельзя… оставаться… здесь…

— Не стану говорить, что это безумие, потому что отлично понимаю вас. — Лейтон скинул халат и потянулся к переброшенной через спинку стула армейской маскировочной куртке.

— Вы сошли с ума, ваша светлость! — не выдержал Блейд. — Ваш ум нужен Британии! Для уличных боев…

— Я не привык прятаться за чужие спины, черт побери! — загремел в ответ Лейтон. — Пока я могу держать оружие — я буду драться наравне со всеми!

Резко взвыла сирена, поставленная в подземельях еще в годы второй мировой, да так по сей день и не демонтированная. Голос у нее, однако, от длительного молчания отнюдь не сделался тише или слабее. Хлопнула дверь — вбежал дежурный офицер охраны.

— Ваша светлость! Черный лимузин пытается приблизиться к наземному выходу! На предложения двинуться в объезд не отвечает!

— Открыть огонь, остолопы! — взревел профессор, ну точьв-точь как бравый сержант где-то под Верденом. — Мы идем за вами. Никого не подпускать ближе, чем на две сотни футов! Возьмите винтовку, Ричард. Магазины, насколько я понимаю, наверху.

Блейд молча кивнул головой.

Он не сомневался, что это — не более чем отвлекающий маневр. Группа взрывников начала действовать еще по старым директивам. Ничего, сейчас Лошадиная Харя разберется в происходящем и наверняка придумает что-нибудь поумнее…

Лифт вознес Блейда, Лейтона и троих солдат внутренней охраны наверх. Они только-только шагнули из дверей кабины, как на подступах к зданию загремели первые выстрелы.

Лейтон поспешно передернул затвор.

— Никому не высовываться! — гаркнул Блейд, бросаясь вперед. Взвизгнув шинами, черный лимузин резко развернулся и, с каждой секундой набирая ход, устремился прямо ко входу в бункер. Затемненные стекла были подняты; находившиеся в машине так и не открыли ответного огня.

Морские пехотинцы дружно дали залп. Ветровое стекло лимузина тотчас покрылось густой сетью трещин, скаты были пробиты, пули дырявили крылья и решетку радиатора, однако машина мчалась, словно заговоренная.

— Бронированный, черт! — с отчаянием крикнул кто-то из солдат.

Взвизгнули тормоза. Лимузин остановился в пяти шагах от входных дверей. Боковое стекло чуть-чуть опустилось…

— Все внутрь! — рявкнул Блейд, но было уже поздно.

Голубой луч скользнул по дверям, ступеням крыльца, по рванувшимся ко входу солдатам… Мгновение спустя там забушевал огонь. Разрезанные надвое тела валились в пламя; дикие крики умирающих тотчас смолкали. Расплавленный камень стен потек вниз огнистыми ручьями; от дверей осталось одно воспоминание. Пока еще луч резал только внешний слой каменной кладки, и внутри караульного помещения Лейтон, Блейд и все уцелевшие солдаты были в безопасности, но…

Странник отлично знал, что произойдет сейчас. Кому-то из людей босса придется выйти наружу, чтобы кинуть горошину в лифт и отправить кабину вниз, в подземелье. Конечно, будь у босса настоящее оружие Защитников — тех Защитников, что охраняли земную галактику, — от всего Тауэра в считанные мгновения осталось бы лишь одно пустое место… но, видимо, такими средствами Лошадиная Морда не располагал. Хвала Провидению!

Голубой луч безжалостно кромсал и кромсал дверной проем. Караулка горела, на дальней от входа стене оставались глубокие черные борозды, проплавленные неведомым оружием. Едкий дым жег глаза, не давая дышать; солдаты один за другим валились на пол, заходясь в приступах душащего кашля.

«Еще немного — и все будет кончено, — мелькнуло в голове Блейда. — Неужто же Дж. опоздает?»

И тут сквозь шипение луча и треск пламени пробился иной звук. Точнее сказать, не «пробился», а властно смел и заглушил все прочие. Упругий и оглушающий звук близкого разрыва.

Дж. успел вовремя.

Голубой луч тотчас угас, словно его никогда и не было; сидевшие в лимузине повернулись к новому противнику, перед которым, судя по всему, не могли устоять ни броня лимузина, ни даже их энергетические щиты. Этим мгновением надо было воспользоваться.

Блейд вскочил на ноги. Глаза еще отчаянно слезились, однако он точно знал, что ему предстоит сделать, и мог действовать, даже ничего и не видя.

Рывок! И руки уже касаются гладкого полированного бока машины. Щель в окне! И ствол винтовки уже всунут между стеклом и верхом двери. В следующий миг Блейд нажал на спуск, поведя автоматом из стороны в сторону…

Щелчок — патроны кончились. Оставив оружие заклиненным в щели, Блейд метнулся назад — и вовремя. Потому что в тот же миг воздух распорол второй разрыв.

По набережной густой колонной двигались танки. Их башни были развернуты в сторону черного лимузина; пристрелка была закончена, и экипажи открыли беглый огонь…

Третий снаряд ударил лимузину в бок, отшвырнув на несколько футов в сторону. По броне головной машины скользнул голубой луч, металл тотчас вскипел, орудийный ствол срезало, но лобовая защита танка выдержала, и люди в нем уцелели. Гусеница была перебита, однако смертельно раненная машина последним судорожным усилием рванулась вперед, одолела еще полтора десятка футов и замерла, освободив проход для следовавших за ней танков.

Если бы не очередь Блейда, засевшие в лимузине сожгли бы все танки один за другим в узком месте улицы, однако теперь машины вырвались на простор и, надсадно ревя моторами, выпуская сизые шлейфы моторной гари, стремительно разворачивались веером, ведя непрерывный огонь. Кумулятивные снаряды в считанные секунды наделали громадных дыр в кузове, от обшивки дверей, крыльев, капота не осталось и следа, обнажился броневой короб с прожженными струями раскаленных газов пробоинами, а внутри этого короба слабо светился защитный экран. Чадя жирным черным дымом, горели шины; остатки кузова прочно сели брюхом на асфальт.

Теперь все внимание взрывников босса оказалось сосредоточено на танках. Сразу два голубых луча протянулись к машинам, почти в упор расстреливавшим останки лимузина. Бензин в баке вспыхнул, стремительно растекаясь пламенной лужей; Блейд надеялся, что последует взрыв, но на сей раз им не повезло…

Морские пехотинцы из охраны лаборатории заметно приободрились.

— Стреляйте! — гаркнул Блейд, подхватывая оружие кого-то из убитых и поспешно вставляя новую обойму. — Стреляйте! Каждое попадание уменьшает энергию их защиты!

В тот же миг стреляные гильзы посыпались, точно горох.

Взрывникам удалось-таки поджечь один из танков; экипаж мгновенно выбросился через нижний люк. На месте лимузина уже не осталось почти ничего, кроме железной основы днища с нелепо торчащими креслами и сидящими в них человеческими фигурами, окутанными пузырем защитного поля. То и дело по жемчужно-голубоватой поверхности силового пузыря рассыпался пышный фейерверк огненно-рыжих искр, обозначая место очередного попадания.

Вспыхнул третий танк. Остальные отползали назад, используя горящие машины для прикрытия. У соратников Блейда кончались патроны. Фортуна вновь начала поворачиваться к ним спиной.

Однако и у людей босса дела складывались не блестяще. Смертоносные лучи внезапно приугасли, и странник подумал, что там, наверное, тоже пришлось экономить энергию. Снять же подачу на силовой щит было невозможно, и Блейд надеялся, что он угаснет раньше, чем кончатся снаряды у танкистов.

Вслед за танками к площади подтягивалась и пехота. Блейд увидел, отдающего приказы гранатометчикам лейтенанта за миг до того, как вновь оживший голубой луч рассек офицера надвое — с куда большей легкостью, нежели танковую броню.

К снарядам присоединились кумулятивные противотанковые гранаты; их было много, дымные шлейфы тянулись к останкам лимузина со всех сторон, так что силовой пузырь почти исчез в пламени разрывов.

Площадь заволокло дымом. Горели танки, горели деревья и трава, горел камень стен; похоже, вспыхнул даже асфальт. Сквозь серую пелену продолжал светиться, пульсируя, пузырь силовой защиты; поединок близился к патовому положению, когда внезапно вновь взвыли танковые моторы.

Пятясь задом, бронированный тягач растолкал горевшие машины; за ним высунулось чудовищное жерло буксируемой пушкигаубицы М110. Калибр восемь дюймов, дальность стрельбы почти тридцать километров, о бронепробиваемости и говорить не приходится. Снаряды к ней приходилось поднимать небольшим краном…

Пушку вытащили на площадь. И прямой наводкой, самым мощным снарядом, имевшим еще и дополнительный ракетный толкатель, ударили по жемчужному пузырю — за долю секунды до того, как металл ствола вскипел и потек вниз.

Чудовищный грохот заставил Блейда, Лейтона и всех находившихся с ними солдат на время оглохнуть. Под ногами ходуном заходил пол, дрогнули стены и потолок. Можно было поклясться, что в радиусе доброй мили не осталось ни единого целого стекла. Однако там, где только что пульсировал жемчужный пузырь, возник упругий и крутящийся огненно-рыжий смерч, выжигавший землю на много футов в глубину. Он бушевал секунд десять, потом начал постепенно угасать.

На месте взрыва осталась только черная глубокая воронка.

Бой у лаборатории кончился.

Глава 8

— Жаркое было дело, — резюмировал Дж., примчавшийся к месту боя в джипе с целой ордой многозвездных генералов.

— А как у вас, сэр? — осведомился Блейд.

— Когда вы уронили платок, я немедленно начал действовать. В клинику Марио отправили роту коммандос. Сюда, в центр, двинули танковые части. Премьер-министр выступил по радио и телевидению с обращением к нации. К городу подтягиваются войска…

— Да погодите с войсками! — не утерпел Блейд. — Что у Марио? Удалось ли вытащить Лиззи?

Дж. склонил голову.

Коммандос наткнулись на засаду. Тяжелые потери. Клиника окружена, и босс инопланетян объявил, что все, кто в ней находился, — заложники. Вторично идти на штурм никто не рискнул. Сейчас туда перебрасывают дополнительные части морской пехоты…

— Понятно, — медленно произнес Блейд.

Что ж, вряд ли можно было ожидать, что Лошадиная Морда и его подручные сдадутся просто так. Хорошо еще, если их и в самом деле удастся блокировать в клинике Марио… Блейд всерьез опасался, что сделать это будет не так просто.

Его подозрения оправдались очень быстро. К Дж. подлетел запыхавшийся офицер-связист.

— Сэр… Их руководитель вышел на связь по вашему секретному каналу! Он требует разговора с командующим операцией!

Двое солдат уже тащили к Дж. портативную радиостанцию. Старый разведчик нацепил наушники и поднес ко рту микрофон. Один из связистов щелкнул тумблером.

Босс заговорил сразу же, словно только и ждал этого момента. Офицер-радист по знаку Дж. включил внешний динамик; многозвездные генералы, как по команде, подошли поближе.

— Слушайте мои условия, — голос босса был сух и деловит. — Лаборатория лорда Лейтона уничтожается, а сам он должен быть подвергнут умерщвлению. Уничтожение аппаратуры, чертежей и памятных записей ведется под наблюдением моего полномочного представителя. Если эти условия будут выполнены, я пощажу Лондон. Если же нет — в центре города будет взорвана бомба. Ее мощность в переводе на ваши единицы — сто двадцать мегатонн. Время на размышление — один час. Первой мерой должен стать отвод воинских частей от клиники доктора Марио; затем мои представители выедут в Лондон. Вы должны ожидать их у входа в лабораторию. Армейские части должны быть выведены из города. Я жду вашего ответа через час на этой волне. Если есть вопросы, вы можете задать их мне.

— Какие вы можете предоставить гарантии? — сумрачно проговорил Дж. Лицо его тотчас стало очень, очень старым.

— Никаких, — последовал немедленный ответ. — Вам придется поверить мне на слово. Иного выхода у вас нет. Тем более, что бомба уже в Лондоне. Она размером с горошину, и найти ее вы никак уже не сможете. А я ведь могу нажать на кнопку в любой момент…

— Хорошо, мы дадим вам ответ ровно через час, — холодно ответил Дж. и дал отбой.

— Вот мерзавец! — взорвался Лейтон, незаметно подошедший к ним и все слышавший. — Захотел получить мою шкуру?! Черта с два!

— Нам нужно протянуть время, Дж., — медленно сказал Блейд. — Я хочу спросить у вас… где капитан Блейд?

— Я отправил его с коммандос. Он возле клиники Марио.

— Можно ли поговорить с ним?

Через несколько минут связь была установлена.

— Ричард? Это… это я. Можешь звать меня Эмилио.

— Я слушаю тебя!

— Нам придется спасать Лондон. Вдвоем. Только я и ты. Морская пехота пусть уходит.

— Мы вдвоем?! А что, мысль хорошая.

— Жди меня. Я скоро буду.

Дж. и прочие с недоумением смотрели на Блейда. Что он затеял на сей раз?

— Я думаю, что капитан Блейд непременно сам бы додумался до этого плана, если бы имел всю информацию, джентльмены, — произнес он, обращаясь к слушателям. — Моя мысль заключается в следующем…

Армейский джип доставил Блейда к ближайшим окрестностям клиники Марио за тридцать минут до истечения срока ультиматума. Морская пехота уже демонстративно снималась с позиций, на глазах противника сворачивая временный лагерь. В потоке машин совершенно затерялся одинокий джип, размалеванный, подобно другим автомобилям, маскировочными серо-зелеными разводами.

Ричард Блейд, странник, спрыгнул на землю. Под ногами зашелестела ломкая трава; в памяти невольно всплыли картины Зеленого Рая, где ему довелось побывать за несколько часов до этого. Что за загадочный мир с таинственными, даже можно сказать — волшебными обитателями? И откуда там известно имя Толерантада — не то экстрасенса, не то чародея, короче — волшебника, сумевшего без всякого компьютера вытащить Блейда в свое измерение…

Блейд-младший шагнул навстречу своему двойнику.

— Как-то странно пожимать руку самому себе, — немного смущенно заметил он. — Словно страдаешь раздвоением личности! Ну, так что мы должны сделать?

Как и ожидал странник, его план привел Блейда-младшего в полный восторг.

— Отлично! Знай я про атомный шантаж, наверное, предложил бы то же самое… Если бы, конечно, мог то же, что и ты, — тотчас поправился он.

— У нас мало времени, — заметил Блейд. — План клиники мы оба знаем. На последнем этапе я пойду вперед. А сделать мы должны вот что…

Время неумолимо отсчитывало последние минуты до истечения срока ультиматума. Окружившие клинику войска ушли. Это подтвердил бы любой разведчик. Остался лишь один крошечный автомобиль и два человека возле него, в армейском камуфляже без знаков различия.

— У этих тварей — энергетические щиты, — шепотом говорил Блейд своему двойнику. — Я надеюсь, что на всех их не хватит, но, как бы то ни было, спасение в быстроте. Я не верю ни единому слову этого босса. Полагаю, что и с бомбой он тоже блефует. Клиника взята под наблюдение уже давно, сразу после нашей с ними встречи на вокзале. Взрывники выехали, а кроме них клинику больше никто не покидал. Все дороги в Лондон блокированы танками, все промежутки между ними охраняются моторизованными частями, а в воздухе барражируют вертолеты. Вряд ли удастся прорваться даже одному человеку. Но нас с тобой это волновать не должно, — странник посмотрел на часы. — Все, наше время вышло. Начинаем. И… передай мой привет Зоэ.

Блейд-младший только мрачно улыбнулся.

Они ползли по-пластунски по грязи, пробираясь зарослями голого еще кустарника к окружавшей виллу ограде. Она состояла из вычурно отлитых бетонных плит; обычный человек никогда бы не смог подняться на нее без хотя бы веревки с крюком, но Блейд-младший подставил страннику спину, и тот одним движением оказался на гребне стены, распластавшись по нему, точно пантера в засаде. Блейд-младший ухватился за протянутую руку и последовал за странником.

Бесшумно соскользнув со стены вниз, они крадучись двинулись через парк. Если их и заметили, то никаких действий по поимке дерзких пока предпринято не было. Ближе к дому Блейд и его двойник вновь двинулись ползком.

Без всяких происшествий, совершенно беспрепятственно они добрались до задней стены гаража. Здесь, над самой землей, находилось крошечное зарешеченное оконце, ведущее в подвал. В свое время Блейду-младшему пришлось проникнуть в здание именно этим путем. Залихватски подмигнув своему «старшему брату», капитан Блейд ухватился руками за прутья, дернул посильнее, и решетка осталась у него в руках. Кто-то тщательно высверлил камень вокруг железных прутов, заменив его окрашенным не то гипсом, не то глиной…

— Моя работа, — заметил с наигранной небрежностью Блейдмладший. Странник усмехнулся — сам он проникал в клинику совсем другим путем.

С трудом протиснувшись сквозь узкое оконце, оба Блейда оказались в просторном темном помещении подвала. Здесь в разные стороны тянулись какие-то трубы, оснащенные многочисленными крупными вентилями, словно достопочтенный профессор Марио имел свой, карманный нефтеперерабатывающий завод. Блейд-младший уверенно двинулся в глубь этого железного леса.

Они шли на ощупь, из осторожности даже не зажигая фонариков. Несколько раз им попадались ведущие наверх железные лестницы, но Блейд-младший всякий раз отрицательно качал головой. Свет время от времени включать все же приходилось.

У четвертой по счету лестницы Блейд-младший остановился.

— Здесь наверх.

— Выходим возле кабинета Марио?

— Точно!

— Тогда взрываем.

Мягкая взрывчатка легла на замочную скважину. Вставлен запал. Разведчики отошли на несколько шагов.

Хлопок, довольно громкий, но, конечно, отнюдь не настоящий взрыв. Ударом ноги Блейд-младший распахнул дверь. Теперь — вперед!

Расчет был точен. Они оказались в застланном роскошным длинным ковром коридоре. Стены до половины отделаны мореным дубом; справа, шагах в десяти, — широкая двустворчатая резная дверь с золочеными вычурными ручками. В противоположном конце коридора, возле окон, маячили две какие-то неясные личности.

— Сначала — их, — без слов дал понять Блейду-младшему странник.

Рыцарскому поведению здесь было не место. Драться на кулачках с Защитниками — благодарю покорно. В руках Блейда и его младшего двойника дважды хлопнули пистолеты с глушителями. Защитные поля этой парочки включены не были; светловолосые фигуры повалились на пол.

— Отлично сработано! — странник показал Блейду-младшему поднятый большой палец. — Теперь дальше…

Оставив для возможной погони мину-противопехотку с двойным зарядом на пороге подвала, они крадучись добрались до мертвых тел.

Коридор на этом конце тоже заканчивался дверью, только закрытой зелеными бархатными портьерами. Блейд осторожно нагнулся к замочной скважине — так и есть. Кабинет Марио, а за письменным столом почтенного профессора восседает Лошадиная Харя собственной персоной.

На сей раз пластиковой взрывчатки не пожалели, облепили по периметру всю дверь. Как завершающий штрих, воткнули радиодетонатор.

— Отлично. Идем отсюда.

Миновав мертвые тела, они вышли через дверь в противоположном конце.

— Они наверняка держат заложников всех вместе, — шепнул Блейд-младший. — Иначе не хватит никакой охраны.

Странник молча кивнул, соглашаясь.

Они не успели пройти и дюжины шагов, как началась потеха.

Двери в бильярдную, курительную, в малую библиотеку распахивались одна за другой (окна этих комнат выходили во внешний парк, окна же коридора — во внутренний двор), и оттуда один за другим повалили Защитники.

Очевидно, они получили приказ взять врагов живыми, потому что не пускали в ход свое страшное лучевое оружие. Генераторы защитных полей работали, но при этом закрывались только голова и область сердца. Блейду-младшему и страннику пришлось стрелять в ноги и живот…

Теперь самим главным было увести подальше всю эту ораву, заставить всех до единого Защитников броситься в погоню — чтобы затем все пришло бы к своему неизбежному концу.

К еще — к погоне ни в коем случае не должен был присоединяться босс. Впрочем, для подобного он был недостаточно глуп.

На полу коридора осталось семь тел. Хоть и малочувствительные к боли, пули в животах Защитники переносили плохо, особенно если это были разрывные пула калибра 11,43, начиненные ядом, вызывающим мгновенную смерть.

Лестница! По ней — вверх… но оттуда — топот ног… и еще пятеро Защитников… Щелчок смененной обоймы. Пистолет дергается в руке, точно живое существо. Над головой блеснул голубой луч — держись, Ричард Блейд! — и стрелявший тотчас покатился по ступеням вниз, получив в живот сразу три или четыре пули…

Лестница свободна. По коридору первого этажа мчится охрана. Теперь они церемониться уже не станут. Блейд-младший на мгновение высунулся в дверной проем, выстрелил дважды и как мог быстро нырнул обратно — по левому рукаву расползалось пятно гари.

Наверх! Там у Марио плавательный бассейн, зимний сад, танцевальный зал и тому подобное; заложников, скорее всего, держат там.

По устланным роскошными иранскими коврами коридорам, мимо громадных, от пола до потолка, окон — мимо, мимо… стеклянная дверь. Танцзал. Есть!

На зеркальном, до блеска натертом и навощенном полу вповалку лежали люди — около трех десятков. Пациенты, персонал клиники… и — сам достопочтенный профессор Марио! Возле широкой стеклянной двери маячили трое Защитников; руки их были подняты перед грудью, оружие наготове…

По скорости реакции Защитники оставляют далеко позади среднего человека. Ричард Блейд в свое время лишь с большим трудом вышел на Талзане победителем из поединка с воином звездной расы, с аналогами которого приходилось иметь дело сейчас. Пистолеты в руках странника и Блейда-младшего изрыгнули огонь лишь на долю секунды раньше, чем успели выстрелить их противники.

Они стреляли в падения, и все же воздух над самыми их головами зашипел, пронзаемый голубыми лучами. Со звоном осыпалось пробитое пулями стекло, Блейд чувствовал, что на спине начинает дымиться куртка. Он был близок к смерти, как никогда…

Они вскочили на ноги. Тут каждое движение было рассчитано по секундам и нельзя было допустить даже малейшей задержки. Стеклянные двери жалобно затрещали, сорванные с петель одним ударом; дзинькнули остатки стекол.

Блейд и его двойник не ошиблись. Охрана валялась мертвой, а заложники глядели на две облаченные в камуфляж фигуры широко выпученными глазами, словно на пришельцев с того света.

— Эй, вставайте! — загремел Блейд. — Мы пришли вывести вас отсюда!

— Следуйте за мной! — подхватил Блейд-младший.

Люди зашевелились, послышался гул недоуменных голосов.

— Да быстрее же вы, пингвины беременные! — рявкнул странник.

Это подействовало. Заложники задвигались поактивнее.

И тут…

— Пустите! Пустите меня к нему! — из-за чужих спин к Блейду проталкивалась Лиззи, поддерживаемая под руки двумя дюжими санитарами. Сердце странника болезненно сжалось — девушка едва могла ходить. Этого-то он и боялся.

— Эмилио… ты пришел… — глаза Лиззи лучились.

— Да, я пришел, но теперь нам надо торопиться. Ричард! Веди людей!

— Бегом! — словно заправский фельдфебель, гаркнул Блейдмладший.

Его послушались. Однако голова недлинной колонны не одолела и десятка футов, как по всему дому включились громкоговорители.

— Предлагаю вам прекратить бесполезные попытки спастись, — босс говорил лениво и вальяжно. — Выходы со второго этажа виллы перекрыты. Марио, подлец, ты дорого заплатишь мне за это предательство! Заложники, немедленно вернитесь на место! Тогда вам не будет причинено никакого вреда. В противном же случае…

Странник подскочил к окну. Операция вступала в решающую стадию.

Блейд вышиб каблуком стекло, высунулся в проем и, не целясь, выпалил вверх из ракетницы. Условный сигнал был дан.

И он точно знал — с ближайших автострад сорвались давно ожидавшие этой команды вертолеты с десантниками. Укрытые за недальними рощицами батареи дали первый залп.

В воздухе тонко завыло. И прежде, чем испуганные люди успели спросить друг друга — «что это?», земля между виллой и оградой встала на дыбы. Грохот ударил в уши, во всем доме вылетели все стекла…

— Боже, мой парк, мой парк!.. — внезапно услыхал Блейд стенания профессора Марио.

Этот залп был произведением высокого искусства баллистики. Блейд догадывался, сколько усилий пришлось затратить артиллеристам, чтобы точно, без пристрелки, подобрать верный прицел. Учтено было все — даже состояние атмосферы, проанализированы направления и скорости ветров на разных высотах по траектории снарядов…

И этот залп выполнил свое предназначение. Он сбил все планы босса, пребывавшего в полной уверенности, что, пока здесь находятся заложники, он гарантирован от артобстрела и бомбежек.

— Возвращаемся! — скомандовал заложникам странник. — Возвращайтесь в зал и ложитесь на пол! Сейчас начнется большая пальба.

Подобрать оружие Защитников и занять позиции в разных концах коридора было делом нескольких секунд. Самое главное — выдержать первую атаку, пока не появился десант. Потом станет легче.

Беловолосые уже топали по лестнице, когда сквозь выбитые окна внутрь вплыл величественный победный рев вертолетных турбин. Тяжелые машины одна за другой выныривали из-за лесного гребня. Пилоты вели «Блэк Хоки» на предельных скоростях, рискуя зацепиться за вершины деревьев; зависая над землей, зеленые летающие аппараты извергали кучки облаченных в защитную форму солдат.

Если бы босс зал, что это лишь демонстрация!..

Однако подобное не пришло ему в голову. Не составляло труда предугадать его реакцию — он бросил Защитников к окнам первого этажа.

На площадке лестницы в поле зрения Блейда возник первый из беловолосых. Странника спасло лишь то, что он заранее взял на прицел тот сектор. Луч пронзил грудь пришельца чуть пониже светящегося силового щита.

Второго Защитника он свалил двумя пулями. Третий же повернул назад сам. Все шло, как и планировалось. Пусть босс думает, что заложники надежно блокированы на втором этаже.

Вертолеты поспешно выбрасывали новые и новые десантные отделения; выбрасывали — и немедленно уходили. Они были слишком далеко, чтобы маломощные лучи Защитников могли бы достать их. Затрещали автоматы; посыпалась штукатурка. Возле угла здания разорвалась первая граната. Штурм, судя по всему, должен был начаться с минуты на минуту.

Защитники в зоне видимости странника больше не показывались. Операция вступила в решающую стадию — именно сейчас босс мог принять роковое решение и отдать приказ взорвать бомбу. Пусть армейские генералы клялись и божились, что мимо них в город и муха не пролетела, полностью полагаться на эти заверения было, конечно, нельзя. План Блейда был составлен исходя из наихудшего варианта — что бомба уже в Лондоне.

Счет времени вновь пошел на секунды. Сейчас, именно сейчас, пока беловолосые уже отвлечены, а их босс еще не решил, то ли и в самом деле начался штурм, то ли это всего лишь масштабная демонстрация…

— Прощай! — крикнул Блейд своему двойнику. — Прощай и… и передай привет Зоэ!

Блейд-младший только махнул рукой в ответ да криво дернул щекой…

Странник медленно начал спускаться. Шаг за шагом — вниз, вниз, вниз.

Перешагнул через мертвые тела пришельцев и оказался в коридоре первого этажа.

Возле окон располагались Защитники, общим числом не менее десятка; время от времени кто-то из них посылал огненные лучи в сторону залегших в парке десантников. Появление Ричарда Блейда стало для них полной неожиданностью.

Странник рванул с места, ведя вдоль коридора смертоносным лучом и моля Провидение отвести глаза врагов. В левой руке он сжимал пистолет, раз за разом нажимая на спусковой крючок. Кое-кто из Защитников упал, однако остальные дружно бросились в погоню за Блейдом. Луч с шипением скользнул по плечу; бронежилет отразил его, однако странник невольно вскрикнул от жгучей боли — ожог второй степени, если не первой, был ему гарантирован.

Сам он спасся только резким рывком в сторону.

Поворот! И… новые беловолосые навстречу! Луч им в морды! Три последние пули — в толпу! Прыжок! Ногой в голову вырвавшемуся вперед! И рукоятью пистолета по черепу! А теперь — сменить на бегу обойму!

Каким-то чудом Блейд прорвался, хотя смерть уже было положила ему на плечо свою костлявую длань. Полы его куртки начали гореть.

Дальше, дальше, выжимая из мускулов все, на что они способны! Новый поворот, несколько очень коротких мгновений безопасности… Защитники толпой вываливаются за ним следом… Дальше! Дальше! Еще дальше!

Блейд вихрем мчался по периметру виллы, увлекая за собой все новых и новых пришельцев. В ушах бился надменный голос босса, что лился из громкоговорителей, — тот все же понял, что десантники на штурм не пойдут, и теперь высокомерно предлагал заложникам и Блейду сдаться.

Даже его сверхбыстрая связь не отследила прорыв Блейда.

Жилые помещения кончились, началась собственно клиника. Тут возле окон тоже хватало беловолосых: и всех их, словно вихрь — сухие листья, увлекал за собой бегущий Ричард Блейд.

Сколько еще продлится эта игра со смертью? Ему в спину попали вторично. Еще один ожог… быть может, уже повреждены титановые пластины…

Одежда на Блейде вспыхнула уже всерьез. Быстрый бег сбивал пламя, не давая ему как следует разгореться, но долго так продолжаться не могло.

Последний поворот. Теперь — к кабинету босса. В коридоре — еще нерассеявшееся облако сизого дыма и разорванное противопехотной миной почти пополам тело одного из Защитников.

Дверь стремительно приближается. Ну, Ричард Блейд, пора!

Странник нажал на бегу кнопку радиовзрывателя.

Вспышка и грохот, летят острые щепки, сорванные с петель створки падают на пол, Блейд врывается в кабинет, навскидку опорожняя обойму в голову боссу. Лучи бьют в грудь, сознание застилает адская боль… сейчас перережет пополам… Ну, последнее усилие!

Ричард Блейд одним движением сбросил из-под куртки на пол тяжелый пояс; теперь все решали доли секунды. Он бросился на пол, уйдя из-под обстрела, уже чувствуя, что бронежилет вотвот расплавится, сбил с ног одного из охранников, в руках которого оказалась та самая имитация земного оружия. Крепко вцепился пальцами в ствол…

Следом за ним в кабинет врывались один за другим беловолосые. Они уже не стреляли — зачем? Врагу не уйти.

И десятки рук уже торжествующе вцепились в Блейда, когда тот внезапно исчез.

А спусти еще две секунды исчезло и все помещение — во всепожирающем вихре огненного взрыва. Сброшенная Блейдом на пол портативная бомба объемного взрыва сработала, как надо.

Дом содрогнулся от подвала до крыши. Капитан Блейд, услыхав гулкий раскат, облегченно вздохнул.

Дело было сделано.

И только Зоэ Коривалл так и не суждено было узнать всю правду об этой удивительной истории…

Глава 9

Странник открыл глаза. Боль скоро уйдет, сказал он себе. Скоро будет казаться, что ее и вовсе никогда не было.

Он не знал. И это было страшно мучительно!

Уцелел ли босс? Спаслись ли заложники? Не взорвал ли какой-нибудь проскочивший кордоны подручный Лошадиной Хари и в самом деле ядерную бомбу в самом центре Лондона? Ничего этого Блейд не знал.

А больше всего его грызло и терзало то, что он ушел из этого мира Измерения Икс, так и не поговорив напоследок с Зоэ Коривалл. Он отступился от нее, очертя голову бросился в кровавую кашу уличного боя на лондонских улицах, чтобы только уйти от этой мучительной раздвоенности. Нет, наверное, он не остановился бы перед тем, чтобы отбить девушку в честном мужском соперничестве, пусть даже у самого себя, но… чтото его все же остановило, словно подсознательно он уже сам ожидал неудачи с Зоэ. И он предпочел стократно рискнуть жизнью, чем пойти на решающий разговор с девушкой…

— Что случилось, Ричард? — в поле зрения появилось встревоженное лицо лорда Лейтона — его лорда Лейтона. Куда более старого, чем в только что покинутой Блейдом реальности, изуродованного тяжелой болезнью… Но глаза у этого Лейтона казались не в пример теплее.

— Что случилось… — прохрипел странник. Ожоги болели так, что он почти терял сознание. — Зовите… врача… дерматолога…

— Вы ранены?!

— Ожог… — выдавил из себя Ричард Блейд, пытаясь повернуться на бок — ни на животе, ни на спине лежать он не мог.

Увы, нужного врача-специалиста под руками не оказалось, и Блейда, оказав ему первую помощь, отправили в военно-морской госпиталь Королевского Флота. А в руках Лейтона осталась принесенная странником диковинная винтовка с толстым стволом.

— Значит, он-таки побывал в Азалте, — вздохнул старый ученый.

Дж. сопровождал своего Дика в машине до самого госпиталя. Блейд все время оставался в полубеспамятстве. Старый разведчик держал Блейда за руку, неотрывно глядя в его глаза — пожалуй, только после путешествия в мир Джедда Ричард возвратился в столь скверном состоянии…

Блейд был облачен в обгоревшую армейскую куртку, почти ничем не отличавшуюся от форменной британской. Брюки и высокие ботинки тоже оказались обычными, стандартного образца. Под измочаленной курткой оказался бронежилет, прожженный в трех местах; через прорези отблескивал металл. Дж. в недоумении покачал головой — куда же забросило его Дика? Он принес какое-то оружие… — и опять — винтовку… Везет ему на них! Армейские чины будут довольны и, быть может, на время оставят проект в покое…

Потом был госпиталь. Ожоги и впрямь оказались тяжелыми, они долго не заживали, так что даже пришлось делать пересадку кожи. Блейд поправлялся медленно, что для него было совсем уж необычно.

Минула целая неделя, прежде чем строгие медики допустили до него Лейтона и Дж.

Рассказ Блейда длился очень долго. Слушатели взирали на него в полном изумлении — они и представить себе не могли, что где-то в просторах иной Вселенной на берегах реки Темзы стоит город Лондон, почти во всем, кроме, быть может, нескольких мелких деталей, схожий с их ровным городом…

И буквально потрясло их известие, что там были и они сами.

— Значит, тот Дж. любил женщин? — фыркнул старый разведчик. — Фу! Как вульгарно!

— Зато, сэр, тот Ричард Блейд готов был бежать от женщин, как от чумы, — усмехнулся странник.

— Похоже, я был бы не против, если бы ты, Дик, взял бы в этом с него пример, — вздохнул шеф отдела МИ6А.

Лейтон молчал. На лице его застыло странное выражение.

— Прихотлива судьба… — медленно произнес он наконец. — Не скрою, джентльмены, меня всегда страшно угнетало мое уродство. Я часто думал, кем бы мог стать, если бы не оно… вы, Ричард, наглядно показали мне это, и я, — он вздохнул, — я благодарен вам. Мне показалось, что тот Лейтон несколько смахивает на конан-дойлевского Челленджера из «Затерянного мира»… А каково ваше мнение? Мне этот тип всегда представлялся… м-м-м… несколько эксцентричным, но довольно привлекательным персонажем…

Но главное, джентльмены, все же не это. Мое открытие повторено! Там, в Измерении Икс, нашелся свой Ричард Блейд, который теперь в свою очередь двинется по великому пути Миров. И — как знать? — может, окажется и у нас, на Земле…

— Господи, о чем это вы, Лейтон? — удивился Дж. — Ричард, но как ты понял…

— Что это какая-то небольшая группа аналогов наших паллатов? Сперва — по Защитникам. Уж больно были похожи! Конечно, я понимал, что на свете полно высоченных и накачанных парней с белыми волосами, но… верно, интуиция сработала. А то, что это какие-то непростые существа и у них непростые хозяева, подумалось во время беседы в бункере, когда я вытаскивал Зоэ… Будь у тех беловолосых комплекты настоящего снаряжения, наша песенка была бы спета. А у них оказалась какая-то странная имитация земного вооружения, правда, с существенно большей убойной силой. Это показалось мне подозрительным. Ну, а дальше… все подтвердилось. Пришельцы пронюхали каким-то образом о лаборатории его светлости и решили покончить с подобными вольностями раз и навсегда.

— А зачем им это понадобилось, хотел бы я знать? — задумчиво проронил лорд Лейтон.

— Насколько я понимаю, эта звездная раса не обладает в полной мере миролюбием и мощью того народа, с представителями которого я встретился на Талзане, — заметил Блейд. — Возможно, мои визави опасались за свое доминирование в том секторе космоса… Хотя — кто знает?

— Кто знает… — эхом откликнулся Лейтон. — А что это за странный мир, куда вас забросило с бомбой, Ричард?

Губы странника чуть заметно дрогнули.

— Так, наверное, мог бы выглядеть мир эльфов, — медленно проговорил он. — Я не имею ни малейшего понятия, какими законами он управляется и… — странник осекся, не имея никакого желания рассказывать почтенным и пожилым джентльменам об обстоятельствах его, Блейда, знакомства с магом по имени Толерантад. — Правда, из этого очень короткого странствия я вынес одну важную информацию — есть и некомпьютерные средства для путешествия в пределах Измерения Икс.

— Это какие же, позвольте узнать? — тотчас ощетинился Лейтон. К своему компьютеру он относился с большей нежностью, нежели мать — к ребенку.

— Да самые простые. Человеческий мозг, например. Конечно, соответствующим образом настроенный и…

— Чепуха! — отрезал Лейтон. — Как может человеческий мозг…

Он начал долгую и горячую научную тираду, однако Ричард Блейд, откинувшись на подушку и всем своим видом выражая заинтересованное внимание, на самом деле пропустив почти все мимо ушей. Он думал о Толерантаде, о прекрасном мире повелевающих удивительными силами людей (полно, да людей ли?!) и о своем младшем двойнике. Раз попробовав вкус Измерения Икс, он уже не сможет остановиться, с горечью подумал странник.

А это значило, что и в том далеком мире молодая художница Зоэ Коривалл выйдет замуж за деньги Реджинальда Смит-Эванса.

Комментарии к роману «Зазеркалье»

Ричард Блейд, 42 года — полковник, агент секреткой службы Ее Величества королевы Великобритании (отдел МИ6А)

Дж., 75 лет — его шеф, начальник спецотдела МИ6А (известен только под инициалом)

Его светлость лорд Лейтон, 84 года — изобретатель машины для перемещений в иные миры, руководитель научной части проекта «Измерение Икс»

Ричард Блейд — он же Блейд-старший и Эмилио Гонзалес

Ричард Блейд — он же Блейд-младший, капитан, агент секретной службы Ее Величества королевы Великобритании (отдел МИ6)

Дж. — его шеф, начальник спецотдела МИ6, аналог земного Дж. (известен только под инициалом)

Его светлость лорд Лейтон — изобретатель машины для перемещений в иные миры, аналог земного Лейтона

Пикебридж — шеф одного из отделов британской разведки

Малькольм — его помощник

Джеймс Бонд — майор, сотрудник отдела МИ6

Зоэ Коривалл — возлюбленная Блейда

Реджинальд Смит-Эванс — ее будущий супруг (упоминается)

Бак Шеллоу — содержатель бара, бывший боксер

Волосатый Гарри, Черный Зевс — призовые бойцы

Быстрая Лиззи — призовой боец, подружка Блейда

Костлявый Фред — специалист по подделке документов

Джозеф Эндуро Лакоста — один из руководителей армейской разведки Аргентины (упоминается)

Стефанус Магнифицент Марио — хирург, владелец подпольной клиники

босс — он же — Лошадиная Морда (Харя и Рожа), глава инопланетных пришельцев

Толерантад — полусказочный персонаж, переместивший Блейда в мир иной с помощью заклинаний

спейсер — устройство, вживляемое Блейду под кожу, с которым он иногда путешествует; предназначено для подачи сигнала аварийного возврата

спидинг — уникальный талант Блейда, помогающий ему путешествовать в иные миры: повышенная скорость нервных реакций

паллаты — раса звездных пришельцев, с представителями которой Блейд столкнулся в Талзане и других местах; в Зазеркалье он встретил аналогов паллатов из земной галактики

Пребывание в Лондоне — 6 дней.

Пребывание в плену и тюремном госпитале — 23 дня.

Пребывание в Лондоне после плена — 5 дней.

Всего 34 дня; на Земле прошло 34 дня.